Он всё ещё двигает камни

Макс Лукадо

ОН ВСЕ ЕЩЕ

ДВИГАЕТ КАМНИ

МЕЖДУНАРОДНЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР

Originally published in English under the title

HE STILL MOVES STONES

by Max Lucado Copyright © 1993, 1999

Published in Nashville, Tennessee, by Tomas Nelson.

Бандит на кресте. Безумец на кладбище. Женщина, пять раз пережившая развод. Скорбящая о смерти

брата сестра. Отец, отчаявшийся увидеть сына. Люди с наболевшими вопросами.

В Библии полно подобных историй. Он все еще двигает камни.

Почему все эти портреты оказались в Писании? Чтобы мы могли удивленно созерцать совершенные

Иисусом чудеса? Нет... Это не просто рассказы для воскресной школы. Это исторические факты, свидетельствующие о прикосновении великого Бога к обычным людям в момент их острой невыносимой

боли. И все для того, что бы мы наконец нашли ответ на вопрос: «Есть ли Богу дело до нас?»

На каждой странице этой удивительной книги Макс Лукадо убеждает читателя: Бог, говоривший с Моисеем

из горящего куста, говорит сегодня и с нами. Бог, простивший царя Давида, предлагает Свое прощение и

нам. Бог, помогавший людям на протяжении веков, готов вмешаться и в нашу жизнь. Готов сделать то, на

что мы сами не способны, — отвалить тяжелый камень, за которым скрывается чудо.

«Он все еще двигает камни» — одна из книг Макса Лукадо, уже ставшая классикой. Люди перечитывают ее

снова и снова, а также рекомендуют своим близким и друзьям, — чтобы и те пережили вдохновение и

сделали еще один шаг навстречу Иисусу.

Published by http://vk.com/maxlucado

ISBN 978-0-8499-2133-9 (англ.) © Max Lucado, 1993, 1999

ISBN 978-5-8445-0253-8 (рус.) © Издательство «Библейский взгляд», 2010 2012

Оглавление

1. Надломленная трость и курящийся лен

Надломленная трость

2. Не виновен

Побеждая стыд

3. Не пропусти вечеринку

Темница горечи

4. Когда близкие люди не слышат друг друга

Как иметь дело с трудными родственниками

5. Мечтать разрешается

Сталкиваясь с разочарованием

6. Кислое молоко

Победа над дурными привычками

7. Безумные предчувствия и большие надежды

Искренние проявления веры

8. Вечная юность

Как любить жизнь, когда становишься старше

9. О пользе исторического чтения

Если кто-то сломал тебе жизнь

Курящийся лен

10. Сила робкой молитвы

Если тебя волнует, слышит ли нас Бог

11. Яркий свет темной ночью

Когда тебя не выбирают

12. Что для Бога труднее всего

Как понять Его приоритеты

13. На что не способен никто, кроме Бога

Свобода от законничества

14. Благодать по-галилейски

Когда ты подводишь Бога

15. Божественная нежность

Есть ли Богу дело до мелочей

16. Как сумасшедший стал миссионером

Если ты столкнулся со злом

17. Видеть невидимое

Если ты боишься будущего

18. Молитва Иосифа

Когда Божьи действия смущают тебя

19. Примирение с могилой

Как научиться понимать смерть

20. В списках не значится

Когда просто доброты недостаточно

21. Галерея передвинутых камней

Повторение прочитанного

2

Выражение признательности

Написание книги и путешествие по пустыне имеют много общего. Долгие

переходы по иссохшей земле 01 мечены редкими источниками вдохновения. И вот, я хочу отдать честь тем, кто сделал это приключение максимально приятным.

Спасибо, что не жаловались на песок и радовались, когда попадался оазис.

Мой ассистент Карен Хилл, ты не просто обустраивала мое рабочее место и

правила мои тексты. Ты не позволила мне сойти с ума!

Мой редактор Лиз Хейни, как у настоящего хирурга, твои суждения резкие, а

скальпель острый.

Все семейство издательства Thomas Nelson, все вы — редакторы, художники, секретари, продавцы, менеджеры, — вы лучшие!

Рой и Барби Джонстон, спасибо, что позволили мне найти убежище у вас в

бухте Horseshoe.

Стив Грин, исполнительный директор UpWords, никто другой не сможет делать

то, что ты делаешь так, как ты это делаешь. Мы все у тебя в долгу.

Моя жена Деналин, что нового я могу сказать тебе? Ты — моя звезда, я — твой

Галилей. Твое сияние по-прежнему ослепляет меня.

Ну и ты, мой читатель. Благодарность тебе я приберег напоследок.

Для многих из вас это уже десятая наша встреча (с юбилеем!). Для других —

первая (рад познакомиться!). А для большинства — где-то посередине (счастлив

увидеться с вами снова!). Ты готов доверить мне самый дорогой свой актив —

время. Обязуюсь быть хорошим управляющим. Хотя написание книги и походит на

путёшествие в пустыне, с чтением так быть не должно. Чтение должно быть отдыхом

посреди оазиса. Надеюсь, так оно и случится.

Пей из колодца, сколько сможешь.

Макс Лукадо

1

Надломленная трость и

курящийся лен

Трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит.

Матфея 12:20

Представь себе субботний полдень. За окном октябрь. Все, что было нужно, ты

уже сделал. Впереди полдня и никаких обязательств. Свободное время выпадает не

3

так уж часто, если такое вообще случается. Поэтому ты размышляешь, чем заняться.

Берешь газету в надежде найти неплохую идею. Кино? Ничего стоящего не

показывают. Телевизор? Его можно посмотреть в любой день. Стоп. А это что такое?

Одно объявление все-таки привлекло твое внимание.

Выставка картин

«Надломленная трость и курящийся лен»

С 14.00 до 16.00

Суббота

Библиотека им. Линкольна

Хм... Когда ты последний раз любовался искусством? Надломленная трость и

курящийся лен? Наверное, что-нибудь о природе. В любом случае, прогуляться не

помешает.

Решено. Ты откладываешь газету в сторону, надеваешь плащ, берешь перчатки.

Вот ты уже входишь в библиотеку, и тебя встречает запах старых книг. За

столом скучает сотрудница хранилища. Волосы собраны в пучок. Карандаш за ухом.

Студент кинул рюкзак себе под ноги и принялся за изучение каталога. На ближайшем

столе тебя вдруг заинтересовала подшивка старых журналов «Life». Ты уже вытащил

один с Трумэном на обложке, но тут же твой взгляд упал на вывеску, напоминавшую

об изначальной цели визита. «Надломленная трость и курящийся лен», — читаешь ты

и все-таки направляешься к нужному залу. Проходишь по переходу, отворяешь

двойные тяжелые двери и входишь внутрь.

Комната совсем не велика. Такая милая берлога. По стенам стеллажи, на

стеллажах книги. В камине потрескивают дрова. Парочка мягких кресел манит

провести время с книгой в руках. Может быть, позже, решаешь ты. Прежде всего

искусство.

По периметру комнаты — картины. Все в рамах. Все довольно яркие. Все на

мольбертах, расставлены попарно тыльной стороной друг к другу. Ты кладешь

перчатки в карман плаща, вешаешь его на крючок и принимаешься разглядывать

первое произведение.

Это портрет прокаженного. Он в самом центре холста. Сутулится как горбун. На

руке не хватает пальцев. Одет в лохмотья. Тянется к тебе, просит милостыню. Лицо

он прячет за рваным воротом, видны только глаза, полные боли. Вокруг него

разношерстная толпа. Отец пытается отвести подальше своего любопытного сына.

Какая-то женщина прокладывает себе путь и спотыкается на ровном месте.

Мужчина озирается на бегу. В названии картины мольба попрошайки: «Если

захочешь, сможешь... »

На следующем холсте тот же самый прокаженный. Однако сюжет поменялся

самым драматическим образом. И в названии всего одно слово: «Хочу». Здесь

прокаженный стоит выпрямившись. Вытянув руку, разглядывает ее — все пальцы на

месте. Лохмотьев как не бывало. На лице улыбка. Да и толпа куда-то исчезла. Лишь

чья-то одинокая фигура рядом. Лица не разглядеть. Видно только, как человек

положил руку на плечо исцеленному.

4

«Да уж, природой на этой выставке и не пахнет!» — шепчешь ты и

поворачиваешься к следующей картине.

На ней кисть художника изобразила женщину средних лет. Пытается

перепрыгнуть пропасть. Платье разорвано. Тело бьет дрожь. Лицо побледнело.

Кажется, она напугана до смерти. В глазах отчаяние. Протягивает руки, пытаясь

ухватиться за край скалы. На уступе виден мужчина. Можно разглядеть только ноги, сандалии и подол одеяния. На табличке под холстом слова женщины «Если бы

только...»

Ты направляешься к следующему полотну. Эта же женщина, но уже стоит. Почва

под ее босыми ногами не колеблется. Лицо наполнено жизнью. Взгляд поднят на

людей, полукругом стоящих чуть поодаль. Здесь же тот человек, до которого она

хотела дотянуться. Подпись? Его слова: «Мужайтесь... »

Следующий портрет довольно сюрреалистичный. В глаза бросается искаженное

человеческое лицо. Рыжие волосы разметались на алом фоне. Голова растянута и

набухает книзу, образуя форму груши. Глаза представляют собой две

перпендикулярные щели, в которых мерцают тысячи крохотных зрачков. Уста

застыли в пронзительном крике. И тут ты замечаешь нечто странное: этот дикий

вопль населен сотнями каких-то паукообразных тварей. Царапая друг друга когтями, они отчаянно карабкаются вверх. Их крик вынесен в название картины: «Поклянись

Богом, что не будешь мучить меня!»

Под впечатлением ты идешь дальше. Тот же самый человек. На этот раз черты

лица гармоничны. Дикий огонь в глазах погас, взгляд спокойный и мягкий. Уста

умолкли. И надпись объясняет внезапно обретенный мир: «Свободен». Человек

слегка подался вперед, будто к кому-то прислушивается. Рука оглаживает

подбородок. С запястья свисает скоба цепи — разорванной цепи.

На другом портрете бедно одетая женщина съежилась перед толпой

разгневанных мужчин. Они грозятся побить ее камнями. Но на следующем полотне

эти камни уже лежат на земле. Почти весь двор заполнен ими. Здесь же сама

преисполненная удивления героиня и улыбающийся мужчина. Сидит в стороне и

что-то рисует на пыльной земле.

Еще на одной картине паралитик на соломенном тюфяке. Убеждает своих

друзей не останавливаться, не сдаваться, а нести его в какое-то строение, полное

людей. На следующем холсте парень уже сам взвалил свой тюфяк на плечи и, довольный, выходит из заветного дома.

Вот еще полотно: какой-то слепец кричит на раввина. В следующем сюжете он

же кланяется тому, на кого только что повышал голос.

По всей галерее последовательность повторяется. Две картины — на одной

человеческая боль, на другой — обретенный мир. Свидетельства о «до» и «после»

встречи, изменившей жизнь. Сюжет за сюжетом душевное спокойствие поглощает

горе. Счастье затмевает боль. Надежда преодолевает удары судьбы.

Но есть еще одна картина в самом центре зала. Она отличается от всех

остальных. На ней нет лиц. Нет людей. Художник опустил свою кисть в краску

древнего пророчества и вывел два простейших предмета — тростинку и льняной

росток.

5

Трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит (Мф. 12:20).

Есть ли что-либо более хрупкое, чем надломленный тростник? Посмотри на

поломанные соломинки на глади воды. Некогда высокие, стройные, упругие стебли

прибрежной травы изогнуты и беспомощны.

Ты чувствуешь себя поломанной тростью? Ты уже и не помнишь, когда стоял

прямо, расправив плечи, подняв голову? Было время, ты горделиво возвышался над

течением, был крепким, прочно укорененным в русле реки веры.

Потом что-то произошло. Тебя сломали...

грубое слово,

гнев близких,

предательство любимого,

собственная неудача,

жестокость религии.

И вот ты изранен, измучен, избит. Упрямый тростник, когда-то торчавший

задорно и прямо, унижен, изогнут, затерян среди камыша.

Или угасающая лампа. Есть ли более сильный символ наступающей смерти?

Некогда горевшая ярким огнем сейчас едва мерцает и тлеет. Еще теплая от

вчерашней страсти, но пламени уже нет. Еще не холодная, но уже и не горячая. Как

давно ты был объят пламенем веры? Ты ведь еще помнишь, как оно освещало твой

путь?

Но вот налетел ветер... Холодный ветер, жестокий. Он завывал, что твои планы

безрассудны и глупы. Мечты — надменны и идеалистичны. Он ворчал, что ты

пытаешься бросить вызов основам, многократно проверенным временем.

Этот ветер терзал тебя снова и снова. Да, какое-то время ты держался

молодцом, стоял насмерть. Может быть, даже довольно долго. Но бесконечные

порывы все били и били по твоему трепещущему огню. Тьма была уже в двух шагах.

Надломленная трость. Тлеющий лен. Общество знает, как поступать с такими, как вы. У мира есть свое место для раненых и медленно гаснущих. Он разрывает их в

клочья. Он подавляет последнюю искру.

