Осколки: на грани войны

Глава 5. Падение во тьму

Что вы делаете с любовью, когда тот, кого вы любили, умирает?

И с воспоминаниями, которые остаются?

Может, вы их упаковываете в картонные коробки и подписываете странными названиями?

И куда вы деваете их и остаток жизни, который вы собирались прожить с человеком, ушедшим без предупреждения?

Джонатан Кэролл. Свадьба палочек

Второй день они готовились к эвакуации. Люди были на взводе. Повсюду были хмурые взгляды, и, Вилт снова начал замечать, что к нему относятся с подозрением. Он старался не обращать на это внимания. Все объяснимо: в конце концов, его допрашивали и это как-то стало известно. Вместе с историей о предательстве Шарена и передачей в Сеть ненаправленного сигнала. Это как с Предела флагом помахать. Или транспарант вывесить: «Приходите, мы здесь!» И Шарен признал свою вину, что само по себе звучало невероятно. И пугало, слишком наглядно подтверждая тот факт, что доверять нельзя никому. Лия сказала: парень даже не стал ждать, пока его допросят с коллапсором.

Лек предупреждал, что близятся нелегкие времена, хотя вряд ли имел в виду именно обнаружение Предела Империей.

Пациентов в госпитале почти не осталось: все, кто мог стоять на ногах, присоединились к эвакуации. Остались только лежачие. И до недавнего времени была еще Лайза, которую Корбиг практически силком заставил остаться в стационаре. Ей кололи седативные препараты и, по крайней мере, теперь она не бросалась на Вилта. Хотя еще утром, столкнувшись с ним в коридоре, прошипела с неприязнью: «Лучше бы «кротом» оказалась твоя жена!». Бесцветно, будто и не соображала, что говорит. Тем не менее, она настаивала на том, что хочет приступить к своим обязанностям. Пришлось искать ей провожатого.

Эвакуация разворачивалась совсем не так, как в Мармере. Все-таки, Предел не подвергся нападению, и подготовка к отлету проходила организованно, не без суеты, но уж точно — без панических метаний. В Пределе была разношерстная публика, но дисциплина была на высоте.

Наверное, каждый обитатель станции хоть раз думал о том, что когда-нибудь придется в спешке бежать. Предел рано или поздно все равно нашли бы.

А Вилт ловил себя на мысли, что то и дело тянется к передатчику — чтобы связаться с Лией и удостовериться, что с ней все в порядке. Что от нее не придет больше сообщения «Беги», подразумевающего: «Беги без меня».

Он снова занимался резервными генераторами. Теперь их нужно было демонтировать. Корбиг составил перечень наиболее важного оборудования, которое требовало особой аккуратности в обращении. И еще нужно было упаковать лекарства. Лекарства нужны всегда.

В общем, Вилт крутился весь день, как белка в колесе. И только ближе к концу смены заглянул к Корбигу. В небольшом холле, через который можно было попасть в директорский кабинет, никого не оказалось. Дежурная медсестра, должно быть, тоже была занята каким-нибудь поручением.

Дверь в кабинет Корбига была закрыта неплотно, и до Вилта донеслись голоса. Профессор разговаривал с Леком. Вилт понятия не имел, что глава сопротивления в госпитале. Впрочем, в такой суматохе это и не удивительно.

— Моя вина, — сказал Лек ровно. — Я должен был заметить, что с ним что-то не так. А вместо этого…

— Твоей вины в этом нет, мальчик, — в голосе Корбига слышались непривычные мягкие нотки.

Ясное дело, говорили они о Шарене. Вилт не решился войти. Ему вообще следовало убраться из холла. Но он слишком поздно сообразил, что разговор прерывать не стоит, и теперь был слишком близко к двери. Боялся привлечь к себе ненужное внимание.

— Когда-то она сказала мне, что я привык к тому, что у меня все есть. И потому не слежу за тем, чем обладаю… кажется, я понял ее слова только теперь. Хотя мне казалось, поумнел давно, — Лек усмехнулся.

— Я видел, какими вы с Риксомом были прежде. Не худший вариант богатеньких балбесов, — заметил профессор. Лек фыркнул. — Прекрасные были времена. Я и сам вас ругал за легкомыслие, прекрасно помню. Я надеялся, что вы изменитесь к лучшему. Что из вас получатся настоящие, не пустые люди. И я вижу, какими вы стали. И ты, и Рик, и Нейра. Волевые, отважные… по-прежнему безрассудные, с этим не поспоришь. Но иногда я думаю, что будь у меня выбор, я не хотел бы увидеть вас такими. Ты взвалил на себя ответственность за свободу народа. За его историю.

— Влезать в истории — это про меня, — хмыкнул Лек. — Особенно, случайно.

Корбиг вздохнул.

— Беда в том, что история никому не прощает попыток ее изменить.

Повисла тишина, которой Вилт не выдержал и, кашлянув, обозначил свое присутствие. Когда он вошел, Лек стоял у окна, а Корбиг — сидел в кресле за столом, положив руки на подлокотники.

— Как там Лайза? — спросил глава сопротивления. Не прибавил привычного «а, заместитель».

— Рвется в бой, — проговорил Вилт. — По-моему, зря. В себя она толком не пришла.

— Было бы время ждать… — мрачно проговорил Лек. — Хорошо! Надеюсь, до завтра вы здесь закончите. По моим расчетам, «Радужный Якорь» должен прибыть черед двадцать-двадцать пять часов, — он кивнул Корбигу и направился к двери, но поравнявшись с Вилтом, остановился и предложил: — Пойдем, что ли, покурим, заместитель?

Для Лии все три дня эвакуации превратились в мучительно-длинный марафон бесконечных протоколов, бегущих строк, отсчитывающих проценты завершенного процесса копирования и вечно вибрирующего от сообщений Лека коммуникатора. Глава сопротивления бессовестно использовал свою помощницу в качестве записной книжки, и список дел с каждым часом все возрастал.

Сначала Лия хотела возмутиться: в техническом отделе трудилось чуть меньше сотни человек, а резервные копии всей информации, что хранилась на серверах Предела, предлагалось делать именно ей, будто никого больше не осталось, но потом поняла, что у Лека просто не было выбора. Выявив наличие на базе «крота», она заслужила место помощницы, а обнаружив «многоклетку» и выявив передачу координат Предела в Сеть — стала единственной из техников, кому Лек точно мог доверять. С одной стороны, это было лестно. С другой — времени на сон почти не оставалось.

А выписавшаяся из госпиталя Лайза добавила еще проблем, хотя должно было быть наоборот — как начальник отдела снабжения, она лучше всех знала, что, где и в каком количестве находится. Одежда, еда, оружие, средства внутренней связи, блокираторы ЛИГов — это то, что надо было равномерно распределить между пассажирскими кораблями перед тем, как отправлять их на новую базу. Грузовые корабли заполнялись более громоздкой техникой: разобранными генераторами, батареями, деталями космических кораблей и медицинским оборудованием.

Вот только Лек, помня, что Шарен был ближайшим помощником Лайзы, очевидно не мог сейчас полностью доверять своей любовнице. И оттого все ее действия должна была контролировать… Лия, у которой в связи с этим просто не осталось времени на все остальное!

Лайза, пусть и немного притихшая после пребывания в больнице, выливала на Лию тонны звериной ненависти молча. Лия даже немного сочувствовала ей. Лайза наверняка боялась, что потеряла крохи доверия Лека навсегда, а с учетом их отношений… возможно, она и не любила Лека, но некое чувство собственничества все равно присутствовало. А сейчас ей прямо указали на место. И от этого Лайза зверела еще сильней. Самым обидным для любовницы Лека было, пожалуй, то, что ее благородный порыв доказать свою преданность был грубо отвергнут. Едва выбравшись из госпиталя, она явилась к Леку и буквально умоляла его допросить ее с помощью коллапсора, чтобы глава сопротивления убедился, что она и не подозревала о предательстве Шарена. Но Лек лишь отмахнулся — на это просто не было времени. Хотя, что-то подсказывало Лие, что когда они прибудут в безопасное место, у Лайзы еще будет возможность испытать на себе действие «сыворотки правды». Сейчас же — кем бы она ни была, ее доступ был ограничен. Как и у всех остальных. Единственным обитателем Предела, у кого оставался первый уровень допуска, была Лия. И пожалуй, это бесило Лайзу больше всего.

Работать в паре с розововолосой снабженкой было откровенно невыносимо, но Лия старалась сдерживаться. Это кончится. Все это скоро закончится, и они улетят. Там им придется заново выстраивать быт, но над ними не будет висеть опасность уничтожения. По-крайней мере, до того момента, пока ту базу тоже не обнаружат. И Лия сделает все, чтобы этого не случилось!

Потому что она хочет жить.

Хотя бы так.

Лия почти не вспоминала про Айна, хотя именно его они ждали. Именно прибытие «Радужного Якоря» должно было стать точкой отсчета к окончанию эвакуации. Но у Лии было, над чем подумать и кроме брата. И дело было не в Лайзе.

Дело было в Шарене.

Когда Лек вызвал ее в изолятор, Лия не сразу сообразила, зачем понадобилась главе сопротивления — ведь в последние два дня они почти не пересекались, общаясь по коммуникаторам. Нет, она не думала, что у Лека внезапно появились подозрения насчет нее, но и то, что ждало ее возле комнаты, где держали предателя, она предугадать не могла.

Лек был хмур, как никогда, а вкупе с недосыпом, которым он страдал и до рокового дня, когда координаты Предела ушли в Сеть, это выглядело страшно. Казалось, что в его запавших глазах не осталось жизни, а плечи его были вновь опущены, будто стараниями Вилта и Корбига он не избавился от своих вечных болей. В одной руке у него был бластер, а в другой — странный контейнер, о содержимом которого можно было только догадываться. Он был один — Лия не заметила даже намека на охрану.

— Что случилось? — спросила Лия, опасливо покосившись на дверь, за которой сидел Шарен. Изоляционный блок был мрачен: скудное освещение, ряды серых металлические дверей, скрывающие маленькие камеры. Пустые.

Только одна была занята, и Лек намекал, что до начала эвакуации Шарен не доживет.

— Ничего, — голос главы сопротивления звучал хрипло. — Почти ничего. Я хочу, чтобы ты это видела.

Лие стало не по себе.

— Что я должна увидеть? — похолодев, спросила она, впрочем, уже зная ответ.

Лек опустил взгляд. Затем протянул ей оружие.

Лия отшатнулась. Он, что, хочет, чтобы она застрелила Шарена? Вспомнила свой первый опыт убийства и кровь того несчастного «еэсбэшника», жизнь которого она отняла, спасая свою. Нет. Она не хочет убивать еще раз. Даже того, кто окончательно разрушил осколки надежды.

— Бери, — властно повторил Лек. — Будешь моим прикрытием.

Лия сглотнула…

— Я… не думаю, что это хорошая идея… Лек, я не хочу это видеть!

