Опыт поколений

Глава 8

Заброшенный клуб преображался на глазах, сначала привели в порядок и распределили все помещения имеющие двери. Таковых в нашем распоряжении оказалось всего шесть, три в правом крыле здания и три в левом. Правое крыло по размеру меньше и вмещает в себя, кроме трёх комнат, библиотеку, с читальным залом и просторный зал, с музыкальными инструментами, наверное в своё время используемый под нужды сельского оркестра. Не могу сказать, что я противник классической или народной музыки, иногда бывает, что даже совсем наоборот, но вот все инструменты, всё же, дал распоряжения выкинуть на чердак. За исключением скрипки, для неё нашли нового хозяина, им оказался студент Петровский, который, умеет обращаться с ней и ко все общему удивлению, даже чего то сыграл нам, в обеденный перерыв. Книги тоже пришлось перебрать, оставили в основном все справочники и научную литературу, а также кое что из беллетристики, в основном на забаву женскому полу. Всё остальное, отправили к инструментам, за исключением того, что сразу же пошло на туалетную бумагу, включая и труды классиков марксизма-ленинизма, к которым жалости не у кого не обнаружилось. Из стеллажей сколотили топчаны, а несколько отдали медикам, будем надеяться, что когда нибудь они им пригодятся.

Все девчонки поселились в одной комнате, ещё в одной открыли лазарет, по другому не получилось, а третью закрепили за поваром, там будет что то вроде не большой кухни и перевалочного склада продуктов. Библиотеку перекроили в столовую, не питаться же зимой на улице, в неё же перетащили всю посуду из магазина, освободив тем самым там, место для продуктов, что лежали в клубе. Музыкальная комната, соответственно, ушла под склад промтоваров и артиллерийских боеприпасов, на мой взгляд вполне символично.

В правом крыле клуба был большой зал, со сценой и три комнаты. В одну поселился я и сержант, в другой устроили оружейку немецкого оружия и склад боеприпасов к нему, а в третьей нашего, которого пусть и было меньше, и оно вполне поместилось бы с трофейным, но сержант попросил этого не делать, он так и сказал:

— Бойцы нас не поймут товарищ лейтенант, нельзя чтобы наше оружие стояло рядом с оружием врага. Пускай мы дальше и им тоже будем пользоваться, но стоит оно пусть отдельно.

Ну что же какая то логика в этом есть, пусть всё пока будет так, а дальше видно будет.

Огромный зал освободили от скамеек, часть из них пошла на изготовление спальных мест, часть уволакивали в столовую, а что пока не понадобилось спрятали всё на тот же, можно сказать, безразмерный чердак. Помещение занято только на четверть, так что нашлось место и для парочки столов, где по вечерам бойцы чистили оружие или играли в домино, отрываясь по полной и забывая всё на свете, за этой ничем непримечательной, на мой взгляд, игрой. Матрацев и подушек хватило только, нам с сержантом и девушкам, остальные довольствовались овечьими тулупами, которых пока в избытке.

За три дня мы сделали полную пертурбацию клуба, а бригада, во главе с архангельским лесорубам, срубила вполне приличную баню и уже начала устанавливать первые брёвна, хорошенько прокладывая их мхом. Баня необходима, как воздух, пускай девчонки и насобирали каких то трав и корешков, и уже поставили их настаиваться, забрав у меня, для этих целей, пять бутылок водки, но вот с гигиеной у нас пока что не очень. А насколько я помню, из прошлой жизни, гигиена и эпидемия злостные враги, так что всё, что является врагом эпидемии, наш друг.

Хорошо проявила себя и агроном, она взяла под свой неусыпный контроль не только курятник, но и хранилище с картошкой, а так же занялась отбором семян, для будущей посадки различных зерновых. Работа по переборке зерна и различных круп не из лёгких, но ей помогают и наши медики, думаю как раз до весны управятся, если конечно она придёт, и мы доживём до нее. Механик, пока транспорт на приколе, сделал полный его техосмотр, доложив мне потом, что и в каком состоянии. Пока всё в норме, но кое что он всё таки смазал и подтянул. Молодец, а то я бы так и катался, пока чего нибудь не отпало. Парню пожалуй тяжелее всех, привыкнуть к проживанию в казарме он за это время не смог, друзьями не обзавёлся и держится как то обособленно, иногда только о чём то беседуя с артиллеристом. Но думаю это скоро у него пройдёт, рано или поздно человек ко всему привыкает и везде устраивается, как бы на первый взгляд ему здесь не уютно не казалось.

Срочные работы скоро закончатся и людей надо будет чем то основательным занимать, болтаться без работы последнее дело. Мне уже сегодня пришлось отправлять пушкаря и механика в помощь к Яшину, который усердно заготавливает сено для лошадей, на зиму. Артиллерист оказался парнем деревенским и с косой управляться умеет, а вот студентик, тот только на скрипке может, но всё равно отправил его в поле, предупредив конюха, чтобы парень у него без дела не сидел, иначе всех помощников отберу.

— Давай на завтра людей, для заготовки дров организуем, забери ка пару человек у Карпухина и пусть деревья пилят — дал я указание помощнику.

— Можно, там и оставшиеся справятся.

— Оставшихся тоже немножко прорядим, мне люди нужны, причём самые лучшие. Нужен человек который сможет с мотоциклом справиться, один пулемётчик и один надёжный, и смышлёный боец. Разведгруппу буду из них делать, пора прокатиться по нашей дороге, не верю я, что ничего не появилось при вашем переходе сюда. Так что подумай, кого забрать можно, но только чтобы люди стоящие были.

— Одного без раздумья назову — тут же ответил сержант — тёска мой, Жорка Веснин. Такому только в разведку, тем более на мотоцикле может, парень он шустрый, сообразительный, стреляет на раз, в рукопашной его видел, самому страшно было. Да и так с ним не скучно, вы товарищ лейтенант должно быть уже запомнили его, вокруг него всегда компания собирается, когда в домино режутся.

— Этот, ну не знаю, если бы ты его так не расписал, то не поверил бы, что сгодится.

— Берите не пожалеете. Да и остальных пожалуй сразу назову, Витёк Севостьянов, этот пулемётчиком в отделении был и Пашка Иванов, надёжнее парня не сыскать среди наших, его тоже знаете, самый здоровый у нас.

— Тогда резину тянуть не будем, сразу после ужина к нам их и приводи, поговорим, посмотрим, что за парни.

