Оттенки порочности - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Джанин Фрост (ч. 3)

Я поймала себя на том, что хочу быть пьяной. Было бы намного легче признаться в этой следующей части, если бы химические вещества ослабили мою нервозность.

— Ты знаешь о моей вампирской части. Другая часть… — Я пожала плечами. — В зависимости от культуры или убеждений, существуют разные названия. Полубог. Нефилим. Феникс. Титан. Исчадие ада—

— Один из твоих родителей был ангелом, демоном или богом? — Перебил он.

Только Тенох знал правду обо мне и бесчисленное количество раз призывал меня никому не говорить. Все эти давние предупреждения прозвучали в моей голове, когда я сказала:

— Я однажды спросила отца, кем он был, потому что не могла понять это. Он никогда не отвечал мне, и он не тот, на кого можно надавить. Ты увидишь, что я имею в виду.

Его взгляд сузился.

— Что ты имеешь ввиду, я увижу?

Движением я охватила трупы, разбросанные по всей парковке.

— Я не смогла бы прийти немедленно, если бы ты был все еще в отеле, полным большим количеством невинных людей. Я также не могла ждать долго, иначе они бы доставили тебя Дагону. Для такой точности я должна была предложить достаточное интересное предложение. Мой отец скоро будет здесь, чтобы забрать его.

Это как будто вызвало его, половина парковка внезапно превратилась в самую черную тьму, и призрачная лодка плыла по реке, появившейся из ниоткуда. Ян закричал, увидев фигуру у руля лодки, его бледная кожа стала мертвенно-белой.

— Все в порядке! — быстро сказала я. — Он здесь не за тобой. Он здесь за ними.

Взгляд Яна вернулся ко мне со смесью ужаса и неверия.

— Кровавый Мрачный Жнец твоей отец?

— То, что ты видишь, не то, что есть на самом деле. На этой стороне завесы ты видишь то, чего боишься.

— Я вижу огромный скелет в плаще с длинной косой, — быстро сказал Ян. — Это не то, что ты видишь?

Я посмотрела на своего отца, увидев высокого человека с серебристо-золотисто-синими волосами; с поразительно красивыми чертами лица и глубоко-бронзовой кожей. Истинная форма Смотрителя была настолько похожа на мою настоящую внешность, что мне постоянно приходилось носить маскировку-гламур стройной блондинки Стража Закона, чтобы не быть признанной его ребенком.

— Нет, это не то, что я вижу, — сказала я, встречая пронзительный взгляд отца прежде, чем отвернуться. Затем я указала на бывших охранников Яна. — Твоя плата, Смотритель.

Мой отец протянул руку и призрачные видения поднялись с трупов прежде, чем оказаться в его лодке. Никто не пошел добровольно. Все они сильно кричали, как Ян, когда увидел моего отца. Единственным, кто не боялся, был Симаргл. Он прижимался к решетке своей клетки настолько, насколько позволяли цепи, издавая звуки, похожие на счастливые потявкивания. Мой отец посмотрел на него и дал ему кивок- высшую форму одобрения, которую я когда-либо видела от него.

— Ты позаботишься о нем, — сказал он мне. Приказ, а не просьба. — Его предыдущий владелец относился к нему недостойно. Я сообщу ему об изменениях.

Я не возражала против приказа. Я уже решила сделать так, в любом случае. Но я была удивлена последней частью.

— Ты знаешь, кто его бывший владелец?

Во второй раз я была уверена, что позабавила отца, хотя выражение его лица не изменилось.

— Да. Это Дагон, он просто уезжал.

Ян и я одновременно обернулись. Я не могла видеть выражение моего лица, но, скорее всего, он было таким же шокированным, как у Яна, когда увидела, что Дагон в какой-то момент материализовался позади нас.

Глава 24

Я не видела Дагона больше четырех тысяч лет. Демон выглядел точно также, как я и помнила: высокий, блондинистый, по-мальчишески красивый и с небольшой ухмылкой, которая редко исчезала, независимо от того, какие зверства он творил. Эта ухмылка увеличилась, когда он увидел Яна, и полностью исчезла, когда он посмотрел на меня. Проклятие. Я не нашла времени нанести гламур, чтобы Дагон увидел внешность Стража Закона, под которой я пряталась.

— Ты! — удивленно сказал он. — Я думал, что теперь ты должна быть мертва!

У меня было бесчисленное количество снов о том, что произойдет, когда я снова столкнусь с Дагоном. Детали менялись, но все они заканчивались тем, что я протыкала его глаза костью демона, чтобы предать его судьбе, которую он так заслужил. Теперь я была застигнута врасплох и была неподготовлена, но я не могла позволить ему увидеть, насколько я потрясена.

— Ты из всех людей должен знать, как тяжело меня убить.

Ненависть сочилась из каждого слога. Ухмылка Дагона вернулась, когда он услышал это. Я сдерживалась, чтобы не задрожать от слепой ярости и воспоминаний об отчаянии. Время должно было уменьшить интенсивность этих вещей, но в тот момент, я ненавидела и боялась Дагона так же сильно, как и тысячелетия назад, когда была всего лишь его излюбленным реквизитом.

Он игриво пошевелил пальцем на меня, как это делали люди, когда ребенок был непослушен.

— Ты, должно быть, смутьянка, лишившая меня моего последней приобретенной души. Очень умно с твоей стороны заглушить привязь в метках Яна, но теперь пришло мое время вернуть его.

Я подошла к Яну прежде, чем он или Дагон успели дернуться.

— Он никуда с тобой не пойдет.

Лицо Дагона потемнело, как небо, полное смертоносной погоды.

— Разве нет? Ты должна помнить, что происходит с людьми, которые расстраивают меня.

— Это угроза? — Спросил мой отец мягким тоном. Дагон все еще был напряжен, будто его ударили.

— Конечно нет, мой Лорд, — сказал он, смеясь, как будто мы все разделяли шутку. — Это нарушило бы наше соглашение.

— Так и будет, поэтому ты можешь сейчас уйти, — ответил Смотритель Врат в Преисподнею. Опять же, это не было предложением.

Дагон улыбнулся моему отцу, но посмотрел на нас с Яном взглядом, полным обещания кровавой мести. Затем он исчез.

Мой отец не смотрел на меня, но я знала, что он позаботиться о том, чтобы Дагон не вернулся в ближайшее время, чтобы убить нас. Он может и не заботился обо мне, как смертные заботились о своих детях, но он не допустит, чтобы один из его приказов был нарушен всего через несколько часов, как отдал его. На это я могла рассчитывать.

Конечно, это приказ шел в обе стороны. Давным-давно мой отец приказал мне никогда не убивать Дагона. Я полностью намеревалась вернуться к этому приказу. И Дагон, возможно, не попытается убить меня сегодня, но он абсолютно точно начал готовиться к моему убийству, когда узнал, что я еще жива. Когда дело доходило до нашей ненависти друг к другу, ни один из нас не был послушным или рациональным.

Мой отец не посмотрел на меня, когда уходил. Он просто развернул лодку, полную кричащих призрачных пассажиров и поплыл обратно в непостижимую тьму, из которой явился. Затем эта тьма исчезла, сменившись парковкой с разбитыми автомобилями и разбросанными вокруг телами.

Я подошла к клетке Симаргла и сломала ее, затем размотала все цепи вокруг него. Как только Симаргл освободился, он начал летать вокруг меня счастливыми кругами.

— Я назову тебя Сильвером, — сказала я ему. — Тебе нравится? — Восторженный лай был мне ответом. Теперь это был Сильвер.

Я посмотрела на Яна. Он все еще не двигался, только его глаза. Они обстреляли меня, комнату, заполненную телами и область, откуда появился мой отец и исчез. Его лицо уже не было таким бледным, как свежевыпавший снег, но его челюсть была так плотно сжата, что я слышала треск хряща от напряжения. Тихое напряжение росло, пока я не смогла больше этого вынести.

— Не беспокойся, я не ожидаю, что ты нормально справишься с этим. Раса вампиров по умолчанию отвергает людей, которые являются смешением разных видов. — Я резко рассмеялась. — Я должна знать; я пыталась и не смогла остановить боевые действия, которые начались между вампирами и упырями, когда была обнаружены такие «мерзости» как я.

Ян может и был против казни Кейти, но существовала огромная разница между нежеланием убивать ребенка вашего друга и продолжением сотрудничества с кем-то, кто был наполовину вампир и наполовину видом, который трудно назвать. Хуже того, мои силы были всем, чего боялись вампиры и упыри, когда они говорили об опасностях смешения разных видов.

— Все в порядке, — продолжила я. — Все, о чем я прошу, так это чтобы ты никому не рассказывал, что знаешь обо мне.

Тенох убил бы его, чтобы обеспечить его молчание. Однажды, я бы тоже. В какой-то момент, за то короткое время, что мы провели вместе, я начала беспокоиться о Яне. Это было в высшей степени глупо, но это все еще было правдой.

— Мы пойдем разными путями, — продолжила я более оживленно. — Дагон по-прежнему не может найти тебя с приглушенными метками, так что ты будешь в порядке, если будешь скрываться. Я все еще собираюсь убить его, так что с тобой все будет хорошо, когда он умрет.

Если я убью его, добавила моя пессимистичная часть, но я не сказала это вслух, потому что пыталась звучать уверенно. Я также пыталась не показывать, как было больно, когда Ян развернулся и пошел прочь. Но Тенох давно уже готовил меня к тому, что люди не могли принять то, чем я была. Наблюдение за тем, как миллионы людей убивают друг друга из-за гораздо меньших различий в течении тысячелетий моей жизни, доказывало, что Тенох был прав.

Я бы так уверена в отвержении Яна, что мне потребовалось время, чтобы понять, что он говорит.

— …Не знаю, как ты, но я проголодался. Такое ощущение, что я несколько дней нормально не ел.

— Что? — Его реакция на это знаменательное откровение не могла быть такой простой, как голод.

Он тоже стащил плащ с мертвого охранника, встряхнул его, чтобы избавиться от большей части крови, и надел его. Затем он подошел и слегка ударил меня по заднице.

— Полубог и еще полуглухая, хмм? Что, твои уши не полностью восстановились, как все остальное? Тогда я скажу громче: Иди за мной. Я голодный и знаю идеальное место, где мы можем побаловать себя кормлением.

Глава 25

Я наложила защитное заклинание на Симаргла, чтобы Дагон больше не смог отследить его по крови. Спасибо, нордический вампир, что пролил свет на эту важную деталь. Затем я накрыла его клетку еще одним пальто мертвого охранника, чтобы его крылья не привлекали взглядов, когда мы вышли на улицу. Через несколько кварталов Ян постучал в боковую дверь с надписью: " Багровый Фонтан, служебный вход».

Дверь открылась и появилась молодая женщина с фиолетовыми волосами и темным макияжем глаз.

— Собеседования не начнутся еще час, — начала она, и остановилась, когда хорошенько осмотрела на Яна. — Но ты можешь подождать внутри, — добавила она, ее запах изменился, пока похоть не перекрыла сильный химический запах ее духов.

— Великолепно, — сказал он, входя в здание.

Я последовала за ним, что заставило ее рот сжаться в разочаровании. Затем Ян поймал ее взгляд, его глаза стали зелеными.

— Собери остальных сотрудников и приведи их сюда.

Она развернулась без единого слова. Минуту спустя, около полдюжины человек толпились в узком коридоре.

— Это все? — спросил Ян девушку с фиолетовыми волосами.

— Пока что, — сказала она. — Большая часть придет к шести, когда начнется основная смена.

— Приведи их ко мне, когда они придут. Что касается остальных, — его ярко-зеленый взгляд пристально посмотрел на каждого, пока они все не оказались в его плену. — Вы не видите меня, эту женщину или наше существо, пока мы не скажем вам, что делать. Вы также нас не слышите. А теперь займитесь своими обычными делами.

Он развернулись и ушли, некоторые из них вслух удивлялись, зачем Далия попросила их подойти и посмотреть на пустой коридор.

— Отмените собеседования на сегодня, — сказал Ян Далии. — Но прежде, чем сделать это, покажи нам VIP-секцию и включи музыку. Здесь тихо, как в могиле.

