Опасное влечение

Глава 10

Вторник, 21 января 1902 года, 4 часа пополудни

Чаннинги дерзнули поселиться в отдаленном Вест-Сайде. Говорили, что их недавно построенный дом находится у черта на куличках, потому что он стоял вдали от цивилизованного мира. Выходя из экипажа, Франческа окинула взглядом здание в пышном готическом стиле. Интересно, о чем думал архитектор, нагромоздив такое количество башен и башенок, не говоря уже о многочисленных химерах по всему фасаду.

Оказывается, отец Сары Чаннинг умер. Мать унаследовала его миллионы и вскоре построила этот дом. Франческа узнала, что Сара была единственным ребенком. Когда-нибудь она унаследует огромное состояние Чаннингов.

Франческе было очень трудно сосредоточиться на задаче подружиться с будущей невестой брата. Ее занимала предстоящая вечером встреча с Джоэлом Кеннеди. При одной мысли об этом ее мороз пробирал по коже: как ей пришло в голову в столь поздний час отправиться в эти трущобы?

Думая об этом, Франческа медленно поднималась по ступенькам. У нее мелькнула мысль сообщить Брэггу о встрече с Джоэлом и предстоящих поисках Гордино, но она отказалась от этой идеи. Джоэл весьма настороженно относится к полиции, что вполне объяснимо. Франческа понимала, что Джоэл сбежит сразу, как только сообразит, что в их план посвящен Брэгг. В то же время она всерьез опасалась за свою безопасность; она хорошо помнила, как груб. Гордино и как он пытался ее поцеловать. Помнила она, что Джоэл назвал Гордино убийцей и чудом избежавшим наказания за преступления, место которому за решеткой.

Франческа позвонила в дверь.

Что, если Гордино снова к ней пристанет и на сей раз ему больше повезет? От одной мысли об этом ей становилось дурно.

Может, стоит все-таки посвятить Брэгга в ее планы и придумать, как комиссару тайно присутствовать на встрече, чтобы Джоэл ни о чем не догадался?

Проблема лишь в том, что Франческа терпеть не могла лгать. К тому же она почему-то испытывала теплые чувства к этому мальчишке. Пусть он карманник и вор, но в этом повинны нищета и отчаяние. Похоже, он искренне любит своих братишек и сестренку.

Франческа не хотела злоупотреблять его доверием.

Лакей внезапно распахнул дверь, и погруженная в свои мысли Франческа невольно вздрогнула.

Франческа разделась, и ее проводили в огромную гостиную, чрезмерно перегруженную всевозможными украшениями. На потолке херувимы парили в кудрявых облаках. Мебель сверкала позолотой. Девушка принялась мерить шагами гостиную.

Можно ли доверяться Джоэлу — мальчишке, которого она едва знала? Что, если все закончится печально? Озноб пробежал по телу Франчески.

Однако на кон поставлена жизнь Джонни Бартона. Если он еще жив. Нужно непременно разыскать Гордино и заставить его признаться в причастности к похищению. Но как ей этого добиться? Единственный выход — это подкупить его. Она была готова предложить ему крупную сумму за имя человека, который вручил ему второе письмо.

Появился слуга.

— Мисс Кахилл, если вас это не смущает, мисс Чаннинг готова вас принять в своей студии.

У нее есть студия? Озадаченная Франческа последовала за слугой. Этот дом тоже претендовал на звание «Мраморного дворца», как и их собственный. Хотя говорить о хорошем вкусе не приходилось. Каждый дюйм пространства был занят мебелью, скульптурами и вазами, зеркалами и картинами. Очевидно, миссис Чаннинг была неравнодушна к роскоши.

Громадный зал располагался в дальней части здания. Две стены были сплошь стеклянными, и даже в этот предзакатный час помещение было залито светом. Отсюда открывался фантастический вид на замерзший Гудзон, позолоченный лучами заходящего солнца. Однако больше всего удивило Франческу другое.

Все стены залы были увешаны холстами, иногда довольно большими. За редким исключением, это были портреты. Некоторые писанные маслом работы были завершены, другие неокончены. А спиной к Франческе стояла, разглядывая холст на мольберте, Сара Чаннинг собственной персоной.

На ней было простое голубое платье с фартуком, даже на спине забрызганное разноцветной краской. Сара повернулась, не выпуская из руки кисть, и еле заметно улыбнулась:

— Здравствуйте, мисс Кахилл. Это большой сюрприз для меня.

