Обреченные любить

Глава 5

Путешествие по подземной автостоянке прошло без особых происшествий, но когда они сели в спортивный, но непритязательный серебристый «БМВ», Эйдолон вложил в руку Тайлы какой-то камень. Она тут же потеряла зрение, но, как ни старалась, не могла выпустить камень из руки.

Липкий пот покрыл ее кожу, когда машина тронулась.

— Что ты сделал со мной?

— Это временный эффект. Все будет как прежде, как только мы покинем госпиталь.

«БМВ» плавно скользил по дороге, иногда она чувствовала, как он поворачивает на перекрестках. Это навело ее на мысль, что, даже если они уже не попадают под влияние магии госпиталя, драться с ним, пока она ничего не видит и пока он за рулем, не самая лучшая идея.

Тишина словно саван окутала салон автомобиля, пахло кожей. Тай поджала ноги. Прикусила губы.

Что-то заставляло ее сохранять спокойствие, однако ей хотелось бороться с темнотой, тишиной и неизвестностью.

— Мне нужно было сделать так, чтобы ты была спокойна.

— Уверена, что вскоре ты об этом пожалеешь, — ответила она таким тоном, словно при первой же возможности приставит ему к горлу нож.

— Я уже пожалел.

Ей очень хотелось взглянуть на него.

— О чем еще ты пожалел? Например, о том, что спас меня? Почему ты не дал мне умереть?

— Потому что я доктор.

— Чушь собачья.

— Я не доктор?

— Ты демон, умник, так что не надо мне рассказывать про твою клятву Гиппократа.

— Вообще-то врачи дают клятву Гиппократа.

— А, это была шутка, но ты не ответил на мой вопрос.

Она почувствована, как автомобиль резко повернул и поняла, что он управляет машиной агрессивней, чем требовалось.

— Я не обязан отвечать на твои вопросы.

— Боже мой, — пробормотала она. — Как же я ненавижу демонов.

Его лающий смех заставил ее подпрыгнуть.

— Я не позволил тебе умереть, потому что это противоречит правилам госпиталя, которые написал я сам и которые не смог бы нарушить, чтобы не потерять уважение персонала.

Его голос звучал так, словно он говорил правду, но демоны лгут также легко, как убивают.

— Знаешь, о чем я думаю?

— Пожалуйста, — сказал он шутливо, — поделись со мной.

«Вот засранец!»

— Я думаю, что ты сохранил мне жизнь, чтобы выведать информацию об эгисах. Ты ведь не так глуп, чтобы не подумать об этом.

— Это часть моего изначального плана, так и есть. Но поскольку ты не болтаешься в наручниках с заточенными краями посреди мрачного подземелья с резиновыми полами, с которых так удобно смывать кровь из садового шланга, то можешь считать, что изначальный план претерпел некоторые изменения.

По его тону Тайла поняла, что за этой историей о мрачном подземелье с резиновыми полами что-то стоит. Что-то сродни рассказам из потрепанных книг Стивена Кинга, единственных книг, которые можно было найти в ее комнате.

— А изменения в планах как-то связаны с этой темой насчет Посредника Правосудия, о которой говорил твой брат? — Эйдолон не ответил, и она решила настоять на своем, поскольку тишина была невыносимой. — Кто такой этот Посредник Правосудия?

— Это моя должность на предыдущей работе. Меня воспитала демон-джастис.

— А-а-а, демоны мщения.

— Демоны правосудия, — поправил он. — Демона мщения может призвать каждый, хоть демон, хоть человек, чтобы воздать должное обидчику. Демоны правосудия служат только демонам — как правило, видовым Консулам. И в отличие от демонов мщения, демоны, которые вершат правосудие, должны проводить расследование до того, как принять какие-либо меры по отношению к кому-либо.

Как интересно. У демонов есть собственная полиция.

— И что происходит, когда расследование завершено?

— Выносится приговор, адекватный преступлению. Но если мы выясняем, что тот, кто выдвинул обвинение против другого демона, сам виноват, то наказанию будет подвергнут именно он.

— Мы? Так ты до сих пор этим занимаешься?

— Нет, поскольку я не являюсь демоном-джастисом, обязанности Посредника Правосудия не наследственны, мне вменили их лишь на период созревания.

— А тебе понравилось работать в полиции демонов?

— Ты всегда суешь нос в чужие дела?

Тайла пожала плечами.

— Тебе-то есть чем заняться, пока ты рулишь. Это я ничего не вижу и почти ничего не слышу.

Повисла неловкая пауза.