Они кивнула, и мы последовали за ней по клубу. Я была удивлена, когда увидела деревянные гробы, установленные вокруг сцены. Затем я заметила большие стеклянные клыки над барной стойкой, фальшивые надгробия, служившие спинками стульев и некоторые пивные краны в виде кольев и поняла. Теперь это дрянное название для заведения было понятным.

— Ты привел нас в фальшивый вампирский бар?

Ян поставил клетку с Сильвером рядом с барной стойкой, потом ухмыльнулся мне.

— Мы с владельцем дружны, хотя он думает, что я еще один позер, а не настоящий вампир. Бедный приятель, тоже не много знает о мире нежити. Вот почему Дагон никогда не подумает искать нас здесь.

Он был прав. Я ожидала, что мы либо сбежим из города, либо побежим к дому союзника. А не пойдем в клуб, который был сборником плохих стереотипов, о которых обычно думали люди, когда слышали слово «вампир».

— Думаешь, безопасно его выпустить? Или он сожрет персонал? — спросил Ян, проводя по решеткам клетки Сильвера.

— Симарглы вегетарианцы, — ответила я, обидевшись за Сильвера.

— Принеси ему какие-нибудь овощи, которые у вас есть, — сказал он Далии, когда она вернулась, включив музыку.

Она выключила свет в помещении и включила его в клубе. Теперь в клубе в основном было темно, за исключением разноцветных лучей, перекрещивавшихся на пустом танцполе, и редкого тумана или стробоскопического эффекта.

— VIP-секция здесь, — сказала она, поднимаясь по лестнице.

После того, как я погладила Сильвера и велела ему остаться, я пошла за Далией на второй этаж. В дальнем углу веревки и занавесы окружали комнату с длинными черными диванами, с собственным баром и великолепным видом на танцпол, если держать занавесы открытыми.

Ян не оставил это. Он закрыл их и снял пальто прежде, чем развалиться на ближайшем диване. Взгляд Далии скользнул по верхней голой части тела Яна, словно он заставил ее запомнить каждый нюанс того, как его кремовая кожа растягивалась на мускулах, которые слегка сокращались от малейшего движения. Когда она облизнула губы, я обнаружила себя ощетинившейся, что могло быть от ревности.

Нелепо. Я обещала Яну оргию на мои деньги, как только это закончится. Как я могла обижаться на кого-то, кто просто смотрит на него? Но я смогла, и мой запах испортился настолько, что я могла бы просто вылить на себя бутылочку с надписью: «Ревнивая Сука».

Взгляд Ян коснулся моего. Я быстро отвела взгляд. Он не мог знать о моей последней иррациональной вспышке собственничества. Боги, мне все еще нужные кое-какие секреты от него!

— Она, очевидно, для тебя, так что ты должен начать кормиться и резвиться с ней, — сказала я, пытаясь доказать, что мне все равно, что может случиться между ними.

Рот Яна скривился в медленную ухмылку. Отлично. Вероятно, он почувствовал мое собственничество и был удивлен этим. Ты дура! Сказала я себе строго. Это не имело значения. После всего произошедшего, у меня не осталось резервов, из которых смогла бы извлечь силы для скрытия своих чувств.

Но мне не нужно было стоять здесь и быть высмеянной за это. Я развернулась.

— Пойду проверю Сильвера—

— Подожди, — это была не команда в тоне Яна, остановившая меня. Это была опасная интенсивность в его взгляде, когда я обернулась.

Мы смотрели друг на друга. Электрический разряд поразил меня, когда его улыбка исчезла и обнажившийся голод охватил его выражение.

— Вернись сюда, Веритас.

Новая хриплость его голоса манила меня больше, чем его слова. Опять же, умным ходом было уйти. Вместо этого я обнаружила, что иду к нему, будто была под гипнозом. У меня даже больше не было Красного Дракона, чтобы свалить на него свои действия.

Его взгляд наполнился зеленью. Мне не нужно было видеть свои глаза, чтобы узнать, что мои глаза, вероятно, тоже начали светиться зеленым. Невыносимая потребность захлестнула меня, заглушив все остальное. Да, я должна развернуться и уйти. Но я не хотела.

— Иди, сказал Ян Далии, вибрации в его голосе сказали мне, что он использует на ней свою силу. — Закрой за собой занавески. Не возвращайся и не думаю о нас, пока я не позову тебя.

Далия сразу ушла. Увидев, как она уходит, я ощутила краткий проблеск здравого смысла. Я начала следовать за ней, но Ян встал и схватил меня. Я смотрела на бледные ладони, сжимающие мои руки, а не на него.

— Как думаешь, что ты делаешь? — спросила я вполголоса.

— Это.

Я ахнула, когда он дернул меня на диван. Все мои нервные окончания подскочили от ощущения его твердого тела сверху моего. Я думала сказать, что это плохая идея, но передумала, когда его рот накрыл мой.

Его рот был твердым, но губы были атласными и его поцелуй заставил меня отрицать жар, пронизывающий меня. Я потеряла эту смелость, без колебаний размыкая свои губы. Он углуби поцелуй, язык переплетался с моим, пока от вожделения у меня не закружилась голова. Его вкус, его аромат, то как его руки двигались в моих волосах, звук, который он издал, когда сосал мой язык…Я таяла и горела одновременно.

Затем я выгнулась напротив него, когда он поймал мою нижнюю губу своими клыками, слегка пронзив ее. Укус приправил наш поцелуй привкусом моей крови. Я прокусила его губу своими клыками, застонав, когда попробовала его кровь. Амброзия не сравнится. Затем я прокусила его язык и сосала его. Его поцелуй стал более эротичным. Эта глубокая внутренняя боль начала пульсировать, и мой контроль испарился. Слишком много.

Я поняла, что зашла слишком далеко, когда он переместился и я увидела его спину через широки плечи. Она была багровой, мои руки тоже были красными. В какой-то момент, я, должно быть, в кровь исполосовала его кожу.

— Прости! — Сказала я, убирая свои руки.

— Нет, — он схватил мои руки и положил их обратно на спину. — Я хочу больше.

Он разорвал мое пальто. Я была голой под ним и его взгляд стал расплавляющим, когда он осмотрел меня сверху.

— Ошеломительно, — проговорил он. — Едва могу поверить, что ты настоящая.

О, я была настоящей, и мне нужно было, чтобы он никогда не переставал целовать меня. Я опустила его голову и его рот снова коснулся моего. Затем я застонала, когда моя грудь коснулась его. Его мускулы были такими твердыми, такими упругими, но его кожа…шелк никогда не чувствовался таким богатым. Я потерла ее, чтобы почувствовать больше. Затем его руки начали скользить по мне. Все, что ныло, теперь чувствовалось, будто горит его прикосновением. Я чувствовала себя более изменившейся чем прежде, до того, как взорвалась. Вскоре я издавала невнятные звуки напротив его губ.

Он скользнул между моих открытых ног, затем скрутил свои бедра так, что выпуклость в его джинсах потерла меня там, где я пульсировала больше всего. Каждый извилистый удар заставлял меня изгибаться, пока я не сжала его своими бедрами также крепко, как и держала его руками. Мне было нужно, чтобы он был внутри меня. Я не могла ждать. На моем пути было только одно- чертовы джинсы, которые он еще носил.

Он зарычал, когда я рвала их перед, пока темная ткань не разлетелась во все стороны. Затем он сел и поймал мои руки.

— Нет, — сказал он, единственное слово ошеломило меня. — Пока ты не перестанешь сдерживаться.

Что?

— Я не сдерживаюсь, — начала я только для того, чтобы он с такой силой швырнул меня на диван, посылая меня и диван скользить по комнате.

Он подошел, когда стена наконец остановила диван.

— Лгунья. Единственный раз, когда ты не сдерживалась, когда порвала мне спину. — С каждым шагом его голос становился глубже. — Но после того, как ты извинилась за это, ты больше не брала мою кровь. Я не потерплю твоего полуответа. Я хочу все это, и, если ты продолжишь сдерживаться, — он наклонился, отказывая мне в поцелуе, который я искала, рывком раскрывая мои ноги. — Я буду мучить тебя с удовольствием, пока не разрушу твой контроль.

Глава 26

Дикий трепет пробежался по мне став приглушенной осторожностью.

— Я не могу. Я сделаю тебе больно.

— Хорошо, — сказал он с темным смехом. — С нетерпением жду этого.

Я набрала воздуха, чтобы поспорить. Он оторвался от меня, опуская свой рот между моих ног. Он не дразнил меня постоянно-углубляющимися движениями языка, ка делал это, когда мы впервые поцеловались. Он пожирал мою плоть с такой же развязностью, которую требовал, чтобы я дала ему. Мои чресла сжимались снова и снова от невероятного удовольствия. Я сжала его плечи, когда мои стоны перешли в громкие вопли.

— Отпусти, — я слышала, как он бормотал напротив моей плоти. — Дай мне всю себя.

Его язык, должно быть, был сделан из огня. Только это могло объяснять, как это опаляло меня. Я не помнила, чтобы бы я упала на пол, но должно быть так, потому что дерево заменило мягкую кожу дивана. Щепки пронзили мои пальцы от того, что я сильно вонзила в него ногти. Я не замечала боли. Не тогда, когда новая серия глубоких завихрений оторвала мою спину от пола.

Вопли продолжали вырываться из меня, настолько громко, что они заставили бы сотрудников клуба бежать, если бы Ян не заставил их не видеть и не слышать нас. Затем еще одна серия поглаживаний принесла новый прилив экстаза с внезапным потягиванием естества. Выпуск, в котором я так нуждалась, был прямо там-

Он оторвал свой рот, отказывая мне в оргазме, от которого я была в нескольких секундах.

— Нет. Пока ты действительно не отпустишь.

Разочарование заставило мою руку взлететь быстрее, чем я могла подумать. Затем я с ужасом уставилась на яркий отпечаток на его щеке.

— Я.…мне жаль…

Он подул на мою распухшую, ноющую плоть и мгновенное сжатие от удовольствия украло мой голос.

— Пощечина лучше, но все еще недостаточно.

Он хихикнул прежде, чем другое дразнящее дуновение задело мой клитор, как пучок перьев. Удовольствие только усилило мою нужду, как и следующий щелчок его языка.

Мои руки потянулись к его голове, чтобы побудить его вернутся вниз для большего. Он поймал, прижимая их к моему животу.

— Пока ты не раскроешь все, что сдерживаешь. До тех пор наслаждайся пыткой. — Тихий, порочный смех. — Я знаю, что делаю.

Он продолжал подводить меня к краю только для того, чтобы дернуть меня обратно, как будто он был Заклинателем Оргазма и точно знал, когда остановится. Прошло совсем немного времени, как я решила использовать магию, чтобы заставить его прекратить изысканные мучение. В то же время, темная часть меня хотела отпустить, как он убеждал. Повторяющиеся метания от страсти до отрицания разорвали мои последние слои контроля. Я больше не беспокоилась о том, чтобы зайти слишком далеко или причинить ему боль. Я не могла думать больше, чем нужно.

Я едва заметила одобряющее рычание Яна, когда разорвались цепи в самых глубоких частях меня. Внезапно, у меня было более, чем достаточно сил, чтобы вырваться из его захвата. Я отшвырнула от себя Яна достаточно сильно, чтобы он врезался в стену на другой стороне комнаты. Бетон и штукатурка лопнули от удара его телом, и мне было все равно. Я бросилась к нему, почти дикая в своей потребности иметь его.

Он был быстрее, встречая меня в середине комнаты. Он схватил меня прежде, чем врезать нас в ближайшую стену. Еще одно облако пыли, бетона и штукатурки вырвалось в воздух. Затем его рот раздавил мой, когда он подтянул мои бедра к своей талии. Грубый толчок обвил его по всей длине во мне. Мой пронзительный крик смешался с его хриплым криком.

