Операция «Санта-Клаус»

13

Снег хрустел под ногами. Легкий мороз обжигал легкие. Горожане зябли на остановках в ожидании общественного транспорта.

Старший лейтенант Дукалис подошел к массивному заданию Дворца Культуры. Оно высилось на набережной реки Мойки. Когда-то это был протестанский собор, затем, в тридцатые годы здание перестроили и превратили в храм культуры. Чего только не повидал на своем веку этот дом! Здесь был любительский драматический театр, ансамбль гусляров, школа бальных танцев и многое другое. Все они обитали здесь подолгу, но в конце концов покинули стены Дворца. Лишь одна организация по праву считалась в нем долгожительницей. Это была дискотека «Мотор». Само название говорило о том, что танцплощадка шагнула в наш век из далекой советской эпохи. Будучи одним из первых в городе, «Мотор» продолжал добросовестно ежевечерне собирать молодежь округи на танцы до упаду.

Впрочем, во Дворце Культуры было много этажей, кабинетов и организаций, которые либо арендовали помещения, либо находились в них с личного разрешения администрации. В одном из таких кабинетов расположился продюсерский центр «Северные цветы». Окна помещения выходили на Мойку. По соседству дымил табаком и пах котлетами буфет. В нем кроме нехитрых закусок продавались также и горячительные напитки, что очень радовало работников продюсерского центра. Собственно, центр состоял из двух человек. Это была Тамара Караваева, женщина лет сорока пяти — пятидесяти и Александр Волгин, мужчина лет тридцати пяти. Когда-то Караваева работала в балете. Главных партий ей не доверяли, но на подтанцовках ставили ближе к авансцене. В ней до сих пор чувствовалась балетная выправка, хотя фигура бывшей танцовщицы заметно расплылась. Частое употребление спиртного давало о себе знать следами на лице. Караваева была женщиной нервной, настроение ее резко могло меняться, иногда с ней случались истерики, спасение от которых она искала в рюмке. В отличие от своей коллеги Александр Волгин был человеком спокойным, малопьющим и даже флегматичным. Лишь когда по работе ему приходилось иметь дело с хором мальчиков, Волгин оживлялся. Глаза его загорались, а юмор бил фонтаном на окружающих.

Продюсерский центр «Северные цветы» удачно организовал празднование Нового года для одного крупного банка. Был снят банкетный зал в дорогом отеле, приглашены артисты, цыгане, одним словом, все было сделано так, как надо. В Новогоднюю ночь Караваева и Волгин заработали больше, чем за весь предыдущий год. Можно было на некоторое время расслабиться. Первые дни января коллеги вообще не встречались, но сегодня, наконец, собрались в своем «офисе», чтобы обсудить текущие дела. Караваева уже успела посетить буфет и выпить сто грамм коньяка. Краски вокруг нее стали ярче, а мир добрее.

Час назад Дукалис позвонил в продюсерскии центр и договорился о встрече. Итак, старший лейтенант подошел к серому зданию Дворца Культуры и вошел внутрь. Он не без труда нашел комнату, где находились «Северные цветы». Оперативнику пришлось походить по коридорам и поспрашивать у работников Дворца. Наконец, искомая дверь была найдена. Дукалис постучал и заглянул внутрь. В комнате на диване с журналом в руках сидела Караваева, а напротив нее за столом — Волгин, разговаривающий по телефону.

— Добрый день,— сказал оперативник.— Старший лейтенант Анатолий Дукалис, Уголовный розыск.

— Тамара Караваева,— представилась хозяйка кабинета.

— Александр Волгин,— сказал ее коллега, оторвавшись на секунду от телефона.

Затем он продолжил разговор, в котором речь шла о каком-то очередном празднике. Дукалис осмотрел кабинет. На стенах его висели старые афиши и плакаты. Содержимое их в основном касалось народных гуляний в парках, а также общегородских пивных фестивалей.

— Присаживайтесь,— пригласила Дукалиса Караваева.

Она подвинулась на диване, освобождая место для старшего лейтенанта.

— Спасибо.

Дукалис расположился рядом с женщиной.

— Вот, посмотрите, Анатолий,— Караваева взяла с журнального столика несколько проспектов и протянула их оперативнику.

— Что это?

— Здесь перечислено все, чем занимается наш продюсерский центр. Мы проводим презентации, юбилеи, свадьбы. Помогаем отмечать праздники. В прошлом году у нас было замечательное Восьмое марта!

Волгин вновь на секунду оторвался от телефона.

