Охваченные страстью

Глава 2

Эрика не могла с уверенностью определить, когда именно легкомысленная затея обернулась полным безрассудством, которое привело к открытому противоборству, но в какой-то момент в течение недель, последовавших за получением письма от Рассела Брэддока, она, несомненно, утратила способность рассуждать здраво. Какое иное объяснение можно было дать тому факту, что она стояла на палубе большого, быстроходного судна, плывущего на Багамские острова, где ей предстояло пересесть на так называемый «баркас» и отправиться на нем в прибежище капитана Маккалема на острове под названием Ла-Кресент?

Во время путешествия ей то днем, то ночью вдруг иногда приходило в голову, что, быть может, капитан ради того и устроил себе это «прибежище», чтобы бесцеремонные особы вроде нее не вторгались в его жизнь. Она также пришла к запоздалому соображению, что правила цивилизованного общества предостерегают порядочных молодых девушек от путешествий в одиночестве. Не то чтобы она терпела приставания или пренебрежительное отношение от кого-то, будь то члены команды или пассажиры, но, тем не менее, в каждом брошенном на нее мужском взгляде ей чудилась похоть, а в каждом женском – неодобрение. Если бы они только знали, сколь многое заслуживает их неодобрения!

Она обманула и Сару, и Джека; она воспользовалась договоренностью Рассела Брэддока об устройстве этой поездки; она осмелилась предпринять непрошеное вмешательство в жизнь постороннего ей человека, что совершенно нетерпимо в мире цивилизованных людей. Но из всех ее просчетов больше всего тяготила Эрику мысль о том, что она поставила Сару перед тяжелой необходимостью объяснять все это Джеку. Она, разумеется, оставила ему записку, но ее нареченный, скорее всего, потребует более полного и уравновешенного объяснения ее исчезновению, чем следующее:

«Дорогой Джек!

Я отправилась на свидание с храбрым и сильным морским капитаном. Помнишь предчувствие отца насчет того, что я могу сбежать с каким-нибудь авантюристом? Но не бойся за меня, дорогой. Хоть я и вправду поддалась настроению и соблазну, моя единственная цель в этом приключении – найти мужа для Сары. Опасность для меня самой стать жертвой притязаний этого джентльмена ничтожна, и ты можешь быть совершенно спокоен, зная, что капитану Маккалему придется стать исключительно храбрым и убедительным, прежде чем я подумаю рискнуть нежной, предопределенной свыше привязанностью, которую мы с тобой питаем друг к другу. Береги себя, а с тобой мы снова будем вместе еще до конца лета.

Навсегда твоя Эрика».

Нет, Джеку Райерсону все это определенно не понравится. Он будет негодовать и волноваться. Но он также будет и ревновать, а именно это делает все происходящее безумие стоящим. Ее отец был прав в одном: Эрика хотела, чтобы ее увезли. Мысль о том, что Джек помчится за ней следом, яростный и властный, схватит ее и увезет обратно в Бостон, прямо на свадьбу, подогревала ее решимость – и когда она, выйдя из экипажа, увидела в некотором отдалении пришвартованный корабль, и когда ее проводил в крошечную каюту бравый матрос не старше пятнадцати лет.

Капитан корабля и его жена очень старались устроить Эрику как можно удобнее и настояли на том, чтобы она ежедневно обедала за их столом. Они поинтересовались причиной ее поездки, но легко поверили истории о тяжело заболевшей тете Абигайль, которая вызвала к себе Эрику. Исполненная чувства родственного долга, племянница быстро собралась и поехала на острова Карибского моря, чтобы ухаживать за двумя маленькими племянниками и племянницей, пока их бабушка не поправится.

Тетя Абигайль. Эрика улыбнулась, припомнив, как ей в голову пришла удачная мысль назваться родственницей женщины, которая прислала письмо с просьбой найти жену для ее зятя. Абигайль уже нравилась ей, тем более что ее поступок делал положение Эрики менее неприятным и уязвимым. В конце концов, подруге с добрыми намерениями позволительно побыть в роли свахи, но теще?

– Вы чудесно выглядите, мисс Лейн, когда стоите вот так и мило улыбаетесь. Вы думали о ваших многочисленных поклонниках?

Эрика повернулась к своему гостеприимному хозяину и капитану Джону Лоуренсу.

– Вообще-то я думала о своей тете. Помимо того, что она самая смелая женщина, каких я знаю, она еще и необычайно находчива. Мне так хочется познакомиться… То есть я хотела сказать, что жду не дождусь, когда снова увижу ее.

– Какая жалость, что ваша матушка оказалась в Париже, когда пришел призыв о помощи, – сказал капитан. – Такой красивой девушке, как вы, надо проводить время среди обожающих ее воздыхателей, а не нянчить чьих-то детей, пусть они вам и родственники.

– По правде говоря, я обрадовалась возможности попутешествовать. Я не выезжала из Бостона дальше чем в Нью-Йорк. Мама предлагала взять меня с собой в Париж, но я не хотела надолго оставлять…

Эрика спохватилась и замолчала, испуганная тем, что правда едва не прорвалась сквозь нагромождения лжи, воздвигнутые ею не только по поводу «тети Абигаиль», но и по поводу собственной свободы от уз любви, говоря языком романтическим. Уж лучше было бы признать, что у нее есть жених, настолько невнимательный, что даже не заметил ее бегства на Карибы.

