Омуты памяти

Глава 15

***Саймон***

— Я-то уже обрадовался, — Карпенков откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, — думал, что мы больше не увидимся по поводу твоих темных делишек, но, видимо, не судьба. — Капитан тяжело вздохнул и окинул меня загадочным взглядом.

— Я вижу, что ты рад меня видеть, кэп. — Я улыбнулся во все тридцать два норма и постучал пальцами по столу. — Судьба дала мне шанс сделать передышку, но теперь у меня прибавилось сил, и я готов весь город поставить на колени.

Василий Петрович ухмыльнулся и повел бровями.

— Уверенности в себе тебе не занимать, Шварцман. — Он переменил положение, наклонившись вперед и поместив руки на стол. — Значит, татуированный демон возродился из пепла, как феникс, и приступает к очистке?

На моем лице тут же появилась горькая усмешка.

— Что-то вроде этого. — Поднялся из-за стола, подошел к тумбочке, на которой стоял чайник, и включил его. — Мне нужны материалы по делу о смерти Марии Покровской. Можешь их достать? — Посмотрел на Карпенкова и ждал положительного ответа.

Капитан тяжело вздохнул и нахмурился.

— Ты ведь знаешь, что эта территория не моя, а Ушарев та еще заноза в жопе.

— Знаю, — ждал, пока вода в чайнике закипит, и смотрел на появляющиеся пузыри внутри, — поэтому и позвал тебя, кэп. Ты же у нас мастер по переговорам с мудаками. Тебе ничего не стоит нагнуть раком Ушаря и всунуть ему магический жезл по самые уши. — Карпенков злобно улыбнулся, а я достал кружки из тумбочки. — Что тебе?

— Мне, как всегда, если помнишь. — Василий Петрович постукивал пальцами по столу.

— Помню, не сомневайся. — Кофе поможет ободриться моему организму, который так и не смог получить дозу сна.

— Итак, — начал кэп, когда перед ним возникла кружка с горячим напитком, — говори, почему решил копать на это дело. Есть какие-то подозрения?

Я вернулся за стол и упал в кресло, поставив кофе перед собой.

— Маруська была осторожной девчонкой. Она не могла залезть на крышу просто так и ради забавы сидеть на краю, свесив ноги. — Сделал глоток горячего напитка и блаженно вздохнул.

— Это только твои предположения. — Карпенков посмотрел в окно и прищурился. — Ее, как мне помнится, изнасиловали. — Я кивнул ему в ответ. — Тогда это может послужить причиной.

Ударил по столу кулаком и сжал челюсть.

— Уже несколько лет прошло. Она жила нормальной жизнью и старалась не вспоминать того случая. К тому же, виновник получил наказание. — Схватил кружку и снова поставил ее на стол.

Меня так просто вывести из себя, что самому стало противно.

— Я понимаю, Саймон, что тебе хочется, чтобы справедливость восторжествовала, — тяжело вздохнул Карпенков, — но если дело закрыли, то тому была причина. Несчастный случай. Ты ведь не можешь быть полностью уверен, что Маруська оправилась от изнасилования. — Капитан сделал глоток кофе и глянул на меня с опаской. — И по поводу осторожности. Вы, как макаки, со скалы прыгаете. Думаешь, кто-то будет слушать тебя, если ты заикнешься об этом. Махнут рукой и скажут, что девчонка решила получить очередную порцию адреналина. — Василий Петрович вернулся к напитку и отхлебнул еще. — Без весомых доказательств не стоит и соваться в это дело. Хотя, что я говорю, ты об этом прекрасно знаешь, поэтому и хочешь посмотреть материалы, так?

— Ты, как всегда, очень проницателен, капитан. — Внимательно посмотрел на собеседника. — Слишком все подозрительно и не похоже на стечение обстоятельств или простые совпадения. Сначала мне угрожают, потом Риту накачивают наркотиками, затем умирает Маруська, а после я попадаю в аварию.

Карпенков нахмурился и долго изучал свои руки.

— Да, слишком подозрительно. — Он потер пальцами подбородок и прищурился. — Походит на чей-то неудавшийся план. — Капитан ухмыльнулся, когда я наклонился и приготовился слушать его. — Смотри, тебе поступила угроза. — Я кивнул. — Ты, к сожалению, ее проигнорировал и начал копать. — Я поджал губы и снова кивнул. — Следом твою ненаглядную накачивают какой-то дрянью, а после страдает Маруська. — Кэп откидывается на спинку стула. — Ты же не успокоился и понесся куда-то, сломя голову. Мне кажется, что кто-то знал, куда надавить.