— Ты про смотр самодеятельности расскажи,— посоветовал он Караваевой,

— Да, обязательно. Мы, Анатолий, в прошлом году помогали вашим коллегам из МВД организовывать конкурс милицейской самодеятельности. Я лично занималась телевизионной версией. Хотите посмотреть?

Дукалис улыбнулся.

— Спасибо, в другой раз,— сказал он.

Волгин в третий раз оторвался от телефонного разговора.

— Я думаю, Анатолий пришел по поводу Старого Нового года,— сказал продюсер.

— О! — воскликнула Караваева.— Вы обратились по адресу! У нас в прошлом году был замечательный Старый Новый год! Знаете, что мы придумали? Катание на тройках! У нас очень хорошие связи с лошадниками.

Дукалис жестом остановил ее монолог.

— Тамара, я пришел по другому вопросу.

— Я вас слушаю.

— Тридцать первого декабря в Василеостровском районе были совершены три ограбления. Грабитель был одет в костюм Деда Мороза.

— Так...

— Один из пострадавших заметил на отвороте костюма штамп «Ленфильма». Мы выяснили, что в костюмерном цехе «Ленфильма» были взяты напрокат три комплекта костюмов Деда Мороза и Снегурочки. Один из них был орендован вашим продюсерским центром.

Оперативник посмотрел на продюсеров. Волгин, наконец, закончил телефонный разговор и положил трубку. Затем он молча встал, подошел к стенному шкафу и открыл дверцу. Там на вешалке висел костюм Деда Мороза.

— Тамара,— обратился Волгин к коллеге,— мы же договаривались, еще позавчера, что ты отвезешь его на студию.

Караваева махнула рукой.

— Ничего страшного,— сказала она.

Дукалис подошел к шкафу, осмотрел костюм, отвернув полу он обнаружил на обратной стороне штамп киностудии «Ленфильм».

— Скажите,— обратился к продюсерам оперативник,— где он находился вечером тридцать первого декабря?

— Костюм этот,— сказал Волгин,— находился в ресторане гостиницы «Советская» на банкете, посвященном встрече Нового года.

— А нельзя ли поподробнее? — просил Дукалис.

Волгин вздохнул.

— Тамара,— обратился он к Караваевой,— расскажи, пожалуйста, все про этот костюм. А мне пора в Екатерингофский парк на переговоры.

Продюсер посмотрел на Дукалиса.

— Извините,— сказал он,— Тамара вам все расскажет.

Волгин пожал руку Дукалису и вышел из кабинета.

— Знаете что,— обратилась к оперативнику Караваева,— давайте продолжим наш разговор в буфете.

В голосе собеседницы Дукалиса появились заговорщические нотки.

— Я не возражаю, если нам там не будут мешать.

— Не волнуйтесь, там сейчас безлюдно.

Караваева и Дукалис направились в близлежащий буфет.

— Выпьете что-нибудь? — спросила продюсер, когда они вошли в небольшое прокуренное помещение.

— Я, как говорится, при исполнении.

— Ну а мой рабочий день уже подходит к концу Караваева заказала себе сто грамм коньяка, Дукалис взял чай с лимоном. Коньяк согревающе подействовал на женщину, голос ее стал бархатистым.

— Итак, на чем мы остановились? — спросила она.

— Попробуйте, пожалуйста, поточнее вспомнить, где именно находился костюм вечером тридцать первого?

— Он находился на Саше Волгине. Да, да, на этом самом молодом человеке, который только что нас покинул.

— Он не снимал его весь вечер?

— Нет, периодически, конечно, снимал, но потом снова одевал. У нас по сценарию Дед Мороз должен был постоянно появляться на сцене. Дарить подарки, проводить конкурсы. Видите ли, мы решили сэкономить на артисте. Зачем? Саша сам заканчивал институт Культуры на режиссерском и у них был факультет актерского мастерства.

— Скажите, в те моменты, когда Саша снимал костюм, где он его оставлял?

— Как где? В гримерке.

Караваева допила коньяк из рюмки.

— Обычно, когда люди отмечают такие праздники, то снимают все на видео. В тот вечер никто не снимал?

Караваева щелкнула пальцами.

— Конечно! — воскликнула она.— У этих банкиров был человек, который снимал весь вечер. Начальник отдела по связям с общественностью. Его фамилия Деденев. Как раз он договаривался со мной о проведении этого мероприятия.

— Я могу узнать его телефон?

— Да. Пойдемте обратно в кабинет, я посмотрю в своих записях. Только если позволите, сначала выкурю сигарету. Саша не курит, поэтому он против, чтобы я курила в кабинете.

Караваева достала сигарету. Дукалис дал ей прикурить.