Глава сопротивления сверкнул глазами и поджал губы.

— Ты ведь осуждаешь меня. С тех пор, как я сообщил тебе, что Шарен умрет, ты умело избегаешь моего общества. Виртуозно, я бы сказал, с учетом того, что ты моя помощница. И я хочу, чтобы ты кое-что поняла. Я могу простить многое. Даже предательство, если это касается лично меня. Но по вине человека за этой дверью могут погибнуть сотни. И такое прощать нельзя. Ты меня понимаешь?

— Я тебя не избегаю! — возмутилась Лия. — Если ты забыл — я единственная в Пределе, кто имеет первый уровень доступа, потому что всем остальным ты доступ ограничил! Я не успеваю ничего, и…

— Бери бластер, — третий раз сказал Лек. — Пора покончить с этим.

Когда рукоять оружия скользнула в ее ладонь, Лия почувствовала, что на нее накатывает паника. Она не хотела видеть, как Лек, которым она искренне восхищалась, совершает убийство. Он был прав: в глубине души она осуждала его решение. Разумом понимала, что другого исхода и не могло быть, но все равно не хотела, чтобы Шарен, веселый и обаятельный рубаха-парень умирал. Возможно, все было от того, что она до сих пор не поверила в его предательство?

Убедившись, что Лия крепко держит оружие, Лек повернулся к двери и набрал код разблокировки. Дверь бесшумно отодвинулась, и глава сопротивления уверенно шагнул в открывшийся проем. Лия последовала за ним.

В камере горел только один тусклый светильник, не позволяя толком рассмотреть обстановку. Шарен сидел за столом, который стоял ровно посередине помещения, и смотрел на свои руки. Даже появление Лека и Лии не заставили его поднять голову.

Было так тихо, что Лия слышала, как бьется ее сердце, слышала немного прерывистое дыхание Лека и совершенно спокойное дыхание Шарена. Вспомнив, что она — прикрытие Лека, она медленно подняла бластер и направила его на предателя.

— Ты пришел меня убить, Лек? — равнодушно спросил Шарен.

Глава сопротивления подошел к столу и поставил на него контейнер.

— Ты можешь сделать это сам, — немного помолчав, ответил он.

Шарен хмыкнул. Продолжая разглядывать свои ладони, он немного склонил голову набок. Приглядевшись, Лия увидела, что его руки едва заметно дрожат.

— Не хочешь мараться об меня, Лек?

Лек глубоко вздохнул.

— Я уже убивал таких, как ты, Шарен. Но всегда давал им шанс сделать это самостоятельно. В контейнере ты найдешь инъектор. В нем капсула со смертельной дозой снотворного. Я не Император, который расстреливает своих врагов. Ты просто уснешь. Возможно, перед смертью тебе приснится что-то хорошее. Хотя, я не исключаю и обратного.

Шарен положил ладони на стол и все-таки поднял голову. Заметил, что Лек пришел не один.

— Привет, Лия, — слегка улыбнулся он. На миг ей показалось, что в его взгляде проскользнула мольба о помощи, но при таком освещении что-то утверждать наверняка было нельзя.

Лия промолчала. Она понимала, что если что-нибудь скажет — обязательно расплачется. Да, Шарен оказался имперским шпионом, который желал им всем смерти.

Ведь желал, да? Иначе бы не слил координаты Предела в Сеть.

Шарен тем временем перевел взгляд на Лека.

— Знаешь, а ведь ты действительно невероятный человек, Лекс Димор. Даже такой мрази, как я ты даешь шанс уйти достойно, бросившись на меч, — он склонил голову, посмотрев на контейнер. — Что будет, если я откажусь убивать себя сам?

Лек сделал шаг назад.

— Будь обстоятельства иными — я бы сам всадил в твою шею этот укол. Быть палачом — не самое приятное занятие, но я никогда не заставлял убивать других. У тебя выбор небольшой. Вот-вот сюда нагрянет Империя. Кстати, по твоей наводке. Это место будет уничтожено. Поэтому у тебя два варианта — сделать инъекцию и спокойно заснуть или погибнуть в огне. Я не знаю, когда это случится. Но долго ждать не придется.

Шарен кивнул. Взглянул на контейнер перед собой.

— Умирать в огне, наверное, больнее, правда? — тихо сказал он. Потом рассмеялся. — Лекс, ты действительно хочешь мне легкой смерти?

— А ты хочешь мучений? — веско спросил Лек.

Шарен покачал головой. Он посмотрел на главу сопротивления, и в его глазах Лия заметила чувство вины.

Опустив взгляд, Шарен протянул руку, придвинул контейнер к себе и открыл. Внутри действительно лежал инъектор.

— Уходите, — безжизненно сказал он. — Я подумаю, какой именно смерти достоин. Спасибо, Лекс. Даже с такими, как я, ты умудряешься поступить по совести. Интересно, кто тебя этому научил?

Лек помолчал.

— Прощай, Шарен, — уронил он.

Потом развернулся и, кивнув Лие, покинул каморку. Дождавшись, когда Лия присоединится к нему, закрыл дверь и заблокировал ее.

— Бластер оставь себе, — буркнул он. — Иди, занимайся своими делами.

Сначала Лия не понимала, зачем он сделал ее свидетельницей произошедшего, а потом ей пришло в голову, что кроме Рика и Нейры у Лека никого нет. Он доверял Лие, потому что она, пусть и совершенно случайно, но доказала, что не может быть имперской шпионкой.

С одной стороны, это было хорошо. Потому что позволяло надеяться на то, что доверие распространится и на Вилта с Айном.

Лия очень хотела на это надеяться.

Лия вернулась поздно. Она прислала Вилту сообщение, чтобы не дожидался ее и возвращался домой один. Вилт прекрасно понимал, что Предел — слишком мал, чтобы заблудиться, но где-то на станции все еще могли быть сообщники Шарена. Интересно, готовя эвакуацию, Лек должен был как-то продумать этот момент. Ведь если есть второй «крот», он отправится вместе со всеми. И долго ли они пробудут в безопасности на новом месте?

Лия сейчас была слишком близко к Леку и секретным планам сопротивления, и Вилт не мог не беспокоиться. Он предлагал жене отправлять ему сообщения, когда она освободится — чтобы он мог встречать ее… Узнавший об этом Лек лишь хмыкнул: мол, ты, конечно, прости, заместитель, но телохранитель из тебя!.. И выделил Лие кого-то из собственной неуловимой охраны. По молчаливому согласию самой Лие об этом решили не говорить…

Жена положила свой вечный планшет на стол и начала раздеваться, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить Вилта.

— Я не сплю, — сообщил он, взмахнув рукой. В стене рядом с ним возникло пятно приглушенного света — ночник. Он еще даже не думал ложиться. Слишком бурный день, вопреки возможным ожиданиям, привел к бессоннице.

Лия бросила на мужа странный взгляд, скинула обувь.

— Не спится? — спросила она.

— Слишком много кофе. Кажется, Корбиг не выдерживает напряжения. Как бы не язва желудка. Вот я сегодня и бегал…

Лия слушала как-то рассеяно, глядя в сторону. Вилт подошел ближе.

— Что случилось?

Лия вздохнула. Кажется, она правда хотела скрыть свое состояние. Не удивительно увидеть жену уставшей и расстроенной. Но все же — нынешнее состояние Лии Вилту не понравилось.

— Не спрашивай.

Последнее время она часто говорила подобное. Правило не обсуждать работу сложилось еще когда они жили в Мармере. Айн как-то в порыве нетрезвой злости заявил, что они как чужие люди, даже довериться друг другу не способны. Потом неделю названивал сестре — пытался извиниться. Доверие — это ведь не тот случай, когда раскрываешь дома секретную информацию.

— Вилт, ты знаешь, я убила человека. Еще в «РИАСе».

Вот тебе и тема для вечерней семейной беседы. Вилт остановился напротив жены. Задумчиво сказал:

— А я сбежал из госпиталя, оставив пациентов. Видел, что происходит, и все равно…

— Что ты мог сделать?! — резко возразила Лия. — Ты спасал свою жизнь!

— Как и ты — свою, — напомнил он.

— Ну да… впредь, возможно, придется убивать еще.

Вряд ли Лия осознала это только сейчас. Вилт начал понимать, что могло произойти. Нельзя сказать, что он отнесся спокойно к этим своим догадкам, но расспрашивать не стал.

— Наверное. Но мы ведь знали, на что шли.

— Ты пытался отговорить Айна!

— Не потому, что в сопротивлении пришлось бы убивать людей, Лия…

Наверное, он не должен был так думать. Жизнь — высшая ценность, и прежде, и сейчас для Вилта это оставалось аксиомой.

Он шагнул к жене, взял ее за руки, притянул к себе.

— Ты не должна чувствовать себя виноватой из-за того, что оказалась быстрей человека, который желал тебе смерти, — заметил он. — Думаю, ты и сама это понимаешь. Что бы сегодня ни случилось… другого выхода не было.

— Не уверена, — пробормотала Лия.

— Это нормально. Никто не говорил, что тебе должно понравиться убивать.

Лия снова вздохнула.

— Эй, разве это не ты должен приходить домой измотанный после очередной операции, а я — утешать тебя, что ты не всесилен и не можешь спасти всех? — беспомощно попыталась пошутить она.

«Обойдусь», — подумал Вилт.

Вслух же заметил:

— Странно, но я даже не знаю, кто на этот раз ввязался в самые большие неприятности: Айн или мы?

Лия тихо фыркнула.

— Да уж, теперь у него явная конкуренция!

Из-за ранения Нейра почти не выходила из каюты. Гротус, перевязав ее, строго настрого велел ей соблюдать постельный режим хотя бы до прибытия на Предел. Рик уверил доктора, что лично проследит за тем, чтобы его подруга не вылезала из постели. Это прозвучало настолько двусмысленно, что Айн, присутствовавший при этом разговоре, мысленно взвыл. Совершив первый прыжок, он собирался немного отдохнуть (не то, чтобы сильно устал, но торчать в рубке в одиночестве тоже смысла не было — корабль во время перезагрузки двигателя вполне нормально шел на автопилоте), а теперь… теперь ему надо было опять придумывать способы отвлечься. Не представлять. Не думать. Выкинуть из головы все мысли, связанные с Нейрой Димор.

Если бы это было так просто…

Риксом прямо сказал Айну, что до конца пути за штурвал он садиться не собирается, и Айн понимал, почему. И нет, дело явно было не в том, что Айн вдруг стал выдающимся пилотом. Просто теперь он мог провести «Радужный Якорь» до Предела самостоятельно и без риска куда-нибудь случайно упасть, а Рик, очевидно, решил этим воспользоваться и устроить себе внеплановый отпуск… с Нейрой.

