Откат

Глава 20

— Или я сейчас тебя не понял, либо ты несешь полную чушь. — удивительно, мне были непонятны слова собственного внутреннего голоса. Как бы, мысли то, мои, какого ляда они превращаются в шарады?

Да не твой я внутренний голос, Найкрас!

— А кто тогда? Паразит системы?

Нет. Не паразит. Вот вспомни, какие ты чувства испытал, когда увидел труп белой собаки?

После этих мыслей и парочки картинок воспоминаний меня обуяла ярость. Внезапно, без предупреждений или каких-то предпосылок. Это была злость на себя и весь мир из-за потери дорогого мне существа.

Вот! О чем я и говорю! Мы с тобой уже давно знакомы, только в отличие от меня ты нихера не помнишь. Я же смог восстановить свои воспоминания и попытался найти тебя.

— Хочешь сказать эта херня, симуляция, уже не в первый раз? Она по кругу идет, а мы в ней неписи убогие для игроков?

В какой-то мере, да. Только вот создатель этой технологии, когда её делал, многое даже не предполагал. Например, как раз, появление хоть и искусственной, но полноценного жизни. Мы с тобой, как и все в симуляции, ничем кроме происхождения, не отличаемся от людей внешнего мира. Именно по этой причине у него была возможность выдернуть кого-нибудь отсюда к себе и дать сделанное им тело.

— И для этого нужен кто-то с множеством личностей?

Нет, не путай какое-то психическое расстройство с уникальной особенностью. У тебя, Найкрас, взращенные сателлиты, а не какая-то всратая колода паттернов поведения.

— А в чем разница?

Сателлиты активны всегда, а личностям, запертым в одном теле, нужно бороться за владение этим телом. А для тела из антиматерии, нужен был кто-то имеющий сателлитов.

— Ладно, допустим. Целый мир, куча людей, каких только фриков не встретишь? Ответь. Почему тот белый пес был мне так дорог?

Эт, вообще-то я тот белый пёс. Мы давно знакомы, и я так же дорого тебе, как и Дир. По твоим словам.

— И как ты оказался у меня в башке? — честно сказать, если я и удивился, то лишь на мгновение. Ведя диалог о смерти дорогого для меня существа, в груди пылала ярость, а как узнал, что это он, злоба утихла. Стало гораздо легче и оттого поверить в переселение сознания стало проще.

Повторюсь. Как только я инициировался и у меня открылся сосуд, я всё вспомнил. Я же телепат и открыть в себе запечатанные воспоминания было несложно. После этого начал искать тебя, но наткнулся на химеролога. Он то меня и прибил, посчитав занятным экземпляром.

— По его словам ты обзывал его бедствием. Может он поэтому разозлился?

Явно не поэтому, но я действительно вздумал попробовать его прибить. Не думал, что на второй день он станет настолько сильнее чем в прошлый раз. Всё же, до этого химеролога прикончила коробочка военных.

— Военные рассекают на броне?

Да, из дома культуры будут сегодня вывозить высокопоставленных лиц. И у них приказ стрелять на поражение во всех, кто несёт даже потенциальную угрозу эвакуации этих лиц.

— Вот ублюдки… — мне резко захотелось напасть на военных. Как бы, зачем мне искать какую-то контрабанду, когда я могу взять боевое оружие из тех экземпляров, которые поступают напрямую в вооружённые силы страны? Это куда лучше, чем заначка частного лица.

Не ублюдки, а люди, которые ответственно относятся к своей работе и исполняют приказы со всем старанием. Злится нужно на тех, кто отдаёт приказы. Вот там действительно настоящие мрази.

— Ладно, и до них дело дойдёт. — ощутив интересный запах из другого помещения, встал с дивана и направился туда.

Пемброк лежал на большом кресле руководителя, казалось, он спит. Медики же напротив, поглядывали в окно стараясь чтобы их с улицы не было видно. На столе недалеко от них стояли кружки с кофе, горячие.

— Вы как горячую воду добыли? — спросил я их. Электричества нет, чайники не работают и погреть воду просто негде.

— Дир погрел своей силой. — ответил Лаборант.

— Как ты себя чувствуешь? Всё нормально? — поинтересовалась Настя с некой тревогой.

А ты имеешь успех у женщин, Найкрас. Раньше такого не было. Халита будет в бешенстве если узнает.

