Отчаяние бессмертных (СИ)

8

Экраон поддел сапогом ком мертвой земли. Он уже довольно долго ждал Ивириона, но не торопил молодого некроманта. В такие моменты была важна концентрация. Предельная концентрация. Пламя опутывало руки мужчины, не повреждая ткань одежды и не распространяясь выше по телу, а по лицу Ивириона пробежала одинокая капля пота.

Экраон всегда уважал силу пиррионов. Хоть она и с трудом поддавалась контролю, но некроманты, что смогли ее удерживать, были невероятно талантливы и могущественны. Сам Экраон был одлеттианом. Его сила была полностью противоположна той, которой обладал Ивирион. Пиррионы использовали пламя, что зарождалось в их телах. Одлеттианы же использовали то, что было живым когда-то давно. Пиррионы создавали, а одлеттианы использовали. Пиррионы сжигали тела, а одлеттианы разрушали души.

Экраон снял с головы капюшон, осматривая окрестности. Земля Мертвецов была беспощадным местом, не прощающим ошибки. Два некроманта сильно рисковали, приходя в это место. Но лишь оно идеально подходило для этой авантюры. В обычных условиях Ивирион потратил бы намного больше сил и времени, пытаясь взять под контроль столько существ, не говоря уже о том, чтобы привести их в состояние не-жизни. А уж о том, чтобы поддерживать их в этом состоянии на расстоянии нескольких километров не шло и речи. Это было бы просто невозможно.

Лишь сила этого места давала им все необходимые ресурсы для осуществления подобного.

Иногда Экраон благодарил судьбу за то, что с ним произошло, хотя до сих пор слышал крики умирающих людей и холод смерти, затопивший эти земли. То событие породило силу, проклявшую это место, но именно оно дало некромантам столь необходимый толчок в их исследованиях. Да, он оказался ложным, но на какое-то время у некромантов появился огромный стимул для продолжения своих экспериментов. А это было главным.

Некромант еще долго шествовал по кругу, пытаясь уследить одновременно за всей местностью, когда услышал странный шум. Словно сотни птиц быстро приближались к нему по воздуху. Экраон вскинул голову.

И правда. К ним летели десятки ярко-зеленых огоньков, сиявшие в ночи подобно миниатюрным звездам. Вороны спикировали на землю перед Ивирионом, где и разлетались на десятки частей. Перед некромантом довольно быстро образовалась маленькая горка, быстро погружающаяся в почву. Земля брала свой дар обратно, не желая столь легко отпускать своих жертв. Последним на землю опустились две толстые книги, рухнувшие прямо на костяную горку. Экраон быстрым движением подхватил принесенные птицами трофеи, пока жадная почва не затянула и их.

Едва земля вернула в свои недра всех до последнего воронов, как Ивирион открыл глаза:

— Получилось. Я все узнал.

— А это? — Экраон приподнял книги.

— Трофеи. Я возьму их во дворец и внимательно изучу. Думаю, что я много смогу узнать.

— В самом деле? — Экраон обратил взгляд своих сияющих синевой глаз на золотистые буквы, на переплете книг. — Вот это интересно. Ты уверен, что это подлинники?

— Абсолютно.

— Удивительно, — Экраон нехотя вернул книги Ивириону.

Он бы с удовольствием и сам занялся их изучением, вот только у него совершенно не было на это времени: он хотел прибыть к другим некромантам и проверить их дворцы на способность противостоять захватчикам.

— Как долго ты будешь добираться до своего дворца? Сколько времени займет их изучение?

— Я не знаю, но планирую приступить к этому сразу, как только окажусь во дворце. Думаю, меня уже заждались. А если…

Ивирион прервался. Что-то было не так. Он услышал что-то, пронесшееся на самой границе слышимости. Словно кто-то приближался к ним. Словно о землю били с два десятка подкованных копыт.

— Что это?

— Ты что-то почувствовал? — мгновенно насторожился Экраон.

— Да. Ты слышал? Это звук.

