Остров Россия

«Хартленд» в опасности

СССР официально прекратил свое существование в декабре 1991 года. Но за этим не последовало радикальных сокращений военных бюджетов ни США, ни стран блока НАТО. Разговоры о сэкономленных триллионах долларов, выделявшихся во все послевоенные годы «на отражение советской угрозы», прозвучали только, как панегирик «холодной войне», в которой СССР проиграл. Но что-то эти доллары никто не спешил передать неимущим и голодающим на нашей планете. Они пошли все на ту же гонку вооружений в США и других странах НАТО, на расширение Атлантического пакта, на бросок его военной организации непосредственно к границам России.

«Россия, будучи хартлэндом, т. е. центром континентального мира, всегда опасалась враждебного окружения, — писал в одной из своих книг основатель современной геополитики, французский генерал Пьер Галуа. — Именно поэтому после окончания Второй мировой войны Сталин постарался создать пояс безопасности по всему периметру СССР из теперь уже бывших социалистических стран и дружественных режимов. И он его создал — от Финляндии до Северной Кореи». Галуа напомнил мне об этом пассаже из своей книги, когда мы с ним встретились в Париже летом 2003 года и я рассказал ему о своих встречах в Брюсселе. Там за два дня до этого меня принимал в своем офисе Генеральный секретарь НАТО Робертсон. Я спросил тогда Робертсона: «Как так получилось, что всего лишь несколько лет назад в Париже на первой встрече Россия-НАТО, вы утверждали, что ни одной военной базы НАТО на территории стран — бывших участниц Варшавского договора не будет. А теперь там ваши базы создаются одна за другой. Границы НАТО стали проходить уже по нашим границам. Вы готовитесь к войне с Россией?» Робертсон признал, что данное слово в Париже натовцы, конечно, не сдержали, но принялся убеждать меня, что НАТО России не угрожает и угрожать не будет. Галуа был иного мнения на этот счет. Он сказал: «Хотя у нас многие и поморщились, когда Владимир Путин сказал, что крах СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века, он был прав. СССР имел сухопутные границы только с двумя странами НАТО — Норвегией и Турцией. Теперь страны НАТО граничат с ним по всему периметру с юга на север. Натовские военные самолеты базируются в бывшей Советской Прибалтике, в Киргизии, в Узбекистане, в Турмении. В НАТО приглашают и Грузию, и Молдавию, и Украину… Что это, как не угроза России?»

После разгрома грузинской марионеточной армии под победные фанфары наших ура-патриотов, искренне убежденных в том, что и по сей день «Красная Армия всех сильней», лишь изредка в нашей печати появлялись серьезные аналитические статьи с предупреждением о военной угрозе со стороны Запада. И с кем мне только ни приходилось беседовать в те дни, о неготовности наших вооруженных сил к серьезной войне никто говорить не хотел. Зато с восторгом говорили о наших последних учениях, последних запусках стратегических ракет и испытаниях новых бомбардировщиков.

Когда мы встречались в Париже с генералом Галуа, в США еще не объявляли о своих планах разместить радары и ракеты ПРО соответственно в Чехии и Польше. Затем начали активную подготовку к этому. Возникла новая геополитическая реальность. Военная угроза России со стороны НАТО возросла стократ.

По сообщению Пентагона, в начале декабря 2008 г. над Тихим океаном было проведено испытание системы ПРО наземного базирования. Как сообщило Агентство по ПРО США, трехступенчатая ракета-перехватчик, стартовавшая из шахтной установки с авиабазы Ванденберг в Калифорнии, обнаружила и уничтожила на высоте 200 км над Тихим океаном учебную боеголовку. Баллистическая ракета-мишень была запущена с острова Кодьяк (штат Аляска). 5 декабря в Пентагоне директор Агентства по ПРО США генерал-майор Патрик О’Райлли уточнил, что в ходе испытаний предполагалось, что учебная боеголовка выпустит несколько ложных целей, призванных «ввести в заблуждение» перехватчика. В итоге головная часть учебной боеголовки была поражена. Как сообщил накануне испытаний официальный представитель Агентства по ПРО Рик Ленер, «это будет примерно такая же ракета, которая, как мы ожидаем, может быть использована странами, подобными Северной Корее или Ирану. Однако российские военные эксперты быстро определили, что истинной целью этих испытаний была отработка уничтожения на подлете к территории США межконтинентальных баллистических ракет (МБР) России и Китая. Бывший начальник штаба РВСН генерал-полковник Виктор Есин, консультант командующего Ракетными войсками стратегического назначения РФ, в интервью ИТАР-ТАСС сказал: «Эта американская система ПРО универсальная, она охватывает весь спектр ракет, в том числе, конечно, и иранские, и северокорейские. Но все дело в том, что только боеголовки российских и китайских МБР оснащены ложными целями, уничтожение которых и должно было отрабатываться на испытании. Наши МБР уже много лет оснащены ложными целями, китайцы стали ставить их на свои ракеты недавно в связи с работами США по развертыванию глобальной ПРО. Ни Иран, ни Северная Корея боеголовки своих баллистических ракет такими ложными целями не оснащают и в обозримой перспективе оснащать не могут».

Это испытание системы ПРО наземного базирования стало восьмым успешным запуском из 13 начиная с 1999 года. Так что можно считать, что эта система практически готова к поступлению на вооружение. На создание своего противоракетного «щита» США израсходовали с 1983 года свыше 100 млрд. долларов. Ракеты-перехватчики размещаются на Аляске и в Калифорнии. К концу 2009 года их должно быть в общей сложности 30. Десять противоракет — только в двухступенчатом варианте — Пентагон хотел бы развернуть к 2013 году в Польше. В Чехии же планируется установить радар.

О том, чем это чревато, рассказал в декабре 2008 г. президент Академии геополитических проблем генерал-полковник Леонид Ивашов корреспонденту «Недели» А. Коцу. Приведу это интервью в сокращении.

Вопрос: Спрошу сразу в лоб — возможна ли в ближайшем будущем полномасштабная война между Россией и США?

Ответ: Нужно оговориться, что «холодная война» между США и Россией никогда и не заканчивалась. Противостояние двух мировых центров — морского и континентального — заложено в англосаксонской геополитике. Безусловно, нацеленность вооруженных сил этих стран друг на друга постоянна, несмотря на смену идеологий.

В: Неужели в мире нам жить нельзя?

О: Запад с его транснациональными финансовыми структурами нацелен на установление контроля над планетой, построение однополярного мира. Все классики от геополитики говорят, что Россия, являясь «хартлендом», всегда будет препятствовать этому мировому господству… А вот дойдет ли дело до крупных вооруженных столкновений или все закончится «холодной войной» (что не исключает локальных конфликтов), во многом это зависит от России, от состояния нашего геополитического потенциала и способности нанести неприемлемый ущерб США или их союзникам в случае военной агрессии против нашей страны.

В: А мы способны нанести такой ущерб?

О: Все годы реформ шел процесс якобы взаимного разоружения, в том числе в стратегической ядерной сфере. На самом деле никакой взаимностью и не пахло… Россия в начале 90-х годов благодушно восприняла предложение Запада о понижении уровня стратегического противостояния. Этот процесс был необходим. Но Россия с первого же соглашения СНВ-1 по сути дела уступала Западу. Американцы могли сохранять и наращивать свою основную составляющую ядерной триады — морскую. Мы же уничтожали свои «козыри» — высокозащищенные ракеты шахтного базирования, включая и тяжелые, и получали право развивать морскую ядерную «дубину». Американцы просчитали, что нашу экономику ждут не лучшие времена и что мы не сможем в полной мере развивать наш флот.

Второе, в чем уступили, — ликвидировали как класс ракеты средней и малой дальности. Уничтожили уникальные комплексы SS-20 «Пионер». Американцы же «резали» гораздо более слабые комплексы «Першинг-2А», причем в гораздо меньших количествах.

В: А договор СНВ-2?

О: Он тоже имел ряд просчетов. Когда он создавался, перед нами стояла задача компенсировать ущерб, нанесенный СНВ-1. Тоже не получилось, пошли на уступки. В конце концов, когда мы СНВ-2 ратифицировали и реализовали его почти наполовину, американцы от него отказались. Плюс, когда они вышли из Договора по ПРО и начали наращивать свои противоракетные возможности, они еще больше девальвировали наш ракетно-ядерный потенциал.

В: Что же получается? «Завтра война?»

О: Сегодня широкомасштабная война между Россией и США, тем более с использованием оружия массового уничтожения, практически невозможна. У нас пока есть возможность ответно-встречного или хотя бы ответного удара, который по сути дела Америку уничтожит.

Поэтому американцы внимательно наблюдают за развитием, а точнее, деградацией нашей ядерной триады. С другой стороны — создают глобальную систему противоракетной обороны и реализуют концепцию «быстрого глобального удара».

В: Им это, видимо, в копеечку влетит…

О: Для реализации этой программы конгресс недавно выделил 277 миллиардов долларов. Теперь по пунктам, что собой представляет эта ПРО. Создается система сплошного радиолокационного наблюдения за всей территорией России и воздушным пространством. Это радары наземного базирования (как тот, что построят в Чехии) и морского (как у Алеутских островов), а также воздушные и космические радары.

Создается многоэшелонированная система воздействия на наши ядерные силы и стратегическую авиацию. Американцы поставили задачу к 2015 году иметь около 100 тысяч крылатых ракет. С 2009 года будет активно приниматься на вооружение уникальная ударная ракета, которую практически невозможно сбить. Она, даже в обычном снаряжении, сможет наносить сокрушающие удары по элементам нашей ядерной триады. Это первый эшелон.

Второй эшелон — воздушно-космический. На «Боинги-747» устанавливается непрерывный химический лазер, способный эффективно поражать межконтинентальные баллистические ракеты. Скорее всего, эти самолеты будут дежурить в районах патрулирования наших стратегических подлодок… Далее идут три космических элемента ПРО. На орбиту выводится до 16 мощных космических платформ с непрерывным химическим лазером на борту (кстати, это наша разработка, которую мы в начале 90-х годов буквально подарили американцам) — они будут уничтожать наши ракеты на траектории. Плюс — многоразовая космическая ударная система, на которую конгрессом уже выделены деньги. В определенный момент система выходит на орбиту и поражает цели, например, спутники, после чего возвращается для перезарядки. И, наконец, простые спутники ударного, кинетического воздействия.

Третий эшелон — ракеты-перехватчики наземного и морского базирования. То, что располагается непосредственно на территории США или вблизи их объектов. Прорвавшиеся боеголовки будут перехватываться территориальной системой ПРО.

В: Опасны ли для России ракеты-перехватчики, которые США планируют разместить в Польше?

О: Еще как опасны. Хотя американцы и не называют тактико-технические характеристики этих ракет, специалисты считают, что это новейшее оружие с дальностью действия свыше 5000 километров, по высоте — до 1500 километров. Головные части ракет кассетного типа, по некоторым данным, в каждой до 40 боеголовок. Эти ракеты, скорее всего, будут использоваться для перехвата стартующих ракет и ракет, вышедших на траекторию».

Еще при Путине в руководстве страны, к счастью, быстро поняли, какую опасность все это представляет для самого будущего России. Москва активно выступила против размещения систем ПРО в Чехии и Польше. Вновь избранный президент Дмитрий Медведев открыто предупредил — в случае их размещения в Калининградской области будут установлены ракеты «Искандер» среднего радиуса действия (это будет похлеще знаменитых и порезанных нами SS-20), а также — установки по радиолокационным помехам системе ПРО. Медведев честно признал при этом, что ему не хотелось бы прибегать к таким мерам, и он предпочел бы договориться с Обамой, чтобы тот пересмотрел решение, принятое его предшественником Бушем-младшим насчет этой проклятой ПРО. На встрече с Медведевым в Лондоне, 1 апреля 2009 г. Обама заявил, что готов это сделать, «если только Иран прекратит свою ядерную программу». Его предшественник Буш, напомню, именно угрозой со стороны Ирана объяснял решение о размещении элементов ПРО США в Европе. Но, понятно, что это был лишь предлог, что при Буше просто плохо скрывали. При Обаме подход другой — в его администрации знают, что даже если Иран будет и впредь развивать только свой мирный атом, причем под контролем МАГАТЭ, в Вашингтоне в любой момент могут изобразить это как производство ядерных боеголовок. Под таким предлогом США дважды вторгались в Ирак, хотя МАГАТЭ и его мирный атом контролировало, а после этого оккупанты именем демократии несколько лет искали «ядерный погреб» Саддама Хуссейна. Ни этого «погреба», ни вообще ядерного оружия в Ираке не нашли, хотя перерыли все. И ЦРУ признало, в конце концов, что выдало дезу по поводу «ядерной программы Ирака». Но никого в этом шпионском ведомстве за это не наказали, а в Ираке американские войска так и остались «укреплять демократию». И по поводу Обамы никому не следует питать иллюзий. Он не романтик и не Кеннеди номер два, которому любит подражать. Он — просто исполнитель воли тех, кто поставил у власти Буша-старшего, а потом младшего, кто принимал решения о вторжении в Ирак и бомбежке Югославии. И он прекрасно понимает, что, если повторит Джона Кеннеди в главном — пойдет хоть в чем-то против этой зловещей властной закулисы, то его ждет та же участь, что и его кумира. Поэтому он будет выполнять все, что ему скажут те, кто его привел в Белый дом, хотя и говорит об «иранской угрозе» не в лоб, как Буш, а в сослагательном наклонении. Так что можно не сомневаться — не сразу, может быть, но практически в оговоренные сроки США установят все, что нужно для ПРО в Восточной Европе — и радар в Чехии, и ракеты в Польше. Кстати, уже в мае 2009 г. появилось сообщение, что в Польше их разместят до конца года.

Буш, надо отдать ему должное, сделал все, что мог, чтобы изрядно подпортить имидж Соединенных Штатов. Его невежество (он запросто мог перепутать Австрию с Австралией, находясь при этом в Австралии) и бесцеремонность стали притчей во языцех. Очаровашка Обама очень выгодно от него отличается. Он не случайно был избран для провозглашения новой и очень привлекательной для неосведомленных людей американской стратегии «обуздания ядерного вооружения». В своей речи 5 апреля 2009 г. на Градчанской площади Праги, где собралось порядка 30 тысяч человек, Барак Обама выступил за сокращение ядерных потенциалов, полное прекращение ядерных испытаний и решительную борьбу с распространением ядерного оружия. «На Соединенных Штатах, как единственной стране в мире, которая когда-либо применяла ядерное оружие, — сказал он, — лежит нравственная ответственность, которая побуждает к действиям… Поэтому сегодня я ясно и со всей убежденностью заявляю о решимости Америки добиваться мира и безопасности всей планеты — без ядерного оружия. Я вовсе не наивен. Этой цели не удастся добиться быстро, может быть, не при моей жизни. Потребуется терпение и упорство. Но сегодня мы должны перестать слушать тех, кто говорит, что мир не может измениться. Мы должны настаивать на том, что мы можем его изменить».

Любопытный пассаж. В кои-то веки президент США выступил в роли борца за мир. Ну, как это не приветствовать?! И кто посмеет возражать против радикального ядерного разоружения без риска получить ярлык «поджигателя войны»? Возникает вопрос, однако, почему против новой стратегии США, нацеленной на «обуздание ядерного оружия», не выступили те, кто и по сей день, как было показано в предыдущей главе, разрабатывают планы ядерного уничтожения России? Где были Пентагон и его шеф суперястреб Гейтс, перешедший к новому президенту по наследству от администрации Буша-младшего? Может быть, Обама решил «обуздать» ядерное оружие, имеющееся у других стран, в первую очередь у России? Попробуем разобраться, в чем здесь, как говорил известный американский писатель Норман Майлер, «Уловка-22»?

Мутации ядерных стратегий

Основным принципом обеспечения сдерживания является принцип взаимного гарантированного уничтожения. А основой обеспечения военной безопасности России считаются ее стратегические ядерные силы (СЯС).

Но любую страну, не исключая РФ, можно лишить ядерного потенциала посредством упреждающего его уничтожения. Поэтому, считают военные эксперты Евгений Сиротинин и Юрий Криницкий, СЯС будут оставаться «сдерживающим аргументом» только до тех пор, пока они обладают стратегической устойчивостью. То есть сохраняют возможность «нанесения заданного ущерба нападающему в самых тяжелых условиях воздействия по ним сил и средств нападения».

В своей статье в «Независимом военном обозрении» (13.03.09) они, в частности, писали: «О постоянной борьбе за стратегическую устойчивость свидетельствует вся история обеспечения сдерживания, начиная с Карибского кризиса. На начальном этапе, когда баллистические ракеты имели открытые старты, американцы полагали, что достаточно обладать численным превосходством в БР 3:1, чтобы нанести нам удар, в результате которого в ответных действиях им будет нанесен вполне приемлемый ущерб. Тогда Советский Союз предусмотрел меры повышения устойчивости СЯС. Это размещение баллистических ракет в шахтных пусковых установках (реализация их инженерной защиты), строительство подводных лодок-ракетоносцев. Одновременно наращивались темпы создания МБР. И теперь США необходимо было иметь превосходство в ракетах, равное 30:1, что становилось уже экономически неразрешимой задачей.

Тогда американская сторона пошла по пути повышения точности доставки боевых блоков (ББ) МБР к объектам удара, разработки разделяющихся головных частей (ГЧ) с индивидуальным наведением. Создавалась система борьбы с подводными лодками-ракетоносцами. Всем этим мерам, направленным на снижение стратегической устойчивости СЯС, Советским Союзом была противопоставлена система предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Она обеспечивала вывод СЯС из-под удара ракет противника в количестве, достаточном для нанесения неприемлемого ущерба агрессору. Только это служило гарантией сдерживания. Защиту СЯС от ударов с воздуха осуществляла достаточно развитая в те годы система ПВО, которая одновременно оберегала экономические и другие объекты страны.

Следующим шагом наших военно-политических оппонентов стали разработка и принятие на вооружение стратегических крылатых ракет (СКР), действующих на сверхмалых высотах (15–30 м) с огибанием рельефа местности. По разрушительной («контрсиловой») мощи СКР почти не уступали ГЧ МБР типа «МХ». Они имели точность доставки в 10 раз выше ГЧ «МХ» и только в три раза меньший тротиловый эквивалент. Новый вид оружия существенно снизил эффективность ПВО того времени.

Отсутствие системы борьбы с СКР или снижение ее эффективности ведет к появлению «окон уязвимости» в нашей системе сдерживания. При этом необходимо подчеркнуть, что задача их ликвидации является взаимосвязанной и комплексной. Действительно, если не будет «окна уязвимости» по ракетному оружию, но останется нерешенной задача по воздушному противнику, обесценивается СПРН. Она оказывается практически ненужной, так как завоевание ядерного превосходства может быть достигнуто воздушными силами и силами борьбы с подводными лодками. И наоборот, неэффективная СПРН может сделать малоценными группировки ПВО, обеспечивающие защиту СЯС от ударов с воздуха, так как стратегическое превосходство удастся достичь за счет применения разнородных сил, где главными будут ракетно-ядерные силы (РЯС).

Эту взаимосвязь усиливают многофункциональные средства систем сдерживания, работающие по различным средствам нападения. Примером могут служить загоризонтные радиолокационные станции, принципиально способные обнаруживать МБР, ОТБР, самолеты, надводные корабли, а также перспективные планирующие головные части, глобальные ракеты, гиперзвуковые летательные аппараты, воздушно-космические самолеты. Многофункциональность средств вооруженной борьбы является одной из важнейших тенденций в их развитии.

Таким образом, СЯС и воздушно-космическая оборона (ВКО) являются основой сдерживания агрессии. Войска ПВО страны, как вид Вооруженных сил, объединивший системы ПВО и РКО (основу ВКО), несли ответственность за оценку и прогноз развития воздушно-космического противника, разработку и проведение стратегических операций по срыву его нападения как единого целого». («Независимое военное обозрение», 13.03.09)

В уже упоминавшейся речи в Праге в апреле 2009 г. президент США Барак Обама честно признал, что мир без ядерного оружия он при своей жизни, возможно, и не увидит. В ближайшие годы ни Пентагон от него не откажется, ни НАТО. Модернизируется ракетно-ядерный арсенал США, Франции и Великобритании. Известно, что в США в последние годы была разработана «концепция безответного ядерного удара». Она, по сути, предусматривает полную нейтрализацию ответных действий российских стратегических ядерных сил, то есть уничтожение всех атакующих ракет в ходе ответного удара. При этом предполагается, что большая часть ракетных комплексов России будет уничтожена в местах их базирования в результате так называемого упреждающего контрсилового удара стратегических наступательных сил США. Чем меньше будет таких ракет у России, тем легче осуществляется эта цель. Для этого даже не потребуются все ядерные заряды из американского стратегического арсенала. Если же все СЯС России уничтожить сразу не удастся, то в Пентагоне все же рассчитывают поразить стартовавшие российские ракеты либо сразу после старта — с помощью ПРО в Чехии и Польше, либо на подлете к территории США американскими противоракетными комплексами. Вот в этом и заключается опасность создаваемой США глобальной системы ПРО — это одно из имеющихся у Пентагона средств лишить Россию возможности ответного удара по агрессору и нанести ему, говоря на языке ядерных стратегов, «неприемлемый ущерб». Циничность этого термина по-своему помогает понять, что сдерживает агрессора от искуса нажать ядерную кнопку. Конечно, не иранские ракеты они собираются перехватывать, а российские. НАТО торопится окружить Россию стратегическими плацдармами так же, как это делал Гитлер перед войной, поглощая одно за другим государства, граничащие с Советским Союзом. И, если бы в ходе той великой войны нам не удалось добиться военного превосходства над гитлеровской Германией и вставшей под его знамена Европой (а там была действительно вся Европа, за исключением частей «Свободной Франции», Англии и нейтральной Швейцарии), то Россия исчезла бы с лица земли как государство и как нация. Логика у американских стратегов та же, что у Гитлера — они с каждым днем наглеют, потому что чувствуют свое военное превосходство. Оно, увы, у США и НАТО есть. И остановить этих «товарищей волков» разговорами о пользе вегетарианства, не удастся никак. Ядерная угроза для России с Запада велика и вполне реальна.

Стратеги аэрокосмических войн будущего, однако, уже исходят из того, что в обозримом будущем ядерное оружие для завоевания мирового господства не понадобится. Более того, прежняя ядерная стратегия признана устаревшей в условиях энергетического кризиса, потепления климата и с учетом экологических последствий любого ядерного конфликта. Для планируемого захвата плодородных земель, источников воды и энергоресурсов России, а также других стран такое оружие неприемлемо, ибо оно отравит эти ресурсы на многие поколения. Поэтому господин Обама и готов его уже сейчас сократить до минимума. Прежние цели обеспечения мирового господства в Пентагоне планируют достичь иным, скажем так, более экологичным путем. Ставка сделана на высокоточное оружие, с помощью которого ударами с воздуха и из космоса возможно почти мгновенно вывести из строя весь ядерный арсенал противника, его промышленность, все его средства управления, связи и информации. В Ираке было доказано, что Пентагон уже сейчас обладает такими возможностями. В США ударными темпами разрабатывается высокоточное оружие для войн нового типа по проекту «Глобальный быстрый удар» (Prompt Global Spanlike), отразить который у России пока мало шансов.

Став президентом и главнокомандующим, взвесив в руках российский ядерный чемоданчик, Дмитрий Медведев, как очевидно, понял, что Россия отстала от США на несколько порядков. В первую очередь в том, что касается высокоточного оружия, как ядерного, так и неядерного. Единственно как еще можно защитить Россию от ядерного нападения — это с помощью ее Стратегических ядерных сил, мощь которых пока гарантирует ответный удар, способный уничтожить и Америку, и ее натовских сателлитов. Вот поэтому первостепенное внимание новый президент уделил именно укреплению и развитию СЯС. Но у нас, как мы увидим далее, указание даже с такого верха, дать мало. Надо чуть ли не ежедневно добиваться его выполнения. Тем более что состояние ракетно-ядерного арсенала РФ внушает многим российским военным специалистам немалые опасения. А перспективы его радикального сокращения в связи с новыми американскими проектами договоров об СНВ могут обернуться тем, что он станет непозволительно уязвимым для упреждающего удара противника. Тем более что время не стоит на месте. Как и научно-техническая мысль. Есть и еще одна проблема у российского руководства в этой связи — как, отказавшись от радикального сокращения ракетно-ядерного арсенала РФ, к чему Вашингтон активно намерен подталкивать Москву, не прослыть противниками ядерного разоружения.

Войны нового типа

Логика разоружения действительно предполагает, что ядерное оружие со временем будет сокращено великими державами до чисто символического уровня. При сохранении взаимных уровней гарантированной безопасности — это допустимо. Дело, однако, в том, что до того момента, когда ракетно-ядерное оружие перестанет быть гарантом безопасности России, осталось совсем немного времени. Развал СССР отбросил Россию назад и в деле разработки высокоточных вооружений, которые пришли на смену современному оружию массового уничтожения. Это и есть оружие нового типа для качественно новых «бесконтактных войн». Возникла новая опасность для ядерного арсенала России — его могут уничтожить одномоментно, даже не прибегая к ядерному оружию. Такая опасность объективно существовала с самого начала «пятидневной войны» на Кавказе и особенно после ее окончания, когда в боевую готовность был приведен американский флот в районе Персидского залива, а в Черное море вошли корабли НАТО. Военные эксперты, с которыми мне приходилось беседовать вскоре после агрессии Грузии, говорили, что главной ее целью для подготовивших эту вылазку американцев была проверка возможностей России вести именно дистанционные, бесконтактные войны. Увы, они убедились в том, что Россия к этому не готова. В ходе «пятидневной войны» на Кавказе только корабли Черноморского флота использовали крылатые ракеты для уничтожения грузинских торпедных катеров. И то, как торпеды, на достаточно близком расстоянии. На суше и в воздухе Вооруженные силы РФ предпочитали воевать по старинке, как в Великую Отечественную (танки, артиллерия, авиация с прицельным бомбометанием и т. д.). О том, что такая отсталость ВС РФ может в любой день обернуться смертельной опасностью для России, военные специалисты предупреждают давно. К сожалению, в руководстве РФ до «пятидневной войны» настолько полагались на наш ракетно-ядерный щит, что фактически игнорировали эти предупреждения. А Министерство обороны РФ, почивая на еще советских ракетно-ядерных лаврах, практически ничего не делало для развития боевой техники и вооружений для бесконтактных войн нового типа. Наша оборонка продолжала гнать устаревшую технику, а оборонные НИИ сидели без государственных субсидий у разбитого технологического корыта с клеймом «Сделано в СССР». Чтобы не быть голословным, приведу выдержки из публичной лекции «К какой войне должна быть готова Россия» (лекция цитируется по записи на сайте Polit.ru), прочитанной за четыре года до «пятидневной войны», 11 ноября 2004 г. Ее автор — один из немногих специалистов по бесконтактным войнам доктор военных наук профессор Владимир Слипченко, признанный международной военной наукой как уникальный специалист именно в этой области. Он автор ряда книг («Войны будущего». М. 1999 г.; «Бесконтактные войны». М., 2001 г.; «Войны шестого поколения: вооружение и военное искусство будущего». М., 2002 г. и «Войны нового поколения: дистанционные, бесконтактные». М., 2004 г.):

«Так к какой же войне должна готовиться Россия? На этот вопрос нельзя ответить, если не обратиться сначала к истории войн. Войны были всегда. Историки подсчитали, что за Век цивилизаций — это 5,5 тысячи лет — на нашей планете прошло более 15 тысяч войн и вооруженных конфликтов. И за эти 5,5 тысячи лет в войнах было потеряно около миллиарда человеческих жизней. В настоящее время мы имеем 193 страны, которые зарегистрированы в ООН. Обратите внимание: 1/3 этих стран находится в состоянии войны. То есть они или воюют, или имеют с кем-то неразрешимые противоречия.

Войны на нашей планете имеют свое будущее. По ходу истории они не исчезают, но развиваются вместе с цивилизацией. Наша сегодняшняя задача понять не будущее войн, а войны будущего: какие войны ожидают Россию в будущем и к чему надо быть готовым.

К сожалению, официальная военная наука (в России. — В.Б. ) не занимается серьезно этим направлением. Перелопачивается все то, что давно ушло в прошлое. США и некоторые страны НАТО переходят к новому поколению войн, дистанционному бесконтактному поколению. Я называю их войнами будущего. Вот к таким войнам должна готовиться Россия. К нам уже никогда не придет по суше противник: большие танковые клинья, вторжение через западную, южную, восточную границу; такой противник в Россию больше не придет».

Замечу, что конфликт в Южной Осетии, а лекция Слипченко была прочитана за 4 года до него, был как раз «классическим». Это то, что Слипченко называет «войной четвертого поколения». Он поясняет, словно предвидя конфликт августа 2008 года и полемизируя с авторами последовавшей за ним военной «реформой Сердюкова»:

«Надо не уничтожать наши сухопутные войска, а надо отдать их пограничным войскам, внутренним войскам. Пусть они там сохраняются и готовятся к отражению агрессии в районе границы. Если война придет к нам, то она придет через воздушно-космическое пространство, и удар будет нанесен высокоточным оружием. Обратите внимание: удар будет нанесен не по вооруженным силам, если они останутся в прошлом поколении, но по экономике государства, а это уже очень серьезно.

Я в своих книгах разделил все прошлое и будущее на два серьезных периода: доядерный период, который просуществовал 5,5 тысячи лет, и ядерный период, который начался в 1945 году. Это две несоизмеримых по длительности эпохи, но они позволяют сделать вывод, что в доядерный период были в основном контактные войны: рукопашные, потом дистанционные. Их неотъемлемым элементом оставалась та ситуация, когда противники сходились на поле боя и старались друг друга уничтожить. А вот в ядерный период зародились дистанционные и бесконтактные войны, когда страна может нанести удар по территории любого другого государства на нашей планете. За все время существования цивилизованного человечества мы имеем всего лишь 6 поколений войн».

Слипченко классифицирует их следующим образом:

«Первое поколение — войны с использованием холодного оружия. Эти войны на нашей планете шли порядка 4 тысяч лет. В XII–XIII веках прошлого тысячелетия, когда в Китае был изобретен порох, начались войны нового, второго поколения. Оружие стало огнестрельным: гладкоствольное стрелковое и пушечное оружие. Только в XVIII–XIX веке наука позволила создать оружие с нарезами в канале ствола. В войнах третьего поколения стрелковое, пушечное оружие стало многозарядным, более дальнобойным, более прицельным. Войны поменяли характер: они стали более массовыми с точки зрения живой силы, применяющей это оружие; резко расширился масштаб войн. Они стали окопными, дистанционными, хотя контактный характер сохранился.

И, наконец, сто лет назад появилось новое оружие: автоматическое. Сменилось четвертое поколение войн. Это оружие стали устанавливать на бронебазе, на самолетах, на надводных и подводных кораблях. Мы с вами получили войны с применением фронтовых наступательных и оборонительных операций стратегического масштаба.

Это четвертое поколение продолжает здравствовать и сегодня. Многие страны остаются в этом поколении, и Россия сидит в нем корнями.

Но в 1945 году появилось ядерное оружие: атомное, затем термоядерное. Это был задаток для войн пятого поколения. К счастью, после двукратного применения в конце Второй мировой войны это оружие более не применялось. Будем надеяться, что у наших военных и политических руководителей хватит ума на то, чтобы это оружие никогда не применялось в будущем.

И сейчас, начиная с 1991 года, мы имеем шестое поколение войн».

Чтобы определить отличия этого поколения, автор лекции вводит такое понятие, как «формула победы в войне».

«Как показывают результаты анализа очень большого количества конфликтов, чтобы победить в войне, — говорит Слипченко, — требуется добиться всего трех целей:

Первое: разгромить вооруженные силы противника; как правило, на его территории.

Второе: уничтожить экономический потенциал противника.

Третье: свергнуть или заменить политический строй противника.

Если эти три компоненты достигались одновременно, победа считалась полной. Но если в одном из трех направлений успех достигнут не был (как это было в войне в зоне Персидского залива: Хусейн остался у власти), то победа не может быть полной. Я рекомендую читателям и слушателям поискать глубинные причины новой войны: ведь только полная победа может означать завершение войны в соответствии с тем, что было провозглашено. Если не все было достигнуто, то война, следовательно, имела другие цели.

Итак, когда же начались акции применения высокоточного оружия? Это было 4 мая 1982 года. Впервые в истории войн в ходе Фолклендского конфликта, когда Великобритания решила прийти с островов к Аргентине и побороться за свои территории на островах, пришла туда с мощным флотом и ядерным оружием, Аргентина купила у Франции всего пять высокоточных крылатых ракет. Французы тогда уже делали такое оружие, они и сейчас делают его классно. При помощи этих пяти ракет аргентинцы потопили три английских корабля, среди них эсминец «Шеффилд», еще один эсминец и другой надводный корабль. Всего пять крылатых ракет — и три потопленных корабля.

Через 15 лет в Великобритании была конференция, на которую я был приглашен. Тогда англичане высказали интересную мысль: «Если бы мы знали, что у Аргентины имеется это оружие, мы бы совсем по-другому начали вести эту войну. Но если бы Аргентина имела всего два десятка крылатых ракет, мы проиграли бы и войну, и Фолкленды». Потому что каждая высокоточная крылатая ракета поражает корабль: он может остаться на плаву, но он уже недееспособный.

С тех пор высокоточное оружие начало очень интенсивно разрабатываться и набирать мощь. Что такое высокоточное оружие? Это такое оружие, у которого вероятность поражения цели на межконтинентальном уровне, даже в условиях помех и неблагоприятных климатических условиях, близка к стопроцентной. Выстрелил и забыл. Ракета сама находит и с высокой вероятностью поражает нужную цель. Это высокоточное оружие сейчас развивается в двух вариантах (в некоторых странах — в трех): воздушного базирования и морского базирования; некоторые, например, французы, делают базирование сухопутным.

Но этого мало, американцы пошли дальше. Они применяют это оружие не просто с помощью самолетов и кораблей, а с помощью так называемых разведывательно-ударных боевых систем. Это собираемые на период войны в организационную структуру средства разведки, программирования, управления, запуска, наведения и документирования результатов поражения. Вот такие разведывательно-ударные боевые системы уже несколько раз применялись американцами.

Оказывается, когда есть такие системы, можно выиграть любую войну без применения сухопутных сил. И сейчас американцы начинают сокращать свои сухопутные войска. Они уже хотели вообще свести их к нулю, но война в Ираке потребовала их сохранения, потому что они выполняют функцию штыков, на базе которых можно поставить марионеточный режим».

Для более четкого понимания проблемы Слипченко приводит такие данные о высокоточном оружии. Если во время Второй мировой войны, чтобы уничтожить железнодорожный мост через крупную реку, надо было послать туда 4,5 тысячи самолетовылетов (один самолет должен участвовать в бомбардировках много раз) и сбросить на этот мост порядка 9 тысяч авиационных бомб, то во время войны во Вьетнаме такой мост уничтожался, примерно, посредством 90 самолетов, которые приносили туда 200 управляемых авиабомб. А вот в Югославии в 1999 году такой мост уничтожался одним самолетом и одной крылатой ракетой.

Так к какой же войне должна готовиться Россия? Наш лектор считает что «сейчас Россия находится в четвертом поколении войн. То есть это контактные войны прошлого поколения, времен Великой Отечественной войны».

У России нет практики ведения бесконтактных войн, хотя оружие для его ведения — крылатые ракеты и другая техника у нее вроде бы есть. Но все это, увы, в плачевном состоянии — нет необходимых средств связи, что доказали военные действия на Кавказе, причем не только в Южной Осетии, нет сверхточных электронных карт для систем наведения, нет самих систем наведения и связи (есть опасность, что ГЛОНАСС еще будут доводить до ума годами, пока не закупят что-нибудь импортное и более надежное). Как говорят мои друзья-коряки, «много чего ничего нет». США между тем с 1991 г. ведут дистанционные бесконтактные войны. Возьмем пример первой войны в Персидском заливе.

Когда в 1991 году началась эта война, Ирак был очень хорошо подготовлен к войне четвертого поколения. У него было 60 ракет «Скадов», дальность поражения у которых доходила до 400 километров. У него была мощнейшая авиационная группировка: более 300 боевых самолетов. 35 зенитно-ракетных комплексов, достаточно современных. Очень много пусковых механизмов ПВО, которые позволяют с плеча выстрелить по летящей цели. Они не наводятся, просто сами ищут цель. И плюс к этому 20 дивизий сухопутных войск! Почему же Хусейн эту войну проиграл?

«С самого начала войны, — рассказывает Слипченко, — были уничтожены все ракеты и вся система ПВО — бесконтактным способом. А по сухопутным войскам американцы жалели наносить удары высокоточными боеприпасами, потому что в той войне у США было всего около 300 крылатых ракет, и все они пошли на военную инфраструктуру и на экономику. И 85 % экономического потенциала было уничтожено бесконтактными средствами. Я назвал эту войну прообразом войны будущего. Многие с этим были не согласны: «Нет, это случайно. Такого не может быть. Это просто эпизод, который был сформирован американцами. В следующих войнах такого не будет». Но в следующих войнах это повторилось вновь. Скажу больше: готовясь к этой войне в 1991 году. американцы испугались, что, если Ирак первым начал сухопутную войну, а они сами не успели бы приготовиться к другой войне, им пришлось бы понести большие потери.

Американцы призвали в армию специалистов по моделированию войн. Эти специалисты промоделировали порядка 200 различных вариантов войны с Ираком. Из них было отобрано 22. Потом 3. И, наконец, 1, последний. Согласно этой схеме, если американцы будут вести войну бесконтактным способом, то она будет закончена через 35 суток без потерь и без применения сухопутных войск. Американцы пошли на такую войну. И действительно: хоть не через 35, но через 38 суток война была практически закончена».

Война в зоне Персидского залива была сюрпризом и для самих американцев, — считает Слипченко. Но они научились и дальше так воевать, дистанционным бесконтактным способом во всех последующих войнах.

«Война в Югославии, которую я называю уже образом войны будущего, была проведена по графику дистанционной бесконтактной войны, — продолжает наш аналитик. — Ее можно условно разделить на два периода: первые шесть недель и вторые пять недель — всего было 11 недель, 78 суток. Первые шесть недель шла дистанционная бесконтактная война. Было применено порядка полутора тысяч высокоточных крылатых ракет. Они были пущены с большого расстояния: ни один самолет и ни одна лодка не зашли в зону поражения ПВО Югославии. Сама система ПВО была уничтожена в течение первых суток. Почему? Откровением для нас, и в том числе для меня, стало то, что американцы использовали то, что все системы ПВО в мире, в том числе и российская, построены на базе активной радиолокации. Нельзя уничтожить самолет, если его не обнаружить радиолокатором. Если его не подсветить другим локатором. Если не навести на эту цель зенитную ракету. Американцы это использовали. Они запустили несколько спутников «Лакрос», которые висели над театром военных действий и регистрировали каждое включение локатора на земле. После этого они немедленно посылали в точку излучения снаряд с воздушного или морского носителя. Таким образом, в течение суток было уничтожено 75 % зенитно-ракетных комплексов ПВО. Сербы испугались. Они практически лишились системы ПВО. То, что у них осталось, они выключили и спрятали под землей. Поэтому что-то сохранилось, но в целом система ПВО была разрушена именно из-за того, что она была основана на радиолокации. Забегая вперед, скажу, что это очень опасно для России, потому что точно таким же образом построена и наша система ПВО.

Высокоточные крылатые ракеты запускались с расстояния от 80 до 800 километров и очень точно поражали все цели. На территории Сербии и Косово подлежало уничтожению порядка 900 объектов экономики и военной инфраструктуры. Туда было отправлено 1,5 тысячи высокоточных крылатых ракет, которые все это уничтожили с эффективностью порядка 75–80 %.

В этой войне не было театра военных действий. Когда он есть? Когда противники встречаются в противоборстве. А здесь не было борьбы: один наносит удар из воздушно-космического пространства, а второй не может его отразить, ему нечем его отразить. В своих книгах я называю это «театром войны». Он отличается от театра военных действий тем, что там господствует одна сторона, в то время как на театре военных действий активно участвуют обе стороны. Американцы оторвались от всех стран мира, в том числе и от России: у них есть театры войны, но нет театров военных действий. Им пока никто не может эффективно противостоять.

Обратите внимание: поскольку югославские вооруженные силы отстали от американских, они остались в прошлом четвертом поколении войн, которые основываются на базе сухопутных войск.

Американцы преподнесли сюрприз: они вообще не били по войскам. За 78 дней войска Милошевича в Сербии и Косово потеряли всего 524 человека убитыми, 37 человек пропали без вести. Менее одного процента военной техники было выведено из строя. Это были косвенные потери, никто специально за ними не гонялся. Американцы экономили высокоточное оружие и направляли его только на экономику и военную инфраструктуру. Поражению подвергалась не только радиолокация. Системы радиоэлектронной борьбы, компьютерные центры, телевидение, радиостанции, ретрансляторы — все, что было связано с прямым или косвенным излучением, подвергалось уничтожению.

Более того, американцы провели, и это было для нас достаточно интересным сюрпризом, операции против информационного ресурса Югославии. Они уничтожили не только все излучающие ресурсы, но даже и бумажные: редакции также были уничтожены. Население не должно было получать информацию об истинном ходе этой войны».

Вскоре после того, как война с Югославией закончилась, Пентагон получил от американского конгресса миллиард долларов для создания электронной карты нашей планеты с трехмерным объемным изображением. Такая карта была создана. 22 февраля 2000 года американский многоразовый челнок «Эндевер» садится на базе во Флориде, и оттуда выходят шесть астронавтов — все они картографы из Пентагона. Что они сделали на «Эндевере»: Земля снималась с двух точек, которые были разнесены на 60 метров. Это стереоскопическая съемка. Таким образом американцы сняли нашу планету от 56-го градуса южной широты до 60-го градуса северной широты: по всему кругу с дискретностью в 30х30 метров и с трехмерным электронным изображением. «При помощи этой карты, — говорит Слипченко, — они могут наносить удар по стране, по отдельному городу, по отдельному зданию и по отдельному окну. Высочайшая разрешающая способность до нескольких сантиметров позволяет очень точно обозначить то место, куда надо прислать крылатую ракету. Это уже опасно: никто в мире кроме американцев такой карты не имеет. Думается, что они это сделали для того, чтобы вести войну не с конкретным противником, а с любым противником на нашей планете, где бы он ни находился».

За шесть недель войны в Югославии, продолжает лектор, США испытали много новых высокоточных крылатых ракет, другого оружия. «Была отработана воздушно-космическо-морская военная операция. Впервые в истории человечества. Мы внимательно следили за этой операцией, потому что она дает новые стратегические варианты ведения войны. В следующие пять недель война пошла в другом плане. Американцы как бы вернулись в четвертое поколение войн. Они стали добивать неразрушенные объекты пилотируемым способом. Но второй период был направлен не на добивание, а на то, чтобы пропустить через это весь основной и резервный летный состав ВВС США и некоторых стран НАТО. Тем летчикам, которые сейчас находятся в строю, предстоит еще 10–15 лет воевать, быть может, контактным способом. И им дали возможность постажироваться. Они прилетали в гражданских костюмах, переодевались, делали 10–15 самолетовылетов на боевом самолете, один раз с инструктором, потом без инструктора; наносили удар по тем целям, которые для них были обозначены. Они очень часто допускали ошибки. Как вы помните, во время войны в Югославии били по колоннам тракторов, по беженцам, по больницам. Это делали те, кто прилетал на стажировку из резерва. Не действующие летчики, а резервисты били по гражданским объектам. Зато они получили большую практику, так что сейчас ВВС США имеют практически два комплекта летного состава: тот, который служит, и резервный, прошедший стажировку на войне.

Таким образом, война в Югославии была названа мною образом войны будущего. Вот к такой войне нам надо готовиться».

Соединенные Штаты последние 40 лет ведут также разработку лазерного оружия для таких войн и в последнее время добились на этом направлении немалых успехов. По сообщению газеты The Los Angeles Times американская оборонная корпорация Northrop Grumman объявила, что ей удалось разработать твердотельный электрический лазер мощностью около 100 киловатт. Еще несколько лет назад большим достижением считался луч мощностью в 10 киловатт. Луч нового лазера образовывается за счет электричества, вырабатываемого двигателем самолета или танка. Это важный шаг на пути к созданию боевого лазера. Корпорация подготовила испытания нового лазерного оружия в полевых условиях, чтобы протестировать его возможности по уничтожению ракет, как в шахтах, так и на мобильных установках. Кроме этого, предстоит проверить, можно ли использовать его в экстремальных условиях на поле боя. По оценкам специалистов, возможность установки такого оружия на боевые самолеты, танки и корабли появится не раньше середины следующего десятилетия. Ведутся также работы по созданию мощного лазера для орбитальных космических платформ. И это уже не фантастика, а реальность. Последняя разработка Northrop Grumman, как отметил в интервью The Los Angeles Times директор программы лазерного вооружения армии США Брайан Стрикленд, является практическим доказательством, что мощности луча, вырабатываемого с помощью электричества, достаточно для уничтожения целей на поле боя. По его словам, это важный шаг на пути разработки такого вооружения и он подтверждает, что создание и практическое применение электрических лазеров сегодня стало возможным. (The Los Angeles Times, 18.03.09.)

Отметим еще один аспект — будущие войны немыслимы без новых информационных технологий, которые уже используются в ходе информационных войн. Замначальника Генштаба ВС России генерал-полковник Анатолий Ноговицын считает, что развитые страны в ближайшие несколько лет получат возможность вести полномасштабные информационные войны. При этом на разработку и применение информационного оружия требуются незначительные затраты. «Основными задачами в информационных войнах будут дезорганизация (нарушение) функционирования ключевых военных, промышленных, административных объектов и систем противника, а также информационно-психологическое воздействие на его военно-политическое руководство, войска и население, прежде всего, с использованием современных информационных технологий и средств», — сказал Ноговицын. Для противодействия такому оружию в России пока нет даже учебных пособий.

Соединенные Штаты явно готовятся к крупномасштабному конфликту и к глобальной войне за контроль над мировыми энергетическими и другими ресурсами. Бесконтактные войны, как мы видели в фантастических фильмах про войны с космическими пришельцами, обладающими сверхоружием, производят ошеломляющий эффект и тотально деморализуют население. В реальности это мы наблюдали и в Югославии, и в Ираке. Именно такие войны, скорее всего, и будут вестись в будущем. В силу того, что новым претендентам на мировое господство и контроль мировых богатств не нужны земли и люди, зараженные радиацией, ядерное оружие если и будет применяться, то только точечно. Массированного удара, скорее всего не будет. Ставка делается на безответный удар, способный полностью деморализовать противника, которому останется только сдаться на милость победителя после того, как в считаные минуты будет уничтожен его военный потенциал, его инфраструктуры и, если понадобится, политическое руководство. Пентагон каждый год закупает дистанционное бесконтактное высокоточное оружие на 50–60 миллиардов долларов. «Это будет продолжаться до 2010 года, — считает Слипченко. — Идет ожесточенная конкурентная борьба между фирмами-производителями. Пентагон не покупает то оружие, которое еще не было проверено войной. Для проведения экспериментов и получения «сертификата качества» для вооружений требуются войны. Мы с вами станем свидетелями еще многих конфликтов, которые будут представлять собой образцы дистанционной бесконтактной войны. Это может быть Северная Корея, Иран или другие страны, которым создается имидж стран-изгоев и по которым необходимо нанести удар.

Американцы начали очень интенсивно укреплять свои военно-воздушные силы и военно-морской флот. Утрируя, я могу сказать, что все дистанционные бесконтактные войны на сухопутных театрах (военных действий): в Ираке, в Афганистане — все они были выиграны американскими моряками. (Вспомним визит флота НАТО в Черное море! — В.Б. ) Именно они внесли основной вклад в уничтожение экономики и военной инфраструктуры противника. Не ВВС, а именно военно-морские силы. Поэтому сейчас эти два виды вооруженных сил активно развиваются в США, и нам надо обратить на это внимание: мы здорово отстаем. Идет скрытая гонка высокоточных вооружений, в которой мы пока отстаем».