Халита, это кто?

Женщина твоя. Ты её через пару дней должен был встретит если бы события шли прежним руслом, но из-за изменений твоего сознания все пошло иначе.

— Нормально, только голос в голове всё ещё гундит с прежней настойчивостью и уходить не желает. Чьё кофе можно украсть? — я взял ближайшую к себе кружку и выпил.

— Угощайся, конечно. — произнёс Лаборант слегка обиженно.

— Спасибо. Что снаружи? Контент увидели?

— Выжившие выходят. Вот, наблюдаем и думаем, может к ним присоединиться?

— Выжившие? — я подошёл к окну и резко отодвинул штору не опасаясь никого.

И правда, несколько человек перебегая от укрытия к укрытию двигались в сторону выхода из города. Моё появление не стало для них чем-то неожиданным, многие из переживших первый день глазели на смельчаков, но вот я своим внешним видом заставил всех поторопиться.

Вокруг здания, где мы сидим, валялась куча трупов ночных монстров, искусанные и переломанные своими сородичами в борьбе за пропитание, свисающие с окон и крыши кровоточащие недавно туши, превратили обычную постройку в антуражное место, от которого хочется убраться подальше.

А вот я, в окне, смотрю на них с интересом. Если медики ещё как-то привели себя в порядок, то у меня не было на это времени. Ну и выгляжу я, соответственно.

Те, кто находился на дороге предпочли побыстрее свалить. Наблюдатели из дома напротив решили скрыться.

А вот это на тебя похоже. В тот раз, один твой вид внушал всем ужас, а когда ты применял отчаяние, люди в лучшем случае срались под себя. А худшем, умирали от страха.

— Я не такое чудовище же, чего они шарахаются?

Ты немытая свинья в засохшей крови измученных жертв глядящая на них из дома усеянного трупами монстров. Да они тебя опаснее ночных курочек считают!

Я взглянул на Дира, мирно сопящего себе на кресле. И это я для них опасен? Вон же виновник дрыхнет.

— Найкрас, если с тобой всё норм, мы можем отправляться. Мы с Настей готовы.

— Дайте Диру поспать. Тем более мне ещё с моим внутренним голосом поговорить нужно. Не всё выяснил.

— Может не стоит? Разговор сам с собой обычно приводит к развитию расстройства.

— Если бы то было обычное расстройство я бы просто вышвырнул из себя эту личность, как и все предыдущие. В крайнем случае, заткнул. Но тут что-то особенное, как и со способностями. Он базарит по делу и даже может сбить меня с мысли.

— А перебить он тебя может?

— Такого ещё не случалось. — ответил я пытаясь вспомнить хотя бы один такой случай.

Найкрас, я сижу на месте одного из твоих сателлитов, а они, являясь, по сути, тобой, не способны заглушить один поток мыслей, другим. Будет два потока и оба дойдут куда нужно, хоть и с потерями.

— Говорит, что не может. Мол, он сателлит. Что это вообще значит?

— Сопровождающийся спутник, независимый подчиненный… — начал перечислять Лаборант.

— Отдельно живущая в тебе личность это диссоциативное расстройство. Если он говорит, что тебе делать, то возможно у тебя пассивная форма. — сейчас Настя выглядела ещё больше встревоженной. Ей явно боязно находиться в одном помещении с психопатом способным убивать монстров чуть ли не голыми руками. И я её понимал. Сам бы предпочёл держаться от такого подальше, ведь неизвестно чего ему взбредёт в голову. Что там ему нашепчет внутренний голос?

Убей всех. Убей их всех. Порви на части. Раздави им головы! Испей их крови! Они тебя боятся! Они тебя убьют! Убей их первым! В этом прогнившем лицемерием мире ты можешь доверять только себе! Я воплощение твоих собственных мыслей! Мы с тобой едины! Мы с тобой выживем! Пройдём по полям, оставляя за собой горы трупов проклятых завистливых людишек, что не достойны жизни! Мы одарим их! Мы подарим им смерть и упокоение! Мы…

— Хлебало завали, приколист херов… — прорычал я, перебивая разошедшегося Смайла и любуясь округлившимися глазами Насти и Лаборанта. — Харэ стебаться над девочкой, ей и так стрёмно.

