Очередной грех

Глава 9

Блю Брекенридж

Эдинбург, Шотландия

Моя жизнь кардинально изменилась за последние несколько недель. Удивительная любовь. Сокрушительное горе. Все так сильно смешалось для меня. В самые трудные для меня времена Син отлично выполнял роль поддерживающего мужа. Я нуждалась в нем, и он был рядом, как маяк, освещающий мой путь в темноте. Он - мой самый прекрасный источник света и силы. Сегодня мы отмечаем новое начало в наших жизнях. Мы с Сином приехали домой в Эдинбург. Мне грустно из-за того, что мне пришлось расстаться со своей сестрой, но я так же взволнованна, что наконец началась моя новая жизнь с Сином.

События последних недель поглотили нас до такой степени, что у нас не было возможности исследовать наши новые роли друг для друга. Теперь, я наконец собираюсь быть настоящей женой моему мужу.

Когда я стала женой Сина, изменилось мое положение в пределах Братства. И сейчас все члены Братства ожидают чего-то от меня. И я понятия не имею чего. Это немного пугает меня. Боюсь, у нас даже не будет времени, чтобы лишний раз вздохнуть, прежде чем наши жизни окунутся в бешеный темп такой жизни.

Син утверждает, что его квартира больше не является подходящим местом, где мы смогли бы жить вместе, как семья. Он говорит, что мы должны жить в доме и даже начал поиски. Он уже позвонил агентам по продаже недвижимости, нанял их искать нам жилье с минимум четырьма спальнями. Так же, он назначил встречу с женским специалистом. Знаю мы согласились, что постараемся решить этот вопрос, как можно скорее, но мне это не дает покоя. Я понимаю, что это просто консультация, но я немного волнуюсь, что причина, почему он так спешит, заключается не в том, что он сам этого хочет, а потому что этого ожидает от нас Братство.

- Добро пожаловать домой, миссис Брекенридж.

Он переносит меня через порог и крепко целует, прежде чем поставить на пол.

"Миссис Брекенридж". Я всего несколько раз слышала, как он называл меня так.

- Мне нравится, когда ты так меня называешь.

- Тогда я буду делать это чаще, если вам так угодно, миссис Брекенридж, - он целует меня в макушку.

Я обнимаю его и плотно прижимаюсь к его телу.

- Ловлю на слове, мистер Брекенридж.

- Добро пожаловать домой, малышка.

Вход в его квартиру до сих пор кажется мне каким-то путешествием во времени. Старый экстерьер сменяется современным интерьером. Очень необычно.

Я осматриваю его квартиру. Ничего не изменилось за эти четыре месяца. Грязно-белые стены. Теплые тона паркета. Такая же модернизированная и аккуратная. Хорошая, но какая-то скучная квартира. Не хватает цвета, за исключением, когда включен телевизор. Он немного добавляет яркости. Огромный плоский экран, этим все сказано.

- Все так же, как ты и запомнила?

Я бросаю взгляд на журнальный столик и замечаю свои журналы «Женское здоровье» и «Продвинутый фотограф». Смотрю на их даты. Июльские издания. Им ровно четыре месяца.

- В точности.

- Я не знал, закончила ли ты их читать.

- Поэтому, ты оставил их?

- Я знал, что ты вернешься, - он пожимает плечами.

Отсутствие человеческого присутствия в квартире за последние шесть недель сделали свое дело, и сейчас здесь по-настоящему холодно .

- Я должен был послать кого-то, чтобы включить тепло.

- Холод, по-моему, хороший повод, чтобы прижиматься друг к другу до тех пор, пока не нагреется помещение.

- И то верно.

Стерлинг появляется в дверном проеме с нашим багажом.

- Где бы вы хотели, чтобы я положил ваши сумки?

- Там будет хорошо, - Стерлинг кладет наши сумки рядом с диваном, - Спасибо. Это все на сегодня.

- Конечно, сэр.

Син проводит какие-то махинации в центральном отоплении квартиры и возвращается ко мне.

- Это не займет много времени, когда комнаты нагреются. Ты устала?

Очень. У нас было два перелета и одна пересадка. Шестнадцати-часовая поездка выжала из меня все соки.

