От Пия IX до Павла VI

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы рассмотрели основные моменты истории и политики Ватикана за последние 130 лет.

На протяжении всего этого времени шел процесс приспособления папства и католицизма к капитализму.

Враждебная интересам народных масс политика Ватикана и католической церкви ослабила позицию церкви и способствовала углублению кризиса религии. Кризис религии прежде всего выражается в отходе широких масс от церкви, в росте атеизма и безразличия к религии.

Кризис религии, в частности католицизма, признают сами представители церкви «Один из самых проницательных и хорошо информированных католиков нашего времени Жорж Урден, директор «Энформасьон католик энтернасьональ» и главный редактор журнала «Ля ви католик иллюстрэ», недавно заявил: «Не надо обманывать себя. Большинство французов еще являются христианами только вследствие привычки. Несмотря на религиозный подъем, захвативший в нашей стране многие тысячи семей, мы часто наталкиваемся на механическое выполнение предписаний религии: за ними, по нашему мнению, скрывается равнодушие, которое все растет и может привести к исчезновению всякого религиозного чувства. За этим «религиозным фасадом» и таится страшная опасность. Значительная часть нашего народа — люди, обладающие серьезной технической и научной подготовкой, уже отошли от церкви. Эти факты порождают сильную тревогу и призывают нас к решительным действиям»[130].

В последние годы в печати появилось много статистических материалов, свидетельствующих об упадке влияния церкви среди самых различных слоев населения.

Верующие все меньше считаются с директивами церковной иерархии по вопросам общественной жизни. Несмотря на антикоммунистическую пропаганду церкви за коммунистов в Италии, Франции и ряде других капиталистических стран голосуют миллионы католиков. В социалистических странах католики активно участвуют в строительстве социализма. Это обстоятельство не могло не повлиять на позицию низшего духовенства, как и части церковной иерархии.

После второй мировой войны в некоторых странах возникли группы и течения левых католиков, во многом несогласных с церковным руководством. Это также свидетельствует о кризисе церкви.

Вот что пишет о кризисе и упадке влияния религии и церкви профессор Фридрих Геер, редактор венского католического еженедельника «Ди Фурхе»: «Молча, без слов, миллионы людей в Европе покинули христианство и церковь. Они отбросили христианство, как неподходящее платье… Атеизм ставит перед современными христианами неотложные проблемы, которые в значительной мере преподносятся молча, без слов: строительством жизни, общества, образом жизни и жизненным порядком вне христианства. Христианин, и ныне и в будущем, сам будет становиться более зрелым в той именно мере, в какой он всерьез будет воспринимать проблемы, выдвигаемые атеистами»[131].

Кризис религии неразрывно связан с общим кризисом капитализма, всех его надстроек, в том числе идеологии.

Одним из важных факторов, способствующих подрыву влияния религии и массовому отходу от церкви, являются успехи науки о природе, в частности развитие знаний о космосе в связи с запусками искусственных спутников Земли и огромными достижениями космонавтики.

Первостепенную роль в кризисе религии и церкви играет революционная практика миллионов людей. Огромное влияние на умы людей в капиталистических и развивающихся странах оказывают успехи стран социалистического содружества. Классовая борьба рабочих капиталистических стран и национально-освободительное движение народов проясняют сознание людей, раскрывают истинную сущность буржуазного общества и всех тех институтов, на которые империализм опирается, в частности церковной организации.

Церковные иерархи и богословы ищут выход из кризиса. Они стараются укрепить позиции религии, лучше приспособить ее к современности. Для этой цели и был созван Ватиканский собор.

В конце XIX в. Лев XIII преподнес католическому миру новую социальную доктрину, приспособленную к условиям капитализма и империализма. Однако никакого «обновления» в области вероучения и культа ни Лев XIII, ни его преемники не допускали. Попытки модернистов сделать что-либо в этой области решительно пресекались. Современные «обновители» церкви остаются приверженцами основных положений социальной доктрины Льва XIII, буржуазной по существу, хотя и вносят в нее поправки в соответствии с новыми условиями;

Но мир со времени Льва XIII коренным образом изменился. Огромной силой стал социализм. Его поддерживают и ему симпатизируют и многие католики. Лояльную позицию по отношению к социалистическому строю занимает теперь церковь социалистических стран. Однако в социальной программе католической церкви социализм отвергается, а антикоммунизм еще остается одним из мотивов общественно-политической деятельности Ватикана и многих католических иерархов буржуазных стран. В одних странах, например в ФРГ и США, антикоммунизм церковных иерархов ничем не маскируется, в других — борьба церкви с коммунизмом ведется под видом борьбы против «атеизма»[132].

