Опасный собственник (СИ)

7

СТАС

Секретарша Богдана — солидная дама, работавшая ещё с его отцом — сегодня отсутствовала: она пока не вышла с новогодних каникул. Поэтому в приёмной директор припахал двадцативосьмилетнюю Татьяну, менеджера операционного отдела.

Девушка искренне обрадовалась шансу помелькать перед биг боссом. К тому же, директор был не один. Молодых мужчин, заседавших в переговорной, требовалось бесперебойно снабжать водой, чаем и кофе. У Татьяны обрывалось дыхание каждый раз, когда она завозила в комнату тележку. Танина крыша тихонько съезжала: сегодня концентрация мужской красоты на квадратный метр зашкаливала.

У овального стола сидел директор — Богдан Одинцов, тридцатитрёхлетний викинг с густой тёмно-каштановой гривой, стянутой сзади в хвост.

Справа расположился Стас Багрицкий, его друг — широкоплечий синеглазый бог с опасным обаянием. У Тани начинали дрожать руки от одного его взгляда.

Третий мужчина — Марк Шатурин, топ-менеджер холдинга «Мелмакс» — был немного старше коллег, но тоже исключительно хорош собой. К тому же, в приёмной он успел сказать девушке пару комплиментов, поэтому Таня уже почти в него влюбилась.

Она прислушивалась к голосам за дверью. Мужчины спорили — то яростно, то приглушённо. Иногда смеялись.

Затем двое из них — Одинцов и Багрицкий — вышли проветриться. Они были без пиджаков, в тёмных рубашках с закатанными рукавами. Татьяна старалась не смотреть на их мощные плечи, на сильные руки — её штормило от этого зрелища, а в голове сразу рождались неуместные фантазии.

Стас подошёл к окну в коридоре и замер, наблюдая за чайками, кружившими над беспокойным перламутрово-серым морем. Богдан застыл рядом, сунув руки в карманы брюк. Парни пытались убедить представителя «Мелмакса», что лучше сохранять нейтралитет или даже сотрудничать, чем вставлять друг другу палки в колёса.

— Да что с ним разговаривать?! — бросил раздражённо Стас. — Он же наёмный петрушка, офисный планктон.

— Ты ошибаешься, друг. Вообще-то, Мельников наделил Марка большими полномочиями. Видимо, Маркуша сумел каким-то загадочным образом втереться к нему в доверие. Хитрый змей.

— Он меня уже до бешенства довёл. Чёртов манипулятор! Он с нами забавляется, как с детишками. Два часа топчемся вокруг да около. Вроде и соглашается, но ничего конкретного не добьёшься.

— Угу.

— Богдаш, надо выходить на самого Мельникова и обсуждать всё с ним.

— Ха! Стасик, да я уже десяток раз пытался организовать эту встречу… Ничего не получилось.

— Нужно действовать через Марка. Пусть сведёт нас со своим боссом.

— Что ж… Давай ещё раз попробуем уломать этого красавчика.

Друзья убрали раздражённое выражение с лиц и вернулись в переговорную.

— Марк Леонидович, полагаю, так или иначе, но мы всё же придём к взаимовыгодному соглашению. И будем дружить, а не сражаться. Рынок огромный, поделим его виртуозно, как хирург скальпелем. И все останутся в выигрыше.

— Возможно, Богдан Романович, возможно, — тонко улыбнулся Шатурин.

— А давайте вечером встретимся неофициально? Я забронирую отдельный зал в ресторане, придём с нашими половинками.

— Интересная идея.

— Договариваемся на семь вечера?

— Я не против. Да и жена обрадуется возможности завязать новые знакомства.

Одинцов и Багрицкий удивлённо переглянулись. Они не ожидали, что вредный гость так легко согласится.

— Правда, Стас у нас ещё не женат. Но он придёт с подругой, — быстро добавил Богдан. — Классно пообщаемся вшестером.

— Отлично, — кивнул Шатурин.

Когда он ушёл, Стас озадаченно посмотрел на друга и потёр ладонью шею:

— Ты, конечно, молодец… Но где я возьму подругу, Богдан?

— А кроме твоей недоступной Яны, у тебя здесь нет знакомых девчонок?

— Ноу.

