Остров Свободы 12.04.1961

Глава 11 «Морской дьявол»

Сегодня утром у меня была назначена встреча с советским режиссером, сотрудничество с которым уже принесло нам неплохие плоды. Как только Владимир понял, что я всерьёз приглашаю его и его съёмочную группу к нам, он сразу включился в работу.

Успел слетать в Союз и обратно, подготовить списки людей, получить разрешение у себя на родине, выслать партию оборудования сюда и даже получить под это дело какую-то небольшую сумму от Госкино. Даже несмотря на то, что идея «буржуйского» фильма не очень нравилась человеку, курировавшему в 60-х «культуру» в СССР — очень уж он не любил все заграничные фильмы или фильмы с буржуазным подтекстом. Не хотели советские киношники ударить в грязь лицом. Как это так, Куба выделяет средства их режиссёру, а они нет! Пришлось давать.

Я вообще удивляюсь, как в Страну Советов с такой цензурой умудрились попустить историю про джазовых музыкантов, переодетых в девушек, историю про французского нелепого жандарма или про несчастную Анжелику.

Да, я помню, как фильм Владимира долго поливали… ну не грязью, но не очень лестными отзывами во всех газетах и журналах — «Фильм уводит советских людей от действительности, предлагая ему соблазны западной жизни…». Тогда ещё никто из журналистов и репортёров не знал, что не бывает плохой рекламы.

А зрители наверняка гадали — что же там показывают такого, что за соблазны западной жизни, как они выглядят? И шли в кинотеатры, где видели красивую фантастическую историю о любви и предательстве. И фильм Владимира легко завоевал симпатию не только среди простых советских людей и стал культовым, но и получил какие-то призы на европейских фестивалях.

Неудивительно. Этот фильм больше подходил для Голливуда — сильная любовная линия, морская романтика, шайки бандитов, продажные полицейские, продажная любовь и циничный брак по расчёту, да и место действия — всё это не вязалось с советскими фильмами этой эпохи. Сняли бы его в Европе или Америке, и фильм наверняка бы стал мировым хитом. А так, о нём узнали лишь миллионы советских граждан.

Вот только Голливуд, несмотря на такой потенциально привлекательный сценарий, два или три раза отказывался от него. Слишком сложно для них казалось реализовать подводные съёмки. А когда узнали о попытке снять фильм в СССР, в Нью-Йорк Таймс появилась статья, осмеивающая самоуверенных русских, которые ничего не понимают в съемках хороших фильмов, и их древнюю, архаичную технику, с помощью которой они хотят всё это снять.

Несмотря на всё это, Владимир не опускал руки, был переполнен энтузиазмом и уверен, что у него всё получится.

Недалеко от моего временного дома располагался небольшой семейный ресторанчик с хорошей кубинской кухней. Я знал Антонио Гарсиа, хозяина ресторана, ещё со времён своей юности. Мы часто отдыхали там с друзьями, ели вкусное домашнее Пикадильо сеньоры Гарсиа, и запивали её фирменным гуарапо.

Антонио открывался в 7 утра, кормил завтраком спешащих на работу людей, и после девяти до самого обеда посетителей у него было мало. Красивый и по-домашнему уютный ресторан на десять столиков внутри и шесть снаружи, с видом на центральную городскую площадь, на спешащих на работу прохожих и на обычную кубинскую жизнь.

В ресторане работало только семейство Гарсиа. Жена Антонио — Мария, его дочь Альба, симпатичная фигуристая кубиночка, с крутыми бёдрами и высокой грудью, и пара племянников. Сколько себя помню, красотка Альба всегда строила мне глазки, ещё лет с пятнадцати, как только обзавелась двумя шикарными женственными холмиками на своём стройном теле. Вот только я никогда не отвечал ей взаимностью, не хотел портить отношения с Антонио, который всегда тепло ко мне относился, интрижкой с его дочерью.

Хотя теперь, когда я уже не был обычным клиентом с улицы, я думаю, он даже был бы рад этому. Но, я привык к такому положению дел, и менять ничего не хотел. Альба стреляла в меня глазками, демонстрировала шикарное декольте и невзначай касалась меня своими крутыми бёдрами, а я отшучивался, что однажды не выдержу этого издевательства, уволоку её во дворец Батисты и сделаю своей женой. Кажется, её это совсем не пугало.