В голову опять лезли вопросы, самым главным из которых был: зачем на «Радужном Якоре» два пилота, если справиться с управлением мог и один? Или Риксом летел на Хорру только для того, чтобы посмотреть на «самую грязную шлюху Империи», при этом едва не попавшись?

Айн прокручивал эти мысли сотни раз и никак не мог определиться: рад ли он, что его кумир, звезда галактики, тот, кого он боготворил и чьими успехами в свое время вдохновлялся, решил взять над ним шефство, или нет. Ведь, несмотря на все сомнения, Айн понимал: Рик просто решил провести для него экзамен в реальных условиях. Быстрое маневрирование, меткость и умение мгновенно оценивать ситуацию — это важные качества для пилота истребителя, но управлять тяжелым транспортником типа «Радужного Якоря» или грузовозом (не говоря уж о громоздких крейсерах) — совершенно иная наука. И Рик хотел, чтобы «зеленый-восемь» умел все. Правда, крейсеров у сопротивления не было. А жаль: Айн с удовольствием поучился бы и на них.

Три прыжка. Чуть больше трех стандартных суток в пути. И пустой бак с Х-топливом — на Предел «Радужный Якорь» прибудет уже неспособный лететь без дозаправки.

И для Айна это время тянулось бесконечно. И дело было не только в Нейре. Дело было не столько в Нейре. За время, проведенное в сопротивлении, Айн заработал себе репутацию бешеного. Шарен, парнишка из отдела снабжения, его так и называл. Бешеный. Драки, в которые он ввязывался из за грязных слухов про Лию и Лека, явная благосклонность Рика, упрямо тренирующего безымянного новичка, назначенного «зеленым-восемь», да что уж говорить — несдержанность в выражениях и словах — все это сделало Айна не самым популярным в Пределе. Пилоты откровенно завидовали вниманию легендарного Рика Салерно к его персоне, механики предпочитали не связываться (именно среди их братии были популярны сальные шутки про то, чем занимается Лек со своей новой помощницей, и именно им доставалось больше всего), а остальной маленький мир, созданный Лексом Димором для тех, кто уходил от Империи навсегда, для Айна ограничивался Лией, Вилтом и… Нейрой, о которой он старался не думать.

Айн часами сидел в капитанской рубке один. Гротус ухаживал за двумя ребятами из отряда Ней, пострадавшими при ограблении склада, Рик покидал каюту подруги только для того, чтобы поесть, женщины-техники с самого начала путешествия не баловали команду общительностью, а остальные штурмовики… Айн не знал, о чем с ними говорить.

Он чувствовал себя совершенно одиноким, и когда до последнего прыжка оставалось несколько минут, решил, что когда вернется, будет проводить больше времени с сестрой. И другом. Окунувшись в водоворот новой жизни, он почти забыл про них! Нет, не так. Посчитал, что он им не нужен — брат и шурин, который приходит в гости только для того, чтобы нормально поесть. Зависть — вот, что их разделило. И зависть эта принадлежала ему, Айну. Вилт, ставший незаменимым. Лия — личная помощница главы сопротивления… и Айн, до которого никому не было дела. Никому, кроме Лии и Вилта! А еще Риксома Салерно.

Зависть. Вот, что стало для Айна проклятием.

Он это исправит. Он перестанет быть Бешеным. Он сделает все, чтобы продвинуться и выйти из «зеленого» звена. Он станет лучшим. Может быть, после Рика, но он сделает все, чтобы стать «ведущим золотых».

Тем более что нынешний командир «золотого» звена не нравится и самому Рику. Может быть, поэтому он так возится с Айном? Ведь он прямо говорит, что у Морино есть потенциал.

«Подготовка к переходу в гиперпространство завершена. Внимание! Катализатор на исходе! Внимание! Катализатор на исходе! Внимание!…»

Да знает он, знает… на один прыжок хватит, и ладно. Айна немного раздражал механический голос корабельного искина — на своем истребителе во время тренировок он вообще отключал голосовые уведомления, предпочитая читать сообщения на информационной панели.

«Двигатель перезагружен. Внимание! Катализатор на исходе! Внимание!..»

— Не нуди. Запустить подачу катализатора в основной двигатель. Топливо на один-ноль выше первой отметки, — скомандовал Айн.

Дожил! Разговаривает с компьютером, потому что больше поговорить и не с кем! Обычно все команды он передавал с помощью кнопок на основной панели, считая общение с искусственным интеллектом ниже своего достоинства. Бортовой компьютер — всего лишь машина, а голосовые команды всегда казались ему ненадежными.

«Уровень основного топлива установлен на один-ноль выше первой отметки, — послушно сказал механический голос (женский и приятный, на самом деле, но Айн всегда слышал фальшивые ноты). — Катализатор запущен. Подготовка к прыжку завершена. Внимание!..»

— Да заткнись ты! — рассвирепел Айн и со злостью вырубил голосовое управление. — Без тебя знаю! Катализатора у нас целый грузовой отсек, идиотина!

Привычно пробежав пальцами по панели, он задал координаты и дал отсчет до прыжка.

Десять… девять… восемь… семь…

Когда дело дошло до единицы, Айн вдруг подумал, что при выполнении «финта Салерно» отсчета он не производил.

Может, все дело в этом?

Сам прыжок занимал несколько мгновений, и Айн никогда бы не променял возможность видеть нереальность и красоту разноцветной глубины гиперпространства на банальный отдых в каюте. Не будь он пилотом, он все равно бы проводил короткое время прыжков в рубке, он был уверен.

Сейчас космос вновь станет черным и пустым: он задал координаты на расстояние десяти световых минут от Предела, чтобы иметь время проверить маневровые — все-таки, посадка пока что не была его коньком… если никуда не торопиться они доберутся домой уже через час.

… и космос был черным и пустым. Тускло сияла УФ-368, с такого расстояния кажущаяся чуть ярче остальных звезд, и Айн даже пожалел, что вынырнул так далеко. Он остро ощутил тоску по сестре и другу и хотел увидеть их как можно скорее.

Проверка маневровых прошла успешно, и Айн даже почувствовал себя уверенней. Звезда постепенно приближалась, становясь маленьким солнцем, однако Предела видно еще не было — пока что, приглядевшись, можно было увидеть только маленькую звездочку, но скоро, совсем скоро, не пройдет и получаса как эта звездочка превратится в искусственную планету, где Айн и его близкие обрели дом.

Пока что корабль шел на автопилоте и Айн откинулся в пилотском кресле, расслабившись. Он неотрывно смотрел на звездочку-Предел, пытаясь представить, чем сейчас заняты Лия и Вилт. Он очень надеялся, что они будут рады его возвращению.

Надо обязательно вытащить друга в бар, чтобы напоить. Этому киборгу давно пора расслабиться, а Лия для этих целей не подходит — при жене друг предпочитает выглядеть героем, которому не нужен ни отдых, ни сон, ни возможность выпить в мужской компании…

Уже предвкушая, как захмелевший Стэр перестанет держать лицо и начнет травить врачебные байки (в лицах, подражая интонациям и вставляя безумно-смешные комментарии), Айн улыбнулся.

Он почти забыл о том, что Нейра Димор совсем близко…

— Что-то не так, — в рубку влетел Рик.

Не обращая внимания на мгновенно выпрямившегося Айна, Салерно сел в кресло второго пилота и включил передатчик. Айн собирался сделать это позже — все равно Предел функционирует в режиме радиомолчания. В эфире послышалось какое-то шипение и треск.

— Не так? — осторожно спросил Морино. — Что…

Рик отмахнулся от него, напряженно вслушиваясь в какофонию эфира. Треск сменился странными звуками, больше похожими на скрежет пилы по стальным толстым струнам. Выше — ниже. Выше — ниже.

От этого звука заныли зубы.

Рик обернулся к Айну и тот увидел, как беспокойство на его лице превращается в панику.

— Я решил проверить пространство на наличие зондов-шпионов, потому что был уверен, что ты про них забудешь. И знаешь, что обнаружил? Скопление малых тел вокруг базы.

Про зонды Айн действительно забыл. Выругавшись про себя, он сделал вид, что это не так, и спросил:

— Может, учебные вылеты какого-то из звеньев?

Рик оскалился.

— В звене четырнадцать истребителей. И это число вряд ли можно назвать «скоплением».

Спина Айна похолодела. Он почувствовал, как по его коже бегут мурашки.

Стоны эфира теперь звучали устрашающе.

— Что ты хочешь этим сказать? — прошелестел Морино.

Риксом прижал ладонь ко рту, будто пытаясь заставить себя замолчать. Будто не прозвучав, опасения не оправдаются.

— Рик!

Салерно убрал руку от лица.

— Либо Лекс решил устроить массовые учения в мое отсутствие, — сдавленно произнес он, — либо нас нашли…

Обычно Корбиг каждое утро делал обход, но сегодня не смог — слишком был слаб. Так что Вилт прошелся по всем отделениям сам, и как раз собирался успокоить профессора по поводу того, что в госпитале — идеальная дисциплина и порядок. Со стороны и не скажешь, что они ждут скорого появления карателей. Точнее, конечно, не ждут.

Вилт думал, как это будет: что случится, когда появятся имперские войска. Очень хотелось бы, чтобы к этому моменту Рик и Айн к этому времени вернулись со спасительным топливом, эвакуация была давно завершена и прибывшие каратели застали опустевшую базу… хотя, должно быть, Лек планирует уничтожить Последний Предел. Административный центр — уж точно.

И где-то в глубине души все же теплилась призрачная, еле ощутимая надежда на то, что отправленный в сеть сигнал все же не был обнаружен.

По крайней мере, Предел все еще оставался спокоен. В режиме тревожного ожидания. Это состояние уже даже становилось чуть-чуть привычным. Во всяком случае, не вызывало ужаса, как в первые часы.

К своему удивлению, Корбига Вилт обнаружил в коридоре, да еще и в компании главы сопротивления. Как Лек умудрился выкроить время, чтобы проведать профессора — оставалось только гадать. Ведь мог и вовсе не знать, что у Корбига приступ. Быть может, Лия рассказала? Или кто-то другой…

Лек, как и обычно в последнюю неделю, выглядел невыспавшимся, осунувшимся и раздраженным. Но сегодня, раздражение вызвал, похоже, именно Корбиг, по одному виду которого было очевидно, что разгуливать по коридорам ему сейчас не стоит, а стоит лежать подключенному к реабилитационной системе.

Вилт подошел ближе, проигнорировал возмущенный взгляд главы сопротивления: мол, что это ты не следишь? Строго спросил у Корбига:

— А как же лечение?

Щадя чувства профессора, он не озвучил напрямую, что покидать палату было неосмотрительным решением. Профессор сам все понимает, а Лек, несмотря на недовольство, вряд ли стерпел бы, что при нем Корбига натурально отчитывают.

— Не время сейчас! — раздосадовано взмахнул рукой профессор.

