Оса

Глава 11

Ровно в два часа большой черный динокар подъехал к восточным воротам парка. Моури запрыгнул в машину. Сзади, не отставая, следовал второй автомобиль, тоже черный, но менее шикарный.

Скриву было не узнать, Моури даже не предполагал, что этот забулдыга может так преобразиться — опрятный, респектабельный, настоящий шпик, источающий вокруг тонкий аромат дорогого лосьона. Наманикюренной рукой Скрива указал через плечо, где вальяжно раскинулся на сиденье благоухающий румяный типчик — напарник Скривы.

— Знакомьтесь — Литар. Самый крутой верт на Джеймеке.

Моури слегка кивнул и задумался, что может значить — верт? Он впервые услышал это словечко, но спрашивать, что за ним стоит, поостерегся: с тех пор, как он оставил Мэшем и поселился на Земле, прошел немалый срок, вдруг за эти годы сирианский язык обогатился новым словом, тогда его вопрос будет весьма неуместен. Но возможно, что это не более, чем блатной фольклор, дворовый слэнг или местный диалект.

— За рулем второй машины — Брэнк, — продолжал Скрива. — Свежий верт — правая рука Литара. Скажи, Литар?

Самый крутой верт ответил мычанием; надо отдать Скриве должное — Литар полностью соответствовал возложенной на него роли, эдакий угрюмый безжалостный палач.

Неожиданно дорогу перегородила длинная колонна военных гусеничных машин, битком набитых солдатами. Волей-неволей пришлось пережидать. Время шло, а конца колонны не было видно, Скрива вполголоса начал ругаться.

— Ишь, пялятся, должно быть, издалека, — заметил Моури.

— С Диракты, — подтвердил Скрива. — Утром шесть кораблей прибыло. Говорят, четыре не долетело.

— Гм… Если уже с Диракты перебрасывают подкрепление, значит паршивы наши дела. — Моури помолчал и, ни к кому не обращаясь, добавил: — Четыре, стало быть…

— А по мне, так пропадай все пропадом, мне бы сундук в два моих роста и чтоб доверху гульдов. — Скрива хмуро посмотрел на громыхающую колонну. — Дождемся, что нас сцапают. Наверняка уже разыскивают машины, а мы тут торчим, как соко.

Наконец войска миновали перекресток. Скрива нажал на педаль акселератора.

— Полегче, — посоветовал Моури. — Хочешь, чтобы нас остановили за нарушение дорожных правил?

Не доезжая ярдов триста до тюрьмы, Скрива затормозил, следом остановилась и вторая машина.

— Я хотел бы взглянуть на бланк. — Скрива повернулся к Моури.

Моури протянул документ. Скрива повертел его в руках, проверил на свет и, вроде удовлетворившись, передал Литару.

— По-моему, сойдет, а?

— Скоро выясним, — пробубнил Литар, возвращая бланк.

Скрива, вздрогнув, посмотрел на Моури, но выразить опасения побоялся.

— Насколько я понимаю, — спросил он, — мы с вами предъявляем требование, забираем Гурда с дружками и сматываемся по-быстрому?

— Да.

— А если одной формы будет мало, как докажем, кто мы такие?

— Докажем.

— Как?

— Что касается меня — неважно, — уклонился от ответа Моури. — А ты, на вот, держи, — он сунул Скриве бляху Саграматолу, — нацепи на лацкан.

Скрива не мог оторваться от значка.

— Где добыли?

— Подарок. Берег как память.

— Зачем брехать-то? Такое не дарят, ни один соко…

— Один соко внезапно скончался, — вставил Моури, — и завещал мне свой значок.

— Вы его прикончили, да? — назойливо напирал Скрива.

— Тебе-то что?

— Да-да, отстань, Скрива, — вмешался Литар. — Мы тратим время. Или будем дело делать, или давай разбежимся.

Скрива нервно включил зажигание. Сейчас, когда до цели оставалось всего ничего, страх, обычный человеческий страх завладел им и отразился на лице. Но отступать было поздно, вот она, тюрьма — огромные каменные стены, сторожевые вышки, тяжелые стальные ворота…

Подъехав к проходной, они остановились. Первым вышел Моури, за ним, закусив губу, — Скрива.

Моури нажал кнопку звонка, дверь лязгнула и отворилась; на пороге показался вооруженный охранник и обвел посетителей недружелюбным взглядом.

