Операция «Санта-Клаус»

24

Когда оперативники вышли на улицу, стоял уже глубокий вечер. Звезды острыми иглами протыкали темное полотно неба. Зимняя свежесть приятно проникала в легкие милиционеров.

— Ну и артист этот Добычин,— сказал Соловец.

— На него работа в театре повлияла,— дополнил Дукалис.

Один Ларин молчал и о чем-то напряженно думал. Оперативники сели в машину

— Ну что, по домам? — спросил шофер.

— Вот что мужики,— наконец заговорил Ларин.— Я одно место знаю. Ближе к центру. Поехали туда. Есть разговор.

— Что за место? — спросил Дукалис.

— Не волнуйся, Толя, там и перекусить можно, и по рюмке дернуть.

— А можно без этого обойтись? — недовольно отреагировал Соловец.

Майор явно был не в духе после неудачного обыска.

— Нет, ну если перекусить...— робко вступился за предложение Ларина Дукалис.

— Витя, поезжай на Каменноостровский,— тоном, не терпящим споров, сказал Ларин.

Коллеги поняли, что у него действительно есть серьезный разговор. Машина тронулась. На Каменноостровском возле Австрийской площади Ларин попросил притормозить.

— Спасибо, Витя,— дальше мы сами,— сказал капитан шоферу.

Соловец, Ларин и Дукалис зашли в кафе. Небольшое уютное заведение с пятью — шестью столиками было безлюдно. Лишь одна пара сидела в углу. Оперативники расположились в углу напротив. Они заказали бутылку водки, три томатных сока и три мясных салата.

— За что будем пить? — спросил у товарищей Соловец.

— Спроси у Андрюхи, он знает,— отреагировал Дукалис.

— За наступающий Старый Новый год! — отшутился Ларин.

Коллеги выпили.

— Хорошее кафе,— одобрительно сказал Соловец,— как ты его нашел?

— Мне здесь Мариванна последний раз свидание назначала.

— Вы что, помирились? — спросил Дукалис.

— Не то, чтобы помирились... Так... Встречаемся иногда.

— Да вы и когда вместе жили, тоже встречались иногда,— заметил Соловец,— ты все время на работе. А женщина требует внимания.

— Спасибо за совет, Георгич,— сказал Ларин,— когда в следующий раз буду жениться, учту.

Соловец разлил водку.

— Наше здоровье,—произнес тост майор.

Вторая рюмка пошла гораздо мягче первой.

— Так что ты хотел сказать по поводу нашего гардеробщика? — вернулся к делу Соловец.

Ларин полез рукой в карман. Он достал и положил на стол перед оперативниками жетон камеры хранения.

— Что это? — спросил Дукалис.

Соловец взял в руку жетон и внимательно его рассмотрел.

— Министерство путей сообщения. Московский вокзал,— прочитал майор надпись на жетоне.

— Это я нашел под диваном в квартире Добычина,— сказал Ларин.

Соловец и Дукалис не сразу поняли ход мысли своего коллеги.

— Ну и что дальше? — спросил Дукалис.

Ларин отхлебнул сок из стакана.

— Ты Ильфа и Петрова в детстве читал?

— В детстве нет. А в юности читал,— ответил Дукалис.

— Что именно?

— «Двенадцать стульев».

— А еще?

— Еще... «Золотой теленок».

Соловец соображал быстрее своего тучного коллеги.

— То есть ты думаешь,— обратился он к Ларину,— что этот Добычин, как Корейко, свое добро на вокзале в камере хранения держит?

— Правильно,— кивнул Ларин.

За столом наступила пауза.

— Какие там условия хранения? — спросил Дукалис.

— Каждые сутки камеру нужно перезаряжать,— ответил Ларин.— Я вот что думаю. Надо установить там наблюдение. Если ценности на вокзале, то в течении суток Добычин появится.

— Этого недостаточно,— добавил, соглашаясь, Соловец.— Надо установить наблюдение и за театром.

— А что скажем Мухомору? — спросил Дукалис.

— Пока ничего,— ответил Соловец.— Если спросит, то скажем, что проводим оперативные мероприятия.

Дукалис разлил остатки водки по рюмкам. Милиционеры молча чокнулись, выпили и доели остатки мясного салата.