Франческа лишилась дара речи. Робкая маленькая Сара Чаннинг — художница? И притом искусная художница, насколько она могла судить. Искусная и явно преданная своему занятию.

Живопись, видимо, была для нее не просто хобби. Ее работы отличались профессионализмом — любой из портретов мог бы украшать дом Кахиллов. Если говорить о стиле, то ее работы отличала некая мечтательность. Каждый человек, позировавший ей, был изображен словно сквозь тонкую вуаль, сохраняя свое неповторимое выражение лица. Франческа увидела портрет мэра — серьезного, с блеском в глазах, активного и целеустремленного. А вот две девочки, невинные и веселые, одна из которых — большая озорница. Портрет матери Сары с легкой усмешкой отлично передавал ее рассеянность благодаря небольшой размытости изображения.

— Я и не подозревала об этом. — Франческа была не в силах оторваться от портретов. Их было много — удивительных и достойных восхищения.

Сара положила кисть и вытерла руки о фартук.

— Мало кто знает об этом. Так хочет мама.

Наконец-то Франческа перевела взгляд на Сару. Может быть, у них гораздо больше общего, чем она прежде считала. Как все же обманчива внешность!

— Ваши картины превосходны, — признала Франческа.

Сара вспыхнула.

— Вы мне льстите, — возразила она.

— Я не критик и не искусствовед, но, думаю, они великолепны.

Сара снова улыбнулась. Ее ясные глаза сияли.

Франческа разглядывала Сару. Эта девушка предана своему делу не меньше, чем сама Франческа реформатор-ству. Франческа прежде не замечала у нее такого ясного взгляда.

И вдруг ей представился брат, элегантный и радостный, во фраке, уезжающий в один из своих клубов пить вино и пировать всю ночь напролет, чередуя это с игрой в карты.

Она могла также представить Эвана в защитных очках и в костюме для верховой езды на красавце жеребце. Или в теннисном костюме на корте, отбивающего мяч за мячом, исполненного решимости победить соперника. Наблюдающие за игрой леди горячо приветствуют победителя.

«Какое чудовищное несоответствие!» — подумала Франческа. Вряд ли Сара пожертвует временем, которое она проводит в студии, чтобы болеть за него на теннисном матче или отправиться с ним на морскую прогулку на яхте.

— Простите за мой наряд, — извинилась Сара.

— Это моя вина, смею вас уверить, — улыбнулась Франческа. Она повнимательнее всмотрелась в Сару, раскрасневшуюся от работы и очень симпатичную. — Я приехала Вас поздравить по случаю предстоящей помолвки с моим братом.

— Я так и подумала. Не хотите ли лимонаду? — Сара, направилась к дивану рядом с камином. Возле него стояли два плюшевых в желтую полоску стула, а также маленький столик под кружевной скатертью. На нем находился поднос с графином и стаканами.

Франческа с удовольствием согласилась.

Они сели, Сара налила лимонада, испачкав зеленой краской хрустальный графин, чего она даже не заметила.

Девушки молча пили лимонад. Франческа догадывалась, почему Сара влюбилась в ее брата, — у нее вряд ли было много кавалеров, тем более таких, как Эван. Однако странно, почему в нее влюбился Эван, Он любил пофлиртовать с красивыми женщинами.

— Как давно вы знакомы с моим братом? — спросила Франческа, чтобы поддержать беседу, заранее зная ответ.

— Две недели, — без улыбки ответила Сара.

— Какой головокружительный роман! — воскликнула Франческа.

Сара лишь слегка улыбнулась и промолчала.

— Эван, кажется, от вас без ума, — заметила Франческа. — Наверное, сотни девушек ревнуют к вам.

Сара подняла на нее глаза:

— Я уверена, что много сердец будет разбито. Ваш брат красив и обаятелен.

Франческа почувствовала в словах Сары невысказанное «но». Когда стало ясно, что продолжения не последует, Франческа спросила:

— Вы, должно быть, рады?

Сара отставила свой испачканный краской стакан и некоторое время не поднимала глаз. Затем посмотрела на собеседницу серьезно и спокойно.

— Я очень рада стать женой вашего брата, — проговорила Сара.

Что-то в ее словах показалось Франческе странным. Здесь что-то не так.

— Вы, без сомнения, хорошая пара.

Сара кивнула:

— Да, верно. Моя мать в восторге, как и ваши родители.

