Отметчик и разносчица

Махапский друг

Часть третья

1

Космическая орбитальная станция махапской военной разведки с логотипом «ИКБ», мигая габаритными огнями, выплюнула в разряженное пространство маленький одноместный звездолёт марки «прилипун». Челнок быстро разогнался до скорости света и моментально исчез в космическом вакууме.

Инспектор по особо важным делам Стокар Ангивекстор, сжимая штурвал, слушал лёгкую музыку и посматривал на бортовой навигатор. Срочный вызов шефа на секретное совещание в штаб ГРУ заставил успешного аналитика быстро собраться и покинуть диспетчерский цех. В нагрудном кармане умного комбинезона лежала «флэшка» с записью посещения звездолёта с музыкальными символами и все последующие разговоры беглецов. Через двадцать минут полёта прилипун перешёл в режим экстренного торможения, сделал лёгкий дрифт влево, изменил курс на 90 градусов и пошел на посадку.

Искусственный спутник планеты Хап встретил разведчика унылым безжизненным ландшафтом. Стокар видел эту маскировку не один раз. И сейчас серые горные кряжи и чёрные утёсы не вызвали в душе махапа с натренированной и устойчивой психикой никаких эмоций. Он равнодушно направил прилипун в узкий каньон, скользя на малой скорости над каменистой поверхностью. С высоты двух километров хорошо было видно старое извилистое русло безымянной реки, уходящее в плотный мрак высокого каньона.

Как только челнок окунулся в темень ущелья, Стокар сбавил скорость и включил освещение. Через пять минут полёта ущелье пошло на расширение. Дальний свет фар хорошо освещал путь. Скоро взору инспектора открылась парковочная площадка – огромных размеров диск с габаритными огнями по периметру. Челнок плавно опустился в центр круга и прилип к металлической поверхности. Стокар набрал секретный код пропуска. Диск медленно завращался и стал опускаться вниз.

Инспектора встретил дежурный. Стокар быстро прошел идентификацию: прислонил к сенсорному экрану ладонь и, раздвинув пальцами верхнее и нижнее веки, показал в объектив камеры глаз. Тут же загорелась зелёная лампочка, и раздвинулся турникет. Разведчик быстро зашагал по коридору, на ходу приветствуя знакомых коллег и соратников.

Вот и кабинет шефа. Стокар, не мешкая, постучал костяшками пальцев в пуленепробиваемое дверное покрытие и решительно зашёл внутрь. Зорлиц был один. Он приветливо кивнул и жестом предложил подчинённому сесть в кресло. Стокар достал из кармана флэшку и положил на стол шефу.

- Спасибо. Обязательно послушаю еще раз, но позже, - улыбнулся начальник. Только вблизи Стокар заметил, каким уставшим было лицо генерала. – Совещание уже закончилось. Я специально всех отпустил, чтобы нам не мешали. Разговор будет длинным, очень важным и особо секретным. Но сперва скажи, ты активировал жучок в ухе землянина?

- Да, - Стокар провёл пальцем по щеке и ткнул себя в бровь. – Жучок отпочкуется в течение часа после того, как будет обнаружен. Нано микрофон переместится в лобовую часть и заякорится в гипофизе совести, надёжно защищённый от пеленга правой надбровной костью. Практически неуязвим.

- Это хорошо, - отозвался Зорлиц. – Значит, подстраховались. Землянин нам еще, ой, как нужен. Кстати, насчёт гипофиза совести. Твои снимки я отправлял на экспертизу на самый верх, - шеф показал пальцем в потолок. – Сам Пицкразоц смотрел доброкачественную опухоль Марка, этот феномен, и дал подробный отчёт. В общем, наш землянин обладает уникальной способностью подчинять своей воле действие молмутской назюбоки. Она его просто не возьмёт. Крепкий орешек этот Марк. Впрочем, как и все земляне. До недавнего времени я думал, что мы одни такие, что наша махапская раса самая волевая, редкая, избранная. Я думал, что наш гипофиз совести, эта железа, генерирующая добрые помыслы – пик совершенства, был уверен, что размеры нашего празиса самые большие. Но теперь есть земляне. У Марка гипофиз лишь на одну десятую в объёме меньше нашего. К примеру у вайваев размер празиса в пять раз меньше чем у нас. Они, как дети малые, ей богу, - шеф хохотнул, - знаний ноль, а любопытства – выше крыши. И не умеют с огнём бороться огнём, поворачивать на 360 градусов злую энергию. Извини, отвлёкся. Доброй должно быть с кулаками.

Стокар принял меморандум. В правом верхнем углу папки стоял гриф «совершенно секретно» высшей категории. В центре маячила большая буква «О» во второй степени. И больше ничего не было. Инспектор посмотрел на шефа:

- Как это понимать?

- Как хочешь, так и понимай, - шеф устало брызнул смехом и хлопнул сотрудника по плечу. – Что тут понимать? Операция под кодовым названием – «освобождение». Всё ясно?

- Кто в помощниках?

- Команду возьмёшь старую, проверенную: Мялер, Бялер, Вирзус, Мирзус…э…кто там еще?

- Стэчус и Гревер, - Стокар помог шефу.

- Да, точно, шесть человек. Ты – седьмой. И смотри, даже в ИКБ никто не должен знать о ходе и результатах операции. Будете базироваться на конспиративной семиместной разведстанции нового поколения марки «Следопыт». Связь только со мной. Силовую завершающую часть операции возглавит генерал Крепсон. Но это потом, а сейчас слушай внимательно. Начну издалека, чтобы тебе в дальнейшем было легче координировать действия землянина. Сейчас ты узнаешь великую тайну, - Зорлиц с улыбкой на устах заговорщически подмигнул сотруднику. Стокар не удивился. В этом не было легкомысленности. Он давно привык к стилю начальника разбавлять серьёзность разговора юмором и остротами. – У нас в ближайшем окружении Плеширея есть свой спящий агент. И, как ты думаешь, кто? – шеф пытливо, не убирая улыбки с лица, смотрел на собеседника.

Стокар ляпнул наобум:

- Ну, не знаю. Наверно, кто-нибудь из гарема коменданта.

- Очень тепло. А точнее?

- Не знаю. Может, кто-нибудь из жен или из генералов? Хотя друзей среди вояк у коменданта нет. Остаются жены.

- Правильно! Угадал, - Зорлиц довольно хлопнул Стокара по плечу. – Дальше давай.

Инспектор напряг аналитический отдел мозга и предположил, чувствуя, как вспотели ладони:

- Думаю, что это Сукла в образе стюардессы космических авиалиний. Она может быть полезней всего, раз это касается Марка.

- Молодец, Стокар! Так и есть, - шеф еще сильнее хлопнул разведчика по плечу. – Ты уже, конечно, догадался из прослушки, когда она кричала молмутские заклинания на снятие блокировки, что вся база данных старой шпионки перекочевала в молодое тело новой разносчицы. Но есть у молмутки в душевных потёмках одна крепкая дверь, за которую она еще не заглядывала. Бьётся головой, толкает плечом, но тщетно. Смотрит в замочную скважину, но там кромешная тьма.

Зорлиц налил себе в стакан минералки и заходил по кабинету:

- Когда-то очень давно, это была моя первая большая операция, меня внедрили через передовую к молмутам. Был загримирован так, что родная мама при всём желании не смогла бы узнать. На поле боя занял место погибшего молмутского боевика, приняв его облик. Сходство было стопроцентным. Сукла тогда уже училась в разведшколе и встречалась с укисракским отпрыском. На этом участке фронта она проходила практику по санитарному делу. У нее на маршруте оказался я – слегка контуженный и тяжелораненый рядовой боец. Контузия была выбрана не случайно. Всего полчаса отсутствовал мёртвый солдат. За это время нам нужно было изготовить маску лица, нанести татуировки и вывернуть все его карманы, чтобы изучить содержимое. Но кроме личного жетона, пачки сигарет и зажигалки там ничего не было. Пришлось сыграть на полную амнезию и пожертвовать половым органом.

Стокар вопросительно посмотрел на шефа. Зорлиц понял намёк:

- Да, голубчик, на что только не пойдёшь ради общего дела. Потом, конечно, когда вернулся с задания, мне наши доблестные нейрохирурги всё восстановили. Так, вот, Сукла не могла пройти мимо меня. В грохоте канонады она услышала мой душераздирающий крик и бросилась на помощь. Первый раз девушка увидела такое ранение и столько крови. Мои штаны были разорваны, член наполовину срезан якобы осколком снаряда, а кровь хлестала как из брандспойта. Санитарка взяла себя в руки и быстро приступила к оказанию медицинской помощи. Она отыскала отхваченную часть члена и поместила в морозильный контейнер. Затем тщательно забинтовала рану, влупила обезболивающий укол и потащила меня в тыл, приговаривая: «Терпи, чертила, машидом будешь! – она плакала от бессилия и кричала в гневе – Не ори, ты же молмут! Хватит скулить! – Сукла пыталась утешить меня словами – Не канючь, боец, твой писюн в заморозке. Врачи заштопают – будет как новенький. Еще морщёкишей наклепаешь целый батальон на славу нации!»

Так я попал в военный госпиталь и сразу лёг под скальпель хирурга. Сукла на удивление была рядом, наблюдала за ходом операции, много курила, гладила меня по голове и подбадривала. Я пытался шутить. Наркоз был местным. Когда был сделан последний стежок и врач, промочив салфеткой лоб, объявил: «Операция прошла отлично», Сукла поцеловала меня в лоб и удалилась, пообещав навестить. Но скоро она сама попала на больничную койку с переломом челюсти. Плеширей постарался. Мы встретились с ней в госпитале, как старые друзья, обнялись и поцеловались. Вернее, я поцеловал, так как ее челюсть была на скобах и крепко замотана бинтом, а под марлей отливала синевой большая гематома. Сукла написала мелом на дощечке, которая висела на груди: «Как твой писюн?» Я ответил: «Хорошо. Идёт на поправку». Она снова взяла мел и накарябала: «Я проверю». И она проверила! Проверила прямо в больнице. Молмутка взяла меня за руку и повела больничными коридорами. Мы долго искали место, где можно уединиться. Наконец в кладовке с бельём она отдалась мне от обиды и злости на виновника своей травмы. Но сначала девушка долго гладила мой член и рассматривала шрамы. Боли уже не было. Наоборот, швы сильно чесались, а зуд вызывал щекотку. Опухоль еще не спала, и размер Суклу приятно удивил. Шов по всей окружности стал красным и твердым, как уплотнительное кольцо на шланге. Чем дольше Сукла водила пальцем по этому «обручу», тем чаще становилось ее дыхание. Это кольцо и довело сексопильную молмутку до исступления. Только скобы на ее челюсти не дали мне оглохнуть от женского крика. Шрамы от ногтей Суклы до сих пор ношу на спине. Во время оргазма она заскрипела зубами и стон подавила в себе. Я быстро произнёс код. Дело было сделано, всё прошло, как по маслу, - Зорлиц отпил из стакана. – Ты же знаешь, что поставить блокировку и занести код на активацию, словом, оставить у нее в голове дубликат ключа, чтобы при совпадении открылась нужная дверца, молмутке можно только во время оргазма, когда она себя совершенно не контролирует, - шеф широко улыбнулся. – На следующий день я заявил главврачу, что в порядке, что для ведения боя память мне не нужна, что со временем вернётся и потребовал направить на фронт. Мою просьбу удовлетворили. Скоро приехал взводный ефрант и забрал на передовую. В первый же день жарких боев я через жучок под языком передал свои координаты, притворился мёртвым, а ночью меня наши перетащили на другую сторону фронта.

Стокар снова удивлённо посмотрел на шефа:

- Стоп! Ничего не понимаю. Но как вы узнали, что Сукла сломает челюсть и попадёт в госпиталь?

- Это всё Пицкразоц. Думаешь, только Укисрак может управлять тонким планом? Наше руководство – сами с усами. Есть у них один секретный приборчик, который может заглядывать в будущее. А, честно говоря, для меня это тоже большой вопрос. Но это и неважно. Главное, что мы сделали это и сработали чисто. Так что включать спящего агента тебе, а точнее Марку. В папке найдёшь коды, инструкции и всё необходимое. Давай, Стокар, действуй. Время работает против нас. Чем дольше мы бездействуем, тем больше вреда нанесут молмуты вайваям. Эта орда скоро обглодает планету до скелета. Ведь всё вывозят – что надо и что не надо. Ненасытные варвары и проклятые вандалы!

Стокар согласно кивнул и спросил:

- Шеф, а зачем нам Сукла? Есть какая-то конкретная тема или просто для сбора информации?

- Удивляюсь твоей прозорливости, - Зорлиц похвалил инспектора. – Да, тема имеется. У Плеширея есть что-то, чем он управляет временным коллектором, по которому молмутские войска пребывают на Почемурий. Горловина этой воронки зависла на одной из орбит планеты. Через эту калитку молмуты прямиком вывозят со всех континентов в свою тьмутаракань ценности, сырье и полезные ископаемые. А у нас даже нет снимков и координат этих чёртовых ворот, этого входа в трубу, где проложена трасса в Чернодырье, ведущая прямиком в царство мракобесия. А почему?

- Потому что Почемурий окутан электромагнитной туманностью Бозяуха, полчищами экстремафилов – смертоносных всепожирающих микрочастиц, - отозвался Стокар. – Помню, проходили.

- Всё верно, - шеф проглотил таблетку от усталости и запил водой. – Этим же «чем-то» Плеширей также управляет непробиваемым щитом, может убрать или переместить экстремафилов в другое место. Для этого нам и нужна Сукла. Она должна завладеть этим прибором, убрать экстремафилов и закрыть калитку, когда начнётся силовая часть операции. Главное, чтобы ни один молмут не успел слинять, тем более Плеширей со своим штабом. Он нам нужен живым.

- Шеф, ты что-то не договариваешь. Неужели думаешь, если убрать щит и закрыть вход во временной коллектор, молмуты сдадутся и упадут в ноги? Эти псы будут сражаться до последней капли антилива. Они умеют умирать. Эти черти просто повернутые на войне.

- Хороший вопрос. Да, сейчас полным ходом идёт доработка принципиально нового оружия. На поток ставится такое нечто, как – фотонный пургомёт. Силовики применят его на конечном этапе операции. Молмут, попавший под лучи фотонного пургомёта, теряет всю память, волю и знания. А, самое главное, назюбока выходит из строя и прекращает давать антилив. Происходит полная перезагрузка молмутского сознания. Новое рождение, если хочешь. Как видишь, там – Зорлиц ткнул пальцем в потолок – работает принцип «переделать, но не убить».

- Ну, и что здесь уникального? –Стокар налил себе минералки. – Мы давно боремся фотонами с бесами. Эта тема стара, а враги давно применяют фотононепробиваемые скафандры.

- Да, в устройстве фотонного пургомёта будет задействован секретный препарат «Триэс» под кодовым названием «Манна». В общем-то, он и сделает основную работу. Пургомёт нужен лишь для быстрого и точного попадания в цель, для пробивания брони и неуязвимых скафандров. Стопроцентное кумулятивное проникновение. Эффект превосходный.

- Хм. Интересное название – «триэс». А что это значит?

- Вроде это заглавные буквы препаратов, которые входят в состав манны: сердобол, смыслин и смехаген.

- О, как?! – Стокар округлил глаза. Так, что в финале операции намечается большая веселуха?

- Не знаю, не знаю. До финала еще дожить надо. Теперь, что касается Марка. Пришел его черед командовать Суклой. Но это еще не всё. Мы должны узнать о судьбе президента Пута. Если вайвайский главком жив, у нас есть шанс скоординировать и поднять на борьбу в нужный час сопротивление сразу на всех континентах. Это будет отвлекающий маневр. Для этого надо узнать, где Пут спрятал атрибуты власти – державу и скипетр. В сборе это превосходный радиопередатчик. А магический кристалл, спрятанный в державе, способен донести мысли на сверх большие расстояния, за пределы планетарной системы. Подробную информацию про кристалл найдешь в меморандуме. Может случиться так, что без помощи партизан землянину не обойтись. Тогда сам решишь, когда и как его познакомить с повстанцами. Но если ты отправишь Марка в катакомбы, обратно он не вернётся. Вроде всё. Связь со мной будет у тебя круглосуточная. Вопросы есть?

Стокар, не раздумывая, обратился с просьбой:

- Пока всё ясно. Шеф, разрешите сгонять на Хап с семьей повидаться. Три месяца дома не был, а тут такая возможность. Когда я еще окажусь на орбите родной планеты?

- Давай. Даю сутки. А потом дуй на станцию, собирай команду и за дело.

Стокар согласно кивнул. Офицеры встали и пожали по-махапски друг другу плечи.

2

Стокар покинул штаб ГРУ. Инспектор быстро запрыгнул в одноместный челнок-прилипун, спрятал папку с литерой «О» в сейф и включил зажигание. Когда тёмная сторона искусственного спутника осталась за спиной, махап взял резко вправо и через несколько минут увидел сияющий Хап, поражающий своим величием. Хап была самой большой и густонаселенной планетой в созвездии Двух Гантель. Этот обитаемый шарик входил в систему трёх планет, на которых расселилась махапская развитая цивилизация, раса неунывающих оптимистов и способных организаторов, добрых эскулапов и креативных практиков.

В систему также входила планета Мах, где рождались махапы, учились и приобретали нужные знания. Затем новоиспеченные специалисты перебирались на Хап – планету конструкторских бюро и разных предприятий, где применяли свои знания и навыки на практике. Махапук – третья планета в системе, которая была смоделирована как национальный санаторий-профилакторий. Там краснолицые долгожители отдыхали умом и телом от праведных трудов, наслаждались природным климатом, любовались сказочными пейзажами, посещали концертные залы и развлекательные павильоны.

Стокар смотрел через лобовой иллюминатор, как растёт планета. Он приближался к своей бухте любви, покоя и радости. Мимо пролетали пассажирские звездолёты, полные туристов и отпускников. Их путь лежал на Махапук. Эта крошечная планета с ровной осью никогда не испытывала зимние холода и служила махапам парком культуры и отдыха. Там всегда было лето.

Навстречу туристам летели звездолёты полные отдохнувших детей. Закончилась смена в пионерском лагере. Довольные и загорелые ребятишки везли домой массу радостных впечатлений. Их путь лежал на Мах. Эта средних размеров планета была сплошь застроена родильными домами, детскими садами, школами и ВУЗами. Мах – планета школяров, интернов и стажёров служила махапам одним большим классом по предмету – «начальная подготовка к жизни». Эта была, своего рода, стартовая площадка, точка теоретической опоры для молодых. Там только расправивший крылья юный махап получал свой жизненный вектор.

Прилипун вошел в плотные слои атмосферы. Когда рассеялись облака, Стокар увидел ландшафты родного континента. Разведчик снизил скорость и по навигатору направил челнок к Эгоцентральску – столице махапской федерации, где на окраине расположилось его фермерское хозяйство с трехэтажным домом и земельным участком в пятьдесят соток.

Был вечер. Всюду горели огни неоновых реклам и прочая городская иллюминация. С двухсотметровой высоты инспектор увидел свой дом и взлётно-посадочную площадку, мигающую габаритными огнями. Красное лицо непроизвольно растянулось в улыбке. Стокар нажал на кнопку и включил громкую связь:

- Диора, рыбка моя! Я прилетаю. Встретишь?

- Хорошо, мой любимый головастик! Дети уже спят. Не стану их будить.