Но художники, рисующие на темы Священного Писания, уверяют нас, что Бог не

такой. Снова и снова они изображают на холсте нежное прикосновение Создателя. У

Него есть Свое место для изломанных и изнуренных ударами этого мира. Господь —

Друг раненых сердец. Господь — Хранитель твоей мечты. Это главный сюжет Нового

Завета.

Это главный сюжет нашей выставки.

Напоследок еще раз пройдемся по галерее. Постараемся разглядеть, как Бог

встречает людей в точке невыносимой боли. И мы увидим, как сбывается

пророчество. Мы увидим, как поломанная тростинка выпрямляется, а угасавшая

лампа вновь занимается огнем.

Такая вот коллекция искусства. Кстати, твой портрет там тоже есть. Можешь

сам посмотреть. Вот он, с краю. Как и все на двух подставках. Но в отличие от

других холсты еще чистые. Внизу на табличке уже есть твое имя. А рядом с

мольбертом — краски и кисть...

6

Надломленная трость

Он стоял уверенно.

На сильном стебле, высоко подняв голову.

Но это было прежде, чем прогремел

безжалостный гром и пролился жестокий ливень.

Теперь он надломлен, поник, ослаб.

Он ждет нежных рук, которые не сломают —

расправят его.

Он ждет прикосновения; сильного, не

уязвляющего — исцеляющего.

Властной нежности.

Мягкой силы.

Есть ли такие руки?

2

Не виновен

............................................

Побеждая стыд

Иисус же пошел на гору Елеонскую. А утром опять пришел в храм, и весь народ шел к Нему. Он сел и

учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее

посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам

побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к

обвинению Его.

Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же

продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее

камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле.

Они же, услышав [то] и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от

старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя

никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?

Она отвечала: никто, Господи.

Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши.

Иоанна 8:1-11

... И Я не осуждаю тебя.

Иоанна 8:11

С моста через каньон Фримонт Ребекка Томпсон падала дважды. И оба раза

насмерть. Первое падение разбило ей сердце. Второе – оборвало жизнь.

Девушке было всего восемнадцать, когда ночью ее саму и ее

одиннадцатилетнюю сестру похитили какие-то бандиты неподалеку от магазина в

городке Каспер, штат Вайоминг. Они увезли их на сорок миль к юго-западу, где и

7

находится мост через каньон Фримонт. Однополосная, сияющая на солнце стальная

конструкция высотой 112 футов над рекой Норт-Платте.

Один из преступников жестоко избил и изнасиловал Ребекку. Каким-то образом

ей удалось убедить их не делать то же самое с ее сестрой Эми. Впрочем, их обеих

сбросили с моста в ущелье. Эми умерла сразу же, упав на утес. Ребекка врезалась в

какой-то уступ, и ее тело рикошетом отлетело в воду, на глубину.

Ее бедро было переломано в пяти местах, но она выползла на берег, а чтобы

уберечься от переохлаждения, забилась между камнями и так надеялась дождаться

рассвета.

Но рассвет для Ребекки так никогда и не наступил. Нет, солнце взошло, и ее

нашли. Врачи обработали раны девушки, а судьи отправили в тюрьму ее

похитителей. Жизнь продолжалась. Но рассвета все не было.

Ужас той черной страшной ночи все длился и длился. Внутри себя Ребекка так и

не смогла выбраться из ущелья. И вот в сентябре 1992 года, через девятнадцать лет, она вернулась на то место.

Несмотря на уговоры бой-френда, со скоростью 70 миль в час она примчалась к

реке. Вместе с парнем и двухлетней дочерью Ребекка сидела на краю ущелья и

плакала. Сквозь слезы рассказала ту историю. Молодой человек не хотел, чтобы

дочка видела, как рыдает мать, и повел ребенка в машину. Тогда и услышал удар

тела о воду.

Это была вторая смерть Ребекки Томпсон. Солнце так и не появилось в ее жизни

после пережитого мрака. Почему? Что поглотило свет?

Страх? Может быть. Когда-то она свидетельствовала в суде против тех

преступников. И один из убийц дразнил ее зловещими жестами: с ухмылкой водил

пальцем по горлу, словно перерезая его. В день смерти Ребекки двое из тех

бандитов досрочно вышли на свободу. Неужели страх встречи с ними был так велик?

Может, все дело в гневе? В гневе на своих насильников. В бессильной злобе

из-за их досрочного освобождения. Злости на саму себя за тысячи ночных

кошмаров, которые не прекращались с той самой ночи. Или в гневе на Бога? За то, что каньон стал еще глубже, ночь еще непроглядней, а рассвет все никак не

приходил...

Может быть, чувство вины? Многие думают именно так. Как рассказывали

друзья, несмотря на милую улыбку и приятный характер, внутри Ребекка

продолжала сражаться с мыслью, что выжила в том кошмаре, а ее сестра нет.

Может быть, стыд? Каждый, кого она знала лично, и еще тысячи незнакомцев

были в курсе всех унизительных подробностей той истории. Клеймо приставало все

крепче с каждым газетным заголовком. Ее изнасиловали! Над ней надругались! Она

опозорена! И как ни старалась перевернуть свою память... нет, так и не смогла.

И вот спустя девятнадцать лет она вернулась на мост.

Бесконечные глубины стыда. Ущелья непрекращающейся вины. Обрывы, украшенные черными лентами смерти. Звенящее эхо боли. Заткни пальцами уши!

Плесни ледяной воды в лицо! Не оборачивайся, не смотри назад! Что только есть

силы, беги от вчерашней трагедии! Нет, щупальца смерти сильнее надежды... Они

тащат на мост, стыдят, унижают, втаптывают в грязь снова и снова.

8

Если бы это была ее ошибка, тогда все было бы по-другому. Если виновата, могла бы извиниться. Если бы падение в каньон было собственным проступком, знала бы, что ответить. Но Ребекка не была в той истории добровольцем. Она

оказалась жертвой.

Иногда наш позор не публичен. Насилие со стороны супруга. Приставания

родителя-извращенца. Постыдная связь с ущербным начальником. Никто ведь не

знает. Зато знаешь ты. И этого достаточно.

Иногда история получает огласку. Развод, которого ты не хотел. Заразная

болезнь, которой никак не ждал. Увечье, которое ты не сам себе устроил. И будь это

только твое воображение, или люди вокруг и вправду об этом что-то там думают, тебе в любом случае предстоит разбираться с полученной отметиной —

разведенный, инвалид, сирота, больной СПИДом.

Стыд, приватный или публичный, всегда причиняет боль. И так будет всегда, пока ты не одержишь победу. Рассвет никогда не наступит, если тебе не помогут.

Ты ведь не удивишься, если я скажу, что в каждом городе есть свои Ребекки

Томпсон и свои мосты через каньон Фримонт. И в Библии тоже много таких Ребекк.

Так много, что порой, кажется, страницы слипаются от пролитых ими слез. В этой

книге ты их тоже обнаружишь. Каждая пережила встречу с каменным дном ущелья

стыда.

Но есть одна судьба, которая воплотила в себе все остальные подобные ей.

История падения. История насилия. История позора.

И история благодати.

Вот женщина стоит в центре толпы. Мужчины вокруг нее — религиозные

лидеры. Их называют фарисеями. Самопровозглашенные хранители моральных

устоев. И еще один мужчина, довольно просто одетый. Он сидит на земле и смотрит

женщине в лицо. Это Иисус.

Иисус только что закончил Свою проповедь.

Женщина только что совершила преступление.

А фарисеи решили поймать их обоих.

«Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии» (Ин. 8:4). От обвинений дрожат

стены соседних домов.

«Поймана в прелюбодеянии». От самих слов бросает в краску. С шумом

отворяются двери. Распахиваются окна.

«В прелюбодеянии». Схватили. В тот самый момент.

«Поймана». Ага! Что у нас здесь такое? Мужчина. И он ей не муж. Давай-ка

одевайся! Мы знаем, что делать с такими, как ты!

В мгновение ока приватная страсть превратилась в публичный скандал. Головы

высовываются из окон, чтобы полюбоваться, как полицейский отряд тащит женщину

по улицам. Собаки лают. Соседи отворачиваются. Весь город видит. Натянув тонкую

одежду на обнаженные плечи, она пытается спрятать свою наготу.

Но от позора не спрячешься.

С этого момента она будет известна как прелюбодейка. Пойдет на рынок, и все

вокруг будут шептаться. Будет проходить мимо соседей, те станут смотреть ей

вслед. Только кто-нибудь назовет ее имя, люди тут же вспомнят, о ком идет речь.

Моральные падения так легко застревают в памяти.

9

Впрочем, самые великие извращения порой остаются незамеченными. То, что

сделала женщина, постыдно, но то, что устроили фарисеи, — презренная подлость.

По закону прелюбодеяние наказывалось смертью, но только если два человека

выступят как свидетели. Нужно было найти очевидцев.

Возникает вопрос: насколько вероятно, что два человека смогут увидеть

прелюбодеяние? Каковы шансы, что ранним утром сразу двое запнутся о парочку, забывшуюся в греховных объятиях? Очень сомнительно. Но если такое все-таки

произошло, готов поспорить, это не просто совпадение.

Итак, я спрашиваю. Как долго эти двое пялились на происходящее, пока не

решились схватить развратников? Как долго они прятались за какой-нибудь

занавеской, прежде чем вышли с обличениями вперед?

И куда делся мужчина? Для прелюбодеяния нужны ведь двое. Что же с ним

стало? Как он смог ускользнуть?

Факты практически не оставляют сомнений: это была заготовленная ловушка.

Женщину поймали, но очень скоро станет ясно, что она не добыча, а только

приманка.

«Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?»

(Ин. 8:5).

Довольно дерзко себя ведет этот комитет по охране общественной этики.

Очень уж довольны собой эти агенты праведности. Вот он — момент, о котором они

так давно мечтали. Этим утром они наконец-то поставят в тупик великого

Назарянина.

А что же женщина? Ее будто больше не существует. Всего лишь пешка в игре. Ее

будущее? Не имеет никакого значения. Репутация? Да кого волнует, что она раз и

навсегда подмочена. Эта прелюбодейка — необходимая, но несущественная деталь

их плана.

Женщина смотрит в землю. Взмокшие волосы спутались. Слезы смешались с

болью. Прикусила губу, стиснула челюсти. Знает, что все кругом на нее смотрят.

Даже и проверять не надо. Сострадания у них не найти. Камни уже в руках. Зажали

так крепко, что побелели пальцы.

Может, попробовать убежать? Но куда? Пожаловаться на несправедливость? Но

кому? Все отрицать? Но ее же видели. Просить о милости? Только не у этих людей...

Выхода нет.

Ты, наверное, ждешь, что Иисус встанет и провозгласит суд лицемерам. Но нет.

Может, ты надеешься, что Он схватит женщину и вдвоем они убегут в Галилею. Но и

этого не произошло. Или ты представляешь, что спустится ангел, разверзнутся

небеса и земля поколеблется под ногами? Ничего подобного.

Его действия едва уловимы. А слово неумолимо.

Что же делает Иисус? (Если ты уже знаешь, притворись, что нет, и попытайся

испытать удивление.)

Иисус что-то чертит на песке. Сидит, наклонившись, и что-то выводит. Тот же

самый палец, что высек на синайских камнях десять заповедей и выжег на стене

приговор Валтасару, ковыряет дворовую грязь. А потом вдруг Христос произносит

вслух: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Ин. 8:7).

10

Младшие смотрят на старших. Старшие заглядывают в свое сердце и первыми

выпускают камни из рук. Когда те уходят, молодежь, еще недавно храбрившаяся, следует их примеру. Слышны лишь глухой стук падающих камней и шарканье ног.

Иисус и женщина остались одни. Присяжные ретировались. Дворовая площадка

превратилась в кабинет верховного судьи. Прелюбодейка ждет приговора.

«Наверняка сочиняет проповедь. Сейчас будет требовать покаяния». Но судья

молчит. Голова опущена. Все еще что-то пишет. Кажется, даже удивлен, обнаружив, что женщина все еще здесь.

«Женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?

Она отвечала: никто, Господи.

Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8:10, 11).

Если ты когда-нибудь спрашивал себя, как Бог реагирует на твои падения, помести эти слова в рамочку и повесь на стену. Читай их. Изучай их. Наслаждайся

ими. Стой под ними, словно в душе, и позволь истине омыть твое сердце.

Или, еще лучше, возьми их с собой к своему ущелью стыда. Попроси Христа

проделать весь путь вместе с тобой к твоему мосту через каньон Фримонт. Пусть Он

стоит рядом, а ты расскажи, как все было в ту самую черную ночь.

А потом слушай сам. Слушай внимательно. Он говорит:

«Я не осуждаю тебя».

И наблюдай. Запоминай подробности. Он пишет. Выводит послание. Но на этот

раз не на песке — на кресте. Не рукой — кровью.

И там только три слова:

«Не осуждаю тебя».

3

Не пропусти вечеринку

............................................