Это прозвучало так, будто сама Сара отнюдь не в восторге. Франческа понимала, что проявляет неумеренное любопытство, но все же спросила:

— Сара, что-то не так?

— О чем это вы?

— Вам нравится кататься на машине? — вдруг спросила Франческа. — Эван купил автомобиль. В хорошую погоду он обожает целыми днями разъезжать по Лонг-Айленду. Это так здорово!

Поколебавшись, Сара ответила:

— Надеюсь, что полюблю это занятие.

— У него также есть яхта. Летом мы устраивали замечательные морские прогулки на ней. — Франческа улыбнулась. — Вам нравится плавать на яхте?

Сара снова заколебалась.

— Честно говоря, у меня морская болезнь.

Нечто в этом роде она подозревала. У нее нет с Эваном ничего общего. Кроме того, что они оба влюблены.

— Знаете, я так удивилась, когда Эван признался, что болен.

— Болен?

— Болен от любви, влюбился. — Франческа ободряюще улыбнулась.

Сара посмотрела на нее и промолчала. Затем с тоской взглянула на холст.

Сейчас она работала над портретом молодой женщины с рыжими волосами в ярко-зеленом вечернем платье. Женщина свысока смотрела на зрителя. Фоном служило темно-зеленое окно, рукой она опиралась на еще недописанный стул.

— Она очень красива, — сказала Франческа.

Лицо Сары просветлело.

— Да, очень. Это моя кузина. Ее считают паршивой овцой в семье. Она уже овдовела, хотя ей еще нет и двадцати трех, и с прошлого лета ведет роскошную жизнь в Париже. Я начала портрет до ее отъезда с миллионами почившего мужа. — Сара засмеялась. Франческа впервые услышала ее смех. — Зовут ее Бартолла Беневенте. Ее мужем был итальянский граф. Она напоминает мне Элизу Бартон.

Франческа широко раскрыла глаза. В самом деле, похожа. Хотя не столько внешне — Бартолла была настоящей красавицей, — сколько надменным, самоуверенным выражением лица, бьющей через край энергией.

Внезапно Франческа вернулась на землю, вспомнив о пропавшем ребенке и грядущей ночи. У нее заныло под ложечкой. Если об этом узнает Брэгг…

— Надеюсь, что мальчика найдут, — прошептала Сара.

— Я тоже. — Франческа резко поднялась. — Я не слишком оторвала вас от ваших замечательных картин?

Сара вспыхнула, от чего стала еще симпатичнее.

— Вы мне льстите.

— Вы излишне скромны, — твердо сказала Франческа.

Сара проводила ее до двери.

— Благодарю за визит, мисс Кахилл.

— Пожалуйста, зовите меня Франческа, ведь мы скоро породнимся.

— Только если вы станете называть меня по имени.

Франческа с улыбкой согласилась. Но к последнему предложению она оказалась не готова.

— Я хотела бы написать ваш портрет. Можно?

— Ну, почему бы и нет…

— Вы очень красивы, и в вас есть загадка, ее хочется разгадать. Это будет захватывающая работа. — Сара громко рассмеялась. — Прошу, подумайте об этом.

Глаза Сары излучали удивительное тепло. Совсем не так, как при разговоре о ее женихе и предстоящем замужестве.

— Я подумаю, — заверила ее Франческа.

— Спасибо. — Сара, как вежливая хозяйка, проводила ее через весь дом к выходу.

Франческа в глубокой задумчивости ехала домой через парк. Сара оказалась куда интереснее, чем Франческа считала раньше.

Родители отправились в оперу. Эван уехал в клуб «Метрополитен». Все складывалось как нельзя лучше.

Оставалось пожелать, чтобы вечер закончился столь же успешно.

Франческа наняла экипаж и вскоре — в столь поздний час транспорта было мало — оказалась у дома Кеннеди. Джоэл поджидал ее на крыльце. Горло он обмотал шарфом, на голову надел поношенную клетчатую кепку. Он вскочил в экипаж даже раньше, чем она успела его окликнуть.

— Добрый вечер, мисс Кахилл, — расплылся он в улыбке.

Франческа так нервничала, что не смогла улыбнуться ему в ответ.

— Откуда ты знаешь, что это я?

Он фыркнул:

— А много ли кебов в этой части города? — Наклонившись, он постучал в стеклянную перегородку. — Бродвей, 23.

Экипаж тронулся.

