Прошло несколько недель, прежде чем в мою дверь вновь раздался странный звонок.
Предчувствуя неладное, я даже боялась подойти ближе и взглянуть в глазок. В четвертый раз обвал — мы с малышом этого уж точно не выдержим.
Сколько еще раз он доведет нас до белого каления, прежде чем навсегда потеряет?
… а что, если это — не он? Не мой Зоба?
А что, если он, вообще, и не приедет больше?
Или он, но тут же развернется — и бесследно исчезнет?
Живо бросилась к двери. И не глядя, быстро кручу замок — и на распашку полотно.
Стоит, смотрит пристально в глаза. Тяжелый вздох.
Молчу и я.
Но еще миг, и, виновато опустив очи, несмело произносит:
— Я сделал выбор.
(похолодело все у меня внутри)
— И?
Неторопливое, несмелое движение где-то сбоку — и плюхнул передо мной большую черную сумку.
— Я выбираю вас.
Смущенно прячу взгляд под ресницами. Едва сдерживаю улыбку, и слезы…
— Ну что, примешь? — решается на слова.
Ухмыляюсь, робко, криво ухмыляюсь, а затем и вовсе заулыбалась во весь рот. В ответ просиял и Зобов, улыбнулся.
— А как же… бизнес? Темные дела?
Скривился.
— Ничего, найду и здесь… чем заняться, — но видя мое окаменевшее лицо от ужаса, спешно добавил, уточнил. — Легальное… и без пуль.
Едва заметно закивала я головой.
— Ну, тогда примем. Обе примем…
В удивлении уставился на меня:
— Так девочка?
Робко улыбаюсь, подбирая слова:
— Хватит уже с мира двух брутальных Зобовых. Пора родиться и чему-то милому.
Рассмеялся.
Резвый шаг вперед.
Крепко обнял, притянул к себе — и алчно впился поцелуем в мои губы, с жадностью ответила…