На девять часов утра я и назначил встречу Владимиру в этом ресторанчике. И он уже меня ждал внутри. Занял столик в углу, и с интересом поглядывал на Альбу, которая сегодня надела на себя ещё более откровенный наряд, наверняка предупреждённая отцом, что сегодня я заскочу к ним на завтрак — короткий топик и ультра-короткие шортики, больше похожие на трусики от купальника. Бедный Владимир, я ему даже немного сочувствую.

Двое моих парней остались снаружи, двое прошмыгнули мимо меня внутрь и, быстро осмотрев обстановку, заняли один из свободных столиков, поближе к нашему.

— Доброе утро, Владимир! — Поздоровался я с не заметившим меня мужчиной. Хотя, кажется, он кроме Альбы вообще ничего и никого не замечал.

— Доброе утро, Алехандро! — Всё же сумел он оторвать взгляд от дочери хозяина ресторана, подскочил со своего места и протянул мне руку в приветствии.

— Как тебе Куба?

— Я просто в восторге! Всё так… — Он на секунду замялся, подбирая слова. — Честно, просто, красиво, легко, празднично. Куба — словно кусочек рая. Светлые и добрые люди, высокие пальмы, воздух, архитектура. У вас даже солнце другое, не такое как у нас.

— У нас своё солнце, тут ты прав. — Улыбнулся я ему.

— Завтра прилетает наша съемочная группа. Надеюсь, Вы не передумали? — Осторожно, словно всё ещё не веря в это, спросил он.

— Я — точно нет! Но у меня будет к тебе небольшая просьба, Владимир.

— Я слушаю. Постараюсь сделать, если это в моих силах.

— В твоих…

Я недолго помолчал, подбирая правильные слова. Как раз к нашему столику, слегка покачивая бёдрами, подошла Альба. Выставила на стол две наполненные с горкой тарелки, поставила кувшин с напитком, и обворожительно улыбнувшись, ушла в сторону кухни.

— Я догадываюсь, что в сценарии нет сцены, происходящей в дорогом отеле и тем более казино…

— Нет.

— Но у нас открывается парочка, и я бы хотел показать их в фильме.

— Зачем? — Владимир нахмурился.

Действительно, зачем… Как объяснить советскому человеку из прошлого, что такое реклама? Это сложно…

— Я думаю… Люди, увидев эти красивые места на экранах кинотеатра, захотят посетить их. Я хочу показать, как красива Куба целиком. Не только природа, дома, пальмы, но и всё остальное.

— Отели и казино? Я понял! — Он хлопнул себя ладонью по колену. — Это не проблема, можно добавить. Главный герой гуляет по городу и заходит в светящееся огнями красивое здание…

— Может даже делает ставку в автоматах, — подхватил я, — или кидает фишку на игровое поле и выигрывает немного денег… Или много.

— Деньги это не про нашего героя. — Хмыкнул Владимир.

— Я знаю. Но потом эту пачку банкнот он отдаёт нищему на улице, или бедному голодному мальчишке, чтобы тот прокормил семью. Зрителям такое поведение героя понравится.

— Интересная идея… Да, наверное, можно такое провернуть. — Советский режиссёр на секунду задумался, нахмурился, затем погрустнел и улыбка сползла с его лица. — Это не проблема… Но боюсь, это не пропустит наша цензура. Всё вырежут. Лёгкие деньги, буржуазия, азартные игры… Да и не думаю, что советские граждане поедут в ваше казино, а в других странах мой фильм вряд ли покажут. Стоит ли это делать?

— И это не проблема! — Теперь улыбался я. — Главное, что эти сцены будут у нас. Я договорюсь с Госкино и выкуплю права на показ фильма за территорией СССР. Думаю, с этим проблем не будет, учитывая, как к нему предвзято относятся ваши партийные культурные деятели.

— Вы знаете об этом? — Он как-то невесело улыбнулся и вздохнул.

— Да, слышал. Я думаю, они ещё будут кусать локти. И вот в международной версии уже будет всё без цензуры. Затем мы озвучим вашу картину на нескольких языках и пустим в американский и европейский прокат. Осталось самое малое — снять хороший фильм.

— У Вас грандиозные планы, Алехандро! Вы так в меня верите?

— Верю. — Не стал скрывать я. — А ещё я думаю, что по роману такого великого советского писателя просто невозможно снять плохой фильм. Сколько раз американцы хотели снять его, но не смогли из-за сложности подводных съёмок?

— Вы знаете, о чём мы снимаем? — Удивился мой собеседник.

— Конечно. Я навёл справки. — Снова искренне улыбнулся я и откинулся на стуле. — Да и роман Беляева я читал. И не раз.

