Отрыв

еще ей не перезванивал.

Хотя он был счастлив, что все происходило именно сейчас. Он хотел быть уверен,

что принимал правильное решение, и что оно не было основано на том, где окажется

Лейн. Лейну еще не поступало официального предложения, что было лишь вопросом

времени.

На встречу Джаред надел костюм и галстук, и работавший кондиционер его

радовал вдвойне. Должно быть, было странно носить костюм каждый день. Как это

делали бизнесмены?

Его агент, генеральный менеджер и владелец команды ждали, пока он доберется

до арены. Они находились в одном из офисов наверху. В конференц–зале. Кто–то

расставил на столе ледяные бутылки с водой.

Они обменялись рукопожатиями, и Джаред присел рядом с агентом. Годом ранее

он подписывал контракт в офисе тренера как раз перед стартом тренировочного лагеря.

Он надеялся, что галстук был затянул не слишком туго и не был криво повязан. Ему

пришлось смотреть видео на “ютубе”, чтоб допереть, как завязать чертову штуковину –

чего он никогда никому не расскажет. Кроме, может быть, Лейна.

Лейн знал бы, как завязать идеальный виндзорский узел, или у него нашелся бы

галстук на застежке.

От этой мысли Джаред улыбнулся. Но еще мысленно велел себе выяснить, какой

из вариантов был верным. Он не мог позволить Лейну отправиться на подобную встречу в

галстуке на застежке.

– Мы рады, что вы смогли с нами встретиться, мистер Шор, – сказал генеральный

менеджер, Роберт Уилсон. – Все мы, разумеется, в восторге от проведенного вами сезона.

Самый ценный игрок и победитель Кубка Келли, и команда очень высокого о вас мнения.

“Мы не ждали от вас ничего, кроме бойни”, – осталось невысказанным.

– Все в команде были потрясающими, – отозвался Джаред, и сидевшие за столом

трое мужчин улыбнулись и кивнули.

– Знаете, вы были вдохновителем, – произнес Уилсон. – И тренер, и игроки

говорили, что ваше лидерство было одним из ключевых компонентов победы в

чемпионате. Вы ветеран, и все явно уважают ваши умения и опыт.

Джаред пытался сдержать смех. Генеральный менеджер был классный парнем, но

он напомнил Джареду одного чувака из автосалона, где снимался рекламный ролик.

– Счастлив слышать, – честно проговорил он, потому что похвала много для него

значила.

– Знаю, в прошлом году вы надеялись получить контракт на более долгий срок. Но

в тот момент у нас было неопределенное финансовое будущее, и возник вопрос, на

сколько здесь останется команда, чтоб можно было все осуществить.

Леблан, Зубарев и даже Уинн подписали трехгодичные контракты, но Джаред не

стал на это указывать. Он также не стал подчеркивать, что они могли бы просто сказать, что он был тафгаем четвертого звена, ему было за тридцать, и что подобные сделки не

заключались. Всем в помещении было ясно, что именно в этом была причина.

– Здесь вы были популярным игроком даже до этого замечательного сезона, –

продолжил генеральный менеджер. – И благодаря выигранному чемпионату люди все

больше интересуются командой. По сравнению с прошлым годом мы почти удвоили

количество владельцев абонементов, и мне говорили, что у нас появились новые

спонсоры. И команда младшей бейсбольной лиги решила переехать в Чарльстон, так что

это больше не помеха.

Джаред лишь кивнул. Согласование контракта никогда не занимало так много

времени. Он открыл бутылку воды, хотя никто больше их не трогал. Они были людьми,

постоянно ходившими в костюмах. Может, они уже привыкли к духоте в помещении.

– В общем, мы надеемся, что вы удовлетворены этим контрактом. Это

трехгодичная сделка, и мы надеемся, что финансовые условия приемлемы. Нам очень

хотелось бы, чтоб вы остались в организации, Джаред. Если вы захотите уйти на отдых

после того, как истекут три года, знайте: здесь для вас место найдется.

Было похоже, будто кто–то написал сценарий под названием “что никогда не

произойдет с Джаредом Шором” и вручил вселенной с припиской “а почему бы и нет?”.

Но он обнаружил, что шокировал его даже не этот момент. Агент пробежался по

тонкостям контракта. Во–первых, там было условие “никакого обмена”, и во–вторых... Он

правильно прочитал?

– Там сказано про двухстороннюю сделку? – захохотал Джаред, и его испугало,

насколько грубо прозвучало. Но теперь он убедился, что замечтался. Настолько, что даже

ущипнул себя под столом. – Ребят, вы серьезно? Вы в курсе, что после этого сезона мне

стукнет тридцать три. И вы реально считаете, что “Чекерс” захотят меня в Шарлотте? АХЛ

– лига развития для “вышки”, а не парней вроде меня.

– Мы хотели иметь запасной вариант. Вот и все, – сказал Уилсон. Казалось, он был

искренен. – Каждый клуб хочет иметь в лидерах ветерана. От нашей лиги до главной.

Люди обратили внимание, что у вас прошел потрясающий сезон, Шор. Правда.

– А еще они должны были обратить внимание на мой возраст, – ответил Джаред.

Его до сих пор забавляло, что его называли ветераном и лидером, а не стареющим

тафгаем. – Слушайте. Я очень, очень польщен. Пожалуйста, не думайте, что я

неблагодарен. Но вероятность повторить этот сезон... Довольно мала.

Агент попытался пнуть его под столом.

– Мы хотим, чтоб вы продолжили играть в хоккей. – Уилсон очень внимательно за

ним наблюдал. – Или, по меньшей мере, были частью нашей команды. У нас отличный,

молодой и талантливый клуб. И если вы не будете больше выходить на лед, нам хотелось

бы, чтоб вы стали его частью за его пределами. А тот сэйв, что вы сделали в момент

броска Кортэлла... – Уилсон ухмыльнулся, и Джареду он приглянулся чуть больше, потому

что говорил тот скорее как фанат, чем как “костюм”. – Это было невероятно, кстати

говоря. – Он откашлялся. – Грамотный ход. Вот чего мы от вас хотим, Шор. Чтоб научиться

таким образом ощущать хоккей, нужны одаренные игроки. А вы заняли первую позицию

в команде по ассистам, – продолжил Уилсон. – Это признак лидера, хорошего партнера и

умного хоккеиста.

Джаред считал, что сделанный ассист означал, что он уделял внимание

прогоняемым тысячу раз на тренировках упражнениям, а не являлся доказательством его

лидерских способностей. Но спорить не собирался. Джаред не имел ни малейшего

понятия, что он вообще делал, и почему бы ему было просто не заткнуться и не принять

лучший из виденных им контрактов с вписанным туда его именем. Зачем он их

отговаривал? Может, агенту стоило пнуть его посильнее?

– Не знаю, что и сказать, – почти беспомощно произнес Джаред.

Джареда захватило странное ощущение: будто бы океан вот–вот проломит стены

арены и смоет его прочь. В ушах стоял оглушающий рев, громче, чем рев толпы в момент

поднятия им Кубка Келли.

– Тренер в курсе происходящего здесь? Он мог бы вам рассказать, что мой сезон

прошел нетипично.

– А кто по–вашему составил контракт? – Уилсон послал Джареду невозмутимую

улыбку. – Тренерский штаб, игроки и менеджмент верят в вас и в то, что вы привносите в

“Ренегадс” в качестве игрока и напарника. Хотя, кажется, он хотел добавить пункт о том, чтоб вы больше не снимались в рекламе.

“Тренерский штаб, игроки и менеджмент верят в вас”.

На миг Джаред испугался, что жжение в горле превратится в слезы, и они польются

на стол. До него дошло, что после всех взлетов в этом сезоне – доказательств, что он был

лучшим игроком, чем позволял себе быть, забитых решающих голов, отражения

решающих голов, чемпионства и самого ценного игрока – он только этого всегда и хотел.

Не столько денег или многолетнего контракта, или даже двухсторонней сделки, а

настроения.

Холодная пустота внутри него наполнились теплом, и внезапно ушла

нерешительность насчет того, что нужно было сделать, как пропали все разногласия и

страх. Он улыбнулся и поднялся пожать руку Роберту Уилсону.

– Спасибо, сэр. Вряд ли вы понимаете, как много для меня значит получить

подобную возможность. Без сомнений, лучше команды у меня не было, и не передать

словами, насколько я счастлив, что смогу уйти на отдых, будучи ее членом.

Уилсон встал и ответил на рукопожатие, но ничего не понял. Что было неловко,

потому что между ними находился стол, и Джареду пришлось через него перегнуться.

– Вы не будете подписывать?

– Нет.

– Джаред, – впервые заговорил Джимми, по–видимому, берег голос, чтоб

остановить клиента от идиотского поступка. – Сомневаюсь, что здесь можно еще о чем–то

договориться. Контракт чрезвычайно щедрый...

– Больше мне ничего и не нужно, – просто ответил Джаред. Уилсон понимающе

кивнул и отпустил его руку. – Дело вот в чем. Мне больше не для чего играть, потому что у

меня все уже есть. Именно так я и хочу закончить.

– Тогда надеюсь, что вы рассмотрите вторую часть нашего предложения, –

спокойно изрек Уилсон, игнорируя скептическое выражение лица Джареда. – Думаю, вы

отлично дополнили бы наш тренерский штаб.

– Я благодарен, но не думаю, что останусь поблизости. Но идея коучинга мне

нравится и надеюсь, все не огорчатся настолько, что не дадут мне рекомендацию.

– Разумеется. Куда вы собираетесь? – Уилсон был весь такой деловой и собирал

свои вещи. Джареду стало любопытно, можно ли было незаметно свистнуть воду и

забрать с собой. – Я в дружеских отношениях с очень многими представителями

менеджмента, так что дайте мне знать. Вот моя визитка.

– Еще не уверен, но сообщу. Спасибо. Это здорово. – Джаред его поблагодарил и

убрал визитку в карман. – Я хотел бы сам оповестить тренера, если это нормально.

– Безусловно. – Уилсон опять пожал ему руку. – Всего наилучшего, Шор. Кортэлл

счастливчик.

Ну, разумеется, они знали. Может, Джаред... целовал Лейна в центре поля, когда

они выиграли Кубок Келли. Или обнимал Лейна, словно хотел его поцеловать. Что–то из

этого. Он улыбнулся и невольно покраснел.

– Да. Он придет в восторг, что я больше не буду играть вратаря.

Уилсон рассмеялся, а Джаред заметил, что его агент все еще кипятился, но силился

улыбнуться. Руководители оставили их в помещении наедине. Как и ожидалось, Джимми,

злобно зыркнув, набросился на него в ту же секунду, что закрылась дверь.

– Шор...

– Вот. – Джаред протянул ему контракт. – Я действительно не стану его

подписывать. Но тебе стоит обзвонить парней из регистра. Вдруг им нужен агент. Знаю,

Леблан своего агента терпеть не может, и уверен, после этого сезона появится

возможность договориться о его зарплате.

Агент немного успокоился, хотя и бормотал что–то наподобие “слишком часто

били по голове”. Он оставил Джареда в одиночестве в роскошном конференц–зале

разглядывать в окно ясный прелестный день в Саванне. Отсюда погода не казалась такой

жаркой, как было на самом деле, и кондиционер в здании спасал, но он будет скучать по

этому городу.

Хотя он и планировал уходить, больше было похоже на побег.

Трясущимися руками Джаред открыл нетронутую Уилсоном бутылку воды. Но в

остальном он чувствовал себя хорошо. Лучше, чем хорошо. Прошлогодний

эмоциональный подъем, от влюбленности до высоких результатов в любимом виде

спорта, превратился в удовлетворительное спокойствие, которого он раньше никогда не

ощущал.

Тринадцатью годами ранее Джаред подписал свой первый контакт из–за ярости и

разбитого сердца. И по совершенно противоположной причине отказался от последнего

контракта.

И эти ощущения были гораздо лучше, чем от поднятого над головой трофея.

***

Несколько часов спустя Джаред добрался до Лейна, успев немного загореть,

потому что ехал до Джексонвилля с открытым окном. Ему хотелось запомнить, что такое

жара, прежде чем он подпишется на сиракьюзские зиму и снег.

Хорошо, что у него был ненасытный двадцатилетний бойфренд. Будет его

согревать. Ясное дело, в том был секрет выживания в зимних условиях, неважно, где они

находились.

– Привет, Джей. – Когда Джаред вошел в квартиру, Лейн сидел на диване и играл в

приставку. Его прическа выглядела по–дурацки. Волосы торчали вверх, словно он только

что выкатился из постели. Но нет. Лейн поднялся рано и отправился на пробежку.

Насколько это было отвратительно? А еще на нем не было кофты. По сути, на нем были

надеты только штаны для бега. Боже. Иногда Лейн выглядел так, словно вот–вот начнет

отмачивать сексистские шуточки и пить “Смирновъ Айс”. Если такую еще производили.

Но Лейн пил “Доктор Пеппер” и заваливал Джареда вопросами. Нормально ли он

доехал? Почему он был весь красный? Было ли ему нужно алоэ? Потому что у Лейна оно

было, он же жил во Флориде. Пробовал ли раньше Джаред алоэ? Оно было суперским.

Лейну нравилось. Знал ли Джаред, что его добывали из растений, которые можно было

растить самим?

“И ради этого я бросил карьеру” , – подумалось Джареду. Он лыбился, как идиот, и

мысленно рисовал сердечки. Тьфу. Вот это он попал.

– Да. Все хорошо. Я ехал с открытым окном, хотелось свежего воздуха. Конечно. Я

воспользуюсь алоэ, если ты меня намажешь. И да, я обо всем знал, как и о растениях. Но

не знал, что мы могли бы его вырастить. Гораздо проще купить в “Уолмарте”.

– Я покупал в “Пабликс”.

– Лейн. – Джаред не мог перестать улыбаться.

– Да? – Лейн на него не смотрел, просто кивнул на диван. – Хочешь сыграть? Я

выигрываю у “Уингз” шесть три. Или мы можем сыграть за одну команду, и ты можешь

быть вратарем. Я в курсе, что тебе нравится.

Джареду действительно нравилось. Ему хотелось рассказать Лейну о случившемся,

а в сумке лежал глупый, тупой и совершенно постыдный подарок, который хотелось

вручить. Но его выход на заслуженный отдых не означал, что он был против хоккея. Черт, нет.

– Разумеется. Но мы начнем сначала и не будем играть за одну команду. На хрен

это дерьмо. – Джаред присел и взял джойстик, который ему бросил Лейн. – Лейн?

– Да?

– Почему ты без кофты?

Наконец–то Лейн оторвал взгляд от экрана, где он выбирал команды – “Лифс” и

“Эвс” – ему даже не пришлось спрашивать. Он сфокусировал напряженный взгляд на

Джареде, медленно моргнул, пожал плечами и вернулся к игре.

