Отмеченный Тьмой-VI. Возвращение Жнеца

Глава 16

«Желая осмотреть берлогу, будь готов увидеть и внутренний мир его обитателя»

(от автора)

– Вы представляете, что это значит?! – буквально воскликнул руководитель Проекта так, что у него аж вены на шее вздулись, хлопая ладонью по столу, – Вы это видео смотрели? – поинтересовался тот, тряся телефоном в руке, – Видели?

– Да, Анатолий Парфёнович, мы все его посмотрели, – ответил заместитель выдыхая.

– Так ещё посмотрите, Фёдор Сергеевич! Гляньте и постарайтесь мне объяснить, откуда у него это всё, и как мы смогли проморгать этот долбанный «самородок»?! – разгневанный председатель даже не пытался выбирать выражения и поддерживать официальный тон, что было ему не свойственно, – Короче! Все, кто имел отношение к заключению о состоянии этого Серова, должны понести такую ответственность, чтобы остальные перекрестились, радуясь, что не при делах! Пора уже некоторым начать понимать, чем мы здесь занимаемся, и к чему могут привести последствия поверхностного отношения к работе!

– Уже разобрались, – подал голос безопасник, – Если позволите, – получив утвердительный кивок, тут же продолжил, – Мы детально изучили видеозаписи с камер наблюдения, и вины в действиях наших сотрудников нет. Серов вынул датчик из костюма перед прохождением обследования, у специалистов не было шансов на точную диагностику. Более того, когда мы заподозрили неладное, он умудрился незаметно вернуть его не место.

– Но как?! Как ему стало известно о подобной возможности? Кто-то ведь должен был ему подсказать? Такие мысли сами по себе не рождаются, им почва нужна, их в голову вкладывают! И у меня в связи с этим вполне закономерный вопрос. Кто этот Кто-то?

– Согласно заключению отдела аналитики, к этому может иметь отношение Леонид или его помощник, пока те принимали участие в Проекте.

– Кстати, вы нашли этих уродов?! – эмоции окончательно захлестнули руководителя, – Есть у нас хоть какие-то хорошие новости?

– Нет, – ответил оперативник, опустив глаза, – Словно сквозь землю провалились. Никаких концов.

– Очень хреново, Николай Викторович. Господа, – обратился Анатолий Парфёнович уже ко всем, – К нам начали поступать очень нехорошие вопросы, грозящие перерасти в вполне обоснованные претензии. Нам необходим результат. Неужели мы не в состоянии закрыть вопрос со всего одним-единственным человеком? Что у нас за ячейки такие, от которых так запросто избавляется Серов? Шестеро подготовленных бойцов против одного какого-то мента легли, словно первокурсники необстрелянные! Вы это серьёзно? Что у нас за хор мальчиков и девочек? Минус целая ячейка!

– Две, – ответил мрачный оперативник.

– Что, простите?

– Мы потеряли ещё одну группу при попытке параллельной ликвидации двух участников Проекта.

– Иван Георгиевич, вы меня простите, но какого хрена мы распыляемся? Это какие-то особенные участники? Важнее, чем кровоточащий геморрой с Серовым?!

* * *

– Не важнее. Точно нет, но проблем от них может стать не меньше. Оба – клан-лидеры с весьма серьёзными амбициями. Они достаточно хорошо разбираются в ситуации, как и в своих возросших способностях. Плюс, судя по всему, и на Серова зуб имеют.

– Не понял?

– У них личные счёты. Конфликт возник ещё при участии в Проекте. Причём достаточно серьёзный, как мне доложили.

– Вы издеваетесь или сознательно тупите?

– Простите? – поинтересовался удивлённый оперативник.

– А что вам в данной ситуации не понятно, Иван Георгиевич? У нас есть группа «леваков», пытающихся в параллель устранить общего противника! И вместо того, чтобы не мешать им, мы пытаемся от них избавиться, создавая себе же дополнительные проблемы. Где логика? Пусть принимают сопутствующее участие, зачем препятствовать? Мне кажется, проще избавиться от прыщей, чем от полноценного геморроя.

– Вы абсолютно правы, – ответил заместитель, стараясь переключить внимание на себя, – Только никто не ожидал, что те самые «прыщи», как вы выразились, станут превращаться в нарывающие гнойники.

– Кто? Какие-то холуи?

– Может и они, только с весьма впечатлительными связями, но вынужден согласиться, в данной ситуации лучше не мешать.

– Вот и замечательно. Теперь вернёмся к самому началу. Откуда у него вещи Оттуда? Как такое вообще возможно?! Думаю, все очень внимательно изучили материалы и данные аналитического отдела? Та девочка была уже мертва, когда появился Серов, и это неоспоримый факт. Как и то, что она ожила после того, как он что-то влил ей. Что происходит? Кто-нибудь может мне объяснить доступным языком?