Ниже будет сказано о причинах этой отсталости. Но, как говорил профессор Преображенский, «разруха, прежде всего, — в головах». Военная мысль в России по-прежнему вертится вокруг наземных и морских стратегических операций Второй мировой. А в наше время, как подчеркивает Слипченко, «координаты войны оторвались от земли и ушли в воздушно-космическое пространство… Обратите внимание: на территорию Югославии не ступил ни один сапог американского солдата. Земля не стала театром военных действий. Роль американских сухопутных войск во всех этих войнах была сведена к нулю. Американцы перешли к совершенно другой структуре вооруженных сил. Меняются такие основные понятия, как «фронт», «тыл», «передний край». Вы помните, раньше эти слова были у всех на устах во время любой войны, вне зависимости от того, понимали люди, что это значит, или нет. Сейчас они уходят в прошлое, и им на смену приходят всего два оборота: «подлежит поражению» и «не подлежит поражению» — высокоточным дистанционным ударом. Поэтому и некоторые локальные войны будут вестись посредством высокоточных средств».

Что будет, если в будущей войне встретятся страны, которые, используя терминологию Слипченко, принадлежат к разными поколениям войн: к 6-му и к 4-му? На этот вопрос уже ответили войны в Югославии и Ираке. Шансов на выигрыш у тех, кто способен вести только войны «четвертого поколения», нет никаких. «В дистанционных бесконтактных войнах не надо искать конкретного противника. Надо быть готовым к войне с любым противником, где бы он ни находился, — поясняет лектор. — Поэтому вооруженные силы и техника должны развиваться таким образом, чтобы достать этого противника, откуда бы он нам ни угрожал. Если мы будем готовы к такой войне, то не проиграем никакое противоборство. Если мы будем ориентироваться на какого-то конкретного противника, наверное, это будет сложнее. Во всяком случае, американцы создают свои вооруженные силы, не ориентируясь на какого-либо конкретного противника. Они просто накапливают потенциал для ведения войн нового поколения на нашей планете».

Союзники России сегодня

«Пятидневная война» на Кавказе заставила по-новому посмотреть на реальное соотношение сил в мире и трезвее оценить возможности России. В те осенние дни, видимо, и российские руководители окончательно убедились в правоте российского императора Александра III и в мудрости его знаменитого изречения: «У России есть только два союзника — армия и флот». В современной войне их должно быть больше, и на первое место в списке этих союзников России следует поставить стратегические ядерные силы (СЯС), космические войска и авиацию. Каковы же состояние боеготовности этих главных союзников России и их способность ее защитить в случае нападения извне, дать отпор любому агрессору в свете всего вышесказанного?

В феврале 2008 г. в Лондоне вышел 50-й выпуск сборника «Военный баланс-2008» (Military Balance 2008. London, 2008), по традиции представленный британским Международным институтом стратегических исследований (IISS). Сборник содержит информацию о вооруженных силах и военной политике более 50 государств мира. России в нем посвящена целая глава, в которой подробно описаны вопросы военного строительства, состояния ВПК и динамики военных расходов. «По нашей оценке, состояние и боеготовность Вооруженных сил России за последние несколько лет значительно улучшились, — сообщила директор программ России и Евразии IISS Оксана Антоненко. — Мы считаем, что военные реформы после десяти лет медленного продвижения начали давать реальные результаты. Это не только увеличение, но и качественное улучшение расходов на содержание ВС и других военных структур. Проводится больше учений, идет более серьезная подготовка, созданы и финансируются специализированные горные бригады и другие типы частей, которые могут, с нашей точки зрения, серьезно повысить боеготовность ВС».

По мнению большинства российских военных экспертов, однако, этот оптимизм аналитиков IISS реальному положению дел в Российской армии и военно-промышленном комплексе не соответствует. «Создается впечатление, — считает заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа РФ Александр Храмчихин, что информация о вооруженных силах РФ в британском «Военном балансе-2008» искажена намеренно, а «характеристики IISS больше напоминают тезисы бодрых выступлений первых лиц России и руководства ее военного ведомства. На самом деле все гораздо скромнее».

Да, оптимистичных рапортов о боеготовности ВС РФ после развала СССР было немало. Только назначат какого-нибудь генерала на высокий пост, он тут же рапортует в духе «Красная Армия всех сильней». На первый взгляд, вроде бы так оно и есть. Даже по тем цифрам, которые доступны широкой публике, военные расходы в России немалые. Так, назначенец министра обороны РФ Сердюкова начальник Главного управления боевой подготовки и службы войск ВС РФ генерал-лейтенант Владимир Шаманов (впоследствии его вернули в ВДВ на пост командующего) сообщил журналистам, что в 2007 г. Россия потратила на боевую подготовку 200 млрд. руб., а еще 300 млрд. было освоено при совершенствовании учебно-материальной базы боевой подготовки. В 2008 году на боевую подготовку было выделено уже 320 млрд. руб., то есть почти миллиард рублей в день! Да за эти деньги можно Российскую армию натренировать до уровня американской морской пехоты. Но, как говорят, российские военные «не надо путать финансы с качеством боевой подготовки, которое продолжает, мягко говоря, желать лучшего». По данным ISS, в 2007 году военные расходы России превысили $80 миллиардов. Если это соответствует действительности, что довольно сложно определить по причине далеко не всегда оправданной закрытости статей военных расходов РФ, то возникает вопрос: куда уходят такие колоссальные деньги при столь черепашьих закупках новых техники и вооружений? Военный бюджет США на 2008 г., например, составил по общему объему расходов $696,4 млрд. Документ предусматривал расходы в размере 99,2 млрд. долларов для закупок существующих систем вооружений и 73,7 млрд. долларов для разработок новых вооружений. На концептуальные проектно-конструкторские разработки по проекту «глобального быстрого удара» (Prompt Global Spanlike), включая новую крылатую ракету, было выделено 100 млн. долларов.

Эксперты ISS, как очевидно, включили в военные расходы России и расходы, связанные с оборонной промышленностью. Если взять чисто военные расходы, то они будут куда меньше, хотя сумма все равно получается огромная. В 2008 г., согласно докладу Стокгольмского международного института проблем мира (SIPRI), Россия заняла пятое место в рейтинге государств, лидирующих по объему военных расходов. Абсолютным лидером остаются США, на их долю приходится более 40 % оборонных расходов. Всего за 2008 год на оборону, ведение войн или подготовку к ним было израсходовано $1,464 млрд., что на 4 % больше, чем годом ранее. Согласно документу, Россия в списке из десяти государств, лидирующих по объему оборонных расходов, заняла по итогам 2008 года пятую строчку с $58,6 млрд. Первое место досталось США ($607 млрд.), за ними следуют Китай ($84,9 млрд.), Франция ($65,7 млрд.), Великобритания ($65,3 млрд.), Германия ($46,8 млрд.), Япония ($46,3 млрд.), Италия ($40,6 млрд.), Саудовская Аравия ($38,2 млрд.) и Индия ($30 млрд.). Активность в оборонной сфере в прошлом году проявили также Иран, Израиль, Бразилия, Южная Корея, Алжир и Великобритания. По отношению к данным 1999 года общее увеличение расходов на оборону составило 45 %. При этом 58 % прироста за десятилетний период приходится на США. Ежегодно эта страна увеличивает военные расходы в среднем на $219 млрд. (в ценах 2005 года). Только военные кампании в Ираке и Афганистане увеличили расходы на $903 млрд. По данным SIPRI бурными темпами наращивают оборонные расходы также Россия (на $24 млрд. больше) и Китай (прирост в $42 млрд.). Вместе эти два государства за десятилетие увеличили военные расходы втрое (см. Infox.ru 07.06.2009).

Если принять цифры IISS как истинные, то выходит, что Россия хотя и отстает от США, прежде всего по статье «закупка вооружений», тем не менее, выделяет почти такую же сумму из бюджета на военные расходы. Но где же они тогда? Что закупают для нашей армии?

Александр Храмчихин, ознакомившись с докладом IISS, недоумевал: из чего сделан вывод об улучшении состояния российских Вооруженных сил? «Если говорить о боевой подготовке, то очень сложно говорить, насколько она улучшилась. Военные расходы, безусловно, растут, но, как известно, воюют не деньгами, а тем, что на них закупается. А именно с этим-то и есть основные проблемы. Российская армия закупает еще советские, то есть морально устаревшие, образцы вооружения, и то в совершенно микроскопических количествах, — считает Храмчихин. — Если сравнить «восьмилетку» Ельцина и «восьмилетку» Путина, то окажется, что при последнем, как ни парадоксально, вооружений закуплено было гораздо меньше, чем при Ельцине. Хотя, казалось бы, куда уж меньше. «Боевые вертолеты, танки и самолеты поступают в войска поштучно, — утверждает эксперт, — не говоря уже о ракетах различной дальности, высокоточном оружии, беспилотных летательных аппаратов и многом другом».

Российская армия, судя по ее действиям во время конфликта против Грузии, плохо подготовлена к ведению боевых действий против сильного противника, обладающего современным вооружением, говорится в докладе американской компании «Джейнз стратиджик эдвайзори сервисез», специализирующейся на вопросах, связанных с обороной. Главный недостаток Российской армии, по мнению авторов доклада, — это ориентация на противника, обладающего огромной огневой мощью. В то же время гораздо меньше внимания уделяется подготовке к столкновениям с немногочисленными, но лучше подготовленными и более гибкими силами. Авторы документа констатируют, что «российским военным требуются улучшения в том, что касается командования и системы подготовки, а также использование гибкого, современного вооружения, перед тем как они будут в состоянии противостоять противникам, которые обладают большей численностью или более современным вооружением, чем грузинская армия».

По следам этого доклада свою статью на ту же тему опубликовала весьма осведомленная «Нью-Йорк таймс». Слова президента Медведева о том, что в 2009 году расходы Российского государства на «оборонку» будут сопоставимы с расходами СССР, — сообщала газета, — американских специалистов не впечатлили. «Россия склонна к грандиозным военным планам, — утверждают они. — Все это мы слышали не раз!» Солдаты-срочники, пишет газета, за год службы не осваивают даже базовые навыки, военная бюрократия в России коррумпирована, 40 % военного бюджета разворовывается или растрачивается». (New York Times, 19.10.08) Выступая 17 марта 2009 г. на расширенной коллегии Министерства обороны РФ, где присутствовал и президент Медведев, Сердюков признал, что «уровень оснащенности Вооруженных сил основными видами вооружения и военной техники к концу 2008 г. составлял от 60 до 100 процентов. Но большая их часть физически и морально устарела, а естественная убыль не компенсируется закупками. Как следствие — доля современных образцов вооружения и военной техники составляет около 10 %». (Сайт Министерства обороны РФ — www.mil.ru 18.03.09.) Положение просто катастрофическое. Говоря о планах перевооружения армии, Сердюков пообещал, что только к 2015 году доля современных образцов вооружений в ВС РФ будет доведена до 30 %, а к 2020 году — до 70 %. (Там же.) А если завтра война? Попросить агрессора подождать до 2020 года?

Надежд на то, что боеготовность Российской армии удастся поднять ударными темпами, увы, нет. Кризис серьезно ударил и по военному бюджету. Расходы на национальную оборону, по словам главного армейского финансиста Любови Куделиной, уже в марте 2009 г. были сокращены на 8 %, но в итоге секвестр оказался более внушительным — на 142 млрд. руб., или на 10 %. Как в этих условиях закупать вооружения и проводить реформу? Особенно, если учесть, что существенного снижения цены на высокотехнологичную продукцию ВПК, по мнению военных аналитиков, ожидать в ближайшие годы не стоит. (Данные — «Ведомости», 18.03.09) «Сокращение почти на 16 млрд. руб. федеральной целевой программы комплектования армии и флота контрактниками, урезание на 3,4 млрд. руб. средств на ядерно-оружейный комплекс — лишь видимая и открытая обществу часть снижения расходов на реформу и закупки вооружений, — писала на следующий день после эпохальной коллегии МО РФ газета «Ведомости». — Эксперты опасаются, что снижение закупок обычной боевой техники и вооружений будет существенным — на 25–30 %. Тогда предложенная президентом массовая закупка техники взамен ремонта представляет собой политическое решение, чреватое тем, что в частях не будет новых и боеспособных (пусть и морально устаревших) танков, орудий и самолетов. Беспокоит и другое — на 20–25 % сокращаются расходы на закупку горючесмазочных материалов. Эксперты топливного рынка не ожидают сопоставимого падения цен на бензин и дизельное топливо. Это означает, что даже имеющаяся боевая техника будет реже ездить, летать и выходить в море» («Ведомости», 18.03.09). И какое же нашли здесь решение? На взгляд военных экспертов, мягко говоря, непродуманное — решили использовать для боевой подготовки… неприкосновенный запас ГСМ.

Однако самое возмутительное решение в рамках секвестра бюджета Минобороны касается военной техники. И именно для войн будущего. Несмотря на введенный правительством запрет РФ на сокращение гособоронзаказа (ГОЗ), замминистра обороны РФ Л. Куделина объявила в феврале 2009 г., что военное ведомство «рассматривает возможность прекращения финансирования научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), которые в 2009–2010 годах не приведут к получению финальных образцов». Помните лозунг советских времен «Даешь вал!». Известно, что военная наука, как и иная научная сфера, далеко не всегда дает мгновенные результаты. В США 40 лет работали над созданием боевого лазера и только в 2009 году приступили к его полевым испытаниям. Расходы на НИОКР — это важнейшая статья ГОЗ. И доля НИОКР в гособоронзаказе, как правило, составляет от 30 до 60 %. Если учесть, что на ближайшую трехлетку в бюджете страны расходы на разработку и закупку вооружений и военной техники должны были составить 1,5 трлн. руб., подобный секвестр должен прозвучать, как сигнал тревоги. Член комитета Госдумы по обороне, бывший командующий Черноморским флотом, депутат-коммунист, адмирал Владимир Комоедов полагает, что проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ — это и есть создание нового облика армии. «Мы против сокращения расходов на национальную оборону, тем более расходов на НИОКР, — говорит адмирал. — Расходы на НИОКР должны быть оставлены в полном объеме. И нечего трогать неприкосновенный запас. Россия в состоянии обеспечить и себя, и многие страны углеводородами. Зачем сокращать ГСМ и экономить на армии?» По сути, в ведомстве Сердюкова решили приостановить разработку некоторых новых видов вооружений. И это в ситуации, когда со всех трибун говорят о новом облике армии, о нановооружениях, о суперсовременном оружии для бесконтактных войн. Когда ракета «Булава» никак не взлетит, когда беспилотники закупаются в Израиле, а связь в войсках остается на уровне Второй мировой! Браво госпожа Куделина!

Владимир Мухин, обозреватель «Независимой газеты», точно подметил, к чему ведут такие бухгалтерские решения Сердюкова с Куделиной: «Похоже, в военном ведомстве запутались в приоритетах. Если экономить на военной науке, нет смысла приступать к созданию нового облика армии. Потому что новый облик со старым вооружением, даже если напялить на солдат гимнастерку от Юдашкина, будет попахивать нафталином» («Независимая газета», 19.02.09).

СЯС, СЯС…

Выступая 17 марта 2009 г. в Министерстве обороны РФ, президент Медведев, как Главнокомандующий ВС РФ, сказал, что первая их задача — «это повышение боеготовности войск, причем не обычное повышение, а качественное повышение, прежде всего за счет стратегических ядерных сил. Они должны гарантированно выполнять все поставленные задачи по обеспечению военной безопасности нашего государства. Кроме того, в повестке дня перевод всех боевых частей и соединений в категорию постоянной готовности. Подчеркну, что это ключевая составляющая новой модели или нового облика Вооруженных Сил».

Что же делалось в 2008 году для решения поставленной президентом задачи? Сердюков в своем содокладе сообщил, что на поддержание и развитие стратегических сил сдерживания были направлены около 16 % ассигнований Министерства обороны. Реализованы меры по развитию стратегических ядерных сил, контроля космического пространства, наращиванию возможностей систем предупреждения о ракетном нападении, противоракетной обороны. Конкретно — поставлено на боевое дежурство три дивизиона подвижных грунтовых ракетных комплексов и две шахтные пусковые установки «Тополь-М». К 2016 году эти комплексы составят основу всей группировки. Сердюков упомянул также возобновление регулярных полетов стратегической авиации в районах судоходства и экономической зоны России. Стратегические бомбардировщики патрулировали акватории Мирового океана, провели пуски крылатых ракет на северных полигонах. Были совершены полеты двух Ту-160 в Республику Венесуэла. Поставлен на боевое дежурство второй полк, оснащенный зенитными ракетными системами С-400 «Триумф».

Сердюков бодро рапортовал, что «в рамках реализации программы по оснащению ВМФ новыми подводными атомными стратегическими лодками проекта «Борей», оснащенными ракетным комплексом «Булава», начаты швартовые испытания головного ракетного подводного крейсера «Юрий Долгорукий». Не знаю, как на это среагировали сидящие в зале адмиралы, но то, что вся эта программа с незапускающейся «Булавой» — сплошной позор и несостоятельность, на флоте знают даже салаги. Об этом подробнее у нас рассказ ниже. Дальше рапортовал министр в том же духе. О том, что увеличена на 14 процентов орбитальная группировка космических аппаратов. Очевидно, имел в виду злосчастную систему ГЛОНАСС, которую так и не удалось довести до ума, хотя было обещано, что она еще в начале 2008 г. вступит в строй. И т. д., и т. п.

В том, что касается действительного состояния Стратегических ядерных сил (СЯС) России, то оптимистические оценки показушников из Минобороны соответствуют разве только что докладу лондонского Международного института стратегических исследований (IISS). Российские военные специалисты настроены куда более пессимистично. Попробуем разобраться, как же действительно обстоят дела. Полной картины, конечно, мы не увидим. Если бюджет Минобороны засекречен на 44 процента, то в том, что касается СЯС, тут вообще секрет на секрете и секретом погоняет. Тем не менее, даже открытые публикации вселяют немалую тревогу в каждого, кому безопасность России не безразлична.

Стратегические вооружения от обычного оружия отличаются тем, что они предназначены не столько для ведения, сколько для предотвращения ядерной войны, для того, чтобы сдерживать возможного агрессора. Стратегическая безопасность государств может быть обеспечена в век ядерного оружия только путем сохранения стратегической стабильности. Гонка стратегических вооружений, в которой приняли участие после окончания Второй мировой войны не только СССР и США, но также Англия, Франция и Китай, к счастью для человечества, не вышла из-под контроля. Ее удалось остановить и обратить вспять к середине 70-х годов, как только великие державы пришли к новому пониманию стратегической стабильности, к идее о «разумной достаточности» ядерных арсеналов. К тому времени и США, и Россия обладали способностью десять и более раз уничтожить любого своего противника в случае ядерной войны. Военным экспертам по обе стороны океана удалось доказать политическим руководителям великих держав, что дальнейшая гонка вооружений бессмысленна, что достаточно максимум трех-четырех раз для того, чтобы обеспечить возможность ответного удара, способного нанести противнику «неприемлемый ущерб», т. е. такой ущерб, осознание которого не позволило бы агрессору нажать ядерную кнопку первым. Даже если в результате первого удара нападающей стороны будет уничтожен весь ядерный потенциал страны, подвергшейся нападению, и у нее останется всего одна подводная лодка с БРПЛ, то эта лодка может нанести такой ущерб, дав ракетный залп по стране-агрессору. Естественно, все обладатели ядерного оружия старались максимально гарантировать себя от ядерного нападения и от ответного ядерного удара, стремясь свести к минимуму этот проклятый «неприемлемый ущерб». В этом причина интенсивного развития системы ПРО, спутников слежения, новейшего неядерного высокоточного оружия, способного тем или иным способом обезвредить ракеты-носители противника сразу же после запуска и их боеголовки на подлете к цели. И с учетом этого развивались и современные стратегические вооружения. Отставание в этой гонке не менее опасно, чем в 60 — 70-е годы.

Стратегические вооружения это:

— межконтинентальные баллистические ракеты наземного базирования (МБР) с ядерными боеголовками и дальностью стрельбы свыше 5500 км;

— баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) с ядерными боеголовками и любой дальностью стрельбы;

— тяжелые бомбардировщики (ТБ) с крылатыми ракетами воздушного базирования с ядерными зарядами или ядерными бомбами.

Все эти вооружения у России есть. С их помощью можно уничтожить любую страну в течение получаса. Пока что — это единственный фактор, позволяющий считать Россию великой военной державой, ибо только благодаря своему ядерному оружию наша страна даже после развала СССР сумела сохранить свой суверенитет. По оценке британских аналитиков, Россия имеет большой запас прочности в области СЯС. При этом, как считают в IISS, «попытка инвестировать больше ресурсов на стратегический потенциал не будет соответствовать интересам долгосрочного военного строительства в РФ». Иначе говоря, из Лондона нам советуют не укреплять, а и дальше демонтировать ядерный щит России. Поощряется это не только из Лондона. В военном бюджете США на 2008 г. были заложены 178 млн. долларов для «обеспечения безопасности ядерного оружия в России» в рамках программы «Совместного сокращения угрозы». Из них 92 885 млн. выделено — «на уничтожение стратегических наступательных вооружений в России». Открытым текстом. Конечно, эта статья расходов в военном бюджете США объясняется заключенными с Россией соглашениями. И проверкой того, как у нас на практике это уничтожение осуществляется, занимался в свою бытность сенатором президент США Барак Обама, который посещал Россию в составе сенатской «инспекции» во главе с сенатором Нанном. В период правления Бориса Ельцина таких соглашений об одностороннем разоружении России было подписано немало. Известно сделанное им подшофе заявление на заседании Совета Россия — НАТО о том, что он «снимает все боеголовки с российских ракет». Нашим военным с трудом удалось тогда дезавуировать заявление господина президента. Боеголовки сняли, но, к счастью, не все. И все же.

Как известно, СССР и США в 70 — 80-х годах прошлого века были подписаны несколько соглашений об ограничении и сокращении стратегических вооружений, при этом для сравнения уровней стратегических вооружений были выбраны три основных критерия:

— число развернутых носителей (МБР, БРПЛ и ТБ);

— число установленных на них боезарядов (боеголовок);

— суммарный забрасываемый вес МБР и БРПЛ [3].

По подсчетам военного эксперта профессора Ю.П. Григорьева, после ряда сокращений по состоянию на 31 июля 1991 г. у каждой из сторон осталось примерно по 2500 носителей (МБР, БРПЛ и ТБ). На них было установлено около 10 000 боезарядов, но при этом суммарный забрасываемый вес наших МБР и БРПЛ превышал соответствующий американский забрасываемый вес в 2,8 раза, что объяснялось наличием у нас самой мощной в мире «тяжелой» ракеты Р-36М2 («Сатана»).

«Стороны понимали, что такой высокий уровень вооружений был явно избыточным. Поэтому Договором СНВ-1 (1991), — пишет профессор Григорьев, — было решено уменьшить через 7 лет у каждой из сторон число боезарядов до 6000, а носителей до 1600 единиц, в том числе у нас (для снижения разбаланса забрасываемого веса) «тяжелых» ракет с 308 до 154 единиц.

Договором СНВ-2 от 3 января 1993 г. было предусмотрено дальнейшее снижение к 2003 году числа боезарядов у каждой из сторон до 3000–3500 единиц, из них до 1700–1750 на БРПЛ.

При такой расстановке сил мы могли жить спокойно, поскольку при любом развитии ситуации имели возможность нанесения эффективного ответного ядерного удара. Надежной гарантией этому служили наши МБР. При наличии подвижного грунтового («Тополь») и железнодорожного (РТ-23УТТХ) базирования, которые при облачности и в ночное время не могли быть обнаружены американскими разведывательными спутниками, работавшими тогда только в оптическом диапазоне, а также БРПЛ, готовых нанести сокрушительный удар из морских глубин, — заключает Григорьев, — стратегическая стабильность обеспечивалась в полной мере».

После разрушения СССР, без учета снимаемых с боевого дежурства устаревших ракет, по подсчетам военных экспертов, в России остались:

Жидкостные ракеты

— 204 МБР Р-36МУТТХ и Р-36М2 (модернизированный вариант) с разделяющейся головной частью (РГЧ) (10 боезарядов, забрасываемый вес 8,8 т) шахтного базирования, всего 2040 боезарядов;

— 170 МБР УР-100НУТТХ с РГЧ (6 боезарядов, забрасываемый вес 4,35 т) шахтного базирования, всего 1020 боезарядов;

— 112 БРПЛ Р-29РМ с РГЧ (4 боезаряда, забрасываемый вес 2,8 т), размещенных на семи ПЛ проекта 667 БДРМ (16 шахт), всего 448 боезарядов.

Твердотопливные ракеты

— 46 МБР РТ-23УТТХ с РГЧ (10 боезарядов, забрасываемый вес 4,05 т), из них 10 ракет шахтного и 36 — подвижного железнодорожного базирования, всего 460 боезарядов;

— 288 МБР РТ-2ПМ («Тополь») с моноблоком (забрасываемый вес 1 т) подвижного грунтового базирования, всего 288 боезарядов;

— 120 БРПЛ Р-39 с РГЧ (10 боезарядов, забрасываемый вес 2,55 т), размещенных на шести ПЛ проекта 941 (20 шахт), всего 1200 боезарядов.

Таким образом, у России оказалось 940 ракет, на которых было установлено 5456 боезарядов, что было более чем достаточно для поддержания стратегической стабильности и обеспечения безопасности страны. В начале 2008 г. группа экспертов Института национальной стратегии подготовила доклад под названием «Кризис Российской армии», само название которого должно было бы встревожить и руководство страны, и Министерство обороны. Не уверен, что доклад этот удосужились прочитать на российском верху. А там бьет в набат каждая строчка. Вот что рассказал газете «Время новостей» (см. № 21 «Время новостей», 12.02.2008) один из авторов доклада, руководитель Центра военного прогнозирования, профессор Анатолий Цыганок:

После краха СССР России достались вся морская составляющая советских стратегических ядерных сил, часть наземной и воздушной составляющих. На начало 1992 года Россия имела в Ракетных войсках стратегического назначения (РВСН) 627 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) с 3727 боевыми частями (БЧ). В Военно-морском флоте — 27 ракетных подводных крейсеров специального назначения с 456 баллистическими ракетами, оснащенных 2368 боевыми частями. В Военно-воздушных силах — 22 бомбардировщика Ту-95МС по 16 крылатых ракет на каждом, всего 352 ракеты. В последний день 1999 года президент Борис Ельцин передал своему преемнику Владимиру Путину такой состав ядерных сил: РВСН — 756 межконтинентальных ракет с 3540 боевыми частями; ВМФ — 21 ракетный подводный крейсер с 328 баллистическими ракетами, это 1376 зарядов; ВВС — 81 бомбардировщик с 926 крылатыми ракетами. В общей сложности — 5842 заряда.

Согласно договору СНВ-1, у обеих сторон к концу 2012 года должно остаться на развернутых носителях 1750–2200 боевых блоков. Напомним, к концу 2008 г. у России было 3100 ядерных боезарядов на 682 стратегических носителях. Из них в РВСН — 1605 боезарядов на 430 носителях, 201 подвижный грунтовой комплекс «Тополь», 48 комплексов «Тополь-М» шахтного базирования и шесть мобильных комплексов «Тополь-М». Кроме того, на вооружении ВМФ РФ находятся 14 стратегических ракетоносцев, баллистические ракеты которых несут 611 боезарядов. Есть ядерное оружие и в ВВС: это 884 крылатые ракеты Х-55 на 79 бомбардировщиках — 15 Ту-160 и 64 Ту-95МС.

У США к концу 2008 г. насчитывалось 4545 ядерных боеголовок на 894 носителях. Из них 900 боеголовок на 500 стратегических ракетах Minuteman III, 1728 боеголовок — на ракетах Trident II, установленных на атомных подводных лодках класса Ohio, и 1917 крылатых ракет с ядерными боеголовками — на 106 стратегических бомбардировщиках B-52H и B-2.

С 2000 по 2007 год стратегические ядерные силы России утратили 405 носителей и 2498 зарядов. Произведено всего 27 ракет, т. е. в семь раз меньше, чем в 1990-е годы. Списано 440 межконтинентальных ракет различного базирования с 2483 зарядами, два Ту-95МС, потерян в катастрофе один Ту-160. Таким образом, происходит сокращение стратегического ядерного потенциала. Причем тенденции развития ситуации следует признать однозначно негативными.

Храмчихин, как независимый военный эксперт, пришел к выводу, что в России идет такое сокращение СЯС, что это существенно сокращает ее возможности осуществлять ядерное сдерживание. Моноблочные ракеты «Тополь», которые становятся основой российских СЯС, закупаются в незначительных количествах, а многозарядные ракеты сокращаются в обвальном темпе. «Тенденция такова, что через десять лет по размерам СЯС Россия окажется в лучшем случае на уровне Китая, — предупреждает эксперт. — Проблема в том, что СЯС для нас играют совершенно особую роль. Это тот фактор, который делает Россию великой державой. В плане обычных вооружений она имеет значительное отставание от США. И надо иметь в виду возможность нанесения по нам обезоруживающего удара с помощью неядерных средств, высокоточного оружия. Уже только поэтому наши СЯС не могут быть слишком малыми. С другой стороны, мы должны иметь в виду колоссальное превосходство Китая в обычных силах. Это должно компенсироваться именно СЯС, которые не должны уходить под «нижний предел». Мы совершенно не понимаем, не прогнозируем, что такое Китай, — с печалью добавляет эксперт. — Это сложнейшая система, не имеющая аналогов. Какой бы вариант ни сложился, Китай сломает всю мировую систему. Ему нужно огромное количество ресурсов. И Америка по сравнению с этим — детский сад. А мы не понимаем этого, все сдвинулись на США». Китай, в отличие от США, заметим, связан с Россией целой системой договоров о ненападении и стратегическом сотрудничестве, хотя полностью отрицать существование «китайской угрозы», пусть даже потенциальной, я бы не стал. И, если говорить о уязвимости России в целом, китайский фактор нельзя не учитывать. Но в этой книге мы будем рассматривать угрозу России в основном на другом, атлантическом направлении. Готовы ли Вооруженные силы РФ ее отразить?

Что в ядерных закромах Родины?

Рассмотрим ядерный арсенал России по состоянию на начало 2009 г. по отдельности.

Ракетные войска стратегического назначения (РВСН). Этот новый вид вооруженных сил был создан в СССР в 1959 году и остается по сей день, говоря словами Александра III, самым надежным союзником России. И когда после окончания «пятидневной войны» Президент России Дмитрий Медведев поставил задачу перед Вооруженными силами к 2020 году решить вопросы гарантированного сдерживания, он имел в виду, в первую очередь, тот ядерный щит, который обеспечивает РВСН. Командующий РВСН генерал-полковник Николай Соловцов в интервью агентству Интерфакс (1 декабря 2008 г.) заявил, что «существующий состав РВСН достаточен для гарантированного решения совместно с другими компонентами Вооруженных сил России задачи сдерживания». По его словам, структура и состав вверенных ему войск постоянно усовершенствуются, и уже в 2009 году предусматривается ввод в боевой состав РВСН ракетных комплексов нового поколения. Речь идет, прежде всего, о «межконтинентальной баллистической ракете РС-24, оснащенной более совершенными средствами преодоления и противодействия ПРО США».

РВСН, как и другие компоненты российских СЯС, подверглись сокращению в рамках выполнения Россией Договора СНП — о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Как сообщил генерал Соловцов Интерфаксу, в результате очередных сокращений «РВСН к 2016 году будет включать четыре ракетных соединения со стационарными ракетными комплексами и пять — с мобильными». С его точки зрения этого будет достаточно для того, чтобы «к 2020 году являться убедительным гарантом обеспечения безопасности России и ее союзников». На 10 июня 2009 г. всего в группировке РВСН насчитывалось около 500 межконтинентальных баллистических ракет, из них около 50 — комплексы «Тополь-М». Стартовый вес этой ракеты «составляет 47,2 т, боевая нагрузка — 1200 кг, дальность полета — более 10 тыс. километров. К 2016 г. количество межконтинентальных баллистических ракет в составе РВСН уменьшится при одновременном качественном их преобразовании. По словам командующего, в 2016 г. ракетные комплексы с продленными сроками эксплуатации составят примерно 20 %, а новые ракетные комплексы — не менее 80 % группировки.

С учетом того, что в США ведутся работы по размещению ударных средств в космосе, в РВСН уже с начала 1990-х годов принимаются «меры повышения живучести ракет в условиях возможного воздействия ударных средств космического эшелона перспективной системы ПРО США». Так, в ракете «Тополь-М» «внедрены такие эффективные способы преодоления космического эшелона ПРО, как существенное снижение продолжительности и высоты активного участка траектории полета ракеты, многократное повышение стойкости к воздействию лазерного оружия за счет применения специальных защитных покрытий и ряд других. Разрабатывается перспективное боевое оснащение ракет, полет которого не попадает в зону воздействия ударных средств космического эшелона системы ПРО» и т. д. Командующий РВСН сообщил также и о разработке «перспективных межконтинентальных баллистических ракет, которые планируется создать до конца 2020 года». В них предусматривается «внедрить нанотехнологии, обеспечивающие дальнейшее повышение живучести ракет в условиях поражающего воздействия космического оружия». Правда, командующий оговорился, что эти меры «являются адаптивными и будут реализованы на ракетах в случае реального развертывания ударных средств космического эшелона системы ПРО». Весь вопрос в том, успеем ли мы вовремя «адаптироваться» к достижениям американского ВПК и к новому витку гонки вооружений даже путем «адекватных», а не буквальных решений. Ведь Улита, по имени российская «Оборонка», едет не быстро и когда-то будет?

Известно, что в США в последние годы была разработана «концепция безответного ядерного удара». Она, по сути, предусматривает полную нейтрализацию ответных действий российских Стратегических ядерных сил, то есть уничтожение всех атакующих ракет. При этом предполагается, что большая часть ракетных комплексов РВСН будет уничтожена в местах их базирования в результате так называемого упреждающего контрсилового удара стратегических наступательных сил США. Оставшиеся стартовавшие российские ракеты планируется поразить американскими противоракетными комплексами. Осуществима ли на практике такая концепция безнаказанной агрессии? Командующий РВСН уверен, что нет.

«Существующая, а тем более перспективная российская система предупреждения о ракетном нападении, — говорит генерал Соловцов, — способна своевременно обнаружить массированный ракетно-ядерный удар по территории России и выдать соответствующую информацию на пункты государственного и военного управления. После получения санкции Верховного Главнокомандующего Вооруженными силами Российской Федерации потребное для нас, стратегических ракетчиков, время для выполнения задачи по пуску ракет не превысит 2–3 минут. Это означает, что ударная группировка РВСН всегда готова к ответно-встречному удару.

При реализации такого вида удара старт большей части ракет будет осуществлен до момента воздействия боевых блоков противника по позиционным районам ракетных соединений. Это обеспечивается высокой оперативной и технической готовностью к немедленному боевому применению, а также оперативностью и устойчивостью боевого управления в условиях противодействия противника. Ежедневно до 96 % пусковых установок ракетной группировки поддерживается в установленной готовности к пуску. При этом обеспечивается гарантированное решение задачи поражения наиболее важных объектов, составляющих основу военно-экономического потенциала любого агрессора».

Ну а если все же не удастся ракетчикам РВСН нажать кнопки до того, как ракеты противника поразят цели на нашей территории? Счет ведь будет идти на секунды? Ну, а что, если министра обороны опять вовремя не найдут, как в ночь начала «пятидневной войны» на Кавказе? Или если вовремя не удастся получить «санкции Верховного Главнокомандующего»? Я понимаю, что на все эти вопросы любой представитель РВСН четко отрапортует, что тут все схвачено и учтено и «проспать» вражеский ракетный удар, откуда бы его ни нанесли, невозможно. Увы, я сам служил в войсках ПВО в советские еще времена и скажу, что даже тогда случались такие «проколы», что и сейчас, когда вспоминаешь об этом, дрожь берет. А уж теперь…

Соловцов утверждает, что вверенные ему войска «готовы и к наихудшему варианту развития ситуации в ядерном конфликте. Благодаря наличию мобильной составляющей ударной группировки, обладающей повышенной живучестью, Ракетные войска обладают потребным потенциалом для решения поставленных задач и в так называемом глубоком ответном ударе, когда пуски ракет проводятся после состоявшегося ядерного воздействия агрессора. Это не голословное мое утверждение, оно базируется на результатах научно-практического моделирования самых различных ситуаций развязывания и протекания ракетно-ядерных конфликтов.

Наконец, необходимо отметить, что группировка перспективных ракетных комплексов, планируемая нами к вводу в строй, будет, как я уже говорил, обладать высокими показателями эффективности преодоления эшелонированной системы ПРО США. Все эти факторы, в конечном итоге, обусловят гарантированное выполнение РВСН боевых задач в различных условиях военно-стратегической обстановки».

Я далек от того, чтобы упрекать командующего РВСН России в излишнем оптимизме. Но не могу не привести здесь мнения независимых военных экспертов. Они считают, что в отношении Ракетных войск стратегического назначения, руководство России изначально оказалось заложником решений, принятых еще в СССР. Имеется в виду решение о развитии мобильных ракетных комплексов РС-12 «Тополь». Оно мотивировалось тем, что повышение точности американских МБР снижает боевую устойчивость отечественных МБР шахтного базирования. Выход был найден в создании комплексов, обладающих высокой мобильностью и способных в угрожаемый период уйти из-под удара. Однако бурное развитие новейших технологий привело к созданию новых всепогодных радиолокационных спутников, о которых выше мы уже говорили. В США это спутники «Лакросс», которые активно использовались в войне в Югославии и Ираке. Разрабатывается также проект перспективной космической системы, состоящей из 24 космических аппаратов с разрешением от 0,3 до 3 м, обеспечивающих обнаружение и контроль наземных целей, движущихся со скоростями от 4 до 100 км/ч в любое время дня и ночи, при любой облачности. Системы космической радиолокационной разведки разрабатываются также в Японии, Китае, Германии, Италии, Израиле и Корее. Если в 2005 году на орбиту был выведен только один такой спутник, а в 2006 г. — 3, то в 2007 году на орбиты выведены следующие спутники видовой радиолокационной разведки, имеющие разрешение менее одного метра: IGS (Япония), COSMO-1 и COSMO-2 (Италия), SAR — Lupe2, SAR — Lupe3 и TerraSAR-X (Германия), а также с разрешением пока более одного метра — Yaogan-2 и Yaogan-3 (Китай).

«Важным боевым свойством «Тополя-М», — как сообщил командующий РВСН Соловцов 10 июня 2009 г. на выездном заседании общественного совета при Минобороны, — является живучесть, которая достигается за счет создания неопределенности местоположения пусковой установки в районе патрулирования. По сравнению с предшествующими однотипными ракетными комплексами живучесть «Тополя-М» значительно повышена». Увы, военные эксперты так не считают. В результате развития тех космических технологий, о которых речь шла выше, преимущество мобильных «Тополей» стало, по сути, нулевым. Место базирования «Тополей» известно США с точностью до сантиметра. Наивно предполагать, что стотонный 22-метровый тягач, перевозящий «Тополь», обладающий высокой заметностью в оптическом, радиолокационном и инфракрасном диапазонах, может «стремительно» раствориться в российских просторах. Уничтожить такую ракету теперь достаточно просто. В ближайшей перспективе США достигнут возможности поражать боевые машины комплекса «Тополь» обычным высокоточным оружием с малозаметных самолетов, а возможно, и боевых беспилотных летательных аппаратов, которые в условиях продолжающейся деградации системы противовоздушной обороны России смогут беспрепятственно проникать в ее воздушное пространство. Наконец, машина комплекса «Тополь» может быть выведена из строя выстрелом из тяжелой снайперской винтовки диверсанта. Применительно к шахтным МБР такой сценарий нереализуем из-за мощности конструкции шахты, ее подземного расположения и усиленной охраны данных объектов. На уничтожение каждой ракеты в шахте требуется ядерный заряд, причем необходимо добиться прямого попадания в шахту или очень близкого к ней взрыва… Если уж говорить о мобильности, то действительно высокой боевой устойчивостью обладал мобильный железнодорожный комплекс РТ-23, ракета которого имела не один заряд, как у «Тополя», а десять. В походном положении комплекс имел вид обычного вагона-рефрижератора, поэтому обнаружить его средствами наблюдения было невозможно. Симптоматично, что руководство США совершенно спокойно относится к наличию в РВСН комплексов «Тополь», однако настойчиво требовало от России ликвидировать РТ-23. В 1990-е годы все комплексы РТ-23 были ликвидированы.

Необходимо учитывать также, что американцы вот уже несколько лет подряд совершенствуют комплекс мероприятий (Оперативно-стратегическая концепция «Глобальный удар»), обеспечивающих обнаружение, идентификацию, точное определение координат мобильных наземных ракетных комплексов. Особое внимание при этом уделяется совершенствованию системы планирования и способам боевого применения ударных средств по нанесению превентивных ударов по российским мобильным целям («Единый оперативный план поражения стратегических целей» — OPLAN 8044; «Концептуальный план нанесения превентивных ударов по наиболее важным российским мобильным и стационарным объектам» — CONPLAN 8022). Это означает, что вскоре грунтовое подвижное базирование МБР утратит всякий смысл и наши ракеты «Тополь-М» уже не смогут выжить при нанесении по ним первого удара и превратятся в беззащитную цель. Поэтому все разговоры о гиперзвуковых скоростях, маневрирующих боеголовках и других новинках «Тополя-М» никакого смысла не имеют, поскольку до ответного удара эти ракеты просто не доживут.

Многозарядные МБР шахтного базирования РС-18 и РС-20, несмотря на многократное продление срока их службы, с конца ХХ века в ускоренном темпе выводятся из эксплуатации. Дело в том, что все ракеты РС-20Б, снимаемые с вооружения, согласно российско-американским договорам о сокращении стратегических наступательных вооружений, подлежали уничтожению до 31 декабря 2007 года. К концу 2008 г. на боевом дежурстве находилось около 180 ракет «Сатана». Россия имеет право не превращать их в металлолом, а переоборудовать в космические носители. Этим еще в 1997 году и занялось некое ЗАО «Космотрас». Идея состояла в том, чтобы переоборудовать «Сатану» в ракету-носитель «Днепр» (для этого на РС-20Б необходимо было установить третью ступень — разгонный блок ЛиФт, с помощью которого можно выводить спутники на различные орбиты). Увы, найти необходимые $20 млн. для доработки созданного в НПО имени Лавочкина ЛиФта «Космотрас» не смог. Он пошел другим путем — доработал систему управления «Сатаны», а в качестве третьей ступени решил использовать штатный автономный блок разведения ядерных боеголовок. А сделав это, пообещал зарабатывать до $15 млн. на одном пуске. Возможности Байконура позволяли провести до конца 2007 года почти 150 пусков. Получалось более $2 млрд. На эти деньги можно построить целый авианосец. Но в российских войсках творилось такое, что сейчас, наверное, никто не сможет сказать, сколько было заработано денег путем «утилизации» боевых ракет России и куда эти деньги делись. (В связи с этим полезно почитать результаты расследования деятельности космодрома Байконур, проведенного Счетной палатой РФ).

Вот всего лишь одна история. 26 сентября 2005 г. из шахтной пусковой установки космодрома Байконур стартовала тяжелая межконтинентальная ракета РС-20Б «Сатана» с пятью иностранными коммерческими космическими аппаратами на борту. Сам факт того, что она наконец улетела, — необъяснимая удача наших ракетчиков. Дело в том, что удачной попытке запустить «Сатану» предшествовала другая, неудачная. Старт должен был состояться еще 25 августа. Однако за 40 секунд до пуска автоматика дала отбой. Неисправность оказалась настолько серьезной (не происходил наддув топливных баков РС-20Б), что пуск не смогли произвести и на следующий день. В результате с «Сатаны» сняли головную часть со спутниками, слили топливо, извлекли из шахты и отправили в Россию. А спутники запустили на другой ракете. Неудача спасла ракетчиков от больших неприятностей. Дело в том, что осуществлявший коммерческие пуски РС-20Б «Космотрас» не потрудился надлежащим образом документально оформить проведение запуска. В результате к августовскому пуску не было подготовлено распоряжение правительства, без которого космический пуск «Сатаны» (если бы он состоялся) стал бы контрабандным. Соответствующий документ тогдашний премьер-министр Михаил Касьянов подписал лишь 21 сентября, хотя по всем правилам распоряжение должно было появиться за полтора месяца до старта. Видимо «Миша два процента» чего-то выжидал.

Коммерция в системе Минобороны РФ сплошь и рядом становилось на первое место, оттесняя приоритеты обеспечения стратегической безопасности страны. В результате хронической нехватки ассигнований на оборону и тотального воровства бюджетных средств, разработка новых ракет велась из рук вон плохо. Замена мобильного «Тополя» на шахтный вариант — тому пример.

Если МБР РС-20 может выводить 8,8 т полезной нагрузки, РС-18 — 4,3 тонн, то «Тополь» — всего одну тонну, «Тополь-М» — 1,2 т. К тому же «Тополь» изначально создавался как однозарядная ракета, и конструкторы признают, что попытка изменить данную концепцию приведет к ухудшению его тактико-технических характеристик. Конечно, держаться за устаревшую доктрину подвижного грунтового базирования сегодня просто нелепо, но еще более нелепо ставить в шахты моноблочные «Тополя-М» вместо снимаемых шестиблочных ракет УР100НУТТХ. В 48 шахтах эта процедура к началу 2009 г. уже была проведена, следовательно, из этих шахт изъято 288 боезарядов, а установлено только 48, соответственно вместо изъятых 208,8 т забрасываемого веса установлено всего 57,6 т. Такова цена перехода на твердотопливные ракеты в наземной группировке (см. «Отечественные записки», 11.09.2008).

26 ноября 2008 г. в России с космодрома Плисецк с мобильной пусковой установки был осуществлен испытательный запуск межконтинентальной баллистической ракеты нового поколения РС-24 с разделяющейся головной частью. Ракета эта была разработана под руководством генерального конструктора Юрия Соломонова в Московском институте теплотехники, где сделали «Тополь-М» и доводят до ума морскую «Булаву-30». На новой ракете могут быть установлены от шести до десяти боеголовок индивидуального наведения мощностью от 100 до 300 килотонн каждая. Кроме того, двигатели, работающие на жидком топливе, расположенные на третьей ступени ракеты, дают ей возможность маневрировать на заключительном участке траектории и — почти как легкой крылатой ракете — уходить от средств ПРО. Особенностью новой ракеты является и то, что боеголовки с нее могут сбрасываться не единым блоком, а по очереди, увеличивая, таким образом, ареал поражения. Это был третий пуск РС-24 с 2006 г. Считается, что трех успешных пусков подряд достаточно, чтобы с декабря 2008 года поставлять ее в Космические войска. «Ракетный комплекс пятого поколения РС-24 с разделяющимися головными частями индивидуального наведения заменит на боевом дежурстве те ракетные комплексы, у которых истекают гарантийные сроки», — заявил командующий РВСН. Речь идет о том, что РС-24 заменит устаревшие «Стилет», «Сатану», Р-36МУТТХ и Р-36M2 «Воевода» (SS-18 по натовской классификации).

Основной интригой испытаний стало то, что новая ракета с разделяющимися боеголовками должна поступить в войска в декабре 2009 года, ровно к моменту окончания сроков действия договора СНВ-1, который такие виды вооружений категорически запрещает. Но так как администрация Джорджа Буша не спешила продлевать срок действия договора и в декабре 2008-го российско-американские консультации по этому поводу закончились ничем, Россия в одностороннем порядке оставила за собой право иметь наступательные вооружения последнего поколения. Предполагается поэтому, что вместе с «Тополем-М», у которого с декабря 2009 года в «голове» тоже могут появиться три боевых блока индивидуального наведения, РС-24 в перспективе составит основу ударной группировки Ракетных войск стратегического назначения.