— Нет. Но мой слух уже не такой чуткий, каким был ранее.

Экраон вонзил в почву когти на растопыренных пальцах, пытаясь почувствовать малейшее движение почвы. Ничего. Лишь несколько косточек, из которых Ивирион собирал воронов, продолжали свое движение на прежние места.

— Ничего. Они все еще там. Ты уверен, что…

— Нет. Это не движение на глубине. На поверхности. Кто-то приближается. И кто бы это ни был, он даже не старается скрыть свое присутствие.

— Значит это не кто-то из наших слуг. Или некромантов. Они не столь глупы.

— Тогда это должны быть…

— Смерть слугам тьмы!

Ивирион в ужасе распахнул зеленые глаза и резко обернулся. Он был прав: к ним приближались больше трех десятков всадников, каждый из которых плотно прижимался к конским шеям и закрывался руками от проносящихся мимо веток. Обнажив клинки, люди устремились к некромантам сразу с трех сторон, стремясь отрезать им все пути к отступлению.

— Как они узнали, где мы?!

— Сейчас это неважно! — прорычал Экраон, накидывая на голову капюшон и поправляя ткань, прикрывающую лицо. — Быстрее! Пока они и нас не погубили!

Ивирион устремился за Экраоном, даже не пытаясь оглянуться, когда крики за их спинами перешли в испуганные вопли.

— Идиоты. Это Земля Мертвецов. И имя это она получила не просто так, — с ненавистью прошептал он.

Ивирион прекрасно знал о том, что происходило за его спиной. И не мог не улыбнуться. Они пришли сюда, чтобы убить их. А теперь умирали сами.

Баор Боритар был верующим человеком. Глубоко верующим. Два бога даровали ему то, чего он искал всю жизнь. Покой и надежду.

Баор всю свою жизнь посвятил армии. Начинал он оруженосцем у зажиточного лорда, а по прошествии семи лет вступил в ряды городской стражи в столице. Уже тогда, он искал себя, прекрасно понимая, что городской стражник — вовсе не то, чего хотел бы добиться. К тому времени, как у него появился шанс проявить себя, ему было уже двадцать восемь лет.

Король собирал их для противостояния Аргетовым монстрам. Брали всех: от крестьян, что умело обращались с любыми видами оружия, до матерых солдат, что уже давно стали инструкторами и наставниками для своих преемников.

Баор с радостью принял известие о приближении той опасности, что держала в страхе все королевство на протяжении многих лет. Наконец-то у него появился шанс отличиться! У него не было даже малейшей мысли о том, что их постигнет неудача. И уж тем более он не думал, что умрет.

И он не умер. Но тот ужас, что ему пришлось пережить в день битвы, он не забудет никогда.

Вот он с солдатами мчится вперед, его ноги просто утопают в траве насыщенного зеленого цвета, а кольчуга на теле мелко звенит на каждом шагу. Его оружие — алебарда — кажется еще легким, но так будет ровно до того момента, пока он не нанесет первый удар. Они бегут, а позади них слышатся подбадривающие выкрики командиров и звонкое пение труб.

Это были последние мгновения, предшествовавшие катастрофе.

Десятки солдат, что окружали его, друзья, что пошли вместе с ним. Все они погибли. Баор прекрасно помнил тот момент: его алебарда переламывается от всесокрушающего удара, его товарищи гибнут, а сам он валится на землю от сильнейшего рева, что испустило возвышающееся над ним существо.

Тварь была огромна. Поистине огромна. Она с легкостью превосходила силой любого человека, что выходил против нее, а ростом на голову возвышалась даже над самым высоким всадником.

Баор, видя, как вокруг него гибнут люди, сломался. Он шел на эту войну с легким сердцем, мечтая о славе, подвигах и даже не подозревая о том, что может здесь увидеть. Но, когда реальность уничтожила его наивность, он не выдержал. Он лежал в крови, закрывая залитое слезами лицо грязными руками. Он не мог даже думать о том, чтобы подняться на ноги. Сама мысль о том, чтобы напасть на Аргетового монстра теперь ужасала его до глубины души.