Франческа с трудом различала лицо Джоэла — уличное освещение было весьма скудным.

— Джоэл, куда мы едем? — спросила она, чувствуя, как дрожит ее голос. Она уже сожалела, что из напускной храбрости не рассказала Брэггу о своем замысле. И уж точно нужно было оставить записку на своей кровати, на случай если с ней что-то произойдет и она не вернется домой.

Джоэл не ответил. Стоя на коленях на сиденье, он смотрел в заднее окошко.

Франческа тоже оглянулась и увидела пустынную улицу, обледеневшую булыжную мостовую. И вдруг поняла, чего опасается Джоэл.

— Я никому не сказала об… этой поездке, — коротко сказала она.

— Хочу убедиться, что за нами нет хвоста.

— Куда мы едем?

— Не бойтесь. Это небольшой салун, Гордино любит там играть в карты и кости. Если он на свободе, он будет там.

Салун. Так она и думала. Но как, черт возьми, ей войти туда?

— Я пойду первый, — успокоил ее Джоэл. — Посмотрю, там ли он. Вы попросите кучера подождать. Все будет хорошо, леди. Я его вызову поговорить с вами. — Он улыбнулся.

Однако это не могло успокоить Франческу.

— Надеюсь, — пробормотала она, чувствуя, что на лбу и на висках выступили капельки пота. Франческа напомнила себе, что это не пустая забава. Речь идет о жизни Джонни Бартона. По-видимому, Гордино знал, кто написал вторую записку.

Вскоре Джоэл велел извозчику остановиться. На улице было много баров, салунов и домов, пользующихся дурной славой. Бросив взгляд на освещенное окно во втором этаже, Франческа увидела несколько полураздетых женщин. Ей стало не по себе.

— Я скоро вернусь, — успокоил ее Джоэл. — Дайте извозчику пятерку. — Открыв дверцу, он спрыгнул на землю.

Франческа пошарила в кошельке и протянула извозчику монеты. Колени у нее дрожали.

Внезапно она ощутила на губах вкус поцелуя Гордино. Ей стало настолько противно и страшно, что она едва не приказала извозчику отвезти ее домой.

Но тут ей вспомнилась шаловливая улыбка Джонни Бартона, и слезы подступили к глазам. Как могла она предать его?

И все-таки нужно было рассказать об этой поездке Брэггу.

Прошло минут пять. Затем еще пять. Франческа смотрела в окошко на ярко освещенный вход в салун. Почему Джоэл так задерживается? Уж не случилось ли чего с мальчиком?

— Мисс, — прервал ее размышления извозчик, — я не могу стоять здесь всю ночь напролет.

Франческе пришлось дать еще доллар.

И тут она увидела Джоэла. Он стоял у кеба, сунув руки в карманы и согнувшись от холода.

— Он здесь, мисс, — сказал мальчик. — Но он не выйдет. Он играет в карты и не хочет ни с кем разговаривать.

Франческа тяжело вздохнула:

— Тогда мне придется пойти к нему самой.

Она никогда не подозревала в себе подобной храбрости. Однако Джоэл дернул ее за рукав:

— Мисс Кахилл, я не знаю… Это не слишком хорошее место. Давайте подождем немного, вдруг он еще выйдет.

Франческа мысленно попыталась оценить его предложение. Ей нужно попасть домой до возвращения родителей. Часы тикали, время неумолимо шло. Все же она согласилась подождать.

Спустя еще пять минут Джоэл снова отправился внутрь, а Франческа теперь откровенно дрожала от холода, поскольку в кебе печки не было, а снаружи подмораживало и дул свежий ветер. Джоэл вернулся быстро.

— Лучше нам приехать завтра, — предложил мальчик. — Он все еще играет, мисс Кахилл, даже разговаривать не хочет.

Франческа вспомнила омерзительный поцелуй, зловонное дыхание и наглый, самодовольный взгляд негодяя. Она облизнула губы.

Приехать завтра… Но завтра Джонни может быть уже мертв…

— Была не была, я войду туда. — Она протянула извозчику пять долларов. — Подождите нас, мы скоро вернемся.

— Идет, — ухмыльнулся он.

Франческа спустилась на скользкую мостовую и осторожно подошла к дверям салуна. Джоэл с несчастным видом распахнул их перед девушкой.

Она вошла внутрь, и на нее пахнуло теплом. Она осмотрелась.

