Отталкивающее притяжение любви

Глава 11 Новые обстоятельства

Невозможно уснуть после всего происходящего. Ерзаешь, кривляешься, но всё тщетно. Как он мог полюбить меня? Мы толком и не общались. Сердце просто разрывается. Неужели я и вправду магнит? Я сказала, что не люблю его. А сама боюсь, находится рядом с ним, потому что теряю контроль. Разве это нормально? Как же всё надоело, хочется исчезнуть, испариться.

Недолго думая, я собралась и вышла вон из дома. Гулять ночью, конечно опасно, но я считаю не опаснее, чем замыкаться и умирать внутри себя.

Через дорогу от дома был небольшой парк, который полностью покрыла тьма. Я не спеша шла, накинув на голову капюшон. Немного погодя мне стали мерещиться разные фигуры в темноте.

Нет, одной страшно, надо хоть позвонить кому-то. На часах было три ночи и не хотелось никого беспокоить, но страх победил воспитание.

— Алло, Макс, — дрожа, сказала я.

— Кто это? Вы время видели? — бушевал парень.

— Это я Кира, прости, что так поздно звоню, — почувствовала я себя глупо.

— Киркин, что-то случилось? — смягчился Максим.

— Да нет, если не считать того, что я сижу одна в кромешной тьме в парке напротив дома и мне страшно, — отчаянно говорила я. Мне хотелось просто поговорить с кем-то.

— И что ты там забыла? — не понимал тот.

— Не знаю, просто не хочу находиться дома. Не могу уснуть, ты мне нужен Максим. Я давно хотела поговорить.

— Хорошо, жди. Скоро буду, — быстро проговорил он.

Вот так просто? Меня сильно удивило, что он настолько резво готов мне составить компанию в три часа ночи.

Коты кричали друг на друга, заставляя меня от неожиданности сжаться. Ветер развивал мои волосы и покрывал кожу мурашками. А я сидела и наслаждалась ночью. Интересно, что сейчас делает Паша? Хоть бы он был жив.

Около парка затормозила уже знакомая мне машина. Так приятно, когда есть люди, которые придут к тебе даже ночью. Мне настолько захотелось чувства защищенности, что я зачем-то накинулась на Макса с объятиями. Когда осознала, что делаю, я потихоньку отпустила его. Он резким движением взял меня за затылок и поцеловал. Я не ответила на поцелуй. Я вырвалась и в недоумении смотрела на него.

— Прости, — только и сказал он.

— У тебя девушка, а у нас дружба, ты забыл? — обалдела я от неожиданности.

— Нет, просто не одной тебе хочется делать, что в голову взбредет, — словно обвинил меня он в этом.

— О чём ты? — хотела я подробностей.

— Ну, разве это мне взбрело лазить ночью одному или обнять даже не свою девушку? — кинул камень он в мой огород.

— Впредь не буду, — дерзко ответила я.

— Твои объятия дали мне что-то вроде зелёного света. Прости, — обнял он меня как ребёнка, прижав к груди.

— Ладно, только больше так не делай и за девушку твою обидно, — взгрустнула я.

— Не переживай по её поводу, я тебе немного соврал, — сел Макс рядом на лавку и смотрел в темноту.

— Вы расстались? — ждала девушка кивка. — И теперь надо прыгать с поцелуями на каждую? — вскочила я.

— Она со мной рассталась и уже давненько. Нашла себе посостоятельнее, — грустно сказал Максим.

— Эмм, не знаю что сказать. Мне жаль, но ты тоже хорош, — пробурчала я.

— У нас давно чувства перегорели. Просто удел привычки, — тихо говорил он.

Было видно, что она ему небезразлична и что ему больно. Чувствовалось, то, что он попросту успокаивал себя этими выводами.

— Не переживай, у тебя столько ещё этих Кать будет, — улыбнулась я, трепанув его по плечу.

— О чём ты хотела поговорить?

— О Паше.

— Я правильно понял, это водитель, который сбил твоего брата?

— Не совсем. Это мой лучший друг, мой названный старший брат, моя душа и отрада. И мне его очень не хватает, пусть он и поступил, тогда как свинья, — сказала я все, что лежало на душе, и выдохнула. Гриша был прав, мне давно надо с кем-то поговорить.