Его спас случай. Как раз в тот момент, когда монстр разделался с последним сопротивляющимся ему солдатом и шагнул по направлению к Баору, подоспела королевская конница. Всадники обрушились на монстра, словно стая гончих на загнанное животное. Семь воинов погибли, сокрушенные яростью монстра, но все-таки смогли уничтожить это существо.

В тот день Баор испытал сильнейший в своей жизни ужас, но все же не бросил службу. Он видел, как гибнут сотни людей, и это сломило его. Но Баор оправился от шока и уже через два года смог вступить в ряды армии, где служил и по сей день.

И вот, когда прошло почти девять лет, над людьми нависла новая угроза. Аргетовые монстры всегда являлись в один и тот же день, и этот миг вскоре должен был наступить.

Вот тогда и появилась церковь двух богов. Она существовала уже больше двадцати лет, но лишь сейчас решилась выступить против этих существ. По-крайней мере так думали в самом начале. Оказалось, что священники вовсе не горели желанием противостоять монстрам, когда те вновь выйдут из лесов. Вместо этого священники решили искоренить источник проблемы: уничтожить тех, кто порождал этих тварей.

Баор с радостью вступил в ряды воинов церкви, едва подвернулась такая возможность. Он не хотел вновь испытать то чувство слабости, что появилось у него при виде тех существ. И если и был способ закончить все это, то он с радостью поможет приспешникам двух богов. Даже если тогда он не воспринимал эту новую веру серьезно.

С течением времени он естественно изменил свое мнение и проникся идеей двух богов так сильно, что довольно быстро вознесся по командной лестнице в армии церкви. И стал командиром своего отряда.

Тридцать восемь человек в подчинении. Этим можно было гордиться.

За все то время, что армия победно шествовала по территории врага, Баор уже участвовал в нескольких мелких сражениях, в каждом случае с триумфом выходя из них победителем.

И вот он получил новое задание.

Один из разведчиков, что совершали ежедневные обходы территорий, заметил двоих всадников, быстро мчавшихся в сторону еще неизведанных земель. По всем признакам можно было с большой точностью сказать, что это были некроманты. К несчастью лошадь его оступилась и сломала ногу, поэтому разведчику пришлось возвращаться пешком, теряя драгоценное время, необходимое для того, чтобы найти всадников.

Почему эти люди передвигались на конях, куда они двигались, и почему с ними не было слуг? Ни один из этих вопросов не интересовал командиров. Они немедленно вызвали к себе Баора и приказали следовать за разведчиком.

Они миновали уже множество мелких сел и деревень, что находились в стороне от основного направления, по которому двигалась армия. Баор бросал на перепуганных людей взгляды, полные отвращения. Они жили вместе со столь мерзкими созданиями и считали это нормой! Они видели все те ужасы, что сейчас некроманты бросали против обычных людей и все равно продолжали стоять на их стороне?

Баора воротило от одной мысли о некромантах. Ну ничего, когда они закончат с этими двумя слугами тьмы, то его люди вполне могут позволить себе задержаться, чтобы донести до крестьян всю пагубность их действий.

Всадники миновали небольшой овраг и оказались перед пустынной рощей с черной землей. Лошади в ужасе захрипели, стараясь оказаться как можно дальше от места, куда так стремились их хозяева.

— Да стойте же вы смирно! — один из людей Баора с силой ударил ногами по мускулистым бокам своего коня, стараясь приструнить испуганное животное.

— Что это такое? Почему они так себя ведут?!

Баор и сам не понимал того, что происходило. Эти кони были натренированы для войны. Они не боялись ни стены из копий, на которую их бросали люди, ни хищных животных, а существа, призываемые некромантами, вызывали у них лишь легкое беспокойство. Но это место. Лошади не хотели ступать на эту землю.