— Не время для реабилитации? — Вилт заподозрил, что Лек успел сказать Корбигу нечто, вызвавшее всплеск активности. Дурные вести? Кто бы сомневался… но стоило ли идти сразу к профессору? Понятно, что для реабилитационных процедур время неподходящее! Но кому будет лучше, если у Корбига случится очередной приступ?

— Ты, наконец, почувствовал желание сбежать из госпиталя? — хмыкнул Лек, перестав буравить Вилта недовольным взглядом.

— Не хочу встречать врага, лежа под одеялом, — с неожиданной воинственностью отозвался профессор. — Тебе даже не стоило тратить время на уговоры.

— Какие уговоры? — уточнил Вилт.

— Я пришел сказать, что пациентов пора вывозить с Предела. На одном из тех челноков, что полностью заправлены. И собирался отправить профессора в качестве сопровождения.

Вилт кивнул. Весьма разумное решение. Если бы только Корбиг не был так слаб… хотя: раз выбрался в коридор, значит, налицо улучшение состояния. Словно пытаясь опровергнуть только поставленный диагноз, Корбиг побледнел и покачнулся. Ну, ведь умный человек, со степенью!!

— Но вижу, что от профессора сейчас толку мало, — процедил Лек. — Значит, летишь ты.

Вилт даже не сразу понял, кто под этим «ты» подразумевался. Но, поскольку рядом больше никого не было, речь могла идти только о самом Стэре.

— Это правильное решение, — вынужден был признать Корбиг. — На новом месте придется в срочном порядке заниматься обустройством. И проследить за тем, чтобы никто из пациентов не сбежал до стабилизации после перелета. А то будет, как с Лексом в свое время…

Корбиг не закончил фразы: ему как будто дыхания не хватило.

Вилт все понимал. И он не жаждал оставаться в Пределе в ожидании имперцев… но слишком уж мрачным выглядел Лек. В душе всколыхнулось беспокойство. «Предвестие подставы», — так обычно говорит Айн. Вот, именно подставы Вилт сейчас и ожидал.

— Я полечу только с Лией, — твердо сказал он.

— Нет, ты просто полетишь, — отрезал Лек. — Ты подчиняешься приказам, как и она. У твоей жены еще есть здесь работа.

— Никуда я без нее не…

Сирена взвыла оглушительно. Звук бил по ушам, а тело само стремилось куда-то бежать. Двигаться, двигаться, нельзя стоять на месте. И Лия… нужно срочно разыскать Лию!

Но Лек остался спокоен, лишь активировал коммуникатор, стараясь услышать, что происходит. Сирена, наконец, стихла.

— У станции собираются поисковые спутники, — бесцветным голосом сообщил глава сопротивления. — Нас нашли.

По спине побежал холодок. Хотелось бежать на корабль. Лишь бы улететь, пока еще можно.

Но только вместе с Лией. Лек не заставит его покинуть жену.

— Я не единственный врач. До нашего прибытия справятся, здесь дела важнее, — вздохнув, произнес Вилт.

— Не справятся, — прошелестел Корбиг. Он, кажется, побледнел еще сильнее. Не стоило ему все же выходить из палаты. Вот только теперь-то что?

— Мне некогда с тобой спорить, — сказал Лек Вилту. — Если не пойдешь сам, тебя на корабль отведут в наручниках. Вызвать охрану?

Он ведь не шутил. Времени на шутки не осталось.

— Хотя все равно придется кого-то звать, чтобы помогли… профессор, ты уж держись, что ж ты так, — с досадой уронил глава сопротивления.

Снова взвывал сирена. Корбиг покачнулся. Лек и Вилт поддержали его с двух сторон, осторожно довели до палаты. Медленно, очень медленно, совсем не так, как призывал действовать сигнал тревоги. По счастью, треклятые завывания снова стихли.

— Все не вовремя, — досадливо пробормотал Корбиг, когда они уложили его на больничную койку и Вилт запустил систему диагностики. Лек мрачно взглянул на скачущие показатели. Да уж, если бы дело по-прежнему было в желудке. Нет, судя по показателям, сердце Корбига не выдерживало нагрузок. Должно быть, когда Лек и Рик спасали профессора от «еэсбэшников», состояние его было куда как лучше.

— Если бы нас спрашивали. Ничего, полежишь немного, и полетишь, — с досадой сказал глава сопротивления и, вдруг смягчившись, снова обратился к Вилту: — Я обещаю, что позабочусь о Лие. Скоро здесь будет Морино, твоя жена не будет одна. Она полетит вместе со мной, надолго мы тут не задержимся… только на время заправки. Ты и дальше собираешься испытывать мое терпение?

Корбиг тем временем завладел планшетом с показателями диагностики, задумчиво похмыкал и с преувеличенной бодростью заключил:

— Все, что мне требуется — несколько минут, чтобы прийти в себя. Улечу следующим кораблем…

— Но… — тут уже запротестовал Лек. — Потом начнется беготня…

— Кто-то должен завершить тут дела, — неожиданно жестко напомнил Корбиг. — А ты лишаешь меня единственного помощника.

Лек поморщился. Как раз в этот момент в палату заглянули несколько человек в форме охраны. Видимо, Лек все же вызвал их, чтобы помогли довести Корбига до ангаров.

Глава сопротивления бросил еще один взгляд на планшет, закусил губу, затем кивнул на Вилта и сказал пришедшим:

— Проводите его до корабля. И если что выкинет — разрешаю применить парализующее. Дотащите сами… Ладно, профессор, твоя взяла. Тоже полетишь со мной. Но чтобы никакой самодеятельности!

Корбиг кивнул.

— Иди, — сказал он Вилту. — Я прослежу за эвакуацией персонала. А ты проверь, чтобы все было правильно. Челноки не приспособлены быть лазаретами, сам знаешь.

Лек вовсе не намерен был продолжать спор. Да Стэр и сам понимал, насколько абсурдно сопротивляться, но… внутри все противилось принятому главой сопротивления решению.

«Я ее бросаю, — пронеслась в голове мысль. — Сам улечу, пока еще относительно спокойно, а у Лии будет куда меньше шансов. Тем более, рядом с Леком».

Ощущение беды было слишком ощутимым.

Пока они шли к ангарам, Вилт активировал передатчик. Лия долго не отвечала.

Он помнил, как получил от нее невнятное сообщение. Наверное, теперь уже никогда не забудет.

Беги из города. Я люблю тебя. Прости.

Нет, оставлять жену в неведении и перекладывать обязанность объяснить, что произошло, на Лека Вилт не собирался.

Одно ее слово и… Что и? Сбежит от охраны? А дальше?

Бред же!

Лия, наконец, приняла вызов.

— Вилт? Не беспокойся, это пока только поисковые…

— Я знаю. Госпиталь эвакуируют.

— Да, Лек сказал… что не так?

Лия тоже умела чувствовать его состояние. И то, что их сейчас разделяла половина станции, роли не играло.

— Корбиг не смог полететь, его состояние резко ухудшилось.

Лия молчала всего секунду.

— Лек отправляет тебя? — предположила он. Вилт кивнул.

— Я против, — сказал он.

— Сейчас не время препираться, — жена справилась с собой куда быстрее.

— Лия, я…

— Вилт, у меня много работы. Поговорим уже на новом месте, хорошо? — с успокаивающей убежденностью сказала она.

«Не оставляй ее!» — вопил внутренний голос. Вилт скрипнул зубами.

— Да… — выдохнул он. — Поговорим потом.

Когда Лия отключила связь, он твердо решил, что после того, как все это закончится, поговорит с женой начистоту.

Первый сигнал тревоги настиг Лию в химической лаборатории, заставив сердце, которое от огромного количества энергетика и так билось как сумасшедшее, буквально выпрыгнуть из груди. Выскочив из лаборатории, Лия бросилась в диспетчерскую: именно там сейчас можно было точно узнать, что происходит.

Мысль о том, что сейчас над ее головой собираются имперские истребители, внушала животный ужас.

Она уже это проходила не так давно.

В диспетчерской выяснилось, что пока что возле Предела вьются только три спутника-шпиона. Император решил сначала проверить информацию, вот только Лия сомневалась, что эта отсрочка будет долгой.

Громыхнула вторая сирена и, слушая ее оглушаюшие завывания, Лия подумала о том, что она так и не успела собрать немногочисленные пожитки, скопившиеся за время их недолгого проживания. Лек настолько ее загрузил, что она совершенно про это забыла. Это значило, что на новом месте вновь придется выпрашивать свежую одежду. И если ничего в иерархии не изменится — выдавать ее будет Лайза.

Внушив себе, что пока что она в безопасности, Лия вновь отправилась в химлабораторию — закончить дела.

Вот тогда-то с ней и связался Вилт, и слова его заставили Лию чуть ли не расплакаться.

Покидая обреченный Мармер, они были друг у друга: она, Вилт и Айн. Сейчас же… почему-то стало страшно оставаться на Пределе одной, без мужа, пусть он и был не рядом. Теперь же он улетит. А Айн все еще не вернулся. И топлива нет.

Лек все делал правильно — следовало эвакуировать тех, кто в защите Предела участия принимать не будет, на тех кораблях, что полностью заправлены, но ведь Айн может и не успеть…

Лия подумала о том, что ее привилегированный статус личной помощницы Лека сыграл с ней злую шутку — глава сопротивления будет держать ее рядом, и это значит, что если у тех, кто явится за ними, есть указание схватить его, а не уничтожить… а что лучше? Погибнуть или угодить в лапы ЕСБ? Лия уже испытывала на себе прелесть допросов, и надо признать, тогда «есбы» просто развлекались, не зная, что сидят в заминированном здании.

Страшно было подумать, как они себя ведут, когда действительно серьезны.

Химлаборатория, бывший склад мелкой техники, серверная… в диспетчерскую Лия вернулась только через три часа, обнаружив, что за время ее отсутствия многое изменилось: вокруг Предела начали появляться первые боевые корабли Империи, которые пока что не спешили обстреливать искусственную планету: развернутое вокруг Предела защитное поле делало эти действия бессмысленными. Пока — бессмысленными. Генераторов хватит максимум на шестнадцать часов, а дальше… дальше предельцы либо улетят, либо погибнут.

Хорошо, что Вилт улетел…

Огромное помещение диспетчерской, всегда полупустое, сегодня кишело народом: здесь собрались все, кто так или иначе был связан с обороной Предела. Помещение было условно разделено на девять секторов — из семи из них осуществлялась координация действий боевых звеньев Предела, и они назывались по цвету звена — золотой, красный, желтый, черный, серый, синий и зеленый. Был еще основной сектор, координирующий небоевые корабли, но Лека Лия обнаружила в девятом — центральном, откуда можно было увидеть полную картину. Возле главы сопротивления обнаружился доктор Корбиг и Лайза. Последняя выглядела испуганной: губы ее подрагивали, в глазах застыли беспомощные слезы, а розовые волосы, которые так раздражали Лию, были всклокочены, будто она не расчесывалась уже два дня.

