Ошибки прошлого

28 Глава: Даниил

Месяц спустя.

Я сижу в темной клетке уже целый месяц. Одиночество, холод стали моими постоянными спутниками. Каждый день я просыпаюсь в этой маленькой камере, не имея никаких надежд на будущее.

И вот однажды, когда я снова сижу, прислонившись к стене и погруженный в свои мысли, дверь моей камеры внезапно открывается. Я поднимаю глаза и вижу вошедшего полицейского, чье лицо выражает нечто непонятное.

— Громов на выход.

Я ощущаю, как сердце начинает биться быстрее, а в голове крутится мысль: это все настоящее или я опять питаю ложные надежды?

Я выхожу из камеры, избавленный от тяжкого бремени, которое давилось на мои плечи так долго.

Пока я иду по коридору, я думаю над тем, что капитан хочет от меня снова.

Зайдя в кабинет. Нас оставляю наедине.

— Семен Егорович, что опять? — бросаю ему. Ходить к нему каждые три дня и маленько заебался.

— Тебе весело? — рявкает он. — А я тебя недооценил…

— В каком смысле? — не понимаю я. Что этому старому маразматику опять не так?

— Обзавелся связями наверху? Похвально.

— Ближе к сути.

— Ближе не куда. Ты свободен. Собери свои вещички, и мы тебя не держим, — сообщает мне. Бросив на стол листы, он взглядом показывает на них. — Подпиши и свободен.

Я стоял в комнате, держа в руках ручку и глядя на документы, которые передо мной лежали на столе. Я подписал каждую страницу с особым вниманием, осознавая, что это закроет эту главу моей жизни.

Когда я закончил, Семен Егорович улыбнулся горькой улыбкой и пожал мне руку. Я благодарно улыбнулся в ответ, чувствуя облегчение и радость. Теперь все было позади, и я мог двигаться дальше.

Я направился в камеру, чтобы собрать свои вещи. Они были там, скучно и безжизненно лежащие на кровати. Я быстро сложил их в сумку, не желая оставаться еще на минуту дольше, чем необходимо.

Когда я вышел на улицу, солнце светило ярким светом, наполняя воздух теплом и оптимизмом. Меня ждал Матвей, который улыбнулся мне и пожал плечом в знак поддержки.

— Ну, наконец-то братан, — заорал он.

— Привет. Какого черта с меня сняли все обвинения? — спросил его.

— Если в двух словах, то на тебя ничего не было. Вообще ничего. Доказать взятку было проблематично, списали на то, что старик выжил из ума не проверил информацию о твоей судимости и оформил опекунство.

— Как это? — с непониманием произношу. Там если копнуть, много дерьма всплывет. Мужик, которому я дал взятку через несколько дней купил себе машину. Можно было как-то связать.

— Этот вопрос не ко мне.

— А к кому?

— Адвокат Темных основательно за тебя взялся. У него хватка, как у питбуля… Ты, что мне раньше не сказал, что Ксения замужем? Я когда узнал, охренел знатно.

— Она еще с ним? — тихо спрашиваю.

— Да.

Как полагаю, развода у них не было. Горько усмехнувшись про себя. Я направился к машине Матвея.

— Куда? — спрашивает он, заводя машину.

— В детский дом… Ты знаешь, как он там?

— Мне отказались предоставлять, малейшую информацию о нем. Я ему никто. Там сука в очках, настоящая мразь.

— Светлана Борисовна? — предполагаю я.

— Она самая. Несколько раз приходил узнать, как Богдан. Объяснял, что, по сути, его друг. Могла просто его пригласить, но нет. Блять.

— Ладно, успокойся. Мне она не имеет права отказать.

Приехав к детскому дому, я вышел из машины и направился к зданию, в котором находились дети. Подходя к детской площадке, я увидел, как много детей играют там весело и беззаботно. Радость и смех наполняли воздух, и это зрелище сразу согрело мое сердце.

Затем я вошел в здание и направился к кабинету. Проходя по коридору, я слышал за дверью детские голоса, шум игрушек и веселую музыку. Когда я вошел в кабинет, меня встретило недовольное лицо.

