Огненные рубежи.

184-я (4-я Крымская дивизия народного ополчения) формировалась на южном берегу Крыма, из состава 23-й Севастопольской, 24-й Ялтинской и 25-й Алуштинской погранкомендатур. Для пополнения личного состава до численности дивизии были призваны три тысячи крымчан - в основном запасников войск НКВД и бойцов, выписываемых из госпиталей. К сожалению, данные по личному составу дивизии в ЦАМО отсутствуют (Впрочем, нет данных по всем четырем крымским дивизиям народного ополчения). Командир дивизии полковник Абрамов в своих воспоминаниях, называет численность около 5 тыс. 500 человек. Из них, вооруженных 3759 бойцов. Были сформированы полки: 262-й стрелковый -- на базе 23-й отдельной погранкомендатуры, командир полка -- майор Рубцов, военком -- ст. политрук Тилинин, начальник штаба -- капитан Кочетков. Полк получал участок от мыса Айя до исключительно Аюдаг, штаб полка -- Алупка. 294-й стрелковый полк -- на базе 24-й погранкомендатуры, командир полка -- майор Мартыненок, военком -- полковой комиссар Ермаков, начальник штаба -- капитан Кашин; полк получал участок Аюдаг, исключительно Новый Свет; штаб полка -- Алушта. 297-й стрелковый полк -- на базе 25-й погранкомендатуры, командир полка -- майор Панарин, военком -- ст. политрук Молоснов, начальник штаба -- капитан Лебеденко; полк получал участок Новый Свет, Судак; штаб полка -- Судак. После эвакуации Приморской армии из Одессы в состав дивизии был передан Одесский погранотряд, принимавший активное участие в боях за оборону Одессы. Дивизия получала пополнение, бывшее в боях, способное укрепить ее боеспособность. Однако при отступлении дивизия оказалась фактически брошенной. Из воспоминаний командира дивизии Абрамова: "Связи с армией не было. Был послан третий офицер с донесением к командующему и за получением приказания -- как быть дальше? Боеприпасы расходовались, а пополнения не было. Продовольствие не поступало, и люди питались за счет местных ресурсов... Было принято решение отступать...В бинокль была хорошо видна Алушта, занятая врагом. Позади нас по шоссе ходили танки. Заметив нас, противник открыл артогонь, но снаряды рвались в стороне. Ровно в срок отряд выступил по маршруту: южный скат высоты Чатырдаг, высота 480,3 и дальше по дороге на Ялту. Примерно посередине южного кругового ската горы вилась тропинка, по которой можно было идти только гуськом. Левей внизу была дер. Коробек, в которой помещался штаб немцев. День был на исходе, когда у стыка троп, что на юго-западном скате горы, мы нарвались на засаду немцев, сидевших в окопах. Гуськом наступать было нельзя, обход справа или слева исключал крутой подъем и спуск. Оставался единственный подход -- лезть на гору, спуститься с нее на западном скате и выйти в тыл врага. Подъем был очень трудный и продолжался долго. При подъеме сильные помогали лезть слабым. На горе устроили привал, чтобы дать отдохнуть людям и подтянуться отставшим. Не приходил начштаба майор Серебряков. Оставив на месте маяк, мы двинулись через плато, шли по азимуту всю ночь и, только когда взошло солнце, подошли к спуску. Впереди внизу был сплошной лес и ни одного населенного пункта, ни одного ориентира. Люди устали и третий день без хлеба...". В Севастополь остатки дивизии выходили до 27(!) ноября, прорываясь с боем. Вернее, отошли те, кто уцелел, прикрывая отход армии. Если сказать еще точнее, 184 дивизия не прикрывала отход, как часто пишут в литературе. Она просто сражалась на тех позициях, на которых ее застал подход противника. Никаких указаний и приказов командование дивизии не получало, более того, управление полками дивизии в ходе боев было потеряно и командиры полков самостоятельно принимали решения. Основные бои дивизия вела в районе деревень Нейзац, Фриденталь, Розенталь, (недалеко от Золотого поля) населенных крымскими немцами. Как это не парадоксально звучит, но швейцарская и немецкая общины Крыма немцев не поддержала, а оказывала содействие пограничникам. Есть данные командира 184 дивизии полк. Абрамова, который утверждал, что вышло из состава дивизии всего 974 человека. Однако, если сложить численность л/с дивизии зафиксированную в документах по формированию подразделений, то цифра получается более чем вдвое больше. Всего из вышедших подразделений было сформировано два полнокровных батальона и выделено пополнение для батальона школы НКВД. Вместе с ротами 54-го охранного полка НКВД и конвойной ротой из Симферополя получается 2352 человека. Т.е. в сумме, из состава дивизии вышло около 2 тыс. человек. Из их числа нужно вычесть две роты 23-й Севастопольской погранкомендатуры, которые вернулись в Севастополь до начала боев в горах. Итого получается около 1500-1700 человек. Точнее установить цифру пока сложно. 172-я дивизия (3-я КДНО) формировалась в симферопольском районе. Дивизия была изначально моторизованной и имела один танковый полк. В его составе было 10 танков Т-34 и 56 танков Т-37/38, но большинство танков были потеряны в боях под Перекопом. Экипажи легких танков формировались из рабочих симферопольских предприятий. Экипажи десяти танков Т-34 были кадровыми. После боев под Перекопом, где дивизия потеряла большую часть своего личного состава "дивизия" вернулась в Севастополь в очень ослабленном составе. Большая часть легких танков была уничтожена противников, а часть танков Т-34 была брошена по дороге из-за поломок и нехватки топлива.

Вопроеки распространенному мнению, первые модели танков Т-34 имели некачественную трансмиссию, которая часто выходила из строя. В арьергардных боях дивизия понесла серьезные потери. Изрядно потрепанную, но очень стойкую 172 дивизию полк. Ласкина И.Е. Петров поставил прикрывать отход своей "армии". Это было мотивировано тем, что личный состав дивизии состоял из крымчан, которые хорошо знали местность. Бойцы 172-й дивизии вместе с конниками 40-й и 42 дивизий сражались на горных перевалах, давая возможность отступить остальным частям. Из 10 076 человек первоначального состава дивизии, к Севастополю вышло 930 человек в пехотных подразделениях, и около 800 человек в различных артиллерийских, танковых и вспомогательных частях. Всего около 1700 человек. Более того, в ее составе вышли один Т-27, два бронеавтомобиля БА 10 из состава разведки, пять вооруженных тягачей "Комсомолец" и один Т-34. Обе крымские дивизии (172-я и 184-я), с боем прорываясь в Севастополь, потеряли большую часть личного состава. Изучив материалы по численности этих дивизий и их потерям, можно с уверенностью сказать, что в отличие от других местных формирований, дезертиров и сдавшихся в плен, в этих частях почти не было. Крымские дивизии (бывшие 3-я и 4-я Крымские дивизии народного ополчения) были добровольческими, сформированными из непризывных возрастов, они сражались на родной земле, защищая ее. Плечом к плечу с крымчанами сражались еще две дивизии 51-й армии, военного формирования: кавалерийские 40 и 42. Обе дивизии были сформированы на Кубани из казаков. С сентября в Краснодарском крае осталась возможность формировать только добровольческие дивизии, проводя отбор воинов, пригодных для службы в кавалерии, в основном из лиц непризывного возраста. Дивизии, сформированные в июле--августе 1941 года, перебазировались на участки фронта, определенные Ставкой ВГК, и в связи с тяжелой обстановкой на фронте практически "с колес" вступали в бой. Боевой состав всех кавдивизий легкого типа был одинаков: три кавполка и эскадрон химзащиты. Именно такими и были все три кавдивизии Крыма 40-я, 42-я и 48-я. Основу дивизий составили казаки-добровольцы, возраст которых колебался от четырнадцати до шестидесяти четырех лет, чаще всего ветераны Гражданской. Казаки иногда приходили семьями вместе со своими детьми. Пусть вас не обманывает слово "дивизия". Они относились к т.н. "легким" кавдивизиям и в их составе было совсем мало бойцов (не более 3,5 тыс.). 40-я дивизия формировалась в станице Кущевская Краснодарского края, в ее составе было 3 258 человек. В ее состав входил кавалерийский артдивизион, пулеметная рота (на тачанках и телегах) артпарк, 55-й бронетанковый эскадрон. В ходе боев ей был придан еще и зенитный дивизион. 42-я формировалась в г. Краснодар, но была еще более малочисленной (2,3 тыс. всадников). Она имела в своем составе только одну батарею 45мм орудий на механизированной тяге. Кавдивизии, сформированные из кубанских казаков во второй половине июля, в августе были переброшены на Крымский полуостров в состав кавгруппы генерала Д.И. Аверкина. Правда, после боев обе дивизии в сумме составили целых...1496 сабель. 42-я дивизия потеряла заградэскадрон, часть техники, половину личного состава, один ее полк отошел к Керчи, всего к Севастополю в составе 42-й дивизии полк. Глаголева вышло 211 человек. 40-я дивизия Ф.Ф.Кудюрова сумела сохранить свой зенитный дивизион, семь 76мм орудий, семь тягачей "Комсомолец", три танкетки из состава бронетанкового эскадрона, два бронеавтомобиля.

В разрозненных частях и подразделениях 51 армии, к Севастополю вышло еще около 1300 человек. В основном это были отдельные части дивизий, в состав которых были включены 1-й и 2-й Перекопские отряды (так, например, вместе с Перекопскими отрядами вышли 327 бойцов 156 дивизии). Это связано с тем, что отход был неорганизованным и командиры частей часто сами принимали решение об отходе в Севастополь или Керчь.

Вместе с приморской армией к Севастополю отошли и два армейских артполка 51-й армии. 51-й и 52-й, сохранив половину своей артиллерии. Правда, 52-й АП был вооружен экзотическими в РККА польскими трофейными 155мм орудиями Шнейдера французского производства, к которым было всего по одному снаряду на орудие, но и они могли пригодиться в обороне. Если собрать воедино вторую составляющую, то наберется еще около семи тысяч человек, т.е. сила сопоставимая с самой Приморской армией.

Составляющая N2. Моряки. Неплохо вооруженная и обученная, сохранив часть артиллерии, 7 бригада морпехоты вернулась в Севастополь. Но не вся. Бригада при отступлении потеряла два батальона. Вопрос отхода бригады- тема отдельного исследования. С ней возвращались и два ее бывших батальона: 1-й и 2-й Перекопские отряды. Бригада, вырванная в северный Крым с Дуванкойского направления, направления, где оборона города в ноябре 1941г. получила самый серьезный удар, возвращалась в родной город. С ней вернулись и расчеты двух береговых батарей 120 артдивизиона, увы, уже без своих морских стационарных орудий, которые пришлось взорвать при отходе. Расчеты еще трех береговых и двух зенитных прорвались в Керчь, расчеты четырех батарей полностью погибли, защищая Крым. Судьбу остальных расчетов установить не удалось. Чтобы было ясно, о каком количестве флотских артиллеристов идет речь, поясню: расчет береговой батареи среднего калибра составлял от 120 до 250 человек. Вместе с Примармией удалось выйти и остаткам 16 батальона морской пехоты. Батальон вместе с разрозненными мелкими частями 321-й дивизии занял оборону перед Бахчисараем. В ходе боя он был рассечен на две части. Половина батальона отошла вместе с экипажем бронепоездов "Орджоникидзевец" и "Войковец" (N1) к Севастополю, а 185 человек из состава батальона, пройдя по горным дорогам, присоединились к отступающей Примармии.

Частично прорвался к Севастополю экипаж армейского бронепоезда N1, разбитого тяжелой артиллерией немцев у ст. Шакул (Самохвалово), и экипаж флотского бронепоезда "Орджоникидзевец", погибшего у станции Курман-Кемельчи.

Численность Приморской армии, в литературе дается самая различная: 8 тыс., 16 тыс, 24 тыс. По расчету получается, что численность самой "армии" около 8 тыс. человек, с частями 51-й армии 16 тыс., а с учетом морских частей, около 22-23 тысяч. Проанализировав цифры, и сравнив их с тем, что дано в литературе, можно сделать выводы, что под термином "Приморская армия" авторы понимают различные соединения, включая в ее состав то части 51-й армии, то части моряков, сражавшихся под Перекопом. В сводке по состоянию на 9 ноября 1941г. дана цифра 43 321 человек. Нет, это не ошибка, давайте разберемся, проанализировав состав частей обороняющих Севастополь по состоянию на 9 ноября:

Первый сектор (еще не участвующий в боях)

Комендант полковник П.Г. Новиков (командир практически несуществующей 2-й кавдивизии Примармии). Состав войск -- вновь созданный 383-й стрелковый полк. Штаб сектора штаб 2-й кавалерийской дивизии (сокращенного состава) располагался на бывшем хуторе Максимовича (в районе 7-го км Балаклавского шоссе). На формирование полка были использованы: запасной артполк, школа младших командиров НКВД, объединенная школа мл. комсостава БО, рота местной противовоздушной обороны и химрота. В составе полка было три стрелковых батальона:

1-й батальон школа младших командиров морпогранохраны НКВД; комбат -- начальник школы майор Писарихин;

2-й батальон - батальон запасного артполка ; комбат -- командир м-р Ведмедь;

3-й батальон - объединенная школа младшего комсостава береговой обороны, рота местной противовоздушной обороны и химрота; комбат капитан Кудрявцев.

