Оболтус

Глава 25

Лера

Это невероятно, черт возьми!

— Кхм, — откашливаюсь. — Что? — хрипло переспрашиваю.

— Вы успешно прошли пробы, — повторяет в трубке женский голос. — Честно говоря, думаю это благодаря вашему нестандартному подходу. Из всех претендентов мы запомнили только вас. Вы были такой… Яркой!

— Спасибо, — рассеянно выдавливаю из себя.

— Нам, конечно, намекали сверху о некой девушке, — о да, очень тонкий намек, что я по «блату», — но, знаете, приятно осознавать, что она того стоит. Будем ждать вас сегодня после шести в студии, чтобы обсудить все детали.

— Х-хорошо.

Просто не верится!

Словно в замедленной съемке, откладываю телефон и перевожу взгляд на Зайцева. Он стоит у кофеварки.

— Меня взяли, — не своим голосом произношу.

— Что? — поворачивается ко мне всем корпусом.

— Я прошла пробы, — все еще не веря, говорю.

Подумать только! Я новый сайдкик! Да это же… Просто обалдеть!

— Солнышко, это же прекрасно! — улыбается все тридцать два.

В два шага преодолевает расстояние между нами, наклоняется, обхватывает меня за талию и поднимает со стула, кружа.

Хватаюсь за него и, смеясь, пищу:

— Отпусти, дурак!

— Ни за что!

Саша, не переставая, кружит меня, а я ещё громче кричу.

— Что здесь происходит? — вдруг прерывает нас резкий голос.

Зайцев останавливается, а я замираю. Александр Александрович стоит в проходе, не отрывая от нас своих соколиных глаз.

Легонько бью Сашу в плечо, тот нехотя ставит меня на пол и я тотчас же принимаюсь поправлять свой костюм.

— Лера теперь наш новый сайдкик! — гордо изрекает Зайцев, отчего мои щеки заходятся румянцем.

И правда. Какая неожиданность! На меня вдруг накатывает ощущение, словно эта должность совсем не моя заслуга. И от этого становится по-настоящему неловко.

— Я знаю, — кивает. — Мои поздравления, Валерия. Вы заслуживаете это место. Кроме того, вчера мне звонили и без конца хвалили вас. Думаю, вас ждёт блестящее будущее, — тепло мне улыбается и подмигивает.

Незаметно выдыхаю. Эти слова были для меня важны. Сама не знаю почему. Не то чтобы я отказалась от этого места, если бы получила не совсем честно… Не такая уж я благородная, и уж точно не дура. Как говорится, дареному коню в зубы не смотрят, однако… Это приятно. Приятно осознавать, что и я сама чего-то стою.

— Спасибо.

Александр Александрович кидает на сына хитрый взгляд, который я не могу расшифровать, лукаво подмигивает и произносит:

— Комплименты, сын. Помни.

После этих загадочных слов он уходит, точно так же как и его сын насвистывая. Яблоня от яблони…

— Что это значит? — озадаченно хмурясь, спрашиваю у Зайцева.

Он же только пожимает плечами.

***

По окончанию рабочего дня, как и две предыдущие пятницы, мы с Зайцевым направляемся в кабинет психолога.

Зайдя в кабинет, мы присаживается на диван и Венера Аристарховна приветствует нас.

Откровенно говоря, не удивлюсь, если эта женщина в прошлой жизни служила в КГБ. Уж очень, у нее пронзительный взгляд. Смотрит, так будто все про тебя знает. Вот и сейчас, вроде само спокойствие, а сама уже успела оценить обстановку и, вероятно, уже поставила нам «диагноз».

— Александр, — обращается к Зайцеву, отчего тот напрягается. Это видно по его сжатым губам. — Мои упражнения помогают вам?

— Да, — без зазрения совести врет.

Ага. Если учесть, какой мордобой они с Сэмом устроили под общежитием, то безусловно «помогает».

Я хмыкаю от такого наглого вранья, за что получаю щипок в ногу. Ойкаю и протираю ногу, зыркая в сторону этого вруна.

— Валерия, а как продвигаются ваши успехи?

Вспоминаю, что Венера Аристарховна советовала мне более терпимее относиться к привычкам Зайцева. Записывать все претензии на листочек, а затем предъявлять ему, во избежания конфликтов.

