Одержимость сталкера

ГЛАВА 18

Кайли

Просыпаясь, я томно потягиваюсь, прежде чем сесть с бокалом грога. По лунному свету, пробивающемуся сквозь тонкие занавески на французских дверях, я могу сказать, что еще ночь.

Я опускаю взгляд и обнаруживаю, что все еще одета в ту же одежду, в которой ходила на работу, и краснею от осознания того, что потеряла сознание прямо на Лиаме и что ему пришлось нести меня сюда и укладывать в постель.

— Боже мой, что он, должно быть, обо мне думает?

Я тихо стону, закрывая лицо руками.

— Что ты самое сексуальное маленькое создание, которое я когда-либо видел, — его глубокий голос внезапно раздается прямо у меня над ухом, и я задыхаюсь, поднимая взгляд и обнаруживая, что его яростные глаза находятся на одном уровне с моими.

Он садится на кровать рядом со мной и начинает легонько водить кончиками пальцев по моей ноге.

— Ты наблюдал, как я сплю?

Спрашиваю я его. Только так он мог быть рядом, верно?

— Это тебя беспокоит? — его серые глаза пронзают мои, и прядь темных волос падает ему на лоб.

В конце концов я поддаюсь желанию откинуть ее назад и поднимаю руку, чтобы сделать это.

— Нет, — отвечаю я ему.

Я знаю, что, наверное, мне это должно казаться жутким, но, честно говоря, я немного польщена тем, что он заботится обо мне настолько, что смотрит, как я сплю.

Прядь волос кажется шелковистой, когда я убираю ее с его лба, и он берет мою руку в свои, когда я опускаю ее, прижимается к ней лицом и утыкается в нее носом, запечатлевая на моей ладони открытый поцелуй.

От этого ощущения у меня перехватывает дыхание, и его глаза ловят мой взгляд, когда он начинает покрывать поцелуями мои пальцы, внутреннюю сторону запястья, а затем и внутреннюю сторону руки. Он добирается до моей шеи, где, наконец, рычит, а затем начинает ласкать ее языком, в то время как его руки обхватывают меня и прижимают к своей груди.

Я инстинктивно обвиваю руками его шею, притягивая его ближе, и у меня вырывается стон. Я чувствую себя такой маленькой рядом с ним, и по какой-то причине это меня возбуждает.

Он стонет, его руки поднимаются, чтобы притянуть мою голову к себе, и он горячо целует меня. Жар его поцелуя проникает прямо в мое лоно, там сразу же скапливается влага.

Он сажает меня к себе на колени, и я чувствую, как его возбужденный член ложится между моих бедер, когда я обхватываю его ногами. Следующее, что я осознаю, — это то, что его руки уже повсюду, пробегают по моим ногам, хватают за ягодицы и, наконец, задирают мою футболку через голову.

— Господи, Кайли, — хрипит он, когда касается моего белого кружевного лифчика.

Он начинает целовать открытые участки моей груди, и я вздрагиваю. Его пальцы ловко расстегивают мой лифчик, и я чувствую, как порыв воздуха обдувает их, когда они предстают перед его голодным взглядом, мои соски мгновенно набухают.

Он стонет, а затем его язык касается одного из них. Как будто раскаленный провод проходит от моего соска к промежности, потому что я чувствую, как там зарождается ощущение, и ахаю от удивления.

Он лукаво улыбается мне, как будто точно знает, что я только что почувствовала. Он снова обводит языком твердый бугорок, прежде чем обхватить его и пососать. Я не могу удержаться и откидываю голову назад, подставляя ему грудь. Предложение, которое он без колебаний принимает. Он наслаждается моими сосками, прежде чем оторвать от них свой рот на достаточное время, чтобы вернуться и снова завладеть моим ртом.

Мое лоно такое влажное, и я чувствую, как напрягается его мужское достоинство. Я чувствую, как он пульсирует сквозь нашу одежду, и не могу удержаться, чтобы не опустить руку и не коснуться его. Он резко втягивает воздух, шипя от прикосновения, и останавливает мою руку, поднимая мой подбородок, чтобы я посмотрела ему прямо в глаза. Внутри них бушует буря вожделения, и мой желудок слегка трепещет от осознания того, что это для меня.

— Кайли, — его голос звучит сдавленно, а мышцы его рук напрягаются, как будто он физически сдерживает себя.

Осознание того, что я поставила его на грань потери контроля, придает мне сил.

— Ты уверена, что хочешь этого, детка? — он серьезно спрашивает меня. — Потому что, как только я начну, я не думаю, что смогу остановиться. Ты будешь моей во всех отношениях. Ты понимаешь, что я тебе говорю, милая девочка?

