Отмеченный Тьмой-VI. Возвращение Жнеца

Глава 23

« Хадта ’ Ум Ти ’ Иксш Саа ’ Асх – это финал, смертные… »

(от автора)

– Виконт? Простите, но сколько можно надо мной издеваться? – чуть ли не плача поинтересовался человек дрожащими губами, портя воздух и, вероятно, пачкая одежду.

– Утор! Ну ёб твою мать, мудило ты продажное! Не поверишь, но искренне рад лицезреть твою харю! – растянулся я в самой дружелюбной улыбке, на которую только был способен, – Сегодня определённо твой день! Рекомендую запомнить его, назвать «Владивосток» и отмечать каждый год, как второй день рождения!

– Вадива... что?

– Дыши и радуйся, говорю! Ты живёшь в лучшем мире, цени это. Всё, прощай! И это, сходи к врачу, проверь желудок.

Мысленно представив себе образ нужного данмера, тут же исчез, оставив обосравшегося наместника наедине со своим недугом и грязным бельём.

– Морр! – воскликнул Шеакан, вонзая мне в живот клинок, который тут же обломался. Его понять тоже можно – мало кто станет появляться со спины с благими намерениями, хорошо хоть защита надёжная, а так бы «встретил» друга, – Где тебя носило? Снова за Гранью миров? – спросил он, откинув сломанное оружие, и заключил в свои объятия. Если бы не доспех, точно раздавил, честное слово, да и проткнул бы.

– До чего же рад тебя видеть, дружище! – ответил я, натурально прослезившись, – Обязательно всё расскажу, если поверишь, но как-нибудь в другой раз. Что с тобой? Что у вас тут происходит? Где мы вообще?

– Так сразу и не скажешь, но ощущение, что начинаем приближаться к жопе…

Мы находились в какой-то расщелине скальной породы. Шеакан был перепачкан кровью, но не своей, у данмеров она темнее, выглядел сильно потрёпанным и уставшим.

Дыхание сбито, на правой руке и левой ноге глубокие порезы, кровотечение остановлено, но раны всё ещё оставались открытыми. Судя по всему, я дохрена чего пропустил.

Буквально скороговоркой он кратко ввёл меня в курс дела. Начать, пожалуй, следует с того, что отсутствовал я всего… «барабанная дробь»… две недели! Представляете? Каких-то две недели, Карл!

В том мире за это время прошло порядка четырёх месяцев. Выходит, соотношение… Соотношение, выходит, равно… Короче, если интересно, сами посчитаете, а мне не до этого.

* * *

Далее, что касается моего внезапного исчезновения. Никто из товарищей не поверил в то, что я тупо решил их кинуть. Абсолютно все были убеждены в вынужденной необходимости такого поступка.

Конечно, не обошлось без колкостей Нарва и гундежа Толбана, но в целом никто обо мне плохо не думал. Более того, они посчитали данное решение стратегически верным.

Ага, прям Гендальф Серый – я приду на пятый день с востока… О том, что от меня это особо не зависело, думаю, знать им не обязательно. Такое объяснить будет сложно. А так, в целом, действительно пошло во благо.

Едем дальше. Оказывается, в нашем полку прибыло, причём весьма неожиданным… неожиданной соратницей. Внезапно явившаяся на совет демонесса, разгневанная исчезновением возлюбленного, выяснив все нюансы, настоятельно «попросила» принять её в «клуб почитателей Морра».

Отказать ей не смогли. Узнаю свою милую. Ну а дальше события завертелись, словно сопля не ветру. На шестой день с момента моего исчезновения прогремел оглушающий раскат грома, грохот которого был слышен по всех уголках Адэлеона.

Та магическая стена, что являлась непреодолимой преградой на пути к Алтарю на вершине, дрогнула и пришла в движение, постепенно сужаясь. Инквизиция сразу выдвинулась в сторону пика Горы богов сразу с трёх направлений.

Два ударных кулака направились по суше, а третий и вовсе стал неожиданностью, поскольку все были убеждены в нашем неоспоримом превосходстве на морских просторах.

Однако, мало того, что инквизиторские шельмы втихую обзавестись собственным флотом, так они непостижимым образом умудрились заручиться поддержкой местных кракенов, что уже представляло серьёзную проблему.

* * *

Первое столкновение привело практически к безоговорочной победе нашей армии. Основной костяк Инквизиции был выведен из строя при помощи летающих бомб, изготовленных кузнецами тёмных гномов и песчаных орков.

Начинённые головами Па’Адл, способных пробить даже тяжёлые доспехи, они не оставили шанса противнику. Вдохновлённые успешной атакой наши войска перешли в активное наступление, дабы навсегда избавиться от Инквиции, но миг успеха был недолог.

Казалось, что разгром святош неминуем, но тут в игру вмешалась такая фигура, противопоставить силе которой оказалось просто нечего. Дами’Ург, осёдланный Самонием, был невосприимчив ни к какому из доступных видов урона.