Утро началось с того, что заморосил мелкий, но затяжной дождь, во всяком случае так сказал Летягин, друживший с разными народными приметами. Говорят конечно, что дождь в дорогу это хорошо, но я так не думаю. Ладно когда в поезде едешь или в крытом автомобиле, а когда вот так, как мы собрались, на мотоцикле, нет на такое я не согласен. Перенёс поездку на обед, а не кончится дождь, так вовсе на завтра. Сегодня найду дело и здесь, вот хотя бы с новыми разведчиками порядок в магазине наведу, давно пора это было сделать, да никак руки не доходят. Первым делом перетаскали все мешки с солью и сахаром, в дальний угол, туда где лежали магазинские запасы этого товара. Затем перетащили бочки с солёной селёдкой ближе к выходу, она хотя и этого года посола, это можно было определить по этикетке, на крышке, но её всё равно лучше первой съесть. После этого перенесли все остатки муки в комнату повара, пусть прикидывает сколько её всего осталось и когда надо приступать к получению муки из зерна.

Как только освободили место, в торговом зале, то смогли добраться до одежды, которую я небрежно свалил на пол, за ненадобностью. Вот тут то я и вспомнил, что видел здесь ветровки из брезента, ровно пять штук. Это как раз то, что нам сейчас в самую тему, одел её поверх тёплого свитерка, которых тут же валяется при достаточно и вперёд. Начал рыться в барахле и наткнулся на вещь, совсем уж невообразимую, для такого захудалого магазинчика, чёрное кожаное пальто, такого покроя, который только в кино и видел.

— Такие лётчики носили, я видал у одного, он к нам в деревню приезжал, ещё до войны, — выдал свою резолюцию Паша Иванов — берите товарищ командир, сносу ему не будет и по погоде, как раз.

Заберу пожалуй, чего хорошая вещь без дела валяется, а ветровку, что себе хотел взять, Торопову отдам, он на охоту в любую погоду ходит, хотя пока наш снайпер только одних зайцев и таскает.

— Так мужики, тут где то ветровки брезентовые лежат, ищите, а я пока действительно пальтишко примеряю.

Одел кожан, хорошая вещь, совсем новая, поскрипывает даже ещё. Подошёл к зеркалу, застегнул все пуговицы, затянул ремень, посмотрел на отражение, а что мне нравиться. Только вот кожаной фуражки не хватает и пистолетика в деревянной кобуре и буду похож на революционного комиссара. В пилотке действительно, как то примитивно выгляжу, ну этот вопрос я по быстрому решу, прямо сейчас. Вышел на улицу и бегом в клуб, там зашёл в комнату, где хранился весь военный ширпотреб, фуражки лежали возле окна, нашёл среди них свой размер и мигом обратно в магазин. Зеркало показало, что этот вариант на много лучше предыдущего, спорить с ним не стану, буду так ходить. Звёздочка на месте, правда цвет у фуражки, какой то не очень солидный, малиновый, прямо как у популярных пиджаков из лихих девяностых, но других то всё равно нет.

— Фу ты, напугался, товарищ лейтенант, как вас в этом наряде увидел, подумал наш особист откуда то появился — испуганно затараторил Веснин, примеряющий брезентовую одежду — вам бы ещё малиновые петлицы на плащ и вылитый он будите.

— Нашёл с кем сравнивать, с гебистом — самую малость обиделся я.

— Ну не скажите, он одним видом порядок наводил, так что такая форма в некоторых места очень даже к месту бывает.

— Ладно уговорил, похожу так пока, может в разведке пригодится, вдруг на шалопаев каких нибудь нарвёмся, а тут я в фуражке и плаще. Хорошо бы они от одного моего вида разбежались.

Дождь не прекратился до вечера, продолжался он и ночью, а закончился только утром. Вот после завтрака мы и поехали. Вчерашний вечер даром не прошёл, разговаривая про маршрут поездки, Зимин посетовал, что на дороге нигде плакатов нет, куда двигаться тем, кто по лесу бродит, не зная выхода. Идея про такие плакаты с надписями тут же была одобрена и всеми присутствовавшими поддержана, а Миша Петровский, буквально за час их и изготовил. Написав масляной краской на широкой доске, «Иди туда тебе помогут» и стрелочка в какую сторону идти. Предлагались разные варианты надписей, вплоть до неприличных, но решили остановиться на этом. Таких дощечек изготовили шесть штук и одну с надписью, «Стой здесь и жди помощь», её поставим не далеко от входа на базу, а остальные вдоль дороги, в обоих направлениях, с промежутками километров в двадцать.

Выехали мы на двух мотоциклах, тех которые с колясками, вчетвером так удобнее ехать, можно взять бензин в запас, продукты и пару пулемётов, в дальней дороге они лишними не будут. Направление выбрал то, где раньше стояла МТС, в эту сторону давно не ездил, а там вполне возможно могли появиться люди и даже новые строения. Тем более сегодня решил проехать никак не меньше ста километров, в одну сторону, пора расширять границы разведанных земель, тем более сейчас это проще сделать, я уже не один.

Со мной ехал Севостьянов, росточка он среднего, так что в пару со мной, как раз подошёл, а с Жорой Весниным, бойцом не богатырского телосложения, сел великан Иванов, лишь для того чтобы правильнее распределить нагрузку на транспортные средства. Для меня дорога давно уже перестала выглядеть, как что то необычное, а ребятам всё в новинку, вот они головами и ворочают, во все стороны, так что могу ехать спокойно, если что то интересное появиться, они не проглядят его.

Сотню километров выдали за два часа, с тремя остановками, для прибытия указателей и только для этого, ничего нам по пути не встретилось, ни грунтовок, не новых и не старых, ни людей. Обидно конечно, столько отмотать и впустую, но не зря же говорят, что отрицательный результат, тоже результат. Теперь точно известно, что на сто километров от нашей базы в одну сторону, нет абсолютно ни чего интересного для нас.

Сейчас вот стою и думаю, дальше ломануться или всё же сделать, как и задумал в начале поездки, развернуться, и возвратиться домой. Разузнать, что там впереди конечно интересно и рано или поздно это надо делать, но вот в данный момент не могу определится, готов ли я к этому или пока что нет.

Оказалось, что готов, сел на мотоцикл и скомандовал:

— Дальше едим, по сторонам внимательно смотрите, так далеко я ещё не заезжал.

Следующий привал сделали для заправки техники и для обеда, время как раз до него добралось. С собой у нас целая кастрюля каши, которую нам приготовил в дорогу заботливый Петрович, так все стали звать нашего повара. Я вроде сначала отказывался от неё, не очень соображал, как можно с собой кастрюлю харчей возить, всё же опрокинется. Но Летягин закрепил крышку к кастрюле резинкой и сказал, что если перевернётся, то он лично помоет мотоцикл, после поездки. Отказывался, а сейчас вот сижу и вместе со всеми с удовольствием уплетаю, это же всё таки не консервы, тем более мужики успели подогреть её на костре.

