Охота на мотылька

ГЛАВА 5

Вернулась домой… точнее, во временное жилье, довольно поздно, так как вернувшийся на кухню брат не отпустил меня без празднования, в честь чего даже достал бутылку шампанского из своей коллекции, над которой аки Кощей Бессмертный чах, словно над златом.

Осмотрела маленькую, тёмную квартирку мрачным взглядом, еле сдержалась, чтобы не сплюнуть с досады, и прошла на кухню, чтобы заварить кофе. Спать не хотелось, а воспоминания всё роились в голове.

Правда ли Рязанов сожалеет? Хотя какая мне теперь разница? Очень надеюсь, что весь этот кошмар, наконец, закончился.

Лучше подумать, как всё исправить и жить дальше. Первым делом нужно поговорить с Иваном. Он, конечно, до сих пор обижается, но, надеюсь, остыл уже достаточно для спокойного разговора. А там я смогу его убедить, что всё будет хорошо. Он вообще очень отходчивый, так что дело за малым.

С этой целью даже потянулась к смартфону, чтобы позвонить Ване, но остановила руку на полпути. Нет, сегодня был слишком долгий и тяжёлый день. Лучше встретиться лично завтра. Точно, именно так и поступлю. Завтра, насколько мне известно, у него запланирована небольшая работёнка в художественной студии, где он подрабатывает моделью для позирования. Рядом со студией есть кафе, в котором он любит обедать, несмотря на то, что там готовят просто отвратительный кофе, отчего я это заведение старалась обходить стороной. Но завтра придётся посетить, заодно и поговорим с женихом.

С этими мыслями пошла в единственную комнату, застелила старенький, скрипучий диван, так как любая моя мебель просто не поместилась бы в эту квартиру, потому пришлось всё оставить бонусом для новых хозяев.

Сон не шёл. И дело даже не в неудобном спальном месте. В мыслях всё крутилось и крутилось одно и то же лицо, как я не старалась его гнать из своей головы подальше. А после взгляд упал на единственную коробку, которую я с собой перевезла из прошлого места – мои художественные принадлежности.

После недолгих раздумий решительно отбросила одеяло и сдалась на волю своему редкому и почти забытому вдохновению. Прежде оно посещало меня очень часто, и за работой я могла проводить почти сутки, не отрываясь ни на что другое. Как правило, эти картины всегда были более успешны. А после… после за один день я стала лишь тенью.

Подержала в руках кисть, проверила щетину, достала холст на картоне, включила освещение и поморщилась от света тусклой лампочки. При случае обязательно куплю помощнее. А пока…

С каким-то трепетным чувством, осторожным движением сделала первый мазок. После ещё и ещё… вскоре так увлеклась, что перестала обращать внимание на все: тусклый свет, холодный пол, уставшие босые ноги и окружающие звуки. Опомнилась тогда, когда ночь давно сменило солнечное утро, а соседи за стенкой стали шумно собираться на работу.

Растерянно моргнула и отошла на несколько шагов, оценивая работу. Рассматривая практически ненавистное лицо, была вынуждена признать, что мужчина всё же красив. Не в привычном смысле этого слова, но взгляд определённо цепляет какая-то резкая, мрачная красота. Даже больше, чем слащавые красавчики, наподобие того же Ивана. Тяжёлый, массивный подбородок, длинноватый нос, острые скулы, тёмные, глубоко посаженные глаза, которые смотрели на мир из-под широких густых бровей, тонкие губы с опущенными уголками рта и ярко выраженные носогубные складки. Зачёсанные назад тёмные, немного вьющиеся волосы, открывающие высокий лоб, добавляли ему строгости.

В прошлой жизни я бы обошла этого мужчину стороной, предпочитая более приятную внешность. Сейчас мало что изменилось, и при первой встрече я несколько струхнула, когда мужчина осмотрел меня с ног до головы скучающим, холодным взглядом, и только после этого разрешил озвучить цель моего прибытия к нему в офис. Тогда я и предположить не могла, что он может мной заинтересоваться. И откровенно страшилась этой мысли, банально не допуская её. Но обернулось всё иначе, и я ни капли не жалею о своём решении.