Командование, штаб, службы и тылы полка -- 383-й сп. Взводы связи батальонов и тыла полка были укомплектованы за счет частей, из которых комплектовался 383-й сп. В связи с приведенными данными возникает ряд вопросов: во-первых, четко видно и понятно, что в первом секторе войск не добавилось, а стало меньше. Убыл на Кавказ батальон водолазного техникума. Вместо него был сформирован новый батальон из различных частей. Приморская армия усилила первый сектор обороны только комендантским взводом штаба дивизии. Неясная ситуация со штабом полка. Дело в том, что ни в одной из вышедших дивизий полка под таким номером нет. Очевидно это опечатка в приказе при формировании, т.к. фактически штаб был составлен из офицеров 388 полка 172-й дивизии. Тем не менее, 383 полк просуществовал в Примармии до февраля 1942 года. Стоит отметить, что хутор Максимовича находился в 10км от передовой, средств связи с частями не имел, т.к. отсутствовала полевая телефонная линия, а батальоны не имели радиостанций. Для передачи приказов использовали связных. 9 ноября это еще был тыл севастопольского оборонительного района. В районе сектора, в основном по Ялтинскому шоссе, выходили различные части Примармии. П.Г.Новиков только прибыл в сектор из Ялты, где выполнял обязанности коменданта города. Своей артиллерии сектор не имел. Поддерживался огнем двух батарей 18 и 19 (по 4х152 мм дореволюционных стационарных морских орудия Канэ с дальностью стрельбы 14км каждая). В некоторых источниках к ним добавлены еще четыре орудия вновь установленной 130мм, батареи N 242, но это по состоянию на 15.11.41, когда батарея произвела первые стрельбы с временных оснований. Батарей N 116 и113 еще не существовало в природе (установлены только в конце ноября), а 130мм батарея N 242 действовала только с 15 ноября. Подразделения, составлявшие оборону сектора, своей артиллерии не имели. Чуть позже для поддержки 1-го сектора был выделен 51-й артполк, бывший армейский артполк 51 армии, имевший лучшую матчасть: 8 орудий 152-мм (МЛ 20). Орудия переместили в районе хутора Николаевка (5-й км.).

Второй сектор обороны

Комендант сектора полковник И.А.Ласкин (Командир 172-й моторизованной дивизии, бывшей 3-й Крымской), сменивший на этом посту начальника учебного отряда контр-адмирала Абрамова. Штаб сектора штаб 172-й дивизии (сокращенного состава) располагался в районе бывшего английского редута Виктория (совр. ул. Горпищенко).

Состав войск 172-я дивизия в составе:

а) 514-й стрелковый полк в составе двух батальонов:

1-й батальон был сформирован из состава всех пехотных частей 172-й дивизии

2-й батальон был сформирован за счет трех рот севастопольского истребительного отряда и одной роты 51-го полка связи. Кроме того, в состав полка были включены все гарнизоны долговременных сооружений, расположенных на участке полка, т.е. части бывшего запасного артполка. Командование, штаб, службы и тылы полка -- 514-го стрелкового полка 172 стрелковой дивизии; командир полка майор Устинов. Т.е. из всего личного состава дивизии сформировали всего батальон. Второй батальон полка был чисто севастопольским: за счет добровольцев непризывного возраста. Бойцы этого подразделения достаточно долго не имели формы и ходили "по гражданке".

б) Второй полк дивизии был чисто морским. Это был 2-й морской полк в существующем составе (командир капитан Н.Таран). Т.е. это были бойцы бывших Севастопольского и Николаевского батальонов морпехоты, бойцы Тендровского участка.

в) Третьим полком дивизии стал вновь сформированный стрелковый полк: 1-й Севастопольский стрелковый полк, в составе трех батальонов:

1-й батальон за счет 1-го Перекопского батальона (бывший батальон 7-й БрМП);

2-й батальон за счет батальона Дунайской военной флотилии;

3-й батальон за счет батальона школы оружия.

Командиром 1-го Севастопольского стрелкового полка стал бывший начальник школы оружия учебного отряда полковник Горпищенко. Штаб полка был укомплектован за счет за счет личного состава штаба 42-й кавалерийской дивизии. Т.е. второй сектор в боевом отношении был усилен одним батальоном 172-й дивизии и штабами подразделений, входивших в состав 51-й армии. Штаб сектора так же не имел прямой связи с войсками и находился от них еще дальше, чем в первом секторе. Артиллерия сектора: 52-й артполк - 14 орудий Шнейдера 155-мм (бывший армейский 51 армии, оснащенный трофейными польскими орудиями французского производства, к которым не было снарядов.), 725-я подвижная батарея береговой обороны, доставленная 30-го октября с Тендры - 4 орудия 152-мм орудия МЛ 20 (полевые пушки-гаубицы советского производства), 134-й артполк 13 орудий 122-мм. (из состава Приморской армии), 1-й артполк -2(!) дивизионных орудия 76-мм. (из состава 172-й дивизии) Всего 37 орудий, из них 4 - БО. Артиллерия в основном располагалась в районе разоруженной стационарной зенитной батареи на х. Дергачи и в районе карьера на Сапун-горе. Дополнительно в полках морпехоты находились еще 24 малокалиберных орудия (45-мм противотанковые и полковые 76мм орудия, обр. 1927г.).

Т.е. 172-я дивизия сохранила только два 76мм дивизионных орудия, (в начале боев у нее было: четыре 152-миллиметровые гаубицы, пять орудий калибра 122мм, семь -- калибра 76 миллиметров и четыре 45-миллиметровых орудия)

-- Третий сектор (бывший правый подсектор 3-го сектора, которым командовал полк Дацишин). Комендант генерал-майор Коломиец. Штаб сектора и 25-й дивизии -- отдельные дворы 1,5 км юго-восточнее станции Мекензиевы Горы. Состав войск:

25-я стрелковая дивизия (на 10.11.41 в дивизии числится уже 5077 человек):

а) 31-й полк, в составе двух батальонов:

1-й батальон за счет всего личного состава 31-го стрелкового полка;

2-й батальон -- за счет батальона АЗО (авиазенитной обороны)

Всего в полку 1526 человек

б) 287-й полк в составе трех батальонов:

1-й батальон -за счет батальона запасного артполка (майор Людвинчуг); Вернее, этот батальон должен был входить в состав 287 полка, однако в ходе боя 9.11.41 почти весь л/с батальона выбыл из строя, а сам м-р Людвинчуг был тяжело ранен. Из состава батальона в строю осталось только 187 человек. 2-й батальон-16-й батальон (капитан Львовский ); т.е. это бойцы Каркинитского сектора и два взвода 321-й дивизии. Для пополнения 16-го батальона были использованы " расчеты двух батарей БО отошедших с подступов к Севастополю". Вероятно, это батареи, стоявшие на Дальнем рубеже. 3-й батальон-15-й батальон (капитан Стольберг) т.е это тоже бойцы Каркинитского сектора. Командование, штаб, службы и тылы полка --287-го стрелкового полка 25-й дивизии; Всего в полку было 1718 человек.

в) 3-й морской полк в составе трех батальонов существующей организации. В ходе первых дней боев полк понес потери. На доукомплектование полка был обращен весь личный состав полка и остатки всех ранее приданных ему подразделений (батальон ВВС, 17 и 19-й батальоны морской пехоты). Кроме того, в состав полка был включен батальон электро -механической школы. Полк отводился в резерв, а на позициях оставался только батальон электромеханической школы. Всего в полку 1833ч. Т.е. 3-й сектор был усилен только одним батальоном из состава Примармии (если не считать севастопольского 3-го полка, который воевал в Одессе в составе 2-й кавдивизии. ) В резерве сектора находилась 7-я бригада морпехоты существующей организации, в составе трех батальонов. Бригада в ходе отступления потеряла почти все свои заградотряды, прикрывавшие отступление войск, потеряла 5-й батальон, отклонившийся от маршрута следования и уничтоженный противником, остальные батальоны понесли серьезные потери, потому качестве 3-го батальона в состав бригады вернули

2-й Перекопский батальон (бывший 4-й батальон той же бригады, отправленный на Перекоп.).

В секторе находились:

69-й артполк (штатный 25-й дивизии)- 6 дивизионных орудий 76-мм (Ф-22),

99-й гаубичный артполк (штатный 25-й дивизии)- 11 орудий 122-мм (1909/37г.)

134-й гаубичный артполк - 5 орудий 122-мм (из состава расформированной 421 дивизии)

724-я батарея БО - 4 орудия 152-мм (орудия МЛ 20),

1-й дивизион 265-го артполка - 12 орудий

Всего 38 орудий, из них 4 орудия БО. Т.е. в 3-м секторе за счет Приморской армии добавились 38 орудий.

-- Четвертый сектор

Комендант генерал-майор В.Ф. Воробьев. Штаб сектора и 95-й дивизии 1,5км юго-восточнее Любимовки.

Состав войск: 95-я дивизия в составе:

а) 161-й полк (Командир полка -- полковник Капитохин); сформированный из остатков личного состава 95-й дивизии, в качестве 3-го батальона в состав 161-го полка был включен 18-й батальон морской пехоты.

б) 90-й стрелковый полк в составе двух батальонов:

1-й батальон за счет батальона электромеханической школы (командир майор Когарлыцкий);

2-й батальон за счет батальона школы запаса береговой обороны (командир майор Касилов).

в) Местный стрелковый полк в составе трех батальонов существующей организации.

Т.е. и 4-й сектор был усилен в основном штабами, добавив защитникам три батальона пехоты.

В состав обороны четвертого сектора была включена 8-я бригада морской пехоты в составе пяти батальонов существующей организации (четыре батальона бригады и батальон Учебного отряда командир- майор Галайчук, приданный ранее).

57-й артполк - 12 дивизионных орудий 76-мм, (штатный 95-й дивизии)

397-й артполк -- 12 дивизионных орудий 76-мм, (штатный 95-й дивизии)

Два дивизиона 265-го артполка - 12 орудий 122 (А-19) и 152-мм (МЛ 20). Всего 36 орудий.

265 полк вышел без одного дивизиона. Интересно то, что несмотря ни на что, полк сохранил почти все свои орудия. На базе одного из дивизионов этого полка, который отошел вместе с 51-й армией на Керчь, на Кавказе был создан новый артполк. Интересна ситуация с береговой артиллерией в 4-м секторе. П.А.Моргунов говорит о том что в секторе находились 4 орудия 203 мм орудия 10-й батареи береговой обороны, и "...12 орудий береговой обороны калибром 102-152мм". В резерве командования СОР оставался 80-й отдельный разведбат.(в старых казармах на горе Кара-коба) и батальон курсантов училища БО. Кроме того, нужно отметить, что формирование частей морпехоты в Севастополе было продолжено. Если к 1 ноября в составе гарнизона Севастополя было 23 тыс. военнослужащих, то к 7 ноября численность гарнизона составляла 27.5 тыс. человек. В процессе отхода и переформирования находилась 184 дивизия НКВД и 421 стрелковая дивизия, а так же ряд других более мелких частей и подразделений. Набрано еще 510 ополченцев из числа городского населения непризывных возрастов и отказавшихся от брони. Сравнив состав артиллерии, находившейся в составе подразделений Приморской армии в Одессе и в Севастополе стоит отметить, что легенда о том, что в Одессе тяжелые орудия было нечем грузить на транспорты, не выдерживает критики. Например, 265 тяжелый артполк сохранил все свои орудия, часть орудий 421-й дивизии так же удалось доставить в Севастополь, в то же время, как некоторые подразделения свою артиллерию полностью растеряли. Удалось доставить в Севастополь и бронетехнику Приморской армии.

Анализ судовых коносаментов кораблей вывозивших войска и работа с воспоминаниями, позволяют установить приблизительный состав ОАТБ Приморской армии по состоянию на 9 ноября. Т-34 - 1 шт.(из состава 172-й дивизии), БТ-7 - 1 шт., Т-26 пулеметный - 3 шт.(1шт. из состава БО), ХТ-133 огнеметный - 1 шт., (из состава БО).; Танкетка штабная Т-27 -1 шт. (172-й дивизии), Т-37, 38 в различных модификациях 9шт. кроме того, неисправных 5шт. Броневиков 6шт, в ремонте 7шт. Танков неисправных 4шт. (тип неизвестен). Тягачей, спецмашин 12шт. Грузовиков 4, мотоциклов 2шт. Во всяком случае, эта техника была доставлена в Севастополь и не ушла на Перекоп. Возможно, Т-37 и Т-38 не входили в состав ОАТБ, но однозначно находились в Севастополе. Техники в Севастополь было доставлено больше, но по воспоминаниям, танковая рота в составе 9шт. танков БТ ушла на Перекоп, а в Севастополе осталась только одна неисправная машина этого типа. Вопрос количества бронетехники в Севастополе требует уточнения. Общая численность (максимальная) Приморской армии составляла 49 тыс. человек. В связи с тем, что до окончания 1-го штурма подкрепления Севастополю не поступали, исходить следует именно из этой цифры. Артиллерия дотов также получила усиление, из Каркинитского сектора удалось эвакуировать орудий 21К.

1.7 Противник.

Немецкие источники первый штурм Севастополя штурмом не считают. Для них это была попытка захватить город сходу. Точка зрения довольно спорная, хотя и небезосновательная. Тем не менее, попробуем рассчитать, какими же силами противник пытался атаковать город. Первой на подступы к городу вышла бригада оберста Циглера - сводное подразделение, состоявшее из румынских частей под командованием полковника Раду Корнэ и немецких частей под командованием самого оберста фон Боддина, командира разведывательного батальона 22-й дивизии. В составе румынских войск находились части: 6-го моторизованного полка 5-й кавалерийской бригады и 5-го механизированного эскадрона 8-й кавбригады. 10-го моторизованного полка 6-й кавалерийской бригады, противотанковый дивизион (батальон) и 54-й тяжелый артиллерийский дивизион и рота мотоциклистов. Всего, по данным румынских источников около 3,2 тыс. человек, 212 грузовиков и автобусов, 22 тягача, 8 танков, 18 орудий. Румынские части двигались двумя колоннами. Немецкие части так же двигались двумя колоннами, в их составе находились: разведывательные батальоны 22-й, 50-й дивизий. Кроме того, в немецкую часть входили три тяжелых 15 см батареи на механизированной тяге, две 10,5 см батареи на механизированной тяге, два моторизованных противотанковых дивизиона, около сотни боевых мотоциклов с коляской, около двухсот грузовиков, бронеавтомобилей (Sd.Kfz. 221, 222 и 223) и транспортеров (Sd.Kfz 10, 251). Общая численность немецких колонн около 2 тыс. человек, однако не все они участвовали в боевых действиях под Севастополем. Состав бригады - это предмет отдельного исследования. Общая численность бригады Циглера составляла около 5,5 тыс. человек. В некоторых источниках упоминается и советская трофейная техника. По воспоминаниям жителя Симферополя Васильченко В.И., немецкими войсками на подступах к городу были захвачены два Т-34, и несколько танкеток (скорее всего Т-37), брошенные возле штаба войск Крыма в Симферополе. Немецким механикам удалось запустить их, после чего на броне белой краской нарисовали большие кресты, и они двинулись в сторону Севастополя. Уточнить, что это были за танки, пока невозможно. Скорее всего, это были машины, которые держало в резерве командование войск Крыма. Есть сведения о наличии в составе немецких войск и двух танков БТ, возможно из состава бронетанковых сил Примармии. Некоторые немецкие орудийные тягачи являлись трофейными французскими танкетками "Renault UE", которые однозначно классифицировались советскими артиллеристами как танки.

