Очень храбрый и непобедимый рыцарь Амадис Гальский

Деяния Эспландиана, или ветвь, выросшая из четырех книг об Амадисе Гальском

Читателю, конечно, любопытно узнать, что случилось после того, как Эспландиан и его товарищи покинули Твердый остров на удивительном корабле, имевшем вид громадной морской змеи. Мы постараемся рассказать об этом по воможности кратко, не вдаваясь глубоко в подробности.

Вместе со своим оруженосцем Сархилем юноша, которому мудрая Урганда предсказала великое будущее, очутился на возвышавшейся среди морских просторов высокой скале, принадлежавшей некогда девушке-чародейке, познавшей искусство магии и другие, скрытые от обычных людей науки глубже, чем любой другой из всех живших в ее время на свете. Там он овладел волшебным мечом, силу которого не могло преодолеть никакое колдовство.

После этого он уплыл в земли, принадлежащие королю Персии, и там, назвавшись Черным Рыцарем, вызволил из мрачной темницы короля Лисуарте, которого держала в цепях мстившая ему волшебница, родственникам которой этот король и Амадис принесли немало бед. Сразив насмерть пытавшихся противостоять ему волшебника Аркалауса и других врагов, Черный Рыцарь прорвался в укрепленную башню, где был заключен король, и освободил его.

Когда отважный рыцарь исцелился от полученных в битвах ран, король решил возвратиться вместе с ним в Великую Британию. И тут к ним явилась нарядно одетая девушка, посланная Ургандой Неузнаваемой, и сказала:

— Прекрасный рыцарь, теперь ты можешь снять мрачные траурные доспехи, какие носил до сих нор, и облачиться в новые — светлые, с эмблемами той, во имя любви к которой тебе предстоит совершить немало величайших подвигов.

И она передала Эспландиану щит, кольчугу и другое снаряжение, на котором были изображены золотые короны.

Но не только о б Эспландиане продолжала заботиться мудрая Урганда. Не забыла она и о других родственниках и друзьях Амадиса.

Однажды король Дакии Гаринто и Манели Осмотрительный, которых, как вы помните, посвятили в рыцари сразу же после Эспландиана, ехали ночью, пробираясь через густые заросли по склону высокой горы, и вдруг увидели на небольшой площадке женщину с младенцем на руках, окруженную огненным кольцом. Вокруг кольца, не осмеливаясь переступить через ярко пылающее пламя, ходили несколько вооруженных рыцарей: они хотели отнять у нее ребенка. Король Дакии и Манели вступили с рыцарями в бой и победили их. Каково же было их удивление, когда женщина оказалась Ургандой Неузнаваемой! Она объяснила им, что младенец — это сын императора Рима Аркисила и его жены — дочери короля Лисуарте Леонореты: родственники дона Гарадана, нашедшего смерть в поединке с Амадисом, похитили его, желая таким образом отомстить прославленному рыцарю. Простившись с королем Дакии и Манели, Урганда поспешила в город Триолу, где в то время находились император Рима и его супруга. Можете себе представить, как все обрадовались, увидев малыша целым и невредимым!

Но сейчас оставим разговор об Урганде и обратимся к Эспландиану, который в новых светлых доспехах с эмблемами принцессы Леонорины явился ко двору императора Константинополя. Император с большой честью принял его, и сердце прекрасной Леонорины было сразу же пронзено стрелами бога любви Купидона, и любовь ее к этому рыцарю, равного которому в то время не было во всем мире, не угасла и не стала слабее во все дни ее жизни.

Однако рыцарский долг призывал Эспландиана совершить новые подвиги ради торжества добра и справедливости, и он, простившись с императором, принцессой и всеми остальными, кто там был, покинул Константинополь.

Леонорине очень хотелось вновь увидеть его, но она никому не признавалась в этом. Однажды, когда в Константинополь явился племянник императора Гастилес и рассказал о новых подвигах того, кого она любила больше всего на свете, принцесса с усмешкой сказала:

— Мой милый двоюродный брат Гастилес, хотя вы и все остальные считаете Эспландиана очень достойным и прекрасно воспитанным человеком, как много раз говорили об этом, и к тому же рыцарем, который посвятил себя служению мне, я придерживаюсь противоположного мнения, потому что он не счел нужным сделать то, что приказал ему его отец и пожелал император, мой господин: вместо того чтобы прежде всего думать, как исполнять мою волю, он покинул Константинополь и не спешит снова повидать меня. Поэтому я объявляю всем, что не считаю больше его своим и не желаю отныне ничего от него принимать. Передайте ему как можно скорее, что я не стану больше оказывать ему милости, что бы он ради меня ни сделал.