Ладно. Я тоже ничего не делала. Да и потом, Зайцев же в комнате убрал, верно?! Стало быть, прогресс есть.

— Отлично.

На этот раз хмыкает Зайцев.

Венера Аристарховна, безусловно, все понимает, но предпочитает не развивать эту тему. Вместо этого она приступает к обсуждению этой недели. Мы рассказываем о проекте Саши и о моих успешных пробах.

— Похоже, вы отлично поработали на этой неделе, — довольно замечает она. — Может, есть вещи которые вас беспокоят?

Меня много чего беспокоит. В частности, Александр Александрович Зайцев. Он, кажется, поселился в моих мыслях на ПМЖ. Каждый день засыпая, я думаю только о нем. И, конечно, Зайцев мне снится. Иногда мне хочется дать слабину и просто поцеловать его, но что-то останавливает. Какая-то недосказанность, что ли…

— Да. Меня кое-что беспокоит. И мне нужен ваш совет, Венера Аристарховна.

Вы тоже это слышали? Мне не показалось? Он запомнил её отчество?

К слову, даже психолог опешила от такой неожиданности. Приосанилась, очки важно поправила.

— Я слушаю.

— Мне нравится одна девушка, — начинает он, повернувшись корпусом ко мне.

О, нет

Он же не собирается…?

— Безумно нравится. Не поверите, но как только я её встретил, то думал, что это наказание свыше, а сейчас понимаю: это спасение и благословение. Она — подарок судьбы, — Саша сглатывает. Видно, что нервничает, но продолжает. — Каждый день видеть её, но не иметь возможности прикоснуться и поцеловать — это мука. Иногда мне кажется, что я сошёл с ума, потому что она — это все о чем я думаю. Но ирония в том, что эта девушка мне не верит. Я не знаю, кто я для неё. Друг или, может, просто случайный знакомый. Скажите, как мне ей доказать, что я без ума от нее?

Мне становится трудно дышать. Его слова… Они стрелой попадают прямо в сердце.

Боже, скажите, что мне не послышалось…

Венера Аристарховна не отвечает. Она тихо выходит за дверь, оставляя нас наедине.

— Лера, — придвигается вплотную ко мне и берет меня за руки, — я не могу больше держать это в себе, — вздыхает, закидывает голову и закрывает глаза, словно собираясь духом. — Если ничего не может вообще быть, просто скажи мне. Это неизвестность… Черт! Я так больше не могу! Я все время кручусь рядом и иногда у меня такое чувство, что ты отвечаешь мне взаимностью, а потом ты вдруг снова отдаляешься. Кто я для тебя?

Кто?

Парень, от которого у меня порой так начинает стучать сердце, что такое впечатление, словно оно собирается выскочить. Причём ему навстречу со словами: «Я твоё!». Да, только моя извращенная фантазия могла такое выдать, но это самое подходящее описание моих чувств. Все, что касается Саши для меня в первой. Никто и никогда не заставлял меня дрожать только от одного взгляда. Мечтать о таких вещах, от которых мои щеки становятся краснее помидора.

Кладу руку ему на щеку. Вполне осознанно, потому что хочу к нему прикоснуться.

— Зайцев, какой же ты дурак, — улыбаюсь, а затем целую.

Да. Все верно. Поддаюсь вперед и целую этого засранца. Но засранца своего. Любимого.

Отклика долго ждать не приходится. Саша словно обезумевший, врывается своим языком в мой рот, посасывает нижнюю губу, зарываясь пальцами в волосы. Из моих губ срывается стон.

Боже, как же я давно этого хотела…

Мы входим в азарт и не сразу слышим, что дверь открылась. Затем раздается деликатное покашливание.

Венера Аристарховна стоит в проеме двери, с озорной усмешкой наблюдая за нами.

Я тотчас же от него отлетаю, но он хватает за руку, встает и прижимает к себе.

— Спасибо, — кивает психологу, после чего выводит меня за дверь.

Как только мы оказываемся в коридоре, он прижимает меня к стене, снова впиваясь в губы.

— Боже, Лера… — хрипло шепчет между поцелуями, — пообещай, что потом ты не будешь пороть чепуху про «ошибку». Или, клянусь богом, я отшлепаю тебя.