По некоторым данным в ее состав входили две батареи 75мм "коротких" самоходок Stug III. Полный состав бригады установить сейчас сложно по следующим причинам: во-первых, это было временное формирование, во-вторых, немцы никогда не показывали трофейной техники в составе своих подразделений.

В воспоминаниях ветеранов училища БО, местного стрелкового полка однозначно указывается, что в составе бригады было много танков.

Возможно, это связано с тем, что в начале войны и сейчас понятие "танк" претерпело существенные изменения.

И "танки" начала войны, сейчас назвали бы танкеткой или транспортером. В любом случае, это было мощное и очень мобильное соединение, которое полностью выполнило свою задачу, перерезав ночью с 30 на 31 октября Симферопольское шоссе и железную дорогу. Однако бригада по возможности не вступала в боестолкновения, у нее была другая задача- перехватить пути отступления советских войск. Первой, по настоящему, вступила в бой 132-я немецкая дивизия, двигавшаяся ближе к берегу моря. По состоянию на 30.10.1941г. в ее трех полках 436,437,438 числилось 15,7 тыс. человек. После этого к Севастополю подошли 50-я дивизия, численностью 12,7 тыс. человек и 22-я дивизия, численностью 14,8 тыс. человек. А еще позже 72-я ефрейторская, численностью 17,8 тыс. человек. Общая численность немецких дивизий сравнима с численностью войск СОР, и вроде бы не обеспечивает нужного численного перевеса, необходимого для успеха в наступлении, но основных успехов немецкие войска добились с 31.10 по 7.11.1941г., на этот момент немецкие войска имели более чем двукратное превосходство в численности личного состава. Кроме того, необходимо учитывать то обстоятельство, что в отличие от войск СОР немецкие дивизии регулярно получали пополнение. Только в период с 16 по 21 ноября в немецкие части прибыло семь маршевых батальонов. Безусловно, немецкие и румынские части были лучше организованы. Войска, обороняющие Севастополь долгое время не имели единого руководства и имели различное подчинение. Была еще одна причина успехов немецких войск (особенно в период с 31 октября по 3 ноября 1941г.). Они лучше ориентировались на местности и лучше знали дороги, чем флотское командование Севастополя. Очень многие удобные для обороны позиции были потеряны вследствие обходных маневров немецких войск. Есть еще одна причина неудач: плохая работа тыла по снабжению боезапасом обороняющихся частей. Именно вследствие несвоевременного подвоза боеприпасов был потерян Дуванкойский опорный пункт- один из сильнейших в севастопольском Передовом рубеже. Но, вернемся к событиям первых дней обороны.

События.

Прелюдия к штурму 30.10.41

Имея представление о том, что представляла из себя каждая часть можно вернуться к событиям первого штурма. О первых двух днях обороны в советских источниках говорится совсем мало и документы по этому периоду практически отсутствуют. Вместе с тем, именно эти события определили линию обороны Севастополя в 1941-42 году. В описании этого периода боев идет наибольшее количество нестыковок в датах и описаниях событий. Для этого есть несколько причин. Управление войсками до 1 ноября 1941г. шло с двух командных пунктов. Приказы издавались параллельно от лица П.А. Моргунова и Г.В. Жукова. Вторая причина в том, что многие распоряжения командирам частей издавались устно, непосредственно на КП, и в письменном виде не оформлялись. Третья причина в том, что в этот период, когда события развивались очень динамично, было допущено наибольшее количество ошибок (как с немецкой, так и с советской стороны), которые попытались "заретушировать" в более позднее время.

Я останавливаюсь особенно подробно именно на первых днях обороны, т.к. о них очень мало информации, а без нее непонятны дальнейшие события Севастопольской обороны. Читая историческую и мемуарную литературу, создается впечатление, что свежесформированная морская пехота Севастополя остановила противника на заранее намеченном и оборудованном Передовом рубеже. Но на самом деле, бои первых двух дней обороны шли на 7-10 км севернее. Попробуем восстановить последовательность событий по документам и воспоминаниям. Возможно, она будет немного отличаться от официальной точки зрения.

Начнем с управления. Структура управления обороной главной базы была такова: отвечал за оборону главной базы сам командующий флотом, а в его отсутствие (которое, как на грех, и случилось в первые дни обороны) зам. командующего ЧФ адм. Елисеев. Командующему подчинялся комендант береговой обороны, который организовывал исполнение приказов и непосредственно руководил войсками, обороняющими главную базу ЧФ. Все просто и логично. Но с 25 октября была введена должность заместителя командующего Черноморским флотом по обороне Главной базы, которым являлся контр-адмирал Г. В. Жуков (бывший начальник Одесской ВМБ и один из руководителей обороны Одессы). Его штаб находился на командном пункте командующего флотом. Управление войсками береговой обороны, по положению, осуществлял комендант береговой обороны П.А.Моргунов. Он управлял подчиненными частями со своего командного пункта (на бывшей царской 11-й батарее). В его подчинении находилась береговая артиллерия и другие части, предназначенные для обороны побережья и подступов к базе. Командный пункт береговой обороны был оборудован средствами связи с оборонительными объектами и береговыми батареями. По логике, П.А.Моргунов должен был подчиняться Г.В.Жукову, но как покажут дальнейшие события, связь между этими командирами налажена не была, и каждый из них действовал самостоятельно. Кроме того, КП командующего флотом имел ограниченные возможности связи с береговыми частями. КП береговой обороны не имело связи со многими частями ЧФ, но зато имело прямую телефонную связь со всеми береговыми батареями, наблюдательными и корректировочными постами. Т.е. с одного КП шло управление частями береговой обороны, со второго - флотскими. Донесения из подразделений так же поступали только "своему" руководству. Такое "двуединое" руководство существовало до вечера 1 ноября, когда все управление было сосредоточено на одном КП - Командном пункте береговой обороны. К чести офицеров, стоявших в первые дни во главе обороны они смогли самоорганизоваться, и организовать управление войсками. Правда, сделать это удалось только 1 ноября 1941г., накануне прибытия командующего флотом, перенеся все управление обороняющимися частями на командный пункт береговой обороны, который имел лучшую связь с войсками.

Здесь, и в дальнейшем, я постараюсь воздержаться от оценок действий советского командования, однако этот факт признается всеми участниками тех событий в своих воспоминаниях. Формирование и отправка частей на намеченные для обороны рубежи производилась береговой обороной и командованием ЧФ так же отдельно. Численности частей Севастопольского гарнизона было явно недостаточно для его обороны. К 30 октября войска, готовые оборонять главную базу, состояли из двух батальонов местного стрелкового полка, 3-го Черноморских полков морской пехоты, гарнизонов долговременных огневых точек (дотов) и нескольких артиллерийских подразделений. Всего это было около 12 тысяч человек, из них почти 700 -- лица командного состава. Черноморский флот вел формирование батальонов морской пехоты из состава Учебного отряда, училища береговой обороны, аэродромных частей ВВС, школы НКВД. Береговая оборона тоже формировала батальоны морской пехоты. Ее резервами стали: школа младших командиров БО и ПВО, запасной артполк, батальоны Каркинитского сектора.

Вопреки общепринятому мнению, разворачивание войск обороняющих Севастополь началось не по рубежу реки Кача, а по реке Альма. Батальоны, формируемые командованием ЧФ, занимали именно этот рубеж. Именно здесь должна была проходить первая линия обороны. Должна была, но, из-за разнобоя в понимании задачи и из-за недостатка сил линии по реке Альма не получилась. Командование Береговой обороны "свои" батальоны начало разворачивать на Передовом рубеже, расположенном в 7-10 км от линии обороны, намеченной командованием ЧФ в лице адм. Жукова и Елисеева. Из-за чего произошел это разнобой сейчас можно только гадать. Пока не удалось найти и документы, регламентирующие расстановку частей на рубеже, но расстановка войск показывает, что, скорее всего, какие-то указания на этот счет все же от командующего флотом поступали. Ведь без приказа командующего (или его зама) части не могли разместить впереди намеченных ранее рубежей.

События под Севастополем перешли в активную фазу 29 октября 1941г., когда командующий войсками Крыма вице-адмирал Г. И. Левченко своей директивой поставил перед Черноморским флотом задачи: немедленно занять сухопутный обвод главной базы; привести в боевую готовность гарнизоны Ялты, Феодосии и Керчи; находиться в готовности к поддержке сухопутных войск огнем корабельной артиллерии.

Во исполнение директивы утром 30 октября был издан приказ зам. командующего по обороне главной ВМБ Севастополь Г.В.Жукова:

Противник прорвал линию фронта, его передовые мотомеханизированные части вышли в район Евпатория -- Саки, угрожая Севастополю.

51-я и Приморская армии отходят на рубеж Окречь -- Саки. (промежуточный рубеж, намеченный А.Ф.Хреновым, для обороны 51-й армии)

Частям гарнизона г. Севастополя во взаимодействии с кораблями и береговой артиллерией не допустить противника к ГВМБ и уничтожить его на подходе к Севастополю.

а) 2-й ПМП --оборонять рубеж Камары -- Чоргунь -- Шули;

б) 3-й ПМП--оборонять рубеж Черкез-Кермен, Заланкой, х. Кефели, высота 142,4; (т.е до деревни Тоуле, откуда должен был держать оборону батальон училища береговой обороны)

в) МСП-- двумя батальонами оборонять рубеж гора Азис-Оба, Аранчи, отм. 42,7, курган Маяк-Оба.

г) Училищу БО --одним батальоном с 76-мм батареей оборонять рубеж Тоуле, г. Азис-Оба, Аранкой;

д) Учебному отряду ЧФ --двумя батальонами и ротой МСП оборонять рубеж Черкез-Эли, Тархэнлар, Бурлюк, Альма-Тамак, берег моря; (т.е. по реке Алма)

е) батальон 8-й бригады морской пехоты -- мой резерв, сосредоточиться в районе ст. Мекензиевы Горы;

ж) батальон ДВФ со 122-мм орудием -- резерв командира МСП -- сосредоточиться в районе Мамашай;

з) начальнику ПВО ЧФ обеспечить ГВМБ от нападения противника с воздуха и быть готовым к использованию артиллерии и авиации по живой силе и танкам противника;

и) командирам секторов немедленно занять свои боевые сектора по указанию коменданта БО ГВМБ.

Мой ФКП -- КП БО ГВМБ, запасной -- ФКП флота.

Первый заместитель -- генерал-майор Моргунов. Второй заместитель -- полковник Кабалюк.

Заместитель командующего ЧФ по обороне ГВМБ контр-адмирал Г.В.Жуков.

Т.е. линия разворачивания войск повторяла полностью очертания Дальнего рубежа. Некоторые пункты приказа, вызывают недоумение. Оставим пункт, касающийся 51-й армии и уничтожения противника на подходах к Севастополю. Прежде всего, обращает на себя внимание то, что несмотря на то, что под документом стоит подпись Моргунова, ни одна из частей береговой обороны, упомянутых в приказе выделенных рубежей не занимала. Более того, состав войск береговой обороны был уже другим, в ее составе было сформировано четыре дополнительных батальона. Так, местный стрелковый полк был уже трехбатальонным, а не двух, как указано в приказе.

Если касаться сути приказа, то линия обороны, выделенная Учебному отряду (Черекез-эли -берег моря) имеет протяженность около пятнадцати километров. Оборонять такой рубеж пятью батальонами Учебного отряда, мягко говоря, проблематично, войск для эффективной обороны, должно было быть, как минимум, вдвое-втрое больше. А в реальности, к моменту выхода приказа, из состава учебного отряда успели сформировать не пять, а всего три батальона. Совершенно непонятен рубеж, предназначенный для курсантского батальона ВМУБО. Видимо это путаница, т.к. холм Азис-оба находился в нескольких километрах, в тылу батальона. Несмотря на то, что батальон был достаточно многочисленным, он не мог занимать такой длинный и нелогичный рубеж. Скорее всего, командование спутало гору Азис-оба и деревню Азис (Задорожное). Рубеж, отведенный Местному стрелковому полку (если провести линию через указанные пункты) составил бы около 15 (!) км. Для двух батальонов полка, мягко говоря, многовато. Исполнение приказа, так же оставляло желать лучшего. Местный стрелковый полк, батальон Дунайской военной флотилии, упомянутые в приказе, управлялись с КП береговой обороны и получили совсем другие распоряжения. Доставка распоряжений в части выполнялась большей частью нарочными. Об оперативном управлении войсками без средств связи (на расстоянии 30-50км) и говорить не стоит. Никто из комендантов секторов к местам развертывания войск не прибыл. По состоянию на вечер 30 октября ни одна из частей не занимала выделенных рубежей. Исключение составляли 2-й и 3-й полки морпехоты, развернутые ранее, и занятые на строительстве укреплений. Севастопольское командование рассчитывало на подход немецких войск не ранее второй половины дня 31-го октября. Но уже 30 октября в 16 час. 35 мин. командир 1-го отдельного артиллерийского дивизиона подполковник К. В. Радовский доложил на КП береговой обороны, что стационарная батарея N 54, которой командовал старший лейтенант И. И. Заика, открыла огонь по колонне противника. Поначалу донесению не поверили, но на утро 31 октября наметили разведку. По воспоминаниям командира 54 батареи, И.И.Заики, сразу же после доклада он получил выволочку от командира дивизиона за "паникерство". И только после многократных подтверждений командование береговой обороны поверило, что это не ошибка и не отступающие советские части. Как потом стало известно, это была "румынская" колонна бригады Циглера, прорвавшаяся по дороге мимо Сак (через современное село Крымское).