— Кайтемпи, — бросил Моури. — Мы забираем троих заключенных.

Коротко взглянув на динокары, страж пропустил «агентов» и закрыл дверь на засов.

— Сегодня вы пораньше, — констатировал он, глянув на стенные часы.

— Время не терпит.

— Сюда, за мной.

Они прошли длинными извилистыми коридорами, минуя множество скрипучих железных дверей, и попали в административный корпус.

Охранник ввел их в небольшую комнатушку, где они предстали перед плотным, подтянутым начальником тюрьмы. «Комендант Торник» — было вышито на кармане его куртки.

— Мы должны забрать для немедленного дознания троих заключенных, — объявил Моури официальным тоном. — Вот требование, господин комендант. Извините, но время поджимает, вы не могли бы поторопиться?

Торник нахмурился, прочитал документ и, позвонив по внутреннему телефону, приказал доставить троих в свой кабинет. Затем пристально посмотрел на Моури и Скриву.

— Я вас вижу впервые.

— Неудивительно, ведь так оно и есть. На то существует причина.

— Да? Какая?

— Я из военной разведки, и это не простые уголовники, есть подозрение, что они члены пресловутой Дирак Ангестун Гесепт. Теперь понимаете, почему мы проявляем к ним особый интерес?

— Хм-м… — протянул Торник. — Военная разведка, значит! А можно взглянуть на ваши документы?

— Пожалуйста.

Моури протянул ему удостоверение. Боже, поскорее бы появились заключенные!

— Господин Халопти, — сказал комендант, возвращая удостоверение, — согласитесь, что ваше появление здесь несколько внове. Я могу выдавать заключенных только Кайтемпи. Это — приказ, и я не вправе ослушаться. Даже для вас я не могу сделать исключения.

— О, — улыбнулся Моури, — вот мой эскорт. — Он кивнул на Скриву. Слава богу, Скрива не растерялся и отвернул лацкан пиджака. — Меня предупредили, что сам я не смогу получить заключенных и дали мне подручного.

— Вот это правильно. — Торник открыл регистрационный журнал и вписал выходные данные. — Да, но подпись, господин полковник! Кто мне распишется?

— Я подпишу, — вступил Скрива.

Торник покачал головой.

— Вы — не офицер.

— Но он под моим командованием, — вмешался Моури, — а я — офицер.

— Это так, но…

— Мы подпишемся оба, представитель Кайтемпи и я. Таким образом, все формальности будут соблюдены.

Торник в размышлении потер висок.

— Да, — наконец отозвался он, — это согласуется с буквой закона.

Распахнулась дверь, и в комнату, гремя цепями, ввалились заключенные. Конвой снял с них наручники и удалился. Исхудалый, изможденный Гурд не отрывал глаза от пола; его товарищ, узнав Скриву, мигом оценил ситуацию и посыпал в адрес Кайтемпи грозными проклятьями. Зато третий, увидев родную рожу, засиял от счастья, и если бы Скрива не оскалился на него, то выдал бы всех с головой. Хорошо, что Торник не заметил этой немой сцены.

Моури подписался размашисто, уверенным росчерком; рядышком приладил торопливую закорючку Скрива.

Моури повернулся к заключенным: Гурд и Второй стояли, покорно опустив головы, Третий… Третий изобразил на лице такую скорбь, что еще секунда, подумал Моури, и он провалит дело — бездарный актер, с такой игрой он скоро сыграет в ящик.

— Благодарю вас, комендант, — поспешил откланяться Моури. — Пошли!

— Как? — потрясенно вскричал Торник. — Без наручников? Полковник, вы забыли наручники!

Гурд оцепенел, Второй сжал кулаки, Третий готов был свалиться в обморок, Скрива сунул руку в карман, где лежал пистолет.

— У нас, — моментально нашелся Моури, — великолепные кандалы, намертво прикрученные к машине. В военной разведке считают, что заключенный убегает не на руках, для этого существуют ноги. — Он улыбнулся.

— Клянусь Джеймом, мне нравятся ваши порядки, господин полковник, — в свою очередь улыбнулся Торник.

Впереди шел конвоир, следом за ним осужденные, замыкали шествие Моури и Скрива. Все было тихо, часовые у дверей безразлично пропускали процессию; с каждым шагом они приближались к свободе, с каждым шагом чувствовали себя увереннее.

