Один дар на двоих

Глава 13

Тайлер

Уложив Еву на кровать и укрыв одеялом, я направился прямиком в душ. Ледяные струи притупили возбуждение тела, но в моей голове творился полный раздрай. Быстро обтеревшись, я вышел из ванной комнаты и усилием воли направил себя в гостиную. Единственным моим желанием сейчас было вернуться в спальню, разбудить девчонку и продолжить то, чего она так страстно желала. А она желала! Я видел это по ее глазам, по тому, как она потянулась ко мне. Видят боги, я едва сдержался, но Еву надо было проучить. Пусть поймет, каково было мне, пусть смотрит на меня и думает лишь о моих прикосновениях, пусть сойдет с ума так же, как сошел я.

Рухнув на диван, уставился в потолок, освещенный золотистым светом Колодца. Как я дошел до такой жизни? В соседней комнате лежит голая, горячая девушка, уже готовая на все, а я отказываю ей и испытываю при этом странное, ни с чем не сравнимое удовлетворение. Я никогда не был силен в этих ментальных баталиях, они мне попросту были чужды. Дамы укладывались ко мне в постель и каждый получал то, что хотел. Все было просто и понятно. А эта маленькая воровка перевернула все с ног на голову. Я составил план и следовал ему, а она вела свою игру, потешаясь надо мной.

Я вспомнил наше свидание и усмехнулся. То, как она быстро простила меня за резкие слова, ее покладистость должны были меня насторожить, но девушки всегда закрывали глаза на мои проступки, поэтому я не придал этому значения. А зря! Эта интриганка всего лишь выжидала, чтобы отомстить! Заставила меня поверить, что я управляю ситуацией, а потом дернула за поводок!

Я прикрыл глаза, вспоминая свои ощущения, когда страстные поцелуи закончились моим распятием на собственной кровати. Как я дергал руками, проверяя хлипкие на вид повязки на своих руках, а сам дико возбудился от одного только предвкушения того, что она может со мной сделать. Глупец! Зря я не воспринял тогда ее слова, как угрозу — это была мучительно сладкая пытка, не иначе. Меня корчило от удовольствия при каждом ее мимолетном прикосновении, а горячие капли воска повергли в пучину таких острых ощущений на грани боли и наслаждения, что я потерял сам себя. Ну и, как вишенка на торте, когда я в очередной раз подумал, что поймал ее и уж теперь-то отыграюсь, она усыпила меня и спокойно уехала домой.

Я был одновременно в восторге и бешенстве, когда очнулся и обнаружил, что Евы нет. Моим первым порывом было броситься в погоню и вернуть ее во что бы то ни стало, но, слава богам, я сумел взять себя в руки — кто знает, что бы я натворил в таком состоянии.

Мой план полетел к демонам в преисподнюю, и мне нужен был новый. А еще мне нужно было как-то успокоиться, перестать думать о ней ежесекундно. Боевой маг с постоянным стояком, съехавшими набекрень мозгами и неполноценным даром — жалкое зрелище.

Поэтому на следующий день я не пришел к ней. И через день тоже. Но легче не становилось, меня тянуло в аптеку, как магнитом. Не сосчитать, сколько раз я проверял метку, сколько раз осаживал себя, чтобы не сорваться и не поехать к маленькой воровке, чтобы просто убедиться, что она где-то недалеко. А на третий день я вдруг почувствовал безотчетный страх и сразу понял, что это чувство не мое. Проверил метку — она отдалялась на север, находилась в движении. И вот тогда страх стал уже моим. Сорвавшись в погоню, я не находил себе места, гадая, что случилось с Евой. Я почувствовал боль в губе, затем щеки обожгло резкой болью — ее что, избивают⁈ Не помню, как добрался до того сарая в доках и вышиб дверь. При виде заплаканной Евы, распластанной на столе с задранным подолом, у меня потемнело в глазах. Как я не убил тех оборотней до сих пор остается загадкой для меня. А вот то, что я не убил Марго, исключительно заслуга моего стального характера. Я был шокирован, узнав, что зачинщицей была именно она. Что с тобой не так, Тайлер? Ты ловишь убийц, а сам год спал с одной из них? Она без колебаний решилась погубить невинного человека, и если бы я не успел вовремя… Даже думать не хочу об этом! Еще в экипаже с Евой на руках я отдал приказ об аресте Маргариты Ройбер, ее взяли в ее собственном доме. Уверенная в своей безнаказанности, она и не думала скрываться. Впрочем, она вообще не думала, что о ее преступлении станет известно. Если бы у меня не было метки, так бы и случилось.

Я отвез Еву к себе и, укутав одеялом, оставил спать в своей кровати, а сам лег рядом и полночи смотрел на ее умиротворенное личико, чуть припухшие от слез веки, приоткрытые полные губы. Кажется, даже легонько целовал в лоб, испытывая при этом щемящую нежность и еще что-то такое, чего раньше никогда не испытывал и чему не знал названия. Мне хотелось подгрести ее поближе, обнять покрепче, закрыть собой от всего мира… И я разозлился на себя. Что за мысли? Почему я уже битый час гипнотизирую лицо Евы, целую ее украдкой, боясь дышать, чтобы ее не разбудить? Она воровка, что украла твой дар, Тайлер, очнись! Тебе нужен трезвый рассудок и холодная голова!