Темница горечи

Старший же сын его был на поле; и возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и

ликование; и, призвав одного из слуг, спросил: что это такое? Он сказал ему: брат твой пришел, и отец

твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. Он осердился и не хотел войти.

Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не

преступал приказания твоего; но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями

моими; а когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него

откормленного теленка. Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое, а о том надобно

было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся.

Луки 15:25-32

... Он рассердился и не хотел войти.

Луки 15:28

11

Дело старшего брата. Трудное дело. Потому что начиналось-то все неплохо. Он

прибирался в своей комнате и чистил зубы. Играл по правилам и платил налоги.

Резюме отличное. Кредитная история до неприличия безупречна. Преданность делу?

Пока младший братец предавался увлечениям юности, старший прилежно сидел

дома и сеял кукурузу. Внешне выглядел именно так, каким хотел его видеть отец. Но

внутри был озлобленным и пустым. Зависть одержала над ним верх. Гнев поглотил.

Горечь ослепила.

Ты ведь помнишь фабулу? Это, наверное, самая известная из всех притч Иисуса.

Третья по счету в главе 15 Евангелия от Луки. Там три истории о трех вечеринках.

Первая начинается, когда пастух находит потерявшуюся овцу. У него есть еще

девяносто девять. Одну мог бы просто списать. Но пастухи мыслят не как

бизнесмены. Поэтому он идет ее искать. Находит, несет на руках к стаду, срезает

для нее лучшую траву и потом празднует.

Вторая вечеринка проходит перед входом в дом. Женщина потеряла монету. У

нее еще были деньги, но ты ни за что об этом не догадаешься, если посмотришь, как

она себя ведет. Двигает мебель, выметает весь мусор в жилище, пока не находит. И

тогда начинает радостно кричать на всю улицу и приглашает соседей отпраздновать

событие.

И вот третья притча про блудного сына. Парень разбил отцовское сердце —

забрал свое наследство и попусту все растратил. Продал свое достоинство за

бутылку виски, а самоуважение потерял где-то в свинарнике. Потом затосковал и

решил вернуться домой. Надеялся, что папаша даст какую-нибудь работенку, ну и

жилище где-нибудь в гараже. А оказалось, отец все это время никому не позволял

занимать место своего сына за семейным столом и каждый вечер зажигал в его

комнате свет.

Отец так рад, что сын вернулся. И ты, конечно, ни за что не угадаешь, что

происходит затем. Вечеринка! Нам-то, блудным повесам, такие вещи по нраву, а вот

старший сын пришел в ярость.

«Он осердился» (Лк. 15:28). И, в общем-то, понятно почему. «Так вот, как в этой

семье можно получить признание! Пей, гуляй, спусти наследство и получишь

праздник в свою честь!» Поэтому он уселся на задворках и надулся.

Со мной однажды такое случилось. Была вечеринка, а я сидел надувшись.

Праздновали Рождество. Я был в четвертом классе. А четвероклассники очень

серьезно относятся к праздникам, особенно если раздают подарки. Перед этим мы

тянули бумажки с именами друг друга. Если ты не знаешь, кому досталось твое имя, то нужно во всеуслышание намекать, какой бы тебе хотелось получить презент. Я не

мог упустить такой шанс. Я мечтал о «Шестом пальце». Это игрушечный пистолет, который идеально помещается в руку и выглядит как палец. (На самом деле, есть

такой!)

И вот пришел день открывать подарки. Я был уверен, что получу пистолет. Все в

классе слышали мои «намеки».

Я сорвал обертку, открыл коробку и... знаете, что там было? Письменные

принадлежности! В стиле «вестерн». Бумага и конверты с ковбойскими лошадьми по

углам. Что за гадость! Наверное, осталось с прошлого Рождества. Десятилетние

12

мальчики не пишут писем! О чем только этот тип думал? Вне всякого сомнения, чья-то мама забыла, что мне нужно купить подарок, а вспомнила об этом только

рождественским утром. Тогда она спустилась в кладовку, перетрясла имевшееся

там старье, пока не обнаружила эту канцелярщину.

Можете связать меня и бросить в реку, но я просто лишился рассудка. Я был в

ярости. И решил игнорировать праздник. Я был там, но сидел надувшись.

Так же поступил и старший брат. Он тоже чувствовал себя жертвой

несправедливости. Когда отец пришел за ним, парень начал перечислять все

жизненные перипетии с самого начала. Послушать его, так проблемы начались

прямо в день его рождения.

«Вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты

никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда

этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него

откормленного теленка» (Лк. 15:29, 30).

Кажется, будто оба сына жили на скотном дворе. Один в загоне бунтовства, другой — на ферме самосожаления. Младший вернулся домой. А старший — нет.

По-прежнему на помойке. Но ведь он говорит то же самое, что и ты, когда видишь, как соседский ребенок получил в подарок велик, а ты — нет. Несправедливо!

Так же говорила и Ванда Холлоуэй из городка Ченелвью в Техасе. Когда

выяснилось, что ее четырнадцатилетняя дочь не попала в группу поддержки местной

спортивной команды, Ванда разозлилась. И даже решила вмешаться. Она наняла

киллера, чтобы устранить мать главной конкурентки своей дочери. Она надеялась, что из-за смерти матери девочка расстроится и уйдет из команды, уступив место

дочери Ванды. Вот что способна с человеком сделать горечь. Чтобы убить крысу, ты

бываешь готов спалить собственный дом.

К счастью, ее планам было не суждено состояться, и Ванду арестовали.

Приговорили к пятнадцати годам. Хотя чтобы оказаться в заключении, ей даже не

нужно быть в тюрьме. Горечь — сама по себе тюрьма.

Она живет в темноте и холоде и никого не отпускает на свободу легко. Ее стены

скользкие от обиды. Пол покрыт грязным толстым слоем злобы. Смрад

предательства разносится в воздухе и щиплет глаза. Облако самосожаления не дает

увидеть узкий выход из камеры.

Зайди, посмотри на заключенных. Несчастные прикованы к стенам. Жертвы

предательства. Жертвы насилия. Жертвы правительства, жертвы системы, жертвы

войны, жертвы этого мира. Они поднимают свои цепи, возвышают голоса и стонут.

Громко и протяжно.

Они ропщут и злятся на других, у которых есть что-то, чего не получили они. Они

сердятся. Весь мир против них.

Они хвалятся. «Я соблюдал правила. Играл честно... даже лучше, чем кто-либо».

Они ноют. «Никто меня не слушает. Никто меня не помнит. Никому нет до меня

дела». Злобные. Мрачные. Осуждающие. Надменные. Вечно недовольные. Если

назвать их всех одним словом — г-о-р-ь-к-и-е. Если собрать их всех в одном месте, получится темница горечи.

Темница, глубокая и темная, манит тебя войти.

13

Ты мог бы, я знаю. Ты пережил столько боли. Тебя предавали. Тебя отвергали.

Выбрасывали на холод, забывали, оставляли. Ты идеальный кандидат, чтобы попасть

в темницу горечи.

Подобно многим, ты можешь решить приковать себя цепями к собственным

ранам. Или, как некоторые, можешь решиться оторвать от себя свою боль, пока она

не превратилась в ненависть. Ты все еще можешь пойти на вечеринку. Для тебя там

зарезервировано место. На столе табличка с твоим именем. Если ты Божье дитя, никто не отнимет у тебя этот дар.

Именно это отец и сказал старшему сыну: «Сын мой! ты всегда со мною, и все

мое твое» (Лк. 15:31).

Именно это Отец говорит и тебе. Как Бог поступает с сердцем, полным горечи?

Он напоминает: то, что ты имеешь, важнее того, чего у тебя нет. У тебя по-прежнему

есть общение с Богом. Никто не сможет у тебя отнять твоих с Ним отношений.

Никто не может к ним прикоснуться.

Здоровье может подвести. Деньги могут украсть. Но твое место за Божьим

столом — вечно.

Тот парень так расстроился потому, что сосредоточился на том, чего не было, и

совсем забыл о том, что имел. У него была работа. Было где жить. Было доброе имя.

Было наследство. Не было только славы, не он оказался в тот день в центре

внимания. И поскольку он не был согласен с этим, пропустил вечеринку.

Чтобы забыть о ревности и радоваться успехам соперника, необходима отвага.

Хочешь пример того, кто был способен на подобное?

Авраам Линкольн стоит перед десятью тысячами внимательных глаз. Он

чувствует себя крайне неловко. Но дело не в том, что он волнуется, произнося свою

инаугурационную речь. Все дело в самых добрых намерениях амбициозных

портных. Линкольн не привык к таким нарядам — официальный черный костюм, шелковый жилет, строгие брюки, модная шляпа. В руках огромная деревянная

трость с золотым набалдашником величиной с яйцо.

Он подходит к трибуне со шляпой в одной руке и тростью в другой. Не знает, что с ними делать. Ищет, куда положить. Вслед за аплодисментами воцаряется

нервная тишина. Трость он в конце концов прислоняет к ограде. А что делать со

шляпой? Поставить на трибуну, но тогда она закроет его самого. Положить на пол, но нет... там слишком грязно.

И вот тогда, ни секундой раньше, с места встает человек, берет шляпу из рук

Линкольна, садится на место и внимательно слушает речь.

Кто он такой? Близкий друг президента. Тот сам говорил: «Мы лучшие друзья в

мире».

Он горячо поддерживал все начинания Линкольна в первое время его

правления. Ему выпала честь сопровождать миссис Линкольн на инаугурационный

бал. Когда поднялся шторм гражданской войны, многие друзья оставили

президента, но только не этот человек. Он лишь подтвердил свою верность, разъезжая по южным штатам в качестве мирного посланника Севера. Он уговаривал

южан отказаться от идеи Конфедерации, а северян — еще теснее сплотиться вокруг

своего лидера.

14

Его усилия были велики, но волна злости, захлестнувшая страну, оказалась

сильнее. Америка все-таки разделилась, и кровь пролилась в Гражданской войне. Но

друг президента никогда об этом не узнал. Он умер через три месяца после

вступления Линкольна в должность. Изможденный постоянными разъездами, он

слег в лихорадке, и президент оказался лицом к лицу с войной без поддержки

верного товарища.

Получив известие о смерти близкого человека, Авраам Линкольн рыдал, не

сдерживаясь, и приказал приспустить флаг над Белым домом.

Многие считали, что если бы не смерть, друг президента мог бы принять участие

в предвыборной кампании в 1864 году или занять высший пост после убийства

Великого освободителя. Мы никогда не узнаем, была ли такая возможность. Однако

доподлинно известно, что у Линкольна был настоящий друг. И можно только гадать, сколько раз, сидя в холодном Овальном кабинете, он согревался воспоминаниями о

нем. Их дружба была почти идеальной.

Почти идеальной была и способность прощать.

Но так же легко они могли превратиться и во врагов. Задолго до того как стать

союзниками, Авраам Линкольн и Стивен Дуглас были соперниками. И тот и другой

боролись за президентский пост. И, к несчастью, их дебаты гораздо более

знамениты, чем их личные отношения.

Но в день славы Линкольна Дуглас забыл обо всех разногласиях и взял из рук

президента шляпу. В отличие от библейского старшего брата он смог услышать

высший призыв. В отличие от старшего брата он все-таки пришел на вечеринку.

Благословенны мы, если поступаем так же. Благословенны мы, если сможем

подняться над собственными ранами. А если сможем, то попадем на главный

праздник — на пир в доме Отца. На последнюю вечеринку, где никому не позволено

будет сидеть надувшись.

Почему бы и тебе не присоединиться к нашему веселью?

4

Когда близкие люди

не слышат друг друга

............................................

Как иметь дело с трудными родственниками

... Ибо кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь.

Марка 3:35

15

Каким бы словом вы описали родственника, который по-настоящему вас

раздражает?

С таким вопросом я обратился к группе друзей за обеденным столом. Все они

отреагировали с непониманием: мол, с какой стати я лезу к ним с подобными

задачами? Пришлось объяснить.

— Мне все время приходится встречаться с людьми, которые не могут

поддерживать отношения с кем-то из членов своей семьи. У них то теща ведьма, то

дядюшка тунеядец, то отец обращается с ними так, будто они никогда не

появлялись на белый свет.

Друзья тут же поникли. Мы наконец поняли друг друга. И яркие образные

выражения не заставили себя ждать.

— Я могу предложить сравнение, — заявил первый доброволец. — Паразит на

моей шее. Брат моей жены никак не устроится на работу и все время ждет от нас

помощи.

— Кактус в шелковой маечке, — выпалил другой мой приятель. — Это моя мать.

Выглядит очень милой. Все думают, что она мировая тетка, но стоит присмотреться

и видишь, какая она колючая, сухая и... жадная до жизненных удовольствий.

— Мраморная колонна, — это было описание тетушки одного из моих друзей.

— Величественная, породистая, но высокомерная и жесткая.

— Смоляное чучело из «Братца Кролика», — сказал кто-то. Все поняли, о чем

идет речь, кроме меня. Я совсем позабыл историю Братца Кролика и попросил

изложить мне короткую адаптированную версию. Братец Лис решил сыграть над

Братцем Кроликом злую шутку. Слепил куклу из смолы и посадил на обочине дороги.