Прилипун мягко опустился перед домом и затих. К звездолёту сразу потянулись роботы-техники, поправляя резиновые перчатки. Хозяин выскочил из кабины, захлопнул дверцу и отдал ключи механику:

- Привет, Чик! Не ждали? Прилипун в порядке. Вылет завтра в шесть утра, - Стокар хлопнул старую модель по плечу.

Робот кивнул и поздоровался:

- Добрый вечер, хозяин! Вы, как всегда, без предупреждения. Вас понял – вылет в шесть. Всё-таки протестирую турбинную часть и гидравлику воздушных подушок. Что-то мне не понравилось приземление, не увидел идеальной мягкости.

- Не бери в голову. Это я просто задумался в предвкушении бурной ночки и слегка тупанул, - Стокар широко улыбнулся роботу. – А впрочем, если делать нефиг, валяй. Только на подзарядку не забудь встать в положенное время, чтобы не смешить меня утром своими: «Стой там, иди сюда!», «Поднимайтесь ко мне, я к вам спущусь!», «Эй, вы трое, оба ко мне! Я тебя узнал!»

Робот искусственно захохотал, как будто, ко рту приставили пустую стеклянную банку. Он относился к тому поколению кибернетических организмов, к тому модельному ряду, которые понимали юмор. С них началась новая эра робототехники – машины научились чувствовать. Конечно, не в таком масштабе, как люди, но начало было положено.

Стокар оглянулся и нашел глазами супругу. Диора стояла на крыльце в домашнем халате в компании роботов из прислуги и махала мужу рукой. Он махнул в ответ и широкими шагами направился к ней. Они обнялись и поцеловались. Роботы тихо захлопали в ладоши.

- Любимый, - покрывая поцелуями лицо мужа, спросила Диора, - почему так неожиданно? В чём дело?

- Зая, я сам не ожидал, что навещу вас. Новое задание. Был на Мульде у Зорлица. Посовещались. Не упустил шанс отпроситься на побывку. У меня мало времени. Утром улетать на базу.

- Тогда пошли скорей, - Диора взяла мужа за руку. – Спальня нас заждалась.

Они прошли по детскому этажу и заглянули в каждую комнату. Дети крепко спали. Отец поправил самому младшему одеяло и поцеловал в темечко. Супруги поспешили к себе. В спальне горел любимый интимный торшер, рядом с кроватью стоял столик, заставленный ужином, а в огромном аквариуме с разноцветной подсветкой плавали рыбы, и шевелил щупальцами дрессированный спрут. Головоногий моллюск-великан узнал хозяина. Он подплыл к прозрачной стенке и помахал конечностями. Стокар подошел ближе и приложил ладонь к стеклу:

- Привет, Гуль! Рад тебя видеть. Иди уже спать, не мешай нам, - спрут оттолкнулся от стенки и спрятался в домике, сложенном из морских камней.

Стокар скинул комбинезон, нижнее бельё и пошёл в душ. Диора направилась следом. Она помогла мужу смыть производственную грязь, намылила мочалку и стала тереть спину, аккуратно обходя рваные шрамы.

- Как твои успехи на радио? Как твоя передача «В мире биологии»? - Стокар, стоя под струей горячей воды, убирал с головы остатки пены от шампуня.

- Да, раз в неделю по полчаса мне выделяют эфир. Слава богу, помошники есть. Одна бы я не потянула. Много времени отнимают дети. И хозяйство у нас, сам знаешь, какое.

- Ладно, не дуйся. Ты ведь только команды отдаёшь, а всю черновую работу делают роботы. Кстати, как там наша пасека, как там наши пинчукреки?

- Ты знаешь, эти умные пчёлы только радуют. Удачно мы тогда на ярмарке приобрели образец. И с интеллектом не ошиблись – привили то, что надо. Но, думаю, пора прекращать клонирование, хватит расширяться. Их уже у нас больше тысячи. Если только под заказ.

- Да, ты права. Мы и так мёдом кормим весь дачный посёлок, - Стокар взял полотенце. – Как дела на работе, как там твои лобастые ботаники поживают?

- Биологи, - поправила жена и улыбнулась. – Ты только при них так не говори, а то обидятся. Они все учёные кафторанги – сплошь доценты и кандидаты. Всё хорошо. Отдел в полном составе. В лаборатории работа кипит с утра до вечера. Генная инженерия сейчас в фаворе. У нас президентский карт-бланш. Ушли с головой в изучение феномена совести. Удачно совмещаем «психо» с «био». Уже есть результаты. Вкладываем в зародышей почки квинтэссенций базовых данных. Новорождённые махапы появляются на свет, уже зная таблицу умножения и алфавит.

- Какая ты у меня умничка! – Стокар резко повернулся и поцеловал жену. – Ну, веди к столу. Есть хочу, как медведь бороться. Прошу.

Накинув халат, Стокар вышел из душа. Диора уже сидела за столиком и разливала по фужерам гранатовый сок:

- Так что там у тебя за новое задание?

- Военная тайна. Много будешь знать – Стокар присел рядом и, улыбнувшись, задел указательным пальцем нос жены – превратишься в безносую вайвайку.

- Не хочешь, не говори, - Диора наложила голодному мужу в тарелку его любимый плов из единорога.

- Операция высшей категории секретности, - разведчик выдержал короткую паузу, подняв вверх указательный палец. – Будем освобождать вайваев от молмутского ига. Скажи, дорогая, тебе не раз приходилось ковыряться в молмутских мозгах. У них, что совсем нет совести?

- Совсем, - Диора зацепила вилкой немного овощного салата. – Скажу больше. Их антилив, выработанный назюбокой, создает свою опухоль в лобовой части – полную противоположность нашему гипофизу. Эта железа, если хочешь знать, даже влияет на рост рогов, толкает их вверх, пробивая черепушку, полную коварства и зла.

- О, как! – Стокар удивлённо округлил глаза и отправил в рот порцию плова. – Ты знаешь, сейчас у молмутов в плену находится один интересный субъект – землянин, у которого гипофиз почти такой же как у нас. Что ты на это скажешь?

- Это интересно, - Диора перестала жевать, отложила вилку и внимательно посмотрела на мужа. – Это проверенная информация?

- Абсолютно. Снимки его головы смотрел аж сам Пицкразоц, - Стокар машинально указал пальцем в трёхъярусный потолок со множеством притушенных светильников. – Мне по ходу операции предстоит наладить с этим землянином контакт. Я, вот, что хочу спросить. Что будет, если его заставят проглотить назюбоку, и эта чёртова хрень вгрызётся в сердце? Я, конечно, уже знаю ответ. Но, может, ты добавишь что-нибудь новенькое.

- После Пицкразоца – Диора тихо хохотнула – вряд ли смогу что-то добавить. Обязательно случится ультра парадоксальная фазомоторика сердца и произойдёт сшибка характеров. Что это значит? – психобиолог сама ответила на вопрос. – Это будет похоже на поединок боксеров, на схватку хищников, на дуэль, на рыцарский турнир. В итоге всё равно произойдёт обоюдная интеграция, но доминирующей стороной останется гипофиз совести. Если, как ты говоришь, он таких же размеров как наш. У назюбоки кишка тонка погубить этот феномен с мощной противофазой прямо пропорциональной действию антилива.

- Говоришь, нечего добавить, - Стокар, внимательно слушая, разделался с пловом. – Зорлиц мне этого не рассказывал. Какая ты у меня умная девочка?! Просто диву даюсь.

- Спасибо, милый, - Диора смущённо улыбнулась. – Будет совсем хорошо, если ты подготовишь землянина нашими тренингами. Он должен знать, как подчинить своей воле работу назюбоки и как контролировать генерацию антилива.

- Да, я понял, - Стокар отпил из фужера. – Если понадобится утроить свои силы, Марк, так зовут землянина, откроет вентиль, назюбока впрыснет в кровь дополнительную порцию антилива и, вот, он уже непробиваемый, как носорог, готовый проломить любую стену.

- А гипофиз направит разрушительную силу на врага, в данном случае на молмутское исчадие ада.

- Точно! Ух, наелся, – Стокар отодвинул от себя тарелку. – Хватит уже о работе. Иди ко мне.

- Подожди, - Диора нажала на кнопку ПУ. В дверях появился робот-официант. – Мой расторопный помощник, мы насытились. Убери за нами.

Робот плавно «подплыл» к столику, собрал посуду, протёр стол и удалился.

Супруги легли на кровать и обнялись.

- Ты завёл будильник? – целуя мужа в губы, спросила жена.

- Ой, забыл. Хорошо бы встать в шесть.

- Скажи тоже самое, но только громче.

Стокар повторил фразу и увидел, как на противоположной стене циферблат часов засветился фосфорными огоньками, а стрелка будильника дала задний ход и переместилась с цифры «9» на цифру «6».

- Ого! Когда успела? – муж крепче обнял супругу и, чмокнув в щёчку, лёг сверху.

- Подсуетилась, пока тебя не было. Потихоньку наша спальня становится умной. Ой! – Диора почувствовала, как во влагалище проникает член любимого нахала. Она схватила мужа за ягодицы и потянула к себе, всё шире и шире раздвигая стройные ноги.

Будильник прозвучал ровно в шесть звонкой трелью соловья. Стокар открыл глаза. Диора была рядом. В объятиях мужа удовлетворённая женщина мирно спала и тихо посапывала. Не нарушая сна любимой и единственной, Стокар аккуратно вытащил из-под головы жены руку, убрал ее тёплую ладонь с живота и, покинув семейное ложе, стал одеваться.

- Дорогой, без завтрака тебя не отпущу, - прозвучал за спиной сонный голос супруги. – И возьми пирожки в дорогу такие, как ты любишь. Сам поешь и команду угостишь. Заодно привет передашь. Всё уже готово.

Диора нажала кнопку, и в дверях появился робот с завтраком на подносе. Дымились чашечки с кофе, на тарелке пирамидкой высились бутерброды с маслом и красной икрой, а в бумажном пакете, видимо, лежали свежие пирожки с яблоками.

- Спасибо, мой самый надёжный тыл в мире. Боже мой, как же я тебя люблю! И с годами всё больше и больше, - Стокар присел к столику и взялся за бутерброды.

3

Марк плюхнулся на кровать и уставился в потолок. От плохих мыслей землянин заёрзал, сцепил руки на затылке и закинул ногу на ногу. Воспалённые глаза медленно опустились на экран монитора, где Сукла укладывалась спать. Она поправила на сыне одеяло, послала в камеру воздушный поцелуй и выключила свет.

Марк помнил наказ коменданта: «Не вздумай обесточить монитор, пока на все сто не убедишься, что они уснули». В соседней комнате на широкой кровати под шёлковыми узорчатыми чёрно-белыми простынями мирно посапывала стройная красивая стюардесса космических авиалиний – землячка Виктория с душой старой хитрой беспощадной молмутской шпионки, и похрапывал упитанный быстрорастущий морщёкиш – крепкий чертёнок Тузиан. Телохранитель нашел дистанционный ПУ и нажал нужную кнопку. Камера наблюдения переключилась в режим ночного видения. Спальня Суклы окрасилась в зелёный цвет. Марк без труда разглядел кровать и приблизил изображение. Мать и сын мирно спали. Землянин выключил монитор и откинулся на подушку.

Марк не заметил, как уснул. Мозг нуждался в отдыхе. Серое вещество с радостью прекратило дневную насыщенную работу и, погрузившись в темноту, ушло на ночную перезагрузку. Сон получился крепким, без картинок и звуков, внезапным как ураган. Последними словами, которые выдало уставшее подсознание, были: «Всё. С меня хватит. Катись ты к чертям собачьим. Я тебя ненавижу. Надо бежать. Но куда?».

Снова этот трудный вопрос, как заноза, засел в голове, и воспалительный процесс, вызванный назойливой мыслью, стал терзать душу. Но землянин хорошо помнил старое изречение: «Если что-то очень сильно хочешь, весь мир повернётся к тебе лицом и придёт на помощь».

Посреди ночи Марк неожиданно проснулся. Он сам не понял, что случилось. Вдруг мочка уха, где находился махапский жучок, дёрнулась, затем еще и еще. Боли не было, только волнение и тревога заполонили сознание. Землянин почувствовал на щеке под кожей какое-то слабое движение, как будто, микроскопическая песчинка прокладывала себе дорогу. Наконец она кольнула где-то в мозгу, в лобной части за буфером надбровной кости.

- Что за хрень? – Марк шепнул сам себе.

- Это не хрень, это твое спасение, - прозвучало в голове изумлённого землянина. – Ты меня не помнишь, но видел на записи, которую тебе оставил Плеширей. Давай познакомимся еще раз. Я – махап, враг молмутов, инспектор по чрезвычайным ситуациям, офицер генштаба ГРУ. Зовут Стокар Ангивекстор. В данной ситуации твоя единственная надежда на спасение. Завтра из твоего уха вытащат жучок и начнут делать из тебя молмутского мракобеса. Тебя ждёт назюбока и мутация. Но ты не вешай нос. Я тебе помогу выстоять. Вместе мы справимся с любой бедой и решим любую проблему. Главное, не говори со мной, если на сто процентов не уверен, что тебя не подслушивают. Пока будем вести разговор в виде теста. Я буду задавать наводящие вопросы, а ты только отвечать «да» или «нет». Теперь запомни, как отче наш: «да» - это звук «ц» или короткое «циканье». Так многие делают, когда надо достать остатки пищи, застрявшие между зубов после обеда. Неформалы и тюремщики применяют этот звук часто как понты или кураж. Ну-ка, попробуй.

Марк сразу сообразил, что от него хотят. Он сам частенько цикал – доставал из пустотелой коронки кусочки мяса. Землянин легко при помощи верхней губы, языка и левых коренных зубов воспроизвёл нужный звук.

- Всё верно, - Марк сразу услышал слова инструктора где-то в лобовой части головы. – Отрицательное «нет» - это обычная имитация плевка, как будто, с языка убираешь соринку. Попробуй.

Это было еще проще и легче. Марк быстро сплюнул условную пыль.

- Молодец. Теперь последний звук. Если вдруг случится какой-то форс-мажор, и тебе срочно понадобится помощь, вызываешь меня комбинацией «цик-тьфу», двойным кликом, если хочешь. Попробуй.

Марк продемонстрировал комбинацию вызова.

- Отлично, - булькнуло в голове. – Слушай дальше. Сукла – наш спящий агент, ожидающий активации. Но она об этом не знает. Ты разбудишь агента специальным кодом. Когда? Я подам тебе знак и сообщу секретный ключ. Так что, Марк, теперь ты будешь управлять шпионом-мультиплетом. Только не перегибай палку. Понимаю твои чувства, твою обиду, но дело превыше всего. На кону освобождение Почемурия от молмутского ига. Пока расслабься и прими их игру, делай всё, что от тебя требуется. Не выдавай себя. Когда проглотишь назюбоку, начнутся сильные головные боли. Это нормально. Главное, запомни – ей не сломить тебя, твою волю, не покорить твое сердце. Ты сильней. В процессе твой разум научится управлять дозировкой антилива. Ты сможешь использовать потенциал назюбоки в своих целях и утраивать силы. Главное, всегда помни – с тобой вся махапская раса. Уже идут молебны за здравие во всех часовнях и храмах по твою душу. С тобой генштаб и ставка махапских войск, с тобой и моя команда профессиональных разведчиков-аналитиков. С тобой Пицкразоц – президент нашей Галактики Парадигма. Наберись терпения и выдержки. Не унывай. Конец связи.

В голове стало тихо. Марк ликовал. Весь организм наполнился какой-то неописуемой немыслимой радостью. Он поверил, поверил каждому слову. Желание верить мгновенно подавило скепсис и подозрительность. Марк почувствовал прилив сил. Усталость, как рукой, сняло. Расхотелось спать. Он лежал в темноте с закрытыми глазами и улыбался. Через несколько минут в хорошем расположении духа он отключился от внешнего мира и захрапел.

4

Несмотря на поздний час, женщины коменданта не спали, вспоминая похороны старшей жены. Молмутские львицы сидели у камина в холле семейного корпуса и воровато шептались. Только Лодрия не принимала участие в разговоре. Она молча курила и листала, взятый из библиотеки, толковый вайвайский словарь.

- Ну, за упокой. Помянем старшенькую, - Аквая ухмыльнулась и, взяв со стеклянного столика бокал с вином, потянулась к Лодрии.

Начитанная лингвистка оторвалась от словаря и тоже взяла бокал:

- Вообще-то, не чокаясь.

- Да ладно тебе. Я даже рада, что эта дура сдохла, эта хитрая лисица. Больше не будет шпионить, - банщица брезгливо плюнула в камин и залпом осушила бокал.

Остальные жёны последовали ее примеру. Только Лодрия сделала маленький глоток, отставила вино и углубилась в чтение.

Банщица перевела плутоватый охмелевший взгляд на Глупинду:

- Точи ногти, голубушка. Чует мое сердце, что эта белобрысая молодуха, разносчица с перевалки, – любовница нашего похотливого муженька. Как бы он эту овцу женой не назначил. Вакансия имеется.

- Я ей всю рожу расковыряю - Глупинда показала длинные ногти, окрашенные чёрным лаком – вот этими кинжалами, если будет не по делу права качать, - злая молмутка взяла из вазы ягоду крыжовника и закинула в рот.

- Может, мы подружимся, - вставила Мрася и отыскала на подносе пирожное, похожее на бешенный огурец – такое же зелёное и круглое, утыканное шипами, как подводная бомба из морских глубин.

- Подружимся, говоришь? – отозвалась Саланта. – Да мы сразу отойдём на второй план. Лютая ненависть и слепая ревность начнут раздувать наши ноздри. Опять возьмёмся за старое – начнём вредить сопернице. Это мы умеем.

- Мы уже сон потеряли, - поддержала подругу Аквая.

- Подружитесь! – вдруг раздался властный и убедительный бас многоженца. Он стоял посреди центральной анфилады зала в домашнем халате с сигаретой в зубах и улыбался.

Жёны вздрогнули и одновременно посмотрели на мужа. Кормилец не спеша обошёл посиделки и остановился у камина. Он засмотрелся на пылающие дрова и, не отрывая взгляда от пламени, продолжил:

- Она вам понравится. Разносчица заменит вам Суклу. Можете так ее и называть. Силком или по доброй воле, но вам придётся принять ее в свой круг, в нашу большую семью. Предчувствия вас не обманули - я решил жениться. Ну, что рты поразевали? Давно на свадьбе не выкаблучивались? Я закачу шикарную пирушку, каких свет не видывал! Но я и про вас не забыл. Будет вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Будет вам сюрприз один на всех. Но какой! – Плеширей отвернул голову от огня и положил тяжёлый гипнотический взгляд удава на банщицу. – Ты первая начнёшь визжать от радости, как недорезанный поросёнок. Ребёнок, которого вы видели с разносчицей – это мой сын, а, значит, и ваш. Искупайте его в материнской любви и ласке. Это приказ! Всё понятно? Не дай бог он хоть раз пожалуется мне на кого-нибудь из вас. Будет больно и душе, и телу. А сейчас все за мной! – Плеширей, шаркая тапочками, направился по ступенькам на верхние этажи.