— Выпустили? — удивилась Светлана Борисовна.

— Как видите.

— Чем обязана? — с прищуром спрашивает она.

— Хочу увидеть своего племянника, — отвечаю ей, присаживаясь на стул напротив нее.

— Вот как? Я не могу это вам предоставить…

— Светлана Борисовна, при всем моем уважении к вам, вы не имеете права. Я его единственный родственник. Приведите его.

— Я не могу…

— Да какого черта? — прикрикнул я.

— Успокойтесь и не смейте повышать голос в стенах этого здания, — прошипела она, поправляя слетевшие очки.

— В чем причина? — миролюбиво спросил ее.

— Его здесь нет.

— Как это нет. А где он? В другом детском доме?

— Его усыновили.

Слова звучали как эхо в моей голове, я не мог поверить в то, что слышу.

— Как это?

Смешанные чувства охватили меня: гнев, печаль, разочарование. Я чувствовал, что мир рушится у меня под ногами, что все, о чем мечтал, было лишь иллюзией. Моему племяннику я больше не родной, я лишен возможности заботиться о нем, быть для него опорой.

Тяжело было осознать, что я не могу изменить ситуацию, что все решено без моего согласия.

— Как это? — снова повторяю я.

— Ко мне пришла женатая пара. Они много лет не могли зачать ребенка. Я предоставила фото и информацию о детях. Они выбирали от года до трех. И когда они выбрали двухлетнюю девочку, мы решили подписать документы. Но в одно мгновение они в сразу изменили свое мнение в пользу Богдана…

— И? — спрашиваю с замеревшим сердцем.

— Его увезли неделю назад… Даниил Викторович, поймите меня правильно. Они хорошие люди. Богдану будет лучше с ними…

— Не надо. Что за семья? Они местные?

— Я не могу разглашать конфиденциальную информацию…

— Хоть что-то…

— Нет. Покиньте мой кабинет.

Подавив эмоции, я покинул кабинет, пытаясь взять себя в руки и найти облегчение в мыслях о том, что моему племяннику наверно будет лучше жить в приемной семье.

Я вышел из здания и направился к парковке, ощущая, как ноги подкашиваются подо мной. Мои мысли были смутны и запутанные. Как это могло случиться, что моего племянника усыновили? Все это казалось нереальным и абсурдным.

Шаг за шагом я приближался к машине, все еще не веря в то, что происходит. Мои чувства были смешанными: гнев, отчаяние, недоумение. Я старался сдержать слезы, чтобы не показаться слабым.

Подойдя к машине, я медленно открыл дверь и сел.

— Как он? Ты его видел? — закидывает вопросы Матвей.

— Нет…

— Вот же сука в очках… Беспредел…

— Его усыновили…

Что? — недоуменно произносит он, хватая меня за плечи. — Как это усыновили? Кто?

— Конфиденциальная информация. Пожалуйста, отвези меня домой. Без вопросов.

— Окей.

Я не мог понять, как могли они усыновить его. Бессмысленно было пытаться разгадать их мотивы. Я знал только одно — сейчас моя задача вернуть его обратно домой, к себе.

Когда мы подъехали к дому, в глаза сразу бросилась, высока трава.

— Мне остаться с тобой? — спрашивает Матвей.

— Нет. Хочу побыть один.

— Уверен?

— Да. Спасибо, что встретил.

— Нет проблем.

Я открыл дверь своего дома и поспешил в детскую комнату. Я приблизился к кроватке и взял в руки динозавра. В этот момент, мне стало так хуево на душе.

Я сел на пол, подперев стену и начал плакать. Я чувствовал себя виноватым и бессильным перед этими мыслями.

— Прости меня, мой дорогой племянник, что не смог защитить тебя от этого неприятного события. Ты для меня очень важен, и я глубоко сожалею за свою неспособность помочь тебе.

Я сижу на полу уже несколько часов, погруженный в свои мысли. Наконец, раздаётся звонок из моего кармана, и я быстро вытаскиваю телефон. На дисплее я вижу неизвестный номер, и сердце моё начинает биться быстрее.