Последние слова он произносит с рычанием, обхватывая мое лицо ладонью и проводя большим пальцем по моим губам. Я не знаю, что заставляет меня это делать. Я просто отдаюсь на волю инстинктов. Я приоткрываю губы и беру в рот его большой палец, посасывая его. Он делает еще один резкий вдох, шипя: — Черт возьми, Кайли. Если ты не ответишь утвердительно, тебе лучше остановиться прямо сейчас.

Его ругательства заводят меня еще больше, и я смотрю ему прямо в глаза, когда отвечаю:

— Да, я хочу этого.

Лиам переворачивает меня на спину так быстро, что я едва успеваю осознать, что произошло. И вдруг он начинает целовать меня всю, облизывая, посасывая и покусывая каждый кусочек моей плоти. Его руки стягивают с меня юбку и трусики, пока я не оказываюсь перед ним полностью обнаженной. Он стягивает с себя рубашку, а затем садится, смотрит на меня сверху вниз и шепчет:

— Господи, это так чертовски идеально.

В момент смущения я начинаю прикрываться, но он поднимает мои руки, переплетая свои пальцы с моими.

— Никогда не прячься от меня, детка, — шепчут его губы напротив моих, прежде чем глубоко поцеловать меня, его язык чувственно переплетается с моим, погружаясь в мой рот и выходя из него в предвкушении того, что вскоре будут делать наши тела.

Его руки отпускают мои, чтобы скользнуть по моей коже, вниз по животу, к вершинке бедер, где он проводит пальцами между моих ног, постанывая от влаги, которую он там находит.

— Ты такая чертовски влажная для меня, детка. Тебе нужен мой член, не так ли, милая?

Я просто киваю, когда он приподнимает бедра ближе ко мне и кладет мои руки на свою эрекцию.

— Если ты хочешь этого, Кайли, дай этому волю.

Я смотрю на огромную выпуклость на его брюках, а затем трясущимися пальцами начинаю расстегивать молнию. Он громко стонет, когда его тяжелая плоть высвобождается и шлепается мне на живот. Мои глаза расширяются от того, какой он твердый и в то же время мягкий, и я провожу пальцами по кончику, из которого сочится жидкость.

Не знаю, зачем я это делаю, но я набираю жидкость на кончик пальца, а затем подношу к губам, чтобы попробовать ее на вкус. Он соленый и сливочный одновременно.

Кажется, это выводит его из себя, потому что его глаза темнеют, и он рычит:

— Черт возьми, Кайли. Ты хоть понимаешь, что ты только что выпустила на волю? Правда, детка?

Он полностью стягивает с себя штаны, прежде чем опуститься на меня сверху, и толстая головка его члена упирается в отверстие моего центра. Одной рукой он удерживает себя, чтобы не навалиться на меня всем своим весом, а другой опускается между нами, направляя себя, когда он начинает очень медленно входить в меня.

— Лиам, — я не могу сдержать стон, который срывается с моих губ от давления.

Я ерзаю, пытаясь устроиться поудобнее, а он продолжает медленно продвигаться, пока не достигает барьера. Он продвинулся на несколько дюймов, но я вижу, как далеко ему еще предстоит зайти, и начинаю сомневаться, все ли ему влезет.

— Ш-ш-ш, все в порядке, детка.

Он гладит меня по щекам, по волосам, гладит, успокаивает. Я вижу на его лице неподдельную боль от моего недовольства, но к ней примешивается похоть от его желания.

— Будет немного больно, но потом я постараюсь, чтобы тебе стало легче. Я обещаю.

Он наклоняется, чтобы взять мой сосок в рот, эффективно отвлекая меня, хотя я все еще чувствую его давление между ног. Я начинаю расслабляться рядом с ним, ощущения, которые он вызывает у моей груди, распространяются вниз между ног покалываниями, которые пульсируют в такт пульсациям его твердости внутри меня.

Внезапно он стремительно входит в меня, и я не могу сдержать крик, когда острая боль пронзает меня насквозь. Его стон смешивается с моим криком, и мои пальцы впиваются в его плечи. Его тяжелое дыхание касается моих губ, когда он говорит мне:

— Прости, милая. Прости, что причинил тебе боль. Тебе нужно время, чтобы привыкнуть ко мне.

Его руки и шея напряжены от усилий не двигаться, он дает мне время привыкнуть. Я цепляюсь за него, почти рыдая, пока он снова и снова шепчет мне слова извинения, но потом боль начинает утихать и сменяется давлением, пульсирующим и почти невыносимым. Я немного поерзала под ним, пытаясь облегчить его. Из его горла вырывается стон, и я вижу, как перекатываются мышцы его живота.

