От себя не убежишь (СИ)

Глава 6

Я из семьи потомственных ведьм. Моя мама, бабушка, и все прабабушки были ведьмами. В такой семье обязательно рождается девочка — приемница силы. Остальные дети могут быть и мужского пола, но сила передается только по женской линии. Если рождается две или три девочки, или даже больше, сила может проснуться в каждой из них, а может и обделить кого-то. От чего это зависит, никто не знает. Когда девочке исполняется десять, становиться ясно есть в ней дар или нет. Именно в этом возрасте просыпается сила. Если этого не произошло, значит дара ждать не стоит. Девочка будет обычным человеком.

Так вышло у нас. Я — старшая дочь в семье. Мне было девять, когда родилась Лёля. Через год во мне проснулась сила. Мама и бабушка были очень рады и гордились мной, лишь только стало понятно, что у меня задатки сильной ведьмы. Я окончила школу, поступила в вышку на юридический. Тем временем подошло десятилетие Лёли, но сестру ждало разочарование. Она оказалась без дара. Родители, как могли, поддерживали ее. Мама и бабушка все равно обучали ее травам, ведь с ними можно работать не имея силы.

У нас все было хорошо. Я окончила институт, устроилась в юридическую фирму. Жизнь текла размеренно, пока не случилась беда. Мне было двадцать пять, когда погибли все наши старшие. Папа, мама и бабушка разбились на машине. Папа и мама погибли на месте, бабушка прожила ещё три дня, но тоже умерла, так и не приходя в сознание.

Наступили тяжёлые времена. Мы с сестрой остались вдвоем. По сути я не имела права на горе, мне нужно было поднимать Лёлю. Я оформила на нее опекунство, так как она была несовершеннолетней. О том, чтобы отдать сестру в детский дом, не было и речи. Благо я работала и уже зарабатывала. Постепенно жизнь вошла в свое русло. Лёля поступила в универ на дизайнера интерьеров. Я много работала. Досуг проводила в спортивном зале, иногда в тире. Вот такие у меня были увлечения.

Нужно сказать, что я по жизни была пацанкой. С детства предпочитала общаться с мальчиками, мало в чем им уступая. Бабушка говорила, что в этом была виновата моя сила. Она накладывала свой отпечаток и не приемлила рядом с собой слабости. Я была дерзкой, взрывной, импульсивной. Отвечала ударом на удар, хоть это никак не вязалось с моей внешностью. Постоянно ходила в синяках и ссадинах. Могла спокойно полезть в драку. По мере взросления многие черты характера немного сгладились. Я стала более терпимей, научилась сначала думать, а потом кидаться во все тяжкие, но твердость, умение постоять за себя и за близких во мне осталась.

Жили мы средне. На всё необходимое нам вполне хватало. За несколько лет работы я заработала себе неплохую репутацию и поднастаскалась в вопросах юриспруденции. Своим даром почти не пользовалась, хотя многие бы назвали это кощунством. Все потому, что способность мне досталась полезная. Я вижу энергии и умею с ними работать. Свою энергию имеет всё: живые существа, органы, вещи, эмоции. И этим можно управлять. Обычно с таким даром открыты любые двери, но больше всего подходят профессии врача или психолога. Только я целенаправленно не пошла в медицину или психологию, не хотела ковыряться в чьих-то мозгах или каждый день смотреть на страдания людей и кровь. Боль имеет сильную энергию, чувствовать ее у других изо дня в день я не хотела. Бабушка и мама считали, что в этом опять же сыграл роль уровень моей силы. Слишком остро я все ощущала. Да, я научилась закрываться от этого, но это не всегда помогает. Почему юридический? Все просто. Мне было это интересно.

Имея силу, я не считаю разумным ей постоянно пользоваться. Я могу в два счета почувствовать настроение собеседника и даже изменить его в свою пользу. Немного поработать с энергией и всё. Делов то. Но разве так правильно? Я считаю это фальшивым и неинтересным. Несмотря на это, в помощи никогда не отказываю. Я не хожу и не собираю всех страждущих, но и пройти мимо не могу. Совесть не позволит.