Хихикаю, легонько кусаю его за говорливый язык и отвечаю:

— Заманчивое предложение.

Это действительно сказала я?

Судя по довольно у рыку Зайцева, точно я.

Мы даже не целуемся, мы просто поглощаем друг друга, как влюбленные после двадцати лет разлуки.

— Саша, — кладу руки ему на плечо. — Мне в студию пора…

— Ммм, забей, — снова целует меня.

— Зайцев, — нажимаю ему на плечи.

С самым несчастным лицом он отстраняется, заправляет прядь волос мне за ухо и ворчит:

— Умеешь ты обламывать, Лопушкова.

— Мне правда пора.

— Тебя подождать?

— Не нужно. Это будет долго. Лучше едь домой.

— Точно? — уточняет.

— Точно, — оставляю нежный поцелуй на его щеке, после чего, выскользнув из-под его руки, мчусь в студию.

Саша

Ну вот, я признался!

И она ответила взаимностью, черт возьми!

По крайне мере, именно так я расценил её поцелуй. Если же нет, то знаете… Я возьму её в плен и увезу в Турцию.

Да. Любовь делает людей психами, что поделать.

Насвистывая незатейливую мелодию, как тот соловей, спускаюсь на лифте, выхожу из здания и сажусь в машину.

Если уж Лера сказала её не ждать, то у меня есть одно важное дельце.

Первым делом заезжаю в ломбард.

Да, представьте себе! Я сдаю свои часы. Надеюсь, что в ближайшее время у меня получится их забрать, ну, а если нет… То и хрен с ними! Я купил их два года назад. Это не подарок и не семейная реликвия, всего лишь моя прихоть. За них я получаю приличную сумму, часть из которых трачу на еду из ресторана и хорошие цветы.

Те, которые я подарил ей в прошлый раз, при уборке пришлось выкинуть. Девушки любят цветы. Это факт.

До сих пор не верится, что Лера ответила мне взаимностью! Последние дни были просто сущим адом! Я всюду таскался за ней хвостиком, и, вероятно, мне не стоило на нее давить, но… Как вы уже успели заметить, я не отличаюсь особым терпением. Честно, ждал, что пошлет и мне ещё придётся три года валяться у ее ног, вымаливая прощение, но у моей девочки оказалось большое сердце.

Моя девочка…

Черт!

Подъехав к общежитию, взлетаю вверх по лестнице, а затем в комнату.

«Ты скоро?» — пишу Лере, чтобы прикинуть сколько у меня осталось времени.

«Уже еду домой» — приходит в ответ.

Видимо, я немного просчитался.

Раскладываю еду по тарелкам, затем ставлю свечи, потому что…?

Да, вашу мать! Я запланировал романтический ужин!

Раньше меня только от одного слова «романтика» воротило, а теперь я посмотрите-ка… Зажигаю ароматические свечи, надеваю рубашку и выключаю свет, оставляя только свечи и настольную лампу.

Я немного нервничаю.

Ладно, не немного. Я капец, как нервничаю.

Это же мой первый ужин с девушкой. С девушкой, которая мне не безразлична.

Как только дверь начинает открываться, я подскакиваю со стула, точно ужаленный в зад, прячу огромный букет цветов за спиной, который, разумеется, торчит, и с придурковатой улыбкой встречаю Леру.

Сперва она недоуменно озирается, явно не понимая что происходит, но затем ее лицо озаряется пониманием.

— Это тебе, — делаю шаг, вытаскивая из-за спины букет шикарных пионов.

Лера смущённо забирает его из моих рук.

— Я подумал, что сегодня у тебя событие. И было бы неплохо отпраздновать, поэтому… — несколько робко лепечу, разводя руки.

— Это свидание, Зайцев? — с игривой усмешкой спрашивает.

— Типа того.

— Учти, — ставит цветы в вазу, затем кладет сумочку и снимает обувь, — я на первом свидании не целуюсь.

— Тогда, надеюсь, что я смогу тебя переубедить, — шаловливо играю бровями.

— Тебе придётся быть очень убедительным, — в ответ парирует, отчего мы оба хохочем.