Сейчас, разглядывая портрет и признавая, что мужчина всё же красив, и многие женщины бы посчитали меня идиоткой, я усмехнулась, взяла в руки тряпку и обмакнула её в скипидар. Подходя к холсту, я с некоторым сожалением пробормотала:

– Вероятно, это одна из моих лучших работ…

А после занесла руку и дотронулась тряпицей до изображения, не желая более видеть это лицо.

***

Расположившись за столиком у панорамного окна, я заказала чай и стала ждать, поглядывая на улицу, не желая пропустить момента появления Вани. Заказ вскоре принесли, а я искренне понадеялась, что чай тут не так плох, как кофе. Катая в руках кружку с горячим, ароматным напитком, я сделала глоток и вновь посмотрела в окно, прокручивая в голове варианты нашего разговора с молодым человеком.

Досадуя, что, вместо уже привычной «ракушки» на голове, оставила волосы свободно спадать на плечи, отчего они то и дело норовили попасть в кружку и рот, раздражённо вздохнула и нетерпеливо постучала по столешнице пальцами, с неудовольствием отметив, что маникюра мои руки не видели давно, а после ночного «вдохновения» из-под ногтей до сих пор не оттёрла краску. Совершенно себя запустила. А ведь прежде я была другой: мне нравилось ухаживать за собой, быть красивой…

Нет, не так. Это не я была такой, а мама. А мне просто нравилось проводить с ней время, чем она пользовалась, таская меня за собой по своим фитнесам и салонам красоты. Мне хотелось походить на неё. Хотелось, чтобы на меня смотрели с таким же искренним восторгом и обожанием, как делал это отец, смотря на жену, такую красивую, весёлую, задорную и яркую. Она вдохновляла меня…

Теперь ни вдохновения, ни желания становиться красивой. Стоит ли удивляться, что жених охладел ко мне? Мало того, что замкнулась в себе, так ещё и прекратила следить за собой, превращаясь в невообразимое «нечто» серого цвета!

Раздражённо цыкнув, зацепилась взглядом за локон волос, которые не мешало бы подстричь и покрасить. Корни отросли, так что теперь у меня ярко выраженное омбре на тусклых, неухоженных волосах. Печальное зрелище.

Ко всему прочему с помятой, сонной физиономией – «мечта», а не девушка.

Я уже серьёзно задумалась, а не перенести ли момент примирения до тех пор, пока не приведу себя в порядок, как к моему столику кто-то подошёл. На что в первую очередь я обратила внимание, это на руку, опирающуюся на резную, костяную рукоятку трости. Работа тонкая, просто потрясающая. Я бы непременно хотела познакомиться с тем, кто сделал эту трость. То, что она ручной работы и стоит баснословную кучу денег я даже не сомневалась. Но автор сего произведения меня заочно покорил своим мастерством. Я бы могла у него поучиться….

Удивлённо моргнула и медленно подняла взгляд на обладателя подобного художественного чуда. И замерла в ужасе и шоке, так как передо мной стоял Рязанов, рассматривая меня холодным, безучастным взглядом с высоты своего, как оказалось, немаленького роста.

– Вы? – спросила я очевидное и сама устыдилась, глупости своего вопроса. Нет, блин, двойник! Причём дефектный, раз с тростью ходит, если не красуется, разумеется. Хотя при нашей первой и последней встрече он так ни разу и не поднялся со своего рабочего места в том кабинете…

– Смотря, кого вы желали увидеть, – с некоторой хрипотцой в голосе, произнёс мужчина со вздохом, а после поднял одну бровь и спросил: – Позволите присоединиться?

– Простите, нет никакого желания, – отозвалась я довольно грубо. Мужчина лишь снисходительно улыбнулся краешком губ, а после опустился на место напротив меня. Причём, с некоторым трудом, если судить по тому, как медленно и аккуратно он это делал, опираясь на трость и стараясь не тревожить правую ногу. Хоть и пытался скрыть своё затруднение.

