Оставь окно открытым

Глава 9
КОМУ УЖИН НЕ НУЖЕН?

Между тем Веснушка по-прежнему сидел в животе у Кота Ангорского.

Нельзя сказать, что ему было там особенно приятно или уютно, но все же терпеть было можно. Что бы позлить Взялииобидели, Веснушка в животе Кота Ангорского нарочно громко вздыхал, сокрушенно охал, словно от жалости и сочувствия.

— Жаль мне тебя! О-хо-хо!.. — проникновенным голосом говорил Веснушка. — Кислый ты человек. И жизнь у тебя кислая, и шарф твой давно прокис. Никто тебя не любит, и любить тебя не за что.

Взялииобидели не хотел вступать в разговор с Веснушкой, но все же не утерпел и закричал:

— За что это я буду кого-нибудь любить? Пусть сначала меня кто-нибудь полюбит. А я еще тогда подумаю: любить или нет!

Взялииобидели крепко ухватил Кота Ангорского за задние лапы, перевернул и начал безжалостно трясти над столом, надеясь, что Веснушка не удержится в животе и вывалится.

Коту Ангорскому это вовсе не понравилось. Да и, по правде говоря, кому понравится, когда тебя держат за задние лапы и, перевернув вниз головой, трясут изо всех сил?

Кот Ангорский истошным голосом взвыл от несправедливой обиды. Изогнувшись, постарался цапнуть за руку нежно любимого хозяина.

А Веснушке хоть бы что. Он только кряхтел от удовольствия и приговаривал:

— Давай, давай! Еще! Еще! Вот здорово! Как на качелях. Вверх вниз! Вверх — вниз!

Взялииобидели, увидев, что все равно у него ничего не получается, выпустил Кота Ангорского. Несчастный кот шлепнулся на стол, как кусок сырого теста.

Между тем за окном понемногу стемнело, сумерки вползли в комнату, прячась пока по углам, за шкафом.

Тут Взялииобидели заметил что-то необычное. Более того, просто невероятное. У Кота Ангорского изо рта шел свет! Да и не только изо рта. Свет двумя прямыми лучами вырывался из его ноздрей. Слабо и таинственно, как два чердачных окошка, светились его уши.

— Вот и славно! — злобно обрадовался Взялииобидели. — Теперь мне больше не нужна настольная лампа. Теперь у меня имеется свой собственный настольный кот. Опять же — экономия. Вот так-то, маленький человечек!

Взялииобидели щелкнул по носу Кота Ангорского.

— А ну, открой рот! Шире! Еще шире!

Несчастный Кот Ангорский раскрыл рот, с укоризной глядя на нежно любимого хозяина.

Веснушка у него в животе жалобно всхлипнул, запищал тоненьким голосом, с чувством зашмыгал носом:

— Ах ты, бедняжечка! Двоюродный брат простокваши. Родной дядя лимона без сахара. Оказывается, ты еще и жадина! А Солнышко нам всегда говорило: «Запомните, детки, кого скупой обкрадывает? Да самого себя!»

Тут уж Взялииобидели не выдержал. Он вскочил, как ужаленный, и стегнул шарфом Кота Ангорского.

Кот Ангорский не стал дожидаться, пока мохнатый шарф второй раз опояшет его спину. Коротко мяукнув, вытянувшись дугой, Кот Ангорский вылетел в форточку.

Он забрался на крышу сарая и глубоко задумался.

«Где она, справедливость, где? Покажите мне ее» — встряхиваясь и поеживаясь, рассуждал он.

Настроение у него было просто отвратительное. К тому же он успел сильно проголодаться.

Но никакой надежды, что Взялииобидели его накормит, больше не оставалось. Кусок отварного мяса и жареный куренок исчезли, улетучились, рассеялись во мраке.

Итак… Кот Ангорский отправился сам добывать себе ужин.

О, как я завидую тем, кто видел это удивительное зрелище!