— Найкрас? — несвойственно робко Лаборант произнёс моё имя. Его глаза стрельнули в окно. Видимо он рассматривал вариант побега.

— Что? Не обращайте внимания и имейте в виду, что я теперь вынужден общаться ещё и с ним. — видя непонимание на их лицах, решил представить пятого члена нашей компании. — Я про свой внутренний голос. Его зовут Смайл. Ранее он был белой собакой тело которого продемонстрировал Миллисанд. Ну, тот хер с монстрами. Ввиду некоторых обстоятельств, этот Смайл у меня на борту. В котелке. Понятно объяснил?

— Нет. Ничего не понятно. — у Лаборанта было такое лицо, словно я только что выдал бессвязный бред на серьезных щах.

— Тогда считайте меня поехавшим. А теперь, Смайл, расскажи мне каким образом ты вселился в меня. — вернувшись к своему дивану развалился на нём в ожидании.

Моё тело умирало, клетки мозга постепенно отмирали, и я гнал сознание по еще живым, надеясь на чудо. В тот момент у меня была одна единственная мысль в голове, фраза когда-то сказанная тобой.

— В самом деле?

Ага. Она гласила делать всё возможное до самого конца. Если для выживания нужно двигаться, двигайся как можешь. Даже если твоих сил хватит сдвинуться лишь на сантиметр, нужно сделать это. Вот я и не сдавался. А потом моего тела кто-то коснулся, и я сразу, словно паразит, попытался завладеть его разумом. Был удивлён, что этим кем-то оказался ты, а потом, что при тебе остались твои сателлиты.

— Вот тут ещё раз и подробнее. В особенности про этих сателлитов.

Ну вот смотри. Есть люди, обычные, психологически здоровые. У них есть различные паттерны поведения для всяких ситуаций. Сам знаешь, что пока человек тебе не доверяет он не покажет истинного себя.

— Знаю, замечал. Дальше.

Чем богаче кругозор у человека, тем больше паттернов поведения в его арсенале, а чем больше опыт общения, тем он лучше оперирует этими паттернами.

— Лицемеры, хитрецы и прочий сброд, играющий на наивности блаженных. Пока ты мне ничего нового не сказал.

Да. Ничего необычного, ведь я тебе рассказал как раз про обычных людей. Тех, с кем сравнивают необычных. Про них интереснее. Необычные люди могут делать несколько дел одновременно, думать о двух и более вещах, как вот Дир, использовал свои жгуты телекинеза. Он же словно амбидекстер ими оперирует, только вместо двух рук, больше.

— Это сложно?

Очень. Ты буквально разделяешь свой разум на несколько частей увеличивая нагрузку кратно. Только очень умные и талантливые люди способны на такое. К счастью. Наш Дир крайне умён.

— Я, выходит такой же?

Не смеши меня. Ты тупой как пробка, Найкрас. Простой словно угол и твердолобый будто неандерталец. Ты и ум, совершенно противоположные понятия.

— Обидно, знаешь ли.

Не это обидно. Обидно, что имея несколько тысяч лет жизненного опыта, ты потер его без сожаления, оставив только инстинкты!

— Это прошлый я столько в круге симуляций проторчал? И не свихнулся?

Мы отошли от темы. Дир может думать о нескольких вещах одновременно, но есть штука покруче. Несколько потоков сознания.

— Это разве не одно и тоже?

Практически, да, разве что с одним допущением. Тут не разделяются мощности твоего мозга, а он работает в полную, на несколько задач.

— Звучит больно.

Верно. Недавно ты щупальца свои контролировал именно таким образом и поэтому чуть не перегорел. Для тупого тебя столь сложная штука банально опасна.

— И что делать?

Вот теперь мы и подобрались к твоей особенности. Сателлитам. В твоём случае это отдельные личности и если до этого всю мощь мозга использовала одна, то с помощью их, можно упростить себе дело. Это как запихнуть в тебя несколько компов которые будут думать каждый над своей задачей, используя одну розетку.

— И ты одного из них пожрал…

Не называй это так, я был в отчаянном положении. Тем более я пожрал самую слабую версию тебя. Или вернее, бесполезную. Ту, что жила одним только отдыхом. Ей даже бороться со мной было лень, она всё пустила на самотёк.

— Это что, я теперь лениться не буду?

