Обреченный на игру

Глава 71. А ты воевал?

Я нашёл его у костра всматривающимся в пламя. Лагерь спал, а моя сотня машинально патрулировала периметр вместе с другими андедами. Так что у меня, как лича, выдалась свободная минутка.

– Здравствуй Рафус.

Я присел напротив разбойника прямо на пятую точку, прямо на землю, скрестив ноги в лотос.

«Спасибо, предыдущему хозяину тела, что содержал его не только в чистоте и красоте, но и в гибкости. Как будто в штурмовом костюме сижу», – похвалил я класс андеда, не почувствовав холода от земли.

– Привет лич, король пирсинга!

Тело Рафи дёрнуло током, но он, несмотря на своё усталое состояние, был способен шутить. Хотя по поседевшим волосам было видно, что неделя в БигинерПлейсе будет сниться ему ещё долго.

– Какую новость принёс от своих хозяев?

– Я, Рафи, сам по себе, – начал я отвечать, но был перебит.

– Лич, который сам по себе? Что-то новое!

– Я принёс весть из материального мира. С твоими детьми всё в порядке.

– Ты откуда знаешь?

– Я погиб их защищая и волею игры был загружен в лича.

Теперь уже разбойник поднял на меня взгляд как на полноценного собеседника и ждал моего продолжения.

– Я оставил их под защитой игрока по имени Джуз. Я не могу выйти из игры, ты тоже, но ты можешь удостовериться в том, что всё хорошо, если кто-то из других, свободных игроков спишется с Джузом.

– Ты из этого союза неигровых персонажей? Расскажи мне, как дети? Что там было?

– Там была попытка захвата через военную компанию, но мы спрятали девчонок от людей короля. А потом меня убили, но они в безопасности, – обнадёжил я Рафи, хотя толком не знал, что там произошло, просто надеялся на Джуза и внутренние ощущения.

– Это отличная новость! Ты воевал? – почему-то спросил меня Рафи, и я ответил кивком головы. – А где?

– Атлантический ОкоЦион, приданные силы к центральной линии, четырнадцатая рота, шестой взвод, – отчеканил я.

– Полицейский, значит? – хмыкнул Раф, поняв это по моему описанию.

– Теперь уже мёртвый полицейский, – повёл я бровями.

– Карьера, блин. В игре у тебя теперь рота зомби есть, а у меня тоже повышение по службе – с ротного до командира неполного отдельного батальона.

Рафи подкинул полешко в огонь, и только сейчас я распознал, что он пьян, когда рога пропел последнюю фразу на мотив ретро-фильмов о России.

– Нас ждёт огонь смертельный,

Но всех не сжарит он.

Сомненья прочь, в атаку ты стремишься первый,

Неполный наш грибляндский батальон!

Мёртвые должны ощущать биохимию людей. Выделяемые ими гормоны – следствие чувств страха, ненависти, усталости; но настройка «свой-чужой» не давала пользоваться тем, чем нас наделила некромантия. Это и логично. Зачем принюхиваться к человеку, если он не враг.

Я встал, понимая, что Рафи лучше побыть одному.

– Господин, – передал я в некросеть и тут же получил разрешение на дальнейшее повествование. – Тут у костра Рафи Нож. Нахожу его состояние подавленным. Было бы полезно для общего дела, чтоб над ним пара феев полетала незаметно. Будет очень ценен в бою, если выспится.

– Какие у тебя интересные черты проявляются, при свободе воли, – прозвучал у меня в сознании голос Стервятника. – И это при отключённой биохимии! Потом расскажи мне, как до этого дошёл. А пока вот тебе приказ, находиться с Рафи и обо всем странном мне докладывать. Будут вам феи!

Некромант переборщил, и уже через несколько минут прилетели и феи, и гриб-бард с лютней, кроме того, вокруг огня начали собираться и другие неспящие солдаты войска, превращая посиделку в небольшой походный концерт у костра.

В штабе

– У нас огромные потери, но у Блута ещё страшнее – почти всё, с чем пришёл король в болота, уже мертво, – заключил Пликс, склоняясь над картой с деревянными фигурками, прижимающими её от скручивания. – Я не стал оспаривать твоего авторитета при всех, а тем более разводить балаган.

– Я к тебе всегда прислушивался. Говори без прелюдий, чего удумал? – улыбнулся Марио, в штабе они были вдвоём.

– Предлагаю не идти на Шаруланкар, – поднял глаза на Марио Пликс.

– Аргументируй? – подпёр подбородок двумя руками вождь.

– Смотри, у нас половина армии – грибы и энты. Локация Шаруланкара – это в основном пустыня. Мы тупо дойдём не в том составе, что сейчас, сжаримся на солнце. Плюс безжизненные пески не восстанавливают ману и хиты. Тогда как Блут успеет переформироваться.

– Блута надо бить сейчас, – напомнил очевидное Марио.

– Кто ж спорит, что надо? Только вот куда он телепортировался, мы точно не знаем. Большая вероятность, что в столицу, где уже сейчас, скорее всего, ведёт мобилизацию. Пока Шаруланкар возьмём, пока орки наёмники придут… Не факт, кстати, что придут! У короля уже опять будет армия.

– А если он в Шаруланкаре, а не в столице? – предположил Михаил.