Правда, Ватикан вынужден считаться с тем, что социализм стал мировой системой. В решении собора говорится, что церковь не связывает себя ни с одной экономической системой. Если можно считать это косвенным признанием допустимости для католиков сотрудничать с миром социализма, то нельзя не отметить, что во всех декларациях церкви нет ни слова осуждения капитализма, империализма и колониализма; зато в этих документах постоянно освящается частная собственность — основа капитализма.

В одном Ватикан и собор пошли навстречу требованиям времени, требованиям народов — в вопросах защиты мира. Начало такому подходу к проблеме войны и мира было положено папой Иоанном XXIII. Этой же линии в основном придерживался и его преемник Павел VI. Позиция Ватикана в защиту мира является положительным фактом. Сама церковь, и папство в особенности, выиграли в глазах общественного мнения, выступая за мир, против опасности новой мировой войны, за дружбу между народами.

На соборе в Ватикане много говорилось о необходимости демократизировать церковную жизнь и возвратиться «к простому строю раннехристианской церкви». Эти требования все чаще встречаются на страницах церковных журналов. Так, католический журнал «Ворт унд Вархайт» писал, что до недавнего времени церковь была связана с сословно-патриархально-монархическими порядками. Поскольку в современном обществе сословного порядка больше нет, церковное обновление, как пишет журнал, должно это учитывать[133].

Старый клерикализм, писал венский католический еженедельник «Ди Фурхе», внушал христианам, что они — только послушное орудие церкви; в наше время должен быть положен конец двухклассовому делению в церкви, не может быть и речи о том, чтобы миряне были инструментом в руках иерархии[134].

Больше внимания уделяется сторонниками церковной реформы установлению нового отношения религии и церкви к науке. При этом они нередко признают, что в прошлом церковь допускала «ошибки» в этой области.

Большие разногласия вызвал в католической и некатолической печати за последние годы вопрос об отношении к научному наследию известного французского исследователя Тейара де Шардена.

Тейар де Шарден родился во Франции в 1881 г., учился в иезуитском колледже, 18 лет вступил в иезуитский орден и в 1911 г. был посвящен в сан священника. Одновременно с занятиями теологией и философией де Шарден работал как палеонтолог и геолог в Китае, Северной и Центральной Азии, на Яве, в Бирме, Южной Африке, был профессором высших католических учебных заведений, крупным ученым-исследователем. Церковь его преследовала. Иезуитский орден не разрешил ему работать во Франции, и он должен был последние годы жить в США, где и умер в 1955 г.

Тейар де Шарден — автор более 150 научных работ. Однако при его жизни они не были опубликованы, так как церковные власти этого не разрешали. Церковь преследует его и после смерти. 30 июня 1962 г. было обнародовано распоряжение Священной канцелярии (инквизиции) Ватикана, предписывающее епископам, руководителям католических семинарий и ректорам университетов «оберегать» молодых людей от опасностей, содержащихся в творениях Шардена. До этого в 1958 г. инквизиция распорядилась изъять сочинения Шардена из библиотек духовных семинарий, а церковные власти Рима запретили католическим магазинам продавать его книги. По определению конгрегации по вопросам вероучения, работы Шардена в теологическом отношении «двусмысленны и содержат крупные ошибки». Как крупный ученый он понимал несостоятельность церковной картины мира и развивал пантеистические взгляды по этому вопросу. Но как религиозный человек и священник, он оставался на позициях теологии. Тейар де Шарден старался соединить науку с религией. Он считал, что «истины откровения» не расходятся с наукой, и хотел создать синтез эволюционной теории и христианства. Между библейским учением о творении и эволюционной теорией, считал Шарден, нет противоречий, так как дело веры нельзя обосновать научно. Он видел в истории окружающего мира линию поступательного развития, продолжавшегося миллиарды лет, и считал, что развитие жизни на протяжении миллионов лет нашло свое завершение в человеке. Так, развивая научные идеи, Тейар де Шарден старался соединить их с теологией. Официальная церковь признала это ошибочным.