Однако гладко было на бумаге… При крайне низком, как сегодня, темпе строительства новых ракет и ускоряющемся выводе старых в ближайшие десять лет РВСН могут сократиться до 100–200 однозарядных МБР. Переломить эти тенденции в рамках нынешней военной политики невозможно. Создатель «Тополя», Московский институт теплотехники, и его производитель, Воткинский завод, сегодня монополисты в сфере строительства межконтинентальных ракет. Никакой конкуренции они не позволят — допуск к бюджетным ассигнованиям для «варягов» надежно перекрыт. Между тем по своим возможностям это весьма слабые производства. Взять хотя бы Воткинское предприятие, где делают «Тополь-М». Более 7–8 «изделий» в год оно не выпускает. А надо делать еще и новую стратегическую «Булаву» для новых подводных лодок, и оперативно-тактическую ракету для комплекса «Искандер» для Сухопутных войск. А теперь еще и РС-24. Чем объясняется в таком случае выбор Минобороны? О том, что в подобных случаях фирма-производитель «распиливает» бюджет совместно с посредниками и высшими чинами заказчика, т. е. генералами из Минобороны, написаны тома. Они предпочитают иметь дело только со «своими». Получается замкнутый круг — государство выделяет огромные средства на перевооружение армии, а те, кто этой армией непосредственно руководит, объективно делают все, чтобы этот процесс затянуть. И разорвать этот порочный круг нельзя без разработки, испытаний и запуска в производство тяжелых многозарядных МБР нового поколения. Для этого понадобятся еще многие годы и сотни миллиардов рублей, а также формирование качественно новых конструкторских бюро и создание новых предприятий-производителей. И конечно — успехи в борьбе с коррупцией на всех фронтах.

Морские стратегические

В октябре 2008 г. стратегическая атомная подлодка Северного флота «Рязань» завершила успешный переход подо льдами Арктики с Северного на Тихоокеанский флот для постоянного несения службы в этом регионе. Она и была той самой, что сохранилась в ходе учений после учебного «ядерного удара» и была готова нанести агрессору «неприемлемый ущерб». «Этот переход подтвердил умение российских подводников действовать в экстремальных ситуациях подо льдами без всплытия на поверхность, что чрезвычайно важно во время угрожаемого периода. В конечном счете, это говорит о неотвратимости нанесения ответного ядерного удара по любому агрессору», — сказал бывший начальник главного штаба ВМФ РФ адмирал (подводник) Виктор Кравченко.

Во-первых, отметил адмирал, во время войны руководство страны может принять решение о перебазировании лодок с Севера на Восток и обратно. «В такой период может возникнуть необходимость концентрации подводных сил на одном театре военных действий, например, на востоке. В этом случае самым коротким и безопасным маршрутом является Арктика», — считает Кравченко.

Во-вторых, в угрожаемый период для повышения боевой устойчивости подлодкам может быть отдан приказ перебазироваться в арктический регион, где подлодки не видны ни с воздуха, ни из космоса. «В то же время при необходимости они могут всплыть, пробив полынью в тонком льду, и нанести удар баллистическими ракетами», — заявил адмирал. По его словам, найти полынью во льдах толщиной до 4,5 метра чрезвычайно сложно, нужно иметь навыки, опыт, умение. «Во время таких переходов, какой совершила «Рязань», и отрабатывается экипажем весь комплекс подобных мероприятий», — сказал Кравченко (цит. по «РИА «Новости», 30.10.08)

Он отметил, что последний раз подобный переход осуществила многоцелевая атомная подлодка Северного флота «Томск» (проект 949, аналог «Курска») в 1998 году. 10 лет наши подводники были лишены возможности совершать такие походы, жизненно важные для самой безопасности России и ее способности наносить ответный удар. 10 лет! Это невероятно и недопустимо в мире продолжающегося военного противостояния консолидированного евро-американского противника с Россией!

При всей драматичности ситуации в РВСН, положение с морской составляющей стратегических ядерных сил еще хуже. В 1990-е годы, после серии неудачных испытаний, было принято решение (по-видимому, ошибочное) отказаться от создания баллистической ракеты Р-39М для перевооружения подводных крейсеров проекта 941. Вместо нее было решено разрабатывать Р-30 «Булава», под которую предполагалось строить новые подлодки проекта 955.

22 декабря 2007 г. агентство РИА «Новости» победно сообщило со ссылкой на начальника вооружения ВС РФ, замминистра обороны генерала армии Николая Макарова, следующее: «ракетный подводный крейсер стратегического назначения «Юрий Долгорукий», спущенный на воду в Северодвинске со стапелей ФГУП «Севмашпредприятие» в апреле 2007 года и вооруженный новейшим ракетным комплексом «Булава», войдет в боевой состав морских стратегических ядерных сил РФ в 2008 году». Этого, увы, не произошло. Почему? Морской стратегический ракетный комплекс «Булава» может нести 10 ядерных блоков индивидуального наведения. Радиус действия «Булавы» — 8 тыс. километров. Комплекс морского базирования должен был стать основным для новейших стратегических ракетоносцев проекта 955 (шифр «Борей»), которые начали строить на «Севмашпредприятии»: «Юрий Долгорукий», «Александр Невский» и «Владимир Мономах» (по 12 твердотопливных ракет «Булава-М»). Также предусматривается, что эта ракета будет устанавливаться на модифицированных лодках проекта 941.

Создателем «Булавы» стал автор «Тополя» — все тот же Московский институт теплотехники. Предполагалось, что «Булава» будет максимально унифицирована с «Тополем». «В США, традиционно стремящихся к максимальной унификации вооружения и военной техники, — пишет профессор Кузнецов, — наземные МБР и морские стратегические ракетные комплексы всегда создавались разными корпорациями и никогда не унифицировались. Это объясняется тем, что условия боевого применения этих ракетных систем принципиально различны. Первая стартует из-под воды, ее платформа (подводная лодка) при этом перемещается в пространстве со всеми возможными степенями свободы. У ракет наземного базирования место старта точно определено и неподвижно. Таким образом, перед создателями этих ракет стоят очень разные задачи».

Московский институт теплотехники всегда специализировался на создании ракет наземного базирования, а созданием баллистических ракет для подводных лодок занималось Миасское КБ им. Макеева в Челябинской области. Московский институт никакого опыта создания ракет для подлодок не имел, «Тополь» изначально задумывался как ракета наземного базирования. Поэтому не приходится удивляться тому, что все испытания «Булавы» оказались в той или иной степени неудачными. И самым скандальным был провальный запуск в конце 2007 года в присутствии тогдашнего президента Владимира Путина. Исключение составляло лишь испытание весового макета, однако в этом случае испытывалась не ракета, а пусковая установка. Уже с первых пусков было ясно, что продолжать испытания бессмысленно. Тем не менее, были заложены сразу три ракетных подводных крейсера под ракету, которой нет! Непонятно, можно ли каким-то образом переоборудовать эти лодки, если создать «Булаву» не удастся (подобно американским подлодкам типа «Огайо»), сделать их носителями крылатых ракет. 11 октября 2008 г. Президент РФ Дмитрий Медведев присутствовал на пуске межконтинентальной баллистической ракеты с атомного подводного крейсера «Тула». Но запустили в тот день не «Булаву», чтобы не позориться, а «Синеву». Президент был доволен и с удовольствием констатировал перед телекамерами: «В результате успешного пуска была зафиксирована дальность 11 547 километров». И подчеркнул, что у «Синевы» «есть хорошие перспективы». Установленный рекорд особого смысла не имел, потому что стратегические АПЛ для того и сделаны, чтобы атаковать с расстояния в 3–4 тыс. км. Максимальная дальность полета «Синевы» — 8300 км при массе головной части в 2,8 тонны. При снижении нагрузки дальность увеличивается. Очевидно, что на 11,5 тыс. км ракета доставила макет боевого блока минимально возможной массы. На следующий день после «Тулы» пуски ракет «Синева» во встречных направлениях осуществили еще два подводных ракетоносца проекта 667 БРДМ. «Зеленоград» из Охотского моря поразил цель на полигоне «Чижа» на севере Архангельской области, а «Екатеринбург» — из Баренцева моря успешно отстрелялся по полигону «Кура» на Камчатке. Но все эти детали куда менее важны, чем перспективы дальнейшего финансирования новой ракеты для российских подводных ракетных крейсеров. «Синева», как известно, — это модернизированная, но давно устаревшая морская ракета РСМ-54. С декабря 2003 г. ракеты «Булава» проходят испытания на переоборудованной на «Севмаше» субмарине «Дмитрий Донской» (проект 941У), но за 10 лет конструирования из десяти испытательных пусков пять закончились неудачно. Причем никто так и не мог объяснить почему. Пуск «Булавы» 23 декабря 2008 г. с борта атомной подводной лодки «Дмитрий Донской» Северного флота не оправдал надежд моряков — во время полета отказала третья ступень, и ракета самоликвидировалась, взорвавшись в воздухе. Когда эта ракета поступит на вооружение, не смог сказать после этого фиаско даже главком ВМФ России адмирал Владимир Высоцкий, ограничившись фразой: «Пока не комментирую, ситуация сложная». Решено было, тем не менее, что испытания «Булавы» будут продолжены в 2009 году, в том числе с борта стратегического ракетоносца «Юрий Долгорукий», для которого и создавалась эта ракета. Принятие «Булавы» на вооружение планировалась на 2009 г. вместе с этой подлодкой. «Булава» же должна стать основной для новейших стратегических ракетоносцев проекта 955 (шифр «Борей»), которые строятся на «Севмашпредприятии». Это — подводные ракетоносцы «Юрий Долгорукий», «Александр Невский» и «Владимир Мономах» (по 12 твердотопливных БРПЛ «БулаваМ»). 10 июня 2009 г. Минобороны сообщило, что «Долгорукий» и «Невский» будут включены в состав флота уже в 2009 г. «Юрий Мономах» пока только заложен. Т. е. ставка была сделана на заведомо провальную ракету. Но только после того, как во время испытаний 15 июля 2009 г. (это было тринадцатый пуск) «Булава» опять потерпела аварию, генеральный конструктор МИТ Юрий Соломонов написал рапорт об отставке. В советские времена дело отставкой не обошлось бы. Судили бы, и справедливо. Согласно открытым данным, на создание и испытание «Булавы» к моменту ее последнего провального пуска было истрачено как минимум 300–310 миллионов долларов. Это на порядок больше того, что Соломонов обещал в тот момент, когда было принято решение передать ему разработку «Булавы». Говорили уже о вредительстве. Началось расследование. Однако не нужно быть следователем, чтобы понять — главное в некомпетентности специалистов МИТ, включая самого Соломонова, в том, что касается разработки морских ракет. Но кто-то из высшего руководства, к которому Соломонов был близок, закрыл на это глаза, и передал в МИТ разработку новой ракеты морского базирования из КБ Виктора Макеева (теперь ГРЦ им. Макеева), которое 60 лет занималось проектированием морских ракет. Чем провал проекта «Булава» может быть чреват с точки зрения безопасности страны? Заведующий отделом Института политического и военного анализа Александр Храмчихин, с которым мы уже знакомы, считает, что «в системном плане ситуация до такой степени катастрофична, что провал «Булавы» ничего нового уже не добавляет». «У нас, — говорит этот эксперт, — происходит ликвидация Вооруженных сил, в том числе и стратегических ядерных. Собственно говоря, даже если бы все прошло успешно, одна отдельная — даже самая удачная — система такую ситуацию спасти не может. Провал имеет общий системный характер, и один частный провал принципиально дела не меняет. Хотя этот провал стоил развитию оборонных технологий много лет и очень много денег. Из-за того, что время было потрачено на провальный проект, наше отставание в технологическом плане увеличилось лет на десять» (См. «Взгляд», 22. 07. 2009). Провал «Булавы» привел к тому, что новые подводные лодки проекта «Борей» останутся без ракет. А в эти лодки уже были вложены миллиарды. Первая из серии («Юрий Долгорукий» стоимостью в 23 млрд. руб.) к 15 июля 2009 г. заканчивала испытания, две другие на подходе. Заложена была четвертая. На эту стратегическую систему (подлодки и ракеты) уходит ежегодно около 40 процентов закупочного бюджета Минобороны. Причем весь ужас ситуации в том, что лодки проект «Борей» приспособлены именно под параметры «Булавы» и переделать их под какую-то другую ракету, даже под более успешную «Синеву» обойдется во столько же, сколько строительство новой подлодки-ракетоносца.

Президент Медведев в ходе тех памятных пусков, о которых говорилось выше, сделал выбор в пользу «Синевы». Это понятно. Пока не «Булава», а «Синева» — лучшая ракета в мире по энергомассовому соотношению. Отношения ее массы к забрасываемому весу и дальности полета на 25–30 % выше, чем у американских «Трайдент-1» и «Трайдент-2». Она может нести 10 ядерных блоков по 100 килотонн, имеет повышенную защиту от воздействия электромагнитных импульсов и средства преодоления ПРО. Система астро— и спутниковой навигации «Малахит-3» позволяет поражать цель с точностью до 500 м. Побережье США, как отметило «Независимое военное обозрение», прикрыто системой мощных сонаров и патрульными самолетами противолодочной авиации. Это позволяет обнаруживать подводные лодки на расстоянии в несколько тысяч километров. «Но если «Синева» находится в 11 тыс. км — она невидима. Система ПРО прикроет США со стороны российского Дальнего Востока, Северного полюса и Европы, а со стороны Латинской Америки — нет. И даже малая боеголовка потенциально может нанести неприемлемый ущерб. Так что «Синева» вполне годится на роль асимметричного ответа на американскую ПРО в Европе». Видимо, поэтому по решению Президента России было возобновлено прерванное в 2004 году производство ракет «Синева». Всего их предполагается изготовить около сотни.

Очевидно, «Синева» останется основой российских морских сил ядерного сдерживания. Однако имеющиеся шесть подлодок проекта 667 БРДМ к 2015 году должны пойти на списание. Если лодки типа «Юрий Долгорукий» будет экономически невыгодно переделывать под «Синеву», то «Синеву» придется ставить на лодки, которые строились еще в 1985–1991 годах. Ресурс их подходит к концу. Все они, по-видимому, будут списаны до 2020 года. Создание нового ракетного комплекса на базе усовершенствованной «Синевы» и лодки под него потребует многих лет и сотен миллиардов рублей. В общем, куда ни кинь, всюду клин! Тут Храмчихин абсолютно прав.

В итоге к середине следующего десятилетия в составе российских ядерных сил, как считают независимые российские эксперты, в частности, Храмчихин, — могут остаться не более 300 межконтинентальных ракет наземного и морского базирования и не более чем 600 зарядов на них. Выполнение такими силами функции ядерного сдерживания окажется под сомнением. У США появится возможность с помощью обезоруживающего неядерного удара уничтожить почти все российские стратегические ядерные силы, а единичные уцелевшие ракеты добить с помощью ПРО. Стратегические силы Китая к этому времени сравняются с российскими или даже обойдут их по размерам. Учитывая абсолютное превосходство китайской армии над ВС РФ в силах общего назначения и крайне низкую чувствительность китайцев к собственным людским потерям, возникнет ситуация, когда Пекин, как и Вашингтон, смогут разговаривать с Москвой с позиции силы. Говорить о гарантиях суверенитета в этих условиях РФ будет бессмысленно. Как тут не вспомнить бессмертную фразу экс-премьера Черномырдина: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда».

Стратегические бомбардировщики

Авиационная компонента стратегических ядерных сил в последние восемь лет была наиболее стабильной по своему составу. Некоторое уменьшение числа крылатых ракет с 1999 по 2007 год было чисто формальным, поскольку бомбардировщики Ту-95МС6 и Ту-95МС16 (несут шесть крылатых ракет и 16 соответственно) быстро трансформируются друг в друга, правда, увеличение боевой нагрузки приводит к уменьшению дальности полета. Однако Ту-95МС устарели морально и физически, их вывод из состава ВВС уже начался. Кроме того, стратегические бомбардировщики могут использоваться для решения боевых задач в неядерном снаряжении в ходе обычных войн, что повышает их боевую ценность для вооруженных сил, но снижает значение как составляющей стратегических ядерных сил. Согласно заявлениям некоторых официальных лиц из Минобороны, к 2015 году стратегическая авиационная группировка будет увеличена до 50 бомбардировщиков Ту-95МС и Ту-160. К началу 2009 г. ВВС РФ имели 79 таких самолетов, т. е. уменьшение группировки на 29 единиц подается как ее увеличение! На фоне мощной американской армады стратегических бомбардировщиков, которые несут постоянное боевое дежурство у российских границ с ядерным оружием на борту, стратегическая авиация РФ выглядит явно неадекватно. Все радовались, что удалось хотя бы наладить боевое дежурство наших «белых журавлей» над Атлантикой.

Системы предупреждения

В качестве единственно положительного в развитии ядерных сил можно отметить начало строительства новой серии РЛС системы предупреждения о ракетном нападении типа «Воронеж». Важно не только и даже не столько техническое обновление средств предупреждения, сколько избавление России от зависимости со стороны других стран СНГ. Сегодня из восьми таких РЛС лишь три находятся на территории России (две — на Украине, по одной — в Белоруссии, Азербайджане и Казахстане). Зависимость от соседей в столь чувствительном вопросе едва ли допустима.

Куда ни кинь, всюду клин

Силы общего назначения находятся в ситуации несколько менее критической, нежели стратегические ядерные силы, лишь потому, что их боеспособность не настолько критически важна для сохранения суверенитета России. Тем не менее, без наличия полноценных сил общего назначения обороноспособность РФ обеспечить невозможно. На развитии этих сил критически сказываются отсутствие внятной концепции военного строительства, неопределенность относительно внешних угроз и типа войн и конфликтов, которые придется вести. Если перед ядерными силами стоит задача нанесения неприемлемого ущерба любому вероятному противнику, то определить территориальную и видовую структуру, количество и тактико-технические характеристики вооружения и военной техники сил общего назначения, характер боевой подготовки невозможно без четкого понимания того, какого типа войны с каким противником им придется вести.

За 1992–1999 годы Сухопутные войска получили 120 танков Т-90 (четыре батальона) и до 30 Т-80У (один батальон). За 2000–2007 годы на вооружение поступило 90 танков Т-90 (три батальона). Всего в Сухопутных войсках примерно 200 танковых батальонов, кроме того, значительное количество танков находится на базах хранения. Если говорить о стоимостном выражении программы перевооружения, то Т-90 стоит около 30 миллионов рублей. Затраты на модернизацию танка, как показывает мировая статистика, могут составить до 60 % стоимости новой машины такого класса. И модернизированный танк обойдется примерно в 18 миллионов. Вот тут-то и заключается лукавство нашего славного Министерства обороны. По большому счету, модернизация Т-72 в вариант Т-72М1 представляет собой бесполезную работу. Она ничего не дает по повышению огневой мощи и защите. Боезапас 125-мм танковой пушки практически устарел. Усиление верхней лобовой детали корпуса 16-мм броневым листом, а также использование песчаных стержней в качестве наполнителя в броневой конструкции башни практически не спасает Т-72М1 от современных противотанковых средств. Модернизация, например, в 2006 году 139 танков нужна была Министерству обороны только для имитации процесса активной деятельности с большими затратами для государства и выгодой для ремонтных заводов Министерства обороны, где почему-то (а вовсе не на танковых заводах ВПК) проводится модернизация. Самолетный и автомобильный парк тоже модернизируется на заводах, принадлежащих Министерству обороны. Естественно, финансирование проходит мимо предприятий ВПК, оно непрозрачно и слабо контролируемо. С 1981 по 1985 годы было модернизировано 2985 танков Т-55 до уровня Т-55АД и Т-62 — до уровня Т-64. Были затрачены колоссальные ресурсы на модернизацию устаревших машин, а в это же время США и ФРГ приступили к замене своих старых марок танками М1 «Генерал Абрамс» и «Леопард». Все затраты на модернизацию в РФ между тем не привели к повышению боевых характеристик старой машины. Это же повторяется из года в год Главным автобронетанковым управлением.

Еще в 2007 г. начальник Генерального штаба генерал Макаров сообщил, что начаты испытания танка нового поколения, принципиально новой боевой машины «с абсолютно новой ходовой частью, силовой установкой, системой управления огнем, вооружением, системой распознавания целей и разведки». Макаров обещал, что этот танк — речь шла о T-95, разработанном в конструкторском бюро Уралвагонзавода в Нижнем Тагиле — поступит на вооружение армии к 2009 году. Утверждали, что Т-95 по всем параметрам превосходит все ныне существующие образцы, в том числе — западные аналоги. Его показывали только на полигонах и его активно заказывали иностранные государства. Увы, и к 2009 году в наших войсках Т-95 не увидели. К тому же оказалось, как отметил в своей статье в «Независимой газете» военный эксперт Михаил Растопшин, Т-95 не превосходит западные образцы, а всего лишь «пополнит ряд старых бронированных машин Т-72, Т-80, Т-90 еще одним образцом, в конструкцию которого заложена философия прошедших войн». Растопшин приводит детальное описание того, чем встретят этот танк на поле боя вооруженные силы блока НАТО. Стоит вчитаться в эти строки, чтобы понять, насколько далеко продвинулась боевая техника в этих странах, и как отстали от них ВС РФ. «Охота» на Т-95, — пишет эксперт в «НГ», — начнется с момента обнаружения колонны этих танков спутниками-разведчиками, тактической авиацией и БПЛА. По колонне последуют удары с воздуха с использованием управляемых авиационных бомб GBU-15 с кассетной БЧ, управляемых авиационных ракет AGM-130 и других перспективных управляемых боеприпасов. Данные ПТС будут снаряжаться самоприцеливающимися боевыми элементами (СПБЭ) SADARM.

Наряду с авиационными ударами последуют пуски оперативно-тактических ракет типа «Ланс», БЧ которых снаряжаются СПБЭ Skeet, и стрельба РСЗО MLRS ракетами, оснащенными СПБЭ SADARM. В тактической зоне танки попадут под огонь 155-мм артиллерийских систем, применяющих снаряды SADARM (США), BONUS (Швеция), SMArt-155 (ФРГ), которые содержат по два СПБЭ. Основным достоинством СПБЭ SADARM и Skeet является их воздействие по крыше Т-95, активная защита которой не способна противостоять ударному ядру массой около 0,5 кг (материал — медь или уран), летящему со скоростью 2 км/с. От соударения ядра с броней крыши образуются откольные осколки массой несколько килограммов, что значительно усиливает заброневое действие. 155-мм артиллерийские системы также будут вести огонь кассетными снарядами М483А1, М484 (США) и DM642, DM652 (ФРГ), снаряженными кумулятивно-осколочными элементами, значительное количество которых даже при небольшой бронепробиваемости способно выводить из строя танки, попадая в их наиболее уязвимые зоны и наружное оборудование. Когда расстояние от линии боевого соприкосновения составит около 10 км, Т-95 подвергнутся воздействию микроволнового оружия. При этом степень поражения электронной аппаратуры, которой насыщен новый танк (бортовая информационно-управляющая система, система связи и передачи данных; электроника имеется и в комплексе активной защиты), может изменяться от ухудшения ее работы до полного вывода из строя. Уцелевшие после авиационных и артиллерийских ударов Т-95 будут встречены огнем противотанковых ракетных комплексов. Боевые характеристики зарубежных ПТУР всегда опережали параметры защиты отечественных танков Т-72, Т-80, Т-90. Установка навесной и встроенной ДЗ на советских танках немедленно вызывала реакцию за рубежом — в короткие сроки были созданы ракеты с тандемными БЧ, преодолевающие ДЗ с вероятностью не менее 0,8. Бронепробиваемость основного заряда зарубежных тандемных БЧ AGM-114L Longbow Hellfre, НОТ2Т, Eryx, Milan2T, Javelin значительно превосходит стойкость защиты танка Т-95, что свидетельствует о высоком заброневом действии. Вероятность поражения Т-95, оснащенного встроенной ДЗ типа «Контакт-5», этими ракетами по критерию «потеря огня или подвижности» при обстреле лобовых зон будет составлять 0,8–0,9.

В рамках программы Future Combat Systems (FCS) предусматривается создание и принятие на вооружение американской армии после 2012 года нового поколения ПТРК с более высокими боевыми характеристиками. Вот почему хотелось бы знать, какие современные зарубежные ПТУР были выбраны в качестве типовых боеприпасов для отработки защиты танка Т-95. Известно, что при проведении государственных испытаний защита танка Т-95 должна быть проверена стрельбой аналогами перспективных иностранных ПТС, принятых за типовые. Впрочем, надо полагать, что за рубежом к преодолению противотандемной ДЗ «Реликт» давно готовы. Это могло случиться путем модернизации, например, ПТУР НОТ 2Т (Франция, ФРГ). Данная ракета имеет предзаряд, отстреливаемый при подлете к цели. При диаметре предзаряда 70–80 мм достигается бронепробиваемость 450–500 мм по гомогенной бронеплите, что достаточно для инициирования сразу двух слоев ВВ динамической защиты «Реликт». После чего основной заряд ракеты, обладающий бронепробиваемостью не менее 1000 мм, обеспечит поражение Т-95. Дополнительная противоосколочная защита предзаряда НОТ 2Т позволит нейтрализовать действие АЗ танка Т-95, что обеспечит основному заряду тандемной БЧ возможность поражения корпуса бронемашины. Другими словами, предзаряд, вызывая огонь на себя, создает условия основному заряду проскочить АЗ без помех. Зарубежные минометные самонаводящиеся противотанковые мины Merlin, Grifn, Strix тоже представляют серьезную угрозу Т-95. Эффективное поражение ими танков достигается за счет крутой навесной траектории и попадания в слабозащищенную крышу бронированной машины. Максимальная дальность стрельбы этими минами составляет 4–8 км. Данным боеприпасам с бронепробиваемостью 500–750 мм не страшна любая навесная ДЗ, устанавливаемая на крыше танка. Вероятность поражения Т-95 Merlin, Grifn, Strix будет составлять 0,7–0,8.

Нельзя пройти мимо инженерных боеприпасов — противотанковых мин — противогусеничных, противоднищевых и противобортовых. Как следует из названий, они предназначены для эффективного поражения слабозащищенных зон танка. В последнее время появились мины, действующие по крыше бронемашин. Так, в США создана противотанковая мина с большим радиусом действия WAM (Wide Area Mine), которая имеет акустический и сейсмический датчики для обнаружения цели. По сигналу этих датчиков мина благодаря пороховому двигателю взлетает на определенную высоту, после чего начинается сканирование местности для поиска цели и ее поражения в дальнейшем с помощью ударного ядра.

В войсках НАТО, кстати, уделяется большое внимание использованию дистанционных систем минирования, которые позволяют c помощью артиллерии, РСЗО, вертолетов и самолетов устанавливать минно-взрывные заграждения практически на любых расстояниях в короткие сроки, исчисляемые минутами. И, наконец, высокая бронепробиваемость зарубежных 120-мм БПС позволит совместно с другими противотанковыми средствами добить прорвавшиеся к линии боевого соприкосновения Т-95. При этом вероятность поражения Т-95, например, снарядом М829А2 при обстреле лобовых зон на дальности 2 км будет составлять 0,7–0,8.

Уже имеющиеся сегодня зарубежные средства разведки в сочетании с высокоточными авиационными и артиллерийскими боеприпасами практически не позволят любому соединению танков Т-95 выполнить боевую задачу еще до выхода на передний край. Следовательно, возникает сомнение в эффективном использовании новой бронированной машины в боевых действиях против хорошо подготовленной армии, оснащенной современным оружием» («Независимая газета», 15.05.2009). Оказывается, на Западе против лома нашли приемы. И это надо учитывать. А наше танкостроение, увы, пока что «не догоняет». Идет вал. Наше танкостроение рассчитывает на потребителя из стран «третьего мира», где всех этих натовских противотанковых штучек нет и в помине, и там даже Т-90 выглядит королем. Но воевать-то нам придется не со странами Африки. Если оттуда и придет угроза национально безопасности России, то не военная. Самая страшная — это СПИД.

О том, что ситуация в ВВС РФ близка к катастрофической, было известно еще до «пятидневной войны». Конфликт в Южной Осетии только подтвердил этот диагноз. В 1992–1999 годах ВВС получили до сотни крылатых машин, а за 2000–2007 годы для ВВС было закуплено всего два новых самолета Су-34. Всего в ВВС числится до 1700 боевых самолетов, что также вызывает серьезные вопросы по поводу низких темпов обновления авиационной техники. Отметим, что за два года президентства Путина было модернизировано где-то 30–40 штук Су-27 и Су-25. Наиболее часто в военном небе в ходе «пятидневной войны» мелькали «Грачи» — штурмовики Су-25. Появившийся более тридцати лет назад, Су-25 был принят с восторгом как достойное продолжение военной легенды — знаменитого Ил-2. Лучший советский штурмовик конца ХХ века отличался от лучшего советского штурмовика Великой Отечественной очень немногим. Даже целеуказание для Су-25 осуществлялось и осуществляется авианаводчиком по радиосвязи с выдачей очень приблизительных координат. А то, как в стародавние времена, рисуется на бумажной полетной карте перед вылетом. Никаких цифровых карт местности, заложенных в бортовой компьютер, у Су-25 нет, как нет у него компьютера и даже радиолокатора.

При малейшей небесной дымке, тем более в сумерках, Су-25 из грозных боевых птиц превращаются в слепых птенцов. Разобрать с высоты, что же оказалось у тебя в прицеле — жилой дом или склад с оружием, база боевиков-террористов или лагерь федеральных войск, — летчику Су-25 практически невозможно. А стрелять-то надо! Неудивительно, что уже во время первой контртеррористической операции в горах появление в воздухе родных штурмовиков вызывало тревожные настроения не только у боевиков. И непреднамеренных воздушных ударов по своим войскам было немало. А уж что говорить о неоправданно разрушенной (просто из-за рассеивания ракет и бомб) гражданской инфраструктуре и гибели мирных жителей! Даже на неизбежные издержки войны такие потери списывать неприлично. Во время скоротечной войны с грузинскими агрессорами стало окончательно ясно, что в условиях густонаселенной гражданским населением местности, там, где позиции своих войск и войск противника постоянно меняются, применение Су-25 чревато последствиями просто катастрофическими.

Что делать? Наверное, создавать штурмовики нового поколения или хотя бы модернизировать истребители МиГ-29 и Су-27.

Самые различные модернизационные проекты, превращающие истребители, создававшиеся только для воздушного боя, в многофункциональные истребители-бомбардировщики, в России есть! И генералы из главного штаба ВВС о них прекрасно знают. Программа по созданию истребителя 5-го поколения на сегодня является единственной в России программой по разработке действительно нового образца вооружения и военной техники (по крайней мере, из тех, что не засекречены). В США тяжелый истребитель 5-го поколения F-22 с 2004 года поступает на вооружение, им уже укомплектовано 1-е авиакрыло. В Северной Америке «реальное проектирование» двигателя F-119PW-100 началось в 1987 году. То, что российская программа создания истребителя 5-го поколения безнадежно отстает от аналогичной программы США, в Минобороны РФ не признают. Тем не менее, вопреки обещаниям вице-премьера Сергея Иванова российский истребитель 5-го поколения в 2009 году не взлетит. Дело в том, что, как сообщило агентство «Новый Регион» в начале марта 2009 г., уже в июне в Комсомольске-на-Амуре, на заводе, где идут работы над этим суперсекретным истребителем, даже внешний вид которого — государственная тайна — уволили более тысячи человек. Под угрозой потерять работу и средства к существованию оказались уникальные специалисты, на которых и держится это сверхсекретное производство нашей оборонки. Это — «Комсомольск-на-Амуре производственное авиаобъединение им. Гагарина» (КНААПО). Оно входит в состав АКХ «Сухой» и занимается производством поставляемых на экспорт истребителей семейства «Су». На КНААПО производятся истребители Су-30 МК2, Су-30 МК, Су-27 СМК, а также опытные образцы многофункционального истребителя поколения «4 ++» Су-35. Кроме того, КНААПО выбрано в качестве производственной площадки для изготовления опытного образца первого российского истребителя пятого поколения ПАК ФА. Также в тесном сотрудничестве с КНААПО АКХ «Сухой» ведет разработки пассажирского лайнера нового поколения Sukhoi Superjet 100.

Поводом для затяжного противостояния коллектива и заводской администрации стало нежелание топменеджмента АХК «Сухой» и руководства КНААПО повышать коллективу зарплату. Между тем авиаспециалисты, благодаря труду которых «Сухой» заработал себе репутацию лидера в области экспорта боевых истребителей, просили совсем немногого — повысить тариф первого разряда до 2 тыс. 160 рублей (в марте платили 1 тыс. 800 рублей). После того, как гендиректор КНАППО А. Пекарш эти требования отклонил, заводчане вышли на экстренный митинг, по итогам которого была принята резолюция. Документ констатировал, что за период госпреобразований не удалось разрешить ни одной проблемы в сфере уровня жизни населения. «Обещания властей о разработке мер защиты беднейших слоев населения от высоких цен на продовольствие, о стабилизации цен на социально-значимые продукты питания и услуги первой необходимости не выполняются», — отмечалось в резолюции коллектива КНААПО. Рабочие говорили, что им платят меньше, чем на другом заводе «Сухого» — «Иркуте», который 20 февраля 2009 г. показывали президенту Медведеву. Тогда у главы государства сложилось мнение, что отечественная авиастроительная отрасль находится на подъеме. Однако в отличие от «Иркута», где к приезду Медведева успели проиндексировать зарплату до 22,5 тыс. рублей, на КНААПО платили не более 17 тыс. 938 рублей. Как оказалось, коллектив завода еще 18 сентября 2008 года направил обращение к Медведеву и Путину с рассказом о своих бедах. Но ответа на это письмо так и не поступало.

Российским руководителям при посещении предприятий оборонки, да и не только оборонки, как правило, показывают очередную потемкинскую деревню. Вот у них и создается впечатление, что в России по части производства вооружений вообще и авиатехники, в частности, все просто великолепно. Но это от истины далековато. Любой репортаж наших телекомпаний с международных авиасалонов создает и у отечественного зрителя такое впечатление, что все армии мира просто умирают от зависти, рассматривая российскую авиационную технику. А уж что касается наших тактических бомбардировщиков последних моделей, что Су, что Мигов, то ни у кого не возникает сомнения, что за ними выстроилась очередь потенциальных зарубежных покупателей на несколько лет вперед. Увы, далеко не все так благополучно с этим небесным оружием России. Вот что рассказывают специалисты:

«Отсутствие у принятых на вооружение носителей новых средств поражения — характерная черта для новых образцов. Примером этому — замена фронтового бомбардировщика Су-24 бомбардировщиком Су-34. Последний унаследовал от предшественника все старое бомбовое, неуправляемое и управляемое ракетное и пушечное вооружение. При скромном радиусе боевых действий в 600 км Су-34 может наносить удары по объектам противника лишь в его прифронтовой зоне. Но что его ждет при этом? Для поражения в условиях визуальной видимости малоразмерных подвижных и неподвижных слабозащищенных наземных целей (комплексов зенитных управляемых ракет — ЗУР, самолетов на открытых стоянках и в легких укрытиях, легких мостов и железнодорожных эшелонов) в боекомплекте Су-34 имеется ракета малой дальности Х-25МЛ, а для поражения целей типа прочных укрытий для самолетов, бетонированных взлетно-посадочных полос, стационарных железнодорожных и шоссейных мостов, промышленных сооружений и складов служит ракета Х-29Л. Обе ракеты оснащены полуактивной лазерной системой самонаведения и имеют максимальную дальность пуска 10 км, что позволяет противнику при использовании современных средств войсковой ПВО надежно поражать Су-34. Су-34 может нести корректируемые бомбы КАБ-500Л и КАБ-1500Л с лазерным наведением или КАБ-500Кр с телевизионным наведением. Особенность боевого применения КАБ-500Л и КАБ-1500Л с лазерной головкой самонаведения (ГСН) — обязательная и непрерывная подсветка цели лучом лазера, причем точность бомбометания определяется тем, насколько стабильно удерживается луч лазера на цели. После отделения бомбы от самолета ГСН начинает принимать отраженный от цели сигнал лазера подсветки. При всяком отклонении бомбы от курса, заданного ей отраженным лучом лазера, на выходе приемного устройства вырабатывается сигнал рассогласования, который воздействует на приводы рулей бомбы, возвращающих ее на заданный курс. Наличие дымки и тумана снижает дальность действия системы наведения бомбы и уменьшает вероятность попадания, что является существенным недостатком управляемых бомб с лазерной ГСН. Дальность применения КАБ-500Л и КАБ-1500Л составляет 3–9 и 3-12 км при диапазоне высот применения 0,5–5 и 1–8 км соответственно. По сути дела эта система непригодна в условиях современной войны, где оружие должно действовать по принципу «нажал кнопку и забыл, само дойдет до цели».

КАБ-500Кр — более продвинутый вариант. Эта бомба имеет ГСН, обеспечивающую ее наведение на объекты, выбор которых осуществляется летчиком. В состав ГСН входит телевизионная камера, позволяющая просматривать местность перед бомбой на траектории ее полета. Изображение местности передается на самолет-носитель и воспроизводится на экране. При атаке летчик направляет самолет на цель. Как только на экране появляется ее изображение, он переводит ГСН в режим автосопровождения, а затем сбрасывает бомбу. После сбрасывания бомба становится полностью автономной. ГСН вырабатывает сигналы ошибок, в соответствии с которыми система управления корректирует планирующий полет по направлению к цели. Дальность применения составляет 2–9 км, диапазон высоты применения лежит в пределах 0,5–5 км. При таких параметрах опасность у летчика Су-34 быть сбитым современными средствами ПВО достаточно высока.

Не вносит существенных изменений недавно принятая на вооружение КАБ-50 °C-Э, корректируемая с помощью спутниковой навигационной системы. Дальность ее пуска составляет 2–9 км. Вместе с тем по сравнению со штатными корректируемыми бомбами с лазерным и телевизионным наведением КАБ-50 °C-Э имеет преимущество при использовании днем и ночью в сложных метеоусловиях. Но и в этом случае дальности пуска корректируемых бомб и управляемых ракет свидетельствуют о крайней опасности действия самолета Су-34 в зоне войсковой ПВО противника.

Неуправляемое оружие Су-34 включает встроенную 30-мм пушку ГШ-30-1 с боекомплектом 180 снарядов; неуправляемые авиационные ракеты; свободно падающие бомбы. Но все эти боеприпасы требуют, чтобы Су-34 находился над целью или вблизи ее, т. е. в зоне активного действия ПВО противника. Например, дальности пуска НАР находятся в диапазоне 2–4 км. Обо всем этом так подробно говорится, чтобы показать: старые боеприпасы не позволяют Су-34 атаковать наземные цели без захода в зону войсковой ПВО противника. А это лишь увеличивает его шансы быть сбитым. Что и было доказано во время конфликта в Южной Осетии.

Ну, а что касается надежности, то вот как с этим обстоят дела. По официальному сообщению представителя ВВС подполковника В. Дрика в ходе осмотров парка авиационной техники при расследовании катастрофы МиГ-29, которая произошла в Забайкальском крае в декабре 2008 г., из общего количества МиГ-29 было осмотрено около двухсот самолетов (всего на вооружении ВВС России имеется 300 самолетов МиГ-29). Допущены к полетам после этого свыше ста машин. Отстранено от полетов около 90 МиГ-29. (Данные «Интерфакс — АВН».) Итак, практически каждый третий МиГ-29 из 300 этих находящихся на вооружении боевых самолетов был забракован! Дальше — больше. Как выяснилось, катастрофа МиГа под Читой произошла из-за коррозии силовых элементов его конструкции. Эксперты объясняли все банальной старостью машин, поставленных еще в советское время. Проверка всех самолетов МиГ-29 ВВС России выявила коррозию у 80 % истребителей. Об этом заявил заместитель главнокомандующего ВВС по вооружениям генерал-майор Олег Бармин. И это еще хорошо, что их вовремя проверили. Не было бы счастья, да несчастье помогло. А если вообще весь авиапарк ВВС РФ проверить?

Даже в элитных частях ВВС самолеты, которые давно пора списать, устарелое оборудование, связь — это будни. И самое страшное, что тем самым подставляют под удар золотой фонд российской авиации — летчиков высочайшего класса, настоящих асов. 17 августа 2009 г. во время учебно-тренировочного полета перед открытием авиасалона МАКС погиб командир элитной части «Русские витязи» полковник Игорь Ткаченко. Разбираясь с обстоятельствами его гибели, журналисты выяснили, что «элитной» часть был только формально. Ткаченко, которому доверяли провести его «Витязей» над Красной площадью во время Парада Победы, ас, перед которым преклонялись его коллеги по высшему пилотажу в США, Франции, Италии, Германии, специально приезжавшие в Москву, чтобы посмотреть на его «мастер-класс» в подмосковном небе, жил в Кубинке в «хрущобе», в пятиэтажке без лифта. И получал обыкновенную, а вовсе не «элитную» зарплату и, как все его боевые товарищи, едва сводил концы с концами. О чем он думал, глядя с высоты на выросшие, как грибы, под Москвой шикарные особняки «новых русских», на копию Петродворца, которую выстроили для шефа Газпрома Миллера на берегу Истры, на все то, что творится сегодня в «новой России»? «Казалось бы, и «Витязи», и «Стрижи» должны быть любимцами государства и ни в чем не знать нужды. Увы, им постоянно приходилось доказывать свою необходимость и испытывать все лишения, которые выпали на долю российских ВВС. Были проблемы с ремонтом и обслуживанием самолетов, с керосином для тренировочных полетов, даже с экипировкой. Кстати, одна из последних версий гибели Ткаченко — не сработала износившаяся парашютная система. Увы, и такое может быть», — писал специальный корреспондент интернет-газеты «Столетие» С.Птичкин («Столетие», 18.08.2009).

Невероятно, но в рамках «реформы Сердюкова», о которой у нас еще речь впереди, поначалу решили вообще разорить родное гнездо «Русских витязей» — военный аэродром в подмосковной Кубинке, где и базировался Центр показа авиационной техники имени трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба, куда и входит пилотажная группа «Витязей». В Министерстве обороны объявили, что 16-я воздушная армия, дислоцировавшаяся в Кубинке, не вписалась в «новый облик Вооруженных сил» и подлежит расформированию до 1 декабря 2009 года. Накануне своей гибели Ткаченко и его асы участвовали в торжественной церемонии прощания с Боевым Знаменем этой армии, сформированной в августе 1942-го. Можно себе представить, с каким настроением они уходили в тот трагический полет…

Только после гибели Ткаченко, когда в российской и зарубежной прессе появились статьи о том, как Минобороны держало «Русских витязей» на голодном пайке, в ведомстве Сердюкова зашевелились. Было объявлено, что «слухи» о перебазировании 237-го гвардейского Центра показа авиационной техники, куда входят пилотажные группы «Русские витязи» и «Стрижи», «не имеют под собой никакой почвы». Центр останется в Кубинке, но «войдет в состав 4-го Липецкого авиацентра боевого применения и переучивания низшего состава, поскольку 16-я воздушная армия в настоящее время расформирована в рамках нового облика Вооруженных сил». Означает ли это, что асы из числа «Витязей» и «Стрижей» будут «переучивать низший состав», или их оставят в покое? В своем выступлении перед журналистами по окончании авиасалона МАКС первый замначальника Главного штаба ВВС России генерал-лейтенант Александр Алешин, опровергший «слухи», предпочел такие детали не уточнять. Он лишь сообщил, что Центр обещали усилить опытными летчиками и пополнить новой боевой техникой и что в ближайшее время планируется выделить для летчиков-пилотажников около 20 служебных и постоянных квартир. «Обеспечение жильем летчиков держит на контроле лично главком ВВС генерал-полковник Александр Зелин», — уточнил Алешин. А что ж раньше-то не подумали обо всем этом? Почему только трагедия в небе Подмосковья заставила показушников в генеральских погонах и без «принять срочные меры», которые прессе, естественно, представили как давно запланированные. Но ясно же было, что без прямого указания с самого верха, после появления скандальных статей о бедственном положении наших асов, и «Витязей» и «Стрижей» продолжали бы гнобить, как и прежде. И так ведь — повсеместно.

После конфликта в Южной Осетии в российских верхах наконец решили, что надо заниматься не только перевооружением ВВС Индии, Китая, арабских стран, но и на свои следует обратить внимание. На следующий день после гибели Игоря Ткаченко на авиационно-космическом салоне МАКС-2009 в присутствии премьера Владимира Путина между Минобороны и холдингом «Сухой» был подписан контракт на 80 млрд. рублей на поставку более 60 новейших боевых самолетов. Договоренность предусматривает поставки 48 новейших истребителей Су-35C c 2010 по 2015 год, двенадцати истребителей Су-27СМ с 2009 по 2011 год и четырех спарок Су-30М2 до конца 2011 года. Первый Су-35 будет предъявлен ВВС в конце 2011 года. Стоимость одного Су-35 — более $40 млн., а Су-27 и Су-30 — более $30 млн. Вроде бы дело сдвинулось с мертвой точки. Вот только полковник Ткаченко не успел всему этому порадоваться.

Что касается наземной ПВО, без которой, в частности, невозможно функционирование стратегических ядерных сил (боевая устойчивость даже шахтных МБР будет близка к нулю), то за 1992–1999 годы зенитные ракетные войска получили около 30 дивизионов (не менее пяти полков) зенитно-ракетных систем (ЗРС) С-300ПМ. Ими невозможно не только прикрыть основные административные и промышленные центры, но даже обеспечить функционирование ядерных сил. Во-первых, все без исключения специалисты признают, что имеющихся в ВВС и ПВО примерно 70 дивизионов ЗРС С-300 недостаточно для обеспечения функционирования надежной ПВО страны. Во-вторых, никакое повышение характеристик не подразумевает количественного сокращения ниже определенного предела: одной зенитной ракетой невозможно сбить более одной цели. Соответственно, если количество целей превысит количество готовых к пуску ракет, ЗРС не сможет выполнить задачу по отражению налета, какими бы высокими ТТХ она ни обладала. А, как уже говорилось выше, США планируют в ходе первого удара запустить десятки тысяч крылатых ракет. Большие надежды связывались с ЗРС С-400. Но после 2000 года в войска она не поступала. Первая техника для войск ПВО поступила лишь в середине 2007 года — полк ЗРС С-400 поставлен на боевое дежурство в Московской области. Программа вооружений предусматривает ввод в боевой строй 18 дивизионов этой системы. Это от трех до девяти полков. О двух поступивших на вооружение (это с 2007 по 2009 гг.). Медведеву доложил Сердюков 17 марта 2009 г., как о крупном достижении его министерства. Однако у военных экспертов заявления официальных лиц о том, что характеристики С-400 в три или более раз выше, чем у С-300, а поэтому ее требуется в три раза меньше, вызывают удивление.

Разработкой современной системы ПРО, сравнимой с американской, в РФ пока не может похвататься ни одно КБ нашей оборонки. Система противоракетной обороны (ПРО) Москвы, как признал 15 июня 2009 г. в интервью агентству INTERFAX экс-главком ВВС России генерал армии Анатолий Корнуков, устарела и не способна в полной мере выполнять свои функции. Он также заявил, что России сейчас практически нечем бороться с ракетами, подобными тем, которые создаются, в частности, в Иране. Отвечая на вопрос о ракетной угрозе со стороны этого государства, генерал сказал: «Оперативно-стратегические ракеты, а тем более оперативные есть уже у многих стран. Пусть эти ракеты дальностью две, две с половиной, до трех тысяч километров — они достают нужные им цели. А чем бороться с ними? Пока нечем».

Аналогичная ситуация с оперативно-тактическим ракетным комплексом «Искандер». Заявления об его скором принятии на вооружение регулярно следуют с 2003 года, однако, судя по имеющимся данным, первые «Искандеры» стали заступать на боевое дежурство только к концу 2008 г. Во множественном числе, как сказал один из военных экспертов РФ, они существуют пока только в теории. Не дай Бог, но если его будут поставлять в войска такими же темпами, как обычно, то к моменту укомплектования комплексами дивизионов «Искандеры» уже безнадежно устареют.

Единственным серьезным изменением в видовой структуре Вооруженных сил за последнее десятилетие стала передача армейской авиации из сухопутных войск в ВВС. Россия стала практически единственной страной, поступившей со своей армией таким образом. Это решение можно считать одной из самых грубых ошибок в области военного строительства за весь постсоветский период. В США вертолетные батальоны не просто остаются в составе сухопутных войск, но и включаются непосредственно в структуру дивизий. Для российских же ВВС вертолеты — не более чем обуза. Никаких разумных (с государственной точки зрения) объяснений данному решению в России так и не было дано. Несколько забегая вперед, скажу, что и в ходе реформы Вооруженных сил РФ, начавшейся вскоре после «пятидневной войны», передача армейской авиации обратно в сухопутные войска возможно начнется, но только после того, как на ее вооружение поступят новые вертолеты.