Что касается ее матери, то эта удивительная женщина действительно была в Париже и действительно просила Эрику поехать вместе с ней. И Эрика действительно была настолько глупа, что поверила, будто Джеку станет тоскливо без нее, хотя он настойчиво уговаривал ее поехать. Если бы она уехала во Францию, Джек чувствовал бы себя несчастным и, наверное, ревновал бы ее!

Но если бы она уехала, то не узнала бы о Расселе Брэддоке и у Сары не было бы возможности выйти замуж за капитана Маккалема. Одним словом, выбор запутанный и нелегкий, но, кажется, она предпочла наиболее удачный вариант.

– Я расспросил кое-кого из членов команды об этом вашем капитане Маккалеме, – с лукавой искоркой в глазах сказал капитан Лоуренс. – Вы говорите, что он был женат на вашей кузине?

Эрика втянула в себя воздух, словно перед прыжком в воду.

– Да, но я с ним ни разу еще не встречалась. Это его детей воспитывает тетя Абигаиль. Я очень мало знаю о… о Дэниеле. А вам удалось что-нибудь узнать о нем?

– Да, – кивнул капитан. – Я бы сказал, что он парень с норовом. Трудно представить его женатым, а тем более на кузине такой милой девушки, как вы. Мне в свое время довелось встречать мужчин вроде него, и они, как правило, были обвенчаны только с морем.

– Вы говорите, с норовом? – Эрика постаралась подавить страх. – А в чем это выражается?

– Я вовсе не хотел запугивать вас, – улыбнулся Лоуренс. – Он человек достойный, уверяю вас. Его уважают как хорошего моряка, уважают за умение драться и за умение рассказывать потрясающие истории. Мне говорили, что команда готова умереть за него. А это, с моей точки зрения, единственно верная оценка морского капитана.

– Но он с норовом? – Эрика не могла отделаться от дурного предчувствия, которое вызывало у нее это слово. – И вы говорите, что он дерется? Кулаками?

Капитан рассмеялся.

– Ваша кузина, должно быть, любила приключения, если решилась выйти замуж за такого человека. – Лицо у него стало серьезным, и он добавил: – Мне сказали, что он чуть с ума не сошел от горя, когда она умерла. А это многое говорит о человеке, не правда ли? И уж по меньшей мере доказывает, что любовь его к жене была глубокой и верной. Я бы не хотел, чтобы мой неуклюжий рассказ создал у вас предубеждение против Маккалема.

– Мне так хотелось познакомиться с ним. – Эрика вздохнула смущенно. – Тетя Абигайль в своих письмах не делилась со мной подобными сведениями.

– Думаю, у нее были на то причины.

– Да. – Эрика энергично кивнула, вдруг сообразив, что «тетя» Абигайль приукрасила истину из опасения, что иначе ни одна порядочная девушка не согласится приехать на Ла-Кресент.

Но Эрика в своем письме тоже не была правдивой до конца – ради Сары. Неудивительно, что Рассел Брэддок заварил из всего этого такую кашу! Сосватать подходящую невесту мужчине с норовом? Он, наверное, был бы просто потрясен, узнав об истинном положении дел.

– Я не собирался расстраивать вас, мисс Лейн. И, повторяю, репутация Маккалема в своем роде безупречна. Уверен, что с вами он поведет себя как джентльмен, ведь вы так бескорыстно и самоотверженно согласились прийти на помощь его детям. Он, несомненно, будет вам рад.

– Хотелось бы и мне быть в этом уверенной, – произнесла Эрика не слишком весело. – Во всяком случае, что сделано, то сделано. К тому же мне хочется побыть хоть недолго с тетей. Но если я по каким-то причинам окажусь в сложном положении, как и с кем мне договариваться о возвращении домой?

Капитан Лоуренс легонько похлопал ее по руке.

– Я только попусту встревожил вас, простите меня. Но если Маккалем поведет себя не как гостеприимный хозяин, тетя вам, разумеется, поможет связаться с одним из моих коллег в этом районе. Я попрошу миссис Лоуренс дать вам список лиц, достойных доверия. Но это не понадобится, уверяю вас.

Эрика кивнула и заставила себя расслабиться. Даже если произойдет худшее и Абигайль разочарует ее так же, как уже разочаровал капитан Маккалем, Джек приедет за ней, не заставив пережить чересчур много неприятных дней. Судя по тому, что она о нем знает, ему это ничего не стоит! Наймет маленький быстроходный корабль и освободит свою возлюбленную еще раньше, чем она попадет в лапы врага. И разве это не романтично, в конце концов?

– Ну вот, так-то лучше! – сказал капитан, любуясь ею. – Когда вы улыбаетесь, как сейчас, вы просто вся сияете, мисс Лейн.

– Благодарю вас за добрые слова, капитан.

– Мои люди спорили о цвете ваших глаз, вы знаете об этом? Они очарованы вами и тем, что вы путешествуете без сопровождения, хотя, по их мнению, у вас неисчислимое количество поклонников, каждый из которых счел бы за счастье поехать с вами.