Вот, наконец, и проходная. Охранник взялся за засов… И тут, когда уже, казалось, все позади, вдруг раздался резкий звонок, звонили с улицы. Взвинченные нервы были на пределе, все, как по команде, вздрогнули: пистолет Скривы наполовину показался из кармана. Гурд потянул руки к охраннику, номер Два присел, словно его огрели кувалдой, а номер Три уже разинул рот в преддверии истеричного вопля, но Моури вонзил ему в ногу острый каблук и он только тихонько забулькал. Лишь охранник остался невозмутим — стоя лицом к двери, он не мог видеть сей пантомимы.

За дверью стояло четверо агентов.

— Кайтемпи! Мы забираем одного заключенного.

Быть может, не редкое событие, когда две группы сталкиваются нос к носу, во всяком случае, охранник не нашел в этом ничего необычного: он впустил четверку, потом подождал, пока выйдет Моури со своими подопечными. Новые посетители с интересом поглядывали на выходящих и даже о чем-то зашептались, когда мимо них на негнущихся ногах и с неописуемой тревогой на морде неестественно прокосолапил Третий номер.

Дверь уже захлопнулась, но Моури, шедший последним, услышал, как кто-то металлическим голосом спросил:

— Кто эти?

Ответ не имел значения — вопроса было более чем достаточно.

— Бежим! — крикнул Моури.

Как пришпоренные, они кинулись к машинам; Литар и Брэнк распахнули двери им навстречу.

Скрива одним махом упал на сиденье и включил зажигание, Гурд влетел в заднюю дверь и бухнулся прямо на колени Литару, остальные ввалились в машину Брэнка.

Моури, быстро оценив ситуацию, метнулся к стоящему тут же пустому динокару Кайтемпи, прокричав на бегу:

— Вдруг заведу! Может, задержу погоню.

Он со всей мочи дернул ручку, но безрезультатно, машина, как назло, оказалась запертой.

В этот момент отворилась дверь проходной.

— Сто-о-ойте!

Брэнк, не долго думая, выпустил короткую очередь, но промахнулся. Моури свалился на сиденье рядом со Скривой.

— Жми!

Машины взревели и понеслись вперед. Моури увидел, как выскочившие из проходной агенты кинулись к своему динокару.

— Проклятье, они передадут о нас по рации, — Моури хрустнул пальцами.

— Пусть попробуют догнать. Кишка тонка, — прошипел Скрива.

— Эй, ни у кого нет лишнего ствола? — прошамкал Гурд.

— На, возьми мой, — Литар кинул ему пистолет.

Гурд показал свои желтые зубы:

— Что, забуксовал, верт поганый! Думаешь, хмырь, без ствола тебе все с рук сойдет?

— Заглохни! — заорал Литар.

— А ну, повтори. Нет, вы только посмотрите, этот верт предлагает мне заткнуться! Он делает на мне кучу денег и мне же предлагает заткнуться. Да если б не я, ты бы здесь не сидел, а глотал вонючее зито. А мне бы в это время выкручивали руки, так? Эй, хозяин, — Гурд похлопал пистолетом Моури по плечу, — сколько вы ему платите?

Моури не откликнулся.

Скрива резко свернул за угол, потом сделал еще один поворот, потом еще… Брэнк, следующий по пятам, на последнем повороте не успел вывернуть руль и проскочил мимо. Машины разминулись.

— Мы потеряли Брэнка, — сообщил Моури. — А нас, похоже, потеряла Кайтемпи.

— Нам повезло, если они висели на хвосте, то скорее дернут за Брэнком, как по-вашему? — спросил Скрива.

Моури молчал.

— Вшивый верт, — бубня себе под нос, не унимался Гурд. — «Заглохни», говорит, и это мне, падла…

Они мчались, не сбавляя скорости. До моста Асако, где их поджидали «свежие» динокары, оставалось совсем немного… Вдруг, за спиной Моури раздался резкий щелчок, он оглянулся — Литар сидел, запрокинув голову, и вроде как спал, только маленькая круглая дырочка над правым ухом свидетельствовала о его внезапной кончине. Из отверстия сбегала алая струйка крови.

Гурд глупо ухмыльнулся.

— Заглох, верт.