— Тихо! — прикрикнул Баор, пытаясь привнести хоть какое-то подобие порядка. — Ты уверен, что они направлялись именно сюда?

— Да, — коротко кивнул разведчик, натягивая поводья. — Мы точно проследовали по их следам.

— Каким следам?! Здесь же сплошная грязь!

— А зачем, по-вашему, меня отправили с вами, кретин? Я выслеживал диких зверей и преступников задолго до того, как тебя произвели в командиры!

Разведчик резко пришпорил коня и рванул вперед. Баор недолго смотрел вслед удаляющемуся солдату, после чего последовал за нетерпеливым парнем.

— Он погубит всех нас, если будет вот так бросаться вперед, — пробормотал один из всадников Баора.

— А у нас есть другой выбор, кроме как следовать за ним? — гневно бросил через плечо Баор.

Однако он и сам понимал всю сложность ситуации: они были вынуждены следовать за разведчиком, который был на пять лет моложе самого юного всадника в отряде Баора! Иного выбора у них не было, но Баор все равно предпочел бы иметь в отряде куда более опытного провожатого.

Всадники ворвались в небольшую рощицу, чью землю усеивали сотни белеющих костей. Баор с трудом удерживал контроль над своим конем: бедное животное изо всех сил вырывалось из-под его контроля, пытаясь как можно скорее сбежать из этого места. Командир отряда прикрикнул на животное, отчаянно стараясь углядеть те незаметные следы, что заметил разведчик.

Но увидел куда больше.

Два некроманта в плащах стояли рядом друг с другом и о чем-то оживленно разговаривали. Наконец-то они их нашли!

— Разделиться на три группы! Окружаем их со всех сторон. Не дайте им и шанса скрыться: отрежьте все пути к отступлению!

— Выполнять!

Баор пришпорил коня, и животное рвануло вперед. Прямиком за Баором следовал разведчик, вместе с еще девятью воинами. Некроманты заметили приближающуюся опасность и побежали прочь. Трусы! Глупцы и трусы. Неужели они надеялись сбежать от всадников? Да еще и на практически открытой местности!

Баор с задором преследовал столь ненавистных ему врагов, на ходу выхватывая из ножен свой клинок. Меч был коротким, тяжелым и тупым. Он не очень хорошо подходил для дуэлей, но идеально, если было необходимо за один-два удара сокрушить оборону противника.

Командир всадников был уже в двадцати шагах за спинами некромантов, когда услышал взволнованные крики.

Что это было? Баор резко натянул поводья и обернулся к своим людям.

И увиденное повергло его в ужас.

Его товарищей утягивала вниз целая армия восставших мертвецов! Грязные, выпачканные в черной земле кости впивались в живую плоть, заключая ее в свои объятия. Лошади сходили с ума от страха, люди кричали. Их короткие мечи без устали обрушивались на кость, которая в обычных обстоятельствах не выдержала бы и первого такого удара. Да вот только люди не могли сосредоточиться, поэтому их панические удары не причиняли мертвецам ощутимого вреда.

Баор наклонился вперед и обрушил свой клинок на череп мертвеца, только что восставшего из-под земли и собирающегося наброситься на всадника. Белая кость с легкостью сломалась под тупым концом меча, угодившего ему точно в лоб и… начала срастаться обратно.

Баор отшатнулся, когда это существо вновь потянулось к его коню своими скрючившимися костяными пальцами. Конь уже был не в силах сопротивляться своим страхам и со звучным ржанием сорвался с места. Он уносил прочь и себя и своего ругающегося наездника, безуспешно старающегося остановить перепуганное животное.

Но вскоре Баор прекратил эти попытки. Наоборот, он даже начал подгонять коня, стремясь выжать из него максимальную возможную скорость. Ведь он скакал прямиком к некромантам! Две фигуры в плащах бежали прочь от развернувшегося за их спинами побоища, полы их плащей взлетали высоко в воздух с каждым шагом.