– Прошу простить, но мне трудно стоять, – заметил он на мой возмущённый взгляд.

– В зале полно свободных мест, – хмуро заметила с неприкрытым намёком, чтобы сваливал.

– Я хотел бы с вами поговорить, Дарья. А перекрикиваться через весь зал для этого мне бы очень не хотелось, – с ноткой сарказма усмехнулся он и с невозмутимым видом приставил трость к дивану, чтобы не мешалась.

– Не думаю, что нам есть, что обсуждать, – сложила я руки на груди, посмотрев на манипуляции мужчины. – Тем более, что я жду жениха, который скоро подойдёт, – предупредила я, искренне надеясь, что мужчина если не устрашится намёка на угрозу в моем заявлении, так хоть будет иметь банальную совесть и оставит меня, как я того и прошу.

– Это не займёт много времени. Как только ваш жених придёт, я вас покину. Обещаю.

Обречённо вздохнула и с неприязнью посмотрела в холодное, невозмутимое лицо мужчины.

– Как Вы здесь оказались? – спросила я с подозрением. За мной что, следят? Мне уже начинать бояться?

– У меня была деловая встреча в офисе, недалеко отсюда. Проезжая мимо этого места, увидел Вас, входящей в это заведение, и решил воспользоваться случаем.

– Случаем для чего? – растерялась я.

– Попросить прощения, – пожал он плечами, хотя раскаяния в его взгляде я не заметила. Собственно, я его и не ожидала, как и его порыва извиниться. – В прошлый раз я повёл себя некрасиво по отношению к Вам. Сожалею.

– Серьёзно? – не поверила я, так как эмоции на его лице было прочитать очень сложно, а тёмные глаза по-прежнему смотрели на мир, как и на меня, в частности, со скукой и тоской.

– Серьёзно. Тем более, в свете последних событий, я бы не хотел, чтобы между нами осталось недопонимание…

– Вы имеете ввиду моего брата и его бизнес?

– Верно, – просто кивнул он. – Мне интересен этот проект, потому рассчитываю…

– Не утруждайтесь, – прервала я нетерпеливо, так как на душе стало ещё более гадко. Лучше бы он сказал «Извините» и ушёл. Теперь же просит прощения, чтобы я ему палки в колеса не вставляла. – Я не лезу в дела брата и не собираюсь делать этого впредь. Владимир не знает о том, что произошло во время нашей с Вами встречи. Надеюсь, что не узнает никогда. Я, в свою очередь, тоже хотела бы этот момент забыть. Как и Вас, – послала я ему прямой взгляд, который он встретил спокойно. Лишь челюсти сомкнулись плотнее, отчего губы стали казаться ещё тоньше. – Была бы Вам безмерно благодарна, если бы оставили меня в покое. Если мне повезёт, мы больше не встретимся… – произнесла я и замолчала на полуслове, выхватив взглядом пару из человеческой толпы на улице. Молодой человек шёл, обнимая симпатичную девушку за плечи, и жизнерадостно улыбался на слова своей спутницы. Всё бы ничего, вот только этот молодой человек – Иван, а девушка – Полина Грунская – художница, которая, судя по слухам, заняла моё место… не только в студии, но, видимо, ещё и в личной жизни.

Боли, на удивление, не было. Только огорчение и обида на человека, с кем жила так долго, прекрасно знавшего о моих отношениях именно с этой девушкой, однако сейчас шедшего с ней. Но боли от предательства мужчины, который клялся в любви, обещал взять в жены, а после ссоры просто отказался от меня в пользу моей извечной соперницы, не было. Более успешной соперницы.

С нарастающим ужасом и паникой поняла, что сейчас они войдут в кафе и направятся прямиком на излюбленное место Ивана, которое я сейчас и занимала!!!

Ещё этого стыда и унижения я просто не переживу!

– Дарья? – услышала я, словно сквозь вату, и с недоумением перевела взгляд на озадаченного моим поведением мужчину.

