Она - Эмилия

50 Эйви

Звезда ушла за горизонт и заметно похолодало. Нити, выдернутые из подола моей домотканой рубахи, были уже сплетены в шнурок, после чего изготовить лучок для добычи огня трением не представляло мне никакого труда. Старая ветка кустарника, обломок сухого сучка, много лет провалявшийся здесь, и сухая, тонкая палочка, которую я обгрызла от мелких веточек.

Все было готово, звезда почти села и я должна действовать быстро.

Я заготовила тоненькие, сухие веточки, какой- то сухой пух с колючими семенами, которые нашла неподалёку. Сухие веточки истёрла в труху и уложила в углубление в сучке, в которое я вставила мою ровную палочку и стала вращать, ведь дело это привычное… Двигая лучок туда-сюда я внимательно наблюдала, как из углубления, в котором вращалась палочка, поднялась тонкая струйка дыма, а потом затеплился первый огонек будущего маленького костра. Огонек я быстро раздула до первого язычка пламени, затем сразу накормила его пухом неизвестных семян, потом мелкими стружками и тонкими палочками.

Небольшие ветки сухого кустарника, что рос неподалёку, тоже пошли в мой маленький костёр. Кусок обшивки с драгоценной водой поставила сверху. Уже окончательно стемнело и стало заметно холодно и страшно, как всегда. Грязь и лёгкая мутная жижа осела на дно обшивки и по её краям. Можно пить. Сегодня здесь наступит ночь, впервые за эти двое суток. Напившись вдоволь я улеглась под обшивкой капсулы и закрыла глаза.

Рокот в небе прервал мой сон. Небо было тёмным, кое — где затянуто облаками, и рассмотреть, от чего исходил этот звук, было невозможно. Звук нарастал. Сквозь облака стал проступать свет, и через секунды показалось пламя и странный предмет над ним. Предмет падал. Но присмотревшись, я заметила, что предмет все-таки не падает, а опускается.

— Челнок-капсула — подумала я.

Сжавшись в комочек, я закрыла голову руками. Капсула приземлилась совсем недалеко, подняв облака пыли, и, затем, скрывшись в них. Через несколько минут пыль стала оседать и стал виден челнок. Местами он был светло — белым, но, присмотревшись, поняла, что он серебристый.

Кто там прячется внутри? Ведь не может никто разумный, в здравом смысле прилететь в ночь на Протею.

Почему он приземлился именно здесь, а ни где — нибудь в другом месте?

Шло время, но из челнока никто не вышел, лишь через некоторое время я услышала, как в ней открылся кислородный люк.

Я чувствовала, как мои веки наливаются тяжестью и меня клонит в сон. Холод, пробирающийся под тонкую рубашку и слабость быстро разморили меня.

Две ослепительно яркие вспышки кривыми лучами-молниями вспороли облачную мглу.

Еще челнок?

Быстро выскочив из своего укрытия и прижавшись к земле, смотрела в открытое пространство тёмного неба и остолбенела…

Перед моими глазами медленно шёл на снижение огромный корабль. В его светлом боку уже темнел открывающийся люк.

Пару секунд я ошарашенно хлопала ресницами, пытаясь понять, снится мне этот корабль или нет.

Неудачно повернувшись, споткнулась о камень и упала вперёд, выставив руки. Голова закружилась от удара и я замотала головой, размазывая по щекам слезы. Подобрала колени под себя и задом поползла прочь.

Корабль опустился недалеко от серебристой капсулы. Двигатели перестали шуметь, а затем в нижней части корабля открылся люк. Дверь просто опустилась вниз, превратившись в узкий трап со ступеньками.

И пару секунд спустя по этому трапу спустился высокий, широкоплечий ЭНИЕЦ! в защитном костюме офицера галактики. Я видела энийцев по галовизору. Лучшие пилоты и воины, сильные мужчины с удивительными свойствами эннов…. От волнения и страха перехватило дыхание и я сдавленно сглотнула…

Осмотревшись, он, видимо, не заметил меня под куском обшивки и вылезать из своего убежища я и не собиралась!

Эниец направился к челнок-капсуле и ловко открыл её. Из челнока вышла невысокая девушка с тёмными волосами и нерешительно замерла перед ним.

Эниец подошёл к ней ближе и стал что-то быстро ей говорить. Слов я не разобрала, но тон речи уловила. Доброжелательный, успокаивающий, низкий, грудной тембр. Этот офицер прилетел за девушкой. Из своего укрытия я видела, как они поднимались по трапу корабля.

Сердце забилось сильнее. Сейчас они улетят.

Девушка прошла внутрь корабля, а эниец вдруг остановился. Его взгляд заинтересованно разглядывал мою покореженную капсулу.

Я металась в раздумьях. Выйти к нему и попроситься в услужение? Я хорошо готовлю и прибираю дом, слежу за садом и огородом… Этот мужчина не может обидеть, у него такой голос… Он не обидит и не причинит вреда… Если он откажет взять меня на корабль, я могу попробовать попросить еды..

Я выждала минуту, затем медленно выползла из под обломка, шатаясь на уставших, онемевших ногах. Дрожащими руками кое-как поправила грязные, спутанные волосы.

Эниец стоял на трапе, как днём, в свете прожектора корабля и не отрываясь смотрел на меня. Я судорожно вздохнула.

В тишине ночи раздалось жалобное урчание моего желудка.

Он начал спускаться ко мне. Я видела, как он медленно сделал шаг и спустился на одну ступеньку, затем еще на одну и так, пока не спустился с трапа на землю, а мне стало вдруг страшно и я обхватила себя руками, чтобы не дрожать. Вот он уже совсем рядом…. От страха я уже еле дышала..

— Не бойтесь меня! — я утонула в его прекрасных, темных глазах, которые, будто начали светиться изнутри…

Он широко улыбнулся мне и дружелюбно поднял перед собой раскрытые ладони, лишённые какого-либо оружия.

— Я не причиню вам вреда.

Немного успокоившись и почувствовав его выжидательный взгляд, я решилась спросить.

— Я бесцветная, с Амриты, Господин. Могу ли я просить вас работать на вас? Я многое умею и не подведу вас. Взяв меня, вы не пожалеете… Ем я немного… — Он прерывисто дышал и его взгляд блуждал по моим рукам. Да, брачных татуировок амриток нет и не должно быть…

Я не успела договорить, как он легко подхватил меня на руки, крепко прижал к себе и зашагал к кораблю. На мгновение я прижалась лицом к его груди.

Я была так поражена случившимся, что сначала даже не поняла, что меня берут на корабль! Согласился! Дай Богиня долгих лет жизни моему Господину!

Мужественная красота и его тёплое отношение ко мне были такими, какими я мысленно наделяла героя своего романа из детских книжек Энии и Протона, которые не разрешал читать отец.

Смущение, завладевшее всем моим существом, когда он подхватил меня на руки, не позволило мне даже поднять на него глаза.

— Надо беречь ноги — услышала я его низкий, бархатный голос, совсем забыв, что босая…