Когда Кролик увидел смоляное чучело, то решил, что это кто-то живой, и

остановился познакомиться.

Но в разговоре участвовал только Кролик. Молчание смоляного чучела

встревожило его. Он не мог находиться рядом с кем-то и не пообщаться с ним.

Разозлившись, кролик ударил куклу и прилип к ней. У\арил другой рукой, и, как вы

уже догадались, она тоже прилипла.

— Вот так и у нас с трудными родственниками, — заключил мой друг, любитель

сказок. — Застреваем в ком-то, а общаться все равно не можем.

Застреваем. И это правильно. Это ведь не сосед по дому, от которого ты

можешь переехать, не наемный работник, которого можно уволить. Это семья. Ты

можешь выбирать себе друзей, но ты не можешь выбирать себе... ну дальше ты и

сам знаешь.

Даже, думаю, очень хорошо знаешь.

Может, и в твоей жизни есть смоляное чучело. Кто-то, с кем ты не можешь

общаться и от кого не можешь уйти. Вечно недовольная мать; дядюшка, громко

чавкающий за столом; сестра, выставляющая напоказ все достоинства своей

фигуры. Это может быть и отец, который никак не дождется, когда же ты наконец

найдешь «настоящую» работу, или теща, которая никак не может понять, что в тебе

нашла ее дочь.

Отношения в стиле смоляного чучела. Слипшиеся, но разъединенные. Это как

битком набитый лифт. Люди вынуждены толкаться друг с другом во время краткой

совместной поездки, но стараются общаться как можно меньше. Разница лишь в

16

том, что из лифта ты быстро выходишь и тех ребят больше никогда не увидишь. С

трудными родственниками все иначе. Семейные торжества, Рождество, День

благодарения, свадьбы, похороны — они все там бывают.

И ты там бываешь, стараясь отбиваться от внутренних вопросов типа: ну почему

жизнь бывает такой тяжкой? Уж если и ждешь от кого-то понимания своих проблем, то, конечно же, от членов семьи. Когда нам больно физически, мы ищем помощи у

близких. Когда мы проходим через душевную драму, мы хотим поделиться с

родными.

Они же порой ведут себя так, будто совсем этого не хотят. Будто им нет

никакого дела.

В своей книге «Неправильные люди» Джойс Лэндорф рассказывает о

тридцатилетней женщине, узнавшей, что ей необходима операция по удалению

молочной железы. Она редко общалась с матерью, поэтому не решалась ей

сообщить эту новость. Но однажды за обедом все-таки рискнула:

— Мама, у меня должны удалить молочную железу.

Мать промолчала. Дочь спросила, расслышала ли та. Мать кивнула головой и тут

же спокойно сменила тему:

— Знаешь, твоя сестра рассказала мне отличный рецепт куриных энчиладос.

Что же делать, когда твои близкие не хотят сближаться? Когда ты находишь

общий язык с другими, а с родными не можешь?

Сказал ли Иисус что-нибудь об отношениях с трудными родственниками? Есть

ли примеры того, как Он Сам восстанавливает семейную гармонию? Да, есть.

Это Его собственный пример.

Может, ты удивишься, но у Иисуса тоже была «трудная» семья. Может, ты

удивишься, узнав, что у Иисуса вообще была семья. Может, ты и не в курсе, что у

Него были братья и сестры. А это именно так. Цитируя критиковавших Иисуса в Его

родном городе, Марк написал: «Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сестры?» (Мк. 6:3).

Может, ты удивишься, узнав, что его семья не была идеальной. А она не была.

Если твои родственники не ценят тебя по достоинству, крепись, ибо именно так

поступал Иисус. «Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в

отечестве своем и у сродников и в доме своем» (Мк. 6:4).

Интересно, что Он имел в виду, произнося эти последние слова. Он ведь пришел

в синагогу, и Его попросили выступить. Люди гордились своим земляком, пока не

услышали Его речей. Он говорил о Себе как о Мессии — о Том, в Ком исполнились

пророчества.

И как же они реагируют? «Да, не Иосифов ли это сын?» Перевести? «Уж этот-то

точно не Мессия!» Он же один из нас. Сынишка сантехника с нашей улицы. Бухгалтер

с третьего этажа. Строитель, который пытался назначить свидание моей сестре. Не

может же Бог говорить через моих знакомых!

Минуту назад Он был героем, а в следующее мгновение стал еретиком. Смотри, что случилось затем. «И, встав, выгнали Его вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть Его; но Он, пройдя посреди них, удалился» (Лк. 4:29, 30).

17

Какой позор! Друзья и соседи Иисуса попытались убить Его! Но самое страшное

не то, что мы читаем, а то, чего нет в тексте. Здесь должны быть слова, которых в

действительности нет. «Они хотели сбросить Его со скалы, но братья Иисуса пришли

и заступились за Него».

Мы бы хотели прочитать нечто подобное, но не можем. Нет такого в Писании.

Потому что не было и в жизни. Когда Иисус попал в беду, братья словно

растворились в воздухе.

Они, впрочем, не всегда были невидимы. Было время, они говорили. Было

время, они показывались все вместе на публике. Правда, не потому что гордились

Иисусом, а потому что стыдились Его. «Ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Мк. 3:21). Братья и сестры Иисуса думали, что Тот был

каким-то лунатиком. Чем тут гордиться? Одни неприятности с Ним!

— Мама, Он же выжил из ума! Слышала бы ты, что говорят люди! Они уверены, что Он ненормальный! Меня уже все спрашивают, почему мы ничего не

предпринимаем. Хорошо, что отец не видит, что творит Иисус.

Жестокие слова, сказанные самыми близкими Иисусу людьми. И вот еще: Тогда братья Его сказали Ему: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики

Твои видели дела, которые Ты делаешь. Ибо никто не делает чего-либо втайне, и

ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру.

Ибо и братья Его не веровали в Него (Ин. 7:3-5).

Прислушайся к сарказму в их словах. Они просто пропитаны насмешками. И как

только Иисус мог терпеть их? И как тебе поверить в себя, когда те, кто знает тебя

лучше всех, в тебя не верят? Как тебе идти вперед, если семья тянет назад? Что тебе

предпринять, если у тебя и твоих близких совершенно разные взгляды на жизнь?

У Иисуса есть ответ.

Стоит заметить, что Он не пытался контролировать поведение членов Своей

семьи. Но и не позволял их поступкам контролировать Себя. Он не требовал, чтобы

они согласились с Ним. Но и не злился, когда они оскорбляли Его. В Его призвании не

было пункта об угождении родственникам.

Все мы хотели бы, чтобы наша семья была идеальной, а наши друзья

превратились в наших ближайших родственников. У Иисуса таких ожиданий не

было. Посмотри хотя бы, кого Он называет Своей семьей. «Кто будет исполнять

волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь» (Мк. 3:35).

Братья Иисуса не разделяли Его взглядов, и Он не старался переубедить их. Он

осознал, что духовная семья может дать то, чего не может физическая. И уж если

Сам Иисус не мог заставить Своих близких во всем соглашаться с Ним, почему ты

уверен, что сможешь?

Мы не способны взять под контроль реакцию своих близких. В том, что

касается поведения других людей по отношению к нам, наши руки связаны. Стоит

избавиться от наивных представлений, что если мы все делаем правильно, люди

будут учтивы и добры с нами. Может быть, будут, а может, и нет. Мы же не в

состоянии контролировать их реакцию.

Ты можешь стараться быть самой лучшей в мире дочерью, но если твой отец

ничтожество, он никогда об этом не скажет. Если тетушка недовольна твоей

18

карьерой, ты можешь сотни раз менять работу, а она так и не выразит

удовлетворения. Если твоя сестра все время жалуется, что тебе везет в жизни

больше, чем ей, ты можешь отдать ей все, чем владеешь, и все равно она не

изменится.

Пока ты считаешь, что можешь контролировать отношение людей к себе, ты

будешь порабощен их мнением. Если ты полагаешь, что способен контролировать

их мнение о себе, а оно не самое лучше, тогда кого ты должен винить? Только себя.

Это нечестная игра с заранее известным результатом. Иисус не участвовал в

ней, и тебе не стоит.

Мы не знаем, благословил ли Иосиф своего сына Иисуса на служение. Однако

мы знаем, что Бог благословил: «И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой

возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3:17).

Я не могу утверждать, что твоя семья когда-нибудь произнесет благословение, которого ты так ждешь. Но я точно знаю, что это сделает Бог. Позволь Богу дать

тебе то, чего твоя семья не может. Если земной отец не одобряет твоих действий, тогда позволь занять его место Отцу Небесному.

А как это сделать? Эмоционально воспринимая Бога как своего Отца. Одно дело

признавать Его Господом, другое — принимать Его как Спасителя, и третье —

всецело доверять Ему как Отцу.

Признание Божьего господства — это допущение того факта, что Он Владыка и

Повелитель Вселенной. Признание Его Спасителем — это принятие дара спасения, предложенного нам на кресте. А отношения с Ним как с Отцом — это еще один шаг

вперед. В идеале отец в жизни человека — это тот, кто защищает и обеспечивает.

Именно этим и занят Бог.

Он обеспечивает твои нужды (Мф. 6:25-34). Защищает от бед (Пс. 138:5).

Усыновляет (Еф. 1:5). И дает Свое имя (1 Ин. 3:1).

Бог доказал, что Он верный Отец. Сейчас дети должны продемонстрировать

свою верность. Позволь Богу дать тебе то, чего родные не могут. Пусть Он заполнит

оставшиеся пустоты. В своей нужде подтверждения и ободрения положись на Него.

Вспомни слова Павла: «Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник

Божий через Иисуса Христа» (Гал. 4:7).

Одобрение со стороны твоей семьи желательно, но не обязательно. И даже не

всегда возможно. Иисус не позволил негативному восприятию своей семьи повлиять

на Божье призвание. Именно поэтому у этой главы счастливый конец.

Что в итоге случилось с семьей Иисуса?

Давай раскопаем вместе золотой самородок, сокрытый в подземных потоках

книги Деяния.

«Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая

находится близ Иерусалима... Все они единодушно пребывали в молитве и молении, с [некоторыми] женами и Мариею> Материю Иисуса, и с братьями Его (Деян. 1:12, 14).

Какие перемены! Те, кто смеялся над Ним, теперь поклоняются Ему. Те, кто

жалел Его, теперь молятся Ему. А если бы Иисус отрекся от них? Или еще хуже: что

если бы Он замучил семью требованиями измениться?

19

Но Он ничего подобного не делал. Он предоставил Своим близким свободу, время и милость. И именно поэтому они стали другими. Как сильно они изменились?

Один брат стал апостолом (Гал. 1:19), другие миссионерами (1 Кор. 9:5).

Поэтому не отчаивайся. Бог по-прежнему способен менять семьи. Сегодняшнее

«смоляное чучело» может стать твоим самым дорогим другом завтра.

5

Мечтать разрешается

............................................

Сталкиваясь с разочарованием

И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил

камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись

его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые; Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь — Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите

скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите.

Вот, я сказал вам.

И, выйдя поспешно из гроба, они со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его.

Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите

братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня.

Матфея 28:2-10

Не бойтесь, ибо знаю, что вы ищите Иисуса распятого;

Его нет здесь – Он воскрес, как сказал.

Матфея 28:5,6

Знаешь, как порой бывает: читаешь какую-то историю, которую, как думаешь, уже выучил наизусть, и вдруг замечаешь что-то совершенно новое...

Или изучаешь одно и то же событие сто раз, и потом на сто первый замечаешь

какой-то по-настоящему удивительный момент, который, как выясняется, в

предыдущие разы ты просто проворонил.

Может быть, это от того, что ты начал читать не с начала, а с середины. Или

потому, что кто-то другой стал читать тебе вслух и расставил акценты совсем не так, как ты бы сам их расставил. И вот тогда — БУМ! — и слово производит эффект

разорвавшейся бомбы.

Ты хватаешь книгу, смотришь в текст, думая, вдруг там какая-то опечатка или

тебе

неправильно

зачитали

отрывок.

Начинаешь

читать

сам,

и

—

здрасьте-пожалуйста! — выясняется, что все верно.

Со мной нечто подобное произошло сегодня.

20

Одному Богу известно, сколько раз я читал о воскресении. По крайней мере

пару десятков раз на Пасху и пару сотен — помимо того. Я знаю эту историю

наизусть. Я сам описывал ее. Размышлял о случившемся. Расставлял акценты. Но

сегодня увидел то, чего раньше никогда не замечал.

И что я там обнаружил? — спросишь ты. Сначала позволь я еще раз перескажу

саму фабулу.

Раннее воскресное утро. Заря занимается, но все еще темно. Так описывает

Иоанн: «...когда было еще темно» (Ин. 20:1). Ну так вот, темное утро воскресенья.

Света не было с пятницы.

С момента отречения Петра.

С момента предательства учеников.

С момента малодушия Пилата.

С момента агонии Христа.

С момента торжества сатаны.