– На улице жарко.

Кондиционер в квартире работал на полную мощность.

– Знаешь, что такое “Смирновъ Айс”?

– А? – Лейн послал Джареду взгляд, говоривший, что тот все делал неправильно. –

Это типа сленга для чего–то сексуального? Или... – Он махнул рукой. – Побрякушки?

– Побрякушки. – Джаред начал хохотать. Он смеялся все сильнее, а потом завалил

Лейна на пол. – Если тебе так жарко, красавчик, давай снимем с тебя штаны.

В приставку они так и не сыграли. Было немного чудно заниматься сексом с

Лейном на ковре, в то время как экран меню “НХЛ 13” мерцал в фоновом режиме.

Позже Джаред спросил Лейна, выходил ли на связь его агент.

– Ой. Э–э... Может быть. Не знаю. Я подумал, что просто увижусь с тренером или

типа того. Хочешь пиццу? Я хочу есть.

– Ты как виртуальный питомец, – сказал Джаред. – Только тебе необходимы еда,

секс и “Доктор Пеппер”. – Лейн озадаченно на него посмотрел, и он вздохнул. – Неважно.

Лейн? Мне нужно кое–что тебе рассказать. Серьезное.

Все чаще и чаще Джаред видел в Лейне признаки того игрока, которым он станет. В

том, как он общался с людьми. В том, как он на них концентрировался. Этот сезон

сотворил с ним чудеса. И пускай он по–прежнему был все тем же парнем, что снял краги и

пытался заставить Джареда съесть обжигающе горячую курицу. Но сомнений в том, что он

вырос, не было. “И в плане роста, и в личностном плане все было отлично”, – с

сожалением подумал Джаред. Но Лейн всегда будет немного с прибабахом.

– Серьезное в каком смысле? В смысле хоккея, отношений или не по–настоящему

серьезное?

Джареду до смерти хотелось все пояснить. Позже.

– Ты прям как Зоуи.

– Чувак, никоим образом. У нее четырнадцать разных стадий серьезности. И

огорчение. – Свесив ноги и положив голову на бедро Джареда, Лейн растянулся на

диване. – Так в смысле хоккея или отношений?

– О, боже ты мой. Что я натворил? – Джаред дернул его за волосы. – Завали.

Ладно? Серьезное в смысле хоккея и отношений, и... не знаю... в смысле жизненно

важных решений.

Лейн уставился на него и неспешно сел. На груди у него были следы от укусов, и он

до сих пор был без кофты. Зачем он это делал? Это отвлекало.

– У тебя очень быстро бьется сердце. Ты же не умираешь?

– Ты такой смысл вкладываешь в слова “жизненно важные решения”?

– Хватит тянуть, – сказал Лейн, а Джаред терпеть не мог, когда из глупого и

невежественного Лейн становился глупым и проницательным.

Джаред сделал глубокий вдох.

– Сегодня я встречался с руководством “Ренегадс” и своим агентом.

– И твой контракт продлили?

– Да. Мне предложили три года, хорошие деньги и... – в этом месте Джаред до сих

пор смеялся, – двухстороннюю сделку. Не гарантированный вариант.

Лейн кивнул, будто ничего удивительного тут не было.

– Конечно. Ты был лидером команды, получил опыт в плей–офф. Ты чемпион. Ты

поздно расцветшее вратарское чудо...

– Поздно расцветшее? – Джаред снова дернул его за волосы. – Ты планируешь это

пережить?

– Нет, – незамедлительно ответил Лейн. – И я не понимаю, почему ты смеешься.

– Потому что, Лейн. На кой бы я сдался в АХЛ?

– Почему бы и нет? – Лейн пожал плечами. – Не думаю, что все так серьезно, как

тебе кажется. Скорее решение легкое и очевидное.

– Почему бы и нет? Почему бы и нет? Лейн, мне тридцать два.

– Да. Правду говоришь. Я имею в виду про возраст. Что странно, потому что никого

он больше не парит, кроме тебя самого. – Лейн выглядел взволнованным. – Эй. Было бы

круто, если б мы оба играли в АХЛ. Держу пари, мы смогли бы трахаться в отелях

получше.

Джаред просто таращился на него сверху вниз, моментально лишившись дара

речи.

– Ты – лучшее, что со мной случалось.

Лейн моргнул. А потом залился двумя оттенками красного и пытался притвориться,

будто не краснел. Он ударил Джареда по плечу.

– Перестань. Фу. Откуда все эти чувства?

– Мне нужно кое–что тебе сказать.

– Ты и говоришь. Три года ты пробудешь в Саванне. Ты мог бы играть за “Чекерс”.

Тупое название, но не тупее “Кранч” . Это шоколадный батончик? Понятия не имею. И что

еще? Больше денег. Это круто и...?

– Возможность заняться коучингом, когда я уволюсь. Или еще какая–нибудь

должность в организации.

– Эй. – Лейн ухмыльнулся. – Превосходно, Джей. Ты бы справился. Мудрый старик

вроде тебя смог бы научить чему–нибудь нас, молокососов.

– Закрой рот, сопляк. – Джаред улыбнулся. – Окей. Готов?

– Ага. – Лейн склонил голову. – К чему?

Джаред нагнулся и поцеловал его.

– Я отказался.

Лейн со всей дури его оттолкнул и выпучил глаза.

– Почему? Ты же хотел. Ты потребовал обмен?

Он говорил серьезно?

– Кем ты меня считаешь, чувак? Потребовал обмен. Нет, идиот. – Он вновь ударил

Лейна по голове. Боже, как же было хорошо. Хорошо и правильно... И чего он боялся? Он

даже припомнить не мог. – Я уволился, Лейн.

Было прикольно наблюдать, как Лейн по–рыбьи хватал ртом воздух. У него было

похожее выражение лица, когда Джаред тормознул его бросок.

– Э–э... Что? Почему? Ты не можешь. – Он вскочил на ноги с такой грациозностью,

которой вряд ли мог похвастать двухметровый хоккеист, и его черты исказила тоска. – Ты

любишь хоккей.

– Я по–прежнему люблю хоккей, Лейн.

– Но...

Джаред ждал, но Лейн просто его разглядывал.

– Да?

– В этом году ты был чудесен. Чемпион и самый ценный игрок. Ты победил во всех

драках. Иногда я забываю, насколько крут мой бойфренд. – Лейн внезапно ухмыльнулся.

– Но ты не можешь просто... Погоди, значит, ты берешься за коучинг?

В любой другой момент Джаред мог бы решить, что Лейн пытался отговорить его

ехать с ним. Но он не пытался. Он лишь хотел удостовериться, что быть счастливым

вполне нормально, и что у него не отберут желаемое. У них с Лейном было гораздо

больше общего, чем просто потрясающая внешность и хоккейное мастерство.

– Не за это предложение, но мне дадут рекомендацию. Идея мне нравится.

Думаешь, у меня получится?

– Да. – Лейн замолчал и склонил голову. Он был похож на кокер–спаниеля с

кубиками пресса. – Ты умеешь все, Джей.

Это было так смешно. Почему Джаред не смеялся? Он должен был смеяться.

– Я не... Что?

– Да. – Лейн вытянул руку и начал загибать пальцы. – Ты умеешь заниматься

сексом, играть в хоккей, водить машину, драться, целоваться, играть в приставку,

открывать пивные бутылки, которым требуется открывашка, без открывашки, махать

кулаками...

– Лейн, стоп, – с отчаянием произнес Джаред. В другое время Джаред задумался

бы, кто собственно не умел водить машину, но потом он сел в машину с Лейном. –

Драться и махать кулаками – одно и то же.

– Драться и махать кулаками – не одно и то же. – Взгляд Лейна отяжелел. – Короче,

еще ты умеешь давать передачи, забивать голы, мыть полы, улыбаться...

– Улыбаться? Что за глупость? Ты необъективен, потому что меня любишь. –

Джаред моргнул. – Когда это ты видел меня со шваброй?

– На мой двадцать первый день рождения. – Лейн поморщился. – А еще ты умеешь

быть бойфрендом, бриться, отращивать бороду...

– Лейн...

– Притворяться, что знаешь слова песни, тогда как я совершенно точно уверен, что

ты никогда ее не слышал. Выбирать подарки на Рождество...

– Лейн.

Он остановился.

– Да?

Джаред открыл рот, потом закрыл.

– У меня отлично получается давать передачи, а?

– Ага. И ты умеешь... Жаль, я не могу объяснить. Но я хочу быть таким же

хоккеистом, как ты, Джей. – Лейн казался столь искренним, что было невозможно

заподозрить его в несерьезности. Все мировоззрение Джареда перевернулось вверх

тормашками, сделало кувырок и вернулось в исходное положение.

– О чем ты говоришь? Ты помнишь, что тебя задрафтовали в НХЛ? И что это такое?

Лейн улыбнулся, и улыбка его была милой и немного злорадной. Он все еще стоял

в одних штанах, без кофты и по всем правилам должен был находиться в центре

рекламного плаката о том, что выпивать в баре без присмотра было чревато

последствиями.

– Джаред, знаешь, почему я без конца болтаю о твоем дурацком сэйве?

– Потому что твоя задница поехала домой, а моя – на чемпионат? – Он не мог

ничего поделать. У Лейна впереди могло бы быть миллион карьерных этапов, а Джаред

будет праздновать каждый и напоминать Лейну, что конкретно этого он так и не достиг.

Такая вот хоккейная любовь.

– С этим покончено, – проинформировал Лейн и опустил подбородок, снова

вернувшись на опасную территорию мудаков. Потом, разумеется, он все испоганил,

произнеся: – Я осознал, что никогда так не сделал бы. Я никогда даже не догадался бы... –

Лейн прожестикулировал и опустил руки по швам. Джаред видел, что он был расстроен. –

Может, я слишком институционализированный?

– Ты в курсе, что это значит? Честно говоря, думаю, нет. Похоже, будто ты сидел в

тюрьме, и внезапно я думаю о тебе с кучей парней в тюрьме. – Джаред улыбнулся. – Мне

нравится эта мысль. Но это называется отчаянием. Я ничего не обмозговывал. Я просто

сделал.

– У меня еще нет такого же хоккейного чутья, как у тебя, – сказал Лейн, а Джаред

прекратил спорить и вдумался.

– На то требуются годы игры, Лейн. Все у тебя будет. И все равно я считаю, что ты

тоже смог бы так сделать. У тебя отличные инстинкты. Поверь. Доживешь до моего

возраста, у тебя в ушах будут висеть кольца чемпионата, и ты будешь не способен

расслышать мои напоминания о блокировке этого броска. – Джаред улыбнулся. – Вот

такие у меня новости.

– Но чем ты планируешь заниматься? – Лейн выглядел озадаченным. – Ты не

можешь постоянно открывать пивные бутылки без открывашки и улыбаться.

– Могу. Лейн, я буду отдыхать. – Джаред откинулся на спинку дивана, скрестил

лодыжки, закинул руки за голову и ухмыльнулся. – Пусть мой бойфренд, он же звезда

НХЛ, зарабатывает деньги и обеспечивает меня хоккейными билетами и “тройничками” с

сексуальными парнями или моделями “Виктории Сикрет”. Тебе определенно по кайфу

смотреть на меня с цыпочками. И, безусловно, я займусь коучингом. И буду толкать речи

на тему “а вот в мое время” и без остановки буду заставлять тебя смотреть мой

чемпионат Кубка Келли. И отсасывать мне. – Глаза Джареда засияли. – Может, даже

одновременно.

– Испытываешь судьбу, Шор, – прорычал Лейн, и Джареда удивило, что он до сих

пор был огорчен. – Ты просто не можешь, Джаред. – Он практически шептал. – Не из–за

меня.

– Лейн, – начал Джаред, поднялся и подошел ближе. – Я поступаю так не ради

тебя. Ну, то есть и да, и нет.

– Нет, – панически проговорил Лейн. – Ты не можешь ради меня отказаться от

хоккея. Кое–кто у тебя его забрал, и ты только что все вернул...

– Ш–ш–ш, – перебил Джаред и нежно коснулся ладонью губ Лейна. – У меня была

карьера. Может, начал я ее из–за того, что кое–кто со мной сделал – забрал у меня... Но

знаешь что? Закончил я именно так, как хотел. Круто, как ты сказал.

Лейн, закрыв лицо руками, его удивил.

– Ты не шутишь. Ты отказываешься от хоккея, чтоб поехать со мной в Сиракьюз. В

Сиракьюз, а не куда–нибудь еще? Ты там бывал? Там ужасно.

– А ты был там... Сколько раз? Дважды? Ни от чего я не отказываюсь. Вот что я

пытаюсь тебе сказать. – Джаред схватил Лейна за руки и развел их в стороны, чтоб он

смотрел на него. – Это моя награда. У меня есть сексапильная двадцатиоднолетняя

будущая звезда хоккея, и ему нравится наблюдать, как я занимаюсь сексом с девчонками.

В каком месте тебе кажется, что я от чего–то отказываюсь?

– Ты отказываешься от хоккея. – Лейна будто раздирало на части, взгляд изучал

Джареда. – Я того не стою.

– Лейн, ты идиот. – Джаред притянул его к себе и поцеловал. – Ты уже стоишь. И не

смей говорить, что нет.

– Ладно. – Лейн подался вперед и опустил руки на плечи Джареда. – Никто никогда

не делал ничего подобного. Для меня.

– А никто и не делает, потому что я делаю это для себя. Говорю ж тебе. – Джаред

притянул его еще ближе. – И, может, чуточку для тебя.

– Джаред, – проговорил Лейн, но, казалось, не мог больше ничего сказать.

– Все нормально, Лейн. Я приму оплату в виде минетов, билетов, секса втроем и

возможности кончить тебе на пресс. – Джаред его поцеловал, а Лейн с энтузиазмом

ответил на поцелуй.

Но это же был Лейн, поэтому он прервал удовольствие, чтоб убедиться, что было

вполне нормально... ну... наслаждаться.

– Ты действительно серьезен. Ты завязал с хоккеем и будешь со мной переезжать,

куда бы меня ни отправили. Даже если это Сиракьюз.

– Даже если это Сиракьюз. – Джаред вздохнул и прислонился лбом к плечу Лейна.

– И я не завязал с хоккеем. Я лишь прекратил играть на профессиональном уровне.

– Я буду скучать по твоим дракам, – сказал Лейн и напрягся, но не только из–за

несчастья. – Мне нравилось.

– Мне выделен целый раздел на hockeyfights.com, можешь посмотреть там. –

Джаред опять его поцеловал. – И мне не ампутируют ноги до колен. Я по–прежнему могу

кататься.