Комната была полна мужчин, по виду рабочих-иммигрантов. Они стояли у стойки бара, сидели за столиками, шумели и все были изрядно навеселе.

Были здесь и женщины в коротких красных платьях, открывающих черные чулки, с глубокими декольте.

Явно это были проститутки. Франческа не могла оторвать от них глаз.

И вдруг ее заметили. Послышались выкрики и призывный свист.

Франческа сжалась, оказавшись в центре внимания.

— Принцесса! Иди сюда! Хочешь позабавиться? Я буду твоим принцем!

Франческа чувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Джоэл стоял впереди, как бы защищая ее.

«О Господи, — подумала она, — что я делаю? Уж не сошла ли я с ума?»

— Леди, — услышала она громкий голос Джоэла, перекрывший вопли и крики мужчин, — он за тем столом в дальнем углу. Давайте сделаем дело и уйдем.

Она согласилась. Последовав за Джоэлом, она увидела Гордино, сидевшего за игрой в покер с четырьмя партнерами. Он положил карты рубашкой вверх и уставился на Франческу. Сердце у нее екнуло — он ее узнал.

Джоэл потащил ее вперед. Крики и вопли вокруг не смолкали.

— Чего ей надо?

— Леди хочет позабавиться?

Лицо у Франчески пылало. Сердце стучало, словно готово было вырваться из груди. Да, она совершила ужасную ошибку, но, проклятие, она вырвет у этого негодяя нужные ей сведения.

— Принцесса, плюнь на него, иди сюда! — Кто-то схватил ее за юбки.

Франческа споткнулась, слабея от охватившего ее ужаса.

— Отпусти ее, ублюдок! — заорал Джоэл. В его руке блеснул нож.

Франческа вскрикнула и почувствовала, что мужчина отпустил ее юбку.

— Я тебе уши надеру! — крикнул мужчина Джоэлу.

Джоэл толкнул Франческу вперед, и она оказалась перед Гордино. Тот ухмыльнулся:

— Привет, принцесса! — Он медленно приподнялся.

Он был настоящим великаном. Франческа ощутила исходящий от него запах виски и табака.

— Мистер Гордино, мне нужно поговорить с вами по неотложному делу! — быстро произнесла она. — Я щедро вам заплачу!

— Заплатишь? — Он подбоченился. — Ну что ж, пошли.

— Куда?

— Наверх. Чтобы нам не помешали.

Она почувствовала, как пылают ее щеки. Она поняла, какую плату он имеет в виду. Она проглотила комок в горле.

— Я заплачу вам наличными, — сумела сказать Франческа.

Он плотоядно улыбнулся:

— Меня устроит только одна оплата — пощупать тебя как следует.

Франческа судорожно вздохнула.

— Я заплачу вам пятьдесят долларов, сэр, если вы сообщите, кто вручил вам записку, которую вы передали Джоэлу в воскресенье. Записка касается похищения сына Бартонов.

— Может, я возьму наличными. Пойдем наверх! — заржал он.

Франческа почувствовала, что ее трясет.

— Она не пойдет наверх! — завопил Джоэл. — Ты все ей скажешь прямо здесь, и она отдаст тебе деньги.

— Заткнись, молокосос! — Гордино не сводил глаз с Франчески.

— Я не пойду наверх, — услышала Франческа собственный голос. Он был истерично высокий, и в нем явственно ощущался страх. — Отвечайте на мой вопрос, иначе денег вам не видать.

— Ладно, — после паузы сказал Гордино. — Давай деньги, и я все тебе скажу.

Обрадованная Франческа взялась за кошелек, но Джоэл удержал ее:

— Нет! — Он кивнул в сторону Гордино. — Сперва он скажет, потом вы заплатите.

Гордино бросил на мальчика угрожающий взгляд, и радость Франчески в мгновение ока улетучилась. Она с тоской подумала, что надо убираться отсюда подобру-поздорову.

— Ну ладно. — Она рылась в кошельке.

— Леди, не делайте этого! — воскликнул Джоэл.

Франческа сунула пятьдесят долларов Гордино и быстро отдернула руку, чтобы он ее не схватил.

Гордино ухмыльнулся, аккуратно, не спеша, пересчитал деньги, сунул их в карман и поблагодарил:

— Ну что ж, спасибо, принцесса.

— Кто же дал вам записку?

Он заржал. Громко и противно.

