Охота Теней - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Элис Кова (ч. 4)

Или… возможно, собирались. Ферро считал, что может забрать силы, и это было частью того, что делало ее полезной для него.

— Украсть магию, — пробормотала Эйра и полезла под кровать, с облегчением обнаружив дневники на своем месте. Она помнила, что видела запись о закрытии канала мага. — Вот оно. Закрытие магического канала… — Эйра пролистала страницу, начиная изучать магию, которой ее дяди никогда бы ее не научили.

Тихое царапанье, наконец, оторвало ее от чтения. Открыв дверь, Эйра столкнулась со знакомым кротом. Он едва взглянул на нее, прежде чем броситься прочь, исчезнув за камином. Эйра бесшумно пересекла залитую лунным светом комнату. Она взмахнула рукой, вызвала вокруг себя иллюзию, отпустила задвижку и шагнула в потайной ход.

Они пробрались между стенами. Эйра направила свою магию в ноги, используя лед, чтобы не сбиться с дороги, не споткнуться и не упасть. Когда они, наконец, спустились под поместье, пульсация магии окружила крота, и Дюко-мужчина предстал перед ней.

Когда он повернулся к ней, Эйра испуганно отскочила назад. Его лицо было искажено гневом, а шрамы подчеркнуты блеклым светом светящихся точек на лбу. Он схватил ее за грудки, притягивая к себе.

— Ты лживая маленькая обитательница Темного острова. Именно из-за таких как ты, некоторые из нас на Меру, скептически относятся к тому, знаете ли вы вообще, что такое держать слово, — прорычал он.

Эйра поджала губы. Дюко явно было, что еще сказать, и она была права.

— Из-за тебя вся операция была поставлена под угрозу. Более того, вся деятельность Двора была скомпрометирована.

— Они были предупреждены о вашем присутствии раньше моего.

— Но я мог спокойно ускользнуть от них, в отличие от твоих неуклюжих человеческих ног. Если бы ты просто подождала, как должна была… — Он притянул ее ближе, и теперь обе его руки оказались на ее горле. Странно, но, несмотря на всю его ярость, Эйра не чувствовала от него ни малейшей угрозы. Не потому, что Дюко не мог причинить ей боль, просто, по какой-то причине, она искренне верила, что он этого не сделает. Это было совсем не похоже на то, когда Ферро сжал руками ее шею, и ей казалось, что он задушит ее. — Ты знаешь, сколько времени нам потребовалось, чтобы найти информацию об их конспиративной квартире? Ты хоть представляешь, сколько времени нам может потребоваться, чтобы найти их новое место? Ты хоть представляешь, сколько теней отдали свои жизни, чтобы сделать эту операцию возможной, а ты просто вальсируешь в конце, доставляешь предмет и считаешь, что имеешь право покинуть пост из-за какой-то глупой вендетты?

— Мстить за моего брата не глупо, — защищаясь, прорычала она, хотя понимала, что он был прав во всем остальном.

— Ты не единственная, кто хочет отомстить! — Его молочно-белые глаза были широко раскрыты и сияли. Он опустил голову в ответ на ее молчание. Его пальцы немного ослабли, но не покинули ее горло. — Это был мой шанс, — прошептал он. — Ты… ты все испортила.

— Что?

Дюко поднял лицо и долго смотрел на нее.

— Ты хочешь знать, как было изуродовано мое лицо? Правда?

— Я предполагаю, что это было не из-за спасения принцессы? — Эйра выгнула брови.

Дюко кивнул.

— Тогда, только в том случае, если ты хочешь сказать мне правду.

Он мрачно усмехнулся.

— Ты думаешь, что сможешь справиться с правдой? Там темнее, чем ты можешь себе представить.

Эйра фыркнула.

— В самом деле? Ты издеваешься надо мной? — Его пальцы сжались.

— Я не боюсь темноты. Больше нет, не после ямы. Не после того, как я видела, как мой брат погиб от рук Ферро.

Что-то в ее каменно-холодном тоне, в ее взгляде, наконец, заставило его разжать пальцы. Дюко отступил, выпрямляясь, и выглядя несколько извиняющимся. И, возможно, впервые Эйра почувствовала, что они на равных. Возможно, он больше не будет проявлять к ней симпатии или соглашаться с ней, но, возможно, они, по меньшей мере, начнут немного лучше понимать друг друга.

— Те, кто с Темного Острова, не единственные, кого Верующие так легко ассоциируют с Распианом. — Дюко прислонился к стене, уставившись в никуда. — Морфи и дракони также обладают этой «уважаемой» привилегией, и в течение сотен лет это означало, что на нас охотились. У нас не было преимуществ в виде моря и барьерных островов. Вот почему мы отступили в Сумеречный Лес. Вот почему тогдашний король использовал смену короля, чтобы вывести наш город за пределы этого мира, но не совсем в следующий, чтобы создать для нас убежище, где нас нельзя было бы обнаружить.

Эйра совсем не поняла, что он имел в виду под «сменой короля» или как город может находиться между мирами. Она вообще не поняла, что это за смена такая. В некоторых вещах в Меру лучше было поверить кому-то на слово и разобраться с этим позже. Сейчас было не время расспрашивать о магической логистике.

— Ульварт, человек, который тогда возглавлял Мечи Света, начал кампанию против морфи, утверждая, что женщина, которая в то время была Голосом, провозгласила это священным приказом Ярген. — Дюко поднял руку, слегка коснувшись своих шрамов. — Они пришли за нами с мечами и «Световоротом». Они охотились на нас, пытали нас. Я стал беспомощным, когда моя семья, друзья, и все, кто осмелился основать поселение в лесу на окраине Сумеречного королевства, погибли.

— Как ты выжил? — прошептала Эйра.

— Чудом. — Он мрачно усмехнулся. — Я должен был умереть. Они оставили меня умирать, но жизнь упрямо цеплялась за меня, пока Ребекка не нашла меня.

— Ребекка? — Эйра вспомнила женщину-морфи, которую представили как правую руку Денеи и одну из трех Призраков Двора Теней.

— Она следовала за Мечами Света. Люмерия знала об их предательстве и послала Ребекку предупредить короля Нокта. Но помощь не успела за ходом событий.

— Итак, тогда и там ты поклялся отомстить и присоединился ко Двору Теней, — рассудила Эйра. Дюко кивнул. Она тихо засмеялась.

— Что-то смешное?

— Ты и я… Мы очень похожи, не так ли?

— Денея так и сказала, когда сообщила мне, что мы будем тесно сотрудничать как участники.

— Ферро убил моего брата.

— Это ты уже говорила.

— Он тоже пытался убить меня. — Эйра тяжело вздохнула. Дюко оттолкнулся от стены, словно почувствовав перемену в ее поведении, и теперь слушал более внимательно. Эйра смотрела ему в глаза, хотя и не была уверена, понимает ли он это. — Даже сейчас, и самое главное, ты прав… Я своими действиями подвергла опасности тебя и проявила неуважение к другим Теням. Все, о чем я думала — это убить Ферро своими собственными руками и отомстить за брата. Это было эгоистично с моей стороны.

— Получилось? — прошептал Дюко.

Эйра горько рассмеялась и покачала головой.

— Когда он был у меня… Я не смогла.

— Трудно убить человека.

— Я уже убивала раньше. — Эйра не понимала, зачем она хочет рассказать о той части своей жизни, ведь она была далека от того, чтобы гордиться случившимся. — Но… это был несчастный случай, — пояснила она.

— Ааа. Преднамеренное убийство, как ты теперь понимаешь — это нечто совсем другое.

— Ты собираешься сказать мне, не делать этого, когда снова представится случай?

Дюко покачал головой.

— Нет, я не уверен, что меня слушать не будешь. Поэтому я собираюсь сказать тебе, чтобы в следующий раз ты была готова. Потому что, если ты снова подвергнешь опасности мою жизнь и Двор Теней, и не сделаешь того, что собираешься… Столпы будут наименьшей из твоих забот.

— Все это не было бесполезно, я получила информацию, по крайней мере, для Двора. Хоть я и не убила Ферро, но кое-что я все-таки добыла.

— Ради тебя давай надеяться, что она интересная. Призраков будет намного труднее успокоить, чем меня. — Он засунул руки в карманы и начал спускаться по лестнице. — Как ни странно, ты начинаешь мне нравиться. Будет очень жаль, если мне придется убить тебя. — Его голос звучал искренне, хотя он только что держал ее за горло. Казалось, что воздух между ними очистился, клапан давления открылся, и не было необходимости задерживать дыхание.

Эйра фыркнула. Ей не следует находить свою собственную смерть такой мрачно-забавной.

— Тебе начинает нравиться девушка, из-за которой тебя чуть не убили?

— У меня дерьмовый вкус на женщин. Это давно установлено.

Ее смех эхом разнесся по залам вокруг них, затихнув задолго до того, как они достигли тяжелой, запертой двери во Двор Теней.

Дюко проводил ее внутрь. Двор был пугающе пуст. Только несколько Теней виднелись на насестах высоко наверху, где были подвешены парусины. Они смотрели на нее свысока как в прямом, так и в переносном смысле. Проходя мимо, она увидела один плевок.

Эйра перевела взгляд вперед и пошла по туннелю, который вел прямо к штабу Призраков.

— Закрой дверь, — сказала Денея, не оборачиваясь. Лорн и Ребекка стояли на противоположной стороне стола, лицом к ним. На лице Ребекки отразилось отвращение. Лицо Лорна ничего не выражало, и почему-то Эйре это показалось более нервирующим, чем откровенный гнев.

Закрытие тяжелой двери было таким же торжественным, как звон колокола.

— Я бы спросила, о чем ты думала, но я знаю, что ты не думала. — Денея со вздохом отодвинулась от стола. В ее голосе не было злости, в нем звучало разочарование, и это было гораздо хуже. — Ты понятия не имеешь, чего нам стоили твои выходки.

— Избранный, лидер Столпов, хочет, чтобы я нашла что-то в комнате Голоса в верхней части Архивов, где упоминаетесь вы. — Эйра не теряла времени даром.

Денея повернулась, нахмурив брови. Эйра видела, что ее дыхание было учащенным.

— Прости?

— Ты видела Избранного? — скептически спросил Лорн.

— Он существует? — Ребекка чистила ногти кончиком кинжала.

— Они отвезли меня туда, где, как я думаю, находится их оперативная база… их эквивалент Двора Теней.

— И ты выжила, чтобы рассказать эту историю. — Ребекка вложила кинжал в ножны и скрестила руки на груди, внезапно выглядя впечатленной, хотя и неохотно. — Поэтому я предлагаю тебе начать говорить.

Эйра посмотрела на Денею, которая кивнула. Сделав глубокий вдох, Эйра начала свой рассказ с того, что она подслушала на собрании Столпов, с ее жалкой попытки сбежать, ее плена, ямы, Ферро, Избранного и всего, что было между этими событиями. Ей не нужно было танцевать вокруг определенных тем, как она делала это со своими друзьями. Двор Теней получил нефильтрованную правду. Дюко был прав, она многих подвергла опасности, и раскрытие им своей уродливой правды было бы хорошим началом для исправления положения.

Когда она закончила, остальные четверо в комнате стояли в тишине, переваривая информацию.

Дюко был тем, кто, наконец, нарушил это молчание.

— Как ты думаешь, Избранный — это он?

— Такого не может быть, — резко ответила Ребекка. — Он находится под жестким, постоянным наблюдением.

— Если бы он пошевелился, мы бы знали, — добавил Лорн.

— Я проверяю его лично. — Последнее слово досталось Денее.

— Кто этот «он»? — спросила Эйра, напоминая им, что она тут и все еще считается новичком и не знает всех подробностей.

— Мужчина, который убил моих родственников и оставил шрамы на моем лице. Бывший глава Мечей Света, Ульварт. — Дюко сделал шаг вперед. — Я видел его в тот день, и описание полностью соответствует ему.

— А, возможно, это кто-то, использующий его имя и лицо, — резко возразил Лорн. — Ульварт больше не вызывает беспокойства.

— Разве Ульварт не был заключен в тюрьму за убийство последнего Голоса и тушение Пламени Ярген? — спросила Эйра, проверяя, не подводит ли ее память. Дюко кивнул. — И что он утверждал, что был Избранным снова пришедшей Ярген?

— Точно, так что…

— Так почему такого не может быть он? — Эйра перевела взгляд с Дюко на Призраков. — Конечно, все это не может быть просто совпадением? Как он может не вызывать беспокойства?

— У него было достаточно высокопоставленных друзей, чтобы уберечь его от плахи палача. — Дюко указал на землю. — Из-за него в первую очередь образовались Столпы. Конечно, он был бы тем, кто возглавил бы их. Он, должно быть…

— Ульварт мертв, — внезапно выпалила Денея, что выглядело нелюбезно по сравнению с ее обычной тактичностью. Слово, казалось, эхом отозвалось в похожем на пещеру пространстве. Дюко отшатнулся, словно его ударили.

— Ты… он…

— Я сама убила его и избавилась от тела, — закончила Денея, оглядываясь на стол, будто она говорила о погоде.

Дюко перевел взгляд с Лорна на Ребекку. Ни один из Призраков, казалось, ни в коей степени не удивился. Его внимание сосредоточилось исключительно на Ребекке.

— Ты… ты знала.

— Это один из самых тщательно охраняемых секретов Меру. Если бы стало известно о смерти Ульварта — особенно учитывая, что он находится в условиях тюремного заключения Люмерии, это считалось бы неправедным убийством, что только подстегнуло бы Столпов к большему, — сказала Ребекка. — Это может дать повод другим присоединиться к Столпам.

— Несправедливо? — Голос Дюко повысился. — Он… он убивал младенцев в их постели. Он уничтожил последний Голос.

— И все же сама мысль о том, что он несправедливо заточен в тюрьму, подтолкнула бы фанатиков к действию, — с отвращением сказала Денея. — Просто подумай, что сделали бы Столпы, если бы узнали, что он стал мучеником. Она вяло передвигала жетоны, разбросанные по карте Райзена. — Тем не менее, мы также не могли оставить его в покое.

— Если они это выяснят, — тихо сказала Эйра. Все взгляды будут устремлены на нее. — Избранный, выбранный рукой богини, является мощным мотиватором, а мученик упомянутого Избранного — тем более… Просто подумайте о том, как это может ободрить и наделить их силой, если они подумают, что у них есть Избранный, принявший мученическую смерть и возродившийся заново?