Его хватка стала достаточно крепкой, чтобы причинить боль, если бы я могла чувствовать что-то кроме восторженного ожога внутри. Он начал двигаться и удовольствие прорвалось сквозь меня как никогда раньше. Его размер, моя гиперчувствительность к серебру в его пирсинге, вдобавок трение об него, толчки, которые совпадали с моей непреодолимой потребностью в стремительном оргазме… каждый выход заставлял меня рыдать с отрицанием, каждый толчок заставлял меня кричать о большем. Мне нужно было все от него. Все. Сейчас.

Кровь приправила наш поцелуй. Я не знала, была ли она моей или его. Также я не знала, кто из нас повалил другого на пол. Все, что я знала, так это свирепое удовольствие от жестких, глубоких толчков, которые заставляли меня рвать ему спину в поощрении. Он сжал мои бедра, двигаясь еще быстрее. Моя кульминация взревела, оставив меня почти бешеной. Он не мог отказать мне в этом снова. Он не мог. Я бы не позволила ему.

Я перевернула нас, пока не оказалась сверху него. Затем я сжала его бедра так сильно, что мои пальцы пронзили его кожу. Мне было все равно. Я довела себя до оргазма, который пронзил меня с мощью смертельного удара, выгнув мою спину и заставив меня кричать достаточно громко, чтобы повредить мои уши.

После этого я упала ему на грудь так обессилено, как будто меня закололи серебром в сердце. Несколько мгновений спустя он откинул мои волосы в сторону, чтобы поцеловать открывшийся изгиб моего горла.

— Отбитый стояк Люцифера, вот это настоящий трах.

Его голос пробился сквозь мое полупарализованное состояние. Я посмотрела на него сверху вниз…и ахнула. Его тело было покрыто красными полосами, которые могли быть только кровавыми следами от моих ногтей. Но не это заставило меня оцепенеть. Это был пол. Это не просто вмятина от полного безумия нашей страсти. В некоторых местах я могла видеть весь путь до танцпола ниже.

— Мне так… — Начала я только для того, чтобы его смех прервал меня.

— Если ты снова собираешься извинится, то остановись. Только дурак будет думать, что что-то изменится, а ты не дура.

Это было спорно, но сейчас не время. Я начала отрываться от него, чтобы он не подвергся опасности провалиться, если он сломает не ту опорную балку, но его руки приземлились мне на талию.

— Как думаешь, что ты делаешь?

Я указала на очевидное.

— Вытаскиваю нас из дыры.

— Позволь мне, — сказал он, его руки сжались на моих бедрах, пока он использовал свою силу, чтобы поднять нас наверх. Затем он перевернулся в воздухе, пока я не уставилась на него, а не вниз. Он все еще был во мне, все еще твердый и мои глаза расширились, поскольку этот воздушный трюк вызывал новые толчки, которые не казались случайными.

— Разве ты не закончил? — Я так и думала, но сказать, что была озабочена, было бы преуменьшением.

Его ухмылка сопровождалась изгибом бедер, что было совершенно не случайно.

— Ты имеешь в виду, кончил ли я? Да. Но я еще не закончил, маленький Страж. Прямо сейчас я намерен потерять весь свой контроль с собой, так как ты сказала во время нашего первого боя, — глубокий толчок согнул мой позвоночник от блаженства. — Мой ход.

Он сдерживал себя? Тогда я не могла дождаться, чтобы узнать, каким он будет сейчас.

— В таком случае, как ты сказал тогда…приди и возьми меня.

****

Несколько часов спустя Ян вошел в VIP комнату, скинув занавеску, служившую ему единственной одеждой.

— Клуб закрыт на ночь, последний сотрудник ушел домой, полиция уехала, а реставрационная компания не вернется до завтра.

— Хорошо, — сказала, радуясь, что не могу покраснеть.

Ян загипнотизировал сотрудников, чтобы они не видели и не слышали нас, но это не помешало им попытаться выяснить, почему стены, полы и мебель клуба были разрушены в VIP-секции. Они даже вызвали полицию и компанию, занимающуюся восстановительными строительными работами, чтобы уменьшить ущерб. Возможно, я была готова игнорировать нескольких забывчивых сотрудников в разгар нашей страсти, но несколько сотрудников, команду аварийно-восстановительных служб и нескольких полицейских? Нет.

Ян справился со всем этим, после того, как довел меня до самого невероятного оргазма в моей жизни. Я могла бы помочь ему стереть воспоминания и вывести нашу аудиторию, если бы не была слишком занята, отходя от последствий. Теперь в клубе не было никого, кроме него, меня и Сильвера, который в настоящий момент сидел на потолочной балке клуба. Я старалась не задаваться вопросом, как долго там был Симаргл. Было достаточно неловко осознавать, что какое-то время я игнорировала аудиторию людей, не добавляя своего нового питомца в эту смесь вуайеристов.

Сейчас я лежала на двух оставшихся не сломанных кушетках. Я сдвинула их вместе, пока они не образовали исправную, хоть и узкую, кровать. Моим покрывала были больше занавес комнаты. Темно-красная ткань зашуршала, когда Ян наконец присоединился ко мне. Его легкий поцелуй в макушку не должен был заставить меня чувствовать себя теплее, нон он так и сделал, как и рука, которую он обнял, чтобы притянуть меня поближе.

— Сколько времени?

Мне было все равно, но вопрос был барьером от очень незнакомых чувств, циркулирующих внутри меня. Я не могла решить, что было более смущающим; мысль о том, что он заставил меня заниматься сексом перед несколькими незнакомцами, или мысль о том, насколько меня не волновало это в то время. Была ли я на самом деле эксгибиционистом под всем своим контролем, завоеванным с трудом? Или он так сильно завладел моим телом и эмоциями, что сделал меня такой, вопреки себе?

— Чуть больше полуночи, — ответил он, сдвигаясь, пока не повернулся ко мне.

Я обнаружила, что была не готова смотреть ему в глаза, поэтому быстро закрыла свои, как будто я устала.

Я, должна быть, была не убедительна, так как его грудь начала вибрировать от смеха.

— Вижу, щиты в полную силу.

— Не понимаю, о чем ты, — сказала я, открывая глаза, потому что у меня не было другого выбора.

Его пальцы проследили мою ключицу.

— Всю свою жизнь ты скрывала, что ты есть, вплоть до серебряного сияние в твоих глазах и неповторимой внешности, которой ты очаровывала себя. Да, я понял, что это было твоей настоящей внешностью, когда ты поднялась из пепла в ней. Итак, за очень короткий промежуток времени, ты раскрыла свой истинный облик, свой настоящий аромат, свою родословную, свою силу, а сейчас и еще свою страсть. Ты чувствуешь себя разоблаченной, так что понятно, что ты пытаешься снова эмоционально спрятаться.

Я вздрогнула от его предельной точности. С сардонической улыбкой, он повернул меня в позу ложечки и затем притянул меня к своей груди. Теперь его слишком знающий взгляд был вне поля зрения.

— Лучше?

Я не отвечала, даже когда внутренний напряженный узел ослабился. Да, отсутствие необходимости смотреть на него помогло, но это не сравнимо со всем остальным. Он был прав; я чувствовала себя в высшей степени разоблаченной. Если бы я не была настолько физически удовлетворена, я бы даже встала и пошла прогуляться в попытке перегруппироваться.

Он вздохнул, как будто мог чувствовать мою продолжающуюся борьбу.

— Поможет ли, если я расскажу тебе один из моих глубоких, темным секретов?

— Да, — сказала я сразу. Я так мало знала о нем, а он знал обо мне больше, чем кто-либо за столетия.

Его смех пощекотал мою шею сзади.

— Очень хорошо, вот, что обо мне знает только Менчерес: мое настоящее имя не Ян.

Глава 27

Это заставило меня шокировано сесть.

— Что? — Неужели в его досье не было ничего верного?

— Это правда. Даже мои лучшие друзья не знают этого. Они встретили меня как Яна, когда мы были осужденными на пути в исправительные колонии Нового Южного Уэльса. Я слишком страдал от морской болезни чтобы сказать им, что это не мое настоящее имя. Умер бы от обезвоживания в этом рейсе, если бы Криспин не поделился со мной своей скудной едой и водой, запугав Чарльза и Тимоти делать то же самое.

— Вот почему ты ненавидишь лодки, — пробормотала я, вспоминая его комментарий в частном аэропорту Польши.

— О, действительно. Никто не праздновал изобретение полета больше, чем я. С самолетами, доступными для межконтинентальный путешествий, мне больше никогда не приходилось ступать на вздымающийся корабль снова.

Я уже рассказала ему слишком много, но по какой-то причине я еще кое-что раскрыла.

— Я огня боюсь, — призналась я. — Вот почему я чувствовала то же самое в отношении изобретения электричества. Но если твое имя не Ян, почему все так думают?

В его голосе прозвучали задумчивые нотки.

— В тысяча семьсот восемьдесят восьмом году в Лондоне Ян Мейнард убил проститутку и был приговорен к двадцати годам каторжных работ в австралийских исправительных колониях. Но Ян никогда не ступал на «Александра». Меня заменили на него за ночь до отправки заключенных.

— Почему? И как им удалось скрыть подмену?

— Жадность. — Его тон был небрежным, но его запах испортился. — Отец Яна подкупил охранников, чтобы мои протесты не были услышаны. Не могу их винить. У охранников был выбор между гневом богача, если они расскажут, или получить хорошую сумму в карман за молчание. Они сделали мудрый выбор.

— Ты очень снисходительный, — сказала я, ощущая весь гнев, который он не испытывал по отношению к действиям жадных охранников.

— Они не предавали меня. — Сталь окаймила его голос. — Я оставляю свой гнев на тех, кто это сделал. Я не случайно оказался в тюрьме в ночь подмены. Меня заманили туда под ложным предлогом. Видишь ли, мой отец также был отцом Яна, но виконт Мейнард считал Яна достойным спасения, поскольку он был его законным наследником. Я был просто прискорбным результатом его интрижки с его бывшей посудомойкой. Тем не менее, мы были примерно одного возраста и выглядели достаточно похоже, поэтому виконт Мейнард знал, что подмена сойдет ему с рук.

Я закрыла глаза. Такие жестокие классовые различия исчезли в последние столетия, но я хорошо помнила, когда они имели разницу между жизнью и смертью.

— Мне жаль. Это было непростительно с его стороны.

— Я тоже так думал, — сухо сказал он. — Особенно, когда он убедил мою мать согласиться с этим. — При моем резком вдохе он добавил: — Ее первоначальное предательство было, по крайней мере, понятно. Мой отец угрожал выгнать ее и ее нового мужа на улицу. Они были его арендаторами, поэтому он мог их выселить, а была зима. Если холод не убил бы их, наступила бы голодная смерть, а она была беременна.

— Какой монстр, — сказала я с ненавистью. Одной из истинных радостей моей работы, была в вершении правосудия над такими, как виконт Мейнард.

— Да, именно поэтому моя мама хранила молчание. — Он остановился на секунду. Когда он снова заговорил, его тон стал грубее. — То, что я узнал намного позже было то, что после подмены она не смогла этого вынести и рассказала все судьям. Мой отец отверг это как бред сумасшедшей и потратил много денег, чтобы заставить молчать всех, кто мог бы ей поверить. Затем он выселил их, как и обещал. Она умерла от пневмонии до рождения ребенка. Я не знал, конечно. Я был отправлен к тому времени. В течении почти двух десятилетий я ненавидел ее за предательство, а она все это время была мертва, потому что пыталась спасти меня.

Я закрыла глаза. Немногие вещи были так сокрушительны, как вес смерти любимого. Этот вес утяжелялся, когда усугублялся чувством вины. Я разрывала себя на части, размышляя о том, могла ли я что-то сделать, чтобы вытащить Теноха назад из тьмы, которая заставила его покончить с собой. От боли в его тоне и от того, как напряглось его тело, словно принимая невидимые удары, он все еще наказывал себя смертью своей матери и своей ошибочной ненавистью к ней.

— Это была не твоя вина.

Эти слова были много раз сказаны мне Тенохом. Я не верила им, но мне все еще нужно было слышать их. Может быть, Яну тоже сейчас нужно.

Он выпустил смешок.