Местность вроде бы ничем не отличается от той, что была до этого, хотя кое какие изменения имеются. Видно, что раньше здесь было на много больше дорожек ведущих в лес, чем у нас, но сейчас они, по неизвестной мне причине, тоже зарастают деревьями. Хотя причина может быть одна для всех.

Действующую грунтовую дорогу мы всё таки нашли, правда спидометр показывал, что проехать, от дома до неё, нам пришлось почти триста шестнадцать километров, а это надо заметить совсем немало. На первый взгляд она была точно такой же, как и все остальные, что до этого мне попадались, но что то меня в ней смущало, поэтому сразу поворачивать в лес я не стал, а пошёл ножками, пройдусь метров триста и посмотрю, что там впереди.

Так далеко идти не пришлось, потому что уже через пятьдесят шагов наткнулся на свежую колею. Машина здесь проезжала совсем не давно, возможно даже вчера. С одной стороны это радует, а почему нет, здесь живут люди, надеюсь, что нормальные, да и автомобиль у них вполне современный мне, это видно по размеру колеи и покрышек, что её пробили. Но с другой, встреча с незнакомцами может принести как и положительные моменты, так и отрицательные, с бандитами я уже имел удовольствие встречаться.

— Заезжаем на грунтовку и дальше двигаемся медленно, и внимательно смотрим по сторонам — предупредил я своих по возвращении.

Середина дороги изобиловала ямами и ямками наполненными водой, скорее всего дождь был вчера или ночью, так как остальная часть дороги выглядит вполне прилично и мотоцикл едет по ней нормально. Откуда взялись эти дорожные неровности, на мой взгляд есть только одна причина их возникновения, частое использование, причём не одним автомобилем.

То что местность вполне обитаема, я понял ещё не достигнув конца дороги. Последняя ее часть была широкой и абсолютно прямой, это и позволило увидеть большое здание, определить назначение которого, по внешнему виду, не составило большого труда. Точно такое же, ну может быть отличавшееся от этого лишь цветом краски, нанесённой на стены, я посещал ещё учась в школе. Сомнений ни каких, это самый настоящий бассейн, повезло же кому то попасть сюда, вместе с таким зданием.

— Виктор, я сейчас приторможу, а ты хватай свою таратайку и давай в лесок, дальше пешком пойдёшь. Посмотришь где там пристроиться, прикрывать нас будешь.

Севостьянов, долго не раздумывал, почти сразу же выпрыгнул из коляски, а потом пробежал рядом со мной, метров пять, за которые вполне успешно смог прихватить своё оружие и скрылся в лесу. Я же продолжил путь, так же неспешно, куда торопиться, посмотрим, как нас здесь встречать будут.

Выехав на заасфальтированную площадь, крикнул напарникам, чтобы пристроились где нибудь не далеко, от лесного массива, который окружал здание почти ровным прямоугольником. Сам же подъехал к центральному входу и остановился перед ступеньками, ведущим к стеклянным дверям. Странновато как то, на улице никого не видно, на встречу ко мне никто не выходит, даже не вижу чтобы в окна кто то поглядывал.

Торопиться заходить в бассейн не буду, у меня же там не тренировка назначена, чтобы спешить. Потолкаюсь у входа, посмотрю, что твориться внутри, с улицы, благо огромные окна позволяют делать это без труда.

В помещении темно, света конечно же нет, откуда ему тут взяться, поэтому видно не далеко. Гардероб пустой, только голые вешалки одиноко стоят за стойкой, стол, где обычно вахтёр находится, тоже пуст, рядом с ним даже стул не просматривается. Пытаюсь разглядеть, что там дальше, в глубине здания происходит, но безрезультатно, вижу только какие то тени, то ли от мебели, то ли от колонн, что стоят внутри. Надо заходить, чего мяться, если за мной кто то наблюдает, то могут мою нерешительность не верно истолковать.

Войти внутрь не составило труда, двери не заперты. Постояв у самого порога, только лишь для того, чтобы глаза привыкли к темноте, стал медленно передвигаться, от колонны к колонне, столкнуться с такой совсем не хочется. Так добрался до стены, а пройдя буквально метров десять набрёл на широкую лестницу ведущую куда то вверх. По ней прошёл несколько ступенек и дёрнувшись остановился, от громкого мужского голоса, раздавшегося от куда то сверху:

— Тебе чего мужик?

Ответил я ему сразу и не в очень цензурной форме, кто же так поступает, заикой же можно остаться от такого приветствия.

— А ты не лазь куда тебя не зовут, тогда точно здоровеньким помрёшь — ответил он мне, уже более дружелюбно.

— Тебя не спросил куда ходить, а куда не надо. Ты мне лучше хозяина этого заведения пригласи, может я с ним познакомиться намерения имею.

— Нет тут у нас хозяйвов, были да все вышли, мы сами по себе.

— Ну что же, раз нет хозяев, тогда нам проще, сейчас прямо ревизию и начну проводить, а потом, что понравиться к себе и вывезу.

— Ты пасть то не разевай, а то я…

Договорить ему не дал приближающийся звук работающего двигателя автомобиля, я тоже прислушался, пытаясь понять откуда он доносится. Похоже на то, что ещё гости сюда едут.

— Это кто, ваши едут? — спросил я, так и продолжавшего стоять в темноте собеседника.

— Это скорее ваши, чем наши — с сарказмом ответил он.

Дальше всё произошло, очень быстро и очень неожиданно, как для меня, так и для мужика сверху. Первое, что мы услышали, был визгливый скрип тормозов, затем, буквально через секунды, одиночный выстрел, затем ещё один. В это время я уже летел сломя голову на свет, падающий в помещение через ветровые окна, пытаясь сориентироваться, где же находится дверь. Сначала автоматная, а затем пулемётная очередь, что прозвучали за стеклом, заставили меня одновременно пригнуться и перевести шаг на бег. Дверь я конечно же нашёл и даже успел выбежать на улицу, но уже после того, как всё стихло.

Стрелять мне не пришлось, не в кого было, на площади перед бассейном лежало три трупа. Один на спине, широко раскинув руки и лицом к пасмурному небу, двое других, шагах в трёх друг от друга, почти в одинаковой позе, на коленях и переломившись в пояснице. Только один из них держался руками за живот, а другой за грудь. Ни одного из погибших я, к моей великой радости, раньше никогда не видел.

— Что здесь произошло? — спросил я Веснина, который заприметив меня вышел из-за дерева.