Баор достал пилум: небольшое метательное копье, длиной едва превышавшее полтора метра, с узким металлическим наконечником. Перехватившись удобнее, воин сделал широкий замах и метнул свое оружие в противников. Пилум пронзил бурый плащ одного из некромантов и пригвоздил его к черной земле.

Некромант дернулся и, небрежно взмахнув руками, сбросил с себя мертвый груз. Баор уже схватился за второй пилум, но на секунду замешкался. Под плащом обнаружилась одежда дивной красоты. Бурая ткань, черненое золото и серебро, некоторые элементы одежды были выполнены из кольчуги собранной из мельчайших посеребренных колец. Это была в одинаковой степени и мантия и легкий доспех. Причем доспех прекрасный.

Некромант вскинул руку, затянутую в когтистую перчатку и с легкостью перехватил второй пилум, что метнул Баор.

— Ивирион, беги отсюда! — прокричал некромант.

Ивирион. Видимо так звали второго некроманта, который даже и не подумал остановиться, чтобы помочь своему товарищу.

— Вы даже не пытаетесь спасать друг друга. Вы отвратительны. Осталось ли в вас хоть что-то человеческое? — прорычал Экраон.

Некромант вскинул когтистую перчатку и резко сжал пальцы в кулак. Баор не понял, чего надеялся добиться некромант, но уже в следующую секунду конь под ним рухнул вниз. Баор мгновенно выдернул ноги из стремян и полетел на землю. К счастью его меч упал рядом с ним.

Баор вскочил на ноги, в недоумении уставившись на своего скакуна, который сейчас без движения лежал у ног своего хозяина. Животное явно было мертво. Вот только на его теле не было ни единой раны!

Некромант вперил взгляд своих сияющих синевой глаз во всадника:

— Не нужно было приходить за нами: теперь вам не выбраться отсюда живыми, мальчик.

— Хочешь проверить это?!

Баор в два прыжка преодолел отделявшее его от некроманта расстояние, на ходу вынимая из-за пояса длинный узкий кинжал. И вонзил его в сердце некроманта.

Баор выдернул кинжал и устремился за вторым некромантом, пробиравшимся сейчас по высокой горе из костей, которые, хвала двум богам, все еще не шевелились. Некромант явно нес в своих руках что-то громоздкое, сильно мешавшее его продвижению. Что ж, если это было так ценно для него, то он должен был это отнять. И лучше всего, если при этом некромант будет валяться в луже собственной крови.

— И куда это ты так спешишь?

Баор резко развернулся, не в силах поверить собственным глазам. Некромант, в груди которого зияла порядочная дыра, все еще был жив!

— Как ты…

Некромант не дал Баору договорить, рванув вперед и с силой ударив воина кулаком в живот. Кольчуга болезненно впилась в кожу, Баор сложился пополам, отхаркивая кровь. Удар был силен. Нечеловечески силен!

Некромант вздернул воина на ноги и занес руку для очередного удара. Баор полоснул по его лицу кинжалом, с легкостью разрывая ткань, что скрывала нижнюю часть лица противника. Некромант отшатнулся, но не разжал рук, продолжая стальной хваткой удерживать Баора. Воин вновь и вновь бил кинжалом в живот некроманта, но даже после пяти смертельных ранений тот продолжал стоять!

Баор выдернул кинжал из своего противника и бросил беглый взгляд на свое оружие. На нем не было ни капли крови!

Некромант растопырил пальцы на второй руке и вонзил когти в грудь Баора.

Никогда в своей жизни, Баор не чувствовал такой боли, даже когда он упал с лестницы и сломал себе руку и ногу. Казалось, будто кровь его превращалась в лед, а кожа горела. Его сердце словно пронзали десятки маленьких ножей, а конечности выкручивала невидимая сила.

Баор широко раскрыл глаза, стараясь унять хлынувшие из них слезы. Из его рта вырвался безудержный крик, который мужчина даже не пытался заглушить. И тогда он и увидел лицо того, кто, по его мнению, уже должен был быть мертв.