Я нервно нажимаю на кнопку ответа и подношу телефон к уху.

— Даниил Викторович? — слышу голос Владимира Владимировича, моего адвоката.

— Да?

— Вас выпустили?

— Да.

— Вы дома?

— Да. В чем дело?

— Вас должны были освободить в понедельник. Я звоню, потому что мне позвонили и сообщили, что сегодня вас выпустили. Я был поражен.

— Тому, что меня выпустили в пятницу? В чем проблема?

— Ни в чем. Этот лентяй решил документацию сдать сегодня. Хитрый жук. Я рад, что вы на свободе.

— Я вас не поблагодарил. Я могу что-то сделать? — произношу я, поднимаясь с пола.

— Нет. Семья Темных мне уже заплатила в двойне. Я просто рад, что смог выиграть это дело. Еще одно в мою копилку…

— Могу узнать адрес Темных, хочу лично их поблагодарить, — прерываю его и задаю вопрос, который беспокоил с самого начала, как только услышал эту фамилию. Я должен лично убедиться, что она с ним счастлива.

— Записывайте.

На следующий день.

Я проснулся от звука будильника и медленно открыл глаза. Быстро собрал все необходимые вещи в сумку, проверил, чтобы ничего не забыл, и направился к своей машине.

Поднявшись за руль, я почувствовал волнение и волну адреналина. Я не мог дождаться, чтобы увидеть ее улыбку и услышать ее голос. Поехал на заправку, чтобы заправить машину и убедиться, что у меня достаточно топлива на пути к ней.

Заправив машину, я отправился в путь. Дорога была длинной, но я был полон решимости и сил.

Наконец, я прибыл в другой город.

Передо мной стоял огромный особняк с высокими колоннами и роскошными окнами. Я подъехал к нему на моей машине, ощущая себя маленьким по сравнению с этим великолепным зданием. Я не мог оторвать взгляд от всех деталей архитектуры, усаженной великолепными растениями и ухоженным газоном.

— Охренеть.

Я вышел из машины и подошел к входной двери. На пороге меня встретил звонок и я решил нажать на него. Звук перекликался по всему зданию.

Подождав несколько мгновений, дверь медленно открылась. Впереди меня оказался гордый и уверенный в себе мужчина.

— Чем могу помочь?

— Ксения… Ксения Алексеевна дома? — поинтересовался я.

— Кто ее спрашивает?

— Громов.

Взяв телефон, он кому то набрал и стал ожидать ответа. — Ксения Алексеевна к вам некий Громов пришел…. Хорошо.

— Проходите.

— Спасибо.

Я шагал по узкой тропинке, ведущей к особняку. Листья деревьев шуршали под ногами, а ветер игриво ласкал мое лицо. На небе плыли облака, создавая игру света и тени на земле.

Подходя к двери, я заметил, что она уже открыта. Из-за нее вышла Ксения. Ее глаза сверкали встречным светом, а улыбка игриво играла на губах. Она была одета в черные штаны и футболку с закатанными рукавами.

— Привет, — прошептала она. — Проходи.

— Привет.

— Идем на кухню. У меня там мясо на сковородке.

— Хорошо, — ответил я, следуя за ней.

Мы вошли, я увидел, как она стояла перед плитой, переворачивая куски мяса на сковородке. Каждый раз, когда она поворачивала их, слышался шипящий звук, и запах обжаренного мяса наполнял всю комнату. Я смотрел на нее, как она сосредоточенно выполняла этот простой, но такой привычный для нее процесс.

В это время я не мог оторвать взгляд от ее грациозных движений, от ее заботливости и тепла, которые она вкладывала в приготовление этого блюда.

— И так, я свободно на пять минут максимум. Рассказывай, как ты? — спросила она, поворачиваясь ко мне. — Кофе? Чай? Может воды?

— Воды. Спасибо.

Развернувшись, она наполнила стакан водой и подала его мне. — Спасибо.

— Ксю, к нам кто-то пришел? — прозвучал мужской голос.