— Мы сами ничего не поняли, командир. Стояли возле мотоцикла, а потом слышим едет кто то, пошли к дороге посмотреть. Видим там машина странная. Они видать нас тоже заприметили, как только выскочили сюда, резко затормозили, по выскакивали и давай в нас пулять из своих пукалок, ну мы само собой в ответ дали, одного прибили и за деревья ходу. А Витёк потом из пулемёта остальных положил. Они первые начали, товарищ лейтенант.

Я снял фуражку, вытер со лба обильно выступивший пот и сел на не очень чистые ступеньки. Встретил называется земляков, машина, что стояла на асфальте, была белая шестёрка с питерскими номерами. А парни, что валялись не далеко от неё, напоминали мне персонажей из кинофильмов про лихие девяностые. Одеты они были в укороченные кожаные куртки, голубого цвета спортивные штаны и белые кроссовки.

Почувствовав, что за спиной кто то тяжело дышит, спросил:

— Знаешь их?

Сзади мог стоять только мой, так и не проявившийся до этого времени, собеседник, он мне и ответил:

— Знаю, приезжали они к нам и не раз. Говорили, что спортсмены, а я так думаю самые настоящие бандиты, почти всех наших девчонок к себе забрали. Не силой конечно, но можно сказать и не по хорошему.

Я встал, одел фуражку и не глядя на мужика пошёл к машине, техника конечно же дрянь, но веет от неё чем то родным и знакомым. Шестёрка была не новой, но вполне ещё пригодной для поездок. В салоне у неё лежал какой то пакет с барахлом и пустая пластиковая бутылка из под колы. Машинально закрыв водительскую дверь передвинулся к багажнику, нажал кнопку замка и открыл его. Вот же бандитские морды, пускай о покойниках и надо говорить только хорошее или совсем ничего, но сдержаться я не смог:

— Ну до чего же наглые и самонадеянные, эти парни в спортивных штанах. У них полный багажник калашей, а они на дело с пистолетами едут.

Подошедшие бойцы уставились на невиданное до селе оружие, пытаясь определить его принадлежность.

— Это чего, американские? — спросил меня Веснин.

— Наши Жора, наши, только очень новые.

Парни, кроме стоящего с пулемётом Севостьянова, взяли себе по автомату и стали их с интересом разглядывать, а шустрый Веснин, пробует уже разобраться с затвором.

— Сломаешь, а вещь дорогая. На место положи, потом покажу, как с ним обращаться. Сейчас этих обшманайте, заберите всё, что найдёте в карманах и со всех куртки снимите, и обувь, пригодятся. В машину кидайте, её тоже с собой заберём.

— А кто на ней поедет, командир? — спросил Пашка.

— Я поеду, а Виктора на мотоцикл посажу, чего, куда поворачивать, я ему за дорогу объяснил, справится.

Иванов кивнул головой и пошёл разбираться с убитыми бандитами, а я, захлопнув крышку багажника, наконец то посмотрел на говорившего ранее со мной, жителя бассейна. На вид ему было лет сорок пять, плюс минус десять, так сразу и не поймёшь, фигура стройная, под лёгкой курткой видны бугорки мышц, а лицо всё в морщинах, они просматриваются даже через недельную щетину.

— Ну что дядя, так и не довелось нам с тобой познакомиться, а уже уезжать пора, как нибудь в следующий раз поговорим, так ведь.

Мужик обалдело смотрел то на меня, то на лежавших на асфальте убитых знакомцев. Выражение лица у него было одновременно испуганным, решительным и очень сосредоточенным, как он умудрился его таким сделать мне не понятно, но смог же.

— Подожди мужик, — обратился он ко мне — не уезжай, я сейчас хозяйку приведу, поговори с ней, может до чего договоритесь.

— Давай, только быстрее, не то дружки этих подъедут, сновал мочить их придётся, а у меня на сегодня лимит на убийства закончился.

Старый спортсмен, через три ступеньки сиганул к двери и скрылся за ней, а через три минут вышел от туда в сопровождении женщины, примерно его возраста, но явно не спортивного телосложения. Была она среднего роста, без талии, с идущим впереди её животом, но на лице её, ещё сохранился отпечаток былой красоты и молодости, поэтому он компенсировал фигуру, и общий фон был вполне благоприятный.

— Здравствуйте молодой человек — поздоровалась она — меня зовут Вероника Сергеевна, можно сказать, что я за старшего в нашей компании. Так что если у вас не пропал интерес к беседе, то можем поговорить.

— Простите уважаемая Вероника Сергеевна, но к сожалению пропал, как то уж неласково встретили нас тут, хотя может в этом вашей вины и нет.

— Как вас зовут? — спросила женщина, не пожелавшая закончить беседу.

— Товарищ лейтенант — представился я.

— Ну что же, пусть будет так. У меня к вам есть одновременно и предложение, и просьба, товарищ лейтенант.

— Давайте начнём с просьбы, я думаю вещи, про которые вы сказали, взаимосвязаны.

— Хорошо, как вам будет угодно, — проговорила хозяйка, заметно нервничая. — Заберите нас с собой.

Я смотрел на женщину и не верил своим ушам, она видит меня три минут и хочет ехать со мной, а говорят любви с первого взгляда не бывает.

— Кого это вас? — поинтересовался я, ради спортивного интереса.

Мне просто стало интересно, какое же должно быть у неё предложение, что бы я согласился на просьбу. Но для начала не мешало бы выяснить список претендентов на переселение.

— Нас, это меня, Евгения Ивановича и ещё пятерых девочек.

— У вас что же здесь дети есть?

— Ну не совсем дети — как то уклончиво ответила женщина.

Про мальчика, который был в помощниках у великого комбинатора я знаю, уж не такие ли у неё девочки. И вот на хрена бы они мне нужны.

— Вы как нибудь по конкретнее изъясняйтесь, а то время знаете ли бежит — попросил я Веронику Сергеевну.

— Девчонкам от шестнадцати до восемнадцати лет — с вызовом произнесла она — это воспитанницы Евгения Ивановича, он тренер по плаванию.

Вот с этого бы и начинала, а то не совсем дети, какие же это дети, девкам по восемнадцать лет, да я в их годы уже ого го какой был.

— Хорошо, допустим я соглашусь вас взять с собой и какое тогда будет ваше предложение.

— Я озвучу его только после того, как вы дадите мне честное слово, что заберёте нас.

Она меня за дурака держит что ли или сама такая наивная, что значит честное слово, ну допустим дам я его, но как дал, так и обратно взял.

— Вы так уверены в том, что если я дам слово, то сдержу его?

— Да, надеюсь вы мне дадите слово офицера?

Ну просто кино какое то, увидела парня в фуражке и всё, что же за люди такие в этом бассейне живут. Хотя, она права, как не крути, если я дам слово офицера и не сдержу его парни меня не поймут и уважать перестанут.