Любопытно, что сказали бы капитан и его команда, узнай они, что ее жених не имел ни времени, ни желания отправиться в путешествие вместе с ней? Видимо, они осудили бы Джека, но и ее, пожалуй, тоже – ведь она не сумела воодушевить его, вызвать в нем подлинное чувство.

– Глаза у меня светло-карие, – спокойно сообщила она капитану, – как у моего отца. Но все остальное я позаимствовала у мамы.

– Вам все же следовало поехать в Париж вместе с ней, – произнес капитан тоном мягкого упрека. – А о ваших глазах я бы сказал, что они золотистые.

– Что?

– Я говорю, что глаза ваши сияют золотом, особенно когда вы улыбаетесь.

Эрика вспыхнула от удовольствия.

– Спасибо за милые комплименты и за то, что вы нашли время и возможность сделать мой последний день на борту вашего судна таким приятным. Увижусь ли я с вами еще раз перед тем, как сойду на берег?

– Я позабочусь об этом. Миссис Лоуренс тоже хочет попрощаться с вами. Она очень к вам привязалась.

– Вы оба были так добры ко мне! Капитан слегка поклонился.

– Вы получите список, о котором я говорил, но я убежден, что он вам не понадобится. В конце концов, Маккалем ведь мужчина! Полагаю, он будет полон желания показать себя с наилучшей стороны перед такой очаровательной гостьей.

– Надеюсь, что вы правы, – ответила на это Эрика, но про себя она думала иначе.

Капитан Маккалем теперь представлялся ей упрямым, драчливым типом, который четко определил свое отношение к браку. Он ничуть не обрадуется приезду к нему в дом непрошеной свахи, несмотря на ее золотистые глаза. И вовсе не станет показывать себя с наилучшей стороны.

«Значит, Джеку придется спасать меня от дурного обращения со стороны капитана Маккалема, – философски решила Эрика. – А это куда более романтично, чем вспышка ревности».

При сложившихся обстоятельствах спасение гораздо существеннее и важнее. А до приезда Джека нужно извлечь из ситуации все что можно. Как бы там ни было, она наконец-то переживет настоящее романтическое приключение, о котором мечтала всю жизнь.

Приключение выпало на ее долю скорее, чем Эрика ожидала, – на борту баркаса, спущенного на воду с «Бесстрашного», чтобы доставить ее на берег. После спокойной стабильности большого быстроходного корабля неказистый парусник казался опасно маленьким, и когда ветер понес его к Ла-Кресенту, Эрика вдруг ощутила, что ее сердце, готовое выскочить из груди от страха, застряло комком в горле.

И, тем не менее, она никогда еще не ощущала в себе такой полноты жизни, быть может, потому, что была очень близка к катастрофе – и в буквальном смысле, и в переносном. Она стояла, и под порывами ветра мокрые пряди волос хлестали ее по щекам, а два крепких матроса уговаривали ее сесть и «укрыться за мачтой». Но Эрике очень хотелось увидеть дом Дэниела Маккалема, едва он покажется: она считала, что так ей удастся лучше подготовиться к встрече с «парнем с норовом».

Потом один из матросов – не беззубый и молчаливый, а другой, по имени Карсон, сам себя назначивший ее главным сопровождающим, – хлопнул ее по плечу и крикнул:

– Вон она, мисс! Кресент, самая лучшая естественная гавань в мире, как выражается капитан Маккалем.

– Вы его знаете? – Эрика отвела взгляд от покрытого зыбью моря ровно настолько, чтобы присмотреться к своему «эскорту». – Вы с ним встречались?

– Встречался с ним? – Матрос передернул плечами. – Встречался с его кулаком, вот как я сказал бы. Я не могу представить вас на его семейном древе, мисс. Вы с вашими утонченными манерами – и он с его штучками.

– Он вас ударил? – ахнула Эрика. – За что?

– Не в настроении был. – Матрос снова передернул плечами. – Ничего такого особенного он не имел в виду. Потом поставил мне выпивку и рассказал, как он свалился за борт, когда судно огибало мыс Горн. Попросите его рассказать вам об этом. Правда это или выдумка, уж не знаю, но история что надо!

«Ничего себе, – подумала Эрика. – Бьет ни в чем не повинного приличного человека, потом врет о своих подвигах. О чем я только думала?»

Итак, Маккалем оборачивался для нее сплошным разочарованием. Но в то же время остров оказался таким, о каком Эрика могла только мечтать. Розовый песок пляжа манил ее к себе даже издали. А дом Маккалема – она решила, что это и есть его дом, так как никаких других зданий в поле зрения не находилось, – словно сошел с картины талантливого живописца. Низкий, красивых пропорций, сияющий чистой белизной кирпича.

Эрика так залюбовалась красотой асиенды, что не заметила приближающегося к баркасу пловца, пока мокрая фигура не перевалилась через борт, едва не сбив ее с ног. Воскликнув «О Господи!», Эрика отпрянула, а пловец, отчаянно обхвативший ее обеими руками, при ближайшем рассмотрении оказался маленьким мальчиком.

– О Господи! – повторила Эрика, в свою очередь, осторожно обнимая ребенка. – Ты совсем мокрый, бедняжка. Как же ты попал в такую ужасную передрягу?

– Это никакая не продряга, а баркас, – бодро сообщил ребенок. – Ты что, не знаешь разницы? Мне казалось, что школьные учителя знают все.