– Ты и раньше–то за мной не поспевал, старичок. – Лейн возился с джинсами

Джареда. – И на льду, и за его пределами.

Джаред охнул и простонал одновременно.

– Если ты хочешь, чтоб в ближайшее время я взял твой член в рот, вернись к

рассказам о моем великолепии.

– Ты великолепен, Джаред. – Лейн укусил его за ухо. – Эй. Раз уж теперь ты

отдыхаешь и сможешь нормально высыпаться, значит, будешь обязан трахать меня еще

чаще.

– Говорят, секрет ухода с работы – хорошее хобби, – согласился Джаред и

поцеловал его.

Он совершенно забыл о купленном для Лейна подарке, а утром позвонил агент

Лейна, и он не успел его отдать.

Как оказалось, Лейн вправду знал, как завязать виндзорский узел.

– Я видел фотки на сайте НХЛ. Парни носят костюмы, поэтому пришлось научиться.

Он завязывал его очень аккуратно, длинные пальцы ловко обращались в

материалом, отчего Джаред невероятно завелся.

Джаред настоял, чтоб Лейн отправился на встречу на его машине. В ней работал

кондиционер.

А потом он вновь уснул, и ему снились снег и камин, который они могли бы

использовать, а перед камином лежал обнаженный Лейн.

Еще, он почти не сомневался, там было что–то о супермоделях.

Глава 10

Когда у Лейна только появился агент, он его боялся.

Звали его Кертис Симпсон, и Лейн был убежден, что, если он ляпнет какую–нибудь

глупость, от него откажутся. И в конечном итоге он будет играть в хоккей в команде с

нелепым названием у черта на куличиках, в каком–нибудь отдаленном районе, где не

ценят хоккей, и...

Эй. Погодите минутку.

В течение сезона он несколько раз общался с Симпсоном, и у него всегда

возникало ощущение, что необходимо было поделиться с ним чем–то важным, но ему

было неизвестно, чем именно.

На самом деле он чувствовал нечто подобное при общении со всеми людьми.

Кертис всегда был к нему добр, но во время разговора не смотрел на Лейна и мог

рассмеяться в середине предложения, что было странно. Лейн полагал, что Кертис выйдет

на связь по телефону, поэтому, войдя в офис, где встречался с тренером Спэнсером, очень

удивился, заметив, что тот находился там.

Лейн порадовался, что поехал на машине Джареда и не вспотел.

– О, здравствуйте. Не знал, что вы здесь будете.

Кертис пожал его руку.

– Да. Сегодня волнительный день, Лейн! Разумеется, я хочу находиться рядом и

разделить его с тобой.

Он хохотнул всего один раз, когда произносил слово “разделить”. Лейн и не

догадывался, что отъезд клиента в команду АХЛ “Сиракьюз” был так уж важен, но,

возможно, у него был неудачный месяц.

Лейн не обращал внимания на еще одного мужчину в помещении до тех пор, пока

Кертис его не представил. Джошуа Кук, кем бы он ни был, мило улыбался и был одет в

джинсы и спортивную куртку. Лейн тут же ему позавидовал. Он сомневался, что ему

сообщили, кем был этот парень, но прикинул, что тот был как–то связан с “Кранч”.

Наверно.

Хорошо. Может, он сможет объяснить Лейну, что такое “Кранч”.

Тренер Спэнсер указал на стул.

– Лейн, хочу сказать, мне приятно, что в этом году ты играл в моей команде. У меня

были в отношении тебя кое–какие замечания, потому что ты не сумел придержать рот на

замке. А потом не мог заново его открыть.

Лейн свернул улыбкой.

– Мне говорили. Но спасибо, что вынудили задуматься. Наверно, хоккей – это не

только шайбы и прочее.

Спэнсер послал Кертису жалостливый взгляд.

– Пожалуйста, скажи, что у тебя есть клиенты, способные выражаться лучше, чем

вот этот.

Кертис прокашлялся.

– Они хоккеисты. Думаю, нет. – Он засмеялся, но в этот раз, по крайней мере, не

посреди предложения.

– Короче говоря, Лейн, я с удовольствием оставил бы тебя в команде еще на год,

но даже такой рассеянный человек, как ты, смог бы осознать, что в этом сезоне тебя здесь

не будет.

Он вроде бы понимал, но слышать об этом было по–прежнему горько. А еще он

понятия не имел, что сказать. “Спасибо” прозвучало бы убого, а “жаль, я не могу остаться”

– не очень удачно для карьеры. Он путался в словах и, в конце концов, закашлялся.

“Никто и не ждет, что я буду нормально говорить” . Однако кашлять было

можно.

Он упустил сказанное Спэнсером, и ему пришлось выдать:

– Простите, что? – потому что прозвучало нечто похожее на...

– Я сказал, тебя обменяли, Лейн.

– Но вы не можете меня обменять, – проинформировал Лейн. – Все права на меня

принадлежат “Тампе”, поэтому я подумал...?

– Да, Лейн. – Тренер Спэнсер вздохнул. – Так и есть. Они тебя и обменяли. Потому–

то здесь и находятся твой агент и мистер Кук.

– Ребята из “Тампы” хотели, чтоб ты знал, Лейн: им очень он понравился

проведенный тобой сезон. Они под впечатлением. Но им нужно углубиться немного в

другие сферы. И они надеятся, что ты получишь игровое время в высшей лиге, если будет

такая возможность.

– Им нужен долбаный вратарь, – буркнул тренер Спэнсер.

Лейну было радостно такое слышать. Было приятно знать, что его обменяли, не

потому что он был неудачником. В этом была лишь одна из причин, о чем ему было

известно. Его первый обмен.

– Мы составили для тебя контракт, – привлекая внимание Лейна, проговорил Кук. –

И мы надеемся, что он тебя удовлетворит. Кертис его просмотрел и считает, что ты

останешься доволен. Но, безусловно, мы хотим выслушать твои мысли. И позволь сказать,

Лейн: я присутствовал на последней игре финала конференции, занимался скаутингом.

Знаю, матч прошел не так, как ты рассчитывал, но меня впечатлило, как вы с командой

держались после проигрыша. Это демонстрирует характер, вот почему я предложил

взглянуть на тебя на случай, если “Молнии” захотят обмен.

Погодите, его захотели и оформили обмен? Ого. Безумие. И если до него верно

дошло, он впечатлил людей... поражением?

Кто сказал, что у Лейна не было хоккейного чутья? Лейн пребывал в таком восторге

от самого себя, что почти не обращал внимания на контракт. Заглянул в него, лишь когда

его ему протянули.

Он был неплох, бумага хрустела и была чисто–белой с изображением ярко–синего

кленового листка. Ему что–то говорили о том, когда он должен отправиться в

тренировочный лагерь. Лейн поднял взгляд, чтоб больше не отвлекаться. Было бы

нормально признаться, что он понятия не имел, куда его обменяли, и попросить

повторить?

Погодите.

Лейн глянул на бумаги, которые держал. Белые, хрустящие, с синим кленовым...

Нет.

Не могло такого быть. Бумаги задрожали, что было реально чудно. Но Лейн

побеспокоится об этом через минуту. Нет. Не могло такого произойти. Не могло.

– Подождите. Хотите сказать, меня обменяли в... – Он старался, но не смог

выдавить из себя ни слова. Поэтому просто издал какой–то непонятный звук и потряс

бумагами.

– В “Мейпл Лифс”, – улыбнувшись, отозвался Джош Кук. – Здорово сообщать

парням, что они будут играть за родную команду. Ты же не один из фанатов “Уингз”,

которые периодически появляются в Онтарио?

Лейн покачал головой. Он не мог говорить. Он таращился на бумаги и видел свое

имя, логотип “Лифс” и “От имени организации Мейпл Лифс мы хотели бы пригласить

Вас в этом году присоединиться к тренировочному лагерю...”.

– С уверенностью в девяносто девять процентов могу заверить, что ты начнешь

сезон с “Марлис”. Но, прочитав контракт, ты увидишь, что он двухсторонний. Мне

говорили, что вполне нормально сообщить тебе, Лейн, что в этом сезоне ты наверняка

получить игровое время в паре матчей.

– С... – Он опять затряс бумаги.

– “Мейпл Лифс”, – ухмыльнувшись, ответил Кук. – Люблю эту часть своей работы.

Вот почему я приехал сюда лично. Хотя мне и кажется, что я умру от жары. Почему так

жарко?

– О, это же Флорида. Может, она ближе к солнцу? Не знаю. С географией у меня

было не очень. – Лейн до сих пор пребывал в шоке. Он отправится домой, в Канаду, что,

если задуматься о зимнем времени года, немного удручало. Но абсолютно радовало в

плане игры за команду, за которую он болел с детства.

– Это не география. Это естествознание, – поправил его Спэнсер, но тоже

ухмылялся. Даже Кертис засмеялся. Но да ладно.

Все, что ему было нужно, – поехать домой и сказать Джареду: “Мы переезжаем в

Торонто”. Если по пути домой попрактиковаться, то к моменту возвращения в квартиру он

будет в состоянии произносить слова. Да?

Оставшаяся часть встречи прошла как в тумане. Лейн помнил, что пожимал руки и

часто кивал. Поездка обратно в квартиру была сюрреалистичной, он словно летел. На

светофоре ему трижды посигналили, потому что он постоянно разглядывал контракт,

хотел убедиться, что тот не исчез.

Когда он добрался до дома, Джаред уже не спал, успел принять душ и побриться, и

готовил завтрак. Походило на тост с тертым сыром и шоколадное молоко, потому что в

его квартире, помимо этого, можно было найти лишь остатки пиццы, “Доктор Пеппер” и

пиво.

– Рано или поздно нам придется научиться закупать продукты. – Джаред поставил

перед ним тарелку с тостом. – Пожалуйста. Добавь сырный тост в список вещей, в

который я великолепен.

Лейн глядел на него пустым взглядом. Он силился заговорить, но не вышло. Он

даже тост не взял.

– Ты смотришь на меня так, будто мы не знакомы. Привет, я Джаред Шор. Твой

бойфренд. Ты любишь однополый секс. Надеюсь, это не проблема... Лейн? – Джаред

помахал перед ним тостом. – Он как пицца, только без соуса. Я взорвал тебе мозг? Да?

Спустя мгновение Джаред положил тост на стойку.

– Если да, моргни один раз, если нет – два.

Лейн моргнул. Несколько раз подряд.

– О, боже. Ты, даже моргая, перебарщиваешь. Как и во время словесного общения.

– Губы Джареда неспешно растянулись в соблазнительной улыбке, он схватил Лейна за

ремень и привлек ближе. – Я знаю способы заставить тебя говорить. Это, конечно, не

сырный тост, но все равно взорвет тебе мозг.

– Э–э–э...

До Джареда наконец–то дошло, что Лейн чудачил не без причины, и его брови

сошлись на переносице.

– Лейн, я во всех смыслах готов услышать, что мы переезжаем в Сиракьюз. Если

польются слезы, игнорируй. Я всего лишь оплакиваю тепло, которого больше не увижу.

– Мы не переезжаем в Сиракьюз.

– Вот же черт. В Тампу? – Джаред вытаращил глаза. – Офонареть, Лейн. Пойду

куплю эгг макмаффин в “Макдональдсе”.

Лейн затряс головой.

– Нет.

– Ладно, хорошо. Колбасный бисквит? Сейчас половина одиннадцатого. Но если

хочешь чизбургер, наверно, стоит подождать...

– Нет. Никакой Тампы. Меня обменяли.

Больше слов произнесено не было, и Джаред терпеливо его рассматривал.

– Ты в шоке, да? Я и забыл, что с тобой такого не случалось. Под “обменяли” ты

имеешь в виду, что “Лайтнинг” отдали права на тебя?

Лейн кивнул. А потом, вспомнив, один раз моргнул.

Джаред фыркнул.

– Окей. Так тебя обменяли... куда?

– Не могу сказать.

За ремень Джаред притянул его ближе.

– Или тебе придется меня убить?

– Нет. Не могу.

– Убить меня? Что? Лейн, этот разговор длится на десять минут дольше, чем

должен. Хотя не понимаю, чему тут удивляться. – Джаред поцеловал его в шею и

подтолкнул к стойке. – Мы не сядем в машину и не будет ехать до тех пор, пока

магическим образом не доберемся до нужного нам города. Поэтому я буду с тобой

развлекаться, пока ты мне не расскажешь.

На пару минут Лейн отвлекся, но сумел оттолкнуть руки Джареда, что

молниеносно привлекло внимание Джареда.

– Я вижу, тебе нравится, потому что ты – это ты. Тебе всегда нравится. Что

происходит? Нельзя рассказать, куда мы едем? Почему?

– Если я скажу, Джей, – очень разумно пояснил Лейн, – оно не сбудется. – Он

протянул контракт, который по–прежнему держал смертельной хваткой. – Прочитай.

Вдруг ты сможешь сказать. Это будет нормально.

– Почему ты просто не сказал, что суеверен, идиот? Я понял, – пробормотал

Джаред и забрал у него контракт. Просмотрел и улыбнулся настолько ярко, что почти

ослепил. – Твою мать, Лейн. Твою ж мать.

– Ага, – согласился Лейн и указал на бумаги в руке Джареда. – Там говорится

именно то, о чем я думаю?

– Да. Не могу поверить, что мы переедем в Монреаль. – В голосе Джареда звучало

поддельное благоговение, относившееся к городу, где играл соперник “Листьев” –

“Монреаль Канадиенс”. – Я даже французского не знаю. – Он начал хохотать. – Чувак,

жаль, ты сейчас не видишь своего лица. Бесценно.

– Там все еще идет снег, в Тор... – Лейн затряс правой рукой, по которой

пробежала судорога из–за того, насколько крепко он держал контракт. – Но есть еще кое–

что. Контракт двухсторонний. И парень сказал мне, что я... – Лейн закрыл лицо руками. –

Пару раз выйду на лед с “Лифс”.

– Ты что? Ищешь вшей со Стивом в матрасе? Фу.

Лейн опустил руки.

– Буду на льду. С... э–э... командой. Одну–две игры. Но все–таки. – Лейн еще раз

подчеркнул: – С командой.

Джаред читал контракт, как хоккеист, что означало, что он сразу же перешел к

самым важным пунктам.

– Замечательно, Лейн. Вау. Ты его подписал? Вряд ли у тебя должен храниться

оригинал.

А–а. Должно быть, поэтому в кармане брюк у Лейна надрывался телефон. Упс.

Джаред положил контракт на стойку и отодвинул от Лейна тарелку с тостом, будто

оно того не стоило.

– Ты обязан сказать. Давай. Я все видел. Это реальность.

– Может, мы оба бредим? – предположил Лейн и потянулся за тостом. Бред и

контузия не означали, что он не был голоден.

