Огненный вихрь любви

Глава 5

— Да. Но ее там нет. Как в воду канула, — Эдам убрал трубку от уха, слушая громкие ругательства на расстоянии. Когда поток иссяк, удивленный Эдам продолжил:

— Макс, я имел в виду, что я не нашел ее. Чемодан стоит на стиральной машине, одежда висит в сушилке — она где-то рядом. Да нет, Макс. Слушай меня внимательно: я найду ее. А позвонил я лишь потому, что ты сам меня предупредил: буду сидеть на телефоне и ждать звонка, — Эдам хихикнул. — Ты ведь совсем недавно привез ее домой. Неужели она опять влипла в какую-нибудь историю?

Макс помолчал несколько секунд и, наконец, ответил:

— Я буду через пять минут.

— Нет, не… — но трубка только жалобно пищала. Эдам посмотрел на нее с досадой и бросил на место. Вздохнув, он наклонился над столом Макса и принялся тщательно просматривать рисунки.

На кухне Эмма беззвучно подошла к стойке и дрожащими руками дотянулась до телефона. Подумав, остановилась: полиция все равно не поверит ей. Скажут, что она украла документы, а затем все придумала. Боже, что же делать?

«Во-первых, нужно успокоиться, — сказала Эмма себе. — Во-вторых, во-вторых…» — беспокойный взгляд блуждал по кухне.

Высокий узкий шкаф стоял возле плиты, и Эмма на цыпочках подкралась к нему: Макс здесь держал разный хозяйственный инвентарь. Дверца открылась, тихо скрипнув. Внутри стояли швабра, метла и пылесос. Эмма достала выбранное оружие и решительно направилась в библиотеку.

Пусть она будет проклята, если позволит этому проходимцу уйти невредимым. Эмма незаметно подкралась к своей жертве… Чутье у Эдама было великолепное — он повернулся… Перед ним стояла хрупкая фурия в бирюзовом купальнике и со шваброй наперевес.

Эмма отпрыгнула в сторону, готовясь к следующей атаке.

— Убирайся отсюда, — прокричала она, потрясая своим оружием. Мужчина стоял, открыв рот. Второй удар привел его в чувство:

— Ты что делаешь! — закричал он и двинулся прямо на нее. Эмма отошла назад и стукнула его еще раз.

— Убирайся, негодяй. Тебе не нужны эти эскизы. Я тебе их не отдам, — она замахнулась, но Эдам увернулся и схватил швабру за ручку.

— Эй, успокойся.

— Я… — тут Эмма вырвала свое оружие и замахнулась снова. — Тебе нечего здесь делать!

Для отступления Эдам использовал большой кожаный стул.

— Так это вы та самая маленькая злючка? — спросил он, внимательно разглядывая девушку.

Воспользовавшись тем, что вор ненадолго отвлекся, Эмма предприняла обходной маневр, но хитрец держал стул между ними. Мужчина сделал обманное движение — Эмма замешкалась, и он, проскочив мимо нее, побежал в гостиную. Она преследовала его по пятам.

По дороге Эдам прихватил стул с тонкой спинкой и, когда экспрессивная мисс занесла над ним швабру, выставил его перед собой. Раздался громкий треск.

— Вы, наверно, Эмма Маклин? — не сдержавшись, прыснул Эдам.

Она остановилась, прищурила глаза и, подозрительно оглядев, спросила:

— А вы кто такой?

— Эдам Дэниелз, — он шутливо склонился в поклоне, — исполнительный директор Макса. Зашел познакомиться с вашими бумагами. Это входит в мои обязанности.

— Так я и поверила! — Эмма подняла швабру. — Эдам Дэниелз в Нью-Йорке.

— Я? — Эдам изобразил искреннее удивление. — Вы хотите сказать, что все это кошмарный сон и я проснулся в отеле, в душном номере? — он поставил стул и приложил руку к сердцу. — Благодарю небеса, сегодняшний день оставит неизгладимый след в моей памяти!

Он всплеснул руками и голосом трагика продолжал говорить навзрыд:

— Представьте себе: сплетни, пересуды, разговоры о том, как Маленькая Крошка избила бывшего бейсбольного игрока Эдама Дэниелза.

