Опознавательный знак

Осенний букет

Медведкин выздоравливал медленно. Глубокой ножевой раной у него было повреждено левое легкое. Он дышал тяжело, с хрипом, двигался медленно, прижимая руку к груди.

Но постепенно его богатырский организм брал свое. В теплые дни поздней осени Константин Ильич стал выходить из палаты на свежий воздух и подолгу сидеть на скамейке, греясь в теплых лучах солнца.

Вот и сегодня он сидел, откинувшись на спинку скамьи и дремал.

Сквозь дремоту он услышал шорох. Открыв глаза, увидел у себя на коленях букет осенних цветов — астр, хризантем, шафранов.

Константин Ильич оглянулся, но не увидел вокруг никого.

Взяв букет, он стал осматривать его. Хороши осенние цветы! В это время с веселым смехом из-за угла домика выскочили Сергей и Рустем.

— Здравствуйте, Константин Ильич!

— А, это вы, пострелята! Добрый день. Спасибо за букет. Где это вы нарвали таких цветов?

— В городе, на станции юных натуралистов, — ответил Рустем. — Мы там на экскурсии были и попросили дать нам эти цветы специально для вас.

— Спасибо, спасибо. Ну, садитесь, расскажите, как идет ваша жизнь молодая.

Ребята сели, не зная, что сказать.

— Вам… больно? — спросил Рустем.

— Нет, уже все зажило. Ну, как отцы? Работают?

— Работают.

Медведкин мечтательно проговорил:

— Скоро вот и я сяду на экскаватор… Соскучился я по работе. Подумать только — два месяца валяюсь на койке.

— У вас же было тяжелое ранение.

— Это верно. Да все прошло. Здорово он меня пырнул…

Медведкин расстегнул пижаму, и ребята увидели на его груди глубокий розовый шрам.

— В сердце метил, да малость промахнулся, — сказал Медведкин.

— Его схватили. Вы знаете? — сказал Сергей.

— Знаю. Говорят, и вы помогли его разоблачить?

— Мы? — ребята удивленно переглянулись.

— А как же? Мне рассказывали, что вы подглядели у Рябинина опознавательный знак. Это верно?

— Да. Только…

— Что?

— Мы, — с трудом выдавил Сергей, — могли бы раньше все рассказать.

— Но боялись?

— Нет, — ответил Рустем. — Он прикинулся нашим другом, обещал модель экскаватора подарить. А мы…

— Что? Обещали молчать о его проделках?

— Нет, не то. Мы если что и видели, то не придавали значения. Думали: не может такой человек заниматься вредительством. Он же был лучший машинист.

— Маска, ребята. Все это — маска. И дружба с вами — подделка, и рекорды на работе — пыль в глаза. Я вот тоже вроде вас… Стеснялся все…

— Вы? Ну, вы — взрослый.

— И взрослый, а хуже маленького.

— Вы смелый, — сказал Сергей.

Медведкин сделал вид, что не расслышал похвалы.

— Пусть эта история, — сказал он, — послужит нам хорошим уроком. На всю жизнь запомните, как хитер враг.

Константин Ильич задумчиво посмотрел вдаль, на вершины гор, где уже выпал первый снежок.