— …к вылету готов…

— …готов…

— …синий-один…

— …золотой-восемь…

— …готов…

— …проверка завершена…

— …серый-три…

— …черный-девять…

Гвалт в диспетчерской стоял просто неимоверный, да и настроение у людей было обреченное. Все понимали, что если «Радужный Якорь» не явится в ближайшее время, они умрут.

Умрут, дав Императору свой последний бой.

— Сделала? — Лек, стоявший за спиной одного из диспетчеров, даже не обернулся, вглядываясь в огромную голограмму Предела, вокруг которого сверкали светящиеся точки — имперские корабли.

— Да, — Лия покосилась на Лайзу и Корбига.

— Хорошо. Пошли. Давон, когда возле Предела появятся крейсера — сообщишь.

Диспетчер, за спиной которого стоял Лек, кивнул.

— Если появится «Радужный Якорь» — тоже.

Еще один кивок.

Лек резко развернулся, схватил Лию за плечо и буквально поволок к выходу из диспетчерской, а она могла думать только об одном.

Лек сказал «если», а не «когда».

— Можешь меня не тащить, я и так знаю, что мы идем в твой кабинет, — заметила Лия, справившись с собой.

— Извини, — Лек отпустил ее. — Я просто немного на взводе.

Лия понимала. Все они сейчас были на взводе. И Лек был одним из тех, по кому этого сказать было нельзя. Несмотря на жуткую ситуацию, в которой они сейчас находились, внешне глава сопротивления был абсолютно спокоен.

Только изможден так, что это было видно невооруженным глазом.

Оказавшись в кабинете, Лек кивнул Лие на терминал, а сам залез под стол и выудил оттуда небольшой контейнер, который до боли напоминал тот, врученный Шарену. Вот только в этом оказался не инъектор, а несколько карт памяти. И не просто карт памяти, а мини-серверов. Несмотря на малый размер, они вмещали в себя около эксабайта информации. И все они уже были заполнены — собственно, этим и занималась Лия последние три дня.

— Бери, — Лек протянул ей одну из карт, очевидно, еще пустую. — Отсюда можно закончить. И… заставку мою не забудь.

Крысюкаты на льду? Серьезно?

Лия не стала задавать вопросов, а просто взяла карту у него из рук и вставила в разъем. Надо было завершить начатое — за время существования этого Последнего Предела на его серверах было сохранено слишком многое, и не только секретные разработки Империи и список «неблагонадежных» планет, где существовали, так называемые, «полевые ячейки сопротивления». И всю эту информацию нужно было сохранить.

Или уничтожить.

Генераторы работали на износ, закрывая Предел защитным полем, поэтому скорость передачи снизилась чуть ли не до нуля.

— Часов пять, — сказала Лия.

— Что? — Лек, севший за свой стол, поднял голову.

— Мне нужно часов пять. Это в лучшем случае. Скорость сильно упала.

Лек вздохнул.

— Будем надеяться, что они у нас есть, — равнодушно ответил он.

Глядя на практически стоящий на месте бегунок прогресса, Лия пыталась не думать об этом самом «если».

Пыталась не думать.

Не думать.

— Что будет, если Рик не прилетит? — не выдержав, спросила Лия. — Мы погибнем?

Лек оперся о стол локтями и сплел пальцы рук. Взгляд у него стал совершенно стеклянным.

— Ты не погибнешь. Я не погибну. Корбиг и Лайза тоже останутся живы, — совершенно ничего не выражающим голосом ответил он. — Еще повезет тем, на кого хватит места на двух оставшихся заправленных кораблях. Остальные обречены.

Бегунок прогресса слегка сдвинулся.

«Осталось 98 %»

Лия села напротив главы сопротивления.

— Что это значит? — спросила она.

Лек поджал губы.

— У меня есть катер, снабженный прыжковым двигателем. Места там на четверых. Он заправлен. Стоит в одном из ангаров, который числится пустым. Ты не думай, если бы было можно, я бы с удовольствием поменялся местами с кем-нибудь… вот только без меня все развалится.

Это-то Лия понимала.

— Я не считаю тебя трусом. И никто в Пределе не считает. Ты прав, без тебя все развалится…

— Я просто пытался спасти людей! — прорычал Лек. — Я не собирался организовывать оппозицию! Первый Предел был создан, как убежище, а не логово повстанцев, ты понимаешь? А потом… как так получилось, что мы стали опасны? И убежище превратилось в базу. Нужно было оставаться в тени, чтобы Император про нас забыл. Вспомнить бы еще, с чего началась вся история с сопротивлением…

Лия помолчала. Откровение Лека ударило ее обухом по голове.

— Ты же говорил, что борешься с режимом, — осторожно сказала она.

— Сейчас — да. Но изначально я просто хотел спрятаться. И спрятать других… однако, прятаться всю жизнь невозможно.

Лия скосила глаза на экран терминала.

«Осталось 97 %»

— Ты же доверяешь мне, Лек. Я могу закончить здесь сама. Мне кажется, людям, что тебе доверились, будет легче, если ты будешь с ними. Я имею в виду, ты можешь пойти в диспетчерскую, если хочешь, — предложила она.

Лек скривил губы в подобии улыбки и покачал головой.

— Давон — опытный координатор. Если запахнет жареным, он выпустит истребители с Предела, и мы дадим бой. Я там не нужен. Практически — я вообще не нужен. Никому, кроме друга и сестры… которые где-то застряли.

Это было до такой степени чушью, что Лия на миг потеряла дар речи.

— Ты сам говоришь, что эти люди доверили тебе свои жизни! — воскликнула она. — Ты стал их спасением! Как ты можешь такое говорить!

— Спасением их стали мои деньги. Те, что я смог вывести на левые счета, пока мои не были заморожены. Вот только у меня больше нет. Понимаешь, Лия? Больше — нет. Если мы все спасемся, то та база может стать нашей могилой. Потому что больше идти нам будет некуда. У меня нет средств построить еще одну резервную базу. У меня ничего нет.

Лия помолчала.

— У тебя есть мы, — просто ответила она. — Хватит жалеть себя, Лекс Димор. Я не думаю, что все эти люди преданы тебе потому, что раньше ты был богат. Ты стал для нас всех символом надежды. Не смей говорить, что у тебя ничего нет.

Лек одарил Лию странным взглядом.

Но промолчал.

… браслет связи тренькнул, когда на экране горело: «Осталось 68 %».

— «Якорь» явился! — воскликнул глава сопротивления. — Наконец-то!

Он вскочил.

— Я хочу пойти с тобой. Мне нужно увидеть брата, — Лия тоже встала, чувствуя, как в груди расцветает надежда. Они спасены! Все — спасены!

Лек на миг замер.

— Ладно, пошли, — теперь улыбка на его губах выглядела настоящей, а от некстати проявившейся хандры, казалось, не осталось и следа. — Заодно не дашь мне убить Риксома за то, что он не спешил.

Как Рику удалось провести транспортник сквозь боевые корабли Империи осталось для Лии загадкой, но что-то подсказывало ей: не все так просто. Скорее всего, наземные орудия Предела прикрыли «Радужный Якорь», забрав себе часть энергии генераторов, что вполне могло замедлить и так вялотекущий процесс копирования, но что еще хуже — сократить время действия защитного поля.

Ворвавшись в ангар, Лия не успела толком ничего сообразить, как оказалась в чьих-то объятиях.

— Айн! — она крепко сжала плечи брата в ответ.

— Рикки, где ты шлялся? — услышала она веселый голос Лека.

— Это ты мне скажи, как вам удалось так попасть, — сердито ответил Риксом. — Стоит мне отлучиться, и ты попадаешь в историю. Это даже не смешно, Лекс!

— Да пошел ты… Надеюсь, ты с топливом. Нам всем надо отсюда убираться.

Отстранившись от брата, Лия со все возрастающим ликованием наблюдала, как Рик, громко возмущаясь сложившейся ситуацией, помогает Нейре сойти с трапа. Сестра Лекса была немного бледна и явно не от волнения.

— Ее ранили, — прошептал Айн. — Где Вилт?

— Улетел. С больными. Еще до того, как боевые корабли появились.

— А ты что здесь делаешь? — брат нахмурился.

— А у меня еще дела. То есть, я еще не закончила.

О сути своих дел, кроме информационной составляющей, Лия брату не хотела говорить. Просто потому, что Лек запретил.

Айн грязно выругался.

— Я к своим, — выпустив пар, сказал он. — Когда заправка будет завершена, придется прикрывать отлет пассажирских челноков…

— Ты останешься, — с ними поравнялся Риксом, которого Лек уже ввел в курс дела. — Зеленое звено в этом не участвует. «Зеленые» пилоты сядут за штурвалы челноков. Иначе мы всех не вывезем.

Айн нахмурился, но кивнул.

— Хорошо, — отрывисто ответил он.

Лие очень хотелось, чтобы брат находился рядом с ней, но спустя несколько минут быстрых указаний, она вновь была вынуждена отправиться с Леком в кабинет, где он сам, впрочем остался недолго. Запустил Лию — и ушел.

«Осталось 42 %»

Быть одной в пустом помещении, когда там, в небе скоро начнется бой — а то, что Империя захочет помешать предельцам улететь сомневаться не приходилось — было откровенно жутко, но Лия не стала спорить с Леком.

Что она еще может сделать?

Кое-что еще может. И небольшой пульт в кармане говорил об этом весьма красноречиво.

Когда копирование будет завершено — она должна уничтожить всю информацию. Импульсные заряды, ею лично заложенные в каждый терминал Предела должны помешать Империи узнать, что было известно сопротивлению.

Второй пульт был у Лека. И он должен был активировать не импульсы.

Административный центр был заминирован.

«Осталось 25 %»

Как же медленно! Не выдержав неизвестности, Лия связалась с Леком и выяснила, что корабли заправлены, истребители покинули безопасную зону, и первые челноки уже готовятся к вылету.

Двадцать три корабля, из них девять грузовых, везущих оборудование.

И восемьдесят пять истребителей против двух сотен имперских во главе с тремя прибывшими крейсерами, обладающими огромной огневой мощью.

«Осталось 18 %»

Еще больше часа.

Она устала сидеть в кабинете одна.

Выйти отсюда можно было и без Лека, поэтому Лия просто открыла дверь и отправилась в диспетчерскую.

— … курс на тринадцать…

— … пятый пошел…

— … восьмой ушел в прыжок…

— … первый грузовой пошел…

— … Лекс, а ты уверен, что нам надо уходить? Я их сейчас сделаю!

Последние слова принадлежали Риксому, который пересел на истребитель и вместе с остальными прикрывал беспомощные грузовозы и пассажирские челноки.

— Ты давай не высовывайся, — рявкнул Лек. — И не лезь на рожон.

— Скучный ты, — Риксома явно захватил азарт.