— Вызови кого-нибудь из Москвы. Времени уйма, какая-нибудь из твоих красавиц успеет прилететь. Ты только свистни.

— Угу. А потом мне выдвинут претензии, мол, я-то всё бросила и прилетела, а ты замуж не позвал, гад такой.

— Хм… Хорошо, давай я попрошу Кристину пригласить кого-то из её незамужних подруг?

— Да ну! Не хочу. Мне же придётся общаться с этой девицей, выдавать её за свою знакомую. А у меня только Янка в голове, ни о ком даже думать не могу.

— Ну, твоя Яна замужем. Ты же сам решил о ней забыть.

— Да вот пока не получается… Богдан, скажи… Как я мог проглядеть такую обалденную девушку? Она уже была моей… Я её держал в руках, целовал… Мы были близки… Но потом я её оттолкнул! Дебил! И теперь она принадлежит какому-то хмырю, который вовремя подсуетился. Он сразу понял, какое ему досталось сокровище! А я этого не понял и всё потерял! Кретин!

У Стаса был настолько несчастный вид, что Богдан с сочувствием похлопал друга по плечу.

— Однако придётся кого-то найти. А то ты нам нарушишь симметрию. Я ж обещал Шатурину тусовку на шестерых. Сейчас позвоню жене, пусть найдёт симпатичную подружку.

— Богдан… Не надо вот это всё… Не хочу никаких подружек…

— Цыц! Разнылся тут мне, — рыкнул на друга Богдан. — Соберись в кучку, чувак.

ЯНА

Кажется, Олеся снова на меня дуется…

Вчера я бросила их на полдня, занималась своими делами, повесив на подругу дочку. А сегодня мы с Леночкой пришли в гости, и вроде бы всё хорошо. Но тут я зависла на телефоне. Сначала мне позвонили из Лондона папа с Серёжкой, потом мамуля. Естественно, что ни первый, ни второй разговор я не могла свернуть за две минуты.

— Яна, ты прочитала книгу, которую я тебе рекомендовал? — строго спросил Сергей.

— Уже начала, — ответила, с трудом подавив вздох.

Младший брат, несмотря на то, что ему всего восемь, метёт книги, как пылесос. Он читает с чудовищной скоростью, запоем, и ему всё интересно. А мне присылает список произведений, которые произвели на него сильное впечатление, а потом требует отчёта. Но я-то читать не успеваю! Вот и вчера: открыла книгу, но так и не смогла сосредоточиться — думала о Стасе…

Год назад папа отправил Серёжку в лондонскую частную школу для мальчиков. Для меня это стало потрясением, потому что с трёх до семи лет братик всецело принадлежал мне, мы не расставались. И вот моего малыша у меня отобрали. Папа сказал, что так необходимо. Понимаю, в моём присутствии о суровом мужском воспитании не могло быть и речи: я так обожаю братишку, что разрешала ему что угодно.

Новый Год мы справляли в Англии, Сергей выглядел весёлым и довольным. Ему нравится учёба, преподаватели, друзья, распорядок в гимназии. Значит, папа был прав, когда выбрал заграничное обучение. Ну и меры безопасности в этом частном заведении беспрецедентные. Это для отца один из главных факторов.

— У тебя всё хорошо, дочка? — спросил отец.

— Да. Ко мне на неделю приехала Олеся.

— Отлично.

— Пап, а Марк заявил, что, совершая покупки по линии благотворительности, я просто утоляю свою страсть к шопингу! — вдруг неожиданно для себя самой заявила я. Пожаловалась, как маленький ребёнок. Вот как сильно обидели меня слова мужа.

Папа рассмеялся:

— Прямо так и сказал? Да ну, не может быть, доча! Наверное, ты неправильно его поняла. Я уверен, он не хотел тебя обидеть. Ты даже не представляешь, как Марк тебя любит. Да у него голос перехватывает, когда он рассказывает, какая у меня восхитительная дочь. И всем хвастается женой.

— Вот как… — изумлённо пробормотала я. — Хвастается?

— Да он как помешанный! Только и слышу от него: Яна, Яночка… Яна то, Яна это… Ты для него богиня. Я думаю, Марк из тех мужчин, которые будут всю жизнь носить на руках любимую. Хорошо, что вы повстречались. Теперь я спокоен: знаю, что о тебе и дочке всегда позаботится Марк.