— Вы же не думаете… — прошептала Ребекка, переводя взгляд с Эйры на Денею.

— Вы сами сказали, что лидером Столпов может быть кто-то, маскирующийся под Ульварта. — Эйра сосредоточила свое внимание на Денее, чье обычно сдержанное выражение лица рушилось.

— Черт бы все это побрал! — Денея несколько раз выругалась себе под нос и отвела взгляд.

Наступило долгое и тяжелое молчание. Все взгляды были прикованы к главе Призраков, которая теперь склонилась над столом. Эйра чувствовала, как горе и нерешительность, подобно темным крыльям, спускаются с плеч Денеи.

— Каковы будут твои приказы? — наконец сказал Лорн.

Денея глубоко вздохнула.

— Мы отправляем Эйру в Архивы, и она находит что-то, что, по их мнению, имеет отношение к разговору, который они ищут. Мы следим за каждым движением Столпов, как они следуют за ней. Мы используем информацию, которую дала нам Эйра, чтобы разослать наши Тени и посмотреть, сможем ли мы выкурить их перед гала-концертом. И мы собираем силы на случай, если не сможем. Завтра Люмерия объявит предтурнирный бал, и Столпы будут не единственными, кто придет на него готовыми к битве.

Глава двадцать первая

о возращению в поместье у нее слипались глаза. У Дюко были другие дела, поэтому он отвел ее к главному туннелю и доверил ей вернуться обратно самостоятельно. Эйра решила воспринять это как хороший знак — что он хоть в чем-то ей доверял. Когда потайной ход со щелчком закрылся за ней, Эйра создала иллюзию вокруг себя.

Висевшая низко Луна создавала длинные тени, когда Эйра волочила усталые ноги по плюшевым коврам обратно в свою комнату. Ей предстояло поспать всего несколько часов, а затем проснуться настолько отдохнувшей, насколько это было возможно, чтобы приступить к тренировке, о которой упоминал Дюко. Жители города считали, что опасность миновала, и Люмерия не могла вечно держать всех под замком, не вызывая подозрений. Да и Аделу больше никто не видел…

Эйра была так погружена в свои мысли, что не заметила неподвижно сидящего человека в тени, пока он не встал с дивана.

Она развернулась с бешено колотящимся сердцем, образовав в ладони ледяной кинжал, а еще больше магии окутало ее вторую руку. Ветерок слегка коснулся ее руки, удерживая кинжал невидимой ладонью, прежде чем она успела замахнуться. Мужчина попал в фокус.

— Каллен? — выдохнула Эйра.

— Извини, что напугал тебя, но я не хотел всех разбудить, — прошептал он едва слышно. В его глазах залегла напряженность, которой она раньше у него не видела. Брови слегка нахмурены, губы поджаты. — Давай зайдем в твою комнату?

Эйра слегка кивнула и пошла вперед. Когда она растворила кинжал в воздухе, он закрыл дверь. Каллен стоял спиной к ней, ссутулившись.

— Так вот как ты сбегала раньше?

— Что?

— Таким манером?

Эйра медленно вдохнула.

— Каким манером?

— Не прикидывайся дурочкой.

— Я думаю, ты устал и…

— Я знаю, что видел. — Он повернулся, глядя на нее сверху вниз. — Я почувствовал твою магию, когда ты вызвала иллюзию. Иллюзии Бегущих по воде хороши только тогда, когда воздух неподвижен, иначе они могут стать причиной дуновения ветра. — Каллен покрутил пальцами, и Эйра почувствовала, как вокруг них закружился ветерок. — Как только я почувствовал твою магию, я призвал ровно столько, чтобы исказить иллюзию. Я видел тебя.

Эйра не знала, должна ли она быть польщена тем, что он знал ее магию достаточно хорошо, чтобы почувствовать ее. Или же ее должен обеспокоить тот факт, что она не почувствовала его магию. Скрытность не была ее сильной стороной, и если она быстро не научится, это может дорого ей стоить.

— Где ты была? — Каллен сделал шаг вперёд.

— Почему ты не спишь?

— Потому что я… — Он запнулся и слегка нахмурился. — Я первым спросил.

— Я не могу тебе ответить, — слабо произнесла Эйра.

— Хватит секретов. — Он схватил ее за плечи. Эйра попыталась отстраниться, но она уперлась в изножье кровати с балдахином. — Из-за твоих секретов тебя схватили. Каждую ночь, когда тебя не было, мне снилось, что они пытают тебя, и я боялся проснуться и узнать, что мои худшие кошмары являются правдой. — Он слегка встряхнул ее. — Перестань рисковать. Перестань ускользать. Ты не можешь… я не могу…

— Не могу что? — Она пристально посмотрела на него. Тени и лунный свет цеплялись за черты его красивого лица — за изгиб сильной челюсти, за легкую щетину на подбородке.

— Я не могу провести еще одну ночь, беспокоясь о том, что может случиться с тобой. Я не могу снова постучать в твою дверь и, не получив ответа, из-за паники, на всякий случай, заглянуть внутрь и обнаружить, что твоя кровать пуста. Я не могу сидеть и обсуждать с самим собой, что для тебя более рискованно — бить тревогу из-за твоего отсутствия или подождать и посмотреть, вернешься ли ты после того, что ты там делала.

— Если бы это не было важно, я бы не ушла. — Эйра схватила его за локти. Она почувствовала, как напряглись его мышцы. — Ты должен мне поверить.

— Я верю, но раздели это бремя, как ты поделилась информацией о Столпах. Ты не должна переносить все в одиночку.

— Это не мои секреты, чтобы их раскрывать.

— Расскажи мне, — взмолился он.

— Каллен…

— Эйра, пожалуйста, я люблю тебя.

Три слова, и мир остановился. Три волшебных слова, и он украл воздух из комнаты, оставив ее бездыханной. Ее грудь сжалась, а глаза горели. Она не понимала, как сильно хотела услышать это от него. Она также не осознавала, насколько это признание напугает ее.

— Я… прости, что я свалил это на тебя. Я знаю, тебе есть о чем беспокоиться, и я последнее, что тебе нужно. — Как же он ошибался. — Но я не могу провести еще одну ночь, мучаясь мыслью, что у меня никогда не будет шанса сказать тебе.

В своих воспоминаниях она вернулась к Столпам, когда сидела на скамейке у окна и клялась себе, что наберется смелости сказать ему о своих чувствах по возвращению. Она представила, как они делают одно и то же — смотрят из разных окон и клянутся сделать это, когда у них выпадет шанс, потому что кто знает, вдруг, у них больше не будет возможности.

Он неправильно истолковал ее молчание.

— Если я неправильно понял… тогда, пожалуйста, скажи мне, что ты меня не любишь. Если ты не откроешь мне свое сердце, тогда окажи мне любезность и верни частичку моего, которую ты забрала. Потому что каждый раз при виде тебя задаваться вопросом — это пытка. Быть рядом с тобой, когда ты не знаешь, что я чувствую, было мучением. Быть в пределах досягаемости, но не сметь прикоснуться к тебе — все равно, что умереть красивой, ужасной смертью… но все, чего мне хочется — это чтобы ты убивала меня снова и снова.

Пока он говорил, его пальцы скользили вверх по ее шее. Его ладони легли на ее щеки, обхватив лицо. Эйра не смогла подавить дрожь при призрачном воспоминании о его пальцах, запутавшихся в ее волосах. Он был так же близко, как и в тот день при дворе.

— Ты любишь меня?

— Я…

— Скажи мне, и если это не так, я уйду, чтобы собрать осколки своего сердца, но обязуюсь по-прежнему относиться к тебе с уважением, — сказал он хриплым. низким голосом.

Ферро тоже говорил тебе, что любит тебя. Адам говорил тебе, что любит тебя. И мы обе знаем, к чему это привело. Эйра зажмурилась, пытаясь отгородиться от горьких слов своего прошлого «я». Во тьме она обнаружила ту же истину, что и во время пребывания в яме. Она дала себе обещание. Сейчас было самое время его выполнить.

— Я не хочу причинять тебе боль. — Кончики ее пальцев танцевали по его рукам, ощущая изгиб его бицепсов, подцепляя и закручивая его рукав.

— Ты не сможешь.

— Я — смерть и опасность для всех, кто рядом со мной. Несчастье может быть у меня в крови. — Избавь меня от боли, которую я могу причинить тебе, — хотела сказать она, — потому что, в конечном итоге, это может оказаться для меня невыносимым.

— Ты — все, чего я когда-либо мог желать, ни больше, ни меньше.

— Каллен.

— Скажи мне, что ты меня не любишь, и станешь свободна от меня. Наступит рассвет, и эта ночь может превратиться в забытый сон, а я буду не более чем верным другом.

Она открыла глаза, встретившись с ним взглядом. Нос Каллена почти касался ее носа. Его глаза изучали ее, желая, ища.

— Я должна, — пробормотала она.

— Только если это правда, — выдохнул он. — Не разбивай мне сердце из-за неуместных благих намерений. Единственное, чего я хочу от тебя — это правды.

— Не разбивай мне сердце. — Эйра встретилась с ним взглядом. — Я не переживу, если оно разобьется в третий раз.

— Я никогда не причиню тебе боли, — поклялся он. — Я люблю тебя слишком сильно, чтобы даже мечтать об этом.

Она посмотрела на него сквозь опущенные ресницы и не нашла ничего, кроме правды. Он был рядом, когда она боролась за то, чтобы стать участником, она была его поддержкой при дворе, когда он не хотел встречаться со своим отцом один на один, он был рядом после смерти брата. Даже после того, как она попыталась оттолкнуть всех, он оставался рядом.

— Я не заслуживаю тебя.

Он издал смешок.

— Забавно. Я думаю о себе то же самое каждый день.

— Каллен, я люблю тебя, — наконец призналась Эйра. Дрожь пробежала по ней, как молния, танцующая под ее кожей. — Но я…

У нее не было шанса предупредить его, что ей, скорее всего, суждено причинить ему душевную боль. Она не могла сказать ему, что у нее нет никакой надежды на их счастье. Что есть миллион причин, по которым они, как пара, были плохой идеей.

Губы Каллена слегка прижались к ее губам, так трепетно нежно, что это почти вызвало у нее стон. Она больше не была создана для такой нежности. Она с трудом узнала ее. Он сделал полшага вперед, сокращая расстояние между ними. Его пальцы запутались в ее волосах, о чем она втайне мечтала.

Руки Эйры скользнули вверх по его рукам, к плечам и вниз по твердым мышцам его боков. Они опустились на его талию, притягивая его к ней. Он был прав в том, что сегодняшняя ночь будет сном. Хотя это не могло быть забыто.

Он приоткрыл губы, углубляя поцелуй. Его язык скользнул по ее языку, и Эйра очень тихо застонала ему в рот. В глубине его горла заурчал смешок, полный силы и чувственности, о которых она только мечтала.

Когда он отстранился, это было всего на секунду, прежде чем поцеловать ее снова. Они целовались до тех пор, пока у нее не подкосились колени, его лицо не покраснело, и у них обоих не перехватило дыхание. Он потерся кончиком носа о ее, издавая стон, который жаром растекся в ней.

— Я не могу сказать тебе, как долго я хотел повторить это, — пробормотал он, целуя ее в обе щеки. — Тот поцелуй при дворе… это была самая грубая форма магии, с которой я когда-либо сталкивался. Все, чего я хотел, это посмотреть, можно ли повторить ту власть, которую ты имела надо мной.

— И как?

— В три раза круче. — Его руки опустились на ее бедра и слегка напряглись, когда подушечки его пальцев погрузились в ее плоть, прежде чем он начал описывать ленивые круги большими пальцами.

— Ты знаешь, что это плохая идея, не так ли? — Эйра провела ладонями по его груди, думая о том, чтобы оттолкнуть его, но у нее не было на это сил. Она никогда этого не сделает. — Ты и так в опасности из-за меня. Ты даже не имеешь ни малейшего представления обо всем, что я сделала…

— Мне все равно. — Каллен слегка притянул ее к себе, отвлекая от мыслей. — Посмотри на меня. — Она подчинилась. — Мне все равно. Я люблю тебя, всю тебя. Я хочу тебя, всю тебя. Не только те части, которые ты считаешь прекрасными… потому что я думаю, все в тебе прекрасно, внутри и снаружи, все, что я когда-либо видел.

Эйра закрыла глаза и прижалась лбом к его лбу. Ее руки обвились вокруг его шеи, и она прижалась к его стройному и крепкому телу.

— А как насчет твоих родителей? — прошептала она. — Твоему отцу будет, что сказать о нас.

— Полагаю, несколько вещей, но предоставь его мне. Это не его выбор.

— Я не думаю, что это будет так просто. Я не думаю, что все будет просто.

— Если бы я хотел просто, я бы не хотел тебя, — усмехнулся он.

Это чувство вызвало горькую улыбку на ее лице.

— Что правда, то правда.

— Просто пообещай мне, что больше не оставишь меня в неведении.

— Это для твоей же безопасности.

— Позволь мне побеспокоиться о своей безопасности. — Он отстранился, проведя рукой по ее волосам. В его глазах было столько любви и обожания. Любви, которую Эйра не знала, достойна ли она после всего, что она сделала, и всего, что произошло из-за нее. — Раздели со мной свое бремя. Позволь мне облегчить твою ношу.

— Есть группа людей, — осторожно начала Эйра, — которая работает против Столпов. Я им помогаю. Если я расскажу тебе слишком много, тебе, возможно, придется примкнуть к ним и послушай… пожалуйста, — она попыталась продолжить, несмотря на его поспешные возражения, — это группа, в которую я вступила сознательно. Они хорошие люди, но как только ты узнаешь о них, ты становишься их частью навсегда.

— Почему ты даешь мне еще больше причин беспокоиться за тебя? — Он вздохнул.

— Не вини меня. Ты тот, кто решил влюбиться в меня. — От одного этого слова, произнесенного вслух, у нее по рукам побежали мурашки. Он был лучиком света, пробивающимся сквозь тьму и трудности, которыми был окутан ее мир. Эйра все еще была уверена, что не заслуживает его. Но то, что он был в ее объятиях, каким-то образом делало все лучше, пусть и ненамного.