— Я не бросил ее умирать, но сделал почти все остальное. Я должен был в одиночку кричать о подмене весь путь от тюрьмы до исправительных колоний. Но мой отец сказал мне, что никто не поверит мне и я был запуган его положением, подкупленными охранниками и верой в то, что я, простолюдин, не смогу одержать победу над «лучшими», какими себя видели дворяне тогда. Поэтому я молчал.

— Возможно, ты не смог бы победить, — мягко сказала я. — Суды тогда отдавали предпочтение богатым и могущественным. — Они все еще это делали, слишком часто. — Плюс, твой отец был безжалостным человеком. Он, вероятно, заставил бы тебя замолчать, если бы ты проговорился.

— Что же я получил, играя в безопасность и недонесения властям? — резко ответил он. — Приговор за убийство, адское заключение и мертвую маму, которую я ненавидел прежде, чем узнал, что она была намного храбрее меня.

Так много вещей о нем теперь имело смысл. Я удивлялась, как кто-то, столь лояльный и благородный мог быть таким мятежным, презирающим закон, манипулирующим ублюдком. Теперь я понимала. Ян превратился в совершенную противоположность человеку, которым он был тогда, потому что он обвинял этого человека в своем заключении и смерти его матери. Не потому ли Ян умрет за своих друзей, но постоянно держит их на расстоянии вытянутой руки? Разве он не верил, что тоже заслуживает их любви?

Я не собиралась давить, спрашивая. Когда кто-то показывает вам свои шрамы, вы не тыкаете в них, чтобы узнать, какой из них причинит боли больше всего.

— Скажи мне, что твой отец заплатил за то, что сделал, — сказала я вместо этого. — Скажи мне, что он умер жестоко и мучительно.

Он издал признательный звук на горячность моего тона.

— Два десятилетия спустя, когда я вернулся в Лондон, я допросил его, чтобы выяснить остальное, что произошло. Потом я вырвал его горло.

Хорошо.

— Что на счет твоего брата?

Он вздохнул.

— Мне не нужно было его убивать. О, я хотел, так как он был в восторге от подмены в тюрьме, несмотря на то, что мы были дружны, как наследник и ублюдок. Но то, что Ян нарушил закон и отец отправил его к родственникам во Францию оказалось недостаточно, чтобы обуздать его садистские наклонности. В конце концов, он убил не ту проститутку и был убит ее любовником.

Справедливость восторжествовала, подумала я, но оставила это при себе.

— После того, как ты сбежал из исправительной колонии, ты решил оставить себе имя, которое тебя навязали. Почему?

Он так долго молчал, что я собиралась снять вопрос. Но затем он сказал:

— Полагаю, по той же причине, что и мой друг Чарльз, называющий себя Спейдом- инструментом, который ему назначили. Некоторые вещи вы не хотите забыть, чтобы не потерять урок, полученный с ними. Моим уроком было осознание, кто я. Я думал, что знаю, когда времена легкие, но то, кто ты, когда все плохо, и есть настоящая правда. На самом деле, именно поэтому я наслаждаюсь болью. Ты либо чувствуешь это, либо нет- никакой лжи, сломанного доверия и никакого самообмана. Тогда я думал, что я не убийца, как мой брат. Оказалось, что был. Когда я принял это, я сохранил имя Яна, как напоминание.

— Кого ты убил? — спросила я мягко.

Я почувствовала, как он положил голову на руку. Я хотела обернуться, но осталась смотреть в другую сторону. Может, ему нужна была иллюзия уединения, как и мне раньше.

— Надзирателя тюремной колонии. Он полюбил меня, и он был мерзким подонком, которого не волновало, что я не мог ответить ему взаимностью. После третьего или четвертого изнасилования, — он пожал плечами, будто это число больше не волновало его. — Я решил убить его. Знал, что буду висеть за это, но мне было все равно. Однажды ночью, я выманил его за пределы лагеря, под видом жажды его внимания. Затем я перерезал ему горло и побежал. Думал, что другие охранники поймают меня, но проходили дни и они меня не поймали, и тогда я понял, что сбежал. Тогда я понял, что это не имело значения. Я все равно бы умер. Ты слышала остальную часть истории.

Да. Менчерес нашел его, и родилась безграничная преданность Яна своему родителю.

— Спасибо, что ответил на мой вопрос, — сказа я ровным голосом. — Но я не согласны с причиной, по которой ты сохранил имя брата. Ты не был убийцей, как он. Ты был мстителем за обиды. Если я тогда выбирала тебе имя, то выбрала бы Аекитас.

— Латинское понятие справедливости? — Я почувствовала его смех, затем почувствовала прикосновение его губ к моей спине. — Иногда, маленький Страж, ты действительно восхитительна. Я настолько далек от «справедливости», насколько может быть человек. Я согласился бы на это, если бы был ироничным.

— Как я называю себя латинским словом «истина», когда все во мне ложь? — Заметила я.

Теперь его смех стал ниже.

— Да, и я снимаю перед тобой шляпу. Я думал, что я мятежник, но ты- само определение этого слова.

— На тебе нет шляпы, — пробормотала я.

— Нет, есть, — сказал он, подчеркивая свою точку зрения, подтягивая складку ткани между нами. Я закрыла глаза, когда почувствовала его голое, роскошное тело напротив моего. Всего несколько минут назад я была более, чем довольна, но сейчас голод усилился, как будто мне давно отказывали.

Почему я не знала, что секс с ним вызывает привыкание? У него не было бесконечного потока мужчин и женщин, преследующих его без причин. Но я не могла позволить себе так жаждать его. Это было почти так же опасно, как и наши рискованные обстоятельства. Он не только нашел вход в мои самые глубокие секреты; я боялась, что он также взломает дверь в мое сердце.

— Какое твое настоящее имя? — спросила я, надеясь, что его отказ от обличающего вопроса затормозит мои эмоции.

Я почувствовала, как он напрягся во всех смыслах. Я думала, что мое отклонение сработало, и он собирается уйти. Затем он сказал:

— Я скажу тебе при условии, что ты никогда не будешь называть меня так. Я давно решил сохранить имя Ян, Яном и останусь.

— Идет, — сказала я, любопытство одолело меня.

— Киллиан, — сказал он слегка смущенно, будто забыл каково это, когда это имя сходило с его губ. — Имя, с которым я родился, было Киллиан.

Я абсолютно не должна рассказывать ему следующую часть. Не должна, не должна…ох, к черту.

— Тенох назвал меня Ариэль. Он выбрал его, потому что это было название города, из которого он спас меня. — Я слабо рассмеялась. — Теперь каждый, кто слышит «Ариэль», думает о вымышленной русалке. Даже если бы секретность не заставила меня сменить имя, я бы все равно это сделала из-за этого.

— Тенох дал его тебе? Ты не помнишь, с каким именем была рождена?

Я закрыла глаза и увидела только огонь; самое раннее мое воспоминание.

— Нет. Я была очень маленькой, когда люди Дагона сожгли мою деревню. Когда я поднялась из пепла, они отвели меня к своему хозяину, и Дагон называл меня только «девочка».

Я долго задавалась вопросом, было ли причиной, что каждый раз, когда я умирала, я загоралась и превращалась в пепел, потому что это случилось в первый раз. Или может это было то, что когда-то случилось с кем-то из моей родословной. Я не знала. Насколько мне известно, я была единственной в своем роде.

Теперь руки, устроившиеся на мне, были утешающими, а не чувственными.

— Должно быть, поэтому ты так сильно хочешь увидеть Дагона мертвым.

Мой смех был горьким.

— На самом деле не так. Я бы не рискнула тысячами новых лет, которые я могла бы прожить, отправившись на поиски вероятного самоубийства, лишь бы отомстить за себя.

Его пауза звучала удивленно.

— Если не за себя, то за кого ты пытаешься отомстить?

Тысячи людей, чьи крики еще звучали в моих ушах. Но если бы я сказала Яну об этом, мне пришлось бы рассказать ему все остальное, а я не могла. Воспоминания слишком сильно болели.

— Почему я тебе это рассказываю? — Задалась я вопросом вслух. — Я не знаю, что в тебе такого, что заставило меня рассказать тебе секреты, которые знал только Тенох. Я даже не рассказала Сюнь Гуань, что я на самом деле, а она была моим самым близким другом и случайной любовницей на протяжении веков.

Его фырканье прошелестело в моих волосах.

— Может ты и знаешь Сюнь Гуань дольше, чем я живу, но она не настоящий друг. Была бы, то не заставила бы тебя доказать твои притязания на меня. Она бы отпустила это. Люди, которые ценят закон превыше всего, могут вызывать восхищение, но из них получаются ужасные доверенные лица. Если твои другие друзья и бывшие любовники похожи на нее, то неудивительно, что ты поделилась своими секретами со мной. Обстоятельства, возможно, вынудили тебя раскрыть некоторые из них, но ты рассказала мне все остальное, потому что знаешь, что нужна мне и я тебя не предам. И так как я негодяй, который делал куда более худшие вещи, ты так же знаешь, что я не буду осуждать тебя.

— Ты гораздо меньший негодяй, чем утверждаешь. На самом деле, мне придется переписать все твое досье, когда это закончится.

Он хихикнул.

— Не смей. Я очень много работал, чтобы создать свою ужасную, грязную репутацию. — Затем его смех стих и его тон стал серьезным. — Конечно, есть и другая причина. Очень реальная возможность, что мы оба скоро умрем. Вот почему ты делишься некоторым из своих тщательно охраняемых секретов. По той же причине, почему я поделился с тобой своими. Когда времени мало, что-то меньшее, чем честность, кажется пустой тратой усилий.

Как же и это было правдивым.

— Я все еще хочу знать, почему ты рискуешь своей жизнью, чтобы убить Дагона, — сказал он, сейчас его тон был мягче. — Но, если ты не хочешь мне говорить, или просто не можешь, я понимаю.

На удивление, часть меня хотела ему сказать. Должно быть, он прав. Со смертью Теноха я потеряла единственного человека, который знал обо мне все и все равно принял меня. Я не осознавала, насколько я была одинока, пока не нашла кого-то еще, с кем могла бы поделиться своими секретами. И да, времени действительно могло быть мало, так что мое цепляние за мои секреты могло быть самим определением потерянных усилий.

Но я также не могла вынести самые ужасные аспекты моего прошлого. Не сейчас. Мне нужно было держать их закопанными. Хотя Ян был опасен для моего сердца, я знала, что он может стереть прошлое и все остальное из моей головы.

— Я не хочу больше разговаривать, — сказала я, разворачиваясь и прижимаясь своим ртом к его.

Он сразу же ответил, будто знал, как отчаянно я хочу убежать от преследующих меня воспоминаний. Вскоре, его губы, ладони и тело потребовали моего полного внимания. На этот раз мне не были нужны никаких подсказок, чтобы отпустить весь мой контроль. Он уже доказал, что может взять все, что у меня было, и я отдала ему все без ограничений.

Что касается клуба…что ж, он оказался более хрупким. Ведь для этого и была страховка, верно? В случае, если она не покроет весь ущерб, позже я устрою чек и отправлю его владельцам. Это были бы лучшие деньги, которые я когда-либо тратила.

Глава 28

Мы покинули клуб на рассвете. Как у вампира, это был самый нелюбимый час для путешествий, но на данный момент он был самым безопасным. С солнцем нам не пришлось беспокоиться, что Дагон подкрадется к нам, если решить проигнорировать предупреждение моего отца так скоро. И яркие лучи солнца теперь вызвали у меня улыбку, а не отскакивание, как вчера. Какую разницу имело отсутствие похмелья. И много секса.

Я оделась в одежду, которую нашла в бюро находок в клубе. Она не сочеталась, но это не имело значения. Ян был одет в полицейскую форму. Я сомневалась, что он нашел это в бюро находок, и предположила, что один из офицеров, который приехал вчера вечером в клуб, должно быть, уехал менее одетым, чем приехал. Я могла только вообразить, какую историю Ян внедрил в его голову, объясняющую отсутствие одежды.

Сильвер шел рядом с нами с на поводке, как и любой другой питомец. Я наложила на него гламур, чтобы его крылья и перья не были видны. Сейчас он выглядел как уменьшенная версия серого самоеда.