Жёны взволнованно засуетились. Они прекрасно знали, что значит – «все за мной». В их супружеской жизни так бывало не раз. Сердца радостно забились –

этой ночью муж будет спать сразу со всеми! И жаркой оргии не избежать. Давно они не слышали этой команды. Проклятые походы, чёртовы перевалки, долбанное сопротивление, затяжные военные советы, дурное настроение, усталость и мигрени мужа – всё это испортило их семейную жизнь. Может, поэтому они и ревнуют кормильца к новой разносчице? Молмуткам просто не хватало мужа. Им не хватало ласки, внимания и элементарного секса. Своим «все за мной» Плеширей вновь нажал в женских сердцах потайную кнопку, и животный магнетизм вырвался из глубин подсознания, внезапным горячим гейзером ударил в мозги молмутских львиц.

Жёны быстро собирались. Они суетливо крутились вокруг столика, толкались, хватали косметички, вино и закуску, искали свои тапочки, надевали домашние халаты.

- Не той стороной, дура.

- Вижу. Вино возьми, кошёлка старая.

- Это моя тапка.

- А где моя?

- Ладно, шевели батонами, потом найдёшь.

- Что за сюрприз один на всех?

- Чёрт его знает. Только не вздумай у него спрашивать. Не нарывайся.

- Сигареты взяли?

- Лодрия, живее.

Жёны выстроились по возрастному ранжиру и поспешили за мужем. Последней шла Глупинда. Одной рукой она держала поднос с пирожными, а другой поправляла причёску. Охрана на этаже при виде привилегированных особ сразу вскидывала руки в партийном приветствии и щёлкала каблуками.

Вот и спальня Плеширея. Открылась дверь, и женщины осторожно просочились в полумрак комнаты. Муж лежал на спине совершенно голый в позе звезды с закрытыми глазами. Широченная кровать отливала красным. Тускло горели бра, наполняя спальню интимным комфортом.

Жёны переглянулись и радостно улыбнулись друг другу. В глазах молмутских женщин бенгальскими свечками заискрили необузданное ликование и сильное возбуждение. На тёплые полы полетели лифчики, трусики и халаты. Жёны выстроились в шеренгу и замерли, любуясь татуированным мускулистым телом супруга. Аквая не отрывала глаз от детородного органа. На левом бедре она узнала татуировку собственного изготовления – чёрного паука с жёлтыми глазами, раскинувшего длинные конечности во все стороны. Не поворачивая головы, банщица шепнула:

- Не могу поверить. Ущипните меня. Я его сейчас съем.

Но ей никто не ответил. Женщины продолжали молча стоять, пускать искры из глаз и вспоминать премудрости сексуальных утех.

Наконец муж открыл глаза:

-Мои куколки, вы уже здесь? Ну, идите к своему кормильцу. Этой ночью вам можно всё. Только без фанатизма. Аквая, я к тебе обращаюсь. Если будешь больно кусаться, зубы вырву.

Жёны, гонимые предвкушением, медленно обошли кровать с двух сторон и принялись за дело. Они, как змеи, ласково и нежно стали обвивать огромное тело молмутского громовержца, изящно поглаживая и целуя во все труднодоступные места. Глупинда и Мрася вылизывали пальцы ног, Лодрия – ушные раковины, нашептывая эротическую поэзию молмутских акмеистов, Саланта взяла себе участок от груди до пупка, а Аквая сосредоточилась на участке пониже. Когда предварительные ласки подошли к концу, Плеширей весь в слюнях и засосах громко застонал. Жены быстро отпрянули и повернули головы туда, где половой член стоял по стойке «смирно».

- Довольно. Лодрия, ты первая. Уважайте возраст, - Плеширей нежно толкнул старшую жену кулаком в челюсть.

Архивная жрица оседлала мужа, выгнула спину и, закинув голову назад, выдохнула:

- Божественно!

5

В начале оранжевого часа на перевалку для проведения медосмотра прилетел доктор Передоз. К его встрече уже всё было готово. По обе стороны дороги, от парадных ворот до резиденции коменданта, стояли нарядные заключённые, в робах с люминесцентными полосками салатного цвета и махали флажками. Доктор стоял в кабриолете и показывал встречающим ладонь правой руки. Он широко улыбался и слегка кивал головой. Из динамиков звучал бодрый молмутский марш, а заключённые скандировали: «К нам приехал, к нам приехал славный доктор Передоз! Он микстуры для здоровья и вакцины нам привёз!»

За кабриолетом медленно поспешала огромная передвижная лаборатория, напичканная инструментами, препаратами и секретной аппаратурой. Следом на колёсах катилась станция переливания крови, а за ней ровным строем шли врачи, ассистенты и медицинские братья и сестры, приветливо размахивая резиновыми жгутами и смирительными рубашками.

С крыш цехов и спальных блоков черти разбрасывали листовки. Белые бумажные листочки медленно опускались на головы встречающих. В них можно было прочитать: «Доктор Передоз на страже вашего здоровья!», «Меняем старые органы на новые!», «Дистрофия – не порок!»

Плеширей долго тряс руку профессору, радостно улыбался и говорил приятные комплименты, а затем проводил почётного гостя в свой кабинет.

Они расположились в креслах. Комендант предложил сигару:

- Рад встрече, док! Заждались мы вас. Чем порадуете?

- Только новыми разработками. А чем же еще? Прежде всего хочу поздравить тебя с удачным переселением Суклы. Чисто сработано, – профессор выпустил изо рта дымное колечко.

- Вы уже в курсе? А я думал, что папа умеет держать язык за зубами, - смутился императорский отпрыск.

- Ну, что ты, малыш? Твой папа – кремень. Просто без меня такие вещи лучше не делать. Мои рекомендации никогда бесполезными не бывают. Но ты говорил, что у тебя какой-то форс-мажор, особо секретное и важное дело?

- Да. Ты же в курсе резолюции последнего секретного совещания в ставке? – Плеширей не обиделся на «малыша». Только старик Передоз мог наедине так называть принца. Но в отместку перешёл на «ты». Он разлил по рюмкам кактусовую настойку.

- Нет, только слышал краем уха. Что-то там про операцию «Террорайзер», если не ошибаюсь?

- Да. Хорошо, давай посмотрим. У меня есть запись. Тебе можно, как личному доктору Укисракской династии. Сколько себя помню, ты всегда был на страже здоровья семьи и защищал наши интересы.

- Ты вырос у меня на глазах. Помню, как звездили тебя. Ты мой звёздник.

- Да, вы мой звёздный отец, мой духовный наставник. Ни на секунду не забываю об этом, - рука машинально погладила на груди под рубашкой, висевшую на цепочке, маленькую четырёхконечную звезду «Аля, роза ветров».

- Да, Плеширей, я тебя вынянчил на руках. У тебя был врождённый параноидальный синдром невроза ожидания. Ты подолгу не мог опорожнить мочевой пузырь, сильно нервничал и считал, что в этом виноваты твои няньки, но только не психогенетика. Ой, сколько пришлось кремировать слуг, пока я не вколол тебе свой препарат «Пофигин»!

- Я помню, профессор. Давайте всё же посмотрим запись, – и Плеширей нажал на кнопку.

Доктор Передоз поправил очки и стал внимательно смотреть на экран. Он сразу узнал знакомый амфитеатр секретной ставки Укисрака. На трибунах, не шевелясь, сидели верные машиды. Всё их внимание было приковано к арене, над которой зависло чёрное облако. Это был император. Его громкий бас эхом перекатывался по аудитории, наполняя просторный зал децибелами:

- Сыны, мои клоны, мои преданные машиды! Вас собралось шестьсот шестьдесят пять копий! Здесь не хватает только одной. Здесь не хватает Люцифера. Все мы прекрасно знаем, что с ним произошло, где прохлаждается этот паразит, где спряталось это исчадие, где развлекается этот непредсказуемый хитрец. Вы уже успели ознакомиться с меморандумом операции «Террорайзер» и в курсе, какой ценной инфой вооружен этот негодяй. Сыны, у него на руках документ «М» с грифом «совершенно секретно» в пятой степени! Этот великий манускрипт, этот бесценный трактат Люци успел прихватить из резиденции центра Парадигмы, из ставки наших врагов. В нём ключ к нашей победе. Махапы пустили в разработку новое оружие против всей нашей бессмертной молмутской нации. Мне нужен Люцифер. Чего скрывать, он единственный, не считая меня, конечно, кому удалось просочиться в махапский генштаб. Молодец. Учитесь, как надо работать. Люцифера надо найти и вернуть. У меня к нему много вопросов. Это на дальнюю перспективу. А теперь на ближнюю. Мне не нравится, как идёт зачистка Почемурия. До сих пор наши базы, лагеря и перевалки подвергаются налётам партизанских соединений. Почему до сих пор не подавлено сопротивление? Почему до сих пор не зачищены метро и катакомбы? Плеширей, сумрачный сын, где твоя смекалка? Не доводи меня до магматического состояния, напряги мозги, встряхни свой плешивый черепок…

Плеширей быстро выключил запись. Он положил пульт управления на столик и взял рюмку с горячительным пойлом. Не долго думая, быстро проглотил содержимое и сморщил нос:

- Дальше не интересно. Как видишь, док, папа очень зол. Надо что-то делать с этим сопротивлением.

Передоз выпил настойку и закусил красным ледяным кубиком из вайвайской крови:

- А что значит литера «М»?

- Точно не знаю. Укисрак пока ничего конкретного не говорит. Наша внешняя разведка ни к черту! Одни догадки. Вроде бы в этом документе вся информация о новом махапском оружии, – комендант захрустел ледяным кубиком. – Но меня сейчас больше волнует вайвайские партизаны.

- Придумал что-нибудь?

- Есть одна задумка. Вот, поэтому вы здесь, док. У меня тут есть один экземплярчик, пленный землянин, попался по глупости в секторе Синего Морфея. Я долго к нему присматривался, соображалка работает отлично. Не ровня моим генералам. А, главное, у него не растут рога и он очень похож на вайвая, если нос укоротить. Хочу сделать из него нормального диверсанта и внедрить к партизанам в подполье. Нет, не одного, а целую группу. Он будет начальником отряда. Я хочу, чтобы вы помогли отобрать кандидатов из пленных инопланетян во время капитального медосмотра. Надо скорей кончать с этим вайвайским сбродом, к тому же отец начал нервничать. Пожертвовать кем-то из своих я не могу. Рога сразу выдадут шпиона, даже если их спилить подчистую, а места спила замазать гримом. Вайваи тоже не дураки. Фильтрационные пункты работают грамотно. Зададут пару каверзных и орешек расколется. Но сначала, - Плеширей сделал паузу и посмотрел на профессора.

- Что сначала? - доктор осушил рюмку и загрыз красным кубиком. – Продолжай, я слушаю. Вижу, что главная причина в другом.

- Да, док, вы, как рентген, всё видите насквозь, - Плеширей смущённо улыбнулся, как провинившийся школьник. – Я хочу перековать землянина и, снабдив отборной назюбокой, сделать из него настоящего молмута без внешних признаков. Никаких рогов, клыков и шерсти, только внутренний потенциал и преданность нации, - Плеширей раскурил сигару. – Я хочу сделать из этого борзого землянина крутого жиголо и подарить, нет, отдать на растерзание своим ревнивым женушкам, чтобы не мешали мне флиртовать с молодухой - с новой разносчицей, - комендант затянулся и выпустил два дымных колечка. – Женюсь я, наверно, док. Что-то на старости лет на сладенькое потянуло. Хочется новых ощущений. Понимаешь?

- Понимаю, - доктор Передоз улыбнулся как отец сыну-акселерату. – Что от меня требуется? Хочешь усилить землянину потенцию и увеличить пенис?

- Что-то в этом роде. Главное, чтобы мои старые изношенные мочалки, эти коварные стервы не делали подлянки невесте у меня за спиной. Так, когда начнёшь? Это можно сделать во время медосмотра.

- Ну, - доктор почесал затылок, - надо поставить сангородок, настроить оборудование, подготовиться. Думаю, завтра можно приступать к перековке.

- Нет, давайте всё сделаем этой ночью. Ах, да! – Плеширей хлопнул себя ладонью по лбу. – У этого землянина в правой мочке уха сидит махапский жучок. Эту фигню надо извлечь немедленно и рассмотреть под микроскопом прямо сейчас.

- Нет проблем. Пошли, - доктор Передоз отыскал глазами чемоданчик с инструментами, оставленный у дверей, – инвентарь всегда со мной.

6

Марк стоял на балконе и смотрел на встречу большой медкомиссии. Толпы нарядных заключённых продолжали махать флажками и скандировать приветственные лозунги. Доносились звуки оркестра, а всюду, как осенние листья, летали и кружились рекламные листовки. Сукла с Тузианом тоже наблюдали за помпезным процессом. Мать с сыном стояли рядом с землянином и молчали. Одна прокламация закружила над их головами. Марк ловко поймал бумажку и прочитал текст.

- Что там? – нарушила молчание молмутка и заглянула через плечо.

- Нехорошо подглядывать, - как-то по-доброму ответил телохранитель. – Доктор Передоз какой-то пожаловал. На, - Марк с улыбкой протянул листовку.

Сукла поймала взгляд бывшего любовника. У нее перехватило дух. Так землянин всегда смотрел, когда во время секса признавался в любви. У девушки выступила смазка и намочила трусики. Не отрывая взгляда от лучезарных глаз Марка, она взяла листовку и сдавленным голосом выдохнула:

- Профессор Передоз – семейный доктор нашего императора. Значит, будет капитальный медосмотр всей перевалки. Рассказать тебе подробнее про эту незаурядную личность?

- Валяй, - Марк согласно махнул рукой.

- Впервые доктор Передоз по-настоящему прославился на весь молмутский мир, когда в глобальном масштабе решил проблему хвостов. Рабочий класс, крестьянство, а, главное, военщина – все боготворили национального героя. С ликвидацией хвостов молмутские солдаты обрели необычайную лёгкость, мобильность и ловкость. Хвосты чертям мешали воевать. Эти длинные отростки с кисточкой цеплялись за колючую проволоку, волочились по земле, во время атак на них наступали однополчане. Хвосты были частыми виновниками провалов многих ответственных и знаковых операций. Хвост, напичканный нервными окончаниями, был самой болезненной частью на теле молмутского солдата и являлся предметом для пыток. Враги подвешивали пленных за хвосты, отрезали по кусочкам, завязывали на узел, подвергая чертей невыносимым мукам, и заставляли выдавать военные секреты. Дрожащие и часто виляющие хвосты выдавали нежелательные эмоции разведчиков и высшее командование, а также стеснительных влюблённых и артистов.

Тогда доктор Передоз изобрёл средство, которое в корне устранило большую проблему. Солдату делался укол в ягодицу, и через час хвост становился твердым, как камень. Все ткани отмирали, бывший чувствительный орган безболезненно отделялся от тела и с грохотом падал на пол. Твёрдость и прочность отпавших хвостов вызвала восхищение в научно-технических кругах нации. Тогда ороговевшие отростки решили не выкидывать, а использовать по назначению в быту и в строительстве. Из хвостов стали делать черенки для лопат, полицейские дубинки, а в цехах нарезали ломтиками и штамповали высокопрочные болты и гайки. В третьем поколении хвост снова давал о себе знать. Тогда массовая вакцинация повторялась, и происходил всеобщий сброс хвостов. Через двести лет хвосты перестали расти совсем. Нация привыкла к этому факту, напрочь позабыв о всех неудобствах, связанных с горе-атрибутом молмутской персоны. В городах и селах стали появляться памятники доктору Передозу. Он один из немногих, кто при жизни удостоился этой чести.

- Хороший дядя. Недуги нам не нужны. Правда, Тузик? – Марк перевел весёлый взгляд на молмутского бутуза. Мальчик заметно подрос и уже был матери по бедро.

Тузиан не удержался. Он подошел вплотную и обнял ногу землянина, прислонив рогатую головешку к мужскому колену:

- У меня сердце болит, папа. Я скучаю. Почему ты перестал играть со мной и спать с мамой?

- Это временно, дружок, - Марк потрепал на голове чертёнка колючие волосы. – Я скоро всё наверстаю. Мы наверстаем. Правда, детка? - он снова посмотрел на девушку взглядом, полным любви и нежности.

Сукла растерялась и потупила очи:

- Тузиан, иди быстро сюда. Это не твой папа. Не смей больше так называть нашего телохранителя, - с фальшивой строгостью повысила голос мать.

Вдруг за спиной хлопнула входная дверь. Марк обернулся и увидел в комнате Плеширея. С ним кто-то был.

- Иди сюда, поросячий хвост! – громко рявкнул комендант. – Живее!

Марк со спокойной и непоколебимой уверенностью приблизился к главному мучителю человеческих душ.

В комнате был хорошо одетый пожилой молмут с небольшим клёпаным чемоданчиком. Белый воротник шёлковой рубашки контрастировал с загорелым морщинистым лицом. На облысевшей голове виднелись идеально отполированные маленькие рожки. В дверях стояли в белых халатах ассистенты и по совместительству охранники гостя – с перекаченной мускулатурой два санитара.

- Садись, - приказал Плеширей и толкнул ногой офисное кресло. Марк послушно опустился на мягкое сиденье. – Док, можете начинать.

Передоз подошел к столу и открыл саквояж, щёлкнули замки и поднялась крышка. Доктор выбрал нужный инструмент и стал ковыряться у землянина в ухе. Через десять минут врач в пинцете показал Плеширею нечто размером с маковое зёрнышко:

- Вот и жучок. Держи. Теперь можно и под микроскоп.

- Спасибо, док, - Плеширей достал из кармана маленький футляр и разделил на две полусферы. Жучок упал на дно, и части опять соединились в «горошину». – Ну, что, Марк, готов пополнить ряды моей гвардии? – ухмыльнулся довольный комендант, оголив жёлтые клыки. Он спрятал контейнер в карман. – Не наделаешь в штаны? Док, во сколько вы будете готовы?

- Ровно в полночь приводите, - доктор Передоз закрыл чемоданчик и направился к выходу.

Плеширей больно хлопнул Марка по плечу:

- Ты слышал? Будь готов!

- Всегда готов, - морщась, съязвил землянин и убрал с мочки уха кусочек ватки, смоченный спиртом.

Когда делегация удалилась, Марк плюхнулся на кровать и потёр опухшее ухо. Из ранки еще продолжала сочиться сукровица: «Ничего, я свое наверстаю. Еще посмотрим, кто кого, чёрт полосатый» - мелькнула мысль. Злость и ненависть к главарю молмутской орды росла, как на дрожжах, и скапливалась где-то в лобовой части.

Скрипнула балконная дверь. Марк повернул голову – на пороге стояла Сукла. Кошачьей походкой она подошла и присела рядом. Рука сама потянулась к щеке желанного любовника. Ладонь оказалась очень холодной. Это сейчас так не хватало пленному землянину.

- На лоб, пожалуйста, - процедил Марк и закрыл глаза.

- Что, не поняла?

- Ладошку, детка, положи на лоб. Что-то я перегрелся.

Сукла послушно выполнила просьбу:

- Не переживай. Всё будет хорошо. Ночью ты станешь одним из нас. Это не конец. Это начало новой жизни, - молмутка затихла. Марк внезапно заснул и засвистел носом.

Сукла наклонилась и поцеловала любимого в губы:

- Отдыхай. Как я тебя хочу. Ты опять волнуешь мою молмутскую кровь.

7

Марк проспал до вечера. Землянину приснилась родная школа и урок истории древней Руси. Он увидел Куликово поле, монголо-татарское скопище и полки русичей, поединок Челубея и Пересвета. Но почему-то Пересветом оказался он – кранолётчик шестого разряда, а на встречу на коне мчался монгол с головой Плеширея. Марк тоже пришпорил коня навстречу судьбе, крепко сжимая копьё.