Она сказала эти слова не потому, что так думала на самом деле, а лишь для того, чтобы таким образом побудить своего возлюбленного поскорее явиться к ней.

Услышав о столь суровых словах Леонорины, Эспландиан очень опечалился и не знал, как поступить. Однако судьба подсказала ему, что делать. Вскоре после этого он плыл вместе с Гандалином, Энилем, королем Дакии, мудрой девушкой Кармелой, не раз Исполнявшей его поручения, и другими товарищами на корабле по морю, и вдруг внезапно налетевшая страшная буря понесла судно неизвестно куда. Десять дней носилось оно по волнам, и вдруг ветер затих, так что люди смогли высадиться на оказавшийся неподалеку берег. Те, кто раньше бывал там, сразу же узнали скалу Девушки-Чародейки. Рыцари и Кармела решили подняться на ее вершину и, когда там очутились, подошли к большому дворцу, в котором жила когда-то владетельница скалы. В его покоях, как говорили, остались несметные сокровища, но никому до тех пор не удалось открыть двери, за которыми они хранились.

Едва Эспландиан с волшебным мечом в руках приблизился к дверям, они сейчас же сами собой широко распахнулись, и все вошли в большой зал, залитый ярким светом, проникавшим неизвестно откуда. Посередине стоял большой хрустальный ларец, на котором сидел лев, сделанный из чистого золота и весь усыпанный драгоценными камнями. Гандалин и Эниль попробовали снять его с ларца, но у них ничего не вышло. На помощь им пришли король Дакии и мудрая девушка Кармела, но лев даже не сдвинулся с места. Тогда к ларцу подошел Эспландиан. Он легко, безо всяких усилий поднял золотое изваяние и усадил на пол. Затем он снял с ларца хрустальную крышку, и под ней оказалась другая — небесно-голубого цвета. Она была заперта сделанным из большого изумруда замком, в который был вставлен алмазный ключ. Отперев замок, Эспландиан снял и вторую крышку, и тогда все увидели на дне ларца идола с короной на голове. Он был сделан из чистого золота и весь усыпан великим множеством самых разных драгоценных камней и жемчугом. Эспландиан сказал, что, раз он так легко открыл сокровища, то они по праву должны принадлежать ему, и он хочет увезти их с собой.

Теперь можно было возвращаться на корабль. Девушка взяла золотого льва, Гандалин и Эниль — хрустальную крышку, а Эспландиан с королем вместе с оруженосцами, поддерживая за четыре угла, понесли хрустальный ларец с идолом.

Скоро большой корабль с рыцарями, о которых только что шла речь, появился в гавани Константинополя. С него сошли на берег Гандалин, Эниль и Кармела. Они направились в императорский дворец, где, представ перед императором и императрицей, девушка сказала:

— Сеньоры, мы хотели бы, чтобы вы увидели, какой подарок мой господин Эспландиан посылает вашей дочери инфанте как ее рыцарь. Если вам будет угодно, потрудитесь подняться на большой корабль, который стоит на якоре в гавани перед окнами вашего дворца.

Император и императрица тут же сели на лошадей и отправились на корабль. Они были восхищены, увидев золотого льва, хрустальный ларец и лежащего внутри золотого идола.

— Я сейчас же прикажу дочери принять этот подарок! — воскликнул император.

На следующий день Эспландиан, надев самое нарядное из своих платьев, лег в хрустальный ларец рядом с золотым идолом. Кармела накрыла его двумя крышками и сверху усадила льва. Гандалин и Эниль с помощью моряков доставили драгоценную ношу на берег и отнесли в покои Леонорины. Вместе с ними туда пошла и Кармела.

— Прекрасная принцесса, — сказала она Леонорине, — в этом ларце ты найдешь нечто живое, что очень порадует твое сердце. Но не вели открывать ларец до ночи, и пусть, когда это случится, рядом с тобой никого не будет.

Сказав так, она удалилась вместе со всеми, кто ее сопровождал. Леонорина была очень взволнована и, не зная, как поступить, решила посоветоваться со своей лучшей подругой — королевой Меноресой.

— Будем во всем уповать на Бога, — отвечала та. Как только стемнело, принцесса вышла в соседнюю комнату, а королева зажгла свечи и, пересадив льва на пол, сняла с ларца верхнюю крышку. Увидев за ней другую, запертую алмазным ключом, она спросила:

— Есть там кто-нибудь внутри?

— Да, — отвечал Эспландиан.

— А кто вы? — спросила она.