Кот Ангорский, втянув голодный живот, тихо пробирался по выступу карниза от окна к окну. Он скользил, как бархатная тень.

Зубы он крепко сжал. Только два прямых луча вылетали из его ноздрей. Над ними загадочно покачивались два слабо освещенных треугольника. Это были уши Кота Ангорского.

Кот Ангорский чувствовал себя спокойно и уверенно. Он не в первый раз отправлялся на подобную прогулку.

Очень скоро его чуткий нос уловил соблазнительный запах.

Этот запах как будто звал его: «Кис-кис-кис! Иди ко мне! Я жду тебя, жду с нетерпением!»

Кот Ангорский легко и воздушно, будто весом был не больше пушинки, взлетел на подоконник ближайшего окна.

Да, как всегда, его знаменитый нос не ошибся! На синей тарелке, в кудрявых завитушках прозрачного пара, лежала куриная ножка.

Румяная, с корочкой. Но не подумайте, вовсе не сухая, не пережаренная!

«Ах, любезная куриная ножка, как ты мила! — сказал про себя Кот Ангорский. — К тому же ты еще тепленькая! Как это благородно с твоей стороны!»

В комнате было темно. Как голубое окно, мерцал экран телевизора. Перед телевизором на диване сидели, тесно обнявшись, Нинка-блондинка и две ее подружки Галя и Валя.

Кот Ангорский надеялся под покровом темноты быстро схватить куриную ножку и вместе с ней незаметно исчезнуть. Но, к сожалению, совершенно невозможно схватить куриную ножку, не раскрывая рта. А как только Кот Ангорский открыл рот, тотчас изо рта у него во все стороны брызнули яркие лучи. Они осветили его передние лапы, хищные оскаленные зубы, синюю тарелку и куриную ножку в кудрявых завитках пара.

— Смотрите, смотрите! — хором закричали все три девочки. — Это Кот Ангорский! Ах, воришка!

Кот Ангорский разочарованно мяукнул, навсегда прощаясь с куриной ножкой, и скрылся за окном.

Он снова направился по карнизу.

На этот раз он выбрал комнату, где не было ни души. Мягко светила настольная лампа под розовым абажуром с цветочками.

Под лампой, освещенная этим нежным светом, стояла тарелка, покрытая салфеткой. Но никакая салфетка не могла быть препятствием для тренированного носа Кота Ангорского.

Он тут же по запаху определил, что под салфеткой лежат две сосиски. Именно сосиски и именно две. Кот Ангорский прыгнул на стол и, ловко подцепив когтями салфетку, отшвырнул ее в сторону, поскольку салфетка его совершенно не интересовала.

Кот Ангорский на мгновение задумался. Как истинный кот, он не любил сразу набрасываться на еду. Ему нравилось сначала все как следует обнюхать, потом все как следует обдумать и лишь тогда, не спеша, приступить к еде.

«Главное, решить, с какого конца начать есть сосиску. Если я начну с этого конца, то приду к тому. Будет ли сосиска такой же длины, если я начну есть ее с того конца и приду к этому? Мне кажется, они будет чуточку длиннее…»

Решив этот сложный вопрос, Кот Ангорский облизнулся и хотел было уже вонзить в сосиску зубы, как вдруг Веснушка у него в животе шевельнулся и завопил что было мочи:

— Эй, спасайте сосиски от киски! Кому ужин не нужен! Воруют! Грабят!

— Батюшки! — послышался старческий дребезжащий голос. Дверь распахнулась. Вбежала маленькая седая старушка с аккуратным круглым пучком волос на затылке, похожим на моток ниток.

Несмотря на свой преклонный возраст и домашние шлепанцы, которые все время так и норовили свалиться с ног, она очень проворно подскочила к столу и ловко вытянула Кота Ангорского вдоль спины кухонным полотенцем.

Кот Ангорский одним махом перелетел через подоконник.

Погода испортилась. В темноте шелестел дождик. Пахло сырой землей, прошлогодними вялыми листьями.