Когда дистанция сократилась вдвое, отважный кранолётчик услышал внутренний голос: «Подпрыгни и рази противника сверху. Ты сможешь». Марк на скаку выбросил щит, снял кольчугу, освободил ногу от стремени, затем вторую, вскочил на коня, как заправский джигит, сжал крепко копье и, оттолкнувшись от седла, высоко подпрыгнул. Копьё врага проткнуло воздух. Марк прицелился и сверху вонзил поганому сопернику орудие точно в темечко, проткнув рогатого иноверца до пятой точки. Не успел кранолётчик упасть на землю, как видение пропало и что-то сильно затрясло плечи. Марк с трудом разлепил веки.

Над ним с тревожным взглядом склонилась Сукла:

- Очнись, красавчик! За тобой скоро придут. Уже вечер. Вставай скорее.

Марк сел на кровать, протёр глаза и убрал липкую слюну с подбородка:

- Пойду, умоюсь. Который час?

- Скоро двенадцать. Я слышу шаги – это за тобой.

Фиолетовый час подходил к концу, когда солдаты натянули последнюю палатку. Перевалка готовилась к отбою. Затихли посторонние звуки и включились фонари ночного освещения. Сангородок раскинулся прямо на плацу перед резиденцией коменданта. Брезентовые палатки встали в «каре» по периметру площади, а в центре разместились лаборатория главврача и станция переливания крови.

Доктор Передоз переоделся в халат, сел за стол, включил лампу и стал рассматривать медицинскую карту землянина. До полуночи оставался час.

Плеширей сидел в кресле, в дальнем углу, курил и пускал дымные кольца:

- Ну, что там? – нарушил молчание комендант.

- ЭКГ сердца в норме, давление как у космонавта, УЗИ мозга без патологии, - листая карту, отозвался профессор. – Смущает одно.

- Что еще?

- Гипофиз в лобной части в разы больше вайвайского.

- Назюбока, которая его ждёт, тоже не фуфло – спецзаказ! – комендант ухмыльнулся и выпустил изо рта большое кольцо, а следом три маленьких.

- Думаю, ты знаешь, что говоришь, - доктор перевернул страницу.

- А что, если устроить лоботомию и вырезать эту хрень?

- Ты потеряешь землянина. Весь организм завязан на этом гипофизе, еще в утробе матери все органы отдают частичку себя для развития этой фигни, словно невидимые нити скручиваются в клубок.

- Я понял, - Плеширей с серьёзным видом затушил окурок. – С половой сферой что?

- Тебе нужен половой гигант? Сделаем. Всё будет, как у тебя в молодости. И даже эффект пульсирующей головки, - Передоз невольно вспомнил, как когда-то приживил жёнам Плеширея в недрах влагалища дополнительный клитор, а самому громовержцу сделал коррекцию головки члена, после чего она могла сокращаться, имитируя биение сердца. Частотой сокращений управлял счастливый обладатель такого чуда.

- Отлично. Тогда я вас попрошу, док, - Плеширей сделал умоляющее лицо, - приживите второй клитор моей невесте.

- Хорошо. Но сперва поработаем над землянином, - Передоз взглянул на часы. – Уже без пяти. Вызывай.

Комендант достал мобильный телефон и связался с охраной:

- Приведите Марка, - Плеширей спрятал телефон и строго посмотрел на профессора. – Скажи, док, как ты думаешь, реально достать из мозгов землянина частицу брата?

- Ты имеешь в виду Люцифера? – Передоз отложил медицинскую карту, закурил и внимательным взглядом пронзил собеседника.

- Да. Если следовать теории квантизации и учитывать последствия аннигиляции Люци, которой подвергся весь его организм, то получается, что крупица моего клона присутствует в каждом представителе земной цивилизации.

- Нужно провести детальное исследование серого вещества землянина и определить, каких размеров эта частица и есть ли она вообще. Пока сканирование мозга не показало ничего. Нужна более мощная аппаратура. А что это тебе даст? Я думаю, что это всего лишь пазл от большой картины. Чтобы собрать Люцифера, надо вытряхивать пыль со всего населения Земли. И потом. Мне кажется, что за десятки тысяч лет он научился избирательно подходить к условиям своего существования – научился покидать бестолковые и рядовые мозги, но накапливаться в более авторитетных и знающих головах, где намного комфортнее и веселее. Я думаю, что его надо искать в мозгах президентов, мафиози, чиновников из высших эшелонов власти и в головах военных министров.

Плеширей заметно загрустил:

- Наверно, вы правы. И всё-таки.

- Хорошо, мой юный друг, я обследую твоего землянина, но в другой раз. К следующему медосмотру я найду нужную аппаратуру. А если не найду, привезёшь его на Вредак. В Злобовещенске у меня обалденная клиника.

Марка раздели догола, нарядили в больничную пижаму без пуговиц, посадили в кресло и пристегнули ремнями. Землянин исподлобья посмотрел на коменданта и с презрением цикнул, а затем плюнул.

- Нервничаешь? Это хорошо, - Плеширей достал из кармана контейнер с назюбокой и передал доктору. Передоз опустил чёрную дробинку в стеклянную чашку с каким-то прозрачным раствором, взял пинцет и, зажав генератор антилива, прополоскал в ванне. Затем он поднёс пинцет с назюбокой к вентилятору и кнопкой запустил пропеллер.

Пока проходила просушка, в голове Марка звучали инструкции таинственного незнакомца, которого отважный кранолётчик вызвал «двойным кликом» и заочно записал в братья по крови и духу:

- Как только назюбока начнёт вгрызаться в сердце, ты должен заставить свою совесть работать на всю катушку. Вспоминай прошлую жизнь, шаги и поступки, за которые тебе стыдно, которые до сих пор терзают душу. Если комок подкатит к горлу, отпусти вожжи и плачь, рыдай, кричи. Давай, постарайся. Я рядом.

- Открой рот и покажи язык, - прозвучала команда профессора. – Марк выполнил приказ. На язык легла черная дробинка, - Глотай.

Землянин проглотил назюбоку и стал ворошить память. Он вспомнил детские шалости, когда ранней весной с дворовыми мальчишками прыгали с гаражей в сугробы талого снега. Однажды они с приятелем крутили сальто дольше обычного. Обеденное солнце превратило снег в грязную кашицу. Марк прыгнул, но выбрался легко из сугроба. Приятель провалился по пояс и застрял. Он попросил принести лопату и помочь. Но Марк не выполнил просьбу, а побежал домой. Отцовский ремень частенько массажировал пятую точку мальчика за опоздание на обед. Приятель, обутый в резиновые сапоги, три часа просидел в сугробе. Он выбрался сам, но отморозил пальцы ног, которые впоследствии ампутировали.

Марк вспомнил, как в пятом классе испортил соляной кислотой из набора «юный химик» полировку нового холодильника и свалил всё на младшего брата. Отцовский ремень тогда прошёлся по мягким местам младшенького, а Марк довольно потирал руки.

Он вспомнил, как в шестом классе решил устроить выгул семейного песика с балкона третьего этажа. Для этого Марк удлинил поводок. Привязав бельевую верёвку к ошейнику, изобретательный мальчик стал опускать собачку на газон. Но верёвки не хватило, и Дружок, высунув язык, повис в воздухе в метре от земли. Марк испугался и потянул песика обратно. Но было поздно – Дружок задохнулся. Недолго думая, Марк положил трупик на собачий коврик и придал ему спящую позу, придвинув к остывшей мордочке обеденную миску. Когда родители вернулись с работы, никто ничего не заметил. Только мама сказала: «Что-то наш Дружок разоспался и ничего не ест». Прошли сутки, когда забили тревогу. Плакали все кроме Марка.

Он вспомнил свою молодость после армии. У него была девушка – красавица из хорошей семьи. Они много времени проводили вместе. Но часто, занимаясь сексом, пренебрегали контрацептивами. Когда девушка залетела, Марк настоял на аборте. Он был уверен, что еще не созрел для супружеской жизни. Подруга послушала и пошла на чистку к частному специалисту. Гинеколог в отставке что-то сделал не так, и девушка навсегда лишилась возможности иметь детей.

Марк вспомнил, как мало при жизни целовал, обнимал и говорил добрые слова матери. А когда ее не стало, сын был в командировке и опоздал на похороны. Самую любимую в мире женщину закопали без его участия. Он долго стоял на коленях перед свежим бугорком и громко плакал, повторяя: «Мамочка, прости меня!»

Марк почувствовал в сердце острую боль и заплакал. По мере эскалации сердечных коликов его тихий плач перерос в громкое рыдание. Слёзы брызнули из глаз, и землянин заголосил, вздрагивая всем телом.

Плеширей и Передоз довольно переглянулись:

- Началось! Вгрызается!

Вдруг Марка вырвало. Утренний завтрак забрызгал коменданта:

- Чёрт возьми! Полегче, - утираясь платком, рявкнул молмутский душегуб.

Назюбока впрыснула в кровь первую порцию антилива. Марк почувствовал, как картинки из прошлого затягиваются мутной пеленой: «Я теряю память» - землянин задрожал от страха.

Вдруг в голове снова зазвучал голос инструктора:

- Спокойно, Марк, без паники. Подави страх. Эта первая волна. Их будет две. Вспоминай поступки, за которые тебе не стыдно, бытовые подвиги, когда воля и храбрость помогали решить проблему. Смелее. Я рядом.

Марк вспомнил, как в шестилетнем возрасте родители купили ему маску рыжего клоуна. Мальчику понравилась размалеванная физиономия с красным носом. Но когда он остался дома один, маска стала пугать своим присутствием. Марк закрыл ее в кладовке и не открывал, пока не пришли родители. Но однажды он сказал себе: «Так дело не пойдёт. Надо показать маске, что я ее не боюсь». Когда он снова остался дома один на один с красноносым лицом, Марк включил во всех комнатах свет, взял в руки маску и стал ходить по квартире, приговаривая: «Я тебя не боюсь», хотя дрожали коленки и по спине пробегал холодок. На следующий день Марк проснулся с мыслью, что больше не боится рыжего клоуна и испытал гордость. Когда в очередной раз дома никого не было, Марк забрался в кресло, намотал на руку отцовский ремень и стал смотреть мультики, приговаривая: «Смотри у меня, а то ремня дам».

Он напряг память и вспомнил, как семилетним мальчиком гостил у бабушки. Однажды с двоюродным братом, в два раза старше, они пошли в соседнюю деревню проведать родственников. Обратно возвращались затемно. Брат предложил срезать путь и пойти через лес. Когда они свернули с дороги и углубились по тропинке в чащу, брат решил напугать маленького Марка и растворился в темноте. Мальчик услышал вой и оглянулся – брата нигде не было. Марка охватил ужас. Ему хотелось броситься назад, но он поборол страх и продолжал идти по тропинке в свете полнолуния. Когда вышел на опушку, увидел ехидно улыбающегося брата. Он сидел на пне и курил. За спиной была знакомая коровья ферма. Деревенский гопник произнёс: «Ну, ты и смельчак, не струсил. Я думал, что побежишь обратно». Марк подошел вплотную и сильно ударил шутника кулаком в ухо. Папироса выпала изо рта, а белорусский дегенерат и любитель розыгрышей упал в траву. Недолго думая, Марк стрелой полетел в деревню.

Он вспомнил армейскую казарму. Будучи салагой, после отбоя испытал наезд пьяных «дедушек». Марк не испугался и пошёл в отмах, опрокинув ударом в челюсть самого борзого на задницу. Второй струхнул и позвал на помощь. Тогда Марку досталось, и он неделю провёл в лазарете. Но после этого случая его зауважали и больше не трогали. Наоборот, стали приглашать на послеотбойные посиделки и угощать выпивкой. Марк хорошо играл на гитаре и мог легко вышибать слезу у пьяного дембеля песней о доме.

Землянин отметил, что пелена спала и беспамятство отступило. Вдруг он опять услышал внутренний голос:

- Первая волна начисто убирает воспоминания прошлой жизни. Ты молодец. Не вздумай признаться, что память ты отстоял. Молмуты не должны это знать. Теперь готовься ко второй волне. Она принесёт новую молмутскую базовую память. Она должна остаться в твоей голове. Храни ее отдельным файлом и будь начеку – обязательно будет проверка. Чтобы отразить натиск второй волны, ты должен включить одновременно волю, совесть и храбрость. Ты должен разозлиться, как никогда, и возненавидеть свое окружение. Ругайся, кричи, дерись – отпускай вожжи. Подыграй им. Говори то, что они хотят от тебя слышать. Давай смелее. Я рядом».

Марк с закрытыми глазами тихо застонал. Доктор Передоз оттянул землянину веко:

- Как твоё имя?

- Не помню.

- Откуда ты родом?

- Не знаю.

- Значит, ты – Никто и звать тебя – Никак, а фамилия – Безродный?

- Да, - Марк для убедительности пустил слюну.

- Всё нормально, - профессор посмотрел на коменданта, - первая волна прошла удачно. Сейчас начнётся вторая.

- Хорошо, - Плеширей закурил и выпустил в лицо землянина колечко.

8

Назюбока впрыснула в кровь вторую порцию антилива. Марк провалился в темноту. Вдруг какая-то неведомая турбулентность понесла его, черт знает куда. Душа вырвалась из груди. Маленький светящийся комочек со скоростью мысли полетел в чёрную бездну. Марк, еле успевая и не теряя из виду душевный огонёк, помчался следом.

Вдруг тьма разорвалась. Землянин увидел красную планету. Светлячок устремился к ней. Душа прошила облака и полетела к городу без лица со множеством дымящих труб большого и малого калибра. Серые грязные однотипные небоскрёбы неправильных форм, покрытые плесенью, вырастали до небес, скрывая слабый свет бледного светила.

Над городом, как часовые или патрули, кружили черные крылатые чудовища с жёлтыми, как фары, глазами. Ангелы смерти парили в небе, медленно вращая головы вправо-влево. Глаза, как осветительные приборы, словно мощные прожекторы резали грязную атмосферу и чертили длинными лучами неправильные линии.

Одно чудовище увидело светлый комочек и, открыв широкую пасть, попыталась проглотить порцию энергетического корма. Марк прибавил газу и пожалел, что не вооружён. Вдруг, откуда не возьмись, в руках появился нож. Землянин с лёгким сердцем выколол монстру один глаз. Чудище изменило траекторию и с рёвом полетело вниз.

Душа приближалась к большому стадиону. На табло бегущей строкой было: «Сегодня большой копытбол за кубок нации! «Урановская гвардия» против «Копытной сотни»! На футбольном поле месили грязь циклопы и кентавры, пиная вместо мяча человеческую голову, которая после каждого удара истошно кричала. Трибуны были до отказа забиты молмутами. Зрители драли глотки кричалками, кидали петарды и махали флагами.

Марк включил волевой ускоритель и догнал душу. Он плавно опустился в центр грязного поля. Кричащий «мяч» навесом летел в его сторону. Землянин поймал всю в синяках и ссадинах голову за волосы:

- Ты кто?

- Берлиоз, - корчась от боли, выдавила голова, обливаясь слезами.

- Да ладно?! Отдохни пока. Я им сейчас покажу, как правила и законы морали нарушать.

Марк опустил голову на поле и протянул вперёд руки. Появились два самурайских меча. Спереди наступали циклопы, а сзади поднимали пыль лохматые кентавры. Кольцо сжималось, и Марк приготовился к схватке.

Вдруг с трибуны долетел голос инструктора:

- Рази поганую нечисть, как Челубея, сверху. Ты уже это делал! Смелее!

Марк оттолкнулся и, высоко подпрыгнув, снёс две одноглазых головы. Мститель приземлился на спину кентавра и, ругаясь как сапожник, обезглавил парнокопытного монстра. Туловище, сделав по инерции несколько шагов, споткнулось и упало в грязь. Марк решил закрепить успех. Он снова подпрыгнул, сел циклопу на плечи и вонзил одноглазому недоразумению природы в грудь меч по самую рукоятку, а другим разрубил соседа от плеча до пояса. Марк спрыгнул на землю и, присев на корточки, отрубил пробегающему мимо кентавру сразу четыре ноги ниже колена.

Распираемый лютой злобой и необузданной ненавистью, землянин вошёл в раж. Он сносил головы, вспарывал животы и отрубал конечности, ругаясь и крича не своим голосом под громкое ликование зрителей. Когда рядом упала последняя голова соперника, Марк вытер лоб и оглянулся в поисках голкиперов. Но ворота были пусты, впрочем, как и трибуны. Вдруг что-то невидимое стало трясти за плечи, и видение пропало…

Плеширей и доктор Передоз с интересом наблюдали за процессом. Марк дрожал всем телом и пытался несколько раз встать. Ремни трещали по швам, с трудом сдерживая цунами второй волны. Профессор оттянул землянину веки – зрачки были закатаны, а белки налились кровью. Марк рычал, как зверь, и скрипел зубами.

- Всё идёт нормально, - заключил Передоз.

- В любом случае ему проверки не избежать.

- А глюк какой? – доктор закапал в глаза Марку лекарство и опустил веки.

- Стандартный: визит на Вредак, полёт над Злобовещенском, встреча с патрульными лонгонами, потеря души и участие в копытбольном матче в качестве мяча, - Плеширей потёр ладони. – Думаю, что достаточно. Пора выводить его из транса, - комендант взял Марка за плечи и начал трясти.

Землянин резко открыл глаза и со звериным азартом посмотрел на главаря молмутских легионов. Последний от неожиданности икнул:

- Даже и не думай, - Плеширей отступил на шаг. – Ну и где ты был, что видел?

Марк, скривив рот, огрубевшим до неузнаваемости голосом Рэмбо поведал мучителям пережитый кошмар. Но про резню на поле сознательно умолчал:

- Потом кентавры оторвали мне голову и стали пинать ее под общее ликование зрителей.

Плеширей заулыбался:

- Эта стандартная концовка для всех новобранцев, вступивших в наши ряды. Это нормально, Марк. Тебя ведь так зовут, не так ли?

- Да, - буркнул землянин, - я – Марк Изуверович Беспощадный! – он громко и отвратительно захохотал.

Душегубы захлопали в ладоши:

- Добро пожаловать в молмутский мир! Расстегните ремни! – скомандовал комендант перевалки, и охрана поспешила выполнить приказ.

Марку помогли добраться до комнаты. Он пластом упал на кровать.

- Отдыхай. Завтра еще немного помучаем тебя и на этом всё, - Плеширей задержался в дверях. – Сделаем из тебя секс-машину, молмутского мачо и профессионального жиголо.

Комендант хлопнул дверью. Марк, закрыв глаза, окунулся в темноту. Не выдержав, он двойным кликом вызвал инструктора. В голове прозвучало:

- Всё хорошо, Марк. Хочешь спросить, всё ли ты сделал правильно?

- Да.

- Ты всё сделал правильно и даже лучше, чем я ожидал. Что там случилось на поле? Я слышал только, как меч рассекает воздух, отборный мат, предсмертный рёв циклопов, ржание кентавров и шум трибун. Ты покрошил их в капусту?

- Да.

- Ты научился изменять действие антилива. Теперь назюбока тебе не страшна. Она подчинилась твоей воле, утонула в доброте и великодушии. У тебя уникальное сердце, у тебя сердечная переизбыточность. Играй в их игры и копи ненависть. Жиголо, так жиголо. Делай из помидоров томатный сок. Может, еще и понравится. Но как только подвернётся момент, мы начнём действовать, и всё изменится. Не теряй надежды и веры. Победа будет за нами.

