Они среди нас (СИ)

Глава 58

Когда слёзы на глазах Есении высохли, она успокоилась, полежала ещё немного, поднялась с кровати, взяла пульт, включила первый канал и начала читать то, что было написано на экране. Из первого сообщения она узнала, что за весь курс обучения в академии студентам предстоит изучить более ста предметов и сдать по ним экзамены. Ниже располагался перечень предметов, которые будут изучаться на первом курсе. Есения внимательно прочитала их названия и присвистнула:

— Фью! Ничего себе! Ракетная техника, космическая, межпланетная, основы космической медицины, астрономия, геофизика, астронавигация, космическая связь, фотографирование, видеосъёмки… Вот, попала! Всю жизнь только и мечтала изучать эти предметы!

Немного остудив пыл, она переписала расписание на неделю в блокнот и начала готовиться к завтрашнему дню. Положила в большую кожаную папку необходимые учебники, тетради и все необходимые для занятий принадлежности. За вечер постепенно пришло осознание того, что надо смириться со своей участью и начать серьёзно выполнять то, что от неё будут требовать. Обратной дороги не было.

Утром, второго сентября, заняв своё место в аудитории, заполненной девушками, Есения уже не чувствовала себя такой одинокой. Когда началась лекция, она превратилась в «одно сплошное ухо» и стала впитывать каждое слово преподавателей. Учиться она любила.

Теперь каждый учебный день для неё был праздником. Знания ей давались легко. С наземными тренировками в барокамере, сурдокамере, центрифуге и в прочих тренажёрах она справлялась успешно. Каждый раз после этих нагрузок, медики писали в заключении:

— Здоровье идеальное, психика устойчивая, обладает сверхвыносливостью, волевым характером.

Поняв, что времени на изучении предметов ей хватает и ещё остаётся, записалась в спортивные секции и каждую свободную минуту занималась физкультурой в комнате.

Присматриваясь к другим студенткам, она отметила, что половина их не уступает ей в знаниях, в физическом развитии и схожи с ней в поведении. Даже подумала как-то, что смогла бы с ними полететь на другую планету.

— В беде такие не оставят и всегда найдут выход из сложной ситуации.

Обладая хорошей зрительной памятью, вспомнила, что именно они смотрели на неё и улыбались, когда в актовом зале появилась Дианнея.

— Не может быть! — вдруг встрепенулась она. — Неужели они поняли, кого видели?! Но, чтобы понять это, надо самим быть властелинами!

Еська призадумалась, но всё же решила:

— Нет, в России не может быть столько властелинов!

Однажды на перемене она заглянула в тетрадь одной девушки. Лекция в ней была написана не на русском языке. Улучшив момент, она подсмотрела, как ещё одна студентка писала в тетради на другом языке и подумала:

— Странно! Говорят все на русском языке, а пишут на другом. Неужели транслейтор устроен так, что сразу преобразовывает иностранную речь в русскую? Тогда на каком языке они сдают контрольные работы?

И это она проверила. Они были написаны на русском языке. Общаться с сокурсницами на отвлечённые темы, пытаться узнать о них какую-либо информацию, в академии было запрещено.

Однажды в спортивном зале, занимаясь боксом, она находилась в спарринге со своей соседкой. После меткого удара Есении девушка отлетела в сторону и выпалила громко вслух что-то на другом языке. Есения тут же услышала в правом ухе: «Это неприличное выражение».

Теперь она поняла, что девушки, записывающие в тетрадь лекции на других языках, действительно иностранки, хорошо владеющие русским языком. Транслейтор же переводит и сообщает в ухо только иностранную речь, передаёт информацию и требования внутренних служб академии.

Студенткам запрещалось пользоваться мобильными телефонами. Те, кто пытался это сделать, быстро осознавали, что на той глубине, где находилось учебное заведение, они, то ли не ловили, то ли их глушили. По этой причине Есения не смогла сообщить родителям о приезде домой на зимние каникулы после первого семестра. Когда лифт поднимал её на поверхность земли, в ней ликовала каждая клеточка. Как только он остановился, а двери распахнулись, она бросилась к выходу, нажала кнопку в стене и вылетела на улицу. Московский морозный воздух ударил ей в лицо. Волна счастья пробежала по всему телу. Она быстро зашагала прочь от здания, выпустившего её наружу и, остановившись метров через сто, от восторга прокричала:

— Я дома-а-а!

Затем достала из кармана и включила свой мобильный телефон, но связи не было.

— Очевидно, оператор отключил её по причине длительного неиспользования номера, — сделала она вывод.

На общественном транспорте Есения добралась до дома, открыла дверь своим ключом и вошла. Родной, любимый запах квартиры ударил в нос, и все ощущения детства вернулись к ней разом. Стало тепло, уютно и спокойно.

Она решила не звонить родителям с домашнего телефона и не сообщать о своём приезде, а побыть дома одной и насладиться своими ощущениями. Лёжа на кровати, она с удовольствием вспоминала о своей жизни с родителями и сестрой Евой, но вскоре заснула. Когда проснулась, на неё смотрели две пары родительских глаз.

— Ты ли это, Есенюшка? — со слезами на глазах бросилась к ней мать.

Есения улыбнулась:

— Я! Живая, здоровая, как видишь. Не реви.