— Да?! Вот это да! — Брови Владимира непроизвольно подскочили вверх, а он сам удивлённо покачал головой. — Так вот чем вызван интерес к моей работе? Половина съёмочной группы даже не знает, что мы снимаем по книге, и что её кто-то написал тридцать лет назад. Может мне следует взять вас в штат? — Он хитро, с усмешкой в глазах, прищурился. — Консультантом или помощником режиссёра?

— С удовольствием, но как-нибудь в другой жизни. Я, может, даже согласился бы сыграть роль главного злодея. — Тяжело вздохнул я. — Но сейчас у меня других забот хватает.

— О! Вы бы смотрелись идеально в этой роли!

— Я знаю. А что с названием, кстати? Ты определился?

— Ещё нет. — Тяжёлый вздох. — Над названием ещё думаю… Хотел назвать Морской дьявол…

— Мне кажется, дьявол в названии не сильно поймут советские граждане… Да и фильм о любви, а не о демонах и дьяволах.

— Да, наверное. Но это рабочее название, я ещё думаю над этим. Может и не стоит сильно мудрить, назову так, как роман. Зачем что-то выдумывать, если всё уже выдумали до нас. — Владимир улыбнулся, посмотрел на тарелки на нашем столе и непроизвольно сглотнул слюну.

— Я тоже так думаю. И раз мы всё обсудили, предлагаю, наконец, позавтракать, пока всё не остыло…

Месяц пролетел в хлопотах. В приятных хлопотах. Словно затишье перед бурей. Хотя, никакой бури в ближайшее время я не ожидал. По крайней мере, в ближайший год точно. И этот год нам нужно было использовать по максимуму. Американцам сейчас не до нас. ЦРУ грызлось с Джоном. Джон в очередной раз урезал им финансирование, а они в очередной раз пытались как-то надавить на него. Даже какую-то актрисульку под него подложили, чтобы он был сговорчивее. Нам это только на руку.

Меня приглашали в Союз, выступить на площади и покататься по Москве… Но я отложил. Сейчас некогда. Несколько раз я бывал на съёмочной площадке, и как ни странно, даже сыграл роль прохожего, показывающего герою дорогу. Познакомился с актёрами, подружился с каскадёром Рэмом, который отвечал за всё, что происходило под водой — съёмки, трюки, воздух, акваланги и безопасность актёров.

Вашингтон перевел нам деньги, а Батиста вернул все вывезенные из страны 280 миллионов. Неплохо! Мы заложили строительство нескольких заводов, начали строительство огромного пассажирского аэропорта, чтобы принимать туристов, заложили судостроительную верфь в Гаване. Договорились с СССР о поставке оборудования и, вдобавок к этому, к нам приехало несколько десятков советских специалистов. Месяц выдался насыщенным. Жизнь налаживалась.

Вильма подружилась с Ли, и девушки принялись перестраивать и преображать город. Сразу в нескольких частях Гаваны развернулась постройка дорог, школ, больниц и социальных столовых. Что-что, а тратить деньги девчонки умели. Или не умели — как посмотреть.

Ну и Банковский сектор. Банки всегда приносили колоссальную прибыль. Да, знаю. С банковским сектором было не всё гладко. Не хватало грамотных специалистов, а сам я в этом не сильно разбирался. А Эрнесто… Эрнесто только успевал охать и ахать нашему стремительно худеющему счёту. Хотя, я бы не назвал это «стремительно». Сложно потратить такую колоссальную сумму даже за год. За этот месяц мы не уменьшили её и на десятую часть, но для Эрнесто даже это было серьёзным ударом.

Неплохо бы начать разработку месторождений нефти, залежи которой у нас есть на западе. Но это подождёт. С машинами на острове по-прежнему беда, а экспортировать нефть мы всё равно пока не сможем. Для этого нужны очень серьёзные мощности и партнёры. Ни того, ни другого у нас пока не было.

С молоком тоже нужно что-то делать. Без фанатизма, как прошлый раз. Без дворца мороженного… Но каждый кубинец должен получать свой литр молока в день. Из Союза я уже пригласил специалистов, и те даже привезли своих рогатых питомцев. Вот только это дело не одного года. Пройдёт лет десять, прежде чем мы получим первый результат.

Фильм мы сняли за месяц, как ни странно. Но на то были свои причины. Союз не хотел надолго отпускать своих людей, чтобы их не развратил буржуазный и капиталистический Запад, даже если это бедная и совсем не капиталистическая Куба, и сразу выделил на съёмки не больше месяца. Словно в ответ на эти бессмысленные ограничения, нам благоприятствовали другие условия. Погода, актёры, массовка — все словно сговорились. Погода ни разу не испортилась, актёры всё делали с одного дубля, и режиссёр был просто счастлив.