Покровитель Эрики опустил свою крепкую руку ребенку на плечо.

– Из какого пекла ты выскочил, сынок?

– Я не твой сынок. И не твоя дочка. И если ты не уберешь свою лапу, мой отец повесит тебя на нок-рее своей «Ночной звезды».

Матрос расхохотался и отпустил пленника.

– Ты, значит, отпрыск Маккалема, верно? Девочка ты или мальчик?

Бросив на матроса укоризненный взгляд, Эрика бережно усадила ребенка к себе на колени.

– Я знаю, что у капитана Маккалема два сына и дочь. Ты, должно быть, его дочка, потому что мальчикам-близнецам всего по четыре года. Скажи, как тебя зовут.

– Меня зовут Полли. – Девочка застенчиво улыбнулась. – Бабушка говорит, что ты, может, и не очень красивая, но сердце у тебя доброе. Но ты такая красивая, что про твое сердце я даже не думаю.

Эрика рассмеялась.

– А ты такая красивая, что у меня слов нет. Но что ты делала в воде? Ведь ты могла погибнуть!

– Погибнуть? Отчего? В этих водах нет никаких акул, мисс.

– Почему она называет вас «мисс»? – спросил матрос. – Я думал, она ваша племянница.

Эрика поморщилась.

– Быть может, тетя не хочет, чтобы она узнала о бо-лез-ни, – по слогам выговорила она.

– Чего? – удивился матрос.

– О болезни, – пояснила ему Полли.

– А кто болен?

– Ты заболеешь, если будешь продолжать вести себя так, как вела только что, юная леди. – Эрика сделала строгое лицо и пристально посмотрела на девочку, надеясь, что та не обратит внимания на перемену темы. – Что сказал бы твой папа, если бы увидел, как ты подплываешь к чужим лодкам в одних только стареньких штанишках?

– Я знала, что это ты, и просто не могла дождаться. Мы с ба увидели тебя в подзорную трубу, только не могли как следует разглядеть лицо из-за этого. – Девочка коснулась пальцем пряди каштановых волос Эрики. – Волосы у тебя красивые.

Эрика легонько взъерошила волосы Полли, остриженные настолько коротко, что трудно было угадать, как бы они выглядели при нормальной длине. Черные до синевы и достаточно густые…

– У тебя волосы тоже очень красивые, – заверила она Полли, – только их надо бы отпустить подлиннее. А таких замечательных ресниц я ни у кого не видела.

– Ресниц?

– Ну да, ресниц, глупышка. Тебе никто не говорил о них? – Эрика ощутила приступ раздражения из-за явно небрежного обращения с этим ребенком. – Неужели никто не сказал тебе о том, какая ты хорошенькая? И о том, как ты ужасно себя ведешь? Подплываешь полуголая к чужим судам. Вот погоди, я скажу твоему отцу, что я об этом думаю!

– Вы собираетесь отругать Маккалема, когда он вернется? – удивился матрос.

– Вернется? – нахмурилась Эрика. – Я считала, что он здесь.

– А где же тогда его шхуна?

– Папы здесь нет, – подтвердила Полли. – Ба говорит, что это к лучшему. Мы успеем подготовиться. Он тебе не обрадуется, но… – Полли помолчала и вдруг крепко обняла Эрику. – Я так рада, что ты наконец приехала!

Эрика была глубоко тронута и прижала девочку к груди.

– Я и сама рада видеть тебя, Полли. Как ты считаешь, когда вернется твой папа?

– Не знаю, через несколько дней или даже недель. С папой всегда так. Но когда он приедет, мы с тобой вместе поплывем на шхуну и поздороваемся с ним, – озорно блеснув голубыми глазами, ответила Полли.

Эрика слегка пощекотала тоненькие ребрышки девочки.

– Моя главная задача на ближайшие несколько дней – или недель – заключается в том, чтобы убедить тебя никогда больше так не поступать. Ты красивая маленькая леди, а не какой-нибудь распущенный мальчишка. Тебя пора научить приличному поведению. И… Ой, что такое?

Эрика так увлеклась, поучая девочку, что не заметила, насколько близко они подошли к берегу, пока баркас не чиркнул килем о песчаное дно бухты. С надеждой взглянув на своих провожатых, она спросила:

– Все прошло как надо? Или мы сели на мель?

– Не беспокойтесь, мисс. Мы просто собираемся вытащить баркас на берег, чтобы вы могли выйти из него, не замочив ноги.

Прежде чем Эрика успела выразить протест, оба матроса спрыгнули через борт в воду и весело взялись за веревки.

– Я побегу предупредить бабушку, – заявила Полли, но Эрика успела ухватить ее за талию, прежде чем бойкая девчушка последовала за матросами.

– Ты сойдешь на берег как положено леди, Полли Маккалем! О Боже, это твоя одежда лежит вон там на песке?

– Я сложила платье очень аккуратно, как настоящая леди, – хихикнула Полли.

Эрика засмеялась в ответ и сказала:

– Хочешь узнать один секрет?

Голубые глаза широко распахнулись.

– Конечно, хочу! Скажи мне, пожалуйста.

– У меня есть подруга Сара, она охотно взялась бы за твое воспитание и научила бы тебя приличному поведению.