— Никак не пойму, о чем ты толкуешь. Но все-таки лучше подняться наверх, — многозначительно добавил он.

От возмущения Франческа не могла произнести ни слова, — Я же велел вам не давать ему денег вперед! — воскликнул Джоэл.

— Ведь вы обещали! — упрекнула его Франческа.

Гордино заржал еще громче.

Джоэл схватил девушку за руку:

— Он ничего не скажет. Пошли отсюда!

— Мистер Гордино, прошу вас! — повторила Франческа, не двигаясь с места.

— Пошли наверх, и я расскажу тебе все и кое-что еще.

Франческа смотрела на Гордино, не веря тому, что ее просто-напросто обвели вокруг пальца.

— Пойдемте! — Джоэл нервно дернул ее за руку.

Франческа оглянулась. На нее пялили глаза все посетители салуна, внешне ничуть не лучше Гордино.

— Ладно, — шепнула она Джоэлу.

Мальчик провел ее мимо столов под свист и скабрезные реплики. Наконец они оказались на улице.

— Этот проклятый извозчик удрал! — выругался Джоэл, и лишь теперь Франческа поняла, что экипаж исчез.

— Не может быть! — Ее потрясло, что извозчик бросил их на произвол судьбы и уехал.

— Черт, мы можем найти кеб на Бродвее, — сказал Джоэл.

— В такой час?

— Надо найти. — Джоэл потащил ее за собой.

Франческа едва поспевала за ним, спотыкаясь о мерзлые комья земли. Это была самая ужасная ночь в ее жизни. Она вспоминала этих пьяниц в салуне, их похотливые взгляды, скабрезные шуточки и предложения и знала, что никогда все это не забудет. А самое главное, что все было напрасно. Она лишь потеряла кучу денег.

Интересно, правду говорил Гордино или же лгал, чтобы выгородить себя и преступника, похитившего ребенка?

Они остановились на углу Бродвея. Первый экипаж проехал мимо — он был занят. Они с Джоэлом остались вдвоем на широкой пустынной улице, озираясь по сторонам. Франческе стало вдруг страшно.

— Как я попаду домой? — прошептала она.

— Можно остаться на ночь в моей квартире, — предложил Джоэл.

Франческа закрыла глаза. Если родители обнаружат ее отсутствие, они тут же позвонят в полицию!

И вдруг она увидела полисмена.

— Черт бы его побрал, — пробормотал Джоэл, собираясь дать стрекача, но Франческа ухватила его за воротник. Кажется, она никому в жизни так не радовалась.

— Офицер! — крикнула она. — Пожалуйста, помогите!

Полицейский поспешил навстречу Франческе. Его глаза округлились при виде интересной леди в столь поздний час.

Франческа попыталась что-то объяснить, но у нее брызнули слезы из глаз, и она разрыдалась.

Франческа ухватилась за сиденье, с удивлением глядя в окно экипажа. Возле дома Бартонов стояли три полицейских фургона и автомобиль Брэгга. Весь дом сиял огнями.

Что-то произошло.

Франческа не сомневалась, что произошло нечто ужасное.

— Остановите прямо здесь! — крикнула она кучеру, постучав в стеклянную перегородку.

Экипаж резко остановился.

Франческа рылась в кошельке, но мысли ее были далеко. Нужно выяснить, что случилось.

Франческа выскочила из экипажа и стукнулась коленями о скользкий лед. Поднявшись, она увидела в дверях дома Брэгга, который жестикулировал и отдавал распоряжения сыщикам. Те вышли из дома и направились к фургону, у которого столпились дрожащие от холода полисмены.

Повернувшись, Брэгг увидел Франческу.

В голове у нее промелькнули события минувшего вечера. Она отчаянно хотела поделиться с ним своими впечатлениями, но тут же предостерегла себя от этого. Разве Брэгг не говорил ей, что сказанного не воротишь? Нужно все как следует обдумать. Она ему расскажет о встрече с Гордино, если захочет, например, завтра. В конце концов, ничего полезного ей узнать не удалось. К тому же она чувствовала за собой вину. Брэгг наверняка захочет узнать, где прячется Гордино.

Брэгг торопливо спускался по ступенькам.

— Франческа? — Похоже, он не верил своим глазам. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что она одна, он был явно озадачен.

Франческа изобразила лучезарную улыбку. Лишь бы он не учуял исходящий от нее запах виски, сигарет и прочих ароматов салуна.