В единственный выходной, который Владимир предоставил съёмочной группе в середине съёмок, я погрузил всех на небольшую яхту и мы поехали кататься вдоль побережья. Ли, немного поворчав, отправилась со мной. Не хотела отпускать меня одного. То ли ревновала, то ли не доверяла русским, которые по её словам, хотели сделать из меня коммуниста.

Владимир не переставал удивляться тому, как просто и быстро всё вышло со съёмками. Хотя, с тем финансированием и помощью, которую он получили от Кубы, это было не сложно. Лучшие декорации, локации, помощь армии, костюмы, антураж — всё это у нас было. Бери и снимай. Да и я, если честно, поторапливал. Нам нужен был рекламный фильм, тем более, два огромных казино с отелями уже должны были вот-то открыться после ремонта. А для того, чтобы они заработали в полную силу, нам нужна была реклама…

Пришлось немного подправить сценарий, чтобы органично вписать казино в фильм. Но это была не проблема, как мы и думали. И сегодня вечером у нас ожидалась закрытая премьера среди своих и банкет по случаю окончания съёмок.

В моей прошлой жизни этому фильму не дали выйти на мировые экраны и покорить миллионы зарубежных зрителей. Его немного знали в Италии и Франции, но лишь немного. Парочка европейских фестивалей и несколько тысяч европейских зрителей это совсем не то.

А ведь фильм был действительно международным, способным прославить не только Союз, но и советских актеров, и режиссеров. Он мог сталь культовым не только в СССР. А если в него грамотно встроить рекламу…

Рекламы было много. Скрытой рекламы. Кубинский ром, кубинские сигары, кубинские ухоженные пляжи, кубинская кухня, кафе и рестораны, и красивые кубинские девушки. Не удивлюсь, если после фильма самыми желанными невестами станут кубинские девушки. Часть из них уедет в Европу или Америку, но большая часть останется — патриотический дух сейчас был на подъёме как никогда. Ну и конечно, наши отели, курорты, казино и неповторимое кубинское солнце.

Я даже вышел на связь со своим любимым брендом Ролекс, и предложил им небольшую авантюру. Если после выхода фильма их продажи вырастут втрое, они выпустят партию часов специально для кубинской армии. Хотел посмотреть, что из этого выйдет. И после этого, все главные герои фильма и злодеи щеголяли в кадре в шикарных Ролексах.

А ещё очень сильно хотелось снять в фильме наш кубинский автомобиль — это была бы шикарная реклама. Но с автомобилями на Кубе всегда была проблема, и своих авто у нас не было. Может быть когда-нибудь в другой раз…

— О чём задумался? — Прервала мои размышления Ли, сидящая напротив меня и поедающая какой-то простенький салат.

Не думал, что мода есть салаты имеет такие глубокие корни из 60-х. Почему-то всегда думал, то это придумали девушки 21-го века. Оказывается — нет. Ли не ела сладкое и мучное, предпочитая салаты и морепродукты. Хотя, это прекрасно объясняло её совершенную стройную фигурку и прекрасный цветущий вид.

— Да так… У нас сегодня премьера…

— У «нас»? У кого это «нас»?

— У первого Кубинско-Советского фильма, который станет легендой.

— Ты так в нём уверен? — Удивилась блондинка, широко распахнув свои карие глаза.

— Да. — Просто ответил я, не вдаваясь в детали.

— Фак! Теперь я жалею, что мне нужно улетать сегодня… Я хочу с тобой посмотреть его.

— Ты сегодня улетаешь? — Поднял я удивлённый взгляд на свою гостью и притворно нахмурился. — Не помню, чтобы отпускал тебя.

— Я же говорила тебе об этом! И не раз! Ты снова забыл? — Улыбнулась девушка и сокрушённо покачала головой, демонстрируя мне мою безнадёжность.

— Куда? Снова какие-то шпионские дела? — Хмыкнул я.

— К семье.

— Соскучилась по мужу?

— Дурак ты! — Фыркнула блондинка, а затем тихо добавила: — К сыну… Я плохая мать… Ему 7 месяцев, а я почти не бываю дома…

— Хорошо. Езжай, конечно. Если хочешь, привози его сюда. Ему тут понравится…

— Уверенна в этом… Но муж не даст мне это сделать. — Она тяжело вздохнула, затем тряхнула головой, отгоняя невесёлые мысли и улыбнулась. — Не переживай за меня. Я справлюсь.