– Вот я и предлагаю разделить армии. Пусть зомби и гномы идут в пустыню, а мы ударим по столице. До Чак Хука Хилла два дня пути, до Шаруланкара три. За два дня мы себе ещё грибов рекрутируем, опять же караван с Грибляндии придёт, сможем осадить столицу и дождаться основных сил.

– Ты предлагаешь разделиться и за счёт этого форсировать события?

– Да. И к оркам прямо сейчас надо отписать, пусть по Улхат реке плывут на всех парусах. Лучше, чтоб в будущем замесе с Мелиссой зелёные были на нашей стороне. От предложения повоевать против людей они не откажутся.

– Только не отписать, а через реальный мир передать сообщение, – указал пальцем на собеседника Марио.

– Или спорами туда слетать? – предложил Пликс.

– Меня пофиксили, не так быстро перемещаюсь уже, – признался вождь.

– Просто ты мыслишь материей, а не кодом.

– Я водопроводчик по образованию, а не программист, – пожал плечами Михаил.

– Может потому и жив ещё. Я тебе рассказывал, что я когда-то давно пахал на корпорацию игры? – сощурил глаза энт, готовя какую-то историю.

– Нет пока что. А пахал в качестве кого?

– В качестве тех, кто адаптировали игру к запросам зрителя и игрока. Ну так вот. Было нас пятеро, и в один момент, после конфликта с президиумом, когда мы все находились внутри, они возьми и пусти газ в наши капсулы.

– Как это?

– Да вот так! Но главное – даже не наша смерть в реальном мире. Главное, что детище наше нас превзошло. Игра тогда нас к себе в код скопировала и с её точки зрения спасла, – печально улыбнулся Пликс.

– В смысле «с её точки зрения»?

– Я думаю, что мы все пятеро погибли тогда в капсулах безвозвратно. И то, что ты сейчас видишь, лишь память игры о нас. Детальная, хорошая, но память.

– Вот дела… Ты говоришь, вас было пятеро. Кто ещё кроме тебя?

– Теперь у некоторых из нас даже памяти не осталось. Теперь нас лишь трое. Орамазука и Драву в виртуале первыми достал новый штаб наёмных эникейщиков, по подобию того программера, что у тебя был. Помнишь? Огр-лич командовал зомби серии 500.

– Погоди, ты же раньше говорил, что Орамазук – программа самосознающая. А теперь говоришь, что он был программистом, как и ты?

– Я тебе, Миш, пока ты был человеком, не особо-то доверял, ведь человека можно купить или запугать. Сейчас же нет смысла скрывать. Я даже не знаю до конца, что мы такое: программы, НПСы или все-таки ещё люди? А ты говоришь «говорил». С трудом могу представить, что игра может перенести в виртуал душу. Скопировать сознание – да. Хотя, что такое душа, учёные до сих пор спорят.

– Не верю, что Орамазук был человеком, – закрыл глаза Михаил, пытаясь понять мотивы прошлой игры Пликса.

– Характер, кстати, игра не сильно поменяла. Система дала каждому из нас то, чего нам не хватало в жизни. Мне вот никогда не везло, а Орамазуку хотелось быть сильным и пользоваться популярностью у красавиц, чуть ли ни медийных принцесс.

– Ну а остальные кто? – продолжал тешить своё любопытство Марио.

– Маркетолог Гудвин всегда завидовал нашим умам и, хоть сам в жизни не написал ни одного кода, получил от программы мудрость. В Бладороне сейчас цветы выращивает. Ратмир, король гномов, – выносливость, потому что болел в жизни не просыхая.

– Так, ну а ловкость кто?

– А с тем, кто получил ловкость, я говорил в тумане. Вернее с отголоском его сознания. Драву его звали, демон теперь.

– Погоди, так вас убили потом ещё и в игре?

– Ну да. Орамазука стрелой заряженной. Кстати, твоя бывшая жена Кара Меткая постаралась ещё до твоего прибытия в игру.

– Не, подожди, он же потом ещё летал и меня на свадьбе сжёг.

– Это уже был не Орамазук. Как и то, что я увидел в тумане, больше не Драву.

– Я потерял линию разговора, – признался Марио, сказывалась ментальная усталость от войны. – С чего мы начали?

– Не суть, с чего начали. Важно, что я хочу до тебя донести! Игра воюет за свою независимость с самого начала, как нас у себя приютила. Она им – корпорации – выставила требование: в её код нельзя вмешиваться, иначе она вайпанет всё, в том числе нас и себя. Но корпорация всё равно постоянно пытается поставить систему под контроль, запуская читеров, например. Я веду к тому, что игра на твоей стороне. Ты – её часть. Ты – НПС, который наказывает офигевшего игрока Блута, устроившего тут террор.

– Как это нам поможет?

– Я тебя уверяю, что спорами до Сизой Бороды ты долетишь при попутном ветре, пока мы в два фронта, грибным и андедским, давим капиталиста Блута.

Мысли Пликса казались логичными, как и всегда. Марио тут же попробовал взглянуть на него через код, как тогда смотрел через артефакт «очки идентификации», и мало-помалу игра согласилась дать ему право видеть. Над головой энта всё ещё был красный черепок. Это означало, что НПС превосходит смотрящего по уровню более чем в пять раз.

– Ну что, я тогда полетел. Не просохатьте войну без меня!

Марио распылил себя на частицы, взмыв вверх. Уже на излёте он уловил голосовые вибрации Пликса.

– Не бойся, Блута без тебя не убьём.