Эмма опустила швабру и оперлась на нее с задумчивым видом: а вдруг это правда? Нет… Недоверчиво усмехнувшись, она подняла свое грозное оружие. Но ничего не успела сделать: одной рукой Эдам вырвал швабру и отбросил прочь, другой обхватил Эмму за талию и в мгновение ока перекинул через плечо.

— Вы знаете: вы не женщина, а вулкан, — переводя дух, заявил он. — С моим умом и вашими мускулами мы могли бы составить неплохую команду.

— Опустите меня вниз! — пронзительно визжала Эмма. Этот мужчина ненормальный! Он издевается над своей пленницей или делает предложение?! — Отпустите меня сию же минуту или, клянусь, я покажу вам… — она молотила кулачками по широкой спине.

— О, малышка, если ты беспокоишься о Максе…

— Я не беспокоюсь о Максе…

— Жаль, что никто не беспокоится обо мне, — раздался знакомый голос в дверях гостиной. Эмма простонала. Мало убить этого Эдама Дэниелза!

— Эдам, у вас проблемы?

— Твоя маленькая преступница загнала меня в угол и чуть не избила шваброй. Мне кажется, тебе следовало бы предупредить, что я вернулся.

От волнения Эмма покраснела и желая убедиться, что перед ней не разыгрывают спектакль, она заглянула под руку Эдама. Да, это пришел Макс.

— Твой друг лазил по столу. Что я еще могла подумать? — болтая ногами, смущенно проговорила Эмма. Эдам, играючи, шлепнул ее по заду — она взвизгнула.

— Он обидел тебя? — гневно спросил Макс и шагнул вперед.

— Ты не хочешь сказать «она»? — прокричал Эдам и удивленно уставился на друга. — Эта леди весьма решительно размахивала шваброй!

— Вы такой же нежный и беззащитный, как товарный поезд, — ехидно отметила Эмма. Улыбнувшись, добавила:

— Глубокоуважаемый мистер Дэниелз.

— Мистер? — Эдам приложил руку к сердцу, все еще держа мисс на плече. — Я оскорблен. Я обижен. Я…

— Переигрываете, — отчетливо произнесла Эмма. — В конце концов, опустите меня.

— Пожалуйста, — Эдам усмехнулся. — Во-первых, зовите меня просто Эдам, а во-вторых, разрешите продолжить, — он прокашлялся. — Леди, ради вас я поднялся бы на самую высокую гору, переплыл бы самое широкое море…

— Вспахал бы самую глубокую борозду, — вставила Эмма, точно имитируя пафос исполнительного директора, и тут же спросила невинным голоском:

— О, я вас перебила? Прошу прощения. Просто кровь ударила мне в голову. Хотелось бы посмотреть, как далеко вы зайдете… прежде чем я заставлю вас замолчать.

— Макс! Помоги. Она сведет меня с ума, — жалобно взвыл Эдам.

Их перебранка раздражала Моргана: он слушал и ревновал. Но почему? Какое ему дело до них и до того, как они забавляются? Эмме доставляет удовольствие болтать с Эдамом? Ради Бога. Для него это не имеет никакого значения! Макс натянуто улыбнулся:

— Извини, Эдам. Никогда раньше не слышал, чтобы ты был так искусно атакован. Это тебе послужит уроком, — Макс повернулся. — Теперь, когда я знаю, что мой дом в безопасности — вернусь на фабрику. Эдам, раз вы так хорошо поладили с мисс Маклин, почему бы тебе не взять ее с собой пообедать? Я уверен, она умирает с голоду. Если только снова не побывала на стойке.

— Нет, я уже не в том возрасте, — отпарировала Эмма. Но, казалось, Макс, стоящий посреди гостиной, не слышит ее.

— Ленч, — промурлыкал Эдам и облизнулся, — это звучит очень заманчиво. Эмма, поднимись к себе и оденься. Я подожду тебя внизу.

Оденься? Макс тряхнул головой и резко повернулся к Дэниелзу.

— Эдам, я даю тебе только один час, — в голосе Моргана звучал металл. — Слишком много работы, необходимо разобраться во всех этих бумагах.

— Кстати, Макс, ты сделал неплохой выбор. Потрясающие ноги. И маленькая родинка как раз под левой…

Проклиная Эдама, Эмму и больше всех себя, Макс выскочил из дома, не дослушав Дэниелза. Эта женщина — бестия. Наивный дурак, он позволил ей остаться в своем доме!