Наступление захлебнулось, и инициатива была безвозвратно утрачена. В эту самую минуту остатки ударных флангов, возглавляемые Толбан со Слаадом и Тиграном с Каар Выхшем, держались из последних сил, накрыв остатки войск магическим щитом, который истощался с каждой последующей атакой Дами’Урга.

Аналогичный перелом произошёл и на море, где флот внезапно был атакован кракеном всея всех кракенов. Твариной просто немыслимых размеров и безразличной к пушечным выстрелам.

Таким образом, суша лишилась поддержки с воды, что автоматически вело к неминуемому поражению. И в данный момент Нарв вместе с Тиннером пытались всеми силами сохранить флот.

В общем, дела в данный момент шли не просто плохо, а кабздец как херово. Мы терпели поражение. Чтобы хоть как-то переломить ситуацию и попытаться спасти войска, Шеакан вместе с Хрызом Острозубым решил зайти с тыла.

Расчёт заключался во внезапном и мощном ударе, отвлекающем внимание на себя. Но и тут их поджидал неприятный сюрприз, в лице одного, но очень сильного и серьёзного противника.

* * *

– Это был необычный Пастырь, Морр, понимаешь? Инквизиция что-то сделала с ним. Как-то изменила его, усилила или ещё чего вытворила, не знаю. Могу утверждать лишь одно: такой противник нам оказался не по зубам. Мы же даже толком попасть по нему не смогли. Он просто появлялся и исчезал, вырезая всех без разбора. А те редкие моменты удачных атак не причиняли ему никакого вреда. Возникла неразбериха, и я приказал использовать свитки, но они не сработали. Он как-то блокировал их. В итоге пришлось рассредоточиться и отступать малыми группами. У меня даже сил не осталось сообщить, что наш отвлекающий манёвр провалился, да и восстановиться уже нечем. Всё израсходовал с этим Пастырем.

– Вот и оставляй вас одних после этого, – выдохнул я, офигевая от услышанного, – Держи. Что с Хрызом? – поинтересовался, протягивая ему эликсир, в эффективности которого в этом мире сомневаться не приходилось.

– О, вот за это отдельное спасибо! – схватив склянку, он в одно движение осушил содержимое, – Фух! Кажется, ему удалось уйти, сохранив большую часть воинов, пока Пастырь был занят нами. Смысла так нелепо терять отличных бойцов мы не видели.

Раны Шеакана начали затягиваться практически сразу. Да и цвет лица тут же обрёл естественный серый оттенок. Покрутив шеей, он запрокинул голову и прикрыл глаза на несколько секунд.

– Готово, – улыбнулся тот и пару раз зажмурился, – Теперь и остальные знают о твоём возвращении. И пусть нам не удалось отвлечь внимание противника на себя, эта весть поможет им продержаться значительно дольше.

– Да нет, друг мой, так дело не пойдёт. Нам не продержаться, нам победить необходимо. В конце концов, ведь именно с этой целью всё и затевалось.

– Извини, Морр, – тяжело вздохнул Шеакан, – Но мы исчерпали все свои ресурсы. Больше нам ставить нечего.

– Было нечего, – улыбнулся ему ответ и хлопнул по плечу, – Настал наш черёд неприятных сюрпризов. Так, где этот особенный Пастырь твой? – в этот момент со спины что-то шумно рассекло воздух и пахнуло опасностью, но не той, из-за которой стоило бы переживать. Посмотрев в глаза Шеакана, очень отчётливо прочитал в них следующий немой вопрос: Морр, ну ёб твою мать, тебя кто за язык тянул?

* * *

– За твоей спиной стоит, сука такая, – отозвался Шек, тяжело вздохнув, и потянул меч.

– Убери пока, ещё успеешь, – усмехнулся я, разворачиваясь к противнику, – Следующие выпады за мной. Здарова, псина инквизиторская! Не поверишь, но даже такую гниду, как ты, я тоже рад видеть. Я вообще всем гнидам рад. Пока ещё. Соскучился по вам, понимаешь?

– Отродье Тьмы вернулось? – поинтересовался Пастырь безэмоциональным голосом, – Что ж, оно даже к лучшему. С тебя всё началось, на тебе всё и закончится.

– Вот тут ты явно поспешила с выводами, шаболда самониевская. Да, слышал, ты, говно заморское, в себя поверило? Готов к полосе разочарований?

– Я благословлён богом Света. Я неуязвим, отродье, – произнеся это, он разжал ладони, и в них скользнуло два клинка, напоминающих римский гладиус. Только у этих лезвия мерцали ослепительно-белым светом. Честно, у меня даже не ёкнуло. Ну что он мне может сделать? Максиму оскорбить только.

Пастырь действительно оказался быстр. Пожалуй, ни один из моих противников ещё не двигался с такой скоростью. Правда, ему всё равно её не хватало. Я без особых проблем увидел смазанный силуэт и успел среагировать, полосонув плечевым лезвием и увернувшись от его выпада.

– И это всё? – разочарованно поинтересовался я, наблюдая за тем, как верхняя часть туловища начинает заваливаться назад, – А разговоров-то было…

– Наивный отпрыск Тьмы, – отозвался Пастырь, корпус которого начал возвращаться на прежнее место, моментально срастаясь, – Во мне сила самого бога! Тебе не причинить мне вреда. Тебе не победить. Я сокрушу тебя!