— Ладно. Тогда давай краткий отчёт. Что сделала за месяц, чем занималась, какие планы и когда ты вернёшься… Ты же собираешься возвращаться?

— Собираюсь, конечно. Через неделю вернусь. — Она прищурилась и с подозрением посмотрела на меня. — Неужели, ты будешь скучать?

— Ещё чего! — Фыркнул я, но тут же сжалился, поняв, что девушки таких шуток не понимают: — Ладно, буду, конечно. Но немного! — Поспешил я сбить с неё довольное выражение лица, пока она там себе чего не нафантазировала.

— Ладно. — Всё-таки довольно заявила она и принялась перечислять, что они сделали за этот месяц вместе с Вильмой. По большему счёту я и так всё это знал, но было интересно услышать всё лично от Ли. Она прям светилась вся, когда рассказывала о школах, больницах, детях, которым они помогали…

— Одни растраты! — Резюмировал я, спустя десять минут болтовни блондинки. — Доходов от тебя не предвидится. Эрнесто ругается, Рауль ворчит на вас обеих…

— Да и пусть! Они только и могут ворчать и ругаться. — Фыркнула Ли. — Это моя работа — тратить деньги и благоустраивать город! Кстати, Рауль твой тот ещё хитрец. Доверил мне навести порядок в трущобах, с которыми сам не справился. Ни подвоз воды не смог организовать, ни вывоз мусора, ни даже нормальный рынок для людей построить. А ведь он обещал какие-то субсидии на продукты! Где это всё? Только в центральном районе?

— И как ты это всё решила?

— Радикально!

— Спалила трущобы? — Пошутил я и укоризненно покачал головой. — От тебя я такого не ожидал, Ли!

— Нет. Проще. Я решила переселить всех в новый район.

— Переселить? Всех? И откуда у нас новый район взялся, ты не скажешь? — Слегка нахмурился я.

— Я инициировала строительство небольшого жилого района на берегу. Десять трёхэтажных домов для молодых семей и семей с детьми. Хочу переселить всех людей из тех страшных условий…

— И как ты планируешь окупить это?

— Окупить? Дорогой, моя задача тратить деньги, а не зарабатывать… — Надула губки Ли.

— Хм…

— Ладно, не дуйся!

— Я не дуюсь!

— Вот и не дуйся. Обещаю, всё окупится. Не так, конечно, как ты думаешь. Я возмещу тебе всё приглашёнными гостями. Как только откроются твои отели и казино, весь цвет Европейской аристократии прилетит сюда. Обещаю! Устроим праздничное открытие и пригласим гостей.

— Ладно. Допустим. — Я кивнул. — И во сколько обойдётся строительство этих домов? Ты просчитала?

— Конечно! Проект уже готов. Большая часть стройматериалов есть, благодаря «пожертвованиям» Вашингтона. — Она хмыкнула. — Земля государственная. Так что, основные затраты — это рабочая сила. Опять же, заметь, я создала новые рабочие места и дала людям работу. Люди счастливы! От меня одни плюсы!

— Ладно. Хватит нахваливать. Сколько?

— Десять домов на тридцать шесть квартир каждый обойдутся всего в триста тысяч.

Хм. Действительно «всего». Не так уж и дорого.

— Хорошо. Приемлемо. — Я задумался. — А почему десять? Людей же в трущобах гораздо больше.

— Хотела сначала опробовать, посмотреть как всё пойдёт…

— Не нужно. — Не стал дослушивать я. — Стройте сразу двадцать или тридцать домов. Или пятьдесят. И пересели туда людей из центральных трущоб. И рассчитай так, чтобы этот район можно было легко расширить в дальнейшем. Достроить ещё пять десятков домов. Построить рядом школы и больницы, парки и детские площадки, проложить трассу и пустить несколько автобусов.

— Ты что-то придумал?

— Да. Снесём трущобы в городе полностью, а на их месте возведём огромный парк.

— Развлекательный? По типу Диснейленда?

— Не только. Соединим всё лучшее в одном. Большой парк отдыха и развлечений. Спортивные площадки, зоны отдыха, бизнес зоны, рестораны и аттракционы. Будем делать упор на туризм и на хороший отдых. Почему нет? У нас тут целый остров, сделаем из него столицу туризма, мировую жемчужину.