Вертолеты сегодня — важнейшее и наиболее универсальное средство повышения мобильности и боевой мощи сухопутных войск. На ударные вертолеты приходится наибольшее количество боевых вылетов во время проведения частных армейских операций, в конфликтах малой интенсивности, при противоповстанческих и антитеррористических действиях. В каком же они состоянии? «Сейчас исправность нашей авиационной техники составляет 42–45 %, а на Северном Кавказе она достигает 65 %», — сообщил журналистам 24 октября 2008 г., уже после завершения конфликта в Южной Осетии, начальник Управления армейской авиации ВВС генерал-майор Виктор Иванов. Как сообщил Главком ВВС РФ генерал-полковник Александр Зелин, открывая расширенное заседание Государственной комиссии по рассмотрению итогов государственных совместных испытаний Ми-28-Н, боевого вертолета К-52 и учебно-тренировочного вертолета «Ансат-У» и о состоянии их серийного производства, в период с 2008 по 2012 гг. «запланировано поставить в строевые части более 100 новых боевых и учебных вертолетов». Это решение, однако, у специалистов вызывает больше недоумения, чем радостных ожиданий.

Чрезвычайно странной представляется ситуация с принятием на вооружение нового ударного вертолета для замены Ми-24. Еще в декабре 1987 года были подведены итоги конкурса, на котором Ка-50 одержал победу над Ми-28. В 1995 году указом президента РФ Ка-50 был принят на вооружение и выпущен серией аж в пять единиц. Два вертолета этого типа в 2001 году успешно участвовали в боевых действиях в Чечне. Тем не менее в 2004 году было официально объявлено, что на вооружение поступит Ми-28, разрекламированный «Ночной охотник», который предназначен для поражения наземных и воздушных целей. Главком ВВС РФ генерал-полковник Александр Зелин заявил, что Ми-28Н определен как базовая боевая машина для российских Вооруженных сил и должен поступить к 2012 году на баланс ВВС России. Он станет основной боевой машиной и для всей армейской авиации ВВС.

Почему же это сообщение наших боевых летчиков не порадовало? Дело в том, что облик бортового радиоэлектронного оборудования (БРЭО) этой машины не соответствует функциональному назначению ударного вертолета. Особого внимания заслуживает анализ процесса поражения бронетехники и других наземных целей с помощью ПТУР «Атака», которая составляет основу боекомплекта Ми-28Н. Для управления ракетой используется способ полуавтоматического наведения, при котором наводчик удерживает прицел на объекте поражения, а система наведения автоматически ведет ракету к нему. Положение ракеты относительно прицельной линии определяются с помощью оптической системы (размещенной на Ми-28Н) и трассера, установленного на ракете. Команды управления с вертолета передаются ракете по радио.

В данной ситуации использование ПТУР «Атака» крайне опасно, так как суммарное время визуального поиска наземной цели и управления ракетой больше, чем время реакции современных средств ПВО. Под временем реакции понимается время от обнаружения вертолета до схода зенитной ракеты с пусковой установки, которое для зенитного ракетно-пушечного комплекса малой дальности составляет 4 — 10 секунд. Наибольшей опасности Ми-28Н подвержен при стрельбе на дальности 4–6 км, что требует увеличения высоты полета для обеспечения надежного визуального контакта с объектом поражения.

При цене вертолета, равной цене трех-четырех танков, сомнительно, что Ми-28Н с противотанковым ракетным комплексом (ПТРК) второго поколения в условиях развития зарубежных средств ПВО решит проблему поражения целей с учетом критерия «эффективность — стоимость». Кроме того, из-за старого и малоэффективного вооружения экипажам Ми-28Н уготовлена роль камикадзе. Сегодня недопустимо оснащать дорогостоящие ударные вертолеты ПТУР второго поколения и БРЭО вчерашнего дня. Только установка ПТУР третьего поколения («выстрелил — забыл») и современного БРЭО позволит повысить эффективность вертолетного вооружения.

А как подошли к решению данной проблемы зарубежные разработчики вертолетного вооружения? При создании комплекса американского вертолетного ПТРК «Лонгбоу» преследовалась цель значительно сократить время нахождения вертолета «Апач» под прицельным огнем противника при наведении ракет, чтобы увеличить выживаемость экипажа в боевых условиях. Цель была достигнута благодаря высокоинтеллектуальному БРЭО «Апач Лонгбоу». Главное достоинство этого американского БРЭО заключается в том, что к моменту достижения вертолетом оптимальной высоты для залповой стрельбы уже определены объекты поражения по степени важности и на них нацелены ракеты. БРЭО «Апач», обладая способностью различать зенитные комплексы и колесные машины, а также другие объекты поражения, значительно повышает живучесть вертолета на поле боя. БРЭО «Апач Лонгбоу» автоматически обнаруживает неподвижные и подвижные цели на максимальной дальности стрельбы, идентифицирует их и определяет степень важности каждой цели по пяти классам. Эта система сопровождает цели, координаты которых относительно вертолета передаются на ракету, если она находится вне зоны захвата головкой самонаведения цели, передачу точных координат обнаруженных целей другим вертолетам, ударным самолетам или наземным пунктам. На вертолете «Апач» установлена ПТУР «Хеллфайр» третьего поколения с тандемной боевой частью, которая преодолевает динамическую защиту российских танков с вероятностью 0,8–0,9 и имеет бронепробиваемость 1000 мм, что обеспечивает высокую вероятность поражения танков Т-72, Т-80, Т-90 и даже Т-95. То есть всех состоящих на вооружении Российской армии танков!

Но вернемся к нашим баранам, т. е. к вертолетам. К началу 2008 г. ни один серийный Ми-28 на вооружение не был принят, хотя о поступлении первых машин в части сообщалось еще в середине 2006 года. Только после войны в Южной Осетии было принято решение о начале в г. Артемьевске Приморского края серийного производства и закупках по ГОЗ 2009 г. для армии боевых вертолетов Ка-52 «Аллигатор», пришедших на смену так и не поставленным на поток «Черным акулам». Да и «Аллигатор», наверное, оставили бы только для выставок и экспорта, если бы не клюнул жареный петух на Кавказе. Ведь первые полетные испытания этого вертолета были завершены уже в 1997 г. Но к 2012 г. в войска поступит только 30 таких машин и, как было объявлено, будут они поступать не штучно, а партиями. Слава Богу, этот заказ поможет сохранить вертолетный завод в Приморье и по сути — КБ Камова.

Конфликт в Южной Осетии вскрыл еще один «нарыв» в наших ВВС — мало того, что самолетов и вертолетов не хватает, так и летать на них некому. Минимально необходимым для поддержания основных навыков пилотирования и боевого применения считается уровень налета в 60–70 часов в год, оптимальным — 120 часов и более. В 1990-е годы этот уровень составлял в ВВС РФ, в зависимости от рода авиации, 10–50 часов. В 2006 году средний налет был всего лишь 40 часов в год. Резко выросла аварийность авиации, где скоро не будет ни одного летчика-снайпера, где уже почти нет летчиков 1-го класса. В армейской авиации одна из причин резкого падения боевой готовности вертолетов связана с сокращением финансирования, происшедшим в результате объединения ВВС и ПВО. Единые, они стали получать те же 15 % оборонного бюджета, что получали до слияния.

По беспилотным летательным аппаратам (БПЛА) Россия отстает не только от крупнейших западных стран, но и, например, от Ирана. С началом ХХI века развитие беспилотных самолетов стало одним из важнейших направлений военно-технической политики во всех основных армиях мира. При этом в отечественной программе вооружений до 2015 года о беспилотных аппаратах не говорится вообще. Хотя, как утверждают, после «пятидневной войны» этот пункт в программу перевооружения включили. Но как включили! Решили закупить беспилотники в Израиле. Я специально поинтересовался, а что, у нас в России не могли создать свои БПЛА? Оказывается, давно уже создали. Это наши отечественные летающие тарелки. Они представляют собой гибрид самолета и вертолета с закрытым винтом, при этом пилот для управления такой машиной не нужен — все функции от взлета до посадки выполняются в автоматическом режиме. Главный конструктор этих БПЛА Евгений Янчук разработал несколько моделей, которые могут решать разные задачи. В модельном ряду БПЛА со взлетным весом до 3 кг, БЛА среднего класса (от 5 до 30 кг) и высотные тяжелые БЛА, предназначенные для решения стратегических задач. Особенность последних состоит, в частности, в том, что высота их полета делает их полностью неуязвимыми для средств ПВО потенциального противника. Но вот денег на производство этих чудо-тарелок Янчуку не дают. И почему на вооружение не поставят отечественные аппараты, а закупают БПЛА в Израиле, Янчук затруднился ответить. В Министерстве обороны на этот счет вообще хранили молчание.

Конечно, соблазнительно заполучить сразу самые современные и уже опробованные образцы военной техники на Западе. Но тут надо учитывать, что разработчики такого оружия живут в странах, которые входят в военные блоки, руководимые США. История с GPS — американской системой спутниковой связи, — которая была использована в ходе конфликта на Кавказе в августе 2009 г. так, что давала непростительный сбой при наводке на цели, — весьма показательна. Поняли наши стратеги, что на натовские системы связи надежды в случае войны нет. Пришлось срочно дорабатывать и выводить на орбиту спутники хоть и менее совершенной, но все же отечественной ГЛОНАСС. И это было правильное решение, т. к., отказывая в финансировании своим разработчикам в пользу иностранных, Россию обрекают на технологическое отставание. Урок с ГЛОНАСС, однако, пошел не впрок. И об этом говорит не только заказ на израильские беспилотники. На авиасалоне МАКС-2009 специалисты Министерства обороны РФ заинтересовались комплектом оснащения «пехотинца будущего» FELIN, разработанной французской компанией Sagem для французской армии. Комплект очень эффектен, как в фильме «Космические войны». FELIN оборудован средствами навигации, защищенной радиосвязи, специальным удароустойчивым компьютером, на котором отображается информация о противнике и положение других солдат и подразделений, нашлемным прицелом, позволяющим точно наводить индивидуальное стрелковое оружие, средствами целеуказания, интегрированными в единую электронную систему, а также средствами защиты. Электроника комплекса работает от аккумуляторов, которых хватает на 24 часа. По данным газеты «Ведомости» (25.08.2009) спецы Минобороны РФ уже на авиасалоне начали переговоры с фирмой Sagem о закупках комплектов для «пехотинца будущего». Есть ли в России аналоги FELIN? Оказывается, есть. Среди отечественных разработок наиболее близок к французской экипировке комплекс «Стрелец», он в 2008 году проходил испытания, хотя еще и не готов к внедрению. Понятно, что, если закупят FELIN для Российской армии, «Стрелец» так и не внедрят, а мы опять отстанем от Запада и попадем в зависимость от поставщиков военной техники для армий стран НАТО. И никто не может гарантировать, что с FELIN на поле боя не повторится кавказская история со «сдвигом» GPS при наведении на цель.

10 октября 2008 г. в Средиземное море вошел отряд российских боевых кораблей в составе тяжелого атомного ракетного крейсера «Петр Великий» и большого противолодочного корабля «Адмирал Чабаненко». В течение месяца они посетили Ливию, Сирию, а к концу ноября пришли в Карибское море, где приняли участие в совместных военно-морских учениях с флотом Венесуэлы.

Как рассказал газете «Известия» Г. Старшинов, главный конструктор «Петра», крейсер с одинаковой легкостью может вести борьбу с лодками противника, заниматься охраной ордера кораблей или выполнением задач одиночного плавания. А при необходимости — и нанести удар по береговым целям. Мощности его энергетической установки вполне хватает, чтобы развить недоступную для многих боевых кораблей противника скорость в 32 узла — почти 60 км в час. Как говорят военные, этого вполне хватает, чтобы оторваться от «сопровождающих» и появиться в нужный момент там, где тебя не ждут. Вооружение крейсера не имеет себе равных. Три вертолета Ка-27, двадцать вертикальных подпалубных пусковых установок ударных сверхзвуковых крылатых ракет большой дальности «Гранит». Уникальность этих ракет не только в том, что они летят на сверхзвуке (что затрудняет их обнаружение радиолокационными средствами и делает перехват практически невозможным), но и в программе искусственного интеллекта, заложенной в системы их управления. «Граниты» — это высокоточное оружие для бесконтактных войн. Они сами классифицируют и выбирают по важности цели. В их компьютерах есть электронные портреты всех современных кораблей. Машина может безошибочно определить, авианосец или фрегат перед ней, и атаковать первой ту цель, что представляет наибольшую опасность. Для воздушного боя на борту крейсера размещено 96 ракет зенитно-ракетного комплекса ПВО дальней зоны поражения «Форт». Это морской аналог знаменитой, хотя и уже устаревшей С-300. Кроме этой «дальней руки», на корабле есть еще и 128 ракет средней зоны обороны комплекса «Кинжал». Они также вылетают из подпалубных пусковых установок. В дополнение к этому на корабле стоит еще и ракетно-пушечная установка ближней зоны обороны «Кортик». Есть в арсенале и артиллерийское вооружение: мощная 130-миллиметровая автоматическая пушка и менее заметные, но не менее опасные шестиствольные артиллерийские автоматы АК-630. На флоте их зовут «металлорезками». Ну а под ватерлинией корабля спрятан целый арсенал торпедного и минного вооружения.

Главный калибр большого противолодочного корабля «Адмирал Чабаненко» — две четырехтрубные пусковые установки сверхзвуковых крылатых ракет 3М-54 «Москит» («Sanburn» — «Солнечный ожог» по классификации НАТО). 3М-54 летит к цели со скоростью около тысячи метров в секунду, выписывая над водой замысловатую змейку. Полет этой ракеты не видят радары, против нее бессильны зенитно-ракетные комплексы. Удар при попадании в цель настолько сильный, что даже без 500-килограммовой боевой части ракета может пробить корабль из кормы в нос. Как намекнули «Известия», в дальнем походе этот отряд кораблей сопровождали несколько ударных и многоцелевых атомных подводных лодок проектов 949 и 971. Первая вооружена 24 крылатыми ракетами «Гранит», вторая, которую называют в нашем флоте «Акула», — торпедами и противокорабельными крылатыми ракетами. Внутри ее прочного корпуса установлены четыре 650-миллиметровых и четыре 533-миллиметровых торпедных аппарата с большим запасом торпед, противолодочные управляемые ракеты и 28 крылатых ракет большой дальности «Гранат».

Эта ракета — аналог американского «Томагавка». Как и ее американский прототип, может нести на себе как ядерную, так и обычную боевую часть. Помимо этого ракета имеет аналогичную собрату систему управления, базирующуюся на высокоточной инерциальной системе наведения с коррекцией по рельефу местности, дозвуковую скорость и дальность полета 3000 километров. «Гранат» — первая ракета российского флота, разработанная в жестких рамках 533-миллиметрового торпедного аппарата, и может применяться как из-под воды, так и при надводном положении корабля.

Перед тем, как отряд российских кораблей вышел на учения с венесуэльцами, на борт «Петра Великого» поднялись президенты России и Венесуэлы Д. Медведев и Уго Чавес. Медведев мог по праву гордиться российскими кораблями, хотя он и знал, что в нашем флоте их можно по пальцам перечесть. Ну, а Уго Чавес был настолько поражен мощным вооружением крейсера, что выступил с речью в духе «отсель грозить мы будем Соединенным Штатам». В США следили за нашей мини-армадой внимательно, но официальный представитель американского Госдепа Шон Маккормак с иронией заметил, что у России «найдется немного кораблей, которые смогут преодолеть столь далекое расстояние». И, в общем-то, он был прав, как это ни обидно было слышать.

В 1992–1999 годах ВМФ России получил около 50 боевых кораблей и катеров, заложенных еще при Советской власти. В эти годы были построены (от закладки до передачи флоту) одна атомная подводная лодка проекта 971 («Акула»), две субмарины проекта 877, несколько сторожевых катеров. Было начато строительство еще шести подлодок и около десяти катеров. В 1992–1994 годах 24 истребителями Су-33 был укомплектован единственный в России корабельный истребительный авиаполк на единственном авианосце — авианесущем крейсере «Адмирал Кузнецов». В 1990-е были заложены головные корабли новых проектов: атомная подлодка «Северодвинск» и дизель-электрическая подлодка «Санкт-Петербург», сторожевой корабль «Новик», испытания которого затягиваются из-за серьезных технических проблем. С 2000 года поступление новых кораблей на флот резко снизилось. Были достроены еще три единицы, заложенные в советское время: одна атомная подводная лодка проекта 971 «Гепард», один ракетный катер и один тральщик. При этом был бездарно потерян подводный ракетоносец «Курск». Строительство таких подводных кораблей требует одновременно создания как минимум такого же (оптимально — удвоенного) количества многоцелевых подлодок для обеспечения действий подводных ракетоносцев.

Виктор Литовкин, военный обозреватель «Независимой газеты» сообщил, что президент Медведев, побывав на крейсере «Адмирал Кузнецов», поручил Министерству обороны разработать программу по возрождению авианесущей компоненты ВМФ и по определению мест, где будут строиться новые авианесущие крейсеры. «Это очень важное направление развития военно-морских сил, — сказал Медведев. — Так развиваются все крупные государства, имеющие мощный военно-морской флот». Напомнив, что авианесущий крейсер строится в среднем около пяти лет, глава государства выразил мнение, что «к 2013–2015 году мы сможем получить первые результаты, если отсчитать пять лет от принятого решения». При этом Медведев отметил, что у этих кораблей должна быть атомная энергетическая установка, новая электронная начинка и вооружение. Президент понимает, что «этого не сделать за один год, поскольку к этому не все готовы». К тому же «мы в 90-е годы много потеряли, не строили ничего. Нужно восстанавливать саму базу создания авианесущих крейсеров и, по сути, всего Военно-морского флота».

Да, строить авианосцы в нашей стране негде. Для этого нет соответствующей базы. Раньше они создавались на Черноморском судостроительном заводе (ЧСЗ) имени 61 коммунара в Николаеве, который, как известно, находится на Украине, которую ее лидеры упорно тащат в НАТО. Там уж наверняка откажутся предоставить верфи ЧСЗ России. Другие судостроительные заводы в самой РФ под строительство авианосцев не приспособлены. Ни санкт-петербургские, ни калининградский, ни Комсомольска-на-Амуре, ни даже северодвинский «Севмашпредприятие», где годами никак не могли достроить предназначенный для Индии «Адмирал флота Советского Союза Горшков», а теперь Vikramaditya. Нет соответствующих доков, эллингов, должного количества высококлассных специалистов. И опыта, без которого в таком деле невозможно. «Прав Дмитрий Медведев, авианосец обычно строят пять лет, — пишет В.Литовкин. — Но это в США, где такая работа поставлена на поток. Где подобные корабли с атомной энергетической установкой запущены в серию. У нас же никто никогда не строил подобных авианосцев. Наше военно-морское руководство все еще никак не договорится по концептуальным проблемам. В частности, о том, какие авианосцы нам нужны — с катапультной системой взлета палубных истребителей или с горизонтальной, как строились до сих пор.

А ведь кроме самих авианосцев необходимы корабли многоцелевой авианосной группы — крейсера, фрегаты, корветы, суда обеспечения, корабельные самолеты дальнего радиолокационного дозора и обнаружения, система связи с космической группировкой, с береговыми средствами управления и поддержки. Еще раз согласимся с президентом. Без многоцелевых авианосных систем стратегический подводный флот не сможет выполнять те задачи, для которых предназначен. Но главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий обещает, что такие системы начнут строить в России не ранее 2012 года. Если начнут, сделаем мы оговорку. Так что новых авианосцев нам ждать еще очень долго, к 2015 году они не поспеют. Если поспеют вообще» («Независимая газета», 13.10. 2008).

С тем, что такое отставание для России смертельно опасно, согласны все военные эксперты. В условиях абсолютного превосходства ВМС США в надводных кораблях, — считают они, — отсутствие еще и многоцелевых подводных лодок делает развертывание ракетных подводных крейсеров в боевых условиях практически невозможным. (Поход «Петра Великого» в Карибское море в ноябре 2008 г., видимо, как раз и был рассчитан на то, чтобы найти выход из этого стратегического тупика.)

Как и в 90-е годы XX века, серьезнейшей проблемой ВМФ остается необеспеченность кораблей ремонтом. Из-за этого списываются корабли, которые могли бы оставаться в строю ВМФ еще 10–20 лет. Строительство боевых кораблей — наиболее длительный и затратный процесс по сравнению с другими видами вооруженных сил. Российский ВМФ разбросан по пяти почти или полностью изолированным друг от друга морским и океанским театрам военных действий. Все это крайне затрудняет маневр силами между ними даже в мирное время, и в ближайшие 8 — 10 лет надводный флот неизбежно, а подводный — с высокой степенью вероятности станут флотами прибрежного действия. Изменить эту ситуацию уже не представляется возможным.

С тачанкой и «максимом»? Космическая оборона — где она?

Сейчас мало кто вспоминает о том, что перед началом Второй мировой войны Красная Армия все еще имела на вооружении трехлинейки времен Первой мировой. Гитлеровский вермахт к тому времени уже давно отказался от кавалерии и успешно осуществлял танковые прорывы, побеждая одного за другим своих противников в Европе. А наши великие стратеги Ворошилов и Буденный все еще преподавали в советских военных академиях теорию кавалерийского прорыва с применением тачанок и пулеметов типа «Максим». А в 1942-м на ржевском направлении в бой бросали целые кавалерийские дивизии, которые гитлеровцы косили пулеметами из своих бетонных дотов. Печально, но история нас ничему не учит. Даже нападение войск НАТО на Югославию и военные действия США против Ирака по методу дистанционной, бесконтактной войны не всколыхнули болото российской военной мысли.

Как выше было сказано, в США разрабатываются все более современные, высокоточные, ядерные и неядерные вооружения, для такой бесконтактной войны, с помощью которых можно будет уничтожать ракеты и в шахтах, и на траектории. Если бы такое точное оружие, как у США в Ираке, было в наших войсках к началу войны в Южной Осетии, 58-й армии даже не надо было бы входить в Рокский тоннель. По грузинам можно было бы бить без промаха из Владикавказа. Но, увы, такого оружия у 58-й армии не было и нет. И не только у нее. А ведь теперь война, как стало ясно в Югославии и Ираке, — это удары высокоточных систем вооружения, наводящихся с самолетов и спутников. Это — маневрирующие боеголовки, обходящие любую ПРО, космические системы разведки и слежения. Само слово «война» даже в локальных конфликтах не адекватно, т. к. термин более точный сегодня — это «воздушно-космическая операция» (ВКО). Не надо быть знатоком военной стратегии для того, чтобы понять: России для отражения любой ВКО необходима действенная общероссийская ВКО, то есть воздушно-космическая оборона, способная отражать удары с воздуха и из космоса. Еще маршал Жуков предупреждал: «Тяжелое горе ожидает ту страну, которая окажется неспособной отразить удар с воздуха». Добавим к этому: «… И из космоса». И это предупреждение звучит в высшей степени современно. Только в 80-х годах прошлого века, увы, совсем незадолго до развала СССР, у нас заговорили о необходимости создания ВКО. Разработки новейших систем были начаты уже тогда, но, увы, после 1991 года все это приходилось восстанавливать по крупицам.

Первым государственным документом, содержащим термин «воздушно-космическая оборона», стал Указ Президента РФ 1993 года. О нем, однако, вскоре благополучно забыли. Снова вспомнили о ВКО после войны 2003 года в Ираке. Надо здесь отдать должное Владимиру Путину. По его указанию была подготовлена Концепция ВКО РФ, которую он и утвердил в апреле 2006-го. На базе этой концепции началась подготовка проекта Федерального закона РФ «О воздушно-космической обороне», а в Твери на базе бывшей Академии ПВО была создана Академия ВКО им. Г.К.Жукова, ставшая базовым вузом для всех стран СНГ по подготовке специалистов в области ВКО. Президент Дмитрий Медведев, определяя военные приоритеты России вскоре после конфликта в Южной Осетии, сказал, что Россия будет придерживаться курса на переоснащение армии и флота, укрепление стратегических ядерных сил и создание системы воздушно-космической обороны. Но какой же вывод сделало российское Министерство обороны из этого конфликта на Кавказе и из поручений Президента России? В свете объявленной г-ном Сердюковым военной реформы Академия ВКО им. Г.К.Жукова должна была прекратить свое существование. В списке военных вузов Минобороны, подлежащих в 2009 году расформированию, она значилась под № 1. Главком ВВС издал приказ о прекращении в 2008 году набора студентов и слушателей.

Военные специалисты считают, что такое решение может привести к катастрофическим последствиям для России. 50 профессоров, докторов военных наук обратились с письмом в адрес руководителей страны, в котором выражают несогласие с уничтожением уникального вуза. В конце ноября 2008 г. представители академии пришли в редакцию газеты «Московский комсомолец» и передали ей для публикации свое письмо, которое я привожу здесь полностью. По нему можно судить не только о том, как решаются вопросы реформирования Вооруженных сил РФ, но и о том, каково истинное отношение руководства Минобороны к обеспечению безопасности России. И одной некомпетентностью это уже не объяснишь. Вот это письмо:

Поднявшийся шум, видимо, заставил зарвавшихся «реформаторов» обождать с разгромом ВА ВКО. Поначалу появились сообщения, что академию все же сохранят. Но потом, как всегда тихой сапой, стали распространять сведения о том, что «подготовка специалистов противовоздушной и ракетно-космической обороны, которая сегодня осуществляется в Твери, будет поручена другим военным вузам» (данные «Интерфакс — АВН). Затем отменили набор новых слушателей.

Бесконтрольность, закрытость и полная защита от критики, которыми пользуются в Минобороне РФ, планируя и осуществляя свои «реформы», оборачивается для нашего государства, как мы уже видим из вышесказанного, смертельной опасностью. Можно ли тут сохранять невозмутимое спокойствие и молчать о проблеме, вместо того чтобы привлечь к ней внимание самой широкой общественности, всех наших соотечественников? Думаю, что молчать нельзя, и военные эксперты в России тоже так считают. Уже упоминавшиеся авторы «Независимого военного обозрения» доктора наук Евгений Сиротинин, Юрий Криницкий, пишут по этому поводу:

«Необходимо подчеркнуть, что сдерживание, в том числе и ядерное, обеспечивается способностью вести боевые действия, и никак иначе. А если есть задача, то должны быть соответствующие формы и способы ее решения.

Как показывают исследования, основной формой ведения войны будущего, между ведущими ядерными державами, следует считать стратегическую совместную операцию по завоеванию ядерного превосходства. Она будет кратковременной, без фронтов и тыла, без крупномасштабных действий сухопутных войск, без мобилизационного периода. Национальная безопасность России в этих условиях может быть обеспечена путем проведения стратегической операции по срыву завоевания ядерного превосходства. Возможность разгрома нападающего, являясь условием сдерживания, должна быть известна другой стороне, как и твердая политическая решимость использовать ее в случаях, предусмотренных Концепцией национальной безопасности.

Операции сдерживания для различных противоборствующих сторон будут разными, так же как и силы, привлекаемые для проведения таких операций, объекты защиты и нападения, связи военных и политических структур, формы информационной борьбы, в том числе демонстрационные действия. Они будут разнородны, как и операция по завоеванию ядерного превосходства.

В настоящее время необходимость организации ВКО страны не вызывает сомнения. Она признана на государственном уровне. Необходимость сдерживания отражена в Концепции национальной безопасности, Военной доктрине, Концепции ВКО. В 2004 году было принято решение о преобразовании Военного университета ПВО имени Маршала Советского Союза Г.К.Жукова в Военную академию ВКО. Казалось бы, процесс развития воздушно-космической обороны стронулся с мертвой точки и будет, хотя бы для начала, восстановлено в системе сдерживания то, что было разрушено за годы реформирования ВС РФ, но так необходимо.

Однако грянуло новое реформирование армии, и в СМИ появилась информация о возможной ликвидации Военной академии ВКО. Такое решение означает — либо воздушно-космическая оборона не будет создаваться вообще, либо задачу ВКО возложат не на систему, а на разнородный, не взаимосвязанный «набор» войск, сил и средств без единого органа управления (система РКО находится в Космических войсках, а система ПВО — в ВВС).

Между тем доказательств необходимости системы ВКО достаточно. А доказательств того, что она не нужна, просто нет. Но это не самое главное. Очень важным является учет развития средств нападения и средств защиты, а также скоротечности проведения как операции по разрушению, так и операции по сохранению наших СЯС для последующей их доставки к объектам нападающего.

Например, загоризонтные РЛС потенциально могут обнаружить и авиационные средства нападения, и ракеты. Кому их отдать? Силам ПВО или РКО? Кто будет ставить задачи, управлять режимами работы, устанавливать очередность контроля воздушно-космического пространства? Не вызывает сомнений, что такие средства являются фактором, свидетельствующим в пользу объединения ПВО и РКО. Чем эти средства эффективнее, чем больше их значимость в организации военной безопасности, целесообразнее объединение.

И таких факторов много. Но проводимая реформа очевидных тенденций развития вооружения не учитывает.

Также надо учитывать, что после выхода США из Договора по противоракетной обороне 1972 года и создания американцами ПРО, элементы которой они собираются размещать в непосредственной близости от наших границ, мы переходим в эпоху новой военно-стратегической ситуации. Основной ее принцип — обеспечение выживания одной из сторон за счет развертывания воздушно-ракетной, космической обороны. К настоящему времени значительная часть сил ПВО в США уже соответствует программе ВОИ (воздушная оборонная инициатива).

Наша страна выбрала путь развития стратегического вооружения, направленного на преодоление создаваемой США системы ПРО. Исследования показывают: в этой ситуации значимость системы ВКО для нас не снижается, а продолжает играть важнейшую роль в обеспечении сдерживания, хотя и будет нуждаться в определенном совершенствовании.

Но как можно создавать, динамично развивать комплексную систему ВКО, не имея возможности подготовки военных кадров высшей квалификации? Ликвидировать единственную военную академию ВКО — значит потерять всякую перспективу и саму надежду организации ВКО в России.

Для решения задач ВКО необходимо готовить:

— специалистов высшего звена управления войсками ВКО, специалистов для работы в ОПК, Совете безопасности РФ и других органах, занимающихся военной безопасностью государства. Это подготовка на уровне Военной академии Генерального штаба;

— среднее и низшее звено управленцев ВКО, это специалисты более узкого профиля, которые всегда обучались в академиях видов ВС.

Учитывая этапы жизненных циклов вооружения и военной техники, высшее военно-учебное заведение ВКО должно готовить специалистов для:

— научно-исследовательских учреждений (это не только НИИ, но и научно-технические комитеты, военно-научные комитеты и др.);

— заказывающих вооружение и военную технику органов, военной приемки;

— полигонов, испытательных центров и отделов;

— эксплуатации техники и систем; боевого применения разнородных сил;

— переподготовки военных специалистов высшей квалификации;

— подготовки преподавателей для высших и средних военно-учебных заведений.

Для каждого класса указанных специалистов область знаний, которыми они должны обладать, существенно различаются, поэтому и обучение должно быть разным. В настоящее время Военная академия ВКО в основном готовит специалистов высшей квалификации по эксплуатации, боевому применению (т. е. для войск) и преподавателей для себя (в основном).

Казалось бы, при том отношении государства к проблеме ВКО, которое изложено в документах, утвержденных указами президента РФ, следовало бы ожидать мер по улучшению образования (расширения специализаций, распределения функций между вузами Минобороны и т. д.). Но если ВА ВКО ликвидировать, ей не будет никакой замены. В лучшем случае подготовка специалистов будет разобщенной по различным элементам ВКО в различных вузах. Погибнет научная школа, которая создавалась более 40 лет. А школа — это сплав опытных профессионалов, значительная часть из которых закончили действительную службу в армии и продолжают работать на благо Отечества.

Передача подготовки системных специалистов ВКО по разным вузам неизбежно приведет к негативным последствиям. Обучение необходимым и сложившимся связям между системами ПВО и РКО, истребительной авиацией (ИА) и зенитными ракетными войсками (ЗРВ) будет отобрано у людей, которые эти связи создавали, совершенствовали и знают, а передано тем, кто о них имеет поверхностное представление.

На нынешнем этапе военного реформирования вообще и военного образования в частности заметно стремление опереться на опыт США. Но к чужому опыту нужно относиться осторожно. Во-первых, американцы никогда не отражали нападений других государств на свою землю. Они вели боевые действия на чужих, удаленных территориях. Это накладывает отпечаток как на структуру их ВС, так и на систему образования. Во-вторых, и это главное, у нас разные концепции обеспечения военной безопасности. Мы избрали принцип гарантированного уничтожения. США и страны НАТО — принцип выживания. Мы развиваем свои СЯС и совершенствуем их способности по преодолению ПРО, с целью безусловной доставки необходимого числа боевых блоков баллистических ракет к объектам противника. В части, касающейся организации ВКО, мы сохраняем прежние приоритеты — построение очаговой ПВО отдельных объектов экономики, осуществление ПРО столицы России. Наши оппоненты наряду с развитием стратегических наступательных сил комплексно совершенствуют систему обеспечения их устойчивости. Они создают систему обороны, которая не только защитит военно-экономический потенциал страны, но и сохранит СЯС. По сути, речь идет о создании полновесной системы ВКО, управляемой из единого стратегического КП. Такие коренные реорганизации в структуре войск, безусловно, приведут к адекватным реорганизациям в военном образовании. Есть основания полагать, что в определенной степени военные руководители США воспользуются нашим опытом подготовки специалистов ВКО — опытом, который мы так настойчиво пытаемся перечеркнуть в последние годы!

С переводом обучения офицеров ВКО по разным вузам разрушается учебно-материальная база. Ликвидация академии ВКО требует перестройки системы образования специалистов ПВО в рамках СНГ. В 2004 году тверскому вузу на межправительственном уровне был присвоен статус «базовой организации по подготовке специалистов для Объединенной системы ПВО СНГ». Опыт сотрудничества в этой области составляет не одно десятилетие. Прежде чем ломать, считаем необходимым определиться, какая ВКО нам нужна, и только потом приступать к реформированию образования, ее обеспечивающего» («Независимое военное обозрение», 13.03.09).

Без патронов, без снарядов и без ракет

У нас в России, и правда, куда ни кинь — всюду клин. Меня потрясло, когда я узнал, что в нашей армии и боеприпасов не хватит на серьезную кампанию, а уж тем более на затяжную войну. А ведь одним из основных факторов, определяющих боеспособность любой армии, и служит обеспеченность ее современными боеприпасами. Как бы ни были хороши сами по себе боевые самолеты, танки, корабли, артиллерийские установки, но без ракет и снарядов грош им цена. Всего-то пять дней шла война в Южной Осетии. Но даже за столь короткий срок в войсках успели ощутить нехватку боеприпасов, а в авиации убедились, что из каждых пяти сброшенных бомб две не взрываются. Один из российских военных экспертов, Михаил Растопшин, считает, что Вооруженные силы РФ переживают кризис и в области создания высокоточных неядерных (обычных) вооружений в дальнобойном исполнении, совпавшего с внедрением бесконтактных форм боевых действий. Такие боеприпасы только начали поступать в наши войска. А пока российское руководство вынужденно сделало ставку на стратегические ядерные силы, которые должны компенсировать не всегда удовлетворительную боеспособность Российской армии, оснащенной на 70 % старыми вооружениями. Именно эта ставка ощутимо влияет на перекос в строительстве вооруженных сил в сторону ядерного оружия и приостановке развития остальных видов и родов войск.

Хотя российское военное руководство продолжает уделять основное внимание оснащению армии ракетами с ядерными боеголовками, но и там не все благополучно. Предполагать, что после обмена ядерными ударами война заканчивается, — явное заблуждение. Гипотетически после ядерных ударов на российскую территорию ринутся потоки бронетанковых и механизированных войск противника для захвата природных богатств. В это же время с помощью крылатых ракет в обычном снаряжении будет продолжаться уничтожение важных государственных и военных объектов. Для отражения такой агрессии необходима достаточно объемная номенклатура средств поражения: осколочно-фугасные, кумулятивные, бронебойные снаряды; противотанковые и зенитные управляемые ракеты; начиненные самоприцеливающимися и самонаводящимися кассетными боевыми элементами артиллерийские снаряды, управляемые авиационные контейнеры, а также головные части тактических ракет; дальнобойные крылатые ракеты с неядерными боевыми частями для поражения различных объектов и др. Основная ставка на ядерное оружие при отсутствии современных вооружений в обычном снаряжении — полнейший нонсенс.

Кризис отрасли. В 2000 году бывший начальник вооружения Вооруженных сил РФ генерал-полковник Анатолий Ситнов отметил, что из-за недостатка боеприпасов войскам приходится тратить неприкосновенные запасы, которые сократились до 20–25 % от необходимого уровня. Усугубление этой ситуации обозначил еще в 2005 году Андрей Бельянинов.

Приведу отрывок из того весьма показательного интервью с ним корреспондента Радио Россия А.Гришина.

Антон Гришин: Наткнулся в Интернете на очень любопытную информацию со ссылкой на вас. Называется статья очень красноречиво «Армия без боеприпасов». Речь в ней идет о том, что наша армия в случае возникновения каких-то кризисных ситуаций может просто оказаться без боеприпасов. В частности, в этом материале ссылаются на вас: «В прошлом году бывший руководитель Федеральной службы по оборонному заказу Бельянинов откровенно заявил, что «боеприпасы мы уже не производим». Меня эта информация просто шокировала. Это правда?

Андрей Бельянинов: Пожалуй, правда. Может быть, усилия, которые за последнее время предприняло Министерство обороны, увеличив государственный оборонный заказ и, наконец, приняв новую государственную программу вооружения до 2015 года, немного ситуацию изменили. Но корни этой проблемы лежат в 80-х и 90-х годах прошлого века.

Длительное время в науку по разработке боеприпасов (речь не идет сейчас о патронах) деньги вкладывались не в тех объемах, в которых это было бы желательно, и не столь систематически, как это было необходимо. Речь идет о боеприпасах калибра свыше 30 миллиметров — об артиллерийских выстрелах. Россия занимает второе место по экспорту вооружения. Мы туда могли бы поставлять гораздо больше, но кризис, который в данной отрасли происходит, очень серьезно отразился и на наших экспортных возможностях. Сейчас наметился некий бум спроса на сухопутное оружие — танки, БМП, БТР и боеприпасы к ним. Мы могли бы поставлять большее количество боеприпасов. Соответственно, это было бы очень полезно для российской промышленности, увеличивалась бы ее загрузка. Однако кардинальных изменений не произошло. Серийных заказов, к сожалению, пока нет. На военно-техническое сотрудничество (ВТС) делать ставку в этой отрасли просто неправильно. Собственно, этого никто и не делает. Потому что все это эпизоды, а не системные заказы. Любое производство хорошо только тогда, когда оно работает ритмично. А это можно обеспечить только серией. Я бы хотел сказать о том, что все, наверное, пошло с наших разработчиков. Есть такое государственное учреждение Научно-исследовательский машиностроительный институт (НИМИ), который является главным разработчиком по боеприпасам. Так вот, в течение длительного времени этот институт по сути ничего не сделал и не разработал.

А. Гришин: То есть главный разработчик и не разработал?

А. Бельянинов: Не разработал.

А. Гришин: Может, денег ему не дали вовремя?

А. Бельянинов: Какие-то деньги ему дают и давали, но руководитель института, будучи, кстати, президентом РАРАН (Российской академии ракетно-артиллерийских наук), увлекался в значительной степени недвижимостью. Конечно, он в этом преуспел. Поэтому от первоначального комплекса НИМИ мало что осталось».

А. Бельянинов уже тогда считался одним из ведущих специалистов в области вооружений и к тому же отвечал за это направление на государственной службе. И уже если он говорил, что «боеприпасов не хватает» и их новые образцы даже не разрабатываются, то это означало, что дело и в этой области действительно швах.

Мягко говоря «неблагополучное», а по сути катастрофическое состояние боеприпасной отрасли не было секретом для российского руководства все последние годы. Об этом, например, 2 ноября 2007 года на заседании Военно-промышленной комиссии говорил вице-премьер Сергей Иванов. Но от этого ситуация, при которой Российская армия осталась без боеприпасов — от артснарядов до высокоточных дальнобойных крылатых ракет в обычном снаряжении, сохранилась. Ситуацию эту усугубили и взрывы на складах боеприпасов по меньше мере в трех военных округах, когда на воздух взлетели сотни тонн снарядов и ракет. Самая памятная катастрофа такого рода произошла в 2007 г. под Владивостоком.

Специалисты знают, что по истечении сроков хранения артиллерийские снаряды не могут быть использованы, так как при стрельбе возможны их взрывы в стволе. Поэтому запасы должны пополняться путем замены старых боеприпасов новыми. Но за период с 1991 по 2007 г. такие замены боеприпасов не осуществлялись. Впервые за многие годы существования нашего государства был прерван на долгий срок процесс обеспечения армии боеприпасами.

«Еще в советские времена среди девяти оборонных министерств отрасль боеприпасов была самой отстающей по научному и производственно-технологическому потенциалу, — отмечает эксперт Михаил Растопшин. — В те годы наметились серьезные отставания по технологии производства и эффективности боеприпасов. Так что кризис, переживаемый отраслью, имеет глубокий и затяжной характер. К настоящему времени боеприпасная отрасль находится, на мой взгляд, в закризисном состоянии. Требуется разработка новых средств поражения, технологий производства с новым оборудованием, рецептур взрывчатых веществ (ВВ) и порохов, технологий снаряжения, материалов, измерительных комплексов и методик полигонных испытаний, методик утилизации боеприпасов. По существу, требуется воссоздать отрасль совершенно на новом уровне, на что требуются годы. И, наконец, после того, как отрасль заработает, нужны годы для создания неприкосновенного запаса боеприпасов. Вряд ли эти задачи удастся решить за оставшееся время с помощью действующей Государственной программы вооружения на период 2006–2015 годов».

Снабжение армии боеприпасами — сложный непрерывный процесс, включающий производство, хранение, ремонт и своевременную поставку их в войска. Уже в мирное время создаются запасы боеприпасов, необходимые для использования в начальный период войны, во время которого разворачиваются мобилизационные мощности для расширенного производства. В Советском Союзе для случая уничтожения заводов по производству и снаряжению боеприпасов предусматривалось создание их неприкосновенного запаса, который хранился на арсеналах и складах, расположенных на наиболее опасных стратегических направлениях.

Но такой ранее отработанный порядок не характерен для российской действительности. Сегодня боеприпасные заводы не могут принять заказы, финансируемые Министерством обороны, по производству даже штатных образцов из-за неудовлетворительного состояния станочного парка и отсутствия высококвалифицированных рабочих. Кроме того, промышленное производство боеприпасов потеряло полностью технологии по более чем 100 видам боеприпасов, определяющих боевые возможности многих систем вооружения. Потеря сотни технологий свидетельствует, что в настоящее время в номенклатуре боевых средств авиации, флота и сухопутных войск образовалась брешь, не позволяющая вести эффективные боевые действия. Другими словами, в России артиллерия, танки, самолеты, вертолеты, корабли остались без снарядов, мин и других боевых средств.

И при всем при том эти боеприпасы еще и разворовывают! В марте 2009 г. Следственный комитет при прокуратуре РФ сообщил, что целая команда высокопоставленных должностных лиц ВМФ РФ занималась нелегальной поставкой боеприпасов в Китай. В этих целях была создана коммерческая организация, на счета которой было переведено более 1,6 миллиона рублей в качестве оплаты за утилизацию 200 противолодочных авиабомб путем подрыва. По сообщению руководителя Военного следственного управления СКП (ВСУ) Александра Сорочкина в действительности эти работы не проводились. Помимо этого ВСУ было выявлено, что 30 авиационных противолодочных ракет в течение двух недель незаконно перевели из первой категории годности в пятую, после чего был подписан госконтракт на их утилизацию путем разборки, которая также не выполнялась. После этого 195 из 200 фиктивно утилизированных авиабомб, а также 40 авиационных ракет, 30 из которых числились утилизированными, были доставлены на территорию одной из воинских частей. Как выяснилось, «утилизированные на бумаге боеприпасы предназначались для последующих поставок в Китай». По словам руководителя ВСУ, «соответствующий контракт был заключен еще в 2007 году, а его общая стоимость составляла порядка 18 млн. долларов США».

В России испокон веков чиновнику главное — это отрапортовать начальству, что все на вверенной ему территории или в сфере его ответственности в ажуре. Что меры приняты. Ошибки исправляются. И года не пройдет, как догоним и перегоним. После такого рапорта чиновником обычно овладевает привычная лень и далее рапорта дело не идет. Боюсь, нечто подобное произойдет в наших вооруженных силах и с переходом к «бригадам быстрого реагирования», которые должны заменить традиционно громоздкие дивизии. Специалисты настойчиво повторяют, что важнейшая компонента, определяющая боеспособность вооруженных сил, это своевременная поставка боеприпасов в войска. Современные высокодинамичные условия боевых действий требуют ускорения такой доставки. Особенно остро стоит проблема снабжения боеприпасами высокомобильных частей быстрого реагирования. Успех боевых действий таких подразделений, функционирующих на больших расстояниях от баз снабжения, еще в большей степени определяется оперативностью системы доставки боеприпасов. К сожалению, в РФ и этой проблеме не уделялось должного внимания.

А поучиться есть у кого. Во-первых, у американцев. У них первые группы быстрого реагирования были созданы еще с началом войны во Вьетнаме в 1964 г. Американская система снабжения войск боеприпасами отработана в многочисленных конфликтах ХХ века и несколько лет подряд отрабатывалась в Ираке, а затем — в Афганистане. Основным звеном этой системы стала автоматизированная система управления, которая принимает заявки на снабжение войск непосредственно из района боевых действий, размещает заказы на поставку из арсеналов и баз, определяет наивыгоднейший маршрут доставки, заказывает транспортные средства, следит за перевозкой и своевременным поступлением груза в пункт назначения. Система снабжения позволяет осуществлять полный цикл обеспечения: от получения заявки с территории Ирака или Афганистана до поставки боеприпасов со складов в Западной Европе в течение не более семи часов. Такие задачи в ВС РФ решаются в лучшем случае за несколько суток.

Вывод эксперта: «Отсутствие неприкосновенного запаса боеприпасов и эффективной системы их доставки армейским подразделениям в боевых условиях вызывает сомнение в осуществимости имеющихся планов Генерального штаба по отражению возможной агрессии. Нельзя мириться с положением, когда ведение боевых действий при любом военном конфликте становится для российских вооруженных сил неподъемной задачей из-за отсутствия неприкосновенного запаса современных боеприпасов в неядерном снаряжении».

Истоки шапкозакидательства

Такие выводы экспертов, казалось бы, должны всерьез встревожить наших военачальников и руководство страны и побудить их к немедленному действию по исправлению нынешнего катастрофического положения Вооруженных сил России. Но до войны в Осетии все наше руководство излучало благодушие и оптимизм. Чем господа при этом руководствовались? Вот что по этому поводу говорят независимые военные эксперты:

«В условиях отсутствия неприкосновенного запаса боеприпасов и при наличии 70 % старых вооружений российские военачальники часто отмечают, что важнейшим моментом в развитии системы вооружения должна стать ориентация на асимметричное противодействие созданию и развертыванию дорогостоящих систем вооружения потенциальных противников. Другими словами, пусть эти недоумки тратят огромные деньги на дорогостоящие образцы вооружений, а мы, если потребуется, с ними разберемся с помощью гораздо более дешевого чудо — оружия, основой которого является асимметричное воздействие. В действительности термин «асимметричное оружие» в основном используется для маскировки неудовлетворительной практики перевооружения нашей армии темпами, не соответствующими реальным угрозам».

