От Сталинграда по дорогам войны

630‑й день войны

Фашистские войска получают оперативный приказ ставки вермахта № 5 от 13 марта 1943 года, имеющий подзаголовок: «Директива о ведении боевых действий в ближайшие месяцы». Приказу предшествует обсуждение обстановки в «Вольфшанце» от 12 марта.

Совершенно неожиданно для себя Курт Цейтцлер – начальник генерального штаба сухопутных войск – обнаруживает, что Манштейн, ярый сторонник наступательных действий на Востоке, втихомолку от начальства строит оборонительные позиции глубоко в тылу группы армий «Юг», за Днепром. Карта с нанесенной оборонительной линией положена на стол перед Гитлером.

– Мой фюрер, – докладывает Цейтцлер, – я занимался этим вопросом. Оказывается, существует «позиция ОКХ» («оберкоммандо хеер» – верховное командование сухопутными войсками): Днепр и дальше.

После знакомства с картой Гитлер заявляет:

– Этого я не знал.

– Я также не мог предполагать ничего подобного. Это нужно ликвидировать, – предложил Цейтцлер.

– Мне об этом никто не доложил ни слова!

Возмущение фюрера вполне понятно: он готовит новое «решительное» наступление, а командующий группой армий, которой отводится в этом наступлении важнейшая роль, на словах убежденный сторонник активных действий, в то же время планирует строительство мощного оборонительного рубежа далеко в тылу.

– Никто не доложил ни слова! – повторяет Гитлер.

– А вот и приказ об этом!..

– Он не существует, – заверяет Гитлер и тут же начинает вместе с Цейтцлером обсуждать… где строить оборонительные укрепления вдоль Днепра! Так в ставке Гитлера впервые зашла речь о создании «днепровского вала», который предполагается противопоставить Красной Армии впоследствии, если она не только не будет повержена в ходе планируемого вермахтом наступления, а даже перейдет в атаку! (к. 9).

Мартовские события наносят сильнейший удар по итальянскому фашизму изнутри. Они обнажают его гнилость и со всей очевидностью показывают, что в Италии назревает революционная ситуация.

Стремясь не допустить в Италии революции, оппозиционная верхушка активизирует свою деятельность. После разгрома итальянской армии на советско-германском фронте и мартовских забастовок окончательно оформился заговор против Муссолини. В центре заговора находятся монархические элементы во главе с министром двора Аквароне. К ним примыкают оппозиционно настроенные генералы. Все они тесно связаны с итальянскими монополистами. Заговорщики рассчитывают, что, отделавшись от Муссолини и заменив его каким-нибудь «итальянским Дарланом», приемлемым для Англии и США, они легко сумеют договориться с союзниками.

Одновременно нарастает кризис и внутри фашистской партии. Многие ее члены все более открыто выражают свое несогласие с политикой Муссолини и высказываются за выход Италии из войны. Попытки подавить недовольство в рядах партии крутыми мерами не достигают цели. Напрасно Муссолини предпринимает одну чистку партии за другой, исключая недовольных за «неверие в фашизм» и в победу держав «оси». Даже такие «столпы» фашизма, как председатель палаты фаший и корпораций Гранди, бывший министр иностранных дел Чиано, член Большого фашистского совета Боттаи, боясь неминуемого краха, подумывают о «новой ориентации». Для этого они устанавливают связь с недовольными генералами, а также с непосредственным окружением короля. Их целью является спасти себя и любой ценой сохранить свои привилегии (к. 1).

13 марта 1943 года. Суббота. Верховный Главнокомандующий приказывает выдвинуть 1‑ю танковую армию под командованием генерал-лейтенанта М. Е. Катукова навстречу противнику и приказывает командующему Центральным фронтом немедленно направить в сторону Курска 21‑ю армию, чтобы «не позднее 13 марта армия выдвинулась южнее Курска, перехватила магистральное шоссе и начала ускоренное движение в сторону Обояни». Из Резерва Ставки в полосу Воронежского фронта срочно перебрасывается 64‑я армия генерал-лейтенанта М. С. Шумилова, находившаяся в районе Сталинграда. Все эти меры должны привести к ликвидации опасности, нависшей над войсками Воронежского и Центрального фронтов, и остановить наступление врага.

Идет подкрепление

В этот же день. Продолжаются бои за г. Харьков. К исходу дня советские войска удерживают только юго-восточную часть города, где упорно обороняются 17‑я стрелковая и 179‑я танковая бригады. К этому времени противник захватывает Рогань и отрезает пути отхода 3‑й танковой армии из Харькова.

г. Харьков, март 1943 г.

В этот период. Согласно приказу вывести из строя шлюзы Днепровско-Бугского канала, партизанские отряды Пинского соединения с боем прорываются к каналу и взрывают три шлюза. Уровень воды снижается до 30–60 сантиметров и канал на протяжении 120 километров на участке Пинск – Кобрин выводится из строя. В операции по выводу из строя Днепровско-Бугского канала отличается партизанская бригада под командованием М. И. Герасимова и В. С. Кунькова. В результате подрывов шлюзов в Пинском порту садятся на мель около 130 вражеских судов, ставших впоследствии трофеями партизан. Срывая воинские перевозки врага, несколько нападений на немецкие суда производят партизаны на реках Западная Двина, Сож и Днепр (к. 1).

Из архивных материалов и документов текущего дня

Даже после того как наши войска прорвали блокаду, враг не перестал готовиться к решающему удару по осажденному городу. Об этом свидетельствует оперативный приказ № 5, подписанный Гитлером 13 марта 1943 года. В нем говорится: «Во второй половине лета (в начале июля) предполагается провести операцию против Ленинграда. Операция будет проведена при максимальном сосредоточении всей имеющейся в распоряжении артиллерии, с использованием новейшего наступательного оружия. Для этого необходимо заблаговременно начать развертывание артиллерии и создание запасов боеприпасов. Конкретные задачи в связи с этим будут поставлены специальным приказом».

Как известно, «специального» приказа так и не последовало. Немецко-фашистское командование вынуждено было отказаться от «операции против Ленинграда».

Из дневника руководителя отдельной диверсионной группой партизан Григория Васильевича Балицкого: «До 13.00 все было спокойно. Расположились отряды в населенных пунктах, я со своим отрядом занял с. Александровка. В 15.00 поднялась тревога, пришлось поднять весь отряд на ноги. Противник на 22 автомашинах сконцентрировался в селе Клубовка и пошел в наступление на Ворошиловский отряд. Я поехал в штаб соединения, который находился в селе Руденя, с тем чтобы разрешили мне ударить с фланга по противнику, находящемуся в конце села Клубовка, мне разрешили, и я с первой ротой в 17.00 бросился в атаку неожиданно для противника. В этом бою было убито немецких солдат и офицеров – 75, с моей стороны не было ни одного убито, ни одного раненого. Сожжено и уничтожено 16 автомашин, захвачено трофеев: 1 станковый и 2 ручных пулемета и большое количество патронов…».