— Что требуется от меня? — выгнул парень бровь.

— Помоги мне его найти, пожалуйста. Я понимаю, что прошло уже много времени, но может всё не так безнадёжно? — молила я, состроив глаза.

— Кир, я не знаю, что сказать, — замялся Макс. — Мне не стоит этого говорить, но может тебе хоть что-то станет понятно. Он после аварии приходил, и мы с ним здорово подрались. Твоя мама не разрешала ему даже через порог переступать, а в мои услуги входило любой ценой не дать ему добраться до тебя. Как-то так. Я не знал, что вы дружили, — разводил руками он.

Он приходил ко мне. Я хотела тысячу раз произнести эту фразу. Он не бросил меня и не предал.

Но я не знала, как реагировать. Мой голос пропал, а глаза то не моргали вовсе, то бегали в разные стороны.

— Как она могла? Почему? — оцепенела я.

— Я не знаю, Киркин. Это была только моя работа, — ободряюще держал он меня за плечо.

— Сколько раз он приходил?

— После аварии на следующий день. Примерно через неделю после аварии, и в конце мая я видел его силуэт, наблюдающий за тобой в окно кафе, но он не осмелился ни шагу сделать, — вспоминал он.

Не укладывается в голове. Мама явно делает это не просто так.

— Так ты мне поможешь? Его машину нашли летом. Может с ним что стряслось, — поникла я.

— Найти того кого я должен был к тебе не подпускать любой ценой? Я ему, по — моему, ещё нос сломал, — чесал Максим затылок.

— Да, помоги мне. Ты мне нужен, — взмолилась я.

— Я не знаю Киркин, могу ли. Не зря же мама тебя оберегала от него, — задумался он.

— Ты мне друг? Если что ты меня защитишь. Пожалуйста, мне это нужно. Я не могу без него и хочу разобраться во всём этом, — покатились слезы по моему лицу.

— Ох, Киркин. Куда ты меня втягиваешь. Ладно, завтра позвоню одному человеку, попытаюсь что-нибудь узнать, — вздохнул тот.

— Спасибо, — вновь обняла я его.

Мы посидели, поговорили. Начало уже рассветать.

— Кстати, в торговом центре, я недавно видела человека похожего на Пашу. Когда я его окликнула, он убежал. Странно да? Я могла обознаться, но не знаю. Может это все-таки он? — искала я ответа в его глазах.

— Возможно, давай сегодня вечером я тебя отвезу? Поговорим заодно, о том, кто что узнал, — любезно предложил Максим.

— Хорошо, ты точно со мной? — немного сомневалась я на его счёт.

— Конечно, — искренне улыбнулся он мне.

Максу пора было ехать, а мне так не хотелось возвращаться домой, что я не спешила этого делать.

Похоже, я стала ненавидеть свою мать. Нам следует поговорить, но сейчас я не настроена с ней разговаривать.

От колючего шарфа чешется нос, а в голову лезет невесть что. Невозможно сосредоточится на одном с моей дурной натурой. Макс с новой информацией, Гриша с признанием, мама вытворяет непонятные мне вещи, и мой Паша, который был всегда рядышком, всё-таки искал встречи. Это самое главное для меня сейчас.

Я робко шла по утреннему городу в поисках ответов. Я решила попытать счастье во второй раз и направилась к маме Паши. Белый большой дом заставлял меня снова окунуться в прошлое, но моё любимое окно было завешано. Он всегда знал, какое у меня настроение, и однажды, когда я была злая, он выгнал меня из дома, а потом пускал мыльные пузыри из своего окна, и смеялся над тем, как я злюсь.

Глаза щипали, но плакать не было смысла, поэтому я взяла себя в руки. Я, не спеша подошла к до боли знакомой двери и позвонила в звонок. Никаких звуков в ответ не последовало. Может спит? Я позвонила снова и снова, никто не открыл. Стало боязно, может, что с ней случилось? Я откопала в телефоне номер Пашиного брата, которому не так давно звонила.

— Здравствуй, — робко произнесла я.

— Здравствуй, Кира. Сейчас восемь утра, выходной день, надеюсь, ты разбудила нас для веской причины, — прерывисто тараторил Борис.