— Я с тобой. — Он ухмыльнулся и крепко поцеловал ее в губы. — Так эта группа, с которой ты связана, это те, с кем ты тайком встречалась?

— Да.

— Из-за них тебя похитили?

— Нет, это была моя собственная глупость, — твердо сказала Эйра. — Я вмешалась, когда не должна была. Я была тем, кто рисковал их безопасностью, а не наоборот.

Он вздохнул, но, казалось, поверил ей.

— Скажи мне, чем я могу тебе помочь?

Эйра сделала вид, что обдумывает вопрос.

— Храни мои секреты, — начала она. — Продолжай помогать мне, насколько это в твоих силах, если я попрошу.

— Мое сердце и магия принадлежат тебе.

— Будь внимательным и доверенным лицом.

— Сделано и сделано. — Он поцеловал ее дважды, по одному разу на каждом слове.

— Еще две вещи.

— Еще? — Он усмехнулся.

Эйра продолжала настаивать, сохраняя серьезный тон.

— Во-первых, я хочу, чтобы ты сохранил нас в секрете.

— Что? — Он слегка прищурил глаза.

— Ради твоей же безопасности, — сказала она. Он хотел возразить, но она остановила его. — Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, но ты уже был мишенью, будучи просто моим другом. Я не хочу думать о том, какие угрозы могут выдвинуть Столпы, если они узнают, что я люблю тебя. Не заставляй меня даже слышать их. — Руки Эйры вцепились в его одежду. Сама мысль о том, что Столпы станут угрожать Каллену еще сильнее, потому что она осмелилась полюбить его, была невыносима. — А твой отец… Я верю тебе, когда ты говоришь, что справишься с ним и его реакцией. Но у нас… у меня, если я могу быть эгоисткой, сейчас достаточно причин для беспокойства. Давай перейдем этот мост, когда это будет необходимо и, надеюсь, когда наши жизни не будут висеть на волоске?

Он смягчился.

— Ну, ладно. На данный момент мы будем держать наши чувства друг к другу в секрете. Но как только дело с этими Столбами будет улажено, я займусь своим отцом, и мир узнает, что ты моя.

В том, как он произнес слово «моя», было что-то защитное и нуждающееся, что заставило Эйру заерзать на месте и насладиться тем, как их тела соприкасаются друг с другом.

— И что же будет последнее? — он спросил.

— Поцелуй меня еще раз. — Она смотрела ему в глаза, выдвигая свое требование. — Целуй меня, пока я не перестану дышать. Целуй меня, пока мы не забудем губы каждого другого юноши и девушки, которых мы когда-либо целовали. — Целуй меня, пока я не смогу полностью поверить, что ты, такой прекрасный, любишь меня.

— Это было бы для меня величайшим удовольствием.

На этот раз, когда он поцеловал ее, было ясно, что он отказался от всего, что его сдерживало. Каллен целовал ее так, словно пытался поглотить. Словно она могла исчезнуть, если он не будет целовать ее достаточно крепко, достаточно долго.

Эйра ответила на его пыл. От него пахло теплом, солнечным светом и всем, что у нее когда-либо ассоциировалось с домом и добром в этом мире. Он был всем, от чего она когда-либо отказывалась. И он осветил надежду, которую она потеряла. Его прикосновение заставило ее почувствовать себя более живой, чем когда-либо за последние годы.

Глава двадцать вторая

тому времени, как взошло солнце, Эйра дремала всего час или два. Она была укутана в одеяло, а из каждого уголка комнаты сочилась медовая дымка вместе с первым утренним светом и воспоминаниями о прошлой ночи. Она подняла два пальца, нежно прикоснувшись ими к своим все еще опухшим губам. Кто же знал, что целоваться может быть так приятно? Или что можно это делать бесконечно, совершенно не уставая?

Перевернувшись, Эйра уставилась на другую половину кровати, пытаясь представить, каково это — видеть Каллена на подушке рядом с собой. Зная его, можно было сказать, что спящий он будет так же красив, как и бодрствующий. Идеальная фигура никуда не денется.

Эйра закатила глаза и улыбнулась. У ее «Принца из Башни» почти всегда была идеальная прическа, ни единого выбившегося волоска — разве что оттого, что она перебирала их пальцами.

Ее.

Мысль засела в ней, омытая теплой волной. Эйре нравилось думать о том, что он принадлежит ей. Ей нравилась идея о нем в целом. Но что-то в осознании того, что из всех людей он желал именно ее, было в высшей степени восхитительно. Осознание того, что он клялся ей в любви снова и снова прошлой ночью, между страстными поцелуями… превращало мысли о нем в сладчайшую пытку.

Как она вообще собиралась притворяться, что ничего не было? Эйра застонала. Правильные решения всегда были трудновыполнимыми.

Она нежилась так долго, как только могла, в своей сонной, удовлетворенной дымке. Но, в конце концов, в комнате стало светлее до такой степени, что Эйра больше не могла игнорировать время и выбралась из-под теплого одеяла. Когда она вышла из комнаты, то ожидала найти общую зоны пустой, учитывая относительную тишину, но Каллен сидел на том же месте, что и прошлой ночью, с дневником на коленях.

Их глаза встретились сразу же при ее появлении. Один уголок его губ приподнялся в слегка самодовольной улыбке, которую Эйра с трудом удерживалась, чтобы не поцеловать.

— Я не знала, что ты ведешь дневник.

— Иногда это ведение дневника, иногда короткие рассказы, иногда заметки. — Он пожал плечами, вставил перо в щель между страницами, закрыл дневник и обмотал его кожаным шнуром.

— Что же было сегодня?

— Разве ты не хотела бы узнать? — Он встал, все еще ухмыляясь.

— Ну, так. — Эйра пожала плечами, делая вид, что ей все равно, хотя ей было очень важно все, что он делал. — Не говори мне, храни свои секреты.

— Я не единственный, у кого они есть. — Такое заявление могло бы показаться уколом, но вышло где-то между игривостью и безобидной констатацией фактов. — Ты идешь завтракать? Подожди, я уберу дневник и пойду с тобой.

— Конечно. — Нет же ничего подозрительного, если они спустятся позавтракать вместе, верно? Ей определенно надо переосмыслить все, когда дело касалось его.

— О, я вспомнил, у меня есть кое-что для тебя.

— Что же это? — Эйра выгнула бровь.

— Да кое-что, там. — Он жестом пригласил ее следовать за собой. Идти за ним, безусловно, было плохой идеей, но Эйра не стала сопротивляться.

— Что это? — спросила Эйра, переступая порог.

Как только она переступила порог, Каллен быстро закрыл за ней дверь и притянул к себе. Эйра издала удивленный возглас, прижимая его спиной к двери и опуская руки ему на грудь для равновесия. Его пальцы снова запутались в ее волосах, его рот накрыл ее губы. Возвращать ему поцелуй, углублять его, переходя в хор удовлетворенных вздохов, для нее стало уже инстинктом.

Каллен целовал ее так, словно они никогда не целовались раньше. Она целовала его так, словно намеревалась проглотить целиком. Ничто никогда не казалось таким хорошим или правильным. Ничто, казалось, не могло заглушить гнев, обиды и страдания, которыми полыхал мир вокруг нее, но он был таким невероятно успокаивающим.

Он также станет ее падением, если она не сможет держать себя в руках и потеряет голову из-за него.

Они оторвались друг от друга, и Каллен удовлетворенно ухмыльнулся ей, проводя пальцем сверху вниз по позвоночнику. Эйра вздрогнула, зажмурив глаза, и несколько раз легонько чмокнула его в подбородок.

— Это все, чего ты хотел? — тихо спросила она.

— Я хочу тебя гораздо больше, чем просто это, — прорычал он.

Эйра удивленно посмотрела на него. Она никогда раньше не слышала, чтобы Каллен издавал такой звук. Она, конечно, была бы не против, снова услышать это рычание.

Осознание того, что он сказал… что он подразумевал, осенило его, и алый румянец разлился по его загорелым щекам.

— Я имел ввиду… — Он прочистил горло.

— Я понимаю, что ты имел ввиду. — Эйра схватила его за воротник и притянула его к себе. — Но с чем-либо в этом роде придется подождать. Она не могла рисковать, пока рядом ошивался Ферро. Надо было все сохранить в секрете.

— Конечно. — Он слегка сжал ее, и они оторвались друг от друга. — Мы должны идти, пока кто-нибудь еще не проснулся.

Эйра кивнула и отступила в сторону, чтобы он мог открыть дверь. Как только они на цыпочках вышли из комнаты, послышался смешок. Они медленно повернулись и увидели, как Ноэль с самодовольной улыбкой закрывает свою дверь.

— О, не обращайте на меня внимания. Я знаю, как быть благоразумной. — Она усмехнулась, и у Эйры сжалось в груди. Они едва успели провести ночь, как поползли слухи.

— Это не то, что ты думаешь, — поспешно заявила Эйра.

— Я не шучу, серьезно… позвольте мне предельно ясно разъяснить вам обоим — меня не волнует, чем вы занимаетесь. Мне важен только турнир, я не могу проиграть, так что чем меньше на вас будут обращать внимание, тем лучше. Я не могу думать ни о чем больше…

— Я думаю, мы уловили, — со вздохом прервал ее Каллен. — Мы собираемся на завтрак перед началом сегодняшней тренировки.

— О, хорошо, я тоже. — Ноэль посмотрела на комнату Элис. — Может, нам разбудить ее?

— Давайте я этим займусь и догоню вас, — предложила Эйра.

— Как хочешь. — Ноэль пожала плечами и направилась к двери.

— Я могу подождать. — Каллен медлил.

— Иди, — подбодрила Эйра. — Я бы хотела немного побыть с Элис.

— Конечно. — Каллен сжал ее руку. — До скорого.

Эйра легонько постучала в дверь Элис, и ее встретила ожидаемая тишина. Она медленно приоткрыла дверь, просунула нос и прошептала:

— Элис? — Слегка вздымающая куча одеял на кровати была единственным признаком жизни. Эйра прокралась через сумеречную комнату, на окнах, скрывая рассвет, были задернуты тяжелые портьеры. Забравшись на кровать, Эйра обняла подругу.

— Нет, — простонала Элис. — Еще слишком рано.

— Неправда.

— Черт бы побрал жаворонков.

— Ты мне этого не говорила.

— Говорила, — проворчала Элис. Она все еще скрывалась под одеялами, но так как ей нужно было глотнуть воздуха, она появилась в виде говорящего пухового одеяла. — Вы преступно ненормальны, если просыпаетесь настолько рано, возвращайся в постель.

Эйра наклонилась, прошептав туда, где, по ее предположению, находилось ухо Элис:

— Я целовалась с Калленом.

Одеяло взлетело в воздух, Элис резко выпрямилась, уставившись на Эйру широко раскрытыми глазами.

— Извиничтовыделали? — От волнения слова Элис слились воедино. Эйра застенчиво улыбнулась. Подруга схватила ее за плечи, тряся с безрассудной самоотверженностью. — Подробности. Подробности! Сейчас же!

— Я расскажу тебе, когда ты оденешься и спустишься со мной позавтракать.

Элис замолчала на некоторое время, прищурив глаза.

— Ты заключаешь трудную сделку.

— Знаю.

— Хорошо. — Элис отпустила ее и спустила ноги с кровати. — Я встала, теперь начинай говорить. Я хочу каждую пикантную подробность.

— Прошлой ночью мы, ну, я не могла уснуть…

— А я все задавалась вопросом, не собираешься ли ты притопать ко мне. Я все ждала, что ты придешь, но, похоже, ты нашла кого-то другого. — Элис пошевелила бровями, приступая к умыванию.

Эйра не смогла сдержать смех. В ней закипало чувство вины за то, что она чувствовала себя такой счастливой. Так много опасностей подстерегало ее в мире, еще так много предстояло сделать, но у нее было несколько минут, чтобы понаслаждаться. Эйра посмотрела в сторону окна.

Эйра поняла, что Столпы были в чем-то правы: чем больше она узнавала тьму, тем больше ценила свет.

— Ну? — настаивала Элис. — Перестань думать о поцелуе с ним и расскажи мне обо всем.

— Я столкнулась с ним прошлой ночью и… как это произошло? Я… мы… мы разговорились, и вроде как выяснилось, что у него чувства ко мне.

— И ты сказала ему, что у тебя аналогично к нему, верно? — Элис расплела свои косы.

Эйра кивнула.

— И потом вы поцеловались?

Еще один кивок, на этот раз встреченный визгом Элис.

— Классно! Ты заслуживаешь хорошего парня. Ты заслуживаешь счастья. — Она повернулась и плюхнулась обратно на кровать, одарив Эйру ослепительной улыбкой.

Эйра тихо засмеялась и сжала руку подруги.

— Спасибо. Как и ты.

— В отличие от тебя, я никогда в этом не сомневалась. У меня просто возникли проблемы с поиском «хорошего парня». — Элис высунула язык, заставив Эйру закатить глаза.

— Ну, теперь, когда ты знаешь, и ты одета, пойдем завтракать. Я хочу успеть поесть до начала тренировки… какой бы она ни была…

— Ты права, нам пора.

Они направились к двери, но Эйра остановилась.

— Есть еще кое-что.

— Что?

— Каллен и я… Мы пока держим это в секрете, — сказала Эйра.

Элис снова взвизгнула, схватила Эйру за обе руки и запрыгала вверх-вниз от возбуждения.

— Что тебя так взволновало?

— Это в точности похоже на сюжет одного из моих любимых романов.

— Это не так.

— Так, — настаивала Элис. — Два участника, отправляющиеся на поиски славы в чужую страну; опасность, таящаяся за каждым углом; судьба народов, висящая на волоске; зло, которое нужно победить, и тайный роман, как вишенка на торте! Хорошо, ты права, это не совсем похоже на один из моих любимых романов. Это лучше.

Эйра закатила глаза.

— Отлично. Просто пока держи все в секрете?

— Ты знаешь, что мне можно доверять. — Элис перекинула сумку через плечо. — О, ты знаешь его любимое животное?

— Эм, нет, а что?

— Я собираюсь создать ему что-нибудь. — Элис похлопала по своей сумке. — В качестве благодарности за проявленный к тебе интерес.

— Ты так говоришь, будто меня разыграли на благотворительном вечере. — Эйра поежилась.

— Это ты сказала, не я.

— Как ты смеешь! — сказала Эйра с притворной обидой. — Все, я ухожу.