Отношения с мужским полом у меня не особо получались. Они не задерживались дольше чем на пару-тройку свиданий. В конце концов я привыкла к быстрым связям, удовлетворяя лишь свои потребности и не более. Но как бы то ни было я была женщиной, и мне не хватало сильного плеча рядом и стабильности. И такое плечо появилось однажды в лице Стрельцова Александра Константиновича — альфы крупнейшего клана оборотней на территории Центрального округа.

Наше общество имеет разделение на людей и нелюдей. К нелюдям относятся оборотни, ведьмы и маги. Они живут во много раз дольше, чем обычные люди, за счёт внутренней силы. Чем больше эта сила, тем дольше жизнь. Мне, к примеру, предстоит жить долго. Не менее пятисот лет, а может и того больше лет на двести-триста. Или взять оборотней. Есть среди них долгожители, которые доживают и до полторы тысячи лет. Но это единицы. В основной массе оборотни живут от восемьсот до тысячи лет. Для них срок людской жизни в сто — сто пятьдесят лет, из которых нормальная дееспособность в среднем семьдесят лет — буквально ничего. Маленький промежуток времени. Поэтому нелюди предпочитают в ключевых вопросах работать с себе подобными. На основных должностях всегда долгожители. Людям же остаётся работать там, где текучка — это нормальное явление.

Так вот, Стрельцову нужен был юрист в юридический отдел в одну из его компаний. Мне про эту должность сказал хороший знакомый, и я решила, почему бы и нет. Опыт у меня был и было несомненное преимущество в виде того, что я — ведьма. Меня взяли. А там в один из дней мне пришлось встретиться с самим Стрельцовым. Он меня заприметил. Ну и у нас случился роман, который длился на удивление долго и с моей, и с его стороны. Мы были вместе два года. За это время я вникла во все его дела и стала его персональным юристом. Мы даже какое-то время жили вместе, но я серьезно никогда наш союз не воспринимала. Потому что ничего серьезного между нами и быть не могло. Стрельцову не подходила моя сила. Она не входила в резонанс с его. Потом мы расстались, Стрельцов нашел себе новую временную пассию, но остались друзьями и коллегами по работе.

Саша платил мне очень хорошие деньги. Я купила себе квартиру, оставив родительскую Лёле. Она потом там жила со своим молодым человеком. Благодаря работе на Стрельцова, я стала вращаться в высшем обществе столицы и подтянула туда сестру. Ей нужны были клиенты, и там она с лихвой находила себе хорошо оплачиваемую работу.

Моя жизнь меня вполне устраивала, но вдруг из-за границы приехал младший брат Стрельцова — Степан. И это стало началом конца. Хотя нет. Точкой невозврата стало знакомство Лёли и Степана на одном из мероприятий. Причем познакомила их я. Лично. Через какое-то время я узнала, что Лёля рассталась со своим парнем из-за Степана. Более того, она оказалась подходящей парой для оборотня, и он буквально жил ею. Тогда я отнеслась к этому нормально и особо не придала значения. Но моя сестра не имела силы. В то время, как Степан был вторым по силе зверя после своего брата. Почему его сила выбрала Лёлю? Находясь в сибирской глуши, я часто задавалась этим вопросом, но ответа у меня не было.