– А я думала, что ты и есть Сара! – прямо-таки завопила девчонка. – Ты приехала, чтобы выйти замуж за папу – так или нет?

– Ш-ш-ш, Полли, тише. Нам обеим ни к чему, чтобы нас услышали матросы. Я вижу, что бабушка обо всем тебе рассказала. Но дело пошло по-другому, поэтому даже хорошо, что твоего отца сейчас нет дома. Это дает нам возможность изменить наши планы.

– А мне очень нравится старый план, по которому ты выходишь за папу.

– Да тише ты, говорю! – снова предупредила ее Эрика. Матросы тем временем вытянули баркас на песок. – Эти люди считают, что я твоя тетя Эрика и приехала сюда присматривать за тобой и твоими братьями, пока моя тетя Абигайль поправляется после болезни. Можешь ли ты некоторое время попритворяться вместе со мной?

– Я могу сказать об этом бабушке? – спросила Полли с заблестевшими от восторга глазами.

– Безусловно.

Эрика повернулась к Карсону, и тот помог ей сойти с баркаса, в то время как его товарищ управлялся с багажом.

– Джентльмены, вы должны зайти вместе со мной в дом. Уверена, что тетя захочет предложить вам что-нибудь освежающее.

– Сочли бы за честь, мисс, но мы первым долгом обязаны подчиняться приказам капитана Лоуренса, а он хочет, чтобы мы немедленно вернулись на корабль, – с виноватой улыбкой ответил Карсон.

– Но ведь я причинила вам немало лишних хлопот.

– Все члены команды мечтали доставить вас на берег, но первый помощник кое-чем обязан мне и Хуку, поэтому выбрали нас. Верно, Хук?

Молчаливый сопровождающий только улыбнулся в знак согласия, обнажив свой щербатый рот.

– Ну что ж… – Эрика помедлила, потом протянула матросу руку, полагая, что он ограничится рукопожатием, но тот наклонил голову и почтительно поцеловал ей кончики пальцев, и ей это было приятно, а когда Карсон последовал примеру товарища, она сделала реверанс и проговорила: – Даже припомнить не могу, когда со мной были столь галантны. Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания капитану и миссис Лоуренс. И берегите себя.

Карсон смутился и обратился к Полли:

– Приятно было познакомиться, мисс Маккалем. Передайте вашему отцу, что Карсон Билз ему кланяется.

– Он будет признателен, что вы привезли к нам мою тетю Эрику, – очень серьезно произнесла Полли. – Вы знаете, что моя бабушка больна. Поэтому ей нужна помощница, чтобы управляться с детьми.

«Эта девчушка – просто прирожденная интриганка», – отметила про себя Эрика, гадая, от кого Полли унаследовала свой озорной нрав – от матери или от отца. Учитывая проявленную Абигайль Линдстром способность к заговорам, пожалуй, следовало признать, что не от Маккалема перешел к дочери этот азартный огонь в голубых глазах.

Они долго махали вслед баркасу, потом Эрика, нахмурившись, подняла брошенную на песок рубашку Полли.

– Эта ткань очень грубая. Как ты только терпишь ее прикосновение к твоей коже?

– Бабушка говорит, что я слишком резвая для модных платьев.

– И все-таки… – Эрика помогла девочке просунуть руки в рукава. – Я полагаю, у тебя есть парочка платьев.

– Ба шьет их для меня, но я их не ношу. Пойдем, ты познакомишься с ней.

Полли взяла Эрику за руку и потянула за собой, а Эрика не могла отвести глаз от асиенды. Она чувствовала, что наступает решающий момент – ей надо по-настоящему оценить Маккалема как вероятного супруга для Сары. Вопреки своей репутации он может многое предложить Саре. Маленькую Полли, которую Сара, несомненно, очень полюбит. А это место! Розовый песок, теплый бриз, трепещущая бугенвиллея, гибискус… Цветы размером с блюдце, яркие, словно радуга. Внезапно сердце у Эрики забилось сильно-сильно: ведь здесь идеальное место и для того, чтобы к ней приехал Джек! Он заключил бы ее в объятия, поднял и унес на пляж, подальше от асиенды, туда, где их никто не увидит, туда, где они впервые отдадутся друг другу и все сомнения исчезнут навсегда.

Эрика отряхнула с ног песок и, прежде чем переступить порог дома Маккалема, обернулась. Посмотрев на море, она прошептала: «Поспеши, любовь моя. Всю жизнь я ждала этого – и тебя!»

Абигайль Линдстром была женщиной добропорядочной и разумной – во всяком случае, такой она себя считала. С видом любезной и опытной хозяйки она настояла на том, чтобы Эрика прошлась с ней по всему дому Маккалема, и по пути объясняла гостье, насколько в этом доме все предусмотрено и устроено так, чтобы жизнь в тропическом климате была удобной для его обитателей. Прохладные, выложенные красной плиткой полы; огромные окна доступны для бризов, но в конце лета, когда бушуют ураганные ветры, надежной зашитой от них служат особо прочные ставни. Легкая тростниковая мебель – ни намека на обивку, исключение составляет только кресло-качалка самой Абигайль! – и кровати на высоте подоконников, так что прохладный ночной воздух овевает спящих. И разумеется, белоснежные противомоскитные сетки, спасающие от укусов назойливых насекомых.