— Не без меня! — Элис стала протискиваться в дверной проем. Проем был слишком мал для них обеих, и они, пихаясь, протиснулись сквозь него, заливаясь смехом.

— Никак, — прохрипела Эйра. Ее лицо болело от того, что она так часто улыбалась. — Без тебя никак.

По мнению Эйры, завтрак прошел хорошо. Вид Каллена наполнял ее лихорадочным возбуждением, которое грозило выплеснуться наружу в любую секунду. Они обменялись мимолетными взглядами и улыбками, словно общались на совершенно новом для них языке. Каждое его движение теперь привлекало ее внимание: наклон головы, изгиб бровей, то, как его глаза слегка прищуриваются, когда он смеется… У Эйры было разрешение наслаждаться всем этим так, как она никогда раньше себе не позволяла.

Когда участники насытились, появились слуги, чтобы убрать блюда с оставшейся едой по распоряжению госпожи Харрот. Потом появились охранники, которые группой спустились по лестнице и расступились, чтобы дать дорогу Денее. На ней была ее обычная броня рыцаря королевы, а ее ладонь слегка покоилась на эфесе меча.

— Заканчивайте тут, приведите себя в порядок, если нужно, и встречаемся с вами в саду через десять минут, — заявила она. — Мы отправляемся на тренировочную арену всей группой.

Левит накануне вечером проинструктировал их надеть регалии участников, так что им четверым ничего не оставалось, кроме как ждать. Большинство других участников отправились переодеваться и вернулись в самых разных нарядах. Морфи надели облегающую одежду с легкими кожаными доспехами поверх. Эльфы были одеты в более свободные струящиеся шелковые наряды и многослойные шифоны, явно вдохновленные Люмерией. Выходцы из республики Квинт больше всего походили на своих коллег из Соляриса в леггинсах и простых, лишенных лоска, туниках, раскрашенных зелеными, синими и белыми цветами клетчатого флага их страны. Дракони выделялись на общем фоне, будучи скудно одетыми в обтягивающую кожаную одежду, где их жесткая и почти чешуйчатая кожа была выставлена напоказ.

Участники были расставлены в четыре шеренги по принадлежности к определенной нации. Солдаты окружали их с обеих сторон и сзади. Денея же шла впереди с рыцарями по обе стороны от нее. Их вывели за ворота и повели в город, который встречал аплодисментами и одобрительными возгласами.

— Должно быть, это и есть тот парад, который нам обещали по прибытию, — пробормотал Каллен.

— Убедись, что улыбаешься и машешь рукой. Бьюсь об заклад, твой отец в восторге оттого, что это, наконец, происходит, — произнесла Ноэль справа от него.

— Держу пари, что так оно и есть, — пробормотал Каллен себе под нос.

Упоминание о Йемире охладило ликование, которое испытывала Эйра все утро. Внезапно радостные возгласы толпы стихли, возбуждение притупилось. Йемир с Патрис совершенно ясно дали понять, что они никогда не увидят в Эйре девушку, достойную их сына. Но в любом случае, какое это имело значение? Каллен был взрослым, она была взрослой. Они могли же сделать свой собственный выбор, не так ли?

Она взглянула на Каллена краем глаза. Нет, он ни за что не оставит своего отца и семью таким образом. Не после того, через что они прошли.

Так куда же тогда приведет их любовь?

Эти мысли крутились в ее голове, пока она шагала по улицам Райзена, и они не прибыли на тренировочную арену. Арена смутно напомнила Эйре ринг, по кругу которого гоняли лошадей, и она подумала, не перепрофилировали ли это пространство. Если это было так, то королева Меру приложила немало усилий, чтобы предоставить им тренировочную площадку, в которой могло быть все, что им понадобится. На утрамбованном земляном полу арены было разложено всевозможное оружие, тренировочные манекены, кольца, гири и многое другое. Зрители расположились на нескольких рядах сидений, которые окружали всю арену.

— А точно это не начало турнира? — Элис покрутилась, оглядывая всех собравшихся. — Что-то народу много.

— Если вам думается, что здесь много народу, просто подождите, пока не увидите Колизей, который строится королевой на внешних холмах, — повернувшись с гордой улыбкой, сказала участница эльфов. — Он не похож ни на что, что вы когда-либо видели раньше. Величайшая, когда-либо построенная арена.

— Колизей? — спросила Элис от их имени.

— Представьте себе такое же место, — сказал молодой человек справа от девушки, покрутив рукой, — но примерно в десять раз больше.

— В десять раз, — тихо повторила Эйра, представляя с трудом.

— Увидите, когда доберетесь туда. — Парень подмигнул ей и направился к другой стороне арены со своими собратьями.

Внезапная тишина воцарилась над толпой, за которой последовал ропот, распространявшийся по арене. На арене находилась платформа, и женщина, полностью покрытая слоями шелковых тканей, подплыла к краю. Королева Люмерия подняла руки.

— Победители-участники, прибывшие из государств за морями! Ваше присутствие тут означает демонстрацию веры вашей родины. Вы прибыли, чтобы принять участие в том, что, мы надеемся, станет турниром на века. Новой традицией праздновать наше единство! — Раздались вежливые аплодисменты, пока Люмерия переводила дух. — Каждый день, начиная с этого момента и до начала турнира через две недели, у вас будет возможность тренироваться здесь. Прислушайтесь к советам и проницательности моих рыцарей, чтобы лучше подготовиться. Пять королевств смотрят на вас с нежностью — нам не терпится увидеть, на что вы способны.

Снова раздались аплодисменты, на этот раз громче.

— Мы знаем, что ваше прибытие было омрачено, хотя весь Меру хотел приветствовать вас по прибытию к нашим берегам. Теперь же, когда те, кто угрожал вам, наказаны, мы с нетерпением ждем турнира и всех его празднований до, во время и после соревнований.

— Наказаны, — усмехнулся Каллен себе под нос. Эйра бросила на него взгляд. Он поджал губы и слегка кивнул. Столпы, возможно, были самым плохо хранимым секретом во всём Райзене, но королева явно пыталась не дать им никакой дальнейшей возможности закрепиться в общественном сознании, делая вид, что их вообще не существует.

— С этой целью я рада объявить, что я открою двери своего замка для всех вас, ваших высокопоставленных лиц и моих уважаемых друзей в ночь перед началом турнира ради бала.

Толпа зааплодировала, когда Люмерия отошла в сторону. Массы вели себя так, будто их всех собирались пригласить. Конечно, может быть, так оно и было. Замок Люмерии, безусловно, был достаточно большим и впечатляющим, чтобы вместить сотни гуляк.

В мыслях участников не было ни намека на загул. Они настороженно смотрели друг на друга. Впервые до них начало доходить, что они были конкурентами друг другу. Атмосфера в поместье была достаточно дружелюбной, но здесь она уже становилась насыщенной критическими и оценивающими взглядами. Даже если турнир был призван внушить добрую волю, было ясно, что все они собрались здесь, чтобы победить и вернуть славу на свою родину. Кто знал, что на самом деле поставлено на карту у каждого участника?

— Означает ил это, что мы начинаем тренироваться сейчас? — спросила Элис.

— Видимо, да. — Эйра пожала плечами.

— Я не какая-то дрессированная собачка, которая собирается показывать зрителям фокусы для… — Ноэль не успела договорить.

Раздался свист, и по толпе прокатился ропот предвкушения. Все четверо обернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как Харкор, принц дракони, издал могучий рев в небеса. Звук превратился в пламя, когда он выдохнул огонь.

— Мне не терпится возглавить турнир! — провозгласил Харкор с ревом. — Дракони покажут каждому королевству нашу мощь. — Его собратья подчеркнули это заявление, дважды хлопнув себя по центру груди и издав гортанные звуки согласия.

— Я должна быть впечатлена тем, что он плюется огнем? — Ноэль сложила руки на груди и высунула язык, с кончика которого сорвалась огненная вспышка.

— Давайте не будем вдаваться в подробности, — предложил Каллен. — Это всего лишь первый день, и у нас есть две недели до начала турнира. Возможно, было бы разумно немного ослабить наши удары и воздержаться от демонстрации того, на что мы действительно способны.

Они вчетвером продолжали наблюдать, как другие группы участников рассаживаются по своим углам арены. Магия пульсировала от морфи, превращая мечи в розы и их тела в зверей и птиц. Эльфы двигались с помощью светящихся глифов. Ребята из Квинт надели на свои запястья крошечные браслеты, которые вызывали искры, пламя и порывы ветра, похожие на стихии Соляриса.

— Эйра. — Голос Денеи нарушил их молчаливую оценку конкурентов. Она даже не слышала, как подошла Денея. — Ты можешь пойти со мной? У меня есть вопрос, касающийся твоего похищения.

— Конечно. Я скоро вернусь, ребята.

Эйра последовала за Денеей по одной из двух дорожек, которые вели к арене и от нее. Денея оглянулась, быстро оценив обстановку, прежде чем схватила Эйру за руку.

— Дарроу ватт радиа. Дурро салвас темпре, — быстро прошептала она. Глифы окружили их сцепленные руки. — У нас не так уж много времени, и нам предстоит проделать большой путь.

Эйра хранила молчание, внимательно слушая, пока Денея отдавала приказы.

— Если они спросят, ты скажешь им, что ускользнула от меня, улизнув во время тренировки. Но давай надеяться, что ты не особо с ними пересечешься, чтобы у них не было возможности расспрашивать тебя.

Эйра кивнула, они пересекли дорожку и вышли на площадь, по которой участников сопровождали менее часа назад. Ей не нужно было спрашивать, кого Денея имела в виду под словом «они». Было ясно, что она имела в виду Столпов.

— Мы направляемся в Архивы? — спросила Эйра.

— Куда же еще? — Денея бросила на нее взволнованный взгляд. — Давай найдем тебе этот дурацкий камень.

Глава двадцать третья

енея повела ее по переулку к двери, которую открыла ключом на поясе. Проход был зажат, по крайней мере, между четырьмя зданиями, строительный раствор и камень менялся по мере продвижения. В конце пути оказалась небольшая комнатка, больше похожая на кладовку. Денея указала на сменную одежду, которая напоминала наряды эльфов.

— Быстро переодевайся. — Денея передала ее Эйре.

Она сделала, как было приказано, сняв одежду участника и надев простое платье и жакет. Завершала ансамбль широкополая шляпа, украшенная цветами.

— Готово.

— Хорошо. — Денея схватила плащ с крючка на стене и накинула его на плечи. — Теперь ты немного менее узнаваема. Я собираюсь выйти первой. Когда я постучу, сосчитай до двадцати, прежде чем уйти. Иди налево… потом, когда увидишь Архивы, иди прямо к ним.

— Вы не пойдете со мной? — Мысль о том, что она впервые после плена окажется в городе одна, заставила ее грудь сжаться от небольшого испуга.

— Конечно, пойду. Я буду плестись позади. Возможно, ты меня не увидишь, но я буду рядом.

— Я бы чувствовала себя в большей безопасности, если бы…

— Если какие-нибудь Столпы следят за тобой, они заподозрят неладное, увидев нас вместе. — Денея пристально посмотрела на Эйру. — Послушай меня: ты будешь в безопасности. Если я так говорю, то значит, что оно и будет. Делай, как я говорю, и доверься мне.

Эйра проглотила замечание Денеи о том, что в поместье будет безопасно… чтобы потом обнаружить там скрывающихся врагов. Но Столпы не предпринимали никаких действий против Эйры, пока Эйра не высовывалась. К тому же она поклялась следовать приказам Денеи; пришло время доказать, что она может.

— Ясно, — сказала Эйра, доверяя главе Призраков всей душой.

— Хорошо. — Больше никаких слов ободрения не последовало. Денея выскользнула за дверь и оставила Эйру одну. Примерно через минуту раздался ожидаемый стук. Эйра медленно сосчитала до двадцати, вышла и направилась налево.

На улице было тихо, она шла, опустив голову, сопротивляясь желанию оглянуться в поисках Денеи. Воображаемые враги прятались за каждой колонной галереи, которую она проходила. Они бездельничали в провалившихся дверных проемах закрытых магазинов и закрытых ставнями гостиниц. Должно быть, это был не самый приятный районы Райзена. Этот забытый уголок города был так похож на бедные районы Соларина, даже на Опариум. Нищета, она везде нищета.

Она вышла на солнечный свет в конце улицы и посмотрела вверх. Конечно же, Архивы были видны, но дальше, чем она ожидала… или надеялась. Она не знала, сколько времени Денея выиграла для них, но у Эйры было острое чувство, что поспешность станет ее другом. Выбрав улицу, которая, казалось, шла в грубом направлении вверх к большому шпилю, Эйра начала пробираться через Райзен.

Дважды ей показалось, что она краем глаза заметила Денею, но она не присматривалась, чтобы точно убедиться. Однажды ей показалось, что она узнала мужское лицо одного из Столпов. Эта похожесть едва не заставила ее внезапно остановиться, но мужчина прошел мимо, даже не взглянув в ее сторону. Эйра выпрямилась, держа голову высоко поднятой, и смотрела вперед, не обращая внимания на бешеное биение своего сердца.

Целая и невредимая она прибыла в Архивы, хотя слегка и запыхалась от быстрой ходьбы и долгого подъема по лестнице. Мечи света патрулировали большую площадь перед Архивами, и двое были выставлены по обе стороны от дверей. Но никто из них не остановил ее, когда она вошла.

— Сюда, — пробормотала Денея, протискиваясь мимо нее. Эйра чуть не подпрыгнула на месте. Она и не подозревала, что Денея была так близко. Женщина могла двигаться более бесшумно, чем Дюко в форме крота.

Денея повела их вверх по боковой лестнице, начинающей огибать круглую башню Архивов, все выше и выше.

— Туда, где находилось Пламя Ярген до того, как оно погасло, не так ли? — пробормотала Эйра, в основном про себя, когда ее, наконец-то осенило.

Денея остановилась, глядя на гигантскую потухшую жаровню. В ее глазах была какая-то печальная тоска, эмоции, которые слишком долго оставались без присмотра в океане времени.

— Да, давным-давно.

— Разве Ульв… — Денея бросила на нее свирепый взгляд, и Эйра перефразировала: — Разве оно не было погашено совсем недавно? Около тридцати лет назад?