Мы с сестрой были уже достаточно взрослыми, чтобы лезть в жизни друг друга. Я знала, что она со Степаном, и у них все хорошо. Вернее, я так думала. Правда для меня открылась внезапно. Это был день гибели родителей. Я, как и всегда в этот день, съездила на кладбище, а потом мне стукнуло в голову съездить в родительскую квартиру посмотреть фотографии. Я давно там не появлялась, не хотела мешать Лёле и ее парню. Но после того, как сестра начала жить со Степаном, она переехала к нему, и квартира пустовала. Ключи у меня были. Я планировала достать старые альбомы, полистать их… Но каково же было моё удивление, когда я застала в квартире Лёлю. И все бы ничего. Сестра имела полное право там находиться, но меня потряс ее вид. На её левой щеке была огромная гематома, а на шее видны следы от пальцев. Словно ее душили. Лёля сначала не хотела говорить, что случилось, но потом призналась, что это сделал Степан, приревновал ее к кому-то. Слово за слово сестра рассказала, что живёт она хорошо, они любят друг друга, но иногда оборотень показывает свой взрывной характер. У него часто случаются приступы ревности, которые, как я поняла, не всегда заканчиваются хорошо для Лёли. Он постоянно ее контролирует, но это тоже " от большой любви". Я была возмущена поведением оборотня, собиралась ехать разговаривать с ним, но сестра уговорила меня этого не делать. Она уверяла, что такое было впервые, и она сама всё решит с ним. Я мало ей поверила, но отложила свою затею, взяв обещание с сестры, что если повториться что-то подобное, она мне обязательно скажет. После этого я несколько раз видела их вместе, но со стороны казалось все хорошо, да и сестра заверяла о том же, и я отпустила ситуацию. Как оказалось зря.

В тот день я была на деловой встрече вместе со Стрельцовым-старшим. В таких случаях я всегда отключала звук на телефоне, чтобы никто не беспокоил. После встречи я с недоумением увидела на экране десять(!) пропущенных от Лёли. Уже тогда у меня сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Потом я открыла ее голосовое в мессенджере. Там сестра срывающимся от ужаса голосом говорила, что Степан опять её приревновал, но она успела уехать и сейчас находиться в квартире родителей. Он грозился ее убить и был в таком неадеквате, что она теперь боится, что он выполнит свою угрозу. В конце сообщения я услышала ужасный грохот и голос Степана, который кричал: "Открывай!". Сообщение было отправлено сорок минут назад. После этого Лёля больше не пыталась со мной связаться. На мои звонки она не отвечала, и я решила ехать. Буквально долетев до дома родителей, я поняла, что приехала слишком поздно. Я нашла сестру растерзанной. Море крови, которое я там увидела, до сих пор часто мне снится.

Первым моим порывом было — убить того, кто это сделал с ней. Но я была уже не так импульсивна, да и работа юристом приучила просчитывать свои шаги. Я похоронила сестру, и занялась местью…

— …Я знала, что последние дни Степан не покидал своего дома. Мне сказали, что он пил. Оплакивал ли он Лёлю или радовался, что её не стало, я не знаю. Я знала, что ты, — я посмотрела на Стрельцова, — докопаешься рано или поздно до правды и меня в живых не оставишь.

Стрельцов еле держал себя в руках, я видела это. Его руки были сжаты в кулаки, на лице ходили желваки, и наверно нужно сказать спасибо Донскому, что он меня вообще слушал.

— Поэтому подготовила для себя пути отхода. — продолжала я. — Я собиралась посмотреть в глаза убийцы моей сестры и убить его, но когда я пришла в его дом, он был уже мертв.

Я помню тот день до мелочей: "Вот я вхожу в дом, дверь которого оказалась не заперта. В руке у меня зажат пистолет. Я умею с ним обращаться. Прохожу по дому. Вхожу в гостиную. Богатая обстановка. С боку от меня стеклянная стена, в которой отражается ровный подстриженный зеленый газон и дерево. Степан сидит на диване спиной ко мне. Его руки лежат на спинке дивана, а голова свесилась к груди, словно он пьян. Я наставляю на него пистолет, и мне кажется странным, что оборотень еще не среагировал на мое присутствие. Списываю это на алкогольное опьянение, в котором, как я думаю, он находится. Обхожу его, не опуская оружие, и понимаю, что опоздала. И тут на улице раздался женский крик. Я кидаю взгляд на стеклянную стену. За ней стоит женщина, смотрит на меня и кричит…" Ситуация конечно патовая. Я с пистолетом направленным на оборотня, а у него аккуратная дырочка во лбу. Я убежала тогда и бегала до того момента, как в моей жизни не появился Донской.