Надо же…

Разговор с отцом я закончила в полной растерянности. Никогда раньше не позволяла себе жаловаться на мужа, а сегодня не удержалась. И вот что выяснилось… Марк, оказывается, нахваливает меня папе… Хвастается мной…

Какой ловкий ход!

Не успела я обдумать, чем мне грозит такая позиция мужа, как позвонила мама.

Раньше — до знакомства с отцом — маму я не очень-то интересовала. У неё кипела личная жизнь, а я всегда была помехой. Мои звонки она часто сбрасывала.

Зато теперь мамуля чересчур активна. Я бы даже согласилась общаться пореже, потому что…

— Янусик, спасай свою мамочку! Я разорена!

Ну вот опять! Каждый раз одно и то же.

— Яночка, ты не сможешь подкинуть мне денежек, а? Совсем немножко! Солнышко моё! — взмолилась на экране маман.

Несмотря на очередной финансовый провал, мама выглядела потрясающе. Ей сорок пять, она уже сделала две пластики, и очень удачно. Каждый раз поражаюсь её чутью — она сразу просекла, как надо себя вести с моим отцом. Если они вдруг встречаются, она всегда держится скромно и с большим достоинством. Не пытается качать права, не выбивает себе каких-то привилегий, напоминая, что именно она родила господину Мельникову чудесную дочь. К тому же, мама не заигрывает, не кокетничает.

Просто её не узнаю!

В результате мудрой маминой политики я получила от папы разрешение на любую материальную помощь родительнице. И вот мамуля перебралась из гиблой провинции в столицу, обзавелась красивой квартирой-студией, автомобилем и банковской карточкой, с которой она оплачивает стилиста, косметолога, тренера по стречингу и так далее.

Я-то маме отказать не могу — люблю её, несмотря ни на что.

— Мам, что случилось? Почему ты не вписалась в бюджет?

— Ты же меня знаешь… Шубку новую прикупила — сейчас тебе фотку скину, ты упадёшь. Красота неземная, моё сердце не выдержало. Доченька, но ты смотри… Может, ты сама сейчас ограничена в средствах… От семьи не отрывай! Если что, я дотяну до февраля, посижу на гречке, не умру! Ещё и пару килограммчиков сброшу.

— Мама, что ты говоришь… Ладно, сейчас переведу тебе денег.

— Яна, спасибо, выручила! Как же мне с тобой повезло!

— Тебе повезло, что когда-то ты познакомилась с моим папой.

— О, да, — засмеялась мама. — Удачно получилось.

Очень хотелось рассказать о новой встрече со Стасом. Но когда я пытаюсь поделиться с мамой своими переживаниями, она сразу начинает скучать. Лучше уж поговорю с Олесей.

— Тётя Вика вьёт из тебя верёвки, — заметила подруга, наблюдая, как я открываю банковское приложение и отправляю деньги.

— А что я сделаю? Она моя мама.

— Да, тут без вариантов… Яна, слушай, забыла тебе сказать! Бабуля хочет переписать на меня квартиру! Но…

— Подожди, как это переписать? А родственники?

Тамара Николаевна шесть лет назад пустила нас пожить в свою двушку в старом, но основательном доме неподалёку от метро. Мы даже не платили за комнату, но зато мыли, убирали, покупали продукты и заботились о бабушке, к которой сразу привязались, как к родной. Но всегда помнили, что в любой момент могут нагрянуть родственники и выгнать нас из квартиры.

Когда я переехала жить к папе, а Олеся вышла замуж, бабулю мы не бросили. Подруга забрала Тамару Николаевну и её котёнка Гошу в свою ипотечную квартиру, а двушку теперь сдаёт.

Гоша уже вымахал в большого наглого котяру, а родственники за всё это время так и не объявились — сама бабуля давно потеряла с ними связь.

— Я попросила мужа навести справки. Выяснилось, что у Тамары Николаевны вообще никого не осталось. А ей восемьдесят шесть, поэтому она волнуется, как бы жильё не пропало. Хочет подарить мне эту квартиру. Но я считаю, что так будет нечестно. Ты ведь сделала там ремонт, а потом ни копейки не брала из тех денег, что я получаю от квартиросъёмщиков. И ещё ты оплатила Тамаре Николаевне две операции на глазах и замену сустава. Ты очень круто подлечила нашу бабулю! Вот пусть она тебе и подарит свою квартиру, а не мне.