- Я чувствую, что могла бы проспать всю неделю .

- Пойдем в постель, тебе нужно отдохнуть.

Не уверена, что это хорошая идея.

- Сейчас девять часов утра. Смена часовых поясов не пойдет нам на пользу.

- Так будет в любом случае, малышка. Для нас сейчас три часа ночи, - он тянет меня за запястья, - Давай. Это не повредит, если мы немного отдохнем, - не уверена, что у него на уме отдых.

- Я хочу только согреться и поспать.

Он улыбается.

- Мы месяцы не были здесь вместе. Все, чего я хочу, так это лежать рядом с тобой и спать в нашей постели, в нашем доме.

Звучит идеально.

Я просыпаюсь от того, что ужасно замерзла. Я никогда не спала вместе с Сином в такую погоду, как эта, но теперь я понимаю, что он из тех людей, которые забирают все одеяло на себя. Я же девочка с Юга. Я не привыкла к такой холодрыге. В декабре, наверное, я вообще не буду выходить из дома. И прямо сейчас мне нужно отобрать у Сина единственное одеяло.

Он выглядит таким теплым и умиротворенным, так что, я прижимаюсь к нему сзади. Я провожу ледяной рукой по его животу и рывком тяну на себя стеганное одеяло, но напрасно, поскольку оно уютно подвернуто вокруг него.

- Замерзла? – у него хриплый ото сна голос.

Я обертываю ногу вокруг его тела.

- Mмм... Очень.

Он перекатывается на меня таким образом, что одеяло оказывается и на мне тоже.

- Я не хочу, чтобы моя милая малышка простыла, - он накрывает меня своим телом, подбородком упираясь в мою макушку.

Он такой теплый!

- Лучше?

- Намного. Изменение климата – это что-то ужасное.

- Ты была здесь летом. Зима очень отличается от того, к чему ты привыкла. Мало того, что холодно, но и дни очень короткие. Но не волнуйся. Ты прекрасно приспосабливаешься. В конце концов, ты же хамелеон, - он снова смеется надо мной.

Хамелеон. Это верно. Я с раннего возраста училась приспосабливаться к окружающей среде, но он даже не догадывается, как далеко я в этом зашла. Я изучала Сина в течение многих лет. Я преследовала его с целью использования для всего, что я могла бы от него полезного получить, а затем просто отбросить в сторону. Не уверена, что он полностью разобрался в глубине моих планов, но я чувствую, что должна ему рассказать об этом.

- Я наблюдала и изучала тебя в течении многих лет.

Он проводит руками вверх и вниз по моим предплечьям.

- Я знаю.

Он только думает, что знает.

- Нет. Не думаю, что ты знаешь, как всё было на самом деле.

Он разделяет и смотрит на меня.

- Что это значит?

И вот оно.

- Я должна была узнать все о Синклере Брекенридже, если я собиралась попасть в Братство через тебя — твои привычки, что тебе нравится, а что нет. Я должна была понять, какую роль ты играешь в Братстве, и как ты ведешь себя за его пределами. Как только мы встретились, я поняла, что то, что ты заставил меня почувствовать – это плохо, это охренеть, как плохо для меня. Затем, я попыталась убедить себя, что ты- монстр. Я так ужасно хотела ненавидеть тебя. Я отчаянно пыталась, но не смогла. Именно тогда я поняла, что мне было так легко и интересно преследовать тебя все это время, потому что я отчаянно тебя хотела.

Он хмурит лоб.

- Ты знала мои привычки с женщинами, прежде чем мы встретились? И ты использовала это против меня?

Я кусаю нижнюю губу и опускаю глаза.

- Да.

- Какова была твоя точная цель?

- Заставить тебя влюбиться в меня, - это кажется настолько хуже, когда я говорю это вслух.

- Потому что, если бы ты была радом со мной, то была бы и рядом с моим отцом?

- Таков был план.

Я не могу прочитать выражение его лица.

- Прости меня.

- Так эта вся фигня ‘я хочу тебя - ты хочешь меня, но мы не можем быть вместе, пока ты из кожи вон лезешь, чтобы понравиться мне’ было игрой?

- Сначала. Но тогда все изменилось, потому что я влюбилась в тебя.