Немецкие войска, собрав моторизованные части в кулак, упредило разворачивание советских войск, и не дало времени для наведения порядка в командовании войсками, выйдя к Севастополю, по крайней мере, на сутки раньше прогнозов. Бригада Циглера продвигалась несколькими колоннами по трем дорогам в направлении станции Альма (Почтовая) и разъезда Булганак (Чистенькая), обходя Симферополь, опасаясь уличных боев со 172-й дивизией, занимавшей позиции на подступах к Симферополю. 30 октября в 16 час. 35 мин. ее правая колонна попала под огонь береговой батареи N 54. Но бригада продвижения не остановила, а лишь изменила направление движения, обходя батарею. Две других колонны продолжили движение по параллельным дорогам.

Немецкие источники описывают это событие так: "...На правом фланге армии была брошена вперед моторизованная бригада Циглера, с целью возможно скорее перерезать противнику путь отхода на Севастополь. Ей действительно удалось своевременно занять на этой дороге переправы через реки Альма и Кача. Разведывательный батальон 22 пд под командованием оберста фон Боддина, входивший в состав этой бригады, прорвался через горы до южного берега в районе Ялты. Таким образом, все шоссейные дороги, которые противник мог бы использовать для отхода на Севастополь, оказались перерезанными. Его войска, оттесненные в горы восточнее дороги Симферополь -- Алушта, могли добраться до крепости только по труднопроходимым горным дорогам."

Первые стычки 31.10.41

Советские части начали занимать рубежи в ночь на 31 октября. Но не в том порядке, как планировалось. Командиры двух батальонов электромеханической школы, сформированные первыми в Учебном отряде (командиры Жигачев и Когарлыцкий), как и было запланировано, выдвинулись к Альме. Их переброска была выполнена пешим (!) порядком, продовольствие, боепитание и снабжение было доставлено на грузовиках. Получил устный приказ занять рубеж на р.Альма и командир батальона объединенной школы учебного отряда (другое название 1-й батальон Учебного отряда ЧФ. Командир- майор Галайчук) и, так же, занял свое место на недостроенном рубеже вдоль р.Альма. Это батальон в приказе учтен не был, т.к. закончил формирование к вечеру 29 октября. Все три батальона были неплохо вооружены стрелковым оружием, но практически не имели пулеметов и совсем не имели артиллерии. "...Перед выступлением нас переодели в новенькую форму, выдали бушлаты, оружие выдавали вечером, вписывая его номер в книжку краснофлотца. Часть бойцов получила учебные трехлинейки, чуть позже со складов береговой обороны, подвезли самозарядные винтовки и штук двадцать -тридцать пистолетов-пулеметов Дегтярева... Патроны и паек на руки не выдавали, загрузив цинки и ящики на четыре грузовика... ". Рано утром 31 октября, совершив тридцатипятикилометровый ночной пеший марш, занял назначенные позиции батальон Военно-морского училища им. ЛКСМУ. Вечером 30 октября л/с училища был собран по боевой тревоге, и в полном снаряжении батальон вышел на заданный рубеж. Позиция была выбрана удачно: относительно небольшими силами были перекрыты основные дороги к Севастополю. Первоначально на базе училища был сформирован полк, но затем, для комплектования береговых батарей Крыма, были откомандированы 235 курсантов старших курсов. К утру 31 октября училище вышло на указанный рубеж в полном составе: курсанты 1-го курса, в том числе "ускоренники", -- 658 человек, курсанты 2-го курса -- 183 человек и постоянный состав курса -- 183 человек и постоянный состав (матросы, сверхсрочнослужащие, военные преподаватели, начальники и командиры) -- 330 человек. Общая численность составила 1171 человек. В состав батальона вошли рота комсостава, три стрелковые курсантские роты из курсантов первого и второго курсов (командиры рот капитан П.П.Компаниец, полковник А.М.Корнейчук, майор В.С.Демьянов). В составе батальона числились: миномётная курсантская рота (капитан П.И.Сабуров, затем к-н Евграфов), пулемётная курсантская рота (капитан М.С.Синюгин) и трёхорудийная 76-мм артбатарея (майор М.С.Малахов). В состав батальона входил также сапёрный взвод, пункт боеприпасов, продовольственный пункт и медицинский пункт. Начальником штаба был назначен майор В.И.Голубь, начальником связи -- капитан-лейтенант Н.Ф.Потапов, командиром взвода связи -- капитан В.И.Синютин. Утверждение П.А.Моргунова, что батальон должен был занять рубеж по р.Альма перед Бахчисараем истине не соответствует. Он изначально должен был находиться на второй линии в качестве резерва.

Перед ним должны были занять оборону другие части морской пехоты, находившиеся по состоянию на 30.10.41 в процессе формирования. Батальон курсантов принял бой одним из первых только по одной причине: 16-й батальон морской пехоты, сформированный в береговой обороне, по какой-то причине свои позиции вовремя не занял. Местный стрелковый полк, управление которым вылось с КП береговой обороны, не получив вовремя приказа, развернул свои порядки в Аранчийском узле сопротивления, выдвинув вперед только один батальон боевого охранения, как и предусматривалось планом развертывания. Причем боевое охранение было расположено уступом: две роты в опорном пункте в районе устья Альмы, и одна рота в районе современного пос. Солнечный. Нужно отметить, что к этому моменту Местный стрелковый полк был уже трехбатальонным, т.к. в него включили батальон колы младших командиров береговой обороны И.Ф. Касилова. Далее, в 5-7километрах, по реке Альма, от дер. Черекез-эли (Брянское) до деревни Азек (Плодовое) располагались три батальона учебного отряда: 1-й и 2-й батальоны электромеханической школы учебного отряда (командиры Жигачев и Когарлыцкий) и один батальон объединенной школы (командир Галайчук). Еще дальше ... войск еще не было. Лишь в 5км, на второй линии обороны, в районе от современного с. Железнодорожное до д. Тоуле (Дачное) окапывалась рота курсантов, прибывшая на грузовиках, до подхода основных сил батальона училища БО. Т.е. действительно: адм. Г.В. Жуков выдвигал войска на рубеж, намеченный А.Ф. Хреновым: берег моря-Альма-Тамак (Песчаное)-Бурлюк (Вилино)-Черекез Эли (Брянское)- Тоуле (Дачное)-х. Кефели- Заланкой (Холмовка)- Черекез-Кермен (р-н Эски-кермен)-Чоргунь (Черноречье). А П.А.Моргунов располагал "свои" части на Передовом рубеже в 7 км позади этой линии. Дальше, линия выглядит более или менее сплошной: от фланга курсантского батальона через д. Заланкой (Холмовка) до совр. пос. Красный мак стоял 3-й полк морпехоты, сформированный в Севастополе и прибывший из Одессы вместе с Примармией.

Еще дальше стоял 2-й полк, сформированный в боях на Тендре. Однако стоит отметить, что между 3 и 2 полками морпехоты локтевой связи так же не было.

В приказе Г.В. Жукова упоминается только один батальон 8-й бригады, прибывший первым. 29 октября крейсер "Красный Крым" под командованием капитана 2 ранга А. И. Зубкова доставил в Севастополь 1-й батальон и управление бригады. По словам В.Л. Вильшанского, командира бригады, 30 октября в Севастополь на транспорте "Украина" прибыл второй эшелон бригады в составе 2, 3 и 4-го батальонов.

"...В 14 часов 30 минут бригада в полном составе, за исключением тыловых частей (они были доставлены позднее), сосредоточилась на станции Мекензиевы Горы. Численность бригады составляла 3744 человека. В 16 часов личный адъютант контр-адмирала Жукова доставил боевой приказ. В нем говорилось: "8-й отдельной бригаде морской пехоты немедленно выйти на передовой оборонительный рубеж, занять оборону по линии: западная окраина деревни Дуван-кой, курган Азис-Оба, гора Максым-Кор и селение Аранчи, далее через Качинскую долину на ее северные возвышенности до родника Алтын-Баир и далее до стыка с соседом слева -- местным стрелковым полком, с задачей не допустить прорыва противника к северной окраине Севастополя". Через полчаса бригада двумя колоннами выступила на передовую. В ночь на 31 октября она заняла назначенный ей рубеж протяженностью в девять с лишним километров и вскоре вступила в соприкосновение с противником". Вот эти строки В.Л. Вильшанского вызывают большое сомнение, т.к. по воспоминаниям старшего батальонного комиссара Д.С. Озеркина, 8-я бригада морской пехоты выдвинулась на обозначенный рубеж только вечером 1-го ноября и действительно почти сразу вступила в боестолкновение с противником. По словам Д.С. Озеркина только первый батальон прибыл в бараки на плато в ночь на 31 октября.

Обращает внимание на себя то, что бригада должна была растянуться от родника Алтын-баир (в районе горы Куба-бурун) на северном берегу реки Кача "далее до стыка с Местным стрелковым полком". Приказ Г.В.Жукова датирован 10 часами 30 октября, по нему МСП должен был занимать позиции от г.Азис-оба, а в 12 часов уже дается указание не сменить МСП на плато, а занять позиции до стыка с полком за родником Алтын-баир (за горой Куба-бурун), в 8км от первоначально занятых позиций.

К тому же, прибыв на место 30-го вечером, бригада не могла "вскоре" вступить в боестолкновение с противником. Между этими событиями должно было пройти не менее двух суток. Косвенно данные Д.С. Озеркина подтверждают события 1 ноября, но об этом чуть позже. Если расставить все подразделения на карте, по состоянию на утро 31 октября, то они не составят единой линии или системы. Подразделения в двух местах не имели локтевой связи друг с другом. Вероятнее всего, это было связано с управлением войсками с двух КП. Эта несогласованность в действиях была очень недолгой, но имела очень неприятные последствия. Только поздно вечером 30 октября на совместном совещании у адм. Елисеева была выявлена несогласованность в действиях, однако потребовались еще сутки для того, чтобы предпринять какие либо действия (сказывалась плохая связь с подразделениями). Были предприняты срочные, но, к сожалению, запоздавшие меры: второй батальон местного стрелкового полка получил приказ срочно выдвинуться в район д. Бурлюк (Вилино), в район мыса Лукулл была выдвинута подвижная 152мм батарея береговой обороны N 724, имея задачей поддержать войска. Батарея быстро выдвинулась в указанный район и успела закрепиться. Она была вооружена 152мм орудиями МЛ-20, перевозимых тягачами "Сталинец", была очень мобильной и имела хорошо обученный личный состав. Батареи N 724 и 725 прибыли незадолго до обороны с Тендровского участка и уже имели боевой опыт. К сожалению, второй батальон местного стрелкового полка получил приказ выдвинуться вперед, и закрыть брешь до стыка с Учебным отрядом ЧФ только в 15 часов 31 октября. Да и участок для обороны от современного с.Песчаное до современного села Брянское был слишком велик, сплошной линии на рубеже р.Альма не получилось, но даже если бы действия были слаженными, 11 тыс. бойцов Севастопольского гарнизона просто физически не могли перекрыть собой фронт длиной в 72 километра. К утру 31.10.41 самая левая колонна из состава бригады Циглера, не только перерезала шоссейную и железную дороги Симферополь -- Бахчисарай в районе ст. Альма (Почтовое) но и, окопавшись, установила около станции две 15см. артиллерийские батареи, преградила движение по указанным дорогам.

Совершенно не понимая, какие части могли быть обстреляны под Николаевкой, и опасаясь, что по ошибке были обстреляны части Приморской или 51-й армии, командование береговой принимает решение провести разведку. Рано утром 31 октября для выяснения обстановки в районе ст. Альма была направлена разведка на двух огнеметных танках (ХТ-133 на базе Т-26, из состава бронетанкового взвода береговой обороны), во главе с капитаном П.С. Кудрявцевым. Разведчики установили, что станция Альма занята противником, полотно железной дороги разобрано, а на высотах установлены тяжелые батареи.В середине дня разведка вернулась, и стало ясно, что ситуация совершенно отчаянная. Полученные сведения были срочно переданы с КП береговой обороны на КП Г.В.Жукова. Одновременно на тот же КП поступила информация от батальона училища БО. Командир батальона курсантов ВМУБО полковник В. А. Костышин, несмотря на то, что батальон был вымотан ночным маршем, по всем правилам, выслал вперед разведку во главе с капитаном Н. Н. Ершиным и его помощником лейтенантом Ашихминым с целью определить силы противника. Вскоре, в районе села Новопавловка (оно носило то же название) разведчики обнаружили вражескую колонну с танками (так указано в донесении), двигавшуюся к Бахчисараю.