Следующие несколько дней были очень напряженными. Траву доставили во вторник утром, и Эмма рьяно принялась за изготовление эссенции. Вся работа проходила в строжайшей секретности: каждый ингредиент подготавливала отдельная группа, весь процесс был известен только мистеру Моргану. После того, как Эмма закончит работать в потайной комнате и отдаст главный компонент, Макс соберет шестнадцать запахов вместе и получит уникальный аромат — духи «Хамелеон».

Несмотря на свое решение, как можно реже встречаться с Эммой, Макс следил, как она трудится в лаборатории. Это обстоятельство было вызвано чисто профессиональным интересом, так, по крайней мере, говорил себе Макс.

Листья плотные, похожие на тростниковый камыш, сначала погружались в ванну с питьевой содой.

— Таким образом мы растворяем внешнюю кислотную оболочку, — объяснила Эмма. — Трава меняет цвет на натуральный в естественной среде, то есть, из желтой становится зеленой или коричневой, в зависимости от влажности и давления воздуха. Поэтому-то и прозвали ее травой-индикатором.

Через четыре часа Эмма достала траву и потолкла в ступке, затем очень осторожно выложила в небольшой чан с кипящим миндальным маслом и держала на огне двадцать минут.

— Пусть теперь стоит до пятницы, — сказала Эмма, отключая плитку. — Иногда буду спускаться и помешивать, чтобы быстрее шел процесс.

Она принялась убирать посуду и… их руки слегка соприкоснулись, от ее волос исходил чудный аромат…

Через минуту Макс уже сидел в машине, которая везла его на фабрику.

Только в среду Эдам принялся за работу, которую дал Макс, поэтому у него не было времени ни на друга, ни на его гостью. Сидя в кабинете, Дэниелз молча наблюдал за ним и тихо посмеивался. Макс, на удивление, был раздражителен и рассеян: два раза подряд заказал партию хрустальных флакончиков, четыре раза прослушал опись товара, Марта ходила измученная противоречивыми приказаниями. Когда Эдам не выдержал и хихикнул, Морган набросился на него:

— Почему ты не бываешь у меня, как обычно? — почти прокричал Макс, кинув ручку на стол.

— Может быть, я и ошибаюсь, но, мне кажется, что ты не хочешь, чтобы я приходил.

— Извини меня, Эдам, — вздохнул Макс и потер шею. — Это не из-за тебя. Это… она, — он покачал головой. — Вчера пришел домой и нашел Эмму наверху книжного шкафа. Она взобралась туда без стула и не смогла спуститься! Она…

Макс подумал, что вчерашний вечер запомнится на всю жизнь. После того, как он добрался до нее, чтобы помочь слезть, Эмма упала к нему в руки, словно спелый персик. Она дотронулась до шрама и нежно спросила, откуда он.

— Заблудился в трех соснах, — ответил Макс и поставил Эмму на пол, быстро отвернувшись, чтобы волнение не выдало его чувства.

Холодный душ не подействовал, тренажер показывал перегрузки.

— Пожалуйста, приходи пообедать, — пригласил Макс. В последнее время Эдам стал слишком навязчивым, но ему нужен был «третий лишний». — Я бы хотел поговорить с тобой.

— Приду, чего бы мне это ни стоило, — ответил Эдам, мило улыбнувшись.

…Вечером Макс ворвался в дом и громко позвал Эмму. Одетая в джинсы и розовый топ, мисс Маклин спускалась по лестнице. Когда Морган скрылся на кухне, Эмма выразительно посмотрела на Эдама, и они последовали за хозяином.

— Не позволяйте этому львиному реву беспокоить вас, — предупредительным тоном прошептал Эдам. — Я люблю этого человека, как брата, но иногда он бывает ужасно свирепым.

— Меня не испугали, — поддразнивала Эмма и закатила глаза, — в меня вселили ужас.

Эдам усмехнулся и галантно предложил стул возле стойки. Расположившись, Эмма стала наблюдать за Максом: он проворно двигался по кухне, готовя королевский салат. Просидев несколько минут, она поинтересовалась, может ли помочь.

— Нет, — холодно ответил он и высыпал нарезанную петрушку в большое блюдо. — Я в состоянии приготовить обед сам. Я не инвалид.

— Я никогда не говорила этого, — спокойно возразила Эмма. — Просто я не привыкла целыми днями сидеть и ничего не делать. Только и всего.

