Обтекаемый остров

Пролог (01 и 02)

У всего есть свой конец,

а у колбасы их сразу два.

В тот день ничего не предвещало… именно так, не предвещало. Это был обычный зимний день, до нового года оставалось еще пару недель, и окружающие уже на полном серьезе готовились к приходу того самого, единственного и неповторимого праздника, ради которого собственно они весь год и вкалывали как проклятые.

Единственное, что мне запомнилось, это какое-то избыточное количество бронетехники на дорогах города. Вроде бы и парада никакого не намечалось, да и митингов, которые могли бы разгонять, тоже не предвиделось. В общем, всё это было очень странно. Ну, а так, день как день. Как и любой день за прошедшие полгода.

Кстати да, уже полгода прошло с того момента как бесследно пропал столичный филиал. И ладно сам филиал, прямо скажем, не велика трагедия, а вот то, что никого из знакомых ребят нашей проектной группы я не смог найти это да, это меня откровенно говоря напугало. Даже здания не осталось. Если бы не карты, так бы и не поверил, что на этом заброшенном пустыре когда-то располагалось трехэтажное здание с периметром. Кто бы и что ни сделал, но вид у пустыря был… давнишний.

Вернувшись тогда из столицы, я обнаружил что… умер. То еще впечатление, когда узнаешь о своей безвременной кончине. Благо данное событие организовывал особо ленивый рукожоп, а то боюсь в результате зачистки могли пострадать и близкие мне люди. А так, из-за давней ошибки с документами под раздачу попал только какой-то неизвестный мне бедолага. Мир его праху.

Так и погиб подающий надежды лаборант и родился скромный «одинэсник», что переехал в этот город из области, в поисках лучшей доли.

Вот и в этот день я как всегда возвращался со своей новой работы и если бы не излишне пессимистичный настрой, то наверное бы я как всегда свернул на светофоре. Однако не свернул и с удивлением обнаружил перед собой вывеску нотариальной конторы. Потоптавшись в недоумении перед ней я поддался какому-то неясному мне самому импульсу, и вошел вовнутрь, сам не понимая зачем. А так как я сам не до конца понимал, что я здесь делаю, то я бездумно хлопал глазами, и пялился на девушку, что сидела за стойкой ресепшн. Очень странная ситуация получилась.

— Здравствуйте, чем мы можем вам помочь? — несколько удивленно спросила девушка которая, судя по внешнему виду, только-только закончила школу и это было её первое место работы.

— Да вы знаете, сам не знаю из-за чего зашел, видимо возраст, — брякнул даже не задумываясь.

— Возраст? — переспросила она меня и сделала предположение: — Может, хотите завещание написать?

— А вы знаете, наверное, да, — немножко поразмыслив над данным предложением, ответил я согласием. — Что-то как-то в последнее время всё страшнее и страшнее жить, как бы чего не случилось. Новый год, опять-таки.

Девушка попыталась серьезно кивнуть, но сама ситуация располагала к смеху и мы почти синхронно хохотнули.

Из кабинета выглянул пожилой мужчина, лет шестидесяти в классическом костюме из натуральной шерсти. Он внимательно осмотрел нас, после чего спокойным голосом поинтересовался, по какому поводу веселье.

— Ой, Борис Моисеевич, — смутилась девушка. — Тут мужчина завещание написать хочет, ну и пошутил по этому поводу.

— Завещание? — на полном серьезе спросил, по всей видимости, нотариус. Он внимательно посмотрел на меня и почему-то помассировал левую сторону груди, прямо через пиджак. Смотрелось это странно, но особого значения этому я не придал.

— Всегда завидовал таким как вы.

— Таким как я? — переспросил у мужчины.

— Да. Именно таким как вы. Смелым, способным смеяться над неизбежным. Мне, к сожалению, бог такого дара не дал, — чему-то расстроившись, ответил мужчина. Но его грусть продолжалась не долго. Он вскинул голову, улыбнулся и жизнерадостно пригласил в кабинет. — Заходите-заходите, у нас всё на высшем уровне. Если даже разучились, за столько лет, писать ручкой, найдется клавиатура и специальные бланки. Всё, как говорится, для клиента.

Невольно заразившись хорошим настроением от этого немолодого уже мужчины, вошел и присел в указанное кресло. Ничё так, удобно.

— Может быть, кофе? — предложил нотариус и зашуршал бумагами.

— Да нет, спасибо, кофе в такое время суток уже вреден.

— Ну, за здоровьем-то следить теперь… — начал, было, нотариус и осекся. — Впрочем, неважно. Вот, возьмите этот стандартный вариант, и если чувствуете, что способны заполнить такую простыню от руки, то, как говорится, welcome.