– Ух ты! – искренне восхитился, моментально окутываясь Тьмой, – Неужели достойный противник появился?

* * *

Увы, но на исходе первой минуты схватки, я всё же разочаровался в нём. Да, быстрый. Да, его руки и ноги, что успели по нескольку раз отделиться от тела, моментально прирастали обратно, но не более.

Никаких тебе хитрых или магических уловок, ни подлых приёмов. Ёпта, да о чём вообще говорить, если он так и смог даже поцарапать меня своими «заточками»? Ну что это такое, вас спрашиваю? Это уровень подготовки?

– Знаешь, – произнёс расстроенным голосом, без проблем уворачиваясь от очередного выпада Пастыря, – Я всё же поторопился с выводами. Во-первых, говно ты не заморское, а унылое. А во-вторых, противник из тебя, как пуля из того самого говна. Ещё и унылого к тому же.

Пастырь, хоть и не терял надежды «сокрушить» меня, усердно пыхтел, суетился, но преуспеть в этом, увы, никак не получалось. За старания ставим «четыре», а вот основная работа – полный неуд. Садись, не готов.

Так, оно, кончено, очень занимательно, но уже неинтересно. Тем более что там у меня «шведы Кемь взяли». Надо заканчивать. Потрошить его, судя по всему, занятие бессмысленное, поэтому зайдём с другой стороны.

– Всё, надоел упражняться тут, – произнёс я, опутывая того щупальцами, – Иди-ка сюда.

– Во имя Света, что ты делаешь? – на удивлённом лице Пастыря отобразились первые эмоции, а в голосе послышалась интонация, – Боги, ты же не отродье, ты и есть Тьма!

Цепной пёс инквизиции принялся биться и трястись, в тщетных попытках вырваться из пут, но безуспешно. В последний момент, когда я раскрыл пасть, полную острых клыков в два ряда, в его глазах, отражающих отблески голубого пламени, возникло осмысление и страх. Но было поздно.

Жадно впившись в его шею, полностью втянул в себя содержимое этой мерзостной «кожаной тары». Мгновение, и я откинул в сторону высушенный труп, полностью лишённый души, энергии своего бога, а заодно крови. Кхыть, тьфу!

* * *

– Шеакан? Ты чего завис? – обратился к товарищу, замершему с широко раскрытыми глазами, приоткрытым ртом и сжимающему рукоять меча так, что побелели пальцы, – Э, ты меч-то опусти, – нахмурился я, принимая естественный облик человека.

– А? О! Извини, Морр, – прикрыв рот, тот лихо убрал оружие в ножны, – Кажется, я слишком давно тебя не видел в деле. Знаешь, и предпочёл не видеть впредь. Ты стал не просто сильнее. Ты… короче, хорошо, что мы на одной стороне.

– Будет тебе, – отмахнулся в ответ, – Иди, обнимемся.

– В каком это смысле? – на лице данмера появился кривая усмешка, а сам он отступил на полшага, – Виделись же уже?

– Так, Шек! Хрена ты мне тут комедию ломаешь? Иди сюда, посмотрим, как дела у Нарва с Тиннером обстоят.

– А-а, в этом смысле? А свитка нет? Морр… прекрати!

Схватив его щупальцами, подтянул к себе, приобнял и перенёс на палубу Чёрной вдовы. Как только ноги коснулись её поверхности, быстро отпустил дрыгающегося данмера, а сам взмыл в небо, чтобы оценить масштаб трагедии.

Море буквально кипело. До меня даже не сразу дошло, что то светлое, огромное пятно находится под водой, а не на его поверхности, и является телом кракена просто охренительных размеров.

Его здоровенные щупальца удерживали вырывающегося Леви’Афана, отчего волнение стояло на все двенадцать баллов по шкале Бофорта. Суда, включая флагман, мотыляло на волнах, как сраный веник на продоле, но они держались и вели непрерывный огонь из пушек.

Помимо основного и охеревшего противника, море также кишело кракенами «обычных» размеров. И если крушить «мелочь» особо труда не составляло, то с долбанным «рейд боссом» дела обстояли крайне плачевно.

Ядра просто прилипали к мясистому и упругому телу, а затем отваливались, уходя на дно. Пробивала плоть лишь Вдова, но жуткая тварь даже не замечала урона. Вот и оставляй их одних после этого – подумал в очередной раз.

Однако то, как эта «головоногая жертва радиации» обходилась с морских демоном и хозяином морей, возмутило меня до состояния нецензурного негодования. Что за херня здесь происходит?!

* * *

На какой-то миг я всё же завис, соображая, как лучше подступиться к такой жирной «жопе» так, чтобы исполнить роль «вежливого лося» без прелюдий и предварительных ласк.

Затем посмотрел в глаза Леви’Афана, наполненные разрывающей его изнутри яростью, и решение пришло само. Не стоит лишать морского демона возможности поквитаться с обидчиком.

