Одна судьба на двоих-3. Часть первая.

Глава 12.

Рабочий день с утра был скомкан, а всё из-за Кати, точнее…

С утра зарядил мелкий противный дождь, даже, скорее, сыпалась морось, а не привычный для Питера дождь. Когда Арина первая зашла в клинику, стряхивая и закрывая зонтик, остановилась в холле как вкопанная, потому что и охранник и Полина сидели на местах бледные, с красными пятнами на лицах, то и дело, бросая непонятные взгляды друг на друга.

Арина поздоровалась, но в ответ не услышала ничего внятного и только когда Антон её мягко отодвинул с прохода и прошёл к стойке ресепшина, попытался добиться внятных пояснений.

- Что случилось?

Полина, не поднимая глаз, икая, попыталась ответить.

- Там. К Вам. Ик. Пришла эта… С косой. Ик. Сказала. Что Вас. Ик. Подождёт у кабинета.

- Не понял. Полина, можешь нормально сказать? Кто пришёл? С какой косой?

- Пытаюсь. Минут двадцать назад зашла, ик, маленькая такая старушка. Плащ у неё, ик, с накинутым на голову капюшоном. И в руках она, ик… вертела косу. Сказала, что пришла к Вам, ик, мол, Вы сами ей назначили, ик, точное время. Сегодня, за пятнадцать минут до начала, ик, рабочего дня.

- Так. Воздуха наберите в грудь и не дышите сколько сможете… Ничего не понимаю. – Антон потряс головой и, случайно посмотрев назад, увидел, как сестру колотит, словно в лихорадке.

- Арин, что с тобой? – парень подскочил к сестре и, заглянув в опущенное лицо, увидел, как по нему катятся слёзы, - Аринушка. Скажи, пожалуйста, что с тобой случилось? Болит что-то?

В ответ девушка рухнула на колени и заржала во весь голос.

- Не понял… Что это было? – Антон посмотрел по сторонам, но и охранник и Полина опустили глаза. – Послушайте, я могу добиться более-менее внятного ответа хоть от кого-нибудь? Что с Вами?

Охранник только показал на лестницу и выбежал на улицу под дождь.

- Чёрт знает что. – Парень стал раздражаться. – То, что Вы не рыдаете, понял, но что смешного? Рин, хватит ржать. Пошли переодеваться. Кстати, Катя, наверное, вовремя не пришла. – И, услышав очередной взрыв хохота, посмотрел в недоумении на сестру. Только сейчас до него стало доходить.

- Ах, ты ж маленькая засранка. Ну, я тебе сейчас. – А парень помчался по лестнице на третий этаж.

- Чего это с ним? – раздался тихий голос и из коридора первого этажа вышла Катя, сбрасывая большой капюшон с головы, с недоумением глядя на всех, машинально вертя в руке хвост косы. - Рин. Доброго утречка. А где мне можно переодеться? А то меня в таком виде нельзя показывать пациентам. Подумают ещё чего плохого.

Немного успокоившись, Рина ничего не ответила, лишь головой показала на лестницу, мол, иди туда.

И догнала девушку уже на третьем этаже, когда Катя на ходу снимала огромный мокрый плащ.

- Зонта дома не нашла, пришлось одевать папин плащ. Он в нём за грибами ходил. А что? Вроде без дырок и не такой уж потёртый. Сейчас все одеваются как хотят, плевать на других людей. Главное, что бы самому было удобно. И это хорошо, правда, размер не мой, да и ладно.

- Кать, - успокаиваясь, Арина дёрнула девшку за рукав. - Скажи, а чего ты косу в рукав засунула?

- А куда ещё? – недоумевая, спросила девушка. – Если за спину, будет выглядеть словно горб. Если вперёд, стану беременной. И то и другое плохо, рано ещё. А что коса, то её уже привыкла засовывать в рукав. По длине – самое то, да и успокаивает, когда ленту перебираю.

- А никто не спрашивает, что у тебя торчит из руква?

- Бывает, что и спрашивают, но чаще отворачиваются, думая, что у меня в рукаве какое-то животное спрятано. А это не коса торчит, а хвост.

- Животное с бантиком на хвосте? Ну-ну, - Арина посмотрела на задумчивую девушку и вновь, не сдержавшись, рассмеялась. - Ну, ты артистка.

- Рин, так если не смеяться, тоскливо жить. Дом-работа—дом. Беспросветная рутина. Редко когда можно с друзьми куда поехать, отвлечься. Знаешь, как ежедневно выматывает больница. Там ведь не театр, а постоянная боль. И я всё это чувствую, пропускаю через себя. Так и не смогла абстрагироваться.

Подойдя к кабинету, зашли почти одновременно, увидев, что Антон уже переоделся и сейчас просматривает список пациентов.

- Доброе утро, Антон Сергеевич. – Катя пожала плечами. – Вот я и пришла.

- Вижу, что пришла. Какого чёрта… Так… успокоиться. Вдох-выдох. - Антон пару раз глубоко вдохнул и с шумом выдохнул.– Вообщем так. Театр оставляем перед входом в клинику, хорошо? У Вас, дамы, десять минут, за которые должны переодеться и стоять перед этим столом готовые ко всему.

- Ко всему? – испуганно переспросила Катя, но Арина сообразила быстрее, схватив за рукав, утащила девушку переодеваться.

Через пять минут они уже были готовы, стоя у стола и ожидая распоряжений Антона.

Тот, взглянув на девушек, сразу опустил глаза.

- Вот не знаю, что с Вами делать. Нет, что бы мне встретился парень, а то…

- Антон Сергеевич, - Катя чуть покраснела. – Парень с парнем… это не то, что Вам надо, поверьте. Лучше...

- КАТЯ! – рявкнул Антон и тут же извинился. – Прости. Хватит издеваться надо мной. Прошу. Я с тобой с ума сойду. И это только первый день… Вообщем, Рин. Забирай эту… недотёпу с собой. Пусть стоит рядом и смотрит, что ты делаешь. Если попросит дать поработать – пусть пробует, но без контроля не оставляй. Вторая смотровая Ваша. И что бы до обеда никого из Вас не видел болтающимися по коридорам. Ясно?

Девушки кивнули и тут Катя дёрнула за рукав Аину. – Рин, а начальник всегда такой строгий по утрам? Если честно, я начинаю его бояться. Слушай, а ты не знаешь, у него кто-нибудь есть?

- Катя, прошу, закрой рот и иди работай, – Антон устало посмотрел на девушек. – И ОЧЕНЬ прошу – когда будешь рядом с пациентом, свои подколы и шуточки оставьте при себе. Хватит дурачиться. Вы на работе, не на тусовке. Прошу, Катя, посерьёзнее. Знаю, ты можешь… А сейчас прошу, скройтесь с моих глаз. Да, последний вопрос. Почему внизу сказали, что пришла старушка?

И тут же послышался старческий надреснутый голос.

- Да шо, мнеш та надобно к начальникам прити. Те сами…

- Уйди, прошу… - Антон стал подниматься с кресла и дверь за девушками мгновенно закрылась.