Он, как предполагалось, должен был стать всего лишь сопутствующим ущербом. Пока не стал значить для меня так много.

- Я так много раз порывался взять и оставить тебя в покое. Я бы придумал что-то с Абрамом и обеспечил бы твою безопасность от него. Я хотел лучшего для тебя.

Я так рада, что он не сделал этого. Я была бы разрушена.

- Но ты этого не сделал.

- Лишь потому, что я - эгоистичный ублюдок. Я не мог позволить тебе уйти.

Он слишком критичен к себе. Он был абсолютно самоотвержен.

- Эгоистичный ублюдок не занял бы место в моем сердце и не пошел бы на смерть ради меня.

Я все еще поражена его поступком. Изабелл была права. Мне наконец удалось рассмотреть его жертву, как красивую демонстрацию любви, которой это и было. Я люблю его еще больше за это.

- Спасибо за то, что сделал.

- Я сделал бы это снова, не колеблясь ни секунды. Настолько сильно я тебя люблю.

Я верю ему.

- Я люблю тебя всем сердцем, телом и душой.

На его щеке появляется моя любимая ямочка.

- Я рад, что ты любишь меня и сердцем, и душой, но я особенно сильно наслаждаюсь, когда ты любишь меня своим телом.

У нас не было возможности ни для какого вида любви со времен нашей брачной ночи. Было слишком много других, менее приятных вещей, но я планирую исправить это теперь, когда мы дома.

- Я тоже. Нам нужно восполнить некоторые пробелы в нашем медовом месяце.

- Тогда мы должны срочно приступить к делу. Родрик прикрыл меня на то время, что я уезжал, но теперь, когда вернулся, я – новый, полностью занятой адвокат Братства. И поверь мне, братья заставят меня напряженно трудиться, то и дело вытаскивая их из дерьма.

Что значит – никакого медового месяца.

- Но я думала, что у нас будет несколько дней побыть вдвоем, прежде чем тебе придется вернуться на работу.

- Прости, малышка. Но сейчас никак не выйдет. Я должен приступить к делам, как только моя нога коснется шотландской земли.

Он выдыхает воздух сквозь зубы, как только его рука скользит вниз по моему телу к развилке между бедрами.

- Так что, как видите, миссис Брекенридж, меня могут вызвать в любой момент. И нам лучше бы успеть заняться столь важным делом, пока этого не случилось.

Я сняла свои джинсы, прежде чем забраться в постель, так что между его пальцами и моим телом всего лишь тонкая хлопковая ткань.

- Тогда, нам нужно срочно приступить к делу.

Он садится меж моих разведенных коленей, прикасаясь рукой к моему центру поверх трусиков. Его губы приближаются к моему уху настолько близко, что я чувствую тепло от его дыхания у себя на коже.

- Ты понятия не имеешь, как сильно я соскучился по тому, чтобы быть внутри тебя.

Внутри меня. Одних этих слов достаточно, чтобы горловой стон сорвался с моих губ.

Я прикасаюсь своими руками к его обнаженным плечам.

- Могу себе представить.

Он одним своим пальцем, все так же поверх трусиков, проводит по моей самой чувствительной точке, вверх и вниз. И снова. Опять и опять. Его прикосновение обжигает. И сводит с ума.

- Ты убиваешь меня.

- Разве?

Он точно знает, что он делает.

- Сколько можно меня дразнить?

Он щелкает кончиком пальца по моему клитору.

- Это называется прелюдией, малышка.

- А нужно было назвать пыткой.

- Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал.

О, это - игра, в которую он хочет поиграть. Он хочет, чтобы я попросила. Ну, я не против.

- Заставь меня кончить.

Он шепчет против моего уха.

- Ты должна быть более определенной.

Его теплое дыхание чувствуется так хорошо против моей кожи.

- Своим ртом.

- Это уже лучше, но все еще не то, что нужно. Соедини те две фразы и скажи мне снова.

Он наслаждается этим.

- Заставь меня кончить своим ртом.

- Это, я могу сделать, - он тянет вверх мою рубашку, - Но сначала я хочу снять это, - я привстаю, и он стягивает мою рубашку через голову, - Так лучше.