Российские спецслужбы, очевидно, не раз информировали руководство страны о том, что США и НАТО уже создали существенную асимметрию по отношению к российской неядерной системе вооружения путем производства массового количества высокоточных дальнобойных образцов в обычном снаряжении, а также преуспели в создании интегрированных систем разведки, управления и связи, навигационного обеспечения. Если судить по тому, как была сверстана российская Государственная программа вооружений до 2015 года, эту информацию проигнорировали. Ожидаемый результат подобной беспечности таков: к 2015 году американская реальная асимметрия позволит иметь значительный арсенал высокоточного стратегического оружия в обычном снаряжении при практически полном отсутствии такового у нас. Чтобы защититься от такой асимметрии, по периметру защищаемых объектов потребуется поставить несколько рядов зенитных ракетных систем С-300 и С-400, что практически неосуществимо. Но и для ЗРС С-400 американцы уже подготовили асимметричный ответ, например, с помощью СВЧ-оружия. Существующие системы радиоэлектронной борьбы (РЭБ) действуют только в момент работы системы противника, да и то при условии заблаговременного определения ее параметров излучения. При выключенной системе РЭБ противник возвращается к прежнему режиму работы. Такое положение не устраивало американцев, и они создали микроволновое СВЧ-оружие, с помощью которого можно подавлять системы ПВО и ПРО, выводить из строя космические аппараты, дезорганизовать боевое управление и связь, защищать свои объекты от высокоточного оружия.

Вывод эксперта: «Очевидно, что большая часть современного российского оружия (ПВО, ПРО, космические и авиационные средства), являясь потенциальными объектами поражения СВЧ-оружием, может быстро перейти в разряд образцов вчерашнего дня.

В настоящее время во многих комплексах вооружения ВС РФ используются радиолокационные станции (РЛС) с фазированными антенными решетками (ФАР), которые невозможно защитить от воздействия СВЧ-излучения. Объектами поражения СВЧ-оружием могут быть РЛС зенитных ракетных систем «Антей-2500», С-400 «Триумф», семейство С-300, «Бук-М1-2», «Тор-М1», «Тор-М2Э», самолетов Су-25, Су-27, Су-34, Су-30МКИ, МиГ-31, комплекса разведки и контроля стрельбы «Зоопарк-1», корабельной системы «Позитив-МЭ1» и других.

Работоспособность этих РЛС при таком воздействии может ухудшаться вплоть до полного вывода из строя. СВЧ-оружие в отличие от системы РЭБ воздействует на объект поражения и выводит его из строя независимо от того, включен он или выключен. Обнаружение неисправностей в системе ФАР после воздействия микроволнового оружия потребует создания специальной тестирующей аппаратуры, что значительно усложнит обслуживание. Вообще ремонт и восстановление ФАР в боевых условиях вряд ли возможны после поражения СВЧ-оружием. Таким образом, после поражения РЛС зенитные управляемые ракеты зенитных ракетных комплексов и систем окажутся не у дел».

Вывод эксперта: «Приведенные примеры свидетельствуют о том, что рассмотренные носители со старыми боеприпасами не позволяют поражать стационарные и мобильные объекты без захода в зону поражения активными средствами ПВО противника. Сегодня уже совершенно очевидно, что основная угроза безопасности России заключается в технологическом отставании по разработке и быстром принятии на вооружение массового количества новейших видов высокоточного ударного и оборонительного оружия».

Насколько мнение независимых военных экспертов разделяют руководители российского Министерства обороны? Чаще всего не разделяют. Однако конфликт в Южной Осетии заставил и наших штатных стратегов заглянуть правде в глаза. Так, в начале октября 2008 г. заместитель министра обороны РФ начальник вооружения генерал-полковник Владимир Поповкин в интервью газете «Красная звезда» признал: «Вооруженные силы (ВС) России полностью выработали запас вооружения и военной техники, доставшихся от Советского Союза, поэтому необходимо ускорить оснащение армии новыми образцами вооружений».

Техники еще советского производства, отметил он, больше всего на флоте, а меньше в космонавтике. Госпрограмма вооружений на 2007–2015 годы, по его словам, предусматривает разработку (только разработку? — В.Б. ) новых образцов вооружения и военной техники (ВВТ) к началу 2011 года практически по всей номенклатуре. Планировалось с 2011–2012 годов начать переоснащение Вооруженных сил. Однако обстоятельства сложились так (имеется в виду война в Ю.Осетии. — В.Б. ), что все это необходимо ускорить, чтобы Вооруженные силы были оснащены современным вооружением».

Начальник вооружения ВС РФ при этом полон оптимизма: «Изобретать новое не надо, — говорит он. — Нужно просто ускорить создание, испытания и прием на вооружение тех образцов вооружений и военной техники, которые разрабатываются в плановом порядке. Это касается стратегических ядерных сил и сил общего назначения: авиации, флота, космических вооружений, связи, автоматизированных систем управления, радиоэлектронной борьбы, то есть… всего спектра вооружений» («Красная звезда», 02.10.2008).

Мы кратко ознакомились с состоянием всего спектра вооружений ВС РФ. И у меня складывается впечатление, что оптимизм господина начальника вооружений далеко не оправдан. Похоже, что наш оборонно-промышленный комплекс растерял большую часть своего потенциала, кадров и возможностей по массовому выпуску современного оружия для Российской армии. Поставки боевой техники и вооружений в войска отстают от всех объявленных планов. В 2008 году, по признанию экспертов, в Российскую армию поступило только 30 танков, что равно одному танковому батальону. Такими темпами армию не перевооружают, а, мягко говоря, имитируют этот процесс.

Как мы дошли до жизни такой?

Военные эксперты едины во мнении: стратегический потенциал России, существенно уменьшившийся после распада СССР, продолжает быстрыми темпами сокращаться. Перечисление «допущенных ошибок» в период правления сначала Горбачева, а потом Ельцина, может занять не одну страницу. Вопрос о том, почему были допущены эти ошибки — по халатности, по незнанию или злому умыслу, в этой книге не ставится. Это прерогатива специального следствия. Со временем, если Россия выстоит и выживет, и в этом разберутся. Пока — посмотрим, что творилось у нас на ниве обеспечения стратегической безопасности, как сначала советские, а затем ельцинские переговорщики сдавали американцам одну позицию за другой.

Главной причиной того, что ядерный щит России едва не развалился на части окончательно, была иллюзия недоумка Горбачева и его окружения относительно агрессивных намерений США и блока НАТО. Еще до развала СССР Горбачев и его «перестройщики» принялись вдалбливать в головы наших сограждан идею о прекращении военного противостояния России со странами «Большой семерки» и блоком НАТО. И, если Горбачев творил все это не от большого ума, то среди его советников были не только дураки, но и заведомые предатели. Именно с их помощью руками Горбачева, разрушавшего на глазах у всего мира не Российскую империю времен Петра, а Советскую империю, сложившуюся после Второй мировой войны на основе Ялтинских договоренностей, конечно, «водили» те его западные партнеры по переговорам, которым он сдавал одну позицию за другой. Сдавал все. Бесплатно. О том, что так оно и было, подтвердил в беседе со мной бывший советский диссидент, перебравшийся в США, где он возглавил Фонд Никсона, Дмитрий Саймс.

«Вот я недавно читал последнюю книгу Анатолия Черняева, — рассказывал Саймс. — Он пишет очень интересную вещь. Его спрашивают: «Когда Советский Союз согласился на объединение Германии, был ли поставлен вопрос о том, чтобы Восточная Германия и другие государства, выходившие из Варшавского пакта, не вступили в НАТО?» Черняев говорит: «Нет, так вопрос не был поставлен». Тогда его спрашивают: «Были ли у Горбачева какие-то советники, которые сказали бы ему, что нужно поставить этот вопрос перед американцами?» Нет, говорит Черняев, нам такое в голову не пришло. «И это было бы абсолютно неправильно при тех новых отношениях доверия, которые были у нас с американской администрацией, с госсекретарем Бейкером и президентом Бушем-старшим».

«В Америке, — не без юмора комментирует Саймс эту благоглупость Черняева, одного из самых бездарных помощников Горбачева, — есть такое выражение: «Длинный контракт — большая дружба». Как ты можешь ждать, что твои друзья и партнеры дадут тебе долгосрочные обязательства по соблюдению твоих интересов, если ты сам эти интересы не побеспокоился четко сформулировать? Это были действительно какие-то уникальные люди во главе Советского Союза, которые абсолютно были не способны мыслить стратегически, у которых было какое-то упоение своей честностью и открытостью и ощущение, что им эти качества компенсируют. К сожалению, мне это неприятно говорить, но в политике услуга, которая ценится наибольшим образом, — это услуга, еще не оказанная. Вот за эти услуги готовы платить и заранее готовы быть за них благодарны. А когда ты все уже отдал сам по себе, фактически по своей инициативе — ну сделал, и слава Богу, — то не приходи и не требуй от меня компенсации после свершившегося факта». Прав Саймс. Трагически прав.

При Ельцине и вовсе ракеты, нацеленные на США и столицы стран НАТО, «перенацелили», видимо, на Луну. Военные стратеги учли эти ценные указания в своих стратегических расчетах и в переговорах о разоружении. Изменилась военная доктрина России. Было объявлено официально, что угроза терроризма для нее куда более страшна, чем угроза нападения самого вероятного противника — США и их союзников по НАТО. И в самой доктрине, как вероятный противник, они уже не назывались, а были отнесены в разряд безымянных «держав», пытающихся «занять на международной арене доминирующее положение и проводить политику диктата». Что это за державы, догадайся, мол, сама. Был взят курс на дальнейшее разоружение, сокращение военных расходов, а по сути, на уничтожение военного потенциала России. Было прекращено производство и начато уничтожение всех ракет наземного и морского базирования, доставшихся России от СССР.

С развалом СССР «новая ориентация» российских руководителей во многом предопределила и ход переговорных процессов о сокращении стратегических вооружений. Изменилась сама их философия. Президенты России и США именовали друг друга по имени и обедали друг у друга на ранчо. Дружба-жвачка и совместная борьба за мир! Для милого дружка и сережку из ушка.

24 мая 2002 года был подписан «Договор между РФ и США о сокращении стратегических наступательных потенциалов» (Договор по СНП), по которому Стороны обязались сократить и ограничить к 31 декабря 2012 года число своих ядерных боезарядов до 1700–2200 единиц. На первый взгляд вроде бы было обеспечено дальнейшее сокращение стратегических вооружений на паритетной основе при сохранении стратегической стабильности. Однако, все оказалось не так просто. Выполняя требования этого договора, США в наземной группировке снимают и утилизируют только устаревшие ракеты «Минитмен-1», а все 50 новых ракет «МХ» (500 боезарядов) снимают с боевого дежурства, но не уничтожают, а складируют в арсеналах. На боевом дежурстве остаются все 500 ракет «Минитмен-3» с РГЧ (3 боезаряда). В морской группировке остается 10 ПЛ «Огайо» (24 шахты) с ракетами «Трайдент-2», при этом с каждой ракеты снимаются 4 (из 8) боеголовок. «Таким образом, — отмечает д-р Кузнецов, — американцы снижали уровень своих стратегических вооружений практически без материальных затрат, сохраняя при этом так называемый «возвратный потенциал», поскольку при необходимости всегда могут выйти из Договора по СНП (как они вышли из Договора по ПРО), и вновь установить на ракеты снятые боеголовки, находящиеся в арсеналах».

Логично было бы, если Россия последовала примеру США и сокращала свои стратегические вооружения аналогичным способом. Но оставь надежды, всяк сюда входящий!

Началось все с того, что наверху усомнились в надежности ракет, работающих на жидком топливе. Было объявлено, что надо их все заменить на твердотопливные. Между тем из 940 унаследованных Россией от СССР ракет, 454 — это именно твердотопливные ракеты последней разработки, на которых было установлено 1948 боезарядов, т. е. как раз то число, которое укладывается в установленный Договором по СНП диапазон (1700–2200 боезарядов). При желании иметь только твердотопливные стратегические ракеты это легко можно было осуществить, постепенно снимая с боевого дежурства все жидкостные ракеты, по мере выработки сроков их эксплуатации, и оставляя только твердотопливные, а также сохраняя их производство, что позволило бы нам, подобно американцам, выполнить все договорные условия по сокращению стратегических вооружений, в том числе и Договора по СНП, практически без серьезных финансовых затрат. Но все было сделано наоборот. Было прекращено производство, и началась утилизация всего «ракетно-ядерного щита», т. е. всех МБР и БРПЛ, доставшихся России в наследство от СССР. И никто даже не подумал, а с чем Россия останется? Первый удар был нанесен как раз по самым мощным твердотопливным ракетам, оснащенным РГЧ с 10 боезарядами. В наземной группировке с боевого дежурства сняли и отправили на утилизацию все наиболее эффективные твердотопливные МБР РТ-23УТТХ железнодорожного базирования. В морской группировке твердотопливные ракеты Р-39 были утилизированы отстрелом в море, а разработка модернизированного варианта этой ракеты Р-39УТТХ («Барк») была прекращена на этапе летных испытаний.

Освобожденные от ракет подводные лодки (ПЛ) проекта 941 выведены из боевого состава ВМФ и утилизируются. Из 7 ПЛ проекта 667БДРМ, оснащенных жидкостными ракетами Р-29РМ, осталось к концу 2008 г. шесть. Начался их вывод из состава ВМФ. Ракета «Тополь» и жидкостные ракеты снимаются с боевого дежурства по мере завершения сроков их эксплуатации. Таким образом, все МБР и БРПЛ, созданные в СССР, будут быстро и полностью ликвидированы. Поэтому и наземную, и морскую группировки приходится создавать заново.

И еще о «ошибках». По непонятной причине еще при Горбачеве от создания ракетно-ядерного щита были отстранены традиционные головные разработчики стратегических вооружений: НПО машиностроения, имеющее большой опыт создания жидкостных МБР, а том числе и находящейся в настоящее время на боевом дежурстве высокоэффективной МБР УР-100НУТТХ, и Государственный ракетный центр (ГРЦ) «КБ машиностроения им. академика В.П.Макеева», создавший все жидкостные и твердотопливные стратегические ракеты, находившиеся ранее и находящиеся сейчас на вооружении Военно-морского флота России (СССР). Все работы по оснащению СЯС РФ были поручены одной головной организации — Московскому институту теплотехники, имевшему опыт разработки только одной МБР («Тополь») и никогда не занимавшемуся морской тематикой. Чем это закончилось на примере «Булавы», мы уже говорили. Отметим здесь и еще одно обстоятельство — лишение головных разработчиков бюджетных средств привело и к потере кадров вместе с потерей квалификации тех, кто остался на предприятиях, но вынужден был заниматься, чем угодно, кроме производства боевых ракет. Собрать потом эти кадры было уже невозможно. Так было по всему российскому ВПК. И потери эти невосполнимы. 22–23 октября 2008 г. в Ижевске прошло Всероссийское совещание «Проблемы реализации государственного плана подготовки кадров для предприятий оборонно-промышленного комплекса». На совещании выяснилось, что система формирования госзаказа на подготовку кадров для ОПК действовала в стране с 2000 по 2004 год. Затем был двухлетний перерыв, и только в декабре 2006 года вышло постановление правительства «О государственном плане подготовки научных работников, специалистов и рабочих кадров для организаций оборонно-промышленного комплекса на 2007–2010 годы». Однако на практике система гособоронзаказа на кадры ОПК дает сбои уже на этапе набора студентов. Заказ государства на 2007–2008 учебный год составлял 11 600 человек, а заявки от Роскосмоса, Росатома и Роспрома поступили всего на 5000 студентов. Между тем на работу в оборонно-промышленный комплекс России должны приходить ежегодно до 200 тысяч специалистов разного уровня, иначе ОПК не справится с объемом экспортных заказов и ГОЗ. К 2009 г. численность специалистов ОПК по сравнению с 1991 годом снизилась в три раза. Молодые люди готовы попробовать работать на заводах при стартовой зарплате в 15 тысяч рублей в провинции и в 20 тысяч — в мегаполисах. Но предприятия ОПК часто не готовы предложить им такую зарплату. В результате средний возраст сотрудников конструкторских бюро — 50 лет, средний возраст сотрудников НИИ — 60 лет. Имеющийся персонал сможет поддерживать тематику предприятий ОПК максимум 5–7 лет. Что потом? Выступая в октябре 2008 г. в Петербурге на конференции «Проблемы и пути решения задачи подготовки кадров для военно-промышленного комплекса», вице-премьер С.Иванов сообщил, что всего в этом комплексе трудится около 2,5 миллиона человек, что составляет около 17 % всех занятых в промышленности. На него приходится около половины научных сотрудников страны. «Эти цифры впечатляют, но не должны закрывать существующей кадровой проблемы. Наиболее злободневная проблема — это возрастной состав специалистов «оборонки», — сказал вице-премьер. По его словам, возраст научных сотрудников, работающих в конструкторских бюро, в большинстве своем пенсионный. Авиапромышленность России, по данным Академии геополитических проблем РФ, больше 6–8 даже гражданских самолетов в год, не говоря уже о военных, выпустить физически не может! Конвейер давно остановлен. Нет квалифицированных рабочих, инженерно-технического персонала. Средний возраст работников в конструкторских бюро составляет 52 года. Основные фонды не восстанавливались на протяжении 20 лет, их производительность не на современном уровне. В военной промышленности еще хуже. Причины те же.

Отметим еще один немаловажный момент — произошедший вместе с развалом СССР развал советской оборонки сопровождался обвальной девальвацией патриотизма в среде тех, кто создавал самое современное оружие для советских вооруженных сил. Этим не замедлили воспользоваться иностранные спецслужбы. Газета «Время новостей» опубликовала полученные ей от неизвестного сотрудника спецслужб РФ аналитическую записку о последствиях научно-исследовательских работ, проведенных российскими учеными по заказу американцев. Переданный контрразведчиком документ представляет собой обзорно-аналитическую записку, подготовленную на основе «частично отобранных и систематизированных документальных материалов из компьютерного информационного узла» одного из российских центров «по изучению проблем разоружения». Речь идет о привлечении для работы над совместными научными проектами с Соединенными Штатами российских ученых, как правило, с именем. Были среди них и сотрудники некогда секретных военных НИИ. Во что вылилось это сотрудничество, основанное на известном принципе «Продам Родину! Недорого», посмотрим на конкретных примерах. В газете приведено их лишь несколько, хотя перечень переданной ей записки куда шире. Цитируем то, что опубликовано: «Вот проект «Предотвращение возможного захвата ядерного оружия». Разумеется, террористами. Но стоит вчитаться в поставленные перед российскими учеными вопросы, как становится очевидным — «коллеги» заинтересованы в развединформации для себя. Сотрудникам секретных российских НИИ предлагалось рассказать о создании позиционных районов ракетных дивизий с учетом дислокации сухопутных войск округа, о размерах боевых позиций межконтинентальных баллистических ракет (МБР) шахтного базирования типа «одиночный старт», об организации несения службы батальонов боевого обеспечения и охраны. Просили также дать описание инженерных препятствий (ряды колючей проволоки под напряжением от 800 до 3500 вольт, минно-взрывные заграждения по периметру). Интересовались заказчики и мобильными ракетными комплексами, и местами хранения ядерного оружия (объектами «С»). Вопросы ставились очень профессионально: критерии выбора маршрутов боевого развертывания и боевого патрулирования, охрана на маршрутах и так далее. Научно-исследовательский и инженерный центр ракетного командования армии США проявил заинтересованность в разработке «легкой, плечевой, индивидуальной, переносной, одноразовой системы оружия» для ведения огня в городских условиях. Проект «Изучение поражаемости живой силы» предусматривал анализ данных, полученных в результате испытаний оружия и военных действий, чтобы предсказать обстановку (давление, время, импульс) за пределами объемно-детонирующего облака. Предлагалось также определить, какие физиологические эффекты (поражение легких, разрыв барабанной перегородки, потеря слуха и т. д.) используются для создания норм безопасности, какой уровень травмы влияет на ухудшение выполнения военных задач и т. д. Или вот такая «скромная» научно-исследовательская проблема: «Система противоракетной обороны Москвы и ее возможности». В результате наши ученые провели оценочный анализ таких возможностей в сравнении с аналогичной американской системой «Сэйфгард» и сформулировали это в работе «Оценка высоты перехвата системы ПРО». Они «всего-навсего» исследовали возможности российских противоракет типа Gazelle (и в России-то о них мало кто знал), которые обладают способностью достигать очень больших ускорений и предназначены для перехвата целей внутри атмосферы. Ответили также на вопросы об архитектуре, характеристиках и параметрах компонентов системы ПРО Москвы — описали режимы работы радиолокационных станций, скорости противоракет, методы выделения боеголовки МБР противника из облака ложных целей, средства преодоления ПРО. Интересно, как работающие на американцев российские ученые легендировали собственные исследования. Например, «Проведение демонстрационных испытаний средств радиоэлектронного подавления (РЭП) служит одним из решающих факторов, сдерживающих развертывание полномасштабных систем ПРО, поскольку боевые возможности ПРО при наличии на ракетах комплексов РЭП, срывающих функционирование информационных средств военного назначения, становятся крайне низкими». Теперь, когда США намерены развернуть третий позиционный район своей ПРО в Европе, видимо, уже не сдерживает. Проект «Исследование оперативно важных районов Мирового океана (российские прибрежные морские акватории)» рассматривался, естественно, с точки зрения «эффективных совместных действий флотов России и США». Но опять же истинные цели видны из вопросов: каковы методы решения противолодочных задач, эффективность систем обнаружения дизельных подводных лодок? Предлагалось организовать банк данных по гидрофизическим характеристикам для повышения эффективности систем подводного наблюдения. Для США самым оперативно важным районом для «коалиционной борьбы с международным терроризмом» оказалась акватория Баренцева моря. Именно там, во льдах российского Севера, а не в Малаккском проливе или у берегов Сомали, видимо, действуют террористы и пираты. В рамках проекта американцами были получены сформированные в СССР и России на протяжении десятилетий различные базы данных. Они позволяют эффективно вычленять фоновые возмущения, которые привносятся российскими субмаринами, определять степень воздействия окружающей среды на акустические и неакустические системы дистанционного зондирования и многое другое. Американцы проявили интерес к российским силам для ведения борьбы с подводными лодками: эффективность системы обнаружения подводных лодок, базы данных для проектирования гидроакустических подсистем субмарин. Все это нужно было для создания в акватории Баренцева моря системы подводного наблюдения и сопровождения российских АПЛ. Этот своеобразный «противолодочный зонтик» представляет собой сеть прогнозирующих станций, непрерывно освещающих подводную обстановку. В проекте «Исследование характера будущей войны на море в ходе региональных конфликтов» решалась ни много ни мало проблема локализации и сведения к нулю возможности боевого применения российского атомного подводного флота стратегического назначения — решалась нашими же руками. Цель — создание современной, высокоэффективной комплексной системы обнаружения, сопровождения и уничтожения российских атомных подводных лодок в кризисных ситуациях в акватории Баренцева моря. Получившие гранты российские ученые услужливо подсказывали: отсутствие больших глубин облегчает применение противолодочных средств и дает возможность блокирования маршрутов выхода с мест постоянного базирования российских АПЛ в глубоководные районы открытого океана для боевого патрулирования. Продолжает морскую тему проект «Исследование степени радиоактивного загрязнения акватории Северно-Ледовитого (так в тексте. — Ред. ) и северной части Тихого океана в прибрежной российской зоне». Тут американцев интересовали уже действия российского атомного подводного флота в акваториях с ледовым покрытием, где упомянутые выше методы и средства обнаружения либо ограничены, либо вообще неприемлемы. Поэтому активно разрабатывались средства, способные зондировать «радиоактивную эмиссию ядерных энергетических установок» российских АПЛ. Для этого США создавали сеть радарных датчиков. К чему и привлекли наших ученых. Одновременно на фоне искусственно обостряемой проблемы озонного слоя в арктической зоне США вели масштабные исследования акватории Северного Ледовитого океана, который интересовал их в военно-стратегическом отношении. Частью этой программы стали полеты аэростатов с приборами и оборудованием с полигона международного центра ESRANGE в шведской Кируне. Очевидно, что американскими военными была получена исчерпывающая информация о возможных местах временных боевых позиций российских АПЛ в зависимости от конфигурации дна и толщины ледового покрытия, делают вывод российские контрразведчики. «Противолодочный зонтик» над оперативно важными морскими акваториями России создавался поэлементно, независимыми друг от друга научными коллективами из России. «В связи с этим получить достоверную информацию… вряд ли представляется возможным», — делают вывод контрразведчики. Ясно одно: противолодочная система позволяет США блокировать действия российского атомного подводного флота в кризисных ситуациях, а также при международных санкциях на появление российских АПЛ в водах Мирового океана «из-за невозможности России обеспечить безопасность их эксплуатации». Принцип «сотрудничества» с российскими учеными везде был примерно одинаков: от инозаказчиков — финансирование, руководство и контроль, от России — высокие технологии и интеллектуальный потенциал. Принцип этот соблюден в разработках «Космический эшелон российской системы предупреждения о ракетном нападении» и «Тактическое ядерное оружие России». В русле второй темы «независимые эксперты» рассказывают о мощностях российских предприятий по производству тактического ядерного оружия и делают вывод: сборка нового оружия идет очень низкими темпами, поэтому в российских вооруженных силах скоро будет не более 1000 единиц ТЯО. Между тем, по мнению российских военных, уравновесить превосходство НАТО в обычных вооружениях можно только с помощью именно тактического ядерного оружия. Тем более что гипотетический эффект координированного удара тактической авиации НАТО с применением ТЯО и стратегических ядерных сил будет в 1,5–2 раза выше, чем эффект удара только стратегическими ракетами. Понятно, что говорить о морали, порядочности при таком сотрудничестве нет смысла. Но верхом цинизма в истории с иностранными грантами можно считать контракт с россиянами управления по специальным видам вооружений Министерства обороны США на проведение научной работы по проблеме «Метро» общей стоимостью 34 500 долл. Российские специалисты должны были смоделировать возможные последствия террористического ядерного взрыва в системе тоннелей большой протяженности и получить количественные оценки «эффектов возникновения и распространения сейсмических ударных волн в геологическом массиве, распространения газовых потоков и зон разрушений в результате ядерного взрыва». По требованию заказчика в качестве исходных данных взяты «термодинамические и механические характеристики мягких водонасыщенных грунтов осадочного происхождения», в которых залегают сооружения Московского метрополитена, а также его подземная геометрия». Российские специалисты должны были выполнить «шесть моделирований для трех энерговыделений мощностью в 1, 10 и 50 килотонн тротилового эквивалента и двух положений взрыва» по согласованию с заказчиком. Работа признана уникальной, поскольку моделировались последствия ядерного взрыва «в близком приближении к реальности». Наши специалисты ударно поработали и пришли к выводу: местами закладки взрывного устройства являются одна из центральных станций в пределах Кольцевой линии и периферийная станция на одной из радиальных линий. По понятным причинам мы их не называем. Но американская сторона получала методику расчета с применением ЭВМ множества вариантов выбора оптимального по мощности боезаряда и определения наиболее уязвимых в диверсионном отношении мест. Контрразведчики докладывали своему руководству: «В силу того, что научная работа инициирована и финансируется военным ведомством США, очевидно, что в данном случае решается проблема по возможному уничтожению ядерными боеприпасами малой мощности (ранцевого типа) подземных объектов военно-стратегического назначения, органически входящих в систему Московского метрополитена. Ввиду сложного геологического строения, наличия, помимо метро, разветвленной сети коммуникационных подземных сооружений, значительная часть из которых находится в аварийном состоянии, проведение реального террористического акта в рассматриваемых ситуациях может привести к непредсказуемо катастрофическим последствиям для центральной части г. Москвы». К этому добавим — проблема «Метро» органически вписывается в русло принятой военными США концепции: для предотвращения ответного ядерного удара наиболее эффективным и дешевым является нейтрализация системы управления и связи. У Лубянки появились основания предполагать: не исключено, что на территории России американцами были осуществлены запрещенные в США научные разработки ядерного оружия мощностью менее 5 килотонн. Перечислим некоторые другие проекты в рамках зарубежных грантов: «Методы борьбы с высокоточным оружием», «Модели принятия военно-политических решений в кризисных ситуациях», «Проектирование боевой части ракеты для поражения арсеналов (баз, бункеров, укрытий)», «Создание информационного узла Start в системе «Интернет» по оборонному потенциалу России», «Потенциал высокоточного оружия США для поражения наземных МБР России», исследовательские программы «Гражданский контроль над военными структурами в России», «Контроль над критическим экспортом в России», «Утилизация и прекращение наработки оружейного плутония в России», «Разработка научно обоснованных военно-технических приоритетов для Минобороны РФ и военной доктрины России», рекомендации для законодательных и правительственных органов РФ по проблемам разоружения, воздействия атмосферных ядерных испытаний на российские сети электропередачи и телекоммуникаций. Известно, кто координировал эту работу — во время инспекционных поездок в рамках межгосударственных соглашений. (Николай Поросков. Троянские гранты. США активно использовали российских ученых в военных целях. «Время новостей», 22.01.2009).

Тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить. Раскрыты сведения, неоценимые при подготовке «превентивного» удара по России со стороны потенциального противника, у которого давно уже подготовлены детально разработанные планы уничтожения нашей страны. Это еще один конкретный результат горбачевской «перестройки», а также бюджетного голода в российской «оборонке» в период с 1991 по 2007 г.

15 января 2009 г. тех, кто наблюдает за российским ВПК, поразили два сообщения. Первое — заявление вице-премьера Сергея Иванова о том, что Россия приступила к созданию высокоточного оружия на базе нанотехнологий, в чем, как он уточнил, достигнуты большие успехи. И второе — информация о посещении Владимиром Путиным в подмосковном Королеве корпорации «Тактические ракетные вооружения (ТРВ)», которая позиционирует себя как «лидер разработки и производства высокоточного вооружения». Корпорация включена в список стратегических и системообразующих предприятий, учрежденный правительством в декабре 2008 года. В том году доля экспорта составила 80 процентов произведенной ТРВ продукции. От заказов нет отбоя. На 2009 г. получен большой госзаказ — он в условиях мирового кризиса становится наиболее важным источником финансирования для оборонных заводов. Но сможет ли ТРВ с ними справиться? Хватит ли кадров, техники, средств? «Лучшие ракеты в мире, — с умилением писала «Российская газета» в своем репортаже из Королева, — собираются вручную». Бывший президент явно не знал об этом и «с нескрываемым удивлением смотрел на то, как рабочие в синих костюмах с помощью отвертки завинчивали гайки на высокоточном оружии. Оно поставляется в Индию, Китай, Венесуэлу, Алжир и Вьетнам» («Российская газета», 16.02.09). Отвертка и современная ракета! Ну, мыслимо ли такое? Сколько бы ни убеждали меня в обратном, не поверю, что вручную собирать такие ракеты лучше, чем с помощью современной автоматики. Просто такой автоматики в российской оборонке нет. В результате, как и во времена оны, наши талантливые «Левши» могут подковать блоху, но сделать так, чтобы она при этом еще и скакала, до сих пор не сподобились — не хватает техники, ноу-хау и современных технологий. Боюсь, что и с «нанооружием» произойдет то же самое.

Ничем не оправданные гонения на лучших разработчиков ракет и выдвижение на передний план далеко не лучших не могли не сказаться на обороноспособности России. Классический тому пример — проблемы, возникшие в связи с забрасываемым весом. Об этом важнейшем критерии ракетно-ядерного потенциала мы уже говорили. Дело в том, что разработанные в Институте теплотехники ракеты «Тополь-М» и «Булава» обладают ничтожно малым забрасываемым весом до 1,2 т, что не дает больших шансов прорыва ПРО. Договором по ПРО от 1972 г. запрещалось развертывание глобальной системы ПРО, поэтому весь забрасываемый вес ракеты мог быть израсходован целиком на боевые блоки и системы для их разведения по индивидуальным целям. Однако с выходом США из Договора по ПРО и началом развертывания систем ПРО, как отмечает профессор Кузнецов, положение существенно изменилось. Теперь мы должны значительную часть забрасываемого веса, до 50 %, расходовать на системы преодоления ПРО, что приведет к соответствующему уменьшению числа боевых блоков и падению боевой эффективности ракеты. Поэтому в XXI веке параметр «забрасываемый вес» приобретает особо важное значение, независимо от того, какой способ преодоления ПРО выбран для данной конкретной ракеты.

Второй причиной развала системы стратегической безопасности России была рыночная иллюзия либерализма, в соответствии с которой рынок «сам выстроит» конкурентоспособную, здоровую экономику. Когда российская «оборонка» попала под диктат рынка, лишилась практически всякой государственной поддержки, выжить она могла только а) за счет продажи уже произведенного оружия (с этого и пошел перекос в экспорт); и б) за счет производства товаров, не имеющих никакого отношения к ее профилю. Отсюда и пошло производство чайников и лопат из титана, а также всякой прочей мануфактуры. Так началось и бегство специалистов из российского ВПК в ВПК зарубежные. В первую очередь в американский, где обосновались и многие авторы вышеупомянутых докладов на американские гранты, а то и в полуподпольные военные производства в тех странах, которые Вашингтон относит к «изгоям».

И третья причина этой катастрофы — обвальное падение нравственности и морали в России после распада СССР, а как следствие этого — коррупция и воровство, поразившие не только чиновничество, но и прежде неподкупное и гордое российское офицерство. Уникальные военные станки и новейшие танки, целые крейсера продавали на металлолом, а на Кавказе и вовсе с армейских складов снабжали оружием чеченских и прочих боевиков. Да и только ли этим отмечены постсоветские годы упадка и разложения российских вооруженных сил.

Журнал «Эксперт» (редакционная статья «Попридержите чепчики» — № 18, 15–21 мая 2006 г.) писал: за последние пять лет (с 2000 по 2005 гг.) государственный оборонный заказ в общей сложности составил более 12 миллиардов долларов. Огромные деньги! На них можно было бы купить пару авианосцев с самолетами и наземной инфраструктурой. Или перевооружить сухопутные силы. Однако с 2000 года Минобороны закупило всего полсотни новых танков, несколько самолетов и вертолетов да два десятка межконтинентальных комплексов «Тополь-М». Как не считай, все это дороже 3 миллиардов «у.е.» стоить никак не может. А куда делись остальные 9 миллиардов? Военный эксперт Руслан Пухов считает, что в Вооруженных силах РФ действует отлаженная система воровства казенных средств гособоронзаказа. Техника якобы ремонтируется и модернизируется на ремзаводах МО. На самом деле, все делается лишь чисто косметически или вообще только на бумаге. А деньги списываются. (Как это делается, мы узнаем ниже . — В.Б. ). Никакой выгоды не имеет армия и от экспорта российского оружия за рубеж.

Если в РФ от торговли оружием заработан миллиард «у.е.», то до собственно оборонной промышленности доходит едва треть. Все остальное растворяется на разных руководящих уровнях — от самого высшего до ступеньки директора завода». Добавьте к этому постоянный рост стоимости военной продукции, перешагнувшей все мыслимые границы. Причины ее — в монополизме производителей и закрытости значительной части военных расходов, что позволяет жуликам в мундирах проворачивать фантастические операции. В 2003 г. доля секретных ассигнований федерального бюджета по статье «Национальная оборона» составляла 37 %. В 2008 году она достигла 46 %. Это еще одно подтверждение вышеприведенной статьи в New York Times от 19.10.08, согласно которой «40 % военного бюджета России разворовывается или растрачивается». О воровстве и коррупции в российских вооруженных силах вынуждена была заговорить и Генеральная прокуратура РФ.

6 ноября 2008 г., выступая перед участниками Координационного совещания руководителей правоохранительных органов, Вооруженных сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, в ходе которого был рассмотрен вопрос «О состоянии работы и мерах по пресечению коррупции в Вооруженных силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах», главный военный прокурор Сергей Фридинский отметил, что коррупция в войсках, воинских формированиях и органах приобрела не только масштабные формы и характер, а превратилась, по сути, в тяжелую болезнь, которая разъедает нашу экономику и разлагает все общество. «Армия — я имею в виду под этим словом все воинские формирования и органы — является частью нашего общества, а поэтому и болеет теми же болезнями. В том числе не обошла ее и коррупция», — отметил Сергей Фридинский.

Как подчеркнул Главный военный прокурор, несмотря на принимаемые меры, масштабы этого порока среди военнослужащих, к сожалению, не только не сокращаются, но и, наоборот, растут. В подтверждение этого он привел данные статистики. Так, за 9 месяцев 2008 года рост количества зарегистрированных преступлений коррупционной направленности в Вооруженных силах РФ составил 35,4 % — 1401 преступление. В 3,2 раза увеличилось количество этих преступлений во Внутренних войсках, в 1,6 раза в органах и учреждениях МЧС России, более чем на 10 % в пограничных органах ФСБ России и на 24 % в Министерстве обороны Российской Федерации.

В числе этих преступлений в полтора раза возросло количество случаев взяточничества и превышения должностных полномочий корыстной направленности, свыше половины преступлений составили посягательства на военное имущество и бюджетные средства. За совершение этих преступлений к уголовной ответственности привлечены 290 офицеров, в том числе 209 старших, осуждены 8 высших офицеров. В отношении четырех продолжаются судебные разбирательства, а в отношении еще 10 идет предварительное следствие. Итак, на скамье подсудимых, в следственном изоляторе или в тюрьме только за один год оказались 22 генерала!

«Беда заключается в том, что эти преступления напрямую подрывают обороноспособность и безопасность государства. Сколько бы денег ни выделяли на модернизацию и оснащение армии и других структур, если при этом темпы роста хищений будут расти и дальше, их ни на что не хватит», — констатировал Сергей Фридинский, добавив, что сумма причиненного этими преступлениями ущерба государству возросла в 2008 году в 3,5 раза и составила 1,6 млрд. рублей.

Главный военный прокурор с тревогой говорил о том, что такая же картина наблюдается и в других силовых ведомствах: в органах и учреждениях МЧС России «увод» денег увеличился в 15 раз (77 млн. руб.), во Внутренних войсках МВД России — в 8,5 раза (55 млн. руб.), в Минобороны — в 3,4 раза (1,5 млрд. руб.).

«Коррупционные проявления активно способствуют снижению престижа военной службы, утрате понятий «долг», «честь», без которых нельзя добросовестно служить Отечеству. Командиры различных степеней без зазрения совести собирают с подчиненных деньги за продвижение по службе, за предоставление отпусков, увольнений, берут «откаты» за выплату положенных видов довольствия и даже «боевых». Прокурорами, кроме того, выявлено 5,5 тыс. других нарушений закона в рассматриваемой сфере. Почти полтысячи должностных лиц привлечены к административной ответственности и еще столько же предостережены о недопустимости нарушения закона», — подчеркнул он («Красная звезда», 7 ноября 2008 г).

Беспредел в Российской армии не раз был предметом самых жарких дискуссий в прессе. И на фоне разгула коррупции, избиений, пыток, даже убийств военнослужащих не таким уже сенсационным показалось сообщение о возбуждении уголовного дела против командира дислоцированной во Владикавказе бригады, который в течение года использовал шесть своих солдат в качестве батраков у себя на даче. Они выращивали ему фрукты и овощи, ремонтировали сельхозинвентарь, но свои служебные обязанности, естественно, не выполняли. А сколько таких генералов-помещиков, если внимательно посмотреть по всем нашим медвежьим углам, где стоят доблестные воинские части из ведомства г-на Сердюкова?!

Сергей Фридинский, конечно, мог бы рассказать в армейской аудитории и о своем предшественнике на посту Главного военного прокурора генерале Савенкове. Но, видимо, не рискнул. А это фигура колоритная. «Я глубоко убежден, что человек, совершивший уголовное преступление, не имеет права проходить военную службу», — сказал генерал-полковник юстиции Александр Савенков, выступая в 2006 г. на заседании Комитета Совета Федерации по правовым и судебным вопросам, в свою бытность главным военным прокурором России. До поры у него было неплохое реноме. Выходец из рабочих, он стал доктором юридических наук, профессором. Имеет государственные награды: Орден Почета, орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Член партии «Единая Россия». Видимо, этого ему показалось мало, и в декабре 2005 года по прошению генерал-полковника юстиции он и его жена — Лилия Витальевна (урожд. Величко, 03.05.1965 г.р.), сыновья: Дмитрий Александрович (28.03.1986 г.р.) и Артем Александрович (17.06.1994 г.р.) были Всемилостивейше пожалованы дворянством Главой российского императорского дома Е.И.В. Государыней великой княжной Марией Романовой. Их фамилии внесены в 3-ю часть герольдии (проситель заодно пожалован Военным орденом Святителя Николая Чудотворца 1-й ст.), хотя никаких юридических прав на это российские монархисты не имеют по определению. Существует ли на самом деле дворянское древо рода Савенкова, или его вырастили в московском Дворянском собрании, получив плату по таксе за это и за орден, как это обычно делается, сказать трудно. Но в определенных контрольных органах этим делом, очевидно, заинтересовались. И выяснили, что генеральское дворянское древо Савенкова оказалось с изрядной червоточиной, а его генеральский мундир далеко не безупречным по чистоте. Вскоре военный прокурор Савинков лишился своей высокой должности в результате кадровой чистки, проведенной в руководстве Генпрокуратуры новым главой этого ведомства Юрием Чайкой. 30 декабря 2006 года Савенкова назначили, как говорят в Минюсте, на хлебную должность первого зама министра юстиции у бывшего генпрокурора Владимира Устинова, который его, надо полагать, хорошо знал по прежней работе. Назначение это, однако, вскоре было омрачено скандалом. С поличным при совершении мошенничества был задержан младший брат Савенкова — Сергей. Познакомившись с отцом одного осужденного солдата, и не где-нибудь, а в приемной Главной военной прокуратуры, Савенков-младший предложил ему за немалую мзду свои «услуги» по оказанию помощи в смягчении участи его сына! Факт передачи наличных был задокументирован аудио— и видеотехникой, а номера изъятых купюр заранее переписаны операми московского 83-го отделения милиции ОВД «Пресненский». Как писал журналист Роман Матвиевский, «старший брат легко «снял напряжение» и мошенник был сразу отпущен, а дело забрала городская прокуратура. Как и следовало ожидать, после частых посещений Мосгорсуда Александром Савенковым уголовное дело в отношении его младшего брата закончилось пшиком. Сергей Савенков на свободе и с «чистой совестью»… (См. «Паритет-медиа», 11.03.2009). В Минюсте к А.Савенкову тут же прилепилась и прочно вошла в повседневный обиход рядовых сотрудников Минюста кличка «Мамочка». «Полномочия заместителя министра открыли Савенкову новые возможности для личного обогащения, — сообщала «Паритет-медиа». — Его кураторство над Федеральной регистрационной службой не осталось без внимания проходимцев, желающих отхватить лакомый кусок государственного пирога. Когда возникала необходимость зарегистрировать спорное имущество, не обеспеченные необходимыми документами объекты и ускорить «решение» вопросов — жулики знали, от кого ждать помощи. Естественно, за мзду. Так, в 2007 году Александр Савенков потребовал от руководителя Управления ФРС по Москве — главного государственного регистратора Кондрата И.Н. в сжатые сроки решить вопрос проведения госрегистрации объектов: Карамышевского гидроузла и здания гостиницы «Спорт» по Ленинскому проспекту, д.90/2 в Москве. В результате право распоряжаться федеральным имуществом и землей сомнительным образом получили фирмы ООО «Депо менеджмента» (20,2653 га) и ООО «Логард групп» (30,7806 га) Личные интересы Александра Савенкова, учтенные при проведении этих манипуляций, естественно, не пострадали. И были обеспечены благодарностью в виде денежной суммы с многочисленными нолями….» (См. «Паритет-медиа», 11.03.2009). В результате проведенной Министерством юстиции РФ комплексной целевой служебной проверки деятельности И. Кондрата по данным объектам от 21 февраля 2008 года: «…установлены факты проведения государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним с нарушениями требований Гражданского кодекса РФ, Закона о регистрации и иных федеральных законов, что повлекло за собой ущемление законных интересов Российской Федерации». Но и это Савенкова не остановило.

«Имея связи в криминальном мире, Александр Савенков вошел в контакт с представителями азербайджанского этнического преступного сообщества, — писал Роман Матвиевский. — После чего, под видом своего доверенного лица, направил их представителя к руководителю ГУИН Красноярского края генерал-лейтенанту Владимиру Шаешникову. По прибытии на место «командированный» азербайджанец озвучил генералу схему, по замыслу которой продукция лесного и деревообрабатывающего производства должна направляться и реализовываться через подконтрольные Савенкову фирмы. Получив отказ, азербайджанец отбыл в Москву, открыто угрожая Шаешникову неприятными последствиями. И действительно, две недели спустя в хозяйство Шаешникова прибыло более 40 человек, членов комиссии Минюста, главной задачей которых было обнаружение поводов для снятия с должности несговорчивого генерала. Два месяца чиновники тщательно копали под Владимира Шаешникова, однако нарушений не обнаружили» (см. «Паритет-медиа», 11.03.2009).

Слухи о художествах бывшего военного прокурора, видимо, дошли и до вновь избранного президента. Указ об отставке 47-летнего Савенкова был подписан Д. Медведевым 22 декабря 2008 года. Но только об отставке. К ответственности «Мамочку» не привлекли. Более того, хоть и формально, повысили — губернатор Владимирской области Николай Виноградов внес в Совет Федерации кандидатуру Александра Николаевича Савенкова на пост сенатора, где он теперь имеет возможность хоть ежедневно рассказывать о своих высоконравственных убеждениях, согласно которым «человек, совершивший уголовное преступление, не имеет права проходить военную службу».

И все же на общем фоне разложения высшего российского офицерства подлинной сенсацией прозвучало сообщение руководителя ВСУ генерал-лейтенанта юстиции Александра Сорочкина о том, что в Главном разведывательном управлении (ГРУ) Генштаба ВС РФ, а это — элита Российской армии — служил некий полковник, который по совместительству около десяти лет подряд возглавлял международную преступную группу. В нее входили граждане Израиля, Молдавии и России, которые занимались продажей за рубеж женщин из России и других стран СНГ. В ходе следствия были арестованы 13 человек из этой банды, материалы обвинения составили 200 томов. Выяснилось, что эта ОПГ под руководством доблестного полковника ГРУ с 1999 по 2007 год вывезла в Израиль, Италию, Германию, Грецию, Голландию и Арабские Эмираты и продала в сексуальное рабство более 130 женщин — гражданок России, Узбекистана, Молдавии, Украины и Белоруссии. Задержанным было предъявлено обвинение в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе в торговле людьми, организации проституции и вовлечении в нее с применением насилия, в том числе заведомо несовершеннолетних лиц; изготовлении поддельных документов и организации незаконной миграции. Такого в русской армии не было никогда!

Предела падению нравов, однако, нет и в нашей оборонке. 7 августа 2009 г «Российская Газета» сообщила, что в Нижнем Новгороде были незаконно проданы… четыре самолета МиГ-31. По данным Генеральной прокуратуры РФ, эти истребители-перехватчики дальнего действия до продажи хранились на авиационном заводе «Сокол». По данному факту СУ СК при прокуратуре РФ по Нижегородской области возбудило уголовное дело по статье «Мошенничество в особо крупных размерах». Как сообщила старший помощник руководителя нижегородского СУ Юлия Склярова, «неустановленные сотрудники Приволжского территориального управления Федерального агентства по государственным резервам», используя свое служебное положение, с конца октября 2006 года по 12 июля 2007 года включили в список реализуемых из госрезерва материальных ценностей четыре планера, которые являлись федеральной собственностью. «Это были конструкции самолета без двигателя и вооружения МиГ-31, общей стоимостью 466 миллионов рублей, — уточнила она. — В результате планеры самолетов были проданы в июле 2007 года подставной фирме ООО «Металснаб» по заниженной стоимости — за 613 рублей. Тем самым виновные лица причинили ущерб бюджету Российской Федерации в особо крупном размере».

Переступив ту черту, за которой честь и достоинство уже ничего не значат, встав на путь преступлений, человек в офицерском мундире либо работник оборонки, госчиновник уже не может быть патриотом своего Отечества. Совершая преступления, которые ведут к ослаблению боеготовности ВС РФ, он нарушает присягу, предает Родину. Это в равной степени относится и к мошенникам, перепродающим боеприпасы и оружие в иностранные арсеналы, и к тем, кто в силу полной своей некомпетентности, а то и за взятки либо определенные услуги принимал такие решения, которые оборачивались для России односторонним разоружением. Еще придется не раз разбираться, по чьей вине были совершены те поистине преступные, не побоюсь этого слова, «ошибки», значительно ослабившие стратегическую безопасность России в последние годы, о которых шла речь выше. К чему они приведут? Тут наши военные эксперты единодушны — к катастрофе.