Поскольку он перебрасывал мост от религии к науке и пытался объединить одно с другим, его взгляды привлекли сторонников «обновления». Инквизиция запретила произведения Шардена, однако католические деятели участвуют в издании его сочинений. Известный французский теолог Анри де Любак писал, что в его лице католическая церковь «имела сына, в каком наш век нуждается».

Борьба в церковных верхах вокруг Тейара де Шардена — одно из свидетельств кризиса религии.

Сторонники церковной реформы считают, что церковь должна отказаться от традиционного недоверия к науке и вступить в диалог с учеными. «Эксперты и специалисты в области естествознания, — заявил в октябре 1964 г. на соборе в Ватикане епископ Отто Шпюльбек, — находятся в большом затруднении, когда они говорят с нами об их проблемах, так как мы применяем устаревший язык прошедших времен, который чужд и не подходит для их мира, чтобы не сказать фальшив для тех проблем, которые эти люди должны решать».

Еще более остро, чем вопрос о диалоге с наукой, встал перед церковью вопрос о диалоге с людьми, стоящими вне церкви, и в первую очередь с марксистами. Многие представители церкви пришли или приходят к выводу, что нужен диалог с марксистами на основе равноправия сторон. Марксисты и атеисты имеют такое же право требовать уважения к своим взглядам, как верующие — к своим верованиям. В диалоге уже участвуют не только миряне, но в ряде случаев и священники Первая такая встреча католиков с марксистами состоялась в 1964 г. в Кельне, вторая — в 1965 г. в Зальцбурге, третья — в 1966 г. в Хееренхимзее. Характерно, что организатором этих встреч было «Общество святого Павла». Оно не было заинтересовано в достижении какого-либо соглашения о совместных действиях коммунистов и христиан по важнейшим социально-политическим проблемам современности. «Общество святого Павла» стремилось ограничить диалог абстрактными темами и рассуждениями, отвлечь внимание христиан от борьбы за мир и социальный прогресс.

Коммунисты считают, что в решении многих жизненно важных проблем могут и должны сотрудничать рука об руку коммунисты с католиками, все люди, независимо от их религиозных и политических взглядов. Еще в 1936 г. Морис Торез, выражая думы всех коммунистов Франции, обратился к трудящимся католикам с призывом к совместной борьбе за мир, за предотвращение войны, за лучшие условия жизни. Политику «протянутой руки» к католическим массам настойчиво проводили и проводят все коммунистические партии. В практической жизни повседневно коммунисты работают рука об руку с католиками, протестантами, мусульманами, иудеями и людьми других религиозных убеждений. Так было и в годы войны против фашистских захватчиков. В социалистических странах коммунисты широко сотрудничают с людьми, придерживающимися различных религиозных взглядов, в деле строительства социализма.

Со средних веков в церкви господствовало отрицательное отношение к «миру», хотя на деле церковь никогда не чуждалась этого «мира». Со времени Иоанна XXIII верх берет новый взгляд: церковь должна признать «мир» И работать с ним и в нем. Но современный мир — это и мир социализма, это мир, в котором большим влиянием пользуются марксисты. Для диалога между марксистами и католиками имеется много важных объектов. Это не спор о богословских тонкостях, а диалог о том, как сохранить мир, как бороться с голодом, расизмом во всех его формах, как сделать достижения науки достоянием народов, как построить жизнь без эксплуатации человека человеком и т. д.

Среди церковных деятелей есть сторонники и противники диалога и встреч с марксистами.

Программа церковных реформ, которая в значительной мере вошла в решения Второго Ватиканского собора — демократизация церковного управления, веротерпимость, равенство религий, ограничение клерикальных тенденций в церкви и разграничение деятельности церкви и государства, лояльное отношение к науке и ученым и ряд других, — не выходит за пределы требований буржуазной демократии.

С огромным опозданием (что свойственно религиозной организации) католическая церковь приходит к выводу о необходимости в церковной жизни провести реформы, соответствующие требованиям буржуазной демократии, выдвинутым около 100 лет назад. Видный австрийский левый католический деятель Вильфрид Дайм писал, что нужно «дефеодализировать церковь»[135]. Отметим, что о «декапитализации» церкви нет еще и речи. И собор в своих решениях, и Ватикан, и, как правило, католическая иерархия стоят на позициях защиты и освящения буржуазного общества. В то же время среди духовенства есть люди, которых такое положение не удовлетворяет: они считают, что церковь должна стать «церковью бедных». Но и «дефеодализация» встречает сопротивление тех, для кого время остановилось.