Последняя искорка света — это группа из нескольких женщин. Они стоят

поодаль от креста и смотрят. Среди них две Марии — мать Иосифа и Иакова и

Мария Магдалина. Зачем они здесь? Чтобы называть Его по имени. Чтобы Он слышал

их голоса перед смертью. Чтобы приготовить тело для погребения. Чтобы отереть

кровь. Чтобы закрыть Его глаза. Чтобы прикоснуться к Его лицу.

Они стоят. И будут последними, кто покинет Голгофу, и первыми, кто придет на

могилу.

Рано утром в воскресенье они встанут со своих лежанок и пойдут по тенистой

дорожке. Даже не совсем понимая зачем. Новый день не обещает ничего, кроме

встречи с безжизненным телом.

Пойми: две Марии не знают, что это первая в истории человечества Пасха. Они

и не надеются, что могила окажется пустой. Они не обсуждают между собой, что им

сказать Иисусу, когда Тот явится им. У них нет совершенно никакого представления

о том, что случилось в гробнице.

Было время, когда они осмеливались позволить себе подобные мечты. Но не

сейчас. Время чудес прошло. Гвозди пронзили ноги, ходившие по воде. Руки, исцелявшие прокаженных, безжизненны. Все возвышенные устремления прибиты к

кресту вечером минувшей пятницы. Две Марии пришли, чтобы пролить теплое масло

на холодное тело Учителя, наполнявшего смыслом все их мечты.

Вовсе не надежда на чудо побуждает этих женщин тащиться воскресным

темным утром в гору к могиле. Чувство долга. Необходимость исполнить

религиозный ритуал. Они ничего не ждут. Что может дать им Иисус? Что способен

предложить мертвый? Они взбираются в гору не для того, чтобы что-то получить, а

чтобы отдать.

Сделаем здесь паузу.

Может ли быть более благородный мотив? В нашей жизни ведь тоже бывают

моменты, когда приходится любить, не ожидая ничего взамен. Давать деньги

людям, которые никогда не скажут спасибо. Прощать тех, кто никогда не простит

нас. Приходить рано и уходить поздно, хотя никто этого не видит.

Служение, мотивируемое чувством долга. Таков крест ученичества.

21

Марии знали, что нужно просто выполнить эту работу — приготовить тело к

погребению. Петр не предложил свои услуги. Андрей не вызвался добровольцем.

Прощеных блудниц и исцеленных слепых нигде не было видно. Поэтому две Марии

решили взять все на себя.

Я вот думаю, а вдруг на полпути к гробнице они сели где-нибудь на обочине и

размышляли, зачем им все это нужно. Может, смотрели друг на друга и говорили:

«Ну а пользы-то что?» И что бы было, если они все-таки сдались? Если бы опустили

руки и заревели: «Все, мы устали. Нам что, больше всех надо? Пусть Андрей

наконец-то займется делом! Пусть Нафанаил покажет себя мужиком!»

Я уж не знаю, было ли у них искушение все бросить, но в любом случае я рад, что они ему не поддались. А иначе все могло бы закончиться трагично. Мы-то с вами

знаем то, что не было известно им. Мы знаем, что Отец наблюдал за ними. Они-то

думали, что шли туда совсем одни, но это не так. Они думали, что никто не знает об

их походе на кладбище. Но и здесь они ошибались. Бог знал. Он видел, как они

карабкались в гору. Считал их шаги. Улыбался, глядя на их сердца. Восторгался, видя

их посвящение. И у Него был припасен для них сюрприз.

И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как

молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в

трепет и стали, как мертвые (Мф. 28:2-4).

(А сейчас перечитай еще раз внимательно, и я расскажу, что здесь заметил

впервые.)

Почему ангел отвалил камень? Для кого он старался? Для Иисуса? Я всегда так и

думал. Мне казалось, что ангел откатил камень, чтобы Иисус мог спокойно выйти из

гробницы. Но подумайте сами: нужно ли было убирать преграду, чтобы расчистить

путь Христу? («Эй, ребята, ну что, никто не может убрать эту каменюгу с дороги? А

как же Мне тогда отсюда выбраться?»)

Не думаю, что все так и было. Когда читаешь, складывается впечатление, что

Иисус к тому моменту, когда ангел двигал камень, был уже на свободе. Нигде ведь в

Евангелиях не сказано, что ангел старался именно для Иисуса. Ну а тогда для кого?

Послушай, что говорит сам небесный посланник: «Подойдите, посмотрите

место, где лежал Господь» (Мф. 28:6).

И камень он отодвинул не для Иисуса, а для двух Марий. Не для того, чтобы

Иисус смог выйти, а чтобы женщины смогли войти!

Мария посмотрела на Марию, и на их лицах занялась улыбка, в точности как в

тот день, когда в корзинах не кончались рыба и хлеб. Отблеск былой страсти.

Внезапно они поняли: мечтать снова можно.

«Пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и

предваряет вас в Галилее; там Его увидите» (Мф. 28:7).

Ангелу не пришлось повторять дважды. Женщины развернулись и побежали в

Иерусалим. Тьма отступила. Солнце взошло. Христос покинул могилу. Но и это еще

не конец. Впереди их ждал еще один сюрприз.

«Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда

22

говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в

Галилею, и там они увидят Меня» (Мф. 28:9, 10).

Бог неожиданностей вновь выходит на сцену. Как будто бы Он подумал: «Нет, Я

не могу ждать так долго. Они же пришли ко Мне! Вот и Я явлю Себя им!»

Именно так Господь поступает с верными. Когда утроба омертвела и стала не

способна рожать, Сара забеременела. Когда, казалось, падение слишком глубоко, Давид получил прощение. Когда путь для двух Марий стал непроглядно темным, ангел осветил его, а Спаситель явил Себя Сам. И вряд ли женщины когда-нибудь

забудут такое.

Каков же вывод? Не сдавайся!

Почти потерял из виду свою тропу? Главное, не садись на обочину.

Путь кажется невыносимо длинным? Не останавливайся.

Ночь непроглядна? Не опускай руки.

Бог видит тебя. Может, прямо сейчас Он отдает приказ ангелу отодвинуть

камень.

Чек на нужную сумму, может быть, уже в почтовом ящике.

Просьба о прощении, может быть, уже в пути.

Новый рабочий контракт, может быть, уже на письменном столе.

Не сдавайся, а иначе упустишь ответ на молитвы.

Бог по-прежнему посылает ангелов. И Он все еще двигает камни.

6

Кислое молоко

............................................

Победа над дурными привычками

В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом

свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же

заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну

меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.

Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только

нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее.

Луки 10:38-42

Все делайте без ропота и сомнения, чтобы вам быть

неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными

среди строптивого и развращенного рода, в котором

вы сияете, как светила в мире.

Филиппийцам 2;14,15

23

Я люблю молоко. Просто законченный молокоголик.

Одним из самых грустных дней в моей жизни был тот, когда я узнал, что

цельное молоко вредно для здоровья. С большой неохотой я перешел на

разбавленную версию. Но время от времени все-таки позволяю себе этот

священный экстаз — стакан холодного цельного молока и горячие липкие

шоколадные булочки.

За те долгие годы, что я являюсь тонким ценителем молочных продуктов, я

выучил один урок: хранение молока вне холодильника может дорого обойтись.

(Однажды я даже заплевал всю кухню чуть было не проглоченной кислятиной.) Сладкое молоко становится кислым, если долгое время находится в тепле.

Хороший характер «окисляется» по той же причине. Позвольте своему гневу

выходить наружу без всякой меры, и каким будет результат? Ожесточение и

озлобленность.

В десятой главе Евангелия от Луки пошагово описывается процесс

превращения сладкого в кислое. Это история Марфы. Щедрая душа, отдавшая себя

всю без остатка служению странноприимства и администрирования. Скорее

скромная, нем легкомысленная, более склонная к практике, чем к размышлениям.

Ее дом — это корабль, твердо идущий выбранным курсом, а она сама — бравый

кормовой капитан. Предложи ей на выбор книгу и веник. Она без сомнения выберет

второй вариант.

Мария, конечно же, выберет книгу. Мария — это сестра Марфы. Одни

родители, но совсем разные жизненные приоритеты. Марфе всегда есть чем

заняться. Марии — о чем подумать. Немытая посуда может и подождать. Пусть

Марфа отправляется на базар. Мария уж лучше пойдет в библиотеку.

Две сестры. Две разные личности. И пока они способны понимать друг друга, это незаменимая команда. Но когда одна обидится на другую, коса найдет на

камень.

Предположим, что мы тихонько пробрались на кухню к Марфе, и я покажу вам, что имею в виду. (Только предупреждаю сразу: молоко не трогать, оно уже начинает

скисать.)

Тссс, вот она. За столом. Та, которая в фартуке. Только посмотрите на нее за

работой! Я же говорил вам, что эта женщина знает свое дело. Как у нее это вообще

получается? Одной рукой помешивает суп, другой разбивает яйца. И ничего не

прольет. Уж она-то точно знает, что делает.

Должно быть, ждут толпу гостей. Целые горы еды. А в это время из соседней

комнаты раздается смех. Там кто-то просто хорошо проводит время.

Сто процентов это не Марфа. Достаточно взглянуть на ее хмурое, запачканное

мукой лицо.

— Тупая сестрица!

Что? Вы слышали, как она что-то пробубнила?

— Ох уж эта Мария! Я тут одна на кухне, а она там развлекается !

Хм... Кажется, жар здесь идет не только из печки.

— Никогда бы не пригласила этого Иисуса, если б знала, что Он приведет с

Собой целую армию. Жрут как лошади! А этот Петр еще и рыгает все время.

24

Ой, ребята, да она не на шутку разозлилась. Только посмотрите, какие свирепые

взгляды она бросает в комнату через открытые кухонные двери. Это она так

смотрит на Марию. А та сидит на полу, слушает Иисуса.

— Милая моя сестренка, всегда готова что-нибудь послушать и никогда не хочет

поработать. Я бы тоже не возражала так посидеть, а занимаюсь только готовкой да

уборкой. Нет уж, хватит с меня!

Смотри, она идет в комнату. Что сейчас будет!

«Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить?

скажи ей, чтобы помогла мне» (Лк. 10:40).

В комнате внезапно воцаряется молчание. Мертвая тишина. Слышно только, как постукивают по каменному полу подошвы башмаков Марфы и свистит в руке ее

поварешка. Она угрожающе нависает над всей компанией. Мука на щеках, в глазах

— огонь.

Стоит обсудить выражение на лицах учеников. От столь яростного гнева их

физиономии виновато вытягиваются, а бедная Мария, вся красная от смущения, только вздыхает и словно вжимается в пол.

Но тут Иисус берет слово. Потому что только Он понимает суть вопроса.

Проблема не в том, что людей много. Проблема не в том, что Мария решила

послушать Господа. Проблема не в том, что Марфа взвалила на себя все хлопоты.

Проблема в сердце Марфы, сердце, полном забот.

«Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом» (Лк. 10:41).

Да будет она благословенна, Марфа! Она ведь хотела все сделать правильно.

Но неправильным оказалось ее сердце. Оно, как сказал Иисус, было отягощено

заботой и суетой. В итоге из радостного слуги Марфа превратилась в разъяренного

зверя. Она беспокоилась буквально обо всем: о приготовлении пищи, об угождении

гостям — слишком о многом.

Мне нравится, что написала о беспокойстве мой любимый теолог Эрма Бомбек: Я всегда беспокоюсь много и от души. И у меня это отлично получается. Я

волнуюсь, когда представляю незнакомых людей друг другу и когда еду с

пустыми руками к матери. Беспокоюсь, что возникнет дефицит подшипников; что в кухню через канализацию может забраться змея; что в полночь Земля

перестанет вращаться, зависнет часа на три и превратится в замерзшую

ледяную капсулу. Я беспокоюсь, что окажусь в книге рекордов Гиннесса в главе

«Беременность. Самая старая родившая женщина». Я беспокоюсь о том, что

думает моя собака, когда видит меня выходящей из душа. Беспокоюсь, что

кто-нибудь из моих дочерей выйдет замуж за эскимоса, и когда я уже не смогу

сама зарабатывать на жизнь, мне придется дрейфовать с ними на айсберге. Я

беспокоюсь, когда продавцы в магазине идут вместе со мной в примерочную; беспокоюсь, чтобы не оставить на одежде масляных пятен; беспокоюсь, что

Кэрол Чаннинг (американская певица и актриса. — Прим. перев.), не дай Бог, облысеет. Я беспокоюсь, что однажды ученые могут выяснить, будто листья

салата способствуют ожирению.

Очевидно, Марфа тоже слишком много беспокоилась. До такой степени, что

начала учить жизни Бога. Беспокойство и с тобой сделает то же. Из-за него люди

забывают, Кто держит все под Своим контролем.

25

Особенно примечательно, что Марфа, в общем-то, беспокоилась о чем-то

хорошем. К ней на обед пришел Иисус. Она в буквальном смысле слова служила

Богу. У нее была цель — угодить Господу. Но она совершила довольно частую и

очень опасную ошибку. Ее служение Богу стало более важным, чем Он Сам. Все

началось, как забота об Иисусе, а завершилось заботой о самой себе.