— Олесь, перестань, а? Ты прекрасно понимаешь, что благодаря отцу я квадратными метрами обеспечена сверх меры. А ты столько лет ухаживаешь за бабушкой, нянчишься с ней! Я буду только рада, если эта квартира достанется тебе. Ты её заслужила.

Подруга некоторое время молчала, обдумывая мои слова.

— Янчик… Но ты точно на меня не обидишься?

— Олеся! Кажется, из нас двоих обижаешься именно ты!

— В смысле? — удивлённо отпрянула подруга.

— Я чувствую, что ты отдалилась от меня в последнее время. Как будто не хочешь со мной общаться. Это… Это ужасно!

Олеся опустила глаза, начала нервно грызть губы. Я ждала ответа. Так больше продолжаться не может! Не хочу потерять свою лучшую подругу, так и не узнав, что её гложет и в чём я виновата.

— Да, наверное, я отдалилась… Потому что мне стыдно… — виновато прошептала Олеся. — Чувствую себя подлой вымогательницей.

— Ты?! Но почему?! Ты ничего у меня не вымогаешь!

— Но твой муж едва ли не каждый день меня этим попрекает! — отчаянно выпалила Олеся.

— Попрекает?!

— Угу. Мы же постоянно с ним пересекаемся в главном офисе. Марк курирует наш департамент, проводит совещания.

— И что он тебе говорит?

— Постоянно отпускает шпильки! Извини, не хочу вставать между вами… Но он же мне весь мозг выел! Потихонечку. Говорит, что ты бескорыстная, самоотверженная… Почти святая. А я присосалась, как пиявка, и пользуюсь твоей добротой.

— Боже…

— Это суть его наездов. Но всё, конечно, говорится не напрямую, а так замысловато, что вроде бы и обижаться глупо. Однако обидно до слёз!

— О, да… Марк умеет играть словами, в этом он мастер.

— Я и сама считаю тебя бескорыстной и самоотверженной. Да, ты необыкновенная, тут я с Марком не спорю. Но чувствовать себя пиявкой противно… — У Олеси на глазах выступили слёзы бессилия.

— Ты не пиявка!

— Мне кажется, он прав… Ты действительно уйму денег на меня истратила… С ипотекой помогла, с ремонтом… И Светульку подарками заваливаешь…

— Так она моя крестница! Хочу и заваливаю!

— Ян, если бы Марк был не прав, я бы внимания не обращала на его наезды. Но я обращаю. И ужасно обижаюсь. Потому что в глубине души понимаю, что он говорит правду…

Олеся закрыла лицо руками и всхлипнула. Я обняла её за плечи.

— Это всё похоже на гнусную манипуляцию. Он ведь и мне мозг выедает, Олесечка.

— Серьёзно?

— Да. Причём всегда перемешивает наезды с комплиментами. Я от этого теряюсь, не знаю, как реагировать. То ли злиться, то ли радоваться.

— Но ты никогда не жаловалась, Яна!

— Так и ты тоже.

— Я думала, у вас всё прекрасно, и боялась вклиниться в вашу счастливую семейную жизнь. Если посмотреть со стороны — Марк в тебе души не чает. Боготворит тебя. Все так думают, Янчик.

— Какой же он двуличный! У меня как будто пелена упала с глаз… Леся, давай не позволим Марку испортить нашу дружбу. Договорились?

— Угу.

Несколько минут мы просидели на диване обнявшись, я положила голову на плечо Олеськи. Об исключительном лицемерии мужа размышляла совсем недолго — мысли быстро переключились на другой объект.

— Стас, наверное, в Москве…

— Конечно, он там! — тут же эмоционально отреагировала подруга. — Скоро я тоже вернусь в столицу, найду твоего красавчика и отпинаю его. Вот серьёзно! За то, что он опять тебя мучает.

— Да, мучает… Однако все самые яркие и радостные моменты в моей жизни связаны именно с ним… И без Стаса у меня бы не было доченьки.