— И ты ей веришь? — бесновался Стрельцов, расхаживая из угла в угол.

— Верю. — коротко ответил Донской, заставив меня удивлённо вскинуть брови. — Думаю, есть только один способ быстро доказать тебе. — он повернулся ко мне. — Колючка, поклянись силой.

Эта клятва завязана на магии. Сила знает все что ты сделал, что не сделал. Но она не приемлет лжи. Соврешь, можешь её лишиться.

— Она не пойдет на это. — хмыкнул Стрельцов.

— Ну почему же? — я подошла ближе к мужчинам и сказала. — Клянусь своей силой, что не убивала Стрельцова Степана. Пусть она будет мне свидетелем.

По комнате пронесся ветер и… ничего. Я не корчилась в ужасных муках, теряя магию.

На кухне воцарилась тишина. Прошла минута, две, три… И тут раздался нервный мужской смех. Смеялся Стрельцов. Мы с Донским недоуменно смотрели на него. А он вдруг резко перестал смеяться и серьезно посмотрел на меня:

— Знаешь, что самое смешное, Даш? — сказал он. — Мой брат не убивал твою сестру.

Что?!!! Как он может такое говорить?

Я начала закипать, но тут влез Донской.

— Так. Предлагаю успокоиться и все обсудить. Колючка, ты вроде хотела чаю? — он посмотрел на кружку, которая валялась на полу совершенно целая.

Через десять минут мы втроем сидели за столом. Мужчины пили кофе, я чай.

— Итак. — начал Стрельцов. — Получается, что весь этот год я потратил зря. Почему ты не пришла ко мне? — он посмотрел на меня. — Почему бегала, раз невиновна?

— А то я тебя не знаю. — хмыкнула я. — Ты не стал бы разбираться. Меня видели с пистолетом возле трупа твоего брата. Или ты забыл, что тут сейчас устроил? Если бы не Донской, я бы уже отдала богу душу.

— Извиняться не буду. — сказал он.

И я знала, он сожалеет, но в этом весь Стрельцов. Он признает свои ошибки, но никогда не скажет об этом.

— Нам нужно возвращаться и искать настоящего убийцу. — Стрельцов запустил руку в волосы. — Целый год коту под хвост.

Время конечно много упущено, но меня в его словах зацепило не это.

— Ты сказал "нам"? — посмотрела на него вопросительно.

— С тобой мы быстрее… — начал Стрельцов, но я его перебила.

— Саша, никаких "нас" в этом деле не будет! — категорично заявила я. — Я не собираюсь искать убийцу того, кто лишил жизни мою сестру.

— Да не убивал он ее! — вскипел Стрельцов.

— Я вот этими ушами, — показала пальцем на правое ухо, — слышала, как перед самой смертью моей сестры твой братец ломился к ней в дверь! И ты будешь, мне говорить, что это не он?

Стрельцов набрал в грудь воздуха, чтобы продолжить спор, но потом вдруг передумал. Он откинулся на спинку стула и спокойным голосом сказал:

— Степа не мог этого сделать, по причине того, что он в это время был в больнице с нашей матерью на другом конце города, и его там видели по меньшей мере пять оборотней. — он облокотился на стол, став ко мне ближе и продолжил. — Мне незачем врать тебе, Даш.

— Но как?…

В моей голове никак не могла уложиться эта информация. Если Степан не убивал Лёлю, то кто это сделал? И что я слышала? Как такое возможно? А может сам Стрельцов заблуждается? Нужно разобраться во всем. И раз я уже не беглая преступница, то…

— Ты на своем самолёте? — спросила Стрельцова.

— Вертолете. — поправил меня он.

— Я лечу с тобой. Когда вылет?

— Думаю, сегодня, только нужно предупредить, чтобы подготовили вертолёт. Я прилетел только по просьбе Макса. Не собирался оставаться надолго. Сейчас позвоню.

Он встал, достал телефон и отошёл к окну, набирая номер.

— Колючка. — вдруг напомнил о себе Донской.

Я посмотрела на него.

