Отрава входит в меню

Глава 7

На следующий день в полдень в четверг Фриц стоял у конца письменного стола Вульфа, консультируясь с ним по важному вопросу политики: переключиться ли к другому источнику поставки.

Я сидел, зевая, за моим столом. Было уже больше двух часов, когда я вернулся домой, поболтав с лейтенантом Роуклиффом, и с девятью часами сна за две ночи я очень отстал от нормы.

Прошел уже час после того, как Вульф в одиннадцать часов утра спустился вниз после своего свидания с орхидеями. И большую часть этого часа я докладывал, а Вульф слушал.

Описание моего визита к Роуклиффу заняло только пару фраз, поскольку единственной деталью, представляющей какой-то интерес, было то, что мне понадобилось восемь минут на то, чтобы он начал заикаться, но Вульф хотел знать подробно мою беседу с девушками, а также мои впечатления и заключения.

Я сказал ему, что моим основным заключением является то, что единственным путем, которым она может быть поймана, исключая удачу, может быть следующий: взять несколько дюжин человек и, действуя обычными методами, узнавать, как она достала яд после ее связи с Пайлом.

— И, — добавил я, — ее связь с Пайлом может быть безнадежной. Фактически это так и есть. Если это Эллен Джаконо, то все, что она нам сказала, помочь не может. Если то, что она нам сказала, правда, то у нее не было причин убивать его, а если это неправда, как вы собираетесь доказать это?

Если же это одна из других, она, конечно, не дура, и может не быть абсолютно ничего, что могло бы связать ее.

Быть очень осторожным с посетительницами в своей квартире — прекрасно, пока ты жив, но это имеет свою отрицательную сторону, если одна из них накормит тебя мышьяком. Это может спасти ее шею.

Он поблагодарил меня без всякого энтузиазма.

— В сущности, ты считаешь, что это должно быть оставлено для полиции. У меня нет нескольких дюжин людей. Я могу разоблачить ее только благодаря везению.

— Правильно. Или благодаря гениальности. Это ваша сфера. Мои заключения — не для гениев.

— Тогда какого дьявола ты собирался привести их ко мне в полночь? Не отвечай. Я знаю. Чтобы подразнить меня.

— Нет, сэр. Я рассказывал вам. Я потерпел с ними поражение, чего я добился — это то, что они искоса поглядывали друг на друга. И это все. Я продолжал болтать и неожиданно услышал, как приглашаю их пойти со мной домой под предлогом того, что я хочу, чтобы они обсудили это с вами, но что наверное, было просто прикрытием определенных инстинктов, на которые каждый мужчина имеет право. Они — очень привлекательные девушки, все, кроме одной.

— Которой?

— Я не знаю. Это то, над чем мы работаем.

Он наверняка завел бы с этим волынку, если бы не вошел Фриц, чтобы представить проблему водяного кресса. Пока они боролись с этим, обсуждая проблему со всех сторон, я повернулся к ним спиной так, чтобы я мог позевать наедине.

Наконец они кончили с этим, решив что-то, а потом я услышал, что Фриц говорит:

— Есть еще одно дело, сэр. Сегодня утром мне звонил Феликс. Он и Золтан хотели бы встретиться с вами после ленча, и я бы хотел присутствовать. Они предложили половину третьего, если это будет удобно для разговора.

— В чем дело? — потребовал Вульф. — Что-нибудь не в порядке в ресторане?

— Нет, это касается несчастья во вторник вечером.

— Что об этом?

— Для них будет лучше рассказать вам самим. Это касается их.

Я повернулся, чтобы взглянуть на лицо Фрица. Утаили ли от нас что-нибудь Феликс и Золтан? Выражение в лице Фрица ничего мне не рассказало, но оно кое-что рассказало Вульфу: то было неразумно настаивать на том, чтобы узнать о деле Феликса и Золтана, так как Фриц сказал все, что собирался сказать. Нет человека более услужливого, чем Фриц.

Но также нет человека более непоколебимого, если он занял какую-то позицию. Поэтому Вульф просто сказал, что в половине третьего будет вполне удобно.

Когда Фриц вышел, я предложил пойти на кухню и посмотреть, смогу ли я из него что-нибудь вытянуть, но Вульф сказал «нет», по-видимому, это не срочно.