Его губы оказываются на моей шее раньше, чем я опускаюсь назад на кровать. Он останавливается в центре моей груди и направляется к моей левой груди. Кончик его языка задевает край моего соска, заставляя его немедленно сжаться.

- У тебя сейчас полный контроль. Я сделаю все, чего бы ты ни захотела. Ты должна лишь попросить.

Знание того, чего я хочу, и говорить этого вслух, является двумя разными вещами. Не уверена, что я достаточно храбрая, чтобы сказать то, чего я действительно хочу.

- Проведи языком вокруг моего соска, а затем всоси его в рот.

Он выполняет мой запрос.

- Один или оба?

- Оба.

Он двигается в сторону моей второй груди, а я захватываю его руку, поднося ее к освободившейся, чтобы показать, что хочу, чтобы он не переставал меня касаться. Когда он заканчивает, его рот возвращается в центр моей груди и спускается вниз.

- Хочешь большего?

- Да, - даже я слышу отдышку в своем собственном голосе.

- Тогда ты должна сказать мне.

- Я хочу большего. Пожалуйста.

Он покусывает кожу на моем животе чуть выше края моих трусиков. Я знаю, что он хочет спуститься ниже. И я тоже этого хочу. Но, черт возьми, он не сдвигается с места. Он хочет, чтобы я попросила его. Что я и делаю.

- Пожалуйста, Брек.

- Пожалуйста, что?

- Снимите мои трусики.

- У тебя получается все лучше.

- Пожалуйста, сними мои трусики и заставь меня кончить своим ртом.

- С удовольствием.

Но он не делает этого. Вместо этого, он прижимается носом к моей промежности, поверх нижнего белья и глубоко вдыхает.

- Ммм … я мог бы кончить только от одного твоего запаха.

Так близко … и все же так непреодолимо далеко. Это сводит меня с ума.

Он опускает пальцы за резинку моих трусиков, и я думаю, что он, наконец, собирается сбросить их. Но он удивляет меня снова, когда я чувствую, что его влажный язык скользит по моим трусикам. Влажная ткань делает все намного чувствительнее. Он определенно пытается подвергнуть меня таким сладострастным пыткам до смерти. Несомненно.

- Oхх …

Он еще несколько раз так мучает меня языком, прежде чем, наконец, стянуть мое хлопчатобумажное женское белье вниз по ногам. Слава Богу. Он разводит мои колени и хватает лодыжки, размещая их на своих плечах. Я отодвигаю подушку из-под головы, наклоняю подбородок в воздухе и помещаю руку по глазам в подготовке того, что должно прибыть затем. В тот момент, когда я думаю, что ожидание может убить меня, он делает движение языком. Только один раз.

- У тебя такой приятный вкус. Я мог бы делать это весь день.

- Так делай.

Он хватает мои бедра, стягивая ниже на постели. Такое положение раздвигает мои ноги все шире, пока я полностью не оказываюсь распластанной перед ним.

Он вставляет в меня два пальца и двигает ими, в то время как его язык трепещет напротив моего клитора. Комбинация этих двух движений лучшее, что есть в этом мире. Он уделяет правильное внимание обоим из моих самых чувствительных точек. Я передвигаю руку к макушке его головы и хватаю его за волосы.

- Боже, это потрясающе.

Я двигаю бедрами в ритм с его пальцами, когда я слышу дверной звонок. Я вытягиваю шею вверх, чтобы посмотреть на Сина.

- Это был звонок? - он качает головой, не смотря на меня, - Кажется он.

Он останавливается, чтобы ответить.

- Мне плевать, даже если к нам приехала английская королева.

Мои ноги теперь лежат на кровати, а моя верхняя часть тела подперта на моих локтях, чтобы я смогла посмотреть на Сина между моими ногами. Один только его вид почти позволяет мне достигнуть кульминации. Он помещает свою ладонь чуть выше моей лобковой кости и нажимает вниз. Я не знаю, что он делает, но мой клитор внезапно чувствуется намного более чувствительным.

- Господи…

Я поднимаю бедра вверх. И слышу, что дверной звонок звонит снова. Син поднимает голову и смотрит на меня.