– Люди, которые бредят, не зарабатывают на жизнь контактным видом спорта. –

Джаред ободряюще похлопал его по плечу. – Но я уволился, а значит, в своем уме. А ты,

Лейн Кортэлл, будешь играть за “Торонто Мейпл Лифс”.

– “Марлис”. Вот куда я отправлюсь, в “Марлис”. – Лейн просиял. – Эту часть я

сказал. Наверно, через минуту удастся сказать следующую.

– Может, тебе нужен еще один сырный тост? Но у нас нет хлеба.

– Держу пари, все получится, если ты мне отсосешь, – заявил Лейн. Он всегда был

голоден и возбужден. – Все продлится недолго.

– А бывает долго? – Джаред закатил глаза. – Но да ладно. Да. Это я могу. Пока я на

коленях, будешь пялиться на контракт? Не ври.

Лейн моргнул, а потом ухмыльнулся. Сейчас он, наверно, уже смог бы

выговорить: “Я буду играть за “Лифс”. Мероприятие было рискованным, и “Марлис”

могли его обменять еще до того, как он сыграет, но Лейн не стал об этом думать.

Он размышлял о губах Джареда на его члене, что стоило бы ответить на звонок и

подписать контракт. И да. Кстати о контракте. Может, он на него и смотрел. Ровно до тех

пор, пока Джаред не вобрал его в рот. А в тот момент Лейну больше ничего видеть и не

хотелось.

***

Днем Лейн позвонил родителям. Он осознал, что пришло время оставить все

прошлогоднее дерьмо позади. Было несправедливо игнорировать все принесенные

родителями жертвы для того, чтоб он достиг такого уровня, о чем ему было известно. Он

не хотел был столь же недальновидным, как родители.

А еще пришло время рассказать о Джареде. Не было ни тревоги, ни беспокойства,

потому что в Лейне ничего подобного заложено не было. Если родители испытают

похожие эмоции, им придется справляться самостоятельно.

– Привет, мам. Отца тоже пригласи к телефону.

– Дорогой, я на мобильном. Мы не в одной из серий “Фул хауса”. К тому же твой

отец на работе. Сейчас середина дня.

Лейн откашлялся.

– О, точно. У меня есть новости.

Впервые в жизни Лейн услышал, как визжала его мать. Не громко, но значительно.

– Через несколько недель я возвращаюсь в Онтарио.

– Лейн, даже не знаю, что сказать, – дрожавшим голосом произнесла мама. – Я так

горжусь тобой, милый.

Лейн улыбнулся.

– Спасибо. Я ничего не добился бы без вас с отцом.

– Перестань, – упрекнула мама. – Мы лишь взращивали твой талант, Лейн.

– И мы канадцы, – напомнил Лейн. – Хоккей для нас подобен религии.

Мама тихонько засмеялась.

– И мы канадцы. Пускай отец на работе, но, полагаю, все предприятие не

отказалось бы об этом узнать. Позвони ему.

– Хорошо. Мам, мне нужно сказать еще кое–что.

– Разумеется, солнышко. Хочешь, чтоб мы с отцом приехали тебя забрать? Не

сомневаюсь, ты хочешь попрощаться с друзьями. Кто–нибудь едет с тобой? – Голос

матери звучал многообещающе.

– Один человек. – Лейн заметил, что Джаред, сидя на диване, за ним наблюдал и

пытался при этом сделать вид, будто играл в приставку. – Его зовут Джаред Шор.

– Игрок “Ренегадс”, который заблокировал твой бросок в финале конференции?

Хоккейные родители.

– Да, он.

– Боже мой. Меня только что опознали, как испортившего твой бросок игрока? –

шепотом поинтересовался Джаред. Лейн не ответил, и Джаред посчитал, что именно так

и было, и победно вскинул руки вверх.

– Забавный момент в отношении соперников, – проговорила мама. – На

следующий день они могут оказаться в твоей команде. Вот почему ты должен вести себя с

людьми вежливо, Лейн.

Лейн скрыл смех за кашлем. Он был на тысячу процентов уверен, что под “вежливо

себя вести” мать не имела в виду “спать”.

– Да, но он не в моей команде. Вообще–то, он больше не играет. Он мой парень.

Слова с легкостью слетели с языка, и Лейн почувствовал себя дураком из–за того,

что все это время помалкивал. Джаред продолжал притворяться, что не подслушивал, а

мать до сих пор молчала. Но Лейн продолжил свою речь. Иногда приходится полагаться

на сильные стороны.

– Мы с Зоуи никогда не встречались. Она встречается с моим товарищем по

команде Райаном. Моим соседом... или скорее бывшим соседом. – Несколько недель

назад Райан перебрался к Зоуи. Лейн никак не мог разобраться, что чувствовал по этому

поводу, но, казалось, они были счастливы. Райан сознался, что пару раз спал на диване, и

Лейну подумалось, что это был довольно хороший знак.

– Тот, у которого отсутствуют манеры? – В голосе матери слышалось неодобрение.

– Есть у него манеры, – заявил Лейн. – Он из Торонто.

– Быть канадцем не означает иметь манеры, Лейн. – Слова звучали странно, будто

она плакала. И не от счастья.

Лейн ждал, что накатит злость, но ничего такого не случилось. Зато ему стало

грустно, что она не могла за него порадоваться.

– Знаю, мам. – Он ожидал от нее продолжения, но она хранила молчание. – Мы

были вместе весь сезон, так что отношения не новые. Прости, что не сообщил. Надо было, но мне не хотелось тебя огорчать.

– Лейн, – тихо позвала мать. До Лейна доносились всхлипы.

– Но ты должна признать, что время я выбрал верно. – Лейн наделся услышать ее

смех, хоть чуточку. – Я выждал до тех пор, когда смогу тебе сказать, что буду играть за

“Лифс”, и заодно рассказал, что гей.

Тишина. Лейн вздохнул.

– Все еще считаешь, что мне стоит позвонить отцу?

– Да, безусловно. – Было в ее голосе нечто такое, что дало Лейну капельку

надежды. Которая из–за следующих слов улетучилась. – Но, наверно, не выкладывай...

все новости.

– Что, пусть порадуется, а не думает обо мне как о неудачнике? – Тон Лейна стал

немного брюзгливым. Он не смог сдержаться. – Давай так. Сама ему расскажи. Ладно?

Если он захочет, пускай мне позвонит. Я люблю тебя. И отца люблю. Мне жаль, что моя

любовь к Джареду вас огорчает. Но я не шутил, когда говорил о благодарности за все, что

вы для меня сделали. Это ему тоже передай.

По прошествии нескольких секунд Лейн сбросил вызов. Он подошел к Джареду, оседлал и забрал джойстик у него из рук. Уткнулся Джареду в плечо и молча дышал.

Джаред обвил его руками. Лейну показалось, что он пытался дотянуться до

джойстика, чтоб продолжить игру, и фыркнул Джареду в шею.

– Готов поспорить, девочки такого не делают.

– Могли бы, если б вот–вот надрали задницу “Рэд Уингз” на уровне средней

сложности. – Джаред поставил игру на паузу, а потом провел руками по бокам Лейна. –

Ты не обязан был этого делать. Я все равно с тобой поеду.

– Да. Знаю. Я обязан был это сделать для себя.

– О, ясно. – Джаред кивнул, пальцами забрался по футболку Лейна, скользнул по

бедрам, большими пальцами поглаживал углубления. – Все становится понятно, когда

дело касается тебя. Ты же в курсе, почему я говорю ироничным тоном?

Лейн поморщился.

– Наверно, так всегда бывает, когда увольняешься.

– Я ущипнул бы тебя, Кортэлл, но у тебя нет жира. – Джаред его поцеловал, а потом

укусил за губу.

– Знаю. Ты будешь моей хоккейной женой или типа того. Ты должен будешь

следить за моим питанием. – Лейн укусил его в ответ. – Только я приношу доход. Ну, или

буду. Может быть. По фиг. Сырный тост мне понравился. А с соусом была бы прям пицца.

– В Канаде все такие же чудные, как ты?

Лейн пожал плечами.

– Понятия не имею. В Канаде меня тоже считали странным. Я имею в виду других

канадцев.

– Мистер Интернационал, – пошутил Джаред и прикусил его за шею. – Хочешь

перейти к сексу?

– Да, – мгновенно ответил Лейн. – Да, хочу. А что насчет твоей игры?

Через плечо Лейна Джаред глянул на экран, где на паузе стояла игра, а потом

вернулся взглядом к Лейну.

– Полагаю, ты мог бы сыграть за мою команду, мы могли бы их прикончить, а

потом трахнуться, – предложил он.

Лейн не считал гомосексуальность выбором или решением, но что если так и

было? И в тот самый момент он был счастлив, что все сложилось именно так.

***

Несколько вечеров спустя Лейн принял сидячее положение в постели и затряс

Джареда за плечо. На часах было два часа ночи, и они оба спали. Точнее Джаред спал,

потому что стоило Лейну задремать, он вспомнил о контракте и проснулся.

Контракт он подписал и, смущаясь, вернул агенту. Отправил копию родителям, с

которыми не общался. Всякий раз начав сомневаться в реальности, он находил в

телефоне фото оригинального контракта и пристально его разглядывал.

Идею подкинул Джаред. Он разбирался в таких вещах, и ему доставляло

удовольствие потакать особенностям Лейна. Как, например, сейчас он не вмазал Лейну

по губам, когда Лейн выдернул его из глубокого сна и проговорил:

– Эй, Джей. Подъем. Я тут кое о чем подумал.

– Господи, помоги нам, – сонно моргая, буркнул Джаред. – О чем? Знаешь, о чем

подумал я? Нам нужна кровать побольше. Эта ужасна. Почему мы вообще на ней спим?

На постели Лейна лежал полноразмерный матрас, которого едва хватало ему

одному, но думал–то он не о том.

– Нет. Я думал не о том.

– Знаю. Об этом думаю я.

– Дождись своей очереди. – Лейн вперился в него. Джаред глазел в ответ.

– Я должен догадаться, что на тебя накатило посреди ночи? Я почти на сто

процентов уверен, что это невозможно.

Лейн его проигнорировал.

– Мы дарим волшебные подарки, Джей, – изрек он.

– Это кодовое слово для минета?

– А? Нет. – Лейн нахмурился. – Какая дурость. Зачем нам кодовое слово для

минета?

Джаред простонал и закрыл лицо подушкой.

– Жаль, ты не видишь выражения моего лица. И я не пытаюсь сказать: “Лейн,

включи свет”.

– Все нормально. Я уже видел. И твое лицо, и выражение, которое иногда

появляется. – Лейн опять затряс его за плечо. – Но мы, правда, дарим волшебные

подарки.

– Ты спишь? Или ты Смурф? Не могу с тобой общаться.

– Нет, можешь. – Лейн схватился за подушку, но Джаред не позволил ее отобрать.

Завязалась небольшая потасовка, и Лейн свалился с кровати. – Походу, нам

действительно нужна постель побольше.

Джаред расхохотался.

– Классная пародия, – сказал он, а потом очень громко вздохнул. – Ты не понял,

да?

– Я смотрел “Челюсти”, придурок. Просто в этом нет смысла. Здесь нет акул.

– Ты меня убиваешь, Кортэлл. – Джаред перекатился на живот. – Засыпай, и пусть

тебе приснятся волшебные подарки.

Лейн ударил его по плечу.

– Слушай. Я подарил тебе книгу о Патрике Руа. Так? И ты сделал сэйв, прям как

вратарь. И ты влезаешь в драки, как Руа. Но тут, по–видимому, дело не в волшебном

подарке.

– Проснувшись утром, я не поверю, что мы вели эту беседу.

– А ты, – сосредоточившись, продолжил Лейн, – подарил мне худи “Листьев”. И где

я буду играть?

– Глянь фотку в своем телефоне. Еще раз, – пробормотал Джаред, вжавшись лицом

в матрас. Лейн выиграл борьбу за подушку.

Что было хорошо, потому что он смог шарахнуть ею Джареда.

– За “Лифс”. Я буду играть за “Лифс”.

– Ага. Прошло всего–то два дня, и ты смог сказать. – Джаред схватил его за

запястье, потом пискнул и произнес: – Погоди–ка. Ты прав. Мы, правда, дарим

волшебные подарки.

– Я так и сказал. Ясно? – Лейн улегся. – Теперь можем спать.

Ему показалось, Джаред отрубился, но тут услышал какой–то звук, и Джаред

хохотнул.

– Кое–что вспомнил.

– Про минет?

– Иногда ты меня беспокоишь, Кортэлл. – Джаред сел, отбросил покрывало и

выбрался из постели.Обо что–то споткнулся, выругался и помчался к шкафу Лейна.

– Хорошо, что ты больше не играешь, – зевнув, проговорил Лейн. – И что мы не

играем в хоккей в темноте. Давай ты вернешься? Я устал.

– Секунду. – Раздался грохот, а потом комната залилась светом.

Лейн оскорбленно заворчал и закрыл лицо подушкой. Проигнорировал слова

Джареда “ой, прости, ты старался уснуть?” и ждал, когда же погаснет свет. Он ощутил, что

Джаред сел рядом на кровать.

– Я и забыл, что кое–что для тебя купил.

– Когда?

– По дороге сюда. Это подарок. Ты мне о нем напомнил. Что, наверно, говорит о

том, что ты полезный и надоедливый. – Джаред постучал по подушке. – Это подарок,

кретин. Подъем.

– Секс–подарок?

– О, боже. Нет. Просто... Слушай, давай уже с этим покончим. – В голосе Джареда

слышалось напряжение. – Здорово, что ты мне напомнил посреди ночи, потому что в

противном случае мне было бы неловко тебе его дарить. После всей этой ерунды про

волшебные подарки.

Лейн убрал подушку, из–за чересчур яркого освещения заморгал и пропустил

мимо ушей насмешки Джареда над его прической.

– В следующий раз, когда я тебя разбужу, тебе не стоит беситься.

– В следующий раз используй свой рот, и беситься я не буду.

– Я так и сделал. Именно так я говорю. – Лейн подозрительно на него глянул. – Ты

не об этом, да?

Джаред уставился в потолок.

– Если я его не отдам, магические силы сойдут на нет? Или достаточно того, что я

его купил? Я уже обречен? Ответ мне неизвестен.

– Как и мне. Я лишь допер, что мы дарим волшебные подарки, а не как они

действуют. – Лейн сел. – Я его получу или что?

Спустя минуту Джаред протянул ему пакет.

– Тебе повезло, что ты сексуальный.

Лейн открыл пакет. Внутри лежал диск с “Бесконечной историей”. Он поднял взор

на Джареда – или скорее посмотрел в направлении Джареда.

– Да ты прикалываешься.

Джаред покачал головой. Он тоже не глядел на Лейна.