— К чему ты клонишь? — Я нахмурился и сложил руки на груди, откинувшись в кресле.

— Я веду к тому, что если кто-то решил воздействовать на тебя, то знал, куда ударить. — Капитан поднял брови и отпил кофе. — По тем, кто тебе дорог. Над кем ты трясешься? — Я опустил глаза на руки, которые сжались в кулаки. — Вот-вот.

Я молчал, пока Василий Петрович допивал кофе.

— Мне пора, когда отрою что-то, позвоню на твой новый номер. — Я кивнул и попрощался с Карпенковым.

Мысли одна за другой проносились в голове. Скорее всего, кто-то близкий подставил мне подножку. Кто-то из команды? Бред. Я тряхнул головой и взял телефон в руки.

С Ритой получилось не очень приятно, поэтому я набрал ее номер, но смог послушать только гудки. Черт! Наверное, на занятиях, поэтому не может ответить. Пока ждал от нее ответа, сходил к ребятам в салон и пообщался с Костяном, который позвонил вовремя. Нервы на пределе, но он смог немного отвлечь меня своими рассказами об их веселье с Ангелом.

После мы с Саньком обсуждали дальнейшие дела команды. Гонки на сегодняшний день приносили мало дохода, и мне придется постараться, чтобы поднять нас обратно в гору. Время пролетело незаметно, и я с удивлением смотрел на экран айфона. Кудряшка решила меня игнорировать, но не тут-то было.

Нашел Киру и спросил у него о Рите. Тот пожал плечами и предложил съездить к ней на квартиру. Мы прыгнули в бэху и полетели к моему ангелочку. Я упрямо нажимал на звонок и стучал в дверь. Тщетно. Ответом нам была тишина.

— Может, она у Аленки? — Кирилл кивнул на выход.

— Проверим. — Пробубнил через зубы и последовал за другом.

Если с ней что-то случилось? Внутри все переворачивалось от недоброго предчувствия. Знакомое обшарпанное здание мрачно выглядело в темноте. Еще пара минут прошла, и мы стучали по двери подруги Риты. Алена открыла, замерла, удивленно подняла брови и тяжело вздохнула.

— И почему меня мучает жуткое дежавю?!

***Маргарита***

Я еще некоторое время смотрела на снимок, не желая произносить ни слова. В голове не укладывалось, что Сэм мог так поступить со мной. И не мог! Не верю! Хотя фото свидетельствует о другом. Я медленно собрала фотографии в кучу и внимательно посмотрела на папу.

— Можно я сегодня у вас переночую? — Спросила, хотя знала ответ.

Отец удивленно поднял брови и поднялся.

— Ритусь, конечно, — он направился ко мне, присел на корточки рядом и взял мои руки в свои, — нужно, дочка. Ты давно не радовала нас своим присутствием. Жаль, что Ульяну не застанешь. Она бы очень обрадовалась.

Папа погладил тыльную сторону ладоней своим большими и теплыми пальцами.

— Ее нет дома? — Тихо произнесла и вцепилась в снимки.

— Отправил в санаторий. — Родитель поднялся и потянул меня за собой.

Что-то в выражении его лица меня насторожило, поэтому я прищурилась и посмотрела в его глаза.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — Я вопросительно подняла одну бровь и ждала признания. — Ульяна заболела?

— Нет, — слегка улыбнулся папочка и отпустил мои руки, — она сама хотела тебе сообщить, но ты упорно не отвечала на ее звонки. В принципе, как и на мои.

— Па, не тяни. — Скривилась и потопала одной ногой.

— У тебя будет брат или сестра. — С опасением произнес отец, а моя челюсть отвисла до пола.

— Это… — Подбирала подходящее слово для описания своего состояния и новости. — Круто, пап!

— Фууух, я-то гадал, как ты отреагируешь. — Он облегченно выдохнул и указал на дверь. — Пойдем?

— Ты меня проводить до выхода решил? — Нахмурилась сквозь улыбку и похлопала снимками по ладони.

— Я сам тебя отвезу. — Мои глаза от удивления чуть не выпрыгнули.

— А как же работа?

— Подождет. Думаю, наше перемирие нужно отметить. — Папа хлопнул в ладоши. — Как насчет моего фирменного шашлыка?

Я закивала и посмотрела на фото.