Как оказалось, было совсем не так. Вульф и я были еще в столовой, когда в 2 часа 22 минуты зазвонил дверной звонок, и Фриц открыл дверь.

Когда мы прошли через холл в кабинет, Феликс уже сидел в красном кожаном кресле. Золтан был в одном из желтых, а Фриц стоял.

Фриц снял передник и надел куртку, что было вполне правильно. Люди не посещают деловые встречи в передниках.

Когда мы обменялись приветствиями, а Фрицу было сказано сесть, что он и сделал, мы с Вульфом сели за наши письменные столы.

Заговорил Феликс:

— Вы не возражаете, мистер Вульф, если я задам вопрос? Прежде, чем я скажу, почему мы пришли на эту встречу?

Вульф сказал:

— Нет, продолжай.

— Потому что мы хотели бы знать это прежде всего. У нас создалось впечатление, что полиция не делает никаких успехов. Они этого не сказали, они ничего нам не говорят, но у нас такое впечатление — это правда?

— Это было правдой в два часа утра, то есть двенадцать часов назад. Может быть, сейчас они что-то узнали, но я сомневаюсь в этом.

— Вы считаете, что они скоро сделают успехи?

— Я не знаю, я могу только предполагать. Арчи считает, что если им нечаянно не повезет, то они будут расследовать еще долго, а может, и вообще это закончится провалом. Я склонен согласиться с ним.

Феликс кивнул.

— Это то, чего мы боялись — Золтан, и я, и остальные в ресторане. Это приводит к печальным последствиям. Некоторые из наших наиболее хороших постоянных посетителей еще отпускают шутки, но большая часть уже не шутит, а некоторые совсем не приходят. Мы их понимаем. Если метрдотель и один из наших шеф-поваров ассистируют на обеде, где гостю было подано отравленное блюдо — это неприятно. Если…

— К черту это, Феликс! Я признал свою ответственность и извинился. Вы пришли сюда, чтобы получить мрачное удовлетворение, упрекая меня?

— Нет, сэр, — он был шокирован, — конечно, нет! Мы пришли сказать, что если отравитель не будет быстро раскрыт, то для ресторана это будет весьма плохо. Поэтому, не надеясь на полицию, мы обращаемся к вам. Мы знаем, что только вы можете решить этот вопрос быстро и окончательно. Мы знаем, что неприлично платить вам из фондов ресторана, так как вы его попечитель. Поэтому мы заплатим собственными деньгами. Этой ночью было собрание персонала, и все будут участвовать, в нужных пропорциях. Мы обращаемся к вам.

Золтан протянул руку.

— Тьфу! — хмыкнул Вульф.

Я ему сочувствовал. Не только сам факт их безграничного доверия был лестным, но также их просьба, вместо требования, хотя он сам втянул их в это, были очень трогательными.

Но человек с длительной репутацией грубого и тяжелого характера не может позволить себе нежные чувства, независимо от побуждений. Это требовало большого самоконтроля!

Феликс и Золтан обменялись взглядами.

— Он сказал «тьфу», — сообщил Золтан Феликсу.

— Я слышал, — огрызнулся Феликс. — У меня есть уши.

Заговорил Фриц:

— Я хотел присутствовать, чтобы добавить мою просьбу к их. Я предложил внести свою долю, но они сказали «нет».

Вульф оглядел их справа налево.

— Это нелепо, — заявил он. — Я сказал «тьфу» не с возмущением, а с удивлением. Я могу винить себя за путаницу, но вы предложили заплатить мне, чтобы я сорвал большой куш. Нелепо! Вам следовало бы знать, что я уже зашевелился. Арчи!

— Да, сэр. По крайней мере, вы пошевелили меня.

Он пропустил это.

— И, — сказал он им, — ваш приход очень своевременен. Перед ленчем я сидел и обдумывал ситуацию и пришел к выводу, что единственный путь, которым мы можем справиться с этим делом быстро — это заставить ее выдать саму себя. Я придумал план. Для него я нуждаюсь в помощи. В твоей, Золтан. В твоей помощи особенно. Ты мне ее окажешь? Я обращаюсь к тебе.

Золтан развел руками и поднял плечи:

— Ну, да! Но как?