— Боже, Кайли. Я больше не смогу сдерживаться, детка.

Я слегка приподнимаю бедра, пробуя движение, и чувствую, как его огромная эрекция скользит внутри меня, посылая волну ощущений по стенкам моего влагалища.

— О, — стону я от удивления.

Он стонет, как человек, которого пытают, а затем его рот обрушивается на мой.

— Не могу, черт возьми, этого сделать, — шепчет он мне в губы. — Надо двигаться, детка. Эта штука сжимает меня слишком крепко.

— Сделай это, — я разрешаю ему, и это все, что ему нужно.

Он немного выходит из меня, а затем погружается обратно, снова издавая стоны. Боже, его стоны удовольствия чертовски сексуальны, и я не могу удержаться, чтобы не застонать в ответ.

Он продолжает входить и выходить, с каждым разом увеличивая свою твердость, пока, наконец, полностью не входит и не выходит из меня, его глаза дико смотрят на меня сверху вниз. Он набирает скорость, его толчки становятся быстрее и жестче, и я чувствую, как его твердый стержень ударяется об это восхитительное местечко внутри меня.

Я обхватываю его ногами за талию, и тогда он заключает меня в объятия, наклоняясь так, чтобы его толстая эрекция не только касалась того места глубоко внутри меня, но и терлась всей своей длиной о тот маленький бугорок снаружи, который он лизал и посасывал ранее.

— Да, — шипит он, когда я обвиваю руками его шею. — Держись за меня, детка. Я тебя понял. Я тебя понял. Ты моя, не так ли, милая?

Он говорит сквозь стиснутые зубы, его дыхание хрипит мне в ухо, и это давление нарастает внутри меня.

— Моя, — рычит он, пристально глядя мне в глаза, так пристально, что я не думаю, что смогу это вынести.

Его глаза горят желанием обладать, и, боже, меня заводит видеть это.

— Ты, черт возьми, моя, Кайли. Только моя, — говорит он мне, продолжая предъявлять на меня права. — Скажи, что ты моя, — приказывают мне его глаза с необузданным отчаянием, словно он умрет, если я не подтвержу это.

— Твоя, — выдыхаю я.

— Чертовски права, детка, — его глаза светятся победой. — Я единственный, кто когда-либо будет внутри тебя вот так. Ты понимаешь меня? Никто другой никогда не овладеет тобой вот так.

Я киваю, соглашаясь с ним, да, да, только с ним. Только с ним. Внутреннюю часть моей киски покалывает там, где он ее поглаживает, и я задыхаюсь, тянусь к чему-то.

— Лиам, — умоляю я, царапая его спину, хотя не совсем уверена, о чем я прошу.

— Да, малыш. Ты произносишь мое имя, когда кончаешь. Кричи это для меня.

Теперь он неистово входит в меня, его яйца бьются о мою задницу. Я чувствую, как его эрекция становится невероятно длинной и увеличивающейся во мне. Он тверже стали, и я чувствую, как его головка набухает внутри меня, потирая это восхитительное местечко, целуя его снова и снова.

— Это ненадолго, — выдыхает он, облизывая большой палец, а затем опуская его вниз, чтобы потереть бугорок на моем холмике.

— О, боже!

Я выгибаюсь дугой от прикосновения, а затем бросаюсь к нему, выкрикивая его имя:

— Лиам!

— Черт! Черт, да! — рычит он. — Эта гребаная киска раскрывается вокруг меня.

Я чувствую, как сжимаюсь и бьюсь в конвульсиях от удовольствия, такого сильного, что вижу звезды, а затем Лиам выкрикивает мое имя, и я чувствую, как теплая жидкость разливается глубоко внутри меня, покрывая мои внутренности его горячим семенем.

Он продолжает двигаться, его дыхание становится хриплым, когда он дергается и бьется в конвульсиях внутри меня, пока я не чувствую, как его горячая сперма стекает по моим бедрам.

Я ошеломлена не только ощущением легкого покалывания, которое все еще пробегает по моему телу, заставляя неметь конечности, но и огромным количеством жидкости, которую Лиам влил в меня. Внутри меня тепло, я чувствую себя наполненной и желанной.

Он падает на бок, не отпуская меня, и заключает в объятия, покрывая мое лицо поцелуями.

— Ты моя, детка, — говорит он мне. — Моя. Я никогда не отпущу тебя.

И я не хочу, чтобы он уходил.