— Настоящее пламя, да, — наконец ответила Денея и снова двинулась вперед. — Но настоящее пламя уже давно не горело в этом очаге.

— Что?

— Пламя, которое видно было по всему Райзену, было иллюзией… не более того. Настоящее пламя было ослаблено до такой степени, что его держали спрятанным. — Денея говорила, не оглядываясь. Эйре пришлось приблизиться насколько можно, чтобы услышать ее тихие слова.

Эйра ждала, чтобы задать следующий вопрос, пока Денея не открыла люк в полу, и они снова не оказались в коридорах, ведущих к последней лестнице и комнате, в которой она в последний раз встречалась с Таавином.

— Он действительно погасил настоящее пламя?

Денея не отвечала, пока они обе не оказались на платформе наверху лестницы. Она уставилась на пустую комнату, вспоминая видимо то, что Эйра даже представить себе не могла. Здесь была история, которую Эйра только начала собирать воедино. История, в которую были вплетены Денея, Таавин и Ульварт.

— Правду о том, что случилось с Пламенем Ярген, слишком трудно рассказать. Она не создана для смертных умов.

— Но…

Денея повернулась лицом к Эйре, ее голубые глаза сияли почти фиолетовым в тусклом свете.

— Не задавай вопросов, если не готова к ответам. И поверь мне: ты не готова. Если ты думала, что уже подвергаешься риску из-за того, что знаешь, ты понятия не имеешь, к чему приведет такая линия допроса.

Эйра закрыла рот и слегка кивнула.

— Хорошо, теперь давай найдем тебе говорящий сосуд, чтобы убедить их, что ты была здесь. — Денея вошла в комнату первой, Эйра держалась на два шага позади.

Место было безлюдным, как и в прошлый раз, когда она была здесь, но на этот раз Эйра не была безнадежно отвлечена Таавином. На этот раз она могла осмотреть комнату. Призрачные очертания портретов, когда-то висевших на стенах, были годами выжжены на штукатурке солнечным светом. На полках, из-за пыли, что собралась вокруг, все еще виднелись следы стоящих там некогда безделушек.

Комната была в форме восьмиугольника с четырьмя дверями. Первая была той, откуда они пришли; другая была в уборную; в совершенно пустую комнату вела третья; но за четвертой дверью была странная, абсолютно темная комната, которая манила ее нежными ласками магии, настолько мощной, что Эйра понятия не имела, как она не почувствовала этого в первый раз, когда она была здесь.

В отличие от остальных помещений, эта комната была без украшений — здесь не было изящных узоров из мечей, птиц и солнц. Она была пуста, если не считать единственного пьедестала. На вершине каменной колонны было углубление. В пустой чаше собралась сила, которая притянула Эйру сюда. Она почти видела, как она кружится, переливаясь через края пьедестала. Магия была подобна маяку, свету зовущему ее во тьме. Она манила. Она была так же сильна, как первое волшебство, которое она почувствовала после выхода из ямы.

Эйра не могла помешать своей магии вырваться из нее, чтобы поприветствовать эту силу. Ее магия проникла в поры камня и зажгла слова, заключенные в осколках магии. Это были отрывки, произносимые снова и снова разными людьми, но в то же время это были одни и те же слова. Она знала голоса, и все же не могла точно определить их местонахождение. Это было не похоже ни на одно другое эхо, которое она когда-либо слышала.

Это… не… настоящее пламя?

Да… легендарное пламя… осталось от него.

Я знаю… наша судьба.

Трумсана.

… делать сейчас?

Я слышал богиню.

Я хотела… всего, чего желал ты… только так.

Трумсана.

Когда угодно… готов.

Трумсана. Трумсана.

Бессвязные и оборванные слова не собирались прекращаться. Фрагменты разговоров мерцали, как свеча на ветру, отбрасывая на стены призрачные тени. Казалось, они кружились в ее голове, как вихрь, все быстрее и быстрее, захватывая ее в нарастающий поток звуков. Два голоса, три голоса, шесть. Все те же люди. Все знакомые. Все разные. В этом не было никакого смысла. Это разорвало бы ее на части.

Отдай мне пламя. Голос Денеи. Оно… повелевает этим.

… будет убит.

Смерть приходит за всеми нами.

Трумсана.

Где оно? — взревел мужской голос, который показался ужасно знакомым. Он отличался от шепотов, что она только что слышала. Это был голос человека, которого они называли Избранным. То, что ты… разрушила… убьет тебя.

Трумсана. Трумсана. Трумсана. Трумсана. Трум…

Шум достиг крещендо из сотни голосов в голове Эйры. Она закричала и схватилась за голову.

— Прекрати, — умоляла она, убирая свою магию. — Прекрати! — Ее трясло.

— Эйра, посмотри на меня. Эйра, посмотри.

Эйра открыла глаза и уставилась на Денею. Женщина держала руки на руках Эйры, сжимая ее так крепко, что, без сомнения, останутся синяки. Эйра тяжело дышала, ее голова раскалывалась от невыносимой боли.

— Что ты услышала? — прорычала Денея.

— Я… очень тяжело. — Эйра покачала головой.

— На самом деле ты не должна была ничего здесь слушать. Я говорила тебе не задавать вопросов.

Но теперь было уже слишком поздно. Голоса вырвались на свободу, и комната внезапно ожила. Эйра слышала разговоры между Ульвартом и последним Голосом Ярген — женщиной, которая занимала эту должность до Таавина. Она слышала Денею и ту же женщину, когда Денея спросила прежний Голос о пламени. Она слышала голоса Ви и Таавина в разговорах, которые не имели смысла. Сосуды практически кричали, чтобы она слушала, словно они пытались выгрузить тысячи лет невысказанных секретов и историй.

Голос Денеи из далекого прошлого вернулся. Между ней и Ульвартом в тот момент случилась стычка. Грубый тон Ульварта обвинил Денею в том, что она подрывает его авторитет, подставляет его. Они задержались на словах, которые Эйра слышала в убежище Столпов.

— Вы… вы забрали его, — прошептала Эйра, переводя взгляд с комнаты на Денею, колонну и обратно. Осознание оседало с трудом. — Вы были той, кто забрал Пламя Ярген. Тогда вы обвинили в этом Ульварта. Вы были той, кто держал его взаперти, кто привел сюда рыцарей, чтобы увести его.

Выражение лица Денеи исказилось от ужаса и отвращения.

— Прекрати.

— Если бы не вы, Столпов бы не существовало. Вы были той, кто дал им Избранного, несправедливо осужденного… кто дал им мотивацию.

— Хватит! — Денея закричала на нее, дважды встряхнув. — Разве я не предупреждала тебя, что есть некоторые истины, которые ты никогда не должна была раскрывать? Разве я не говорила тебе, что некоторые камни не следует переворачивать или, в твоем случае, слушать?

Половина лица Денеи была освещена ярким солнечным светом, проникавшим через большие окна главной комнаты. Другая половина была отброшена в густые тени от темного места, где когда-то находилось Пламя Ярген. В этот момент Денея выглядела способной на великое добро и великое зло, и Эйра была не вполне уверена, на чью сторону она, в конечном счете, встанет.

— Моя магия действует сама по себе. — Что было не совсем правдой.

— Ты говорила, что у тебя есть контроль.

— Обычно я так и делаю, но этот пьедестал… — Эйра замолчала, уставившись на ужасающий предмет, выглядевший так безобидно. — В нем ощущается внушающая страх интенсивность. Она пугает. Лучше бы я этого не слышала.

— Ты будешь желать этого еще больше, если не будешь держать то, что услышала, за зубами, — предупредила Денея и, наконец, отпустила ее. Неодобрение — возможно, даже отвращение, исходило от женщины, и Денея больше не могла смотреть Эйре в глаза. — Подойди сюда. Я думаю, я нашла кое-что, что может сработать.

Эйра аккуратно последовала за ней в дальний угол комнаты. В штукатурке была трещина, в которую Денея воткнула перочинный нож. С помощью ножа она оторвала кусок штукатурки размером с ладонь Эйры.

— На нем изображена эта комната, так что они наверняка узнают ее.

— Хорошая мысль. — Эйра взяла кусок, сунув его в один из глубоких карманов своих свободных брюк, которые она носила.

— Тебе пора. Ты помнишь, как вернуться обратно, где осталась твоя одежда?

— Надеюсь, да.

— Отлично. У меня есть здесь кое-какие другие дела, — пренебрежительно сказала Денея.

— Вы не будете наблюдать за мной по дороге обратно? — Эйра похлопала себя по карману. — Они могут похитить меня только потому, что знают, что этот сосуд сейчас у меня.

— Тогда не попадайся.

Денея была разочарована тем, что обнаружила Эйра, и наказывала ее за это. Эйра достаточно хорошо изучила эмоции своей семьи, чтобы хорошо разбираться в них. Таким же взглядом одарил ее Маркус, когда однажды летом Эйра обнаружила, что он тайком встречается на пляже с девицей.

— Иногда тебе придется побыть Тенью, — продолжила Денея. — Используй свои иллюзии. Когда доберешься до двери, набери комбинацию 0-1-5.

— Хорошо. — Она не видела смысла в споре, хотя страх и накрывал ее с каждым шагом. Эйра была уверена, что с ней все будет в порядке. Она должна была продолжать верить в это и неважно, насколько глупо это было, чтобы продолжать существовать в этом мире.

Эйра направилась к двери, но оглянувшись, остановилась. Глава Призраков прислонилась к стене с хмурым выражением на лице, скрестила руки на груди, глядя в окно на Райзен внизу. Эйра провела пальцами по куску штукатурки, сопротивляясь желанию послушать… снова.

— Денея, — тихо сказала Эйра. — Если ее спутница не услышит ее, тогда она уйдет.

Но Денея повернулась.

— Ты все еще здесь?

Эйра проигнорировала резкое замечание.

— Вы сами заняли пост присматривающего за Ульвартом, потому что чувствовали вину за то, что сделали, верно? — Денея только хмыкнула в ответ. Эйра продолжила: — Вы уверены, что Ульварт мертв, верно?

Денея встретилась с ней взглядом, и Эйра услышала невысказанные предупреждения. Эйра вспомнила горечь, а потом ожесточение на лице Денеи в ту ночь, когда Ферро выскользнул из их рук. Она увидела все, чего надеялась не увидеть.

— Я была там в ту ночь, когда он упал с башни, в которой мы его держали. Он предпочел покончить с собой, чем жить в плену. Он никак не мог выжить. — Денея снова посмотрела в окно. Но даже в профиль от Эйры не ускользнуло сомнение, исказившее ее лицо.

Денея была главой Призраков не просто так — она хранила свои секреты. Однако, несмотря на то, что Эйра была новичком в этом мире, она уже начала их разгадывать. И если бы она могла видеть скрытые нити, соединяющие хрупкий мир Меру, прошло бы совсем немного времени, прежде чем другие тоже смогли бы их увидеть. Как только они станут видны, ничто не остановит опасные противоборствующие силы от того, чтобы раскусывать и дергать их, пока не рухнет весь мировой порядок.

Глава двадцать четвертая

йра без проблем вернулась на арену. Похоже, никто, кроме ее друзей не заметил ее отсутствия почти на целых два часа. Наибольший интерес сегодня вызвали чародеи из республики и их странные, покрытые рунами браслеты.

Каллен держался рядом остальную часть дня. Он был единственным, кто, казалось, скептически отнесся к ее рассказу, чем она была занята, но он оставил все вопросы при себе, сосредоточившись на тренировках с мечом с Ноэль. Тем временем Эйра отвела Элис в сторону, чтобы потренировать способность чувствовать магию. Пока у нее был базовый навык, но Эйра была полна решимости узнать, как именно он мог бы ей пригодиться. После событий в Архивах Эйра была более чем когда-либо убеждена, что ее чувства обострились до нового уровня.

Большую часть ужина Эйра держалась особняком. Должно быть, она выглядела более отчужденной, чем думала, потому что Каллен с Элис предприняли решительные усилия, чтобы завязать с ней разговор. Эйра отозвалась, в конце концов, подчеркнув, что она просто устала и ей нужно о многом подумать перед предстоящим турниром. Когда она сказала им, что к утру, она придет в норму, они, казалось, поверили ей.

Извинившись за то, что уходит с ужина пораньше, Эйра отправилась к себе, надеясь побыть несколько минут наедине со своими мыслями… и войдя в комнату, чуть не сбила с ног госпожу Харрот.

— Прошу прощения, дорогая! — Хозяйка дома отшатнулась, со смехом приложив руку к груди. — Ты меня так напугала.

— Простите, — пробормотала Эйра, пробегая глазами по комнате. В этой женщине было что-то такое, что сбивало Эйру с толку. — Я могу вам чем-нибудь помочь?

Госпожа Харрот проигнорировала ее вопрос.

— Ты рано вернулась с ужина.

Эйра взглянула на метелку из перьев в руках женщины.

— Вы всегда вытираете пыль по вечерам, когда все ужинают?

— Я забочусь обо всех комнатах в поместье. — Харрот обошла ее и вышла за дверь. — Уборка отнимает много времени, поэтому я делаю то, что могу, когда могу.

Эйра смотрела ей вслед, размышляя, стоит ли ей расспрашивать ее о том, что она у нее делала. Если раньше у нее и были сомнения по поводу того, что Харрот работает на Столпов, то теперь они полностью подтвердились. Харрот следит за ней, Эйра поставила бы на это свою жизнь. Так что ей просто нужно убедиться, что Харрот не нашла ничего примечательного, о чем можно было бы доложить. Она обошла общую зону и свою комнату, пытаясь понять, что могла искать Харрот, но ничего не пришло ей на ум.

Все еще не в силах избавиться от неприятного ощущения, что кто-то рылся в ее вещах, Эйра обыскала комнату в поисках лучшего укрытия для дневников Аделы и куска штукатурки. Она должна была уберечь кусок штукатурки, забранный из Архивов, от попадания в руки Столпов раньше, чем она намеревалась. Она имела ценность для Столпов из-за этого куска и ее магии. А ее магия, казалось, имела ценность только до тех пор, пока Ферро ручался за нее.

— Я должна спрятать его, — пробормотала Эйра, оглядывая комнату. Но где его спрятать, чтобы никто не нашел? Госпожа Харрот, без сомнения, знает каждый уголок поместья. Кроме…

Эйра бросилась к своей сумке и схватила листок бумаги. Первоначально она намеревалась нацарапать записку Дюко о небольшой стопке дневников и куске штукатурки, но быстро отказалась от этой идеи, поняв, что это бесполезно. Проще было объяснить все при следующей встрече.