— Я ненавидел свою работу. Но поскольку вырос в доме джастисов, это было моим долгом. Но во всем есть свои плюсы. Будучи джастисом, я обязан был разбираться в медицине. Поэтому, как только получил диплом врача, снял с себя полномочия Посредника Правосудия.

— Твой брат сказал, что вы росли порознь. А сколько у тебя братьев?

— Всего? Живых и мертвых?

Тайле стало не по себе.

— Хм… всех вместе?

— У меня было сорок четыре брата. — Еще один резкий поворот, и Тайла заскользила по коже сиденья. — Теперь их число сократилось до двух. Я старший.

— Первенец?

— Нет. Двадцать родились до меня, но только один дожил до эсгенезиса. Роуга убили два года назад. А теперь, если я возьму обратно артефакт, ты заткнешься?

— Клянусь.

Он забрал камень из ее ладони. Яркое полуденное солнце ослепило ее, и она снова погрузилась во тьму.

— Видимо, дневной свет не причиняет тебе неудобств?

— Мой вид не подвержен гелиофобии[4].

Ну разумеется, нет, поскольку чувствительность к солнечному свету была бы слабостью, а Тайла пока не заметила ни единой слабости у Хеллбоя. С такими-то мышцами, челюстью и глазами. Все в нем говорило о силе. И об уме. И о сексуальности. О сексуальности в особенности. Тело напомнило ей об этом сладкой истомой.

— Ты что, включил обогрев? Здесь как в печке, — пробормотала Тайла, улыбаясь, поскольку точно знала, почему ей жарко.

Тайла запыхтела и отвернулась к окну, за которым люди получали удовольствие от солнечного весеннего дня: обедали на свежем воздухе, сидя за столиками уличного кафе, болтали о пустяках, не ведая, какой ужас творится прямо у них под носом.

Она не узнала часть города, по которой они проезжали, зато увидела названия улиц. Он не сможет долго прятать свой отвратительный госпиталь. Только не от эгисов.

— Где ты живешь? — спросил он.

— Так я тебе и сказала.

— Упрямая женщина. Впрочем, ты можешь подумать об этом по пути.

— По пути куда?

— Одна из моих медсестер не явилась сегодня на работу, я собираюсь проведать ее.

— Она человек?

— Вампир.

Про себя она подумала, что, должно быть, это один из Хранителей сжег кровососа.

Скользнув взглядом по Хеллбою, Тайла размышляла: убить его так же легко, как и воткнуть кол в грудь вампира, или нет? Разумеется, он не выглядел слабым, но у каждого демона есть ахиллесова пята. Может быть, секрет кроется в его татуировках. По тому, как змеи татуировки обвили его мощную, мускулистую руку и протянулись к самой шее, она вспомнила, как они скрутились, когда он был в ней, они были частью его. Не просто чернильный рисунок, но продолжение его темной кожи. Особые изгибы татуировки и заключали в себе тайну его ахиллесовой пяты, и Тайле хотелось узнать об этом поподробнее.

— Что означает это клеймо? — До того как успела остановить себя, она потянулась и провела подушечкой пальца по одной из линий, которая вилась по его шее.

Сквозь слегка приоткрытые губы он издал стонущий звук.

— Если ты не хочешь меня прямо здесь, то лучше сиди на месте и убери руку.

Она вернулась на свое место так стремительно, что стукнулась локтем о боковое стекло.

Сжав руль так сильно, что побелели костяшки пальцев, он плавно остановился перед красным сигналом светофора. Когда он заговорил, его голос звучал так, будто вместо гортани у него была наждачная бумага.

— Это называется «родовое тату». Передается по отцовской линии. А символ на моей шее — мой собственный. То, что ниже, такое же, как у отца. Так что одного взгляда на демона достаточно, чтобы другой демон определил, кто кому кем приходится.

Он носил на себе те же символы, что и его предки во многих поколениях, а Тайла даже не знала имени своего отца. Может быть, он счастливо рос в своей маленькой демонической семье: мама пекла чертово печенье, а отец учил его кататься на велосипеде. Детство Тайлы не было таким радужным: хорошо, если удавалось поспать на раскладушках, на Новый год — подержанные игрушки… если они вообще были, все дни она, вечно голодная, проводила в поисках еды и питья.

Ах да. Она чувствовала к себе жалость. Бог мой, она все эти годы жалела себя, и не позволит какому-то демону изменить это. Она не позволит изменить это никому. Она может выжить только в том случае, если закроется от своего прошлого и от других людей. Никто не сможет проникнуть в ее пространство, тем более доктор Зло на водительском месте.

Он повернул налево, плавно напрягая мышцы рук. Ах если бы он был человеком…

«Соберись, Тай, соберись».