Сглотнула, возвращаясь в реальность, а после стала судорожно потрошить сумочку, в поисках кошелька, боясь не успеть.

План был простой: скрыться на время в туалете, пока парочка не разместиться, а после незаметно покинуть кафе. Вот только туалет находился на пути к выходу, и проскочить незамеченной я могла только до того, как Иван с девушкой войдут в помещение!

С некоторым трудом отыскала кошелёк, достала первую попавшуюся купюру, которая многократно перекрывала стоимость чашки чая, а после поднялась с места, но была перехвачена за запястье, тёплой, широкой ладонью, и вздрогнула в неожиданности. Поняв, что меня перехватил Рязанов, дёрнулась, словно ошпарилась и произнесла:

– Оставьте меня в покое. Мешать вашим делам я не стану, – после развернулась и помчалась в укрытие общественного туалета.

– Дарья, подождите! – услышала я за спиной и отвлеклась, но не остановилась и, как следствие, в кого-то врезалась. В нос ударил запах знакомого одеколона. С глухой тоской и смирением подняла глаза на того, кто придерживал меня за плечи, чтобы встретиться с, до боли, знакомыми и, как думала прежде, родными голубыми глазами.

– Даша? – с удивлением спросил Ваня, словно встретил приведение, а после его взгляд метнулся в сторону его спутницы, которая вышла из-за спины мужчины, подняла брови, а затем расплылась в широкой, злорадной улыбке.

– Привет, – нервно улыбнулась я, и отступила на два шага, стараясь не смотреть на торжествующую девушку, сосредоточившись на нервничающем парне. Его дискомфорт доставлял мне некоторое злорадное удовольствие.

– Какая встреча! – пропела Полина, и вознамерилась меня обнять, аки лучшая подруга, что мне пришлось стерпеть. – Ты тут какими судьбами? Давно тебя не было видно, – заметила девушка, демонстративно прижимаясь к боку смущённого молодого человека, который под моим взглядом чувствовал себя неуютно.

Проигнорировав вопросы девушки, я смотрела в лицо молодого человека, который прятал от меня взгляд, и мысленно порадовалась, что до свадьбы так и не дошло. Сложно винить одного Ваню. Как я поняла недавно, он тоже любил (если любил) другую девушку, а не ту, какой я стала. Я сама это допустила, сама и виновата. Тем более, что, судя по отсутствию каких-либо чувств от этой ситуации, кроме стыда и обиды, я и сама перегорела чувствами к Ивану.

– Что же, рада, что у тебя всё хорошо, Вань, – улыбнулась я, скосив взгляд на девушку. – Я так понимаю, проблема с жилплощадью в центре решилась сама собой? – не смогла сдержать я язвительности.

– Ты это о чём? – нахмурилась Полина, в то время, как мужчина стал явно злиться, и вместо раскаяния и смущения, я с усмешкой заметила презрительную искру в его взгляде.

– Не важно, – произнёс он строго, а после язвительно улыбнулся мне. – Надеюсь, Даша, у тебя с жилплощадью всё хорошо? – поддел он меня в свою очередь. – Всё же заработать на новую тебе будет проблематично, даже если вдруг вновь возьмёшься за работу, – от его слов улыбка сошла с моих губ, и я почувствовала, как краска приливает к лицу. И не понятно, то ли от злости, то ли от стыда. – Кстати! – словно опомнившись, произнёс он. – Ты ещё не слышала? Полине предложили выставляться в Польше в одной из главных галерей!

Рассматривая красивое лицо профессиональной модели, я с сомнением размышляла, то ли я была такой тупой прежде, то ли слепой, раз не разглядела гнили в лице парня раньше.

– Мои поздравления, – произнесла, хоть и с трудом, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Но меня отвлёк монотонный стук о кафель, и я обернулась к подошедшему Рязанову. При его появлении, парочка улыбаться перестала: Иван нахмурился, переводя взгляд с меня на него, а Полина так и вовсе рот открыла, но быстро опомнилась и обольстительно улыбнулась, впившись в мужчину горящим взглядом.

