Оболтус

Глава 10

Саша

Когда мы уже сидим на последней паре (боже правый, дай мне терпения это выдержать), Сэм вдруг задаёт вопрос:

— Как думаешь, если Леру пригласить на свидание она согласиться?

Клянусь, если бы я пил в этот момент, то подавился бы. Хотя нет, скорее захлебнулся. Поясняю. Сэм и женщины — это привычно. Сэм — трахает женщин, еще привычнее, но Сэм и свидания — это нечто из ряда вон выходящее. Ему же хватает меньше получаса, чтобы охмурить телку. Зачем тратить свое время на какие-то там свидание? Это с его же слов.

— По-моему, вчера пил я, а не ты.

— Я серьёзно, Зайцев, — хмыкает. — Она интересная. Забавная, умная, симпатичная…

— Ненормальная, — вклиниваюсь. — Хочешь, чтобы она и твою тачку разукрасила?

— Да забудь ты уже про свою машину, — бурчит. — Это было случайно, я все узнал.

— Все-таки обострение у психов? Она показала тебе справку?

— Нет, придурок. Она мутила с этим Петровым, а он присовывал под шумок другим. Вот и разозлилась.

— А мэрин тут при чем?

Не совсем понимаю логику. Впрочем, Валера же женщина. С логикой в принципе все очень сложно.

— Она до этого купила ему охренительно дорогие чехлы. Короче, это я так понял. Из нее не так-то просто что-то вытащить, — кисло сообщает.

— Ого, — ухмыляюсь, — Валера не пала под твои обаянием? Похоже, Сэм, пора на пенсию.

— Или искать отношения, — уже более серьёзно заявляет. — Пора прекращать этот вечный секс марафон, — уже совсем понуро ворчит.

Что-то с моим другом точно не так. Где Сэм, которого я знаю, и что с ним сделали? Его украли инопланетяне, а нам подсунули гуманоида?!

— И ты, конечно же, думаешь что Лопушкова «та самая»? — показываю в воздухе кавычки.

Просто чушь собачья. Он ее знает без году недели. Какие в жопу отношения?

— Не то чтобы я прямо так думаю, — мнется, — скорее я об этом задумываюсь. Я же не говорю, что собираюсь позвать ее замуж. Пока только свидание. Приятный вечер. Кино. Может, из этого что-то да выйдет.

— Ага. Чай. Кофе. Полежим, — фыркаю. — Не в обиду, Сэм, но мне кажется тебе просто надоело трахать безликих телок, а тут свежее мясо. Что-то новенькое. У неё своя история. Это банальный спортивный интерес. Как давно ты ни за кем не гонялся?

Сэм молчит. Вероятно, потому что знает, что я прав. И не нужно мне тут заливать про любовь с первого взгляда до гробовой доски. У женщин, как правило, после секса все только начинается, а у мужчин заканчивается.

— В любом случае, я хочу попробовать, — упрямо изрекает.

— Делай, как знаешь, — ворчу и поворачиваю голову обратно к перепаду, делая усиленный вид, что мне невероятно интересно слушать про барьеры коммуникаций.

— Зайцев, я к чему вёл… — тыкает меня локтем под ребро, — ты не против?

— Почему ты спрашиваешь? Раньше ты как-то не особо парился на этот счёт.

— Так, значит, ты против?

-Нет, Сэм. Это твоё дело. Просто когда ты кинешь эту девчонку, я не хочу быть козлом отпущения. Мы уже в курсе какая она мстительная, кто знает что взбредет в ее больную голову.

— А, по-моему, ты просто не хочешь делиться. Чертов собственник, — лукаво ухмыляется.

— Мне пофигу, — несколько резко бросаю. — Главное, чтобы у меня потом не было проблем. Трахайтесь на здоровье, кролики.

Откинувшись на стуле, складываю руки на груди.

Тоже мне! Какое мне нахрен дело до их брачных игр?

— Ты уверен? — уточняет.

— Да, — сквозь зубы выплевываю.

— Хорошо! — пожалуй, слишком радостно говорит. — Тогда я приглашу её на свидание.

- Да пожалуйста!

Пусть хоть поженятся, нарожают детишек, заведут собаку и снимаются в журнале «счастливая семья», мне абсолютно по барабану. И неважно, что почему-то от этой мысли сводит скулы.