- «Вот же артистка…» - парень злился, но внутри его разбирал хохот. – «И что мне с ней делать? Парень с парнем... Вот же зараза… уела.»

В обед в кабинет Арина поднялась одна.

- Где потеряла свиристелку? – Антон наливал из кулера воду в чайник. – Она будет обедать?

- Наверное, да. Девчонки её взяли в оборот. Ну, сам знаешь – новое лицо, да ещё с таким хвостом.

- Хвостом? А, ну да. Теперь давай серьёзно. Как она себя показала?

Арина села и перешла на серьёзный тон.

- Основное схватила на первом пациенте.На втором попросила провести сверку по диагностике. Замечу – ни одного замечания с моей стороны. Вполне квалифицированный специалист, не отнять. Вот только…

- Что только? – Антон повернулся к сестре.

- Её коса всех сбивает с настроя. Не поверишь – все пациенты в один голос – и мужчины и женщины просили потрогать и потом сразу успокаивались, словно им вкололи успокоительное. А Катька, такое впечатление, знает, как это действует на людей – пользуется, зараза, своим достоинством. Вообщем, Антон. Забирай её после обеда к себе. У меня к ней нет претензий. Такое впечатление, что там, где я спотыкаюсь, для неё ничего сложного нет. Правда, не знаю точно, но мне показалоь, что она перед обедом стала пробовать добавлять своё. Нет, я контролировала весь процесс, но она не придерживалась регламента, как мы, соблюдая временные интервалы воздействия по каналам. Иногда сокращала время на одном этапе, на другом, наоборот, увеличивала продолжительность, добиваясь, как она сказала, «тонкой настройки». Вот и хочу, что бю ты сам понаблюдал за её работой. С простыми и средними она справляется. Косметитки, правда, сегодня вообще не было, но это у неё получится легко. У тебя кто после обеда?

- Как раз сложные. Слушал тебя и пришла мысль – а что, если её завтра оставить одну? Как думаещь, справится?

- Хочется надеяться, что да. Она практически сразу перестала зубоскалить, да и нагрузка к обеду её слегка вымотала. Вот не знаю, хватит ли её до конца рабочего дня? Или нет?

- Арин. Она работает с внешней подпиткой или использует своё?

- Именно что своё. Каналы у неё не развиты. А может это следствие твоего вмешательства – в её организме сейчас всё перестраивается, упорядочивается. Вот и нервная система у неё именно поэтому нестабильна – бросает в крайности.

- Рин. Ты сказала, что если пропустит обед, останется голодной?

- Сказала, но той, видимо, важнее наладать контакт с коллективом, нежели отдохнуть.

- Ну что, тогда будет обедать после рабочего дня. Сейчас принесут обед на троих – я изменил колличество порций в заказе как на сегодня, так и на ближайшиую неделю. Дальше посмотрим – если хватит сил и желания, будет работать на лечении, а нет – поставлю на косметику, а может и на первичную диагностику. Там тоже нужны спецы.

В дверь тихо постучали и в кабинет заглянула виноватая мордочка.

- Простите, не могла сразу вырваться. Наших интересовало буквально всё, что со мной связано. Вот и пришлось рассказывать.

Антон с сестрой переглянулись на слове «наших».

- Руки мыла? Хотя дурацкий вопрос. Так, Катерина. Пока ждём доставку, ответь на пару вопросов. Садись на диван и отвечай как есть – только правду.

- Первый и главный вопрос – очень устала? – Антон внимательно смотрел на лицо Кати.

- Не очень, но сил стало меньше. Но я смогу работать дальше.

- Верю. Ты умеешь контролировать запас сил? Знаешь, что такое резерв?

- В общих чертах. Я ж сама до всего доходила, поэтому однозначно ответить не могу. Если бы ты или Арина мне помогли…

- Поможем, покажем и всему научим. Ты должна понимать – если будешь отдавать каждому пациенту именно что свои силы, надолго тебя не хватит... Вот что. После рабочего дня оставайся в смотровой, мы к тебе подойдём. Дальше. Принцип оаботы понятен? Порядок действий?

- Да. Если понимаешь основу, частности не столь важны.

- А вот здесь ты не права. Арина сказала, что ты стала произвольно менять график воздействия по зонам. Позволь спросить – а с чего ты взяла, что такое позволительно делать? Тем более даже не спросив разрешения на подобные эксперименты.

- Так там всё видно. Где требуется бо́льшая стимуляция, где меньшая.

- Катя. А не кажется ли тебе, что несколько спешишь? Думаешь, мы такие дурачки, много лет подряд занимаемся фигнёй? А тут ты пришла, вся из себя такая мудрая и опытная, и сразу поняла – можно вообще всё делать по-другому, а эти два болвана напыщенных только строят из себя спецов, а на деле…

- А так не думала, – девушка покраснела, опустив голову. – Не думала так, честно. Я просто увидела и почувствовала, что можно…

- Стоп. Просто? После первого же пациента ты в полной мере освоила то, что мы создавали почти пять лет? Кать. Ты гений или хочешь сейчас нас унизить?

- Ни в коем случае. Антон, Арина, - девушка вскочила на ноги. – Я не хочу Вас обидеть, но…

- Давай без но. Я хочу… Точнее, я требую, что бы не своевольничала. Хотя бы на первых порах. Пока ты в этой области, уж прости, дилетант. Работаешь, точнее, пытаешься работать скорее интуитивно, чем осмысленно. А я хочу, что бы работала головой, а не выплёскивала из себя запас собственных жизненных сил. И давай на этом закончим. Скажу честно – мне очень хочется, что ты бы работала здесь, НО… Если станет невмоготу от наших нравоучений или тебе захочется вольницы – могу перевести на первичную диагностику. Там, по крайней мере, ты к вечеру будешь оставаться живой. На данный момент состояние твоего организма, запас сил - меньше сорока процентов. Ниже тридцати опускаться нельзя, иначе для тебя такой перерасход может кончиться плохо. Поэтому слушай вердикт. После обеда работаешь со мной. Точнее, будешь смотреть, как я работаю со сложными пациентами. Это не оспаривается. Если потребуется помощь – скажу. А так - стой и смотри. Второе – пока не научишься пользоваться свободной энергией, а не своей, к самостоятельной работе не допущу. И последнее – сейчас обедай и ложись на диван отдыхать. Ясно?

- Ясно, – еле слышно сказала девушка. – Можно? – спросила, увидев, что Арина выкладывает на журальный столик контейнеры, которые принесли в большой термосумке.

- Не только можно, но и нужно.

Увидев улыбку на лице Антона, чуть осмелела, но, через мгновение, вновь сникла.

- Антон. Прости за вопрос, но я задам его, посколько ничего пока не знаю. Эти обеды дорогие? Может мне с собой что-то брать? Я ведь… - и она стушевалась окончательно.

- Обедать будешь здесь, с нами. По окладу мы с тобой поговорим в конце недели. Посмотрю на результаты твоего труда. Дальше. – Антон поднялся и залез в свою сумку. – Это тебе. Прими в качестве подарка. К сожалению, только вечером сестричка вспомнила, что ты лишилась телефона. Так что пользуйся, а то с тобой и связаться никак.