– Кх-м, эликсир Воскрешения, судя по всему, – тихо произнёс безопасник, – Там такие были.

– Иван Георгиевич, – было заметно, как руководитель старается взять себя в руки и сдерживать эмоции, – Вы вообще слышите, что говорите? Ладно эти, со своими предположениями и выводами, которые с каждым разом всё сомнительнее, но теперь и вы туда же? Хорошо. Откуда у него этот… эликсир? Откуда он вообще здесь? У нас? В нашем мире? Тем более что тот же аналитический отдел утверждает о невозможности чего-то подобного?

– Позвольте заметить, – снова вмешался заместитель, – Что и никакой магии в нашем мире быть не должно. Однако текущая реальность говорит совершенно обратное.

– Хорошо, Фёдор Сергеевич, зайдём с другой стороны. Испытуемые, как зашли в чём мать родила, так и вышли обратно. Все их… изменения, скажем так, заключены в них самих. Короче, суть, думаю, все уловили. Здесь же мы наблюдаем нечто совершенно иное. Предметы материального мира. Что, он их как-то в себе пронёс? В заднем проходе хотите сказать? – усмешек данное сравнение ни у кого не вызывало, – Вы понимаете, что ситуация полностью вышла из-под контроля? А если Серов что-то ещё за собой притащит? Или, не дай бог, уже притащил?

– А разве не этого мы все хотели добиться? Не это ли является показателем полного успеха Проекта? Самой его сути? – поинтересовался оперативник, глядя перед собой, – Мы получили именно то, что хотели, – повисла пауза. Был в этих словах упрёк, относящийся к каждому из присутствующих и всех остальных, заинтересованных участников и инициаторов.

* * *

– Вы абсолютно правы, Николай Викторович, – спокойно произнёс руководитель, вызвав общее удивление, отсутствием каких-либо эмоций и сменившейся риторики, – Мы получили в аккурат то, чего так «хотели». Именно по этой причине, вопреки мнению членов Общего совета, я принял решение о полной зачистке последствий данной попытки поиграть в бога. Каким бы мирным атом ни называли, цель его истинного предназначения не имеет ничего общего с миром. И раз, насколько я понимаю, никто не в состоянии дать рациональное объяснение конкретным вещам и явлениям, пояснить их природу и уж тем более держать под жёстким контролем, то меня больше интересует устранение причин данных вопросов, чем ответы на них. Потому, товарищи, хочу спросить прямо: есть ли среди присутствующих несогласные с этим?

– Нет, – ответили все практически в один голос. В отличие от тех, кто находился выше от «земли», им «снизу» было куда виднее, как обстоят дела в реальности и чему всё ведёт, – Надо с этим заканчивать, слишком далеко зашло, – добавил заместитель.

– Мир не готов к таким изменениям. Это изначально было ошибкой, – уточнил безопасник.

– А мне всё меньше нравится наш новый Куратор, – хмуро произнёс оперативник, вызвав общее удивление неожиданным откровением.

– Вы же так отстаивали его кандидатуру, – язвительно заметил руководитель, – Что изменилось? Есть прецеденты?

– Нет. Объективно и придраться не к чему, – ответил Николай Викторович, – Просто с каждым днём я всё больше убеждаюсь в вашей правоте. Не нравится он мне. Скользкий какой-то.

– Рад, что вы это заметили, лишний раз подтвердив верность моих сомнений. Однако сперва Серов, потом уже он. Именно в этой последовательности. Нам пока на руку их разногласия, грех не воспользоваться. Что с причиной прерывания связи с точкой доступа?

– Глухо, – незамедлительно ответил заместитель, – Аналитика в очередной раз видит взаимосвязь с Серовым.

– И это лишний раз доказывает, что с ним необходимо покончить как можно скорее. Полагаю, с его устранением у нас отпадёт добрая половина проблем одним махом. В общем, в этом вопросе «зелёный свет».

– То есть… – начал оперативник.

– Да, Николай Викторович, всех остальных считать препятствием на пути к достижению цели, подлежащим устранению.

– Эм, как скажете, но не слишком ли круто мы загибаем?

– В полном соответствии с ситуацией.

– Принято, – ответил он, мельком глянув на хмурых безопасника с заместителем.

– Вот и замечательно. Неважно, откуда у Серова то или иное чудо, главное, чтобы этих чудес больше не было, как и его самого. Вносите биометрические данные во все поисковые программы и привлекайте все имеющиеся резервы к работе. Операторы дронов и видеонаблюдения переходят на посменный режим. Состыкуйтесь с аналитиками на предмет мест его вероятного появления и обеспечьте в тех квадратах круглосуточное дежурство. Остальных пустить по городу в режиме поиска. Всё, приступайте.