9

Перед обедом, когда перевалка окрасилась в салатный цвет, Марка снова проводили в сангородок. В кабинете главврача одевалась Сукла. Она стояла спиной и натягивала трусики:

- Спасибо, доктор! Говорите – «с катушек съеду»? Пятиминутный оргазм – это что-то супер немыслимое, - застегивая лифчик, восторженно заключила пациентка.

Девушка повернулась и увидела Марка. Стройная аппетитная блондинка наградила землянина тёплым взглядом и плутовато подмигнула.

- Но учти, милочка, - приказным тоном бросил Передоз, - три дня никаких половых контактов. Пусть клитор приживётся и адаптируется. Всё ясно?

- Я поняла – три дня буду пай-девочкой, - пройдя ладошкой по ширинке брюк Марка, Сукла выпорхнула из кабинета и хлопнула дверью.

Марк проводил любовницу непонимающим взглядом. Вдохнув аромат молмутской косметики, он почесал нос.

- Проходи, садись, - профессор кивнул головой на кресло. – Как самочувствие?

- Нормально, - Марк был не многословен.

- Ну, если нормально, тогда начнём, - доктор протянул ручку и блокнот. – Возьми. Законспектируешь всё, что сейчас увидишь и услышишь.

Марк закинул ногу на ногу, открыл блокнот и приготовился. Передоз забегал пальцами по клавиатуре. Висевший на стене большой экран разделился на шесть равных частей. В каждом квадрате появилась схема женских половых органов. Профессор взял лазерную указку и обвёл изображение:

- Вот, это отверстия плеширеевских жен. В правом нижнем углу влагалище его невесты. Но начнём по порядку. У Глупинды – доктор нажал кнопку, и первый квадрат раздвинулся на весь экран – второй клитор расположен слева от матки, - Передоз ткнул указкой в изображение. – Чтобы его задействовать, изгибаешь член в левую сторону и выставляешь частоту сокращений головки на максимум – пять сокращений в секунду. Пусть пульсирует на всю катушку. Ей это нравится. Глупинда самая молодая из жен и любит экстрим. Пиши.

Марк послушно заработал авторучкой:

- А как же я заставлю член изогнуться, не говоря уже о головке?

- Это моя забота. Всего два укола – и ты обладатель умного члена. Смотри дальше, - доктор нажал на кнопку, и картинка поменялась. – Это влагалище Саланты. У нее второй клитор также слева, но чуть ниже, - Передоз показал указкой, - значит, изгиб на сорок пять градусов вниз, а частота сокращений – четыре к одному. Записал? Идём дальше, - профессор нажал на кнопку и поменял картинку. – Это влагалище Мрасилии. У нее дополнительная эрогенная зона верху справа, а частота сокращений подойдёт – три к одному, - доктор подождал, когда Марк сделает запись в блокноте и нажал кнопку. – Это Аквая, самая сексуально озабоченная из жён. С ней без фанатизма, а то может и задушить в порыве страсти. У нее второй клитор внизу справа, а частота сокращений – два к одному. Очень любит целовать и облизывать. Она большая любительница минета. У нее очень чувствительные рецепторы языка и ротовой полости, поэтому изгиб члена убираешь, а пульсацию головки оставляешь прежней – два к одному. Вообще, это касается всех жен. При минете изгибы не нужны. Записал? – Марк согласно кивнул. Передоз нажал на кнопку и поменял картинку. – Это Лодрия, инфантильная особа. Меланхолия – ее любимое состояние. Она, когда уже нет Суклы, самая старая из жён. Фригидность давно точит ее сознание и нервы. Старуха с тараканами в голове доставляет мне много хлопот. Лодрия давно сидит на стимуляторах. Второй клитор у нее внизу посередине, так что изгиб соответствующий, частота сокращений – один к одному. Она очень консервативна и не приветствует мои коленца. Очень любит общаться. Ключ к ее сердцу будешь подбирать сам. С молодыми жёнами, как не парадоксально, намного проще. Ублажал, как следует, и порядок. Ты сам потом в этом убедишься. Записал? Теперь последняя особа – невеста Плеширея. Ты, конечно, в курсе всех событий. Я буду с тобой предельно откровенным, - Он нажал на кнопку, и на экране появилась схема половых органов стюардессы космических авиалиний.

Марк непроизвольно икнул. От картинки повеяло чем-то родным, земным и до боли знакомым:

- Уже невеста. Не могу смириться.

- Что поделать? – доктор сочувственно улыбнулся. – Кто музыку заказывает, тот и танцевать будет. Смирись и радуйся, что живым оставили. Слушай дальше. Влагалище твоей бывшей землячки намного меньше молмутского. Второй клитор также меньше, чем у остальных. Еле нашел для него место. Вот он – доктор ткнул указкой в картинку – в центре, прямо над маткой. Так что – лёгкий изгиб кверху, а пульсацию головки установишь сам методом проб и ошибок. Частоту сокращений, которая ей подойдёт, а также всё сексуальное поведение – пристрастия и разные там штучки-дрючки зафиксируешь в конспекте и сообщишь мне. Я занесу в картотеку и подкорректирую жениха. И ещё. Душа Суклы уже давно адаптировалась в теле твоей стюардессы и блокировало гипофиз, который нам очень сильно мешает в работе. Поэтому никаких экспериментов с ее совестью не проводить! Это приказ! Тебе же лучше. Сам посуди – никаких отказов и угрызений. Красота.

- Зачем вы мне сейчас это сказали? – Марк оторвался от конспекта и посмотрел на профессора. – Вы же ночью мне так усердно почистили память.

- Мы убрали только твои земные воспоминания. Сейчас это для тебя всего лишь сухая информация. Она не вызывает у тебя никаких эмоций, не так ли?

- Да, так и есть, - солгал Марк и обвёл глазами по часовой стрелке.

- Всё нормально. Твоя назюбока у нас под контролем. Она исправно подпитывает организм антиливом. Обратной дороги нет.

- Скажите, доктор, неужели Плеширей разрешит мне встречаться со своей новой женой?

- Конечно. Ты будешь обслуживать весь гарем. Скоро начнётся период больших военных советов. Главком будет подолгу отсутствовать на перевалке. Ха, он уже небось и графики свиданий начертил, - профессор выключил монитор, достал из сейфа два шприца с жидкостями разного цвета и положил на стол. – Это – Передоз поднял шприц с жёлтым лекарством – твоя потенция и эрекция. А это - он взял шприц красного цвета – твой умный член. Здесь всё – пульсации, сокращения и манипуляции размеров. Раздевайся ниже пояса.

Марк встал и послушно начал снимать штаны.

10

Молмутские львицы сидели полумесяцем перед экраном монитора в кабинете мужа и наблюдали, как доктор Передоз делает из Марка секс-богатыря. Сукла примостилась на коленях Плеширея и целовала кормильца в отполированные маленькие рожки.

На экране профессор делал инъекции лежащему на кушетке свежеиспеченному молмуту.

- Ого! – хором обрадовались жёны, когда землянин продемонстрировал работу умного члена. – Вот это да! – еще громче удивились женщины, восхищаясь пульсацией и сокращениями. – Уже хочу, - пискнула Аквая и помассировала левую грудь.

Сукла перестала ласкать лысину кормильца и с открытым ртом уставилась на экран:

- Дорогой, а мне не будет плохо от такого апгрейда? – не отрываясь от экрана, спросила удивлённая блондинка.

- Не бойся. Если надо, попросишь Марка уменьшить размеры, подгонишь под себя.

На экране секс-богатырь надевал брюки и застегивал пуговицы. Доктор давал последние указания. Плеширей выключил монитор:

- Это, мои куколки, и есть сюрприз – один на всех, как и обещал. Ну, что довольны?

Жёны наперебой стали благодарить мужа, петь дифирамбы и поджигать фимиам. Плеширей махнул рукой и прервал галдёж:

- Графики я не стал чертить. Просто запомните. Понедельник – день, вернее ночь, моей невесты. Она самая младшая из вас. Ей надо больше внимания.

Жены запричитали:

- Нормальный ход! Это что получается? Все сливки ей? – огрызнулась Аквая.

- Спасибо, муженёк. Хорошо ты заботишься о нас – проверенных жёнах, – встряла Лодрия.

- Да ты ее совсем не знаешь! – поддержала Мрася.

- Я требую голосовать! Все хотят понедельник, когда мужик свежий и отдохнувший! – вмешалась Саланта.

- Правильно! – ударила кулаком по столу Глупинда.

- Тихо вы! – рявкнул Плеширей и погладил по спине сидящую на коленях молодую невесту. – Аквая, будешь возбухать, совсем из списков вычеркну. Ходи в свои бани и насилуй заключённых. Думаешь, я не знаю про твои кровавые оргии? Я решений не меняю. Как сказал, так и будет. Слушайте дальше. Во вторник Марком пользуется Глупинда. В среду – Саланта. Мрася, ты кувыркаешься с мачо в четверг. Аквая, ты – в пятницу, а Лодрия – в субботу. Воскресенье – выходной. И не вздумайте в этот день его трогать, если сам этого не захочет. И запомните! Жиголо работает только ночью: с ноля часов до шести утра. Днём он отдыхает. Это обязательно. Кому выпадет от Марка дополнительный бонус в выходной, зависит от вас. Только не перегните палку. Берегите любовника. Но пока на три дня забудьте о любовных утехах. Начнёте с понедельника. Скоро я улетаю с инспекцией по всем перевалкам. Меня не будет недели две или три. Вот и развлекайтесь. Всё, можете идти.

Жёны послушно удалились. Плеширей взял со стола листок бумаги и протянул Сукле:

- Возьми. Передашь Марку. Ему график просто необходим. Пусть повесит над рабочим столом и не забывает заглядывать.

Сукла спрыгнула с колен великого и могучего, и спрятала листок в карман:

- Хорошо. Прямо сейчас это и сделаю, - девушка поцеловала кормильца в щёку и направилась к выходу. – Скажи, - Сукла остановилась у дверей, - ты сильно будешь ревновать к Марку?

- Буду, а что делать? Я в первую очередь – военный, я – машид. Надо срочно гасить сопротивление. Достали уже.

- Спасибо, - улыбнулась блондинка.

- За что?

- За то, что в списке первой поставил. К концу недели Марк уже будет никакой. А Лодрии много не надо, лишь бы были свободные уши, чтобы загружать декадентской поэзией занюханных поэтов Злобовещенска.

- Зачем ты так? Вспомни себя. Сама недавно была старухой с тараканами в голове. Пусть развлекается, как хочет. Тебе-то что?

- Ты прав. Извини, - и Сукла закрыла за собой дверь.

11

Начальник штаба ГРУ не спешил уходить. Сеанс связи с Пицкразоцом – главнокомандующим всех махапских вооружённых сил должен был начаться с минуты на минуту. Наконец в кабинете появилась прозрачная голограмма президента. Великий махап был одет в рабочий комбинезон зелёного цвета. На голове сидел низкорослый «ёжик» рыжих волос. На круглом лице сияли частые конопушки. В этих чёрных крапинках, если приглядеться через увеличительное стекло, можно было разглядеть десятки хаотично моргающих крошечных глаз. Вздрагивающее изображение пробасило:

- Заждался? Вижу, устал. Я много времени не займу. Отпустил Стокара?

Зорлиц посмотрел на кресло, в котором только что сидел его подчинённый:

- Да, завтра собирает свою команду и начинает операцию.

- Это хорошо. Про Штирге пока молчок. Всё знать твоему специалисту не следует, пока не следует, - изображение приложило ко рту указательный палец.

- Я тоже так думаю.

- Может так случиться, что Штирге мы скоро потеряем. Он свою функцию почти выполнил. Тогда останется надежда только на спящего агента.

Зорлиц понял, о чём идёт речь:

- Вы хотите сказать, что ради Пута пожертвуете нашим главным успешно внедрённым резидентом?

- Конечно. Пут не должен достаться молмутам. Они не должны узнать, где вайвай спрятал магический кристалл. Придётся пожертвовать одним своим глазом и отдать Штирге на съедение Плеширею. Нам важно захватить коллектор времени, только так мы сможем покончить с мракобесами. А здесь все средства хороши. Ладно, пока. Привет семье. Я исчезаю.

- Подождите! – вдруг вырвалось у генерала.

- Что еще? – Пицкразоц наполовину исчез, но остановился. Верхняя часть туловища зависла посреди комнаты.

- Шеф, как вы узнали, что Сукла с переломом челюсти попадёт в больницу? Сколько лет прошло, а я всё никак не найду ответа на этот вопрос.

- А вот это тебе знать по статусу не положено. Когда прибудешь в мою команду на Инфор для прохождения дальнейшей службы, тогда всё прояснится, тогда и поговорим. Тонкий план, дружок, это не хаханьки! – и томимое вечностью совершенство исчезло.

***

Космическая орбитальная станция махапской военной разведки с логотипом «ИКБ», мигая габаритными огнями, выплюнула в космический вакуум конспиративный семиместный звездолёт нового поколения марки «Следопыт». Корабль разогнался до скорости света и моментально исчез в неизвестном направлении.

- Интерпол космического братства, - с пафосом произнёс командир корабля, всматриваясь в лобовой иллюминатор. – Только где эти братья по разуму? Одни с молмутами сражаемся. Где второй фронт, где третий? Где пятый и шестой? А? Кто ответит?

- Четвёртый пропустил, - улыбаясь, заметил краснолицый махап в умном комбинезоне. Ладно, не кипятись, Стокар. В первый раз что ли? Когда будем побеждать, сразу подтянутся и, как следует, пропиарят свой вклад в общее дело.

- Когда начнём разрезать пирог, голодные рты сразу найдутся, - поддержал коллегу напарник.

В рубке корабля находилось семеро махапских разведчиков. Они сидели на рабочих местах и тестировали аппаратуру. Корабль нового поколения пришёлся команде по вкусу. Уже были осмотрены все отсеки и опробованы новинки. В столовой на стене блестело электронное меню, а под ним расположился «продуктор» - аппарат, способный телепортировать с базы продукты питания согласно реестра. В списке блюд значилось триста наименований, и это очень порадовало бывалых аналитиков. В спальном блоке была отличная вентиляция, а на кроватях лежали умные подушки со встроенными релаксаторами. Электронная начинка позволяла безошибочно определить степень усталости и украсить отдых интересным сном. Душевые комнаты и туалет работали по голосовой команде, а в тренажёрном зале была беговая дорожка.

Комната отдыха вызвала у специалистов щенячий восторг – рядом с книжными полками и музыкальной фонотекой, стоял мольберт с чистым холстом, а на столе лежали краски и кисточки. Разведчики на досуге любили рисовать и частенько над одной картиной работали все вместе. Первым к холсту прикладывался командир. Он наносил стартовый мазок и уходил на дежурство. Дальше продолжали остальные члены команды. Затем очередь опять подходила к командиру, и начинался второй круг. К концу операции получалась органичная многостильная эклектическая картина маслом. Название придумывали методом жеребьёвки.

Эта традиция зародилась у разведчиков давно, во время первой совместной операции. С той поры накопилось больше сотни картин, которые командир бережно хранил у себя дома. Их нельзя было выносить на всеобщее обозрение, так как они рассказывали открытым текстом о подсознании разведчика во время секретной командировки. Начальник штаба генерал Зорлиц сам лично наложил вето на картины и порекомендовал дождаться пенсии, когда не только картины – вся жизнь Стокара и его команды станет прозрачной, а героические операции – достоянием нации.

В команде были: шифровальщик, дешифровщик, врач, химик, переводчик и электронщик-механик. Командир отвечал за слаженную работу всей группы и координировал совместные действия. Но Стокар никогда не ставил себя выше коллег по цеху. Наоборот, он никогда не стеснялся спросить совета, если понимал, что в данном вопросе его соратник разбирается лучше. Все важные вопросы разведчики решали вместе на совете круглого стола. Командиром на таких совещаниях всегда была только истина.

Помимо семерых махапов в состав экипажа входило три многофункциональных робота. Эти новые модели только вчера сошли с конвейера и после адаптации отлично вписались в рабочую атмосферу звездолёта. Мастера чистоты отвечали за уборку и порядок в отсеках.

Стокар сидел за центральным пультом управления и тестировал бортовой компьютер:

- Друзья, как назовём бортовика? На какое имя электронные мозги будут отзываться? – не поворачиваясь, спиной спросил командир. – Или оставим, как раньше?

- Я уже привык к старому имени, - звонким голосом протараторил Мялер-шифровальщик.

- Без разницы. Главное, чтобы вся наша база данных присутствовала. Всё, что нажито непосильным трудом, - отозвался Бялер-дешифровщик.

- Это точно. Без своего архива и картотеки как без рук. Я – за старое прозвище, - сказал Вирзус-патологоанатом.

- Старое прозвище лучше новых двух, - сострил Мирзус-химик.

- А древнее прозвище лучше старых трёх, - парировал Стэчус-переводчик.

- Не, я уже без родного «от махапского информбюро» не смогу нормально работать, - улыбнулся Гревер-электронщик.

- Ладно, уговорили, - командир подвёл итог голосования. Стокар нажал кнопку и обратился к бортовому компьютеру. – Леви, скажи что-нибудь!

- Левитан, приветствует старых друзей на борту комфортабельного звездолёта! От махапского информбюро! Операция «О» начинается! Включаю обратный отсчёт! Пять, четыре, три, два, один – поехали!

12

Марк покинул кабинет главврача и вышел на плац. Дело шло к вечеру. Глуми перекрасило перевалку в синий цвет. В варочном цехе разносчицы укладывали в термосы ужины для отметчиков, разливали по фляжкам кисель и проверяли герметичность противогазов.

Марк с удовольствием потянулся и глубоко вдохнул:

- Как хорошо! Даже не верится, что мне не надо на вышку.

Он посмотрел на административное здание и остановил взгляд на семейном корпусе. На балконе разглядел Суклу и Тузиана. Мать и сын махали ему руками. Марк поднял воротник куртки из кожи носорога и засеменил к зданию.

На проходной он прошёл турникет, приложив ладонь к сенсорной панели и, кивнув дежурному, поспешил к себе. Скоро он вышел на балкон, поздоровался и закурил. Глуми висело над горизонтом, тускло сверкая ультрафиолетом. На небе загорались звезды, а на перевалке – дежурные фонари ночного освещения.

- Марк, мы тебя заждались. Я заказала ужин на троих. Уже принесли. Пошли, пока не остыл. Не откажи в любезности.

- А жених меня не порвёт, как Тузик грелку? – землянин улыбнулся мальчику. – Извини, дружок, за каламбур.

Тузиан улыбнулся в ответ:

- Марк, а что такое грелка?

- Грелка, брат, это твоя мама, когда спит с тем, кого по-настоящему любит, - и он подмигнул девушке.

- Марк, не тупи. Плеширей тебе ничего не сделает. Ты с этого дня – «в доску свой», можно сказать, - член нашей большой семьи. Разве не понял, когда в кабинете доктора Передоза изгибал своим кожаным болтом? – и молмутская стерва с удовольствием засмеялась. Сын ничего не понял, но поддержал мать и тоже брызнул смехом.

Марк широко улыбнулся и показал белые зубы:

- Ты что подсматривала?

- Не только я. Все жёны любовались и наслаждались зрелищем.

- Вы – ненормальные извращенки, это точно. Ладно, пошли ужинать, - и он взял малыша за холодную ладошку.

