Опасность сближает

Глава 13 Давид

Конечно, взгляд Крючковой, которая внезапно осознала, что я всё-таки крут; бесценен. Но чёрт возьми… Дикое волнение за неё, как назло, никак не отступает, даже после того, как выплеснул ярость на ублюдках. А ещё и накатывает ощущение реальности — мне ведь объясняться с Викой явно придётся. Не говоря уж о том, что накроются наши с ней занятия.

Только и могу, что, замерев напротив неё, смотреть. Не только в ошеломлённое лицо, но и по телу взглядом веду: так, одежда вроде бы цела, ранений никаких нет, уроды мало что успели. К счастью.

Хотя сам факт их нападения снова дербанит что-то внутри, зарождая новую волну агрессии. Тот ублюдок к стене девчонку прижимал и слюнявил, когда я зашёл.

— Ты ведь только начал заниматься… — неожиданно заговаривает Вика.

Её голос чуть дрожит. А взгляд безотрывно прикован к моему лицу.

Интересно, достаточно ли она пьяна, чтобы купиться на какое-нибудь дурацкое объяснение? Или забыть о том, что тут было?

Я не пил, а потому просто подвезу её до дома, и, надеюсь, наутро всё будет так, как и было.

Молча двигаюсь к Вике, чтобы так и сделать, но она не только плывёт сознанием, а чуть ли не трезвым взглядом смотрит теперь. Внимательным, заинтересованным. Почти даже милым. А спрашивает требовательно:

— Что это было?

— Ты слишком хорошо учишь, — ухмыляюсь, хотя и понимаю, что это ни разу не прокатит.

Конечно, между сохранением тайн и спасением беззащитной Вики выбор очевиден — только второе. Но всё-таки надеюсь, что и первое ещё не потеряно. Хотя восхищение, мелькнувшее во взгляде следившей за мной в деле Крючковой, конечно, приятно было.

Сейчас там недоумение. Ещё и головой качает, чуть поморщившись:

— Ты издеваешься?

Вздыхаю. Не так уж она пьяна. С одной стороны, это хорошо, но с другой… Похоже, я влип.

— Нет, я на адреналине действовал, не особо вникал, — предпринимаю ещё одну отчаянную попытку.

Вика вздыхает так тяжело, что вот ни разу не сомневаюсь — не верит. Но вдруг шаг ко мне делает, отлипнув от стенки. В глаза мне заглядывает и говорит чуть ли не тепло:

— Прежде всего, спасибо тебе, что спас. Ты очень вовремя.

Ловлю себя чуть ли не на смущении от её благодарности. Вот уж внезапно так внезапно. И даже ответить толком не могу — например, что не мог поступить иначе.

Она в том переулке тоже не колебалась, кстати. Хотя об этом уж точно не стоит упоминать, а то у Вики и без того остались вопросы, чувствую же. Да и она продолжает:

— Но даже если и вправду на адреналине, ты действовал профессионально. Даже слишком. Давид… Ты умеешь драться.

— Я подвезу тебя домой, — только и говорю чуть ли не тихо.

Но Вика же упрямая до невозможности. Вот и сейчас как будто не слышит меня:

— Помнишь, я сказала, что тебя мало отделали? Ты согласился, причём всерьёз. Ты специально подставлялся тогда, в том переулке. Зачем?

Вздыхаю. Вот нафига быть такой догадливой? Даже будучи пьяненькой и толком не пришедшей в себя после нападения.

Ладно уж, похоже нет другого выхода, как теперь действовать в открытую. В любом случае, правда не сделает тот её поступок броситься на выручку чем-то неправильным. Даже если Крючкова вдруг так решит. Постараюсь переубедить.

— Поехали, ладно? — чуть ли не мягко обращаюсь. — По пути расскажу.

Вика кивает, так и не оторвав от меня взгляда. В былые времена я был бы только за такие пристальные разглядывания, но сейчас они напрягают. И далеко не тем, что видок у меня всё ещё так себе после последней потасовки, где подставлялся.

Кстати, когда всё расскажу, Вика же поймёт, что был вынужден два раза давать себя избивать из-за её вмешательства.

— Поехали, но давай сначала зайдём в какое-нибудь заведение, хочу умыться, — она кривится в отвращении. — Тот мудак пытался меня поцеловать, хочу убрать его запах.

Отличная идея. Хорошо бы и убрать самого мудака, но ладно уж, пусть живёт. Надеюсь, рано или поздно нарвётся на кого-то более жестокого, чем я. Ну или на правосудие. Но тут уж Вике решать.