Пока никто не вернулся с ужина, она открыла проход ко Двору Теней. Если где и было безопасно от любопытных глаз Харрот, так это здесь. Потому что, если Харрот знала об этом проходе, у них были более серьезные проблемы. Эйра положила вещи слева от двери, где, как она надеялась, они не будут мешать, а затем закрыла проход и удалилась в свою комнату.

Сумерки превратились в ночь, и звезды застали ее все еще бодрствующей. Эйра, должно быть, в сотый раз мерила шагами комнату. Денея, Харрот, Столпы, Тени — все они были связаны. Если Денея была той, кто забрал пламя и подставил Ульварта, то где оно сейчас? Погасло? Возможно, это было похоже на правду, но…

Из-за беспокойства сна не было ни в одном глазу. Выскользнув из своей комнаты, Эйра без проблем добралась до главной двери отделения «Солярис» и вышла наружу. Она не знала, куда идет, пока ее голова была забита размышлениями. Спустившись вниз, Эйра вышла в сад с террасами, которые патрулировали два рыцаря в дополнение к еще двум на крыше. Эйра кивнула им в знак приветствия, и они сделали то же самое. Они не стали останавливать и расспрашивать ее, пока она спускалась к реке, держась за перила и глядя на Райзен. Она итак чувствовала их внимание на себе, понимая, что они следят за каждым ее шагом.

Никто не хотел дежурить в ночь, когда пропадет еще один участник. Для них было вполне естественно наблюдать за ней, как ястребы за добычей.

К ней стала приближаться затененная фигура. Эйра оторвалась от перил и сказала:

— Я скоро вернусь. Я просто не могу уснуть.

— Рад знать, что это касается не только меня.

— Дюко? Я не ожидала, что это будешь ты, — удивленно сказала Эйра.

Одна сторона его рта растянулась в широкой улыбке.

— Ты часто сюда приходишь? Не могу сказать, что видел тебя в этих краях раньше, — сказал он с кокетливой ноткой.

Эйра расхохоталась, что сняло часть напряжения и ей внезапно стало легче.

— Я не прихожу сюда регулярно, нет. А ты часто приходишь сюда в поисках женщин?

— Только тех, у кого отсутствует нравственность и склонность к слепым мужчинам со шрамами, которые наверняка уйдут к утру. — Он говорил с улыбкой, но в его словах было затяжное самоуничижение, которое было слишком реальным.

— Как у тебя продвигается охота за упомянутыми женщинами?

— Не очень хорошо. — Он фыркнул. — Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе вместо них?

— О, я думаю, что зарезервировала весь этот участок перил на ночь. Извини, — сказала она с сарказмом.

— И что мне теперь делать, когда я не могу смотреть и восхищаться визуальной красотой горизонта Райзена, сверкающего на дальнем берегу?

Эйра снова рассмеялась.

— Конечно, ты можешь присоединиться ко мне.

Он оперся локтями на перила и уставился вперед, словно действительно мог видеть горизонт.

— На что ты смотришь? — не удержалась она от вопроса.

— Сейчас почти ни на что, ночью я совершенно слепой. — Он пожал плечами. — Но… я многое могу чувствовать.

— Например, что?

— Тонкие изменения в воздухе между бризами, или то, как лунный свет прерывается облаками, плывущими по небу. Или я чувствую влагу, конденсирующуюся в воздухе перед дождем… или, возможно, туманом. Я слышу, как лодки лязгают вон там, — он указал, — как их канаты тихо натягиваются. Я слышу запах речной воды… свежей, но с неприятным привкусом канализации, которая в нее сбрасывается. — Он посмотрел в ее сторону. — Мир не перестает существовать для меня, потому что я слепой. Он просто существует по-другому.

— Видеть по-другому… — Эйра уставилась на свою ладонь, вспоминая тренировки с Элис, пытаясь ощутить даже малейшие колебания ее силы. — Как ты научился это делать?

— Я не помню. — Он пожал плечами. — Спрашивать меня об этом все равно, что спрашивать, как ты научилась видеть? Ты всегда просто делала это, верно? Я родился таким, я никогда не знал ничего другого.

Эйра хмыкнула, и между ними воцарилось короткое молчание, похожее на туман, который, конечно же, пополз через реку, как и предсказывал Дюко. Может быть, в конце концов, она спросит его, ощущают ли морфи потоки так же, как чародеи Соляриса. Когда этот день настанет, он, возможно, даже сможет помочь ей исследовать и использовать те способности, которые у нее были… если они у нее, конечно, были.

— Ты сегодня пропадала. — Он прервал ее размышления. — Я беспокоился.

— Денея забирала меня, со мной все было в порядке.

— Я знаю. Я все еще беспокоюсь о тебе.

— О, мы теперь близкие друзья? — Эйра произнесла эти слова как поддразнивание, но в них чувствовалась искренность.

— Ни в малейшей степени.

— Ты ранишь меня. — Хотя Эйра не могла винить его.

— Но я полагаю, что мы движемся в этом направлении.

Усталая улыбка появилась на ее губах.

— Ну, я считаю тебя другом.

— Такая привилегия. Если рисковать своей жизнью — это демонстрация того, как ты относишься к своим друзьям, то я не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты относишься к своим врагам. — Опять же, саркастическое замечание, подкрепленное искренностью. Возможно, это было естественно для людей, которые регулярно рисковали своей жизнью, проявлять гибкость, когда дело доходило до преодоления подобных проблем в их работе.

— Дюко… — Эйра колебалась, оглядываясь вокруг. Ее голос упал еще ниже. — Ты думаешь, здесь безопасно разговаривать?

— Нигде не безопасно. Но… — Магия запульсировала от него. Дюко продолжал смотреть вперед, но у Эйры возникло ощущение, что он внезапно, каким-то образом, смотрит сразу во все стороны. — Если ты имеешь в виду, может ли кто-нибудь нас услышать? Я так не думаю.

— Я кое-что спрятала в проходе. — Она верила, что он понимает, о чем она говорит. — Лежит сбоку. Чтоб ты знал, что там кое-что есть.

— Понял. — Она оценила, что он не стал допытываться, что это было и почему. Дюко явно привык получать только минимум информации. — Хотя я не думаю, что это то, что ты на самом деле хотела мне сказать.

Эйра провела пальцами по перилам.

— Я шарахаюсь от теней.

— Ты должна быть Тенью, от которой шарахается мир.

Она тихо фыркнула и честно призналась в том, что было у нее на уме, в том, что было у нее на уме весь день с момента встречи с Денеей.

— Я беспокоюсь, что вдохновитель этой группы все еще жив. — Она не осмелилась произнести «Столпов» или «Ульварт».

— Если она говорит, что он мертв, значит, так оно и есть — Но когда Дюко произносил эти слова, его губы сжались в твердую линию. Эйра не могла до конца прочесть суровое выражение его лица.

— У тебя тоже есть сомнения.

— Я не в том месте, чтобы сомневаться.

— Но что, если мои подозрения обоснованны, и он жив?

— Не ходи туда, — предостерег Дюко.

— Что, если он где-то там? Я… — Эйра резко остановилась, вспоминая голоса, которые она слышала ранее, и признания Денеи, тесно связанные с предупреждениями.

— Ты что?

— У меня просто предчувствие, вот и все, — пробормотала она. — Я беспокоюсь, что он не так мертв, как она думает.

— Если он жив… — Дюко тяжело вздохнул. Его руки так крепко вцепились в перила, что побелели костяшки пальцев. — Если это так, то тем лучше. Тогда я смогу убить его сам.

— Не делай ничего опрометчивого.

— И это говоришь мне ты? — Дюко фыркнул. Эйру должно было это смутить, но в итоге она ухмыльнулась, и Дюко кратко разделил эту ухмылку, прежде чем снова стать серьезным. — Если он жив, я хочу выследить его.

— Я думаю, все мы.

Дюко повернулся к ней лицом.

— Ты у меня в долгу. Благодаря мне ты добралась до человека, за которым охотилась. Если ты знаешь что-нибудь о моей цели, тогда скажи мне. Договорились?

— Договорились, — легко сказала Эйра. Сохранение Дюко в качестве союзника имело гораздо больше преимуществ, чем недостатков.

— Хорошо. — Он зевнул и потянулся. — Думается, я собираюсь попытаться вернуться в постель. Тебе тоже советую. Завтра еще один важный тренировочный день. До соревнований осталось меньше двух недель, и мы должны выжить в любых играх, которые нам предложат Люмерия и Столпы.

— Да, я думаю, тоже пойду, — сказала Эйра, следуя за ним.

Она вернулась в свою комнату, но, похоже, не могла найти положение, в котором ей было бы достаточно удобно заснуть. Вместо этого она провела большую часть ночи, думая о золотом кинжале, который был в руках Призраков, не в силах избавиться от мучительного чувства, что за ним кроется нечто большее, чем кто-либо из них подозревает.

Прошло три долгих, потных дня.

Левит по очереди наблюдал за тренировками с сенаторами. На арену допускались только участники соревнований, но их надзиратели могли сидеть на самом нижнем ряду сидений, выкрикивая распоряжения.

Эйра никогда в жизни так много не бегала, не прыгала и не размахивала мечом. Если она думала, что тренировки, которые она проводила с Элис для подготовки к испытаниям, были ужасными, то это было хуже в тысячу раз. Она так напрягалась, что на второе утро все болело. На третье утро она едва могла сидеть без того, чтобы каждый мускул в ее теле не сдавался агонии.

Элис помогла ей той ночью — она помогла им всем, используя свои целительские способности. Эйра проснулась утром четвертого дня и могла сидеть в постели, не падая в обморок. Она могла стоять, не дрожа коленками. Прогресс был на лицо.

— На меня совсем не похоже вставать раньше тебя, — сказала Элис, когда Эйра вышла из своей комнаты. Ее подруга сидела в одном из кресел у камина, работая над статуэткой кошки — по-видимому, любимого животного Каллена. — Ты больше спишь в эти дни. Что-то… или я должна сказать кто-то не дает тебе спать по ночам? — Элис хихикнула, когда Эйра тяжело опустилась в кресло напротив нее.

— О, ради Матери, Элис, — простонала Эйра. — Будто у меня есть силы даже думать о чем-то, кроме сна. — Ее отношения с Калленом были негласно приостановлены и, она надеялась, временно, поскольку они сосредоточились на том, чтобы выдержать новые режимы тренировок. Но если и было какое-то благословение, которое приносила такая усталость, так это то, что Эйра спокойно спала по ночам.

Элис рассмеялась.

— Да я просто дразню тебя. — Она поставила маленькую статуэтку на стол рядом с собой. Кусочки глины и пыли волшебным образом слетали с ее пальцев, собираясь в небольшую кучку у статуэтки. Элис указала на пол перед своим креслом. — Садись.

Зная, что Элис собиралась сделать, Эйра с готовностью подчинилась. Она села на пол перед подругой, когда Элис погрузила пальцы в мышцы плеч Эйры. Импульсы магии пробежали по ней, дразня ее мышцы, устраняя небольшие разрывы, вызванные тренировкой накануне. У Элис всегда было подробное объяснение того, как работает ее магическое исцеление. Все, что Эйре нужно было знать, это то, что она всегда чувствовала себя потрясающе, когда Элис заканчивала.

— Я следующая, — заявила Ноэль. Эйра приоткрыла глаза, она даже не поняла, что закрыла их.

— Я почти закончила, — сказала Элис, заканчивая легким пожатием и тремя волнами магии. — Хорошо, давай.

Эйра и Ноэль поменялись местами. Наклонившись вперед, Эйра положила локти на колени. Было странно думать, что она была здесь с Ноэль — что они каким-то образом стали подругами. Несмотря на здравый смысл, Эйра попыталась вспомнить детали лица Ноэль в ту ночь с Адамом. Как она выглядела, когда усмехалась и наносила свои словесные удары. Но воспоминание стало несколько туманным. Трудно было представить, что Ноэль была одним и тем же человеком, что и той ночью. Они все выросли.

— Что? — спросила Ноэль, заставив Эйру осознать, что та смотрела на девушку.

— О, ничего. Я думала о том, как далеко мы продвинулись.

— Действительно… в совершенно новую страну. — Ноэль задумчиво посмотрела в окно. — Кто-нибудь из вас скучает по дому?

— Иногда, — тихо сказала Элис. — Но я так долго жила на Юге… В любом случае здесь или в Соларине, я не со своей семьей на Севере.

— Полагаю, в этом есть смысл, — пробормотала Ноэль.

— Разве твои родители не из западной знати? Они разве не живут на Западе? — спросила Эйра. Многие аристократы переехали в Соларин, где заседал истинный двор.

— Да, все так. — Ноэль немного выпятила грудь, чтобы Эйра запомнила такую деталь. — Они часто приезжают в Соларин, чтобы присутствовать при дворе. Так что я вижусь с ними регулярно. — Ее внимание переключилось на Эйру. — А как насчет твоих родителей?

Настала очередь Эйры смотреть в окно.

Ее мысли унеслись так далеко от этой комнаты, как только могли, что предало ее. Мысленно она вернулась к маленькому домику, в котором выросла. Она вспомнила запах очага, то, как все вечно было покрыто сажей в зимние месяцы. Она чувствовала соленый воздух в своих волосах, приглаженных тяжестью отцовской руки, когда он гладил ее по голове и говорил, что она хорошо поработала во время их первой совместной рыбалки.

Каждое воспоминание было настолько хрупким, что даже мысль о них заставляла их разрушаться. Фрагменты были покрыты толстой грязной пленкой, из-за чего их невозможно было еще раз воспроизвести в совершенстве. Даже самые счастливые дни ее детства были омрачены. Чем больше проходило времени, тем больше Эйра задавалась вопросом, было ли что-нибудь из них вообще реальным. Возможно, она просто придумала эти счастливые часы, чтобы заполнить пробелы, которые она не хотела видеть в детстве.

— Эйра… — осторожно начала Элис.

— Моим родителям все равно, что я уехала. Они совсем не заботятся обо мне, — тихо сказала Эйра.

— Это неправда, — запротестовала Элис.

— Из-за меня погиб их сын.

— Смерть Маркуса произошла не из-за тебя.