Но у гостьи самое большое восхищение вызвало обилие и разнообразие чудесных запахов, потоками льющихся в каждое окно из сада, где цвели розовая алламанда, оранжевые бегонии и желтый гибискус. Эти запахи кружили голову, наполняя весь дом и делая атмосферу в нем необыкновенно романтичной – так и хотелось, чтобы рядом был возлюбленный, так и хотелось обвить его шею руками и коснуться губами его губ в порыве греховного искушения.

– Просто великолепно, – со вздохом произнесла Эрика. – И все это сделала ваша дочь? Не думаю, чтобы капитан Маккалем занимался такими вещами.

– Она насадила сад, но дом построил и обставил Дэниел вместе со своим другом Шоном. Если вам повезет познакомиться с Шоном во время вашего визита, вы узнаете то, что известно немногим: в море он тратит время понапрасну, ведь он может творить чудеса из дерева и кирпича.

– Он друг капитана Маккалема?

– Старший помощник у него на шхуне, – пояснила Абигайль. – Дэниел нанял его в тот год, когда они с Лили поженились. Мой муж преподнес им шхуну в качестве свадебного подарка, главным образом потому, что ему претила мысль иметь зятем простого матроса. Но капитан! – Она неодобрительно хмыкнула. – Муж мой и Лили находили этот статус вполне респектабельным и романтичным.

– Судя по тому, что я о нем слышала, ваш зять просто создан для такого занятия, – улыбнулась Эрика. – Боюсь, что и я согласна с мнением вашего мужа и дочери – это весьма привлекательное занятие. – Она понизила голос, чтобы Полли ее не услышала, и спросила: – Вы не одобряли этот брак?

Абигайль помолчала, потом жестом указала на круглый стол красного дерева, на котором уже стояли кувшин с лимонадом и блюдо лимонных пирожных.

– Присядьте и освежитесь, а я расскажу вам все по порядку. Полли, пойди взгляни на братиков, они вот-вот должны проснуться. Только не буди их сама, – добавила она строгим голосом. – Им надо хорошенько отдохнуть.

Полли кивнула, повернулась и сбежала вниз в выложенный плиткой длинный коридор.

– Какая милая девочка, миссис Линдстром. Я невероятно удивилась, увидев, как она вдруг возникла передо мной словно ниоткуда, вся мокрая и одетая как мальчик.

– Вам это не по душе? Мне тоже. Это все затеи Дэниела. Уверяю вас. Полагаю, он достаточно знает мужчин и потому надеется, что она не привлечет ни одного. – Абигайль задумчиво улыбнулась. – Вы спросили, одобряла ли я этот брак. Ответ мой – да, но только потому, что Дэниел Маккалем вызывал на лице моей девочки такое сияющее выражение, какого мне никогда не доводилось видеть. К тому же я думала, что она убедит его бросить жизнь на море, совершенно не подходящую для женатого мужчины, особенно после того, как родилась Полли. Я была уверена, что они покинут эту глушь и переберутся в Салем, чтобы жить вместе с мистером Линдстромом и со мной. Но Дэниел чудовищно упрям. Решает только он, и никто больше.

– Вы говорили об этом в вашем письме. – Эрика улыбнулась, принимая из рук хозяйки стакан лимонада. – Но есть кое-какие подробности, о которых вы не сочли нужным упомянуть Расселу Брэддоку.

Абигайль иронически приподняла бровь.

– А разве письмо вашей подруги Сары было откровенным до конца?

– Точное попадание, – с усмешкой признала Эрика. – Думаю, мы обе немножко погрешили в этом деле, но теперь нам следует высказать друг другу всю жестокую правду, если мы хотим увидеть счастливое супружество.

– Жестокую правду? – Абигайль пожала плечами. – Я руководствовалась исключительно собственными интересами отличие от вас. Я жажду уехать домой в Салем, а поскольку знаю, что Дэниел ни за что не позволит мне увезти с собой внуков, мне необходимо найти особу любящую и привлекательную, которая заняла бы здесь мое место. Но только не наемную воспитательницу, – добавила она резким и категоричным тоном. – Таким было бы решение Дэниела, однако оно неприемлемо.

– Если бы вы только могли видеть, как предана Сара своим маленьким подопечным, как она их любит, вы поняли бы, что некоторым наемным слугам можно доверять настолько же, если не больше, насколько и собственной плоти и крови.

– Каким образом вы так хорошо ее узнали?

Эрика запнулась, но то, что она сама сказала Абигайль, было верно: они должны быть совершенно честными друг с другом. И она ответила:

– Сара – гувернантка маленьких сестер моего жениха. Родители Джека умерли, и он совсем пропал бы, если бы ему не посчастливилось найти такую помощницу, как Сара.

– Вот как? – нахмурилась Абигайль. – Вы обручены? А я-то надеялась…

– На что вы надеялись?

– Ну, я надеялась, что вы и есть Сара. Прикинулись Эрикой, чтобы составить мнение о нас и о Дэниеле, не беря на себя обременительных обязательств.

– Боюсь, я не настолько опытная и хитрая, чтобы придумать нечто подобное. Хотя подозреваю, что вы как раз такая.

