От заката до обеда

Дачные заметки. Про воров

Расскажу я вам, пожалуй, как мы с бабкой вора ловили. История эта абсолютно настоящая и ничем не приукрашенная, а как следствие – идиотская.

Дело, значит, на даче было.

Времена – самые сладкие: за окном – август, яблоки падают, а мама – в пыльном московском офисе трудится и досуг не портит. Надо сказать, последнее меня особенно радовало, потому что в те времена родительница чрезвычайно усердствовала в моем воспитании и всячески оберегала от внебрачных связей. Ну и соответственно, когда мама в будние дни на работу сваливала, оставляя меня на бабушку, я радовалась чрезвычайно. Нет, бабушка у меня, конечно, тот еще кабздец и при желании «в хобот меченый гвоздь» не задумываясь вколотит. Но в отличие от мамы бабушка обладала двумя замечательными свойствами: во-первых, она не могла подняться на второй этаж, где главным образом весь досуг и происходил, а во-вторых – старушка чрезвычайно крепко спала (да и спит до сих пор, дай ей Бог). Два этих свойства вкупе давали мне ни с чем не сравнимые преимущества: я не только могла прийти домой когда вздумается, но и при желании «протащить» с собой компанию из пятнадцати человек. Как сейчас помню, залезаешь в окошко, открываешь дом изнутри – и позвякивающая стеклотарой толпа сосредоточенно наверх прется. А бабуля при этом спит, как мумифицированный Хеопс, и разве что только храпит не по-египетски. Особенно смешно было, когда мы однажды на лестнице пятилитровую бутыль вишневого вина разбили и полночи чертыхались, оттирая его со ступенек в темноте, а наутро бабушка пожаловалась, что накануне глаз не смыкала – над ухом комар жужжал.

И пожалуй, единственной сложностью, с которой я сталкивалась, было проникновение в дом через окно, потому что прочие входы-выходы закрывали наглухо. Собственно говоря, делалось это не просто так, а для того, чтобы не пропустить появления моей венценосной особы. Дескать, припрется дочка ночью выпивши, будет голосить под забором, вот тут-то мы ее стреножим и предадим анафеме. Как вы понимаете, стреноживаться в мои планы не входило, и поэтому я, как муравьишка из одноименного мультика, тут же нашла входное отверстие.

Ночи стояли жаркие, и окно не запиралось никогда. В окне все было удобно: и размеры, и подоконник, и прочее. Неудобство заключалось только в том, что под окном любила почивать моя собака Бетька. К сожалению, такое Бетькино свойство открылось для меня чрезвычайно поздно. Прямо скажем, в последний момент открылось… Легко догадаться, что за триумфальное пьяное появление верхом на собаке медали мне не дали. Правда, больше таких ляпов со мной не происходило: впоследствии, прежде чем влезть на подоконник и поставить ноги на пол, я передвигала собаку черенком от лопаты.

Ну и вот, собственно, с этого момента и начинается рассказ.

Прихожу я как-то домой ночью, открываю окошко, лопатой передвигаю собаку в другой угол и под ее укоризненным взглядом залезаю под одеяло.

Часы тикают, бабка храпит, стены плывут, – короче, обстановка самая что ни на есть свойская. Ну, я, понятное дело, на стены подивилась, на всякий случай из прихожей тазик принесла (морская болезнь – это вам не шутки) и опять на кровать забралась. Лежу я эдаким томным боцманом – окиян вокруг качается, чайки на голову какают, а в голове типично морская дилемма «блевать или не блевать».

И вот пока я над насущным размышляю, собака рычать начинает. Я, понятно, советую собаке пасть закрыть, а сама на другой бок переворачиваюсь. Ноль эмоций. Псина не только рычит, но и тихонько потявкивает у окошка. Ну, думаю, швабра блохастая, ща я тебе покажу мать товарища Кузькина. Встаю с кровати, с тем чтобы угомонить животное, и краем глаза замечаю, что за окном что-то движется.

Разворачиваюсь, смотрю – по нашему огороду какой-то двухметровый мужчина дефилирует. Так как гастролирующей баскетбольной команды поблизости не намечалось, я, признаться, сдрейфила и быстренько к бабке в комнату нырнула.