Троица расселась поудобнее за столиком. Сукла подвинула мужчинам чистые тарелки и столовые приборы. В центре дымилось жареное мясо, заставленное со всех сторон салатами и холодными закусками. Рядом с кувшином, где покоилось пиво, стоял салатник с варёными креветками, а рядом – литровая бутылка молмутской водки «Скотинка», квашеные пиявки и маринованные мухоморы.

Молмутка увидела, как землянин брезгливо сморщил нос, и пояснила:

- Не надо так раздувать ноздри. Это всё съедобно.

- Что и пиявки?

- Это мальки зеброидного кашалота, который водится в местном море.

- Да ну? Никогда бы не подумал. А мухоморы в маринаде?

- Вообще-то, это сладкое блюдо. Это плоды цветка шмелездрава. Шмелездрав в большом количестве растёт в окрестных лесах. Сама собирала. Попробуй.

- Значит, если тяжелораненый шмель дотянет до этого цветка, ему уготовано чудесное исцеление?

- Ну, как-то так, - улыбнулась девушка.

Марк посмотрел на бутылку водки и прочитал этикетку: «О! То, что надо. Сейчас напьюсь и стану скотинкой: начну мычать или блеять, а потом – рогами в землю и отбой».

Сукла, как будто, прочитала его мысли:

- Если не будешь водку, я сама выпью. Так хочется напиться.

- Ну, почему же? Я с превеликим удовольствием. Может, Плеширея позовём? Я бы с ним мочканул, а заодно и послушал.

- У него совещание на всю ночь – ночные бдения. В другой раз пообщаешься. На, это он тебе передал, - молмутка протянула график посещения комендантских жён.

Марк заглянул в список и приятно улыбнулся:

- Как здорово, что ты первая. И за выходной ему большой респект, - он спрятал листок в карман рубашки. – Ну, давай, накатим что ли? – Марк открыл бутылку и наполнил рюмки.

Сукла налила Тузиану пива. Марк вопросительно посмотрел на мать:

- Не рано?

- Оно безалкогольное. Пусть привыкает к вкусу.

Марк взял рюмку:

- За что выпьем? За успех безнадёжного дела?

- Нет, за нас. За тебя, за меня, за Тузика.

- За нас, так за нас. Поехали.

Они чокнулись, опустошили рюмки и взялись за еду.

- Ничего мясцо. Это что или кто? – с набитым ртом, тщательно работая нижней челюстью, поинтересовался землянин.

- Чёрт его знает. Похоже на карликового бегемота.

- Тоже в местных лесах водится?

- Догадливый. В норах живут.

- Чего? – Марк громко поперхнулся и начал кашлять. Сукла ударила кулаком по спине, и телохранитель выплюнул кусок непрожёванного мяса. – Спасибо. Какого же размера эти норы? Может, ты пещеры имела в виду?

- Еще раз повторяю – бегемоты карликовые, размером с хомяка.

- Правда, Марк, я сам видел - вклинился в разговор Тузиан – на водопадах.

Малыш убедил землянина. Удивление прошло, и прозвучало предложение:

- Ну, что? Давайте еще по одной? Между первой и второй – промежуток небольшой.

- Это что, земная поговорка? – Сукла подозрительно сузила глаз. – Тебе же память почистили. Ты мне смотри, а то всё будет рассказано, - предупредила слегка охмелевшая молмутка.

- Не знаю, откуда взялось, - искренне солгал Марк. – Почистить – почистили, но, может, что и осталось, - он взял бутылку и плесканул в рюмки. – За что выпьем?

- За нас.

- Мы сегодня весь вечер будем за нас пить?

- Да. А что тебе не нравится?

- Ну, тогда поехали, - и Марк проглотил горячительное пойло. Он почувствовал, что начинает пьянеть, видимо сказывалось нервное потрясение.

Сукла углубилась в себя. Наблюдая охмелевшим взглядом, как закусывают любимые мужчины, в глубинах подсознания она отыскала на полочке слегка запыленную папку с литерой «Марк» и с трепетом открыла её. Содержимое вместе с алкоголем сейчас растекалось по телу.

- Мама, - пьяным голосом обратился сынок, – а как я попал к тебе в животик?

- Опа! Ты же говорила, что пиво – безалкогольное? – недовольно удивился Марк.

- Ну, есть чуть-чуть. Пусть взрослеет. Мы, молмуты, ранние птахи, в десять лет паспорт получаем – совершеннолетние, ёптить, - мать отрыгнула и прикрыла пальцами рот. – Извиняюсь. С десяти лет уже сами спиртное покупаем, - Сукла погладила сына по голове и ответила на вопрос. – Ты был маленьким комариком и летал у меня перед носом. Я случайно зевнула, а ты – раз и залетел в открытый рот. Я тебя проглотила, и ты стал жить у меня в животе. Я тебя подкармливала, ты подрастал. В один прекрасный день тебе стало тесно и ты попросился на свежий воздух.

- А Марк принял меня и завернул в пелёнки? – мальчик криво улыбнулся и склонил голову.

- Нет, дружок, мне помогал робот-нянька, - задумчиво отозвалась мать, углубившись в воспоминания.

- А, помню этого робота, на колесиках такой, - обрадовался малыш.

- Неужели ты помнишь, как мы катались на звездолёте? – удивилась Сукла.

- Да, я всё помню. Помню, как вы ругались, как мы играли с Марком, его фокусы, как спали вместе. Только почему-то я всегда просыпался на другой кровати. Что вы ночью без меня делали? – Тузиан зажмурил поочередно оба глаза. – Знаю, знаю: «шпилен-вилен», «трах-тибидох», «иди сюда, мой белый хлеб, на пол федора!» - и пьяный мальчик пошло засмеялся.

- Так. Сатурну больше не наливать. Это приказ, - Марк, сквозь смех, обратился к матери. – И, вообще, не пора ли нашему взрослому другу в люлю?

- Да, ты прав, - Сукла встала из-за стола. Она взяла сына за руку. – Пошли, комар, я расскажу тебе сказочку на сон грядущий.

Марк остался один. Он пересел на диван и включил телевизор. Шли вечерние новости. На экране появились руины города. Звучал репортаж рогатого телекомментатора из горячей точки. За спиной репортера виднелись обглоданные дома с пробоинами от снарядов, разбитый общественный транспорт и сгоревшие автомобили. Зрелище было удручающим:

- Сегодня в столице молмутской колонии, в городе Людоецке опять шли уличные бои с вайвайскими сепаратистами. Партизаны напали на оружейный склад, на улице Техногенных Катастроф. Есть потери среди личного состава караульной роты, а также сепаратистами нанесён большой материальный ущерб нации. По словам начальника охраны из складского помещения пропало: несколько сот единиц стрелкового оружия, пятьдесят тулупов на овечьем меху, двести ватников, сто телогреек, пятнадцать тепловых генераторов, три ящика восковых свечей и бидон спирта. Налетчики не оставили никаких следов – работают чисто. Куда они исчезают, где их тайные схроны – остается загадкой. Конечно, мы прекрасно знаем, что под городом есть катакомбы. Но как туда попасть? Вот, в чём вопрос. И всё-таки два вайвайских партизана взяты в плен. Уже начались допросы. Казнь через ошпаривание завтра на чёрной площади в шесть часов вечера. Приходите, будет шумно и зрелищно, - вдруг картинка поменялась. Этот же репортёр в окружении свирепых молмутских солдат продолжал говорить в микрофон. – Мне удалось прорваться сквозь оцепление. Посмотрите, как возбуждён спецназ! Чертяки просто дымят от злости. Как бы не разорвали пленных сепаратистов. Сейчас попробую подойти ближе и задать пару вопросов вайвайским преступникам, - Марк увидел окровавленное лицо безносого партизана. – Скажи, ущербный, зачем вы сопротивляетесь? Не лучше ли сдаться? – микрофон уткнулся вайваю в опухшие синие губы.

- Мы вас не звали. Это наша земля. Сами живите в резервациях. Вы за всё ответите, мракобесы проклятые! – охрипшим голосом процедил пленный.

- А нам, молмутам, приглашение не нужно. Мы всегда приходим, не спрашивая разрешения. Мы лучше знаем, как вам надо жить и как себя вести. Мы, - кровавый плевок в лицо прервал реплику репортера. Несколько прикладов сразу обрушились на голову партизана. Картинка мгновенно сменилась рекламой: «Вайвайские волосы – лучшее средство для растопки печей! Спешите в магазин «Молмутский уют»! Только здесь можно купить волосяные брикеты по сходной цене!»

Марк не заметил, как к нему подсела Сукла. Она держала полные рюмки:

- Выпьем?

- Давай, - не чувствуя вкуса, землянин проглотил водку.

Молмутка взяла со стола очищенный апельсин и, отломив дольку, откусила половину, а вторую вложила телохранителю в рот.

- Спасибо, - Марк закусил и попросил еще. Пьяная девушка стала кормить любовника спелыми дольками. – Скажи, а что за название такое дурацкое – Людоецк? Город всегда так назывался?

Апельсин закончился. Сукла вытерла салфеткой руки и, обняв Марка, прижалась щекой к щеке:

- Это наш комендант дурью мается. Переименовал столицу и улицы тоже. А раньше город назывался Вайлодар, в честь вайвайского бога. Ну, его к чёрту этот телик, – она взяла пульт и обесточила экран. Девушка нашла губами губы телохранителя. – Марк, скажи мне что-нибудь приятное. Обратись ко мне, как раньше, как тогда, жаркими ночами на корабле.

Землянин почувствовал лёгкое возбуждение:

- Детка, я тебя люблю, - и он горячо поцеловал блондинку. – Вика, ты моя.

- Да, я – Вика, твоя детка, твоя котя, твоя зая. Я хочу тебя.

- Тебе же нельзя. Доктор не велит.

- А ты аккуратно – на пол шишечки и без всяких передозовских штучек. Пусть твой «фёдор» будет таким, как раньше. Через три дня наверстаем. Справишься?

- Да, моя прелесть.

- Давай еще по рюмочке? – молмутка почувствовала, как смазка впиталась в трусики.

- Давай, - землянин поправил через брюки набухший член.

Возбуждённая парочка выпила и закусила фруктами.

- Я уже пьяная, - Сукла повисла на шее любовника. – И нафиг он нужен этот пятиминутный оргазм? Мне твоё присутствие, твои объятия и поцелуи намного приятнее и дороже. Но, - охмелевшая молмутка неприлично икнула, - простите, без секса жизни нет, - она покачала указательным пальцем перед носом любовника. – Все мы любим оргазмы. Мы – рабы ощущений, микробы, которых засосало в пылесос вселенской эротической страсти. Мой хороший, отнеси меня на кроватку.

Марк подхватил обмякшее тело и понёс в спальню.

13

«Штирге – Пицкразоцу. Совершенно секретно. Агенту «С» приживили второй «к»

«Пицкразоц – Зорлицу. Совершенно секретно. Запретить Марку прикасаться ко второму «к» агента «С». Есть подозрения, что это датчик контроля поступательных кодировок»

«Зорлиц – Пицкразоцу. Совершенно секретно. Марк предупреждён. Всё под контролем. Да будет свет!»

***

Марк помог Сукле снять одежду и разделся сам. На пол полетело нижнее белье.

Любовник забрался сверху и облокотился. Девушка закатила глаза и дыхнула перегаром:

- Ну, давай потихоньку. У меня там всё булькает.

Вдруг Марк застыл, как каменный, и, сморщив лицо, закрыл глаза:

- Подожди секунду, детка. Что-то зуб прихватило.

В это время в голове землянина звучал голос инструктора:

- Марк, категорически запрещаю прикасаться членом ко второму клитору, тем более, когда будешь снимать блокировку и будить спящего агента. Передоз – старый хитрец. Есть подозрения, что это датчик контроля, способный запеленговать поступление в головной отсек кода на снятие блокировки. И запомни! В помещении никакой работы. Будить будешь на природе. Пикник на свежем воздухе – самый лучший вариант.

- Ну, что ты там? – молмутка потянула землянина за плечи к себе. – Давай уже, заходи на пол фёдора. Пока сангородок не свернулся, покажись стоматологу. У Передоза хорошие докторишки. Ой! – девушка почувствовала проникновение члена в недра влагалища. – Привет, мой любимый исполнительный орган. Добро пожаловать в бухту приятных ощущений.

- Привет, моя грелка, - Марк накрыл тушей стройное тело девушки. – Тепло-то как.

Начались поступательные движения, и заскрипела, как застонала, кровать. Первичный вал окунулся в масляную ванну, поставив крест на преждевременном повышенном износе.

- Ой! А…а! – Сукла вонзила ногти в спину любовника. – В голове вспыхнул май, и полчища эндорфинов разбежались по организму. Фейерверк приятных ощущений осветил потёмки сознания. – Хватит! Остановись! Прошу тебя, любимый, прекрати. Мне плохо.

- Это даже хорошо, что сейчас нам плохо, - скаламбурил Марк и, остановившись, заткнул долгим поцелуем рот изнурённой оргазмом любовницы.

Работая языками, они обменялись слюной. Марк, строго соблюдая глубину проникновения и удерживаясь на локтях, вышел из партнёрши и откинулся на спину. Наступило молчание. Только тяжелое дыхание слегка вибрировало перепонки. Через минуту любовники снова повернулись друг к другу.

- Ты чудо, котя, - шепнул Марк, целуя девушку в нос.

- Ты – садист, - Сукла ответила поцелуем в подбородок. Она нашла потерявший своё величие и твердость член, и зажала между верхними половинами ног. – Ты не против, если я отключусь. Спать хочется. Глаза слипаются. Ха, обещала доктору Передозу быть умницей.

- Спи, моя радость. И я с тобой, - Марк почувствовал успокаивающую прохладу, хлынувшую на исполнительный орган. Землянин уткнулся в светлые волосы любовницы и отъехал в царство Морфея.

***

Ночные бдения в бункере административного корпуса продолжались. На часах было далеко за полночь. Комендант слушал доклады генералов, задавал вопросы, возражал, соглашался, советовался и рисовал в блокноте чёртиков:

- Я понимаю, что посылать солдат в подземелье – пустая затея. Конечно, зачищать вслепую катакомбы, не зная схемы маршрутов по лабиринту – эта пустая трата времени и личного состава. Давайте попробуем сепаратистов выкурить газами. Возьмите на складе сколько потребуется и устройте этим кротам душегубку. Есть еще один вариант – провести бактериологическую атаку, - Плеширей пристально посмотрел на сонных генералов. – Можно попробовать занести инфекцию и покончить со всей этой безносой кодлой при помощи какого-нибудь экзотического вируса. Заражаем крыс, к примеру, слюной бешенной белки, запускаем в катакомбы и ждём, когда партизанские выродки друг друга перегрызут. Всё ясно? Тогда работайте. Все свободны, - генералы с ноутбуками и папками потянулись к выходу. – А вас, генерал Короста, я прошу остаться, - начальник РЭБ с неохотой вернулся за длинный стол.

Плеширей закурил и откинулся на спинку кресла:

- Ну, как там твои радиоперехваты? Нарыл что-нибудь?

- Пока нет. У партизан нет лидера. На масштабную операцию они не тянут. Все вылазки, как стихийные бедствия, – совершенно непредсказуемы. Но сарафанное радио работает превосходно. Идёт обмен новостями. Если где-то на складе появились новинки – сразу узнают. У них везде свои люди.

- Говоришь, нет лидера? А как же Пут? – Плеширей сбил пепел.

- Но он же не колется. Сколько нам его ломать? – Короста сонными глазами посмотрел на шефа.

- Доктор Передоз обещал помочь, - Плеширей отправил окурок в пепельницу. - Если аморал сработает и вайвайский вождь станет работать на нас, ты, Короста, устроишь ему прямой эфир по всем вайвайским радиоканалам. Пусть его услышит весь подпольный мир, - Плеширей улыбнулся соратнику. – Помнишь молмутскую сказку про тараканолова? Пусть Пут и станет этим тараканоловом. Он выманит из щелей всех вайвайских паразитов, а нам останется их только передавить.

- Партизаны выйдут из подземелья на битву, а мы устроим засаду и…

- Правильно, Короста. Ладно, уже поздно. Иди спать. Завтра обмозгуем.

Комендант остался один. Он включил камеру наблюдения в спальне своей первой и последней любви в статусе невесты. Повернувшись друг к другу и крепко обнявшись, Марк и Сукла мирно спали. Плеширей долго смотрел на сладкую парочку, а потом вдруг заплакал. Невидимые слезы брызнули из глаз. Он сам не понял, почему нутро стало вздрагивать. Обида и радость сцепились на душевном ринге, пытаясь выяснить, кто сильнее. С посиневших губ лишь слетело:

- Так будет лучше, - Плеширей выключил экран и нажал на кнопку вызова. В дверях появились два крепких охранника. – Что-то я устал. Отнесите меня в спальню.

14

Пробуждение было долгим и радостным. Марк разогнал остатки сна. Что-то невидимое и лёгкое барабанило по животу. Он разлепил глаза и увидел Тузиана. Мальчик оседлал влюблённую парочку и мутузил взрослых:

- Просыпайтесь, хватит дрыхнуть!

- Э, полегче. Ты мне печёнку повредишь, боксер-тяжеловес, - Марк перебросил Тузика на мать. – Дружок, ты любишь пикники?

- Не знаю. А что это? – мальчик подобрался к очнувшейся матери и укусил за нос.

- Ой! – пискнула Сукла и оттолкнула сыночка.

- Пикничок, брат, это когда только ты, я и мама. У нас с собой куча разных вкусностей, а вокруг дивные природные пейзажи. Как тебе?

- А, знаю. Это по-нашему – кишкоблудство на открытом воздухе, - отозвался малыш.

- Ну, что рванём? У нас еще два дня выходных. Только, чур, с ночёвкой, - Марк толкнул плечом в плечо любовницу. – угощу вас шашлыком. А ночью устроим посиделки у костра и будем рассказывать страшные истории. Ух, романтика!

- Я не против. Мы поедем на водопады, - Сукла поцеловала любовника в плечо. – Надо только у мужа отпроситься, - девушка лукаво улыбнулась. – Вперёд?

- Ура! – Тузик хлопнул мать по животу. – Я пошёл собираться. Возьму «воздушку», может, подстрелю пару крыс, - мальчик спрыгнул с кровати и убежал в свою комнату.

- Возьми лучше арбалет, - вдогонку бросила мать. Сукла повернулась к Марку и добавила. – У этого зверобоя целый арсенал детского оружия.

- Которое убивает наполовину – по-детски, - усмехнулся землянин. – Мы в детстве с братвой сами себе самострелы мастерили.

Сукла строго посмотрела на любовника:

- Марк, опять не до конца стёртые картинки прошлой жизни? Не травмируй мне психику. Я не шучу. Еще раз ляпнешь что-нибудь подобное, я подальше спрячу твою папку и приму меры.

- Извини, - Марк поцеловал девушку, - больше не повторится. Клянусь. Давай тоже собираться. Тузик уже готов.

В дверях с сумкой через плечо показался молмутский морщёкиш с подвижным скуластым лицом лилипутского клоуна и улыбкой боксёра. Новый спортивный костюм делал его похожим на борца-юниора по вольной борьбе.

- Давай, - Сукла вылезла из-под одеяла, накинула халат и пошла в душ.

Троица заказала на шашлык замоченное в лимонном соке мясо карликовых бегемотов, а также множество разных вкусных штук. Взрослые взяли Тузиану пиво, а себе водки. Марк проверил палатку и снаряжение. Сладкая парочка нарядилась в спортивную форму и застегнула замки.