– Не–а.

Оба молчали. Лейн даже был не в состоянии вести себя неуклюже. Было так...

хорошо. Шло время. Из всего потрясающего, что случилось с ним за прошедший год, этот

момент можно было считать самый лучшим.

И самый мучительным и затруднительным. Лейн стащил пластик с коробки, нашел

руку Джареда и сдавил. Они по–прежнему не встречались взглядами.

– Мы никогда его не посмотрим.

– Нет.

– Разве что по телику покажут.

– Может быть, – согласился Джаред. – Но нам лучше напиться.

Опять воцарилась тишина.

– Я... его уберу. Куда–нибудь. – Лейн поднялся и открыл ящик для носков. Там

лежал листок бумаги, который оставил Джаред после их первой совместной ночи.

“Спасибо, было круто. Джаред” . Лейн раскрыл коробку и вложил туда бумажку, потом

быстро закрыл и запихнул под кучу несочетавшихся друг с другом носков.

Он повернулся к Джареду, который радостно его разглядывал. И краснел. Лейн не

сомневался, что тоже разрумянился.

– Мы никогда никому об этом не расскажем, да? – Джаред силился улыбнуться.

– Мы никогда никому об этом не расскажем, – согласился Лейн и попытался

улыбнуться в ответ. Торопливо погасил свет и забрался в постель.

Джаред прижался к нему, рука легла на грудь Лейна. Лейн почувствовал дыхание

на своей шее.

Лейн приподнял голову.

– Будет считаться, если мы посмотрим финал? Просто послушаем, что за название

парнишка орал в окно? Может, вдвоем поймем?

Джаред пихнул голову Лейна обратно на подушку.

– Погуглишь. Засыпай.

– Окей. – Лейн закрыл глаза, а потом опять поднял голову. – Мне загуглить прямо

сейчас? Ты об этом?

– У меня сохранился чек, – пригрозил Джаред и укусил Лейна за шею.

Глава 11

До отъезда из Саванны команда вытащила Джареда на последнюю гулянку,

включавшую в себя выпивку, китайскую еду – экзотическую альтернативу пицце – и

поддразнивая насчет того, что он стал хоккейной женой.

– Хоккейным мужем. В Канаде вы сможете пожениться. А еще тебе же лучше

подогнать мне билеты на “Лифс”.

– Правда что. Вряд ли “Лифс” платят столько, чтоб можно было себе их позволить,

– пошутил Джаред. Ну, наполовину пошутил. Матчи “Листьев” стоили примерно как

каникулы на экзотическом пляже, если каникулы на экзотическом пляже заканчивались

разочарованием и слезами.

Джаред не был фанатом “Лифс”, но знал кучу людей, кто был. И он предположил,

что тоже станет. Купить свитер с фамилией Кортэлл – как переступить некую грань. Пусть

этим займется Зоуи.

По словам Лейна, Зоуи разрыдалась, когда Лейн ей рассказал, что переезжает в

Торонто. Она им гордилась, но потом пришла в ярость – дешевле было долететь до

Сиракьюз, чем до Торонто.

Барахло Джареда было упаковано и готово к переезду. На следующий день Лейн

сидел за рулем новой машины – холеной черной “мазды рх–8”, которую купил у Райли

после продажи “короллы” Янгеру. “Рх–8” была спортивной машиной с кожаным салоном

и крутой звуковой системой. “Королла” Лейна была покрашена двумя разными цветами и

громко визжала, когда заводился двигатель, но Янгеру для счастья было достаточно

наличия радио. Джаред решил, что Райли Хантер стал его новым любимцем, и если Лейн

по–прежнему хотел “тройничка”, он был полностью “за”.

– В знак благодарности тебе стоит ему передернуть. Заодно посмотришь,

понравится ли ему, – обратился Джаред к Лейну.

Ответ Лейна был:

– А с чего бы ему не понравится? Даже натуралам нравится онанировать.

“И ты переезжаешь с ним в чужую страну. Отличный выбор, Шор”. Может, из–

за огромного количества стычек на льду Джаред проще смотрел на происходящее вне

льда. А, может, он просто был долбанутым. Или влюбленным. Что собственно одно и то

же.

Прощальным подарком от команды стало фото его сэйва – увеличенное и

вставленное в рамку.

– Поставь его на полку в своей квартире, – сказал Леблан. – И пришли нам фотку

лица Кортэлла, когда он его увидит. Ладно?

Джаред пообещал прислать. Уезжать было грустно, хотя он с нетерпением ждал

дальнейшего развития событий. Тренерский штаб дал ему рекомендацию, как и почти все

тренеры, с которыми он играл в течение карьеры. Многие вышли на связь и рассказали,

как они были счастливы лицезреть его превосходный финальный сезон.

Приятно было получить от них весточку. Джаред действительно наслаждался своей

профессиональной карьерой и знал, что ему повезло, что она у него вообще была. Но по

обмундированию он скучать не будет. Вот уж точно.

Незадолго до окончания вечеринки Лейн нарисовался у Уинна. Предполагалось,

что это станет сюрпризом. Он сказал Джареду, что добрался бы раньше, но пил молочный

коктейль с Зоуи, и она ревела. Потом он заблудился, потому что развлекался со стерео в

машине и пропустил съезд. Но это стерео было гораздо лучше того, что было в машине

Джареда. И кстати говоря, Джаред помнил, что перед продажей ему нужно было забрать

диски? Потому что Лейну нравился тот, на котором был записан классический рок.

– Реально? – спросил Уинн после того, как Лейн завершил декламацию в стиле

Лейна, что означало вывалил все и сразу, глазом не моргнув и не отводя взора. – Ты

уверен?

– Ага, – отозвался Джаред. – Любовь, мужик.

– Да. Не понимаю. – Уинн наблюдал за Лейном, который в кухне среди бутылок с

алкоголем выискивал “Доктор Пеппер”. – Может, я бы допер, если б мне нравились

парни? Или тут что–то другое? Да? Что?

Джаред понятия не имел, как ответить. Но Лейн, у которого был

гиперчувствительный слух, поднял взгляд и невозмутимо произнес:

– Я дарю волшебные подарки.

Джаред подавился пивом и пожал плечами.

– Дарит, – согласился он и ухмыльнулся Лейну.

Лейн ухмыльнулся в ответ.

– Любовь – тупость, – объявил Уинн и покачал головой.

Джаред выпил слишком много, и Лейн повез их в квартиру Джареда на своей

роскошной “мазде” – что было потрясающе – а Джаред в это время пытался ему

мастурбировать. Но его квартира находилась не так уж далеко от Уинна. В машине

завершить начатое не удалось, иначе Лейн попался бы на непристойном поведении.

– Я мог бы стать международным преступником, – проговорил Лейн, выглядел он

явно заинтересованно. Джаред наклонился и вобрал член Лейна в рот, что прикончило

криминальные стремления Лейна.

Для любых ответных действий Джаред был чересчур пьян, а потому у него

появилась идейка получше. Лейн старался его отговорить, напомнив об их торжественной

клятве, но Джаред был счастлив, пьян, переезжал в Канаду и немножко грустил о

команде, которую покинул. Поэтому он настоял.

– Ладно. Но помни, что сам напросился, – сказал Лейн и нажал “плей”.

Следующим утром Джаред подумывал поинтересоваться, считалась ли история

бесконечной, если ты уснул где–то посередине действа. Но не сомневался, что ответ и так

был ему известен. Он был обречен.

А еще страдал от похмелья. В машину он сел в очках и издавал бессвязные

страдальческие звуки. Лейн же вел себя как козел и продолжал повторять что–то вроде:

– Вот почему я не пью. Сечешь? Теперь тебе плохо, да и плюс твое поведение. Оно

того стоило?

– Я люблю тебя, Лейн, – сказал Джаред и опустил спинку сиденья. Она откинулась

довольно низко, учитывая, что их совместное барахло находилось сзади.

– Я тоже тебя люблю. Но какое это имеет отношение к твоему злоупотреблению

алкоголем?

– Просто хочу, чтоб чуть позже ты об этом помнил.

– А что позже? Ты опять сделаешь то же самое? – Лейн перестроился в соседний

ряд, словно пилотировал русским “МИГ”. Джаред почувствовал, как подкатила тошнота.

– Буду жить с тобой до конца своей жизни? Да. Гарантирую. Но под “позже” я

имею в виду минут через двадцать.

– И что произойдет? – Лейн смерил его неодобрительным взглядом. – Здесь не

блевать. Ясно? Мы только что ее купили. До сих пор не верю, что она стоила как моя

“королла”.

– Как только мне станет лучше, я тебе врежу. Только вот сказанное тобой

показалось мне милым. – Джаред простонал. – Уинн был прав. Любовь – тупость. И меня

раздражает твоя манера вождения.

На светофоре Лейн взял Джареда за руку и воззрился ему прямо в глаза.

– Я так рад, что проеду весь путь до Канады вместе с тобой, Джей.

– Дай мне десять минут, – проворчал Джаред и съехал по сиденью пониже. Но

сжал руку Лейна, потому что это было здорово.

Тем вечером в отделе Джаред принял решение позвонить родителям.

Его звонку они удивились, но не так, как Джаред, когда отец произнес:

– Нам пришел диск от твоего друга.

– Э–э... Какой диск? – недоумевая, спросил Джаред и заметил, что Лейн, лежа на

кровати, приподнял голову. Джаред глянул на него и вздернул брови. С прикроватной

тумбочки Лейн сцапал журнал “Роанокер” и сделал вид, будто его очень заинтересовала

местная ночная жизнь.

– Кажется, тебя можно поздравить. Ты выиграл какое–то соревнование?

– Да. Кубок Келли. Лига... Это был чемпионат. И я взял награду самому ценному

игроку.

Лейн подглядывал за ним поверх журнала. А под свирепым взглядом Джареда

медленно поднял его повыше. Чертовы бойфренды.

– Ты получил повышение или еще какие–то привелегии?

– Нет. – Джареду стало интересно, почему он беспокоился, потому что в

действительности ему хотелось выдать: “Я переезжаю с парнем в Канаду”, и, как бы ни

было смешно, впервые в жизни получил бы одобрение родителей.

Он мог быть геем, но не хоккеистом. Лейн мог быть хоккеистом, но не геем.

А как же пурга про любовь без условностей? Кое–кто ему солгал. Вероятно,

“Холлмарк”.

– Тебе нужны деньги?

Вау. Несмотря на возраст за тридцать, при общении с отцом он по–прежнему

чувствовал себя оборонявшимся четырнадцатилеткой. Поразительно.

– Я хоть раз звонил вам по вопросу денег?

– Не нужно злиться, Джаред. Я просто спросил.

– Мне не нужны деньги, папа. – Джаред провел рукой по лицу. Он устал и мечтал

забраться в постель, притянуть Лейна на себя, и чтоб тот ерзал сверху до тех пор, пока они

оба не кончат. А не вести пассивно–агрессивный среднезападный диалог с отцом. – И,

кстати говоря, я уволился. Вот зачем я звоню.

– Хочешь, чтоб я порекомендовал, в какую пенсионную программу стоит

вкладываться?

Может, и захочет. Но это означало, что он старел.

– Вообще–то, да. Было бы неплохо. Но причина моего звонка – сообщить, что я

уволился и переезжаю в Канаду. – Четырнадцатилетка приподнял свою прыщавую

уродливую голову. – А раньше не звонил, чтоб пережить свой убогий выбор карьеры.

– Джаред, почему ты всегда говоришь так обиженно?

– Выбор был верным. Реально. И ты самый ценный игрок! – заорал Лейн, понятия

не имея о том, что повысил голос. Он замолчал, когда Джаред подал сигнал рукой, означавший “завязывай” или “против лома не приема”.

– Мы с матерью посмотрели видео. Было непонятно – и шумно – но захватывающе.

Твоя мать даже пару раз ахнула.

Боже. Что?

– Вы смотрели видео? – Он проигнорировал самодовольную удовлетворенную

улыбку Лейна. Он планировал его удавить. Правда. – Ха.

– Ты вроде бы удивлен.

– Вы никогда не ходили на мои матчи, – неспешно подчеркнул он, словно общался

с четырехлеткой.

– Ты никогда не просил нас прийти, сын, – точно таким же тоном ответил отец.

Джаред опустился в кресло рядом с окном. Он был шокирован до глубины души.

– Что?

– Мы никогда не делали секрета из того, что не являемся спортивными людьми,

Джаред. И мы с матерью решили, что если ты будешь много думать о том, что мы где–то

поблизости, и беспокоиться о нашем негодовании, то не сможешь сконцентрироваться.

Было в этом объяснении нечто такое, что облегчило застарелую злость на

незаинтересованность родителей в его карьере. Но это больше не имело значения. Они

же ходили на судебные разбирательства сестры или на работу к брату. Хотя хоккей был

гораздо интереснее... и там продавали хот–доги.

– Пап, давай не будем сейчас об этом говорить. Хочешь – верь, хочешь – нет, мне

нужно сказать тебе кое–что важное.

– Ты уже упоминал о переезде в Канаду.

Джареду послышалось, или в самом деле в голосе отца прозвучал намек на юмор?

– Ага. С прошлого года я кое с кем встречаюсь. И завершил карьеру для того, чтоб

переехать вместе с ним.

– С ним? Это мужчина?

Ему пришло в голову, что он все–таки ошибся насчет так называемого

родительского либерализма. В голосе появились нотки презрения, когда он проговорил:

– Да, это он. Проблемы?

– Конечно, нет, – отозвался отец. – И я счастлив слышать, что ты больше не

занимаешься спортом профессионально, раз уж теперь у тебя отношения с мужчиной.

Боюсь представить, что могло бы произойти, если кто–нибудь узнал бы.

Джаред ударился головой о спинку кресла. Неоднократно.

– Не стоит так радоваться. Мой бойфренд – кстати, его зовут Лейн – хоккеист. – И,

судя по всему, видеооператор–любитель. – Он будет играть за “Мейпл Лифс”. Это

торонтская команда НХЛ. А НХЛ – высшая лига.

– “Марлис”, – жестко перебил Лейн. – Я буду играть за “Марлис”, Джей.

– Не нужно говорить столь саркастично, сын. Я в курсе, что такое НХЛ.

Джаред мог бы поспорить на миллион долларов, что ни черта отец не знал, но

решил оставить это при себе.

– Без разницы. В прошлом году Лейн был капитаном команды, а до этого рассказал

команде, что он гей. Чтоб зря на нас не наговаривали. Понятно? Иногда люди могут

удивлять.

– Верно, – согласился отец. – Он был в твоей команде?

Впервые отец спросил Джареда о команде, в которой он играл.

– Нет. В команде соперников.

Отец хмыкнул.

– Любовь и ненависть часто очень похожи.