Кот Ангорский пристроился за водосточной трубой. Внутри трубы по жести уныло сбегала вниз вода.

Кот Ангорский задумался. Кто кого все-таки поймал: он Веснушку или Веснушка его?

Нет, по всему выходило, что поймал его все-таки Веснушка.

Так и от голода помереть недолго. А от милого пушистенького хозяина не дождешься теперь не только блюдца молока, разбавленного водой, но и блюдца воды, куда добавлена хоть капля молока.

Веснушка в животе вел себя тихо и примерно. Не шевелился, дышал сонно и ровно.

«Может, уснул?» — с надеждой подумал Кот Ангорский. Чтобы Веснушка уснул покрепче, Кот Ангорский с горя даже замурлыкал простуженным басом какую-то разбойничью колыбельную.

Стараясь не потревожить Веснушку, Кот Ангорский плавно двинулся по карнизу.

Вдруг его чуткий нос уловил какой-то восхитительный запах. Сомневаться не приходилось. Да, так мог пахнуть только антрекот под луковым соусом.

Легко, как балерина, Кот Ангорский взвился в воздух и приземлился на подоконнике.

На тарелке лежал холодный антрекот, окруженный застывшей подливкой.

«Ах, милый кусочек мяса, — с сожалением подумал Кот Ангорский. — Ну зачем, зачем ты застыл? Как это нехорошо с твоей стороны…»

На этот раз голодный Кот Ангорский не стал долго раздумывать. Прыжок! И он судорожно вонзил зубы в мягкое сочное мясо.

В тот же миг Веснушка встрепенулся у него в животе.

— Эй, кот украл антрекот! — оглушительно завопил Веснушка. Держите, ловите!

Но все было тихо и безмолвно. Видимо, хозяев не было дома.

Кот Ангорский, торжествующе фыркнув в усы, решил, что уж на этот раз никто на свете не сможет помешать ему плотно поужинать.

Он еще крепче вонзил зубы в мясо, свел все четыре лапы вместе, чуть присел, приготовившись к прыжку, как вдруг… Холодный антрекот, который он держал в зубах, стал таким горячим, будто его только что сняли со сковородки.

Кот Ангорский завизжал и выронил мясо.

— Ха-ха-ха! — весело засмеялся Веснушка. — Я его подогрел немножко, а? Тепленький-то вкуснее…

Кот Ангорский в отчаянии залез под дрова, забился в щель между двумя бревнами.

— Ну, вот что, — строго сказал ему Веснушка. — Да будет тебе известно: ни один солнечный луч никогда не брал ничего чужого. А теперь что же это получается: ты воруешь, а я в это время у тебя в животе сижу. Так выходит, я тоже воришка? Ну уж нет. Придется тебе сегодня поголодать. Зато уж завтра я тебе такой обед обещаю — лапки оближешь!

Кот Ангорский покорно и жалобно, как-то по-мышиному, пискнул, чем сильно удивил старую мышь, ушедшую на покой и устроившую себе в сваленных бревнах удобную квартиру.

Мимо бревен, под моросящим дождем, уныло повесив отсыревшие уши, прошел мокрый Пудель.

Учуяв Кота Ангорского, неодобрительно зарычал, просто так, чтобы лишний раз высказать о нем свое мнение.

— Да, — задумчиво протянул Веснушка. — Хороший пес Пудель! Конечно, и он тоже не без недостатков. Придумал, что его подарки — самые лучшие-чудесные-бесподобные, какие только есть на свете. Ну, да это мы еще поглядим!.. А в остальном — отличнейший пес. Я все думал, кого это он мне напоминает? А сейчас вспомнил. Одного пса… Скучно, брат, у тебя в животе, расскажу-ка я тебе историю…

Коту Ангорскому вовсе не хотелось лежать голодному под сырыми бревнами и слушать историю про какую-то собаку, да еще историю, которую рассказывают в твоем собственном животе. Но он только тихо и уныло вздохнул.