– Есть! – ответили они хором, поднимаясь со своих мест.

* * *

В очередной раз возвращаясь на противоположную сторону залива, чтобы навестить бывшего коллегу, вспомнил про тех шестерых магов, так лихо обнаруживших меня в дачном домике.

Как эти суки вообще смогли выйти на след так быстро? Какие-либо передатчики во мне отсутствовали – это было проверено ещё в первые дни, когда проявление паранойи зашкаливало. Тогда логичный вопрос: как?

Дроном? В таком случае меня должны были начать пасти ещё как минимум с дороги. Но сомнения и тут терзали – как в таком случае вышли на тот квадрат? Случайность? Ох, что-то в последнее время всё меньше верю в подобные совпадения.

В любом случае поглядывать в небо теперь придётся чаще. Помню, к чему привело пренебрежение данным правилом у Песчаных орков. По крайней мере, в первых двух племенах.

Не спорю, в случае со мной для них мало бы что изменилось в конечном счёте, да и я не они. Второй момент – это сама произошедшая ситуация, требующая принятия зеркально-радикальных мер.

Очередная Инквизиция мне в этом мире в хер не впилась. Хватит и одного мудака-Самония на оба «полушария». Так что, после визита к генералу, можно переходить в режим «Маугли» и принимать бой.

Вполне допускаю, что кому-то могло сорвать крышу от новых возможностей, и в данном случае действительно требовалось оперативное вмешательство для радикального урегулирования ситуации.

Однако я убеждён, что они тупо решили всех расчесать одним гребешком. А ещё, эта мысль посетила только что, необходимо выяснить, как тем обмудкам удалось пробиться в Адэлеон, чтобы прикрыть лавочку раз и навсегда.

Нехер там никому сусалом своим торговать. Кроме меня, естественно. Я, если верить увиденному, там хотя бы зачат и рождён был. Пусть это до сих пор и звучит как-то дико.

Тут же посетила другая мысль, вытекшая следом ноздревой жижей, – я же, по идее, вообще не из этой реальности, так почему тогда должен под неё подстраиваться, соблюдая чуждые мне традиции?

Вот ответьте: кто сказал, что нельзя вершить возмездие? Почему справедливая реакция на всяческое зло и несправедливость стала называться «убийством», «самосудом» и «превышением допустимого предела»?

Не спорю, я тоже говнюк редкостный, но не помню за собой случаев, когда ставил себя выше кого-то, тем более, в пренебрежительной форме и просто так. Можно и с меня спросить, но, хех, не уверен, что это кому-то удастся.

Да и кому спрашивать с представителя Истинных дел? Я ведь не просил всего этого. Как-то само прилипло. Да так, что палочкой с подошвы уже не соскребёшь. А при таком раскладе, стоит ли заморачиваться?. Конечно же, нет. По идее.

* * *

– А?! – вскричал спросонья Миша, когда балконная дверь его квартиры на четвёртом этаже панельной пятиэтажки разлетелась от мощного удара.

– Хер на! – ответил я в рифму, входя в комнату, – Чё, псина сутулая, не ждала?

– Миша! Что происходит?! – заверещала девушка, высовываясь из-под одеяла.

– Лера? – признаюсь, это было очень неожиданно.

– Серов? – в себя она пришла быстрее своего сокроватника, – Что тут делаешь?!

– Вот ты шкура уникальная, – усмехнулся я, – Беспринципная даже, сказал бы. Ладно, давай натягивай трусики, надевай бусики и шкабли отсюда!

– Чё?

– Трусы через плечо! – резко ответил, окутываясь Тьмой, – Ха’Ас Ше’Йн! Пошла вон, говорю!

Повторять, слава яйцам, не пришлось. Под сияние пламени глаз Жнеца, она, оставив мокрый след на кровати одновременно с сокроватником, взвизгнула и исчезла в коридоре.

– Ну а теперь, – произнёс я, обращаясь оставшемуся в гордом одиночестве Михаилу с подмоченной репутацией, – Объясни мне, шакал помойный, что с тобой не так?

– В смысле? Ты вообще человек? Кто ты?

– Твой генерал на коромысле! Рассказывай, расктокался он тут. Про родственные связи и прочий нездоровый интерес…

Исповедь вышла достаточно неожиданной. Оказывается, Лере я действительно нравился. До определённого момента, естественно. От любви до ненависти, как известно... И об этом, хрен только знает зачем, она поспешила заявить начальнику, когда тот подкатил свои яйца к её «храму».