Развернувшись, на звук голоса я увидел мужчину в костюме. Игорь. — Оу. Неожиданно, — проговорил он, подходя ко мне. — Я Игорь.

Протянув руку для рукопожатия, он мне улыбнулся, мне не оставалось ничего, как ответить ему.

— Даниил.

— Наслышан. Ты надолго к нам?

— Нет. Приехал… поблагодарить вас. Спасибо, что наняли адвоката и вытащили меня.

— Забей, благодари Ксению. Это она тут всех подняла. Развод не дала мне. Не женщина, а тайфун…

— Еще слово и мясо ты определенно не получишь, — рявкнула на него Ксения.

— Я купил, ты жаришь. Не смей нарушать договор, — запротестовал он.

— Пусть тебе Ирина жарит, — ответила она, заставив замолчать.

— Два месяца, два месяца и я свалю от тебя, — начал бубнить для себя.

— Скорее бы, я эту святую бумажонку в рамку и на стену прикреплю, — заявила она, вздернув подбородок.

— Может я не вовремя? — подал голос.

— Прости. С ним жить не возможно, — ответила Ксения, бросив взгляд на Игоря.

— Мне уйти?

— Нет, — одновременно ответили они.

— Я не хочу встревать в вашу семью и тем более отвлекать вас от обеда…

— Он ведь не в курсе? — спрашивает Игорь Ксению.

— Я ему говорила, что мы друзья. То, что он меня не услышал не мои проблемы, — бросила она, развернувшись к мясу, — мы с Игорем разведемся через два месяца.

Два месяца? Она говорила, что осталось неделя.

— Ладно, я вас оставлю. Когда будет готово, зови, — сказал Игорь, покидая кухню.

Оставшись на кухне вдвоем, я не знал с чего начать. — Два месяца? Ты говорила, что неделя.

— Пришлось поменять планы. Ты решил сходить на экскурсию в тюрьму. На тебя донесла Виктория, ну для заметки… зря сказала.

— Я знаю.

— Ясно. Как ты? Вижу, что похудел.

— Нормально. В основном. Ты как?

— Все замечательно. Вернулась к работе. Не могу без нее. Дома тоже хорошо. Черт. Фигню говорю.… Я, не знаю, что тебе сказать. Я рада, что тебя освободили.

— Благодаря тебе, — шепчу я, опуская глаза. Не могу на нее смотреть, это слишком больно.

Мы не виделись месяц, но все воспоминания вдруг всплывают в моей памяти. Она выглядит так же прекрасно, как и раньше, и мне не хватает ее улыбки, ее голоса, ее прикосновений.

Моя душа болит от того, что уже не могу быть рядом с ней, что мы больше не вместе. В моей груди бурлит мешок эмоций — грусть, ностальгия, жалость и, возможно, надежда.

Я пытаюсь улыбнуться, чтобы скрыть свои чувства, но не могу. Мои глаза выдают меня — они полны грусти и тоски. Я понимаю, что должен отойти от нее, но не могу — как будто невидимая сила держит меня на месте.

Это момент, когда я понимаю, что пройденный путь не вернешь, и что нам с ней больше не быть вместе.

— Я пойду, — резко поднимаюсь со стула. — Не буду вам мешать.

Я направился к выходу, когда ее слова заставили меня остановиться на месте.

— Зайди к Богдану, он каждый день о тебе спрашивает, а у меня все отговорки закончились.

— Что? Повтори.

— Идем.

Когда я следовал за девушкой на гнущихся ногах, и мы зашли в детскую комнату, мое сердце застыло от шока. В углу комнаты я увидел Богдана, как он свернулся в клубочек и спал как младенец.

Мое лицо автоматически приняло выражение нежности и теплоты. Я подошел ближе к кроватке и тихо наклонился, чтобы рассмотреть его личико. Он выглядел таким мирным и беззаботным, словно ни о чем не беспокоился, просто наслаждался сладким сном. Нежно погладил его пушистые волосы и поцеловал его щечку.

— Как? — шепчу для Ксении.

— Мы с Игорем усыновили его.