Осада и штурмъ Текинской крепости Геокъ-тепе (съ двумя планами) (старая орфография)

VІ Послѣдствія вылазки 4-го января. — Успѣхъ осадныхъ работъ— Перемиріе 7-го января. — Дальнѣйшія осадныя работы. — Попытки охотниковъ увеличить брешь минами. — Забивка минныхъ камеръ

Послѣдствія вылазки 4-го января были довольно важны. Уже на другой день комендантъ "Правофланговой" калы, балтійскаго флота лейтенантъ Шеманъ, доносилъ, что текинцы перевозятъ свои пожитки и перегоняютъ скотъ въ значительномъ количествѣ изъ своихъ укрѣпленій въ пески.

Поэтому, 5-го и 6-го января, у насъ усилены были работы, чтобъ скорѣе подвинуть дѣло къ развязкѣ. Въ эти дни, усилены многія изъ батарей, уширены и углублены нѣкоторыя траншеи и ходы. Впереди "Охотничьей" калы построена мортирная батарея, на двѣнадцать мортиръ и, наконецъ, на лѣвомъ флангѣ, при оконечности второй параллели, построена брешь-батарея на четыре орудія.

Утромъ 6-го января, въ центрѣ осадныхъ работъ сдѣланъ былъ минный спускъ и начата минная галлерея. Она велась безъ всякой обшивки и подвигалась фута на четыре въ часъ.

Но работамъ нашимъ много мѣшалъ тяжелый запахъ отъ массы, начавшихъ разлагаться, текинскихъ тѣлъ, преимущественно убитыхъ, во время вылазки 4-го января, залпами Ставропольцевъ. 7-го января они распространяли уже невыносимый запахъ. Изъ нашихъ передовыхъ калъ стали кричать текинцамъ, чтобъ они убрали свои тѣла и что наши войска, во время уборки ихъ, стрѣлять не будутъ. На это текинцы отвѣчали, что имъ мертвые не нужны, но что они не намѣрены, своими выстрѣлами, мѣшать русскимъ убирать тѣла.

Какъ бы по обоюдному соглашенію, выстрѣлы съ обѣихъ сторонъ прекратились. Наши солдатики вышли изъ траншей убирать тѣла, а текинцы высыпали густыми массами по валамъ своихъ укрѣпленій. Тутъ начался между русскими офицерами и текинцами-предводителями родъ переговоровъ. Наши офицеры уговаривали текинцевъ сдаться, они доказывали имъ, что сопротивленіе ни къ чему не поведетъ. Но тѣ рѣшительно отвѣчали, что будутъ драться до послѣдней возможности и до послѣдняго человѣка.

Когда тѣла были собраны въ большія кучи, въ нѣкоторомъ разстояніи отъ траншей, текинцы сняли шапки и закричали:

— Ну, русскіе, теперь ступайте въ траншеи. Мы начнемъ снова стрѣлять.

Поступокъ этотъ показалъ, что текинцы, не только отважны и храбры, но и честны въ бою — качество, которое можно ожидать только отъ благоустроенныхъ войскъ.

Между тѣмъ осадныя и минныя работы не прекращались и въ ночь съ 7-го на 8-е января, передъ "Охотничьей" калой устроенъ былъ редутъ, названный "Сапернымъ".

Непріятель, въ свою очередь, не оставался безъ дѣла. Наблюдавшіе съ высоты башни "Великокняжеской" калы доносили, что днемъ текинцы углубляли свои кибитки въ песокъ и устраивали особаго рода ямы, въ которыя и помѣстили свои семейства. По ночамъ, изъ-за стѣнъ Геокъ-Тепе слышалось мычанье верблюдовъ, которыхъ текинцы нагружали уже на всякій случай своимъ домашнимъ скарбомъ.

Утромъ, 8 января, брешь-батарея *), находившаяся на лѣвомъ флангѣ, во второй параллели, открыла дѣйствія противъ юговосточнаго угла текинской крѣпости. Не прошло и двухъ часовъ, какъ уже глиняная стѣна обвалилась на протяженіи до 10 саженъ, обнаруживъ верхушки текинскихъ кибитокъ. Несмотря на довольно сильный огонь нашихъ орудій, текинцы быстро исправили поврежденія, набрасывая землю изъ внутренняго рва.

Въ два часа пополудни, того же дня, командующій войсками, подъ прикрытіемъ ескадрона Тверсвихъ драгунъ и сотни казаковъ, произвелъ рекогносцировку "Мельничной" калы, которая расположена не въ далекомъ разстояніи отъ западнаго фаса крѣпости.

Около 10 часовъ вечера этого дня, для увеличенія бреши, пробитой артиллеріей, отправились команды охотниковъ, подъ начальствомъ гардемарина Майера, и прапорщика Богуславскаго, съ переводчикомъ Теръ-Вартановымъ; команда имѣла при себѣ пироксилиновые патроны. Когда офицеры эти проползли уже половину разстоянія отъ 3-ей параллели до бреши, переводчикъ услышалъ голоса большой толпы текинцевъ, сидѣвшихъ во рву, у самой бреши. Тогда охотники вернулись въ ложементы.

Въ эту же ночь брешь-батарея увеличена была еще на четыре орудія, а изъ Сапернаго редута подступы доведены были до крѣпостнаго рва.

9-го января, весь день, брешь-батарея усиленно дѣйствовала по юго-восточному углу крѣпости и когда пробитая ею брешь была достаточно расширена, она начала стрѣлять разрывными снарядами и осыпала брешь осколками. Текинцы не переставали усердно исправлять поврежденія.

Наконецъ, къ вечеру 9-го января, всѣ траншейныя и саперныя работы были совершенно окончены. Однако, назначенный первоначально на 10-е января, штурмъ пришлось отложить до 12-го января, такъ какъ минныя работы еще не успѣли подвинуться до назначеннаго пункта. Но уже 9-го января были стянуты въ лагерь подъ Геокъ-Тепе всѣ войска, которыя можно было снять съ линіи[23].

10-го и 11-го января минныя работы поспѣшно доканчивались, и къ вечеру 11-го января подполковникъ Рутковскій донесъ, что мина готова и заряжена семью-десятью двумя пудами пороха. Артиллерійская брешь тоже была готова; но въ ночь съ 11-го на 12-е января, 1-го резервнаго желѣзнодорожнаго баталіона поручикъ Остолоповъ и мичманъ каспійской флотиліи Майеръ, вмѣстѣ съ охотниками отъ желѣзнодорожнаго баталіона и моряками, подъ прикрытіемъ 13-й роты Апшеронскаго полка, вызвались увеличить брешь пироксилинными взрывами. Подвигъ храбрыхъ охотниковъ и ихъ офицеровъ увѣнчался полнымъ успѣхомъ: взрывы пироксилина значительпо расширили брешь. Оставалось только мѣшать непріятелю чинить ее, или укрѣпляться на ней. Съ этою цѣлью, всю ночъ на 12-е января, поддерживался огонь артиллерійскій и ружейный; въ то же время произведена была окончательная забивка заряженныхъ минныхъ камеръ[24].