Лек был там же, в центральном секторе, только кроме Лайзы и Корбига рядом с ним теперь были еще Нейра и Айн. Присутствие последнего для Лии было непонятно.

— Я буду пилотировать последний, — ответил брат на ее немой вопрос, когда она подошла к нему. — Тот, который увезет тех, кто сейчас находится здесь.

Лия кивнула.

— Стэр, у тебя разве дел нет? — Леку явно не понравилось, что она покинула его кабинет без разрешения.

— Там еще долго. Около часа. Мне… я лучше здесь постою. Среди людей как-то… спокойнее…

Лек покосился на нее, но ничего не сказал.

— … десятый пошел…

— … тринадцатый ушел…

— … прикрывай, прикрывай!..

— … «серый-десять» сбит!!!

— … «золотой-замыкающий» сбит!

— Лекс, ты там можешь поторопить всех, а? Мы теряем людей! — опять Риксом.

— А то я не вижу! Восемь кораблей осталось. И еще один, вот его вам придется подождать, лишившись диспетчеров.

— Как будто мы впервые будем летать вслепую. Так даже интереснее!

Лия подумала, что Риксом будто не осознает, что сейчас вокруг него гибнут люди. И не только предельцы — время от времени слух вырывал из гвалта десятков динамиков сообщения о сбитых истребителях Империи.

Пока что сопротивление вело в счете.

Лия прижалась спиной к широкой груди брата, чувствуя его ладони на своих плечах, и зачаровано смотрела, как вокруг голографии Предела вьются сотни точек. Она ничего не понимала в космической координации, но одна из точек вела себя… нагло. И Лия не сомневалась, что это — истребитель Салерно.

— … двадцать первый пошел…

— … осталось немного, ребята, держимся!

— … двадцать второй на взлет…

— … куда тебе несет, там же крейсер!

— … управление сбилось… сейчас…

— … сейчас тебя собьют, идиот! У вас была куча времени проверить все системы! — Рик орал так, что закладывало уши. — «Золотой-один», «черный-два», прикрывайте!

— …сбиты…

— … - Рик грязно выругался в переполненный эфир. — Ладно. Давненько я трюков не исполнял. Эй, Морино! Внимательно смотри, как выглядит настоящий «финт Салерно»! Когда еще придется так весело полетать!

Наглая точка внезапно исчезла… чтобы появиться там, где была нужна.

— Уклонение в дно и короткий прыжок, — голос Рика звучал наставительно. Он как будто читал лекцию, а не прикрывал отход предпоследнего пассажирского челнока. — Жаль, что…

Точка вновь исчезла, и Лия не сразу поняла, что это значит.

Пальцы брата больно впились в ее плечи, и сквозь осознание того, что второй раз за такое короткое время прыгнуть невозможно, ее слуха достиг полный боли и отчаяния крик Нейры.

— Не-е-е-е-ет!!!!!

Мертв. Риксом Салерно мертв. По-настоящему.

Сжимая плечи сестры, Айн бездумно смотрел на пустое место, в которое превратился истребитель Рика.

Погиб. Глупо подставился под удар.

Довыпендривался…

Ней упала на колени и, спрятав лицо в ладони, выла, словно раненый зверь. Переведя взгляд на Лека Айн обнаружил, что тот даже не шелохнулся. Он смотрел на голомодель Предела совершенно стеклянными глазами, будто все чувства и эмоции покинули его.

— Двадцать второй ушел в прыжок, — бесцветным голосом сказал он. Потом подошел к панели, нажал кнопку передачи и объявил: — Объявляю эвакуацию диспетчеров. Уходите отсюда.

На последнем слове его голос слегка сорвался, и Айн понял, что не будь Лек главой сопротивления, он тоже бы сейчас выл от боли потери лучшего друга. Но Лек главой был, и поэтому не мог позволить себе отдаться горю. Пока — не мог.

Лия развернулась и крепко обняла Айна, ища у него поддержки. Нет, она не была близко знакома с Салерно. Ей просто было страшно. Айн прижал ее к себе, уткнулся носом в макушку. От волос сестры пахло пылью и озоном. Да уж, в то время как он мечтал выпить с Вилтом, они здесь готовились к самому худшему. Ждали смерти.

— Морино, бери Лайзу и Корбига и марш за штурвал. Тебе придется тяжело: истребители остались без «глаз».

Лия прижалась к Айну еще плотней, а он поднял голову и посмотрел на Лека.

Руки его подрагивали, и это было единственным свидетельством того, что он только что потерял близкого человека.

— Ты слышал? — хриплым голосом спросил глава сопротивления. — Или мне повторить? Отпусти сестру и быстро за штурвал!

Сраженный его командным голосом, Айн разжал руки; только потом до него дошло, что Лек, похоже, не собирается садиться в последний пассажирский челнок. И Лию он хочет оставить рядом с собой.

Глядя на то, как диспетчерская стремительно пустеет, Айн во все глаза разглядывал Лека, стараясь понять, что все это значит. Переведя взгляд на Нейру, он обнаружил, что она кое-как справилась с собой и медленно поднимается на ноги. Губы ее дрожали, руки сжимались в кулаки, а взгляд был совершенно безумным.

Нет, она не справилась. Просто осознавала, что надо уходить. Протянув руку, она схватила брата за плечо, сжав его так сильно, что Лек поморщился.

— Я без сестры никуда не пойду, — стараясь оставаться спокойным, произнес Айн. — Ты слышишь? Лия полетит со мной.

Лек оскалился.

— Хочешь, чтобы из-за тебя погибли почти пятьдесят человек? Никто, кроме тебя не сможет увезти их отсюда.

— Я полечу только с Лией, — упрямо повторил Айн.

А вот, Лия, похоже, думала по-другому. Она тоже перестала цепляться за Айна и шагнула назад.

— Нужно кое-что закончить, — тонким голоском, в котором были слышны явные слезы, сказала она. — Айн… уходи.

Глядя на убийственно спокойного Лека, убитую горем Нейру, еле живую от страха Лайзу и держащегося за сердце Корбига, Айн пытался понять, что же именно его смущает во всем этом. Кроме того, что его сестра должна остаться рядом с главой сопротивления до конца.

И понял.

— Предположим, я брошу сестру и улечу. Вы закончите свои неведомые дела. А дальше что? — шок от осознания гибели Риксома сменился гневом. Айн чувствовал, как у него чешутся кулаки.

— Дальше — мы улетим вслед за тобой, — ответил Лек.

— Как?! — кулаки чесались все сильнее, хотелось хорошенько начистить рожу главы сопротивления, который собирался…

— На корабле. Здесь есть еще один, малогабаритный катер, — глядя на Айна как на полоумного, сказал Лекс.

— Как?! — прошипел сквозь зубы Айн. — Лия не умеет пилотировать, Нейра тоже…

— А я умею, — перебил его Лек. — Я закончил летную академию Ровеллы, Морино.

Айн моргнул. О том, что глава сопротивления имеет квалификацию пилота, он даже не догадывался.

— Но… — Айн растерялся.

Лек резко подался вперед и схватил Айна за грудки.

— Сейчас там, над нашими головами семьдесят девять уцелевших истребителей летают вслепую. Знаешь, чего они ждут? Когда ты перестанешь заниматься глупостями и выведешь последний пассажирский корабль на орбиту. Их там все меньше. Прямо сейчас они гибнут, а ты… стоишь здесь!

— Так полетели со мной! — Айн сбросил руки Лека. — Чего ты…

— Я должен закончить здесь, — прошипел Лек. — Я не дам Империи и шанса найти нас на новой базе. Уничтожу этот Предел… и для этого мне нужен человек, который сохранил ясность рассудка, — он повернул голову и красноречиво кивнул на совершенно невменяемую Нейру. — Я бы остался здесь со своей сестрой. Но, к сожалению, мне нужна твоя. Ней! Полетишь с Корбигом?

Нейра затрясла головой и вновь вцепилась в плечо брата.

Айн беспомощно посмотрел на Лию.

Сестра моргнула несколько раз, а потом одарила его решительным взглядом.

— Уходи, Айн. Все будет хорошо, — сказала она.

Вот только в ее глазах совсем не было уверенности…

К тому моменту, когда на экране зажглось: «Загрузка завершена», Нейра немного пришла в себя. Взгляд ее стал осмысленным, и она перестала цепляться за мундир Лека, который из-за этого не мог даже сесть за стол.

Сам глава сопротивления держался неплохо, но Лия, успевшая хорошо его изучить, видела, что он едва сдерживается, чтобы не завыть по примеру сестры. За несколько часов до этого он сказал о том, что не нужен никому, кроме друга и сестры.

И вот теперь друга нет.

— Я закончила, — сказала Лия, — теперь можно все взрывать.

— Сначала нам отсюда убраться надо, — заметил Лек. Обернувшись к сестре, он спросил: — Ну как? Сама дойдешь, или мне тебя понести?

Нейра покачала головой.

— Дойду, — прошелестела она.

— Хорошо, — Лек на миг прижался губами к ее щеке, а затем посмотрел на Лию. — Импульс пошлешь, когда доберемся до катера. А потом, когда я тебе скажу — взорвешь здесь все в бездну. Поняла?

Лия кивнула.

— Ну что ж, — Лек взял сестру за руку. — Пора уходить.

Когда они покинули административный центр, Лия почувствовала, как по ее спине ползут мурашки ужаса. Только сейчас на нее нахлынуло осознание, что на всем Пределе — на всей маленькой искусственной планетке — остались лишь они втроем. Шаги гулким эхом отдавались от стен зданий, разбивая могильную тишину. Вскинув голову к небу, Лия попыталась разглядеть, что же происходит там, за пределами защитного поля, но истребители были слишком малы, чтобы их можно было разглядеть. Взгляд зацепился лишь за два маленьких объекта — один был похож на кольцо, другой — на звезду, как их рисуют в мультфильмах. Имперские крейсера разных поколений. Отсюда их размер казался в половину ногтя на мизинце.

Из того, что все вокруг было тихо, Лия заключила, что даже их огневой мощи не хватит, чтобы пробить защитное поле. Это радовало.

— Скорей! — голос Лека показался Лие громом. — Чем быстрей мы уберемся отсюда, тем меньше людей погибнет.

Лия кивнула и ускорила шаг. Она думала о том, что даже не знает, удалось ли пробиться Айну на последнем пассажирском корабле, сколько истребителей Предела сбиты превосходящими силами противника, и сможет ли Лек увести катер в прыжок прежде, чем их уничтожат.

Лия вообще не понимала, как Лек мог оказаться пилотом — за то время, что она была с ним знакома, он ни разу не сел за штурвал. И на симуляторах не занимался, у него была куча других дел. Ей вообще казалось, он побаивается летать — что неудивительно: ведь когда-то он разбился на аэроне до такой степени, что его так и не смогли вылечить до конца.