На мгновение Макс остановился, раздумывая, и с новой силой принялся нарезать помидоры.

— Это из-за твоей семьи? — поинтересовался он с напускным равнодушием. — Тебе приходится много работать из-за денег?

— Я выполняю свои обязанности. Может, у тебя есть что-нибудь для меня? Печатать, например…

— Я не могу позволить тебе попасть в какую-нибудь историю, — Макс говорил негромко, но уверенно. — Сиди здесь, как хорошая, послушная девочка, и выполняй только то, что я тебе скажу. Ладно?

— Хорошо, Макс, — смиренно произнесла Эмма, опустив глаза. — Я согласна.

Макс подозрительно нахмурился, но ничего не сказал. Дорезал редиску, поставил тарелки, вино и стаканы на высокий стеклянный стол и положил гостям огромные порции. Эдам подошел к столу и удивленно поднял брови: Эмма не двинулась с места, сидела и гримасничала, пародируя Моргана. Он сообразил, что Эммы нет за столом, повернулся и приказал:

— Подойди и сядь, Эмма. Обещаю, что не добавил в салат мышьяк.

— Да, Макс, — покорно произнесла Эмма, подлетела к столу и села. На пол. Эдам не сводил с нее взгляда: что задумала эта плутовка?

— Итак, Эмма, — сказал Макс, пытаясь завязать вежливый разговор, и устроился за столом, — чем ты занималась сегодня?

С воодушевлением Эмма принялась описывать события дня, но не успела она произнести пару фраз, Макс нахмурился и повернулся к ней.

— Эмма, — остановил он торжественный отчет, — где ты?

— На полу, — голос звучал все так же смиренно.

— Тебя не затруднит присоединиться к нам? — тихо и спокойно спросил Макс.

— Я бы… — Эмма замолчала. Он ждал, но не услышал от нее ни звука.

— Эмма, — процедил Макс сквозь зубы. — Сядь, пожалуйста, на стул.

Эмма устроилась за столом и мило улыбнулась.

— Итак, уф, Эмма, — выдохнул Эдам, беспокойно переводя взгляд с мисс Маклин на Моргана, — я давно хотел спросить тебя, кто эта сногсшибательная женщина на твоих эскизах?

— Моя сестра.

— У нее есть имя?

— Диана.

— У тебя еще есть сестры?

Молчание воцарилось за столом.

— Эмма не любит говорить о своей семье, Эдам, — самодовольно сказал Макс. — Найди другую тему, — посоветовал он. Эмма окинула Моргана гордым взглядом и заговорила:

— У меня две сестры, Эдам, три брата, родители, — усмехнувшись над расстроенным видом Макса, она продолжала. — Сестра моей мамы и брат моего папы женаты друг на друге. Они англичане. Из поколения в поколение семья Маклинов владеет островом Маклин. Дядя с семьей занимает одну половину, мы — другую. Соответственно, у меня семь кузенов, не считая их жен и детей.

— Все на одном острове? — удивленно спросил Макс.

— Большую часть времени. А у тебя, Макс?

— Я был единственным ребенком, — только и сказал он.

— О, — выдохнула она и потянулась к нему, но не успела дотронуться. Макс громко произнес:

— Я думаю, нам не помешает немного музыки. Эмма, включи проигрыватель, — он кивнул в сторону библиотеки. Она поднялась и выскочила из комнаты.

— Макс, — тихо окликнул Эдам, — мне кажется, ты немного груб с нею.

— Знаю, — ответил Макс, потирая шрам. — Но она заставляет чувствовать себя статистом из «Алисы в Стране Чудес». Не понимаю, что с ней делать!

Эмма вернулась на свое место.

— Я не слышу стерео, — сказал Макс. Эмма прислушалась.

— Я тоже.

— Тогда иди и настрой повыше.

— Да, Макс, — с хихиканием, которое противоречило покорным словам, Эмма выбежала в холл. Немного погодя она возвратилась и села.

— Я все еще не слышу, — сказал Макс, призвав все свое терпение.

— Я тоже, — кротко произнесла Эмма и принялась за королевский салат.

— Ты сделала выше?

— Конечно. Я сделала в точности, как ты мне сказал, — изображая недоумение, ответила Эмма.

— Придется сходить самому, — Макс поднялся, отложив в сторону салфетку. Послушная девочка только мило улыбалась. Эдам с любопытством смотрел на нее, когда неожиданно из библиотеки донесся смех Моргана.