- Да вы, блять, издеваетесь надо мной, - стонет он.

Звонок звонит в третий раз непосредственно перед тем, как он отбрасывает одеяло назад и вопит:

- Дерьмо!

Он двигается к краю кровати и достает свой протез.

- Кто, к черту, приперся в наш дом без приглашения? Еще и сейчас? Мы всего несколько часов, как дома.

О, дерьмо. Он разъярен.

У Сина слишком важная должность. У него нет роскоши игнорировать дверные или телефонные звонки. А если совсем быть честной, то он в полном распоряжении Братства.

- Не двигайся из этой кровати. Я вернусь сразу после того, как избавлюсь от того, кто бы это ни был, - он быстро целует меня, - И мы продолжим на чем закончили.

Я хватаю все одеяла, притягивая их моему подбородка. Один из зубцов на моем обручальном кольце царапает мое лицо, напоминая, что я ношу огромный алмаз на левом безымянном пальце.

Я вытягиваю руку, чтобы восхититься символом своего союза с Сином.

- Ты меня хорошо отметил, Синклер Брекенридж. Никто никогда не примет меня за незамужнюю женщину, пока у меня на пальце это кольцо.

Я нежусь в теплоте нашей кровати, когда Син возвращается.

- Это - мои родители.

Он кажется совершенно не рад этому, и я знаю почему. Это означает, что мы не будем заканчивать то, что начали. Это не нравится ни одному из нас. Я никоим образом не готова принимать посетителей.

- Я должна освежиться.

- Наверное, будет не плохо, если я почищу зубы. И это, - Он показывает мне язык.

Я немедленно краснею.

- О мой Бог. Иногда ты можешь быть таким грубым.

- Что? Ты предпочла бы, чтобы я вернулся туда и говорил с моей мамой и папой, в то время как все еще чувствую твой вкус?

Ну, это звучит отвратительно, даже если это говорит он.

- Нет. Но ты мог бы почистить зубы просто потому, что заботишься о своей гигиене.

- И пропустить возможность увидеть, как ты краснеешь?

Я чувствую, как краснею.

- Закрой рот и дай мне одеться.

Сейчас в спальне только та одежда, которую я вчера носила —а она не настолько хорошо выглядит после шестнадцатичасовой поездки.

- Ты можешь пойти в гостиную и забрать мою сумку, чтобы я смогла одеть что-нибудь чистое?

Он подходит к ящикам, которые я использовала, когда я жила здесь несколько месяцев назад, открывает верхний и вынимает мои любимые штаны для йоги и футболку.

- Твои вещи лежат там же, где ты их и оставила.

Я прижимаю одежду к голой груди и чувствую острую боль в сердце.

- Я и представить себе не могла, что ты сохранил мои вещи, - я подползаю к краю кровати.

Он подходит, чтобы обернуть свои руки вокруг меня.

- Я знал, что ты скоро вернешься.

Он кажется таким дерзким и высокомерным, но его уверенность – одна из причин, почему я так сильно люблю его.

- Значит, знал, да?

- Угу-ммм…

Он прижимается своим пахом ко мне.

- Знаешь, нам потребовалась бы всего минута, чтобы закончить то, что мы начали.

Ни в коем случае. Мы были лишены этого слишком долго, чтобы восполнять пробелы в такой спешке.

- Я не хочу, чтобы это заняло только минуту. Я не тот вид девчонок, которые на такое согласны.

- Да, малышка. Я точно знаю, какая ты девушка, и что тебе нравится.

- Ожидание – один из видов прелюдии, Брек. Ты должен научиться этому.

- Я постараюсь, - он ворчит и хлопает по моей голой заднице, заставляя меня громко визжать.

- Ступай. Мои родители ждут. Они не могут дождаться, чтобы увидеть свою новую невестку.

Я привожу себя в презентабельный вид и вхожу в гостиную. Когда я вхожу, Изабелл останавливает разговор, который вела. Она встает с дивана и подходит ко мне. Моя теща заключает мое лицо в свои ладони. Она целует каждую из моих щек прежде, чем обнять меня.

- Моя милая дочка, - дочь. Не невестка.

Она освобождает меня из своих объятий, тогда ко мне подходит Тан, чтобы проделать то же самое. Он крепко обнимает меня и шепчет на ухо.