— А что вы там говорили про специальные бланки и клавиатуры?

— О, ну это новые веяния, благо сейчас разрешили. Собственно достаточно вписать необходимый текст в указанные поля нашей программы, и она напечатает правильно оформленный текст на номерном бланке.

Повозившись с ручкой, с прискорбием был вынужден признать, что со школы прошло слишком много времени, и как пользоваться этим адским инструментом я уже реально подзабыл. Нотариус, проследив за моими мучениями только хмыкнул.

— Сейчас это уже нормально, — произнес он. — А вот бумагу не выкидывайте. Точнее, вы ее, конечно, выкинуть можете, ваше полное право, но лучше заберите с собой и уничтожьте дома.

— А что такое? — удивился я

— Да вы понимаете, в последнее время так сильно технологии скакнули вперед, а законодательство где было там и осталось и даже скатилось немного, поэтому рукописные тексты лучше, где попало не бросать, не дай боже, нейронную сеть обучат, и будете потом от кредитов во всех банках отбиваться. Это последствия поправки о кредитовании частных лиц, будь она неладна. Постоянно у нас какая-нибудь беда, то электронные ключи раздают кому ни попадя, то сети эти.

— Ну, надо же, не знал… Но постойте, ведь я бланк от руки мог бы заполнить… Это что же, любой у кого он на руках будет может такую гадость сделать?

— В принципе да, — кивнул нотариус. — За одним только исключением. Этот бланк лежал бы в специальном хранилище, и никто кроме уполномоченных людей его бы в руках не держал. Это конечно не исключает возможности неприятностей, но сильно уменьшает их вероятность.

— Мда, отстал я от жизни, хотя, казалось бы: компьютеры, электроника и прочее разное — это мой конёк.

— Время такое, — в очередной раз вздохнул нотариус и пожаловался: — Вы уж извините, что не предлагаю воспользоваться нашим шредером, но после сегодняшнего его только в ремонт.

— А, — протянул я, покосившись на скособоченный аппарат посреди кабинета. — Важный день?

— Да, важный, — как-то даже расстроился нотариус. — Он у нас очень важный. Но, впрочем, не обращайте внимания на старика, давайте я вам лучше нужное приложение открою.

Поёрзав мышкой по столу, убедился, что их юридическая программа ничего сложного собой не представляла. Обычный Си-шарп. Возможно даже, что написано было студентом. Однако со своей несложной задачей программка справилась на отлично и из специального принтера вывалился специальный же бланк. Следом за первым, выскочило еще два, что меня немного удивило. Но что поделать, я в этих делах разбираюсь очень не очень, да мне и простительно.

Нотариус передал мне распечатанное и на полном серьезе попросил внимательно прочитать каждую копию.

— А ну да, технологии, — пошутил я, но серьезный вид мужчины отбил желание ухмыляться.

— Технологии, — подтвердил он и вздохнул. — Гребаные технологии. Знали бы вы, молодой человек, сколько крови они попили за эти полгода. Многие мои коллеги в больницу на нервной почве слегли. А что поделать? Такая вот профессия.

— Да-да, кажется, слышал, в новостях рассказывали.

— В новостях? — неподдельно удивился нотариус. — Смотрите телевизор?

— Да нет, что вы. У меня не настолько крепкая психика чтобы так себя истязать. Нет, я под новостями канал Пухлого Диктатора имел в виду.

— Какого-какого диктатора? Пухлого? Что-то очень знакомое… Впрочем, это уже не столь важно, — вздох. — Да, молодой человек, вы правы. Как пыхнуло всё это в мае, так до сих пор разгребаем. И конца края этому не видно.

Подтвердив передачу бланков курьеру спецсвязи, что теперь были обязательным атрибутом, один из бланков взял себе. Ума не приложу, зачем я это вообще всё начал, но раз сделал, пусть будет.

Заплатив не самую маленькую сумму за оказанную услугу, продолжил свою прогулку по городу. Так-то я с работы шел, благо до дома не далеко, можно сказать дышал свежим воздухом. Ну, или свежими выхлопными газами, тут с какой стороны посмотреть.

Мимо меня буквально пробегали куда-то спешащие люди, матерно бибикали друг другу машины в пробке, а по противоположному тротуару шла колонна солдат в зимнем обмундировании. И если бронетехника на улицах города это что-то уже привычное и понятное, то такие колонны это что-то новенькое. И это уже третья такая колонна, которую я вижу сегодня. Всё идут и идут. И чего идут непонятно. В общем, какой-то нездоровый ажиотаж и движуха.