Осмелюсь предположить, что все развивалось примерно так. Начав готовить, Марфа уже предвкушала последующие комплименты по поводу вкусных блюд.

Поставила стол в комнате и уже представила восхищение гостей. Вот войдет Иисус и

скажет спасибо за все ее труды. И учеников заставит устроить ей настоящую

овацию. А Иоанн потом будет приводить ее в проповедях в качестве примера

гостеприимной хозяйки и даже посвятит ей одну из глав в Библии.

А уж тогда женщины со всех концов света будут приходить к ней и просить

научить их стать такими же добрыми и смиренными в служении Богу. Остаток дней

она проведет в Школе служения собственного имени. Иисус там будет директором, ну а Марфа будет просто преподавать.

Однако все вышло не так, как ей представлялось. Желаемого внимания она не

получила. Оваций не последовало. Комплиментов тоже. Никаких поклонов. Никакой

школы ее имени. Никто и не заметил всех усилий. Это-то и взбесило ее. Гнев

оказался длинным, а память короткой. Она и забыла, что сама позвала их в гости.

Забыла, что и у Марии было право побыть с Иисусом. А еще она совсем забыла о

том, что своими яствами собиралась почтить Иисуса, а не прославить саму себя.

Я в точности знаю, что чувствовала Марфа. Я был у нее на кухне. Или, лучше

сказать, я бывал у себя в офисе.

Я знаю, как случается, что начинаешь служить Богу, а в итоге служишь себе

самому. Долго и упорно готовил проповедь и все для того, чтобы кто-то уязвил твои

чувства и никто не поблагодарил за усилия. Бывало, усаживался за написание книги, а потом ловил себя на мысли, что уже мечтаю о том дне, когда меня будут

поздравлять с публикацией. Или проповедовал на конференциях о страданиях

Христа, а потом злился, что организаторы мероприятия не успели вовремя

приготовить мне комнату в отеле.

Так легко забыть, кто слуга, а кто обслуживаемый.

Дьявол отлично знает это. Его способность извращать мотивы — одна из самых

коварных. Обрати внимание, он же не выгнал Марфу из кухни, он лишь заставил ее

забыть изначальную цель служения. Враг не обратит тебя против церкви. Он обратит

тебя к самому себе. Он не заберет у тебя служение. Он разочарует тебя в служении.

И когда ты будешь полностью сосредоточен на себе, тогда ты поведешь себя в

точности как Марфа — погрузишься в заботы и беспокойство. Очень многое тебе

покажется раздражающим. Тебя будет выводит из себя, что

твои сотрудники тебя не ценят,

твои лидеры перегружают тебя работой,

твой начальник тебя не понимает,

твоя церковь тебя не поддерживает.

И со временем твои собственные планы станут более важными, чем Божьи. Ты

будешь больше думать, как в выгодном свете представить себя, нежели как угодить

Ему. И даже, может, начнешь сомневаться в справедливости Божьего суда.

26

«Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить?

скажи ей, чтобы помогла мне» (Лк. 10:40).

Как ты думаешь, Марфа пожалела потом о сказанном? Бьюсь об заклад, когда

она остыла, то многое бы отдала за то, чтобы никогда не произносить этих слов. Я

буквально вижу, как она корит себя, что не последовала совету Соломона: «Глупый

весь гнев свой изливает, а мудрый сдерживает его» (в англ. переводе Библии —

«остужает его». — Прим. перев.) (Притч. 29:11).

Здесь кроется важный принцип. Чтобы уберечь характер от «окисления», обходись с ним так же, как с крынкой молока. Остужай!

Жизнь Марфы протекала в полной суматохе. Ей требовался отдых. «Марфа!

Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же

избрала благую часть» (Лк. 10:41,42).

А что избрала Мария? Сидеть у ног Иисуса Христа. Богу более угодно

молчаливое внимание искреннего друга, чем крикливое прислуживание «скисшего»

слуги.

Кстати, эту же историю можно было бы рассказать с точностью до наоборот.

Мария могла оказаться в гневе на Иисуса. Сестра, сидящая на полу, могла

разозлиться на сестру у кухонной плиты. Схватить Иисуса, затащить Его в кухню и

заявить: «Скажи, чтобы эта Марфа перестала все время суетиться, а лучше бы

немного подумала о жизни! Почему все время размышлять и молиться должна я?»

Важен же не тип служения, а сердце, которое вовлечено в него. Неверный

мотив оскверняет дар, который мы полагаем на жертвенник перед Богом.

Может, ты уже слышал шутку про парня, который молился Богу с неправильным

отношением в сердце.

— Почему, — спросил он, — мой брат благословлен всевозможными

богатствами, а у меня нет ничего? За всю свою жизнь я ни единого раза не пропустил

ни утренней, ни вечерней молитвы. Посещаемость церкви была безукоризненной.

Всегда любил ближних и давал им деньги. И вот, я почти подошел к жизненному

финалу и едва могу заплатить за аренду жилья.

Брат же мой, напротив, пьет и играет. И у него денег больше, чем он способен

сосчитать. Я не прошу Тебя его наказать, но скажи мне, почему ему дано так много, а

у меня нет ничего?

— Потому что, — ответил Бог, — ты самоправедная зануда!

Храни свое отношение.

Бог даровал тебе таланты. Но то же самое он сделал и для твоих ближних. Если

ты все время будешь думать об имении соседа, то забудешь о своем собственном.

Если же сосредоточишься на своем, сможешь благословить оба.

27

7

Безумные предчувствия

и большие надежды

............................................

Искренние проявления веры

[Иисус] пошел с ним.

За Ним следовало множество народа, и теснили Его. Одна женщина, которая страдала

кровотечением двенадцать лет, много потерпела от многих врачей, истощила все, что было у ней, и не

получила никакой пользы, но пришла еще в худшее состояние, — услышав об Иисусе, подошла сзади в народе

и прикоснулась к одежде Его, ибо говорила: если хотя к одежде Его прикоснусь, то выздоровею. И тотчас

иссяк у ней источник крови, и она ощутила в теле, что исцелена от болезни.

В то же время Иисус, почувствовав Сам в Себе, что вьпила из Него сила, обратился в народе и сказал: кто прикоснулся к Моей одежде?

Ученики сказали Ему: Ты видишь, что народ теснит Тебя, и говоришь: кто прикоснулся ко Мне?

Но Он смотрел вокруг, чтобы видеть ту, которая сделала это. Женщина в страхе и трепете, зная, что с нею произошло, подошла, пала пред Ним и сказала Ему всю истину. Он же сказал ей: дщерь! вера твоя

спасла тебя; иди в мире и будь здорова от болезни твоей.

Марка 5:24-34

Дщерь! Вера твоя спасла тебя.

Марка 5:34

Настольные часы для восьмилетнего ребенка в качестве подарка на Рождество

не такое уж событие. Но я все-таки сказал спасибо, унес их в свою комнату и

поставил на тумбочку.

Это были «Bulova» с квадратным циферблатом. Там не было электронного табло

— обычные механические стрелки. Аппарат не умел проигрывать кассеты или CD.

Спустя многие годы часы этой фирмы мало изменились. Ну разве что слегка помягче

стал бой, раздающийся в тишине комнаты.

Сегодня можно купить часы и с шумом дождя в качестве звука таймера, зовущего ко сну, и с голосом твоей мамы, пробуждающей тебя утром. Но у тех

часов ничего подобного не было. От боя будильника звонким лаем заходились

собаки по всей округе. И никаких элегантных кнопочек для выключения сигнала.

Просто хватаешь его и запускаешь куда-нибудь в угол комнаты. Модель времен

неандертальцев. Сегодня, в век цифровых часов и музыкальных будильников, на

какой-нибудь распродаже на блошином рынке за такое старье выручишь разве что

центов пятьдесят.

Но я с течением времени очень сильно привязался к этим часам. Не так уж часто

люди испытывают теплые чувства к какой-нибудь механической технике. Но со мной

это произошло. И не потому что они как-то особенно точно показывали время.

Наоборот, всегда немного отставали. И звонок я бы не назвал особо мелодичным, к

тому же чаще всего будильника я вообще не слышал. Я полюбил эти часы за их цвет.

28

В темноте они светились.

В течение всего дня впитывали в себя солнечные лучи. Поглощали солнце.

Стрелочки тикали, шли часы, летели минуты. И вот наступала ночь, и часики были

готовы к своей миссии. Когда я гасил свет перед сном, они вспыхивали и начинали

излучать красивое сияние. Не такое уж сильное. Но когда весь мир вокруг тебя —

сплошная тьма, то и небольшой проблеск кажется морем света.

Нечто подобное случилось с одной женщиной, встретившей Иисуса.

Мы не знаем ее имени, но знаем ее историю. Весь ее мир был как полуночная

тьма. Ходишь на ощупь и надеешься на чью-нибудь помощь. Прочитайте эти стихи из

Библии и постарайтесь понять, что я имею в виду.

За Ним следовало множество народа, и теснили Его. Одна женщина, которая

страдала кровотечением двенадцать лет, много потерпела от многих врачей, истощила все, что было у ней, и не получила никакой пользы, но пришла еще в

худшее состояние (Мк. 5:24-26).

Она была «поломанной тростью». Двенадцать лет кровотечения. «Страдала».

«Истощила все, что было у ней». А стало еще хуже.

Хроническое расстройство менструального цикла. Постоянное выделение

крови. Такое было бы нелегко для любой женщины в любую эпоху. Но для евреев

хуже и придумать нельзя. Это значит, что ни одна из сфер ее жизни не была не

затронута ее болезнью.

Сексуальная... Она не имела права прикасаться к мужу.

Материнская... Она не могла выносить ребенка.

Духовная... Она не имела права войти в храм.

Да даже и дома... все, к чему она прикасалась, считалось нечистым. Ни посуду

помыть, ни пол подмести.

Она была истощена физически и фактически изгнана из общественной жизни.

Она искала помощи «от многих врачей» (Мк. 5:26). Талмуд предлагает не менее

одиннадцати проклятий человеку в таком состоянии. Вне всякого сомнения, что все

их она выслушала и не раз. Некоторые происходили из закона, другие же и вовсе

представляли собой чистое суеверие. Например, нужно было носить при себе золу

от страусиного яйца, завернутую в льняную ткань.

«Истощила все, что было у ней». Добавить финансовое испытание к физическим

страданиям значит присовокупить к телесным мучениям еще и моральное

поношение. Один друг, страдавший раком, рассказал мне, что буквально скрывался

от кредиторов, требовавших платежей за непрекращающиеся медицинские

процедуры. Финансовые проблемы действовали на него столь же опустошающе, как

и сама боль.

«Не получила никакой пользы, но пришла еще в худшее состояние» (Мк. 5:26).

Она превратилась в сломанный тростник. Ежедневно просыпалась в теле, которое

было никому не нужно. Она была готова произнести свою прощальную молитву. И в

день, когда мы встречаемся с ней, уже почти сделала это.

К тому времени, когда женщина оказалась рядом с Иисусом, повсюду вокруг

были люди. Он шел исцелять дочь Иаира, самого уважаемого человека в местной

общине. Каковы шансы, что Он прервет столь ответственную миссию в доме

29

важного чиновника ради помощи такой, как она? Очень малы. А каковы шансы, что

она вообще выживет, если не воспользуется этим шансом? Еще меньше. Поэтому

она решает попробовать.

«Ибо говорила: если хотя к одежде Его прикоснусь, то выздоровею» (Мк. 5:28).

Рискованное решение. Чтобы прикоснуться к Нему, пришлось бы прикасаться и

к людям в толпе. А если ее кто-нибудь узнает, тогда все, прощай исцеление. Ну а

какой еще выбор? Денег нет, влияния никакого, друзей не осталось, выхода не

видно. Есть лишь безумное предчувствие, что Иисус может помочь, и огромная

надежда, что Он захочет это сделать.

Может быть, это все, что и у тебя осталось. Безумные предчувствия и великие

надежды. Тебе нечего дать. Все болит. Все, что ты можешь предложить, это и есть

твоя боль.

Вероятно, это-то и удерживало тебя от обращения к Богу. Ты предпринял пару

шагов по направлению к Нему, но потому увидел толпу других верующих вокруг.

Они выглядели такими правильными, чистыми, аккуратными — просто отличниками

веры. И увидев их, ты потерял из виду Его. Поэтому и отступил назад.

Если это и есть твой случай, тогда заметь, что только один человек в тот день

удостоился похвалы за свою веру. И это не какой-то богатый даритель. Не какой-то

верный последователь. Не какой-то признанный учитель. А захлебывавшийся

стыдом, безденежный изгой, ухватившийся за свою надежду.

И это кстати не такое уж плохое определение веры. Уверенность в том, что Он

сможет, и надежда на то, что Он хочет. Звучит очень похоже на библейские слова:

«надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает»

(Евр. 11:6).

Не так уж и сложно. Вера — это заключение, что Бог реален и благ. Это не

какой-то мистический опыт, не какой-то голос в лесу. Это наш выбор — верить, что

Творец всего сущего не сбежал, не бросил Свое творение на произвол судьбы, а все

еще посылает Свой свет сквозь тучи и реагирует на движения людских сердец.