Как по мне, так степень «критичности» ситуации находилась где-то на уровне восьмого класса. Но, видимо, некоторые морально изнасилованные люди продолжали похотливые утехи с интеллектом, невольно застревая в развитии и в росте над собой.

С того самого момента я и был взят на плотный прицел. Ходил по льду, не ведая об этом. Обиженный на жизнь начальник только и ждал, где и на чём прихватить меня за задницу. Но обломался, так как по себе судил. Гнида.

Грунёв был буквально приставлен ко мне всем своим естеством – ногами, ушами и глазами. Однако отдать паскуднику должное, пас он меня достаточно качественно. Ни разу на себя внимания не обратил.

К определённому этапу очень многие стали заинтересованы в том, чтобы поднасрать Серову как следует. И с момента перевода в следком, ситуацию начало уже лихорадить из-за возникших разногласий.

Потихоньку каждый стал тянуть одеялко на себя, не согласовывая действия. И только Грунёв как честная Маша продолжал исправно стучать на меня, превратившись в прохудившуюся прокладку между двумя ведомствами.

* * *

– Ты же понимаешь, ишак пластилиновый, что гибель Евгеньевича произошла не без твоего участия?

– Я здесь ни при чём! – выдал он с таким вызовом, что стало ясно: кошка чухает, чьё мясо съела, – Скажи, кто ты? – в вопросе, помимо естественного страха, сильно чувствовался нездоровый интерес, – Ты вообще человек? А можешь меня сделать таким же?

– Хрена ты фикус заполярный, – искренне удивился я такой подаче, – Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке, – слова Татарина из культового фильма как-то сами вырвались, – Ты мне лучше объясни, что же тебя подвигло сукой такой стать?

– Сукой?! – ух, видимо, мы наступили на больную мозоль, – Где? По отношению к кому? К гнилым людям в прогнившей системе? – однако тапки Митю понесли так, что тот напрочь позабыл, с чего именно сидит обоссанный, – А ты сам зачем служить-то пошёл? Скажи ещё, чтобы долг исполнить и с преступностью бороться, – ехидно усмехнулся он, – Себя-то уж не обманывай.

– Не поверишь, но именно за этим. Правда, понял это не сразу, отрицать не буду. Но! Явно не за тем, о чём ты тут пытаешься сказать, подбирая слова…

В этот момент он «резко» развернулся к прикроватной тумбочке, «молниеносно» извлёк пистолет из оперативки и действительно внезапно представился, получив пулю в переносицу.

– Знаешь, Миша, – философски произнёс, убирая пистолет, из ствола которого ещё струилась полоска сизого дыма, приятно пахнувшего жжёным порохом, – А я ведь не планировал тебя убивать. Хотел просто понять нахрена и зачем? Но ты умудрился даже здесь обосраться.

За окнами раздался до боли знакомый скрип тормозов УАЗика и характерный звук открывающихся дверей. Лера, лярва такая, времени даром не теряла. К тому моменту, как сотрудники преодолели два лестничных марша, я уже скрылся в ночном небе.

* * *

До рассвета оставалось не так много времени, поэтому, следовало как можно скорее определиться с местом для отдыха и сна. Оно должно располагаться в относительной жопе мира. Вдали от цивилизации, но не слишком далеко от неё самой.

Думаете, задача из серии «пойди туда – не знаю куда»? Как бы не так! Острова! Ближайшим являлся Путятин, но достаточно обжитый, он выглядел сомнительной перспективой.

Зато расположенный рядом Аскольд смотрелся очень привлекательно в этом плане. Тем более, что с него в разы проще добраться до бухты Островной, что на Русском острове. Ведь именно там и располагалось генеральское гнездо. Красиво жить не запретишь, что тут скажешь.

Кстати, и почему я раньше не выбрал острова в качестве пристанища? Ведь в заливе хватало отдалённых и диких клочков суши, непригодных для проживания простым людям.

Точно! Ведь до недавнего времени я сам относился к категории относительно «простых». Пока вновь не обрёл крылья. Полученная вместе с ними свобода действий открывала более широкие возможности. Безграничные, в некотором смысле. Истинные.

Приличная скорость и отсутствие каких-либо препятствий на пути позволили достичь берега фактически по прямой как раз, когда горизонт на востоке начал светлеть. Красота! Это касалось как места, так и ситуации в целом.

Вопреки желанию расположиться прямо у кромки воды, пришлось чуть сдвинуться, поскольку нагромождение выступов скальной породы не располагало к разбивке лагеря. А лишний раз отсвечивать в активно светлеющем небе в поисках другой бухточки не стоило.

– Мы не привередливые, – произнёс я, осматривая местность, – В целом, сгодится.