Вытянув из рюкзака голову королевы Па’Адл, вошёл в пике. Стоило ей только скрыться с чавкающим звуком в мясистой плоти папы-кракена (Возможно и мамы, я там особо никуда не заглядывал. Да и не знал, куда смотреть, если честно), как по телу пробежала судорога, и тварь замерла.

Леви’Афан тут же выскользнул из цепких объятий и принялся рвать на куски зарвавшегося головонога-переростка. Демон не особо-то уступал в размерах этой щупальцевидной херне, но масса и количество конечностей порой решает многое.

В итоге морской демон схватил дерзкую падлу и поволок «куда-то в уголок». На дно потянул в смысле. Учитывая, что состояние Па’Адлового паралича не лишало чувствительности, его участи не позавидуешь.

Море начало сразу затихать, и флот принялся долбить «мелочь» более прицельно, вынуждая кракенов отказаться от притязаний на преимущество. Так, тут, судя по всему, мы порядок навели, значит, пора бы встретиться с действительно «финальным боссом».

Сделав круг над Чёрной вдовой, помахал рукой улыбающимся Нарву с Тиннером, хмурому Шеакану, который решил повыпендриваться, продолжая ломать комедию трёх актах, и устремился к чернеющему вдалеке Пику.

Через несколько метров до меня дошла тупость траты времени на такой, пусть и любимый, способ передвижения, и я просто «прыгнул» вперёд, вмиг оказавшись у подножия горы Богов. Картина, представшая перед глазами, выглядела крайне паскудно.

* * *

Сама преграда, препятствующая доступу к Алтарю, сузилась до нескольких метров и вот-вот должна была схлопнуться. А у подножия творилось форменное безобразие, неспособное вместиться ни в одни ворота. По крайней мере цензурно.

Оба фланга, под предводительством Толбана со Слаадом и Тиграна с Каар Выхшем, накрытые огромным магическим щитом, находились в плотном окружении войск противника, только и ждущих, когда падёт защита.

В это время над ними наворачивал круги Дами’Ург на огромной шее которого восседал лядский Самоний. С каждым заходом громадный ящер извергал необычное пламя, словно переплетённое из синих, белых, коричневых, красных и зелёных оттенков, которое, ударяя в магический щит, расходилась в стороны, истощая защиту.

И тут мой взор зацепился за лежащего в стороне демона, напоминающего огромную жабу с крыльями. Внутри возникло противное ноющее чувство и начала образовываться пустота, жадно пожирающая нутро.

Нет-нет-нет! Не может быть! Этого просто не может быть! В мгновение ока очутился рядом с бездыханным телом Ла’Амии, покрытым множеством глубоких ран. Подкатил такой ком к горлу, что вовек не сглотнёшь.

Дрожащей рукой я коснулся её и внезапно почувствовал, что внутри ещё теплилась жизнь. Да, мать вашу! Жива! Жива моя маленькая демонесса. Потерпи, милая, сейчас полегчает.

Стоило только «вдохнув» в неё энергию душ, как раны тут же начали затягиваться. Вот и замечательно, вот и хорошо. «Распоров» пространство, аккуратно перенёс щупальцами бездыханное тело Ла’Амии в Сумеречную границу миров.

– Полежи пока здесь, милая. Отдохни, – прошептал я, закрывая проход, – А я тут внесу ясность некоторым папуасам, охеревшим до состояния полной бессознательности.

* * *

Пора явить себя миру во всей своей Истинной мощи. К слову, моё появление не осталось незамеченным, и ко мне уже приближался осёдланный ящер, позабывший о своём Истинном предназначении. Но ничего, напомним.

– Я знал, что ты вернёшься, отребье Тьмы. Ты станешь главным блюдом этого стола. Но сперва, ты узришь, как погибнут все те идиоты, что решили примкнуть к тебе. Прежде чем сдохнуть самому, ты станешь свидетелем их гибели!

Слабое сияние, исходящее от Самония и ящера, а также затуманенный взгляд обоих, свидетельствовали об их одержимости, что их воля была подавлена какой-то другой сущностью. Как интересно. Что-то напоминает и, полагаю, безликий тут вообще не при делах.

– Кто ты, мразота? – спросил я, пристально глядя в глаза Самония.

– Я? – изумился он, – Верховный жрец святой Инквизиции! Да я и есть инквизиция! Я…

– Говорливая херня! – резко перебил его, – Я ни к тебе обращаюсь, чмо пархатое. Раскукарекался тут. Так кто же ты, опоссум недоношенный? Явишь себя, или ссышь? Прямо в Самония, хех! – хмыкнул я, довольный собственной шуткой.

– Как ты смеешь, червь! – прогрохотал басистый голос, – Ты! Никчёмное создание, пыль под ногами богов! Ты…

– Дам тебе сейчас кабзды! Так ты бог, что ли? Всегда считал, что вы все ссыкуны заднеприводные, а тут, смотри-ка, ферзь какой нарисовался, хрен сотрёшь.

– Жалкое ничтожество! Отребье никчёмной Тьмы! – а вот это прозвучало обидно, – Ты даже представить себе не можешь, что я с тобой сделаю! – у меня аж уши заложило, так он напрягался.