Гарантии, конечно, дать никто не может. Она просто надеялась на ответ...

Жаждала его... но не знала, получит ли. Она знала лишь, что Иисус рядом и что Он

добр. Это и есть вера.

Она ничего общего не имеет с уверенностью, что Бог исполнит любой твой

каприз. Это уверенность, что Он сделает все правильно.

«Благословенны нищие, те, кому нечем заплатить, оказавшиеся в ловушке, обездоленные и болезненные, — сказал Иисус, — ибо их есть Царство Небесное»

(Мф. 5:6; перевод мой. — М. Л.).

Божья экономика работает вверх ногами (или, лучше сказать, вниз ногами, а

вверх ногами — экономика мира сего). Бог говорит, что чем безнадежнее твои

обстоятельства, тем вероятнее твое спасение. Чем больше твои бремена, тем

искреннее твои молитвы. Чем темнее комната, тем больше потребность в свете.

И вот мы возвращаемся к моим часам. Пока был день, я не очень ценил

способность моих «Ви1оуа» светить в темноте. Но когда наступала ночь, тут-то и

обнаруживалась моя благодарность.

30

Здоровая женщина никогда не сможет оценить силу прикосновения края

одеяний Господа. Но наша героиня была больна, и когда ее проблема и посвящение

встретились, произошло чудо.

Ее участие в процессе исцеления было крайне незначительным. Она просто

протянула руку из толпы.

«Если только смогу прикоснуться».

Важна ведь не форма действия, а действие само по себе. Сам факт, что она

что-то сделала. Отказала болезни в праве навсегда поселиться в ней и предприняла

усилие.

Исцеление начинается, когда мы что-то предпринимаем. Когда мы стремимся

вперед. Когда делаем первый шаг.

Божья помощь рядом и все время доступна, но приходит только к тем, кто

ищет ее. Апатия не приводит ни к каким результатам. Чудо этой истории —

потрясающее исцеление. Но истина в том, что совершилось оно благодаря

прикосновению. И благодаря этому незначительному жесту женщина смогла

пережить нежную силу Христа.

По сравнению с тем, что творит Господь, наши усилия минимальны. Но

необходимы. От нас не требуется делать много, но требуется сделать хотя бы

что-то.

Написать письмо.

Попросить прощения.

Позвонить пастору.

Исповедаться.

Позвонить маме.

Пойти к врачу.

Креститься.

Накормить голодного.

Молиться.

Учиться.

Идти вперед.

Сделать что-то, что продемонстрирует наличие веры. Веру без усилий с нашей

стороны и верой-то назвать нельзя. Бог отвечает. Он еще ни разу не отверг

искренних проявлений веры. Ни разу.

Богу нравится радикализм, готовность рискнуть.

Построен ковчег — спасена жизнь. Маршируют солдаты — падает Иерихон.

Поднимается жезл — расступается море. Люди делят свой хлеб с обездоленными —

тысячи получают пропитание. А если кто-то прикасается к одежде Иисуса — будь то

рука женщины с кровотечением в Галилее или молитва нищего попрошайки в

Бангладеш, — Иисус останавливается. И отвечает.

Марк мог бы тебе лучше рассказать. Когда она коснулась Христа, случилось

нечто, чего еще никогда не было в библейской истории. И евангелист записал эти

события.

Во-первых, Иисус исцелил человека, Сам не зная о том. Сила явила себя

автоматически и моментально. Как если бы Бог Отец устроил в системе замыкание, и божественная природа Христа опередила Его человеческую природу.

31

Нужда вызвала на себя огонь небесной помощи. Ни неоновых огней, ни

громкоговорителей там, правда, не было. Никакой суматохи. Никаких фанфар.

Никакой кутерьмы. И фотовспышек не было тоже. Просто помощь.

Точно так же, как я в своей темной комнате извлекал определенную пользу из

старых часов, погруженный во тьму мир может воспользоваться светом Христа.

А во-вторых, Он назвал ее дочерью. «Дщерь! вера твоя спасла тебя» (Мк. 5:28).

Это единственный раз, когда Иисус называет какую-либо женщину дочерью.

Представь себе, что она почувствовала. Она и вспомнить-то не могла, когда в

последний раз слышала доброе слово. Уже забыла, когда встречала взгляд, не

наполненный злобой.

Лев Толстой, великий русский писатель, рассказывал, как однажды шел по улице

и увидел нищего. Граф тут же полез в карман и собирался дать милостыню, но денег

у него с собой не оказалось. Толстой повернулся к попрошайке и сказал: «Извини

меня, брат мой, но мне нечего тебе дать». Нищий просиял и тут же ответил: «Ты дал

мне больше, чем я просил. Ты назвал меня братом».

Для тех, кто любим, добрые слова — как легкая закуска. Для тех же, кто

жаждет любви, — это великий пир.

Иисус устроил банкет в честь той женщины.

Если верить христианской традиции, она никогда не забыла сказанного.

Согласно легенде, она осталась с Иисусом вплоть до момента, когда Он шел на

Голгофу. Говорят даже, что ее звали Вероника, что стояла она у подножия креста, и

когда пот и кровь застилали Христу глаза, вытирала Ему лоб.

Он в час великой нужды прикоснулся к ней, и она в час Его боли не оставила Его.

Мы не знаем, истинна ли эта история. Но знаем, что так вполне могло быть. И я не

знаю, случалось ли нечто подобное с тобой, но точно знаю, что может.

8

Вечная юность

............................................

Как любить жизнь, когда становишься старше

Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее;

а кто погубит ее, тот оживит ее.

Луки 17:33

Тебе ведь не нравится, если кто-нибудь упомянет об этом вслух?

Например, парикмахер: «Джо, а волоски-то на макушке совсем поредели».

32

Или косметолог: «В следующий раз, Сью, нам надо будет заняться твоими

морщинами».

Или дети: «Слушай, напомни еще разок, кто такие были „Ролинг Стоунз"».

Или письмо с приглашением: «Мы ждем вас на тридцатилетие со дня окончания

школы».

Или доктор: «В общем-то, Билл, беспокоиться особо не о чем. Твое здоровье

вполне сносно для людей такого возраста».

Восход старости. Первые страницы последней главы. Золотистый отблеск на

зеленой кроне жизни. И вот ты уже разглядываешь морщинистое лицо, столкнувшись с неопровержимым фактом собственного старения.

И хоть мы и пытаемся шутить («Старость — это когда впиваешься зубами в

сочный стейк... и зубы остаются в мясе»), не всегда получается смешно. Особенно

для тех, кто был научен ценить юность.

А ведь это все мы.

Долгие годы ты беспокоился о чем угодно, только не о старости. Среди прочих

недостатков, обнаруживавшихся в избытке, всегда было одно непременное

достоинство — молодость. Ты мог жрать, как лошадь, но не выглядеть так. Все

учителя были старше тебя. Профессиональные спортсмены оказывались примерно в

том же возрасте, что и твой старший брат. Жизнь казалась открытым шоссе без

ограничений скорости, а до конца дороги — целое тысячелетие.

Но потом они появились, едва заметные посланники смерти.

Ты купил страховку, в которой среди прочего говорилось о затратах на

погребение и ритуальные услуги. Друзья, ехавшие с тобой вместе в машине, вдруг

спросили, почему ты стала щуриться, глядя на дорожные знаки. Мальчишка, помогавший донести сумку с овощами, назвал тебя «бабулей».

Поначалу это редкие напоминания. Словно мелкий дождь. При этом сам ты

затянут в непромокаемый костюм — убежден в бесконечности собственной

молодости. Но со временем капли становятся все крупнее и настойчивее. Когда

просыпаешься, все болит. А если что-то не болит, значит, уже не работает.

Твои собственные родители начинают вести себя, как дети. А у тебя морщинки

от улыбки никуда не исчезают, даже когда ты перестаешь улыбаться.

А потом вдруг — БУМ! — и капельки дождя превращаются в поток. Нежное

накрапывание — в гром и молнию. Сердечный приступ. Опустевший дом. Сорок

свечей на торте. Бифокальные линзы. БУМ! БУМ! БУМ!

И уже не отвертишься. Понсе де Леон так и не смог найти источник вечной

молодости. Не сможешь и ты. Хотя как стараешься! Тягаешь гантели. Поседевшие

пряди

замазываешь

черным.

Семейный

микроавтобус

меняешь

на

монстрообразный трак с полным приводом, способный покорять непредсказуемые

обочины федеральных автострад. На лице подтяжка. Двойной подбородок спрятан

за ворот. Грудь накачана.

Но как ни старайся, календарь теряет листок за листком. Часики тикают. Тело

стареет. И каждая выпитая таблетка напоминает: есть горькое лекарство, которое

всем нам предстоит испить.

Но почему эта пилюля так медленно усваивается? Почему так трудно смириться

с очевидным? Почему от одной мысли об очередном дне рождения нас бросает в

33

дрожь? Безусловно, часть проблемы кроется в зеркале (или по крайней мере в

видимом там отражении). То, что было упругим и крепким, обвисло. То, что

работало в полную силу, сейчас лишь болезненно дрожит. Время, как говорится, лучший целитель, но никчемный косметолог.

Для многих из нас свою роль сыграли жизненные неудачи. Ты что-то планировал

совершить, и не смог. Собирался наконец-то выбраться из пригорода, но

по-прежнему платишь проценты по кредиту за дом. Клялся себе, что никогда не

будешь офисной куклой, но вот сидишь в кабинете, забитом всевозможным

бумажным хламом. Был намерен оставить потомкам наследство, а осталась лишь

подшивка долговых квитанций.

Боль бывает и глубже. От пустоты и бессмысленности успеха. Ты забрался на

самую вершину лестницы, чтобы оказаться там в полном одиночестве. От стола из

красного дерева тянет холодом. Блеск наград потускнел. Дипломы выцвели. Мир, казавшийся когда-то мечтой, стал для тебя реальностью, но и его оказалось мало.

Сожаления превращаются в образ мыслей. Сантехник мечтает пойти учиться в

медицинский колледж, а врач — стать сантехником. Работающая женщина

переживает,

что

не

посвятила

достаточно

времени

своим

детям,

а

мать-домохозяйка сожалеет о несостоявшейся карьере.

Бывает и еще хуже. Сожаления могут закончиться бунтом. Против требований

жизни. Против рутины. Против скуки. Против всего, что ограничивает и принижает,

— работы, правительства, автомобиля типа «универсал», или еще хуже — против

твоей семьи.

Бунтовщики, решающие бежать от реальности по темным узким дорожкам, становятся первыми кандидатами на попадание в одну из излюбленных дьявольских

ловушек — прелюбодеяние.

Милая молоденькая секретарша вместе с бумагами приносит в твой кабинет

чувство симпатии...

Сосед не может поверить, что у тебя четверо детей, а фигура при этом — само

изящество...

Давид внутри нас отправляется на поиски Вирсавии. Жена Потифара

заглядывается на Иосифа. В зеленой травке — веселая любовная возня. Но там же

прячутся и колючки.

Давайте я сразу все скажу прямо: процесс старения может оказаться опасным.

Эта дорожка обманчива, а по ее сторонам — глубокие канавы. Мудр тот, кто выйдет

в путь во всеоружии. Ты ведь слышал, что такое случается. Бог ведь не делает из

этого секрета. Ты ведь не перечеркиваешь весь свой предыдущий опыт, когда

взрослеешь. Да и другие оказывались в подобных ситуациях до тебя. Поэтому

просто посмотри вокруг. У тебя полно возможностей подготовиться к тому, что тебя

ждет. Кругом более чем достаточно пищи для размышления. Если некоторые

последствия процесса старения оказываются для тебя сюрпризом, не вини Бога. Он

предупреждал. И даже дал совет.

«Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит

ее» (Лк. 17:33).

34

«Есть два вида отношения к жизни, — заявляет Иисус. — Либо оберегать ее, либо жаждать ее. И самые мудрые не те, что смогли наполнить свою жизнь

множеством лет, но те, что смогли наполнить свои годы полнотой жизни».

Анни Даллард делится опытом в своей книге «Описание жизни»: «Вот то

немногое, в чем я уверена на сто процентов: если пишешь книгу, потрать себя

целиком; выложи все, что есть, немедленно, сразу же. Не пытайся приберечь

какие-то ценные заготовки на потом, для следующей главы, для новой книги. Нет.

Отдавай, что имеешь. Отдавай целиком. Отдавай не жалея».

Жизнь полна новизны и удивительных сюрпризов. Ищи их. Устрой на них охоту.

Продавай, что имеешь, чтобы обрести эту свежесть. Не слушай нытиков, навечно

приговоривших себя ко второму сорту и требующих того же от тебя. Они просто не

хотят чувствовать себя ущербными и виноватыми. Цель ведь не в том, чтобы жить

долго. Цель в том, чтобы ЖИТЬ.

Если верить Иисусу, имеющиеся варианты очевидны. Один голос твердит тебе о

безопасности. Предлагает развести огонь в камине, сидеть дома в тепле и уюте.