— Ох, Янка…

Именно в этот момент в спальне нарисовалась Леночка — с жутко деловым видом и с моей сумочкой на локте.

— Здравствуйте, дамы, — заявила синеглазая кнопка. — Я продаю косметику. Не хотите ли купить у меня губную помаду? И восхитительные тени для глаз. И пудру.

— А у вас дорого? — тут же включилась в игру Олеся.

— Цены разумные, — важно сообщила дочка. — Например, вот эта губная помада стоит три миллиона.

— А-фи-геть, — выдохнула Олеся.

— Но это товар наивысшего качества! Всё из Франции! Вы не пожалеете!

— Где-то я уже видела эту сумочку, — задумчиво произнесла я.

— Правда? — сделала невинные глаза дочка и похлопала бесконечными загнутыми ресницами. — Нет, что вы! Всё новенькое, прямо со склада компании. Ну так что? Покупаете?

— Конечно, — заверила Олеся.

Я с улыбкой следила за моей малышкой. Смотрела в очаровательное личико и думала о том, какие же прекрасные последствия имело наше знакомство с Багрицким. В результате появилось на свет вот такое чудо.

Которое прямо сейчас собирается продать мне мою же косметику.

*****

После разговора с Олесей у меня гора упала с плеч. Подруга тоже приободрилась. Мы накормили детей обедом, а вечером, когда стемнеет, решили прогуляться до главной ёлки города. Здесь, на юге, и речи не шло о том, чтобы сделать ледовый городок, зато вместо ледяных скульптур на набережной были установлены интересные сверкающие инсталляции.

— Позвоню Кристине Одинцовой, может, она тоже присоединиться к нам с Маруськой и Ромкой. Дети отлично играют вместе, — сказала подруга.

— Фамилия Кристины — Одинцова? — ахнула я.

— Ну да. А что?

— А то, что до меня только сейчас дошло, что на детской площадке ты познакомилась с женой Богдана Одинцова. Он возглавляет строительство «Меркурия» и является конкурентом моего отца. Значит, именно к нему приходил в гости Стас.

— Ну, что сказать… Ты удачно сняла для нас квартиру. Могла бы снять в соседнем подъезде. Или поселить нас в гостиницу. Но злой рок решил иначе, и ты столкнулась с Багрицким.

— А может быть, это не злой рок, а счастливый шанс?

— Но ты же мучаешься, Яна! Тебе сейчас плохо! Какой же это счастливый шанс?

— И всё равно…

Закончить выяснения мы не успели, так как у меня снова зазвонил сотовый. Олеся закатила глаза:

— Подруга, а ты случайно не подрабатываешь на горячей линии психологической помощи?

— Прости, прости! — взмолилась я. — Но мне уже и самой пора к психологу.

На этот раз звонил муж. Сразу напряглась: хотелось схватить телефон и немедленно выложить Марку всё, что я о нём думаю.

Но я прикусила язык. Во-первых, не стоит ругаться с мужем при гостях. Во-вторых, он обязательно всё так вывернет, что мы с подругой ещё и окажемся виноватыми.

А потом Марк сделает невыносимой Олесину жизнь — замучает её придирками в офисе. Лучше я пока промолчу, а действовать буду через папу: попрошу, чтобы подругу перевели в другой филиал, подальше от Марка. Возможно, даже с повышением в должности.

— Привет, любимая, — заворковал в трубке супруг.

Два года назад внутри всё сладко сжималось от его бархатистого баритона, а теперь всё чаще между лопаток пробегает холодок. Я не знаю, что меня ждёт дальше, то ли сейчас польётся водопад комплиментов, то ли услышу обидные шпильки в свой адрес.

— Зайка, ты у подруги? Как вы там, всё хорошо? Передавай от меня Олесе привет.

— У нас всё в порядке. Спасибо, передам, — ответила сдержанно.

— Милая, постарайся быть дома пораньше. Сегодня у нас в семь вечера неофициальная встреча в ресторане. Партнёры придут с жёнами, и я тоже должен. Хочу, чтобы ты всех затмила.

— Марк, но ты ведь знаешь, что ко мне приехала подруга! — возмутилась я. — Мы хотели погулять по набережной, там ёлка, сказочные фигуры.