— Прости, я не хотела, — сморщилась от стыда я. Я забыла, что еще рано и что его жена глубоко беременна и плохо высыпается.

Боря странный парень, он вообще не расстроен на счёт брата. Они конечно братья только по матери, но быть настолько разными это невообразимо. Он уже успел за эти полгода жениться, ребёнка ждут. Это как минимум заставляет задуматься. Может он что-то знает?

— Я вот чего звоню, на счёт Паши ничего не известно? — вновь пытала я счастье.

— Нет, — резко произнёс он.

А говорит так, будто знает. Неужели все знают, где он, а мне не говорят.

— Ладно. Я вот стою на пороге дома вашей мамы, мне никто не открывает. С ней всё в порядке? — обеспокоено говорил я.

Боря с минуту помолчал и грубо сказал, что сам во всем разберется.

Что за бред? Где их мама?

Мне никто ничего не хочет объяснять. Остаётся только один выход — разговор со своей мамой.

Долго собираясь с мыслями, я шаталась около дома.

Вдохнув полную грудь воздуха, я вошла. Моё сердце начало покалывать от нервов, а руки тряслись, как от похмелья.

— Мам, — коротко позвала я.

— Да, милая, — вышла мать из кухни с полотенцем в руках.

Весь её доброжелательный вид, заставлял мой организм вывернуться. Все время, притворно улыбаться и строить махинации за спиной, это мерзко.

— Нет, не могу! — крикнула я и ушла, прочь захлопнув дверь.

Что я ей скажу? Она моя мать, я не могу её ненавидеть и не хочу. Кого я обманываю? Я просто не хочу в ней разочароваться, хочу жить иллюзиями.

Я застыла.

Я уже не маленькая, чтобы сбегать и плакать. Пора взрослеть. Я собрала всю волю в кулак и, борясь внутри себя с разными чувствами, медленно, но верно вернулась к дому.

— Кирочка! — накинулся Богдан с объятиями и сбил мой решительный настрой.

— Привет, хороший мой, — обняла я с нежностью брата.

— А где ты была? — невинно пропищал малой.

— Гуляла, как твои дела, малыш? — искренно сказала я.

— Хорошо, пойдём играть?

Мама, стояла рядом и смотрела на меня с любопытством.

— Да, я скоро к тебе поднимусь, иди пока выбери игру, — отправила я его в комнату.

Богдан обнял меня и поскакал на второй этаж.

Мы с мамой медленно пошли на кухню.

— Что это было? — с некой злостью смотрела она на меня.

Это я должна злиться!

— Эмм, не знаю. Бзик, — ерничала я.

— Ты не заболела, нормально себя чувствуешь? — с чересчур наигранным беспокойством говорила мать.

— Все хорошо, я хотела поговорить об аварии, — тяжело скрывать ярость.

Мама заметно занервничала и побледнела тона на три.

— Ты знаешь, почему Паша скрылся? — давила я.

— Нет, милая, — терялась женщина.

— А в больницу к Богдану он не приезжал? — ещё сильнее давила я.

Мама побледнела ещё сильнее, было видно, она не ожидала этого вопроса.

— Допустим, приезжал, — ровным голосом и с испугом в глазах говорила та.

— А ко мне приходил? — доводила я её.

— Допустим, приходил, — еле вытягивала мать из себя ответы.

— Почему же ты мне не сказала? И почему не пустила его? — пыталась не кричать я, но не получалось.

— Это не твоего ума дело, вам нельзя общаться. Я категорически запрещаю, — крикнула она.

— Ты можешь объяснить почему? — тем же тоном заговорила я.

— Потому что он преступник, такой же, как его отец! — взвизгнула та.

— В смысле преступник? Я уверенна, он не специально сбил Богдана, — сбавила громкость голоса я.

Я чего-то не знаю? Откуда она знает об его отце? Я о нем ничего не знала.

— Речь идёт не об аварии. Он торгует наркотиками, и я не хочу, чтобы ты связывалась с такими людьми, — истерила мама.

— Что он делает? Ты бредишь, — возмущалась я.

— Нет, Кира. Его разыскивала полиция, ему грозит серьезный срок, — добивала меня мать.

