Отчим 2: с нуля

Глава 21

Открывая дверь, Яна хотела, чтобы это был Леша. Когда же она увидела его, губы скривились автоматически. Ее раздражало то, что он был таким же, как и раньше: все эти его татухи, крутая косуха, взгляд, пробивающий до костей. Да, Леша выглядел немного прибитым, все же он был прежним. Злилась Яна на то, что до сих пор в груди покалывало. Ну вот за что можно его любить настолько?

— И чего тебе, блять?

— Поговорить нормально хочу.

— А ты так умеешь? Умеешь разговаривать, а не руки свои ебучие распускать? — плевалась ядом Яна.

— Прости.

Его «прости» заставило заткнуться, но не затушило волну негатива. Скрестив руки на груди, Яна внимательно смотрела на Лешу.

— Я много хуйни сделал, знаю. Сам проебался с бизнесом, не смог порешать все быстро, сбегал, нахуй, от проблем. Я кинул тебя одну с ребенком, и мне было похуй, что у тебя, потому что у меня самого был пиздец. Прости, я поступал хуево.

— Окей, осознал былые проебоны, дальше чего, блять, хочешь?

— Быть с тобой.

— Букетики ебучие и серенады под окнами нихуя не сработают в этот раз, — вздернула брови Яна. — Я уже не ебнутая дурочка, чтобы вестись на разовую хуйню. Знаешь, что я тебе, блять, скажу? В той хуйне, что была у нас, я жить не буду никогда. Никогда я не позволю себя оскорблять, унижать и ограничивать. Теперь я знаю, насколько пиздатая. Я могу, нахуй, все в этой жизни. Смотри, блять, где я живу, это охуенная квартира в охуенном районе. У моего сына есть все, я сама обеспечиваю любые свои заебоны. У меня свое дело, свои личные планы, нахуя мне туда обратно в дерьмо ебаное?

— Уже так не будет. Все началось с бабла, я поправил дела. Сейчас чистый доход три косаря баксов, на семью хватит. Через год может раза в два подниму.

— А у меня сейчас шесть. Дальше что, блять? Еще есть козыри в кармане? Я гребу больше, чем ты, построила бизнес с нуля.

— А стартовый капитал каким местом заработала? — скривился Леша.

— Пиздой столько хуй поднимешь! Вот каким, — постучала по лбу Яна. — У меня была стратегия, раскрутка, обороты нихуевые. Такие идеи были — заебись! Да, затейка не из приятных, но я не ебалась ни с кем, тупо фотки залила. Блять, да кто бы говорил про стартовый капитал! Сам свой спиздил! Помню я, как фуры в нулевые с друганами разгружал и перепродавал электронку!

— Хорошо, блять, ты пиздец какая молодец. За такой короткий срок так раскрутиться это охуенно. Признаю. И похуй, что воспользовалась инфой о моих больных местах и меня же разъебывала все лето. Охуенный результат, вскидываю руки, — Леша действительно развел руками и усмехнулся.

Яне было совсем не до смеха. Она пялилась на него сквозь туман боли. Ругаться с ним было комфортнее, чем слышать что-то приятное.

— Только что ты похвалил меня в первый раз. В первый, сука, раз, оценил мои заслуги, — больше не было улыбки на губах Леши. — Я умела дохуя для своего возраста, когда пришлось с тобой жить. Я охуенно справлялась с домом, гоняла на байке, шарила во всей хуйне, что тебе нравилась. Ушла из дома и работала с ебучим токсикозом. Я родила твоего, сука, сына в шестнадцать и смогла стать адекватной мамашкой. Ебашила с ним круглые сутки, успевала готовить жрать и складывала копейки, чтобы не сдохнуть. Но нет, блять. Ты ни разу не сказал, что у меня охуенно получается что-то, кроме ебли твоих мозгов.

Значит мне нужно было сделать оборот бабла в два раза больше, чем у тебя? Построить собственный бизнес и поставить тебе перед повторной угрозой разорения, чтобы ты наконец-то, блять, оценил меня так, как я этого, нахуй заслуживаю⁈

— Получается, что так, — выдавил Леша.

— Ты же понимаешь, что нихуя не в бабле дело? Твое отношение было хуевым. Ты потреблял, жил в свое удовольствие и хуй клал на мои чувства. Я уже молчу, что роль бати даже не пытался тянуть. Мне было хуево с тобой, как с мужиком.

— Я знаю. Яна, я не хочу, чтобы было как тогда. Я хочу все изменить, вообще, блять, все. Начать с нуля.

— Начинать надо с себя. Как бы обстановку и детальки не менял, все упирается в ебаное эго. Перестроишься, взгляды перекроишь свои, любить, блять, научишься?

— Я постараюсь стать лучше. Дай мне шанс. Можем сначала просто общаться, а потом может и вернется то, что кажется проебаным.

Яна смотрела на него с четкой установкой не плакать. Перспектива вновь страдать кричала, что она будет дурой, если сунется снова в это болото. Зашкаливающие чувства подбивали на сомнительные решения.

— Как там Марк? Я подарок привез, — опустил взгляд Леша.