— А вы кто — та, что спрашивает? — задал в свою очередь вопрос Эспландиан.

— Я королева Менореса.

— А я Эспландиан — любимый судьбой, но несчастный рыцарь, который явился сюда, чтобы обрести жизнь или смерть, смотря по тому, как встретит его — сочувствием или жестокостью — его госпожа Леонорина, которой он готов служить всю свою жизнь.

Королева открыла замок, подняла крышку, и Эспландиан вышел из ларца. Она была поражена его красотой: ей показалось, будто божий ангел сошел с небес и предстал перед ней.

— Оставайтесь пока здесь, — велела она Эспландиану, а сама пошла к принцессе и сказала:

— Моя сеньора Леонорина, оставьте всякий страх: всемогущий Господь послал к вам одного из своих ангелов.

И она, держа за руку, ввела в комнату Эспландиана.

Увидев свою госпожу, Эспландиан едва не лишился чувств. Он упал к ее ногам на колени и от волнения некоторое время не мог произнести ни слова. Наконец, немного придя в себя, он воскликнул:

— Сеньора, если то, что я сделал для вас, недостаточно, то прикажите, чем я еще смогу вам служить, и я непременно все исполню!

Однако принцесса сама была так же взволнована и ничего не отвечала.

Тогда королева сказала:

— Сеньора, прикажите ему встать.

— Нет, — возразила принцесса, — потому что в таком положении он никуда не убежит, а если встанет, то, не дай Бог, сможет опять от меня скрыться!

Она протянула Эспландиану руки, и он, заливаясь слезами, осыпал их поцелуями.

Если до тех пор сердце инфанты еще сохраняло какую-то волю, то теперь оно было всецело покорено отважным рыцарем, и она поняла, что будет любить Эспландиана всю жизнь.

В это время на небе начала разгораться утренняя заря, и Эспландиану пора было уходить. Он незаметно покинул покои инфанты и возвратился на свой корабль.

В то время христиане вели жестокую войну с язычниками, и Эспландиан должен был быть там. У персов был отнят город Галасия, и находившийся там король Армато попал в плен. Эспландиану сказали, что неподалеку от Галасии живет мудрая женщина по имени Мелия, которой известны прошлое и будущее, и он захотел поговорить с ней. Она была сестрой бабушки короля Армато и сама происходила из королевского рода. В молодости, несмотря на удивительную красоту, она не пожелала выйти замуж, а посвятила все свои силы и время изучению тайных наук, законов движения звезд и других премудростей, о которых обычный человек не имеет ни малейшего представления. Сейчас ей, как говорили, было уже более ста двадцати лет.

Вместе с другими рыцарями Эспландиан поехал туда, где жила Мелия. У входа в пещеру на склоне горы, заросшей сплошным кустарником и деревьями, они увидели вход в пещеру и сидевшую рядом женщину, безобразней которой трудно было даже себе представить. Все ее тело было покрыто шерстью, ноги и руки напоминали узловатые корни старых деревьев, а седые путаные волосы достигали земли.

— Рыцарь, — сказала она, увидев Эспландиана, — я знала о твоем приходе еще за восемьдесят лет до того дня, когда ты родился. Это ты виноват в том, что я нахожусь здесь. Я предвидела, что Персия будет покорена твоими людьми, и, не желая стать твоей пленницей, сняла с себя королевское одеяние и удалилась сюда.

Сказав так, она встала и скрылась в пещере.

Урганде Неузнаваемой, которая через некоторое время после этого явилась, желая навестить рыцарей, очень захотелось повидать инфанту Мелию, о которой она немало слышала и раньше. Проводить ее вместе с Эспландианом поехали Таланке и Манели. Подойдя к входу в пещеру, Урганда спросила:

— Инфанта, не хочешь ли ты побеседовать со мной?

— А ты кто такая? — послышался голос изнутри.

— Я Урганда Неузнаваемая и давно мечтала познакомиться с тобой.

— И я тоже буду рада поговорить с такой мудрой женщиной, как ты, — отвечала появившаяся из пещеры старуха, — заходи, пожалуйста!

Она была маленькая, сгорбленная и хилая, и Урганда подумала, что, если будет нужно, без труда справится с ней. Однако Мелия с неожиданной силой крепко схватила ее за руку и повлекла за собой в глубину пещеры.

— На помощь! — в ужасе закричала Урганда.

Услышав ее зов, Таланке выхватил меч и словно вихрь ворвался в пещеру, но, не пройдя и восьми шагов, совершенно обессиленный упал на землю. То же самое случилось и с Манели, который последовал за ним.