Эйра слишком устала, чтобы спорить. Больше это не имело значения. Маркус погиб, и она по-своему смирилась с этим.

— Даже если бы это было так… Я пошла против их желаний, приняв участие в соревнованиях. Они не пришли навестить меня, когда умер Маркус.

— Ты же была в тюрьме? — спросила Ноэль, съежившись, словно поняла, насколько ужасно было указывать на это.

Эйра взглянула на нее краем глаза.

— Они даже не оставили моему дяде записки для меня.

Между ними повисло тяжелое молчание. Руки Элис замерли на плечах Ноэль. Эйра вздохнула. Она бы сняла напряжение, если бы могла.

— Все в порядке. Я приношу неудачу людям рядом со мной. Это освобождает моих родителей иметь со мной дело.

— Я не думаю, что они этого хотят, — твердо сказала Элис.

Разговор резко оборвался, когда Каллен вышел из своей комнаты.

— А, всем доброе утро.

Они все поприветствовали его, когда он приблизился.

— Как вы себя чувствуете в этот прекрасный день? — Он одарил Эйру ослепительной улыбкой, которую она заставила себя вернуть.

— У нас все хорошо.

— Я немного поработала над мышцами Эйры и Ноэль. Тебе нужна помощь? — спросила Элис, пошевелив пальцами.

— Я бы не стал отказываться. — Каллен занял место Ноэль, а Эйра вернулась к тому, чтобы смотреть в окно, пока все трое разговаривали без нее.

Упоминание родителей всколыхнуло воспоминания, которые она пыталась похоронить. Она могла обрести временный мир с самой собой, когда дело доходило до смерти Маркуса, но отношения между ней и ее семьей тревожили ее.

Кроме того, оставалась тайна ее биологической матери. Могла ли ее мать действительно быть Аделой? Представиться ли ей возможность узнать об этом? Если где-то и была информация, так это в Архивах. Эйра постоянно возвращалась мыслями к этому. Но когда у нее будет время?

— Доброе утро, участники Соляриса! — пропел вечно жизнерадостный мистер Левит, открывая дверь своей комнаты. — Рад видеть, что вы уже встали и одеты.

— Мы встаем и одеваемся каждый день. — Ноэль одарила его тупым взглядом, который просто соскользнул с лица Левита.

— Но сегодня вы собираетесь раздеться!

— Прошу прощения? — Ноэль подняла брови.

Левит прочистил горло, естественный коричневый цвет его кожи приобрел красноватый оттенок с устрашающим румянцем.

— Чтобы переодеться во что-нибудь получше. — Он ущипнул себя за нос и вздохнул. — Я еще не пил чай, а сейчас еще рано. Сегодня вы все идете к портному, чтобы примерить платья для бала перед турниром! Каллен, в твоем случае костюм.

— Эх, а я надеялся на платье. — Каллен откинулся на спинку кресла с ленивой ухмылкой.

— Если ты хочешь примерить платье, я не буду тебя останавливать. — Левит пожал плечами. — Но сенаторы должны будут дать окончательное одобрение вашим нарядам, чтобы «должным образом» убедиться, что вы достойно представляете Солярис. Так что тебе придется убеждать своего отца.

Ноэль застонала.

— У Йемира худшее чувство стиля. — Она искоса взглянула на него. — Без обид, Каллен.

— Никто не обижается. — Каллен пожал плечами, словно этот факт был хорошо известен.

— Мы отправляемся вскоре после завтрака, — объявил Левит. — Так что будьте готовы проявить себя с лучшей стороны!

Глава двадцать пятая

портного был шикарный магазин под названием «НИТКА-ИГОЛКА». Рулоны тканей были сложены у каждой стены, а роскошные материалы растянулись на столах и стульях вдоль длинного магазина. Портной была женщина-морфи по имени Эсталь. Ее волосы были заплетены в замысловатые косы, уложенные на голове, как перевернутая корзина. Она очень гордилась своей прической, заявив, что заплела волосы в честь гостей из Соляриса.

— В конце концов, — сказала она, — кронпринцесса Соляриса всегда заплетает волосы в такие красивые косы.

В задней части магазина находились две примерочные. В середине располагались два пьедестала с зеркалами по бокам. Ноэль и Каллен вошли первыми, пока Эйра с Элис жались у входа, теряясь в кажущихся бесконечными глубинах тканей всех цветов и фактур. Ноэль с Калленом сразу же отвели в примерочные, а потом, когда они появились, их быстро поставили на пьедесталы для обзора.

— Как вам… — пробормотала Элис, обходя Ноэль. — Как вам удалось сшить платье всего за пятнадцать минут?

— Дорогая, некоторые морфи могут использовать сдвиг, чтобы заставить расти растения или вырезать камень. Некоторые совершенствуют свои животные формы. Что касается меня? Текстиль — моя муза и холст. — Эсталь с любовью провела пальцами по подолу платья Ноэль. — Что думаешь, дорогая?

Для Эйры разговор сразу же отошел на второй план, поскольку весь мир, казалось, сузился вокруг Каллена. Спутанные пряди волос, ранее идеально зачесанные набок, несовершенно идеально обрамляли его лицо. Его одели в темно-фиолетовую, почти черную одежду. Замысловатые узоры золотой нитью были вплетены в ткань, что смутно напомнило Эйре картины, которые она видела в таинственной комнате наверху Архивов. Он был смесью традиционного красавца из Соляриса с элементами моды Меру. Когда она смотрела на него, она задавалась вопросом, как она могла замечать каких-то других мужчин, кроме него.

— Ну? Я презентабельный? — спросил ее Каллен с легкой улыбкой.

— Едва ли. — Она одарила его подобием застенчивой улыбки.

Он фыркнул.

— Едва ли — это лучшее, на что я могу надеяться.

— Ты выглядишь потрясающе, — искренне сказала она. — Как в первый раз, когда мы пошли ко двору. Нет, лучше.

— Ты выглядела потрясающей в тот день. Я до сих пор не могу поверить, как тебе шло то платье. Я должен был понять тогда, что мне настал конец. — Он посмотрел на нее с восхищением. То, как эмоции смягчали выражение его лица, делало его страстным. Она не целовала его уже несколько дней, и это казалось уже слишком.

— Извините, что заставил всех ждать. — Йемир, своим появлением, как всегда разрушил момент. Эйра сделала шаг в сторону.

— Все в порядке, отец. — Каллен перевел взгляд с Йемира на нее. На секунду она испугалась, что он может сказать что-то, что выдаст их, но он этого не сделал. Эйра сцепила руки перед собой, пытаясь сжать пальцы до такой степени, чтобы твердо контролировать свои эмоции. Но затаенная боль, которая воспалилась этим утром при упоминании о ее семье, все еще терзала ее душу.

— Нам нужно будет внести некоторые коррективы здесь… и здесь… — Йемир быстро взял главенство в разговоре. Он мало что мог высказать о наряде Ноэль, но когда дело касалось его сына, Эсталь потребовался бы блокнот, чтобы записать все замечания сенатора.

Одна из помощниц Эсталь спасла Эйру от погружения в свои мысли.

— Мисс, не хотели бы вы пойти в примерочную? Госпожа видимо задержится, но мы можем начать приводить вас в порядок.

— О, да, конечно.

Эйра последовала за молодой женщиной в дальний угол магазина. Там была задняя дверь, расположенная между стенами из занавесок с обеих сторон. Помощница привела Эйру в примерочную, попросила ее там подождать и вышла, задернув за ней занавеску. Тяжелый бархат приглушал разговоры, все еще происходившие в центре магазина, и Эйра была уверена, что Йемир еще какое-то время будет занимать Эсталь. С таким же успехом она может устроиться поудобнее, пока ждет.

К сожалению, в примерочной не было стула, только большое позолоченное зеркало, прислоненное к стене. Эйра собиралась сесть на пол, когда ее внимание привлекло движение. Она едва успела отреагировать, когда чья-то рука зажала ей рот, и голос из ее ночных кошмаров произнес:

— Не кричи, зайка. Мы не хотим, чтобы все знали, что я пришел навестить тебя, — прошептал Ферро.

Эйра заставила себя расслабиться, и Ферро отпустил ее. В примерочной внезапно стало темнее. Не было ли это иллюзией с самого начала, как та, что была за окном у Столпов?

Неужели она все еще в яме?

Часть ее всегда останется там.

— Ты пришел ко мне. — Эйра изобразила спокойную безмятежность на лице. Она смотрела на него так, словно он был богом. В Ферро была какая-то неестественная резкость. У его кожи появился блеск, которого она раньше не замечала. Его волосы казались намеренно взъерошенными, будто он только что вернулся с пляжа… или кувыркался в спальне. Последняя мысль заставила ее содрогнуться.

— Конечно, и всегда буду. — Он схватил ее за подбородок. — Я всегда рядом с тобой и твоими драгоценными способностями. Запомни это. — Она кивнула. — До бала осталась всего неделя. Ты это сделала? Ты достала, что требовалось?

Эйра задалась вопросом, было ли это испытанием. Если он действительно понятия не имел, значит, она хорошо спрятала кусок штукатурки.

— Да, я достала то, о чем просил меня Избранный.

Ухмылка, показывающая слишком много зубов, похожая на оскал расползлась по его лицу.

— Хорошо, зайка. Хорошо. Где он?

— У меня нет его с собой. Я бы не стала рисковать…

— Я не спрашивал, есть ли он у тебя, я спросил, где он.

— Надежно спрятан в поместье. — Она избегала быть слишком конкретной.

— Хорошо. Я полагаю, что любители Распиана, с которыми ты вынуждена общаться, будут задержаны здесь на некоторое время. Может быть, мне стоит пойти и забрать его.

— Нет!

— Нет? — Его ухмылка исчезла, темнота окутала его лицо, когда тени, казалось, стали длиннее вокруг него. Если кто и любил темного бога… так это был он. — Ты смеешь…

Эйра схватила его за руку обеими руками.

— Это слишком рискованно. Я потеряю свою цель, если с тобой что-нибудь случится. Ты мой проводник и хранитель.

— О, ты прелесть. — Он провел костяшками пальцев по ее щеке. — Они никогда не поймают меня.

— Поместье хорошо охраняется. Они усилили защиту с тех пор, как я вернулась. — Не рыскай по моей комнате. Клянусь любовью Матери, я не хочу, чтобы ты был в моей комнате, — мысленно кричала Эйра. — Я буду сильно переживать, если ты туда пойдешь. Позволь мне самой принести его тебе.

Он мрачно усмехнулся.

— Я просто проверял твою преданность мне. Все идет по плану. Ты внесешь свой вклад, когда придет время, нет необходимости спешить. — У него была самая ужасная улыбка. — Но не бойся за меня. Даже если я войду в поместье, они никогда не поймают меня, и ты хочешь знать почему?

— Почему? — Ее руки покрылись тонким слоем пота, пульс участился.

Ферро наклонился к ней, заставляя ее сердце биться быстрее.

— Я открою тебе маленький секрет… это место — часть моего наследства. Я играл там в детстве.

— Что? — ахнула Эйра.

— Оно было моим до того, как они забрали все у моей семьи. Ведьма Люмерия пыталась стереть с лица земли имя моей семьи, наше наследие.

— К-как она смеет! — Ее голос слегка дрогнул. Эйра надеялась, что он не заметил, как она была потрясена мыслью о том, что он связан с поместьем, в котором она остановилась.

— Да, но есть одна вещь, которую она не может вынести… никто из них не может. — Его рука переместилась ей за голову, ногти впились в кожу головы, когда он схватил ее за волосы и дернул, чтобы его глаза оказались на одном уровне с ее. Эйра не издала ни звука, изо всех сил стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, в то время как ее глаза слезились от боли, вызванной тем, что ей чуть не вырвали волосы. — Мое право по рождению быть первым помощником Избранного, его правой рукой, тем, кто принесет истинный свет в этот мир. И как только ты снимешь грехи с моего отца, я возьму тебя с собой в мир Ее сияния. Никто другой не будет иметь права на твою силу, кроме меня. — Его слова обожгли ее лицо. Эйра содрогнулась от ужаса, пока смотрела в глаза сумасшедшего. Подумать только, когда-то она находила его желанным.

— Слава Избранному, — прошептала Эйра. Казалось, прошло слишком много времени, а никто не пришел проверить, как она. Но ни у кого не было причин подозревать, что она угодила в ловушку с Ферро.

— Действительно слава, — сказал он с рычанием и отпустил ее. — Подумать только, когда я впервые встретил тебя, я увидел в тебе не более чем глупую девчонку, которую можно использовать. Теперь ты станешь для меня намного большим. — Он провел пальцем по ее щеке, обвел шею и наклонился вперед, чтобы прошептать ей на ухо: — Будь спокойна, зайка. Представь, что прямо здесь мой поводок туго затянут вокруг твоего горла. Ты дышишь только для меня. Ты действуешь только для меня. Ты моя.

Эйра резко вдохнула, и к тому времени, как она выдохнула, он исчез. Только вспышка света и шелест бархата выдали, что он когда-либо был здесь. Она отступила назад, на шаг, потом еще на два, ударившись спиной о стену. Пространство внезапно стало слишком маленьким, на нее сдвигались стены.

Ты моя. Эти слова были грубой и жестокой формой одержимости. Ферро действительно верил в то, что ее жизнь принадлежит ему, и он может делать с ней все, что ему заблагорассудится. Даже если это владение не было собственническим, а проистекало из его жажды власти… что бы сделал Ферро, если бы узнал о Каллене? Он, без сомнения, увидел бы в Каллене угрозу своему контролю.

Что она натворила? Какой опасности ее любовь подвергла Каллена? Его жизнь может быть ценой потакания ее фантазиям.

Эйра поднесла руку ко рту, борясь с желанием вырвать. Она прерывисто вдохнула и выдохнула через нос. Она должна взять себя в руки. Ей придется взять себя в руки и выглядеть спокойно.

Ты придумала эту игру. Выбор был за тобой. Она повторяла эти слова снова и снова. Если она выбрала это, то выбор означал, что она сможет справиться со всем, верно? Обслуживающий персонал будет здесь в любой момент. Она должна была взять себя в руки…

Занавеска открылась, открыв улыбающееся лицо помощницы-морфи, но выражение ее лица быстро омрачилось.

— О боже, с вами все в порядке? — Женщина бросилась к ней.