— Я заберу? — Спросила, не глядя на отца.

— Да. — Он взял меня за руку. — Так, что по поводу вкуснейшего в мире шашлыка?

— Я только за, па. — Улыбнулась и схватила свой рюкзак, в который по пути впихивала снимки.

Мы вышли из папиного кабинета и пошли по коридору, где он сказал Лизоньке отменить и перенести все встречи, запланированные на остаток сегодняшнего дня. Внутри меня же в этот момент бушевали странные эмоции. Я была рада оказаться с отцом, но в то же время чувствовала себя предательницей. Сэм ведь был уверен в том, что мой папочка не чист на руку и обманывает людей, отмывая деньги. С другой стороны, я нахожусь с родным человеком, который заботится обо мне.

А вот, кто из них предатель, покажет время. Постаралась откинуть плохие мысли, пока мы быстро двигались к дому. Папа сначала молчал и изредка поглядывал на меня, когда мы останавливались на красный огонек светофора.

— Как твоя учеба? — Поинтересовался он, пока мы плавно двигались в потоке машин.

— Хорошо. — Оторвала взгляд от автомобилей, проезжающих мимо. — Стараюсь не подводить тебя, как всегда.

— А работа не мешает? — Отец плавно поворачивал, а я ухмылялась.

Конечно, ищейки и об этом сообщили.

— Нет. — Пожала плечами и снова отвернулась к окну. — Главное, что я могу заработать на жизнь сама и с помощью дела, которое мне нравится до безумия.

Родитель замолчал, видимо, переваривая сказанное мной. Я же хотела ногти сгрызть от нервов. Как быть с Саймоном? Может, кто-то хочет нас поссорить? Хотя, что за бред я несу?! Кому это нужно. Опять Власовский встает между нами? От этого индивида можно ждать, чего угодно. Я тяжело вздохнула и покачала головой.

Нет. Сейчас мне нужно отвлечься. Пообщаюсь с папой. Может, у нас получится сохранить хорошие отношения. С такими мыслями я вышла из машины и побрела в дом, где отсутствовала почти десять месяцев. В гостиной меня крепко обняла Эльвира Петровна, которой я была несказанно рада.

— Ритусечка, девочка моя, какой сюрприз! — Со слезами на глазах произнесла женщина и с нежностью посмотрела на меня.

— Я тоже соскучилась. — Выдавила из себя слова.

На миг мне стало стыдно, что я не навещала ее.

— А я-то, как соскучился. — Подмигнул папа. — Я переодеваюсь и занимаюсь приготовлением шашлыка.

Он удалился, а Эльвира Петровна удивленно глянула в мою сторону.

— Да, у нас мир и одна печенька на двоих. — Ответила прежде, чем женщина успела задать свой вопрос.

Мы направились на кухню, где вскоре появился и папа. Он занялся мясом, а мы решили приготовить салаты и нарезать овощи. Эльвира Петровна делала все мастерски и временами отталкивала меня от стола, чтобы я не марала руки и, не дай бог, не порезалась. Я постепенно отвлеклась от тяжелых размышлений о Саймоне и смеялась над рассказами женщины о ее племяннике, который в детстве засунул голову в кастрюлю. Умора, да и только.

Папа позвал меня через мгновение, как мне показалось. Мы накрыли на стол в беседке и лакомились вкусным мясом, которое у отца получалось наивкуснейшим.

— Па, — я прожевала кусочек и проглотила его, — это божественно, правда.

Отец вытер руки о салфетку и откинулся на спинку стула.

— Чудно. Я рад, что угодил моей маленькой принцессе. — Он слегка улыбнулся. — Тебе всегда нравился мой шашлык. Помнится, даже в кафе кричала, что не будешь есть чужое мясо.

Я рассмеялась.

— Да, помню. Как тогда официанты перепугались. — Я потянулась за кофе, который только что принесла Эльвира Петровна.

Мне казалось, что лопну от количества еды, которую я в себя впихала. Отец рассказывал про Ульяну, как тяжело ей дается беременность, после чего тяжело вздохнул, а я утешила его словами, что все будет хорошо. Когда опустошила кружку с кофе, решила задать вопрос, который давно вертелся у меня на языке.

— Пап, а из-за чего вы стали со Шварцманом врагами? — Следила за реакцией родителя, который горько усмехнулся.

— Не поверишь, дочка, — он наклонился и поместил руки на стол, — из-за твоей матери.