— Мне нужно время, чтобы решить свои дела, тогда я смогу полететь в Москву.

— Ты о чём? — не поняла я.

— О том, что я тебя одну не отпущу. — сказал хмуро оборотень.

— Ты сейчас серьезно? Я тебя не спрашивала, Донской. Мне не нужно твое разрешение, и ждать я не буду.

— Даш, не нервируй меня. Без меня ты не поедешь.

— С чего это? — я завелась, но развить конфликт не дал Стрельцов, вернувшись к нам.

— Через три часа вылетаем. — сказал он.

— Отлично! — обрадовалась я.

Донской зыркнул недовольно и хлопнул по плечу Стрельцова.

— Нужно поговорить. — сказал он ему.

— Сейчас? — спросил Стрельцов и, получив утвердительный ответ, добавил. — Ну пошли, поговорим.

Они вышли из кухни, оставив меня одну. После того, что я узнала, мне хотелось действий. Во-первых, нужно проверить слова Стрельцова. Если всё так, как он сказал, то получается убийца моей сестры на свободе. Мне срочно нужно в Москву. Жаль, что нельзя отправится прямо сейчас.

Мужчины вернулись минут через пять. Донской хмурился. Впрочем Стрельцов настроением тоже не блистал.

— Даш. — сказал он мне. — Мне нужно кое-какие дела решить, через три часа, если ты не передумаешь, — он кинул взгляд на Донского, — я заберу тебя.

— Не передумаю. — ответила ему.

Стрельцов кивнул и ушел. Мы остались с Донским вдвоем.

— Мне тоже нужно ехать. — оборотень приблизился ко мне.

— Ехай. — пожала плечами, не смотря на него.

И тут меня подхватили сильные руки, и я оказалась сидящей на столе.

— И чем тебе стул, на котором я сидела, не нравился? — я сложила руки на груди и смотрела в лицо Донскому.

В таком положении он всё равно был выше меня.

— Знаешь что, Дарья Сергеевна… — он поставил руки с двух сторон от меня и нагнулся ко мне.

— Владимировна. — поправила его.

— Что? — не понял оборотень.

— Я — Шаталова Дарья Владимировна. Это мое настоящее имя.

Донской хмыкнул:

— Колючка.

Но потом выпрямился, встал между моих ног и притянул к себе, обнимая.

— Я тебя никуда не отпущу одну. — раздалось над моей макушкой. — Ты не поедешь.

Достал, ей богу. Я выбралась из его объятий и раздражённо сказала:

— А я тебя не спрашивала. Мне нужно быть в Москве.

— Колючка, не зли меня. — покачал головой Донской.

Я оттолкнула его, слезла со стола и отошла от него в сторону. Кажется нужно прояснить ситуацию.

— Донской, а что происходит? — я внимательно смотрела на оборотня. — Ты ведёшь себя, словно мы пара, а это не так. То что между нами был секс, не даёт тебе право диктовать мне, что делать. Не я первая у тебя, не я последняя…

— Ты — последняя. — перебил меня он.

— Что ты сказал? — я думала, что мне послышалось.

— Моя сила срезанировала с твоей. Ты для меня теперь единственная. Поэтому я не позволю тебе рисковать.

— Нет. — я не могла в это поверить. — Ты просто решил так пошутить, да?

— Оборотни таким не шутят. И ты прекрасно это знаешь.

Он вдруг оказался возле меня, взял мое лицо в свои руки, выдохнул в губы:

— Ты теперь для меня всё. — и поцеловал.

В его поцелуе не было нежности. Он словно пытался подчинить меня. Когда мне уже стало не хватать воздуха, Донской оторвался от меня и тихо сказал, смотря мне в глаза:

— Не уезжай.

— Я не могу. — ответила.

И тут у него зазвонил телефон. Он отпустил меня, достал телефон и посмотрел, кто звонит.

— Мне нужно ехать.