- Подождите. Надо Плеширею звякнуть, - Сукла достала телефон. – Дорогой, мы едем на кишкоблудство. Будем на водопадах в ущелье чёрных бабочек. С ночёвкой. Тузиан взял арбалет. Постреляем немного, - молмутка включила громкую связь.

- Эх, - донеслось из телефона, - я бы с вами рванул, но не могу, - искренне позавидовал комендант, - Здесь надо быть. У меня с Передозом еще тёрки не закончились. И медосмотр надо проконтролировать. Марку напомни, что за вас с Тузианом головой отвечает. Будь на связи.

- Целую, - Сукла выключила телефон и спрятала в карман. – Всё нормально. Пошли.

Охрана помогла вынести вещи на улицу. На автостоянке троица разместилась в просторном внедорожнике с небольшим кузовом. Марк сел за руль и включил зажигание. Пикап медленно стал выезжать к аварийным воротам. Из окон семейного корпуса, изнемогая от ревности, за отъездом наблюдали бессовестные жёны коменданта. Не было только Лодрии. В выходной день она была в библиотеке и листала земную камасутру.

Был оранжевый час, и настроение у туристов соответствовало временному отрезку. Марк вывел джип на грунтовую дорогу и прибавил газу в направлении гор. Ехали молча, любуясь природой за бортом. Шофёр включил музыку. Из динамиков вырвались знакомые ритмы. Марк легко узнал древнее ретро – австралийскую группу АС/DC 79-го года. Землянин непроизвольно подпел Бону Скоту: «Кину ванну в борщ!»

- Голубушка, откуда у тебя такой драйв? Это же мое любимое! – вздрагивая головой в такт музыке, повысил голос Марк.

- Опять ностальгируешь? – без всякой злобы ответила Сукла. – Мне самой нравится. Качнула с земного эфира у Митрофановой.

- О, Митрофанова – это крутой брэнд, проверенный временем, как старый коньяк! У радиоведущей хороший вкус. Я сам раньше частенько слушал ее передачу, когда разъезжал по командировкам. «Музнарезка», если не ошибаюсь. Бывало, как врублю в кранолёте на всю мощь что-нибудь ритмично-чугунно-литейное, ее колбасные изделия, нарезанные мелкими ломтиками, что инопланетные гастарбайтеры на «лесах» сразу начинают кривлялки устраивать и монтажники на ригелях в присядку уходят. – наблюдая за дорогой, отозвался возбуждённый музыкой землянин. – Где-то читал, что первая Митрофанова начинала на радио еще в древнем бородатом индустриально-капиталистическом двадцатом веке, а сейчас дело продолжает ее внучка в пятой степени. То есть – пра, пра, пра и так далее! В одной телепередаче включали старые записи радио эфира с голосом первобытной Митрофановой. Остроумная была тётя. В той же передаче показывали современную Митрофанову рядом со снимком своей знаменитой пращурки. Похожи, как две капли минералки! Обе очкастые и даже татушки одинаковые. Про тембр голоса и чувство юмора я уже молчу.

- Опять? – Сукла строго посмотрела в зеркало заднего вида. Скоро начнёшь с таким же энтузиазмом про свою земную семейку рассказывать? А потом начнёшь грустить и охладеешь к нам с Тузиком. Всё с меня хватит, - молмутка быстро нашла телефон. – Дорогой, вы плохо почистили Марку память. Он меня уже достал. Продолжает ностальгировать.

- Дай ему трубочку.

- На, - Сукла протянула телефон. – Это тебя.

Марк взял мобильник и приложил к уху:

- Да?

- Что ты вспомнил? – землянин узнал голос коменданта.

- Ну, музыкальные ритмы зарубежной рок сцены. Доктор Передоз сказал, что это сухая информация и не сможет вызвать в душе никаких эмоциональных патологий. Так и есть. Эти обрывки воспоминаний, как будто, из чужой жизни.

- Ну-ка, поговори с доктором.

Наступило минутное молчание.

- Какая группа? – Марк услышал спокойный старческий голос профессора.

- AC/DC.

- Это хороший коллектив. Ничего страшного. Я даже рекомендую. Дай ей трубочку, я хочу поговорить с Суклой.

- Да? – молмутка подала голос и откинулась на сиденье.

- Пусть ностальгирует. Всё под контролем. Успокойся. Будет хуже, если после твоих наездов он начнёт предаваться воспоминаниям втайне от нас. Не вырабатывай у землянина условный рефлекс. Пусть всё выходит наружу, а не остается внутри на «потом» - для более удобного случая повспоминать наедине. А ты будь начеку и фиксируй ностальгическую активность. Но если он начнёт вспоминать о семье, родных и близких, сразу дай знать. У меня есть нужные препараты. Вколю пофигин, и будет норм. Всё ясно?

- Я поняла. Спасибо, профессор. Сделаю, как вы сказали, - и Сукла спрятала телефон.

Марк посмотрел в зеркало и, радуясь решённой проблеме, с удовольствием пропел: «Точь, ту мочь!» Машина ускорилась, а из-под колёс полетела сухая грязь вперемешку с мелким гравием.

- А чёрные бабочки на самом деле существуют? – водитель вдруг задал вопрос.

- Конечно, - Сукла обняла сына. – Я, правда, сама их видела всего один раз, и то издалека, но была круто очарована. Тебе понравится.

- Да, Марк, они славные, - подтвердил Тузиан. – Но там, на водопадах, и без них всяких забавных тварей хватает.

- Ты взял сачок? – обратилась мать к сыну.

- Взял. И вам тоже.

15

Дело шло к обеду. Жёлтый час сменялся на зелёный. Появился первый водопад. Стекла машины покрыло мелкой изморосью. Марк включил дворники.

- Давай дальше, - Сукла положила руку на плечо водителю. – Мы остановимся у второго водопада. Он тоже красивый и не так моросит, к тому же черные бабочки только там. Что-то не хочется провести ночь под мокрым одеялом. С костром здесь всегда проблемы. Мы на первом никогда долго не задерживаемся, полюбуемся видами, сделаем пару «селфи» и катим дальше.

- Ясно, - Марк внимательно смотрел за дорогой.

Первый водопад остался за спиной. Изморось исчезла, и шофер выключил дворники. Вдруг дорогу перебежал бурый зверёк, очень похожий на зайца, только уши были большими и круглыми как сковородки.

- Ба! – изумился землянин. – Это же чебурашка. Тузиан, это еще кто?

- Не знаю, - загрустил мальчик.

- Это - мама помогла сыну – саблезубый локаторщик, разновидность диких кроликов.

Зверёк добежал до опушки леса и остановился. Грызун встал на задние лапы и посмотрел на проезжающий мимо автомобиль, а затем показал зубы-резцы и бицепсы на передних конечностях. Локаторщик оставался в позе культуриста на подиуме, пока машина не скрылась из вида.

- Какая прелесть! Просто душка, - Марк повернул руль влево.

- Это он с виду такой безобидный. На самом деле его пасть полна клыков, острых как бритва. И каждый зубик с бородёнкой как рыболовный крючок. Если вцепится, мало не покажется. Он хищник. К тому же обладает уникальным слухом. Он любит подкрадываться и нападать на жертву сзади или сверху. Хорошо прыгает по деревьям. Его боятся даже волки. Тигры и медведи предпочитают обходить лежбище саблезубых локаторщиков. Стаей из пяти особей эти ушастые злодеи завалят и разорвут любого.

- Поверить не могу, - Марк изумленно посмотрел в зеркало на попутчицу.

- Одно время эти твари доминировали в лесной чаще. Стаи локаторщиков наводили ужас на животных. Обезьяны страдали больше всех, приносили в жертву сородичей, чтобы хоть как-то задобрить беспощадных пожирателей всего живого. Но потом разрешили отстрел зубастых кроликов, и ситуация устаканилась. Сейчас не найти молмута, у которого нет ожерелья из зубов локаторщика. А уши-сковородки оказались очень вкусными. Просто деликатес! Их варят, парят, жарят, коптят и вялят – употребляют в любом виде. Даже кондитеры научились делать из ушей этих зубастиков превосходные пирожные – трубочки с шоколадной начинкой. Сейчас в лесу локаторщиков осталось совсем мало, потому и не борзеют. Но лучше без оружия не вставать у них на пути.

- Вот это новость, - Марк покачал головой. – А у нас только детский арбалет. Придется пикник в машине устраивать.

- Что испугался? – улыбнулась молмутка. – Не бойся, поодиночке они не опасны. Представь себе, у Плеширея в зверинце есть несколько локаторщиков. Если хочешь, можем сходить. Покормим этих обжор с трезубцев свежей падалью заключённых.

- О, нет! Я – пас, - Марк разглядел между вековыми покрытыми мхом стволами толстенных деревьев очертания водопада.

- Вот мы и приехали, - Сукла подалась вперед. – Близко не подъезжай. Лучше потом прогуляемся. Видишь следы лагеря? Давай туда.

Водопад оказался трехступенчатым. Чистая вода не спеша скатывалась по причудливым террасам разного размера, заставленных огромными валунами. Марк быстро установил палатку и развёл костёр. Решили приготовить шашлык. Сукла достала замоченное мясо и шампуры. Тузиан вытащил из сумки телескопические сачки и, раздвинув, ловко прикрепил на краях двухметровых «антенн» алюминиевые обода с кульками в мелкую сеточку. Готовый инвентарь для ловли насекомых подпёр ствол ближайшего дерева.

- Давайте перекусим – насаживая кусочки мяса на шампур, громко предложила Сукла – и, пока не стемнело, пойдём ловить бабочек.

- На хутор бабочек ловить? – засмеялся землянин. – Да, так мы и сделаем, - разделывая топориком сухостой на дровишки, отозвался Марк.

- Ура! – запрыгал от радости молмутский малыш.

Ухаживая за шашлыком, Марк любовался водопадом. Был послеобеденный голубой час, и зрелище вызывало на лирику. Так и хотелось побыть немного живописцем, встать у мольберта и перенести картинку на холст: «Как красиво! – землянин поддался приятным мыслям. - Какой дизайн от матушки Природы. Красота – как магнит. Хочется остаться здесь навсегда. Хочется спасти себя – просто без рамок и ограничений забыть всё, что со мной было, с переполняемой душу просветленной активностью срубить терем, сшить из шкуры бизона каноэ и раствориться в этом маленьком кусочке природной гармонии».

- А ночью эти, как их там, саблезубые локаторщики чем занимаются? Спят или по лесу шатаются? Наши бренные тела не пострадают от зубов с бородёнкой? Или часовых будем выставлять? – пробуя мясо вилкой, забеспокоился Марк.

- Я взяла одну штуку, которая вырабатывает противный ультразвук. Нам он не страшен. Наш слуховой аппарат его просто не слышит. А, вот, у локаторщиков от этих искажений уши в трубочку скручиваются и крыша едет. Так что ночью мы будем в безопасности, - отгоняя рукой дым, заключила Сукла. Она сидела рядом на раскладном стульчике и наблюдала, как сын стреляет по мишеням из арбалета.

- Это хорошо, - сбивая пламя водой, буркнул Марк. – Вроде готово. Тащи тарелки.

Голодная троица расселась за сервированным на скорую руку столиком так, чтобы хорошо просматривались красоты водопада, сказочная растительность и прилегающие лужайки.

- О, друзья мои! – Марк посмотрел на часы. – До синего часа осталось пять минут, - он открыл бутылку водки. – Так что сегодня бабочки отменяются. Давайте не будем гнать лошадей и насладимся славным ужином, - он посмотрел на малыша. – Скоро уже темнеть начнёт. Не вешай нос. А завтра мы прямо с утрица берём сачки и дружно выдвигаемся ловить всё, что попадётся на пути. Лады?

- Уговорил, - мужчины хлопнули друг друга ладонь в ладонь. – Мама, где моё пиво? – Тузиан заглянул в пустой стакан.

Весь синий час отдыхающие туристы усердно работали челюстями, утоляя чувство голода, поддерживали костёр и разговаривали о разных пустяках. Когда, с наступлением фиолетового часа, сгустились сумерки, охмелевший Марк откинулся на спинку стула и закурил. Пламя костра, кваканье лягушек и успокаивающее журчание водопада дарили успокоительное блаженство. Он невольно вспомнил земную жизнь, жену и детишек. Вот также когда-то, давным-давно они отдыхали с ночёвкой на берегу Тихого Дона и слушали у костра амурные песни местных лягушек: «Может мне всё это снится? Вот сейчас ущипну себя, видение исчезнет, и я окажусь в кабине своего кранолёта или, еще лучше, в спальне на кровати в обнимку с женой».

Сукла почувствовала, как любовник отдаляется в своих мыслях и погружается в бездонный океан воспоминаний. Молмутка встала из-за стола и, подойдя к землянину сзади, положила руки на плечи:

- Пойдём, милый, прогуляемся. Хватит ностальгировать, - она нагнулась и наградила любимого мужчину лёгким поцелуем в небритую щёку. – Сейчас кое-что покажу.

- Что, мам? – оживился сынишка.

- Вы видели когда-нибудь как ночные летающие…э, - охмелевшая Сукла напрягла память.

- Мыши? – помог Марк, испытывая на плечах тяжесть рук пьяной женщины.

- Нет, жабы. Как летающие жабы в струях водопада занимаются любовью?

- Это интересно, - Марку понравилось предложение. – Но ведь не видно ничего.

- Мы возьмём фонарики, а днём ты это зрелище не увидишь.

16

Туристы вооружились осветительными приборами и пошли к водопаду, разгоняя неудержимыми потоками фотонов ночной полумрак. По крутой извилистой тропинке друзья спустились к устью и остановились на огромном валуне. До бурлящей природной ванны, куда падали струи воды, было так близко, что частые холодные капли покрывали лица.

- Что за странные звуки? – Марк покрутил головой.

- Сейчас всё поймёшь. Вот они сидят, - Сукла показала лучом фонарика, - измученные основным инстинктом, влюбленные пары земноводных. Девочки на этом берегу, а мальчики на том.

В свете фонаря Марк увидел у самой воды скопище квакающих жаб больших и малых размеров, хаотично разместившихся на камнях.

- Теперь смотрите, - Сукла направила луч на падающие струи водопада. – Ты, Марк, освещай дальний берег, а Тузик – ближний. И успевайте смотреть сразу в трех местах.

Землянин увидел, как почти одновременно от самок и самцов отделилось по одному кандидату. Махая крыльями, парочка устремилась навстречу друг к другу, встретилась в струях падающей воды, громко склеилась и полетела в бурлящую ванну. Не прошло и минуты как зрелище повторилось. Чпок! Это и был тот странный звук. Марк не удержался и захохотал.

- А ты сюда посвети, - смеясь, предложила подруга.

Троица направила лучи в ту часть ванны, где вода была спокойной и не бурлила. На мелководье торчали головы и спины удовлетворённых жаб. Многие держались на воде в позе звезды мордочкой вниз. Здесь же вовсю шло икрометание. Некоторые, самые ненасытные, отдохнув, выбирались на сушу и вставали в очередь на повторное склеивание.

- До утра будут чпокаться. Ладно, пошли обратно, - Сукла потянула мужчин в лагерь.

Марк пропустил вперёд малыша и пошёл следом по тропинке. А в спину, то и дело, врезались: чпоки, чмоки, шмяки, скляки, шлёпы и склёпы.

К лагерю шли в приподнятом настроении, играясь световыми лучами фонариков. Костёр еще не потух и работал как маяк.

- Мама, - вычерчивая лучом восьмёрки и неповторимые кардиограммы во тьме, обратился малыш, - зачем же они так сшибаются? Больно небось? Странные всё же эти летучие жабы.

- И не говори, сынок, - отозвалась мать, рисуя лучом в темноте молмутские иероглифы.

- Так ведь можно и черепушку сломать, если промахнуться. Об камешек – бац! И в лепёшку, - подхватил разговор Марк.

- Да, - Сукла прикурила от зажигалки, - некоторым не везёт в расчётах. Самые хлёсткие шмяки – это и есть неудачники. Но великий инстинкт пробуждает желание, толкает на подвиги и поднимает ввысь. И так будет всегда.

Троица пришла в лагерь. Марк и Тузиан подбросили дровишек в костёр, и пламя разгорелось с новой силой. Сукла повесила над столиком фонарь и включила свет. Она открыла термос и налила чай. Марк подошел к столу, разлил по рюмкам водку и предложил выпить. Любовники чокнулись и закусили поцелуем.

- Может, посидим у костра? – предложил Марк, громко откусив яблоко. – Поиграем в страшилки. Будем по очереди рассказывать всякие небылицы, смотреть на пламя и дрожать от страха.

- Я – за, - пережевывая бутерброд с колбасой, подхватил Тузиан. Он запил пивом, схватил стул и побежал занимать место. Взрослые поцеловались и последовали примеру малыша.

Когда расселись у костра, Марк вспомнил детскую считалочку. Первым рассказывать выпало Тузиану.

- Я знаю только одну ужасную историю, когда вы дрались на корабле. Тогда мне было страшно, противно и горько, - серьёзно заявил малыш, уставившись в пламя. – Можно я просто послушаю? Я буду признательным слушателем.

- Хорошо, дружок. Поверь, мы с твоей мамой больше никогда тебя не расстроим. Чтоб мне превратиться в саблезубого локаторщика или в летучую жабу, если я тебя обманываю. Клянусь! – Марк показал ладонь, и мальчик широко улыбнулся. – Ладно, слушайте.

Землянин стал вспоминать старые сказки и, смешав всё в одну кучу, с серьёзным видом принялся нести отсебятину:

- В одном дремучем городке жили-были два брата-близнеца. И фамилия у них была, ну прямо скажем, несуразная – Крем. Жили братья Крем бедно, но душа-в-душу, никогда не ссорились и все бытовые проблемы решали вместе. Вместе кололи дрова, ходили за водой, пекли хлеб и плели лапти. Братья были надежной опорой родителям на старости лет.

Однажды в городе началась эпидемия германки. Страшная болезнь скосила почти всё взрослое население. Злой колдун с тараканьими усами – мерзавец Трулох посетил тогда районный центр. Он собрал горожан на центральной площади и окутал толпу массовым психозом. Люди стали мутузить друг друга и рвать одежду с криками: «А ты кто такой?». В ход пошло холодное оружие. Женщины вырывали друг другу волосы, кусались и выцарапывали глаза. Скоро вся площадь была усеяна изуродованными телами мёртвых горожан. Лишь на лобном месте стоял довольный колдун и злорадно хохотал. Затем он собрал души павших в чемодан, превратился в дым и исчез, - рассказчик сделал паузу, закурил и подбросил в костёр дрова. – Вопросы есть?

- А дальше? – хором поинтересовались мать с сыном. – Что там с близнецами?

- Как же колдун заманил взрослых на площадь? – Сукла протянула ладони к костру.

- Распродажей, голубушка, - парировал Марк. – Колдун объявил раздачу туалетной бумаги с небывалой скидкой в девяносто процентов. И народ клюнул. В то время мягкие рулоны для пятой точки были на вес золота.

- Ладно, зачёт, - улыбнулась подруга и подмигнула сыну. – Давай дальше.