– Хитрая? Нет, я просто отчаялась. Первые несколько лет после того, как мы потеряли Лили, я считала, что Дэниелу необходимо время, чтобы свыкнуться со своим горем. Он был безутешен, мисс Лейн, находился на грани полного отчаяния. Я предполагала остаться здесь на время, но теперь мне кажется, что я обречена провести на острове остаток жизни, если не найду себе замены.

– Но капитан Маккалем не собирается жениться. А вы сами говорите, что он упрям.

– Именно поэтому за дело взялась я. Подумала, что, если я приглашу девушку сюда и дам детям возможность привязаться к ней, он, возможно, сдастся, тем более что при этом отделается от меня. Уж поверьте, я не была для него симпатичной личностью. Могу себе представить, как ему не терпится спровадить меня. – Она доверительно дотронулась до руки Эрики. – Он хороший человек, дорогая. Я не могла бы пожелать лучшего мужа для своей дочери. Не могли бы вы попросить вашу подругу, чтобы она приехала поскорей?

– Видите ли… – Эрика заставила себя забыть о гордости. – Вы не единственная, кто ввел в заблуждение мистера Брэддока. Разумеется, невольно и с наилучшими намерениями. Боюсь, я не была вполне точной, когда сообщила ему, что Сара хотела бы начать новую жизнь на новом месте. По правде говоря, она определенно решила навсегда остаться в Бостоне.

– Что?

– Боюсь, что так. Но она совершает ошибку. В Бостоне ее осаждают призраки. Здесь она избавилась бы от них. И она стала бы хозяйкой великолепного имения, а не служанкой. Я так хочу для нее этого! Почти так же сильно, как вы хотите найти вторую мать для ваших внуков. Убеждена, что вдвоем мы с вами сумеем это уладить.

Абигайль покачала головой.

– Дэниел этого не хочет, да ведь и Сара тоже, не так ли? Не вижу, как мы сможем добиться успеха при таких обстоятельствах.

– В глубине души он этого хочет, так же как и Сара. Мы непременно добьемся успеха. – Эрика смотрела на Абигайль со спокойной уверенностью. – Вы считаете, что он будет добр к ней?

Абигайль кивнула.

– Он человек сложный, хотя и принялся бы рычать, если бы услышал, что я так о нем говорю. Думаю, он выбрал жизнь на море из-за того, что у него было тяжелое детство, и временами мне кажется, что, наверное, стоило бы оставить его в покое – пусть себе борется в одиночку с морскими штормами и тяжелыми воспоминаниями. Но он любящий отец и, как я уже упоминала, внес в достойную жалости жизнь Лили то, чего мы с отцом не могли ей дать.

– Ее жизнь была достойна жалости?

– Она была слабенькой от рождения. Никогда не могла дышать полной грудью. Именно поэтому отец решил привезти ее сюда, в имение наших друзей на Кубе, которые клятвенно заверяли, что морской воздух и здешний климат сделают чудеса. Так она и познакомилась с Дэниелом. Он был членом команды нашего корабля, и ему было поручено носить Лили.

– Носить? Она была так слаба?

– Временами да. Но здесь она окрепла. Работала в саду, грелась на солнышке – и в тепле преданности Дэниела.

Сердце у Эрики разрывалось от жалости.

– Это невыносимо романтично!

– Да. Невыносимо – именно то слово.

– Но Дэниел просто находка для Сары, ведь она в своем роде такая же, как Лили. Нуждается в силе и защите, но в ответ может так много предложить сама. О, Абигайль! – Эрика в неудержимом порыве потянулась к ней и крепко обняла. – До этой минуты меня обуревали сомнения, но теперь я знаю, что Сара – именно та женщина, которая нужна капитану. Она сотворит для него чудо, а вы получите желанную свободу… Ах, Боже мой! – Она в восторженном изумлении уставилась на двух золотоволосых херувимов с заспанными глазами, только что вошедших в комнату. – Только не говорите мне, что эти ангелы и есть ваши внуки!

Абигайль просияла.

– Идите сюда, мои дорогие. Поздоровайтесь с нашим новым другом мисс Лейн. Эрика, позвольте вам представить Кевина и Маленького Шона Маккалемов.

Эрика улыбнулась – на этот раз прямо-таки блаженной улыбкой. Мужчина, ставший отцом таких чудесных ребятишек, просто не мог быть «парнем с норовом». Суждение капитана Лоуренса не выдерживало никакой критики. А если есть на земле дети, которые нуждаются в тепле и любви новой матери, то они перед ней. «Я считала, что это сватовство предпринято смертным из Чикаго, – сказала она себе, – но на самом деле оно совершается на небесах».

– А ты уверена, что папе понравятся мои кудряшки? – три дня спустя спрашивала Полли у Эрики, когда они играли на розовом песочке пляжа Ла-Кресент. – Вдруг он станет смеяться надо мной, а?

– Не станет он смеяться, – пообещала Эрика, ласково перебирая пальцами коротко остриженные волосы девочки. – Ведь мы хотим, чтобы он понял, что ты уже большая девочка, верно? Придет время, и ты превратишься в красивую леди…

– Я вовсе не хочу быть леди, я хочу быть моряком, – перебила ее Полли. – Моряки не завивают волосы и не носят модные платья. Они должны быть каждую минуту готовы к опасности!