Если не будешь высовывать нос, то уж точно ничего плохого с тобой не случится. И

никто тебя не будет ругать — ты ведь и делать ничего не будешь. И равновесия не

потеряешь, потому что не станешь карабкаться на скалы и хватать с неба звезды.

Даже и не пытайся. Просто будь в безопасности.

Но есть и другой голос. Он зовет тебя в приключение. В Божественное

путешествие. Он говорит, что не стоит разводить огонь в камине, лучше развести его

в своем сердце. Повиноваться Божьим импульсам. Усыновить ребенка. Переехать за

границу. Поменять карьеру. Занять высокую должность. Все зависит от тебя самого.

Конечно, это не безопасно. А как ты думал?

Ты думаешь, сможешь вечно прятаться в тепле? Иисус бы с тобой не согласился.

«Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее». Мне нравятся слова генерала

Дугласа Макартура. Он сказал их, когда ему было семьдесят восемь. «Никто из нас

не становится старым просто после достижения какого-то возраста. Люди стареют, предавая свои идеалы. Годы сушат кожу. Измена принципам сушит душу».

Чарльз Линдберг, летчик, впервые пересекший Атлантику, тоже мог кое-что

сказать про жизнь в безопасности и комфорте:

Я решил для себя, что если смогу летать хотя бы десять лет, прежде чем

погибну в авиакатастрофе, то буду считать случившееся удачной сделкой... Кто

ценит жизнь больше? Летчик, посвятивший ее любимому делу? Или скряга, отсчитывающий каждый день, будто последнюю копейку в кошельке?

Еще раз внимательно прочитай предупреждение Иисуса. «Кто станет сберегать

душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее».

Попытайся отыскать в себе остатки детского любопытства. Даже если однажды

ты оказался рядом с вершиной холма, это вовсе не значит, что самая верхняя точка

безвозвратно пройдена.

Последняя глава может оказаться самой насыщенной. Последняя песнь может

стать самой величественной. Может так случиться, что вся твоя жизнь была

подготовкой к великому уходу из нее. Божьи старики всегда оказывались среди Его

избранных.

35

Моисей попал в Библию благодаря совершенному им на девятом десятке.

Старый зрелый Авраам был гораздо мудрее, чем юный порывистый Аврам. Халев

решился потребовать обещанную ему гору в восемьдесят пять. Пророчице Анне

было тоже восемьдесят пять. И у нее было достаточно сил, чтобы молиться о

приходе Мессии, и достаточно зоркое зрение, чтобы Его узнать.

А посмотри на престарелого апостола Иоанна. Последнего из апостолов.

Близкого друга Иисуса. Казалось, что его последние дни уж точно будут мирными и

спокойными. Он исполнил все, для чего родился.

Ничего подобного. Не хватало, чтобы он услышал ваши рассуждения. И Богу

тоже не говорите. Ни тот ни другой не собирались на покой. Иоанну предстояло

написать еще одну главу. То, что выглядело как остров изоляции от мира, превратилось в место вдохновения. И вот на закате жизни Иоанн пишет самую

последнюю книгу Библии. Может быть, вся его предыдущая жизнь была лишь

подготовкой к этой работе?

В этом же и пафос знаменитых стихов Роберта Браунинга:

Давай будем стариться вместе,

Ведь все лучшее впереди —

Последнее в жизни,

Ради которого было начало.

Последние годы могут оказаться лучшими. Поговори на эту тему с Отмаром

Амманом. Уже будучи на пенсии, он спроектировал магистраль между

Коннектикутом и Нью-Джерси, аэропорт Dulles в Вашингтоне, мосты Throg Negs и

Verrazano.

С ним бы согласился и Генри Шлиман. Он ушел «на пенсию», оставил свой

бизнес, чтобы найти легендарный город, описанный Гомером, — Трою. И нашел.

Уинстон Черчилль, как никто другой, заслужил отдых после Второй мировой

войны. Но он не ушел на покой. Он взялся за перо и в возрасте семидесяти девяти

лет получил Нобелевскую премию по литературе.

Кто-то стареет и ходит на рыбалку. Кто-то стареет и отправляется на охоту. Они

охотятся за тем, что всегда мечтали поймать. И ловят.

Один из друзей знаменитого американского юриста Оливера Венделла Холмса

спросил его, почему он вдруг в возрасте девяноста четырех лет занялся изучением

греческого языка. Холмс ответил: «Ну, милый мой, либо сейчас, либо уже никогда».

Дж. С. Пенни, когда ему было девяносто пять, заявил: «Мои глаза видят

неважно, но видение четкое как никогда».

С годами наше видение должно улучшаться. Не видение дел земных, но

видение путей небесных. Если вы провели всю жизнь в поисках Божьего града, то, когда он однажды покажется, у вас будет право войти. После смерти Микеланджело

в его мастерской нашли записку. Она была адресована ученику. «Рисуй, Антонио, рисуй. Не трать попусту время», — писал великий старик.

Мы понимаем, почему ты спешил, Микеланджело. Время не стоит на месте. Дни

несутся. Годы исчезают. Жизнь заканчивается. И пока есть время, мы должны

заняться тем, ради чего пришли.

36

Если бы какой-то путешественник не продумал свой поход до конца, это нам

показалось бы странным. Мы только пожалели бы пассажира, который так и не

прочел расписание. И вряд ли смогли бы понять человека, утверждающего, что

целью путешествия является само путешествие.

Для таких в Писание и включены следующие слова: «Прошла жатва, кончилось

лето, а мы не спасены» (Иер. 8:20).

Впрочем, есть, конечно, и те, кто знает свою конечную цель. Надеюсь, ты из их

числа. Надеюсь, ты понимаешь, что скоро будешь дома. Тогда для тебя возраст —

не враг. Тогда твои годы — лишь верстовые столбы, напоминающие, что избавление

никогда не было так близко.

Так и скажи своему парикмахеру.

9

О пользе исторического чтения

............................................

Если кто-то сломал тебе жизнь

В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус, и разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и

рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними. Но глаза их были удержаны, так что

они не узнали Его. Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны?

Один из них, именем Клеопа, сказал Ему в ответ: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не

знаешь о происшедшем в нем в эти дни?

И сказал им: о чем?

Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред

Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и

распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано

у гроба и не нашли тела Его, и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что

Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели.

Тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что

предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от

Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании.

И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но

они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и

остался с ними.

И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них

глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них. И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?

И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать [Апостолов] и

бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону. И они рассказывали о

происшедшем на пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба.

Луки 24:13-35

37

И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда

Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?

Луки 24:32

Десятилетний Финеас поднялся с кровати еще до восхода солнца. Да и всю ночь

он спал неспокойно. Еще до того, как в доме стали слышны обычные утренние звуки, он уже был внизу у выхода с собранным рюкзаком. В полной готовности к долгому

путешествию.

Шел 1820 год. А Финеас собирался увидеть остров. Свой остров. Обещанный

ему еще при рождении. В тот самый день, когда мальчуган появился на свет, дед

подарил новорожденному кусок земли в Коннектикуте под названием Айви-Айленд.

И вот сегодня Финеас собирался его впервые увидеть.

Не всякий мальчишка рождается собственником. Родители Финеаса никогда не

упускали случая об этом напомнить. Говорили, чтобы не забыл их в старости. А

соседи боялись, что юный землевладелец не захочет играть с их детьми.

В общем-то, их опасения были не лишены основания. Финеас ведь отличался от

своих сверстников. Пока те грезили рыцарями и драконами, он только и думал что о

своем острове. Однажды он станет господином на своей собственной земле.

Построит там дом. Начнет фермерское хозяйство. Будет разводить скот. И

царствовать в своем уделе. Ведь если ты владеешь островом, то чувствуешь себя

довольно важным человеком.

И если ты владеешь островом, то, конечно же, хочешь его увидеть. А Финеасу

просто необходимо было там побывать. Он умолял отца отвезти его на заветную

землю, пока тот летом 1820 года не согласился.

Экспедиции предшествовали три бессонные ночи. Затем ранним утром мальчик, его отец и нанятый носильщик забрались в телегу и отправились в путешествие, полное смысла. Наконец-то Финеас увидит свой остров.

Спокойно сидеть он не мог. На вершине каждого холма начинал свои вопросы:

«Мы уже близко? А отсюда его видно?» Отец успокаивал его, призывал к

спокойствию, уверяя, что они все ближе и ближе к цели.

Наконец, родитель указал куда-то на север. Вдалеке за поймой виднелся ряд

длинных деревьев, тянущих свои кроны к небу.

«Вон там. Там твой Айви-Айлэнд», — сказал он.

Финеас не смог усидеть на месте. Он вскочил и понесся что было сил по лугам, оставив далеко позади себя отца с носильщиком. Он бежал к тем деревьям, оттуда

можно было рассмотреть владение. Но, увидев землю, парень остановился как

вкопанный. Сердце оборвалось.

Айви-Айлэнд представлял собой пять акров болота, кишащего змеями. Его дед

называл этот кусок земли самым ценным участком во всем Коннектикуте. На самом

же деле он был абсолютно бесполезным. Отец прожужжал ему все уши о щедром

даре. А оказалось, это была всего лишь шутка. Жестокая шутка. Глядя на

потрясенного Финеаса, папаша и носильщик разразились смехом.

Парень оказался не счастливым наследником, а всеобщим посмешищем.

Дедушка Тейлор сыграл над внуком злую шутку. А тот, будучи однажды обманут, 38

сделал обман стилем своей жизни. Одураченный мальчишка построил свою карьеру

на том, что дурачил людей.

Может, среди них был даже ты.

Ты просто не знаешь его как Финеаса. И не слышал о нем, как о землевладельце.

Тебе он известен как шоумэн-аферист. И автор однажды оброненной фразы:

«Каждую минуту рождается новый лох». Долгие годы он доказывал ее

справедливость. Б этом был смысл жизни Ф. Т. Барнума1.

Такова жизнь и многих других. Им тоже пообещали обетованную землю, а

привели к вонючей трясине.

На этой неделе я ехал в аэропорт вместе с одним бизнесменом. Он рассказал

мне, что десять лет назад зарабатывал в двадцать раз больше, чем сейчас. Это было

до того, как его предприятие обанкротилось. До того, как сломался он сам.

После моей проповеди в последнее воскресенье ко мне подошла женщина, приехавшая из другого города. Спросила, что делать с мучительными

воспоминаниями. Я поинтересовался, в чем дело. «Я хочу ходить в церковь, но в

ранней молодости меня изнасиловал проповедник. И сейчас всякий раз, когда я на

служении, я вспоминаю об этом».

Знакомая недавно рассказала мне, что ее мужа больше заботит игра в гольф, чем жена.

И даже когда я пишу эти строки, ко мне пришел один мой сотрудник и

рассказал, что подает в суд на строительную компанию, которая уже давным-давно

обещала закончить его дом, но так и не сделала этого.

Все эти люди в чем-то не правы? Да нет, их желания вполне справедливы. Один

хочет иметь крепкий бизнес, другая — полноценную церковь. Мужа, сдержавшего

брачную клятву. Строительную компанию, исполнившую контракт. Кто может

винить людей за такие стремления? И кто бы мог подумать, что все эти мечты

рухнут?

Они сами даже не предполагали.

Но сейчас они стоят лицом к лицу с необходимостью принять решение. Что

делать со своим разочарованием? Что делать с разбитым сердцем? Мы не имеем в

виду просто какие-то неудобства. Мы не ведем спор о двойной сплошной, проезде

на красный свет или проигрыше в теннис. Мы говорим о разбитом сердце. Мы ведем

речь о том состояние, в котором через два дня после смерти Иисуса оказались Его

ученики. Их мир рухнул. Рухнул на них. Это следует из их беседы. Еле волочат ноги, головы опущены, руки бессильно повисли. Семь миль от Иерусалима до Эммауса

показались им за все семьдесят.

Они идут и рассуждают о «всех сих событиях» (Лк. 24:14). Не трудно

представить себе их речи.

— Почему народ обратился против Него?

— Он же мог сойти с креста. Почему тогда не сошел?

— Почему позволил Пилату сотворить с Собой все, что тот вздумал?

— И что нам теперь делать?

1 Финеас Тейлор Барнум — знаменитый своими мистификациями коммерсант-манипулятор, антрепренер, основатель нескольких цирковых шоу. — Прим. перев.

39

Так они бредут, а позади появляется незнакомец. Это Иисус, но они не узнают

Его. То же самое разочарование сделает и с тобой. Оно ослепит тебя и помешает

увидеть Божье присутствие. Упадок духа обращает наш взгляд внутрь себя. И тогда

Он может прогуливаться рядом, а мы не заметим.

Отчаяние не просто затуманивает взор. Оно ожесточает сердца. Мы становимся

циничными. Черствыми. И когда приходят добрые вести, мы отказываемся

принимать их всерьез, опасаясь новых разочарований. Именно это произошло с

учениками. Чуть позже они заявят:

Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не

нашли тела Его, и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли

так, как и женщины говорили, но Его не видели (Лк. 24:22-24).