– Добрый день, – вежливо кивнул Рязанов парочке, вставая рядом со мной. Как мне показалось, слишком близко, но это объяснялось просто, хотя бы тем, что коридор, в котором мы стояли, был довольно узким. – Рязанов Илья Андреевич, – представился он, а после посмотрел на меня. Ваня при звуке этого имени дёрнулся, посмотрел на меня с презрением и превосходством, а я практически прочла в его взгляде укор. – Дарья, я правильно понимаю, что Вы уже никого не ждёте, и мы можем продолжить разговор?

Если я думала, что позорнее некуда, то сильно ошибалась. Пережила унижение в глазах бывшего жениха и его новой девушки, но именно осознание того, что обо всем догадался Рязанов, стало последней каплей в чаше моего терпения.

Покраснев, кажется, до кончиков волос, я буркнула извинения, и грубо толкнув плечом парочку, прошла туда, куда, собственно и направлялась. В уборную. Почему не на выход, что было бы логичнее, подумала уже тогда, когда разворачиваться было совсем глупо.

Забежала в помещение и только там перевела дух. Подошла к раковине, отложила сумку и посмотрела на себя в отражении зеркала. Досадливо вздохнула и, не обращая внимания на макияж, которым давно не пользовалась, умылась холодной водой. Что, естественно, красоты мне не прибавило. Достала влажные салфетки и стала оттирать черные разводы под глазами. В это мгновение, естественно, вошла Полина. Оглядела меня снисходительным взглядом и с намёком на сочувствие произнесла:

– Даш, ну не расстраивайся ты так! Не стоит плакать из-за расставания с парнем!

Я удивлённо хрюкнула от изумления, особенно после того, как девушка подскочила ко мне и участливо погладила по плечу. Что за фигня?! Полина и сочувствует? Мне???

– И на меня, пожалуйста, не обижайся, – щебетала она, взяв из моих рук салфетку, продолжив то, что не закончила я, и заботливо поправила на моем лице макияж. – Ваня сказал, что вы расстались, и я решила, что пригласить его работать ко мне будет вполне допустимо. Но если хочешь, так и быть, я решу этот вопрос…

Совсем растерявшись, но заподозрив подвох, я отстранилась от девушки, посмотрев на неё с большим подозрением и явно сомневаясь в её душевном здоровье.

– Что происходит? – не стала я ходить вокруг, да около. – Я не верю, что ты говоришь всё это по доброте душевной, так что, будь добра, прямо сказать, что тебе от меня нужно. Это будет честнее, да и меня от твоей патоки перестанет тошнить.

Девушка скривилась, зло сузила глаза, а после, растеряв весь участливый вид, сложила руки на груди и уже привычным надменным голосом произнесла:

– Я хочу, чтобы ты познакомила меня с Рязановым. Поближе, – добавила она.

– Чего? – опешила я.

– С Рязановым, – повторила она. – Я хочу, чтобы ты меня с ним свела. В обмен я откажусь от твоего нежно обожаемого Ванечки, и он снова вернётся к тебе.

– С чего бы это? – поразилась я её логике.

– Ну, податься ему всё равно некуда, потому за неимением вариантов прибежит к тебе в заботливые объятия, – цинично хмыкнула девушка.

– Для чего-то тебе Ванька был нужен, а теперь ты готова отказаться от него так просто, ради сомнительного общения с Рязановым?