Замеченная противником, наша разведка вступила в бой. Лейтенант с двумя добровольцами остался прикрывать отход остальных товарищей. Прикрывая отход группы разведчиков, в бою погибли лейтенант Ашихмин и два курсанта, остальные разведчики вернулись в свой батальон. Курсанты успели закрепиться на позициях, и подготовить окопы полного профиля. Вперед, к Бахчисараю было выставлено боевое охранение - одна рота с двумя пулеметами. Бойцы боевого охранения заняли позиции и окопались. И все это несмотря на то, что переброска батальона длилась всю ночь, а бойцы были вымотаны ночным маршем. Из воспоминаний бывшего бойца батальона Мирошниченко: "...Спали курсанты в обнимку с винтовкой, сидя на дне своих индивидуальных окопов. Если над окопом слегка покачивался кончик штыка, значит, курсант спит. Однако первые же выстрелы или шум двигателей транспортеров сразу будили всех..." "Прощупывая" пути к Севастополю немецкие части из состава бригады Циглера (моторизованная рота разведывательного батальона) обойдя, никем не обороняемый Бахчисарай, столкнулась на шоссе с передовым охранением батальона училища БО. Курсанты понесли большие потери, но не отступили. Два удачно поставленных пулемета остановили продвижение мотоциклистов. Подтянув батарею 50мм минометов, немецкие войска начали обстрел передового охранения. Раненный осколками мины в левую руку, пулеметчик Павел Широчин вел огонь по противнику до тех пор, пока прямое попадание мины не накрыло позицию. Погибли Анатолий Ермаков, Николай Варнаков, Александр Злобин, всего восемнадцать курсантов, но никто не отступил ни на шаг. С наступлением темноты оставшиеся в живых бойцы передового охранения под командованием лейтенанта И. И. Кожевникова отошли на позиции своего батальона. Противник, получив отпор, отошел обратно, и более не наступал. Информация о бое передового охранения училища береговой обороны до командования дошла только вечером. Понимая, что замысел развернуться по реке Альма под угрозой, около 12 часов дня Г.В.Жуковым был дан приказ к вечеру 31 октября в район Бахчисарая перебросить 16-й батальон морской пехоты. Решение перебросить батальон было рискованным, но это был единственный способ сохранить эту линию обороны. Иного выхода, наверное, не было. Других частей, на тот момент, тоже. И самое главное, что большинство из бойцов пошли на это добровольно. По воспоминаниям Лемешева, когда стали вызывать добровольцев, на пять шагов вышел почти весь батальон. "...вышли вперед не все, и не сразу, крепко подумав. Первыми, не задумываясь, вышли вперед краснофлотцы стоявшие на левом фланге, все как на подбор небольшого роста, но крепкие, в новеньком обмундировании "Парашютисты!", сказал кто-то сзади. Вышли вперед коммунисты, комсомольцы, потом, вышел весь батальон. Многие были еще в гражданском, некоторые в темных спецовках." Вопреки тому, что пишет П.А.Моргунов, состав батальона был очень пестрым. По его данным батальон был сформирован из морских частей Каркинитского сектора обороны. Но на самом деле это не совсем так. В его составе действительно были бойцы сектора, численностью около 500 человек, только прибывшие в Севастополь. Действительно, около половины численности батальона составили краснофлотцы, эвакуированные из Евпатории. Эвакуация производилась эсминцем "Бдительный", одним тральщиком (БТЩ), и двумя морскими охотниками (МО). В состав батальона вошли несколько рот истребительного рабочего севастопольского батальона (515 ополченцев), и парашютно-диверсионная рота ЧФ, которую ранее готовили к действиям в районе Одессы. Общюю его численность удалось довести до 1156 человек.

Батальон был в срочном порядке выброшен в место дислокации в вагонах по железной дороге, и занял оборону в 5км перед Бахчисараем на землях современного совхоза им. Чкалова, перекрыв почти всю долину. Но этот рубеж батальон оборонял не один. Из воспоминаний В.И. Лемешева "...Выгружались из поезда быстро, прыгая прямо на пути.

В лощинке стояли автомашины, спрятанные в ямах, закиданные ветвями. Рядом с дорогой стояла зенитная 76-миллиметровая пушка в круговом окопчике, а рядом ящики со снарядами. Артиллеристы отрывали щели поодаль от орудия. А на высотке, в стрелковых окопчиках, виднелись пехотинцы. Сплошной линии траншей, какой мне всегда представлялась передовая, не было. Никаких дотов, бетонных бункеров, ходов сообщения. Хорошо оборудованным был только командный пункт, сложенный из больших камней на цементном растворе ....". Т.е. на этом рубеже кроме 16-го батальона были еще пехотные части. Какие? Пока ответить на этот вопрос сложно. Вечером к позициям 16-го батальона перед Бахчисараем вышло еще одно "подразделение".

П.А.Моргунов пишет о том, что огнем немецких тяжелых батарей у станции Шакул были уничтожены два бронепоезда: флотский "Орджоникидзевец" и армейский N 1. Экипажи бронепоездов, сняв пулеметы, отошли к позициям 16-го батальона морпехоты. На самом деле все было не совсем так.

24.10.41 из Севастополя на поддержку Ишуньских позиций выдвинулся бронепоезд "Орджоникидзевец" (схожий по конструкции с бронепоездом N 5 "Железняков"). Его поддерживал бронепоезд "Войковец" (армейский бронепоезд N1), шедший сзади него. Контрнаступление оказалось неудачным, и 26 октября противник сам перешел в наступление. Бронепоезда прикрывали отход советских войск. В ночь на 28 октября бронепоезд "Орджоникидзевец" в пяти километрах от станции Курман-Кемельчи (Красногвардейское) подвергся налету авиации, при котором был разбит тяговый паровоз, и одна из бронеплощадок сошла под откос. Отбив налет, экипаж бронепоезда снял пулеметы, и отошел до станции Сарабуз (Остряково). На борту бронепоезда оставалось около двадцати снарядов, большое количество 7,62мм патронов. Бронепоезд попытались вывести из строя, облив маслом бронеплощадки и произведя их поджог. Из рапорта к-на Чайковского: " ... с 76мм орудий были сняты замки, из расходной цистерны паровоза было слито масло. Все приборы, в т.ч. дальномер были разбиты. Замки орудий мы утопили в пруду ... Разложив оставшиеся снаряды на бронеплощадках личный состав облил бронеплощадки масло и поджег их...." На станции Сарабуз, экипаж принял на борт армейский бронепоезд "Войковец" (N1), который начал отход к станции Альма. Но в ночь на 30 октября железнодорожное полотно в районе станции было разобрано. Согласно информации взятой из советских источников, за два дня боев под станцией Альма 30 и 31 октября армейский бронепоезд N1 "Войковец" уничтожил до двух рот противника. Утром 31.10.41 у станции Шакул бронепоезд вступил в бой с румынскими частями бригады Циглера, и уничтожил в течение двух часов 2 орудия, 5 минометов и около роты солдат. Около 14 часов бронепоезд был атакован немецкой авиацией. Был разбит паровоз, а через час закончился боезапас. Экипаж взорвал броневагоны и ушел к позициям 16-го батальона. Всего, из состава двух бронепоездов вышло чуть больше пятидесяти человек при 4-х пулеметах "Максим" и 2-х пулеметах ДШК. Впоследствии большая часть бойцов вошла в состав экипажа бронепоезда "Железняков" Так, капитан Чайковский, командовавший отходом "Орджоникидзевца" стал заместителем командира б/п N5 "Железняков". Подтягивались и другие части. 31.10.41 прибыл в Севастополь основной состав 8-й бригады морпехоты. В книге П.А. Моргунова "Героический Севастополь" указано так: "Бригада прибыла в Севастополь 30--31 октября и была немедленно направлена в 3 сектор, в район Бельбекской долины на рубеж: западная окраина дер. Дуванкой -- гора Азиз-Оба -- дер. Аранчи -- родник Алтын-Баир до стыка с местным стрелковым полком". Дата прибытия бригады в Севастополь однозначна, но дата и время выхода бригады на позиции у г.Азис-оба в разных источниках разнится. Возможно, это ошибка, но может быть, и нет: вопрос требует уточнения. В любом случае, расположение бригады, по состоянию на утро 31 октября, на плато Кара-тау, на первый взгляд, кажется нелогичным.

Если взглянуть на старые карты, то можно отметить, что оконечность плато, так же как и сейчас покрыта густым, труднопроходимым лесом, но и с учетом этих обстоятельств, позиции бригады кажутся слишком отнесенными в тыл, и направленными поперек основной линии обороны. Возможно, слабо обученную, наскоро сформированную бригаду пока вводить в бой не собирались, а расположили в тылу в качестве резерва, второй линии обороны. Но ее позиции, по состоянию даже на 31.10.41 не стыкуются с рубежами, обороняемыми другими частями. Почему? Непонятно....Вечером 31 октября и утром 1 ноября произошли основные события положившие конец планам обороны на Дальнем рубеже. В 16 часов 132-я немецкая пехотная дивизия вышла передовыми частями на рубеж р. Альмы, и вступила в бой с батальоном Объединенной школы Учебного отряда, а затем с передовым охранением Местного стрелкового полка, которых поддерживала четырехорудийная 152-мм батарея N 724 Береговой обороны. Немецкие войска вклинились между ними. Второй батальон полка попытался с марша закрыть брешь, но был отброшен.

Из воспоминаний бывшего рядового истребительного батальона Р.И.Иксанова: "В задачу нашего взвода входила охрана побережья от д. Альма -Тамак до д. Замрук (скорее всего пос. Береговое). Жили мы в четырех землянках на мысу Тюбек. Рядом находился дзот, приспособленный нами под наблюдательный пункт, т.к. пулемета у нас не было. За два дня до подхода немцев на берег Альмы стали прибывать моряки. Первая группа прибыла на грузовиках, после этого подошла пешая колонна. Колонна шла по берегу, со стороны мыса Лукулл. Все были вооружены винтовками, расчеты несли на плечах пять или шесть разобранных на части "Максимов". Моряки были крепкими, рослыми. У всех на ленточках надпись: "БЕРЕГОВАЯ ОБОРОНА ЧФ". Наш командир подошел к командиру прибывающих моряков и спросил кто они и откуда.

Ответ старшего колонны был жестким: "Не ваше дело, у нас приказ!". Весь день моряки рыли окопы, отчего их бушлаты скоро стали рыжими от пыли, но только немногие сняли бушлаты и работали в тельняшках. К вечеру стало прохладно. На следующий день со стороны дер. Аджи-Булат и в тылу были слышны выстрелы. Неожиданно раздались орудийные залпы со стороны Николаевки, где стояла морская батарея и со стороны Севастополя. В этот момент со стороны дер. Аджи-Булат выскочило несколько гусеничных машин, и открыли пулеметный огонь. Моряки залегли и попрыгали в недостроенные окопы. Со стороны вала застрочили пулеметы моряков. Звуки пулеметных очередей прерывались пушечными выстрелами. Вслед за немецкими машинами двигалось множество мотоциклистов, вооружены они были карабинами, но на каждом мотоцикле с коляской, (а таких было много), стоял пулемет. Моряков поддержала какая-то батарея с мыса Улу-кол (Лукулл). Немцы залегли, спрятав мотоциклы в ямах, установив пулеметы на землю, но большая часть их повернула назад. К вечеру моряки быстро собрались и отошли, забрав с собой убитых и раненных. Наш взвод остался на месте, т.к. никаких приказов не получал."Двум батальонам МСП пришлось отходить к Передовому рубежу. Артиллеристы 54-й береговой батареи несколько раз обстреливали колонны 132-й немецкой пехотной дивизии, двигавшиеся из д. Ивановка на д. Булганак, и снова нанесли врагу большие потери. Для артиллерийской поддержки малочисленного гарнизона 54-й батареи был направлен эсминец "Бодрый" (командир капитан 3 ранга В. М. Митин, военком старший политрук В. В. Шумилов). Вскоре после открытия огня корабль подвергся атаке пикирующих бомбардировщиков противника, зашедших со стороны солнца. 50 человек, в том числе командир корабля, были ранены. В командование эсминцем вступил старший помощник командира капитан-лейтенант В. Г. Бакарджиев. "Бодрый" благополучно возвратился на базу.Отход местного стрелкового полка, по данным П.А.Моргунова, вынудил к отступлению соседа справа -- батальон объединенной школы Учебного отряда (командир майор П. Н. Галайчук), но судя по другим источникам, это не так.

Все три батальона учебного отряда остались на прежней позиции, что сыграло в их судьбе роковую роль. Еще одно важное событие для севастопольской обороны произошло вечером 31 октября. Приморская армия вместе с частями 51-й отходила на Симферополь. Армия к вечеру 31 октября находилась в 35--40 км севернее города. Не имея связи с командующим и штабом войск Крыма, и не получив никаких указаний о дальнейших действиях, генерал-майор И. Е. Петров около 17.00 в с. Эки-Баш (Велигино) созвал совещание командиров, комиссаров и начальников штабов дивизий, начальников родов войск и служб. Было принято решение отходить на Севастополь. Как выяснилось позже, командующий войсками Крыма выехал из Симферополя в Карасубазар (Белогорск), а затем в Алушту.

Суббота 1.11.41. Трудный день.

День 1 ноября, действительно выдался очень трудным для советских войск. Под покровом ночи Приморская армия начала отход на юг с целью занять оборону на рубеже р. Альма, как и было предварительно согласовано с Г.В.Жуковым по радио. Хотя командованием Приморской армии в Экибаше был подписан подробный боевой приказ, которым определялись колонные пути движения дивизий, позывные колонн, условные радиосигналы, вскоре планы пришлось в корне менять. Когда армия достигла шоссе Евпатория -- Симферополь, разведка донесла, что крупные силы танков, артиллерии и мотопехоты противника движутся из района Евпатории к Бахчисараю. Около полуночи командующий армией приказал направить дивизии на юго-восток от Симферополя. Это решение отложило подход Примармии к Севастополю, как минимум, на 5 дней. Было ли оно обоснованным? Вероятнее всего, да. Попытка прорыва при полном отсутствии боезапаса, при приблизительном равенстве сил, привела бы полному разгрому остатков армии. Даже при координации действий с черноморским флотом и морской пехотой Севастополя, вряд ли эта операция могла бы рассчитывать на успех. Бригада Циглера, дождавшись подтягивания передовых частей 132-й и 50-й немецких дивизий, атаковала советские подразделения одновременно на двух направлениях. Первым был атакован 16-й батальон морской пехоты (командир капитан И. Г. Львовский). Наступление началось еще до рассвета, и было для моряков неожиданным. Для немецких частей боестолкновение было тоже неприятной неожиданностью. Они ожидали встретить сопротивление на 4 км дальше, у подступов к Бахчисараю, там, где они накануне встретили боевое охранение курсантов БО. По немецкой колонне транспортеров и грузовиков, двигавшейся по Симферопольскому шоссе, был открыт огонь из двух крупнокалиберных пулеметов. Немецкие войска залегли и повели наступление на высоты над дорогой. Два транспортера задымили, но, подтянув 37мм пушки, немцам удалось сбить один пулемет. Не добившись успеха, части бригады Циглера отступили. И здесь командование батальона допустило ошибку: вместо того, чтобы выждать на удобных позициях оно предприняло контратаку на превосходящие силы противника. Пробежав около 1,5 км (!), бойцы батальона попали под пулеметный огонь. Бой был неравным, подтягивались новые немецкие войска. Отступали, неся раненых на себе. Преследуя отступающих моряков части немецкого разведывательного батальона, прорвали линию обороны на шоссе и расчистили путь остальным войскам. Около 11 часов моторизованным частям удалось прорваться по шоссе. Тем не менее, батальон задержал продвижение немецких войск на пять часов. В литературе указывается, что батальон понес большие потери. Действительно, из всего состава батальона отошли к своим всего 558 человек (вместе с экипажами бронепоездов). Но это не все бойцы батальона, которым удалось уцелеть в этой атаке: наступающие части противника рассекли позиции моряков надвое. Часть его бойцов вместе с экипажем разбитого бронепоезда "Орджоникидзе" отошла к Севастополю. Три правофланговые роты, пройдя по горным дорогам, соединились с частями отступающей Приморской армии и вернулись в Севастополь спустя восемь дней.