– Да захлопнись ты уже, харе глотку драть. Тебя самого сейчас глоткой сделают, ты просто пока ещё не всасываешь ситуацию. Надо же, божество, – усмехнулся я, – А мы на безликого бочку катили…

– Безликий? Ха-ха! Он лишь пешка! Марионетка, которая отвлекла вас, слепцы, и позволила мне полностью переместиться сюда. Сюда! Где нет равных моей силе! Впредь все будут поклоняться лишь одному богу. Настоящему! Единственному, достойного этого!

* * *

– Ну да, ну да, – вздохнул я, кивая в ответ, – Очередное недобожество, поверившее в своё божественное предназначение. Алё, проснись, ты обосрался! Ты просто фуфел энергетический, мутный сгусток на занавеске, случайно вскормленный лжеверой невежд, позабывших своих Истинных создателей. Но ничего, я здесь именно затем, чтобы освежить память, да и от таких, как ты, избавиться.

– Что?! – взревела сущность, и в воздухе, который принялся вибрировать, запахло озоном. О, чую, быть грозе – улыбнулся я про себя. Вот ты и вылез на поверхность глист анальный. Сейчас-то мы тебя и прихватим за все твои божественные органы.

– Ты зарвался, человечишка! Какой бы бог ни покровительствовал тебе, его здесь нет! И твоё смертное тело лишь в моей власти! – снова взревел голос, исходящий буквально отовсюду.

– А вот тут-то оговорочка по Фрейду, псина поднебесная. Ты будешь неприятно удивлён, но из нас двоих, смертный здесь только ты! – мои глаза вспыхнули голубым пламенем, а тело, окутываемое Тьмой, принялось разрастаться.

Всё, вот теперь можно было спокойно принимать «пациента», который обозначился со всех сторон и стал отчётливо «виден». Разбушевавшееся недобожество проявило себя и полностью раскрыло.

Мне просто надо было понять, кого именно выковыривать из тела Инквизитора. «Увидеть», за что хватать «бунтаря небесного». Не шарить же внутри Самония вслепую, в надежде нащупать «рака под корягой»?

– Что происходит? – опа, а в голосе-то появилась тень беспокойства.

– Иди сюда! – щупальца вонзились в тело Самония и потянули наружу трепыхающийся сгусток белёсой материи, – Херня амбициозная.

* * *

«Жуткий» голос тут же заткнулся. Видимо, само по себе божество было молчаливым. Возможно, даже немного стеснительным, но всё же охеревшим в край. А ещё, оно явно не ожидало ничего подобного.

Сперва «мутный сгусток» попытался просто вырваться, но осознав тщетность усилий, перешёл в «атаку». Предпринял попытку подавить сознание, но в очередной раз лишь жидко обгадился.

Затем на меня обрушился столб ослепительного света, и камни вокруг начали трескаться и рассыпаться, но только они. Мне же с этих «солнечных ванн» ни холодно ни жарко не стало.

Осознав, что по божественным ляжкам вновь потекло жидкое, в небо взметнулось множество извивающихся лучей яркого света, которые, достигнув какой-то предельной точки, разом устремились в меня. Разгон брали, что ли?

Так или иначе, но и этот финт покрылся жижеобразным калом. Лучи просто увязли в моём теле, не причинив никакого вреда. Жуткая лошара. Помню, как горело и пекло внутри от аналогичного выпада той херни, что как-то призвал одержимый жрец в храме Цепесшей. А это что? Предварительные ласки?

Сущность попыталась выдернуть свои светящиеся отростки из моего тела, но не вышло. Она принялась метаться из стороны в сторону, словно хитрожопая лиса, угодившая в силки.

Надеюсь, «лапу отгрызать» себе не станет? Впрочем, проверять и ждать смысла не видел. Мне оставалось лишь начать втягивать в себя источник Света, поглощая энергию, силу и его самого. Ням!

Магия Света, как и Тьмы, не могла причинить вреда Истинному. Это просто надо знать. Я вот, к примеру, знал. А невежды вечно шишки набивали на своих ошибках, но когда это их останавливало?

* * *

Втянув внутрь «божественную вермишель», развернулся к зависшим в беспамятстве ящеру с Самонием. За происходящим, с онемевшими лицами, со стороны молча и «дружно» наблюдали оставшиеся войска Света и Тьмы.

Кажется, спроси у них в тот момент, что они тут делают, никто и не вспомнил бы сразу. Оно и понятно: не каждый день видишь, как богов, словно спагетти с тарелки, втягивает в себя «человек».

Разморозка оказалась недолгой. Через несколько секунд в глазах ящера, вяло махавшего крыльями всё это время, и Самония появилось осмысление. При этом свечение, прежде исходящее от обоих, исчезло.

– Ты?! – воскликнул Инквизитор, когда, наконец, смог на мне сфокусироваться. Ну охренеть, успел позабыть, что виделись?

– Во имя Тьмы, давай опустим повторение нашего диалога, – Самоний нахмурился, явно пытаясь понять, о чём идёт речь, но не сдюжил, – У меня к тебе лишь один вопрос, шельма опороченная, как ты смог подавить волю Дами’Урга?