Покачав головой, продолжил свой путь. Но, если до этого я шел не спеша, можно сказать — вразвалочку, то теперь я ускорился. Так-то конечно мне спешить особо некуда, но завтра рабочий день и перед тем как лечь спать, хотелось бы сделать еще несколько важных дел.

Забежав по пути в магазин, набрал кое-какой снеди, так как мои субботние запасы неожиданно закончились, в очередной раз проклял новые, особо экологичные пакеты. Не знаю как у них с экологичностью, а вот с прочностью всё оказалось плохо. Эта мерзость лопнула и высыпала мои покупки на землю.

— Ну, хоть снег белый, — с грустью пробормотал я и непроизвольно повел ладонью, из-за чего раскатившиеся покупки словно железные гайки под действием магнита стянулись к месту падения, образовав собою образцово показательную кучку. — Да чтоб тебя…

Шипя проклятия из-за своей оплошности, попытался уместить покупки в охапке. Получалось это плохо, но в итоге повезло. Да и идти мне оставалось не так много, буквально за поворотом наш двор. В общем, с грехом пополам, но подъезда я достиг. Собственно на этом мои достижения и закончились, так как чтобы открыть подъезд, надо было достать ключ, но если я достану ключ, то всё что я сейчас прижимаю к себе, упадет на землю. Идиотская ситуация. К счастью, дверь в подъезд как по волшебству открылась, и на пороге появился мой сосед снизу, известнейший уфолог и раздолбай — Валера.

— О! Тимурыч! Ты ли это?

— Я, кто же еще? Но извини, руку пожать не могу.

— А да-да, вижу-вижу, опять нарвался на те самые пакеты? А я говорил, что это заговор, — посторонившись и придерживая дверь, произнес сосед, после чего заговорщицким шёпотом спросил: — Кстати, ты уже слышал?

— Слышал что?

— Ну как же? Бронетехника эта, солдатики, опять-таки. Говорят, переворот намечается.

— Даже если и намечается, то с чего ты взял, что именно эти имеют к этому какое-то отношение? Мы же не «нерезиновая». Это в столицах имеет смысл брякать девайсами.

— Не скажи. Правительство одним лишь президентом не ограничивается. Так что явно хотят по всем точкам сразу ударить.

— Ну, — фыркнул я, с трудом удерживая покупки. — Такие стада зеленого на белом только слепой не увидит.

— Согласен, в этот раз они как-то излишне демонстративно действуют, — покивал сосед.

— Ты меня, конечно, извини, но мне это всё еще до квартиры надо донести, давай потом этих твоих рептилоидов обсудим, хорошо? — чувствуя не иллюзорную опасность новой порции первостатейного бреда, я попытался отбрехаться.

— Да хорошо-хорошо, — вздохнул сосед, почувствовав, что свободные уши покидают его. — А про рептилоидов ты прав, наверняка без них не обошлось.

Когда дверь надежно оградила меня от говорливого соседа и покупки, наконец, оказались в холодильнике я обессиленно рухнул на диван.

— Господи, ну что за день? Это же просто какой-то…

Выдохнув, завалился набок и сам не заметил, как провалился в сон. С моим графиком, обычное дело. Так-то я дремал минут тридцать, потом просыпался, приходил в себя и до полуночи был свеж как огурчик. Однако в этот раз я проснулся не сам, что-то меня разбудило.

С большим трудом разлепив глаза, с недоумением уставился в окно. И мои чувства, и часы на столе говорили мне, что сейчас ночь и должно быть темно. Однако там, на улице, было светло как днем.

Силясь понять что происходит, я непроизвольно ругнулся и встал с дивана. И, признаюсь как на духу, лучше бы я не вставал.

Не знаю, кто как, но я родился и вырос в небольшом городишке и в школу ходил в так называемые «девяностые». Тогда наши учебники еще не превратились в сказки про волшебных пони, что едят радугу, удваивая тем самым уровень ВВП страны. А уж такой предмет как ОБЖ мы учили по старым, еще советским книжкам по гражданской обороне. Это было нарушением, но других учебников в городе больше не было, даже за деньги [1]. Поэтому то, что я увидел, меня не напугало, я успел, лишь расстроиться.

==

[1] — до конца 90-х, учебники по старой памяти выдавались школой, а не покупались родителями.

Удивительно, но факт остается фактом, когда я пришел в сознание, то обнаружил себя на всё том же диване, правда его немного посекло осколками, но по сравнению с тем во что превратились стены — это были мелочи. А еще окна в комнате уцелели. Я их конечно обрабатывал дополнительно из-за неправильного монтажа, но не до такой же степени, чтобы они оказались крепче кирпичных стен.