«Пока у России сохранялась гарантированная возможность нанесения мощного ответного удара, а потенциальный противник это видел и прекрасно понимал, что его ждет, если он рискнет совершить такое нападение, мы могли спокойно заниматься своими делами, с достоинством реагируя или вовсе не реагируя на высказывания в наш адрес, — пишет профессор Григорьев. — Теперь все изменилось. Американцы, глядя на то, как мы упорно и настойчиво уничтожаем все стратегические ракеты, которые раньше обеспечивали поддержание стратегического равновесия, решили, что их звездный час настал. Но они прекрасно понимают, что развязывание ядерной войны, т. е. нанесение первого ядерного удара, при любом развитии ситуации приведет к всемирной катастрофе. Поэтому США вышли из Договора по ПРО, взяв четкий курс на создание высокоточных безъядерных стратегических вооружений, способных уничтожить стратегические ядерные силы любой страны безъядерными средствами. При этом непрогнозируемый, но, вполне возможно, сохранившийся остаток ядерных ракет этой страны, стартовавших в ответном ударе, они смогут перехватить системой ПРО, тем самым полностью обезопасив себя от возмездия. Особенно четко эта позиция США проявилась при форсировании соглашений о размещении ПРО в Чехии и Польше после событий в Южной Осетии».

Понятно, что 10 антиракет, установленных в Польше, погоды не делают. И для адекватного ответа на их размещение вполне хватило бы того решения, о котором президент России Дмитрий Медведев объявил в своем Послании Федеральному собранию 5 ноября 2008 г., — разместить в Калининградской области ракеты «Искандер» и при необходимости вести оттуда же электронное подавление элементов системы ПРО США в Польше и Чехии. Оперативно-тактический ракетный комплекс (ОТРК) «Искандер» — высокоточное оружие, способное поражать цели на расстоянии до 300 километров. Планируется, что «Искандер» пойдет в серию с 2009 года после государственных летных испытаний. По сведениям «Газеты. Ru», кроме «Искандеров», на Балтфлоте также намечено заменить зенитно-ракетные комплексы С-300 на их следующее поколение — С-400 «Триумф». Если новейшие комплексы «Искандер» и ЗРС С-400 будут размещены в Калининградской области, то практически вся территория Польши, Чехии и Прибалтики оказывается под контролем России. А в силу того, что Россия заморозила свое участие в ДОВСЕ, следовательно, НАТО и американцам будет сложно с юридически обязывающей точки зрения проконтролировать, какими боевыми зарядами — обычными или ядерными — будут оснащены комплексы «Искандер».

Но военная техника не стоит на месте. Для реализации концепции безъядерного первого удара США начали ряд новых разработок, а именно:

1. Оснащение части морских ядерных ракет «Трайдент-2» неядерными боеголовками, заполненными тысячами вольфрамовых штырей, которые входят в атмосферу со скоростью до 5,5 км/с и за счет высокой кинетической энергии поражают слабо защищенные цели на площади около одного квадратного километра, например, незащищенные подвижные ракетные комплексы типа «Тополь», стоящие в ангарах или в лесу.

2. Создание гиперзвуковой крылатой ракеты с безъядерным боезарядом, которая сначала выводится самолетом на высоту 13–14 км, затем поднимается ускорителем до высоты 29 км, после чего продолжает полет на собственном прямоточным воздушно-реактивном двигателе. Проведены первые наземные испытания такого гиперзвукового летательного аппарата X-51A, способного развивать скорости в диапазоне от 4,5 до 6,5 скоростей звука (1,3–1,9 км/с). Летные испытания X-51A планируется начать в 2009 г.

3. Использование в качестве безъядерного высокоточного оружия уже имеющихся у США тысячи крылатых ракет с обычным снаряжением, а также 13-тонные авиационные бомбы. Разрабатываются также боеголовки с урановым ядром, способным за счет большой кинетической энергии разрушать заглубленные в земле объекты, например, МБР шахтного базирования, командные пункты и подземные бункеры для политического руководства.

В этой ситуации положение России становится неустойчивым, если не будет принято радикальных мер по быстрому восстановлению нашего стратегического потенциала.

В числе таких мер профессор Ю.П. Григорьев называет следующие:

1. Для быстрого воссоздания системы стратегических вооружений подключить к работе НПО машиностроения и ГРЦ «КБ машиностроения им. академика В.П.Макеева».

2. Задействовать ракетную промышленность жидкостного направления и разработать жидкостную МБР с РГЧ (10 боезарядов средней мощности, забрасываемый вес 4,5 т, стартовый вес около 100 т), оснащенную современным комплексом средств преодоления ПРО. Эту ракету размещать в шахтах, оснащенных надежной защитой, как от ядерного удара, так и от высокоточных безъядерных средств нападения.

Если это по каким-то неведомым нам причинам сделать невозможно, то нужно просто ставить в освобождающиеся шахты надежную и высокоэффективную жидкостную БРПЛ с РГЧ «Синева», на которую может быть установлено или 4, или 10 боезарядов. Эта ракета изготавливается серийно, и не потребуется никаких доработок. Необходимо только разработать пусковой контейнер, имитирующий внутренние обводы корабельной шахты, при этом длину контейнера можно было бы увеличить на 1,5–2 метра, чтобы обеспечить возможность дальнейшей модернизации ракеты. Потребуется также доработка системы амортизации с учетом изменений габаритно-массовых и центровочных характеристик амортизируемого объекта и размещение новых систем подготовки ракеты к старту.

3. Срочно решить вопрос о кораблях для размещения БРПЛ «Синева», иначе в ближайшее десятилетие Россия рискует остаться вообще без морской стратегической группировки.

4. Приступить к созданию баллистических ракет воздушного базирования (БРВЗ), размещаемых на самолетах или иных скоростных летательных аппаратах, поскольку запрет на их разработку, содержащийся в Договоре СНВ-1, кончается 5 декабря 2009 года. В России самый большой опыт создания комплексов с ракетами, стартующими с самолета, имеется у Государственного ракетного центра «Конструкторское бюро им. академика В.П.Макеева». МБР «Тополь-М» с РГЧ может быть трансформирована в БРВЗ.

Эти рекомендации вместе с выводами профессора о недопустимом ослаблении стратегической безопасности России появились в печати вскоре после окончания войны в Южной Осетии. Конечно, они, равно как и другие обращения профессиональных военных в Кремль слишком серьезны, чтобы их игнорировать, и были услышаны, о чем можно судить, в частности, по Посланию Президента РФ Д.Медведева Федеральному собранию.

Он, в частности, принял решение оставить на боевом дежурстве три ракетных полка ракетной дивизии, дислоцированной в Козельске, которые планировалось с такого дежурства снять, а саму дивизию к 2010 году расформировать. Решение это, увы, скорее вынужденное, промежуточное, чем радикальное. Дело в том, что дивизия в Козельске оснащена устаревшими ракетами РС-18 («Стилет» по классификации НАТО). Первый полк «Стилетов» был поставлен на боевое дежурство еще в 1979 году. Максимальная их дальность — 10 тыс. км, мощность ядерных боеголовок — от 0,55 до 0,75 мегатонны. РС-18 трижды исчерпала заложенные в нее гарантийные сроки эксплуатации, однако РВСН приняли решение продлить ресурс ракеты. Последние успешные испытания «Стилета» были проведены в октябре 2008 г… Как сообщила тогда пресс-служба РСВН, сразу после этого было решено, что РС-18 останутся на боевом дежурстве и после 2010 года.

Переворот в оборонке, или 18 брюмера Владимира Путина

К числу тех рекомендаций, что предложил г-н Григорьев, нередко присовокупляют и весьма радикальную, а именно — резко ограничить продажи иностранцам современной российской техники и оружия, которых, как воздуха, не хватает отечественным вооруженным силам, на пять-шесть лет, и за сей период обеспечить ВС РФ этим дефицитным товаром. Ведь не секрет, что помимо морально устаревших вооружений еще советских времен за рубеж поставляются самые современные образцы российского оружия и боевой техники, которые даже не поступали на вооружение ВС России, и вовсе не факт, что поступят туда в ближайшем будущем. Вот лишь несколько примеров. За четыре года (с 2004 по 2008 г.) «Рособоронэкспорт» экспортировал более 200 боевых и транспортно-боевых вертолетов суммарной стоимостью более 1,5 млрд. долларов. Как уже говорилось, перед началом «пятидневной войны», боевые части Северо-Кавказского военного округа не имели ни автоматизированных образцов вооружения, ни всепогодных вертолетов, ни современных образцов бронетехники. Танкисты из 58-й армии не видели в глаза модернизированных российских танков Т-90, которые были у грузинской армии, и, захватив эти танки в бою, не смогли отогнать их на базу трофейного оружия и вынуждены были использовать для этого пленных танкистов-грузин.

Напомню, что только в течение 2003 года на экспорт было поставлено 36 Су -27/30 и 4–8 МиГ -29, 2 фрегата проекта 11356, 80 танков Т-9 °C, зенитно-ракетных комплексов С-300ПМУ-2 на общую сумму $5,56 млрд. Одновременно российская армия при ГОЗ — $3.8 млрд. модернизировала 5 Су-27 по стандарту Су-27СМ, отремонтировала 5 подводных лодок, получила 14 танков Т-9 °C(2). Еще большие диспропорции наблюдались в 2004 г., когда в Индию были поставлены 310 танков Т-90, а в российскую армию — 31 танк (1 танковый батальон). Российская армия получила 4 самолета, а на экспорт отправлено 55 самолетов различных типов (24 Су-30МК2, 4 Су-30МК2в, 1 °Cу-30МКИ, 6 Ил-78МКИ, 9 Миг-29СЭ, 2 — МиГ-29УБТ). В 2008 г. Рособоронэкспорт заключил контракт с Индией на 1,5 млрд. долларов на поставку 347 танков Т-9 °C. (Данные обнародовал 02.09.2005 Анатолий Цыганок, профессор, руководитель независимого военного центра). В дальнейшем экспорт вооружений только наращивался.

«Пятидневная война» заставила руководство России обратить особое внимание на отечественный ОПК. Сегодня в России насчитывается 1400 стратегических предприятий ОПК, включенных в соответствующий реестр. Они расположены в 70 субъектах РФ. В отрасли работают около полутора миллионов человек — это больше, чем вся наша армия («РГ», 26.02.09). Правительство утвердило список предприятий, которым была гарантирована господдержка. Среди них 42 организации ОПК. Это — предприятия, выпускающие около 70 процентов всего объема гособоронзаказа, производители вооружения для РВСН и флота, крупные заводы авиации и судостроения, космических аппаратов и техники для сухопутных войск, в том числе оперативно-тактических комплексов «Искандер». Словом, те, кто делает основные системы вооружения.

Кроме финансовой помощи предприятиям ОПК — это снижение банковской учетной ставки по кредитам для «оборонки» до минимума и 100-процентное финансирование модернизации предприятий ОПК, в рамках программы президента Медведева по модернизации Вооруженных сил РФ было решено, как уже говорилось выше, и увеличить закупки вооружений. Гособоронзаказ только в 2009 году вырос, как никогда, — на 27 процентов. В бюджете РФ на 2009 г. предусматривалось выделить дополнительно 60 млрд. руб. на покупку вооружения, военной техники и НИОКР. С другой стороны, наблюдался такой же рост заказов из-за границы в рамках военно-технического сотрудничества (ВТС). За 2008 год ВТС составило 8,5 млрд. долларов. А в качестве цифры ГОЗ называют 1, 5 триллиона рублей на 2009–2011 гг., или около 50 млрд. долларов. На самом деле это ассигнования на бюджетную графу «Национальная оборона», в которую, кроме закупки вооружений, входят материально-техническое обеспечение войск, оплата научно-исследовательских работ, строительство объектов. На последние три планируется истратить более 170 млрд. рублей. В любом случае, заказы огромные. Справится ли наша «оборонка» с таким портфелем? Ведь еще до «послеосетинского» рекордного госзаказа в российском ОПК не заключали договоров о поставках за рубеж раньше, чем на 2012–2013 гг.

Помимо кадровых и других проблем в оборонке и торговле оружием, есть немало проблем других. Прежде всего — это внутренняя конкуренция поставщиков оружия, которая идет куда ожесточеннее внешней. Но это все же государственные поставки. А есть еще и «черный экспорт». По данным еженедельника «Аргументы недели» (13.03.2008), мировой «черный рынок» оружия контролируют семь «олигархов особого назначения» из бывшего СССР. Ассортимент в их каталогах такой, — пишет еженедельник, — что Рэмбо и не снился. На продажу предлагается любое ручное оружие, танки, мины, гранаты, ПЗРК, истребители, подводные лодки и вертолеты. Бизнес оружейных баронов поставлен на широкую ногу. По разным оценкам, «черная» торговля оружием приносит 5 — 10 млрд. долл. в год. По данным ООН, четверть стрелкового оружия в мире продается на «черном рынке»! Большая часть прибылей оседает в карманах «великолепной семерки» — семи олигархов, которые контролируют «черный рынок» оружия и боевой техники. Эти люди достаточно богаты, чтобы позволить себе гигантские авиапарки в 50 транспортных самолетов и собственные флотилии грузовых судов». Весной 2008 г. в Таиланде по наводке американцев был арестован российский гражданин Виктор Бут, подозреваемый в нелегальной торговле оружием. Французское правосудие неоднократно возбуждало дело против российско-израильского олигарха Аркадия Гайдамака по обвинению в нелегальных поставках оружия в Анголу.

До избрания Владимира Путина президентом вряд ли кто мог сказать со всей определенностью, кто в России контролирует производство и сбыт оружия. В середине 90-х многие предприятия ВПК не только были акционированы, но и вышли из-под контроля государства. У одних новыми владельцами стали менеджеры — так произошло, например, в корпорации «Иркут», выпускающей истребители семейства Су-27. Другие были куплены крупными частными финансово-промышленными группами — например, «Северная верфь», доставшаяся группе НПК. Путин понимал, что, если не ликвидировать тот бардак, который царил в российском ВПК (или ОПК, как его сейчас называют), на ниве торговли оружием будут и впредь процветать разного рода буты и гайдамаки. А на этой ниве крутятся огромные деньги. В государственную казну оттуда попадали крохи. Напомним, что за 2000–2003 годы Россия поставила за рубеж продукции военного назначения на общую сумму более $17 млрд. Все эти годы объем продаж оружия постоянно рос, достигнув в 2003 году $5 млрд. («Коммерсант-Власть», 25.05.2004). Еще на посту премьер-министра В.Путин начал наводить порядок в «оборонке», преодолевая чудовищное сопротивление разложившихся госчиновников, коррумпированного генералитета и нечистых на руку дельцов. То, что он сделал в этой области, едва получил пост премьер-министра в 1999 году, не зря называют его «18 брюмера в оборонке». История эта полна драматизма и во многом до сих пор скрыта от глаз исследователей. В своей битве за контроль государства над оборонкой Путин сделал ставку, прежде всего, на свою команду чекистов и тех, кого знал по совместной работе в Питере. Вот как это происходило. (Справочные данные приведены по «Коммерсант-Власть», 25.05.2004.)

В течение 2000 г. Путин серьезно изменил структуру финансирования ВПК. Если в 90-е годы военный экспорт был основным источником финансовых поступлений в оборонку, то с 2000 г. крупным финансистом ВПК становится государство. В апреле 2000 г. В. Путин своим указом включил одного из трех государственных посредников в области ВТС, компанию «Российские технологии», в состав другого — «Промэкспорта». За три года объем ежегодного экспорта «Ростехнологий» не превышал $20 млн., и Путин эту фирму ликвидирует.

4 ноября 2000 г. Владимир Путин подписал указ о слиянии двух госпосредников в области ВТС — «Промэкспорта» и «Росвооружения». В результате был создан единый госпосредник — предприятие «Рособоронэкспорт». Глава «Росвооружения» Алексей Огарев был отправлен в отставку. Огарев учился в МАИ вместе с Алексеем Дьяченко, будущим мужем Татьяны Ельциной. Работал в МИДе, участвовал в переговорах по разоружению. В 1997 году стал заместителем главы администрации Бориса Ельцина, курировал вопросы ВТС. В феврале 1999 года назначен заместителем секретаря Совета безопасности. В августе того же года возглавил «Росвооружение». Однако в ноябре 2000 года при объединении «Росвооружения» и «Промэкспорта», несмотря на возражения Михаила Касьянова, лишился своего поста. Сергей Чемезов, руководивший «Промэкспортом», был назначен первым заместителем гендиректора, а пост главы «Рособоронэкспорта» получил замдиректора «Промэкспорта», уже знакомый нам Андрей Бельянинов. Напомню, что Бельянинов и Чемезов — бывшие сослуживцы Владимира Путина по Первому главному управлению КГБ. Бельянинов работал в 1-м главном управлении (ПГУ) КГБ СССР (внешняя разведка) с 1978 года. Во время работы в ГДР познакомился с сотрудниками дрезденской резидентуры ПГУ Владимиром Путиным и Сергеем Чемезовым. В 1991 году уволился из КГБ, работал в РЭА-банке. Затем перешел в Новикомбанк, где в 1998–1999 годах занимал пост председателя правления. В декабре 1999 года стал заместителем генерального директора «Промэкспорта» Сергея Чемезова. В ноябре 2000 года Владимир Путин неожиданно назначил Бельянинова генеральным директором «Рособоронэкспорта». В апреле 2004 года он стал директором Федеральной службы по оборонному заказу, а оттуда в 2007 г. перешел в ФТС. До этого в системе Путина и, в частности, в том, что касается торговли оружием, таможня была слабым местом «питерцев».

Чемезов, работая в ПГУ КГБ с 1983 по 1988 год, возглавлял представительство экспериментально-промышленного объединения «Луч» в ГДР, где познакомился с Владимиром Путиным и Андреем Бельяниновым. В конце 1996 года после назначения Путина заместителем управляющего делами президента Чемезов возглавил отдел внешнеэкономических связей управделами. Спустя три года Путин назначил его генеральным директором «Промэкспорта». В ноябре 2000 года при образовании «Рособоронэкспорта», руководителем которого стал Андрей Бельянинов, Сергей Чемезов стал его первым заместителем, хотя по сути был негласным главой «Рособоронэкспорта». В апреле 2004 года после перевода Андрея Бельянинова в ФСОЗ Сергей Чемезов официально занял пост генерального директора «Рособоронэкспорта». 1 декабря 2000 г. Владимир Путин подписал указ о создании Комитета РФ по военно-техническому сотрудничеству с иностранными государствами (КВТС), подотчетного Минобороны РФ. КВТС стал федеральным органом исполнительной власти по вопросам регулирования и контроля военного экспорта. Во главе КВТС был поставлен бывший чекист Михаил Дмитриев. Окончив МГИМО, он стал сотрудником ПГУ КГБ. Работал за рубежом — в частности, советником посла в ЮАР. Занимал посты в СВР, закончил службу в звании генерал-лейтенанта и должности начальника информационно-аналитического управления СВР. В августе 2000 года назначен заместителем министра промышленности, науки и технологий, но уже в ноябре того же года возглавил КВТС в должности замминистра обороны. В апреле 2004 года при реорганизации структуры правительства сохранил свои функции, получив пост главы ФСВТС. Кураторство ВТС было передано от подчиненного Михаилу Касьянову Министерства промышленности и науки Министерству обороны, напрямую подчиняющемуся президенту.

За время первого президентского срока Владимира Путина государственный оборонный заказ России вырос в абсолютном исчислении в два с половиной раза, достигнув в бюджете 2004 года около 136 млрд. руб. ($4,7 млрд). К началу второго президентского срока Путина в 2005 году гособоронзаказ превысил поступления от военного экспорта. Государство контролирует теперь как военный экспорт (94 % поставок оружия за рубеж в 2008 году прошло через госпосредника «Рособоронэкспорт»), так и распределение гособоронзаказа, по-прежнему будет играть ключевую роль в развитии отрасли.

В середине февраля 2001 г. «Рособоронэкспорт» и предприятия, обладающие правом экспорта готовой военной продукции, получили указание от правительства, согласно которому экспортные контракты по линии военно-технического сотрудничества впредь должны обслуживать специально уполномоченные правительством банки. К этому моменту все счета «Рособоронэкспорта» решено было перевести в государственные банки. До этого счета единого госпосредника обслуживали свыше десяти коммерческих банков, в частности, Альфа-банк, Банк Москвы, Номос-банк, МДМ-банк, Моснарбанк, Росбанк, СВА-банк и др. Неразбериха царила полная. Воровство и коррупция соответственно процветали. «Оборотни в погонах» из Министерства обороны разлагались на корню. 28 марта секретарь Совета безопасности РФ Сергей Иванов, работавший до 1998 года в Службе внешней разведки РФ, был назначен министром обороны. 27 июля на заседании правительства одобрена федеральная целевая программа развития ВПК на 2001–2006 годы. К 2006 году в ВПК планировалось создать 74 концерна и холдинга, контролируемых государством. В 2002 году количество планируемых холдингов было сокращено до 42. 17 октября Владимир Путин освободил от должности министра промышленности, науки и технологий Александра Дондукова. На этот пост назначен Илья Клебанов, сохранивший должность вице-премьера. Получив пост министра, он замкнул на себя не только вопросы ВПК, но и ВТС.

Клебанова никак нельзя считать украшением путинской команды, хотя он и пользовался не раз покровительством Путина. «Чиновник, лоббирующий интересы бизнеса, не справившийся ни с одной поставленной перед ним задачей, опозорившийся на весь мир из-за трагедии, унесшей более ста человеческих жизней (имеется ввиду публичное вранье нашего героя по поводу причин гибели подводной лодки «Курск». — Авт .), и при этом до сих пор занимающий один из важных государственных постов, — явление уникальное», — писала газета «Вокруг новостей» об одном из, скажем мягко, абсолютно нехаризматичных госчиновников России Илье Клебанове. Этот «чиновник с темным прошлым» (термин «Вокруг новостей», 06. 04.2007) к несчастью для нашей «оборонки» довольно долгое время ей командовал. За крутой взлет своей карьеры госчиновника Клебанов должен благодарить Анатолия Чубайса, в то время первого вице-премьера, с которым он познакомился при приватизации засекреченного оптико-механического объединения (ЛОМО), которое выпускало военную оптику и зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК) под названием «Игла». В период клебановского руководства, а Илья Клебанов с 1992 года возглавлял ЛОМО и, соответственно, подписывал все документы и контракты, в оборонной промышленности начали происходить чудеса. Один из ведущих инженеров ЛОМО тех лет Виктор Павлов рассказал в ходе следствия, что в 92 — 93-м годах совершенно секретное ноу-хау по «Игле» ушло на Запад через польскую фирму «Неска», причем под видом гражданского изделия ИК-1. А документы по комплексу были вынесены с ЛОМО на обычных дискетах. Совершенно неожиданно налаживать производство этого самого комплекса «Игла» стали не только в Польше, но и в Израиле. И, что самое странное, никаких контрактов на право производства «Иглы» в третьих странах не существовало. То есть зарубежные оружейники осваивали наши ПЗРК без лицензии! Клебанову за все это даже выговор не объявили. Покинув ЛОМО, он стал первым вице-губернатором города на Неве, а в 1999 году вместе с другими выдвиженцами-питерцами перебрался в Москву, в кресло вице-премьера, курирующего ВПК. «Об успехах Ильи Клебанова на ниве отечественного ВПК написаны уже целые тома. СМИ неоднократно рассказывали о многочисленных преобразованиях оборонных предприятий, в ходе которых ликвидировались уникальные производства. Еще чаще описывалась история с развалом военного экспорта», — отмечает «Вокруг новостей». С 1999 года Клебанов, став вице-премьером, начинает работать «по-крупному». Так, он придумал совершенно оригинальный способ списания государственных долгов России другим странам. В еще доперестроечное время ОКБ имени Яковлева создало для российских ВВС уникальный учебно-тренировочный самолет Як-130, вызывавший зависть у самолетостроителей всех европейских стран. Но после развала СССР финансирование разработок Як-130 прекратилось, и ОКБ договорилось с крупной итальянской авиастроительной компанией Aermacchi о небольших совместных работах по доведению этого самолета до ума. Предполагалось, что итальянцы сделают некоторое бортовое оборудование и выступят агентами по продаже этой супермодели на Западе. Самолет даже переименовали в Як-АМ-130. «Вот тут-то, — сообщает «Вокруг новостей», — и вступил в дело вице-премьер Илья Клебанов. Он заявил, что проект совместного создания самолета будет завершен в рамках схемы «долги за инвестиции», то есть Россия профинансирует работы, необходимые для окончательной доводки самолета, а итальянцы в обмен на это погасят часть еще советских долгов. Вроде бы идея неплохая. Но красиво все выглядело лишь в выступлениях Клебанова. На самом же деле за всей этой историей скрывается банальная афера по передаче уникальной технологии российского самолета Як-130 в собственность итальянской компании Aermacchi. Права собственности на Як-130 до вмешательства в дело Ильи Клебанова принадлежали ОКБ им. Яковлева и Aermacchi в пропорции 50 на 50. Но итальянская компания использовала эту модель как базовую для создания собственного самолета М-346, который к россиянам уже не имеет никакого отношения. Чтобы развернуть его выпуск, Aermacchi не хватало только российской документации. Вот именно ее и передал итальянцам Клебанов в счет долга. Теперь «итальянский» М-346 демонстрируют покупателям салона в Ле-Бурже, а российское ОКБ им. Яковлева, практически создавшее этот суперсамолет, даже не упоминается в рекламных проспектах. Aermacchi активно продает М-346 (тот же Як-130) в Грецию, Индию и другие страны, которые ранее планировали закупать «яки» у России. Вот таким способом вице-премьер Илья Клебанов «списал» России 77 миллионов долларов долга Италии, но при этом потерял сотни миллионов, которые мы могли бы получить от продажи Як-130, который сейчас успешно продает итальянская компания Aermacchi. Разумеется, для Клебанова все закончилось хорошо. Никто и не подумал поинтересоваться, почему российская «оборонка» распродается за границу? И куда деваются вырученные за нее «копейки»?» Воодушевленный очередным успехом, Клебанов пошел еще дальше. Именно по инициативе Ильи Иосифовича возникло загадочное «Российское агентство по системам управления» (РАСУ), чья лицензия позволила еще более загадочной фирме «Оборонительные системы» продать в неизвестном направлении новейшую модификацию зенитно-ракетного комплекса «ЗРК С-300». Этот комплекс предназначался для Вооруженных сил Казахстана, но потом исчез с территории России, и найти его не могут до сих пор. Известно только, что в Казахстан «С-300» не попал, а также примечателен и тот факт, что за обладание этим комплексом арабские страны готовы были платить десятки миллионов долларов. Странно и то, что, как только «С-300» исчез с российского горизонта, интерес к нему у арабов полностью пропал».

3 января 2002 г. «Рособоронэкспорт» подписал с Минобороны КНР контракт на поставку ВМС Китая двух эсминцев проекта 956 ЭМ (класс «Современный») на сумму около $1,4 млрд. С этого момента началась настоящая промышленная война между «Северной верфью», контролируемой группой НПК во главе с Борисом Кузыком, и Балтийским заводом, контролируемым группой ИСТ, за участие в реализации контракта. Сначала правительственная комиссия во главе с Ильей Клебановым передала право на выполнение контракта Балтийскому заводу, с которым Клебанов давно связан. Однако премьер Михаил Касьянов отменил это решение и своим распоряжением определил исполнителем контракта «Северную верфь». Тогда Балтийский завод отказался поставлять комплектующие для эсминцев. Только через год правительству удалось уладить этот конфликт. А между тем выгодный китайский заказ едва не был сорван. Скандал между премьером и его замом нарастал. Бесконечные аферы вице-премьера вызвали в прессе такой шум, что 18 февраля 2002 года по представлению премьера Михаила Касьянова Владимир Путин отстранил Клебанова от должности, сохранив за ним лишь пост министра промышленности, науки и технологий. Вопросы, находившиеся в ведении Клебанова, Михаил Касьянов оставил за собой.

Причины карьерного краха Клебанова назывались самые различные: чрезмерное лоббирование интересов тех или иных бизнес-структур, повышение таможенных пошлин на иномарки, провал с подписанием контракта на 1 млрд. долл. по продаже Индии авианосца «Адмирал Горшков» и т. д. Но все скандалы для непотопляемого Клебанова заканчивались разве что легким испугом, как история с группой ИСТ, поглощавшей одно оборонное предприятие за другим, включая питерский Балтийский завод, как скандал с крупным контрактом от ВМС Индии на целых три фрегата. По этому контракту был выделен и первый крупный транш — свыше 40 миллионов долларов». Но деньги эти разворовали еще до спуска первого фрегата на воду. «Когда спустили на воду первый фрегат «Тальвар», индусы ахнули. На корабле был смещен гребной винт, корпус стал ребристым от некачественной сварки, палуба вибрировала, а ракеты с комплексов ПВО взрывались, едва поднявшись с корабля. Скандал как— то удалось замять, на очереди был второй фрегат» («Вокруг новостей», 06. 04.2007). 5 июня 2003 г. министр Клебанов объявил о планах создать до конца года интегрированный судостроительный холдинг, в который должны были войти «Адмиралтейские верфи» и центральное конструкторское бюро «Рубин». Предполагалось, что на базе нового холдинга будет образована единая петербургская судостроительная компания, куда войдут две частные компании — Балтийский завод и «Северная верфь». Министр не исключил государственного вмешательства для привлечения их в холдинг. Разразился новый скандал. Так открыто лоббировать свои деловые интересы с государственного поста еще никто до Клебанова не рисковал. После этого бывшему экс-вице-премьеру самое время было уходить в рядовые депутаты, дабы заполучить на всякий случай неприкосновенность от Генпрокуратуры, но он получил неожиданное предложение от Владимира Путина.

1 ноября 2003 г. Илья Клебанов был освобожден от должности министра промышленности, науки и технологий и назначен полпредом президента РФ в Северо-Западном федеральном округе. И щуку бросили в реку. Клебанов, конечно, не щука, а крупная акула. Но сколько таких хищников наживались и наживаются на грабеже нашей оборонки.

В результате приватизации 90-х годов многие ведущие оборонные заводы оказались в заложниках у новых хозяев, единственной заботой которых было набить себе карманы и удрать за границу. В 90-х годах оборонку принялись добивать рейдеры, против которых нет никакой защиты. 24 ноября 2008 г. заместитель начальника департамента экономической безопасности МВД России Юрий Попугаев официально заявил, что МВД России прогнозирует рост количества рейдерских захватов оборонных предприятий, владеющих большими земельными участками. Он отметил, что только в 2007 г. было выявлено 309 фактов рейдерских захватов в оборонке. Типичен в этом отношении петербургский машиностроительный завод «Арсенал». В конце 90-х на «Арсенале» после приватизации и преобразования его в ООО у государства остался пакет в 7,89 % и золотая акция. После ряда махинаций фактическим владельцем завод стал один из «прихватизаторов» Михаил Сапего, тесно связанный с криминалом Санкт-Петербурга. «С 2006 года различные объекты недвижимости завода по неизвестным причинам начали продавать некоему ЗАО «Арсенал-Недвижимость», — писал в «живом журнале» Solomin О.Заботин. — Примечательно в этой компании то, что она на 100 процентов принадлежит мальтийской компании «Арсенал Групп Лимитед». То есть офшору. Кто является бенефициарием, установить могут только следственные органы, но на «Арсенале» все уверены — это офшор принадлежит Михаилу Сапего. История карьеры Сапего в общем-то обычна для руководителей «Арсенала» — попал на завод по распределению, занимал маленькую должность, потом дорос до руководящих постов. Между тем недавно еще абсолютно благополучное и успешное оборонное предприятие начинает сдавать позиции. Срываются сроки поставок по заказам, а новые руководители поссорились с рядом ключевых фигур в оборонной отрасли, набирается большое количество кредитов, а деньги интенсивно обналичиваются. Естественно, наличные деньги нужны для удержания контроля над заводом (кто же помогает потенциальным уголовникам разваливать оборонное предприятие). Во всей этой истории пока никак не проявил себя один акционер — государство. Что странно, ведь «Арсенал» — ключевое предприятие, производимые здесь орудия для военных кораблей на сегодня не делает больше никто, а космическая техника абсолютно уникальна. Загнется «Арсенал», как тогда собираются власти обновлять российский военно-морской флот. Пока же участие государства ограничивается присутствием в Совете директоров представителей Роскосмоса. Последние активно поддерживают Михаила Сапего, а один из них тоже с недавних пор фигурант уголовного дела — чиновника поймали на взятке. Не зря же Сапего портфель, с которым ездит в Москву, называет «кошельком» (www.solomin.ru, 13.08.2009). К моменту публикации статьи Заботина скандальное дело с «Арсеналом» в конечном итоге попало в суд. Но судят аферистов и мошенников вроде Сапего за разного рода мелкие финансовые грехи, но не предъявляют ни им, ни окончательно обнаглевшим рейдерам более серьезных обвинений — в подрыве обороноспособности страны. Для этого действительно нужна только политическая воля федеральных властей. Но ее, увы, в российских верхах проявляют в таких случаях весьма неохотно.

Но вернемся к проблеме реорганизации, начатой Путиным. Президент последовательно добивался полного перехода оборонки и торговли оружием под госконтроль.

Уже 29 октября 2001 г. Путин подписал указ о создании авиационной холдинговой компании (АХК) «Сухой», полностью принадлежащей государству. Позднее в АХК были переданы пакеты акций ОКБ Сухого (51 %), НПК «Иркут» (14,7 %), Таганрогского АНТК имени Бериева (38 %). Указ также предусматривал акционирование Комсомольского-на-Амуре и Новосибирского авиапроизводственных объединений с передачей 74,5 % их акций в АХК. В начале ноября В.Путин на заседании комиссии по вопросам ВТС потребовал навести порядок в области послепродажного обслуживания военной техники и поставок запчастей. 10 декабря он подписал указ, позволяющий предприятиям вести самостоятельную внешнеторговую деятельность в области поставки запасных частей, агрегатов, учебного и вспомогательного имущества к ранее поставленной военной технике и вооружениям, а также самостоятельно проводить работы по ее техобслуживанию. Тем самым ответственность за это была снята с «Рособоронэкспорта», фактически провалившего поставки запчастей за границу. 17 января 2002 г. правительство выделило на закупку военной техники в рамках государственного оборонзаказа на 2002 год 79 млрд. руб. С этого момента начался резкий рост гособоронзаказа, однако это не привело к росту закупаемой на предприятиях ВПК техники. Минобороны объявило, что основные средства пойдут на модернизацию техники и научные разработки. Новая техника по-прежнему практически не закупалась. 24 января был создан первый государственный военно-промышленный холдинг — корпорация «Тактическое ракетное вооружение». Головная структура — ГНПЦ «Звезда-Стрела» (город Королев, Московская область). Кроме него, в концерн вошло еще пять предприятий. В конце марта гендиректор «Рособоронэкспорта» Андрей Бельянинов направил Владимиру Путину проект указа о лишении всех предприятий-производителей права самостоятельного экспорта готовой продукции. На тот момент таким правом обладали пять предприятий. Президент отверг это предложение. 13 апреля Михаил Касьянов отправил в отставку главу Российского агентства по системам управления Владимира Симонова, считавшегося ставленником Ильи Клебанова. Симонов стал жертвой битвы за создание концерна ПВО, куда должны были войти основные разработчики и производители средств противовоздушной обороны. По предложению Клебанова и Симонова создание холдинга планировалось провести на основе ФПГ «Оборонительные системы», в которой Клебанов занимал пост председателя совета управляющих. Альтернативный план создания холдинга ПВО на базе НПО «Алмаз» и концерна «Антей» предложил заместитель главы президентской администрации Виктор Иванов. Владимир Путин одобрил план Иванова. 23 апреля Владимир Путин подписал указ «Об открытом акционерном обществе «Концерн ПВО «Алмаз-Антей». Документ предусматривал формирование холдинга на базе концерна «Антей» и НПО «Алмаз». В концерн были включены более 40 предприятий, специализирующихся на разработке и производстве систем ПВО и противоракетной обороны для всех видов вооруженных сил. Новому концерну были переданы основные заводы, входившие ранее в группу «Оборонительные системы». 19 июля 2002 г. было зарегистрировано ЗАО «Объединенная промышленная корпорация «Оборонпром», 50 % акций которого принадлежит «Рособоронэкспорту», а другие 50 % — Государственной инвестиционной корпорации. «Оборонпром» был создан по инициативе руководства «Рособоронэкспорта». В «Оборонпром» были переданы принадлежащие «Госинкору» акции ОКБ Сухого и Улан-Удинского авиационного завода. Позднее «Оборонпром» приобрел пакеты акций завода имени Дегтярева и Курганмашзавода. 24 июля корпорация «Иркут» объявила о планах создания авиастроительного холдинга. К тому моменту она уже приобрела пакеты акций Таганрогского авиационного научно-технического комплекса имени Бериева и ряда приборостроительных предприятий. 16 сентября 2002 г. Владимир Путин утвердил список из 46 предприятий, которым КВТС может предоставить право самостоятельного экспорта запчастей и проведения техобслуживания.

11 марта 2003 г. был создан Государственный комитет по оборонному заказу при Министерстве обороны РФ (Госкомоборонзаказ). Комитету поручено отвечать за проведение единой государственной политики в области разработки, производства, унификации и стандартизации вооружения и военной техники общего назначения. Председателем комитета в ранге первого замминистра обороны назначен еще один чекист и коллега Путина — бывший директор ФАПСИ Владимир Матюхин. В марте руководство «Рособоронэкспорта» направило в администрацию президента и правительство предложение об акционировании своего предприятия, передаче 100 % его акций государству и создании на базе ОАО «Рособоронэкспорт» системообразующего холдинга в области ВТС. Было предложено передать в ОАО «Рособоронэкспорт» блокирующие пакеты акций (25 % плюс одна) основных предприятий ВПК. 19 апреля Владимир Путин подписал указ о назначении генерал-майора Александра Бурутина, служившего до этого в Главном оперативном управлении Генштаба, своим советником по вопросам военно-технической политики. В его ведение попали проблемы реформирования ВПК, гособоронзаказ и ВТС. 24 апреля Владимир Путин назначил вице-премьером по промышленной политике Бориса Алешина. В его ведение попала часть функций, которые ранее выполнял Илья Клебанов.

17 июня вице-премьер Борис Алешин объявил о планах создания в течение двух лет объединенной самолетостроительной корпорации, в которую должны войти все разработчики и изготовители военных и гражданских самолетов. Сначала предполагалось создать частно-государственный консорциум с управляющей компанией, доля государства в которой составит от 25,5 % до 51 %. Затем должна быть образована корпоративная структура в виде холдинговой компании. В августе 2003 г. гендиректором концерна ПВО «Алмаз-Антей» был назначен еще один чекист — выходец из Санкт-Петербурга генерал-майор ФСБ Владислав Меньшиков. 29 сентября на заседании правительства Владимир Путин вновь раскритиковал послепродажное обслуживание военной техники, поставленной за рубеж. Вслед за этим глава КВТС Михаил Дмитриев объявил, что его комитет приостановит выдачу лицензий на самостоятельную поставку запчастей и проведение техобслуживания. В итоге такое право получили лишь 14 предприятий из 46 намеченных. 1 октября завершено юридическое оформление АХК «Сухой», 100 % акций которой принадлежат государству. Президентом компании назначен Михаил Погосян, занимавший до этого пост главного конструктора КБ Сухого. 4 ноября Михаил Касьянов освободил от должности гендиректора и генконструктора РСК МиГ Николая Никитина. Официально Никитину поставлены в вину серьезные финансовые проблемы корпорации и провал выполнения программы производства пассажирских самолетов Ту-334. 14 ноября на пост гендиректора-генконструктора РСК МиГ назначен заместитель гендиректора АХК «Сухой» Валерий Торянин. Смена руководства МиГа произошла накануне подписания компанией двух крупных контрактов на общую сумму более $1,5 млрд. 4 ноября 2003 г. В. Путин подписал указ о хозяйственном подчинении «Рособоронэкспорта» КВТС. Президент оставил за собой право назначать и снимать гендиректора предприятия. Этот указ похоронил планы руководства «Рособоронэкспорта» по акционированию предприятия.

24 февраля 2004 г. Владимир Путин отправил в отставку правительство Михаила Касьянова. Пал последний бастион ельцинской «семьи». В ходе реорганизации правительства были ликвидированы оборонные агентства по обычным вооружениям, по системам управления, по судостроению и по боеприпасам. Их функции переданы Федеральному агентству по промышленности (ФАП) при Министерстве промышленности и энергетики. Кроме того, в ведение ФАП из «Росавиакосмоса» передана авиастроительная отрасль. Сам «Росавиакосмос» преобразован в Федеральное космическое агентство. КВТС преобразован в Федеральную службу по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) при Минобороны, а Госкомоборонзаказ — в Федеральную службу по оборонному заказу (ФСОЗ) при Минобороны РФ. 12 марта распоряжением нового премьер-министра Михаила Фрадкова бывший вице-премьер Борис Алешин назначен главой ФАП, а во главе Федерального космического агентства поставлен командующий космическими войсками РФ Анатолий Перминов. В тот же день РСК МиГ и нижегородский авиационный завод «Сокол» подписали меморандум о начале процедуры вхождения «Сокола» в состав МиГа. Для этого компания «Каскол» передала 38,38 % акций «Сокола» в управление менеджмента РСК МиГ. 25 марта корпорация «Иркут» первым из предприятий ВПК провела первичное размещение акций на российском фондовом рынке. Часть вырученных средств направлена на приобретение 75,46 % акций ОКБ имени Яковлева. 29 марта глава ФАП Борис Алешин внес в Минпромэнергетики проект создания холдинга «Вертолеты Миля», который должен объединить предприятия, разрабатывающие и изготавливающие вертолеты марки «Ми». Управляющей компанией холдинга должен стать «Оборонпром». 2 апреля Государственная дума РФ приняла в первом чтении поправки к закону «О государственном регулировании развития авиации». Поправки расширяют допустимую долю участия иностранного капитала в уставном капитале авиационных предприятий с 25 % до 49 %. 9 апреля Владимир Путин назначил Андрея Бельянинова директором ФСОЗ, освободив его от должности гендиректора «Рособоронэкспорта». Глава КВТС Михаил Дмитриев назначен главой ФСВТС. 28 апреля гендиректором «Рособоронэкспорта» назначен Сергей Чемезов.

Таким образом, придя к власти, В. Путин поменял всех ключевых госчиновников, контролирующих производство и экспорт военной продукции. Но главное в другом, как писал в газете «Коммерсант-Власть» ее корреспондент К. Лантратов: «Теперь государство хочет не только управлять, но и владеть предприятиями ВПК». С приходом Путина к власти государство практически полностью прекратило приватизацию оборонки. В августе 2001 года, например, в правительстве был утвержден список из почти 500 предприятий, подлежащих продаже в 2002 году. Такой распродажи госимущества в России после окончания ваучерной приватизации больше не было. Но среди этих предприятий было лишь 20 оборонных, да и те были подобраны весьма специфически. С молотка пошли второстепенные, малопривлекательные для инвесторов предприятия, в которых государству принадлежало менее 25 % акций, а также те, у которых доля госзаказа в общем объеме продукции составляла существенно меньше 30 %. Все это означало только одно: правительство больше не хочет видеть частный капитал в оборонной отрасли. Акционирование предприятий ВПК, конечно, отнюдь не прекратилось, просто государство почти всегда стало оставлять за собой 100 % акций. Во второе президентство Путина этот курс только укрепился: вместо приватизации фактически наступила национализация. Если у государства есть выбор, кому отдать экспортный заказ, оно всегда предпочитает предприятия, контролируемые государством. Частным предприятиям остается либо переквалифицироваться на гражданскую продукцию, либо погибнуть в неравной конкурентной борьбе. В таких условиях приватизированным оборонным предприятиям выгоднее вновь стать государственными. Так случилось, например, при формировании холдинга «Вертолеты Миля», в который включили всех разработчиков и производителей вертолетов марки «Ми». Управляющей компанией холдинга стало ЗАО «Объединенная промышленная корпорация «Оборонпром», которым в равных долях владеют две госкомпании — «Рособоронэкспорт» и Государственная инвестиционная корпорация. Владимир Путин окончательно сумел довершить отлучение «семьи» от денег «Росвооружения» и «Промэкспорта» только к концу своего второго президентского срока. Хотя даже после того, как он отправил в отставку Касьянова, позиции «семьи» и связанных с ней олигархов в «оборонке» были все еще сильными. Путину удалось добиться поставленной цели только после того, как контроль за системой военно-технического сотрудничества (ВТС) был выведен из сферы правительства и сосредоточен непосредственно в руках президента. Таким образом, поток ежегодных 5 млрд. долларов и выше, которые гарантированно давала торговля оружием и военной техникой на мировых рынках, был поставлен под контроль команды чекистов и «питерцев». Всю эту решительную реконструкцию ВТС провел тогдашний секретарь Совбеза Сергей Иванов, которому предстояло затем стать министром обороны.

Закулисное противоборство бывших чекистов с генералами-бизнесменами из Министерства обороны и коррумпированным чиновничеством за монопольный контроль над экспортом оружия закончилось 18 января 2007 г. В тот день Путин подписал указ о том, что внешнеторговую деятельность в отношении всей продукции военного назначения, предусмотренной Федеральным законом от 19 июля 1998 года «О военно-техническом сотрудничестве РФ с иностранными государствами», осуществляет ФГУП «Рособоронэкспорт». Так «Рособоронэкспорт» стал единственным поставщиком российского оружия и боевой техники за рубеж. (До этого право самостоятельного выхода на мировой оружейный рынок, кроме Рособоронэкспорта, имели Российская самолетостроительная корпорация «МИГ», Научно-производственное объединение машиностроения (г. Реутов, Московская область), Конструкторское бюро машиностроения (г. Коломна, Московская область) и Конструкторское бюро приборостроения (г. Тула). Еще 18 оборонных предприятий были заняты поставками на экспорт запчастей и сервисного обслуживания эксплуатирующихся за рубежом боевой техники и оружия.) Система эта была одной из самых непрозрачных в структуре российского бизнеса. И в этой «мутной воде» водились такие монстры коррупции и воровства, что можно только удивляться, как в нашей «оборонке» вообще что-то еще осталось.

В конце 2007 г. президент Путин подписал указ о создании специального агентства по закупкам оружия и военной техники для нужд Министерства обороны. На эту должность он назначил еще одного выходца из КГБ — генерала полиции (есть теперь в России и такой чин), бывшего руководителя Госнаркоконтроля, а в советском прошлом шефа ленинградского КГБ Черкесова. Осведомленные люди знали, что этот указ Путина, как и его указ о монополии «Рособоронэкспорта», в деле торговли оружием не в последнюю очередь был направлен против не чистых на руку дельцов в Министерстве обороны РФ. Они использовали гособоронзаказ, формально ориентированный на обслуживание внутренних запросов Минобороны, для экспорта военной продукции. Дело в том, что вскоре после развала СССР Министерство обороны наделило себя правом самостоятельной модернизации и правом поставок продукции военного назначения, минуя «Рособоронэкспорт». Генералы-бизнесмены бились за эту привилегию до конца. Главной их задачей было «выбить» бюджетные деньги для так называемой «модернизации и предпродажной подготовки». Зачем это понадобилось? Как действовал этот механизм на практике? На мировых рынках цены распродажи вооружения Министерством обороны наполовину, а по некоторым позициям и на 80 % были ниже цен мирового рынка. Например, по данным Счетной палаты, цена МиГ-29 на мировом рынке составляет $15 млн., а Минобороны продает самолет за $10 млн. Или другой пример — танк Т-64 на мировом рынке стоит $0,6 млн., а продается за $0,1 млн. Распродавать всегда есть что. Часть вооружений списывается, взамен теоретически должно быть куплено что-то новое, адекватно заменяющее списанное. Но вот с этим постоянно у генералов-бизнесменов была неувязка. По данным Министерства обороны, до 2005 года высвободилось: 150 атомных подводных лодок, 90 дизельных подводных лодок, 600 надводных кораблей, 2000 самолетов и вертолетов, 8000 танков, 1 000 000 автоматов, винтовок и пистолетов, 1500 радиолокационных станций. На военных базах скопились для утилизации 33 000 вагонов боеприпасов и ракет. Впору было открывать интернет-магазин по продаже военной техники. И, как мы увидим дальше, этот «магазин» без дела не стоял.

