Отпускаю прошлое (СИ)

Глава 13 Будущее

(Т а н я).

— Адрес? — рявкнул, разрываясь от гнева.

— А сам не знаешь? — осмеливаюсь дерзить ему.

Нервно прожевал эмоции Зоба. Яростный взгляд в глаза, едва ли не дрожа от желания вцепиться мне в глотку.

— Не спрашивал бы, — сдержанно рычит.

Взвешиваю сомнения. Неторопливый разворот.

— Я напишу. Напишу на бумаге.

Взгляд ему в глаза, отчего тот замер, чуя неладное.

Молчит. Поморщился.

— Только ты не руби с плеча…. как увидишь ее. Дай высказаться. Объяснить все то, что ты там увидишь.

— Не понял… — словно скрежет металла прозвучал его голос, отчего я невольно поежилась.

— Если любишь ее, если, действительно, ее любишь — то выслушаешь.

Резвый разворот и, больше не имея ни сил, ни желания играть, дразнить разъяренного зверя, пошагала в комнату… в поисках клочка бумаги и хоть одной пишущей (во сем гребанном доме) ручке.

(И н г а).

Много воды утекло с того момента, как мы виделись с ним последний раз. Для меня — много.

Ему надо было время…

Время прийти в себя, время узнать о моем отъезде, время ненавидеть меня всем сердцем за этот поступок…

И, как оказалось, время, принять решение — отыскать меня, чтобы… хотя бы поговорить.

Когда раздался звонок в дверь, я и помыслить не могла, кто это мог быть. Давно уже, месяца с два, как уже не жду от него весточки. Пусть и надеялась, когда-нибудь еще хоть раз с ним свидеться, но…

— Да? Кто там?

Взгляд в глазок — и замерла, не имея сил поверить в увиденное.

— Инга, открывай, — молчу. Не шевелюсь. — Открывай, нам надо поговорить…

Болезненное за и против.

Еще миг — и щелкнул замок. Дрогнуло стальное полотно.

Тягучий болезненный ход полкруга — и наши глаза… встретились.

Но едва на его устах дрогнула несмелая улыбка, как тут же обмер, осознав целиком увиденную картину.

Еще миг — и, тяжело сглотнув ужас, проговорил сухим, тихим голосом:

— И кто отец?

Глубоких вдох.

— А ты сам посчитай… Я уже на седьмом.

Болезненная тишина.

— И уехала, них*я не сказав. Так? — едко прыснул слова.

Немного помедлив, решаюсь:

— Да.

Ухмыльнулся. Смолчал, облокотился рукой на лутку, взгляд в напольную плитку.

(все еще не впускаю в квартиру)

— И не собиралась никогда говорить? Да?

… тяжелые рассуждения мои — за и против.

— Не знаю, — глубокий вздох — решаюсь на исповедь. — Я узнала, что беременна ровно в тот день, когда привезли тебя в больницу с огнестрельными. Мой организм, я… этого ужаса, что с тобой тогда произошел, я, просто, не выдержала — и… не будь тогда среди врачей, еще в тот же день… потеряла бы нашего малыша. А дальше, — слезы подступили к моим глазам — не в силах их сдерживать, — а затем постоянные наши ссоры, моя мольба, просьбы.

— Ультиматумы.

— Да! Ультиматумы, но не ради себя!.. не только, ради себя.

— Как ты могла мне не сказать, что беременна?

— А смысл? Чтобы ты тоже приезжал к этому ребенку раз в полгода, сам того не особо хотя?

Резко уставился мне в глаза, вмиг побагровел от ненависти (что ткнула в самое больное) отчего я даже невольно пошатнулась. Отступила назад.

Тягучая тишина — и пытаюсь оправдаться.

— А потом… я снова загремела в больницу. И пока ты отлеживался в кровати, издалека курируя свое чертовые «мега» дела, я лежала под капельницами вновь сражаясь за жизнь нашего ребенка. И — это была последняя капля. Любя вас двоих безумно, но при этом имея возможность сохранить только одного из вас — я сделала выбор. И до сегодняшнего дня — он был… успешен. Я не хочу однажды снова стоять на похоронах своего любимого человека. И будь это — авария, или пуля в лоб — один черт, невыносимо больно и жутко. А ты… ты не хочешь меняться. Услышать меня. Тебе не нужен никто. Я — не нужна. Только твоя чертова власть и разгульная жизнь… Вот и оставайся с ними.

— Мальчик или девочка?

— Что? — опешила я от его слов.

— Мальчик будет или девочка?

Невольно поразилась я его внезапному спокойствию и черствости.

Равнодушию, что ль… в ответ на сию мою… тираду.

— Тебе настолько, действительно, всё пох*й?

— А тебе сложно ответить?

— А есть разница?

Тягучая тишина. Пристальный взгляд.

— Нету.

Вдруг разворот — и пошагал прочь, не проронив ни слова, ни взгляда.

Сжалась, забилась я в угол — и, дрожа, сгорая от ужаса и немой боли, медленно… поползла вниз… на пол.

И как я могла так ошибаться? Как я могла… любить… такого глухого, жестокого человека?

КАК?