Показательна в этом отношении острая борьба среди французских католиков в связи с решениями Второго Ватиканского собора. Реакционные католические круги, ссылаясь на церковную традицию, организовали пропагандистскую кампанию против либерализации церковного курса и церковных реформ. По словам кардинала Фельтина, эти люди критикуют папу, собор, епископов, прибегают к клевете и лжи. Один из поборников этого течения священник Мишель де Сан Пьер выпустил в 1965 г. роман «Новые священники», направленный против церковной реформы и ее сторонников. В этом романе священники — сторонники обновления («марксисты», как называет их автор) представлены в карикатурном виде, церкви у них пусты, а у противников реформы — переполнены. Роман вызвал широкие отклики в католических кругах и печати[136].

Слабость церковной реформы, зафиксированной в решениях собора, — в ее половинчатости. В ходе дискуссии на соборе делались и радикальные предложения, но они постепенно сглаживались Большинство участников собора поддерживало идею реформ, тем не менее результаты оказались весьма умеренными. Именно в этом умеренном духе решен вопрос и об Индексе запрещенных книг. Отныне он Ватиканом издаваться не будет Как разъяснил кардинал Оттавиани, конгрегация вероучений будет издавать список книг, которые не рекомендует читать католикам. В отдельных случаях будет допускаться и осуждение книг. Кардинал высказался за усиление книжной цензуры региональными епископскими конференциями[137].

Но назад к прошлому вернуться невозможно. Это привело бы к углублению кризиса религии.

Антикоммунизм, который доминировал в политике Ватикана со времени Великой Октябрьской социалистической революции в России, привел папский престол к союзу с фашизмом. Даже гонение гитлеровцев на церковь и убийства священников не заставили папство изменить свою прогерманскую позицию. Документы, опубликованные после войны, убедительно свидетельствуют, что главной причиной этого был слепой антикоммунизм Пия XII и его окружения, страх перед усилением Советского Союза в случае разгрома держав оси и прежде всего фашистской Германии. Но антикоммунизм не принес лавров Ватикану и католической церкви.

Политика союза церковной иерархии с реакционными силами непопулярна в католических массах. В среде церковной иерархии имеются, конечно, сторонники прежнего курса, сторонники политики антикоммунизма. Но в церкви все увеличивается число противников этого курса. Особенно сильны оппозиционные настроения среди низшего духовенства.

Марксисты приветствуют сдвиг влево, который происходит среди католиков. Коммунистические партии, придерживающиеся материалистической философии, борются за единство с католиками, как и со сторонниками других религий, ради достижения общих целей — защиты коренных интересов трудящихся и прежде всего всеобщего мира. Коммунисты помнят слова В. И. Ленина о том, что единство «действительной революционной борьбы угнетенного класса за создание рая на земле важнее для нас, чем единство мнений пролетариев о рае на небе»[138].

Коммунистические партии учитывают новые тенденции в идеологии и политике Ватикана. Они направляют свои усилия на сплочение трудящихся — верующих и неверующих. В документах международного коммунистического движения подчеркивается общность интересов трудящихся атеистов и верующих.

Международное Совещание коммунистических и рабочих партий 1969 г. сделало вывод о том, что в результате серьезного обострения социальных противоречий во многих капиталистических странах открылись возможности для союза революционного рабочего движения с широкими массами верующих в антимонополистической и антиимпериалистической борьбе. Совещание отметило, что в некоторых странах сотрудничество и совместные действия коммунистов с широкими демократическими массами католиков и верующих других религий приобрели большую актуальность, развивается диалог между ними по таким проблемам, как война и мир, капитализм и социализм, неоколониализм и развивающиеся страны. «Коммунисты убеждены, — говорится в Итоговом документе Совещания, — что именно на этом пути — пути широких контактов и совместных выступлений — масса верующих становится активной силой антиимпериалистической борьбы и глубоких социальных преобразований»[139].

В Итоговом документе конференции коммунистических и рабочих партий Европы, состоявшейся 29–30 июня 1976 г. в Берлине, отмечается: «Важную роль в борьбе за права трудящихся, за демократию и мир играют все более широкие католические силы, представители иных христианских религиозных общин и верующие других вероисповеданий. Коммунистические и рабочие партии сознают необходимость диалога и совместных действий с этими силами, что является неотъемлемой составной частью борьбы за развитие Европы в демократическом духе, в направлении социального прогресса[140].