- Это мне? – Катя, открыв пакет, увидев коробку с телефоном, заплакала и отстранила от себя пакет.

- Я не могу принять такой подарок. Просто не могу, потому что знаю, сколько это стоит. Вы вообще меня взяли на полное иждивение. Вчера продуктов накупили, чуть ли не месяц, сегодня телефон. Нет, Антон, это уже не подарок. Это совсем другое. Я ведь тебе никто.

- Кать, – Арина смотела на девушку с удивлением. – Может включишь голову? И одновременно выключишь эмоции? Ты отказываешься от помощи, которую тебе предлагают от всего сердца? И что сейчас сказала? Ты для Антона никто? Прости, Катя, но зря такое произнесла. Очень зря. Ты сейчас напоминаешь озлобленного брошенного щенка, который забыл что такое любовь и забота, во всём видя подвох. Странная ты. Очень странная.

Антон всё то время, что говорила сестра, не отрывал взгяда от лица Кати. Он с трудом сдержал эмоции и, когда Рина закончила, встал из-за стола и сел рядом с девушками.

- Хорошо. Коль не хочешь от меня ничего принимать, давай поступим иначе. Этот телефон, который лежит рядом с тобой, воспринимай как служебный. Будешь увольняться – вернёшь. По поводу продуктов, что я тебе вчера купил. Видел, как ты чеки спрятала в карман. Захочешь расплатиться со мной, когда получишь зарплату – пожалуйста. Против не буду. Что касается обедов, это вхожит в комплексное обслуживание всех сотрудников клиники. Единственное, чем мы отличаемся, можем выбирать из списка. Остальные едят одинаковое, что бы не создавать на пустом месте конфликтов. Меню на протяжении рабочей недели не повторяется. С этими вопросами решили? Если да – давайте обедать, а то всё окончательно остынет, а холодное есть не хочу.

Катя промолчала, так и не подняв голову, лишь кивнув в знак согласия…

- - -

После обеда Катя смотрела, как работал Антон, у которого один за другим были сложные пациенты – сплошная реабилитация и коррекция после хирургических операций. Он очень устал к концу рабочего дня, но старался не показывать слабости. Закончив с последним, проводив пациента, грузно осел на стул. Посмотрел на девушку.

- Видел, что смотрела внимательно. Есть вопросы по работе? Теперь поняла, почему мы строго придерживаемся регламента?

- Да. Была дурой, прости. Посчитала, что можно чередовать направление подачи энергии. Извини меня. Была не права. У тебя всё отточено до мелочей. Мне бы так…

- Дам тебе свои записи. Там всё объясняется по каждому пункту. Писал для себя, что бы на первых порах не забыть, но теперь делаю не задумываясь. Дома посмотришь и, если будут вопросы, накидай их на бумаге, чтобы не забыть.

- Спасибо. Обязательно поработаю. Антон, можно два вопроса или, скорее, просьбы.

- Выкладывай, - парень встал и неожиданно для девушки лёг на пол, закрыв глаза. – Извини, что разлёгся, мне так легче. Слушаю.

- Прости за то, что сказал наверху. Я просто никогда ни от кого не получала подобных подарков. Ну, разве что духи или цветы к праздникам. Прости, но и теперь не могу переступить через себя.

- Конечно. Ты ж ведь гордая, да и я для тебя никто. Дальше.

- Можно я буду обедать со всем коллективом, а не с Вами? Мне очень неловко перед той же Любавой, а она намного старше меня.

- Катя. Я мог бы возразить, что ты не та же Любава, не смотря на то, что я её безмерно уважаю и трепетно отношусь к ней не только как к женщине, но и как к специалисту. Это неправильно со всех сторон, но коль у тебя проблемы с самооценкой, не буду против. Поступай, как считаешь нужным. Ещё вопросы есть? Если нет, прошу, сядь на стул и немного помолчи, хорошо?

Минут через десять в смотровую зашла Арина. Увидев лежащего на полу брата, сообразила что с ним, посколько такое было далеко не в первый раз.

- Вымотался?

- Да. Пришлось под конец задействовать резерв. Странное ощущение. Сложилось впечатление, что вокруг клиники поставили блокировку – нет доступа к энегии. У тебя как?

Арина, прикрыв глаза, качнула головой.

- Нет. Не чувствую. Вроде всё как обычно. Тош, может не стоит сейчас заниматься с Екатериной? Ты же ничего не сможешь.

- А я и не буду. Ты попробуй, Рин. Посмотри её каналы. Если получится, дай ей воможность понять, как можно использовать энергию, что вокруг нас. Просто попробуй. Не получится – остановись. А я тем временем посмотрю на Вас со стороны, может, что и подскажу.

- Ментальный канал будем пробивать?

- Нет. Рано. Катя. Ложись на кушетку. Просто ложись на спину и закрой глаза. Постарайся отключиться и ни о чём не думать. Тем более не пытайся понять, как будет работать моя сестричка.

- - -

- Скажи, Арин, все женщины такие непонятные или у меня сложилось какое-то идеалистическое отношение? Знаешь, сегодня осознал, что всех равняю по тебе. Может это и плохо, но я привык, что ты постоянно рядом. Знаю все твои тараканы и хотелки. Ты для меня - женский эталон. А что с Катей - вообще не понимаю. Вот честно. То она трётся о мои руки, требуя порцию ласки и заботы, то фыркает носом, отвергая любую помощь, словно делаю из корысти. Сегодня вообще что-то непонятное. То она дурачится там, где это не следует делать, то ставит между нами непробиваему стену.

Арина шла рядом с братом, с интересом поглядывая на его растерянное лицо. То, о чём он говорил, и ей было непонятно. Смысла в очередном выверте Катерины и она не видела. Ну, казалось, хотела, что бы Антон умолял её вернуть предыдущие отношения, так нет. Даже вечером, после того, как она пробила новый энергетический канал для подпитки организма, истратив кучу сил и здоровья, Катя соскочила с лежанки и, толком не поблагодарив, выскочила из смотровой. И, когда двойняшки поднимались в кабинет, что бы переодеться и идти домой, повстречали девушку, бегущую вниз по лестнице. УЖЕ переодетую. Стало очевидным, что свою одежду она в перерыве перенесла из кабинета в другое помещение…

- Не знаю, братик. И мне непонятно поведение этой пигалицы. Вроде мы её ничем не обидели, общались ровно, а та вдруг взбрыкнулась. Из-за того, что сделал замечание о недопустимости нарушения регламента? Так это нормально… для понимающего человека. Кстати, а почему ты не пожелал настроить её мозг на нашу волну? Побоялся? Или решил, что рано для подобного шага?

- Скорее второе. Сам не знаю, но меня что-то остановило. Я ж сказал, что под вечер буквально стал задыхаться от недостатка энергии. Думал, Катерина у меня высасывает, но нет. Та, когда я попросил помочь, всё также работала за счёт своего организма. Поэтому к вечеру её энтузиазм и спал. И эта непонятность меня и остановила. Знаешь, пока не разберусь, ничего делать не будем.