— Кретин, — сдавленно произнес Моури, — мало нам неприятностей! Идиот…

— В Кайтемпи, — прервал его Скрива, — добрые снайперы, глаз — алмаз. Жаль Литара, он был самый ценный верт на Джеймеке.

Наконец они добрались до места. Скрива пересел за руль своей машины, Гурд, размахивая пистолетом и нимало не беспокоясь, что его могут заметить, обогнул динокар и плюхнулся на заднее сиденье.

Моури подошел к окошку водителя.

— Что делаем с Брэнком? — спросил он Скриву.

— А что с ним надо делать?

— Если Брэнк доберется сюда, он останется с носом, машины для него нет, я пересаживаюсь в свою.

— Это в городе-то, заваленном динокарами? — Скрива завел мотор. — Плевать я хотел на Брэнка, пусть сам выкручивается. А нам в пору мотать, покуда не замели. Давайте дуйте за нами. — Он рванул с места.

Моури стартовал следом за Скривой.

Постепенно расстояние между ними увеличивалось. Какого дьявола, думал Моури, ему ехать за Скривой в какую-нибудь затхлую дыру. Он сделал свое дело, поднял очередной переполох, вертов нет — платить некому, телефон Скривы у него есть, в крайнем случае, есть указатель «33 дены», что еще?! Какого дьявола ему сдался Скрива?!

Моури отстал. Порознь — безопаснее. Во-первых, максимум к ночи, документы полковника Халопти не будут стоить и ломаного гроша, во-вторых, сидеть в Пертейне — играть с огнем, в-третьих, Моури грызла совесть, что он, как положено, не вышел на связь со станцией. Если он в ближайшее же время не передаст рапорт, может случиться, что больше такой возможности не представится, на Джеймеке становится жарковато.

Моури свернул направо и, сделав приличный крюк, вернулся в центр. Прохожих поубавилось, а те, что были, выглядели озабоченно и спешили поскорее убраться домой. Зато полицейских было хоть пруд пруди; мало того — улицы заполонили вооруженные до зубов солдаты, повсюду мельтешили патрульные машины.

Моури остановился близ делового квартала и, развалясь на сиденье, будто поджидая кого-то, наблюдал за происходящим. Полицейские, кто в форме, кто в штатском, косясь на проезжающие динокары, дефилировали парами; армейские коммандос группами по пять-шесть человек толклись на перекрестках, задерживали всех без разбору, выворачивая карманы и допрашивая затравленных прохожих.

Не обойден был вниманием и Моури, но удостоился он пока только нескольких подозрительных взглядов. Он так натурально изображал на лице скуку, что до расспросов дело покуда не доходило. Но сколько можно испытывать судьбу, найдется какой-нибудь проныра, который не удовлетворится беглым взглядом, а подойдет и начнет задавать всякие каверзные вопросы. Моури нарочито медленно тронулся с места.

Судя по посеревшим лицам представителей власти, размышлял он, произошло нечто неординарное. Может, очередное поражение на полях сражений? Или слухи, которые Моури так усердно распространял, оказались недалеки от истины, и Шаграма больше нет? Или дело в бандеролях, и парочка-другая влиятельных бюрократов из-за чрезмерной любознательности отправилась на тот свет? В общем, так или иначе, а власть имущие запаниковали, если не сказать, забились в истерике и, возможно, последней каплей, окончательно выбившей их из равновесия, послужил сегодняшний нахальный побег из тюрьмы.

Моури уже свернул к дому, собираясь забрать манатки, чтобы больше не показываться в здешних кварталах, когда в двадцати шагах от подъезда увидел небольшую компанию обшарпанных оборванцев, прохлаждающихся в переулке. Вроде компания, как компания — явление обычное, но что-то в этих ребятах было не так, для бродяг они выглядели чересчур сытыми и надменными.

Волосы зашевелились на голове у Моури, дрожь пробежала по телу, но он продолжал ехать как ни в чем не бывало, с великим трудом олицетворяя собой спокойствие.

Два дюжих типа подпирали уличный фонарь, четверо — обтирали стену, шестеро — топтались у допотопного газомобиля прямо напротив его окна, еще трое — дежурили в дверях, итого — чертова дюжина. Каждый, без исключения, проводил Моури долгим взглядом, когда он проезжал мимо.