И, предугадывая ваши вопросы, хочу сказать, что это не ревность. Я просто не хочу год дарить туалеты зубной щеткой где-то под Колымой. Лопушкова не сможет добраться до Сэма, а вот до меня запросто.

***

Когда я подъезжаю к телецентру, то чувствую себя так, словно отправляюсь на каторгу. Ладно. Возможно, я утрирую. Мне же не нужно разгружать вагоны, в конце концов. Секретарь работа не тяжёлая. По крайне мере не физически, но как по мне слишком унылая и неинтересная. Почему нельзя было отправить меня работать в студию? Отец же знает, что я закончил курсы и неплохо справляюсь с монтажом. Или на крайний случай в массовку на шоу?! Там хоть поржать можно со всяких фриков. Но нет. Он меня засунул в финансовый отдел. Секретарём. Если я повешусь, то, знайте, это от скуки.

Поднявшись на этаж, застаю пустую приемную и кабинет.

Черт. Обед.

И нафига припёрся так рано?

Снова спускаюсь вниз. Если мне не изменяет память, то коллектив группками собирается в нашем кафе. Лучше места не найти, чтобы обсудить последние новости и перемыть косточки коллегам.

Валеру я нахожу сразу, она сидит с девчонками её возраста. В одной узнаю ведущую новостей. Ангелина. Двадцать пять лет от роду. Чертовски сексуальна, умна и талантлива. А ещё замужем. Угу. Я интересовался.

Остальных не знаю, но они тоже вполне себе симпатичные. На Лопушкову мое обоняние не действует, а вот на них может. Поулыбаюсь, глядишь, за меня всю работу сделают.

Лера сидит ко мне спиной, подойдя слышу обрывки разговора:

— Ага, говорят для снижения конфликтности в коллективе, задать динамику работе, повышение эффективности работы и бла, бла, бла, — закатывает глаза одна из девушек.

— И что прям такая мегера? — интересуется Ангелина.

— Не то слово. Я на неё только посмотрела, а у меня такое впечатление, что она обо мне все теперь знает. Такой взгляд. Прям… Уф!

— А мне кажется, что запугивают. Ну или дань моде. Сейчас же все на этих психологах помешались.

— На каких психологах? — встряю в разговор, падая рядом с Лерой.

Она подскакивает, недовольно на меня косится, но спокойно отвечает:

— Говорят, что главный принял в штат психолога для работы с коллективом.

— Неудивительно, — хмыкаю. — Так все более-менее приличные компании делают.

— Ага, только теперь нам промывать мозги будут своими «модными» методиками, — фыркает Ангелина. — Привет, Саш, — улыбается мне.

— Привет, дамы, — широко улыбнувшись, подмигиваю. — Простите, что не представился — Александр Александрович Зайцев.

Чего и стоило ожидать, повисает молчание. Для Ангелины и Леры это не новость, а вот для остальных барышень… Что ж, надеюсь, что у меня получилось произвести на них впечатление. Может, я все-таки найду свою Катю Пушкареву, которая мне накатает диплом?!

— Инна, — отвечает светленькая.

— Настя, — отвечает темненькая.

Обе девушки с нескрываемым интересом на меня пялятся. Видимо, гадают сын ли я главного или просто однофамилец. Такое выражение лица я встречаю довольно часто. Как ни крути, а моего отца знают в шоу-бизнесе. И хоть я далек от светской тусовки (да-да, представьте себе), а все же интерес у публики вызываю. Вероятно, при большом желании я мог бы стать актёром или певцом с такими-то связями, но, откровенно говоря, это не моё. Мне ближе простой народ и простые развлечения. Не поверите, но я даже ни разу не был на заезженных Мальдивах.

— Приятно познакомиться!

— И нам, — в унисон произносят девчонки.

— Так что со психологом? — задаю вопрос, затем пока Лера не видит беру её чашку и отпиваю сок.

— Должна сегодня прийти. А ты, Зайцев, здесь каким ветром? — ухмыляется Ангелина.

— Попутным, — пожимаю плечами. — Работать у вас буду.

— Прямо у нас? — удивляется она.

— Не прямо. В финансовом отделе.

— Хах! Смешная шутка, — фыркает. — Лучший боксер страны не может работать финансистом.

Мое тело деревенеет, как только эти слова соскальзывают с ее губ. Было время, когда так и было. Когда я был лучшим. Сейчас это лишь отголоски старых побед и груда металла на полках моей матери. Кубки и медали за чемпионат страны, региона, города и даже Европы. Давно говорю, что пора их выбросить, а ей жалко, видите ли.