Я тоже наложила на себя гламур, используя внешность, которую обычно носила. Беспризорница, если послушать, как Ян описывает ее. Да, она была менее красивая и соблазнительная, как мое истинное обличие, но Тенох придал мне такой вид, используя в качестве шаблона внешность своей биологической дочери. Я оставила своей цвет кожи, но я все еще считала, что ношение лица его дочери и формы было одной из самых высоких почестей в моей жизни. Тенох так сильно ее любил, что помнил каждую ее деталь даже через тысячи лет после ее смерти. Он поделился со мной своей любимой памятью, чтобы помочь мне скрыться от Дагона, моих бывших похитителей и последователей Дагона. Еще до того, как он обратил меня в вампира, Тенох обращался со мной, как будто я была его семьей.

— Черт побери!

Проклятие Яна повернуло мою голову. Он поднес к уху новый мобильный, который как-то достал. Его губы сжались в тонкую линию, пока он слушал. Я не могла разобрать слов, но мне показалось, что я узнала голос Менчереса. Казалось, Ян слушает записанное сообщение. Затем Ян внезапно швырнул телефон об землю так сильно, что он разбился.

— Что случилось? — Неужели Дагон сделал что-то ужасное с одним из друзей Яна? Это было так на него похоже.

— Сюнь Гуань, — зарычал Ян.

Я моргнула.

— Что насчет нее? — Она никому не навредит…

Ян растоптал остатки своего телефона, как будто недостаточно уничтожил его.

— Ревнивая сука озвучила столько беспокойства по поводу нашего мнимого брака, что это дошло до Менчереса. Так вот, он требует знать, какого дьявола происходит, и, если я проигнорирую его, за нами будут охотиться два человека.

Я знала бесчисленное количество слов на разных языках, но «О, черт»- вот что вылетело у меня изо рта.

Ян разочарованно посмотрел на меня.

— Точно. — Затем он пробормотал еще несколько проклятий, заканчивающихся словами: — Менчерес расскажет Криспину, Криспин расскажет Кэт, а Кэт расскажет всем. С таким же успехом, можно начать покупку кровавого обручального кольца прямо сейчас.

— Черт! — Сказала я с большей яростью. — Это значит, что Дагон тоже услышит это!

Ян бросил на меня сердитый взгляд.

— Как-будто меня волнует, что он подумает.

Его острый ум, должно быть, притупился от ужаса, что его выдавали за якобы женатого мужчину.

— Теперь Дагон знает, что я жива, но он не знает, под какой личностью я скрывалась. Он знает, что мы напарники, так как ты думаешь, сколько времени ему понадобится, чтобы понять, что я на самом деле Веритас, когда он услышит, что ты внезапно женился на Страже Закона?

Брови Яна сошлись в хмуром взгляде.

— Все, что ты делала, чтобы спрятаться—

— Разоблачено, — сказала я, вздрогнув. — Просто так.

Черт возьми, Сюнь Гуань! Как ты могла?

Но это была не ее вина. Я не должна была подпускать Сюнь Гуань так близко, чтобы причинить ей боль. Я знала, что ее чувства глубоки и время от времени искала утешения в ее руках. Как и Ян, она тоже почувствовала, что я сдерживаюсь как в постели, так и вне ее. Но я никогда не теряла бдительности рядом с ней. Мой отказ глубоко ранил Сюнь Гуань, как и мое отречение от серьезных отношений. Теперь мой предполагаемый разворот в сторону брака с виртуальным незнакомцем, должно быть, стал последней каплей для нее. Я должна винить только себя, что она говорила с другими о своей боли.

Тем не менее, все люди, за которых я должна была добиться справедливости, не заслуживали, чтобы Дагон побил меня из-за этого. Ян тоже, и я была ему нужна, чтобы обеспечить ему победу. Часы может и завели⁶ мой псевдоним, но игра еще не закончилась.

— Мы разберемся с Менчересом, разыграв счастливую пару, и тогда нам придется действовать быстро, чтобы убить Дагона.

— Как? — спросил Ян прямо. — Даже если бы могли убедить Менчереса, что наш брак подлинный, хоть и в высшей степени идиотский, наши планы на Дагона требуют времени. У нас сейчас его нет.

— Я знаю! — Мой мозг заболел от всех идей, которые я придумывала и сразу же отбрасывала. Мои страдания, должно быть, были ощутимыми, потому что Сильвер заскулил и прижался к моей ноге. Я наклонилась, чтобы погладить его, пытаясь понять, как мы сможем сжать наш оригинальный, тщательно продуманный план в гораздо более быструю версию.

Ян опустился на колени рядом со мной.

— Не хотел на тебя огрызаться. Ничего из этого не твоя вина.

— Нет? — Сказала я с невеселым смехом. — Это не одна из твоих бывший любовниц разрушила наши планы к черту.

— Могла бы быть, — сказал он, внезапно улыбнувшись мне. — По статистике, так и должно быть. Несмотря на твой огромный возраст, ты, вероятно, ограничивалась четырьмя или пятью любовниками в год. Я часто проходил это число за одну ночь, поэтому мои бывшие, несомненно, превосходят твоих.

Поскольку он сильно переоценил моих любовников, он был прав.

— Я помню, что ты делал, когда нашла тебя, — сказала я.

— А, это. — Ян отмахнулся от карнавальной оргии. — Даже не получал удовольствия.

— Согласна. Ты выглядел более несчастным, чем все остальные.

Его брови приподнялись.

— «Несчастный» может с натяжкой…

Я вздохнула.

— Ну же, Ян. Ты думал, что тебе осталось жить всего сто недель. Ты решил провести это время не со своими друзьями, не с членами твоей линии, даже не с незнакомцами, которые находили бы тебя привлекательным. Вместо этого ты проводил его с людьми, которым платил, чтобы они были рядом. Это должно было быть ужасно одиноко, делать эту оргию всего в нескольких шагах от самобичевания по шкале страданий.

Сардоническая улыбка скрутила его рот.

— Как это похоже на тебя- игнорировать поверхность и видеть то, что под ней. Большинство людей не беспокоится. Но в одном ты ошибаешься. Быть с моими друзьями было бы еще хуже. Тогда бы мне пришлось думать, как сильно я буду по ним скучать. Тем не менее, с течением времени, я хотел больше воспоминаний о том, каково это, когда люди прикасаются ко мне, не причиняя мне вреда. Знал, что это будет последним, что я получу, так как у меня было меньше двух лет до того, как Дагон придет по мою душу. Конечно, оргия помогла мне почувствовать себя еще более одиноким. С таким же успехом можно было бы хлопать дверьми в пустом доме, притворяясь, что эти звуки издаются другими людьми.

Я коснулась его лица.

— Я знаю, каково это лечить боль нездоровыми методами. Иногда я становлюсь осуждающей и забываю об этом, но когда я оправлялась от своей худшей травмы, я делала вещи, которые не дают мне право критиковать тебя или кого-то еще

Он накрыл своей рукой мою, которой я держала его лицо.

— Возможно, однажды ты расскажешь мне о своей самой худшей травме.

Я отвернулась, снова мельком заметив его сардоническую улыбку прежде, чем опустил руку. Я сразу же заскучала по его прикосновению, но все еще не могла раскрыться так, как он хотел.

— Так что действия Сюнь Гуань не твоя вина, — сказал он, возвращаясь к исходной точке.

Сильвер уловил мою внутреннюю суматоху. Он снова заскулил, потершись об меня головой. Я взбила его перья возле крыльев, затем остановилась, почувствовав что-то неровное. Затем я погрузила пальцы глубже, чтобы посмотреть, что это.

Неровности были шрамами. Гнев прожег меня насквозь. Я не могла себе представить, какой ущерб должен был нанести Дагон, чтобы навсегда оставить шрамы на существе, которое исцелялось почти так же хорошо, как и я. Хвала всем богам, что нордический вампир был болтлив. Если бы он не рассказал мне об отслеживающим кровь заклинании Дагона, Сильвер вернулся бы в самый жестокий плен, чтобы Дагон мог получить прибыль от существа, которое было создано, чтобы его лелеяли—

— Сильвер! — Вскрикнула я, подскочив от волнения.

Это так поразило Симаргла, что он полетел обратно, пока его новый повод не остановил его. Я сразу начала его успокаивать, пока Ян смотрел на меня, как будто я сошла с ума.

— Я не сумасшедшая, — объявила я, а затем рассмеялась, когда ближайшая к нам пара подслушала это и дважды посмотрела на нас. Да, полагаю, это вряд ли было убедительным подтверждением чьего-либо здравомыслия. — Я знаю, как мы можем притащить к себе Дагона, когда захотим.

— Сняв твое защитное заклинание с моих меток, — ответил Ян.

Я махнула на его промежность.

— Не то что бы, хотя это тоже помогло бы. Тем не менее, тогда Дагон поймет, что это ловушка, потому что ты никогда бы не сделал это случайно. Но если я позволю заклинанию, блокирующему слежку крови Сильвера, рассеяться, Дагон снова сможет отследить его. Он знает, что Сильвер с нами, и Дагон достаточно высокомерен чтобы поверить, что его магия проделала дыру в моем заклинании. Если Дагон подумает, что одолел мою магию, он не должен будет ожидать ловушки.

Даже лучше, мой отец не сможет наказать меня за нарушения его приказа. Дагон нанесет удар, как только увидит меня. Тогда все, что я сделаю, чтобы защитить себя, можно было по праву назвать самообороной.

На долю секунды тревога промелькнула на лице Яна. Я не могла понять почему, но потом она исчезла, будто ее никогда и не было.

— Высокомерен Дагон, или нет, он не дурак. Он все равно будет действовать. Нам понадобиться вся наша объединенная сила, чтобы убить его, плюс несколько заколдованных зеркал наготове.

Почему все, что он сказал, смогло удивить меня больше?

— Ты собираешься использовать зеркальную ловушку на Дагоне? — Я, конечно, собиралась, но не поделилась этим с Яном.

Он изумленно посмотрел на меня.

— Как думаешь, почему я сначала проверил это на тебе? Поверь мне, было много других способов выиграть наше пари.

— Думаешь? — Сказала я, улыбаясь, потому что у меняя снова появилась надежда.

Он наклонился.

— Не думаю, — пробормотал он. — Знаю. Так же, как и знал, что должен завладеть тобой даже тогда, когда презирал тебя за то, что, как я думал, ты сделала.

Его близость достаточно отвлекала. Когда его рот скользнул к самому чувствительному месту на моем горле, я почти забыла, о чем мы говорили. Когда он слегка укусил его, желание пронзило меня, как стрела, выпущенная из арбалета высокого напряжения.

— Я никогда не убиваю невинных, — удалось мне выдохнуть. — То, что Кейти родилась другой, не означает, что она родилась не так. Действия, а не существование, определяют характер.

— Не могу не согласиться, — зарычал он напротив моей кожи прежде, чем медленное полизывание заставило меня содрогнуться. — Все мои инстинкты говорили это мне о тебе, но я видел тебя на казни. Не мог связать это с тем, что говорило мне мое нутро до твоего пьяного признания.

Все больше и больше я радовалась, что напилась прошлой ночью. Это тоже было очень на меня не похоже, но я, очевидно, была гордой пьяницей.

— Стоп, — сказала я, неохотно отталкивая его. — У нас есть работа. Позвони Менчересу и попытайся успокоить его. Как только мы позаботимся о нем, мы приступим к подготовке этих зеркал для Дагона.

Легкая усмешка скривила его рот

— Есть еще заказы?

Десятки откровенных мгновенно пронеслись в моей голове. Ян вдохнул, будто пробуя воздух.

— Я скучаю по твоему настоящему аромату, когда ты возбуждаешься. Этот пахнет, как ты выглядишь: скучно и мило. Но когда твой гламур спадает, и ты такая, какая должна быть, — еще один вдох, снова поднеся рот к моему горлу. — Твой запах напоминает мне весенние дожди во время грозы- дикий, чистый, убийственный и потрясающе красивый, как и ты.

Я закрыла глаза, позволил его голосу, словам и близости омыть себя. Никогда еще никто не влиял на меня на таком уровне. Часть меня, которая любила это, жадно глотала каждое загадочное ощущение. Но логичная часть говорила, что все это обернется только болью. Хуже того, я знала, что логичная часть была права.