— Извини, дорогая, так получилось. Я же не специально, зайчонок. Эта встреча очень важна для бизнеса твоего отца. Понимаю, ты хотела провести время с Олесей, но иногда приходится чем-то жертвовать. Поэтому езжай домой и начинай собираться. Заеду за тобой в половине седьмого. Окей?

— Ладно, — раздражённо бросила я.

— Умничка. Я знал, что ты меня не подведёшь.

Объяснив подруге ситуацию, я со вздохом принялась складывать в сумочку косметику, купленную за пятнадцать миллионов. С ребёнком расплатилась купюрами, нарисованными от руки на вырезанных из тетрадки прямоугольниках. Дочка и крестница играли в детской, и Олеся предложила пока не забирать с собой Леночку.

…Автомобиль ехал по мокрой дороге в сторону нашего дома, на лобовом стекле и капоте блестели капли дождя. На красных светофорах я нервно барабанила пальцами по рулю. О приёме в ресторане даже не думала, мысли были далеко. Теперь этот курортный город навсегда в моей памяти будет связан со Стасом. Он столько чудесных слов мне успел сказать… И так жадно смотрел! Разве я могла мечтать, что Стас испытывает ко мне подобные чувства?

На глаза навернулись слёзы разочарования. Почему так устроена жизнь? Я хочу быть счастливой… Но с Марком это невозможно. С каждым днём его лицемерие будет всё более очевидным, он перестанет сдерживаться. Он, как паук, опутал меня липкой паутиной, и мне из неё уже не выбраться…

К половине седьмого, как и обещала, я была полностью готова к походу в ресторан. Мне уже много раз приходилось участвовать в неофициальных встречах, приглашать деловых партнёров домой, ездить с ними на природу. Это неотъемлемая часть бизнеса.

Марк придирчиво осмотрел меня, прищурился, жестом приказал повернуться вокруг своей оси… Ну и что ему не нравится? Я надела длинное золотистое платье на тончайших бретелях и с разрезом на бедре. К нему — изящные босоножки на шпильках и клатч. А сверху накинула короткое норковое манто. Я даже успела вызвать парикмахершу, и она завила мне локоны. С макияжем особо не усердствовала: тени, тушь, блеск для губ…

Сама себе очень понравилась в зеркале, даже настроение поднялось. Успела погоревать, что Багрицкий не увидит всей этой красоты…

Но Марк молчал, пауза затянулась, и я уже начала нервничать. Как будто его мнение было для меня решающим.

Да, он умеет давить на нервы. Делает это мастерски!

— Выглядишь шикарно, — наконец вынес вердикт супруг. — Не сомневаюсь, из всех дам ты будешь самой привлекательной. Моя женщина самая красивая.

— А это обязательно — соревноваться? — фыркнула.

— Конечно, — обаятельно рассмеялся Марк. — Ты же знаешь мужчин. Нам непременно надо всё сравнивать.

И снова за окном автомобиля замелькали мокрые улицы города. Уже совсем стемнело, горели огни рекламы, сияли вывески магазинов. Водитель вёл машину, а я смотрела прямо перед собой и старалась не слушать указания мужа, который нудно перечислял, на какие темы можно говорить, а каких лучше избегать.

Когда подъехали к ресторану, Марк галантно помог мне выбраться из автомобиля, а навстречу сразу же бросился метрдотель:

— Добрый вечер! Вас уже ждут в отдельном зале. Идёмте за мной, вот сюда, пожалуйста.

По извилистому кирпичному коридору с металлическими щитами и алебардами на стенах мы направились вглубь здания. Марк твёрдо держал меня за руку.

Мы вошли в двери, которые услужливо распахнул перед нами официант.

— О, а вот и Марк Леонидович со своей неотразимой супругой. Добро пожаловать, мы уже все в сборе, — поприветствовали нас.

В небольшом, ярко освещённом зале сидели за столом четыре человека. Я улыбнулась, сделала шаг вперёд…

…и на меня будто обрушилась каменная стена. Грудь сдавило, в висках застучала кровь, воздух превратился в густую обжигающую субстанцию, которую мне никак не удавалось протолкнуть в лёгкие… Я поняла, что сейчас не смогу сказать ни слова…