- А она сама может нащупать нашу волну?

- Думаю, нет, хотя мы ж не знаем, что с ней делали в другом мире. Может в её голову вообще вложили чужие воспоминания, а по факту - поработали над её мозгами.

- Но ты же не почувствовал постороннего вмешательства?

- Нет. Но этого исключать нельзя. И что-то мне говорит, торопиться не следует. Ни в чём!

- Но ты чуть ли не предложение ей хотел сделать? Теперь передумал?

- А я и не торопился со столь важным шагом. И об этом тебе говорил. Если посчитать общее количество дней, что мы были с ней вместе, сегодня всего четвёртый. Как считаешь, я похож на безумца?

- Но ты ещё вчера выглядел именно таким, когда Катя была рядом. Считаешь это нормальным? Знаешь, а может она эмпатический триггер? Помнишь Сухляева Андрея? Тот ведь тоже на всех влиял, подспудно настраивая на благожелательное отношение к себе. И этим пользовался. Сколько девок перепортил, пока не разобрались что к чему.

- И где он сейчас? Работал, насколько помню, на сейнере, с намертво заглушенным Даром. А мог бы и дальше преподавать в Академии, приносить пользу. Так нет, весь его Дар был посвящён одному – охмурению девиц.

- Хорошо не парней.

- Те тоже поначалу попадали под влияние, в том числе и педагоги. А потом, когда закончил асперантуру? А ещё позже? Почему ему дали професора в сорок лет? А как потом оказалось, его работу вообще полностью никто не читал, думая, что раз первые двадцать страниц написаны ярко, то и дальше… Знаешь, может и Катя такая, но смысла в метаниях из угла в угол всё равно не вижу. Да и ладно. Слушай, Рин, может сегодня в кафе? Честно скажу – очень устал, а как подумаю, что надо будет стоять у плиты….

- Не хочу сейчас никуда. Я тоже вымоталась. Предлагаю вспомнить молодость – давай купим пельмени. Уж так и быть, я тебе их потом и поджарю. Всё, как любишь. С уксусом и кетчупом. Зараза, конечно, эти кетчупы, но иногда можно.

Антон улыбнулся. Наверное, впервые за полдня.

- А давай. Я только за. Только, чур, пельмешки выбирать буду я…

- - -

Следующим утром Екатерина была готова к работе, ожидая начальство у кабинета за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Аккуратно одетая и довольно строгая. Выслушав напутствия, её отправили на косметику, посколько первыми были пациенты, которым требовались косметические коррекции. И после второго клиента, Антон оставил Катю работать самостоятельно, правда, поднявшись в кабинет, иногда бросал взгляды на монитр, где шла трансляция с камеры, которые стояли во всех кабинетах, где работали врачи. К тому же предупредил пациентов, что с ними работает стажёр и после процедур попросил всех подняться к нему в кабинет. Катя тогда сверкнула глазами, но промолчала.

Всех четверых, с кем работала девушка, Антон тщательно посмотрел и остался доволен – всё было сделано на совесть и даже немного сверх того…

- - -

Через две недели в кабинете руководителя состоялся разговор. Арины на тот момент не было – заканчивала работу с очередным пациентом. Разговор начала именно Катя.

- Антон Сергеевич, - услышав столь официозное обращение, Антон поднял голову. – Ко мне вечером пришёл человек из органов. Попросил в ближайшее время посетить Большой дом, оставив контактный телефон, что бы я с ним связалась, когда приду. Хочу посоветоваться. Что мне можео рассказывать о… другом мире, а что не следует говорить.

- Екатерина Сергеевна. – Анон отплатил тем же, назвав девушку по имени отчеству. – Странный вопрос, как считаю, потому что я не имею права ни советовать, ни, тем более, разрешать что-то, либо запрещать. Говорите что хотите, но лучше правду. Обманывать не стоит. Да, коль зашёл разговор на эту тему. Прошу Вас передать тому офицеру, с кем будете общаться, чтобы Начальник Управления, если найдёт время, связался со мной по телефону. Надеюсь, не забудете. Когда желаете отправиться на встречу? Почему спрашиваю? Мне надо знать заранее, что бы перестроить график работы. Как понимаете, если Вас не будет на рабочем месте, общую нагрузку я и Арина должны распределить между собой.

- Может завтра с утра? Тогда после обеда я буду на рабочем месте.

- Хорошо. Теперь вопрос уже от меня. Две недели прошли и испытательный срок для Вас закончился, как и было оговорено заранее. Поэтому хочу услышать ответ – Вы будете здесь работать или решили найти другое место? Если ответ положительный, завтра или послезавтра жду от Вас трудовую книжку, что бы заключить официальный трудовой договор. У нас не принято работать в «чёрную». Всё официально, потому что не хочу иметь неприятности на пустом месте. И так я нарушил порядок, не заключив с Вами договор на испытательный срок. Решение за Вами. Да, пока не забыл. – Антон достал из сейфа конверт и протянул его Кате. – Это оплата Вашего труда за две полных рабочих недели. Внутри так же и ознакомительный экземпляр договора. Прошу ознакомиться и принять решение не позднее завтрашнего вечера.

Катя взяла в руки конверт.

- Спасибо. Я могу быть свободна?

- Да. И спасибо Вам, Катя, за хорошую работу. Вы показали себя квалифицированным специалистом.

Девушка хотела ещё что-то сказать, но у Антона зазвенел телефон и тот кивком головы дал понять, что разговор закончен. И Катя, немного постояв, вышла из кабинета.

Через полминуты туда зашла сестра.

- И что здесь было? – Арина была встревожена. – На лестнице встретила Катю в слезах. Она, как показалось, меня даже не заметила.

Показав головой, что бы Арина села, закончив разговор, несколько раз щёлкнул мышкой и развернул монитор к сестре, воспроизведя запись недавно состоявшегося разговора.

- Ну да, – Арина откинулась на спинку дивана. – Вы как два петуха, честное слово. Нет, что бы тебе, первому, протянуть руку дружбы, спросить что случилось, но ты в своём репертуаре. Эффект «зеркала»? Да? Помнится, ты ещё со студенческой скамьи всех этим доставал – кто к тебе нормально, ты с ним также, а кто нейтрально или раздражённо, те уже получали свой же негатив в двойном размере. Но Катя ведь другая, Антон. С ней можно было и помягче.

- А чем она отличается от других, Рин? Чем я её задел? Что ответил так же, как и она с самого начала себя поставила? Решив общаться официально, будь готов, что тебе ответят так же. И не забывай, милая, здесь именно я руководитель клиники и один из двух её совладельцев. И место для разговоров на другие темы надо искать вне стен медицинского учреждения.

Арина, увидев скрытое раздражение в словах брата, согласно кивнула, не возразив, потому что всё сказанное было одним из нормативов, о чём и договаривались между собой много лет назад.

- Сейчас поедим и, если позволишь, прилягу. Спину с утра тянет.

- Календарь?

- Он самый, зараза.

- Может полежишь, а я сам?