Ян нуждался во мне сейчас, но, когда он не будет, он уйдет. Он не притворялся в этом. Может он и наслаждался преимуществами нашей совместной работы, но я была единственной, кто чувствовал вещи на более глубоком уровне. Это должно было прекратиться, пока Сюнь Гуань стала не единственной, кто лелеет растерянное и раненное сердце.

— Сохрани свои комплименты на потом, — сказала я, открывая глаза. — У нас сейчас слишком много работы.

Теперь улыбка Яна стала частичной ухмылкой.

— Любишь поднимать эти щиты, да?

Когда они были единственной вещью, защищающей меня от натиска эмоций, которые ощущала только я? Да.

— Понятия не имею, о чем ты, но разве тебе не нужно сделать звонок?

— Так и сделаю.

Он подошел к ближайшему к нам человеку, несколько раз взглянул на него со вспышкой и вернулся, держа мобильный телефон. Один раз он набрал номер Менчереса, на второй звонок ответили.

— Менчерес, — сказал Ян ярким, бодрым голосом. — Получил твои пятнадцать сообщений.

— Это правда? — Я стояла так близко к Яну, что могла четко слышать Менчереса. Бывший фараон никогда не звучал более расстроенным. — Ты действительно женился?

Ян поморщился, но сказал:

— Кажется, хорошие новости быстро распространяются, — самым светлым тоном.

Если бы я не знала, как сильно он не хотел, чтобы новости об этом притворстве дошли до Менчереса, я бы никогда не догадалась, чего стоило ему это подтвердить.

Тишина целую, очень неудобную минуту. Затем Менчерес сказал:

— Ты все еще в Нью-Йорке? — Таким плоским тоном, что я была потрясена. Менчерес был расстроен это одно. Но его холодное звучание обычно означало, что люди умрут.

— На данный момент, — ответил Ян. — Но мы скоро уезжаем—

— Я уже здесь, — прервал Менчерес. — Я прилетел, как только получил сведения о том, где ты был и что сделал.

Ян закатил глаза.

— Конечно, ты прилетел. — Затем он покачал головой, словно говоря, родитель, что ты собираешься делать? — Мы остановимся. Остаться в Ритце? Или в Вальдорфе?

— В Ритце, — резко ответил Менчерес. — Пентхаус люкс. Приходи сейчас и не бери ее с собой.

Ее? Я даже не заслуживала, чтобы меня называли по имени? Обычно безупречные манеры Менчереса предшествовали рыцарству на многие тысячи лет, и я часто задавалась вопросом, был ли он тем, кто его изобрел. Теперь я была «ею». Должно быть, он действительно был в ярости.

— До скорой встречи, — сказала Ян и повесил трубку.

Я посмотрела на него после того, как дважды проверила, действительно ли он отключил звонок.

— Ты ведь понимаешь, что я пойду с тобой, да?

Смех Яна был таким же беспечным, как и тон, которым он подтвердил брак, которого никогда не хотел.

— Как ты напомнила Сюнь Гуань, где один вампир-супруг, там разрешено быть и другому. Но тебе действительно нужно измениться. — Его взгляд осмотрел мою несочетающуюся одежду и слишком большую обувь, издавая цыкающий звук. — Ты не можешь показаться своему новому свекру похожей на дворника.

— Если я не заставлю кого-нибудь поменяться со мной одеждой, я не увижу, как можно улучшить свой наряд. Мы оставили свои кошельки в гостиничном номере, разрушенном вампирами, помнишь?

— Разве ты не знаешь тролля, который должен тебе целый грузовик золота? — возразил он.

— Он не должен мне, — поправила я, но Ян был прав. Я никогда не собиралась забрать золото, обещанное мне Нехтаном, но было намного проще обменять часть этого на наличные деньги в местном ломбарде, чем получить новое удостоверение личности, необходимое для доступа к моим счетам. Наличные также было сложнее отследить. Значит, Нехтан.

— Давай заскочим в Центральный Парк.

Глава 29

Потребовалось заложить одно из предложений Нехтана из пруда, чтобы мы с Яном стали выглядеть намного приятней. Я заложила еще несколько вещей на деньги на дорогу, остальное же оставила на складе, который в спешке арендовала. Поездка на грузовике, заполненным золотом, прибавила бы нам больше проблем, чем уже есть. Но как только мы переступили порог пентхауса Менчереса, я поняла, что это будет намного хуже, чем встреча с неодобрительным свекром. Ян тоже это сразу увидел.

— Это что, вмешательство? — потребовал он у трех мужчин и одной женщины, выстроившихся у дверей отеля. — Ты выглядишь так, будто готов атаковать.

— Мы, если ты попытаешься уйти, — ответил Менчерес язвительно-ровным тоном. — И я сказал тебе не приводить ее.

— В любом случае «она» здесь, — сказала я, раздражение заставило меня игнорировать ужасную грамматику этого утверждения.

Я узнала их всех, хотя не помнила, чтобы раньше встречала высокого, долговязого вампира с черными, колючими волосами. Из досье Яна я знала, что это Спейд, настоящее имя Чарльз Демортимер, женатый на человеке. Может он и был одет так, будто присутствовал на роскошном бранче, но держался как уравновешенный боец. Опасная, но не самая большая угроза в комнате. Менчерес был ею, а за ним его соправитель Кости.

Кости и Кэт изменили внешность. Короткие, вьющиеся темные волосы Кости теперь были пепельно-блондинистыми и такими длинными, что скрывали части его красивого лица. Точно такие же привлекающие взгляд темно-красные локоны Кэт теперь были такими тусклыми оттенками коричневого, что коробка, из который достали краску, должно быть, была с этикеткой «Да какая разница?». Она так же уложила их так, чтобы одна сторона полностью спадала вперед, скрывая почти половину ее лица. Гламур был более легкой и эффективной маскировкой, но каждому свое.

В последний раз я видела их на предположительной казни их дочери. Когда я встретила холодный, серый взгляд Кэт, я сразу же повысила ее опасность до уровня Кости. Возможно Кости и был старше, но ледяные шипы не проникали в мой позвоночник, когда я смотрела в его глаза. У Кэт все еще должен быть доступ к самой опасной магии из всех- силы могилы. Лишь немногие люди в мире могли владеть ею, и она была почти непобедима. С тем, как Кэт смотрела прямо сквозь меня, будто я уже была убитая на земле, она собиралась убить меня этим.

Не удивительно, что Менчерес сказал не приводить меня! Если бы я знала, что Кэт и Кости были здесь, я бы не пришла. Я бы тоже хотела убить меня, будь я на их месте. Теперь я должна была сделать что-то радикальное, если не хочу, чтобы тела начали падать на пол.

— Я знаю, что твоя дочь еще жива, — сказала я прямо. — Обезглавлен был оборотень, а не она. Тебе нечего бояться. Я продолжу хранить ее секрет.

По какой-то причине самым шокированным оказался Спейд. Он уставился на меня так, будто я вытащила молнию из задницы.

— Но ты- Страж Закона, — выплюнул он.

— Да, — сказала я со всей гордостью, которую все еще испытывала за свою работу. — И законы изначально были созданы для защиты людей, а не для их угнетения. Некоторые из них были искажены с течением времени, но ни один из них не утверждает, что дети смешанных видов незаконны. Только страх и фанатизм выдвинули это требование, и я не обязана поддерживать его.

Взгляд Кэт на мгновение метнулся к Яну прежде, чем прожечь меня.

— Это полная хрень, или она реально?

Ян хрюкнул.

— Жница, ты даже не представляешь, насколько она реально на эту тему. Секрет Кейти в безопасности с ней. Она отдала тебе меч, покрытый кровью Дениз, чтобы убедиться в этом, помнишь?

— Заткнись, Ян! — Зарычал Спейд.

Ох. Теперь шок Спейда имел смысл. Человека, на которым был женат Спейд, звали Дениз, но по словам Яна, Дениз не была просто человеком. Она также была заклейменным демоном оборотнем.

— Твоя жена тоже в безопасности от меня, — сказала я Спейду.

— Я тебе не верю.

Тихо произнесенные слова шли от Менчереса. Он не двигался, но внезапно воздух наполнился такой энергией, что стало больно.

— Я воочию видел, как ты помогала сажать и убивать многих, чье единственное преступление было в отличии. Почему я должен думать, что ты изменилась?

Ян поднял брови, посмотрев на меня, чтобы увидеть отвергну ли я заявление Менчереса.

— Звучит хуже, чем есть, — начала я.

Воздух вокруг меня внезапно сжался, словно превратился в огромный кулак. Мои кости сломались, затем я почувствовала новое, зловещее давление на мою шею. Он действительно угрожал обезглавить меня? Если он это сделает, то, как только я вернусь из мертвых, я ударю его заклинанием, которое заставит его сожалеть об этом в течении следующих ста лет!

— Немедленно прекрати это, — приказал Ян яростным тоном.

В то же время я выдавила:

— Черт возьми, Менчерес, позволь мне доказать это! Или ты забыл, что я дала тебе презумпцию невиновности, когда совет требовал твою голову?

Было ли это мое напоминание, или директива Яна, карающее давление прекратилось и мои кости перестали ломаться как сухие ветки.

— Говори, — коротко сказал Менчерес.

Ян обнял меня, его свирепый взгляд сказал Менчересу все, что я думала о его обращении со мной. Но, как и многим новым членам семьи, мне пришлось смириться с оскорблениями ради общего блага. Тем не менее, когда я исцелилась, я выплюнула проклятие на шумерском, над которым Ян посмеялся, потому что, конечно, смог его перевести. Затем, пробормотав ворчание, я опустила свой гламур. Что, раскрыть еще один секрет? С таким же успехом я могла бы начать рассказывать каждому встречному на улице правду о себе.

Менчерес втянул воздух, когда увидел, что серебро сменило мои обычно блондинистые волосы, с золотыми и синими полосами. Затем он издал бессвязный звук, когда увидел, что я выросла на несколько дюймов и мое тело обрело изгибы и мышцы, которые напрягли каждую пуговицу и шов на моем элегантном брючном костюме. Я поняла момент, когда мое лицо приняло истинный вид. Именно тогда мое настоящее имя соскользнуло с его губ, и он сделал шаг назад, что, казалось, больше шокировало Кэт и Кости, чем моя новая внешность.

— Ариэль, — сказал Менчерес ошеломленным шепотом.

Ян выглядел заинтригованным.

— Ты ее узнаешь в ее истинном облике?

— Да. — Менчерес по-прежнему звучал слегка потрясенным. — Ариэль самая могущественная ведьма, с которой я когда-либо сталкивался. Она также помогла мне направить в безопасное место бесчисленное количество практикующих вампиров, ведьм, магов и родственников демонов во время Великой Чистки.

— Так это называлось, когда совет писал новые законы, притесняющие любого, кто не был «нормальным вампиром», — пояснила я. — Тогда я была всего лишь Инфорсером, но это все равно давало мне доступ к информации о предстоящих рейдах. Я поделилась этой информацией с Менчересом, только он верил, что она исходит от истинно рожденной ведьмы-вампира по имени Ариэль, а не от нового Инфорсера, известного как Веритас.

Менчерес покачал головой, как будто пытаясь очистить ее.

— Но ты, как Веритас, все равно многих поймала и арестовала.

Я пожала плечами.

— Только тех, кто использовал свою врожденную силу или навыки, чтобы навредить другим. Всегда есть паршивые овцы, Менчерес. Я отдала их совету. Тогда совет решил, что им удалось уничтожить «опасные» части населения. Если бы они этого не сделали, рейды продолжились бы, к тому же мне бы не доверили более высокоуровневую разведку.

Ян начал смеяться.

— Вот как Нехтан узнал тебя! Все это время ты работала на совет, используя их информацию против них. Я сейчас такой твердый для тебя.

Я посмотрела, и нет, он не лгал. Я, должно быть, была не единственной, кто решил получить визуальное подтверждение. Кости прочистил горло резким способом.

— Сейчас не время для этого, Ян. Несмотря на эти неожиданные откровения, мы пришли сюда по причине. И эта причина не изменилась, даже если мое намерение убить твою жену изменилось.