— Я… да. — Эйра сглотнула желчь и отвращение к себе. — Я. У меня просто на мгновение закружилась голова, и стало немного подташнивать, вот и все. Возможно, я съела что-то нехорошее на завтрак. — Она попыталась улыбнуться. Судя по выражению лица помощницы, она не очень хорошо с этим справилась.

— Вы очень бледная. — Помощница нахмурилась. — Хотите, я позову целителя?

— Нет, нет. — Эйра покачала головой. — Я уже чувствую себя намного лучше.

— Хорошо. — Женщина отступила назад и указала на центр комнаты перед зеркалом. — Если вы не против.

Эйра сделала, что ей было сказано, но она еле держалась на ногах. Казалось, ее дух еще не совсем вернулся из того подводного места, куда он удалился в глубинах ее сознания. Она уставилась в зеркало. Это я, — сказала себе Эйра. — Мое тело принадлежит мне, потому что оно все еще движется так, как я ему говорю. Мои мысли по-прежнему принадлежат мне. Я не принадлежу ему от слова совсем.

— Итак, мы думаем… — Помощница шагнула вперед, положив руки на бедра Эйры.

— Не прикасайтесь ко мне! — Эйра вывернулась. Мысль о том, что кто-то прикоснется к ней прямо сейчас, была совершенно отвратительной. Ей нужно было побыть одной, наедине с самой собой. Чтобы никто не напрягал ее, никто не заявлял на нее права.

— Я… простите. Но чтобы примерка состоялась, мне нужно задрапировать ткани и иметь возможность прикасаться к вам. — Помощница заломила руки с виноватым видом. — Я могу найти кого-нибудь другого. Если я сделала что-то, что поставило вас в неловкое положение…

— Нет… нет… это не из-за вас. — Эйра покачала головой. — У меня сегодня странный день. Простите. — Она выдавила из себя смешок. Он был даже хуже, чем ее улыбка.

— Все в порядке. Я сделаю все возможное, чтобы прикасаться к вам как можно меньше. — Помощница была верна своему слову. Она только слегка постукивала по Эйре одним пальцем, когда это было абсолютно необходимо, чтобы объяснить покрой или линию одежды, которую выбирали для нее.

Эйра пыталась вникнуть, но все время отвлекалась. Она то и дело оглядывалась, будто могла обнаружить притаившегося в углу Ферро, ухмыляющегося, как дьявол, которым он и был на беспорядок, который он ей устроил. Довольного тем, что он держит один конец ее невидимого поводка….

— А теперь, будьте добры, разденьтесь.

— Прошу прощения, что?

— Мне нужно, чтобы вы разделись для следующей части — только до нижнего белья, не полностью. — Помощница улыбнулась. — Я собираюсь задрапировать вас муслином и для ознакомления создать примерный дизайн, который мы обсуждали. — Эйра, честно говоря, понятия не имела, что это был за дизайн, и этот факт слегка напугал ее. Ферро полностью запудрил ей мозги, лишив возможности думать или функционировать. — Затем придет Эсталь, чтобы внести коррективы и воплотить дизайн с наилучшей и наиболее привлекательной тканью.

— Я не могу, — прошептала Эйра.

— Прошу прощения?

— Я не могу. — Эйра покачала головой и, пошатываясь, пошла прочь. — Я не могу сделать это прямо сейчас. — Она только что была обнажена одним присутствием Ферро. Она чувствовала запах его одеколона. Разве помощница его не слышала? Как она могла не замечать призрак мужчины, таящийся в каждом углу? Как вообще помощница могла дышать? Воздух был таким разреженным.

— Позвольте мне заверить вас, что это совершенно нормально в нашей работе. Большинство молодых женщин вашего возраста беспокоятся о несовершенстве своего тела, но вы прекрасны. И я с величайшим уважением и благоразумием отношусь к вашей скромности. — У женщины была ласковая улыбка и расстроенные глаза, ее терпение было на исходе.

— Мне очень жаль. — Эйра помотала головой из стороны в сторону. Улыбка сползла с лица помощницы. — Простите!

Прежде чем помощница успела сказать что-нибудь еще, Эйра прорвалась сквозь занавески к стеллажу с тканями. Она упала на пол вместе с двумя большими рулонами.

— Эйра! С тобой все в порядке? — Ноэль бросилась к ней, чтобы помочь подняться.

— Что происходит? — Элис высунула голову из своей примерочной.

— Матерь Небесная, просим прощения за нее. Девочка явно выросла в сарае, — извинился Йемир перед Эсталь.

Все взгляды были устремлены на нее. Эйра уставилась на протянутую руку Ноэль и медленно покачала головой. Оттолкнувшись от земли, она покачнулась, а затем побежала. Она побежала от шокированной Ноэль и криков Йемира. Она бросилась к двери и выбежала на свежий воздух.

Она бежала, и бежала, и бежала, не зная, куда направляется, и ей было все равно.

Прочь.

Ей надо было быть подальше… от Ферро, Столпов, ото всех.

Глава двадцать шестая

ни тренировок и умелые руки Элис сделали больше для ее восстановления, чем надеялась Эйра. Она бежала, казалось, несколько часов, прежде чем, наконец, не остановилась из-за разболевшегося бока. Эйра согнулась пополам, и ее вырвало на канализационную решетку, молясь, чтобы внизу не притаились Тени. Учитывая, как «хорошо» все шло в остальном, она была уверена, что ее только что вырвало на голову Денеи.

Вытирая рот тыльной стороной ладони и не обращая внимания на косые взгляды прохожих, Эйра подняла глаза вверх, пытаясь сориентироваться, какое направление она взяла. Она издала смешок мрачного веселья.

— Ну, вот, опять, почему все должно возвращаться сюда? — спросила она у возвышающихся Архивов Ярген над ней.

Она далеко убежала. Эйра продолжила свой путь по лестнице, ведущей на главную площадь. Она вошла в Архивы и остановилась, уставившись на пустой очаг над головой и пытаясь представить там иллюзорное пламя, о котором рассказывала Денея. Пламя, которое должно было олицетворять свет, истину и справедливость, а также богиню всего хорошего в этом мире.… Подумать только, что оно было подделкой.

Неудивительно, что Столпы утверждали, что общество Меру прогнило изнутри, покрыв себя тонким налетом добропорядочности. Денея же доносила это так, будто сами основы их веры были ложью на протяжении веков. Какая еще ложь была тщательно замазана под полуправду?

— Эйра, ты ли это? — произнес прерываемый ветром голос слева от нее. Ее взгляд сфокусировался. Это был тот же старик, который проводил для них экскурсию по Архивам, когда она была здесь в первый раз.

— Киндред Аллан?

— Да, я рад, что ты помнишь мое имя. — Он заковылял к ней, мягко постукивая тростью по кафельному полу. — Что ты ищешь сегодня?

— Я… — Она поперхнулась словами. Было слишком сложно притворяться, что с ней все в порядке. Лжи становилось слишком много. Она так устала. — Я просто хочу найти безопасное место для отдыха. — Тихие слезы потекли по ее лицу.

— Пойдем, дитя, пойдем.

Ее разум кричал, что он может быть Столпом, но она устала шарахаться от теней и сражаться с невидимыми врагами. Если она ошибочно поверит в это… тогда, по крайней мере, все это закончится, так или иначе.

Киндред Аллан повел ее вверх по лестнице и по дорожке, которая вела к залам Жаворонков. Он коротко поздоровался с другими мужчинами и женщинами в малиновых одеждах, которые бросали на нее любопытные взгляды, но ничего не говорили. Он отвел ее в небольшую гостиную, прогоняя других Жаворонков, которые занимали ее. По всей комнате были разбросаны подушки, а вокруг низкого столика с наполовину законченной игрой на нем были расставлены стулья.

— Пожалуйста, садись. Здесь ты в безопасности. Ты выглядишь голодной и тебе нужно попить, я принесу тебе немного еды.

— Вам не нужно… — Эйра не успела закончить, как он вышел за дверь.

Она оглядела комнату, задаваясь вопросом, как она оказалась именно здесь из всех мест. С монументальным вздохом, перешедшим в пронзительный, болезненный стон, Эйра рухнула на груду подушек под окном. Ткани были изношены и изъедены молью. Их цвета потеряли свой блеск из-за слишком долгого пребывания под прямыми солнечными лучами. Но в них была какая-то изношенная фамильярность. Несмотря на то, что это был первый раз, когда ее пальцы прослеживали замысловатые узоры, многие люди приходили сюда до нее, ища отсрочки и момента, чтобы перевести дыхание, как и она.

Эйра прижала подушку к груди, свернулась калачиком и просто сосредоточилась на дыхании. Она чувствовала, как лед потрескивает у нее под кожей, пытаясь проявиться, как в день откровения — пытаясь заглушить ее. Эйра боролась, чтобы сдержать его. Как бы тяжело это ни было, она должна была продолжать чувствовать. Онемение было хуже, даже опасно.

Дверь снова открылась, и Эйра вскочила, готовая к нападению, но тут же расслабилась, увидев, знакомые лица, спешащие поприветствовать ее.

— О, слава Матери! — Элис обвила руками шею Эйры. — Ты здесь.

— Спасибо, что присмотрели за ней, — сказала Ноэль Аланну.

— Элис? Ноэль? — Эйра моргнула. — Что вы здесь делаете?

— Очевидно, мы побежали за тобой. — Ноэль закатила глаза, помогая Аллану поставить блюдо с чаем и пирожными на стол в центре комнаты, отодвигая игровые фигуры. — Ты выбежала, как одержимая.

— Мы так волновались. — Элис схватила ее за руки. — Ты вела себя немного странно после разговора о твоих родителях. Мы подумали, что расстроили тебя.

Разговор о ее семье… это было сегодня? Все перемешалось в голове Эйры.

— Нет, вы ничего такого не сделали. Простите, что заставила вас беспокоиться.

Ноэль что-то мурлыкала себе под нос, садясь в одно из кресел. Аллан закрыл за собой дверь, предоставив им уединение.

— Что ты сказала мне в Башне целую вечность назад? — Ноэль сделала вид, что думает о том, что собиралась сказать, хотя было ясно, что она все помнит. — Что ты не должна извиняться без необходимости?

— Я не думаю, что это было то, что я сказала. — Эйра слабо улыбнулась.

— Ты это имела в виду. — Ноэль наклонилась вперед, накладывая себе пирожное. — Итак, что произошло?

— Где Каллен? — спросила Эйра, как только до нее дошло, что его нет. Ее разум уже придумывал тысячу причин, почему он не пришел… Большинство из них были связаны с тем, что Ферро каким-то образом узнал о них и делал с ним ужасные вещи.

— Держит своего отца на расстоянии, — ответила Ноэль.

— Он очень хотел отправиться за тобой, но попросил пойти нас, чтобы он мог отвлечь внимание своего отца и Левита, дав нам фору, — добавила Элис.

— А… — Эйра уставилась в окно. — Ему не следует так беспокоиться обо мне.

— Этот корабль уплыл. — Ноэль фыркнула.

Эйра нахмурилась и огрызнулась:

— Ты понятия не имеешь, почему я так говорю. Это не просто беспокойство о наших будущих перспективах или о его отце. — Хотя, это были также обоснованные опасения.

— Тогда почему бы тебе не просветить нас? — Ноэль наклонила голову.

— Я не могу. — Желудок Эйры скрутило. Она не могла смотреть ни одной из них в глаза.

— Эйра… — Элис сжала ее руки. — Пожалуйста… вспомни, когда ты вернулась из… из того места. Ты обещала рассказать нам и сделала это. Ты сказала, что понимаешь, что не сможешь сделать это в одиночку.

Эйра уставилась на свои пальцы, переплетенные с пальцами подруги, чувствуя боль в груди. Она ненавидела это навязчивое чувство, которое Ферро поселил в ней. Он был как колючее растение, пускающее корни глубже, чем она когда-либо могла себе представить. Единственный способ стряхнуть его — разделить с ними бремя… но как она могла, когда отвращение и разочарование в себе были так сильны?

— Я не могу. — Эйра покачала головой.

— Ты должна, — твердо сказала Ноэль.

— Прекрати, — взмолилась Эйра.

— В свое время, но… — Элис колебалась, переводя взгляд с одной на другую. — Я думаю, что Ноэль права. Ты должна рассказать. Держать в себе явно вредно для тебя.

— У нас впереди вся ночь. — Ноэль пожала плечами и откинулась на спинку кресла. — Никто не знает, что мы здесь. Аллан сказал, что приютит нас настолько, насколько тебе понадобится, и, эй, пирожные очень вкусные.

Эйра тихо фыркнула, и это превратилось в икоту. Слезы снова полились, падая тяжелыми каплями на переплетенные пальцы ее и Элис.

— Не торопись, — мягко сказала Элис.

Эйра послушалась. Она уставилась на их сцепленные руки. Это было реально. Ее подруга была настоящей. Элис была рядом, несмотря ни на что. Лучшие и худшие времена она пройдет с ней вместе.

Вера в это придала ей достаточно смелости, чтобы сказать:

— Я променяла ему свою жизнь.

— Кому?

— Ферро… — Слова полились из нее беспорядочным потоком. Они наводнили комнату, как приливы, которые наполняли ее при одной мысли о прикосновении Ферро. Эйра рассказала им все, что утаила из своего первого краткого отчета о своем пребывании у Столпов, не стеснялась в выражениях. Они внимательно слушали, выражения их лиц варьировались по всему спектру эмоций, пока Эйра рассказывала им все. Когда Эйра закончила, глаза Элис были широко раскрыты и сияли. Вокруг сжатых пальцев Ноэль затрещали искры.

— Итак, когда мы убьем ублюдка? — Ноэль, наконец, нарушила молчание.

— Мы пока не можем его убить. — Эйра ненавидела произносить каждое слово в этом предложении. Она ненавидела то, что это было правдой.

— Почему? — Ноэль ковыряла ногти, и вместо грязи полетели искры. То, как воздух вокруг нее наполнился чистой, корчащейся яростью, заставило Эйру задуматься, убивала ли Ноэль кого-нибудь. В отличие от предыдущего случайного убийства Эйры, Ноэль вела себя так, словно у нее уже был опыт в сокрытии тела. Факт, еще более подчеркнутый, когда Ноэль добавила: — Никому не нужно знать. Даже кости превращаются в пепел, если их обжечь достаточно сильно.