Всего пару минут, и больше не чувствуется никакой неловкости. Наши разговоры не заполнены паузами, потому что с Лопушковой всегда найдется о чем поговорить. Мы пока не поднимали разговор о нашем статусе отношений, но для меня как было неделю назад все предельно ясно, так и остаётся по сегодняшний день. Я хочу, чтобы Лера была моей и точка.

— Я должна тебя поблагодарить, — произносит она в какой-то момент, чем немало меня удивляет. — Я жаловалась на то ужасное платье, а в итоге именно благодаря ему меня запомнили.

— Серьёзно?

Вот уж не ожидал. Платье на самом деле было отвратным. Просто вырви глаз, но это все что я смог найти за те несчастные десять минут. У жизни, я вам скажу, отличное чувство юмора.

— Ага. Сама в шоке была.

— Раз уж ты так сильно хочешь меня отблагодарить, — загадочно протягиваю, отчего Лопушкова подозрительно сужает глаза, — то подари мне танец.

— Танец? — недоверчиво переспрашивает.

— Остальное только по твоему желанию, — весьма «тонко» намекаю. — Но, учти, инициатива приветствуется и поощряется.

Встав, протягиваю своей даме сердца руку, которую она принимает. На телефоне ставлю заранее подготовленную песню (да, я хитрый негодяй) и притягиваю Леру за талию ближе к себе, вдыхая запах её духов.

Мы медленно двигаемся под музыку. Признаться, я не ахти какой танцор, но, к счастью, Лере на ноги не наступаю.

— Спасибо за этот вечер, — шепчет мне практически в губы.

Ох, эти губы. За них не жалко умереть. Мне всегда казалось, что свобода незаменима. Да и как вообще её можно променять? Однако сейчас, глядя в эти глаза, понимаю: свободу можно найти в человеке. Свобода не в том, чтобы трахать все без разбору или заливаться тоннами алкоголя. Свобода — это выбор души. И моя душа выбирает Леру. С ней я могу свободно обсуждать свои страхи, быть простым парнем с проблемами, не строить из себя того, кем я не являюсь.

И сейчас моя душа требует поцелуя.

Собственно, поэтому, наклонившись, легко касаюсь губами губ Леры, будто спрашивая разрешения. И, не получая сопротивления, перехожу к более решительным действиям. Пробую ее на вкус. Сладкая, как конфетка. Невозможно насытиться. Наши языки сплетаются, мои пальцы на её талии скользят, опускаясь к бедрам и прижимая их к себе.

Поцелуй стремительно набирает обороты. Из нежного перерастает в по-настоящему страстный.

Опустив голову, осыпаю ее подбородок и шею легкими поцелуями, отчего Лера запрокидывает голову назад, издавая протяжный стон, который становится катализатором моей эрекции.

Вру.

У меня стоит, как только она согласилась со мной потанцевать. Что поделать, все парни извращенные придурки.

Лопушкова, поддавая жару, трётся об меня, отчего мой мозг окончательно затуманивается. Клянусь, если вы спросите мое имя, я буду две минуты тупить, его вспоминая.

Лера тянет меня за рубашку, спиной пятясь к кровати. Падает, утягивая меня за собой. С глухим стуком приземляюсь на локти.

Рука нащупывает край её юбки, но дальше двинуться не решаюсь. Приходится довольствоваться шелковистой кожей коленок. Лопушкова же, в отличие от меня, явно не собирается медлить. Суматошно расстегивает пуговицы на моей рубашке, а потом вытаскивает её из штанов. Проводит пальчиками по моей груди, опускаясь к низу живота. От этих, казалось бы, невинных действий я глухо стону.

Если мы сейчас не остановимся, то мне гарантирована бессонная ночь с синими шарами.

Нужно это прекратить. Сейчас же.

Только ещё поцелуй.

И ещё.

И обязательно остановлюсь.

Провожу губами от подбородка до ключицы и посасываю кожу. Дрожащая рука под юбкой достигает бедра.

Стоп.

Стоп, Зайцев.

Резко поднимаюсь. Судорожно втягиваю в себя воздух, хрипло шепча:

— Прости. Я не должен был…

— Саша, — Лера дёргает меня на себя, при чем с такой силой, что я едва успеваю подставить руки, чтобы не расплющить своими габаритами эту дюймовочку, — не тормози.

— Ты уверена?