От установки шатра решил воздержаться – нахрена он мне? День обещал быть солнечным, и хотелось подышать морским воздухом полной грудью. Также решил не пользоваться запасом дров из Бивака, и минут за двадцать натаскал с округи достаточное количество древесины.

Наскоро приготовив мясную похлёбку, расправился с ней в рекордные сроки. Сняв броню, ополоснулся в бодрящей воде и сразу завалился спать, распластавшись на шкурах Сумеречных. Усталость в этой реальности была более выраженной.

* * *

Увы, как следует выспаться не удалось. Только перевалило за полдень, как со спины, сверху послышался звук скатывающихся камешков и чьи-то матюки следом. Ко мне спускались, стараясь при этом не шуметь, но не вышло.

Знаете, бытует такое мнение, что если вы безнадёжно заблудились в лесу, то необходимо сесть срать, а если ещё закурить, то и автобус подъедет. Так вот. Я что, обосрался во сне, закуривая сигарету?

Откуда в этих чигирях такая движуха? Ощущение, что на городском пляже растянулся, а не на необитаемом острове посреди моря в пятидесяти километрах от Владивостока. Из постояльцев тут лишь пятнистые олени, по идее.

– Ты только сильно не дрыгайся! – послышался грубый мужской голос, когда план тихого подкрадывания потерпел медное фиаско, – Коля, встань справа. Рябой, а ты сюда.

Ого, а вот уже плохо и интересно одновременно. Во-первых, неизвестный распределял роли, явно расставляя корешей на расстоянии друг от друга, дабы сохранить преимущество в случае чего.

Во-вторых, почему они вообще ждут этого «в случае чего»? На ровном месте подобные ожидания не возникают, как панические атаки у жертв трендов и заложников неокрепшей психики. В-третьих, хрена вообще ко мне сунулись?

Я вздохнул и тоскливо посмотрел морскую гладь. Следом глаз защипало от попавшего в него дыма. Непрогоревшие дрова, сохранившие в себе влагу, чадили, как паровоз на станции в ожидании отправления.

Сука, так вот кто меня спалил? Хотя берег достаточно высокий, плюс деревья. Мутная ситуация, короче. Очередное «совпадение»? Вполне возможно. Этим гостям я ничего не сделал, претензий быть не должно. Вот только нахрена было распределять позиции?

– Да я не дёрганный, – отозвался в ответ, принимая сидячее положение, – Мужики, какие-то проблемы?

За спиной оказалось трое хмурых, заросших и незнакомых мне дяденек около сорока лет на вид, насколько позволяли судить бороды, стоящих в линию на расстоянии метра четыре друг от друга. Не настолько уж и значительная дистанция, если честно.

Пышная шевелюра каждого явно забыла про такие слова, как расчёска, шампунь и парикмахерская. Зато о вшах, возможно, знала не понаслышке. Загорелые лица с обветренной кожей выглядели не очень дружелюбно. С такими «заточками» поздороваться не подходят.

На двоих брезентовые куртки а-ля штормовка, на третьем – затёртая кожанка до пояса. Потрёпанные камуфлированные штаны разной степени состояния и берцы, судя по всему, казённые.

Знаете, такие, что даже срочники стараются не носить. Те, что проще достать за минимальные средства. Удобства от них, к слову, тоже минимальные. В целом обычные «бюджетники».

Бирюки-таёжники или браконьеры, возможно, чёрные золотари. Между прочим, на Аскольде, если мне не изменяет память однолюбная, раньше добывали золото. Короче, ни одно из сравнений никаким боком не касалось моей персоны.

И всё бы ничего, только на плечо каждого был накинут ружейный ремень, а из-за спины торчал ствол охотничьей двустволки. Как правило, оружие в руках таких недружелюбных рож – довольно гремучая смесь, не предвещающая ничего хорошего.

* * *

– Ты кто? – спросил центровой в кожанке. Судя по голосу, он и распределял, кому куда вставать.

– Не всё ли равно?

– А это уже мне решать, – ответил тот довольно грубо, – Делаешь здесь что? Как тут оказался? Где лодка? Кто и когда привёз?

Позиция допроса начала сильно напрягать. Какое-то чмо колхозное, а ведёт себя чересчур уверено и борзо. В это время Рябой (Если судить по харе, то это однозначно он), внимательно рассматривал мой лагерь.

Понятное дело, что все предметы выглядели несколько непривычно в современных реалиях. Собирающиеся на его грязном лбу морщины свидетельствовали о сложном мыслительном процессе, происходящем под засаленными волосами, в тщетных попытках понять, что это всё значит.

– Бурый, глянь на шмотки его, – сдался Рябой, решив перекинуть с больной головы на здоровую, – Странные они какие-то.