— Брэгг! — воскликнула она с неподдельным облегчением.

Он был спасительной гаванью, куда она приплыла после долгого ужасного вечера.

— Что вы делаете здесь одна в столь поздний час? — Брэгг взял ее за руку. Он вгляделся в ее лицо в свете уличного фонаря. — Вы хорошо себя чувствуете? — Затем вдруг наклонился еще ближе и повел носом.

— Чудесно! — весело проговорила она. — Я провела вечер у Конни. Я часто хожу к ней одна — она живет совсем рядом, за углом, вы, наверное, знаете.

Он все еще изучающе смотрел на нее.

Франческа с трудом улыбалась. Как смеет он ей не верить?! Она лгала вполне правдоподобно, за исключением того, что ни одна порядочная девушка в ее возрасте не возвращается домой одна в такой час, пусть даже ехать всего один квартал. А время было позднее — не меньше часа ночи.

— Франческа, вы не умеете лгать, — без обиняков сказал Брэгг.

Франческа на мгновение замерла, затем призналась:

— Я не могу вам ничего сказать.

Брэгг держал ее за руку. Он немного помолчал, затем заговорил, тщательно подбирая слова:

— Скажите только, что вы здоровы и что ничего дурного с вами не произошло, и я с уважением отнесусь к вашему решению хранить тайну.

Он выглядел серьезным, если не мрачным. Его лицо свело судорогой.

Хранить тайну? Франческе вдруг вспомнился ее недавний разговор с Монтроузом. О Господи! Уж не думает ли Брэгг, что она была на свидании с любовником?

Конечно, именно так он и думал. Ее поведение было тому доказательством.

Лучше бы ей сейчас забыть о любовной связи Брэгга с Элизой.

— Спасибо, — еле выдавила она. Впервые она с таким трудом произнесла это слово.

Он внимательно разглядывал ее.

— Что здесь произошло? — Франческа внезапно почувствовала, что они крепко прижаты друг к другу, и лишь поэтому она не дрожала от холода. — Может, нам лучше войти в дом, Брэгг, пока вы не подхватили воспаление легких?

— Я провожу вас домой. Все равно я уже ухожу. — Его глаза показались Франческе усталыми и грустными.

Франческа схватила его за руку, опасаясь, что он вот-вот действительно повернется и уйдет.

— Да что же произошло? — испуганно спросила она.

— Еще одно письмо.

Их взгляды встретились.

Франческа задержала дыхание и крепко сжала его руку. Она была мозолистой и твердой, как у Мэгги. Вовсе не холеная рука джентльмена.

Она крепче прижалась к Брэггу:

— О нет!

Брэгг освободил руку и пригладил себе волосы.

— Ах, черт побери! — пробормотал он. — Черт побери!

Франческа слышала вечером выражения и покрепче, и эти слова не могли ее шокировать. Она почувствовала, что к ее глазам подступают слезы. Она почти наверняка теперь знала, что Джонни мертв.

— Скажите же мне, — прошептала она.

Он посмотрел ей в глаза. Его глаза тоже увлажнились.

— Мне не следует этого говорить.

Франческа вытерла слезы.

— Только не плачьте, — шепотом сказал Брэгг. — Его одежда. Пижама, в которой его выкрали. Записка была приколота к пижаме, грязной и окровавленной. И все это нашли на его кровати. В записке сказано: «Четвертая подсказка — Собака».

— «Четвертая подсказка — Собака», — шепотом повторила Франческа.

— Джеймс нашел пижаму и записку, — хрипло пояснил Брэгг. — Он нашел одежду брата, ложась спать.

Франческа ужаснулась. Слезы катились по ее лицу.

— Я думала, Джеймса отправили к дедушке и бабушке.

Брэгг покачал головой:

— Элиза тосковала без него. Он приехал сегодня после полудня. Это вполне объяснимо. — Помолчав, Брэгг добавил: — Он спрашивает, где его брат.

Конечно, это можно понять, подумала Франческа. На месте Элизы она не спускала бы глаз со второго ребенка.

— Брэгг, вы знаете, что все это значит? — спросила она.

— Мы анализируем факты. — Комиссар тяжело вздохнул и отвел взгляд.

— «Четвертая подсказка — Собака». Кости, — пробормотала Франческа. — Кости для собаки, Брэгг!

Он недоумевающе посмотрел на нее:

— Кости?

Она облизнула губы. Ей стало дурно.

— Это могила.