Мы заходим в кафешку, которая оказывается недалеко от парковки, где я машину оставлял. Крючкова умывается, причём, судя по задержке, не один раз и очень тщательно. Но от кофе отказывается, вместо этого берёт жвачку с кассы. Хотя уверен, что вкус и запах того ублюдка уже давно выветрен. Омерзение Вики к нему и настойчивость в избавлении следов одновременно и согревает, и дербанит: сильное потрясение девчонка пережила.

Надо поскорее вытеснить новым, более приятным. Только вот не факт, что мои рассказы станут такими.

Мы уже сидим в машине, и, кончено, Вика ни о чём не забывает:

— Рассказывай.

Колеблюсь ещё немного. Взвешиваю все «за» и «против», толком не понимая, откуда такая щепетильность. В итоге всё равно ведь понимаю, что тут не вывернешься никак.

Вздохнув, начинаю обрисовывать Крючковой суть:

— В общем, если коротко, то мне для дела надо было перед теми ублюдками сделать вид, что я не умею драться. А если более подробно…

Не смотрю на Вику, только на дорогу, пока довольно легко объясняю всю сложившуюся ситуацию. И про брата, и про влиятельного папашу одного из ублюдков, и про то, как всё-таки нашёл нормального и готового выступить против них юриста. Про то, какие доказательства ему потребовались, про мой план и даже про то, как осуществлял его при помощи той девчонки, которая мудаку нравится.

Несколько раз слышу тяжёлые вздохи Крючковой. Но она меня не прерывает, а потому рассказываю вообще заминок. И про камеры, и про то, как заманил ублюдков в тот переулок, позволяя себя дубасить и делая вид, что ни на что не способен.

На этом заканчиваю рассказывать, почему-то только сейчас заметив, что слегка превышаю скорость. Нестрашно, всё-таки автострада уже. Но чуть снижаю. Бросаю быстрый взгляд на Вику — та едва ли вообще замечает, что мчимся. Задумчивой такой кажется, даже загруженной.

Аж не по себе. Может, лучше было бы, если бы продолжала подкалывать меня на тему неумения драться и считать, что спасла.

— Получается, я всё испортила, — в её голосе слишком ощутимое сожаление.

Аж обнять хочется, но я за рулем. Так что ограничиваюсь только почти ласковой ухмылкой. Крючкова всё-таки поражает меня. Снова и снова. С виду вся такая дерзкая, а внутри тёплый пушистый котёнок прям. Ведь искренне проникается ситуацией. Наверняка даже забывает, что я её вроде как бешу.

— Ты не знала, — уверенно возражаю. — Мало кто вмешался бы на твоём месте. За брата никто не впрягся. Ты уж точно не должна ни о чём жалеть.

Вика снова вздыхает, кусая губу. Бросает на меня взгляд. С трудом отвожу свой — надо на дороге концентрироваться больше, чем на Крючковой. Хоть и хочется наоборот.

— А потом ты подставился ещё раз? — вспоминает она, когда сворачиваю на нужный переулок.

Хм, а вот теперь мы подходим к самой интересной части. Я ведь не собирался. И не сделал бы это, если бы не Вика. Это по той же части, что наши с ней тренировки. По той самой, что выдаёт мою симпатию, которая, на самом деле, куда сильнее, чем способно выразить это слово.

И вроде как я уже заявлял Крючковой, что цепляет меня, но раскрывать, насколько; почти даже не по себе. Вспоминается, как раздражённо она мне в клубе отказала потанцевать, заявив, что меня слишком много.

Что ж… Врать не буду. Да и с каких это пор привычная самоуверенность шатается из-за парочки необдуманных слов? Там, на тренировке, взаимно всё было. Так что пусть Вика учитывает это.

— Да, потому что они ошивались возле универа и могли заметить твой байк. Не хотел, чтобы ты попала под раздачу, — непринуждённо сообщаю. Но почему-то тут же добавляю, будто пытаясь заглушить эти слова новыми подробностями: — Вышел убедиться, что пока они только по мою душу пришли, вот и позволил им получить своё, чтобы отвалили. Заодно всё-таки записал кое-что на видео, даже про брата попало. Юристу хватило. Сейчас потихоньку раскручивают дело.

Чувствую всё более долгие взгляды Вики на мне. А мы уже близко к её дому совсем… Ещё парочка поворотов — и отвлекаться на дорогу не надо будет.

Вот и что девчонка так пристально смотрит? Почти давяще. Опять скажет, чтобы шёл подальше?