По воспоминаниям вели колонну через горы два парашютиста, родом из Севастополя, их имена, к сожалению, установить не удалось.

Из воспоминаний Лемешева: " ...Шли только ночью. Во главе колонны шли человек двадцать парашютистов, уцелевших в атаке, вели нас два парня из Севастополя, которые знали местность и пожилой грек из деревни Лаки (греческая деревня Лаки была сожжена вместе с жителями, за помощь партизанам, ныне не существует). В колонне было много севастопольцев, но местность знали только эти трое. Один раз в голове колонны возник шум. Идущий рядом боец кивнул: "Глянь, валяются! Моряки без шума сняли! " Рядом с тропой, я разглядел два трупа в серой форме, в сумерках пятна крови на их форме казались черными. Минут через пять мы вышли на дорогу... Подойдя к шоссе, в районе Ялты все залегли, идущие впереди моряки долго наблюдали за войсками, движущимися по дороге. Минут через десять по колонне пронеслось : "Наши!" Это были действительно наши. Вышло нас человек двести, далее шли мы уже вместе с бойцами-приморцами.". Прорвавшись через позиции 16-го батальона, части бригады Циглера были остановлены батальоном курсантов УБО, к которым утром, из Севастополя, успел подойти 17-й батальон морской пехоты. Завязался бой. Долину по рубежу р.Кача обороняли теперь три батальона под общим командованием В.Костышина - командира батальона ВМУБО: остатки 16-го, немногочисленный 17-й, и курсантский батальон ВМУБО. Противник силами до двух батальонов из состава 132-й пехотной дивизии при поддержке авиации продолжал наступать на рубеж, занятый батальоном курсантов. Первые атаки были отбиты благодаря поддержке огнем своей артиллерийской батареи под командованием майора М. С. Малахова, а также минометной батареи старшего лейтенанта И. И. Евграфова. Через некоторое время противник, поддержанный своей авиацией, снова перешел в наступление, на этот раз на левом фланге батальона за полотном железной дороги Бахчисарай -- Севастополь. Враг был встречен метким огнем пулеметчиков взвода под командованием лейтенанта А. М. Глушакова. Курсанты, несмотря на потери, отбили все атаки противника и удержали занимаемый рубеж. Из воспоминаний курсанта Мирошниченко: "Стояли на позициях уже два или три дня. С наступлением темноты курсанты выбирались из своих окопов. До рассвета надо было сделать многое: похоронить погибших, отнести в медпункт тяжелораненых, пополнить боеприпасы и сухой паек, нести дозорную службу вблизи нейтральной полосы и др. На сон оставалось мало времени. ... В боях под Бахчисараем пали смертью храбрых девять командиров, 20 курсантов 2-го курса, 82 курсанта 1-го курса, 5 курсантов-ускоренников и шесть матросов. Многие раненые после перевязки возвращались на передовую, а тяжелораненых отвозили в полевой госпиталь, расположенный в штольнях Инкермана. Каждый курсант и командир училища, проявляя образцы героизма и самоотверженности, сражался насмерть, выполнив боевую задачу." "...Особенно было трудно, когда на позиции шли танки, но нас выручала наша учебная батарея..."Кроме собственной 76мм батареи курсантов поддерживали огнем доты Дуванкойского опорного пункта N 53,59,60. Даже эта незначительная артиллерийская поддержка дала возможность батальону удержать свои позиции. К 1 ноября 1941 года было сформировано 100% расчетов артдотов береговой обороны. Личный состав расчетов был сформирован из бойцов запасного артполка береговой обороны, командиром которого был полковник Шемрук Николай Герасимович (1886 года рождения). Основу л/с полка составляли запасники -артиллеристы, как правило старше 30 лет. Организационно к 1 ноября 1941 года было сформировано 7 групп дотов. Однако с материальной частью дело обстояло намного хуже. Были построены только 75% запроектированных дотов, и всего 25% полевых укреплений: окопов, проволочных заграждений, блиндажей. Курсантам и морским пехотинцам в этом районе пришлось окапываться и строить заграждения самостоятельно, занимаемый ими рубеж оборудован не был. На левом фланге батальонов, обороняющихся в районе станции Сюрень, частей не было, этим и воспользовались передовые части немецкого 437 полка 132-й дивизии, прорвавшиеся в долину р.Кача и завершившие окружение войск, державших оборону на р.Альма, соединившись с 436-м полком.

Кольцо окружения было неплотным и ночью большая часть окруженных советских войск вышла к своим. Однако части 437 полка не остановились на достигнутом, двинувшись дальше, вглубь расположения советских войск по долине р.Кача и северному краю плато Кара-тау.

Одновременно, рано утром части 132-й дивизии продолжили атаку на позиции Местного стрелкового полка. В Книге П.А.Моргунова "Героический Севастополь" эти события описываются так: "Имея значительное превосходство в силах, противник потеснил наши войска и 1 ноября занял дер. Альма-Тамак, пос. Кача и дер. Аджи-Булат.". Указанные населенные пункты, после отхода Местного стрелкового полка, действительно были заняты войсками 132-й немецкой дивизии. Но часть краснофлотцев и командиров передового охранения остались на своих позициях на мысу Лукулл- Тюбек и в опорном пункте на месте древнего Усть-альминского городища. К своим позициям эти части вышли только в ночь с 1 на 2-е ноября, понеся серьезные потери. Основные силы полка успели подготовиться к обороне на новых укрепленных рубежах. В центре позиции, где еще не были переустановлены на новые позиции орудия дотов N 77 и 78, заняла позицию 724 -я батарея, которая периодически меняла позиции, выдвигаясь туда, где создавалась самая сложная ситуация. Утренняя атака на позиции местного стрелкового полка была отбита. Неожиданным для немецких войск был жесткий отпор бойцов береговой обороны, поддержанный огнем долговременных огневых точек. Прямое попадание 100мм снаряда из дота N76 , прикрывавшего Качинское шоссе, в броневик, сбросило его в кювет, немецкая колонна под прикрытием пулеметного огня стала разворачиваться и отходить. К сожалению, остальные выстрелы дота оказались менее удачными, но за 15 минут удалось подбить еще два грузовика. Но вот далее произошли события, как-то невнятно описываемые советскими авторами. В книгах на эту тему написано гладко: "Местный стрелковый полк занял рубеж по р.Кача.". Но есть еще данные, относящиеся к 1 ноября. В боестолкновении с противником понесли потери пять зенитных батарей и два управления дотов. От устья реки Кача по ее левому берегу вверх против течения располагались 214, 215, 216, 217, 218 и 219-я зенитные батареи 210 зенитного артполка, прибывшего в Севастополь из Николаева. Они находились в полосе обороны местного стрелкового полка и 8-й бригады морской пехоты. Об этом у Г.И. Ванеева сказано так: "Для стрельбы по наземным целям использовались и зенитные батареи, занявшие позиции на большом удалении от города. 218-я батарея (командир старший лейтенант И. А. Попирайко), находившаяся севернее Бельбекского аэродрома, подверглась артиллерийскому и минометному обстрелу врага, а затем гитлеровцы численностью до батальона устремились на ее позиции. Командир организовал круговую оборону, и зенитчики отразили все атаки врага, уничтожив при этом более сотни фашистов. 453-я зенитная батарея (командир старший лейтенант Г. А. Воловик), занимавшая позицию к северо-западу от 218-й батареи, вела огонь по вражеской колонне и подбила бронетранспортер. Батарея подверглась обстрелу из орудия вражеского танка. Вскоре в артиллерийском поединке танк был подбит, кроме того, уничтожены бронетранспортер и три мотоцикла с колясками. По приказанию командира дивизиона майора Ф. П. Буряченко батарея быстро снялась и заняла новую позицию". Вроде бы все ясно, но....

Если нанести положение этих зенитных батарей по состоянию на 1 ноября, то они окажутся далеко в тылу Местного стрелкового полка. Точно так же, не могли понести потери расчеты дотов, находившихся в тылу обороняющихся советских войск, однако данные о потерях 15 бойцов, в донесениях двух управлений дотов есть. Попробуем разобраться в ситуации. Из воспоминаний Жилина, командующего севастопольскими силами ПВО: "...В Мамашайской долине, на танкоопасном направлении, была установлена 227-я зенитная батарея под командованием старшего лейтенанта Григорова и комиссара политрука Сахарова.

Ей поставили задачу: не пропустить фашистские танки из района Качи на Северную сторону Севастополя. 1 ноября в 16 часов показались вражеские танки, мотоциклисты, два полка пехоты и около эскадрона конницы. В тесном взаимодействии с морскими пехотинцами наши артиллеристы метким огнем преградили путь гитлеровским захватчикам. В последующие дни фашисты не раз возобновляли атаки.Но отважные зенитчики с открытых позиций прямой наводкой в упор расстреливали врага и помогли нашей пехоте на этом участке отбить все атаки противника. Доблесть и мужество проявили в этих боях старшина группы комендоров Вороневич, краснофлотцы Базалий, Евдокимов, Нема и другие.". Воспоминания - вещь ненадежная, могут быть спутаны даты, наложиться события. Но все эти воспоминания подтверждаются фактическими данными. Да, батареи стояли на указанных местах, да батареи понесли потери именно 1.11.41, да эти потери были вызваны именно боестолкновением, а не налетами авиации. Возникает вопрос: как могли понести потери части, находящиеся глубоко в тылу "официальной" линии обороны. По советским данным 1 ноября 1941г. части и подразделения распределялись по секторам следующим образом (цитируется по книге П.А.Моргунова "Героический Севастополь"):"1 ноября на оборудованном рубеже севернее р. Качи от берега моря по возвышенности до дер. Аранчи располагались (слева направо) три батальона местного стрелкового полка БО и батальон школы запаса БО (командир -- полковник И. Ф. Касилов) под общим командованием коменданта III сектора майора Н. А. Баранова. Далее от стыка с местным стрелковым полком в районе родника Алтын-Баир на рубеже дер. Аранчи -- курган Азис-Оба до западной окраины дер. Дуванкой оборонялась 8-я бригада морской пехоты, в состав которой был включен один из батальонов Учебного отряда (командир -- майор П. И. Галайчук), отошедших с рубежа р. Альмы. В тот день перед фронтом наших войск действовали авангардные части 132-й пехотной дивизии". Распределение войск по рубежам было следующим:

"I сектор:

-батальон из состава школы НКВД (командир -- майор Писарихин):

-батальон морской пехоты из состава техникума ЭПРОН и строительной роты

-сводный батальон морской пехоты из состава школы младших командиров БО и ПВО и химических частей БО (командир -- капитан Кудрявцев);

-1-й батальон морской пехоты из состава запасного полка БО (командир -- майор Ведьмедь).

II сектор:

-2-й полк морской пехоты;

-батальон морской пехоты из состава школы оружия Учебного отряда;

-батальон морской пехоты из состава школы связи Учебного отряда;

-батальон морской пехоты из состава объединенной школы Учебного отряда;

-батальон морской пехоты Дунайской военной флотилии;

-батальон морской пехоты из состава ВВС (был включен в состав 2-го полка

морской пехоты и оставлен в резерве).

III сектор:

-8-я бригада морской пехоты;

-два батальона морской пехоты из состава электромеханической школы Учебного отряда, отведенные 31 октября с позиции на р. Альма, один из них был придан 8-й бригаде как 5-й батальон;

-местный стрелковый полк БО; батальон морской пехоты школы запаса БО (командир -- полковник И. Ф. Касилов);

-3-й полк морской пехоты;

-батальон военно-морского училища БО;

-16-й батальон морской пехоты;

-17-й батальон морской пехоты;

-18-й батальон морской пехоты;

-2-й батальон морской пехоты из состава запасного артиллерийского

полка БО." Линия обороны выглядит сплошной, без разрывов. Но нестыковка идет уже даже по приведенному тексту: непонятно, какой батальон был придан 8-й бригаде: батальон электромеханической школы УО (командир Жигачев) или объединенной школы УО (командир - Галайчук). И ответ будет простым: ни тот, ни тот батальон 1.ноября в состав бригады включен не был. Их просто не было в районе сосредоточения бригады. В частности, В.Л. Вильшанский дает совсем другую дату включения батальонов школы УО в состав бригады: "2 ноября по приказанию контр-адмирала Г. В. Жукова в подчинение командира бригады прибыл отошедший из района Альма-Томак 1-й батальон Учебного отряда Черноморского флота, который был включен в состав бригады как 5-й батальон (командир батальона майор П. К. Галайчук, комиссар политрук И. И. Малыгин). Батальон состоял из трех рот общей численностью. 710 человек. В боевом порядке батальон был расположен на 2-й позиции, за 2-м и 3-м батальонами". Д.С. Озеркин дает более развернутую картину событий, датированную вечером 1 ноября: "К левому флангу бригады, с боями, выходили остатки батальонов Учебного отряда ЧФ. Один из батальонов учебного отряда (командир майор Галайчук) 2-го ноября был включен в состав бригады как пятый батальон. Батальон, вышедший из боя был выведен в тыл бригады для переформирования. 1-2-го ноября на левом фланге бригады занял оборону батальон электромеханической школы , закрыв брешь между нами и Местным стрелковым полком". Попробуем разобраться с помощью немецких источников. Немецкий историк П.Фогель (P.Vogel) описывает события так: "...Захватив смелым броском деревню Аджи-Булат и Кача части 456 полка 132-й дивизии, столкнулись с ожесточенным сопротивлением большевиков, засевших в хорошо оборудованных бункерах, и вынуждены были остановить свое наступление. Однако на левом фланге полка, смяв заслоны элитных частей вражеской морской пехоты, батальон 436-го полка соединился с наступавшим левее 437-м полком, завершив окружение трех батальонов противника. Дальнейшее победоносное продвижение наших частей было остановлено огнем тяжелых 38см батарей противника. В ходе дальнейших боевых действий окруженные батальоны противника были уничтожены. ". Действительно, 1 ноября в 12:40 305мм батарея N 30 открыла огонь по противнику. Но огонь велся по станции Альма, для поддержки батальона курсантов ВМУБО. Может, и немецкий историк ошибся? Подтверждают эту информацию и мемуары ветерана 132-й немецкой дивизии Г.Бидермана: "В течение ночи части советской морской пехоты не прекращали попыток прорыва, но, когда отчаявшиеся советские войска пытались пробиться через наши позиции в направлении Севастополя и побережья, их атаки разбивались о наши мощные оборонительные укрепления..." "...Из допросов пленных стало ясно, что вражеский отряд был частью группы, которая предыдущим днем пыталась прорваться к берегу через наше расположение. Пленные были одеты в морскую форму, похоже, недавно изготовленную и все еще остававшуюся безукоризненно чистой. Пленные утверждали, что являются членами элитной части морской пехоты, и на нас произвела впечатление огромная огневая мощь, которую производила такая небольшая группа воинов. Все были вооружены полуавтоматическими винтовками или короткоствольными автоматами, в круглых магазинах которых было до 72 патронов..." Правда, в мемуарах Г.Бидермана идет нестыковка дат. Объясняется это тем, что 14 противотанковый дивизион, в котором служил Г.Х.Бидерман до 3.11.41 в боях не участвовал, а находился в районе Сак. Вероятно, его "воспоминания" были записаны со слов сослуживцев по дивизии. Ветеран 1-го батальона электромеханической школы УО М.Садовников в 1978 году описывал события так: "... Об этом писать не стоит! Все было не так! Но если вы хотите знать правду, то до ночи 1-го ноября мы стояли на рубеже, как требовал того приказ. Бои шли где-то на фланге.