Эрика глубоко вздохнула.

– В один прекрасный день ты переменишь свое мнение. Захочешь, чтобы мужчины дарили тебе цветы и говорили комплименты. А к тому времени было бы лучше отпустить длинные красивые волосы и приучиться носить симпатичные платья с кружевами. Если бы Сара была здесь, она гораздо лучше, чем я, объяснила бы тебе, как нужно себя вести, но… – Эрика лукаво улыбнулась. – Я целовалась с несколькими мальчиками и одним мужчиной и должна тебе сказать, что это единственное приключение, которое нужно девушке по-настоящему.

– Целоваться? Фу! Этого я не хочу. Ни капельки. Я хочу быть капитаном, как папа.

– Не смеши меня! Почему бы тебе не стать женой капитана, как твоя мама? Это так романтично.

Полли упрямо выставила вперед подбородок.

– Я сама буду капитаном! Это несправедливо! Только потому, что я девочка, никто не верит, что я сама могу управлять кораблем.

– Ладно, ладно, – успокоила ее Эрика. – Ты будешь капитаном, если тебе так этого хочется. Прекрасной леди капитаном, в красивом, но практичном платье, и все матросы станут служить тебе и с радостью выполнять твои приказы.

– Правда? – Полли широко распахнула голубые глаза.

– Да, Полли. Ты прославишься на весь мир.

– Я просто хочу плавать. Как папа. Пойми, я ему нужна. Кевин и Маленький Шон этого не могут, им смелости не хватает. А у меня…

Девочка вдруг умолкла, взглянув на море, и глаза у нее засияли; мгновенно, прежде чем Эрика сообразила, что происходит, она сбросила с себя нарядное платьице, под которым оказались старые вылинявшие штанишки.

– Что ты делаешь? – вскрикнула Эрика.

– Это папа! Разве ты не видишь? Взгляни на море – там «Ночная звезда»! Подожди тут, я помогу поставить судно на якорь, а потом приведу папу к тебе.

Эрика хотела удержать девочку, однако проворная Полли опередила ее, добежала до кромки прибоя и, озорно помахав рукой, кинулась в волны.

С трудом отведя взгляд от того места, где исчезла Полли, Эрика посмотрела на «Ночную звезду», стройное, полное изящества судно, вдвое меньшее, чем корабль, который привез Эрику сюда, однако не менее привлекательное. Присутствие шхуны в Кресент-Бей казалось настолько естественным, что Эрика уже не могла вспомнить, как выглядел горизонт без нее.

«Это безумие, – твердила себе Эрика, глядя на то, как маленькая фигурка прокладывает путь в волнах, направляясь к шхуне. – Как может капитан Маккалем разрешать дочери вести себя подобным образом? А если она утонет? Или подвергнется нападению хищной рыбы? Что тогда будет делать этот упрямый глупец?»

Если бы Эрика хорошо плавала, она, возможно, погналась бы за девочкой, но в воде она чувствовала себя неуверенно, опыта у нее почти не было, поэтому ей оставалось только надеяться, что храбрость Полли опирается на умение. Солнце слепило Эрику, но она не сводила глаз с плывущей девочки, пока та не достигла шхуны, а там уже чьи-то неизвестные, но явно сильные руки помогли ей подняться по веревочному трапу на борт.

«По крайней мере, она в безопасности, – мрачно подумала Эрика, снова усаживаясь на песок в ожидании, когда Полли вернется. – Будь моя воля, это произошло бы в последний раз. Абигайль не справляется с капитаном Маккалемом, но я не премину объяснить ему, что он несет ответственность за то, чтобы его дочь стала леди, а не матросом!»

Эрика повозмущалась еще некоторое время, но, безрезультатно прождав Полли и ее отца целый час, растянулась на песке и закрыла глаза в надежде хоть немного отдохнуть. Надо встретить капитана Маккалема в наилучшей форме. Не грех и подремать перед этим.

Сон сморил ее, но снились ей вовсе не дети, плавающие в бухте по волнам; привиделся Эрике загорелый и крепкий матрос, вроде тех, которые, управляясь на палубе «Бесстрашного» с огромными парусами, бросали на нее пламенные взгляды. Она ощущала эти взгляды почти так же реально, как прикосновения рук Джека, но теперь, во сне, один из них трогал ее в тех местах, к которым Джек прикасаться не осмеливался, и трогал так, как Джек никогда и не пытался.

Движения проворных пальцев были недвусмысленными, и Эрика во сне сообразила, что человек этот – настоящий негодяй. Безнравственный мерзавец с грязным воображением, соблазнитель невинных девушек, склоняющий их к разврату. Уворачиваясь от его прикосновений, она, к собственному изумлению и негодованию, в то же время жаждала, чтобы он овладел ею и сделал своей женщиной.

– Вы что, оглохли? Проснитесь!

Сердитый голос был требовательным, и Эрика пошевелилась, все еще не открывая глаз.

Она вдруг поняла, что этот громкий нетерпеливый голос она слышит наяву, а не во сне, Эрика съежилась и пробормотала, запинаясь:

– Чего… в-вы… хотите?

– Вопросы здесь задаю я! – рявкнул назойливый незнакомец. – Подымайтесь и объясните, кто вы такая!