Становилось слишком нелепо.

– Точно. Он есть на видео, если там записана та часть, где я не позволил ему забить

победный гол в практически пустые ворота.

Лейн опять поднял журнал повыше.

– Это когда ты театрально рухнул на лед? В этом месте твоя мать ахнула. Мне

казалось, ты бьешь по шайбе, сын. А не играешь кетчера.

Родители на самом деле посмотрели запись. “Ты никогда не просил нас прийти” .

Настало время повесить трубку. Как можно скорее.

– Да. В общем, это Лейн. – Джаред решил не поднимать тему разницы в возрасте. –

Я вам позвоню, когда устроюсь. Я тут подумал... э–э–э... Если у вас с мамой нет планов, и у

Лейна будет возможность взять перерыв, может, мы смогли бы приехать на Рождество.

Мне хотелось бы, чтоб вы познакомились.

Долгое время отец молчал.

– Мы с матерью были бы очень рады, Джаред. И, безусловно, мы с удовольствием

познакомимся с Лейном. Должно быть, он для тебя важен. Чем ты займешься, пока Лейн

играет в хоккей?

– Думаю, постараюсь найти работу тренера, – немного замявшись, откликнулся

Джаред.

– Тренера?

Джаред незамедлительно почувствовал себя как на иголках, секунду силился

отдышаться, чтоб не огрызнуться в ответ: “Что? Не очень–то мне походит?” или “Ты не

считаешь, что я был довольно неплохим игроком?”. Потому что отец не пытался

предостеречь его или выразить свои эмоции. Джаред понимал, что дело было в нем

самом.

– Да. Хоккейного тренера, – добавил он, голос звучал ровно. – Мне дали

рекомендации. Я сменил кучу команд, поэтому смогу получить еще больше.

– Ну, дай нам знать, как все сложится. – Сказано было искренне, и Джаред осознал,

что, возможно, не особо доверял родителям. Не очень–то приятное чувство. – И помни.

Мы найдем тебе отличную пенсионную программу, невзирая на то, где ты живешь.

Существует множество компаний, которые работают и в США, и в Канаде.

Прежде чем завершить звонок, отец произнес:

– Передай своему партнеру пожелания всего самого наилучшего в новой среде, –

из–за чего Джаред сбросил вызов и бессильно хохотал несколько секунд.

После он встал возле постели со скрещенными руками. Ему пришлось забрать у

Лейна журнал, потому что Лейн углубился в чтение.

– Может, тебе стоит начать монтировать любительское гей–порно?

– Не дури. Зачем бы мне посылать диск твоим родителям? – Лейн бросил на него

нервный взгляд. – Ты злишься?

– Да. Немного, – сознался Джаред. Потом фыркнул. – Отец сказал, что считал, что я

бью по шайбе, а не играю кетчера.

Лейн хихикнул.

– Иногда ты играешь кетчера.

– Зачем ты это сделал?

Лейн на него не смотрел.

– Просто подумал, что им стоит увидеть твою игру. Но полных версий на “ютубе”не

было, поэтому мы с Зоуи использовали нарезки. Было похоже, будто монтируешь фильм.

Она хотела наложить музыку, но я ей запретил.

– Это был бы перебор, – согласился Джаред.

– Вот именно, – кивнул Лейн. – Знал, что ты поддержишь. Слушай. Может, мне и

стоило сообщить, но ты не разрешил бы.

– Ну, наверно, стоило все–таки намекнуть...

– Но, – продолжил Лейн, встречая взор Джареда, – ты рад, что они посмотрели.

Так?

– Я не стану отвечать. – Джаред понял руки. – Да. Хотя было странно. Оказывается,

мать ахала.

Джаред обошел кровать и присел рядом с Лейном. Вытянулся и закинул руки за

голову.

– Он сказал, что они не ходили на мои матчи, потому что я никогда не просил. И

они знали, что я был в курсе их эмоций насчет спорта. Поэтому не хотели меня отвлекать.

Лейн забрался на него сверху, доказывая, что, может, интуиция в отношении

почтовых отправлений родителям его и подвела, но во всем остальном была направлена

точно в цель.

– Мне требуется минутка, чтоб осознать мысль об обязанности приглашать

родителей на хоккейный матч. Я знал парней, которые просили родителей не приходить.

Джаред уже усвоил, что, когда Лейн говорил “мне требуется минутка”, он не

шутил. Поэтому он терпеливо ждал, пока Лейн таращился в пустоту, а потом кивнул.

– Все равно не понимаю, но поехали дальше. – Он провел ладонями вверх–вниз по

груди Джареда, ерзая бедрами по его бедрам. – Когда я так делаю, это отвлекает?

– Да, – мгновенно ответил Джаред. – Продолжай.

– Значит, ты никогда их не просил?

– А сам как думаешь? Наверно, стоило. – Джаред прикрыл глаза. С Лейном было

так хорошо – под тяжестью крепкого тела – а его теплые руки срывали с Джареда кофту. –

Думаю, мы обсудим это на Рождество. О чем... м–м–м... Я вроде как сказал, что мы

приедем, и даже не обсудил с тобой.

– Знаю. Я находился в комнате. Это было всего пять минут назад. – Лейн

наклонился и его поцеловал. – Все нормально. От меня, скорее всего, отрекутся. Я могу

найти еще какие–нибудь нарезки и смонтировать еще один фильм. Как тебе?

– Нет. – Джаред обвил пальцами заднюю часть шеи Лейна и поцеловал его

яростнее. – Лучше я свожу их на твою игру. Но сначала им придется взять кредит, чтоб

купить билеты.

Лейн фыркнул.

– Вряд ли матч “Марлис” дорого стоит. У них есть машина? Может, лодка?

Джаред переключился на поцелуй, но помнил, как сказал:

– О, отец попросил передать моему партнеру пожелания всего самого наилучшего

в новой среде.

– Новой среде? О, наверно, он не в курсе, что я канадец. – Лейн сместился, и смех

Джареда превратился в стон. – Партеру в чем?

Джаред толкнулся вверх. Ему хотелось, чтоб Лейн его трахнул, но так же хотелось,

чтоб Лейн это сделал без просьб.

– По преступлению? Самому интересно, Лейн. – Он схватился пальцами за

петельки на поясе Лейна, чтоб опустить его ниже. – Он имел в виду спутника жизни.

– Кое–что я знаю. – Лейн укусил его за шею. – Например, сейчас ты хочешь, чтоб я

тебя трахнул, но не хочешь просить.

Джаред послал ему раздраженный взгляд.

– Почему ты понимаешь именно это?

– Потому что это ты. – Из–за улыбки Лейна в желудке Джареда что–то

перевернулось, к счастью, не по той же причине, что была утром. – Иногда я плохо

подбираю слова, но отлично разбираюсь в языке тела. И я часто за тобой наблюдаю.

Потому что ты сексуальный.

Джаред почти выразил свое мнение про “иногда”, но от последней части

высказывая смягчился и забил.

– Ну?

– Что ну?

У Лейна неплохо получалось... елозить.

– Так ты сделаешь?

– Сделаю что? – Лейн опустил руки на плечи Джареда и на миг, качнув бедрами,

откинул голову назад.

Джаред не мог ответить. Слишком отвлекся на открывшийся вид.

– Снимешь с себя штаны. Или с меня. Хоть чьи–то штаны должны быть сняты.

– И кто теперь ракета? – поддразнил Лейн. На его лице сияла дерзкая сволочная

ухмылка, которую в тайне Джаред находил привлекательной. Но только у Лейна. – Через

минуту. Так тоже приятно.

– Так грубо и некомфортно. Под “приятно” ты это имеешь в виду, чудила?

– Нет... Мне нравится, когда мы оба очень сильно этого хотим, витает напряжение

и всякое такое. – Лейн вновь откинул голову назад. – Чем бы оно ни было.

– Прелюдия?

Лейн стянул кофту и швырнул на пол. По–видимому, он решил издеваться над

Джаредом, пока тот не умрет.

– Конечно. Она самая.

– Говорил же: были причины не спешить, – откровенно проговорил Джаред и

опустил руки к джинсам Лейна, чтоб их расстегнуть.

Не глядя, Лейн поймал его за запястья и убрал руки прочь.

– Теперь тебе ясно, почему я люблю продвигаться быстро.

Джаред был рассержен и реально завелся.

– Значит, ты выучился, кузнечик.

Лейн распахнул глаза, опустил взгляд вниз и прыснул.

– Да. Знаешь, чему еще я выучился?

– Мне не понравится, да? – Джаред нисколько не прикалывался.

– Что эротично вынуждать людей просить то, чего им хочется.

Ох, ублюдок.

– Лейн, я старше тебя. – Это все, что смог придумать Джаред. – Черт возьми.

– Попроси меня. Хочу услышать. Я мечтаю это услышать. Иногда в душе я довожу

себя до оргазма мыслями о том, как ты это произносишь.

– Когда... Ты уверен, что со здоровьем у тебя все в порядке? Ты уже немало

занимался сексом. Ты же в курсе, да? – Дыхание Джареда застряло где–то в горле, когда

Лейн вновь качнул бедрами.

– После всех лет, что я чувствовал вину насчет своей гомосексуальности, мне стоит

отпраздновать. Я даже гей–порно не смотрел. Я же тебе говорил? – Он выгнул спину, лицо

пылало, и расстегнул джинсы.

– Правда? Тяжело поверить. Особенно когда ты ведешь себя как в одном из таких

фильмов. – Джаред попытался расстегнуть собственные джинсы, но Лейн не позволил. –

Да пошел ты. В чем дело?

Лейн его поцеловал, медленно провел зубами по нижней губе Джареда и сел.

– Два момента. Первый: я и чувству себя, будто в гей–порно, потому что теперь

знаю, что нужно делать.

– Ты с самого начала прекрасно справлялся. – Джаред обворожительно улыбнулся.

– Мои слова были достаточно милыми? Теперь сними с меня штаны.

К его изумлению Лейн потянулся вниз, но все, что он сделал – поигрался с

пуговкой. Подразнил.

– Странно. Я знал, что заниматься сексом будет здорово. Ладно, смысл в том, что

это должно быть приятно. Но я понятия не имел, что чем чаще им занимаешься, тем

лучше становится.

– Ты пытаешься меня убить и украсть все мое имущество?

Лейн до сих пор двигался вперед–назад, голова была запрокинута, но теперь рука

скользнула в джинсы, что было нечестно, и Джаред готовился его убить.

– Реально, Джей, ты сам виноват, что я такой.

Джред расстегнул пуговицу на джинсах, а когда Лейн постарался отбросить руку, он не позволил.

– Если ты хочешь, чтоб в будущем от него была хоть какая–то польза, тогда ему

нужно дать свободное пространство.

Лейн фыркнул и почти что хихикнул как тинейджер, которым он до недавнего

времени и был. Особенно учитывая его внешний вид.

– Просто я чувствую, что теперь могу все. Словно поверил в себя. Но с сексом в

придачу.

Джаред сдался.

– Лейн, пожалуйста, трахни меня.

– Да. – Лейн сполз и, медленно опуская вниз, трудился над молнией Джареда. – Со

временем.

– Думаю, как Ракета ты мне нравишься больше, чем как Улитка. – Их глаза

встретились. – Почему у тебя всего две скорости?

Лейн рассмеялся.

– Не надо, – предупредил его Джаред. Он тоже начнет смеяться, черт бы его

подрал. Он знал. – Молчи, Лейн.

– Значит, я больше не Бастиан из “Бесконечной истории”. Я гоночная улитка? –

Лейн стащил с него штаны и облизал член Джареда. – Кем тогда будешь ты? Чуваком в

дурацкой кепке, который скачет на мне верхом?

– За это, Кортэлл, я трахну тебя в своей кепке с логотипом “Чемпионы Восточной

конференции ХЛВП”. – Джаред слегка хлопнул его по лицу и взял на заметку, что глаза у

Лейна полыхнули жаром. – Новое правило. В постели больше никаких отсылок на этот

чертов фильм – никогда.

– В постели или во время секса? А если мы займемся сексом в раздевалке? Или в

“мазде”? Или в гостиной? О, эй, может, на штрафной? Было бы пикантно.

В Джареде все еще жил хоккеист, и идея его мгновенно заинтриговала. Согласие

скрылось где–то в сорвавшемся с губ стоне, когда Лейн снова вобрал его в рот.

Чисто из духа противоречия Джаред встал на четвереньки, когда Лейн его брал.

Лейну не были известны все трюки. Черт. Джареду еще было что ему показать. Он

подумывал уложить Лейна на спину и оседлать его член, но потом припомнил

комментарий про гоночную улитку и решил дождаться момента, когда на нем будет

кепка.

Глава 12

Джаред знал, что Лейн немного огорчился, когда после тренировочного лагеря его

отправили в “Марлис”, хотя обоим было известно, что сезон он начнет именно там и

большую часть матчей сыграет за аффилированный клуб “Лифс”. Как бы ни было весело

Джареду являться бывшим хоккеистом и жить в Торонто, он знал, что, как только у Лейна

начнется сезон, ему придется найти себе занятие.

Лейна слегка ошеломляли и новая команда, и новое окружение, что Джареду было

понятно. Он помнил, каково было дорасти до АХЛ и провести там сезон. Поэтому он сам

занимался поиском квартиры и разбирался с банковской мурой. Было скучно, но Лейн

был очень благодарен. А еще из–за переутомления, в отличие от нормальных людей, он

хотел секса чаще, чем обычно.

В конечном итоге они поселились в квартире, которая по размерам была раза в

два меньше, чем у Джареда в Саванне, потому что в Канаде все стоило запредельно

дорого – а не только билеты на хоккей. В ней была всего одна спальня. Но она уже была

меблирована, да и кровать не была такой уж маленькой. А больше им ничего и не

требовалось.

Джаред повесил на стену снимок своего чудесного вратарского момента и,

естественно, отослал парням в Саванну фотку нахмуренного лица Лейна. Повесил свое

приглашение от “Флайерс” и приглашение Лейну от “Мейпл Лифс”, а потом весь день

раздумывал, не было ли это чересчур сентиментально. По словам Лейна, было круто,

поэтому он оставил как есть.

Они купили “икс–бокс” и “НХЛ 14”, Джаред сделал несколько звонков насчет

тренерской работы и столкнулся с головной болью всех эмигрантов в новой стране. Его не

парило, что Лейн представлял его в качестве соседа или друга вместо бойфренда. Он без

остановки повторял это Лейну. Было видно, как тот переживал, что не говорил, кем

Джаред был на самом деле.

– Ты всегда выбирал подходящее время, чтоб открыться, – сказал Джаред. –

Интересно, а можно заставить вратарей подраться?

Они вели серьезную беседу во время игры в приставку. Таким образом, им было

куда отвести взгляд, если станет неловко.