Тот безучастно осмотрел обстановку, но, когда взгляд упал на лоснящуюся шерсть Сумеречных, в глазах появился нездоровый блеск. Ага, хер тебе. Иди сам их добудь в ночном лесу окрестностей Новачей. Ещё и в полнолуние, трубочист херов.

Третий – очевидно, Николай, всё это время пялился на меня примерно с таким же затылочным видом, как у Рябого. Пару раз наклонил голову, прищурился, как вдруг его харя начала растягиваться снизошедшим озарением.

Подобная реакция заставила внутренне подобраться. Я не звезда эстрады, чтобы меня на улице узнавали. Определённой популярности достичь удалось, только уж больно сомнительной ты была.

– Слышь, а мы нигде не пересекались?

– Нет. Поверь, я бы запомнил.

– В каком смысле? – смутился он, пытаясь понять, стебут его или нет, – Рожа, говорю, мне твоя знакома.

– А мне ваши нет, – я чувствовал, как накаляется ситуация, и крайне выбешивало то, что для этого не было объективных причин. Сука, ведь специально забрался чигиря безлюдные, а тут такой прикуп на газете, – Слушайте, давайте вы не станете в мою сторону мыслить, а я в вашу? Тем более что ваша движуха мне вообще до одного места. Лады?

Бурый на секунду призадумался. Ну наконец-то, блин, разумное мышление одержало верх, но тут его взгляд опять упал на шкуры, расставаться с которыми я точно не собирался, и он призадумался снова.

Вот сука корыстная. Больше всего в этой ситуации напрягало отсутствие брони, снятой перед сном. Без неё ощущал себя немного голеньким. Стрёмное чувство, обезоруживающее, но ничего. Справимся.

* * *

Окончательную точку в сомнениях прибрежного бича поставил падла-Николай, который извлёк телефон (Удивительно, что не кнопочный) потыкал по экрану грязным пальцем с обгрызенным ногтем и завис, изучая что-то.

Затем посмотрел на меня, и тут же скинул ружьё с плеча. Положение моего тела оказалось крайне неудобным для должной реакции на ситуацию, да и отсутствие брони сбавляло уверенность. Плюс остальные оказались не такими уж лаптями – стоило только их товарищу потянуться за берданкой, как те тут же повторили его действия.

– Охренеть! Это же та гнида, что братва ищет! Казбека же он порешал!

– Во-от это прикуп! – охнул Бурый, – Кабздец тебе, фраер. Поднимай своё днище и карабкайся наверх. Чудить не думай даже, только хуже себе сделаешь. Так, вы за ним, а я пока снизу подстрахую. Если дёрнется, сразу по ногам бейте. На крайняк, «мотором» и отсюда вывезем. Всё, пошли!

Сношаются гуси! – подумал я, начав подниматься по крутому берегу. Во попёр, фарт-то! Пора пальца загибать уже. Правоохранители – раз, силовики Проекта – два, шпана от Хриплого – три, и теперь ещё Казбекова братва – четыре. Надеюсь, никого не забыл?

И самое забавное, что отребья криминального мира вполне себе лихо меня узнавали и очень неожиданно подворачивались. Я вахере, если честно. В Адэлеоне как-то проще было. Хотя за мной там числились куда более дикие вещи.

Так или иначе, а данная ситуация уже сложилась с безоговорочным преимуществом в мою пользу. Братки бомжеватого вида пренебрегли шмоном, а это непростительная беспечность.

В который раз убеждаюсь, что даже незначительное численное превосходство, тем более с оружием в руках, раскиселивает мозги до поносной жижи. Правда, мне такая практика только на пользу.

Добравшись до края, схватился руками за кусты, но вместо того, чтобы подтянуться, использовал их в качестве упора. Присев, оттолкнулся ногами что было силы, и совершил мощный мах крыльями вперёд, попутно выхватывая оба ствола.

Уверенные в своём превосходстве «береговые пудели», как и ожидалось, не смогли отреагировать на произошедшее должным образом. Учитывая, что не каждый день какой-то «фраер» перед тобой крыльями машет.

Оказавшись за спинами этой кучки оборванцев, двумя выстрелами в затылок уложил конвоиров, шедших следом, а третьим повредил плечо Бурого, заставив выронить ружьё. Ну, вот и всё, ребята, как говорили в Весёлых мелодиях.

* * *

– Кого ты там на крайняк «мотором» вывозить собралось, чмо лохматое, а?

– М-м-м! – застонало «чудо в перьях», хватаясь за простреленную руку, – Сука! Чё за херня это была?!

– В шары долбишься или крыльев никогда не видел? – спросил я, схватив его за ворот, и тряханул как следует.

– Кто ты, твою мать?!