- Я знал, что ты дочка Аманды. Рациональная моя часть пыталась доказать мне, что это невозможно, но в сердце, я всегда это знал, - он освобождает меня и держит мое лицо в ладонях так же, как только что делала Изабелл, - Ты так похожа на нее. Это абсолютно удивительно.

Не знаю, что и ответить на это. “Спасибо”, кажется, здесь не подходит. Вместо этого я просто улыбаюсь.

- Посидите с нами. У нас есть много чего обсудить.

Я сажусь около своего мужа на диване, напротив моих новых родственников со стороны супруга. Тан начинает.

- В первую очередь, мы хотим, чтобы ты знала, что мы очень соболезнуем твоей потере.

- Спасибо. Цветы, которые вы послали, были очень красивыми.

Тан продолжает.

- Должно быть ты думаешь, что теперь твоя единственная оставшаяся родственница - твоя сестра, но это не так. Наш сын выбрал тебя в качестве своей жены. А это означает, что теперь мы – тоже твоя семья.

- Вы представить себе не можете, как я вам за это благодарна, если учесть, что я этого не заслуживаю, - я должна в открытую объявить о своей обмане, чтобы мы смогли двигаться дальше, - Главным образом, потому что я изначально попала к вам в дом не самым честным путем.

- Но ты же не пришла с плохими намерениями, - Изабелл понятия не имеет, но она не может ошибиться больше. Мои намерения были очень даже плохими.

- Ты этого делала потому, что хотела, чтобы убийца твоей матери ответил за ее смерть. Я не могу осуждать тебя за этот обман, - говорит Тан.

Син рассказал Тану и Изабелл, что я - бывший агент. Ему не оставили выбора после того, как Абрам раскрыл всем мою историю. Они также знают, что я - дочь Аманды Лоуренс. Это был единственный способ, которым Син мог объяснить мое проникновение в Братство, не рассказывая о моем намерении убить Тана. Сейчас же, изменились обстоятельства, но не моя цель. Я знаю меньше, чем когда-либо. И вернулась к начальной стадии поиска убийцы моей матери.

- Я должна выяснить, кто это был.

- Возможно, мы сможем объединить наши усилия и известные нам факты и обдумать список подозреваемых.

Слишком странная ситуация. Просить Тана обсуждать мою маму — его любовницу — перед его женой. Это неудобно. И я ни в коем случае не хочу быть непочтительной к моей свекрови. Я не понимаю отношения Тана и Изабелл, но у меня должно быть ее одобрение.

- Ты не против, что мы сейчас будем обсуждать мою мать?

- Конечно, нет. Но я выйду, если мое присутствие неудобно для тебя.

Предполагаю, что нет никакой причины смущаться, если ее это никоим образом не задевает.

- Нет. Останься.

Я пересказываю неприятные события того дня, когда моя мать была убита, и вижу боль в сердце Тана; это отражается на его лице.

- У тебя есть могила с надгробным камнем рядом с твоей матерью. Я видел ее.

- Это сделал отец. Он боялся, что убийца моей мамы вернется за мной, поскольку я могла опознать его. Он решил, что было бы безопаснее, если бы все думали, что я тоже умерла.

- Все эти годы ты думала, что я был ее убийцей. Клянусь, я этого не делал, - я искренне верю, что он говорит правду.

- Я верю.

- Я понимаю, что ты не видела его лица, но может ты помнишь что-нибудь, что могло бы помочь узнать его?

Я знаю очень мало.

- Он пах сладким табаком и ликером. Теперь я знаю, что это был Джек Дэниэлс. Ни одна из этих вещей не поможет узнать его, но моя собака напала на него. Было много крови, так что, полагаю, у него должен был остаться приличный шрам на правой голени.

- Ты была убеждена, что узнала мой голос.

- Я слышала Ваш голос много раз во время Ваших визитов к моей матери. Акцент ее убийцы был идентичен Вашему. Я была маленькой, естественно я думала, что это были Вы. Когда я повзрослела, то поняла, что это еще ничего не значит, поэтому начала исследовать ее связи. Но Вы оказались единственным.