— Я освобождаю тебя от всяких клятв, Эмма! — хохотал Макс. Удивленный, мистер Дэниелз нагнулся к Эмме.

— Что ты натворила? — шепотом спросил Эдам.

— Подняла выше стерео, — она пожала плечами. — Но только приставку, остальное оказалось слишком тяжелым.

Эдам рассмеялся и кивнул головой в сторону библиотеки.

— Мне кажется, что я ждал тебя всю жизнь, — он откинулся на спинку стула. — Макс, наверное, сильно расстроился.

Мисс Маклин задумчиво улыбнулась и продолжила есть салат.

Следующий день Эмма провела, бродя без отдыха по дому. Поплавала в бассейне, погуляла по прекрасному саду, вдыхая нежный аромат чайных роз. Мучительные сомнения не давали покоя. «Получится или нет? — думала Эмма, проходя мимо клумб с дивными неизвестными цветами. — А что, если я нарушила технологию и… придется начинать все сначала. И тогда родители не успеют рассчитаться. Нет-нет. Все будет хорошо. Быстрее бы уж, а то чувствую себя индейкой, которую откармливают к рождеству».

Развесив полотенце возле бассейна, она спряталась в тени импровизированного тента и приказала себе спать. Но безжалостное солнце палило так, что ни прохлада бассейна, ни полотенце не спасали от ярких лучей. Тяжко вздохнув, Эмма поднялась и побежала в дом, прихватив с собой шампунь и масло для тела.

Почти целый час она провела в ванной, наслаждаясь горячими струями воды. «Все образуется, — говорила Эмма себе, — иначе быть не может». Одно полотенце она обкрутила вокруг головы, как чалму, другое — вокруг мокрого тела. С улыбкой открыла флакон с маслом, приготовленным на основе «Хамелеона», ровным слоем нанесла на кожу, особенно тщательно натирая ноги.

Мурлыкая, закрыла бутылочку, с ловкостью фокусника собрала одежду.

— Главное — ничего не растерять по дороге, — произнесла довольная Эмма и еще раз окинула взглядом ванную: удостовериться, что она чистая. Открыла дверь, и тут узел раскрутился — Эмма едва успела поймать полотенце. Придерживая его на груди, она зашагала в свою комнату.

— Ой, — струя холодного воздуха из кондиционера заставила растерявшуюся мисс отпрыгнуть в сторону. Она прижала свою ценную ношу к груди, обхватив руками. Полотенце упало на пол.

— Эмма, что-то случилось?

Она глянула вниз и чуть не выронила одежду; Макс стоял в холле и снимал с Дикси ошейник.

— Уф, н… нет, Макс. К… кондиционер воздуха… я хочу сказать, холодно… я…

«О Боже, — думала Эмма, — стоять совершенно голой перед мужчиной — это уж слишком. Хотя, впрочем, зачем беспокоиться — он меня все равно не видит. А жаль…»

— Что могло случиться? — поинтересовалась она, облизнув сухие губы, и наклонилась к упавшему полотенцу. Но поднять никак не удавалось. Эмма решительно запихала всю одежду под мышку и потянулась другой рукой к заветному куску материи. Услышав шаги, она поняла, что полотенце не стоит таких мучительных усилий. Беспокоило только одно: что, если Макс наткнется на нее? Стараясь не растерять остальные вещи, Эмма тихонько подбиралась к своей комнате.

— Не знаю, Эмма. Дом все еще стоит? Пожар, наводнение, землетрясение?

— Все в порядке! — крикнула она, подумав при этом: «Хватит болтать, нужно быстрее уйти отсюда!» Кровь все сильнее стучит в висках, расслабляющая истома охватывает тело, готовое вздрогнуть от малейшего прикосновения. Желание, жажда мужской ласки заставляет дрожать все тело. «Нервы, — говорит Эмма себе, прикоснувшись лбом к прохладе, — всего лишь нервы».

— Что?

— Ничего.

— Последние два дня ты ведешь себя подозрительно спокойно, — саркастично отметил Макс.

— Я могу быть такой же смиренной, как грешник в воскресенье. Когда хочу, — игриво откликнулась Эмма. «Господи, — взмолилась она, — пусть он остановится, а то, не дай Бог, наступит на это проклятое полотенце!»

Макс поднялся на первую ступеньку, Эмма воскликнула и шагнула к нему.