— Как то не очень равнозначный обмен вы мне предлагаете. Я вам слово, от которого, как вы сами говорите, отказаться не смогу, а вы мне потом фантик от конфетки подарите.

— Можете не сомневаться, моё предложение очень серьёзное, и очень ценное в данной ситуации.

Я задумался, чего такого она мне может предложить, чтобы я со сто процентной гарантией ему обрадовался. С фантазией у меня как то плоховато стало, ну допустим дома, я бы сразу про миллион баксов подумал, а здесь про что думать, даже ума не приложу. Но интересно всё таки, что же это такое, мне всучат. Ради того чтобы только узнать это, заберу их.

— Ну смотрите Вероника Сергеевна, слово я даю и вас с собой заберу, но если потом окажется, что вы меня надули, найду причину, и передам вас в трибунал, а он, можете не сомневаться, вынесет приговор согласно военного времени.

— Договорились. А сейчас дайте мне одного вашего человека, мы кое куда сходим и кое что принесём — деловито произнесла женщина и тут спросила — Девчонкам говорю чтобы собирались?

— Говорите, — дал я своё согласие ей, а затем сказал Иванову — Паша, прогуляйся с женщиной.

Появились они, где то через пол часа, каждый нёс по приличной коробке, а боец даже две. Женщина загадочно улыбалась, не смотря на то, что коробка в её руках совсем не лёгкая. Подойдя к машине, возле которой я и продолжал стоять, они поставили свой груз на землю.

— Что это такое? Сухой паёк в дорогу, а может крышки для консервирования, угадал — со смешком спросил я не много запыхавшуюся Веронику Сергеевну.

— Вы зря смеётесь, откройте лучше и тогда поймёте, что это.

Открыть дело не хитрое, лишь бы после этого не впасть в бешенство, от того что слово дал не понятно из-за чего. Но как говориться пока не попробуешь, вкус не узнаешь. Открыть я решил именно ту коробку, которую тащила женщина, наверняка себе то она доверила нести самое ценное. Присев на корточки, аккуратно оторвал скотч, плотно склеивающий края боковых створок коробки и медленно, словно минёр, развернул их. После того, как заглянул внутрь, с шумом выдохнул и посмотрев на довольно улыбающуюся хозяйку коробки проговорил:

— Что тут скажешь, не обманули. Если всё, что здесь лежит, не просрочено, то это стоит того, чтобы забрать вас к себе. Но вот одно мне не понятно, как это всё вы смогли сохранить и почему не обменяли на продукты допустим или на переезд в какое нибудь другое место, что кроме на с к вам больше никто не приезжал. А эти ребята допустим, почему для такого дела не подходили?

— В том то и дело, что не подходили. Эти, как вы изволили выразится, ребята, перетащили к себе на рынок почти всех наших девочек и чем они там сейчас занимаются, остаётся только догадываться. А кроме этого, вы что же думаете, если бы я им это отдала, они мне устроили переезд. Хотя может быть и устроили, но как минимум заставили бы у них полы в подсобках драить, а при более плохом раскладе и вовсе бы выбросили на помойку подыхать.

— С этим пожалуй соглашусь, ребята совсем без башенные. А всё таки Вероника Сергеевна, объясните, откуда в бассейне такое богатство, как лекарства, оказалось, ну не в медпункте же их столько хранилось?

— Всё очень просто, аптечный киоск у нас здесь внизу был, а я, как раз, в нём работала. А когда мы с Евгением Ивановичем вечером, после работы, пошли домой и к сожалению до самого утра не смогли его отыскать, вернулись обратно сюда. И сообразив, что приключилось что то неладное, в тот же день перенесли к нему в подсобку, всё самое ценное. Мало ли чего людям взбредёт в голову, а тут товара на сотни тысяч. Так потом и случилось, ларёк мой на третий день вскрыли и растащили по углам, нас же тут много было, за каждым не уследишь.

— Много это сколько и если не забыли — спросил я женщину криво улыбнувшись — в каком году, это было?

— Не забыла, — ехидненько ответила работник киоска — не такая я ещё и старая, как вам может показаться. Год у нас был девяносто первый, а людей в бассейне, до эпидемии ровно сорок находилось. Хотя и после неё не на много меньше, мы только шестерых потеряли и всё благодаря этому, и мне, в какой то мере.

Да повезло людям, будь у нас столько таблеток и мы бы наверное мало кого потеряли, а так только меня, с помощью уксусной ванны и спасли. Надеюсь теперь полегче будет, если новая зараза нагрянет. Тьфу, тьфу, три раза, не дай бог конечно.

Пока местные собирали вещи, мы перегрузили оружие к себе, лекарства затолкали на их место, но всего лишь две коробки, остальные установили на верхний багажник, туго обвязав их хозяйской верёвкой. Ещё долил бензинчика в шестёрку, из своей канистры, пускай у нас и восьмидесятый, но в баке перемешается и получиться восемьдесят пятый. Того что было в нём не хватило бы доехать до дома, а так пусть и чихать будет, но должны добраться, двигатель не жалко, заправлять транспорт потом все равно нечем будет. На сборы ушло минут сорок, после чего группа новичков появилась на ступенях бассейна, вызвав у моих друзей завистливые взгляды. Ещё бы, пятеро плавчих предстали перед ними в джинсах «мальвина» и коротких кожаных курточках, подчёркивающих спортивные фигуры. Правда, на мой взгляд, плечи у всех широковаты, да и не очень чтобы красавицы, красавиц наверняка ребятки, друзья тех, что недавно в лес оттащили, давно уже к себе переманили. Но если сравнивать с теми, которые остались в клубе, то эти просто фотомодели какие то.

За руль шестёрки сел муж Вероники Сергеевны, там же устроилась она и ещё три девчонки, двух, что не поместились в авто, забрали к себе, на мотоциклы, к огромной радости разведчиков. Мужчина посигналив на прощание, поехал следом за мной, а замкнул нашу колонну, Веснин, лишь бы не перевернулся по дороге, он ещё до отъезда без перерыва болтал с девушкой в коляске.

Три сотни километров отмахали за пять часов, на мой взгляд нормально, с учётом того, что детище советского автопрома, без перерыва дёргалось. На протяжении всего пути мы не останавливались на долго и даже не помышляли об ужине, решили, что лучше до темна добраться до места, чем сытыми ночевать в лесу. Доехать за светло не получилось всё равно, поэтому как только стемнело, сбавили скорость, мне же надо как то было найти место, откуда начинается заезд в клуб.

Женскую часть переселенцев на ночь разместили в лазарете, добавив туда наспех сколоченных топчанов, а единственного мужчину, среди них, сразу определили в общую казарму. Сделали это естественно после сытного ужина, кстати, очень понравившегося вновь прибывшим.