А Урганда все звала и звала на помощь, но голос ее доносился все слабее. Не теряя ни мгновения, Эспландиан поспешил в пещеру. В руках у него был волшебный меч Девушки-Чародейки, который, как вы, конечно, помните, мог противостоять любому колдовству. Он пробежал, не останавливаясь, мимо лежавших неподвижно на земле Таланке и Манели и довольно далеко от входа при свете сияния, исходившего от драгоценных камней, украшавших его меч, увидел, что Урганда, раскинув руки, без всяких признаков жизни лежит на земле, а длинные костлявые пальцы старухи сжимают ее горло.

— Ах, как жаль, что Бог не пожелал сделать тебя рыцарем! Тогда я смог бы заставить тебя достойно заплатить за то, что ты делаешь! — вне себя от ярости воскликнул доблестный рыцарь.

Оттолкнув злую старуху и несколькими быстрыми взмахами обмотав ее длинные волосы вокруг клинка своего волшебного меча, он взял Урганду на руки и поскорее выбежал из пещеры. Инфанта Мелия, спотыкаясь, падая и волочась по земле, была вынуждена последовать за ним.

На свежем воздухе Урганда сейчас же пришла в себя. Эспландиан поскорее возвратился в пещеру и вынес Таланке и Манели. Колдовство сразу же пропало, и они почувствовали себя так, будто ничего не случилось.

По просьбе Урганды рыцари проводили ее ко двору императора Константинополя. Захватив с собой колдовские книги, хранившиеся в пещере инфанты Мелии, туда же через некоторое время привезли и саму Мелию и пленного короля Персии Армато.

И вот однажды на большом празднике, по случаю которого у императора собралось очень много гостей, Мелия, не произнесшая ни слова за все дни, прошедшие после того, как она покинула свою пещеру, вдруг сказала при всех Урганде:

— Если ты такая мудрая, как говорят, сделай так, чтобы этот праздник стал еще интереснее.

— Инфанта, — отвечала Урганда, — ты старше меня и мудрее, и, наверное, тебе, а не мне подобает так сделать.

— Хорошо, — согласилась Мелия, — если ты уступаешь такое великое дело мне, то я постараюсь изо всех сил, и пусть всем станет ясно, кто из нас мудрее. Прикажите найти среди книг, взятых в моей пещере, ту, на переплете которой изображена великая волшебница Медея.

Пока ходили за книгой, инфанта Мелия подошла к королю Армато и, прогуливаясь с ним по зеленому лугу, о чем-то тихо, так, чтобы никто не мог услышать, поговорила с ним.

Взяв книгу, инфанта села неподалеку от того места, где был император, и, раскрыв ее, принялась читать вполголоса какие-то непонятные заклинания, время от времени бросая взгляд на небо. После этого она сказала:

— Урганда, подойди сюда и встань рядом со мной.

— Я тоже хочу посмотреть, что станут делать эти две самые мудрые на свете женщины! — воскликнул король Армато.

— Может быть, и мне удастся чему-нибудь у них научиться!

И он встал рядом с Ургандой так, что она очутилась между ним и инфантой Мелией, которая продолжала шептать заклинания.

И вот все увидели, что на небе показалось небольшое, но очень темное круглое облачко. Приближаясь, оно становилось все больше и больше, и вдруг из него появились два ужасных дракона, которые несли привязанную к их крыльям телегу. Они быстро опустились на землю, туда, где были Урганда и стоявшие рядом с ней Мелия и Армато. Король и инфанта в одно мгновение усадили Урганду в телегу и сами сели возле нее. Драконы сейчас же взлетели высоко над землей. Облако окутало их и, быстро удаляясь, скоро скрылось из вида. Все, кто остался внизу, были потрясены.

А драконы тем временем долетели до столицы Персии — великого города Тесифанте и там, спустившись на широкой площади, поставили телегу на землю и улетели. Тут же подбежавшие стражники сразу же узнали своего повелителя и, очень обрадовавшись, стали исполнять его приказания.

Урганду отвели в высокую, хорошо укрепленную башню, и инфанта Мелия сказала ей:

— Ты всегда оказывала мне большую честь и ни разу не захотела, пользуясь своей властью надо мной, причинить мне какое-нибудь зло. За это я сохраню тебе жизнь, но все оставленные тебе судьбой дни ты проведешь в этой башне. Я прочитаю такие страшные, нерушимые заклятия, что вся твоя мудрость окажется бессильной перед ними, и ты никогда не сможешь выйти на волю.