– Подавить? Ха-ха! Да я вдохнул в него жизнь! Возродил его! Сила, сокрытая в Пастырях, смогла его воскресить! Теперь он только мой! И слушает только меня! Верховного Жреца святой Инквизиции! – Тьма, ну просил же не повторяться, идиота. Просто, когда наблюдаешь подобный пафос во второй раз, он начинает откровенно раздражать. Ладно.

Так вот в чём дело. Выходит, Инквизитор принёс в жертву своих Пастырей, чтобы пробудить древние кости? Сам спокойно жить не может, так ещё и другим покоя не даёт? Придурок даже не ведает, в кого жизнь-то вдохнул, видимо.

* * *

Ящер грузно опустился на землю, отчего та ощутимо дрогнула, и низко наклонил огромную голову, замерев буквально в нескольких метрах от меня. Внезапно подумалось, что я мог бы запросто к нему в ноздрю влезть.

– Узри мою силу, отродье Тьмы! Ха-ха! – воскликнул сорвавшимся голосом Инквизитор и принялся смеяться, хрен пойми с чего.

– Что, твой покой потревожили? – обратился к ящеру, игнорируя «силу» Самония. В ответ он зашипел и показал клыки, превышающие мой рост.

– Ха-ха! – не унимался идиот в рясе, – Он слушает только меня!

– Он просто забыл, кем является, да? – снова обратился к Дами’Ургу, – Ке’Интх Шава’Алс Воо’Арахсш, ведь так? – голова Дами’Урга чуть дрогнула, и он прищурил глаза, – Мир давно сотворён, ты заслужил покой. Что касается Бытия, то я как раз и пришёл за тем, чтобы восстановить Равновесие. Хазо’Ум Теей’Имсс Фосса’Ардш, понимаешь? – в этот раз ящер отчётливо кивнул громадной головой и склонил её ниже, признавая меня.

Вот и замечательно, что и требовалось доказать. Дами’Ург – не что иное, как проекция Мироздания, но по непонятным причинам, оставшаяся в Адэлеоне в качестве археологического достояния.

Я ещё тогда уловил связь между ними, но окончательно убедился только сейчас, когда почувствовал в ящере что-то родное и близкое. Правда, не совсем понятно, как этот «палеонтолог» в рясе умудрился отыскать его и воскресить. Но да хрен с ним.

– Что происходит?! – заверещал Самоний, завидев изменения в поведении ящера, – Уснул ты, что ли? – принялся он долбить пятками по его шее, – Я приказываю тебе!

– Заткни пасть! – рявкнул ему в ответ, – Шлюхами своими командовать будешь, потаскуха привокзальная, а до этого уровня ниппель ещё не вырос. Шейд’Аахшс, ты готов? – обратился к ящеру. В ответ тот полностью положил голову на землю, закрыл глаза и тяжело вздохнул. Устал, бедный.

* * *

Выпустив щупальца, вонзил их в тело ящера и принялся вытягивать и него четыре пульсирующих энергетических сгустка, пропитанных демонической сущностью. Вот они – Пастыри.

Такие извивающиеся, такие живые, очищенные от кожаной оболочки и… такие аппетитные. Стоило только поглотить их, как тело Дами’Урга принялось рассыпаться, словно было вылеплено из мельчайшего песка.

– Что ты наделала, тварь? – подняв кулаки кверху, заверещал Самоний так, что аж вены вздулись на шее, а харя покраснела. Так и до обнимашек с Кондратием недалеко, – Тебе не победить в любом случае!

– Да как бы всё, калька туалетная, угомонись, – усмехнулся, наблюдая за его перекошенным от злости лицом, – Что ты забыл на Пике без своего бога? Ты ведь должен чувствовать, что его больше нет? Кончился ваш «шоколадный фонтан», всё. Нет в тебе силы, способной противостоять Тьме, да и не было никогда, если честно. Что ты сделаешь? Укусишь меня?

– О-о! Вот тут-то ты ошибаешься, – скривился он и громко хлопнул над головой руками. От него начала расходиться волна ядовито-зелёного света, которая тут же устремилась ему за спину, окутывая собой армию Света, – У меня для тебя небольшой сюрприз приготовлен, – хмыкнул тот, извлекая из-за спины здоровенный молот на длинной рукояти, объятый тем же свечением, что вспыхнуло у него в глазах, – Кем бы ни был, тебе не выстоять перед армией бессмертных!

– Кого? Аха-ха! – не выдержал я, – Тоже мне, Зловещие мертвецы часть третья. Армия Тьмы, блин. Думаешь, если демону под хвост дал, то сразу неуязвимым стал? Такой ты ишак, оказывается.

Так или иначе, а его армия «зелёных» стремительно приближалась, и кого там только не было. Разве что Па’Адл и хибиистисов. Маги, воины, эльфы, гномы, люди, зверолюди и даже небольшой пятак ходячих деревьев. Ассорти «святое».