Трезвый рассудок и холодная голова! Я повторял эти слова, как мантру весь следующий день. Я гасил в себе любые эмоциональные порывы, разговаривая с Евой и помогая ей в участке. Я контролировал голос и свое поведение, свои взгляды и жесты. Холодная голова и трезвый рассудок! Она спросила, приеду ли я, посмотрев на меня с надеждой, и я отказал, сославшись на дела, чувствуя себя при этом гаже некуда. Но так было лучше для меня, разве нет? Так держать, Тайлер, не поддавайся на манипуляции!

Дела, между тем, действительно были. После того, как я чуть не поймал дикого и выжег ему лентами часть ноги, он затаился. За три дня ни один маячок не сработал, не было ни одной жертвы, так что мы предполагали, что упырь пока прячется под землей, зализывая раны. Однако, надеяться на длительное затишье не стоило. Порабощенный жаждой крови, он не мог долго обходиться без пищи и должен был предпринять попытку выбраться наружу. Мне нужно было больше информации о природе диких, поэтому я пригласил на консультацию свою давнюю подругу Эммалайн. С Эммой и ее мужем Родриком мы вместе учились в Академии и сдружились после одной вечеринки, когда этим двоим пришлось тащить меня пьяного до кампуса на руках. Еще тогда Эмма была помешана на психологии, работе мозга и всяких поведенческих аномалиях, и из нее получился великолепный криминальный психолог. Ее экспертное мнение и точные психологические портреты не раз и не два помогали оперативным группам ловить самых хитрых, самых изворотливых подонков, что населяли наш мир. На мою удачу Эмма как раз приехала из очередной командировки и согласилась встретиться со мной.

Мы сели в кафе, и после обмена любезностями я познакомил ее с деталями дела, попросив рассказать побольше про природу диких и особенности их поведения. Прочитав досье, Эмма задумчиво посмотрела на меня:

— Я работала с диким в Эдносе около двух лет назад. Природа диких до сих пор не очень хорошо изучена, так как их редко ловят живьем. Это очень сильные, ловкие и хитрые существа, Тайлер, будь предельно осторожен. Все вампиры пьют кровь, но дикими становятся единицы, ученые до сих пор не могут сказать, почему именно это происходит. Мы не знаем, что это: болезнь, особенности организма, магическое проклятье? Что бы это ни было, оно превращает обычное существо в весьма опасного дикого зверя.

— Он попытается сбежать из Золотого города? — спросил я.

Мы рассматривали версию, что он может каким-нибудь образом покинуть город, опасаясь преследования.

— Исключено, — Эмма медленно покачала головой. — Золотой город идеальное место для него, тем более он прячется под землей. Колодец — источник чистой силы, питающий всех магических существ и его тоже. Во-первых, эта сила не позволяет ему окончательно сойти с ума, он уже достаточно продолжительное время успешно охотится. В том же Эдносе дикий полностью потерял контроль над собой уже через неделю после первой растерзанной жертвы, и только тогда его получилось поймать. Во-вторых, магия Колодца помогает ему быстрее восстановиться.

Золотой город действительно был местом паломничества существ всех мастей из-за Колодца. Рядом с ним улучшалось самочувствие, быстрее заживали раны, восстанавливалось здоровье, восстанавливались магические истощения. Я тоже не случайно выбрал дорогущее жилье прямо рядом с источником силы, и, мне кажется, моя аура начала потихоньку приобретать былую яркость, да и чувствовал я себя физически вполне неплохо.

Однако поселиться в Золотом городе мог далеко не каждый, поэтому я понимаю, почему упырь прячется под землей. Насколько я знал, здесь действовала очень жесткая иммиграционная политика. Разрешение жить и работать в городе стоило очень дорого и каждый запрос рассматривался очень долго. Если раньше правила для предполагаемых новых жителей были достаточно гибкими, то последние несколько лет, когда город разросся, получить вид на жительство стало гораздо сложнее. Предпочтение отдавалось магическим существам с сильным потенциалом, оценивался их возраст, опыт, семейное положение, внешние данные и, самое главное, предполагаемый вклад в развитие и процветание всего города. Могу предположить, что та же Ева смогла переехать сюда исключительно из-за заслуг своей бабушки, сильной ведьмы. В Золотом городе не было бездомных и попрошаек, а даже если и появлялись, то их быстро отлавливали и выдворяли восвояси. Ничто не должно было портить облик и репутацию города-мечты. Если бы у Совета Пяти был слоган, то он бы звучал так: «Хочешь жить в нашем прекрасном городе — соответствуй его высоким стандартам».

— Ты сказал, что ранил его, думаю, сейчас он как раз пытается прийти в себя, — закончила свою мысль Эмма.