– Всё, заколебал своими вопросами, – выхватив пистолет, прострелил ему правую ступню, – Закрой пасть и не вопи! Сейчас ты, как на исповеди перед батюшкой, ответишь на все интересующие меня вопросы, или я повторю это снова, – произнёс, выстрелив ему во вторую ступню.

– Аа-а-а! Хватит! Хватит, мля! Я всё скажу!

– Вот и замечательно…

Мне, как и многим сотрудникам, было прекрасно известно, что на острове Путятин, где действовали свои законы и правила, высаживали коноплю буквально в промышленных масштабах, но я не ожидал встретить «садоводов» здесь, на Путятине – объекте экотуризма, фактически заповеднике.

По тропе на север располагалась «сторожка», где квартировалось ещё пятеро таких же «агрономов-охранников социалистической собственности». Помимо содержания поля «чудес», в сферу интересов данных «геологов-скотоводов» также входила добыча золота и пантов с мясом краснокнижных Пятнистых оленей.

В общем, эти оккупанты раскулачивали природу и шатали закон во всё дыхательно-пихательное. Со слов Бурого, крыша у них была такая, что даже не снилось. Знал бы бывший зек (Оказывается, вся их бригада состояла из пересидков), что мне снилось, прежде чем губой тряпать.

Привоз продуктов и прочего происходил раз в месяц и последний состоялся три дня назад. Сезон пантов уже прошёл, урожай ещё не взошёл, а за золотишком придут только в начале сентября. В общем, глухое время настало. Дикое.

* * *

– Нихрена, упыри, вы тут развернулись, – присвистнул я, когда «доклад» подошёл к концу, – Чё, реально думали, что у Христа за пазухой?

– Ты… дьявол? – произнёс он такой интонацией, словно угадал финальное слово в суперигре.

– Знаешь, – ответил я, окутываясь Тьмой и расправляя крылья, – В последнее время, – в глазах Бурого возникли отблески голубого пламени, а штаны принялись темнеть от эмоций, рвущихся наружу изо всех щелей, – Сдаётся мне, что так оно и есть. Хи’Исхэеир, смертный, – прошипел нечеловеческим голосом и разнёс ему голову, как спелый арбуз, «медвежьей лапой».

Обшмонав тела, ничего полезного для себя не нашёл, что ожидаемо. На всякий случай прихватил только телефон Бурого, заблаговременно сняв блокировку отпечатком остывающего пальца и отключив её.

Особо с трупами не возился, выкинул к херам в море вместе с ружьями, и всё. Даже потрошить не стал – глубина под Аскольдом была приличная, оттуда уже ничего не всплывёт. Да и крабы тут камчатские, не чета прибрежной мелочи.

Свернув лагерь, влатался в броню и осмотрел берег. Если не считать пятен крови и мелких фрагментов мозгов, которые подчистят чайки, уже кружившие над головой, то ничего критичного. В два прыжка забравшись наверх, направился в сторону местной «администрации» дабы объявить импичмент власти от лица пролетариата.

«Избушка» оказалась на удивление не таким уж зимовьём, как предполагал. Крепкий, полноценный дом из брёвен квадратов на восемьдесят выглядел внушительно. В таком и зиму пережить без проблем можно. Хорошо устроились, основательно.

Обойдя вокруг, внимательно осмотрел прилегающую местность. Сортир, банька, пара сараюшек и несколько грядок с зеленью. Да, на крыше солнечные батареи заметил. Удобная штука.

* * *

Не обнаружив никого снаружи, подошёл к двери и прислушался. Какая-то музыка и мужские голоса. Количество говоривших определить не удалось, так как слышимость оказалась околонулевой. Заходить внутрь, не зная расположения, не очень осмотрительно, но иного выбора не было.

От поджога пришлось отказаться сразу, дабы не стать причиной лесного пожара, а торчать снаружи, наминая булки, пока кого-то не прижмёт зачем-то выйти, противоречило моим принципам.

Как и ожидалось, дверь оказалась незапертой. Вынув оба ствола, уверенно переступил порог. Пройдя небольшой предбанник, осторожно открыл вторую дверь. В нос ударил тяжёлый запах смеси дыма, пота, перегара, лука и какой-то кислятины. Тьма, как можно жить в подобном маринаде?

Внутренняя отделка отсутствовала. Такие же отёсанные брёвна, только светлее, чем снаружи, с торчащим местами утеплителем. Корявая лавка, обувь тупо свалена в кучу, источая смрад немытых ног. Фу, твою мать.

– Ты кто? – спросило меня очередное мохнатое чучело, выйдя из проёма справа, прервав ознакомительную экскурсию.