В том самом 2005 году было объявлено, что Министерство обороны планирует закупить всего навсего: 17 танков Т-90, 24 боевых машин пехоты БМП-3, 92 бронетранспортера, 2 пусковые установки ракетного комплекса «Искандер-М», один дивизион (6 ПУ) С-400. ВВС получат 1 новый и 1 модернизированный ракетоносец Ту -160, 7 модернизированных фронтовых истребителей Су -27 СМ, новые высокоточные ракеты «воздух — земля». МО планировало также закупить 4 ракеты стратегического назначения и 5 ракет-носителей. Одновременно были подготовлены на экспорт до 2008 года для Индии: 40 палубных истребителей МиГ-29К и МиГ-29К-УБ, 2 подводные лодки проекта 971 и 2 проекта 877, модернизация ТАВКР проекта 11434 «Адмирал Горшков», сдача в лизинг 3 Ту-22МР и одного Ту-134УБЛ. Для Китая запланированы поставки 8 зенитно-ракетных дивизионов ЗРС С-300 ПМУ -2 «Фаворит», не считая поставок в Марокко российской бронетехники и ЗПРК «Тунгуска».

Если сравнивать эти цифры, невольно задумаешься о том, почему российский военно-промышленный комплекс занимает такое нелепое положение. По сути, получается, что танковая промышленность работает на Индию, бронемашины производятся для Ближнего Востока и Африки, авиационная промышленность сориентирована на Китай и Индию, военное судостроение большей частью на Индию, меньшей — на Китай. При Путине эта направленность российской оборонки не переменилась. Напротив — стала основной его ориентацией. Что же изменилось со сменой власти в Кремле?

В ходе визита в Латинскую Америку в декабре 2008 года президента России Дмитрия Медведева Бразилия объявила о намерении приобрести 12 российских ударных вертолетов Ми-35М с ориентировочной стоимостью около 14 миллионов долларов. Ударная версия вертолета Ми-35М — это экспортный вариант многоцелевого ударного вертолета Ми-24. Он оснащен двумя газотурбинными двигателями ТВ3-117ВМА, способен развивать максимальную скорость 320 километров в час и транспортировать боевую нагрузку весом 900 килограмм, боевая дальность действия — 450 километров. Он оборудован комплектом управляемого вооружения 9К113К, включающим обзорно-прицельную систему ОПС-24Н и современный комплекс БРЭО, способен выполнять задачи круглосуточно в сложных метеоусловиях. Вертолет может нести противотанковые управляемые ракеты «Штурм-В», 80-мм НУР С-8 и 240-мм С-24, 12,7-мм или 7,62-мм пулемет, 30-мм гранатомет, а также бомбовую и минную нагрузку. В российских войсках об этом пока могут только мечтать.

В том же декабре Россия сделала прекрасный новогодний подарок Ливану — десять истребителей Миг-29. Интересно, что сначала, когда встречались министры обороны двух стран, речь шла лишь о поставках этих самолетов. Но уже на следующий день директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Михаил Дмитриев сообщил, что эти самолеты мы просто дарим. Российская армия подобных подарков не получала с начала 90-х годов. В течение последних 20 лет Минобороны не покупало «миги», поскольку было не по карману. Их гнали на экспорт. Свои, поставленные еще при СССР, самолеты собирались лишь модернизировать. Причем «осовременить» обещали не более 40 машин. Но и эти обещания не выполнили: военный бюджет не потянул. А тут вдруг, в случае с Ливаном, потянул. Справедливости ради надо сказать, что деньги будут не из казны Минобороны и, уж понятно, не за счет фирмы-производителя. Расплатится государство. Стоимость одного «мига» в экспортном варианте 30–35 млн. долларов. То есть в Ливан улетает порядка 350 млн. долларов. Вполне «антикризисная» мера. И еще. Начальник Генштаба Николай Макаров заявил, что из 150 полков ВВС всего пять находятся в постоянной боевой готовности. Они имеют по 24 самолета. В полках, где 40–36 летчиков, есть всего по два исправных самолета. Вот почему летчики деградируют. Надо что-то делать. «Давайте всей страной скинемся по 2 доллара и купим для нашей армии 10 истребителей МиГ-29, — ехидничал по этому поводу «Московский комсомолец» в своей статье об этом «подарке». — Согласны? Скорее всего, да. А теперь представьте, что вы уже скинулись, а наши власти самолеты потом взяли и подарили Ливану. Не согласны? А вас никто не спрашивал. Это уже сделано».

28 октября 2008 г. президент Дмитрий Медведев, выступая на заседании Комиссии по вопросам военно-технического сотрудничества России с иностранными государствами озвучил цифры, характеризующие масштабы бизнеса Рособоронэкспорта. «По состоянию на 1 октября, — сказал он, — суммарный объем военного экспорта превысил аналогичный показатель за прошлый год, увеличились валютные поступления, а портфель заказов заметно пополнился, и сейчас оценивается в сумме более чем в 30 миллиардов долларов. Партнерами России в этой области является 81 государство. Более 80 % экспортного объема приходится на нашего госпосредника — Рособоронэкспорт». (Цит. по сайту president.kremlin.ru 28.10.08.) На кого приходятся остальные 20 % военных поставок за рубеж, президент не уточнил, обозначив их термином «другие субъекты военно-технической деятельности». Из этого следовало, что введенная указом Путина монополия Рособоронэкспорта в деле поставок оружия и военной техники за рубеж, при Медведеве была отменена. Не исключено, что это косвенное свидетельство разногласий между президентом РФ и экс-президентом в том, что касается производства и торговли оружием. Любопытно, что вскоре после этого выступления Медведева Путин вывел из подчинения президента и перевел в подчинение премьер-министра, т. е. в свое личное, и службу генерала Черкесова по военным поставкам.

По данным печати (см. «Известия» — 29.10.08) экспорт российских вооружений и военной техники подошел в 2008 г. к 8,5 млрд. долларов. В том, какие первоочередные задачи российское руководство ставит на ближайшее будущее перед отечественным ВПК, президент Медведев определил весьма четко: «Ростехнологиям и Рособоронэкспорту и другим субъектам ВТС следует обеспечить гарантированное выполнение объемов и сроков поставки». По американским данным экспорт оружия из России превышает не восемь, а 10 млрд. долларов, что выводит ее на второе место в мире по торговле оружием. Она опережает даже Великобританию (менее 10 млрд. долларов). Это рекорд, хотя и по этому показателю Россия от США (в 2007 г. США поставили оружия на 24 млрд. 531 млн. долларов) сильно отстает. Но в США не возникает проблемы, чьи запросы удовлетворять в первую очередь — своих военных или зарубежных. Приоритет всегда Америке и ее безопасности.

На тебе, боже, что там не гоже

Государственная программа вооружений на период 2006–2015 годов с самого начала вызвала массу вопросов у военных экспертов. Они спрашивали: чем обосновано количество и типы закупаемых вооружений и военной техники, предусмотренных программой, а также ее выполнимость, если все предыдущие программы были сорваны. Например, неясно, удастся ли закупить запланированные этой программой 1400 танков Т-90, насколько целесообразна закупка именно этих танков, которые нельзя считать по-настоящему современными, раз уж и такая модификация, как Т-95, не успев встать на вооружение, была признана устаревшей. «Новизна» и новой авиационной техники тоже сомнительна. И танк Т-90, и самолет Су-34 были созданы еще в советский период, закупки Т-90 производились в начале 1990-х, причем в количествах больших, чем сейчас. Таким образом, вопрос о целесообразности возобновления закупок техники, которая не является принципиально новой и при этом производится в крайне незначительных количествах, становится еще более острым.

Аналогичные вопросы возникают и по поводу приобретения 58 истребителей-бомбардировщиков Су-34. Неясно, способен ли ВПК выполнить данную программу, насколько целесообразно закупать именно этот самолет и именно в таком количестве. Предполагается, что он должен сменить фронтовой бомбардировщик Су-24, которых в ВВС было около 500 единиц. Отдельные высокопоставленные военные неоднократно заявляли, что один Су-34 способен заменить десять Су-24. Между тем сравнение тактико-технических характеристик этих самолетов показывает, что эти самолеты соотносятся как 1:1,5–2. Совершенно очевидно, что цикл наземного обслуживания Су-34 не уменьшился в десять раз по сравнению с таковым у Су-24, работоспособность экипажа Су-34 также не может повыситься в десять раз по сравнению с аналогичным показателем экипажа Су-24. Соответственно, эскадрилья самолетов Су-34 не может сократиться в десять раз по сравнению с эскадрильей Су-24 (т. е. до 1–2 самолетов). Для адекватной замены 50 °Cу-24 требуется 200–30 °Cу-34, а не 58.

Конфликт в Южной Осетии заставил руководство России пересмотреть госпрограмму вооружений на 2006–2015 гг. Уже в декабре 2008 г. правительство утвердило гособоронзаказ на 2009–2011 годы. Как заявил заместитель председателя военно-промышленной комиссии при правительстве Владислав Путилин, «на государственное испытание будет предъявлено 487 образцов техники и вооружения, завершат государственные испытания почти 600 образцов, принято на вооружение будет 400 образцов вооружения и военной техники». В приоритетном порядке будут обеспечены мероприятия по поддержанию и развитию стратегических ядерных сил. Предусмотренные мероприятия позволят повысить оснащенность войск современными образцами вооружения и выполнить задачи по противодействию развертывания элементов ПРО США в Европе. В частности, в Российскую армию за три года будут поставлены более 70 стратегических ракет, более 30 ракет «Искандер», большое количество ракет-носителей и космических аппаратов, 48 боевых самолетов, 6 беспилотных аппаратов, более 60 вертолетов, 14 кораблей, почти 300 танков и более 2 тыс. автотранспортных средств. По словам Путилина, капитальные государственные вложения в серийное производство вооружений и военной техники в 2009–2011 годах составят около 1 триллиона рублей. Весь объем гособоронзаказа на три года составит 4 триллиона рублей. Гособоронзаказ значительно увеличен по отношению к заказу на 2008 г: на 2009 год — на 28 %, а на 2010 год — на 20 %. Что касается 2011 года, то по отношению к 2010 году рост составит 41 миллиард рублей. Это, конечно, поможет нашему ВПК выдержать финансовый кризис. Конечно, увеличение гособоронзаказа дело похвальное. Но, все зависит от того, каким образом удастся совместить даже то относительно небольшое количество запланированных поставок с качеством вооружений. Как справится со всем этим наша оборонка?

По данным военных экспертов российский ОПК может переоснащать Вооруженные силы лишь единицами боевой техники. Так, по официальным данным, в 2006 г. был закуплен всего 31 новый танк, 5 самолетов, несколько РЛС и зенитно-ракетных комплексов. Такими темпами одну танковую дивизию из 300 танков надо оснащать 10 лет, авиаполк из 40 самолетов — тоже 10 лет. РЛС для войск ПВО такими темпами придется оснащать столетиями. Путилин же пообещал, что за три года войска получат 300 танков, а ВВС — 48 самолетов и 60 боевых вертолетов.

Резкое уменьшение оборонного заказа в постсоветский период привело не только к утрате множества важнейших технологий и наиболее квалифицированных кадров, но и к технологическому застою. Из-за этого задачу создания принципиально новых образцов вооружений и техники становится сложно решить даже при выделении гигантских средств. Предприятия, имевшие хороший технологический задел в производстве вооружений, которые пользуются высоким спросом на мировом рынке, успели на него переориентироваться. Это помогло им выжить в условиях отсутствия внутреннего заказа, однако нанесло ущерб ВПК со стратегической точки зрения. Будучи «привязаны» к советскому по своему происхождению вооружению, производство которого хорошо отработано, предприятия не заинтересованы в создании принципиально новых образцов. Более того, успешная внешнеэкономическая деятельность повышает внутренние лоббистские возможности предприятий и организаций, что в отсутствие внятной концепции военного строительства позволяет им навязывать государству производство морально устаревших образцов не только на экспорт, но и для собственной армии.

Весьма неоднозначно оценивается создание в ВПК холдингов. Теоретически эта мера направлена на повышение конкурентоспособности продукции и на предотвращение распыления сил и средств при создании новых образцов техники. Однако на практике ликвидация внутренней конкуренции ведет не к повышению, а к понижению конкурентоспособности. Несмотря на это, нередко имела место ситуация, когда ВПК навязывал армии не то, что ей нужно, а то, что он может создать. Отсюда еще один печальный вывод, к которому приходят такие наши эксперты, как профессор Цыганок и его коллеги: тенденции в области военного строительства в РФ однозначно свидетельствуют, что в обозримой перспективе наши Вооруженные силы утратят возможность обеспечивать безопасность страны от внешней агрессии. Для изменения сложившейся ситуации необходимо создание новой концепции военного строительства, основанной на оценке реальных внешних угроз для России. На ее основе должны быть определены новые подходы к формированию системы управления Вооруженными силами и их структуры, военно-технической политики, принципов прохождения службы личным составом, организации боевой подготовки.

Что делать?

Повышение боеготовности ВС России во многом будет зависеть от того, будут ли выполнены поставленные по гособоронзаказу на 2009–2011 гг. задачи и выдержаны поставленные сроки. Председатель правительства РФ В.В. Путин пообещал, что этому будет уделено в ближайшие годы особое внимание. И это действительно для России жизненно важный вопрос. Ведь пока, как считают эксперты, темпы перевооружения и качественные характеристики закупаемых образцов военной техники таковы, что при сохранении существующих тенденций, силы общего назначения РФ могут сократиться в ближайшие 8 — 10 лет до размеров вооруженных сил средней европейской страны. А «друзья» России из НАТО уже давно подталкивают ее к тому, чтобы по своему военному потенциалу она была бы чуть сильнее какой-нибудь Андорры, но ни в коем случае не сильнее Люксембурга. Все же прогресс — не Верхняя Вольта с ракетами, как именовали, и несправедливо, Советский Союз в диссидентских кругах в конце 90-х годов, а Андорра с ракетами. Европа, как-никак! Шутки шутками, но деградацию Вооруженных сил России за годы президентства Владимира Путина (2000–2008), несмотря на его «18 брюмера» в ОПК, удалось только замедлить, но не остановить. Она шла, увы, такими темпами, что в любой другой стране мира это стало бы предметом серьезного расследования. Армию и флот посадили на такой голодный паек, что они в их нынешнем состоянии не способны обеспечить необходимую обороноспособность России, особенно в условиях деградации ядерных сил. Надо действительно самым радикальным образом переоснащать наши вооруженные силы самым современным оружием. Если этого не удастся сделать в ближайшие три-четыре года, а объявленная Путиным программа для решения такой задачи явно недостаточна, то, по мнению независимых военных экспертов, наша страна окажется неконкурентоспособной в военном отношении не только по сравнению с КНР и США, но также с Турцией и Японией, а в перспективе — и с европейскими странами НАТО. Как оказалось, поставить ОПК под контроль государства было делом чрезвычайно важным, но одного этого недостаточно для того, чтобы заставить «оборонку» работать, как надо в нынешних условиях. По тем причинам, о которых мы говорили выше, пока что ОПК выгоднее производить устаревшее оружие, а вооруженным силам — сподручнее использовать это старье, чем новую технику. Ситуация близкая к тупиковой. И именно в этой позиции застал Вооруженные силы России президент Медведев, получив в свои руки ядерный чемоданчик.

Вывод наших экспертов поэтому пока что неутешителен: «Мы не готовы сегодня к большой войне. Необходимо 3–4 полных бюджета России для того, чтобы переоснастить всю армию и подготовить ее к боевым действиям», — отметил в конце 2008 г. в беседе с РБК daily руководитель центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок. По-своему этот вывод поддержал и министр обороны США Р. Гейтс, о выступлении которого на эту тему в Университете национальной обороны в Вашингтоне вскоре после окончания «пятидневной войны» на Кавказе мы уже говорили.

Профессор Слипченко, чью лекцию я цитировал выше, рассказывая о проблеме бесконтактных войн, считает, что России нужен совершенно новый оборонный щит. «Нам не нужна система ПВО, которую мы имеем сейчас, — говорит он, — а нужна система противокрылато-ракетной обороны, которой у нас нет. Нам нужны самолеты, которые могут перехватить носители этих ракет на дальних подступах, еще до вхождения в зону пуска. Там их надо уничтожать. Ведь если самолет выпускает 50 высокоточных крылатых ракет, то гоняться за каждой — а они могут лететь и тысячами — уже нет возможности. Надо сбивать носители. Это совершенно новая уникальная проблема, к решению которой мы не готовы. И не готовы не только мы.

Наверное, самолеты нужно развивать в совершенно новом ракурсе. Нам нужна не только дозаправка в воздухе: нам нужно довооружение самолета в воздухе, нам нужны беспилотные самолеты — носители высокоточного оружия. Более того, сейчас, в среднем, самолет живет в воздухе 10–12 % своей жизни. Остальное время он живет на земле. Надо опрокинуть это соотношение и сделать так, что 90 % своей жизни самолет жил в воздухе и только 10 % на земле. Тогда эффективность будет высокой. Пока у нас нет возможности создавать такие самолеты.

Кстати, американская корпорация Lockheed Martin уже приступила к подобным разработкам. В 2008 году они выпускают F-35 — очередной пилотируемый самолет, такой, как F-16 или F-17 — и переходят, по их словам, к выпуску беспилотных самолетов, которые будут доставлять высокоточные ракеты до рубежа пуска. Другая американская компания заявила о том, что они создают гиперзвуковые самолеты с дальностью полета до 22 тысяч километров при скорости 18 Махов (это примерно 14,5 тысячи километров в час). Такие самолеты могут доставить высокоточный снаряд до любого континента на нашей планете буквально за 1,5–2 часа.

Возрастает роль воздушно-космической обороны. Она должна действительно надежно защитить оборону страны, экономику страны.

Если говорить о России: Россия безгранична. Ее экономический потенциал рассредоточен и сгруппирован по регионам. Она имеет мощнейшую экономическую инфраструктуру. И все это надо защищать. В том числе и системой противо-крылато-ракетной обороны.

Но этого мало, потому что в любую критическую точку крылатая ракета пролетит и сможет ее поразить. Нам еще необходима неогневая защита экономики, а точнее, критических точек, куда могут прийти ракеты. Эту неогневую защиту я назвал гражданским видом вооруженных сил. Можно защитить эти точки маскщитами, дымопусками; можно защитить даже заборами, радиоэлектронными помехами — чем угодно. Такой гражданский вид вооруженных сил, наверное, на базе Министерства по чрезвычайным ситуациям нам придется создавать: мы без него останемся без экономики.

Военно-морской флот нуждается в развитии в совершенно другом ракурсе. Он должен уйти из контактных войн 4-го поколения в дистанционные бесконтактные войны. Флот должен нести основную нагрузку для ударной компоненты России. Он должен иметь свои базы, оружие, надводные и подводные корабли, свою космическую систему освещения обстановки на театрах, чтобы вести активные ударные действия. Если мы не будем иметь возможности при помощи длинной руки достать любого противника откуда бы он нам ни грозил, мы потеряем свой экономический потенциал. Поэтому флот, как я условно это назвал, должен быть и арсеналом, и пусковой установкой в Мировом океане.

Какие реальные опасности можно коротко перечислить?

Первое: Россия отстала в войнах на поколение. Нам надо срочно догонять американцев. Если мы не сумеем что-то сделать в этом направлении, наше отставание будет только увеличиваться.

Второе: массированный удар в Россию может прийти по кругу отовсюду. Если мы раньше защищались с запада, с востока, с севера, то сейчас надо иметь круговую надежную оборону от высокоточных ударов. Противник будет способен послать такой наряд высокоточных ракет, что какие-то из них в любом случае найдут свои критические точки.

Я хотел бы вам здесь привести три цифры: в 2010 году США будут иметь порядка 30 000 высокоточных крылатых ракет и смогут воевать с любой страной мира, посылая ежесуточно 1000 крылатых ракет на объекты экономики противника. К 2020–2030 годам их возможности увеличиваются до 60–90 суток вот такой войны. И на это надо ориентироваться, потому что их экономический потенциал позволяет накопить достаточное количество высокоточных средств, чтобы разрушить экономику любой страны мира. Сейчас достигнуты достаточно большие мощности взрывчатых веществ. Если сравнить со Второй мировой войной, то сейчас мощность детонации была увеличена примерно в 30–50 раз.

Начали применяться объемно-детонирующие взрывчатые вещества. В момент взрыва они сначала распыляют некоторую субстанцию, а потом она взрывается, и происходит объемный взрыв, в результате которого можно поражать объекты, находящиеся, например, в пещерах, за счет того, что происходит отражение от стен. Все, что находится в этой пещере, погибает. Эффективность поражения по сравнению с прошлым поколением войн существенно возросла.

Нам нужна совершенно новая связь. Опасность нынешнего положения заключается в том, что наша связь построена в основном на радиоканалах. Надо уходить к оптоволоконным кабелям, подземным кабелям, к космической связи, лазерной связи. Радио будет мгновенно выведено из строя.

У нас должна быть космическая группировка сил. Мы отстаем от американцев в развитии космических систем. Хотя в космосе мы и давно прижились, но в военном отношении нам много чего не хватает. Сейчас у нас где-то порядка 90 различных спутников различного назначения — для минимального обеспечения дистанционной бесконтактной войны их надо порядка 200. А для глобального обеспечения войны — порядка 400. Еще очень много надо работать. Прежде всего, должны быть спутники-разведчики, оптические, телевизионные, радиотехнической разведки. И обязательно глобальная навигационная система страны: ГЛОНАСС.

Третье: наш военно-промышленный комплекс зациклился на оружии прошлого поколения войн. То оружие, которое выпускает ВПК, можно продавать, если его кто-то покупает, но оно совершенно не эффективно для бесконтактных дистанционных войн. Нужно совершенно другое оружие. Надо перестраивать весь ВПК. У нас в стране, к сожалению, военно-промышленный комплекс работает не так, как в советское время (когда ему приказывали что-то сделать, и он это делал); сейчас они работают по такой формуле: «Мы даем вооруженным силам не то оружие, которое они требуют, а то, которое им необходимо». Это искаженная формула. ВПК, имея в заделе красивое сильное оружие, продолжает клепать то, что дает ему доход, потому что комплекс перешел на рельсы бизнеса. И государство пока что не способно реализовать на потоке то, что имеется в заделе.

Экономика под дистанционные бесконтактные войны требует очень большой отдачи. Обсуждая эту проблему с крупными военными экономистами, мы пришли к выводу, что для того, чтобы Россия завтра к утру могла быть готовой к войнам нового поколения, ей надо расходовать пять валовых национальных продуктов. Не бюджетов: все, чем располагает Россия надо, сложить и умножить в пять раз. Стоимость готовности к этой войне очень высока. Так что нам необходимо те средства, которые сейчас имеются в военном бюджете, использовать очень рационально. Нельзя направлять их в то, что не пригодится в будущем. Дистанционные бесконтактные войны требуют большого количества новых технологий. Весь экономический процесс должен быть направлен на создание очень дорогого высокоточного оружия. И смена поколений произойдет не очень быстро: нам придется накапливать это оружие очень медленно, потому что технология производства достаточно дорогая. Конечно, стоимость войны очень высока.

Четвертое: как ни странно, мы отстаем в подготовке научных, педагогических и военных кадров. У нас нет подготовки кадров к войнам нового поколения. Ни в одном военном вузе страны никто ничего не знает о дистанционных бесконтактных войнах. Все наши кадры готовятся для прошлых окопных войн 4-го поколения.

Пятое: у нас нет цепи аэродромов по периметру страны, чтобы оттуда самолеты могли стартовать на перехват воздушных носителей большой дальности. Их надо создавать очень много, требуются большие финансовые вложения.

И окончательный вывод: России нужны совсем другие вооруженные силы.

Добавим к этому экспозе г-на Сличенко еще одну деталь. Летом 2009 г. агентство Reuters сообщило, что в Пентагоне будет создано новое командование — кибернетическое, со штаб квартирой в Форт-Мид, штат Мэриленд. Соответствующий приказ в июне подписал министр обороны США Роберт Гейтс. Новая структура будет заниматься обороной исключительно компьютерных систем военного назначения. По данным газеты The Guardian, в Пентагоне считают, что главная опасность этому электронному арсеналу исходит помимо Китая от российских хакеров. Так как Пентагон использует около 15 тыс. электронных сетей, состоящих из 7 млн. компьютеров, новое командование без дела не останется. Но Пентагон готовит свои кибервойска не только к оборонительным действиям, но и к нападению на информационные ресурсы в других странах, «если это потребуется для решения боевых задач». Создание кибервойск в США объясняют тем, что современные государства обязаны защищаться от внешних угроз своим информационным ресурсам и быть готовыми адекватно ответить на нападение из киберпространства или на угрозу такого нападения. Военные эксперты отмечают, что речь идет не о защите неких правительственных систем связи, а о создании как минимум нового рода войск (или даже вида вооруженных сил), об оснащении этих войск специальными системами вооружения и военной техники, как оборонительными, так и наступательными. В ходе подготовки агрессии такие кибервойска могут нанести противнику самый серьезный урон. Руководитель аналитического центра InfoWatch Илья Шабанов полагает, что «атаки на информационные ресурсы могут быть ничуть не менее разрушительными, чем природные катастрофы. От них можно и нужно защищаться. Вероятно, кибервойска будут использоваться не только для защиты. Лично я бы не стал исключать возможность их упреждающего применения в случае каких-то локальных военных конфликтов. Например, можно выводить из строя информационные ресурсы противника, лишая его коммуникаций и возможностей формировать общественное мнение в свою пользу». Это не говоря уже о системах связи на театре военных действий. Тьерри Карсенти, технический директор по региону Европы, Ближнего Востока и Африки транснациональной израильской компании Check Point (специализация — информационная безопасность), не исключает, что Пентагон воспользуется прежде всего возможностями IT-индустрии США для создания военного преимущества. А если учесть, что эти возможности стократ усиливают IT-индустрии «братских» стран НАТО и Японии, можно представить масштаб этой новой и пока что недооцениваемой угрозы. (См. «Время новостей», 25.06.2009)

Огонь по штабам

Конечно, модернизация Вооруженных сил России давно уже назрела. «И в 2008 году, — писал «Коммерсантъ», — вся Российская армия представляет собой сильно уменьшенную (сокращенную крупными кусками) копию громоздкой и устаревшей советской военной машины, созданной для ведения глобальной войны». Это все признавали, но общая иллюзия по поводу того, что «на нас не нападут» и вечное русское «авось пронесет», до поры до времени поддерживали в российских верхах почти что горбачевскую эйфорию относительно «миролюбия Запада». Реформы откладывали, ограничиваясь полумерами вроде передачи всех воинских частей на Камчатке Тихоокеанскому флоту. Война в Южной Осетии заставила руководство России всерьез задуматься о состоянии отечественных армии и флота. Уже 11 сентября 2008 г. в Кремле прошло совещание по вопросам развития Вооруженных сил. По его итогам 15 сентября президент Дмитрий Медведев, как Верховный главнокомандующий, утвердил «новую конфигурацию облика армии». Речь идет о документе «Параметры боевого состава Вооруженных сил России до 2020 года». Это документ и лег в основу военной реформы-2008, более известной в армии, как «реформа Сердюкова». Новые параметры подразумевают, в частности, перевод всех боевых соединений в категорию постоянной готовности, оснащение самым современным оружием, в том числе высокотехнологичным. «К 2020 г. должно быть обеспечено гарантированное решение ядерного сдерживания в различных военно-политических условиях, а также комплексное оснащение формирований новыми образцами вооружений и средствами разведки», — сказал Медведев. «Мы должны добиваться превосходства в воздухе, в нанесении высокоточных ударов по наземным и морским целям, в оперативной переброске войск», — добавил президент. «Запланировано серийное строительство боевых кораблей, в первую очередь атомных подводных крейсеров с крылатыми ракетами и многоцелевых подводных лодок», — добавил глава государства. «Будет создаваться система воздушно-космической обороны», — сообщил он. «Эта работа рассчитана до 2020 года, но самое главное, чтобы к декабрю у нас уже был четкий план действий на предстоящую перспективу», — заявил Медведев.

Проржавевшая бюрократическая машина Министерства обороны заработала после этого на повышенных оборотах. Уже в октябре были скорректированы планы закупок вооружений. Увеличен военный бюджет. Участились военные учения. Президент Медведев потребовал у Минобороны скорректировать первоочередные закупки в сторону самого необходимого (в итоге только по программе ГЛОНАСC финансирование решено было увеличить сразу на 67 млрд. рублей). Лозунгом дня стало: «Современного оружия должно быть достаточно». В предыдущие годы, как известно, гособоронзаказ финансировался минимально. Оружие в войска поступало поштучно. На 2002 год весь ГОЗ был в размере 150 миллиардов рублей. По свежим следам августовской «пятидневной войны» Федеральное собрание без особых затяжек утвердило новый военный бюджет России. Объем гособоронзаказа на 2009–2011 годы побил все рекорды. Согласно данным замминистра обороны РФ по вооружению генерала армии Владимира Поповкина, финансирование ГОЗ на период 2009–2011 годов, несмотря на кризис, не будет урезано и общий объем ГОЗ на указанный период составит 1,5 трлн. рублей. На развитие РВСН и морской компоненты стратегической триады, на их модернизацию будет истрачено до четверти объема ГОЗ. По словам начальника вооружений, в 2009 году для нужд ВВС будет закуплено 50 новых боевых самолетов, в том числе и «из задела промышленности». Вопрос только в том, что опять Минобороны закупает вооружения заведомо устаревшие. Половину закупок составят 24 МиГ-29СМТ из алжирского возврата. (На тебе, боже, что нам, т. е. Алжиру, не гоже.) Еще восемь машин составят истребители Су-27СМ, модернизированные по контракту от 2007 года. Вероятно, они станут последними самолетами этого типа — от машин версии «СМ» решено отказаться в пользу более глубокой модернизации Су-27СМ2. Шесть или восемь самолетов будут модернизированными штурмовиками Су-25СН и примерно 10–12 машин — модернизированные фронтовые бомбардировщики Су-24М2. Полностью новыми будут лишь два (всего-то!) бомбардировщика Су-34, передача которых намечена на 2009 год. Что касается поступления в ВВС заявленного числа новых вертолетов, то известно, согласно отчету ОАО «Вертолеты России», что в 2008 году в нашей стране произведено 169 винтокрылых машин, а в 2009-м, согласно плану, будет построена как минимум 231. Сколько из них получат войска, Поповкин не уточнил. Число основных боевых танков, которые получат ВС в 2009-м, не превысит батальонный комплект — это менее 40 машин Т-90.

Дальнейшие перспективы таковы. В интервью «Российской газете» («РГ», 26.02.09) куратор оборонной отрасли вице-премьер РФ Сергей Иванов сообщил, что новая госпрограмма вооружений рассчитана на период с 2011 по 2020 год. На ГОЗ будут тратить до триллиона рублей в год. К 2020 году будут переоснащены стратегические ядерные силы. Произойдет полная замена российской спутниковой группировки на более современные аппараты. Будет создано единое информационное пространство поля боя. Произойдет переход на совершенно новые, интеллектуальные образцы вооружения и военной техники. Достаточно ли этого при таком обилии проблем в российских Вооруженных силах? И прав ли Анатолий Цыганок, который считает, что необходимо 3–4 полных бюджета России для того, чтобы переоснастить всю армию и подготовить ее к боевым действиям? По его мнению, увеличения военных расходов в полтора раза в бюджете на 2009–2011 годы явно недостаточно, ведь большая часть этих средств пойдет на перевооружение ВМФ и около одной трети — на перевооружение ракетных систем. Получается, что на перевооружение всей остальной армии останется всего лишь одна четвертая этих средств, а это очень мало. Надо к тому же учесть, что, хотя военный бюджет Российского государства при сохранении доли в 2,6–2,7 % ВВП в абсолютных цифрах постоянно растет, это, вот парадокс, не приводит к увеличению в армии новой техники или вооружений. Планирование гособоронзаказа идет на несколько лет вперед (3 года минимум). Но только в 2008 году впервые ввели фиксированные цены на военную продукцию, стало действовать жесткое правило: цена, объявленная производителем на момент проведения закупочного тендера, не может быть изменена им к концу исполнения обязательств. Но соблюдать это не всегда получается. Так, в 2007 году при составлении гособоронзаказа Минэкономразвития рекомендовало военным планировать расходы, исходя из роста цен на металл в 8 %, а в итоге они выросли на целых 45 %. В ближайшие три года для Российской армии будет закуплено более 70 стратегических ракет; свыше 30 ракет для оперативно-тактического комплекса «Искандер»; 48 боевых самолетов; 6 беспилотных летательных аппаратов; более 60 вертолетов; 14 кораблей; почти 300 танков; более 2 тысяч автотранспортных средств. Это и другое вооружение и военная техника помогут переоснастить порядка 40 соединений и частей Вооруженных сил.

План производства и закупок этого арсенала утвержден, и деньги на него выделены. Но вот только доходят ли они до российской оборонки? Увы, сплошь и рядом если и доходят, то с большим опозданием, что влечет отсрочки и опоздания по всей цепочке от цеха до воинской части. Дело дошло до того, что президент Дмитрий Медведев в июне 2009 г. поручил министру обороны Анатолию Сердюкову лично следить за тем, чтобы средства, выделяемые в рамках гособоронзаказа, не задерживались на счетах головных предприятий, а перечислялись реальным исполнителям работ.

«Мало перечислить деньги, надо, чтобы они разошлись. Деньги должны уходить, и вы за этим лично следите», — говорил Медведев Сердюкову. — А то получается, что для Министерства обороны все в порядке, для Минфина все в порядке, только для предприятий не все в порядке: процент исполнения высокий, а денег нет ни фига. С кем из губернаторов ни поговори, все говорят, что деньги есть. Но предприятия их не получали, потому что они либо в Минобороны, либо еще где-нибудь, либо у «головников», которые должны деньги разверстать по предприятиям» (цит. по «Интерфакс», 10.06.2009).

А это ведь не просто непорядок и отсутствие финансовой дисциплины. Российские «головники» и их напарники в Минобороны давно научились искусственно задержанные деньги прокручивать под большие проценты через прирученные ими банки. В результате чего предприятия оборонки не получают выделенные им фонды, а рабочие сидят без зарплаты.

Как будут решаться задачи финансирования медведевской программы модернизации Вооруженных сил в условиях финансового кризиса, от которого России не избавиться минимум до 2010 года, при растущей инфляции и катастрофическом падении цен на нефть? Тут с прогнозами напряженно. Но ясно одно, что для выполнения поставленных президентом задач денег потребуется больше в разы.

И все же здесь проблем, как оказывается, куда меньше, чем с поспешной военной реформой, которая получила название «Реформа Сердюкова» по имени назначенного Путиным министра обороны. Анатолий Сердюков, как известно, тоже из питерских. Свою карьеру начинал в одном из мебельных магазинов Ленинграда. При Путине возглавил Федеральную налоговую службу, а оттуда перешел в Минобороны, в 2007 г. сменив на этом посту Сергея Иванова, который, после очередного «выброса наверх» по Паркинсону, стал вице-премьером РФ.

Новый министр у большинства кадровых военных ничего кроме идиосинкразии не вызывал. Он им отвечал взаимностью. Сердюков с самого начала вошел в клинч с начальником Генерального штаба генералом Юрием Балуевским, который решительно воспротивился тем реформам, которые Сердюков принялся осуществлять еще до августовского конфликта на Кавказе. Еще при министре Иванове Балуевский предложил свою идею реформирования армии. В соответствии с ней на стратегических направлениях он предлагал создать территориальные командования «Север», «Восток» и «Юг», которые заменили бы отчасти военные округа, а отчасти — столь же многочисленные московские командования. Сердюков принял эти идеи в штыки. Кончилось дело тем, что накануне грузинской агрессии Балуевский был снят с должности, а вместе с ним подал в отставку и начальник Главного оперативного управления генерал Ракшин. Каток сердюковских реформ подмял и еще нескольких видных военачальников.

14 октября по завершении коллегии Министерства обороны Сердюков публично разъяснил, что означает реформа, названная его именем. Таких потрясений военная система России не испытывала с 1945 года. Даже при Хрущеве в начале 60-х годов прошлого века, когда из армии уволили 1,2 миллиона военнослужащих, в том числе около 500 тысяч офицеров, не менялась так радикально структура вооруженных сил, прежде всего армии, и их система управления.

Новый начальник Генерального штаба ВС РФ — первый заместитель министра обороны России генерал армии Николай Макаров был назначен как раз «под реформу». По его словам (см. «Красная звезда», 11.12.2008), при подготовке реформы были детально проанализированы военно-политическая обстановка и тенденции ее развития, обозначены угрозы для России, которые могут иметь место в обозримой перспективе. Был рассмотрен также и опыт развития своих вооруженных сил ведущими странами мира и рассматриваемые ими способы ведения боевых действий. В этой работе учитывался также экономический, политический и демографический факторы. «Проанализировав все обстоятельства, мы пришли к выводу, что существовавшие до настоящего времени Вооруженные силы не вполне адекватно отвечали стоящим перед ними задачам», — подчеркнул Николай Макаров. В ходе реформы система управления Вооруженных сил перейдет с четырехзвенной (военный округ — армия — дивизия — полк) на трехзвенную (военный округ — армия — бригада). Будут ликвидированы дивизионное и полковое звенья. Вместе с тем после реформирования сохранится система военных округов. Таким образом, по словам Н. Макарова, проводившийся до недавнего времени эксперимент по созданию региональных командований, например «Восток», завершен. Основным его итогом стало то, что проведенные в его рамках учения подтвердили целесообразность создания оперативно-стратегических командований именно на базе военных округов. Таким образом, округам будет придан статус оперативно-стратегических командований (ОСК) по руководству всеми структурами Вооруженных сил, находящихся на их территории. Кроме того, после реформирования сохранятся и существующие ныне три вида и три рода войск: СВ; ВМС; ВВС, ПВО; РВСН; ВДВ и Космические войска. В Сухопутных войсках все воинские соединения и части будут только постоянной боевой готовности (ПБГ), укомплектованными по штатам военного времени. Комплектоваться они станут как на контрактной, так и смешанной основе. Полностью контрактными станут воинские соединения и части, дислоцирующиеся на Юге России. «Сегодня, — как пояснил начальник Генштаба, — лишь небольшая группа соединений и частей относится к категории ПБГ. Большая же их часть в составе нынешних ВС является соединениями и частями сокращенного состава и кадрированными. В ходе реформы вторая группа частей будет заменена частями ПБГ. «Создаваемые мотострелковые и танковые бригады будут общевойсковыми, чтобы они могли действовать на любом, в том числе изолированном, операционном направлении», — подчеркнул начальник Генерального штаба. Каждая такая бригада будет иметь соответствующие подразделения усиления. Бригада станет автономной, способной решать все задачи. Ей придадут модульный характер. Она будет оснащаться исходя из условий театров военных действий, на которых находится. Российские военные базы за рубежом также перейдут на бригадную структуру, а недавно созданные горные бригады останутся в своем нынешнем виде.

В соответствии с утвержденной концепцией развития ВВС в их составе, как и в СВ, будут находиться только соединения и воинские части ПБГ, которые соответственно будут укрупнены. Значительные средства выделяются на ремонт техники и авиационных средств поражения, а также на ускоренное переоснащение ВВС на новую технику. Части армейской авиации пока останутся в составе ВВС. В ходе реформы они будут укомплектованы новыми вертолетами (Ми-28Н, Ка-52), и только затем может встать вопрос об их передаче в Сухопутные войска.

Расформировываемое Командование специального назначения (КСпН) в ходе реформирования вольется в создаваемое командование Воздушно-космической обороны. В ВДВ сохранится дивизионная структура, а в военных округах будут созданы десантно-штурмовые бригады. Сохранится в своем нынешнем виде и артиллерийско-пулеметная дивизия КДВО. После завершения реформы численность Вооруженных сил России составит 1 млн. человек. Из них 15 проц. — офицеры. Под эту численность будет реорганизован и управленческий аппарат, в том числе Минобороны и Генштаб.

Вопросов «реформа Сердюкова» вызывает немало. Основным сокращениям подвергнутся Сухопутные силы. К 2012 году из 1890 частей и соединений останется менее одной десятой — 172, т. е. будет проведено их сокращение почти в 12 раз.

На базе дивизий Сухопутных войск планируют к 2012 г. создать более 40 мотострелковых бригад постоянной готовности. Речь идет о небольших по численности — порядка 3–4 тысяч солдат и офицеров — высокомобильных и хорошо оснащенных ударных группировках, комплектовать которые будут «в основном контрактниками». «В основном» — значит, в частях ПБГ будут служить и призывники. Со всеми отсюда вытекающими…

Реформа пошла довольно быстрыми темпами. Одной из первых, как объявили в октябре 2008 г., была разделена на более мобильные подразделения 106-я Тульская воздушно-десантная дивизия. Уже в начале 2009 года началось расформирование легендарной 2-й Таманской мотострелковой дивизии. Затем разделение на бригады ожидает не менее легендарную 4-ю Кантемировскую танковую дивизию и 98-ю Свирскую (Ивановскую) дивизию ВДВ. Для своих экспериментов министр обороны выбрал дивизии знаковые, наиболее продвинутые и лучше всех вооруженные. Видимо, неспроста.

В целом к 2012 г. количество соединений и частей ВВС и ВМФ сократится в два раза, с 340 до 180 у летчиков и с 240 до 123 у моряков. Ракетные войска стратегического назначения предполагается урезать на треть, а ВДВ — на 20 %. На 90 % будут сокращены Железнодорожные войска и Служба военных сообщений. Генеральский корпус (около 1,1 тыс. человек) сократится примерно до 900 человек. Численность центрального аппарата Минобороны и органов военного управления (всего 21 813 человек) к 2012 году также уменьшится в 2,5 раза и достигнет 8,5 тысячи. Фронда Генерального штаба при Балуевском окончательно разгромлена — Генштаб сокращается более чем в два раза. По плану Минобороны до 2012 г. будет сокращено всего 205 000 офицерских должностей, а 118 700 военных, носящих ликвидируемые звания прапорщика и мичмана — уволены или понижены до сержанта. В целом офицерский корпус сокращается в три раза (с 450 до 150 тыс.). Количество полковников сократят почти в три раза (с 25 тысяч до 9), майоров — ровно в четыре (со 100 до 25 тысяч), капитанов более чем в два раза (с 90 до 40 тысяч). Старших лейтенантов и лейтенантов, наоборот, станет 60 тысяч, больше на 20 %. Особые опасения вызывает то, что под сокращение в первую очередь попадут наиболее опытные офицерские кадры с выслугой от 25 лет и более. И одно дело сокращать управленческий аппарат Минобороны, а другое — боевых офицеров, высококвалифицированных специалистов своего дела, младший командный состав на котором держится дисциплина в армии и на флоте. Надо учитывать, что в таких видах Вооруженных сил, как ВВС, РВСН, ВМФ, в системах ПВО, ПРО И ПКО, офицеры составляют 60–70 процентов от общей численности личного состава. Их тоже сократят в три раза? Наконец, система подготовки военных кадров. Избыточное количество старших офицеров, как и большое количество неукомплектованных полностью (кадрированных) частей, в России традиционно объяснялось тем, что отражать военную угрозу предполагалось путем массовой мобилизации. Министр обороны решил отказаться от этих частей, от «кадра» на военном жаргоне, что вызвало бурные протесты военных специалистов, которые предупреждали об опасности таких сокращений, ибо они приведут к резкому снижению уровня переподготовки и мобилизационной готовности армии и флота. В ответ этим критикам авторы «реформы Сердюкова» заявляют, что в современной войне, будь то война полномасштабная с использованием стратегического оружия, или локальный конфликт, времени для мобилизации, да и нужды в ней просто не будет. Поэтому очевидно, что массовое сокращение офицерского корпуса означает конец концепции массовой мобилизации. Это подтверждается и тем, что Генштаб намерен ввести добровольную оплачиваемую службу для тех, кто захочет быть резервистами. Однако по заявлению президента, призывная армия сохранится в России до 2030 года.

Буря в «Аквариуме»

Под реформы Сердюкова попала и военная разведка — решено было реорганизовать Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных сил РФ (ГРУ ГШ) — центральный орган управления военной разведкой в Вооруженных силах России. Это одно из самых секретных ведомств России и одно из самых результативных. (Все данные о ГРУ в этом разделе приведены по официальным источникам, в том числе по материалам агентства РИА «Новости» . — В.Б. ). За всю историю ГРУ более 700 военных разведчиков стали Героями Советского Союза и Героями Российской Федерации. Однако до сих пор о большинстве этих героев не говорят и их имен не называют, настолько секретен характер их работы. Известны нам поименно немногие — Рихард Зорге, Ян Черняк, Федор Кравченко, Вера Волошина, Мария Полякова…

Важность военной разведки понимали издавна. Еще во времена Киевской Руси разведка была делом государственной важности. Для сбора данных привлекались послы, гонцы, торговые люди, жители пограничных областей и воинские отряды. Позднее, уже при царе Алексее Михайловиче, в 1654 году был основан Приказ тайных дел — прообраз разведывательного управления того времени. В Воинском уставе 1716 года Петр I подвел под разведывательную работу законодательную и правовую базу. В царствование императора Александра I в январе 1810 года по инициативе Барклая де Толли была создана Экспедиция секретных дел при Военном министерстве, в январе 1812 года ее переименовали в Особенную канцелярию при военном министре. Особенная канцелярия решала важнейшие задачи: ведение стратегической разведки (сбор стратегически важных секретных сведений за рубежом), оперативно-тактической разведки (сбор данных о войсках противника на границах России) и контрразведки (выявление и нейтрализация агентуры противника).

В советские времена крестным отцом пролетарской военной разведки стал председатель Реввоенсовета Лев Троцкий. Своим указом он преобразовал созданное 12 октября 1918 г. «информационное бюро» при штабе Красной Армии в Регистрационное управление полевого штаба РККА (РУПШКА). Управление было создано для координирования усилий разведслужб фронтов и армий и для подготовки информации для Главного штаба Красной Армии. Первым начальником военной разведки был назначен Семен Иванович Аралов, большевик из числа ветеранов разведки русской армии времен Первой мировой войны. Помимо стратегической и оперативной разведки, управление вело работы по добыванию военно-технической информации, сведений о передовых научных достижениях в военной области. В апреле 1921 года РУПШКА преобразовано в 4-е (разведывательное) управление штаба РККА. Позднее советская военная разведка стала именоваться в официальных документах как 4-е Управление Генштаба, в/ч № 44388. Приказом наркома обороны от 16 февраля 1942 года Разведуправление было реорганизовано в Главное разведывательное управление с соответствующими структурными и штатными изменениями. 22 ноября 1942 года приказом наркома обороны войсковая разведка была выведена из состава ГРУ, а разведотделам фронтов запретили вести агентурную разведку. Одновременно ГРУ перешло из подчинения Генштабу РККА в подчинение наркому обороны, а его задачей стало ведение всей агентурной разведки за рубежом и на оккупированной немцами территории СССР. Тем же приказом в составе Генштаба было создано Разведывательное управление (РУ), на которое возлагалось руководство войсковой разведкой. Официальное название военной разведки несколько раз менялось. В 1934–1939 годах — Разведывательное управление РККА, в 1939–1940 годах — 5-е управление РККА; в 1942–1947 годах — Главное разведывательное управление Генштаба; в 1947–1949 годах — 2-е Главное управление комитета информации при Совете министров СССР; в 1949–1953 годах — 2-е Главное управление Генштаба и с 1953 года — Главное разведывательное управление Генштаба Вооруженных сил. В 1955–1991 годах — Главное разведывательное управление ГШ ВС СССР, с 1991 года по 2009 г. — Главное разведывательное управление (ГРУ) ГШ ВС РФ. Не менялось только неофициальное наименование ГРУ — «Аквариум». Это лишний раз подчеркивает, что современная структура и численность Главного разведывательного управления ГШ России составляет государственную тайну. Начальник ГРУ подчиняется только начальнику Генштаба и министру обороны. Нигде официально не указывается и адрес ГРУ. Хотя, конечно, для того, чтобы догадаться о том, где находится «Аквариуим», к гадалке можно не ходить.