— Я лежу под тобой. Что может ещё яснее говорить о моей уверенности? — язвит.

Хмыкнув, наклоняюсь к её лицу и прямо в губы шепчу:

— Обратного пути не будет, солнышко.

И не дав ей ответить, снова целую, а руку возвращаю под юбку. Уже смелее поглаживая бедра. Я настолько возбужден, что, кажется, как только она меня коснётся я моментально кончу. Это, конечно, будет полный позор.

Постепенно наша одежда исчезает, и мы остаемся в одном белье. На Лере белый комплект, с абсолютно неприличным кружевным лифчиком, через который мне видно ее соски. Наклонившись, хватаю один губами, зорко наблюдая за её реакцией.

Лера дёргает вверх бедрами, потираясь об меня.

Если бы мой член умел говорить, то он бы извергался громкими матами вперемешку с плачем, но это ночь не только для меня, так что: «Остынь, приятель!»

Завожу руку за её спину и ловко расстегиваю застежку бюстгальтера, затем стягиваю бретельки с плеч и откидываю его к чёртовой матери.

Она хочет прикрытия, но я перехватываю её руки, не давая лишить меня этого потрясающего вида.

Упругая небольшая грудь.

Покрываю её поцелуями, залезаю шаловливой рукой в трусики и довожу до первого оргазма.

Сперва её глаза закатываются, затем выгибается спина, а рот издает сладострастный стон.

Стягиваю трусики, пока Лера стягивает с меня боксеры, пристав, нахожу свои штаны на полу и достаю бумажник. Нахожу презерватив, после чего надеваю на себя.

— Все в порядке? — спрашиваю, и, только получив уверенный кивок, толкаюсь в неё.

Лера

Он входит медленно и осторожно. Мы оба задерживает дыхание, смотря друг другу прямо в глаза.

Этот момент волшебный. Банально, но это так.

Войдя до упора, Саша не двигается. Склоняется к моему лицу, запечатляя на губах нежный поцелуй. Руками подталкиваю его за бедра, но он, ухмыльнувшись, не двигается, словно дразня.

— Саша, — требую напряженным голосом.

Это некрасиво, в конце концов! Заставлять женщину ждать!

— Что такое?

— Я хочу…

— Чего? — кладет руку мне на низ живота, вывод круги.

— Тебя. Тебя хочу, — даже несколько гневно выпаливаю.

Аллилуйя! После этого он приходит в движение.

Плавно, осторожно, растягивая удовольствие. Водит руками и губами по моему телу, изучая. Сжимает груди в руке, оставляя на них легкие засосы.

Дико и в то же время чувственно. Я и сама успела не один раз пересчитать его кубики, насладиться вкусом солоноватой кожи. Его упругие мышцы перекатываются под моими ладонями. Всем своим естеством я принадлежу ему.

В какой-то момент оплетаю талию Саши ногами, начиная двигаться вместе с ним.

Мне настолько хорошо, что я забываюсь. Меня абсолютно не интересует красиво ли я выгляжу, прилипли ли мои волосы ко лбу и размазалась ли тушь. Все естественно. Я чувствую себя желанной. Особенно, когда он так неистово меня целует, шепчет на ухо всякие глупости, не уставая повторять, как я прекрасна.

Темп становиться быстрее, Саша просовывает руку и касается моего центра.

— Давай, солнышко, — шепчет.

Ему хватает буквально несколько движений, чтобы довести меня до пика. И я, наконец, взрываюсь. Оргазм такой оглушительный, что у меня в ушах звенит. Чувствую внутри себя ещё несколько толчков, а потом Саша с рыком утыкается мне в плечо, кончая.

Потом мы лежим в обнимку.

И, знаете, я ни о чем не жалею. Нет ни единого желания куда-то бежать. Да и зачем?

— И каковы твои намерения? — в шутку интересуюсь.

— Я разве не продемонстрировал? — целует меня в плечо. — Самые что ни на есть серьёзные.

— Да что ты?

— Угу. Сперва я тебя объявляю своей девушкой, чтобы всяким там Сэмом неповадно было, с потом возьмусь за твое развращение.

— Да неужели? А вдруг я не соглашусь? — вредничаю.

— Тогда я буду тебя убеждать, — с сексуально полуулыбкой заявляет.

А я и не против.