Так, значит вся улица под наблюдением. Он, конечно, мог ошибаться, но интуиция подсказывала, что дом обложен со всех сторон. Моури боялся даже взглянуть в сторону своего окна, чтобы ненароком не выдать себя и не дать кайтемпской братии повода к действию; он и так знал, что его комната сейчас мало чем отличается от гостиничного номера в Редайне.

Моури проехал до конца квартала и насчитал по дороге целых сорок тайных наблюдателей.

Вдруг из последнего подъезда вышли четыре здоровенных бугая с явным намерением остановить его машину.

Решение пришло само собой: не раздумывая ни секунды, Моури вывернул руль к противоположному тротуару и, затормозив напротив двух ряженых, скучающих на ступеньках, высунулся в спущенное окно.

— Простите, — окликнул он, — я, кажется, заплутал, хотел выбраться к Асако, а попал сюда. Мне сказали, первый поворот направо, потом, второй — налево.

Один агент, оторвав задницу от крыльца, подошел к Моури.

— Откуда это вас направили?

— От барака ополченцев.

— Да, некоторые болваны не в состоянии отличить правую руку от левой. Надо было все наоборот: первый — налево, второй — направо. Да-а… В общем, под аркой сверните направо, а дальше прямо…

— Благодарю вас. Уйму времени потеряешь в таком городе, пока доберешься, куда тебе надо.

— Да-да, особенно, когда дорогу указывают всякие олухи, — подчеркнул агент, возвращаясь к напарнику.

Пронесло. Возможно, у них не было четких примет разыскиваемого, а вид полковника Халопти не внушает подозрения. А может быть, они вообще поджидают другого, случайно проживающего на этой же улице. Все может быть, но подниматься в свою комнату и проверять это предположение у Моури не было никакого желания.

Четверка на противоположной стороне, убаюканная поведением Моури, вернулась в свое укрытие, и он, свернув за угол, с облегчением выжал газ. И все же радоваться было рано, город превратился в гигантскую западню, а впереди лежал долгий путь.

На самом выезде из Пертейна его обогнал патрульный динокар и просигналил — остановиться. Мгновение Моури решал: подчиниться или нет; поразмыслив, он склонился к первому — чем черт не шутит, а вдруг и на сей раз пронесет, а бежать — значит подписать себе смертный приговор.

— Куда едете?

— В Пэлмер. — Моури назвал деревню в двадцати денах от Пертейна.

— Вы что, радио не слушаете, газет не читаете?

— А что стряслось? Я весь день сегодня кручусь, как заводной, поесть некогда…

— Пертейн закрыт. Без специального разрешения покидать город категорически запрещено.

Полицейский динокар взревел и вскорости скрылся из виду. Моури почувствовал себя загнанным зверем; постояв с минуту, он повернул обратно.

В первом же киоске он купил газету с еще не просохшей типографской краской и просмотрел заголовки.

Моури пробежал глазами последнее сообщение — «…наши снайперы… преступник Литар убит в перестрелке…» — Скрива в некоторой степени оказался пророком. Словом, Брэнка со Вторым взяли живьем, а Третий, естественно, кончил плохо. Оставшиеся в живых признались, что состоят в Дирак Ангестун Гесепт и также во всех злодеяниях, связанных с этой организацией. Ни о братьях, ни о фальшивом полковнике Халопти в заметке не сообщалось. Скорее всего, власти решили до поры до времени попридержать некоторые факты. Короче, Моури со спокойной совестью мог выкинуть документы полковника, больше они ему не послужат. Но как достать новые? Как попасть в пещеру через кольцо оцепления? Только прорвав блокаду.

Существовала, правда, маленькая надежда, что, если в оцеплении стоят военные, они могут быть не так хорошо проинструктированы, как, скажем, полиция или Кайтемпи, и в этой связи, удостоверение Халопти еще может сгодиться. Вряд ли в кордонах стоят генерал-майоры и полковники, все офицеры выше лейтенанта в этот час обычно протирают штаны где-нибудь в баре, бахвалясь своими подвигами за бокалом зита.

Моури решил прорываться.

Не менее шестидесяти дорог выходило из Пертейна. Главные автострады, вроде тех, что ведут в Шаграм или Редайн, блокированы, несомненно, более основательно, чем грунтовые проселочные дороги, убегающие к отдаленным заводским районам и деревням; самое большее, что там может быть — военный наряд да парочка полицейских.