- Тош. Спасибо, конечно, но постараюсь дотерпеть. Сам знаешь, как мне тяжело в первые дни… Ладно. Ты хоть и половинка, но есть темы, на которые не стоит говорить.

- Дажес врачом? – Антон с усмешкой посмотрел на сестру и оба улыбнулись.

- Уел… Ладно, как врач с врачом поделюсь… дома.

На следующий день перед обедом Катя принесла нужный для оформления комплект документов и стала полноправным членом коллектива. Как прошёл разговор с сотрудником ФСБ, она не рассказала, а двойняшки не спросили.

Конечно, с появлением нового человека, работать стало намного легче и колличество пациентов увеличилось, но Антон вовремя остановил Рину с предложением полноценной загрузки Кати, объяснив, что всё это будет, но чуть позже, потому как сейчас нагружать нового человека в полной мере будет неправильно.

* * *

Так продолжалось до второй половины октября, когда ранним утром двойняшки увидели у дверей кабинета растерянную Катю. Поздоровавшись, предложили зайти в кабинет.

Антон, не раздеваясь, включил компьютери только потом предложил девушке сесть.

- Как понимаю, что-то случилось? – Антон с утра плохо себя чувствовал и, несмотря на усилия сестры, головная боль у него не проходила, став, правда, менее острой. – Прости, неважно себя чувствую, поэтому покороче.

- Смотрите, что обнаружила у себя в почтовом ящике, – девушка положила на стол большой толстый конверт.

- Смотреть не буду. Скажи своими словами. – Антон потёр ладонями глаза. – Катя. Я долго буду ждать? Чего молчишь?

Чувствуя нарастающее напряжение, постаралась ответить коротко.

- Внути конверта пакет банковских документов. С указанием моего паспорта и всех моих данных. Самое удивительное, что и подпись практически моя. Сама сличала вчера почти полчаса. Есть различия, но совсем незаметные. И в этом конверте был мой старый телефон. Понимаете?

- Чего непонятно? – Антон усмехнулся. – Скажи, сумма хоть оправдала издержки?

- В смысле? – Катя не поняла вопрос.

- В какую сумму оценили твоё заточение и работу? – Арина тоже с утра была слегка на взводе. Непонятно почему, но она впервые не смогла помочь брату, полностью снять боль, а мучался он почти всю ночь, съев не одну и не две таблетки. Но и те помогли мало.

- Три миллиона, - еле слышно ответила девушка. – Они что, во столько оценили мою работу?

- Прости за грубость, но ты не выглядишь идиоткой, – Арина плюхнулась на диван. – Это тебе не оплата за две, насколько помню, операции, и не компенсация за твоё пребывание в подвале. Скорее – аванс на будущее.

- На будущее? – эхом повторила Катя. – В сысле?

- В прямом. – Антон сидел, закрыв глаза. – Надо понимать, наши друзья в кавычках снова полезли из щелей. Может скоро состоится очередной раунд переговоров на высшем уровне, да и к нам попытаются подкатить. Что касается тебя – жди привета от своих, как ты говорила, подружек. Уверен, скоро напомнят о себе и будут просить помощи. И давай сразу договоримся. Захочешь у них поработать – не буду против, но только в свободное от основной работы время. По-другому не получится. Решать тебе со всеми вытекающими. Я твоей работой доволен, но ты и не в кандалах – вполне свободный человек. Хотя осмелюсь дать совет, а примешь его или нет, дело твоё. Нам, например, НИЧЕГО не заплатили. Я имею в виду, в рублях, а сказанному, что ТАМ у нас есть счёт, мы не очень поверили, понимая, что это просто пустые слова, замануха. Подумай, Катя вот над чем. Попасть в зависимость легко, а вот вырваться из неё бывает невозможно. Кабала – она и есть кабалда, в какой бы красивой обёртке не была. Именно поэтому не устаю повторять не только тебе, но и всем, кто на нас работатает – не устраивают условия? Трудно? Маленькая зарпалата? Мы всех ценим, но не держим на привязи. Хотя и уходят от нас… да никто от нас не уходит. Если только мы сами не увольняем за недоверие, как было в прошлом месяце с диагностом. Мы терпели до последнего, ждали, что человек начнётдобросовестно выполнять свои обязанности, но, увы. А дальше сама знаешь, уволили... Думаю, поймёшь к чему я веду. Что касается денег, куда их деть, думаю, обойдёшься без советов. Единственное, что считаю неправильным – если их ты каким-либо образом вернёшь. По крайней мере, в наших глазах, да и ТЕХ кадров, будешь выглядеть не честной, как тебе может показаться, а дурой. Теперь извини, время поджимает. Мне надо переодеться.

- Может мне помочь?

- Переодеться? – Антон хмыкнул. – Я ещё, к счастью, способен это сделать без чужой помощи.

- Я о голове. Может у меня получится? – Катя покраснела и опустила голову.

- Спасибо, не стоит. Иди, работай. Там твои силы больше придутся к месту.

Девушка выскочила из кабинета, а Арина осуждающе покачала головой.

- Ну зачем ты так? Она ведь от чистого сердца.

- Нет. Не от чистого, а из благодарности, что её выслушали и поговорили, дав совет.

- Антон. Хватит уже, в самом деле. Ты и сам мучаешься и девчонку мучаешь. Сколько можно изображать из себя невесть что?

- Рин. Стоп. Мы с тобой уже говорили на эту тему. Не надо вновь вспоминать то, чего, по сути, и не было. Считай, тебе всё приснилось. А сейчас иди. Твоя вторая. Предупреди, что задержусь минут на десять.

- Как знаешь, - Арина бросила на брата непонятный взгляд и вышла из кабинета.

- «Да что, в конце концов, им всем от меня надо? Насточертели со своими соплями и недомолвками. Какие-тополувзгляды, полувздохи. Твою ж… мы не в первом классе и даже не в десятом. Неужели языка нет?... Достали в конец со своими ненормальными любовями и остальной хренотенью…»

Антон сделал себе крепчайший кофе, насыпав в чашку пять чайных ложек растворимого кофе. Залив холодной водой, получил в итоге густую горькую массу. Попробовал – гадость страшная, но, с усилием проглотив, понимая, как гробит свой организм, усмехнулся и, накинув халат, а не форменную куртку, пошёл работать.

А через пару дней «постучались», напоминая о себе, уже к ним…

- - -

Проходя мимо почтовых ящиков, Антон услышал знакомый сигнал телефона. Остановился, посмотрел на Арину.

- Как понимаю, туда засунули телефон? Снова Нокию? Вопрос только - как? Будем его доставать или пусть трезвонит?

- Пусть звенит, хотя не думаю, что он будет постоянно верещать. Обратил внимание, что звонок раздался, когда мы только поравнялись с почтовым ящиком? Это или дистанционный локатор или генетический маркер или…

- Да какая разница? Хоть камера видеонаблюдения. Я, если честно, не хочу вновь окунаться в то дерьмо, из которого мы с трудом, но вынырнули. ИМ это надо в первую очередь, не мне. Могли бы и в руки вручить, а не подсовывать.

- А мне так тем более не надо. Тогда пошли домой.

Стоило им подняться на один пролёт лестницы, как телефон замолчал.