Мои результаты не доказывали его вину. Это бы никогда не прокатило в настоящем суде, но мне и не было это нужно; я могла и сама выступить в качестве и судьи, и присяжных. Я не сделала Тана преступником, основываясь на конкретном доказательстве. И я была неправа. Теперь я могу признать свою ошибку. И эта грубая ошибка поколебала мою уверенность.

- Несколько моих людей были в США, когда Аманда была убита, но у меня нет причины подозревать кого-то из них. Ни у одного из них не было повода. Они бы слишком боялись меня.

Тану стоит хорошенько подумать о преданности его людей

- Может, тогда, конкурент?

- Это возможно, но я сомневаюсь, что они взяли бы что-то настолько драгоценное для меня и бросили бы мне это в лицо.

Он прав. Конкуренты обязательно сообщили бы ему об этом.

Кто бы это ни сделал, он хочет сохранить это в тайне.

- Вы можете составить список членов Братства, которые в тот момент находились в США?

- Да. Этот список будет у тебя утром.

- Это было бы большим началом. Спасибо.

Изабелл хлопает руками.

- Хорошо. Теперь, когда мы разобрались с этим, я хочу поговорить о том, почему я здесь.

Думаю, сейчас это каждому интересно.

- Не каждый день будущий лидер Братства женится, таким образом, нам нужно официально объявить и отпраздновать ваш брак. Тот ублюдок, Абрам, отнял у вас свадьбу, которую вы должны были провести здесь с вашей семьей, но мы восполним это одним огромным приемом. И он будет присутствовать там, в самом центре и будет вынужден улыбаться при этом.

Абрам может быть и будет там, но я глубоко сомневаюсь, что он будет улыбаться.

- У нас была красивая свадьба, мама, - говорит Син, - Блю – теперь моя жена, и это - все, что имеет значение.

- У нас не было шикарной свадьбы в красивом соборе, потому что мы предпочли сделать это у кровати моего отца. И это было прекрасно.

- Уверена, это было прекрасно. Извините, что пропустила это. Но мы восполним это приемом, которое Братство не сможет забыть очень долгое время.

Изабелл достает большой журнал из своей сумки. Я знаю, что это значит. У нее большие планы. Мой обряд посвящения был грандиозным, так что, я могу только вообразить, что она планирует для нашего свадебного приема.

- У меня есть на примете один устроитель мероприятий, который приедет на этой неделе, но нам нужны хоть какие-то идеи того, чего мы хотим.

Мой муж и тесть встают, чтобы убраться подальше.

- Нам тут не место, - говорит Син.

Осел, за которого я вышла замуж, усмехается мне. Он смеется, потому что он знает, что выбор столовой посуды, цветов и вкусов пирога - не мое любимое занятие. Но я сделаю это для своей любимой тещи — с улыбкой на лице — потому что я хочу сделать ее счастливой. Изабелл закрывает папку, как только Син и Тан уходят.

- Я, конечно, жду не дождусь приема, но я не хочу, обсуждают планы относительно него прямо сейчас. Я только притворялась, чтобы мужчины оставили нас в покое.

Слава Богу.

- Какое облегчение.

- Я так и думала.

Кажется, что моя свекровь знает меня очень даже хоошо.

- Вы вернулись всего несколько часов назад, но Братство не даст тебе время привыкнуть, они сразу захотят увидеть перед собой жену лидера.

Так и будет, но я понятия не имею, что меня ожидает. Нет никакой карты или путеводителя.

- Я не знаю роль, которую я должна играть. Я полностью потеряна.

- Тогда ты должна как можно быстрее найти себя, потому что это может быть истолковано, как нестабильность. Это бесполезно для тебя или Синклера. Есть те, кто назвал бы вас слабыми и использовал бы это против вас.

Я не хочу быть обузой своему мужу.

- Меня можно назвать по-разному, но никогда - слабой.

- Всем будет все равно, что была ли ты воспитана в Братстве или нет. Они будут смотреть — и возлагать на тебя надежды, которые, возможно, потерпят неудачу.

Я не подведу Сина.

- Неудача - не вариант. Так когда мы начинаем?

- Нам нужен чай, милая. У нас есть о чем поговорить.