– Может быть, если твой вратарь – Патрик Руа. – Секунду Лейн помолчал, глазами

отслеживал движения на экране. – А что если подходящий момент так и не настанет?

– Значит, так тому и быть, – пожав плечами, отозвался Джаред. – Мне все равно,

Лейн.

– А мне нет, – возразил Лейн. – Чувак, ты пасанул шайбу моей команде. Ты так

делаешь уже третий раз.

– Наверно, в Канаде другие джойстики. – Джаред бегло оглядел Лейна. – Это была

шутка.

– Знаю. А не засмеялся, потому что не смешно. – Пока Джаред хмурился, Лейн

забил и вскинул руки в воздух. – Отсоси, Шор.

– Тебе стоит попросить повежливее, красавчик, – парировал Джаред и ударил его

джойстиком по голове.

По прошествии нескольких дней Лейн вручил Джареду стопку билетов.

– Вот, держи.

– Спасибо. Я их продам, и мы сможем купить кровать побольше. – То были билеты

на все домашние игры Лейна.

– На весь сезон мне выделили три места. Если к середине сезона они все еще будут

пустовать, сможешь два продать. У нас есть чипсы? – Лейн силился сменить тему, в чем он

был кошмарен, поэтому его попытку Джаред пропустил мимо ушей.

– Два, которые для твоих родителей? Да? – Джареду было известно, что с момента

переезда в эту квартиру Лейн несколько раз с ними общался. Они не приходили в гости,

хотя стоило признать, что места было маловато, к тому же здесь жили двое парней. Там

не было ничего увлекательного, разве что вам по нраву “Доктор Пеппер” и видеоигры.

– Ага. Я им сказал, что пришлю билеты на места двадцать и двадцать один, а

парень на двадцать втором – мой бойфренд. – Лейн пожал плечами, челюсть напряглась.

– Понятия не имею, придут они или нет. Но что я могу поделать?

– Если хочешь, я пережду матч... – Джаред насупился. – Погоди. Нет. В жопу. Я

пересяду на другое место, но не пропущу твою игру.

– Ты не пересядешь на другое место. – Голос Лейна звучал ровно, а глаза были

холодными, Джаред таких у него никогда не видел. – Хоккей – часть моей жизни, как и

они. И ты. И если они не могут высидеть игру по соседству с тобой, я не хочу, чтоб они

вообще приходили.

Джаред в этом сомневался, но настаивать не стал. Вскоре Лейн осознает, что

говорил не всерьез, но было приятно слышать, как Лейн за него заступался.

Сезон Лейн начал в третьем звене. Джаред ясно видел, что он старался привыкнуть

к быстрому темпу матча, быстрым игрокам и физической игре. Несколько раз Джаред

ходил с ним на каток и давал подсказки.

– Мне всегда приходилось поспевать за вами, выскочками, – сказал Джаред,

перегнувшись через борта и наблюдая, как носился Лейн. Было круто. Он, правда,

надеялся, что с коучингом все сложится.

Проезжая мимо, Лейн показал ему “фак”, но слушался Джареда и включал его

предложения в свою тренировку. Когда Лейн заколотил первый гол, Джаред решил

приписать себе в заслугу то, как Лейн летал по льду. Очевидно, Джаред был своего рода

гением хоккея, и ему должны были незамедлительно предложить работу.

В противном случае он проснется однажды утром и обнаружит, что Лейн поедает

подушки в поиске питательных веществ.

Бывший тренер Джареда из Саванны сделал несколько звонков, и Джареду

назначили встречу с тренерским штабом “Макрхэм Ваксерс” – командой юниоров – в

тридцати минутах езды от Торонто. Джаред сразу же нашел общий язык с персоналом, а

они пригласили его выпить пива и даже глазом не моргнули, когда Джаред сознался, что

переехал сюда вместе со своим парнем. Они не стали над ним глумиться, когда в ответ на

вопрос:

– Чем занимается твой парень?

Джаред признался:

– Играет в хоккей.

Им пришлось по душе, что он стал фанатом “Эвеланш”, просто чтоб побесить

людей в родном штате Мичиган, и использовал слово “вдохновляющий”, описывая свой

последний сезон в профессиональном хоккее.

Джаред понимал, что получил работу, еще до того, как принял звонок, но все

равно испытал облегчение.

Он проработал с “Ваксерс” две недели, когда во время одного из домашних

матчей Лейна он прошел к своему месту и увидел сидевшую на месте двадцать один

женщину. У нее были глаза и губы Лейна, и одета она была в футболку “Марлис”. Рядом с

ней не сидел никто.

Джареда охватила такая радость, что он почти ее обнял. Но вместо этого повел

себя по–среднезападному: вежливо улыбнулся, присел и решил позволить ей заговорить

первой. Она же была матерью Лейна. Это было неминуемо.

– Ты, должно быть, Джаред, – не глядя на него, сказала она. Ее взор был

сфокусирован на ледовом поле, где вместе с командой раскатывался Лейн.

– Да, мэм, – ответил Джаред. Начался матч, и их беседа завершилась.

Ко второму периоду игра была “нулевой”, и Джаред задумался: какие эмоции он

испытал бы, если б его мать смотрела его игру так же, как миссис Кортэлл смотрела матч

Лейна? Она подавалась вперед, бормотала, вопила, когда судьи принимали неверные

решения. Джареду захотелось ей понравиться. Просто из принципа.

В течение второго периода Джаред замечал, что она на него смотрела, но

старалась это делать втихаря. Удавалось ей так же хорошо, как и Лейну. Джаред

улыбнулся, и она изобразила некое подобие ответной улыбки, а потом вернула свое

внимание на лед.

Матч до сих пор был “нулевым”, от третьего периода оставалось пять минут, Лейн

получил шайбу и помчался по полю. Они с миссис Кортэлл выжидательно подались

вперед... Лейн опрометчиво попробовал сделать передачу назад, и шайбу тут же украли с

клюшки.

– Лейн, прекращай пасовать назад. Стреляй чертовой шайбой, – пробурчала

миссис Кортэлл.

– Спасибо, – посмотрев на нее, сказал Джаред. – Я вчера говорил ему о том же. Он

считает, что, если постоянно пробовать, у нападающего будет лучше получаться не

возвращать шайбу.

– Он так делает с десяти лет, – рассказала миссис Кортэлл. – Единственное, что

может его остановить, – проигрыш в седьмой игре Кубка Стэнли... А, может, и это не

спасет.

– В следующей седьмой игре он повторит, лишь бы показать, на что он способен, –

вздохнув, кивнул Джаред. – Дело даже не в нем. Передачи у него выходят хорошо.

– Дело в том, что он не умеет взаимодействовать с другими. – Миссис Кортэлл

кивнула. Она вновь принялась его рассматривать и протянула руку. – Приятно

познакомиться, Джаред.

Джаред пожал ей руку.

– Мне тоже, миссис Кортэлл.

– Пожалуйста, зови меня Мишель. – Она вздохнула. – Прости, что не встретилась с

вами раньше.

– Все хорошо. – Джареду стало некомфортно. Они оба наблюдали, как команды

выстраивались на следующее вбрасывание.

– По правде говоря, нет, но мне приятны твои слова. – Она нагнулась. – Если б мой

сын не играл матч, я завалила бы тебя вопросами. Но сейчас мне нужно удостовериться,

что он не натворит глупостей.

Джаред ухмыльнулся.

– Научите меня этому трюку?

Она мягко и тихо рассмеялась. С родителями Лейна что–то происходило, но

началась игра, и у Джареда не осталось времени подумать.

“Марлис” проиграли с разницей в одну шайбу. Джаред понимал, что Лейн будет

вне себя насчет паса назад, и когда он сказал об этом миссис Кортэлл, она скрестила руки

на груди и послала Джареду очень знакомый взгляд.

– Он и должен быть. Может, если мы оба ему скажем, он послушает.

Естественно, Лейн пребывал в плохом расположении духа, когда после матча

встретился с Джаредом. Но заметив стоявшую рядом с бойфрендом маму, его глаза

засияли подобно звездам, и раздражение с лица испарилось. Сердце у Джареда

оборвалось.

– Мам. Ты здесь. Привет. Жаль, мы проиграли.

– Да. Я здесь. Ты очень быстро двигался, Лейн. Но мы с Джаредом пришли к

согласию, что тебе нужно прекратить пасовать назад, пока ты не познакомишься с

нападающими получше. – Мать пристально взглянула на Лейна. – Мы неоднократно

обсуждали твои решения насчет передач, Лейн.

Улыбкой Лейна можно было бы осветить Колизей Рико в случае отключения

электроэнергии. Джаред знал, что их сговор приведет его в бешенство, но он явно был в

восторге.

– Вы пришли к согласию?

– Да. Если у вас нет планов, я бы хотела пригласить вас обоих пообедать, Лейн.

Если есть, ничего страшного. Тогда в следующий раз.

– Не. Нормально. Эй. Мне нужно кое–что забрать. Джей, в машине чисто?

Лейн строил планы и явно собирался их отменить. Его мать тоже поняла. Эти люди

отвратительно врали.

– Чисто? По грязи я на ней не ездил, если ты об этом спрашиваешь.

– Нет. Например, сзади валяется какое–нибудь дерьмище?

Джаред ударил его по голове.

– Следи за языком. Здесь твоя мама.

Мать Лейна похлопала Джареда по плечу.

– Рада, что у тебя есть манеры.

– Вы беспокоились, потому что я бывший хоккеист? – спросил Джаред. Ох, и

выражение было у Лейна на лице. Джареду хотелось обнять Мишель Кортэлл за

напоминание.

– Нет. Потому что ты американец, – невозмутимо ответила она, и Джаред

рассмеялся.

Все должно было сложиться прекрасно. Она не была похожа на мать, которая

желала отказаться от своего сына–гея. Она была похожа на мать, которая, как и ее сын,

ужасно разбиралась в эмоциях и считала, что сын на нее злился, а ей было непонятно, как

все исправить.

Обедать они отправились в спорт–бар недалеко от их квартиры. Миссис Кортэлл

заказала “Молсон”, Лейн “Доктор Пеппер”, а Джаред “коку” – пытался произвести

хорошее впечатление.

– Обычно ты пьешь пиво, Джей. Тебе плохо?

Джаред лягнул его под столом, но Лейн лишь спросил, зачем он это сделал. Вслух.

– Он хочет произвести хорошее впечатление, сынок, – с улыбкой пояснила

Мишель.

– Потому–то он и должен заказать пиво. Мы в Канаде. Я... ну, знаешь... играю.

Поэтому не могу выпить за компанию.

Лейн бросил на него взгляд, явно говоривший “не стучи на меня”.

Ага, размечтался. Типа сработает.

– Не знал, что “Доктор Пеппер” производит пиво, Лейн, – выпучив глаза, невинно

проговорил Джаред. – Зачем ты только что меня пнул?

– Когда завершишь карьеру, можешь пить пиво, сколько влезет. Это нормально. Но

перестань пить так много “Доктора Пеппера” и выпей воды. – Лейн регрессировал до

четырнадцатилетнего ребенка – что случается со всеми и повсюду, когда рядом родители

– а Мишель выведывала у Джареда про семью, хоккейную карьеру, и что он делал в

Торонто.

– Живет со мной, – напомнил Лейн. – Забыла?

– Эй. Сбавь обороты, мистер Важный Хоккеист. Я не только живу с тобой. У меня

есть работа. Я тренер, – пояснил Джаред. – Ассистент тренера, если быть точным. У

“Маркхэм Ваксерс”.

– А откуда ты родом?

– Мичиган. Анн–Арбор.

– Фанат “Рэд Уингз”, нет? – Мишель подозрительно на него глянула. – В Чатеме их

полно. Плохое воспитание.

Он улыбнулся.

– Нет. Я фанат “Эвеланш”.

– Джаред упрямец, – встрял Лейн. Его распирало от гордости, потому что он был

безумен. – Вот почему ему не нравятся “Уингз”. А его любимый игрок – Патрик Руа.

– Да. Кажется, я припоминаю, что ты любитель играть вратаря, – пробурчала

Мишель. Она многозначительно посмотрела на сына. – Колебаться при пустых воротах?

Лейн.

– Знаю, мам. Но скаут “Лифс” сказал, что я проявил характер. – Лейн выпрямился. –

Потому что я не избил Джареда.

– Ты не...? Он пытался, знаете, – проинформировал Джаред мать Лейна. – Избить

меня. Стоит извиниться за то, что я его ударил.

Мишель сделала глоток “Молсона”.

– Нет необходимости.

Лейн швырнул в него подставкой.

– Лейн Эдвард Кортэлл, веди себя приличнее, – отчитала его мать и

неодобрительно зыркнула на сына. – И чтоб я больше не слышала про твои драки. Ты не

тафгай. Ты бомбардир. Оставь драки тем джентльменам, которым больше это подходит.

– Усыновите меня? – очарованно попросил Джаред. Никто никогда не описывал

позицию, на которой он играл в хоккей, как “джентльмены, которым больше это

подходит”.

– Нет. Тогда мы станем родственниками, и это будет нелепо, – объявил Лейн. –

Мам, родители никогда не были на матчах Джареда и не любят спорт.

Мишель Кортэлл выглядела так, будто кто–то переехал щенка Джареда, а потом до

кучи переехал и маму щенка.

– Почему они никогда не были на твоих матчах? Они даже не смотрели, как ты

выиграл Кубок Келли?

– Мои родители не спортивные люди. Отец работал администратором в

Мичиганском университете и считал, что все спортивные программы должны быть

отменены. – Джаред натянуто улыбнулся. – Родители моих друзей его презирали. Все они

бредили университетским футболом.

– Джаред одалживал у сестры фигурные коньки, – вмешался Лейн. – Почему это

было нормально, а хоккей – нет, Джей?

– Наверно, родители считали это искусством, а хоккей – узаконенной жестокостью.

Мишель подала голос:

– Твои родители, Джаред... Они... до сих пор такие? – Она явно пребывала в

ужасе, Джареду захотелось ее утешить и солгать, лишь бы она больше не была такой

грустной.

– Нет. Ваш сын записал на диск самые яркие моменты моего сезона и отослал им. –

Джаред больше не злился. И по сути он считал это милым. Именно поэтому опять пнул

Лейна под столом. – Осел.

Мишель одобрительно глянула на сына.

– Не могу представить, что не хожу на матчи Лейна. Как странно.

– До сегодняшнего матча ты и не ходила, – указал Лейн. – А родители Джареда –

чудики, но они зовут меня его спутником жизни, и им плевать, что у него бойфренд.