— Этого не может быть, ты все врешь, — переходила я вновь на крик.

— Жизнь непредсказуемая штука.

— Но, почему ты так со мной? Ты меня совсем не любишь? — кричала я на весь дом.

— Я хотела тебя уберечь, — искала она понимания в моих глазах.

— Ты скорее хотела довести меня до психушки. Ты прекрасно знаешь, что он для меня значит! И мне неважно, за что его там ищут, мне важно, что он не хотел сбить Богдана, и что он жив. Где он сейчас? — визжала я.

— Я не знаю, наверное, в тюрьме, — до тошноты спокойно сказала она.

В тюрьме? Сердце дернуло. Я не верю ни единому её слову.

— В какой ещё тюрьме? Ты, правда, думаешь, что я тебе поверила? Мой Паша никакой не наркоторговец! — яро визжала я.

— Не кричи на меня! По всей видимости, ты сходишь с ума по нему. Но если хочешь дружить с наркоманами, дерзай — бросила мать со злостью полотенце на стол.

— Это не тебе решать. Невыносимо с тобой разговаривать. Ты считаешь, что правильно поступила, не сказав мне ничего? Ты считаешь правильным, что я ненавидела близкого человека? Ты ничего не знаешь обо мне и что правильно для твоего спокойствия не всегда правильно для меня. Не хочу видеть тебя, — ляпнула я и чуть не разрыдалась от своих слов.

Она моя мама. Чтобы она не сделала, я все равно ее люблю… За что она так со мной?

Я резко выбежала из кухни и направилась к брату.

Мне стало безумно душно и тошно. Я чуть постояла, облокотившись о перила лестницы. Эта жизнь становится все невыносимее и невыносимее. Он не может быть наркоторговцем. Я не верю. Я бы точно что-то заметила бы.

Попутно собирая вещи, я поиграла с братом. Я не хотела больше возвращаться домой, но понимала, что брат ни в чем не виноват. Мне просто хотелось побыть одной.

— Богдаш, это тебе подарок, — протянула я ему свой старый телефон. — Я уеду ненадолго, буду тебе на него звонить, ты только бери трубку и заряжай его. Хорошо?

— Хорошо, Кира. А когда ты приедешь? — по — детски наивно сказал мальчик.

— Я не знаю, родной, — грустно произнесла я.

— Я буду скучать, — прошептал ребёнок и налетел с объятиями.

— Я тоже буду скучать.

Я еле сдерживалась, чтобы не расплакаться.

Мы минут пять стояли обнявшись. Дети это лучшее, что есть в нашей жизни.

Не люблю прощаться, это нагоняет тоску. Нужно просто взять и уехать. Жизненно необходимо разобраться во всем этом багаже.

— Макс, привет, — после долгих гудков сказала я.

— Привет, Киркин. Что-то случилось?

Я ему правда звоню, когда что-то случается? Я почувствовала себя дрянью от этого.

— Случилось, забери меня, пожалуйста, — пролепетала я.

— Я думал попозже поехать, но ладно, скоро буду, жди.

— Я сейчас уже выхожу, позвонишь. Я пошатаюсь по улице, не могу тут находиться, — отчаянно говорила я.

Невыносимые чувства режут изнутри. Как он может быть наркоторговцем? Не хочу верить. А если это и правда, так? Это кошмар. Мой Паша преступник… Да быть такого не может!

Я бродила по вечерним улицам, волоча чемодан. Мне хотелось, что бы кто-то был сейчас рядом. Не хватало плеча, на котором можно поплакать. Человека, которого можно обнять и излить душу. Единственным для меня таким человеком в данный момент являлся Максим. Это даже странно, что он мне стал настолько близок за короткий срок.

Я присела на лавочку и уснула. Сны мелькали разными картинками из жизни. Начиная с аварии и заканчивая тюрьмой. Всю голову заполонил Паша. Мне снилось, как мы сидим на этой лавочке и разговариваем. Он гладит меня по щеке. Я почти чувствую его прикосновения. Всё настолько реально, что хочется себя ущипнуть.

— Я скучаю, Паш, — произношу вслух я и бужу сама себя этим.

Я открываю глаза и громко вскрикиваю от неожиданной встречи…