Упираясь руками в спинку дивана, я хоть и с трудом, но смог таки встать на ноги. Это было непросто, так как комната отчаянно кружилась перед глазами. Налицо, да и на лице тоже, были все признаки контузии, что и не удивительно, ведь мне пришлось даже голову поднять, чтобы увидеть верхушку образовавшегося грибочка.

Мурашки пробежали по спине и не от того, что на дворе была зима, а стен в здании уже не было, а от того, что грибок был слишком близко. В тех самых учебниках, которые я уже упоминал, говорилось, что если вытянуть руку и отогнуть большой палец вверх, то этот самый палец должен визуально этот грибок закрывать. Если это так, значит, ты находишься за пределами зоны поражения. Я в том смысле, что у тебя есть все шансы выжить. Здесь же пальцем гриб не то, что частично, он вообще не закрывался, что очень и очень странно. Точнее, это не странно — это стрёмно. Учитывая же то, что мне приходится задирать голову, чтобы увидеть шапку гриба, при бабахе меня должно было испарить вместе со зданием в первые же микросекунды взрыва, а этого не произошло. И то, что меня не испарило факт куда более страшный, чем можно было бы подумать.

— Ну, здравствуй, нейтронная бомба, вот и познакомились, — пробормотал я, но собственного голоса не услышал. Отвернувшись от этого символа бессмысленности всего сущего, я хлопнул в ладоши и, как вы должно быть уже догадались, ничего не услышал. — Ну вот, словно этого всего было мало.

Дождавшись пока меня не перестанет раскачивать из стороны в сторону аки травинку на ветру, я поежился, на этот раз уже от холода (зима же) и смог таки начать думать головой. Уж не знаю, сколько рентген я успел хапнуть, но это не повод опускать руки. В конце концов, загнуться от лучевой болезни или помереть в пьяном угаре это две большие разницы. И если уж время пришло, то я предпочту второй вариант.

Это может показаться странным, но я не испытывал страха. Раздражение, злость, ненависть — это да, это было, а вот страха не было. На этом фоне моя довольно безумная идея устроить попойку уже не казалась настолько уж безумной, а наоборот смотрелась довольно логичной и даже правильной. В конце-то концов, контора, в которой я теперь работал, имела на своих складах тот самый алкоголь, да и находилась она куда дальше от эпицентра, чем остатки этой многоэтажки.

Не знаю, может это и был уже признак чего-то нехорошего и какой-нибудь психиатр лишь понимающе хмыкнул бы на это всё, но кроме меня на этом этаже никого больше не было, и указать на неправильность данной идеи было некому.

Морщась от едкого дыма, я пробрался к антресолям, на которых хранились мои скромные запасы. И нет, я не настолько умный, чтобы иметь готовый к применению тревожный чемоданчик. На антресолях у меня лежал только велосипед, его аккумуляторы и прочий редко используемый хлам.

Мое пришибленное состояние дало о себе знать, и вместе с брусками аккумуляторов на меня сверху грохнулся и велосипед тоже. К моему счастью, а может быть и несчастью (тут как посмотреть) факт падения довольно тяжелого велосипеда на мою многострадальную тушку меня не впечатлил. Боли как таковой не было. И нормальным это тоже не было. Но у меня была простая и понятная цель, так что прочее волновало меня сейчас слабо.

Я по-варварски проверил наличие заряда в батареях при помощи отвертки, так как по-другому это сделать было теперь невозможно. Тот самый бабах, который оставил мою квартиру без стен, оставил её и без электроники тоже.

Раздобыв нож, я без затей срезал штатные разъемы и тривиально скрутил провода. А поворошив выпавший с антресолей хлам, я вытащил на свет божий старое доброе магнето, из которого столь же варварским способом добыл нужную мне катушку. Как говорится, пять минут позора и у меня на руках, скрученный из говна и палок — резонатор. И кто бы мне еще год назад сказал, что резонатор можно сделать вот так, при помощи изоленты и какой-то матери. Мы-то в первый раз миллионов десять потратили на специально изготовленные катушки из сверхпроводника с гелиевым охлаждением. Мда.