У нас было все тихо, если не считать мелких стычек. Работал даже ларек "Военторга", развернутый в одном из брошенных домов. Лишь когда посланная разведка доложила, что в тылу и на флангах у нас немцы, командир (вероятнее всего Жигачев) принял решение прорываться к своим. Ему возражал командир второго нашего батальона (вероятнее всего, Когарлыцкий) требуя неукоснительного соблюдения приказа.... Первая попытка прорыва оказалась неудачной, пришлось отступить. К своим прорвались только под утро...". Сопоставляя воспоминания и официальные документы, нанеся на карту позиции частей и маршруты их движения, можно прийти к выводу, что 436 и 437-й полки 132 дивизии окружили 1-й, 2-й батальоны электромеханической школы и часть батальона объединенной школы на позициях у р. Альма. Кольцо окружения замкнулось к вечеру 1-го ноября. Позади этих подразделений, по советским данным, должна была стоять 8-я бригада, но на пути немецких передовых подразделений ее почему-то не оказалось.

Удар на себя приняли расчеты зенитных батарей, выдвинутых к переднему краю в качестве противотанковых, и доты береговой обороны N 1, 2, 51, 52, 37. Возможно, Д.С. Озеркин был прав, указывая вечер 1.11.41, как дату прибытия 8-й бригады на позиции. Так это или нет, вопрос отдельного исследования. Возможно, прибыв 31.10.41 в город, бригада задержалась с выходом на позиции. Документально эти факты пока подтвердить не удалось (и вряд ли удастся), есть только воспоминания. Косвенно события можно подтвердить только фактами потерь, и тем, что доты 1, 2, 3, 4 и 52 после первого штурма числятся поврежденными или уничтоженными.

Не менее драматические события произошли и на других участках обороны. Продолжала сражаться в окружении 54-я береговая батарея в районе Николаевки. Ее штурмовали подразделения 438-го полка 132-й дивизии. В обороне батарее участвовали и бойцы 321-й крымской стрелковой дивизии, численностью до трех взводов, но об этом факте почему-то никто не упоминает. К вечеру 1.11.41 командование севастопольскими войсками было сосредоточено на командном пункте береговой обороны, имевшем лучшую связь с оборонительными сооружениями и береговыми батареями. Был подготовлен приказ, определяющий расстановку войск и управление ими. Оборона Севастополя с сухопутного направления была разделена на три сектора и два отдельных боевых участка (Балаклавский и Городской).

I сектор -- юго-восточное направление: от Северной бухты по побережью через Херсоносский маяк -- мыс Фиолент --Балаклава -- восточное Балаклавское укрепление (скорее всего, форт на в.386,6) -- дер. Камары.

Балаклавский боевой участок был подчинен коменданту I сектора. Граница со II сектором проходила от дер. Камары по Балаклавскому шоссе на Севастополь. Комендантом 1 сектора был начальник школы БО и ПВО майор П. П. Дешевых; командиром Балаклавского участка -- майор М. Н. Власов.

II сектор -- восточное направление: дер. Камары -- дер. Чоргунь -- дер. Шули -- дер. Черкез-Кермен; левая граница с Ш сектором проходила от Черкез-Кермена (не сущ.деревня в районе Эски-кермен) через гору Сахарная Головка к устью Черной речки в Инкермаиской долине. Комендантом II сектора являлся командир Учебного отряда контр-адмирал П. О. Абрамов.

III сектор -- северное и северо-восточное направление: дер.Черкез-Кермен -- дер. Заланкой (Холмовка) -- дер. Дуванкой (Верхнесадовое) -- гора Азис-оба (недалеко от совр. поселка Семеренко) -- дер. Аранчи(Суворово) -- по возвышенности севернее р. Качи. Далее от родника Алтын-Баир на запад до уреза моря, в 1,5 км севернее устья р. Кача. Командиром III сектора был командир местного стрелкового полка подполковник Н. А. Баранов. III сектор делился на два подсектора. Командиром правого подсектора был назначен командир школы Учебного отряда полковник Дацишин. Левым подсектором командовал комендант всего III сектора.

1.11.41 пути отхода Приморской армии на Севастополь были окончательно отрезаны. Армия вынуждена была с боями отходить через Яйлу, чтобы затем приморской дорогой через Байдары выйти к Севастополю.

50-я немецкая пехотная дивизия, наступавшая на левом фланге, имела задачу отрезать и уничтожить остатки советских сил, отходящих на Севастополь. Именно 50 пехотной дивизии ставилась самая сложная задача: окружить и уничтожить противника, который был почти равен ей по силам.

И вот эту часть задачи дивизия выполнить не смогла, неожиданно столкнувшись со стойким сопротивлением 184 дивизии НКВД и арьергардов Примармии. Сложно сказать, как бы сложилась судьба Примармии и Севастополя, если бы не сопротивление пограничников. Бои начального периода обороны существенно отличаются от тяжелых позиционных боев, второго штурма. Это была маневренная война, в которой побеждал то, кто лучше знал дороги и лучше руководил передвижением войск. Действительно у немецких командиров были хорошие карты и проводники, и они действительно умели этим пользоваться. Немецкие войска действительно предприняли смелый маневр и выиграли.

Проиграли они только в одном: им не удалось окружить отступающую армию, бойцы пограничники тоже хорошо знали местность, и стояли до последнего. Невозвратные потери первых дней были невелики, однако большое количество краснофлотцев и командиров попало в плен. Причины этого явления понятны: слабая связь, плохое управление войсками, отсутствие опыта. Нет смысла винить ко бы то ни было: Севастополь защищали не профессионалы, а моряки, не имевшие даже элементарных знаний по действиям на суше. Исключение составляли только части и командование БО главной базы ЧФ, но и они не имели боевого опыта.

2 ноября. Воскресенье. Переход к позиционным боям.

В ночь с 1 на 2 ноября (в 3 ч 34 мин) на эсминце "Бойкий" в главную базу прибыл Ф. С. Октябрьский. Утром 2-го ноября генерал-майор П.А.Моргунов и контр-адмирал Жуков доложили о совместно предпринятых действиях. Правда, совместными действия назвать сложно, управление войсками только накануне вечером было сосредоточено на одном КП. Никаких особых распоряжений от командующего не поступило. Что в общем-то странно, ведь за оборону главной базы флота отвечал командующий флотом.

Пытаясь развить успех, достигнутый вечером 1 ноября 132-й немецкой дивизией, рано утром подразделения моторизованной бригады Циглера, атаковали подразделения местного стрелкового полка и 8-й бригады морской пехоты. Удар наносился в том месте, где накануне смогли прорваться передовые части 132-й дивизии, т.е. на том месте, где должен был находиться стык 8-й бригады и местного стрелкового полка, по долине Качи и по дороге от дер. Чоткара (Красная Заря) на плато. По немецким данным, в атаке принимали участие разведывательный батальон 50-й немецкой дивизии, моторизованный противотанковый дивизион 22-й дивизии и до трех эскадронов румынской кавалерии при поддержке двух танкеток. Но атака получилась запоздалой. Немецкая привычка воевать только после завтрака (в 7 утра) и до ужина (в 6 вечера) с перерывом на обед, сыграла против войск оккупантов. Ночью советские войска восстановили локтевую связь между подразделениями.

В ночь с 1 на 2-е из окружения вышла большая часть личного состава батальонов Учебного отряда. Батальон электромеханической школы под командой Жигачева, как полностью сохранивший боеспособность был придан 8-й бригаде, а батальон объединенной школы (ком. м-р Галайчук) был включен в состав бригады, как 5-й батальон. Понесший серьезные потери батальон к-на Кагорлыцкого был выведен в казармы на х. Дергачи для переформирования.

Подтверждается эта информация и в воспоминаниях Д.С. Озеркина: "...только в ночь с 1 на 2 ноября удалось связаться и установить боевую связь с подразделениями, стоявшими левее на северном берегу Качи. Всю ночь выходили моряки с рубежа на р.Альма, я выехал к деревне Эфендикой и лично беседовал с командирами выходивших частей. Начальник штаба определял для них оборонительные рубежи..."

Восьмая бригада, с приданным ей батальоном учебного отряда (командир -- майор П. И. Галайчук), занимала позиции от стыка с местным стрелковым полком в районе родника Алтын-Баир (между с. Суворово и Айвовое в долине Качи), по линии дер. Аранчи (Суворово) -- курган Азис-Оба (на довоенных картах высота 190.1), и далее до западной окраины дер. Дуванкой (Верхнесадовое).

Разворачивание бригады на указанных позициях, если не учитывать всей предыстории, было нелогичным.

На протяжении 5км оказывался оголенным фланг Дуванкойского опорного пункта обороны, находившегося внизу, в долине Бельбека. Открытым оказывался и фланг трех батальонов, обороняющихся на р.Кача: курсантского, 16 и 17-го. Дорога от современного села Некрасовка на плато оказалась не прикрытой. Кроме того, линия оставляла господствующие высоты и удобные для обороны позиции на плато в руках противника. Бой начался около 7 утра. Немецкие части продолжили наступление по плато и, подавив сопротивление двух пулеметных дзотов, в районе кургана Калан, атаковали позиции 8-й бригады, одновременно заняв высоты по краю плато над Дуванкойским ОП. Второе направление удара было по долине р.Кача. Утром же 2 ноября противник подтянул основные силы 132-й пехотной дивизии, и новел наступление с севера на позиции Аранчийского узла сопротивления, который занимали батальоны местного стрелкового полка. Немецко-румынские войска, действовавшие на этом участке, не решались атаковать вдоль берега моря из опасения обстрела кораблями ЧФ. Основные атаки противник вел вдоль долины реки Кача. Эффективную поддержку советским войскам оказали артиллеристы 203-мм четырехорудийной береговой батареи N 10 (командир капитан М. В. Матушенко, военком старший политрук Р. П. Черноусов), 724-й подвижной батареи (командир капитан М. В. Спиридонов) дотов N 51 и 52. По советским данным огнем 10-й батареи было уничтожено 20 повозок, 20 автомашин и около 200 гитлеровцев. Немецкие цифры собственных потерь намного скромнее, но и они достаточно велики. Участвовали в отражении вражеских атак и зенитчики тех же батарей, которые накануне отразили атаку немецких войск: 218-й (командир старший лейтенант И; А. Попирайко) и 453-й (командир старший лейтенант Г. А. Воловик), 227-й (командир- старший лейтенант Григоров). К тому времени, как стемнело все атаки противника были отбиты, кроме участка у Эфендикой, где бой до 18 часов шел в самом селе, на северо-восточной его окраине. Установив две артиллерийские и одну минометную батареи на краю плато, немцы получили возможность обстреливать почти всю площадь Дуванкойского узла, огнем своей артиллерии. В течение всего дня 2 ноября подразделения немецкого 438-го полка 132-й дивизии атаковали 54-ю береговую батарею. Батарея, вопреки тому, что пишут в советской литературе, была неплохо оборудована. Орудия располагались в каменных двориках, имелись погреба боезапаса и укрытия для личного состава. Позиции батареи были обнесены двойным рядом колючей проволоки, и имели несколько дзотов. На мысу были оборудованы позиции ложной батареи, на которых стояли макеты орудий.

Противник обрушил на укрепление огонь трех полевых батарей. Затем ее бомбила и штурмовала авиация. Во всяком случае, так казалось противнику. Приведем строки из воспоминаний Г.Бидермана: "Чтобы защитить открытый западный фланг и подавить огонь батареи вражеской береговой артиллерии, расположенной на берегу Черного моря и препятствующей наступлению дивизии, подразделения 438-го пехотного полка нанесли удар в западном и юго-западном направлениях.

Небольшому ударному отряду позже удалось достичь ложных позиций этой батареи. Здесь были обнаружены деревянные стволы артиллерийских орудий, нацеленные в небо, выглядевшие угрожающе, но беспомощно... Сама батарея находилась южнее, в районе Николаева (ошибка автора - Николаевки)..."

Ложные позиции батареи оборонял взвод краснофлотцев, совместно с двумя взводами 321-й дивизии, на вооружении бойцов было три пулемета "Максим". Немецкий батальон, из состава 438-го полка и около 300 румынских кавалеристов, при поддержке двух батарей противотанкового дивизиона, атаковали ложные позиции.

Сама батарея находилась ближе к Севастополю, на окраине самого села (Сейчас на ее месте памятник). Бой длился около двух часов, было отбито две атаки. В ходе третьей ложные укрепления были захвачены. Осознав свою ошибку, около 14 часов противник произвел артподготовку и авианалет на позиции, где были установлены настоящие орудия и в 16 часов начал атаку. В 16 ч 40 мин командир батареи донес: "Противник находится на позициях ЛОЖНОЙ батареи. Связь кончаю. Батарея атакована".