- Вот видишь? – засмеялась Арина. – Он явно на тебя среагировал. Подожди. – Девушка спустилась на несколько ступенек и телефон снова зазвенел. Поднялась – затих.

- Да… - парень рассмеялся. – Не на меня конкретно реагирует, на нас. Да ну его. Пошли домой. Пусть здесь лежит. Кто его туда засунул, пусть тот и забирает. Фокусники, блин.

Утром следущего дня, Антон, ради интереса, прошёл мимо почтового ящика первым и, удивительно, звонка не было, но, когда рядом оказалась Арина, из почтового ящика раздалось характерное пиликание Нокии.

Выскочив на улицу, Антон притянул к себе сестру, обнял.

- Вот так вот, моя дорогуша. Со мной разговаривать не хотят, как и я с ними. Теперь пытаются задействовать тебя. Слушай, а может это звонит твой поклонник? Как его? Дури?

- Сам ты дурик, – девушка расхохоталась. – Как же, будет он звонить. Во-первых, его, если память не изменят, зовут… Дио. Кажется так. А, во-вторых, когда мы с тобой были на другой стороне, Мара сказала, что у того вроде «крыша» поехала от безответной любви. Не смог, понимаешь, пережить разлуку с инопланетянкой. А если серьёзно, у меня к нему нет никаких чувств. Да, пожалуй, и не было. Парень как парень. Таких каждый пятый.

- Хоть не каждый второй. И за то хвала богам. Слушай, мил друг. А тебе не кажется, что мы остались вообще одни? С утра мысль свербит в голове. Все о нас напрочь забыли, не желают даже звонить. Смотри, Олег ещё в августе, кажется, позвонил и с тех пор ни слуху, ни духу. Как и Древний. Правда, через его компаньона знаю, что Свар трудится, не уволился. И как это понимать?

- Не знаю. Может своих забот выше крыши, а может ещё что. Кстати, и наш дорогой Всеволод тоже вроде как обещал наведаться, но уже сколько времени с тех пор прошло? Он что, пешком с Владивостока к нам идёт?

- Так, наверное, причин нет. Мы, вроде, и сами не особо активно участвуем в жизни Братства. Я, вот, уже неделю как даже на сайт не заходил. Ладно, был бы нужен, на такой случай телефон есть. А вообще… мне даже нравится – живём тихо и спокойно. Работаем и нет никаких встрясок. Меня подобное устраивает.

- Ну да. Стал мхом обрастать. Хорошо, бороду с усами не дала отрастить, как хотел, а то вообще стал бы выглядеть как бомж.

- Ну да. Только твоё присутствие меня и сдерживает, что бы не опустился на дно. Жил бы один – сначала стал бы курить, потом пить. Естественно, забросил бы работу или работал бы так, что растерял всю клиентуру. А потом и бомжом бы стал, продав квартиру и собирая, что бы купить выпивку, пустые банки и бутылки по помойным бакам.

- Это ты мне рассказываешь планы на дальнейшее? – Арина улыбнулась. – К счастью, на подобное ты не способен. А если б и был - к твоему глубокому несчастью рядом с тобой есть правильный человек, который способен вытянуть тебя из самого глубокого болота. Да и не даст вообще туда залезть... Твою ж мать. А этому… что от нас нужно?

Арина остановилась как вкопанная, тормознув и брата. Когда тот поднял голову, увидел метрах в десяти от себя Аристарха, который явно поджидал именно их. Одет тот был в неизменнывй сюртук и белоснежную сорочку с галстуком. Увидев, что девушка стала озираться в поисках, куда бы сбежать, дворецкий мгновенно оказался рядом. Антон только глазами хлопнул от такого неожиданного фортеля, уже слушая воркочущий подзабытый голос.

- Доброго здравия Вам, Ваши…

- СТОП! – Антон рявкнул так, что окружающие люди вздрогнули от неожиданности и покосились на пару, что резко остановилась на тротуаре, смотря прямо перед собой.

- Уважаемый, давай без того, что набило оскомину – без всяких надуманных сиятельств, господ и подобной чуши. Скажу честно – не ожидали Вас встретить. ОЧЕНЬ надеялись, что больше никогда не пересечёмся. Но, как понимаю, то, что сказали Вам пару лет назад, так и не доползло до назначения?

- И я Вас рад видеть, молодые люди, – старик словно не слышал издёвки и раздражения в голосе Антона. – Вы уж простите, но должны понимать – я сущес… человек подневольный, поэтому позвольте ещё раз извиниться за столь нежданное появление. Не задержу Вас надолго. Мне лишь поручено передать Вам письмо-приглашение на Собор. Через две недели будет годовщина – ровно пятьсот лет. Вы двое в числе приглашённых. Для мужчин обязателен строгий костюм. Для женщин – вечернее платье. Простите, но отказ невозможен.

И старик исчез, оставив в руке Антона открытку-приглашение.

- И что сейчас было? – Арина взяла из рук брата открытку и прочла вслух.

- «Уважаемые Арина Сергеевна Ярая. Уважаемый Антон Сергеевич Ярый. Приглашеаем Вас на торжества по случаю пятисотлетия СоБора Белого Братства. Прикоснувшиеся к сему Приглашению тем самым дают своё согласие. Празднество состоится второго ноября в двенадцать часов. Во славу Рода.»

Когда Арина закончила читать, ниже напечатанного текста внезапно появились две маленькие фотографии – её и брата.

- Ничего не понимаю. Это что за техника такая? Когда читала - ничего не было, а теперь, смотри, две фотографии, которые, скорее, голограммы. Причём здесь Братство и какой-то СоБор? Антон, ты слышал о таком? Я – никогда. Между прочим – почему в средине слова буква «Б» – с большой буквы?

- Слышал, - парень был потрясён случившимся и долго и тщательно рассматривал фотографии. – Ты права – это голограммы, но КАК??? И почему именно Аристарх стал почтальоном? Кстати. Мы, как два истукана стоим посреди тротуара и мешаем людям. А ты обратила внимание, что старика, кроме нас, никто не видел? Для всех были два болвана, которые разговаривали с пустым местом. Не удивлюсь, если кто-нибудь нас не снял на видео и вскоре не выкинет на какой-нибудь сайт, мол, сегодня в ближайшей психушке день открытых дверей, полюбуйтесь сами. Давай хоть в сторону отойдём.

- Может не отойдём, а пойдём на работу? Не хватало ещё, что бы мы вместе опоздали. Это станет, пожалуй, событием в клинике. В первый раз такое.

- Да, блин, я сейчас и работать, наверное, не смогу. В голове тараканы кинули клич на общее собрание. Будут выбирать ответственного за предстоящее мероприятие. Потом создадут комитеты по сборам. Потом подкомитеты по…

- Тошка, я тебя обожаю, – Арина чмокнула брата в чёку и потянула его за руку. – Давай, перебирай ногами. Мне очень нравится, что ты обладаешь чувством самокритичности. Но попроси своих постояльцев перенести заседание на вечер. Скажи, многие заняты другими неотложными делами, поэтому кворума сейчас не будет. Сможешь с ними договориться?