Привык нравиться. Совсем вышибает меня реакция Крючковой. Наверное, поэтому сам себя не узнаю, как неуверенный долбоёб себя веду. Парюсь чуть ли не из-за каждого слова.

— Вот почему: «Я сделал это ради тебя», — неожиданно говорит она.

Кстати, довольно тихо. Без понятия, как разбираю вообще. Может, просто мысль вслух у неё вырвалась.

— Да, — небрежно подтверждаю, вспоминая, как экспрессивно выпалил это Вике в коридоре универа. Слишком уж палевно даже тогда это было.

Атмосфера между нами разом накаляется. Ещё и поворот последний проезжаем. Да и Крючкова не унимается:

— А почему просил научить тебя драться?

Могла бы, блин, догадаться сама. Кстати, уверен, что уже это сделала — нафига спрашивает?

— Я же говорил, — ухмыляюсь. — Зацепила ты меня, Крючкова.

Ну вот… Остаётся только припарковаться. Приехали, блин. Во всех смыслах.

— Давид… — шумно вздыхает Вика, вряд ли отдавая себе отчёт, как чуть ли не томно звучит моё имя её голосом сейчас. — Боже, ты ещё и платил мне деньги…

Я надеюсь, она не решит мне вернуть этот косарь? Хм, фигово вышло, что наши тренировки уже всё, судя по всему. Они мало того что горячими были, сближали нас — так ещё и помогали мне оказывать девчонке финансовую поддержку, пусть и небольшую.

— Всего один раз. И ты честно заработала, — парирую уверенно, и, хмыкнув, не сдерживаюсь, чтобы не поддеть: — Неплохо учишь.

Милота-то какая — Вика чуть краснеет. Реально же вижу, тем более уже припарковался и к ней разворачиваюсь. Улыбка сама собой лезет на лицо. Кажется, теперь Крючкова считает меня настолько крутым в драке, что думает, будто меня скорее позабавили её серьёзные попытки учить. Или она так смущается осознанию, ради чего всё это было? И что коснулась она меня тогда не из-за того, что элементарное упражнение не понял?

Чуть пошатнувшаяся уверенность крепнет с каждой секундой. Не пошлёт Вика меня. Не позволю.

— Что за придурки вокруг тебя трутся постоянно? — требовательно спрашиваю, раз уж теперь все карты раскрыты.

Буду теперь ей напрямую все намерения выражать. И тот факт, что Крючкова хмурится вопросу, меня нисколько не останавливает.

— Просто парни, — всё-таки отвечает она, хоть и как-то настороженно.

— У тебя с ними ничего нет?

Вика неожиданно смотрит мне в глаза: пристально, задумчиво. Глубоко даже, я бы сказал. Немного не по себе становится — что там высматривает?

— Нет, — чуть ли не с нажимом мне заявляет. — Я ничего ни с кем не хочу.

Ауч. Намёк, что и со мной тоже, слишком явный. Чуть ли не прямой, как и этот давящий взгляд Вики.

Но мне всё равно кайфово. Во-первых, с придурками ничего нет — неоспоримый плюс. А во-вторых… Сопротивление Крючковой по-своему заводит даже. Тем слаще, когда сдаётся. И ведь делает это снова и снова — что тогда, в поцелуе, что на тренировке, что в самых разных мини-моментах как тот, у меня дома, когда мы были близко-близко.

И даже во фразочках всяких вредных неравнодушие Вики. Кстати, об этом…

— Тогда я хотя бы могу снова услышать от тебя, что целуюсь круче, чем дерусь? — усмехаюсь довольно, ведь теперь тот «сомнительный» с её слов комплимент обретает новый смысл.

Вика давит в себе смешок, даже не представляя, какая от этого лёгкость на душе. Вот так сидеть с ней, немножко флиртовать… Нарываться. И неважно даже, на что.

Мне чуть ли не всё от Крючковой нравится.

— Хм, ну на этот раз это будет комплимент высшего уровня, — наигранно задумчиво признаёт она. Поддерживает мой настрой. — Такими не бросаются.

— Разве я не заслужил? — играю бровями, но улыбка как-то сама собой сползает с губ, стоит только нашим взглядам встретиться.

В её глазах вроде как смеющийся блеск, но в то же время серьёзный какой-то, чуть смущённый. И они с поволокой как будто.

Сглатываю. Уверен, что не одному мне атмосфера между нами резко накалённой становится.