Вилт говорил, что Леку до конца жизни предстоит возвращаться к лечебной терапии время от времени, чтобы поддерживать свое состояние. А еще он говорил, что полностью выправить осанку главе сопротивления не удастся никогда. Он обречен чуть сутулиться всю жизнь.

Добравшись до ангаров, Лек повел своих спутниц в один из них, и Лия увидела небольшой катер, который больше походил на прогулочный. Все ее немногочисленные знания твердили, что подобная машина прыжковым двигателем снабжена быть не может. Слишком маленькая.

— Стирай, — сказал Лек, остановившись у трапа.

— Что? — задумавшись, Лия не сразу сообразила, о чем он говорит.

— Посылай импульс. Стирай все, — повторил Лек. Потом повернулся к сестре, которая выглядела совершенно потерянной. Лие пришло в голову, что не будь рядом Лека, Нейра бы вела себя по-другому, и собралась бы. Она все-таки была солдатом. Но сейчас перед ними стояла женщина, которая только что потеряла человека, которого любила.

Лия достала пульт и с ощущением полной нереальности происходящего набрала код активации импульсных зарядов. Пошел отсчет.

Десять… девять… восемь…

— Ней, отпусти меня, — глядя на скачущие цифры отсчета, услышала Лия. — Мне надо быстро открыть шлюзы ангара, иначе мы не взлетим. — Идите в катер, я быстро.

…три… два… один…

Экран стал красным, и если Лия все сделала правильно, то сейчас все терминалы и сервера предела лишились самого главного — информации. Сначала идея уничтожить информацию, а затем все взорвать показалась Лие глупой, но теперь она понимала — Империя может послать сюда людей и собрать обломки того, что останется. Она сама умела извлекать информацию из казалось бы «убитых» носителей.

Все правильно.

Подняв голову от экрана, Лия обнаружила, что рядом стоит только Нейра — Лек ушел открывать шлюзы.

— Пойдем, — голос Ней сорвала, и теперь он звучал хрипло. — Надо успеть пристегнуться всем, чем только можно.

— Что?

Вместо ответа Нейра развернулась и пошла вверх по невысокому трапу. Немного помедлив, Лия последовала ее примеру.

Внутри было… тесно. Очевидно, этот катер изначально не предназначался для дальних перелетов, Лия обнаружила лишь две клетушки, которые можно было назвать каютами с большой натяжкой, а капитанская рубка была совмещена со столовой, и при этом просторным помещение назвать было нельзя. Позади пилотского кресла было еще три, и Лия вспомнила, что Лек говорил про то, что улететь можно вчетвером…

…некстати пришел в голову Шарен, о судьбе которого Лия ничего не знала. Принял ли он смертельную дозу снотворного или до сих пор жив?

Из за него погибло уже как минимум семеро.

Это он убил их. Это он убил Риксома Салерно.

Сев в одно из кресел, Лия дрожащими руками застегнула страховочные ремни и посмотрела на расположившуюся рядом Нейру. На лице блондинки гуляла странная улыбка — Ней будто не могла решить: она хочет успокоиться или все-таки продолжить плакать.

Ее слова про «пристегнуться всем, чем только можно» не давали Лие покоя.

— Лек вообще умеет летать? — сомнения в том, что глава сопротивления мог быть пилотом, вновь овладели Лией.

Нейра все-таки усмехнулась. И от этой усмешки веяла такой горечью, что у Лии зашевелились волосы.

— Умеет, — тихо ответила она. — Теоретически.

— Теоретически! — в ужасе воскликнула Лия. — Что значит, теоретически?

Ней на несколько секунд закрыла лицо руками. Они крупно дрожали, и Лия поняла, почему Лек не отпустил ее, Лию, вместе с братом. Ему нужен тот, кто активизирует заряды в тот момент, когда он будет за штурвалом. А Нейра сейчас на это не способна.

— Он… не любил учиться. Мы были богаты, помнишь? А у Лекса не было мозгов. Знаешь, что делают богатенькие мальчишки без мозгов? Они развлекаются. А потом покупают дипломы.

Звучало так, будто Лек в принципе не знает, куда нажимать. Да и слова Нейры о «мальчишках без мозгов» как-то не вязались с портретом главы сопротивления.

— Его учил Рик… — продолжила Нейра. — Уже после того, как мой братец получил диплом. Заставлял учиться. Но это не сделало Лекса хорошим пилотом. Он не любил, когда его заставляют. Даже если это делает лучший друг.

Слова о Риксоме вновь заставили Нейру расплакаться.

— Он был нашим… спасением. Тем, кто всегда… найдет выход из самой дурной ситуации… он был для нас всем… — сквозь слезы прошептала Нейра. — Тебе не понять, Стэр.

Лия понимала. У нее тоже был брат-пилот. А еще у нее был тот, кто однажды их спас. Только в отличие от Ней, Лия официально вышла за него замуж.

Послышалось шипение поднимающегося трапа и герметизации — Лек вошел в катер. Молча сел в пилотское кресло и вставил идентификационную ключ-карту в панель.

— Когда скажу — дашь отсчет на тридцать, — на колени Лии упал пульт-детонатор. — Погнали.

Крыша ангара поднималась медленно, очень медленно. Лия старалась не думать, что будет, если ее заклинит. Они — последние. На Пределе больше никого нет.

…никого живого…

…вновь вспомнился Шарен…

Лек взялся за штурвал одной рукой, другой защелкал какими-то тумблерами, и катерок, словно нехотя, слегка поднялся над полом. Лия почувствовала небольшую вибрацию, и ей вспомнился побег с Солля. Айн тогда сидел за штурвалом впервые.

Судя по словам Нейры, с Леком взлетать они будут так же весело.

Лек нажал кнопку передатчика.

— Код четыре-восемь-пять. Отменяю. Уходите, ребята…

Рубка заполнилась звуками эфира.

— Лек, ты уверен, что пройдешь их?

— … не будь я ведущим золотых!

— … уходить отсюда…

— … сумасшедший!..

Лек зашипел.

— Код. Четыре. Восемь. Пять. Отменяю. Уходите.

Он потянул штурвал на себя, и катер, хорошенько встряхнувшись (Лия едва удержала пульт в руках), начал взлетать.

— … надо тебя прикрыть…

— … будем рядом…

Лек грязно выругался.

— Вам повезло, что я плохо слышу, кто именно мне перечит. Иначе на новой базе вы угодили бы в изолятор! — рявкнул он. — Уходите, я сказал! Я не на громадине взлетаю, мне подготовка к прыжку не нужна! Я уйду сразу, как только покину зону действия поля! Быстро убирайтесь! Давай отсчет на тридцать! — это он уже Лие.

Лия активировала пульт, ввела код и…

… тридцать…

Катер опять тряхнуло.

— Ты хоть помнишь, как уходить в прыжок, братишка?

— Заткнись, Ней!

…двадцать пять…

Что-то стукнуло в недрах катера, и Лек вновь выругался.

— Мы точно улетим?

— Заткнись, Ней!

…пятнадцать…

Эфир перестал галдеть, и в нем воцарилась тишина. Лия поняла, что они остались даже без теоретического прикрытия.

Что будет, если Лек не сможет сразу уйти в гиперпространство?

…пять…

Лия зажмурилась.

Катер вновь тряхнуло.

Когда она открыла глаза, космос был черным. Предела не было видно, и она поняла, что проморгала все на свете.

— Красиво взорвалось, — заметил Лек. Он откинулся на кресле, глядя в обзорный экран.

— Все получилось, да? — руки задрожали, и уже бесполезный пульт упал на пол.

— Получилось, — ответил Лек. — До перезагрузки двигателя сутки. Можете отстегиваться и… отдохнуть.

Нейра молча покинула свое кресло и скрылась в одной из комнатушек.

— Сколько мы будем лететь? Я думала, что… здесь мы встретим кого-нибудь из своих… то есть… разве наши ребята не идут тем же путем?

— Каждый рассчитывает трассу по-своему. До нового Последнего Предела от семи до двенадцати прыжков. К тому же, мы сделаем небольшой крюк.

То есть, от семи до двенадцати дней полета. Лия очень надеялась, что на катере хватит еды.

Катер, который, как оказалось, носил имя «Птицелов» был слишком маленьким, чтобы почувствовать себя уединенно. Две каюты, в которых кроме жестких двухъярусных коек ничего и не вмещалось, навевали мысли о клаустрофобии, а столовая зона кроме как небольшого диванчика возле стола и нескольких контейнеров с сухпайками, тоже не радовала комфортом. Вода в душевой пахла герметиком, было ясно, что она здорово застоялась с тех пор, как ее залили в резервуар, но зато в одном из небольших шкафчиков санитарной зоны Лия нашла свежую одежду — свободные штаны из натуральных материалов и черную маечку. Одежда была на размер больше, но Лия была рада переодеться — за три дня подготовки к эвакуации она настолько забегалась, что после короткого сна надевала одно и тоже, не задумываясь.

Лек, увидев Лию в этом, помрачнел, но ничего не сказал. Сам он переодеваться, очевидно, был не намерен. Спать, впрочем, тоже.

Пять дней. Пять дней Лек не заходил в каюту, что по идее должен был делить с сестрой, практически не вылезая из пилотского кресла, глядя в черные недра космоса и изредка задремывая. А еще он курил. Практически не переставая, и Лие иногда казалось, что запах табака навеки въелся в ее кожу.

Нейра же наоборот, почти не выходила из каюты. Отдавшись горю, она часами рыдала в подушку, но на все попытки Лии ее утешить лишь огрызалась.

Лия чувствовала себя лишней, но деваться с этого маленького кораблика ей было некуда.

За пять дней они обменялись лишь десятком фраз.

А потом они прилетели. Но не на Последний Предел, а к одной из многочисленных космических торговых станций. И Лек сказал, что им надо туда.

К этому времени его уже шатало от недосыпа, а лицо превратилось в белую маску. Лия попыталась сначала остановить его от совершения откровенной глупости, затем выяснить причины, по которым он собирается засветиться, а когда он в очередной раз отмолчался — напоить его снотворным, разбавив капсулу в стакане воды.

Лек воду выпил. И даже задремал, вновь в кресле. Только через час, когда они уже подлетали к станции — проснулся.

Мрачно посмотрел на ошалевшую Лию, но промолчал. Зато заговорил с вышедшей из каюты Нейрой.

— Пожелания будут?

Ней села на диванчик и поджала ноги под себя. Ее глаза, как всегда, были опухшими.

— Нет, — просто ответила она.

Лек сжал переносицу двумя пальцами.

— Совсем?

— Мне все равно, Лекс. От него ничего не осталось. Мне без разницы, что будет изображено над пустой могилой.

— Я тебя понял, — глава сопротивления вновь посмотрел на Лию, глубоко вздохнул и скрылся в каюте. Вернулся оттуда через пятнадцать минут, полностью переодевшись.