Но беда в том, что Моури плоховато ориентировался в окрестностях, и выбор наобум мог привести его прямехонько в лапы Кайтемпи. Единственная дорога, которая была ему хорошо известна, дорога на Пэлмер — малонаезженный, ухабистый тракт, который, изгибаясь, вился более или менее параллельно главной автостраде и до самого Пэлмера не имел ни одной развилки — ни свернуть, ни скрыться. Если же удастся добраться до Пэлмера, то дальше опять ожидала сумасшедшая тряска по ухабам и выбоинам до самого вэлапэнского шоссе, зато оттуда до «могильного» камня — рукой подать.

Далеко за спиной остались пригороды и садовые участки, когда навстречу Моури на огромной скорости пронесся патрульный динокар. Вероятно, у полицейских были дела поважнее, чем останавливать одинокую машину, которую впереди все равно ждет кордон.

Моури беспрепятственно проехал еще несколько миль и тут, за поворотом неожиданно выросли два армейских грузовика и вокруг — десятка полтора изнывающих от безделья автоматчиков; ни полицейских, ни агентов Кайтемпи Моури не заметил.

Между грузовиками предусмотрительно был оставлен проход в ширину машины, с таким расчетом, что миновать кордон можно было только на черепашьей скорости. Моури замедлил ход и остановился. Солдаты уставились на него с тупым любопытством. Хлопнув дверьми, из грузовика выскочил коренастый сержант.

— Разрешение, пожалуйста? — вежливо попросил он.

— Разрешения не требуется, — по-маршальски, зверским тоном отчеканил Моури, протягивая документы. Не дай бог, переборщил, содрогнулся он, ожидая услышать громогласное проявление армейской закваски.

Но сержант только встал по стойке «смирно» и отдал честь. Солдаты, наблюдая за своим командиром, тоже приосанились, демонстрируя боевую готовность.

— Сожалею, — виновато отрапортовал сержант, — но я обязан доложить о вас дежурному офицеру. Есть приказ — никого не пропускать без разрешения.

— Военной разведки это не касается, сержант.

— Сожалею, господин полковник, но это касается всех. Я вынужден подчиняться приказам.

— Тогда, конечно. Приказ — есть приказ, — снисходительно произнес Моури. — Я подожду, сержант.

Сержант скрылся за грузовиком, а его подчиненные, ощущая присутствие высокого начальства, гротескно позировали в отдалении.

Вскоре он вернулся в сопровождении перепуганного молоденького лейтенанта. Промаршировав к машине, лейтенант вытянулся по струнке и уже открыл рот, чтобы отдать честь, но Моури опередил его:

— Вольно, лейтенант.

Лейтенант сглотнул, переминулся с ноги на ногу и с трудом произнес:

— Господин полковник, я очень извиняюсь, но сержант сказал, что у вас…

— Все правильно, лейтенант, но скажите, у вас у самого есть разрешение?

Лейтенант на какое-то время онемел.

— Нету, господин полковник, — наконец ответил он, мотая головой.

— Почему, лейтенант?

— Я на задании, у меня приказ.

— Так вот, и я на задании, лейтенант. Понятно?

— Так точно, господин полковник, — лейтенант выглядел, как побитый пес. Собрав всю волю в кулак, он выпалил: — Господин полковник, вы не будете возражать, если я посмотрю ваши документы? Это формальность, господин полковник, не более…

— Я не буду возражать, — по-отечески разрешил Моури и показал удостоверение.

— Благодарю вас, господин полковник, — едва удостоив документ взглядом, молвил лейтенант. — Извините, господин полковник. Приказ, господин полковник.

Лейтенант шаркнул ногой, отсалютовал и, развернувшись по всем правилам воинской дисциплины, завопил во весь голос:

— Пропустить!

Солдаты послушно освободили проход, и Моури, миновав заставу, понесся к Пэлмеру.

Он ликовал, и все же, немного жаль было молодого лейтенанта, который еще получит по шапке, едва его пост посетит проверка.

И так далее и тому подобное. Да, такое может случиться в любой миг: через час, через полчаса, через пять минут. Эта мысль подстегнула Моури, и он выжал газ. Моури, как метеор, проскочил сонный Пэлмер, пригнувшись и ожидая неминуемой пули из-за угла, но все было тихо, лишь несколько заспанных лиц высунулось из окон. За деревней он свернул и, подпрыгивая на кочках, поехал по направлению к автостраде Пертейн — Вэлапэн.