— Поражения моих Лент необратимы, — заметил я.

— Да, но то, что осталось у него от ноги все равно требует времени, чтобы зажить. Кстати, насчет его раны, — мне показалось, подруга встревожилась, — дикие очень мстительны. Я знаю о случаях, когда они начинали преследовать своих охотников. Ты гнал его, заставил бросить жертву, ты отнял у него стопу, он явно затаил на тебя обиду. Простые вампиры обладают отменным слухом и зрением, а у дикого эти чувства обостряются. Будь бдителен!

— Нам в любом случае придется встретиться, Эмма, — я пожал плечами. — Рано или поздно, я поймаю его.

— Лучше, конечно, рано, — чуть улыбнулась она. — К сожалению, жажда крови не лечится, этот дикий не может контролировать свои инстинкты, он будет выпивать жертв досуха.

— Но тогда он бросил парня, чтобы сбежать, — я вспомнил, как спугнул его. — Значит, он соображает?

— Пока да. Но сколько это продлится — неизвестно. Колодец поддерживает его, скажем так, здравый смысл, да и инстинкты никто не отменял — тогда он опасался за свою жизнь. Но скоро жажда поглотит его, и тогда он начнет нападать без разбора. Многие могут пострадать.

— Что ты посоветуешь делать?

— Мне не хочется этого говорить, поскольку твоя задница еще дорога мне, — тут я вспомнил все наши приключения в Академии и усмехнулся, — но ты можешь попробовать стать приманкой для него. Организуйте облаву, пошатайся по темным переулкам рядом с люками, возможно, учуяв твой запах, он не сможет совладать со своей яростью и вылезет. Но не ходи совсем один, держи подмогу где-нибудь не очень далеко.

Мы еще поговорили немного о работе, а потом переключились на личные темы. Я был рад этой встрече — мне хотелось хоть ненадолго отвлечься и не терзать метку. Да и совет Эммы показался мне весьма дельным, упыря стоило выманить любой ценой. Совет Пяти был в курсе проблемы и ждал результатов, так что я решил взять его на вооружение и отправился быть приманкой уже на следующую ночь. Безрезультатно. Я шесть часов гулял по закоулкам Золотого города, но ни один люк так и не шевельнулся! Раздосадованный, я ушел домой спать и готовиться к вечернему отчету.

В том, что прием во дворце будет именно отчетом, я и не сомневался. Советник Яков, сам вампир, очень тяжело воспринял известие о представителе своего клана, который стал диким и орудовал в его городе. Я писал отчеты лично ему, поэтому и приглашение во дворец на «праздник» воспринял, как часть рабочего процесса.

И каково же было мое изумление, когда я увидел там ослепительно красивую Еву с каким-то белобрысым хлыщом, что по-хозяйски подавал ей бокал с игристым! Хотя, удивление — это не то слово. Я еще сдерживался, когда подошел к ним и представился, но, когда услышал, что он несет, у меня упало забрало. Всю мою тщательно выстраиваемую стену невозмутимости разнесло по кирпичикам от одного только упоминания о том, что Ева тренировала свой флер на ком-то другом. Я хотел рвать и метать! Я хотел орать во весь голос и устраивать разборки прямо там, посреди бального зала. Меня одолела такая жгучая ревность, что я пошел на подлый шантаж, лишь бы увести ее оттуда, подальше от этого друга детства, что смотрел на нее совсем не по-дружески. Я был необъяснимо зол на эту маленькую, вертлявую суккубу за то, что она пошла во дворец с каким-то Филиппом и отлично проводила с ним время, вместо того, чтобы думать обо мне. Я не имел на эту злость никакого права, но я был в ярости.

И лишь в экипаже меня немного отпустило. Оказывается, Ева видела меня с Эммой и все не так поняла. Я видел, что она не хотела об этом говорить, но в порыве гнева не удержалась от упрека. Неужели она тоже ревновала? Я готов был простить ей все грехи за одну лишь мимолетную ревность, но тут она швырнула мне в лицо эту несусветную глупость про любовь к Филиппу. Мне бы сидеть да радоваться, что моя проблема с даром может быстро разрешиться, но, отчего-то, эта здравая, в общем-то, мысль вогнала меня в ступор.

Я понял, что не хочу этого. Ни бедняге Филиппу, ни кому-то другому не достанется любовь этой маленькой воровки. Проклятый гном из ресторана был абсолютно прав, кипеть ему в котле у Вельзевула, госпожа Чаровница вместе с даром украла и мое сердце.

И все встало на свои места. Признав поражение, я вдруг успокоился и принял единственно верное решение — действовать ее же методами.

За окном послышалось пьяное пение гуляк, и я поморщился — вряд ли я смогу уснуть здесь. Именно по этой, а не по какой другой причине мне срочно нужно лечь в свою удобную кровать.

Ева не проснулась, когда я лег поверх одеяла и закрыл глаза, слушая ее дыхание. Я действительно устал за сегодня. Надеюсь, этой ночью мне удастся хоть немного поспать!