Одежда была дорогой, и, судя по тому, что красная рубашка чересчур сильно облегала его фигуру — сохранилась с тех времен, когда он был… «мальчишкой без мозгов». Надо признать, Лия впервые видела его без мундира, и одежда здорово изменила облик Лека.

Поправив рукава, чтобы блокиратор ЛИГа не высовывался из-под манжет, Лек сел за штурвал, чтобы посадить корабль на станцию.

А Лия подумала, что Рику все равно. Ему все равно, будет ли у него могила — он мертв. Зачем рисковать всем, чтобы организовать надгробие, под которым ничего нет?

«Птицелов» здорово выделялся своими маленькими размерами среди тех кораблей, что оказались на стоянке, и сначала Лию, решившую отправиться вместе с главой сопротивления, это напрягло. Но потом она поняла, что в подобных местах всем друг на друга наплевать. До определенного момента.

А еще она подумала, что здесь полным-полно имперцев.

Нейра не стала сходить с «Птицелова», вновь отправившись в каюту.

Лекс заплатил за три часа стоянки и, немного побродив по многолюдным широким коридорам, направился в пункт связи. Он что, собирается просто с кем-то связаться и заказать для друга надгробие? Не слишком ли это опасно — так светиться? Лия была уверена, что все разговоры по Сети записываются. И прослушиваются. Потому что здесь, на официально зарегистрированной станции, явно не используют частоту, которой пользовался Предел.

Пункт связи представлял собой огромное помещение снабженное переговорными комнатами — несмотря на прослушку, о которой не догадывался разве что ребенок, сохранялась хотя бы видимость конспирации: соседи твой разговор не услышат. Подойдя к стойке администратора, Лек непринужденно облокотился на нее и небрежно бросил:

— Ровелла. Дворфран. Бар «Пятый угол». Адресат — Фелпс Виран.

Администратор, рыжий парень лет двадцати, одетый в оранжевую борцовку и такие же облегающие штаны, поднял голову.

— Изображение?

— Дорого, — Лек поморщился. — Хотя… с той стороны я бы на друга своего глянул.

— Тридцать пять кредитов минута, — сказал парень.

— Сойдет, — буркнул Лек.

— Терминал номер три, ожидайте соединения, — администратор легко пробежался по сенсорам, и над одной из комнат загорелся красный маячок.

— Пошли, — Лек кивнул Лие. — Зря ты за мной увязалась. Могла бы отдохнуть.

— Я уже пять дней отдыхаю, — возразила Лия. — В отличие от тебя. Тебе нужно поспать, ты же валишься с ног. Когда мы… прилетим, у тебя будет много дел.

— Посплю, — кивнул Лек. — Иначе в следующий раз ты можешь не рассчитать дозу.

Лия вжала голову в плечи.

— Прости… я… хотела, как лучше.

— Я знаю, — ответил Лек.

В комнате висел огромный экран, на котором уже горел бегунок прогресса соединения, а напротив стояли четыре стула. И все. В принципе, для переговорной комнаты большего и не надо.

Лек опустился на один из стульев, молча кивнув Лие на соседний.

Молчание продлилось недолго. Коротко тренькнув, экран ожил, и на нем показался мужчина, вид которого поверг Лию в шок.

Кажется, она начинала понимать, откуда Лайза попала на Предел. То, что мода столичной планеты ярко отличалась от других, она знала, но особо не вникала — не интересовалась она модными трендами.

Выкрашенные в ярко-красный цвет длинные волосы мужчины были собраны в высокий хвост, оставив на свободе косую челку, закрывающую один глаз. Одно ухо было свободным, а вот второе буквально усыпали серьги с разноцветными драгоценными камнями. Лицо его было гладко выбрито… включая брови, а одежда представляла собой вышитый золотой нитью изумрудный жилет на голое тело и облегающие штаны с низкой посадкой — того же цвета.

Лек глянул на вытаращившуюся на экран Лию и слегка усмехнулся.

— Привет, Фелпс, — сказал он.

Мужчина, у которого на экране изображения не было, на миг замер. Губы его дрогнули, а затем расплылись в счастливой улыбке.

— Лаки, дружище! Сколько лет! Как твои дела?

Улыбка была фальшивой, пусть Лия и не сразу это поняла. Сначала она испугалась, что Лек вызвал не того, а потом сообразила, что это притворство — для возможной прослушки.

— Меня выгнали из дома, — ответил Лек.

Улыбка Фелпса на миг увяла, но он быстро справился с собой.

— Вот незадача! Но тебе же не привыкать, Лаки, верно? Мамочка совсем тебя не любит…

— Не любит… — повторил Лек. — Ты передашь Хэрри? Он все-таки мой старый друг.

— Все будет в лучшем виде, Лаки! — заверил Фелпс. — Что-нибудь еще?

— Да. Рикки… ушел от меня. Навсегда.

В этот раз красноволосый мужчина не смог сохранить лицо. Подняв руку, он взъерошил челку.

— Я хочу, чтобы он был рядом с ней, — продолжил Лек.

Фелпс серьезно кивнул.

— Я распоряжусь, — ответил он.

— Рад был увидеть тебя, Фелпс, — сказал Лек. — Мне пора.

— Я тоже рад был услышать тебя… Лаки…

Лек протянул руку и выключил связь. На экране загорелось: «3:15. 140 кр. Благодарим за визит!»

— Вот и все… теперь можно поспать, — прошептал Лек. — Иначе меня похоронят рядом с женой и другом до того, как «мамочка» до меня доберется.

— Прости, Лек, — прошептала Лия. — Я совсем забыла про Хэрри!

Какой же надо быть дурой, чтобы не вспомнить про перевалочную станцию! Координаты ее в Сеть не ушли, но Хэрри и всем остальным ее обитателям все равно следовало поменять дислокацию! Лия думала, что Лек не спит из-за горя, думала, что он хочет рискнуть быть узнанным из-за пустой могилы, которая уже никому не нужна, но это было не так!

Лек хотел предупредить Хэрри.

Идиотка!

Лек встал со стула и, покачиваясь, направился прочь из комнаты. Лия старалась идти с ним вровень, чтобы подхватить его, если он вдруг упадет. А то, что он был близок к этому, сомневаться не приходилось.

Расплатившись, Лек направился прямиком в ангары, а вернувшись на «Птицелов», сразу же запросил разрешение на взлет.

И даже смог поднять катер.

Уйдя в прыжок, Лек откинулся на кресле и… захрапел.

Оставлять его в таком положении не хотелось, поэтому Лия позвала Нейру, и они вдвоем кое-как дотащили так и не проснувшегося главу сопротивления в каюту.

До нового Последнего Предела они добирались еще десять дней, которые слились для Лии в одно сплошное ожидание. Она думала о том, что Вилт и Айн не знают о запланированном крюке, и наверняка уже с ума сошли от волнения. Она тоже сходила с ума. Хотела увидеть их. Обнять. Уткнуться лицом в грудь мужа и просто… поплакать. Рассказать ему о том, как же ей было тяжело: знать, что вокруг заминировано, но молчать.

И сказать ему, как же она его любит. Попросить его никогда, никогда больше ее не покидать. Нет, последнее она говорить не будет. С их нынешней жизнью это прозвучит, как издевательство.

Первое, что бросилось ей в глаза — этот Последний Предел не был искусственной планетой. Он был простой космической станцией. А это значило: никакого неба, никаких парков и зеленых насаждений. Трудно будет называть это место домом.

Но другого дома у них больше нет.

Лек выглядел намного лучше — отоспавшись, он перестал напоминать живого мертвеца, а вот о Нейре такого сказать было нельзя. Нет, в последние три дня она почти не плакала, но теперь в ее взгляде нельзя было найти ничего, кроме гнева и злости. Что-то подсказывало Лие, что теперь Ней станет бешеной… не хуже Айна, который в нее по уши влюблен.

Мысль о том, что у брата появился призрачный шанс быть с этой женщиной, ударила словно обухом по голове.

А ведь попытается. Наверное.

— Код двенадцать — тридцать — сорок пять. «Птицелов» прибыл, — когда база была уже как на ладони, проговорил Лек в динамик, и Лия сначала удивилась, что он называет не тот код. Потом она вспомнила, про то, что предыдущий Лек отменил.

Все будет по-другому. Даже коды доступа.

— Лек! — заорали в ответ. — Великая бездна, ты живой! Мы уже думали о худшем.

— Не дождетесь, — ответил глава сопротивления, и в его голосе Лия услышала намек на улыбку. Лишь намек. На лице Лека улыбки не было.

Все будет по-другому.

— У меня есть одна идея, Лия, — направляя катер к станционным ангарам, произнес Лек. — И мне нужна твоя помощь.

— Какая?

— Мы слишком заигрались. Застоялись. И Император нас едва не поймал. Пора ответить, не так ли?

— Что ты хочешь?

Лек повернул голову к Лие, и она увидела, что улыбка все-таки была. И она была хищной.

— Открыть людям правду, — ответил он. — Пора хорошенько встряхнуть это «законсервированное» общество. Ты со мной?

Лия растянула губы, хотя весело ей совсем не было. А потом она вспомнила, что Вилт — «главный зачинщик Мармерской бойни».

— Я с тобой, — ответила она.

Едва «Птицелов» коснулся пола ангара, как Лия побежала к выходу. Внутри все просто переворачивалось от мысли, что она вот-вот обнимет их.

Быстрей, быстрей, быстрей!

С глухим звуком дверь разгерметизировалась и отъехала в сторону. Не став ждать, пока развернется трап, Лия воспользовалась маленьким размером катера и спрыгнула на пол, чуть подвернув ногу. Она видела Айна в толпе встречающих, и все ее внимание сфокусировалось на нем. Брат уже проталкивался к ней, работая локтями, а она… она тоже проталкивалась к нему, ведь он был так нужен ей!

— А где Вилт? — сжав брата в объятиях, спросила она. — Опять, небось, все на свете забыл со своей работой?

Айн напрягся.

Он осторожно отстранился от нее, и в его взгляде Лия увидела боль.

Нет.

— Лия…

Нет.

— Мне… жаль. Корабль, на котором он улетел… так и не прибыл…

Нет!

— Ну… они мог… ли за…держать…ся, — заикаясь произнесла Лия. — Мы… тоже… летели долго, все может быть…

— Нет, Лия. Дай закончить, — Айн взял ее за плечи. — Он не прилетит. Пять дней назад по всем имперским каналам прокатилось сообщение о неизвестном пассажирском челноке, потерпевшем крушение на планете Нортон. Мы… аккуратно поискали информацию… это… тот самый челнок…

НЕТ!!!

Лия подалась вперед, глядя брату в глаза, пытаясь найти там хоть что-то, что указало бы на неудачную шутку, но ничего не нашла.

— Мне жаль, Лия… — прошептал Айн.

Но она его уже не слышала.

Вместе с осознанием того, что ее муж, которого она лично отправила на якобы самом безопасном корабле, мертв, к ней пришла блаженная темнота.