Тогда, несколько лет назад, начинающая журналистка Ангелина Иванова брала интервью у перспективного бойца Саши Зайцева, но время идет и все меняется.

— Теперь может, — хмыкаю. — Что было, то прошло.

К счастью, Ангелина отпускает эту щепетильную тему, смотрит на время и шипит:

— Черт! Мы опаздываем! Сейчас генеральный всех собирает в холле.

Девчонки подскакивают со своих мест и бросаются к выходу, а вот Лера не спешит вставать. Она сверлит меня взглядом.

— Ты занимался боксом?

Ну вот какое её гребаное дело?!

— Пошли, — несколько грубо бросаю. — Сказали же, что опаздываем.

Обсуждать тему бокса я не люблю. Разумеется, уже прошло достаточно времени, чтобы это пережить, но не так-то просто отпустить дело, которому посвятил большую часть жизни. Это все еще болезненно для меня, хоть я и стараюсь этого не показывать.

Выйдя в холл, замечаю отца. Он стоит в самой середине. Рядом с ним высокая женщина с резкими чертами лица и весьма странной причёской.

Чудная.

Пожалуй, самое точное слово, которое ее описывает.

Облокотившись на колонну, складываю руки на груди.

Если говорить начистоту, то к психологам я отношусь с долей скепсиса. Можно сколько угодно ходить к мозгоправам, но если человек не хочет меняться, то это бесполезно. Если же он хочет, но не может, то это уже другой вопрос…

Думаю, в психологии есть смысл, но ведь найти толкового специалиста тоже не просто. Большинство из них просто качают деньги и дают тебе дерьмовые задания домой по типу: «Ведите свой дневник и записывайте негативные мысли». И дураку понятно, что когда тебя достаёт начальник, то в дневнике ты не напишешь: «Хочу чтобы этот мудак сдох!», ты напишешь что-то менее жестокое, чтобы не казаться таким «плохим». В итоге, даже с мозгоправом ты не будешь откровенен. А докопаться до сути не всякий захочет. Бабки заплатил, и на этом спасибо.

— Всех ещё раз приветствую! — произносит отец. Ему нет необходимости перекрикивать народ, ведь когда он начинает говорить, то все разом замолкают. — Хочу вам представить нашего нового корпоративного психолога — Венера Аристарховна. Прошу любить и жаловать. К Венере может обратиться каждый желающий, но кроме этого каждый четверг после обеда в течении часа мы будем проводить собрания, обсуждать конфликты и методы их решения. Телеканал «Комедия ТВ» за здоровую атмосферу в коллективе. Сегодня каждому раздадут анкеты. Просьба заполнить до конца дня и передать в триста четвёртый кабинет. Всем спасибо за внимание!

Отец отходит, предоставляя слово Венере «как-то-там-её-отчество».

— Коллеги, очень надеюсь, что мы с вами поладим и найдём общий язык. Мы все делаем одно дело! Все хотим развиваться! Для этого нам нужны силы и желание! Моя задача помочь вам разобраться с вашими проблемами, конфликтами, возможно, даже найти себя. Бывают случаи, когда психологи раскрывают личность совсем с другой стороны. Например: вы сейчас работаете программистом, а ваше призвание — писать сценарии. Все мы одна команда! Одна семья! Мы должны заботиться друг о друге, понимать…

В общем, разглагольствовала она ещё минут пять. Клянусь, этой женщине не хватало усов над губой, а-ля Гитлер. По крайне мере настрой у неё точно боевой. У меня аж яйца сжались от такой пламенной речи.

Закончив, она поблагодарила за внимание и народ начал рассасываться по своим рабочим местам. Ну и мы с Валерой.

Мы уже почти доходим до лифта, как нас окликает отец:

— Саша, Валерия! Подойдите сюда!

Черт! Вот прям задницей чую, что что-то грядёт.

Переглянувшись с Лерой, мы в унисон вздыхаем и неохотно плетемся к Зайцеву старшему.

— Венера Аристарховна, это мой сын Александр, а это Валерия. Работают в отделе финансов.

— Приятно познакомиться, — улыбается женщина, а я прям чувствую как она уже начинает рисовать у себя в голове мой психопортрет.

— Взаимно, — отвечает за нас двоих Лера.

— Венера Аристарховна пошла мне навстречу, и будет проводить с вами сеансы один раз в неделю.