— Теперь ты понимаешь, почему твой кинжал не убил меня?

Некромант поднес свое лицо к лицу Баора так близко, что того едва не вырвало от отвращения.

— Теперь понимаешь, почему ты не можешь убить меня? Я уже мертв!

Некромант вырвал когти из груди Баора, позволив ему упасть на черную землю.

— А теперь, — словно бы издалека до Баора донесся глухой голос врага. — Мертв и ты.

Последним, что увидел Баор, это ноги уходящего прочь некроманта. А затем и костяные конечности, что, разбрасывая землю, вырвались снизу и начали затаскивать его к себе. Но к тому моменту как его тело окончательно поглотила тьма, Баор уже был мертв.

Ивирион остановился на вершине горы из костей, что раньше была отрядом наемников, вторгшихся на территорию некромантов более трехсот лет назад. Тогда целью этих людей был захват одного из некромантов.

И тем некромантом был Экраон.

Ивирион оглянулся, наблюдая за тем, как его собрат отбрасывает прочь умирающего солдата и взбирается на гору следом за пиррионом. С Экраона сорвали плащ, обнажив скрывающееся под ним прекрасное одеяние. Древний одлеттиан с презрительной легкостью, недоступной людям, взобрался наверх и встал рядом с Ивирионом. С него сорвали прикрывающую лицо ткань, и теперь Ивирион мог вовсю «любоваться» на то, что осталось от его собрата.

Экраон уже давно не выглядел как живой человек, а вместо нормального лица у него было лишь некое его подобие. Губы давно исчезли, и теперь ничем неприкрытые белые зубы хищно скалились. Когда-то белая кожа от времени состарилась, иссушилась и сменила окраску на глубокий темно-серый цвет. Нос также давно исчез и теперь на его месте зиял провал, подобный тому, что можно было встретить на черепе призванных мертвецов. Лишь неудержимый разум, плескавшийся в синих глазах, давал намеки на то, что перед Ивирионом стоит не очередной результат экспериментов, призванный к не-жизни, а вполне живое существо, которое обладает разумом. Хотя живое, можно было сказать с большой натяжкой.

— Все настолько плохо?

Ивирион слегка улыбнулся:

— Лучше, чем я ожидал.

— А ожидал ты увидеть…

— Голый череп, — усмехнулся Ивирион. — Я думал, у тебя уже давно не осталось ничего похожего на лицо.

— Думаю, что до этого недалеко. Я слишком долго существую. Удивлен, что эта плоть вообще еще остается на моих костях.

— Ладно. Уходим отсюда, пока и эти не восстали, — Ивирион бросил взгляд на гору костей под своими ногами.

Экраон коротко кивнул и бросился вперед, подавая пример своему собрату. Ивирион бережно прижал к груди свою ношу и зашагал за некромантом след в след.

Они уже добрались до своих скакунов, когда их нагнал шум за спиной. Некроманты обернулись.

— Да вы издеваетесь, — пробормотал Ивирион.

Солдаты, что преследовали их на лошадях, теперь бегом устремились к некромантам. Из четырех десятков осталось лишь восемь. Израненные, уставшие, в головы до ног покрытые кровью и грязью, они с руганью преследовали некромантов, изредка наклоняясь, чтобы отбить очередную конечность, что тянулась к ним из-под земли.

Экраон шагнул по направлению к новым врагам:

— Уходи отсюда, — прохрипел он.

— Что?

— Я сказал, беги отсюда!

— Я не брошу тебя здесь! Если не они доберутся до тебя, то мертвецы точно займутся тобой.

— Не будь идиотом. Я справлюсь с десятком израненных человечишек. Если этим ничтожествам так хочется сразиться с нами, значит быть посему!

Ивирион все еще стоял на месте, когда Экраон зашагал к пробивающимся к нему врагам:

— Я приду к тебе во дворец, как только смогу!

Экраон бросился на врагов, размахивая своими сияющими когтями:

— Во имя Смерти!