Утро следующего дня для них было не простым. Наши, прознав от разведчиков, что приезжие из девяносто первого года, засыпали их вопросами про жизнь, на которые они давали иногда очень смешные, на мой взгляд, ответы. Особенно преуспели в этом деле девушки, очень плохо разбирающиеся в вопросах истории. Но поправлять их я не собирался, зачем раскрываться, пусть говорят, что хотят, какое сейчас это имеет значения, у нас здесь своя история пишется и временами тоже не очень простая.

Веронику Сергеевну, как спеца по современным лекарствам, я прикомандировал к медицинскому отделу, сегодня её к ним в комнату и переселили. С девчонками пловчихами всё на много сложнее, пришлось долго думать, куда их пристроить. Но в конечном итоге, посовещавшись с ответственными товарищами, решили создать из них хозяйственную команду, под руководством нашего повара. Народа у нас много и ему тяжело управляться с готовкой, уборкой, мойкой, так что им у него самое место, тем более послать мне их всё равно больше некуда. Да и под присмотром у Петровича будут, они уже зыркают на наших молодых солдат и им наплевать, что по факту они им в дедушки годятся. Про парней я даже и не заикаюсь, те ищут любой повод, чтобы зайти на женскую половину.

Тренера пристроил к конюху, он хотя и в нормальной физической форме, но ему тоже лучше хозяйством заниматься, не отправлять же его на заготовку дров, а тем более на охоту допустим. Короче говоря, общими усилиями люди без работы не остались, хотя если честно её из пальца высасывали, но за те коробки, что теперь стоят у меня под замком в магазине, это вполне нормальная плата. Никто же не может поручиться в том, что прямо завтра на нас обрушится какой нибудь новый вирус. Но теперь у нас есть хотя бы шанс его пережить.

Сегодня никуда не поехал, взял выходной, вчера сильно вымотались. Отдохнём денёк, а завтра мотанём в другую сторону. В течении дня хочу плотно побеседовать с хозяйкой бассейна, на тему мироустройства в их районе. Там живут пока единственные наши соседи и на первый взгляд они не очень дружелюбные.

Вероника Сергеевна, как раз после обеда и освободилась, до этого она проводила ликбез по самым простейшим лекарствам и витаминам, среди своих новых коллег. Не большое количество их, она ещё утром забрала в амбулаторию, которая вынуждена была переселиться в жилую комнату.

Свой рассказ провизор, а именно такая специальность у нашего нового медицинского работника, начала с того, что их бассейн находится на окраине, той земли, которую контролирует банда молодчиков. Она их именно так называет и никак иначе. С одной стороны это не очень было хорошо, для их коллектива, с продовольствием постоянно возникали проблемы, а с другой, им достаточно долгое время удавалось поддерживать нормальные, человеческие отношения друг с другом. Всё изменилось, когда появились крепкие ребята, они сразу же дали понять, что считают всех проживающих в спортивном комплексе, гражданами своего анклава, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Эти ребята попали сюда вместе со своим рабочим местом, а таковым у них был рынок, не большого городка с Волги, который они полностью крышевали. Вместе с рынком, в этот мир перебрались и все торговцы, что находились на нём, в этот поздний час, и соответственно все товары, бывшие у них. Как банда там наводила порядок она знает только по слухам и то из третьих рук, от тех девушек, что первыми согласились на переезд, а потом приезжали, к ним, агитировать своих подруг последовать их примеру.

Но навели они его быстро, был он у них очень жёстким и держался на беспрекословном подчинении всех, лидеру группировки. Что это за человек и какого он возраста она не знает, сообщила мне только его фамилию, а вполне возможно и кличку Лопата. Так вот этот Лопата, увеличил свою банду в разы, за счёт новобранцев из разных мест, а остальных заставил работать на себя и своих подельников. Я понял из рассказа женщины, что мест, где проживали люди у них было на много больше, чем у нас и поселенцев в каждом месте тоже хватало. По моим прикидкам каждое такое поселение имело не меньше сорока человек, а сколько всего таких поселений, она мне сказать не смогла. Но вот сколько человек проживает в столице, которую все называю очень просто Рынок, она примерно знает, даже после того, как какую то часть они потеряли после эпидемии. Сейчас там никак не меньше шестисот человек. Такую цифру ей озвучила девушка, что приезжала в последний раз, как раз перед нами. Она же ей и поведала, что Лопата собирается идти воевать с соседями, поэтому то им лучше перебраться к ним в столицу, после войны у них ожидается много продуктов, которые распределят между всеми жителями Рынка. Эту информацию она узнала от своего парня, который тоже входит в группировку.

Остальное в её рассказе было не столь важным, в основном оно касалось аморального поведения бывших воспитанниц и хамским отношением к ней, и мужу со стороны молодчиков. На мои вопросы об оружие, количественном составе банды, о тех поселениях, что находятся ближе всего к этому Рынку, она внятно ответить не смогла, так как сама толком ничего не знает.

В принципе мне хватило и того, что она уже поведала, ясно одно, убив парней из «шестёрки», мы влезли в очень не приятную историю, поэтому от автомобиля надо срочно избавляться. Хотя доложить своему авторитету, кто совершил такое злодейство с его людьми, некому, нас попросту никто не видел там, да и очень далеко до нас добираться, для подтверждения фактов, если они конечно обнаружатся. Но подстраховаться лишним не будет.

Ситуация, в мире, складывается конечно интересная, я то думал, что совсем один здесь остался, ан нет, оказывается люди есть и их много, и причём много не очень хороших. Да, не вовремя нас выкосила костлявая, сейчас мне с десятком бойцов трудно тягаться будет с толпой из девяностых. Если они про нас узнают и надумают наведаться в гости, то долго здесь продержаться мы не сможем, а отступать нам попросту некуда. Куда то уходить не реально, уже сейчас ночами холодновато бывает, а что дальше будет, да ничего хорошего, зима наверняка будет. Да и с пропитанием проблема сразу возникнет, дичь в лесу есть, с этим не поспоришь, но прокормить всех нас охота вряд ли сможет. Так что выход только один, лишний раз никуда не высовываться и установить вокруг, хотя бы дневные посты, сейчас нас голыми руками можно брать.

Вечером я поделился своими мыслями с сержантом, его такое положение дел тоже озаботило. Понятно, он человек военный и на фронте ни три дня пробыл, так что готов на смерть биться с любым врагом. Но вот что потом станет с женщинами, которые живут рядом с нами? На этот вопрос у него тоже только очень не хороший ответ. Решение одно, переходить на военное положение, со всеми вытекающими последствиями и по мере возможности искать союзников.