Весь юмор- и эрекция- покинули Яна.

— Что ты собирался сделать, Криспин?

— Убить твою новую жену, — резко повторила Кэт. Потом она бросила на мену полуизвиняющий и полувызывающий взгляд. Я с твердостью вернула свой. Новая семья или нет, я не воспринимала угрозы смерти легкомысленно.

— Мы думали, что она использует тебя, чтобы попытаться добраться до Кейти, — продолжала Кэт. — Мне всегда было интересно, знает ли она больше, чем показала на казни. Я никогда не забуду, как она посмотрела на меня, когда отдала мне этот меч—

— Который не смогла перевести, как «заткнись и возьми»? — пробормотала я.

— …И если не было экстремального, скрытого мотива, то зачем Стражу Закона выходить за тебя? — Продолжила Кэт, обращая свое внимание на Яна. — У тебя аллергия на моногамию, следование закону и говорить правду! Я имею в виду, я люблю тебя и все…

— Я вижу, — саркастично вставил он.

— …Но ты последний, я имею в виду последний человек, за которого Страж Закона, палка в заднице, захочет выйти замуж. — Я ощетинилась на это, но это не волновало Кэт. — И хоть убей, я не могу представить, почему ты женился на ней, — продолжила Кэт. — Мы пришли сюда, чтобы выяснить, шантажировала ли она тебя одним из твоих многочисленных преступлений, поскольку Ян, которого я знаю, никогда не женился бы по доброй воле.

— Однажды я бы сказал то же самое о Криспине, — ответил Ян, изумрудные огоньки сверкали в его взгляде. — Или о Менчересе, даже о Чарльзе, но мы здесь, все женатые. По правде говоря, я должен сильно винить вас. Вы, должно быть, сделали брак оружием и перенесли его воздушно-капельным путем.

— Видишь? — Кэт повернулась к Кости. — Кто говорит такие вещи, если они счастливы в браке?

Ян закатил глаза.

— Ты думала, что обмен кровью и некоторые клятвы изменят меня? Ничего подобного, и если Веритас примет это, то мои старейшие друзья тоже должны.

Спейд издал раздраженный звук.

— Мы твои старейшие друзья. Вот почему мы знаем, что ты не захочешь связывать себя неразрывными клятвами. Вместо этого ты радостно издеваешься над ними.

Я услышала достаточно.

— Если бы ты действительно знал Яна, то знал бы что у него больше чести, к которой остальные из вас осмелились бы стремиться.

У Кэт вылезли глаза.

— Мы говорим об этом Яне, верно?

Они и понятия не имели, чем Ян жертвовал ради них.

— Да, этот Ян! — Затем мой голос уплотнялся от всего, что он еще не мог сказать им, несмотря на то, что его молчание могло стоит ему жизни и души. — Тот, которого любая женщина с гордостью назвала бы своим мужем и тот же самый, которого бы умные люди с честью назвали своим другом.

— Она только что назвала нас тупицам? — Прошептала Кэт Кости.

— Кажется, да- протянул Кости.

Спейд уставился на меня, будто я его очаровала.

— Я раньше никогда не видел, чтобы кто-то трахался в состоянии бессмысленности.

— Тогда мне жаль твою жену, — огрызнулся Ян прежде, чем я выдала свое грубое возражение. — Продолжай свои спальные игры, пока Дениз не нашла того, кто будет. Более того, — его клыки вылезли, когда он зарычал на остальных. — У следующего, кто оскорбит его, в рот будет затолкана его собственная задница.

Изумленный взгляд исказил черты лица Кости.

— Ты искренне оскорбился…от чьего-либо имени.

Он сказал это так, будто не мог поверить, что слова сошли с его губ. Затем его темно-карий взгляд стал каменным.

— Я могу поверить, что ты предаешься серьезной интрижке, но жениться? Это падает с твоего вагона распущенности так сильно, что ты разрушил земную кору. Это только первые дни знакомства. Как долго вы двое были вместе? Не больше недели?

Ян раздраженно посмотрел на него.

— Освежи мою память, Криспин. Ты влюбился в Кэт в первую ночь, когда встретил ее? Или ты продержался до второй?

Кости отвел взгляд.

— Это не то же самое.

Ян фыркнул.

— Да, есть очень заметная разница в том, как наша дорогая Жница пыталась убить тебя тогда. Тем не менее, мы все достаточно взрослые, чтобы понять, когда кто-то просто похож или действительно особенный. — Его взгляд длился всего секунду, но был осязаем, как ласка. — Как только я впервые по-настоящему встретился с Веритас, я понял, что никто другой не сравниться. Что еще более важно, я знал, что она была моей.

Я заставила себя улыбнуться в то время, как почувствовала, что меня сжимает изнутри. Он говорил это только для того, чтобы обыграть этот обман, но боги помогите мне, я хотела, чтобы это было правдой. Это было для меня. Так опасно. Я уже через час поняла, насколько уникален Ян и с тех пор он не переставал удивлять меня. Хуже того, всего за две недели я увлеклась им так, как никогда раньше, поделилась с ним почти всеми моими секретами, которые у меня были и находила его все более очаровательным и неотразимым. Может быть, это то, что чувствуют люди, когда влюбляются? Если это так, то это сильнее любой магии, с которой я сталкивалась.

Спейд наклонился ближе к Менчересу.

— Ты сказал, Ариэль могущественная ведьма? — спросил он тихим шепотом. — Может она воспользовалась заклинанием, чтобы заставить его думать, что он хочет жениться на ней…?

Я раздумывала, превратить ли его в пресловутую жабу, когда Ян налетел на него.

— Предупреждал тебя, приятель. А теперь приготовь губки!

Затем он замер в воздухе, его ладони лежали на лодыжках Спейда, как будто он собирался схватить их, чтобы поднять задницу Спейда и низко опустить его голову. Кэт подняла брови на Кости, но он покачал головой.

— Довольно, — сказал Менчерес, раскрыв, что именно он использовал свою силу, чтобы остановить Яна. — Спейд, ты не хочешь видеть, что Ариэль может сделать, когда она зла, и к тому же, ты был очень груб.

— Казалось бы, справедливый вопрос, — пробормотал Спейд.

— Конечно, почему бы всем не предположить, что я использовала колдовство, чтобы заставить Яна жениться на мне? — Мой голос увял, вероятно потому что у Спейда была правильная идея, просто неверный метод убеждения. Если бы я не знала, что они действуют из искренней заботы о Яне, я бы показала им настоящее колдовство прямо сейчас. — Это то, что хочет услышать каждая новая невеста, не так ли?

Напряженная пауза, потом Кэт сказала:

— Может, мы все должны начать все с начала, мм? Очевидно, это не то, что мы думали.

— Действительно, — сказал Ян ледяным тоном. — Теперь, отпусти меня.

Менчерес хмыкнул.

— Нет, пока ты не откажешься от своей угрозы.

— Сначала Чарльз должен извиниться. — Голос Яна был напряженным либо от продолжающейся злости на Спейда, либо от замирания его головы на уровне его лодыжек в то время, как остальная его часть была в наклоне.

Спейд выдал элегантную насмешку.

— Я был достаточно обеспокоен, чтобы бросить все, лишь бы убедиться, что тебя не принуждают к браку. Если я переусердствовал в этом, то прошу прощения.

— Не для меня, ты, простофиля, — выдавил Ян. — Ей.

— Зачем вообще иметь имя? — Сказала я раздраженно. — Я просто назову себя Ее отсюда.

— Говоря об этом, ты предпочитаешь Веритас или Ариэль? — Спросила Кэт.

— Веритас, — сказала я, для акцента надевая свой гламур обратно.

Когда обе брови Менчереса поднялись, я поняла, что забыла имитировать тактильную магию ил прикрыть то, что я делаю, с помощью словесного заклинания. К счастью, остальные, похоже не заметили значения.

— Тогда, Веритас, — сказал Спейд, подчеркивая все три слога моего имени. — Я прошу прощения за непреднамеренное пренебрежение.

— Извинения приняты, — сказала я, имея в виду то же, что и Спейд в своей вине. Яну я добавила: — Серьезно, у меня нет желание увидеть, как выглядит сэндвич с задницей.

Ян посмотрел на Менчереса. Менчерес отпустил свой телекинетический захват, и Ян упал на пол. Он встал с большей грациозность, чем упал, небрежно смахивая пыль с рубашки и брюк. Затем он посмотрел на Спейда, улыбнулся зубами и сказал:

— Надеюсь, ты не был голоден.

Я была не единственной, кто подавил смех. Кэт тоже.

— Что ж, похоже это вмешательство превратилось в вечеринку, — сказала Кэт, ее тон стал заметно веселее. — Давайте выпьем! Менчерес, надеюсь в твоем мини-баре есть джин с тоником. Не знаю на счет вас всех, но все эти почти убойные вещи заставили меня испытывать жажду.

Глава 30

После более вежливого допроса, замаскированного под разговор давай-узнаем-тебя-поближе, я была готова уйти. Все спиртные напитки в отеле не могли снять остроты, находясь среди бесчисленных оценивающих взглядов, уловок, завуалированных под вопросы и бесконечных фальшивых улыбок. Мне потребовалась весь мой контроль, чтобы не сказать им не беспокоиться. Друзья Яна, возможно, больше и не пытались меня убить, но было ясно, что они все еще не доверяют мне. Они и не должны были, хоть и не по тем причинам, в которые они верили.

Слава богам, Яна тоже это не развлекало, и он не стеснялся показывать это. После второго часа он встал, объявил, что ему скучно и сказал, что мы уходим.

Я не зааплодировала, но была близка к этому.

— Ну, приятели, это было великолепно, — сказал Ян тоном, говорившем, что он чувствовал обратное. — Прежде, чем мы уйдем, напомню, что настоящая личность Веритас, как Ариэль, должна храниться в строжайшем секрете. В конце концов, если это станет известно, совет будет пытать ее до усрачки, и тогда кто знает, какие еще секреты ей придется раскрыть?

Кэт напряглась, Кости прищурил глаза, а Спейд заметно вздрогнул. Еще раз, я почти зааплодировала. С этим единственным замечанием Ян напомнил им, что, если он предадут меня, они также подвергну опасности тех, кого любят больше всего. Даже Менчерес не был бы в безопасности, учитываю его историю со мной, как Ариэль, хотя он казался наименее обеспокоенным. На самом деле, он улыбнулся мне.

— Это должно быть самым интересным, — пробормотал он.

Я не поняла, о чем он, но Ян сказал:

— До скорого, — и проводил меня до двери.

Я колебалась в выборе формы прощания. Я не могла сказать, что сегодня было приятно. Даже я не смогла бы выдать эту ложь.

— Было приятно не убивать никого из вас, — остановилась на этом я.

Ян рассмеялся и подмигнул своим друзьям.

— Определенно оригинальна, — сказал он им.

Я была удивлена, когда Кэт обняла меня. Она, должно быть, уловила это в выражении моего лица, потому что она усмехнулась, когда отпустила.

— Извини, но там, откуда я родом, ты обнимаешь свою семью. Ян кузен Кости, так что теперь мы обе родственники. Не отходи далеко, Ян. Ты знаешь, что ты следующий, — добавила она и схватила Яна.

Кузены? Я знала, что Ян считает Менчереса суррогатным отцом, но я не знала, что кто-то из них связан кровными узами. Я встретила взгляд Яна. Его брови только выгнулись, словно говоря: " Твое досье ничего не знает, как я тебе и говорил».

Я бы спросила его о родстве с Кости позже. Сейчас я хотела уйти. Когда Кэт наконец отпустила Яна, мы ушли.

Мы отправились на лифте на первый этаж. Там мы забрали Сильвера из пустой комнаты, мы загипнотизировали сотрудника, позволив нам воспользоваться ею. Мы оставили Сильвера там, потому что было бы слишком много для Яна, если бы он появился с новой женой и новым питомцем, особенно с похожим на крылатую собаку.

— Это было также весело, как засунуть голову в акулу, — прокомментировал Ян, когда мы покидали отель с Сильвером на поводке.

Я выпустила смешок в согласии.