— Спит Марк. Еще полчаса спать будет, — словесно укусила Лешу Яна.

— Какие вообще планы на сегодня?

— Есть предложения?

— Может заедем в какое кафе со всякими детскими хуевинами? Посидим, поиграем там с ним, поговорим.

— Мне нужно собраться.

— Я подожду.

— Я буду долго собираться.

— Значит буду долго ждать.

— В дом не приглашу, — продолжала кусаться Яна.

— Значит подожду внизу, — улыбнулся Леша.

Яне пришлось закрыть дверь, чтобы он ушел. Только тогда она позволила себе улыбнуться. Под кожей покалывало мелкими разрядами тока, Яне нравилась эта странная нервозная хрень. Пока Марк спал, она успела вымыть свои удлинившиеся волосы и идеально ровно уложить их. Проснувшийся, Марк захотел перекус. Во время его потрошения тарелки с кусочками манго, Яна сделала профессиональный макияж с легкими смоки айс. Навык отменного мейкапа Яна освоила в совершенстве, когда занырнула в онлифанс индустрию. Теперь она умела превращаться в роскошную модель еще в короткий срок.

Да, Яна собралась минут за сорок, но просидела еще столько же, чтобы наказать Лешу бесплотным ожиданием, которое он ненавидел. Марка она нарядила в модную широкую рубашку и черные джинсы. Кроссовки маленького Марка вызвали у Яны дурацкую улыбку. Безобразное вложение трехсот долларов в крошечные ботиночки, из которых он вырастет уже в следующем месяце.

— Капец ты стильный чувак, Маркуша, — заявила Яна и глянула на себя в зеркало.

На ней было черное мини-платье. Длинные рукава, голая спина, на которой тонкими ниточками соединялись части платья. Непривычно роскошный образ завершали массивные золотые серьги и кольцо сразу на два пальца.

— Да мы с тобой воплощение стиля. Ну пошли, сыночек. Батя твой иссох, наверно, мумией сраной стал.

Яна проигнорировала загоревшийся взгляд Леши.

— Выглядишь охуенно, — улыбнулся Леша.

— Я в курсе. Иногда, чтобы добавить красоты в жизнь, достаточно удалить из нее нахуй мужика.

Похлопав огромными накрашенными ресницами, Яна улыбнулась так, что Леше пришлось проглотить собственную улыбку. Но ненадолго. Теперь он улыбался вниз.

— Привет, Марк.

— Маркуш, это твой папа. К нему можно подходить, не сцы.

Яна подмигнула ребенку, который первым делом посмотрел на маму. Словно, все поняв, он направился по направлению к присевшему Леше.

— Яна, блять, он идет! Он же тупо лежал, а теперь идет! Ты видишь⁈

— Не, бля, ослепла от твоей лучезарной улыбки. Идет-идет. Только пока недолго. Лови, блять, пока носом на асфальт не полетел.

Леша успел подхватить покачнувшегося ребенка. Этот момент Яна хотела бы продлить надолго. Впервые она заметила тепло в глазах, которые казались безнадежными.

— Блять, он так вырос. Уже чуть не бегает и волосатый такой стал. Смотри, как смотрит внимательно, тип все понимает. Сейчас еще испугается моей морды — заорет.

— Не думаю. Он каждый день мужиков и пострашнее видит. Специфика работы, так сказать.

— Яна, подержи его, я сейчас.

Покопавшись в машине, к которой взгляд Яны приклеился намертво, Леша принес мини-вариант белоснежного мерса.

— С днем рождения, Марк, это тебе мерс. Через семнадцать лет куплю настоящий. Хочешь посидеть? Вот так, смотри. Вот и сидишь.

— Это же поршец, ебаный в рот! — завизжала Яна. — Мой поршец драгоценный! Это же он, да, блять⁈

— Он-он. В автосалоне, куда продал, сказали даже на тест-драйв никто не брал. По пробегу проверил, не наебали. Никто на нем не гонял.

— И как ты, блять, это сделал? Хуй бы в твоем положении заработал на него за полгода!

— Байк продал.

Яна вглядывалась в спокойное лицо Леши, ища подвох. Ее распирало мощнейшими чувствами.

— Продал свой байк? Да не пизди! Ты его обожаешь еще больше, чем свои гитары ебаные! Хуй бы ты его продал! Скорее бы почку дал вырезать!

— Да и две на «Тайкан» хуй хватило бы.

— Да это понятно, что твои пропитые почки никому не въебались. И как же ты, блять, решился на столь невъебическую авантюру?

— Решил, что если что-то менять, так все и сразу.

— Ну что, блять? Загружаемся, мужики, в поршец! — Яна не удержалась от соблазна погладить капот. — Красавец ты мой, как же я по тебе скучала. Какая же ты охуенная тачела. Ниче, блять, ниче, осталось тебе немного потерпеть. Скоро не этот увалень ленивый будет на тебе жопу катать. Мы с тобой еще полетаем. Не сцы, со мной не заскучаешь.

Ярчайшую улыбку Яна потушила до того, как повернулась к Леше, катающему сына на машинке, которая подозрительно напоминала тот самый поршец.