Огонёк для трех монстров

4

— Настя, Настя ты слышала, ночью людей выпотрошили, органы так и не нашли. А от некоторых только рука или нога осталась. — очередная сотрудница, я ее имя даже не помню, мне рассказывает в лифте страшные новости.

— Я новости не смотрю и не слушаю, и может там все не правда, надумало правительство напугать людей, чтоб дома сидели и нос свой не показывали. Вот и насочиняли жути.

Выхожу на шестнадцатом этаже, шеф попросил документы по бухгалтерии занести ему. Лена завидев меня ехидно улыбается и почему то отворачивается. Сегодня она очень хорошо выглядит. В салон с утра что ли сходила.

— Можешь проходить, тебя ждут уже — сухо бросает она мне. — не улыбайся там, поняла меня? — сказать, что я растерялась от ее слов это не сказать ни о чём. Какой улыбайся не улыбайся?

— Лен ты хорошо выглядишь сегодня, а твое «поняла» это вот совсем не ко мне. — подзатыльников бы ей надавать. Ну её. Походу ПМС у нее или недотрах, хотя по Викиным сегодняшним коротким смешкам, ночь они провели даже с перетрахом.

— Максим Ахметович здравствуйте, вот документы. — шеф сидит за столиком у панорамного окна, смеется и разговаривает с Алексеем.

— Настя здравствуй, что же ты нашей кибербезопасности не отвечаешь? — светло коричневые глаза шефа смотрят на меня и не капли не смеются, хотя улыбка не сходит с его лица. — сейчас пойдешь с Алексеем и покажешь документы того периода, когда нас грабанули.

— Приятно было с вами попить чаю Максим — улыбается и жмет руку шефу, что его старше на сорок лет, как равному себе Алексей. У меня папки с документами чуть не выпали из рук. Я стою и истуканом наблюдаю как пройдя мимо меня выходит наша кибербезопасник.

— Настя ротик прикрой и иди — шеф как обычно все видит и замечает. Оно и правильно, а то я в ступор впала.

В приемной Лена улыбаясь, что-то усердно рассказывает Алексею, я своим глазам не поверила, у нее даже румянец смущения на ее красивом лице появился. Нет я к Ленке хорошо отношусь, и вот не грамм ее не осуждаю, но она девушка очень опытная в плане парней, можно сказать «прожженная баба», а тут румянец! Чудные дела творятся нынче у нас на фирме, шефа двадцатилетний пацан по имени называет и руку жмет как салаге какому то, девушки, при чем кто замужем, кто не замужем все вдруг с утра в салоны красоты сходили и при параде, а у Ленки так вообще реакция, смущается и краснеет при Алексее! Чудно.

— Идем — о, это походу мне, его величество Алексей обратился. Обратился и не взглянув пошел наверно в свой кабинет. Ленка при взгляде на меня чуть ядом не закапала, что это с ней?

Кабинет оказался с левого крыла на том же шестнадцатом этаже. Кабинет большой, жалюзи все окна закрыты, свет не включен, поэтому в кабинете полумрак.

— а что так темно… — папки вырывают из моих рук, дверь захлопывается, появляются два красных светящихся огонька, а я не успевающая за всем этим проследить оказываюсь прижатая к Алексею, сам его величество меня обнюхивает и звук такой, шелестящий от него, исходит. Он кусает меня за основание кисти, там, где бьется венка. Огоньки его глаз увеличиваются, он сам увеличивается в размерах. Он целует меня в губы, жадно. Его руки гладят грудь, спину. Мой язык засасывают, нижняя губа болит, он лижет ее и урчит.

— не могу — рычит он, загибает меня над столом, срывая трусы проходит всеми пальцами по моему лону, матерится, рычит, отскакивает от меня к стене и шипит. Глаза у него уже не человеческие, страшные красны с черными искорками, на руках когти, а лицо уже мало походит на человеческое, и клыки, с которых что-то капает.

Ох Настя, Настя и как так получается у меня влипать по самое не горюй!? Прошло минут пять от силы, может меньше пока происходили все эти действия. Я слезла со стола и стою ошарашенно, у меня за это короткое время осознание еще не пришло, что меня чуть не поимели на столе! Стою и пошевелится не могу. Что за нах! Опуская голову, смотрю на ноги, а ноги у меня чем то опутаны, и при этом это что то быстро поднимается, окутывая меня! Все, точно сейчас заору, только надо из ступора выйти.

— Тише маленькая, все хорошо, я уже себя контролирую. Ты сейчас поспишь и все будет хорошо. Тише тише … — последние слова Алексея я уже не слышу, наблюдая как кокон из паутины плетется сам перед моими глазами и после проваливаюсь в сон.