- Попробую. Рин. Слушай, ты сейчас о чём?

- О работе, дорогуша, – девушка улыбнулась. - Только о ней. Осталось двадцать минут, за которые нам надо дойти, переодеться, посмотреть список клиентов на сегодня и решить, кто с кем будет работать. К тому же, зная директора клиники, в которой работаю, он, пока не выпьет кружку своей бурды, под названием растворимый кофе, к работе приступить не сможет. Поэтому давай пошустрее.

- Давай. Ты спросила по поводу Собора. Насколько помню, именно в тысяча пятьсот двадцать четвёртом году произошла первая и основная стычка среди высшего духовенства – спор между нестяжателями, теми, кто придерживался монашеской аскезы и был против владениями монастырями землёй и принудительного труда на ней крестьян. И вторая партия – иосифляне, которые являлись, по сути, стяжателями, стремящихся сделать монастыри более богатыми, благо появилась возможность закрепить монастырский люд, который бы бесплатно работал на церковь. Но, пожалуй, не это... Что ещё? Вспомнить Митрополита Даниила, который всеми силами пытался подмять Василия третьего, на словах же его всячески поддерживая. С женой князя, зараза, развёл, подведя главной причиной не бесплодность, а колдовство и чернокнижье волхвов. Потом… Нет, не помню точно, что случилось в тот год на Соборе. Вроде в этот год заложили Собор Смоленской иконы Богоматери, самому древнему храму Новодевичьего монастыря в Москве. Хотя… Причём здесь церковь? Вряд ли событие имеет отношение к церкви как таковой. Раз упомянуто Братство, тогда не знаю. Может очередная историческая легенда, может выдумка, а может, что написано – СоБор – вообще составляющее из двух слов? К примеру – сообщество борцов.

- Пойдём? - Арина чуть ли силой тащила брата на работу.

- Не знаю. Странно всё. Пожалуй, стоит переговорить с Всеволодом, а не ломать сейчас голову.

- Наконец-то первая разумная мысль.

- Складывается впечатление, что впереди нас ожидает очередной звиздец. Всё один к одному - из древних шкафов, словно по команде, начали вываливаться скелеты прошлого. И старик со своим домовым и те, из другого мира. Не хватает для полного счастья крылатых, жуков и вообще, на десерт, чего–то требующей от нас русалки. Слушай, - Антон вновь остановился. – А ведь в приглашении ничего не сказано о месте проведения сборища.

- Слушай, если так и будешь стоять – пойду одна.

- Не, я иду. Только не беги, прошу.

- - -

День прошёл, в целом, нормально, без неожиданностей и только под конец, когда Арина закончила работать, в смотровую вошла Катя, тихо сев в уголке.

- Что случилось, Кать?

- Ничего. Устала очень. Вроде ничего такого, но на душе словно камень висит.

- Камень? Бывает. Ты мне можешь ответить, кол брата рядом нет – что с тобой случилось? Почему с первого рабочего дня ты стала относиться к нам как к чужим? И что за афициоз в общении? Ты вроде не маленькая девочка, но подобных вывертов понять не могу.

Катя долго молчала, потом подняла опущенную голову, посмотрев на собеседницу.

- Со мной ничего не произошло.

- Только не надо врать. Я же вижу, что между Вами происходит! Оба мучаетесь, пытаетесь вообще не пересекаться на работе. Просто хочу понять и, если смогу, помочь.

- Арин. Работа – это работа и здесь не место для личных отношений. Не забывай - я наёмный работник, а Антон Сергеевич - директор. Неужели не понимаешь, что я просто не могу и не хочу ему навязываться. А он… Ни в кино меня ни разу не пригласил, ни куда ещё. Мы и видимся-то только здесь. А я не хочу пользоваться его особым отношением. Понимаешь, НЕ ХОЧУ!!! Мне надо самой себе доказать, да и Вам, что я на самом деле чего-то стою. Я не могу так…

И девушка, заплакав, выскочила из смотровой.

- «Вот же два балбеса. Все из себя такие правильные… до тошноты. Один из себя корчит строгого начальника, другая - гордая-прегордая и правильная пионерка. Два идиота малолетних. Что б Вас волки задрали в тёмном лесу. Обоих. Эти два кретина играются в кто кого перешибёт, а плачутся почему-то именно мне. Да ну Вас... И ладно б подростки, так обоим по тридцатнику.»

Выдала про себя все маты в адрес великовозрастных идиотов, пошла переодеваться, чувствуя, что и у неё начинает болеть голова…

Немного передохнув и выпив чай, двойняшки спустились на первый этаж и неожиданно в голову девушке пришла вполне здравая мысль кому можно задать интересующий её вопрос. Оглянувшись по сторонам, увидела уже одетую Полину.

- Прости, можно вопрос?

- Да, Арина Сергеевна, – девушка остановилась. – Слушаю. По работе?

- Нет. Скажи, Полина, ты ведь была в Екатерининском Дворце тогда, ну… когда.

- Я Вас поняла. Да. На то мероприятие мы с сестрой были приглашены как потомки… благородных семей. – Девушка смутилась, когда сослалась на родословную, но и внезапно преобразилась – плечи распрямлись и, казалось, изменилась сама осанка и выражение на лице.

И это не могли не заметить Антон и Арина. Парень не выдержал.

- Тяжело быть другой, Поля? Всё время держать маску?

Девушка усмехнулась и, ничего не ответив Антону, повернула голову к Арине.

- О чём Вы хотели спросить?

- Полина. Вам прислали приглашение на мероприятие по случаю юбилея Собора?

- Нет. А что, должны были?

Двойняшки переглянулись.

- «Сказать, что должны были – будет враньём, а нет, к чему тогда сам вопрос?»

- «Ты только не лезь, Тош, хорошо? Я сама.»

Арина достала из сумки приглашение и показала его Полине.

- Нам сегодня дали в руки это приглашение. Вот и хотели поинтересоваться – может Вы что-то знаете как о самом событии, так и о месте, где будет проходить празднество?

Полина, убрала руки за спину, не притронулась к открытке, но текст прочла внимательно и, заметив фотографии, удивлённо посмотрела на Арину.

- О таком празднике не слышала. Скорее всего, это касается сугубо членов Братства, к которому мы имеем лишь косвенное отношение. Да, знаю, кто туда входит и чем оно занимается. Но, повторю, я с сестрой лишь потомки тех, кто много лет стоял во главе этого общества. Поэтому не жду, что такое приглашение будет передано нам.

- Спасибо. Но я увидела у Вас на лице удивление? С чем связано. С фотографиями?

- Позвольте не отвечать на этот вопрос, посколько подобная информация является закрытой, а врать Вам не могу и не хочу.

- Настолько закрытая, - не выдержал Антон, - что в этом приглашении есть наши фотографии, а как они там появились, значит, знать нам нельзя?

- Извините, Антон Сергеевич, но я сказала всё, что могла. Обратитесь к руководству Братства, может там Вам расскажут.