На некоторое время разговор затих, и Джареду было не ясно, жалел ли Лейн о

сказанном. Он знал, что Чатем находился в трех часах езды от Торонто, но еще знал, что, когда Лейн жил дома, родители ездили на его матчи и на более далекие расстояния. Он

протянул под столом руку и погладил Лейна по колену.

Лейн сцапал его руку, словно она была спасательным кругом.

После обеда мать Лейна попросила показать ей их квартиру. Джаред понял, что ей

не столько хотелось взглянуть на квартиру, сколько поговорить с сыном. Лейн, потому что

деликатность была его заклятым врагом, спросил “зачем?”.

– Джей, у нас дома чисто? – поинтересовался Лейн, пока они ехали в машине.

– Эй, я теперь тоже работаю, принц Кортэлл. Сам собирай свои шмотки. – Джаред

швырнул в Лейна ключами.

– А что у нас с иждивенцами? А с “тройничками” с супермоделями? – Лейн

вздрогнул. – Извини, мам.

– Сделаю вид, что ничего не слышала, – отозвалась Мишель с заднего сиденья.

Джаред пытался усадить ее вперед и во время поездки в ресторан, и обратно, но

безрезультатно. – Ты восемнадцать лет жил в моем доме, Лейн Эдвард. Ничего

страшного, если у тебя не было возможности спрятать под кровать грязное белье.

Джаред опять расхохотался. Не смог сдержаться. Было клево находиться рядом с

человеком, который знал Лейна как облупленного. Правда.

– Считаешь это смешным? Погоди до Рождества, и я посмеюсь над рассказами

твоей семьи, – проворчал Лейн. – О, мам, я думал, что вы с отцом от меня откажетесь,

поэтому согласился поехать на праздники к Джареду.

Оставшаяся часть поездки до дома прошла в молчании.

К счастью, там было довольно чисто: вещей у них было мало. Лейн показал ей

квартиру и обиженно изрек:

– А здесь спальня. У нас она всего одна. – Он слегка повысил тон, будто ожидал

спора.

Мать послала ему точно такой же упрямый и хмурый взгляд.

– Хочешь сказать, вы не ждете до свадьбы?

Даже Лейн рассмеялся.

– Покажи маме лоджию, – подсказал Джаред Лейну, пытаясь отправить их вместе

туда, где они могли бы наедине побеседовать на любую важную тему.

Ему стоило предугадать, что стараться с Лейном бесполезно.

– Там холодно, Джей.

– Я, конечно, ценю. Но мне хотелось бы, чтоб вы оба меня выслушали. – Мишель

была очень похожа на своего сына. Она поднялась в полный рост, а именно метр

восемьдесят, отчего Джаред задумался: она сама когда–нибудь играла в хоккей? – Лейн,

мне жаль, что я так долго не приходила на твои игры и не знакомилась с Джаредом. Мне

понятно, если ты злишься, но я хочу объяснить.

– Ты же придешь на следующую? – с надеждой спросил Лейн, и Джаред смог бы

устроить скандал, если она скажет “нет”, несмотря на симпатию к Мишель Кортэлл. Он

подошел к Лейну и обвил его рукой, а Лейн развернулся и положил голову на плечо

Джареда.

– Разумеется. – Она выглядела печальной. – Я не идеальна, Лейн. Я совершаю

ошибки, как и любой другой человек.

Он выпрямился, но остался стоять рядом с Джаредом.

– А отец...? Наверно, он все еще злится.

Мишель моргнула.

– О, нет. Ему пришлось работать. На следующую он придет.

Может, это стоило сказать двумя часами ранее, но Джаред решил промолчать.

Находиться здесь было чудно, но если ей хотелось, чтоб он выслушал, тогда ладно.

Казалось, ее не волновало, что Лейн и Джаред касались друг друга. Абсолютно ничто в ее

поведении не указывало на то, что ее что–то напрягало.

– Ох. – Лейн спрятал лицо на плече Джареда и попытался уйти, но Джаред его

удержал и поцеловал в висок. Лейн прижался к нему и немного расслабился. – Он не

злится?

Глаза Мишель Кортэлл наполнились слезами. Джаред почти подорвался ее обнять,

когда она проговорила:

– Нет, солнышко. Никто и ни за что на тебя не злится.

Лейн кивнул, но вряд ли поверил.

– Ладно. Но почему вы раньше не приезжали?

Мишель часто заморгала, и Джаред сказал:

– Эй. Почему бы нам... не присесть? – Они неуклюже стояли в коридоре. Он почти

дотащил Лейна до дивана и пихнул, потом прошел в кухню и вернулся с тремя бутылками

пива. В основном для того, чтоб Мишель могла сесть рядом с сыном, что она и сделала.

Она посмотрела на него с благодарностью, когда он протянул ей бутылку.

– Потому что... Лейн, хочу, чтоб ты знал... – Мишель замолчала и сделала глоток. –

Прости. Я не сильна в подобных вещах. Жаль, здесь нет твоего отца. У него лучше выходит

говорить о чувствах.

Джаред отхлебнул пива и задумался: Лейн вообще знал, что был точной копией

своей матери? Вау. Внезапно он вспомнил об отце, и каким яростным антиспортивным

человеком он был, когда работал в колледже, где все с ума сходили от спортсменов.

Хорошо. Ладно. Лейн был не единственным человеком, кто упускал очевидное сходство с

родителями.

– Мне тоже не нравится о них говорить, – сказал матери Лейн. – Может, и не надо?

Ты здесь и... ты здесь. – Он мило улыбнулся. – Спасибо, мам. Я действительно... Мне

плевать на проигрыш. Ну, может, не совсем, – добавил он, обняв мать.

Она прильнула к нему.

– А мне не плевать, что ты по–прежнему не прислушиваешься ко мне насчет

передач назад. И теперь у тебя есть бойфренд, он же тренер, который говорит тебе то же

самое. Лейн. Перестань упрямиться. – Мишель вопросительно глянула на сына. – Мне

стоит звать его спутником жизни?

– Нет, – одновременно произнесли Лейн и Джаред. Мишель немного

расслабилась.

– Прости, Лейн. Прости за то, что я не знала, что сказать, когда ты рассказал мне о

Джареде. И прости, что я так долго не могла приехать и поговорить. – Мишель пропустила

волосы Лейна сквозь пальцы. – Отец хотел, чтоб мы вместе приехали и поговорили, но я

не могла ждать. Нахождение вдалеке от тебя разбивало мне сердце, милый. Не только

из–за того, что я знаю, как усердно ты пахал, но и из–за того, что у тебя в жизни появился

важный человек, и тебе хотелось нас познакомить.

– Все в порядке, – пробормотал Лейн, опустив глаза в пол. – Было... Я, можно

сказать, все на тебя вывалил.

Раздался похожий на смех звук. Вырвался он у матери Лейна, хотя было видно, что

она плакала.

– Дорогой, мы с отцом... Лейн, мы знали, что ты гей, с тех пор, как тебе было

двенадцать.

Услышанное Джареда не изумило, а вот Лейна – очень даже.

– Что? Но... увидев меня с Дереком... ты просто закрыла дверь.

Мишель вытерла щеки, похлюпала носом, но ее улыбка была на удивление

шаловливой.

– Надеюсь, ты поступил бы так же, если бы вошел в нашу с отцом спальню.

– Нет. – Лейн подорвался с дивана и вскочил на ноги. – Погоди–ка. Да, но... Ты

огорчилась. Не ври и не говори, что с самого начала все было в норме, мам. Не было. Я

видел выражение твоего лица.

Мишель поднялась и обняла себя руками, прям как Лейн, когда чувствовал себя

уязвимым.

– О, Лейн. Дорогой. Я... Жаль, я не могу объяснить. Но, солнышко, все в норме. Я не

считаю, что с тобой что–то не так, или что это грех. Так же считает и твой отец.

– Но... – Лейн покачал головой, лицо выражало беспокойство. – Мам, почему ты

так обрадовалась Зоуи? В Джексонвилле. Ты обрадовалась. Решила, что мы встречаемся.

Тебя больше радовала она, чем моя отличная игра.

Джареду стало любопытно: его ситуация с родителями столь же очевидна для

стороннего наблюдателя, как было с Лейном?

– Когда тебе было одиннадцать, тренер пригласил нас с отцом встретиться и в лоб

сообщил, что у тебя были хорошие шансы на драфт. Ты всегда... отличался от мальчишек в

команде. Нет, не потому что ты гей. А потому что ты – это ты.

Лейн буркнул что–то под нос, Джаред не разобрал, что именно.

– Выступая, ты никогда таким не казался. Никогда. Ты выглядел таким счастливым.

Свободным. И я мысленно себе сказала: в ту секунду, когда ты заявишь мне, что тебе

надоело, что тебе всегда будет нравиться хоккей, но не станет центром твоей жизни... Я

мысленно себе сказала: “Ладно. Тогда ты ему и расскажешь, что в курсе того, что он гей, и

что в этом нет ничего плохого”. Но ты молчал. И продолжал играть. Лейн, ты же знаешь,

что мы с отцом желаем тебе счастья? Ничто тебя так не радует, как хоккей, поэтому мы

делали все возможное, чтоб ты играл.

Лейн пристально вглядывался в мать, словно никогда ее раньше не видел.

– Почему не может быть все сразу, мама? Почему... – Он остановился и резко

повернулся к Джареду. Он расправил плечи и выпрямился, голос выровнялся. – Почему я

не могу быть счастлив, играя в хоккей, и будучи геем? Почему я должен выбирать что–то

одно?

– Потому что мы так думали, – нежно произнесла Мишель. – Лейн, я твоя мать.

Девять месяцев с вынашивала тебя под сердцем и сделаю для тебя что угодно. Играя в

хоккей, мой сын был счастлив, у моего сына отлично выходило играть, и я... мы с твоим

отцом... мы просто... хотели помочь тебе заполучить то, чем ты горел. Хотели тебя

защитить.

– Мам, я крупнее тебя, – очень серьезно заметил Лейн. – Ты не обязана меня

защищать.

Она ласково коснулась его лица.

– Я по–прежнему твоя мать, неважно, насколько ты высокий или за кого играешь в

хоккей. И мы с отцом... хотели, чтоб ты получил то, ради чего так отчаянно пахал, свою

мечту, до которой было рукой подать... не так уж много детей смогли подобного достичь.

Клянусь, мы с отцом пришли в восторг от того, как прекрасно ты играл в Джексонвилле.

Но, милый, мы никогда по–другому и не думали, ты всегда играл отлично. Мы

переживали насчет твоей карьеры, не потому что ты не умел играть.

– А потому что мне нравятся парни? Ты так обрадовалась Зоуи. Ты не можешь... Не

смей говорить, что это не так. – Лейн тоже обвил себя руками, и Джаред подошел к нему

и обнял. – Ты уже не казалась охереть... прости... ты уже не казалась столь во мне

разочарованной. Потому что считала, что у меня была девушка, и я не был геем.

Джаред обратил внимание на логические изъяны, а вот Лейн вряд ли.

К счастью, его мать все объяснила.

– Да, я решила, что у тебя была девушка. Но это не означает, что я решила, будто

тебя не интересовали мужчины.

– Но ты посчитала, что мне так будет лучше, разве нет?

– Да, – слегка повысив тон, сказала Мишель. – Да, Лейн. Не стану лгать и говорить,

что так не считала. Потому что так проще. Ни один родитель не пожелает своему ребенку

трудной жизни, милый, и мы с отцом больше ни о чем думать не могли. Как упорно ты

трудился для достижения того, что было уже очень–очень близко, и что глупые

предрассудки других людей могут все у тебя отобрать.

– Остальные меня не волнуют, – прошептал Лейн. – Меня волнуете только вы с

отцом.

– Знаю. Мы ошибались, Лейн. И я внушала себе много раз, что будет вполне

нормально, если ты будешь геем и не будешь играть в хоккей. Убеждала себя, что должно

быть “или–или”. Знаю, что не должно, и что так поступать было неправильно. И вот она я, прошу у тебя прощения. Из–за своего желания защитить тебя я не понимала... Лейн,

дорогой, мысль, о том, что ты чувствуешь, будто выбором возлюбленного

разочаровываешь нас с отцом, разбивает мне сердце.

Джаред одним долгим глотком прикончил свою бутылку. Через несколько месяцев

у него состоится точно такая же беседа с родителями. Лейн очень долго обнимал мать,

потом отстранился и выдал в стиле классического Лейна:

– Ну, если б я втюрился в человека, у которого нет манер, тогда, наверно, можно

было бы разочароваться. Но ты же познакомилась с Джаредом и видишь, что он

замечательный.

– Да. Надеюсь, ты простишь меня, солнышко. И мы с отцом хотим узнать Джареда.

Не стану врать. Мы оба поражены, что ради того, чтоб сносить твои выходки, человек

готов перебраться в чужую страну. – Мишель чмокнула Лейна в лоб. – Мы совершили

ошибку. Как ты с тем пасом назад. Давай больше так не поступать. Хорошо?

Лейн пискнул и вновь ее обнял.

– То был отличный долбаный пас, мам.

– Не выражайся. – Она хлопнула его по руке. – Не в том смысл, Лейн. Мои

намерения были столь же благими, как и твои.

– Ты не пыталась выиграть матч, – проинформировал Лейн.

– Ты не пытался растить ребенка, – дерзко возразила она. – Не переговаривайся со

мной. Я не идеальна. Но я все–таки твоя мать. Боже. Мне нужно домой. Твой отец будет

переживать до тошноты.

– Можешь остаться. Мы поспим здесь. И будем просто спать. Обещаю.

– Лейн, – наконец–то заговорил Джаред, прежде чем Лейн успел их опозорить к

чертям собачьим. – Пожалуйста, замолчи.

Мишель решила остаться и вышла позвонить отцу Лейна. Лейн, стоя на лоджии,

тоже пообщался с отцом, а Джаред резво проверил комнату на наличие предметов,

которые нужно было спрятать до того, как здесь ляжет спать мать Лейна. Господи, они не

меняли белье с... Ох. Они вообще меняли белье? Да что с ними было не так?

– Я посплю на диване, – сообщила Мишель, когда он поинтересовался, не против

ли она поспать поверх одеяла. – Я не стану вышвыривать вас из собственной постели,

Джаред. Кроме того, когда в последний раз вы меняли постельное белье? – Она

рассмеялась над выражением ужаса на его лице. – Мне нужно лишь покрывало.

Он нашел пушистое старое покрывало “Эвеланш”, которое прятал в коробке.

– Знаешь, я смотрела последнюю игру Руа в “Монреале”. Мы с отцом Лейна были в

баре здесь, в Торонто. Не знаю, смогу ли вспомнить, в каком именно. Лейну было три, он

остался с моей матерью. Весь бар ликовал всякий раз, когда он пропускал шайбу.

Кажется, нам всем выставляли по шоту за каждый пропущенный им гол. – Она покачала