— Может получиться. — Ли задумчиво кивнула. — У меня есть хорошие знакомые, которые в этом разбираются. Только это будет стоить очень недёшево. Диснейленд обошёлся владельцам в двадцать миллионов. А ты говоришь, что хочешь ещё больше и лучше…

— Я знаю. Если не хватит наших денег, найдём партнёров…

— Хм… Если что, дай мне знать. Я точно захочу поучаствовать в этом.

— Обязательно! Что там ещё у тебя?

— Да там по мелочи. — Ли поморщилась. — Я уволила несколько человек, а на их место взяла более… работоспособных.

— Да, я слышал. — Я хмыкнул. — Мне уже жаловались на тебя. Говорят, ты и взятки берёшь, и людей увольняешь ни за что, и вообще, ты наглая и хитрая стерва.

— Всё это правда. — Ли притворно вздохнула. — Особенно насчёт взяток. Только я натурой предпочитаю. И только от одного симпатичного диктатора. Знаешь такого?

— Даже не представляю, что это за взятки такие, и что за диктатор тебе их даёт… Но наказать тебя мне придётся. Я не могу не принять меры… — Я тяжело вздохнул.

— С пристрастием? — Подозрительно прищурилась девушка.

— С пристрастием. — Согласился я.

— О Боже! Простите, сеньор Кастро! Я больше так не буду…

— Э, нет! Так легко ты не отделаешься…

Ли я проводил в тот же день. Мы тепло попрощались, и девушка чуть не разрыдалась, прижавшись ко мне всем своим хрупким тельцем и не желая отпускать долгие десять минут. Странная она. Неужели, успела так привязаться к острову? Ладно, кого я обманываю! Я тоже успел привыкнуть к ночующей в моей постели девушке, к её разбросанным по моей комнате вещам и тюбикам косметики в ванной. Я привык просыпаться и ощущать закинутую голенькую женскую ножку на себе. Я тоже буду скучать…

Усадил Ли в самолёт, дождался, когда он взлетит, прыгнул в машину и поехал на встречу с Владимиром. Сегодня и с ним у нас прощальный ужин в ресторане Антонио. Потом будет премьера фильма, потом прощание с коллективом. И завтра режиссёр улетает на родину вместе со своей съёмочной группой.

Все дела мы вроде уладили. Даже с Министерством культуры решили вопрос с прокатом фильма. В знак дружбы между нашими странами мне отдали все права по прокату на территории других стран, и я уже успел договориться с французами и итальянцами. Вернее, это сделала Ли. Умничка!

И думаю, как только фильм стартанёт в европейских кинотеатрах, к нам подтянутся и американцы. Уж они то со своими предсказаниями о провале фильма сядут в лужу, но увидев его потенциал и кассовые сборы, не захотят упустить выгоду. Тем более, фильм я продал европейцам за гроши. Мне не нужен доход с него. Мне нужна реклама, которая польётся с экранов на неготовых к такому фокусу зрителей Европы и Америки…

Я взглянул на часы. Владимир опаздывал уже на десять минут. Странно.

Двери распахнулись и вместо Владимира, в летнем лёгком цветастом платье в ресторан ворвалась будущая звёздочка советского и мирового кинематографа — Анастасия. Красивая девушка. Такая простая и наивная.

— Владимир Александрович просил извиниться, но у него срочное дело. — Скромно присела Настя на самый край стульчика и спрятала свои зелёные глазки.

Снова эти игры. Даже в Советах хотят привязать меня с помощью женщины. Или завербовать? Интересно, она сама понимает это? Сомневаюсь…

— Он просил составить Вам компанию и через два часа проводить Вас на нашу премьеру. — Пояснила Настя. — Ребята сейчас как раз всё готовят там.

— Два часа… — Задумчиво посмотрел я на свои часы. — И чем нам заниматься эти два часа?

— Можем поужинать и… и если Вы не против, — Настя слегка покраснела, — я бы посмотрела город… С Вами, сеньор Кастро…

— Алехандро. Можно просто — Алекс. Мы же с Вами вместе играли в одном фильме, Настя. Мы почти коллеги.

— Скажите тоже! — Отмахнулась она от меня. — Коллеги! Кто Вы — и кто я!

— Вы девушка, я мужчина. Всё просто! — Рассмеялся я. — Всё просто.

Она снова покраснела и снова отвела взгляд в сторону.

Нет… Всё-таки, она слишком юная. Ей же и восемнадцати нет. Неужели… Да нет, не может быть, чтобы Владимир прислал её для того, чтобы она строила мне глазки. Я уже вижу заговоры там, где их и нет…