— Не трогай меня! — крикнул он громовым голосом. Макс удержал равновесие, схватившись за перила, и стал подниматься. — Просто я неправильно посчитал, — произнес Морган, лицо его исказила злоба. Эмма отшатнулась, испугавшись подобной реакции, будто Макс залепил ей пощечину. — Я буду работать сегодня и, как только переоденусь, спущусь и приготовлю обед.

Едва Макс почувствовал волшебный аромат, тут же забылась вся досада. «Хамелеон», кружа, уносил его в жаркие, непроходимые джунгли. Слышались резкие крики птиц и гомон вездесущих обезьян; высокая трава безжалостно хлестала по лицу. Меж стволов огромных деревьев мелькает черное гибкое тело дикой кошки — пантера. Вот она присела и замерла, изготовясь к прыжку, только кончик хвоста слегка подрагивает, да глаза горят изумрудным огнем.

Дикси с шумом улеглась на свое место — джунгли исчезли.

— Надеюсь, ты оставила ванную в таком же состоянии, в котором она была, — проворчал Макс. — Не люблю убирать за другими.

— Не извольте беспокоиться, мистер Морган, — язвительно ответила Эмма, — все убрано, только я взяла пару полотенец. А что касается обеда, я спущусь, когда оденусь, — после этих слов она вбежала в комнату и захлопнула дверь.

Сердце глухо стучало у Макса в груди. Оденусь. Нет, «переоденусь». Или все-таки «оденусь»? Он стоял в оцепенении, загипнотизированный магической силой изумрудных кошачьих глаз. Максу стало жарко, быстрым движением он расстегнул ворот. «Может, она только, забавляясь, дразнит меня, вызывая в моем сознании эротические картинки? Нет, Эмма не такая, — подумал он с нежностью. — Удивительно, как она быстро освоилась в моем доме, все вещи оставляя на своих местах. Большинство зрячих людей не справились бы с такой сложной задачей. Несмотря на мои несправедливые упреки, я ни разу не слышал от нее жалоб. Удивительная женщина, да еще ужасно честная. Будь на ее месте кто-нибудь другой, давно бы уже воспользовался ситуацией. А она…»

Макс невольно шагнул в сторону комнаты, за дверью которой только что исчезла Эмма. Реальность исчезла, и он чувствовал себя таким же потерянным, как в первые дни после аварии.

Под ногой лежало что-то мягкое. Макс наклонился и поднял влажное полотенце, пропитанное уникальным ароматом. Морган, наконец, очнулся, и бешенство с новой силой овладело им.

Что он здесь делает? Стоит, как последний идиот, и, черт побери, копается в своих чувствах вместо того, чтобы заниматься делом! Смешно, но еще немного — и он бы пошел бы извиняться перед Эммой.

— Черт с тобой, — пробормотал он и зашагал в свою комнату, яростно сжимая полотенце. — Я не позволю тебе издеваться над собой!

«Но если Эмма действительно такая, какой я себе ее представлял несколько минут назад, тогда это значит, что она…» — усилием воли Макс отогнал от себя назойливые мысли и зашел в комнату.

В пятницу утром радио бодро пообещало понижение температуры. Кондиционер издал последний хриплый вздох и затих. Запах гари из кухни дошел до библиотеки: Макс сжег гренку. Он достал ее и швырнул на ковер Дикси. День начинался неудачно.

— Я собираюсь профильтровать масло, — Эмма первая нарушила гнетущую тишину, которая в последнее время установилась в доме мистера Моргана.

— Хорошо, — коротко ответил Макс. — Тогда встретимся завтра утром в библиотеке.

— Очевидно, ты будешь очень рад, не так ли? — Эмма попыталась засмеяться, но прозвучало подозрительно похоже на всхлипывание. — Начало конца, Макс. Твои мучения скоро кончатся, — и она повернулась на каблуках, не заметив печали Макса.

Спустившись в подвал, Эмма вычерпала слизистое месиво из чана с маслом и швырнула его в ящик для мусора с такой силой, что масло расплескалось во все стороны. На сердце было тяжело, но Эмма боролась с глупыми слезами. «Все к лучшему, — грустно подумала она, — я не нужна ему. Пусть уж лучше я сидела в тюрьме, по крайней мере, не было бы этой мучительной пытки: каждый день видеть его. Янтарные глаза не снились бы каждую ночь, а тело не жаждало бы страстной ласки… Но ничего, через несколько дней этот кошмар кончится. У меня будут деньги, а Макс навсегда уйдет из моей жизни. Пусть исполнится его заветное желание», — душа, казалось, разрывается на части, и уже не слезы, а кровь льется из глаз и капает прямо в чашку с эссенцией.