Сомневаюсь, конечно, что кто-то сможет сейчас понять, что это за девайс такой. В лучшем случае подумают, что это какой-то излишне кривой шокер-разрядник. Ну, а с другой-то стороны, какая мне разница, кто и что про эту штуку подумает? Думаю, сейчас у выживших куда более важные занятия есть. Поэтому я отбросил несвоевременные мысли и закинул получившееся устройство в городской ранец. Туда же я забросил две маленькие бутылочки минералки, которые удачно уцелели под диваном, и вытряхнул сверху все свои запасы лекарств. Их я, наверное, зря с собою взял, ибо сильно сомневаюсь, что они успеют мне пригодиться, но, тем не менее, я привык доверять старым учебникам. Всё-таки в них писали хоть неприятную, но обычно правду. По той же причине я, не особо размышляя, полностью переоделся в чистое, благо, что шкафчик с нижним бельем уцелел. А вот с верхней одеждой была беда. Вся она погибла вместе с прихожей. Но антресоль в очередной раз спасла своими давно забытыми ништяками. Мой старый и давно не использовавшийся лыжный костюм хоть и был узок в пузе, но все еще налезал на меня.

За всеми этими хлопотами я как-то не обратил внимания на то, что запах гари становится с каждой минутой всё сильнее и сильнее. И только одевшись и накинув на плечо ранец, я обнаружил, что домик то наш того, горит и хорошо так горит и это невзирая на то, что представляет он собой сейчас в основной своей массе исключительно бетонный каркас с куском моей квартиры.

Можно было конечно вспомнить шутку про зоркого сокола и начать рвать на себе волосы, но моя апатия была так велика, что я даже глазом не моргнул. Я лишь удостоверился в том, что мой самопальный эрзац-резонатор работает и проследовал к ближайшему пролому в стене.

Шаг, шаг и еще один шаг и вот моя тушка уже несется к земле. Вы не подумайте я не самоубийца, но честное слово, всегда хотелось сделать что-нибудь эдакое. Особо эпатажное, но безопасное.

Секунда, может быть две — вот и всё что удалось вытянуть. После этого, устройство в моем ранце завибрировало и задергалось, а скорость моего падения стала быстро снижаться и уже на уровне третьего этажа сошла на нет. Почему на уровне третьего? Потому что именно столько битого кирпича и плит было у меня теперь под ногами.

— Мда, пешком тут не пройти.

Минут десять-пятнадцать, я чувствовал себя натуральным человеком-пауком, я бы даже сказал человеком-кенгуру. Пока батареи не закончились, я лихо скакал с одного обломка на другой, делая иной раз десятиметровые прыжки с места. Чего уж тут теперь скрываться то?

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, закончился и заряд. И как только устройство перестало снабжать меня джоулями, волшебство и закончилось. Благо, что до точки назначения оставалось метров сто, не больше.

Тут-то и выяснилось, что ходить по грешной земле не так уж и просто. Это в мирное время всё хорошо, даже снег и тот счищают. А вот после бабаха улицы никто не чистил, более того, вместо добропорядочного снега всё было засыпано щебнем, арматурой и кусками плит. И это не говоря уже про серый пепел, который обильно сыпался на голову и начинал постепенно покрывать собою всё. (И нет, я даже знать не хочу, чем именно этот пепел был до того, как стал пеплом). Так что оставшиеся метры я преодолевал столько же времени, сколько потратил на весь путь до этого.

С удивлением обнаружил чадящий БТР который проломил собою ворота конторы в которой я теперь числился. С еще большим удивлением обнаружил первых живых людей. Ими оказались два бойца в изрядно обгоревших, зимних куртках из последней недо-коллекции очередного гламурного модельера.

Я даже успел обрадоваться, какая никакая, но компания, но что-то пошло не так. Эта парочка сначала тоже обрадовалась, и мне даже прокричали что-то радостно-одобрительное. Но при моем приближении пьяная радость из бойцов куда-то делась. Один из них удивленно замер и, выронив початую бутылку элитного вискаря, некуртуазно ткнул пальцем в мою сторону и вскрикнул:

— Бля! Да это же тот самый щегол из ориентировки, — с трудом, но смог я прочитать по его губам.

— Похож, — согласился второй боец и полез за чем-то вовнутрь БТРа.

— Эй, мужик, а ну стой! Ты типа это, арестован, — продолжил первый.

— Да чего ты Миша всё усложняешь, — рявкнул второй боец и я, наконец, увидел, что же он такое достал из БТРа.

Лязг досылаемого патрона в патронник я по понятным причинам не услышал, собственно как и звуки выстрелов, но уйти с линии огня всё же попытался. Но здоровье было уже совсем не то, что днем. Первые две-три пули я еще успел отвести в сторону, еще две прошли мимо из-за того что я двигался, но боец стрелял не отсечками, а от пуза и на весь магазин, тут уж без вариантов. Несильный вроде бы толчок в грудь, а затем еще два и вот уже перед глазами у меня окончательно темнеет.

— Обидно.