Оказавшись у себя дома, король Армато решил начать новую войну с державшими его в плену христианами, и прежде всего с императором Константинополя. Не теряя времени, он написал письма всем королям-язычникам с просьбой прийти к нему на помощь. Однако и у императора нашлось немало друзей, которые с готовностью поддержали его. В жестоких битвах христиане уже надеялись одержать победу, но изменчивая судьба неожиданно отказала им в своей благосклонности. В войну на стороне язычников вступили отважные женщины-воительницы амазонки. Они жили на скалистом острове Калифорния, расположенном на морском пути в земной рай, и правила ими в то время бесстрашная королева Калафия. Каждый год жительницы Калифорнии садились в лодки и направлялись на соседние острова, где обитавшие там язычники устраивали в те дни большие празднества. Вернувшись домой, амазонки рожали детей. Мальчиков они сразу же убивали безо всякой пощады, а девочек заботливо растили, воспитывая из них храбрых воительниц. Все вооружение амазонок было сделано из чистого золота и усыпано драгоценными камнями, которых на их земле было великое изобилие. Но самым страшным их оружием были хищные птицы — свирепые грифы. Чтобы приучить их сражаться, амазонки поднимались на крутые скалы, брали птенцов, только что вылупившихся из яиц, и, возвратившись с ними домой, кормили их и бережно ухаживали за ними. Выросшие среди женщин взрослые птицы привыкали к ним и не трогали, но, едва завидев мужчину, сейчас же набрасывались на него, поднимались с ним высоко в воздух и сбрасывали с большой высоты на твердые камни, так что несчастный неминуемо разбивался.

Получив поддержку амазонок, язычники воспрянули духом, но и к христианам тоже подошло подкрепление. Среди прочих явились Амадис, король Перион и король Лисуарте После этого произошло несколько жестоких сражений. Храбрые короли Перион и Лисуарте погибли, и их похоронили с большой честью. После этого Бог пожелал дать победу христианам.

Когда война завершилась и оставшиеся в живых оправились от своих ран, император Константинополя решил выдать замуж свою дочь — прекрасную принцессу Леонорину за Эспландиана.

— Ты согласна? — спросил он ее.

— Да, — отвечала она, — потому что это будет угодно Богу. Знайте же, что однажды, когда здесь была мудрая инфанта Мелия, она показала мне одну из своих волшебных книг. Там было объяснено, что означают светлые буквы, начертанные на груди Эспландиана, которые никому не удавалось прочесть.

Это было мое имя. А далее в книге говорилось, что я стану супругой этого рыцаря, превзошедшего своей доблестью всех живущих ныне на свете.

Архиепископ Салерно тут же обвенчал доблестного рыцаря и прекрасную принцессу.

— Я тоже хочу замуж! — сказала королева Калафия, которая была взята в плен и сейчас присутствовала на свадебных торжествах. — Найдите для меня и моей младшей сестры Лиоты, которая никогда не разлучалась со мной, достойных супругов непременно королевского происхождения.

Император позвал Таланке — сына дона Галаора, и он очень понравился королеве. Их сейчас же обвенчали. А Лиота вышла замуж за Манели Осмотрительного.

И тут все вспомнили про Урганду, которая томилась в укрепленной башне в великом городе Тесифанте.

— Надо послать за ней посольство к королю Армато, — сказал император. — Мы предложим обменять ее на султана Ликии, который сейчас у нас в плену.

Послы сразу же договорились с королем Армато, Урганду освободили, и через мгновение силой своей мудрости она уже предстала перед императором Константинополя вместе со всеми, кто совершил путешествие для того, чтобы вызволить ее из заклятой башни.

Восемь дней продолжались пышные празднества при дворе императора Константинополя, а потом гости стали собираться в дорогу: ведь у каждого дома было очень много дел. И вдруг все увидели в море высокую скалу, быстро приближавшуюся к гавани, возле которой стоял императорский дворец. На ее вершине стояла какая-то женщина. Те, кто бывал на скале девушки-чародейки, сразу же догадались, что это такое.

У самого берега скала вдруг в одно мгновение опустилась под воду, и стоявшая на ней женщина очутилась среди волн. Появившаяся откуда-то громадная рыба поспешила к ней, широко разинув пасть, намереваясь, по-видимому, проглотить несчастную.

Эспландиан, не раздумывая, достал волшебный меч и бросился женщине на помощь. Она протянула руку и, схватив клинок, с громадной силой вырвала его, а затем погрузилась в воду.

— Наверное, это справедливо, — задумчиво сказал император.

— Ведь меч принадлежит Девушке-Чародейке, и, когда с его помощью было исполнено все, что предначертано судьбой, хозяйка посчитала нужным взять его обратно.