— Долго еще?

Эмма подняла голову: на лестнице стоял Макс. Как всегда, независимый и гордый. Как хочется подойти, коснуться непослушных золотистых волос, обвить руками, прижаться и плакать от счастья…

— Пару минут, — Эмма опустила глаза, перевела дух и уже спокойно принялась объяснять. — Сейчас я заканчиваю извлекать крупные куски и процежу смесь через марлю, затем перелью в колбу. Это будет то, что нужно.

— Только не разбей ничего.

Тут же чашка с остатками масла выскользнула из рук и мелкими осколками легла возле ног Эммы. Мисс Маклин проклинала все на свете, подбирая их.

— Не беспокойся: это не землетрясение, не пожар, не наводнение.

«Она уже говорит без акцента», — с сожалением подумал Макс. Все попытки не думать о ней, не замечать ее были безрезультатны. Казалось, Эмма всегда была в его жизни, и она, только она, наполняла эту жизнь смыслом. Но если это так, то прощайте свобода и покой. Нет уж…

— Итак, — Макс изобразил радушие, насколько мог. — Итак, к Рождеству ты будешь на седьмом небе от счастья. Откроешь мне секрет: что ты собираешься делать с первым чеком, конечно, после того, как закончишь свой таинственный проект?

— Думаю, что буду путешествовать. И чем дальше от Сент-Луиса, тем лучше, и… Макс услышал, как Эмма айкнула, и звон стекла эхом разнесся по маленькой лаборатории. Он быстро подошел к ней.

— Эмма, что опять?

— Не трогай меня, — резко ответила Эмма. — Да, опять. Господи, вот уж, действительно, руки-крюки.

Макс слушал ее, и в его воображении возник образ маленького ежика, перепуганного, да так, что при малейшей опасности он сворачивался в колючий клубочек.

— Ты ушиблась?

— Я? — Эмма истерично рассмеялась. — Макс, я неуязвима, — она поставила на стол колбу с готовой эссенцией. — Если я правильно поняла — первые деньги будут не раньше Рождества? Ведь так?

— Да, так, — Макс смущенно нахмурился. — Р… рыночная проверка займет немного времени, пару недель, не больше. Но чтобы развернуть рекламную кампанию, установить порядок в розничной торговле, необходимо время. Я и так сделал все, что мог, обычно мы работаем не меньше года, прежде чем запускаем в производство новый аромат, — он перевел дыхание. — Но ты не можешь ждать? — Макс взял ее за руку. — Сумасшедшая женщина, будь я проклят! Я дам тебе эти чертовы деньги!

— Мне не нужны твои «чертовы деньги». Запомни, Макс: я от тебя ничего не возьму! Понимаешь? Ни-че-го, — отрезала Эмма, переставляя на столе колбочки, стаканчики, чашечки. — Но ты ведь не понимаешь, не так ли? Ну, конечно, нет, как ты можешь? — горько усмехнулась она. — Ты же даже представления не имеешь, что значит от кого-то зависеть! Ты заперся в своей крепости и никому не позволяешь приблизиться, — Эмма в ярости махала руками, будто кто-то мог ее видеть. — Ты боишься показать окружающим, что ты такой же, как все, живой человек из духа и плоти, а не из железобетона повышенной прочности! Да, ты смог много добиться в жизни, и теперь ты считаешь, что никому и ничем не обязан! Браво, супермен! Так вот, послушай меня внимательно: я не нуждаюсь в тебе. Я ни в ком не нуждаюсь! Слава Богу, у меня хватит сил обойтись без твоей, так называемой, «помощи». Мне не нужны твои подачки! — с этими словами Эмма прошмыгнула мимо него и с трудом поднялась по лестнице наверх.

Отрешенный, Макс стоял возле лестницы, держась за деревянные перила. Когда он слушал Эмму, у него возникло странное чувство, что все эти фразы ему знакомы. «Но откуда», — недоумевал он. Теперь стало ясно — это его мысли, глупо было бы не признаться в этом хотя бы перед самим собой.