Выехали мы рано утром, снова на двух мотоциклах и тем же составом. Единственное отличие от прошлой поездки, белый автомобиль, за рулём которого сижу я, но только до тех пор, пока бензин на нём не кончится. Хотя нет, ещё одно отличие имеется, с собой мы взяли второй пулемёт, обстановка заставила.

Бензин кончился в районе пятой версты, от места старта, там мы его и замаскировали, сделав парочку отметин на приметных деревьях. Дальше стали передвигаться на много быстрее, места мне хорошо знакомые и если здесь есть какие нибудь изменения, то замечу их сразу.

Строение я обнаружил. на сто семьдесят третьем километре, если за ноль считать выезд от клуба. Но к сожалению, нам оно ни чего полезного не принесло, хотя очень интересно было с ним ознакомиться и внимательно рассмотреть. Это первый мост, который я здесь вижу, за всё время прибывания, а примечательность его в том, что таких мостов, живьём, я ещё никогда не видел.

Река, берега которой он соединяет, шириной метров пять, ну может не на много больше, во всяком случае в этом месте, именно так. Заросли они густо, яркой, совсем не по осеннему зелёной, осокой, кое где пропустившей к самой воде мелкие кустики. Течение у неё еле заметное, можно даже сказать сонное, но не смотря на это вода чистая и прозрачная на столько, что с берега, а тем более с мостика, можно без особых затруднений разглядеть серебристых рыбёшек, что плавают в глубине. А глубина для такой реки вполне приличная, метра два наверное, по моим прикидкам, никак не меньше. Сам мост сделан сплошь из камня, ни одной железяки, а тем более деревяшки, я на нём не разглядел, как не старался. Похож он, своей формой, на коромысло, так охарактеризовал его кривизну сибиряк, с простой русской фамилией, Иванов. Но только кривизной, всем остальным, больше на часть крепости, средневекового замка. Сравнивать мне конечно особенно не с чем, но вот те сооружения, которые иногда проскакивают в исторических кинофильмах, выглядят именно так. Откуда такое чудо здесь появилось, не понятно, я даже кругом всё обошёл пытаясь разыскать развалины крепости, но безрезультатно, мост оказался круглым сиротой, рядом не было ни камушка, который бы напоминал о былом величии этого места.

— И кому взбрело в башку, такое построить. Нет чтобы, как у людей сделать, из дерева, его тут вон сколько, так нет из камня сложили. Откуда они его только волокли сюда? — возмутился Паша.

— За то красиво — возразил я ему.

— Ну не знаю товарищ лейтенант, мне наш, деревенский, так больше нравиться.

Задержались мы у моста часа на пол, наверное. Этого времени хватило, чтобы посидеть на его довольно высоких и широких, каменных перилах, спуститься вниз, к реке и осмотреть его снизу, убедившись в том, что строение находится в идеальном состоянии, как будто ему не сотня лет, а никак не больше десятка. Нигде не видно ни трещин, ни сколов, даже раствор, что соединяет каменные глыбы не начал крошиться. Пожалуй я соглашусь с Павлом, но только в одном, кому взбрело в голову, построить здесь именно такой мост и главное зачем, не понятно.

Дальнейшее движение проходило не так быстро, приходилось более внимательно смотреть по сторонам, места новые, не изученные, что может в них повстречаться не известно. Так ехали до самого вечера, а затем выбрали подходящее место в лесу и устроились там на ночёвку, для этого дела была припасена палатка. Прошлая поездка показала, брать её с собой надо обязательно, вот сегодня она и пригодилась.

Ужинали по походному, на этот раз обошлись без кастрюли с кашей, но вот жаренной зайчатинки всё же прихватили и не сколько не пожалели об этом. Целый день, проведённый в дороге, вызвал зверский аппетит, так что после того, как доели лесного кролика, зарубали, в добавок к нему и по банке сосисок, и только после этого завалились спать.

День принёс только одни разочарования, мы проехали ещё, без малого сто километров и ничего, заслуживающего нашего внимания не повстречали. И это очень плохо, потому что обнаружить новых людей или поселения, где живут более адекватные люди, чем на рынке, мы, на мой взгляд, можем найти лишь в этой стороне.

В районе часа, по московскому времени, сделали привал на обед, ели молча, все понимают, что кататься бесконечно мы не можем, запасы бензина не позволят этого делать и совсем скоро появится, так называемая точка не возврата, спидометр доберётся до неё через тридцать километров, с маленьким хвостиком.

Интересно имеет ли эта дорога край или так через всю планету и идёт, а если где то кончается, то что дальше. Не знаю, может как нибудь позже попробую это разузнать, а пока не помешало хотя бы один отворот, от неё, найти.

Продолжили движение после часового отдыха, снова внимательно следя за окружающей действительностью и цифрами, указывающими километраж на спидометре.

Наша настырность была вознаграждена буквально за считанные километры, от необходимости поворачивать назад. Дорога, которая показалась справа, пусть и выглядела, давно заброшенной и не имела следов от колёс, но всё же не заросла деревьями, что является характерным признаком наличия в конце её сооружений и возможно живых людей.

— Поворачиваем, только всем предельная внимательность, здесь могут тоже оказаться такие же шустрые ребята, как и у бассейна — предупредил я товарищей.

Ширина дороги позволяет ехать на мотоцикле, без лишних проблем, ветки деревьев, что растут по бокам, не достают до нас, если конечно двигаться по середине. Я обратил внимание на то, что трава, которую мы беспощадно, приминаем колёсами, до этого момента не подвергалась ни какому воздействию. Нет на ней ни следов человека, ни животных, ни колёс. Неужели в конце этого пути нас ждёт пустышка, не хочется в это верить, ох как не хочется.

Поднявшись на пригорок, образовавшийся за очередным поворотом, а затем спустившись с него, мы достигли конечной точки, данной дороги и тут же остановились, заглушив двигатели, экономя бензин. Перед нашим взором появилось аж две избы, с двускатными крышами и печными трубами над ними. Каждая имела по паре окошек, с резными, выкрашенными в голубой цвет, наличниками, не большие сени, с крепкими на вид, дверьми и совсем крохотный, крытый порожек. Всё это можно разглядеть через открытые настеж ворота, находящиеся в таком виде наверное не один день, так как часть их была привалена песком, на мытым ручьями, протекающими рядом, во время дождя.

— Жора твоя эта, а я ту осмотрю, только аккуратно всё делай — отдал я распоряжения Веснину.

Зайдя в дальнюю избу, ни кого в ней не обнаружил, но по тому, что печь ещё тёплая, понял, люди здесь живут. Хотя на мой взгляд какие то очень они безалаберные, кругом грязно, на столе миски с недоеденной кашей, в углу куча какого то барахла навалена, но больше всего меня поразили сапоги, валявшиеся под металлической кроватью. Они прямо с порога бросались в глаза, правда сколько их там, сосчитать, при таком тусклом свете, не получилось, но уж что то очень много.