- Братья Крем тогда избежали беды, так как были в лесу на заготовке дров. Когда они вернулись в город и пришли на площадь, их рыданиям не было предела, а чёрные курчавые волосы вмиг припорошило сединой. С братьями была и вместе рыдала соседская девочка Вера-модистка. Она тоже потеряла родителей – первоклассных портных, которым в свободное время помогала перешивать одежду. Вера видела из-за угла, что произошло на площади, и поспешила рассказать близнецам. Уже давно она не могла понять, кто из братьев ей нравится больше и решила относиться к ним одинаково хорошо, разделяя девичью симпатию ровно напополам.

Братья внимательно выслушали соседку. Тогда они забрались на трибуну и во все стороны по очереди толкнули пламенную речь. Братья понимали друг друга с полуслова. Их громкий спич, пресыщенный эмоциями, был примерно таким: «Мальчишки и девчонки! Вернём своих родителей! Мы можем попытаться! Надо найти колдуна и забрать души наших мам и пап. В течение девяти дней мы должны сделать это. Не будем торопиться с похоронами. Все тела надо перевести в морг. А нам нужны смелые и храбрые сердцем добровольцы. Выступаем немедленно!» Ораторам было по двенадцать лет. Они вступали в период полового созревания, - Марк остановился и посмотрел на мальчика. Тузиан был полностью захвачен историей.

- Зачем ты остановился? Продолжай, - малыш умоляющим взглядом посмотрел на сказочника.

- Хорошо. Вопросы есть?

- А как звали братьев?

- Чук и Гек. Так их называли родители, одноклассники и Вера-модистка. А в свидетельстве о рождении значилось: Чуктор и Гектор, – быстро нашёлся землянин и продолжил. – На площади бездыханными лежало всё взрослое население города. Кругом валялись злосчастные окровавленные рулоны туалетной бумаги. В живых остались только немощные старики и несовершеннолетние дети. Последние с громким плачем искали родителей, грузили тела на тележки и отвозили в морг. Когда все холодные полки последнего пристанища покойников были забиты до отказа, телеги с трупами потянулись на хладокомбинат, где имелся большой рефрижератор, забитый тоннами мороженого эскимо. Знаете, такое на палочке и в золотинке? Но детям в тот момент было не до него.

К вечеру братья Крем сколотили дружину из тридцати трёх ребят, вооружились, кто чем, и выстроились в шеренгу. Единственная девочка, которая отважилась пойти на поиски жилища колдуна, была Вера, Верочка, Веруся. На ней, поверх тёплой одежды, крест-накрест, свисали две туго набитые сумки. В одной были иголки, нитки и всё, что необходимо для ремонта одежды, а в другой – медикаменты. Еще она настояла, чтобы в поход взяли мешок туалетной бумаги: «Если мы заблудимся, - сказала она дружине на построении, - по использованным клочкам сможем найти дорогу домой». Братья Крем высоко оценили находчивость отрядной санитарки и распорядились взять два мешка. Старожилы города снабдили командиров ценными советами, где лучше искать колдуна. Братья Крем поправили седые шевелюры и повели отряд, увешанный мешками с провизией, по тропинке в тёмный лес.

Через день пути отряд вышел к ухоженному болоту. Здесь в добротном бревенчатом тереме на воздушных подушках проживал зажиточный леший в отставке по имени Пихто.

- Кто, кто? – не расслышала молмутка.

- Дед Пихто, - серьёзно ответил Марк, - по прозвищу Бульдог-Бабаёг, толстый старик с влажными красными глазами, курносым носом и отвисшими щеками, как у гладкошёрстной упомянутой породы. С ним под одной крышей жила внучка Юньяга – маленькая страшненькая девочка-дурнушка с заячьей губой и бельмом на глазу, но с очень добрым сердцем. Она сразу вызвалась помочь отважным смельчакам. За три рулона туалетной бумаги дед отпустил внучку в опасный поход. Она знала кратчайшую тропинку к логову колдуна. Старый леший строго-настрого наказал: «Покажешь дорогу и сразу назад!»

Теперь поисковый отряд выглядел так: тридцать три бойца, два командира, санитарка и поводырь. Юньяга чмокнула дедушку в бородатую щёку и повела отряд тайными тропами к убежищу злого волшебника. По дороге она рассказала, что ее родители тоже томятся в застенках злодея. Однажды колдун похитил их с родного болота и забрал в рабство, пополнив штат прислуги. Мама работала в замке поварихой, а папа – сантехником. Иногда им удавалось втайне от хозяина послать на болото почтовую летучую мышь, где в весточке жаловались на тяжелую невыносимую жизнь в условиях циничного унижения. Но последнее время от родителей перестали приходить письма, и дед с внучкой стали волноваться.

На четвёртый день пути зашевелился лес. Упругие цепкие ветки стали хватать смельчаков за одежду и рвать ее. С трудом отбились. На привале на помощь пришла юная портниха. Она достала из сумки нужные причиндалы, заштопала все дырки и поставила латки. Утром обнаружилось, что закончились запасы питьевой воды. Но время поджимало, и отряд двинулся дальше.

Скоро начались предгорные перелески. Всё чаще попадались чёрные камни, которые затрудняли движение. Когда на пути появилась большая дождевая лужа, изнурённые жаждой усталые ребятишки побросали снаряжение и побежали на водопой. Конечно, они не могли слышать слова предостережения, а, может, просто не хотели внимать. Но Юная Яга, внучка лешего, громко кричала мальчишкам в след: «Не пейте! Здесь всё отравлено!»

17

Марк посмотрел внимательно на молмутов. Пламя костра освещало на их лицах неподдельный интерес. Он тихо спросил:

- Вопросы есть?

Мать и сын отрицательно покачали головами. Марк довольно потёр ладони:

- Тогда поехали дальше. Случилось страшное. После первого глотка все тридцать три добровольца превратились в комаров. Братья Крем, санитарка Вера и внучка лешего Юньяга испытали шок и дружно упали в обморок. Но нет худа без добра, - Марк заговорщически подмигнул Тузиану. В ночной темноте на лице малыша происходило мучительное противостояние – интерес боролся с сонливостью. – Может, хватит? Ты уже засыпаешь. Завтра продолжим.

- Нет, я хочу дослушать, - отозвался маленький молмут. – Мама, завари кофейку.

Сукла покорно встала и пошла к столу. Марк посмотрел на часы. До конца фиолетового часа оставалось десять минут: «Скоро полночь. Ещё часок посидеть можно», - он громко зевнул:

- Котя, сделай мне тоже.

Скоро в руках полуночников дымились чашечки с кофе. В пляшущем свете костра Марк отпил и продолжил:

- Так, вот. Когда близнецы и девочки очнулись, дружины не было, а на пеньке жалобно пищала комариная стайка. Командиры поместили заколдованных соратников в пустую банку, закрыли крышкой и поспешили дальше. Юньяга заверила, что до логова колдуна осталось чуть-чуть. И в самом деле, как только четвёрка отважных поднялась на пригорок, показался высокий замок. Слева краснело маковое поле, а справа чернело глубокое ущелье. План родился мгновенно. Братья Крем открыли банку и провели с комарами инструктаж: «Пацаны, летите на маковое поле и заправьтесь сонными каплями по самые макушки. Только быстро. И сразу возвращайтесь».

Дело шло к вечеру. Наступало комариное время. Насекомые согласно махнули хоботками и улетели заправляться снотворным. Юньяга условным свистом вызвала знакомую почтовую летучую мышь. Девочка, присев на пенёк, на клочке туалетной бумаги принялась карандашом выводить послание отцу-сантехнику: «Папа, пишет тебе твоя дочь Юньяга. Мы пришли спасти вас и украденные души горожан. Помоги нам незаметно проникнуть в замок». Девочка сложила письмо вчетверо и спрятала в маленькую сумочку курьера. Мышь взмахнула крыльями и улетела.

Скоро почтальон вернулся с ответом. Ребята ознакомились с текстом: «Где маковое поле огибает восточную башню, стоит старый дуб, увешанный скелетами узников, закованных в цепи. Под ним есть старая крысиная нора. Идите туда. Я вас встречу». Спасатели, превозмогая страх и ужас, поспешили к зловещему дубу. По дороге к ним присоединились толстые комары, полные алкалоидов и транквилизаторов. Бедняги еле тащились. Круглые брюшки тянули к земле. Братья Крем поместили крылатую дружину в банку и пошли дальше.

Сгустились сумерки, когда друзья увидели размашистый дуб в фосфорном свечении. На ветках висели сияющие скелеты. Они шевелили костями, клацали челюстями и гремели кандалами. У девочек зашевелились волосы, а близнецы уняли дрожь в коленях. Вера и Юньяга наотрез отказались приближаться к дубу. Тогда один из братьев достал прибор ночного видения и рассмотрел на ветвях жирного чёрного кота с даунским выражением лица и улыбкой дегенерата. Животное, как кукловод, как звонарь на колокольне, дёргало за верёвки, приводя в движение сияющих скелетов. Братья Крем достали из рюкзака кошачий корм «вискас» и пошли к дубу. Они прикормили хозяина марионеток. «Ничего не видел, ничего не слышал» - мяукнул коррумпированный кот и, растянувшись в гамаке, сытно рыгнул и захрапел.

Братья позвали трусливых девчонок и вместе нырнули в крысиную нору. На выходе их ждал угрюмый бородатый сантехник. При виде дочери леший широко улыбнулся и пустил слезу. Родственники обнялись. Но время поджимало. Сантехник незаметно провёл спасателей к себе в каморку, где горел свет, а стены были увешаны инструментами. На верстаке стояли добротные увесистые тиски – обязательный атрибут любого толкового слесаря.

В сыром холодном грязном помещении дурно пахло окурками и крысиным помётом.

Леший Полын, так звали отца Юньяги, поведал детям страшную тайну, что смерть колдуна покоится в яйце. «И всё?» - удивились братья Крем. «Да, и всё, - ответил сантехник, - в правом. Здесь об этом все знают». План родился моментально. Близнецы синхронно посмотрели на слесарные тиски и хлопнули друг друга ладонь в ладонь. Полын понял замысел командиров и одобрительно улыбнулся. Еще от лешего спасатели узнали, что в данный момент колдун играет в нарды со своим отражением, а украденные души томятся в подвале под сложным замком. Но старый медвежатник обещал помочь. Он пошарил в карманах и показал близнецам отмычку.

Началась первая часть спасательной операции – самая трудная. Леший Полын отправил девочек на кухню. Нужно было отыскать мать Юньяги и подготовить к побегу. Он специально так поступил, чтобы в слесарке не было женского эмоционального пола. Затем повёл братьев по чёрному пожарному ходу в апартаменты колдуна. Карманы засаленной робы оттопыривали: моток верёвки, кляп – резиновый мячик и скотч. Близнецы бережно несли банку с комарами.

Скоро отважные герои приблизились к железной двери. Полын посмотрел в замочную скважину. Колдун преспокойно играл в нарды. Напротив сидело его прозрачное зеркальное отражение. Леший достал отмычку и тихо открыл дверь. Братья выпустили из банки комаров в тот момент, когда колдун тряс в руках кубики. Насекомые разом атаковали злодея и впрыснули в шею слоновую дозу снотворного. Колдун закатил глаза и, хрюкнув, упал со стула. Отражение испугалось и убежало в зеркало.

Злодей Трулох, связанный верёвками, очнулся в слесарной мастерской лешего Полына. Во рту не давал произнести спасительное заклинание резиновый мячик. Кляп был надёжно замотан липкой прозрачной лентой. Но самое страшное было другое. Колдун с ужасом обнаружил, что сидит на верстаке, а в тисках зажато правое летальное яйцо. Приговор был коротким. Его озвучили братья Крем: «За все злодеяния, за горе и страдания, причинённые людям, колдун Трулох приговаривается к высшей мере – к смерти через тиски! Приговор привести в исполнение!»

Леший Полын стал медленно крутить ручку тисков. Злодей сначала побелел, затем покраснел, а потом почернел и, выпучив глаза, лопнул как мыльный пузырь. Колдун исчез, лишь горстка чёрной пыли осталась на верстаке. Братья Крем собрали останки в баночку и подписали «Трулох». Именно тогда родилась идея открыть в родном городке музей героизма, отваги и мужества в борьбе с поганой нечистью.

И пали чары колдуна. Комары вновь стали мальчишками, а у Юньяги исчезли бельмо и заячья губа. Вместо девочки-дурнушки все увидели красавицу с голубыми глазами и золотыми волосами. С кухни прибежала счастливая мать и крепко обняла своё чадо. О, жестокий колдун! Тридцать лет надо было Полыну с женой батрачить, чтобы злодей снял с дочки проклятье. Братья Крем смотрели на метаморфозы и не могли нарадоваться. А Чуктор или Гектор, сейчас уже не помню, даже поцеловал красавицу Юньягу и пообещал жениться.

Но время поджимало. Началась вторая часть операции. Нужно было открыть сложный подвальный замок, освободить украденные души и без потерь вернуться домой. Полын с тревогой сказал, что надо торопиться: «Через час ведьмы вернутся с полётов и, когда они узнают, что мы ликвидировали колдуна, будет худо. Эти фанатично настроенные особы не оставят нас в покое. А замок и впрямь сложный».

За десять минут Полын справился с замком, сломав три отмычки. Когда открылись железные двери, тысячи светящихся огоньков устремились в ночь. Они спешили к своим телам в коридоры морга, чтобы вдохнуть жизнь в остывшие сердца. Полын посмотрел на часы, удручённо покачал головой и попросил поторопиться. Леший быстро повёл дружину туда, где стоял ржавый автобус без колёс. Дети и прислуга быстро заняли места в салоне. Полын открыл капот, где вместо мотора было сено, поворошил его, что-то шепнул и сел за руль. Он посмотрел в салон и спросил: «Никого не забыли?» Убедившись, что все на месте, шофёр взялся за баранку и сказал: «Поехали!» Автобус с вертикальным взлётом оторвался от земли и улетел подальше от проклятого мрачного замка.

Когда автобус приземлился на площади родного городка, дети долго благодарили лешего. Шофёр махнул на прощанье рукой, поднял летающий аппарат и улетел на родное болото. Братья Крем и Вера-модистка поспешили домой. Их радости не было предела, когда на пороге увидели родителей. Героев встречали хлебом и солью. Правда, мамы и папы слегка покашливали и мучились бронхитом. Низкая температура морга и время ожидания всё-таки наложили свою печать на здоровье взрослых. Но это были мелочи. До позднего вечера дети рассказывали свои приключения, пили тёплое молоко с мёдом и уплетали сладкие булочки с изюмом. Вот и сказочки конец, а кто слушал – молодец! – Марк улыбнулся и допил холодный кофе.

Мать и сын захлопали в ладоши:

- Браво! Ты молодец! Просто супер!

- Ладно, друзья, благодарные слушатели, - Марк встал, - разрешите откланяться. Я спать.

- Я тоже, - Тузиан пошёл следом.

- Ну, значит, и я, - Сукла выключила над столиком фонарь, посмотрела на звёздный небосклон и нырнула в палатку.

***

В далёком космосе на безопасном расстоянии от смертоносных экстремафилов, окутавших страдающий от молмутского геноцида вайвайский Почемурий, парил махапский звездолёт военной разведки с экипажем из семи человек. Надёжная маскировка делала секретный объект для внешнего мира совершенно невидимым. Неуязвимые надёжно закодированные секретные каналы связи не подвергались расшифровке и давали возможность быть в эфире, в режиме «онлайн», двадцать четыре часа в сутки.

Командир экипажа очень ценил и любил свою команду. Все они были взаимозаменяемы и в любой момент могли подменить друг друга. За плечами была не одна дюжина совместных операций, и махапские разведчики всё понимали с полуслова, а, порой, даже и без слов – телепатически. В быту офицеры дружили семьями и часто праздники отмечали вместе.

Стокар и его команда прекрасно знали, почему радиосигналам со станции удается прорваться через плотные слои экстремафилов. Это махапское изобретение было опробовано совсем недавно и сейчас эффективно применялось экипажем. С тех пор, как Пицкразоц вооружил махапов своей чудо-частицей, дела у избранной расы пошли в гору.

Аппаратура «Фундук-1» отправляла сигналы в спецоболочке. Этот панцирь был точной копией микроскопического экстремафила, обыкновенный муляж. Махапские «орехи» проходили идентификацию как «свой», беспрепятственно прошивали молмутский щит, этот слой пыли ультра активных частиц-радикалов, и спешили по назначению к адресату. Проходил обмен информацией, и «трояны» возвращались с ответом на базу. Микрочастицы – мезоны Пицкразоца творили чудеса! Трудяги запоминали тембр, частоту и размер фразы ответчика, и строго в рамках условно заданной графической амплитуды, как угорелые, скакали в надёжной скорлупе контейнера до прибытия в лоно секретной аппаратуры, где проходила моментальная оцифровка. Из динамиков тут же вырывался голос далёкого агента. Рискованный путь от пункта «А» до пункта «В» и обратно орехи с мезонами проделывали за считанные секунды и фактически без задержки, что позволяло оперативно обмениваться информацией.

Командир экипажа занимался исключительно агентами. Их должно было быть шесть, по одному на каждом континенте. Но вторжение молмутов случилось настолько стремительно и внезапно, что махапы не успели подготовить агентурную сеть на Почемурии. Опять помешали человеческий фактор и бюрократическая волокита. Стокар не раз предупреждал шефа, что надо торопиться, но в ответ только слышал беспечное: «Не гони лошадей. Успеем». И, вот, не успели. Теперь вместо шести положенных, на планете был один резидент. Он находился на центральном материке и возглавлял партизанское движение. С недавнего времени добавился землянин Марк, которому отводилось особое внимание. От него напрямую зависел успех всей освободительной операции. Но командир партизанского отряда – атаман, как его называли вайваи, тоже был важной фигурой на поле многоходовой тактической борьбы.

Вайвайского агента звали Джавдет. Он был завербован еще до вторжения молмутов. Незадолго до оккупации планеты от внешней разведки стали приходить тревожные вести. Тогда Стокар нарушил инструкцию и посетил Почемурий, за что получил от шефа строгий выговор. Но победителей не судят. Запоздалые извинения начальника штаба подтвердили правоту разведчика. Стокар завербовал Джавдета и снабдил инструкциями. Упрямый вайвай долго не хотел верить в инопланетное вторжение и в оккупацию родной планеты молмутской ордой. Ему нужны были подтверждения. Тогда Стокар достал планшет и показал выходцу из народа запись допроса молмутского боевика, взятого в плен на передовой. Страшный чёрт, пристёгнутый наручниками к стенке, корчил рожи и громко хохотал: «Вашему Почемурию труба! Скоро, очень скоро мы нагнём вайваев по полной программе!» На вопрос «когда начнётся вторжение?», чёрт плюнул кровавой слюной в камеру: «Так я вам и сказал! Хоть режьте меня на мелкие кусочки, ничего не узнаете! Без хвоста я не боюсь пыток! Слава доктору Передозу! Слава нации!»

Тогда Джавдет согласился на установку жучка в мочку уха и взял тетрадь с инструкциями. Вот уже больше десяти лет отставной военный возглавлял сопротивление, скрываясь глубоко под землёй – в пещерах, в метро, в катакомбах и в заброшенных шахтах. Всем давно надоела подземная жизнь. Томление затянулось. Моральный дух упал почти до нуля. Вайваи теряли терпение и надежду, но продолжали бороться, совершая вылазки и уничтожая непрошенных гостей. Махапские орехи с мезонами плохо пробивали толщу земной коры, поэтому раз в день, в назначенный час бывший замполит поднимался наверх для связи с инструктором.