Он вышел из кухни, и где-то в глубине квартиры послышалось его: "Да. Скоро буду." Через несколько минут мужчина вернулся одетый в костюм, застегивая на руке часы. Кинула на них взгляд. Ну, конечно. Ролекс. Что это ещё может быть? Я ещё не видела Донского в костюме, но смотрелся он в нём очень эффектно. Я даже немного залипла.

Оборотень подошёл ко мне, быстро чмокнул в губы.

— Колючка, я тебя прошу, дождись меня. Нам нужно поговорить.

Он, наверное, ждал ответа, но я не собиралась давать ему обещание. Донской тяжело вздохнул и направился к выходу. В дверях он обернулся и повторил просьбу:

— Пожалуйста дождись.

Через минуту я осталась одна, но это было даже хорошо, мне было над чем подумать. В первую очередь это, что мне делать с оборотнем. Если он сказал правду, то… я не хочу. А он не отстанет. Дело в том, что у оборотней многое решает сила их животного. Чем сильнее оборотень, тем выше он в иерархии оборотней и тем сложнее ему найти спутницу жизни. Моя бабушка всегда повторяла, что сила не приемлет рядом слабости. Подобное ищет подобное. Слабому оборотню легче найти подходящую пару. Сильному уже проблема. Сильнейшему практически невозможно. Мало того, что избранница должна обладать силой. Ее сила должна войти в резонанс с его. Они должны быть способны как бы звучать в унисон.

Взять, к примеру, меня и Стрельцова. Его сила позволила моей оставаться довольно-таки продолжительное время рядом, но в качестве спутницы жизни не приняла. Когда он злиться или "включает альфу", мне становится, мягко говоря, некомфортно. Странно, но с Донским я ничего подобного не ощущаю. Возможно не было прецедента, или его сила просто не воздействует на меня, потому что мы на одной волне. Я бы предпочла первый вариант. Думать, что я — пара Донского, было страшно. Лёля была парой Степана, и то, как он с ней обращался… Да ну на фиг такие отношения!

И здесь я опять вернулась к вопросу, почему сила Степана срезанировала на сестру. По всему этого не должно было произойти. Девушка без силы не может быть парой сильного оборотня, а Степан был одним из сильнейших. Его сила должна была давить на нее, но этого почему-то не произошло. Степан принял ее. Загадка? Однозначно. Как и многое, как оказалось, в этой истории.

Мне нужно было ехать в Москву, нужно было разобраться во всем, а Донской… Я боялась того, что он во мне вызывает. Я вспыхивала, как спичка, стоило ему ко мне прикоснуться. Такого у меня ни с кем не было.

Я боялась своих чувств к нему, боялась его отношения ко мне. Уже сейчас с его стороны проявлялся контроль, а что будет дальше? Что будет, когда его зверь окончательно примет меня? Он будет, как Степан? Нет. Я не хочу таких отношений. Нужно заканчивать это пока не поздно, пока ещё мы мало времени вместе.

Я приняла решение. Теперь предстояло донести это до оборотня. Я не знала, что ему скажу. Накручивала себя по полной программе. Мысленно выстраивала наш диалог и понимала, что боюсь нашей встречи. И в первую очередь меня беспокоило, что сдамся под его натиском. Поэтому, когда раздался звонок в домофон, и голос Стрельцова сообщил, что если я не передумала, то нам нужно лететь, я быстро оделась, забрала свою сумку и ушла. Да, по сути я сбежала, и не понятно от кого. От него или от себя.

Я оставила ему записку, где написала, что не верю в наши отношения, что Донской скорее всего заблуждается. В общем написала такой чуши, которой от себя вообще не ожидала. Вот что он со мной делает? Становлюсь дура дурой.

Это я поняла уже потом и пожалела, что вообще оставила что-либо, лучше было бы просто уйти. Но в тот момент мне казалось правильным отговорить оборотня от общения со мной. Отговорила ли? Большой вопрос.

В общем я забрала свои вещи, спустилась вниз, села в машину к Стрельцову, и через полчаса вертолет со мной на борту взял направление на Москву. Спустя год я возвращалась, чтобы докопаться до правды.