С чего это? Остальные твои личности ленивые до абсурда, просто конкретно та была наиболее бесполезная.

— Ладно, чутьё мне подсказывает, что уж лучше так чем твоя смерть. Вот кстати интересно, ты каким образом фишками моего чутья пользуешься?

Все твои сателлиты сейчас спят, я тоже считаюсь спящим. Я сплю, за тебя, восстанавливая тебе силы, только вот мои плюшки системы никуда не делись, ведь в отличии от твоего сосуда, мой не имеет связи с физическим носителем.

— У тебя не было показателя энергии?

Именно так. Да, ты правильно мыслишь, я являюсь бедствием, хотя даже понятия не имею как работает моя сила. Но весь ранний путь, это никак не проявилось, так что если вдруг я начну заражать других людей своим сознанием, мочи их на месте кто бы то ни был. А меня подавляй.

— В смысле?

Бедствия, Найкрас, единственный способ обратить на себя внимание Создателя. Ты не один такой в мире, обладающий сателлитами. А ему нужен хороший боец. Которому в одиночку под силу вытащить его бабу из-под корпоратов.

— Это я понял. Объясни, что значит, заражать?

Найкрас, что на земле считается самой большой силой?

— Ядерное оружие?

Нет, идиот. Армия! Один в поле не воин, а кусок мяса с зубочисткой. Даже если эта зубочистка чемоданчик с кнопкой запуска всего ядерного арсенала планеты. Как бы ты ни был силён, невозможно выйти победителем сражаясь со всем миром в одиночку, ведь даже всех перебив и оставшись один ты будешь проигравшим. Твою победу никто не увидит и некому будет иметь тебя в виду.

— К чему ты клонишь? Не вижу связи с бедствиями.

Всё просто. Системная сила живых бедствий заключается в создании собственной армии различными способами. В моих силах, я полагаю, делать из живых существ собственных марионеток. Точнее раньше были такие силы.

— Теперь нет?

Теперь нет. Теперь, на твоём счёту два устранённых бедствия, так как у бедствий есть особенность забирать мощь другого бедствия.

— Вот уж точно жуткие твари… И много их, этих бедствий?

Порядочно. Из порожденных системой только в этом регионе двое, включая химеролога. А если брать всю область, на моей памяти, вместе с ситуативными, больше пяти.

— Кто ещё трое?

Помимо химеролога, есть ещё что-то вроде паразитов, захватывающих тела и размножающихся посредством этого. Прыгают тебе на лицо и всё, ты себе не принадлежишь, валяешься и вынашиваешь в себе их потомство.

— Мерзость…

Да, есть такое. Следующие из известных мне, это бедствия, появившиеся благодаря особым условиям. Фагогинез, способность позволяющая красть чужие гены и рождать на свет новых существ. Одна барышня сходу порождала непробиваемых тварей выше пятидесятого уровня.

— О как!

Ещё была старушка лич, ну, некромант, повелевающая ордами умертвий, тоже, кстати, очень сильными. Надо сказать, божий одуванчик неплохо шороха навела, Представь, умертвия с которыми даже игроки с трудом справляются, тупо повсюду… Впрочем это не идёт ни в какое сравнение с культом Арахны.

— Культ?

Ага, если умертвия были реально мертвыми, то культисты, зомбированными людьми.

— Чем зомби от умертвия отличается? Одно и тоже ведь.

Отнюдь. Умертвие, ходячий труп. Гниющий и как раз то, что ты видел в фильмах. А вот зомби, живой человек с искаженным сознанием. Я, будучи бедствием бы делал зомби. Вот и у культа был проповедник, несущий заразу коллективного разума. Он захватывал целые анклавы превращая всех в своих марионеток.

— И как же с ним разобрались?

Геноцидом. Без каких бы то ни было попыток спасти заражённых людей. К слову, в Выборге и Кингисеппе, появилось в то время два одинаковых бедствия. Вампиры. Они, делали свою армию через иерархию крови.

— Оборотни, я так понял, тоже были?

Да. Система крайне изобретательна. Но в твоём случае, будет лучше всего разобраться с ними до того, как они обретут свою силу. Это будет считаться.

— Где же мне их искать?

Ну, я могу тебе подсказать только двоих. Но я не уверен, что ты их сейчас потянешь.

— Как это понимать?