Широкой публике, для которой большой разницы нет, откуда разведчик Штирлиц — из КГБ или из ГРУ, больше известен знаменитый спецназ ГРУ. Он был создан в 1950 году и не раз использовался руководством страны в сверхсекретных операциях. Самая известная его операция — захват дворца Амина в Кабуле и его ликвидация. В интервью «Известиям» 3 ноября 2006 г. тогдашний начальник ГРУ генерал армии Валентин Владимирович Корабельников сказал о возможностях спецназа следующее: «ГРУ является органом внешней разведки Министерства обороны. В соответствии с законом «О внешней разведке» на ГРУ возложены функции выявления и прогнозирования угроз интересам страны. У нас есть силовая составляющая — спецназ ГРУ, который многие не без оснований считают элитой Вооруженных сил. Всегда и везде наши спецназовцы с честью решали и решают поставленные задачи. Практически во всех последних вооруженных конфликтах спецназ принимал самое непосредственное участие. За его плечами 10 лет боевых действий в Афганистане, выполнение боевых задач на Северном Кавказе. Если говорить конкретно о Чечне, то с 1999 года в этой республике разведывательными подразделениями уничтожено более 3 тысяч боевиков и более 1500 задержано по подозрению в причастности к незаконным вооруженным формированиям». В соответствии с законом «О внешней разведке» ГРУ решает ряд задач военно-политического, военно-технического, собственно военного и военно-экономического характера. ГРУ имеет возможность вести космическую разведку, и этими услугами по запросу часто пользуются Федеральной службы безопасности СБ и СВР РФ. Кроме того, ГРУ располагает довольно широкой агентурной сетью на территории зарубежных стран. Говоря о том, какую роль до недавнего времени, т. е. до реформ Сердюкова, выполняло ГРУ, генерал Корабельников в уже упомянутом интервью «Известиям» отметил:

«В сфере наших интересов — региональные и локальные вооруженные конфликты, армии иностранных государств, их техника и вооружение, оборудование возможных театров военных действий, а также экономика, задействованная в интересах вооруженных сил. Все, что происходило, происходит и будет происходить в мире и вблизи границ нашей страны, всегда будет внимательно оцениваться военной разведкой и представлять для нее интерес. При необходимости мы готовы действовать в любой точке земного шара. Наша военная разведка неоднократно убедительно доказывала свою эффективность во время войны во Вьетнаме, Камбодже, арабо-израильского конфликта, в Анголе, Эфиопии, Афганистане, Югославии, Ираке и других кризисных точках и регионах мира. Однако возможности любой разведслужбы не безграничны, разведка не может и не должна знать все. Поэтому мы периодически перераспределяем свои усилия исходя из приоритетов, обозначенных руководством страны. Степень внимания к тому или иному региону напрямую зависит от важности развертывающихся там событий с точки зрения безопасности России. От нас ждут не дублирования сообщений средств массовой информации о свершившихся событиях, а упреждающих прогнозов. Поэтому нам еще задолго до того, как грузинские власти пошли на беспрецедентное обострение отношений с Россией, было известно, какие цели они при этом преследуют. В поле зрения ГРУ находится обстановка в многочисленных зонах военных конфликтов и политической нестабильности. Нужно учитывать и еще один аспект — сегодня спектр угроз безопасности страны не ограничивается пределами стран и регионов. «География действий» может распространяться, например, на информационную сферу или космос. Новые угрозы — тот же международный терроризм — не знают границ. Внимание всех военных разведок мира в той или иной степени обращено на «горячие точки». ГРУ в данном случае не исключение. В эпоху глобализации «удаленных кризисов» не бывает. Косвенные последствия происходящих, казалось бы, на другом континенте событий могут затронуть российские интересы, да еще и самым непосредственным образом. Поэтому проблема ближневосточного урегулирования, обстановка в Ираке — а там вообще накопился огромный конфликтный потенциал, переплелись острые противоречия политического, экономического, военного, национально-религиозного, социального характера — постоянно отслеживаются нашими специалистами. Подробные доклады об обстановке в «горячих точках» каждое утро ложатся на стол министра обороны, начальника Генерального штаба Вооруженных сил, а в последующем представляются руководству страны для принятия соответствующих решений. В настоящее время наше внимание также акцентировано на угрозах, связанных с появлением дестабилизирующих вооружений, в том числе ядерных боезарядов малой мощности, планами использования стратегических баллистических ракет с неядерными боеголовками и вывода оружия, включая ядерное, в космос. Самое худшее — если такое оружие попадет в руки террористов. Последствия могут быть печальными — техногенная катастрофа, несанкционированное применение средств массового поражения. Мы помним, какой резонанс получили предпринятые несколько лет назад на Западе теракты с применением простейших отравляющих веществ и биологических агентов. Но страшно подумать, что может произойти, окажись в руках фанатиков «грязная» или, что хуже, ядерная бомба… известно, какие цели они при этом преследуют».

Интервью Корабельникова было напечатано в «Известиях» в ноябре 2006 г., и тогда никто не ставил вопроса о том, насколько его ведомство необходимо для защиты национальных интересов России, или о том, насколько оно соответствует современному уровню развития вооруженных сил. При Корабельникове это была самая продвинутая в российских ВС служба. Но вот пришел в Минобороны г-н Сердюков. С Корабельниковым он также не сошелся, как и с Балуевским. Начались конфликты. Появились сообщения, как писала весьма осведомленная Интернет-газета «Частный корреспондент», что «генерал Корабельников положил на стол вышестоящей инстанции рапорт — не хочу, мол, дальше лямку тянуть под вашим началом, уж увольте… Но этот рапорт якобы не был подписан, потому что все его заместители дружно… «отказались от предложения занять эту должность»! Если бы все это было чистой правдой — это даже не просто скандал, а почти бунт на корабле, казус поистине беспрецедентный. ГРУ — не контора, где просят и уговаривают, а организация сугубо военная, где пререкания, обсуждения приказа (публичные!) и прочие разговорчики в строю немыслимы по определению. А тут еще источники утверждали, что консолидированная позиция руководителей этого ведомства — демарш, направленный против начавшейся ликвидации ряда бригад спецназа ГРУ».

Слухи об отставке Корабельникова, гулявшие несколько месяцев по страницам и сайтам российских СМИ, подтвердились 24 апреля 2009 г. В тот день пресс-служба президента сообщила, что Медведев подписал приказ о его отставке, точнее, подписал рапорт начальника ГРУ с просьбой уволить его «по достижении пенсионного возраста». Героя России Корабельникова проводили с почестями, наградив орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени». В неофициальной иерархии орденов РФ это означает, что не признать заслуг не могли, но обласкать и приблизить не пожелали. Официозная «Российская газета» написала по этому поводу:

«Корабельникову исполнилось 63 года, он давно перехаживал предельный возраст службы, и завершение его армейской карьеры не выглядело бы большой неожиданностью. Скорее, неожиданным оказалось известие, что генерала пока оставляют на посту. Официальные чины в Минобороны объяснили решение тем, что начальник ГРУ уже занимается реорганизацией главка. Менять руководителя в столь ответственный момент не с руки. Военная разведка — слишком тонкая материя, от нее слишком много зависит, чтобы доверять ее реформирование непрофессионалу» («Российская газета», 24.04.09).

Даже из этого сообщения ясно, что уход генерала со своего поста стал результатом некоей многоходовой игры. И даже указание на предельный возраст — не столь уж и точно. «Решение об уходе Корабельников принял из-за несогласия с планами реформирования ведомства, которые подразумевали переподчинение некоторых частей ГРУ службе внешней разведки и командованию военных округов, — сообщил сайт «Русская линия» в день его отставки. — В частности, планировалось передать командованию сухопутных войск бригады спецназа ГРУ. Однако 18 и 19 марта 2009 года появились сообщения о продлении генералу Корабельникову срока службы. По одним данным, его продлили на год, по другим — на два, до достижения генералом предельного возраста. 4 января Корабельникову исполнилось 63 года, законодательство ограничивает предельный возраст службы 65 годами». Итак, до «предельного возраста» ему оставалось еще два года. Да и специалист он настолько уникальный, что в нормальной ситуации никто на его возраст не обратил бы никакого внимания. Главное — дело, которым он владел, как никто другой. «Бессмысленное расформирование бригад спецназа — это наглядная демонстрация того, что власть хочет взнуздать «империю ГРУ», не считаясь с последствиями, — писал «Частный корреспондент». — Уже одно то, что о секретной службе, каковой по определению является военная разведка, судачат чуть не на каждом углу, — событие серьезное, явный признак интриги. Вброс таких данных в СМИ явно не в интересах руководства ГРУ, потому, похоже, именно ему и адресован. Назовем вещи своими именами: военная разведка ныне спецслужба не просто достаточно самостоятельная и обособленная — фактически самодостаточная. И удивительно стабильная: хотя попыток подчинить эту структуру людям со стороны хватало, за последние 17 лет начальников в ГРУ было лишь два! И это в то время, когда президентов — три, министров обороны — пять, а руководителей Генштаба — шесть. Что уже говорит: структура эта не просто грозная — непробиваемо кастовая и чрезвычайно замкнутая. И в составе Генштаба находящаяся, в общем, номинально. Да и в военном ведомстве, если уж разобраться: у нее собственная система подбора кадров, их подготовки, да много чего еще своего. Центральный аппарат МО эту службу если и контролирует, то символически. Чужаков мощный организм ГРУ всегда успешно отторгал. Или переваривал. И ничего поделать с этим было нельзя — столь велики и потребность в этой службе, и ее возможности. Конечно, совсем уж бесконтрольной служба не была: существовали достаточно серьезные рычаги воздействия на нее — в лице отдела административных органов ЦК КПСС, курировавшего армию, госбезопасность, МВД, прокуратуру и судебные органы. Однако сей отдел приказал долго жить в августе 1991-го, действенной замены ему создать не смогли. «Аквариум» оказался как бы сам по себе, что, разумеется, не устраивает очень многих, особенно конкурентов с Лубянки. Но даже при Путине от чекистских поползновений «Аквариум» отбился, орешек оказался не по зубам. С этим смирились, поскольку альтернатива одна — разгон, а обойтись без ГРУ нельзя! Но и оставлять за своей спиной такую фронду показалось чревато. И, похоже, после затяжной предварительной подготовки руководству «Аквариума» фактически предъявили ультиматум: разгоним весь центральный аппарат, набрав новый заново — из кадров низовых структур. Угроза в условиях массовых увольнений офицеров из армии весьма действенная. Параллельно в СМИ проходят сообщения не только о планируемом сокращении центрального аппарата, но и вообще грядущей реорганизации военной разведки — вплоть до переподчинения ее низовых структур командующим планируемыми направлениями».

О том, что Корабельников в опале, стали говорить открыто после того, как пришло сообщение: «Начальника ГРУ не было на расширенном заседании коллегии Минобороны 17 марта». Отсутствие начальника военной разведки на столь важном мероприятии, где с программными речами выступили президент и министр обороны, — случай беспрецедентный. Да и сведения о том, кто отсутствовал на коллегии, могли просочиться только из предельно ограниченного круга источников: администрации президента, Совета безопасности и собственно военного ведомства. Официально отсутствие начальника ГРУ на расширенном заседании коллегии МО объяснили тем, что Корабельников… «находился в отпуске». Что и вовсе смешно: такие спецмероприятия планируются заранее, да и отпуск начальник ГРУ проводит явно не в Куршевеле — мог быть. Значит, «не пригласили» и ситуация вокруг ГРУ действительно накалена».

На этом фоне весьма зловеще прозвучало сообщение Минобороны: «Генерал армии Валентин Корабельников, которому 4 января исполнилось 63 года, выразил желание изменить структуру ГРУ и после подбора себе замены уйти в отставку… Планируется оптимизировать численный состав подразделений военной разведки, будет усилено руководящее звено, укреплен кадровый состав…»

В каком виде Корабельников передал ГРУ своему заместителю генерал-лейтенанту Александру Шляхтурову, официально известно мало. О переменах в таких структурах вслух не говорят нигде в мире. «Из официальных сообщений Минобороны известно, что бригады спецназа сокращение не миновало, — писала, комментируя отставку Корабельникова, «Российская газета». — Так, из двух разведывательных частей в Сибирском округе оставили только одну — в Иркутске. Военные также упоминали об «укреплении кадрового состава» в московской штаб-квартире ГРУ, известной как «Аквариум». Была информация, что в ее ведении останется космическая разведка. Что же касается других вариантов реформирования главка, в частности, разговоров о его переводе в разряд обычного управления Генштаба или переподчинения Службе внешней разведки, они пока так и остаются разговорами. О документальных подтверждениях таких решений ничего не известно («Российская газета», 24 апреля 2009 г.).

В армии перетряски в ГРУ вызвали бурную реакцию. Как сообщал 9 марта 2009 г. ТАСС-Сибирь, в Бердске, городе-спутнике Новосибирска, прошел митинг против расформирования 67-й отдельной бригады специального назначения ГРУ. На центральную площадь города вышли более тысячи человек, которые потребовали отменить решение о расформировании воинской части, а также отправить в отставку министра обороны России Анатолия Сердюкова. Среди них были и военнослужащие бригады спецназа, которые вопреки запрету своего руководства приняли участие в митинге. Против расформирования бригад спецназа выступил, как стало известно, и командующий воздушно-десантных войск генерал-лейтенант Валерий Евтухович, герой Афганистана и командующий Российским воинским контингентом (Миротворческих сил ВДВ) в Косово. Он был назначен на этот пост в ноябре 2007 г. уже при Сердюкове. И вдруг в мае 2009 г. появилось сообщение, что он отправлен в отставку «по выслуге лет». Евтуховичу исполнилось всего 55 лет! (К счастью, на его место назначили не тыловика со связями, а боевого генерала-десантника Шаманова.)

«Буря в «Аквариуме» еще не раз даст о себе знать. «Наезд» на Корабельникова и ГРУ в целом вызвал резкую реакцию в военном сообществе России. «Генерал Корабельников на протяжении длительного времени возглавлял ГРУ. Эта структура под его руководством по сути дела оставалась единственной полноценной, дееспособной разведслужбой Российской Федерации. Поскольку Первое Главное управление КГБ СССР, позже Служба внешней разведки — под руководством господина Примакова была в основном разгромлена, сейчас ставится задача разгрома Главного разведывательного управления. Насколько мне известно из информации, полученной мною от офицеров Генерального штаба, все последние годы генерал Корабельников принимал всевозможные меры для того, чтобы предотвратить расчленение ГРУ. Теперь ему, видимо, это не удалось, а участвовать в разгроме своего детища он не захотел. Известно, что не его уволили, а он сам написал рапорт на увольнение, будучи не согласен с подобными действиями так называемых «реформаторов». К сожалению, мы теряем единственную оставшуюся дееспособной разведслужбу Российской Федерации. Я скорблю», — сказал 24 апреля 2009 г. в интервью «Русской линии» вице-президент Академии геополитических проблем, доктор военных наук Константин Сивков, комментируя отставку Корабельникова. — Готовящийся разгром ГРУ пройдет наряду с разгромом системы мобилизационного развертывания вооруженных сил, наряду с разгромом тыла вооруженных сил, поскольку передача их в гражданские руки будет означать, что в случае начала боевых действий эти службы не смогут решить задачу тылового обеспечения ведения операций Вооруженных сил Российской Федерации. Тыловое и техническое обеспечение операций является основной частью операции, это должны делать военные люди, а не гражданские «шпаки». Более того, надо напомнить, что основной задачей ведения боевых действий в рамках операций как наших, так и иностранных, является изоляция района боевых действий, то есть нанесение ударов с использованием тылового и техобеспечения. Вряд ли господа коммерсанты полезут под бомбы и пули. Воровать и хапать они будут с удовольствием, но, когда придет время защищать Родину, они спрячутся в кусты. 20 лет идет развал страны и ее вооруженных сил, и я не думаю, что это делается неосознанно», — заметил Константин Сивков. Сивков, возможно, излишне резок в своих суждениях. Но он не одинок. В Российской армии, униженной и доведенной до нищеты за годы перестройки и последующего разграбления России, прежде всего в офицерской среде, все громче звучит вопрос: «Доколе?»

Уничтожение «кадра»

Одна из целей сердюковской реформы — довести к 2011 году соотношение расходов на содержание и оснащение Вооруженных сил в пропорции 50 на 50. К завершению реформы это соотношение составит 30 и 70 проц. соответственно. В этой связи Минобороны и Генштаб пересмотрели программу вооружений до 2011 года, в том числе с учетом уроков конфликта с Грузией. Разрабатывается и новая программа вооружений до 2020 года. Поставлена задача к этому сроку перевооружить армию новыми образцами техники. «К 2012 году мы обеспечим служебным жильем всех военнослужащих. Мы в состоянии в разы поднять уровень денежного содержания офицеров и сделать эту профессию самой привлекательной», — заметил начальник Генерального штаба. Также Н. Макаров напомнил, что в ходе реформы будет постепенно ликвидирован институт прапорщиков. Их должности займут сержанты контрактной службы, которые для этого будут проходить двухгодичные курсы подготовки при высших военно-учебных заведениях. «К 2015 году мы планируем завершить реформу Вооруженных сил РФ и решить все связанные с ней вопросы, — отметил Макаров. — В первые годы реформа будет вестись более активно. На ее проведение правительство выделило значительные средства. В первую очередь они пойдут на жилье для увольняемых из рядов Вооруженных сил и военнослужащих, а также на реализацию Программы вооружений до 2010 года». Уже в начале июня 2009 г. генерал Макаров сообщил, что «полный перевод российских Вооруженных сил на новую организационно-штатную структуру завершится к 1 декабря нынешнего года». По его словам к 1 июня «половина армии, включая сухопутные войска, была переведена на новую структуру». («Время новостей», 08.06.2009).

Как ясно из высказываний Сердюкова, Макарова и других руководителей Минобороны, речь идет о судьбах сотен тысяч людей, о судьбах Вооруженных сил России, всей нашей страны и ее безопасности. Но где решались эти судьбы? Как и в советские времена — за закрытыми дверями, в тиши чиновничьих офисов и в кремлевских кулуарах. Ни общественность, ни независимые военные эксперты, ни армия, ни федеральный парламент не участвовали в подготовке «реформы Сердюкова». Они были поставлены перед свершившимся фактом. А парламенту и вовсе, в который раз, не оставили ничего другого, кроме как проголосовать «за» решения, принятые наверху.

Заместитель председателя комитета по обороне Госдумы РФ Михаил Бабич заявил в связи с этим: «Представители Министерства обороны не дали внятных объяснений, почему реформа принимается в такой спешке и так непродуманно. Звучат только странные объяснения вроде того, что «давно было надо». Бабич считает, что «невозможно утверждать новый облик армии, не приняв новую военную доктрину и без разработки целого ряда военно-политических документов, вытекающих из нее. Многие направления реформы пока не имеют под собой нормативной базы и финансового обеспечения. В обсуждении реформы в Минобороны не участвовали ни профильные комитеты Госдумы и Совета Федерации, ни Совет безопасности, ни Общественная палата РФ, ни другие институты общественного контроля. Минобороны изолированно реформирует само себя».

Бабич одним этим заявлением не ограничился. В ноябре 2008 г., вскоре после того как порученцы Сердюкова приступили к переходу к «новому облику», была создана рабочая группа при Комитете по обороне Госдумы, которая подготовила доклад с предложениями о корректировке армейской реформы. В конце мая 2009 г. доклад этот был направлен президенту и премьеру. По словам Бабича, рабочая группа, в которую входили депутаты и военные эксперты, в том числе из Генштаба, предложила отказаться от сокращения 205 000 офицерских должностей, сохранить прапорщиков, не отказываться от дивизий, или, по крайней мере, оставить их на наиболее важных — западном и дальневосточном направлениях. Думцы обратили внимание руководства страны на необоснованность планов Минобороны, при которых 70 % военнослужащих будут профессионалами. Наконец, депутаты предложили принять законопроекты о преобразованиях армии и провести их через Госдуму, а не проводить реформы келейно. Группа также предложила и на несколько лет продлить трехлетний срок, в течение которого сократят офицеров. С доводами депутатов согласились и представители Генштаба. Однако источник в центральном аппарате Минобороны сообщил, что Сердюков рекомендации думцев и его же собственных военных экспертов отбросил. По сообщению этого «источника», пожелавшего, ясно, остаться неизвестным, в Минобороны сочли, что «реализация таких предложений только усилит неразбериху» и поэтому «к докладу вряд ли прислушаются». В окружении Сердюкова считают, что управлять одновременно бригадами и дивизиями будет гораздо сложнее, да и дивизии уже фактически расформированы. К тому же «многие мероприятия реформы, возможно, придется отложить из-за нехватки средств». Это еще одно подтверждение того, что «келейная» и явно непродуманная реформа Сердюкова поставила Вооруженные силы РФ под угрозу развала.

Наихудшим образом поступили горе-реформаторы с увольняемыми в запас. В опубликованной 18 апреля 2008 года в газете «Красная Звезда» «Стратегии социального развития ВС РФ до 2020 года» говорилось, что свыше 122 тысяч военнослужащих и членов их семей нуждаются в жилье. Как же решить эту проблему в условиях кризиса и сокращения Вооруженных сил? Увы ее решают в соответствии с известной формулой «вождя всех народов»: «Нет человека — нет проблемы». По данным замминистра обороны Л. Куделиной, в 2009 году досрочному увольнению с военной службы подлежали 117,5 тыс. офицеров, численность офицерских должностей должна быть доведена до 150 тыс. Для выхода на эти параметры должно быть сокращено около 205 тыс. офицерских должностей. За вычетом вакантных должностей (около 44 тыс.) увольнению подлежали более 160 тыс. человек. Сердюков публично обещал, что их социальные права не будут ущемлены. Как известно, уволенному по сокращению должности военнослужащему положено единовременное пособие в размере до 185 тыс. руб., в зависимости от срока службы, звания и должности. Кроме того, все сокращенные должны быть обеспечены жильем. По подсчетам Академии геополитических проблем на это нужно от 10 до 15 триллионов рублей. Это — почти десять военных бюджетов 2009 г. А сколько людей останется без работы и без всякой возможности ее получить в условиях разразившегося финансового кризиса? Последствия неизбежного при всем этом социального недовольства уволенных офицеров даже трудно себе представить. И как же принялись решать эту проблему в ведомстве Сердюкова? Формально министр обороны объявил в апреле 2009 г., что им принято решение об отказе от принудительных увольнений офицерских и генеральских кадров. По той причине, что в условиях кризиса министерство не готово обеспечить увольняемых положенными выплатами и квартирами. Однако, как сообщил газете РБК daily ее источник в Генштабе, выход из этой пиковой ситуации все же был найден. Опыт позаимствовали в частных компаниях, которые стали активно применять практику принуждения к увольнению, едва грянул кризис. Косвенно эту мысль подтвердили информагентствам и в Минобороны. Написать рапорт с просьбой об увольнении было решено предлагать офицерам, не согласившимся перейти на неравнозначную должность и переехать к новому месту службы. Руководитель Центра военного прогнозирования Анатолий Цыганок заявил, что, по его мнению, «Минобороны будет вынуждать офицеров подписывать рапорта, а в условиях закрытой от общества организации это сделать совсем несложно. Стоит всего лишь пригрозить переводом офицера из Москвы, допустим, в Забайкалье, и он подпишет все, что предложат» («РБК daily», 16.04.2009).

Но вернемся к сердюковской «реформе». Поначалу свое недовольство ею открыто выражали только думцы и военные специалисты. Вот пример такой полемики с главой Минобороны. Интернет-сайт «Утро» («Utro.ru») представил 27.10.08 интервью с тем же вице-президентом Академии геополитических проблем Константином Сивковым. Приведем из него несколько пассажей:

Константин Сивков: Одним из краеугольных камней этой военной реформы является ликвидация в Вооруженных силах частей и соединений кадра. Как неоднократно подчеркивал в своих выступлениях президент РФ, армия будет состоять только из частей постоянной готовности. Некий г-н Пухов из некоего Центра стратегических исследований, комментируя это, заявил, что на российской карте существуют части кадра, которые представляют собой только флажки, не имеющие никакого значения. Если их убрать, то высвободятся деньги для обеспечения и наращивания частей постоянной готовности. Такие утверждения появляются, видимо, в силу слабого представления о вопросах стратегического и оперативного применения Вооруженных сил. Соединения и части кадра составляют основу базы мобилизационного развертывания Вооруженных сил в военное время. При возникновении серьезной угрозы из частей и соединений кадра формируются полномасштабные дивизии. Это цель их существования. Они обеспечивают исправность техники, на которую сядет вновь формируемая дивизия, — это от 3 до 5 тыс. единиц только тяжелого вооружения различных марок и образцов, которые стоят на консервации. Соединения и части кадра должны осуществлять техподдержку и охранять это громадное количество техники. Наконец, ни одно подразделение, часть, завод, предприятие не может сформироваться без начального организационного ядра, которое должно принять девять-десять тысяч человек, обеспечить их распределение по подразделениям, подготовку, боевое слаживание и выдвижение в назначенный район. На все это отводится от двух недель до месяца. Попробуйте, не имея стартовой базы, в такие сроки с нуля организовать девять-десять тысяч человек! Это в принципе невозможно. Так что это не флажки на карте России, а зародыши вполне конкретных наших будущих дивизий. Сейчас их хотят убить.

«Y»: Какая армия нужна России?

К.С.: Для ведения локальной войны, в соответствии с военной доктриной, российские Вооруженные силы должны быть способными создать группировку до миллиона человек, которые будут действовать непосредственно в боевых порядках. Плюс нужны еще 500–600 тысяч человек в тылу для обеспечения этой группировки всем необходимым, лечения раненых и больных. Одна дивизия за три дня ведения боевых действий требует два эшелона — топлива, боеприпасов и так далее. Все это еще нужно собрать с разных складов, загрузить и отправить. Это колоссальная работа. Для того чтобы решить задачу в возможной войне силами общего назначения, в военное время нам нужно иметь силу в 2,5 миллиона человек. Мы же сейчас не в состоянии содержать и миллионную армию. Составом мирного времени Российская армия должна быть способной решить задачу в одном, максимум — двух вооруженных конфликтах. Пример — Чечня, где группировка составляла от 40 до 100 тысяч человек, которые собирали со всей России. Это были трудные сборы, потому что мало частей постоянной готовности.

Уничтожение частей кадра станет страшным ударом по обороноспособности страны. Получается, что при нарастании угрозы с вооруженного конфликта до локальной войны мы должны переходить на применение ядерного оружия. Решится ли наше военно-политическое руководство прекратить вооруженный конфликт, применив тактическое ядерное оружие? Думаю, что нет. А это будет означать поражение в войне и катастрофу для российской государственности.

«Y»: Эксперты называют сокращение офицеров разгромом армии.

К.С.: Министр обороны заявил, что в результате сокращения в составе Вооруженных сил РФ останется 150 тысяч офицеров. В настоящее время у нас служит от 350 до 380 тысяч офицеров. Министр ссылается на мировой опыт, говоря о том, что в остальных странах процент офицерского корпуса колеблется от 7 % до 20 % общей численности ВС. Но господин Сердюков или те, кто порекомендовал ему это сказать, забывают, что Россия занимает гигантскую площадь, только сухопутная граница — 67 тыс. километров. Это не Германия, не Франция, не Испания, где не нужно проводить полномасштабное мобразвертывание Вооруженных сил в таких объемах, как это делает Российская Федерация. Поэтому Германии и Франции можно содержать офицерский корпус в 15 % от численности ВС. Им не нужно иметь офицерский мобилизационный резерв. Кто у нас в случае развертывания Вооруженных сил пойдет в штабы новых частей и соединений? Студенты или забывшие военное дело, сидящие на пенсии пожилые офицеры запаса? Если из армии уберут наиболее подготовленных и квалифицированных офицеров, это будет означать разгром офицерского корпуса.

«Y»: Параллельно уже объявлены сокращения в военной медицине.

К.С.: Это удар по будущему, ведь поликлиники и госпитали в военное время превращаются в основу полевых госпиталей и медсанбатов, которые обеспечивают восстановление здоровья военнослужащих, получивших ранения на поле боя и заболевших. С сокращением госпиталей и поликлиник будет уволено значительное количество военных врачей с уникальным опытом, какого не имеют гражданские специалисты.

«Y»: Что планируется сделать с военным образованием?

К.С.: Министр обороны заявил, что все военные вузы России будут сведены в 10 образовательных центров и в каждом из них будет организовано первичное и академическое военное образование. (Под эту «мясорубку» попала и Академия ВКО им. Г.К.Жукова, о чем мы говорили выше . — В.Б. ) Для того чтобы подготовить специалиста в военном училище, он должен отработать на образцах той боевой техники, которая состоит на вооружении. Именно из-за этого военные училища занимают достаточно большие площади. Если формировать образовательные центры, то в каждом из них надо собрать всю эту технику, вооружение. Это превращается в гигантский наукоград, сопоставимый по размеру с Дубной. Разве у России много денег для постройки десяти таких наукоградов? Не думаю. В итоге преобразований будут разгромлены научные учебные школы и разрушена система первичной подготовки офицерского состава. Будут выброшены гигантские деньги на бессмысленную работу. А в результате система военного образования будет разгромлена, и мы потеряем возможность готовить квалифицированных офицеров не только тактического, но и оперативного звена.

«Y»: И кем готовятся такие решения?

К.С.: Мне 12 лет довелось служить в Центре военно-стратегических исследований Генерального штаба ВС РФ, откуда я уволился год назад. Скажу, что очень редко научные исследования упреждают политические решения. В семидесяти случаях из ста сначала идут политические решения. В таких случаях профессионалам спускается директива и ставится задача не исследовать, а обосновать это политическое решение. И второе: далеко не все военные руководители высшего ранга обладают достаточным мужеством и патриотизмом, чтобы отстаивать свои взгляды. Многие из них стремятся сохранить свое кресло, особенно в условиях грядущего сокращения, даже ценой нанесения ущерба Вооруженным силам.

Приходится констатировать некомпетентность в военных вопросах, царящую в высших эшелонах военно-политического руководства страны. Ошибочно полагать, что топ-менеджер универсален для всех отраслей. Нужно знать процесс, которым ты управляешь. Умение считать деньги и строить личные отношения не помогут человеку грамотно поставить задачу, если он не знает дело. Поэтому сегодня как никогда актуален лозунг защиты армии от дилетантов и их реформ».

«Советская Россия» 1 ноября 2008 г. опубликовала заявление 58 депутатов Госдумы из фракции КПРФ, потребовавших «остановить безумное разрушение армии» и отставки г-на Сердюкова. (В апреле 2009 г. во время отчета премьер-министра В.Путина перед Государственной думой лидер фракции КПРФ Г.А.Зюганов вновь выступил с тем же требованием, подчеркнув, что в мебельном магазине военной стратегии вроде бы не учат. Путин ответил на это, что хоть Сердюков и не военный человек, но кампанию в Южной Осетии Российская армия провела успешно. Об этом — в первой главе книги.) «Справедливая Россия», тоже настроенная критически, почина КПРФ не поддержала. Но ее представитель депутат Геннадий Гудков раскритиковал правительство — и прежде всего Минфин — за то, что относительная доля расходов на национальную оборону по отношению к ВВП постоянно снижается. По расчетам эсэров, в 2009 году она будет уже ниже 2,5 %. Гудков напомнил, что почти 10 лет назад Совет безопасности РФ принял совсем другое решение — расходы на оборону не могут быть меньше 3,5 %. По расчетам специалистов, для решения проблем только армии необходимо увеличить финансовые затраты вдвое по сравнению с трехлетним планом Минобороны. Для этого ассигнования на оборону должны составлять не менее 5 % ВВП. При существующем бюджете это означает, что надо уменьшать расходы в других секторах народного хозяйства (социальной сфере, науке, образовании, производстве и др.). Это тупиковый путь. Либо надо увеличить бюджет государства вдвое, но при этом сохранить около 3 % ВВП на оборону.

Даже единороссы в публичных комментариях не стали скрывать, что Сердюкову в Думе пришлось несладко. Но с него, как с гуся вода. Его критики ничего не добились. Прежде всего, потому, что министр пользуется поддержкой на самом верху. Между тем тревога по поводу его реформ вполне обоснованна. Вскоре после слушаний Сердюкова в Думе было опубликовано заявление офицерских, военно-патриотических и ветеранских организаций ВС России. Оно подписано среди прочих бывшим министром обороны России генерал-полковником И.Н. Родионовым. В нем говорится, что предлагаемые Сердюковым «преобразования», «по оценке военных экспертов, станут логическим продолжением разрушения обороноспособности нашей Родины, они носят циничный характер и могут привести к полному уничтожению системы подготовки кадров, переориентации доктринальных концепций, подорвут важнейшие устои строительства Вооруженных сил России» и что «ломать все это нет ни средств, ни необходимости». В этом заявлении, озаглавленном «Остановить погром армии!» содержится также призыв ко всем патриотам, гражданам России «выступить против окончательного разрушения армии и флота, которые нуждаются сегодня в общенародной защите».

Критика реформы, если не вникать в частности, строится на несогласии профессиональных военных и экспертов с ее концепцией, заимствованной у авторов американской «стратегии быстрого реагирования», разработанной для «малых войн». Она родилась в 60-е годы прошлого века и применялась в локальных конфликтах, в разного рода «горячих точках», там, где народные восстания либо партизанская война угрожали проамериканским режимам. Классические тому примеры — переброска американского спецназа под видом военных советников во Вьетнам, положившая начало многолетней «грязной войне» в Индокитае. По той же схеме была оккупирована Гренада, в результате чего был свергнут антиамериканский режим. В дальнейшем эта стратегия в разных вариациях применялась в Югославии, в Сомали, в Афганистане, в Ираке. Главное отличие всех этих «малых войн» от войны большой в том, что в них не применяется ядерное оружие.

То, что «реформа Сердюкова» уничтожает «кадр», разрушает отработанную годами систему переподготовки и мобилизации, исключает глубоко эшелонированную оборону, способную измотать и остановить противника, перешедшего в наступление после нанесения ядерного удара, говорит о том, что ее авторы исходили из невозможности «большой войны». Из того, что потенциальный противник не пойдет на применение ядерного оружия против России. Мобильные бригады созданы для «малых войн», для миротворческих операций, для быстрого удара по противнику в ходе пограничных конфликтов, типа «пятидневной войны» в Южной Осетии, либо для начального этапа вооруженных столкновений с сепаратистами, типа войны в Чечне, для разгрома отрядов террористов и крупных бандформирований. Министр обороны РФ А.Сердюков в ходе своей поездки по ключевым гарнизонам, где он пытался разъяснить суть реформы, названной его именем, сделал сенсационное заявление. По его словам, как сообщила газета «Время новостей», «после реформы армия и флот должны быть готовы участвовать одновременно минимум в трех региональных и локальных вооруженных конфликтах. До сих пор речь шла об одном региональном конфликте и одной большой войне». Но можно ли полностью исключить ядерное нападение на Россию и «большую войну»? Медведевские «Параметры» предусматривают, что «к 2020 г. должно быть обеспечено гарантированное решение ядерного сдерживания в различных военно-политических условиях». Задача поставлена правильно. Но насколько она выполнима? Пока что состояние Стратегических ядерных сил России, как мы убедились, таково, что полной безопасности россиянам они не гарантируют. И можно ли полагаться только на ядерное сдерживание, не предусматривая возможности вынужденного превентивного ядерного удара в целях опережения потенциального противника, изготовившегося к агрессии?

Оборона по всем азимутам

12 мая 2009 г. президент Медведев подписал документ под названием «Стратегия национальной безопасности РФ до 2020 года», разработанный под руководством секретаря Совета безопасности Николая Патрушева. Документ начинается с оптимистичной констатации того, что «Россия преодолела последствия системного политического и социально-экономического кризиса конца XX века — остановила падение уровня и качества жизни российских граждан, устояла под напором национализма, сепаратизма и международного терроризма, предотвратила дискредитацию конституционного строя, сохранила суверенитет и территориальную целостность, восстановила возможности по наращиванию своей конкурентоспособности и отстаиванию национальных интересов в качестве ключевого субъекта формирующихся многополярных международных отношений. Реализуется государственная политика в области национальной обороны, государственной и общественной безопасности, устойчивого развития России, адекватная внутренним и внешним условиям. Созданы предпосылки для укрепления системы обеспечения национальной безопасности, консолидировано правовое пространство. Решены первоочередные задачи в экономической сфере, выросла инвестиционная привлекательность национальной экономики. Возрождаются исконно российские идеалы, духовность, достойное отношение к исторической памяти. Укрепляется общественное согласие на основе общих ценностей — свободы и независимости Российского государства, гуманизма, межнационального мира и единства культур многонационального народа Российской Федерации, уважения семейных традиций, патриотизма. В целом сформированы предпосылки для надежного предотвращения внутренних и внешних угроз национальной безопасности, динамичного развития и превращения Российской Федерации в одну из лидирующих держав по уровню технического прогресса, качеству жизни населения, влиянию на мировые процессы». (Здесь и далее «Стратегия» цитируется по тексту, опубликованному на сайте Совета национальной безопасности РФ www.scrf.gov.ru 13 мая 2009 г.).

Далее текст посвящен тому, как надлежит удерживать завоеванные позиции. Вероятные противники РФ, как и в прежних постсоветских документах такого рода, в том числе в выработанной еще при Путине аналогичной «Стратегии», не перечисляются.

Бывший начальник ГРУ генерал армии Корабельников в уже упоминавшемся интервью «Известиям» пояснил, почему это так: «Термин «вероятный противник» несет в себе больше эмоциональной, пропагандистской окраски, чем конкретного содержания. Его использовали в своих выступлениях политики и в своих статьях журналисты в эпоху «холодной войны». Тогда это было оправданно. Сейчас ни мы, ни, скажем, страны НАТО такую терминологию больше не используют. Это не значит, что мир стал безопаснее. Просто и на Западе, и у нас пришли к пониманию того, что на смену акцентированной, явно выраженной угрозе пришел целый спектр неопределенных, многовекторных, внезапных угроз.

Глобализация и интернационализация терроризма — это неоспоримый факт, с которым столкнулось человечество. Он угрожает безопасности отдельных стран и человечества в целом, влечет за собой огромные политические, экономические и моральные потери, оказывает сильное психологическое давление на большие массы людей. Особенно беспокоит, что террористы часто объявляют свою деятельность джихадом — войной против «неверных» — и навязывают миру конфронтацию между религиями, культурами и цивилизациями. Эти спекуляции на священных для мусульман понятиях — составная часть идеологического противоборства. Поэтому мы четко разделяем понятия «терроризм» и «ислам», не поддаваясь на попытки навязать нам ложный, искусственно созданный образ врага. Для кого-то важна борьба с так называемыми странами-изгоями, из которых формируется пресловутая «ось зла», препятствующая продвижению «демократии». Для нас важнее сформировать пояс стабильности вокруг российских границ, предпринять усилия по нормализации обстановки на конфликтных территориях» («Известия» 23.11.06).

Откуда конкретно России следует ожидать удара, сказать в нынешних условиях авторы новой стратегии национальной безопасности РФ не решились. «Угрозами военной безопасности, — читаем мы в этом документе, — являются: политика ряда ведущих зарубежных стран, направленная на достижение преобладающего превосходства в военной сфере, прежде всего в стратегических ядерных силах, путем развития высокоточных, информационных и других высокотехнологичных средств ведения вооруженной борьбы, стратегических вооружений в неядерном оснащении, формирования в одностороннем порядке глобальной системы противоракетной обороны и милитаризации околоземного космического пространства, способных привести к новому витку гонки вооружений, а также на распространение ядерных, химических, биологических технологий, производство оружия массового уничтожения либо его компонентов и средств доставки. Негативное воздействие на состояние военной безопасности Российской Федерации и ее союзников усугубляется отходом от международных договоренностей в области ограничения и сокращения вооружений, а также действиями, направленными на нарушение устойчивости систем государственного и военного управления, предупреждения о ракетном нападении, контроля космического пространства, функционирования стратегических ядерных сил, объектов хранения ядерных боеприпасов, атомной энергетики, атомной и химической промышленности, других потенциально опасных объектов» (Op.cit.). Североатлантический пакт на этот раз назван прямо. «Определяющим фактором в отношениях с Организацией Североатлантического договора, — гласит «Стратегия», — останется неприемлемость для России планов продвижения военной инфраструктуры альянса к ее границам и попытки придания ему глобальных функций, идущих вразрез с нормами международного права». В документе отмечена «несостоятельность существующей глобальной и региональной архитектуры, ориентированной, особенно в Евро-Атлантическом регионе, только на Организацию Североатлантического договора», что при нынешнем несовершенстве правовых инструментов и механизмов создает все большую «угрозу обеспечению международной безопасности». В этих условиях, согласно тексту «Стратегии», России для защиты своих национальных интересов следует «проводить рациональную и прагматичную внешнюю политику, исключающую затратную конфронтацию, в том числе и новую гонку вооружений». При этом Москва обещает предпринять все усилия «по поддержанию паритета с США в области стратегических наступательных вооружений в условиях развертывания США глобальной системы ПРО и реализации концепции глобального удара».

Авторы «Стратегии» отдают себе отчет в том, что в долгосрочной перспективе в мире обострится конкуренция за контроль над энергетическими ресурсами. Разработчики документа предупреждают, что борьба за углеводороды может перерасти в военное противостояние: «Внимание международной политики на долгосрочную перспективу будет сосредоточено на обладании источниками энергоресурсов, в том числе на Ближнем Востоке, на шельфе Баренцева моря и в других районах Арктики, в бассейне Каспийского моря и в Центральной Азии. Негативное воздействие на международную обстановку в среднесрочной перспективе будут по-прежнему оказывать ситуация в Ираке и Афганистане, конфликты на Ближнем и Среднем Востоке, в ряде стран Южной Азии и Африки, на Корейском полуострове. Критическое состояние физической сохранности опасных материалов и объектов, особенно в странах с нестабильной внутриполитической ситуацией, а также не контролируемое государствами распространение обычных вооружений могут привести к обострению существующих, возникновению новых региональных и межгосударственных конфликтов. В условиях конкурентной борьбы за ресурсы не исключены решения возникающих проблем с применением военной силы — может быть нарушен сложившийся баланс сил вблизи границ РФ и границ ее союзников». Конечно, документы такого рода в наше время гласности и транспарантности, в сейфы не прячут. Их представляют мировой общественности, от которой ожидают понимания и солидарности. Поэтому в документе не могли не провозгласить приверженности России «использованию политических, правовых, внешнеэкономических, военных и других инструментов защиты государственного суверенитета и национальных интересов». Одновременно Москва намерена «добиваться укрепления международных механизмов нераспространения ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения, а также недопущения применения военной силы в нарушение устава ООН».

В руководстве Минобороны угрозы безопасности России видят более конкретно. Так, оправдывая масштабные перемены в ВС РФ, начальник Генштаба генерал армии Н.Макаров считает, что они необходимы в первую очередь потому, что дореформенные армия и флот России не смогли бы адекватно отреагировать на главные угрозы, к которым он отнес вооруженные силы США и НАТО, имеющие многократное превосходство в силах общего назначения на всех стратегических направлениях. Более того, начальник Генштаба полагает, что грузинская армия сейчас уже вооружена «лучше, чем во время августовской агрессии 2008 года». А прибалтийские страны и Польша, посетовал генерал Макаров, настойчиво требуют наказать Россию. Непросто, по его словам, складываются отношения с Украиной, руководство которой стремится ввести страну в Североатлантический альянс. По мнению генерала Макарова, в районе Ферганской долины сосредоточено «более 60 нерешенных территориальных притязаний стран, которые имеют интересы в этом регионе». В этих условиях России необходимо иметь такие вооруженные силы, которые могли бы адекватно отреагировать на угрозы современного мира. Генерал Макаров также заявил, что «предстоит очень серьезно поработать в Арктике, чтобы наши национальные интересы там были защищены». «Появилась и масса новых вызовов и угроз», — сказал генерал («Время новостей», 08.06.2009).

В силу того, что у современной России не так уже и много союзников на постсоветском пространстве и партнеров в дальнем зарубежье, в рамках разработанной Совбезом «Стратегии» планируется активизация в таких различных политических форматах, как «группа восьми», «группа двадцати», РИК (Россия, Индия, Китай) и БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай). При этом важнейшим направлением внешней политики названы отношения со странами — членами СНГ, ЕврАзЭС и ОДКБ. Причем в Москве с ОДКБ связывают едва ли не такие же надежды, как с Варшавским договором и рассматривают эту достаточно рыхлую в военном отношении организацию в качестве «главного инструмента, призванного противостоять вызовам и угрозам военно-политического и военно-стратегического характера». Превращение ОДКБ в феврале 2009 г. из «союза на бумаге» в военный блок, по словам президента Дмитрия Медведева, было связано со «значительным конфликтным потенциалом, который накапливается непосредственно в зоне ответственности ОДКБ». Поэтому лидеры стран ОДКБ — России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, а также Армении и Узбекистана — приняли решение создать межгосударственные Коллективные силы оперативного реагирования и решили, что они «будут экипированы не хуже натовских». Костяк этих сил составят две российские ударные дивизии — 98-я гвардейская воздушно-десантная дивизия и 31-я десантная бригада ВДВ. До НАТО постсоветский военный блок, конечно, не дотянет, но считаться с ним так или иначе придется — нападение на любую страну — участницу этого союза будет означать нападение на всех. Главное, конечно, в таком союзе добиться его независимости от политической конъюнктуры. Когда, например, президент А. Лукашенко грозит, что не приедет в Москву на сессию ОДКБ, ибо обиделся на требование главного санитарного врача РФ соблюдать введенные за полгода до этого санитарные правила при экспорте молока и молочных продуктов из Белоруссии, то можно ли быть уверенным в таком союзнике в военном конфликте?

Видимо, именно эта неуверенность заставила разработчиков вышеупомянутой «Стратегии» исходить из того, что рекомендовал Александр III — больше полагаться на собственные силы, в особенности на ВС РФ. Для укрепления внешней и внутренней безопасности планируется сформировать «высокопрофессиональное сообщество спецслужб РФ» и «развивать общенациональную систему противодействия международному терроризму, экстремизму, национализму, этническому сепаратизму». До 2020 года военные должны получить «достаточный объем финансовых, материальных и иных ресурсов», чтобы перейти к новому облику армии с сохранением потенциала стратегических ядерных сил за счет наращивания количества частей постоянной готовности и совершенствования оперативной и боевой подготовки. Увы, едва на Россию обрушился экономический кризис, команда г-на Сердюкова принялась изыскивать возможности сэкономить на перевооружении армии, и первое, что попало под сокращение расходов, — это долговременные научно-технические разработки. А вот именно их никак и нельзя трогать, если действительно заботиться об армии будущего, а не о ее перевооружении за счет отремонтированного старья. Медведеву пришлось в связи с тем, что в армии решение сердюковских бухгалтеров вызвало очередной взрыв возмущения, специально выступить перед военными и пообещать, что запланированные расходы на оборону не сократят.

В Кремле и в Совбезе РФ, судя по всему, теперь далеки от иллюзий и понимают, что одной силой и сыском безопасности такой великой державы, как Россия, не обеспечить, если не позаботиться об этой безопасности во всех аспектах. Подумали в этой связи и о российских гражданах. «Стратегия», считая «высшими приоритетами» национальную оборону и госбезопасность, все же ставит задачи повысить качество жизни, уровень образования и здоровье нации. В числе национальных интересов упоминается и развитие в России демократии и гражданского общества. Авторы документа ставят перед страной главную цель будущего развития: войти в среднесрочной перспективе в пятерку мировых лидеров по объему ВВП. При этом экспортно-сырьевая модель развития экономики названа наконец «главной угрозой экономической безопасности», ибо эта модель «особенно уязвимая в условиях ее доступности для иностранного капитала и подверженности коррупционным схемам».

Толковый документ. По крайней мере его авторы, в отличие от авторов предыдущих «стратегий» и «доктрин» национальной безопасности перестали витать в облаках бесконечных иллюзий мирного сосуществования и встали на нашу грешную землю, к сожалению великому, залитую кровью пяти с лишним тысячелетий почти непрерывных войн. Видно, поняли наши стратеги наконец, что за иллюзии в век высокоточного оружия и бесконтактных войн идеалистам приходится платить слишком дорогую цену.

В следующих главах мы поговорим и о других аспектах национальной безопасности, о других угрозах, с которыми предстоит не раз столкнуться России в ХХI веке, хотя ясно, что проблема военной угрозы для нас в обозримом будущем останется основной.