— Что? — рявкаю я.

Что, млять, за хрень?! Черт с ней с нянькой, но мозгоправ — это уже маразм!

— Саша, — стальным голосом чеканит, — это не обсуждается. Вы будете ходить на сеансы.

Мы долго смотрим друг другу в глаза, словно соревнуясь, но решительность и упертость отца мне не переплюнуть при всем желании. Его слово — закон. Что ж, пусть будет так!

— Отлично, — выплевываю из себя. — Спасибо за заботу, папочка.

Развернувшись я ухожу, захожу в лифт и со всей дури бью кулаком по кнопкам. Несколько людей отшатывается от меня, таращась как на психа.

— Что? — рявкаю.

Испуганно они мотают головами, и на следующем этаже буквально вылетают из лифта.

Психолог… Может, лучше сразу в психушку меня положить? Чтоб наверняка!

На своем этаже я не выхожу. Еду дальше. Выхожу на последнем, затем поднимаюсь на ещё один пролёт и выхожу на крышу.

Солнце слепит глаза, на улице весна, а вот в моей душе одна пустота. Чёртова дыра. И ничто её не может заполнить.

Думаете, я не пытался? Представьте, что вы всю жизнь занимались любимым делом. Вы выросли в этом. Отдавались всей душой и телом. До определенного времени в моей жизни даже не было вечеринок. На них элементарно не оставалось времени. Я жил в зале. Без шуток. Иногда оставался там ночевать, а в родительском доме у меня имелся свой личный спортзал. И в какой-то момент все обрывается. Все надежды, мечты, цели.

Возможно, судьба меня уберегла. Мама по крайне мере твердит именно это. Ведь мог остаться и дурачком, настолько сильно мне приложили по башке.

Может и глупо, но иногда я жалею, что не дурачок. Дураки они, знаете, счастливые. Ходят, улыбаются себе, живут в выдуманном мире, а мне приходится выживать в этом дерьмовом.

Вся моя жизнь одно сплошное желание забыться.

Пью, чтобы забыть.

Трахаюсь, чтобы забыть.

И нихрена не помогает.

Утром ты все вспоминаешь.

Кто я? Ради чего живу? Что нахрен я вообще делаю?

И ни одного гребаного ответа. Только дыра. Только пустота.

Я чувствую её присутствие, даже не оборачиваясь. Ее взгляд, устремленный мне в затылок, и тихие робкие шаги позади.

— Чего тебе?

— Просто, — отвечает, подходит, становясь рядом. — Твой отец…

— Ага, даст тебе пинок под зад, если ты не заставишь ходить меня на эти чертовы сеансы.

Лера молчит, задумчиво смотрит в даль, а спустя некоторое время произносит:

— Он хочет для тебя лучшего, но даже наши близкие не могут знать, как нам на самом деле лучше. Они пытаются помочь так, как могут. Они любят нас так, как умеют. Чтобы твой отец не думал, но не в моих силах заставить тебя ходить на сеансы. И я не собираюсь заставлять, шантажировать, ругаться с тобой. Это только твоё право. Твой выбор. Если ты правда так сильно не хочешь, то мы можем что-нибудь придумать. Найти лазейку.

Ее слова меня удивляют. Я действительно думал, что она пришла чтобы опять сверлить мне мозг, но Лера… Отнеслась с пониманием, что ли?

Черт. И как, скажите мне на милость, я должен отреагировать на это?!

— Ты серьёзно? — недоверчиво кошусь на неё.

— Да, — без заминки отвечает.

— Хорошо, — киваю. — Спасибо, — как-то даже неловко и смущенно выдавливаю.

— Договорились…

Она поворачивается, и отчего-то мне становится стыдно за свой эгоизм. И почему-то детскую выходку. Взрослый же мужик, блин! Что мне там какие-то психологи?!

Млять. Её же реально отец может уволить.

Развернувшись, она расправляет плечи.

— Идём. У нас ещё куча работы.

Мы уже почти подходим к двери, как я вдруг останавливаюсь, хватаю её за руку и выпаливаю:

— Я буду ходить на эти дерьмовые сеансы.

Какого хрена я только что сказал?

— Только не думай, что мы теперь с тобой друзья, Лопушкова. Ничего не изменилось.

Ага. Конечно. Совсем ничего. Кроме того, что у меня крыша съехала набекрень, раз я согласился на эту промывку мозгов.