Из-за колдобин скорость пришлось снизить, но все равно машину трясло, как в лихорадке. Он вилял из стороны в сторону, объезжая рытвины, но все ямы не объехать, да и дорога слишком узкая, на ней с трудом могли бы разминуться два автомобиля.

В полуночном небе простонал реактивный самолет, над верхушками деревьев появился и пропал вертолет Кайтемпи, вероятно, облетая дозором пертейнские заставы.

Ну, вот и шоссе, через полчаса он будет на месте. Моури прибавил оборотов.

По дороге в направлении Пертейна катили армейские тяжеловозы, им навстречу проносились легкие патрульные мотоциклеты и динокары. Но ни в ту, ни в другую сторону не проехало ни одной частной машины — кто, если и хотел выехать из города — не мог, а кто мог — тот, вероятно, не хотел.

Когда Моури добрался до перекрученного дерева, шоссе было пустынно. Он, не медля, съехал с обочины и насколько возможно углубился в чащу. Выйдя из машины, Моури вернулся на дорогу; убедившись, что динокара не видно, он, как в прошлый раз, уничтожил следы протекторов и направился к пещере.

Конечно, можно было заночевать в машине: даже «оса» имеет право на отдых, но в пещере все-таки безопаснее и уютнее. Да и позавтракать там можно отменно, а уж потом растянуться в полный рост на мягкой траве и заснуть младенческим сном.

С первыми проблесками солнца Моури вышел к пещере, валясь с ног от усталости. Не мешкая, он набросился на еду, а наевшись до отвала, тут же забрался в спальный мешок и уснул мертвым сном. Станция подождет, мало ли какое срочное задание свалят на его невыспавшуюся голову. Сон — первое лекарство от усталости.

Уже вечерело, когда Моури продрал глаза. Пообедав, а точнее, поужинав, он почувствовал себя на седьмом небе; разминая затекшие мускулы, он прогулялся по темнеющему бору, насвистывая, несносно фальшивя, любимые мотивчики. Затем вернулся в пещеру и некоторое время простоял, с грустью взирая на штабеля никелированных цилиндров. В этом контейнере — вся его костюмерная, с костюмами более, чем на тридцать персонажей; он пока использовал всего три, но в столь рискованных ролях, это можно считать большой удачей. А в этом контейнере — типография, типография с готовой продукцией и со всей множительной техникой.

Можно было б отпечатать и пятое послание, но много ли от него будет пользы! Литара якобы убила Кайтемпи, и номер на сей раз не сработает. Да и времена подобных угроз миновали. Планета гудит, как улей, с Диракты прибывает подкрепление… и подобные бумажки в жестокой схватке, не на жизнь, а на смерть, будут для врага, что комариные укусы. Знать бы имена тех, кто распечатал бандероли, так ведь до них не докопаться.

Моури выкатил «зумм-зумм».

«Варрап-дззт-пам-варрап-дззт-пам…»

«Вызывает Джеймек! Вызывает Джеймек!»

Наконец, через два с половиной часа вспыхнула сигнальная лампочка, и чей-то голос, как из преисподней, проскрежетал:

— К записи готовы. Передавайте!

— На связи Джей Эм, — ответил Моури и говорил, говорил, говорил… Он закончил следующими словами: — В Пертейне паника, думаю, она перекинется и на другие города. Но сколько это продлится — один Бог знает. Ясно одно, покуда страсти не улягутся, Пертейн — не обороноспособен.

На станции надолго замолчали. Через час из трубки донеслось:

— Приступайте к девятой фазе.

— К девятой?! — опешил Моури. — Как к девятой? Я только приступил к четвертой! А как же пятая, шестая… восьмая?

— Выкиньте их из головы! Положение изменилось. Думая, что вас взяли, на Джеймек отправили новую «осу». Она должна была начать сразу с девятой фазы, но раз вы живы — вам и карты в руки. Мы задержим корабль, а вы не теряйте времени даром…

— Но девятая — это же последняя… перед самым вторже…

— Я же сказал: положение изменилось…

Внезапно связь оборвалась. Моури немного постоял, как зачарованный, потом откатил цилиндр обратно в пещеру и вышел посмотреть на звезды.