Самоний наклонил чуть назад голову, убедился в приближении разношёрстного табуна, перехватил поудобнее молот и двинулся в мою сторону, раскачивая оружие, словно маятник.

– Уф, какой вояка грозный. До вас, идиотов, так и не дошло, видимо, что нет в этом мире силы, способной противостоять той, что называется Истинной? Армия, говоришь? Сейчас я явлю тебе армию действительно бессмертных. Точнее, уже мёртвых. Павших от моих рук. Идэ’Ин Хаа’Рд, Дых’Эндэ Ирты’Шеин, Инквизитор!

* * *

Глаза вспыхнули с новой силой, а тело окутала густая, непроглядная Тьма. Выпустив когти, вонзил их в себя и принялся разводить руки в стороны, вскрывая грудную клетку и заливаясь смехом, от которого кровь стыла в жилах.

Самоний замер, пытаясь срастить, что же именно удумал его противник – самоубиться или же перейти в атаку? Когда же до него дошла суть происходящего, щемиться было поздно, да и некуда. Из меня волной Тьмы хлынули мои души.

Сплошной поток чёрной как смоль субстанции, принялся расходиться в стороны, обступив Инквизитора. Силуэты существ выглядели достаточно жутко – горящие голубым пламенем глаза, полные ярости, и тела, словно их облили расплавленным битумом.

Люди, орки, звери… даже Луговые зайцы, которые выглядели не менее жутко, чем те же драконы, внушали ужас и страх. Лишённые тел и с помутневшим рассудком, они жаждали той же участи всем, в чьих жилах ещё текла тёплая кровь, а в груди билось сердце.

Они нещадно сметали противника, разрывали того на куски и поглощали души, продолжая насыщать меня. Под каким бы «бафом» не были воины святош, но здраво мыслить те не разучились, и настолько в себя поверить не успели.

Развернувшись, хвалёная армия Инквизитора, пока тот замер, окружённый Тьмой, принялась разбегаться, бросая оружие и истошно вопя. Вот только бегать от смерти глупо. Всё равно умрёшь, правда, уставшим. Да и от Стихии не скрыться, не убежать. Тем более Истинной.

Уйти не удалось никому. Тьма настигла и поглотила всех. Обрулив моих перепуганных соратников, чей магический щит давно истощился, души устремились обратно. В мрачную обитель Жнеца Истинной Тьмы. На своё место. В свою конуру.

* * *

– Во имя богов, что ты такое? – произнёс Инквизитор, опуская молот, хотя пакостный огонёк в его глазах продолжал светиться.

– Знаешь, это единственный правильный вопрос от тебя за всё время, – ответил ему, вновь принимая человеческий облик, – Правда, задан он слишком поздно. В самом конце финала, когда ответ на него уже ничего не изменит. Ты ведь никогда не смиришься с поражением, так? – усмехнулся я, – Думаю, это наказание для тебя станет куда страшнее смерти. Я лишаю тебя твоей магической силы навсегда. Отныне ты даже воздух ею испортить не сможешь, разве только собственными усилиями.

– Ты не можешь! Это невозможно! – именно в тот момент на лице Инквизитора появился настоящий страх, и это было сродни глотку холодного пива душным вечером после тяжёлой рабочей недели.

– Когда знаешь, Как устроен не только этот мир, но и другие, нет практически ничего невозможного, – хмыкнул в ответ, и в то же мгновение вытянул из него всю магическую энергию с её мерзостной жилкой, а также с той говённой сущностью, что поселилась в нём. Всё. Некогда великий Инквизитор превратился просто в мешок с костями и мясом, неспособный даже разжечь костёр без огнива, – Принимай себя новым и живи с этим.

– Аы-ы-ы-ы! – завыл Самоний и попытался поднять молот, но не смог, сил не хватило. Затем он принялся крючить пальцы, но ничего, кроме причудливых фигурок из них, у него не вышло. Выхватив какой-то свиток, разорвал его трясущимися руками, но и тут ничего не произошло. Обнулили, так обнулили, – Ы-ы-ы! – снова завыл он и кинулся на меня, выхватив кинжал.

Я даже позволил обломать об себя клинок, прежде чем отпнул того подстачником под дряблый зад. Что может быть хуже этого? Даже представить себе не могу. Теперь только в запой, а потом в петлю.

– А ну-ка, стой! – подтянув к себе Инквизитора, вывел у того на лбу свою печать, на что тот даже не сопротивлялся, а затем отвесил очередного поджопника, придав ускорение. Вот теперь пусть валит на все четыре стороны.

И Самоний побрёл прямо, свесил голову и не разбирая дороги. Жалость-то какая. Развернувшись, расправил крылья и устремился к Алтарю на Пике горы Богов, дабы завершить начатое и окончательно поставить точку в своей миссии. В Адэлеоне...

Конец.

Эпилог

Когда мир утонул во Тьме, погрузившись в звенящую тишину, сперва подумал, что меня где-то жестоко обманули, и я только что своими руками угробил его, пойдя на поводу и без того сомнительных персонажей.