Выделенное мной слово обычно в мемуарах опускается для усиления драматического эффекта. На его отсутствие обратил внимание сам И.Заика, знакомясь с материалами по обороне Севастополя. Бой на основной позиции шел до 17 часов. В строю оставалось одно орудие. Раненые сражались наравне со здоровыми бойцами. Лейтенант Александр Дмитриенко находился в медпункте. Там ему сделали перевязку обоих раненых ног, и он ползком добрался до окопа и продолжал сражаться. Так же поступил и краснофлотец Александр Макаров. При помощи санитара Сергея Колесниченко он дополз до окопа и продолжал вести огонь по фашистам. По советским данным за три дня боев батарейцы подбили до 30 танков и бронемашин, много автомашин, подавили батарею и уничтожили до 300 солдат и офицеров противника. Немецкие источники эти данные не подтверждают, что впрочем, и не удивительно.

Для снятия оставшихся в живых блокированных с суши батарейцев ночью были посланы тральщик "Искатель" (командир капитан-лейтенант В. А. Паевский), СКА N 031 (командир старший лейтенант А. И. Осадчий) и СКА N 061 (командир старший лейтенант С. Т. Еремин). Подойти к берегу они не смогли и спустили 2 шлюпки. На них были приняты и доставлены на корабли 28 батарейцев, спустившихся с обрыва по скрученному телефонному кабелю. На берегу отход подчиненных прикрывал командир лейтенант И. И. Заика с группой бойцов численностью до полувзвода. Всего из 157 бойцов батареи удалось вывезти 28. Так написано в официальной хронике.

Сам И.Заика рассказывал об этих событиях чуть по-другому: "Да... бросили нас. Нас оставалось на берегу еще человек пятьдесят, как немцы подтянули к обрыву 37мм пушку и в темноте открыли огонь наугад, целясь в ходовые огни кораблей. Шлюпок немцы не заметили, и они дошли благополучно. Ждали возвращения шлюпок до утра, но они так и не вернулись. Пересчитались, нас под обрывом оставалось сорок семь человек, решили уходить вдоль берега ...". На правом фланге обороны передовые части 50-й и 132-й немецких пехотных дивизий, наступавшие из района Бахчисарая, пытались сбить батальон Военно-морского училища им. ЛКСМУ и по шоссе прорваться в Бельбекскую долину. При поддержке огня 30-й батареи все атаки противника были отбиты. Не изменила положения и вражеская авиация, которая на протяжении дня шесть раз бомбила боевые порядки курсантского батальона.

Рано утром для усиления этого важного направления прибыл обещанный полковнику Костышину 17-й батальон морской пехоты, занявший рубеж северо-восточнее хутора Кефели. Командовал, наскоро сформированным небольшим батальоном старший лейтенант Унчур. По советским данным 3-й полк морской пехоты (командир подполковник В. Н. Затылкин, военком батальонный комиссар И. Н. Слесарев) занял участок правее Дуванкоя. Полк занял позиции по линии д. Заланкой (Холмовка)-Черекез-Кермен (ныне несуществующее село Крепкое рядом с пещерным городом Эски-Кермен).

Т.е. полк был растянут по линии длиной около 10-12 км. На самом деле это не так. Батальоны полка были рассредоточены в долине Бельбека, и были заняты строительством оборонительных сооружений по указанной линии. Один батальон располагался в деревне Биюк-Сюрень (Танковое), второй в районе Заланкой (Холмовка). Строительство рубежей обороны шло от высоты Яйла-Баш (над современным с. Фронтовое) до деревни Черекез-Кермен (район пещерного города Эски-Кермен). Вперед было выдвинуто только боевое охранение. В сводке боевых действий, стоит странная фраза, которую переписывают из одной книги в другую: "К 17 часам 2.11.41г. 17-й батальон, отошел на новый рубеж: хутор Кефели -- дер. Дудкой, так как возникла угроза, что батальон будет отрезан от основного рубежа обороны в районе Дуванкоя, где стоял 3-й полк морской пехоты. Этот полк 2 ноября отразил все атаки противника подошедшего через деревни Теберти (Тургеневка) и Сююрташ (Белокаменное), но понес значительные потери...". Данные о передвижении войск совершенно не ложатся на местность, и полностью расходятся с донесениями частей участвовавших в боевых действиях, т.к. 3-й полк морской пехоты доносил, что он отражает атаки со стороны д.Биюк-Сюрень. На самом деле, произошло следующее: части 50-й немецкой дивизии по старой дороге Бахчисарай- Баштановка (через совр. Староселье-Кудрино) вышли в долину р. Кача, создав угрозу флангового удара 17-му батальону, а затем, утром 3.11.41 по той же дороге, вышли к с. Албат (Куйбышево), выйдя в долину р. Бельбек, отсекая боевое охранение от главных сил. Выход передовых частей 50-й дивизии к д.Албат отрезал еще одну дорогу Приморской армии - через Ай-Петринскую яйлу. Полк действительно вынужден был отойти, и понес серьезные потери, после того, как в тылу его позиции появились немецкие войска.

3.11.41 Начало тяжелой недели.

Ночью советское командование успело перебросить на усиление 3 полка морской пехоты батальоны ВВС и N19, формирование которых удалось завершить благодаря стойкой обороне курсантов и морских пехотинцев. В 7 утра началась артподготовка на участке 16,17 и курсантского батальонов. Артподготовка велась огневыми средствами сразу двух немецких дивизий 50-й и 132-й. Вскоре вражеская пехота предприняла ожесточенные атаки на этом направлении, стремясь расчистить себе путь в долину р. Бельбек. В течение дня батальоны удерживали свои позиции, но к концу дня вынуждены были отойти. Причина отхода проста, советское командование не учло возможности использования горных дорог немецкими войсками. И П.А.Моргунов и Г.И Ванеев дают одинаковую трактовку событий:

"В 20.00 противник, обойдя огневые точки Дуванкойского узла сопротивления, занял д. Заланкой". "3 ноября противник упорно атаковал и на других участках фронта в районе Дуванкойского узла обороны. Ему удалось обойти наши артиллерийские доты и поздно вечером захватить дер. Заланкой. 3-й полк морской пехоты вынужден был несколько отойти, но остановил дальнейшее продвижение гитлеровцев, бросив в бой прибывшие еще накануне 19-й батальон морской пехоты и батальон из личного состава ВВС"

В реальности Дуванкойский узел сопротивления никто не обходил, немецкие войска воспользовались старой дорогой из долины р.Кача (в районе совр.с.Баштановка) в долину р.Бельбек.По воспоминаниям А.П.Хотинина, который служил в 3-м полку морской пехоты, немецкие войска неожиданно появились со стороны села Кучук-Сюрень Русский (Малосадовое) совершенно неожиданно, и части 3-го полка морской пехоты отошли в беспорядке к возводимому рубежу, оставив ряд высот, на которых планировалось разместить передовое охранение полка.

"Мы совершенно не ожидали появления противника у нас в тылу, со стороны Кучук- Сирени, побросав лопаты взялись за винтовки... многим краснофлотцам, не имевшим оружия пришлось спасаться бегом, многие были убиты... Оборону никто не организовывал, все воевали там, где застало неожиданное появление противника...."

Немецкая 50-я дивизия сбила 3-й полк с высот Кая-баш и Баш-кая, захватив к 20 часам дер. Заланкой (Холмовка). Дальнейшее продвижение противника было остановлено только 130мм дотом N60, зенитной батареей и тремя пулеметными огневыми точками на подступах к д. Орта-кисек и Бюк-Отаркой ( ныне с.Фронтовое).

Не совсем понятна ситуация с 217-й батареей. На схеме она расположена именно в районе современного с. Фронтовое, но схема расположения зенитных батарей не стыкуется с воспоминаниями. Из воспоминаний начальника ПВО ГБЧФ Жилина:

"217-я батарея 62-го зенитного полка занимала боевую позицию у селения Дуванкой (ныне Верхнесадовое). С высоты, господствующей над этим районом, хорошо просматривается шоссе, идущее от Севастополя на Симферополь. Командир батареи лейтенант Коваленко доложил на командный пункт, что личный состав готов встретить врага во всеоружии. Мы знали и верили, что каждый зенитчик выполнит свой долг перед Родиной. 1 ноября Коваленко доложил, что на шоссе появился фашистский танк. Батарея открыла огонь. Но вот новое сообщение: фашистские танки атакуют курсантские подразделения, ведущие оборонительные бои в районе Бельбекской и Мамашайской долин. Обстановка обострялась с каждым часом. Это чувствовалось по донесениям командиров других батарей, брошенных на передний край. Последнее донесение Коваленко было кратким: "Веду бой с танками и пехотой противника". О подробностях этого жестокого боя стало известно позже. В течение нескольких часов наши артиллеристы сдерживали натиск гитлеровцев. Разъяренный враг обрушил на позицию батареи шквал артиллерийского и минометного огня. Редели ряды батарейцев, выбывала из строя техника. Тяжело раненный командир продолжал руководить огнем единственного уцелевшего орудия и несколькими моряками, оставшимися в строю. Враг не прошел, и вечером остатки батареи были отведены на новые позиции."

Позиции 217-й батареи располагались в районе совр. с.Фронтовое (в районе улицы Сары-синап). Поле беспорядочного отхода 3-го полка Дуванкойский опорный пункт и три батальона взяли в "клещи" войска разных дивизий: со стороны долины Бельбека 50-я дивизия, со стороны Кара-Тау 132-я. В этой ситуации единственным правильным решением было отвести части с рубежа по р.Кача. Дуванкойский узел обороны оказался в полуокружении. Территория его простреливалась вражеской артиллерией, но расчеты дотов, расставленных очень удачно, не позволяли немецким войскам прорваться к Севастополю. Ночью, из-за угрозы окружения курсантский, 16-й и 17-й батальоны были отведены. Курсантский батальон - в обход ст.Сюрень в казармы на горе Читаретир (Кара-коба). 16-й и 17-й были отведены в помощь 3-му полку морпехоты на рубеж Биюк-отаркой (Фронтовое)-Черекез-кермен (район Эски-кермена). Отвод трех батальонов на другие рубежи оголил Дуванкойский обороны. На левом фланге противник так же, с утра возобновил артиллерийский и минометный огонь. Однако все атаки в районе Аранчийского узла и 8-й бригады были отбиты. Здесь действовали части 132-й немецкой пехотной дивизии и подразделения бригады Циглера. Они наступали от деревень Кача и Аджи-Булат (Угловое) в направлении дер. Мамашай (Орловка) против местного стрелкового полка под командованием полковника Н.А.Баранова и батальона учебного отряда под командованием полковника Касилова. К вечеру 3 ноября враг при сильной поддержке румынских танков, артиллерии и авиации снова перешел в атаку на участке местного стрелкового полка и на левом фланге 8-й бригады. Противником повторно был поврежден дот N52, где погибла большая часть расчета. В дот, представлявший собой полуоткрытую ротонду попал 37мм снаряд, выведший из строя орудие и трех бойцов расчета.

В течение ночи оставшиеся в живых бойцы расчета, восстановили пушку, и утром орудие вело огонь по противнику. Основной удар принял на себя левофланговый четвертый батальон бригады (командир майор Ф. И. Линник, военком старший политрук В. Г. Омельченко). При поддержке огня береговых батарей N 10 и N 724, зенитной N 227 (командир лейтенант И. Г. Григоров) батальон выстоял. Потеряв две единицы бронетехники (артиллерийский тягач и броневик), немцы вынуждены были даже отойти.

Вскоре они сосредоточили свои усилия в центре, на участке третьего батальона (командир майор И. Н. Сметанин, военком старший политрук Г. Г. Кривун). Не выдержав внезапной атаки, батальон отошел. Командир бригады полковник В. Л. Вильшанский с целью восстановления положения организовал контратаку высоты 158,7 силами 8-й, 11-й и пулеметной рот 3-го батальона и 2-й роты 5-го батальона под общим командованием майора Ф. И. Линника. После 15-минутной артподготовки морские пехотинцы перешли в атаку и, несмотря на сильное противодействие противника, достигли юго-западных склонов высоты. Утром в район Балаклавы прибыли командующий войсками Крыма вице-адмирал Г. И. Левченко, его заместитель по сухопутным войскам, он же командующий 51-й армией, генерал-лейтенант П. И. Батов, заместитель командующего войсками Крыма по инженерным войскам генерал-майор А. Ф. Хренов. Туда же прибыл командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров со своим штабом. Штаб армии разместился в Херсонесских казармах (недалеко от 12-й и 13-й царских батарей), откуда осуществлял руководство прорывом войск, и начал заниматься изучением состояния обороны Севастополя и ее организацией. К вечеру на КП береговой обороны прибыл вице-адмирал Г. И. Левченко в сопровождении контр-адмирала Г. В. Жукова. Генерал-майор П. А. Моргунов доложил о состоянии обороны и ее силах. Выслушав доклад, командующий войсками Крыма дал указание продержаться несколько дней.

От командующего флотом никаких распоряжений войскам не поступало. Чуть позже И. Е. Петров прибыл к командующему Черноморским флотом Ф. С. Октябрьскому и доложил о ходе прорыва армии к Севастополю. 3 ноября Военный совет Черноморского флота направил телеграмму и Верховному Главнокомандующему И В. Сталину и наркому ВМФ. Военный совет флота сообщал о предлагаемых им решениях, вытекавших из создавшейся обстановки:

Вывести на Кавказ основные корабельные силы флота, оставив в Севастополе два старых крейсера, четыре эсминца и несколько тральщиков и катеров.Эвакуировать на Кавказ все достраивающиеся корабли, Морской завод и мастерские тыла флота. Передислоцировать всю авиацию на аэродромы Кавказа, оставив в районе Севастополя лишь небольшое количество самолетов. Эвакуировать в Поти и Самтреди отделы тыла. Ввиду невозможности управлять флотом из Севастополя организовать флагманский командный пункт в Туапсе, куда перевести штаб и учреждения флота.