На следующий день в родительский дом приехала Ева со своей семьёй и новорожденной дочуркой. Не удержалась и Аделаида. Высыпала в миску Карата целый мешок сухого корма и решила, что пёс спокойно продержится сутки без неё. Воды оставлять не стала. Замёрзнет она всё равно. Захочет пить — снега похватает. Благо, его навалило много.

На вопрос Евы и бабушки о том, где она учится, Еська ответила уклончиво:

— Врать не хочу, правду сказать не могу. Не пытайте меня.

Больше таких вопросов ей не задавали. Только Аделаида сказала:

— Не хочешь говорить — не надо. Судя по тому, как замечательно ты выглядишь, тебе там хорошо. Нам этого достаточно.

Есения с детства была миленькой и складной девочкой, а сейчас она стала просто красавицей. С тех пор, как начала интенсивно заниматься спортом, её организм, словно проснулся, задышал каждой клеточкой. Хорошо развитая мускулатура поддерживала её стройный стан. Усиление обменных процессов в организме спровоцировали мощный рост волос на голове. Они стали крепкими, упругими, густыми. Взгляд был уверенным. Такой своим родным она нравилась ещё больше.

Каникулы пролетели быстро. Есения не сидела дома. За время отдыха она посетила театр, сходила на эстрадный концерт, на каток, бродила по Москве и радовалась тому, что не встретила знакомых. Уж очень не хотелось ей врать о своём месте учёбы. Вот только однажды к ней подошёл молодой человек с предложением познакомиться. Он был хорош собой и во вкусе Есении. Но она понимала, что завтра снова спустится под землю в свою академию, а этот юноша ждать её не будет после единственной встречи с ней. От знакомства отказалась и номер телефона не дала. Он всё равно был вне зоны доступа.

В таком темпе обучения и тренировок пролетели три года. В первый день занятий на четвёртом курсе Есения вошла в аудиторию и остановилась в изумлении. Все верхние места были заняты юношами. На перемене она обратила внимание, что на спинках сидений ребят появились новые номера с трёхсот первого по шестисотый. Девушки с этих мест больше не появлялись. Теперь в их боксах проживали юноши, только номера на них были изменены в соответствии с номерами мест в аудитории.

— Вот и «Галактионы» к нам прилетели! — с юмором подумала Есения. — Где же вас все эти годы носило?

Она вспомнила, что три года тому назад, когда она с родителями сидела в машине в ожидании своего времени, в дверь с вывеской «Служебный вход» заходили юноши. А потом и на первом канале прочитала сообщение о том, что вместо настоящих имён, девушкам присваивается имя «Галактика», а юношам «Галактион» с номерами их боксов.

— Значит, — сделала она вывод, — где-то существует ещё одно точно такое же подразделение академии, как наше, в котором проходило обучение ребят.

Удивилась, как ловко, за одну ночь произошло переселение юношей и девушек. Что этого даже никто не заметил. Было не понятно и то, с какой целью перевели ребят сюда.

Каждый раз, входя в аудиторию, Есения старалась не смотреть на юношей, а с достоинством проходила на своё место и садилась на него. Но прихорашиваться всё же начала. Девичье желание нравиться, ей было не чуждо. Однажды при выходе из аудитории кто-то легонько её ущипнул. Она резко повернула голову. Рядом, как ни в чём не бывало, шёл тот самый юноша, который пытался познакомиться с ней на улице зимой в её первые каникулы. Еська еле сдержала улыбку. Тогда она сожалела, что не может с ним познакомиться. А он, оказывается, находился совсем рядом.

Теперь Есения часто ловила себя на мыслях о нём. «Галактион 317» будоражил её воображение и даже снился по ночам. Однажды ей приснилось, что он её обнимает. Ей было хорошо и уютно в его объятиях.

— Мефодий! — прижалась она щекой к его груди и проснулась. — Мефодий? Странно!

И вдруг выпалила:

— Миф!

Удивилась этому и себя же спросила:

— Почему Миф?

Но ответа не нашла и успокоилась.

Ночью кто-то тихонько постучал в дверь её бокса. Она проснулась, прислушалась и, решив, что ей показалось, снова начала засыпать. Стук повторился.

— Кто там? — тихонько спросила она сонным голосом.

— Впусти меня. Я — триста семнадцатый.

— Не положено, иди спать! — отрезала Еська.

— Ну, впусти-и-и! — протянул он.

Есения не ответила. Утром они первыми подошли к аудитории. При входе в неё он чуть больнее ущипнул её.

— Миф, может ещё за косичку дёрнешь? Просто детский сад какой-то! — тихонько съязвила она и прошла на своё место.

Юноша удивился и хотел спросить, откуда она его знает, но в дверях появились студенты.

С этого дня триста семнадцатый всегда спешил к выходу первым, чтобы на выходе из аудитории незаметно вложить в карман Есении записку. В первой записке он спросил, откуда она знает, как называли его друзья? Есения честно ответила, что назвала его так во сне, и при входе в аудиторию вложила свою записочку ему в руку. Так завязалась тайная переписка Есении с Мефодием. А позже пришла и любовь. В обоих бурлила молодая кровь. Кратких прикосновений рук в проходе стало не хватать. Сдерживаться больше не было сил. Хотелось броситься друг к другу в объятия и смешаться в единое целое, но сдерживали жёсткие требования к дисциплине в академии.