Вернувшись на улицу, кивнул Веснину, уже стоявшему на пороге проверяемой им избы.

— Никого нет — ответил он, разводя руки по сторонам.

— У меня тоже пусто, но печь совсем недавно топили и сапог под кроватью, куча валяется, босиком они здесь ходят, что ли.

Решили прогуляться в сторону леса, за избами он был по реже, туда и направились. Оружие держали наготове, лично я способен открыть огонь на любой непонятный шорох, уж как то всё странно тут. Сапоги, под кроватью, не дают мне покоя, не с трупов ли их поснимали. Караулят таких, как мы заезжих, а потом валят всех и барахлишко прибирают.

— Командир, сюда иди — совсем не громко позвал меня Жора.

Спрашивать, зачем он это сделал я не стал и так всё понятно, у самой кромки леса виднеются могильные холмики, причем их так много, что сомнений не осталось, здесь живут мародёры. В этот самый момент, с противоположной стороны, кто то громко закричал:

— Товарищ комиссар, мы здесь!

Это что ещё за товарищ комиссар, кого это обозвали таким не приличным словом. Оборачиваюсь и вижу троих бойцов, в характерных, для определенного времени в истории нашей страны, головных уборах, прямо таки несущихся в мою сторону. Вроде без оружия бегут, подожду пока, стрелять не стану, хотя руки так и чешутся. Первый же боец, что подбежал ко мне, выпалил:

— А где товарищ Андрей? Он же должен был за нами приехать, с ним что то случилось?

Стою и думаю, чего ответить парню, может сразу послать его куда по дальше, а может всё таки пристрелить этих будённовцев, за то, что столько народа загубили.

— Пал смертью храбрых товарищ Андрей, за дело революции — как то само вырвалось у меня — а у вас тут, как дела обстоят и где ваше оружие, товарищи бойцы.

— Плохи у нас дела товарищ, извините не знаю как к вам обращаться.

— Зовите меня товарищ лейтенант, Дёмин — отрекомендовался я.

— Испанка у нас была товарищ лейтенант Дёмин, померли все, кроме нас. Мы то чудом можно сказать в живых остались. Вот здесь, как раз, всех и схоронили. А оружие цело не сомневайтесь.

— Плохо это товарищи, как же вы так не сберегли людей — высказал я свои претензии, сообразив откуда взялись холмики и сапоги под кроватью.

— Так нет в том нашей вины, дорогой товарищ, когда уходили дорогу искать все живы были, а вернулись так одни мёртвые лежат, испанка это их убила. Но обоз с мы сохранили, ни одна лошадка не пропала, правда вот до кулацкой деревни так и не добрались, сгинула она, вместе со всеми жителями. Да и сами мы не поняли куда забрели.

— Что долго плутаете тут?

— Так почитай третий месяц, на подножном корму, не чаяли уже и в живых остаться, думали лошадей резать придётся. А что делать, не помирать же в самом то деле?

— Ладно товарищи не отчаивайтесь, подмога пришла, пойдёмте ка лучше в дом, там всё подробнее расскажите.

Добавленная тушёнка, в жиденькую овсяную кашу, окончательно позволила будённовцам поверить в то, что их мучения закончились и они на перебой стали рассказывать про свои мытарства.

Обозники шли за кулацким зерном, в Петрограде голод, а эти жируют. Но остановившись на ночь, в уже раскулаченной деревне, по утру не обнаружили её, от деревни осталось лишь два подворья, именно те, в которых они ночевали. Не поддавшись на провокацию, тронулись дальше, но дорога, ведущая от места ночёвки, привела на ещё более странную брусчатую дорогу, проехав по которой несколько километров в нужную сторону, деревню, подлежащую досмотру, так и не обнаружили. Повернули обратно и проехали столько же в другую сторону, там тоже ничего не оказалось. Вернулись на место ночёвки, где и решили дожидаться подмоги. Небезызвестный товарищ Андрей должен был ехать за ними, через несколько дней. Но вот беда, дни шли, а никого не было. Сначала ели то что взяли с собой, затем грибы и ягоды, потом кое какую живность подстрелили, но вскоре кончились все выданные патроны. Вот тогда то этих троих и послали за подмогой через лес, в направлении Питера, но протопав довольно большое расстояние они не встретив на пути ни одного хутора, ни одной деревни, вернулись обратно, сильно при этом поплутав. К тому времени, как раз и случилась всеобщая эпидемия, поэтому своих товарищей они мёртвыми и нашли. Ну а дальше всё ясно, стали выживать и готовиться к худшему. Это я и сам прошёл.

— Ясно всё, только вот обоза я что то не вижу, что с ним? — спросил я рассказчиков.

— Так здесь он товарищ Дёмин, в лесочке. Прячем, вдруг кто из кулаков нагрянет, у нас же патронов не осталось, защищаться то не чем.

Мне честно говоря было смешно слушать этот бред, а вот мои спутники отнеслись к бедолагам с пониманием и старались подкормить их, кто чем мог. Наверное ни чего странного в этом нет, как не крути это их отцы и таких рассказов в детстве они наверное наслушались вдоволь, хотя всё зависит от того, кто с какой стороны находился.

На следующий день, примерно до обеда мы грузили всё ценное из домов, в восемь телег, что нашлись в лесу. Забирали всё, кровати, перины, подушки, табуретки, инструмент, стеклянные бутыли, глиняную и металлическую посуду. Будённовцы прихватили и все сапоги, хотя я сказал, что их можно было бы и оставить. В общем решили так, телеги всё равно домой перегонять, так что чего же добру пропадать, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Самым ценным оказалось оружие и то без патронов, кстати, одна вещица из этого арсенала мне очень приглянулась, маузер в деревянной кобуре, его я сразу приватизировал и бросил в свой багажник. А ещё мои ребята нашли для меня кожаную кепку, принадлежавшую до этого, самому настоящему революционеру из Питера, но менять фуражку на неё я не стал, может когда нибудь потом примерю. Ладно повезём всё, что нашлось, дома разберёмся, чего с этим делать.

Дорога обратно получится долгой, лошади это вам не мотоцикл, скоростёнка маловата.

Но это может быть и к лучшему, потому что мы уже много вопросов получили от солдат революции по поводу техники, оружия и даже формы одежды. Так что будет время ответить на все. Поручу ка я это, Жорке Веснину, пускай на первой же ночной стоянке начнёт вводить бойцов в курс дела, хватит нам дурачками прикидываться и людей дурить.