Однако в тот момент, когда эта мысль начала крепнуть и закаляться печи поднимающейся паники, небо разорвал ослепительный луч. Ударив в Алтарь, он устремился ввысь столбом Света, который практически сразу разлетелся в стороны, разгоняя Тьму.

Минута-другая, и над головой засияло яркое адэлеоновское солнце на голубом небосводе. В тот же момент пространство вокруг принялось вибрировать, словно нечто могущественное пыталось прорваться через плотную материю.

Кажется, кто-то пришёл в себя и впал в крайне агрессивную форму негодования. Надо подготовиться. Сделав два глубоких вдоха, нацепил улыбку идиота, который не при делах, налицо и разорвал границу миров.

– У-у-у! – послышалось оттуда, – На куски порву! Кто это сделал?! Кто… Милый!!! – меня бесцеремонно сбила с ног демонесса, повалила на землю и принялась покрывать лицо поцелуями своих нежных и чувственных губ, – Ты вернулся! Вернулся!

– Аха-ха! – рассмеялся я, смахнул выступившие слёзы (Тряпка сентиментальная) и заключил её в свои объятия, – Я не мог тебя подвести, милая, ведь ты в меня верила, а я тебе обещал, что не оставлю тебя…

– У меня есть одна новость, – она немного отстранилась, и пристально посмотрел в глаза. Лицо у неё было очень серьёзным, – Даже не знаю, как это назвать… Да и как такое возможно, не понимаю… В общем…

– Только не говори, что у нас будет ребёнок? – аж приподнялся на локте.

– Что значит «только не говори»? – глаза её мигом вспыхнули, – Скажи ещё, ты здесь ни при чём! – прищурилась она.

– Хо-хо, полегче, милая! – пришлось поднять обе руки вверх, – Я же не говорил, что не рад этому? Просто это… как-то очень неожиданно, что ли. Ты действительно беременна?

– Действительно, – буркнула она, надув губы.

– Эй! Ты чего! Это просто замечательная новость! Хватит дуться! Слышишь?

– Ах, милый, – она посмотрела на меня встревоженными глазами, – Всё очень непросто…

* * *

Проблема действительно имелась, и довольно серьёзная. Мир демонов просто не мог принять такого. Это противоречило их природе. С момента рождения и до самого совершеннолетия ребёнок становился объектов охоты.

На моё предложение решить вопрос ещё до рождения, правда, чуть радикально, она отреагировала резким категорическим протестом и возмущением. Мол, нельзя винить кого-то за инстинкты, которым тот не может сопротивляться.

Как по мне, аргумент довольно сомнительный, можно и поспорить, но не с Ла’Амией. Хотя, если честно, очень хотелось. Просто не мог понять, почему того, кто не в состоянии противостоять своей естественной сущности в желании убить моё дитя, не могу убить я? Очень даже могу. Да и сущность моя такова.

– Что же нам делать, милый?

– Ждать появления на свет нашего маленького демонёнка, что ж ещё, – улыбнулся ей, целуя в губы.

– Ты можешь хоть иногда быть серьёзным?

– Тебе напомнить, когда я им бываю?

– Дурак! – улыбнулась она в ответ. Ну, наконец-то, – Как нам оградить его от мира, полного демонов?

– Ну… – потянулся я до хруста в суставах, – Вообще есть одно место, свободное от подобных предрассудков и сущностей. Сам там вырос, между прочим.

– Ты предлагаешь… оставить нашего малыша за Гранью? Но кто там присмотрит за ним?

– О, милая моя Ла’Амия, – обняв за плечи, прижал её к себе, – За ним присмотрит самая внимательная и заботливая няня во всех возможных мирах – Истинная Тьма…

* * *

Нападение на следственный отдел, где Морр применил «Светлячок», привело к тому, что были уничтожены абсолютно все материалы и вещественные доказательства, собранные в отношении бывшего следователя Серова.

Шапки полетели как в местной пожарной части, откуда своевременно не смогли выдвинуться расчёты, по причине внезапной неисправности спецтранспорта, так и в следственном отделе, где личный состав пренебрёг требованиями, не убрав документы в сейф.

Следователь Алексей, который по непонятным причинам проникся произошедшей ситуацией, незаметно запустил на сервер главного управления вирус, который принялся уничтожать и искажать всю имеющуюся информацию по Серову.

К тому моменту выявления этого и уничтожению вируса, понять, что является истиной, а что нет, стало практически невозможно. Данный случай послужил причиной передвижек на самых высоких постах.

Не менее удивительным оказался тот факт, что Унт, Кирилл и Мефодий возродились в Новачах. Как такое стало возможным, одной только Тьме известно. Так или иначе, всех троих ждала новая жизнь, полная приключений.

Для Морра же наступило столь долгожданное время для передышки и отдыха. До появления на свет чада было достаточно времени, чтобы успеть насладиться спокойствием.

Для возвращения же в другой мир должен минуть минимум десяток лет, чтобы поднятая им пыль действительно осела. Но на это счёт у него появились кое-какие соображения, связанные с делегированием Истинных полномочий.

Но это всё потом, не сейчас и даже не завтра. А пока – просто жизнь в лучшем мире и покой…