— Итак, ммм, ты уже родился с эти рисунком?

— Да, но мои личные символы не проявились, пока я не достиг первой стадии сексуальной зрелости.

— Первой стадии?

Он посмотрел на нее оценивающим взглядом, как будто пытался решить, насколько можно быть с ней откровенным.

— Всего их две, — ответил он наконец. — Первая наступает где-то около двадцати. Вторая, эсгенезис, начинается в возрасте примерно лет ста.

«Все дело в эсгенезисе, не так ли? Это из-за него у тебя мозги набекрень?»

Так вот о чем говорил Шейд. Значит, Хеллбой на три четверти века старше ее.

— Какова твоя настоящая сущность?

— Ты видишь ее перед собой.

Она изумленно посмотрела на него.

— Твоя сущность — выглядеть словно модель из «Плей-герл»?

— Что-то не так?

— Ты. Ты демон. Зло должно выглядеть… как зло. Уродливо. Не помешает, если от тебя будет смердить. — Черт побери, она была бы рада, если бы от него не пахло так хорошо. Воздух вокруг него пропитался слабым ароматом шоколада, отчего рот ее увлажнился, а половое влечение возросло до невероятного предела.

— Я не совсем зло.

Она фыркнула.

— Все демоны чистой воды зло.

— А как насчет метисов? Они тоже воплощение зла?

— Они воплощение мерзости и заслуживают смерти, так же как и остальные демоны.

Он повернулся, посмотрел на нее и ухмыльнулся так, как самый настоящий демон.

— Кажется, будет очень весело.

Доктор Джемелла Эндри была по уши в презервативах.

И тут она услышала голос мужчины своей мечты:

«Джем!»

Она выбралась из груды резинок в машине «скорой помощи» и улыбнулась. Нервно.

Кайнан Морган шел по улице широко и уверенно, в такт биению ее сердца. Высокий и худой, с мощными мускулистыми руками и широкой грудной клеткой, которой любовались все женщины, он мог возбуждать лишь грешные фантазии. Джем представляла себя с ним на полу. На столе. В бассейне и ванной.

Он остановился на обочине перед станцией «Скорой помощи» и снял солнечные очки. Одет он был как обычно: потертые джинсы, коричневая кожаная куртка «Пилот» и военные ботинки. Другой мужчина лет двадцати, лет на десять моложе Кайнана, шел рядом с ним.

— Эй! — Она указала на мешки с презервативами и брошюрами на тему безопасного секса, надеясь, что ее нервы не будут так напряжены, как голос. — Насколько я понимаю, сегодня моя очередь читать лекцию о безопасном сексе вместе с Джуди.

Джуди, заведующая сферой общественных услуг, пожала плечами, но не стала оборачиваться и продолжила набивать сумки.

— Джем всегда согласна отказаться от выходного и лишний раз проверить, безопасным ли сексом занимаются прохожие.

— Благородное дело, — сказал Кайнан и влюбил ее в себя одной своей усмешкой. От того, как изогнулись при этом его губы, у нее чуть не остановилось сердце.

Бог мой, как же он хорош! С прямыми темными волосами и глазами цвета новой джинсовой ткани. Одежда сидела на нем словно была сшита на заказ для его атлетически сложенного тела, которое она уже раздела взглядом. Он работал в Центральном подземном госпитале, где она проходила интернатуру. Там же работал его лучший друг Дэннис, человек, который спас ему жизнь на войне, а теперь возглавлял отделение «Скорой помощи». Обычно, когда приходил Кайнан, делами заведовал кто-то из его подручных, но иногда ему нравилось брать часть работы на себя.

Он был из тех хороших парней, которые подбирают на улице детей, отмывают и дают им шанс в жизни. От Кайнана даже пахло по-особенному. От него исходил не просто естественный мужской запах, а чистый свежий аромат кого-то более благородного. Она никогда не встречала этого в мире демонов и очень редко — в мире людей. Такая безупречность должна была отталкивать ее, но вместо этого привлекала, приводила в восторг, а иногда делала ее демоническую половину совершенно развращенной.

Ее демоническая половина была настоящей стервой.

— Ты заметил, что Джем покрасила волосы? — Джуди раздраженно посмотрела на Джем и взяла очередную тару с презервативами. — Снова.

Кайнан кивнул.

— Синие и черные идут ей гораздо больше, чем красные.

— Люди говорили, что я выгляжу словно готическая кукла в лохмотьях.

Он засмеялся. Джуди фыркнула.

— Не поощряй ее. Сейчас она выглядит как готический синяк. Не слишком подходящая внешность для доктора.