Трясу ее за плечо, дескать, прощай, старуха, беда в наш дом пришла – покрали твои помидоры. Бабка моментально с кровати вскакивает и, есесьно, ничего понять не может – спала все-таки. Подволакиваю ее к окошку и демонстрирую грабителя, так сказать, воочию.

– Чего, бабушка, будем делать? – спрашиваю и тут же предлагаю сдаться.

И вот тут бабка меня ввела в полный ступор…

Потому что сразу же после моего вопроса она бросила на меня полный презрения взгляд и окно раскрыла…

Мужик, к тому моменту топавший в направлении соседского забора, тут же остановился и посмотрел в нашу сторону.

«Все. Это конец», – подумала я и тихо присела, держась за бабкину сорочку.

В ту же самую секунду старушенция извлекла из кармана мой старенький детский свисток (!!!), приняла позу лыжника, раздула щеки и, выпучив глаза, пронзительно свистнула.

Даже не знаю, на кого больше подействовал этот свист – на меня или на грабителя… Понятия не имею, как он, а лично я в эту самую секунду хлопнулась в обморок вместе с клочком бабкиной сорочки в руках…

Впрочем, прийти в себя пришлось сразу же, потому что за свистом раздался душераздирающий бабкин фальцет.

– Стоять, сука! – визжала бабушка.

«Двинулась, старая. От страха мозги потеряла», – пронеслось в моей голове.

И действительно, походило на то, что бабушка помешалась… Потому что следующее, что она закричала, действительно походило на бред сумасшедшего.

– Ванька! Женька! Тащите ружье, – голосила она.

И вот тут меня, как всегда, собственный характер спас. Вместо того чтобы опять отключиться, я зачем-то представила себе мифических Ваньку и Женьку, прущих немереную берданку с граммофонным дулом, и стала давиться от смеха.

Тем временем бабка еще пуще входила в роль. Вооруженные до зубов юноши прямо-таки на глазах переполняли наш дом.

И что самое удивительное – действовало! Потому что страшный помидорный вор стоял на месте и даже перднуть боялся.

Видя такую славную расстановку сил, я осмелела и подползла к окну.

Мужик по-прежнему украшал участок, как садовая статуя.

– Ба, – дернула я бабку за сорочку, – скажи ему, чтобы он от соседского забора отошел.

– На середину участка, сука! – тут же заорала бабушка. – Руки за голову!

Мужик действительно подхватился и медленно вышел в центр.

Дальнейшее развитие событий напоминало гимнастику в пионерлагере для умственно отсталых. Типа вожатый каши обожрался и ночь с утром перепутал. «Наш вор» лежал, стоял, ползал и разве что только не прыгал и не пел.

Вот тут и случился казус. Не знаю, что на меня повлияло, то ли я и правда прониклась старушечьими фантазиями про Женьку с Ванькой, то ли это алкоголь… Короче, с какого перепуга я решила, что мы этого нехорошего дяденьку поймаем и повяжем, – я не помню, убейте.

Зато прекрасно помню, как скомандовала бабушке, чтобы «вор сюда шел». Наверное, старушка тоже спросонья не врубилась, потому что вместо того, чтобы послать меня куда подальше, она также прониклась идеей поимки подлого грабителя.

– Ползи сюда, сука! – возопила бабка.

И он, блин, пополз.

Вероятнее всего, мой катечкинский ум полз с ним рядом, потому что всю прелесть ситуации я поняла только тогда, когда дяденька лежал от меня в пяти метрах… Представившаяся моему взору картина не укладывалась ни в какие рамки: заспанная бабка со свистком в зубах, сидящая на карачках внучка и двухметровая туша под окном.

«Вот теперь точно конец», – подумала я.

Мужик, похоже, почувствовал наше замешательство и стал делать попытки подняться. Действовать нужно было незамедлительно.

И я подействовала. Выхватив свисток из рук окончательно очумевшей бабки, я дунула в него и истошно заорала:

– Отползай, гадина, быстро отползай. Убивать будем! Заминировано!

Уходил он скачкообразно – соседский забор просто-таки с разбегу перепрыгнул. Наверное, и правда подумал, что у нас вместо подмосковного картофеля фугасы по грядкам рассованы.

Больше к нам воры не приходили.

К нам вообще больше никто не приходит.

А то, что у соседей трубу ночью прорвало, мы, по правде говоря, только через неделю узнали. Впрочем, шансов прояснить обстановку это не добавило, потому что водопроводчик к этому времени сменился.