А ведь губы у Вики немного приоткрытые, словно в призыве. Наверняка нет, но отделаться от этой мысли не так уж просто. Приходится даже мотнуть головой, стараясь привести мысли в порядок. Не получается ни разу, тем более что Вика вдруг едва слышно заявляет:

— Сначала мне надо убедиться.

Я аж замираю от такого внезапного заявления, не вполне сознавая реальность. В которой Крючкова не колеблется и не медлит: подаётся ко мне и целует.

Поворот событий хоть и безумно желанный, но врасплох меня застающий. Даже не сразу вспоминаю, что вроде как должен сейчас ей умения показывать, доказывать, что круто целуюсь. Куда там — только и могу, что внимать движению её губ по моим. Кстати, довольно нежно Вика это делает. Как будто гладит, бережно так сминает, явно забывая, что я её вроде как бешу.

Крутые ощущения, но от них разгораюсь быстро. Прижимаю Крюкову ближе, властно раскрывая ей губы своими и сразу углубляя поцелуй. Уж не знаю, какой вызов на этот раз бросила мне вредина и зачем, но намерен получить своё сполна. И наплевать, что там дальше.

Сердце бушует в груди, когда ощущаю очень даже явный отклик на любое своё действие. Вика поддаётся и принимает все мои движения, да что там, отзывается явным желанием, чтобы продолжал. Зарывается пальчиками мне в волосы, чуть массируя, дразняще проводит языком мне по кромке зубов, чуть задерживаясь там, где выбили. Даже здесь издевается, вредина.

Но сейчас это только сильнее заводит, тем более что и в этих действиях Вики полно чувственности. Она такая податливая и моя сейчас, что вряд ли сама сознаёт. Зато я кайфую, посасывая её язычок, даже чуть прикусывая губы, как и обещал. Потом снова сминаю, втягиваю нижнюю, чуть лижу, потом опять вторгаюсь в рот…

Такая сладкая Вика девочка. Вкусная. Несмотря на выпитые коктейли и недавнюю жвачку, вкус всё тот же, что ощутил, поцеловав в первый раз. Клубника со сливками. Её вкус.

И от этого по-особенному прёт. Хочу чувствовать его вечно. Вжимаю Крючкову в себя, давая волю и рукам, мнущим соблазнительные округлости. Да, помню, что на Вику недавно нападали, но очень сомневаюсь, что даже она сейчас способна провести параллель между теми приставаниями и нашей страстью.

Вот только всё-таки притормаживает. Сначала просто ладошками в грудь упирается, потом отвечать на поцелуй перестаёт, а затем и вовсе отстраняется. Выхватываю это скорее задворками подсознания.

Поверить не могу, что всё заканчивается. На губах по-прежнему будто тот поцелуй, но даже самой мощной такой иллюзии чертовски мало. Хочу ещё. Больше, дольше, глубже, горячее, смелее…

Вику хочу. Всю, без остатка.

Бездумно тянусь к ней снова, но меня осторожно и в то же время настойчиво отстраняют. Взгляд медленно и неохотно поднимается от желанных губ к потемневшим глазам. Вика смотрит уже куда более осмысленно, чем перед поцелуем. Одним своим видом даёт понять, что продолжения не будет.

А потом и словами.

— Да ты целуешься даже лучше, чем дерёшься, — признаёт легко, будто не смущалась этому заявлению не так давно. — А теперь я пошла.

Вика уже берётся за ручку двери, когда я снова тянусь. Уже не за поцелуем, а чтобы остановить. Хочу если не поговорить, то хотя бы как-то разобраться. Вот как можно так отдаваться в поцелуе, а потом как ни в чём не бывало сворачивать?

— Подожди, — прошу, потому что на мой жест Вика толком не реагирует, продолжает пытаться выйти из машины.

Но из-за слов всё-таки тормозит. Вздыхает и заявляет:

— Нет, Давид, это была разовая акция. Отпусти.

В голове совсем уже мутнеет. Ничего не понимаю, да и не могу. Только и разжимаю инстинктивно пальцы, когда Вика выдёргивает руку из моей.

— Да блин, — бормочу, не вполне даже формулируя мысли, не то что слова. — И как мне теперь… Ладно, — последнее совсем уже тихо, обречённо и самому себе: Вика уже выходит, захлопывая за собой дверь.

Вот что творит, а? Сначала заявляет, что ничего ни с кем не хочет, явно имея в виду и меня. Потом целует крышесносно, комплименты делает и смотрит чуть ли не с теплом. А теперь вообще убегает.

Крючкова, что тут ещё скажешь.