— По-моему, она выглядит просто великолепно, — ответил Кайнан и подмигнул Джем. — Не позволяй этой старой склочнице говорить, кем тебе быть. — Он бросил на старую склочницу озорной взгляд. — Тебе, Джуди, стоит последовать кое-каким советам Джем. Держу пари, в коже и цепях ты выглядишь как горячая штучка.

Джуди вспыхнула.

— Ты настоящий ловелас, Кайнан Морган. Лори знает об этом?

— Именно поэтому она меня и любит. — Он просиял, как всегда, когда речь заходила о его жене, и Джем вздохнула. Его глубокая привязанность была одним из тех качеств, которые привлекали ее. Она не могла понять, что чувствуешь, когда тебя любит кто-то так же, как он любит свою жену. Джем была метиской в мире, где и люди и демоны одинаково ценили чистоту крови превыше всего, отчего вынуждена была пребывать на обочине жизни.

Даже ее собственные родители предпочитали думать, что она чистый демон, и когда какие-то незначительные признаки напоминали о ее смешанной крови, неумышленно говорили ей такие вещи, что она всегда хотела найти такого человека, который понимал бы всю сложность ее ситуации.

Толкотня на остановке общественного транспорта отвлекла ее от размышлений. Какой-то человек кричал на людей, которые стояли вокруг него. Он стал наступать на них, они попятились, а затем он повернулся и в упор посмотрел на Джем.

— На что ты вылупилась, сучка? — Он двинулся по направлению к «скорой помощи».

— Дружище, иди туда, откуда пришел, — спокойно сказал Кайнан, но в его тоне звучало предупреждение.

Парень достал из-за пояса пистолет и направил его на Кайнана.

— Да пошел ты.

У Джем перехватило дыхание. Она могла бы разрулить ситуацию, но при этом ей пришлось бы открыть кое-какие свои секреты.

Обычно приветливое выражение лица Кайнана сменилось на жестокое и холодное. Джем поймала себя на мысли, что делает одновременно два дела: оценивает его как мужчину и в то же время боится. Вдруг Джем поняла, что, несмотря на то что знает его уже два года, в первый раз видит в нем военного человека.

— Отдай мне оружие, — произнес он, — и иди на все четыре стороны.

— Я не такой дурак, ты…

Кайнан метнулся к нему словно змея. Парень не успел даже глазом моргнуть, как оказался на земле. За считанные секунды Кайнан поднялся, уже с оружием в руке. Его нога с хрустом опустилась на шею парня.

— Звони в полицию, — произнес он медовым голосом, растягивая слова, будто он каждый день обезоруживал лунатиков.

Джем выполнила его приказ словно бывалый солдат. Должно быть, полицейские были в квартале, потому что, когда она связалась с диспетчером 911, их экипаж уже показался из-за угла. Минут пять полиция составляла отчет, потом они забрали ошеломленного бузотера и покинули место происшествия.

— Хорошо, что мы знакомы с таким парнем, — сказала Джем.

Джуди лишь кивнула; руки у нее дрожали, она складывала презервативы словно робот на конвейере. Кайнан пожал плечами.

— Этот парень вообще ничего не соображал, так что, даже если бы захотел нажать на спусковой крючок, это вряд ли у него получилось бы.

Он скромничал, но его действия явно предотвратили несчастье.

Беспечной мелодией зазвонил ее мобильный телефон.

— Одну минуту. — Она достала его, надеясь на то, что Эйдолон наконец-то позвонил ей. Она отправила ему несколько сообщений.

— Привет, Джем.

Тон был настолько холодным, что по спине у нее побежали мурашки. Она отвернулась, но не подала виду, стараясь выглядеть как обычно.

— Я ведь уже сказала, что не буду тебе помогать.

— Твои родители были бы рады, если бы ты передумала. Они молят об этом.

Джем некоторое время хватала ртом воздух и не могла выговорить ни слова.

— Ты сволочь, — прошептала она. — Что ты с ними сделал? Где они?

Связь оборвалась. Она стояла напротив амбулатории, и холодная испарина покрыла ее кожу. И что теперь? Бог мой, что же теперь делать?

— Все в порядке, Джем? — Кайнан посмотрел на нее; его темные глаза, в которых светилось участие, были так близко. — Я могу тебе чем-то помочь?

Она натянуто улыбнулась.

— Все хорошо. Спасибо. — Она посмотрела на Джуди и поняла, что та тоже встревожена. — Можешь отвести меня в госпиталь, мне нужно забрать машину. Я должна уладить кое-какие семейные дела.