Пуля вошла в левый глаз, избавив от излишних объяснений и дальнейших расспросов. Начав действовать, останавливаться глупо. Сразу направился туда, откуда выполз этот подпольный труженик.

В помещении за грубо сколоченным столом сидело ещё два «Робинзона Крузо», чьё катание в нарды прервало внезапное падение товарища с простреленной головой. Ещё большее недоумение появилось на их лицах, когда из прохода внезапно возник незнакомец.

Минус три. Итого осталось двое. Один, как храпел «воронкой» кверху на топчане, так и перестал это делать. А вот последнего пришлось поискать. Бегло обойдя все помещения, никого обнаружить не удалось.

– Пу-пу-пу, где ж ты есть, падла? – выдохнул я, расстроившись, так как не рассчитывал не дополнительные трудности.

– Кого-то потеряла, сука? – послышалось со спины. Ёпта, и откуда же ты нарисовался?

В последнее время всё больше убеждаюсь, что если не собираешься задавать никаких вопросов, то лучше валить молча и без промедлений. Вот и в этот раз излишняя болтливость «обросшего опоссума» привела к очередной ошибке. Для него.

* * *

Я успел прыгнуть в дверной проём практически одновременно с грохотом выстрела. Да, избежать попадания полностью не удалось, но те несколько дробин, что вонзились в правый бок, не смогли причинить вреда.

– Э, ты куда, подранок? Иди сюда, паскуда!

Уверенно приближающиеся шаги говорили о полной убеждённости стрелявшего в результативности выстрела. А зря. Особо не заморачиваясь, высунул руку и трижды нажал на спусковой крючок, ориентируясь на звук.

Вскрик с последовавшим лязгом упавшего ружья и раздавшимся хрипом, дали ясно понять, что как минимум одна пуля достигла цели, оставив ту безоружной. Выйдя из прохода, встретился с удивлёнными глазами оседающего на пол тела.

Не хотелось бы хвататься, но всё-таки буду. Все три пули поразили противника. Правая нога, пузо и горло. Вот это я могу. Ай да я.

Пусть в доме и воняло до рези в глазах, решил всё же потратить немного времени на более тщательный осмотр этой халупы. Зайдя на кухню и увидев раковину, сразу вышел обратно. Часть вонищи обрела источник.

Тьма, как так можно? Неужели самим не стрёмно в таком хлеву находиться? Правда, не исключено, что они три дня беспробудно бухали после привоза? Но один хер – фу!

Ничего путёвого обнаружить не удалось, что только лишний раз доказывало о наличии чего-то ценного и надёжно спрятанного. Как я и говорил, если искал и прятал сам…

Одно из брёвен, причём в предбаннике, где практически ничего не было, оказалось полым. Под снятым спилом древесины обнаружилось несколько кожаных мешочков, общим весом килограмма на три, не меньше.

– А вот золотишко мы прихватим, – хмыкнул я, заглянув внутрь одного из них.

* * *

Перед тем как покинуть дом, уничтожил гелевые аккумуляторы солнечных батарей. Трупы оставил на месте, плотно закрыв двери и окна за собой. За месяц дом так напитается трупным запахом, что находиться внутри, станет просто невозможно.

Хоть и ощущал себя мелким пакостником, но ничего не мог с собой поделать. Предпочёл бы сжечь всё к херам, но увы. Так что, пришлось довольствоваться тем, что дают. Запрыгнув на крышу, уничтожил все батареи. Попользовались, и хватит.

В первой сараюшке обнаружилось два отличных импортных электрогенератора. Один из них, видимо, являлся запасным. Когда выходил оттуда, восстановлению они уже не подлежали.

Во второй располагался внушительный запас топлива в бочках, каждая из которых получила пробоину. Моралисты скажут, что такие действия портят экологию, только мне похер. Я совершенно не про это.

Поскольку до наступления ночи времени оставалось в избытке, а поспать толком не дали, нашёл их поле «чудес». Размах плантации впечатал, если честно. Всходы крепкие, земля ухоженная, с края борона и накрытый тентом мини-трактор.

Ребята вообще охренели, как я посмотрю. Сельхозтехника сразу превратилась в невосстанавливаемый хлам. Когтям Жнеца металл не преграда. Но ограничиться этим и просто покинуть такую деляну не смог.

Знаете, раз снял штаны и сел под куст, то… В общем, если решил насрать под дверь соседу, то можно и потужиться. Ухватив борону и расправив крылья, перепахал к едрене фене всё поле, потратив минут двадцать.

Закончив с пашней, посмотрел на результат своих деяний и пришёл к выводу, что по сезону посевных я без хлеба с маслом точно не останусь. Ну всё, теперь можно искать лопух и натягивать штаны обратно.