— Это сложно. К тому же, это потребует большой сноровки и апломба. Как ты говоришь по телефону? Некоторые люди чувствуют себя непринужденно, а другие, при разговоре по телефону, приходят в замешательство. Ну, а ты как?

— Нет, я так не думаю.

— Если же это так, то тогда наш план не сработает. Он требует, чтобы ты позвонил пяти из тех женщин, сегодня днем. Сначала позвонишь мисс Джаконо, скажешь ей, кто ты, и попросишь ее где-нибудь с тобой встретиться, в каком-нибудь уединенном ресторане. Скажешь, что во вторник вечером ты сказал, что не видел, кто из них вернулся за второй тарелкой, так как ты был взволнован и расстроен случившимся, но позднее, когда полиция тебя спрашивала, ты вспомнил, но побоялся сказать правду, чтобы не противоречить самому себе. Однако сейчас, когда на ресторан упала дурная тень, ты теперь почувствовал, что ты должен раскрыть тот факт, что видел ее возвращение за второй тарелкой, но что перед…

— Но я ее не видел! — закричал Золтан.

— Я сказал…

— Постой, — огрызнулся на него Феликс.

Вульф продолжил:

— Но перед тем, как это сделать, ты решил обсудить это с ней. Ты скажешь, что одной из причин, почему ты молчал, было то, что ты был не в состоянии поверить в то, что такая привлекательная и очаровательная девушка, как она, могла бы быть виновна в таком преступлении. Вводное предложение. Я должен сказать с самого начала, что ты не должен пытаться повторять, как попугай, мои слова. Я даю тебе только суть, слова должны быть твоими собственными, теми, которыми ты обычно пользуешься. Ты это понимаешь?

— Да, сэр. — Руки Золтана были тесно стиснуты.

— Поэтому не пытайся запомнить мои слова. Твоя цель — заставить ее согласиться с тобой встретиться. Она, конечно, решит, что ты собираешься вымогать у нее деньги, но ты скажешь «нет». Ты попытаешься создать у нее впечатление, что ты не потребуешь денег, а будешь ожидать от нее благодарности в другой форме. Короче говоря, что ты ее желаешь! Я не могу рассказать тебе, как создать это впечатление влюбленности, я оставлю это на тебя. Единственное условие — это то, что она должна быть убеждена, что если откажется с тобой встретиться, то ты сразу же пойдешь в полицию и расскажешь правду.

— Тогда вы знаете, — сказал Золтан. — Значит, она виновна.

— Совсем нет. У меня нет ни малейшего понятия, кто виновен. Когда с ней закончишь, ты позвонишь остальным четырем и повторишь то же представление — мисс Чоут, мисс Эннис, мисс…

— О, Боже, мистер Вульф, это невозможно.

— Не невозможно, просто трудно. Ты один можешь сделать это, так как они знают твой голос. Я подумал о том, что это мог бы сделать Арчи, имитируя твой голос, но такое было бы слишком рискованным. Ты сказал, что поможешь, но в этом нет пользы, если простейшая мысль тебя пугает. Ты возьмешь это на себя?

— Я не… я бы…

— Он возьмется, — сказал Феликс. — Ему это нравится. Ему только нужно переварить. Он все сделает хорошо. Но я должен спросить, может ли он ожидать, что они все согласятся с ним встретиться? Одна виноватая — да, но все остальные?

— Конечно, нет. Надо много обсудить и устроить. Невиновные будут реагировать по-разному, согласно их характеру. Одна или больше, возможно, проинформирует полицию, и я должен на всякий случай принять меры с Кремером. Так как, возможно, что одна из невиновных согласится с тобой встретиться, Золтан, по какой-то невероятной причине, тебе придется назначить им разные часы для свиданий. Нужно решить много деталей, но это обычно. Ключ — это ты. Ты должен, конечно, корректировать. У нас дома есть несколько телефонов. Ты пойдешь в комнату Арчи и будешь говорить оттуда. Мы будем слушать тебя по другим телефонам. Арчи — в оранжерее, и я в своей комнате, Фриц в кухне, а Феликс — здесь. Арчи будет изображать другую сторону в разговоре, он более квалифицирован, чем я, чтобы имитировать ответы молодых женщин. Ты хочешь, чтобы я повторил перед репетицией суть того, что ты должен говорить?

Золтан открыл рот и закрыл:

— Да, — сказал он.