– Сомнительного? – подняла Полина брови, словно я произнесла кощунство. – А, ну да, я совсем забыла, что ты выпала из жизни. В творческом бизнесе многое поменялось, дорогая моя. Потому да, я готова поменять обычного красавчика, пусть и умелого в постели, на перспективного мужика. Пусть и калеку, – невозмутимо заметила девушка. – Как ты вообще с ним познакомилась? Особенно после того, как ты отошла от дел, – тут я поняла, что Ванька хотя бы не разболтал мою ситуацию. Уже хорошо. Но не разболтает ли после? Как по мне, пусть Полинка забирает себе хоть обоих, лишь бы оставили меня, наконец, в покое. Но и делать этой смазливой твари хорошо мне не хотелось. Ведь эта дрянь везде пролезет, и в Рязанова, при случае, вцепится, как клещ, выкачивая из него всё, что захочет. Она такая. Собственно, из-за умения хорошо приживаться, она и заняла моё место, не обладая хоть каким-либо талантом. А свои каракули, намазанные собственной задницей, называет современным искусством.

– Прости, ничем помочь не могу. Есть нужда – Рязанов ещё в кафе, если не уехал. Иди, знакомься самостоятельно. Ваню оставь себе, как сувенир, – криво усмехнулась я, а после схватила сумку и обогнула «художницу», чтобы выйти в основное помещение кафе. После прямой наводкой к выходу, но, неожиданно путь мне преградил Иван, схватив меня за локоть и утащив за угол, где прижал к стене и, нависая надо мной, язвительно произнёс:

– Не такая уж ты принципиальная, верно, Дашенька? А корчила из себя невинную овцу. Не успели мы разойтись, как ты всё же решила лечь под Рязанова? Неужели не понравилось жить в халупе? Но вот скажи мне, радость моя, почему, в таком случае, ты меня прогнала, если я в тебе не ошибся?

– Пошёл нахрен! – процедила я сквозь зубы, пытаясь оттолкнуть мужчину от себя и чувствуя, как начинаю задыхаться от его близости. И совсем не в хорошем смысле. Меня буквально воротило от этого человека.

– Попридержи язык. Ты оказалась такой же шлюхой, как и все. А ведь я до последнего не верил в это, даже раскаивался…

– Пусти, – задыхаясь, потребовала я, но куда мне тягаться с ним силой!

– Почему же? Правда глаза колит? Ну и на сколько ты с ним? На неделю, месяц? Какое условие?

– Я не помешал? – услышала я сбоку и почувствовала, как хватка на моих плечах ослабла, а Ваня отошёл на два шага, с угрозой и ненавистью смотря на спокойного и невозмутимого мужчину.

Я надеялась, что Рязанов уже свалит, наконец, но нет, он решил продлить мои мучения, став свидетелем ещё и этой сцены!

– Помешали, – буркнул Иван. – Я хотел бы поговорить с Дарьей наедине.

– Какое совпадение! – хищно улыбнулся Илья Андреевич, но взгляд оставался холодным. – Я как раз тоже собирался с ней поговорить. Судя по тому, как она вам сопротивлялась, на разговор с вами, как и со мной, девушка не настроена, – после, не спуская взгляда с напрягшегося Ивана, продолжил, явно издеваясь, хотя тон был серьёзным. – Быть может, Дарья просто не любит обсуждать дела наедине? Судя по тому, что я увидел, у неё есть на это основания. В таком случае, может, поговорим все вместе?

– Как-нибудь без меня, – проворчала я, оттолкнувшись от стены, проходя мимо Рязанова, так как за его спиной был вожделенный выход из этого злосчастного заведения. Никогда его не любила. Теперь ещё и плеваться начну при виде этой кафешки.

Стоило поравняться с Ильёй Андреевичем, он обернулся ко мне и произнёс:

– И всё же, мы не закончили…

– Я сказала Вам все, что хотела. Этого достаточно, чтобы Вы не переживали о ваших делах. На этом моменте, очень надеюсь, что и Вы меня поймёте, и оставите, наконец, в покое, в идеале просто забыв о моем существовании, – после продолжила путь, краем глаза заметив, как Иван молча прошёл в общий зал, даже не попрощавшись.

***

Мужчина стоял на месте и смотрел, как девушка выходит из захудалого заведения, ни на кого не оборачиваясь. И только когда она скрылась окончательно, он задумчиво повертел в руках тонкий корпус смартфона, после чего засунул его в карман и глухо произнёс:

– Хотел бы я забыть…