- Забавно прозвучало – «может». Значит ли, что и там могут не знать? И от кого ж тогда идёт вся эта хренотень? Если не от лица Братства, которое упомянуто в приглашении, значит от кого-то другого? А не от Дмитрия ли свет Михайловича? А, Полина?

- Не имею ни малейшего представления. Простите, я могу идти?

- Конечно. Спасибо, Полина. – Арина спрятала открытку в карман и внезапно задала вопрос в спину идущей на выход девушке. - То, что Вы видели подобное, это понятно. Но хочу спросить совсем другое. Как нам узнать само место. И, уж простите, второй вопрос. А если мы не придём? Тогда что?

Полина, выглядевшая сейчас, как и всегда, обычным человеком, оттарабанившим рабочий день, повернулась к двойняшкам.

- Если Вы не касались пальцами своих фотографий, место узнать не сможете. А если прикоснётесь, идти придётся даже через силу. Извините, но я и так сказала больше, чем следовало. – И она выскочила за дверь, едва не сбив с ног охранника.

- Забавно. Сделав один шаг, придётся делать и второй. А если не делать, то ни к чему нас не обязывает? Хотя в тексте этого нет, но помнишь, Арин, что сказал слуга нашего так называемомго «деда»? Отказаться, мол, нельзя.

- Давай дома? – Арина попрощалась с охранником и выскочила на улицу. Дождавшись брата, который оставил ключи и поставил кабинет и служебные помещения на охранную сигнализацию, взяла его за руку.

- Давай о делах дома. А сейчас помолчи немного. Я тебе кое-что расскажу. – И Арина пересказала содержание состоявшегося разговора между ней и Катей...

– Что на это скажешь? Теперь может отомкнуть уста.

- В принципе, ничего. Екатерина, на мой взгляд, выбрала правильную позицию – на работе никаких романов. Тем более, когда один из двоих руководитель.

- Так это на работе, брат, а не на работе? В свобное от неё время? Может, в самом деле пригласишь девушку в кино или в театр? Хотя бы на выставку какую сходите? Или просто погуляете после работы или в выходные?

- После работы не получится. Зачем двум еле живым особям шляться по городу? Тем более, куда-то там идти? Да я в любом театре или кино, как погаснет свет, сразу усну. И, как мне кажется, не только я. Тратить время, что бы взявшись за руки спать, мешая другим людям? А вдруг стану храпеть? Нет, бездарно проведённое время. На счёт выходных? Что ж, может ты и права. Закажу три билета на ближашую субботу. Ты не против?

- Антон, – Арина аж задохнулась от злости и возмущения. – Ты в своём уме? На кой там буду нужна я? Или без меня вообще никак? Напомню – я не настоятельница монастыря и Вы не сестры во Христе, что бы за Вами наблюдать. Может ты мне ещё предложишь свечку подержать? Ты думай иногда, что говоришь? Бред несёшь.

- Но, Рин. – парень неожиданно смутился. – Я не могу тебя оставить дома одну. Мы же с тобой…

- Слушай, может настала пора оторвать руки от моей юбки? Вроде на работе ты из себя весь такой самостоятельный. Попробуй, что сказать против. Тебя все боятся, Антон, когда включашь режим «шефа». Скажу больше, даже я побаиваюсь. Но понимая, что руководитель должен быть один, и ты с этой обязанностью вполне справляешься, и я, и все остальные молчат. Хотя во многом бываешь не прав, а иногда, так вообще перегибаешь палку. Что же касается всего остального – будь добр, избавь меня от родительской опёки. Хочешь жениться – женись. Не хочешь – значит ТЕБЕ это не надо, не мне. И прошу, давай к этому разговору больше не возвращаться. Мы хоть и самые близкие люди, но между нами нет, и не может быть интимных отношений. Когда ты меня отправлял к родителям, а сам кувыркался с подружками, ты ж не спрашивал совета? А чего вдруг такого случилось, что именно на четвёртом десятке тебе понадобились мои советы? Подумай, брат. Я ВСЕГДА буду лишней в твоей семье. Быть третьей по счёту? Хотя какой третьей? Три сестры в другом мире, Катя, ты, а потом уже я. Именно, что наше дело шестое, а шестёркой никогда не была и быть не желаю.

- Ты хочешь поссориться? - Антон посмурнел. – Ты со мной разговариваешь, словно я тебе чужой. Столько злости и непонимания…

- Одно понимаю, Тош. Семью ты должен создать сам. И выбор свой сделать тоже должен сделать сам. Без моих советов. Я лишь могу желать, что бы выбор делал осмысленно, не поддавшись на взрыв эмоций и гармонов. С кем будешь, всё твоё, не моё. Скажу лишь, что буду счастлива, если будешь ты счастлив. И детей твоих буду любить, не взирая от кого они. Так что думай. Размышляй. Анализируй. Только не затягивай. Время идёт, а ты моложе не становишься. И твои подруги – что Катя, что Мара, уже далеко не так юны, что бы тянуть с рождением детей. И не смотри на меня с таким дурацким выражением на лице. Да. Повторю. Я хочу, что бы в нашем доме появились дети. А они, знаю точно, будут самым лучшим, что ты сможешь сотворить на этом свете…

Зайдя в парадную, двойняшки поднялись по лестнице на первый этаж и девушка, которая большей частью, пока шли, молчала, внезапно остановилась.

- А не звонит…

Антон вздрогнул, вынырнув из размышлений, посмотрев на сестру.

- Что ты сказала? Извини, задумался.

- Телефон, говорю, не звенит. Прошли мимо и тишина.

- Может стоит посмотреть?

- Антон. А если там очередная бяка на подобие той, с чем столкнулись не так давно? Хлоп. И мы снова где-нибудь, только не дома. Ладно, тогда был отпуск, а сейчас рисковать нельзя. Ну его. Может и забрали уже телефон, доперев, что мы не желаем подобных контактов? Ты хочешь очередной гемор на свою голову? Если да – иди и открывай ящик. Но предупреждаю – сейчас исчезнешь, за тебя работать не буду. Так и знай. Только этого мне не хватает. Ну что, естествоиспытатель, покоритель других планет, полезешь смотреть?

- Но там и газеты могут быть, и платёжки и…

- И конверт с деньгами, наподобии Катиного? Это ждёшь? Ха. Не надейся. Тебя оценили не настолько высоко.

- Задело? Обидно? – усмехнулся парень. – Вижу, что обидно. Мне, если честно, тоже. Хотя мы не двух вылечили, а всего лишь одного, зато какого!!! И нет, что бы подарить хоть какую-нибудь безделушку на память, так только слова. И те остались лишь словами. Да ну их. Пошли домой. И, Рин, давай не ссориться. Мир?

- Я с тобой и не ссорилась. А почему ты все мои слова воспринимаешь именно как ссору? Дурачина ты самая настоящая. Ладно, фиг с тобой. Мир так мир, не против. Но ужин готовишь ты… Ладно, готовим вместе, хоть сегодня твоя очередь.

- И я тебя люблю, моя пр-р-р-релесть.

- Какой же ты… Впрочем, да, похож. Такой же бледный… Всё, молчу. МОЛЧУ, я сказала. И нечего щипаться.