— На сколько ты хочешь поспорить, что они следуют за нами прямо сейчас?

— Несомненно, но не волнуйся. Я собираюсь потерять их в трубах.

— Ты имеешь в виду метро?

Он сверкнул мне проказливой усмешкой.

— Да. Готова повеселиться?

Должно быть так и было, так как я обнаружила, что усмехнулась в ответ.

— О, да. Даже если им каким-то образом удастся не отставать, я все равно хочу отплатить им за несчастный день.

Он засмеялся.

— Тогда держи Сильвера и давай сделаем это.

***

Мы прибыли в Трентон, Нью-Джерси, когда солнце начало заходить над рекой Делавэр. Мы ускользнули от друзей Яна где-то в Нью-Йорке. Мы потеряли их, прыгая из поезда в поезд так часто, что у меня закружилась голова. Но это было сильнейшее из головокружений, напомнившее мне о детях, вращающихся кругами и смеющихся, пока не упадут. Ян умел наслаждаться моментом, независимо от обстоятельств. Его радость была заразительной, напоминая мне, что где-то по пути, я потеряла это. Найти это снова чувствовалось как дождь, впитывающийся в высушенную засухой землю.

Как я буду по нему скучать, когда все закончиться! Мне было веселее с Яном, чем…Я не хотела вспоминать, как долго. Прямо сейчас я не хотела делать ничего, кроме как насладиться моментом. Вскоре, и только если все пройдет так, как мы надеялись, мы вернемся к нашим раздельным жизням.

Ян шел быстрым шагом, пока мы проходили площадь города Трентон. Через несколько минут Сильвер начал отставать. Я подняла его и пробормотала:

— Бедный мальчик, я знаю, что ты устал. Это был долгий день для тебя.

— Еще несколько кварталов до базара, — сказал Ян. — Не потребуется много времени, чтобы получить то, что нам нужно.

— Что мы покупаем? Зеркала? — Мы могли бы сделать это в одном из многочисленных магазинов, мимо которых проходили, но, возможно, Яну нужен был определенный тип.

— Магические материалы для усиления наших заклинаний. На этом базаре нет лучших вещей, но мы не можем рисковать, чтобы запастись в одном из моих домов. Если Дагон знает, где они, у него есть шпионы, которые могут следить за ними.

— Я могу усилить заклинания, — возразила я.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Твои способности действительно впечатляют, но мы не можем позволить тебе истощить себя на заклинания. У тебя не будет достаточно времени, чтобы восстановиться. Весь плач Сюнь Гуань о том, что потеряла тебя, изменил наше расписание, помнишь?

Я оспаривала «плач», но не могла забыть остальное. На самом деле, я была рада, что оставила свой мобильник в разрушенном номере отеля в Нью-Йорке. Вероятно, он разрывался от сообщений о моем неожиданном «браке» с Яном от Стражей-товарищей и некоторых членов совета.

— Думаю, мне нужно сбросить гламур, прежде чем мы туда доберемся, — все, что я сказала. — Я вряд ли могу пойти на волшебный базар в моем облике Стража Закона.

— Не без паники, — согласился Ян, сверкнув мне усмешкой.

Я обнаружила, что улыбаюсь в ответ, когда сбросила свой гламур, снова чувствуя, как моя одежда растягивается, приспосабливаясь к изменениям моего роста и изгибов. Так долго я связывала свою реальную форму с негативными коннотациями. Мои серебристо-светлые волосы с золотыми и синими прядями были постоянным напоминанием, что мой смешанный вид считался мерзостью для большинства вампиров и упырей. Но Ян не смотрел на меня с отвращением, которого Тенох боялся, что выразят люди если узнают, что я такое. Наоборот. Зеленые искорки желания начали появляться его глазах.

— Совершенство, — пробормотал он.

Сильвер прервал момент, издавая счастливые, тихие потявкивающие звуки, несколько раз принюхавшись. Должно быть, он тоже уловил изменение в моем запахе. Думаю, Ян был не одинок в предпочтении моей настоящей внешности. Внезапно я задумалась, могло ли быть счастье Сильвера связано с тем, что он знает других людей моего вида. Были ли другие? Жаль, что Сильвер не мог говорить, чтобы рассказать мне.

Пять кварталов спустя Ян остановился.

— Вот мы и пришли.

Я ничего не видела, кроме подземного перехода под мостом перед нами, реки слева от нас и пустого участка справа. Что бы ни стояло на этом участке, оно было снесено так давно, что осталась только фундаментная плита. Но здесь должно быть что-то еще.

— Каков трюк с проникновением в это скрытое гламуром место? Еще один подарок мостовому троллю?

Ян усмехнулся.

— Ничего такого экстравагантного. Просто нужно выполнить заклинание. Оно скоро должно появиться.

Черная кошка выпрыгнула из куста возле подземного перехода. Она зашипела на нас, отчего Сильвер задрожал.

— Не волнуйся, — сказала я ему. — Это просто кошка… — мой голос стих, когда я увидела большую табличку на ошейнике кошки.

— Я собака, — вслух прочитал Ян, фыркая. — Они сделали заклинание слишком легким. Должно быть, разные акции в эти дни.

Его пальцы двигались, будто он катал невидимую монетку между ними. Когда он закончил, кошка превратилась в собаку. Теперь крылья Сильвера начали дружелюбно покачиваться.

— С этим нельзя играть, — сказала я ему, вздохнув. — Это может быть нехорошим.

Или вообще не животным.

Прежде чем я закончила говорить, местность вокруг нас изменилась. Пустой участок до подземного перехода под мостом теперь был заполнен киосками, людьми, огоньками и звуками. Так много звуков.

" Лучшее предложение для любовного заклинания здесь!»

" Отрасти свой член на три дюйма за одну дозу!»

" Выгляди на двадцать лет моложе за одну ночь!»

" Сбросьте весь вес, который захотите, с нашим новым зельем!»

— Звучит, как ожившая куча ночных реклам, — сказала я, морщась.

Я вспомнила базары с древних времен, обычно находившихся на пересечении торговых путей. Тогда они были одним из немногих способов познакомиться с разными культурами. Если бы я закрыла глаза, то все еще смогла бы услышать звуки людей, говорящих на давно умерших языках, почувствовать восхитительный запах мяса из бесчисленных кастрюль, и увидеть пламя костров, которые были единственным освещением ночью.

Ян фыркнул.

— У них спереди продавцы туристических ловушек. Настоящие качественные магические торговцы находятся сзади.

Палатки были не просто выстроены по обе стороны от освещенной шарами дорожки. Они также были выше нее. Некоторые продавцы высыпали образцы своих смесей на людей ниже, как продавцы парфюмерии в торговых центрах обрызгивали неосторожных прохожих. Расположение напомнило мне о рекламной перчатке. Я сомневалась, что кто-нибудь сбежит с нетронутым содержимым их кошельков.

Мы пробирались через продавцов, игнорирую крики, направленные на нас, и пыль заклинаний сверху. Одно ненадолго изменило цвет моих волос на коричневый, затем на рыжий, после чего они вернулись к своему естественному серебристо-полосатому состоянию. Другая пыль волшебного порошка дала мне гигантские груди, оторвавшие пуговицы с моего пиджака до того, как исчезнуть. Я проигнорировала усмешку Яна на это заклинание, очень твердо сказав «нет» продавцу.

Толпа резко сократилась, когда мы приблизились к последней части продавцов. Воздух тоже изменился. Слабое гудение магии теперь ощущалось, как барабанная дробь на моей коже. Ян был прав. Эта секция содержала реальную силу.

— Мэй, моя прелесть, — сказал Ян, подходя к палатке, покрытой тонким шелком, а не пластиковым покрытием, которое было у других продавцов. — Прошло слишком много времени.

Выглядящая царственной женщина с красными отблесками в иссиня-черных волосах поднялась.

— Мой красавчик. — Она приветствовала Яна, наклонившись над столом, на которым были выставлены ее товары, чтобы принять от Яна поцелуи в обе щеки. — Действительно прошло слишком много времени. А это кто?

— Ариэль, — ответила я прежде, чем подумать, как представиться. Затем я протянула руку. — Приятно познакомиться, Мэй.

Она встряхнула ее. Ее темно-коричневая кожа была теплой, выдавая ее как человека, но сила окрашивала ее ауру, обозначая ее как прирожденную ведьму. В ее взгляде было что-то, что заставило меня поверить, что она старше своей внешности середины тридцати годов. Либо она использовала базарное заклинание против старения, либо постоянно пила вампирскую кровь, чтобы предотвратить влияние времени.

— Очаровательно, — сказала она, затем любезно вернула свое внимание Яну. — Что ты ищешь сегодня вечером?

— Шесть самых мощных усилителей заклинаний, которые у тебя есть, — ответил он.

— Шесть? — Она подняла брови. — Ты, должно быть, собираешься сделать что-то очень опасное или очень смертельное.

Улыбка Яны была мгновенной.

— И то и другое.

Она помолчала, затем пожала плечами.

— Очень хорошо, но, как всегда, если тебя поймали с этими предметами, то ты получил их не от меня.

— Не беспокойся, Мэй, — голос Яна прозвучал с шаловливым юмором. — Стражи Закона не пугают меня.

Я закатила глаза. Он не мог удержаться, да?

После того, как большое количество золота перешло в другие руки, у Яна были тщательно упакованные усиливающие предметы в шести разных мешках.

— Помни, не позволяй обнаженным элементам соприкасаться друг с другом, пока не будешь готов использовать их, — сказала Мэй на прощание.

— Приятно иметь с тобой дело, как всегда, — ответил он.

Мы возвращались через переполненную секцию базара, когда я почувствовала знакомый, отличительный прилив силы.

— Они нашли нас, — пробормотала я Яну.

— Я знаю. Решительно, не так ли? — заметил он без малейшего удивления.

Затем знакомый голос прокричал: «Вот ты где!» так громко, что мы услышали это поверх многих продавцов, торгующих своим товаром.

Ян повернулся одновременно со мной. Кэт весело помахала нам, проталкиваясь через толпу покупателей к нам. Кости был позади нее, выражение его лица было таким же интенсивным, как ложная веселость Кэт.

Внутренне я вздохнула. Вы могли убежать от семьи, но, кажется, не могли спрятаться.

Глава 31

— Такое ощущение, что потребовалась целая вечность, чтобы добраться сюда, — сказала Кэт бодрым тоном, когда добралась до нас. — Но, вау, это место стоит того! Я не знала, что у магов есть своя версия барахолки. Я получила заклинание увеличения груди. Было бы весело иметь двойные D на ночь, или, может быть, мне стоит попробовать—

— Как ты нашла нас? — Прервал ее Ян. — Я знаю, что мы потеряли тебя в трубах.

Кэт бросила на него лукавый взгляд.

— О, ты сделал это, но у меня есть два слова для тебя: отслеживающие устройства. Я сунула по одному в ваши карманы, когда обняла вас. Вы, ребята, действительно выложились по полной, прыгая по поездам, да? Это выглядело утомительно. Вот почему мы с Кости сели и выпили немного, наблюдая за сигналом на мобильных.

Я переместила Сильвера, пока не обняла его одной рукой. Затем я начала обыскивать свои карманы. Конечно же, я обнаружила крошечное, плоское устройство, не больше божьей коровки, в переднем кармане. Я швырнула его в сторону ближайшей реки, все время проклиная. Карма быстро достала меня с этим. Буквально на днях я обманом заставила Шейлу обнять меня, чтобы я смогла ее отследить. Теперь со мной сделали то же самое.

Ян передал мне оставшиеся мешочки золота. Затем он полностью оторвал карманы, швырнув их содержимое и материал на землю. Похоже, он не хотел давать шанса Кэт, если она подбросила больше одного отслеживающего устройства.

— Умно, — сказал он Кэт с фальшивой ухмылкой. — Я почувствовал бы заклинание, но не подумал бы проверять куски техники.

— Старые вампы вроде тебя, редко это делают, — заверила его Кэт.

Кости нарисовался рядом с Кэт. Он пристально оглядел рынок прежде, чем его взгляд остановился на Яне.

— Необычное место для пары молодоженов, не так ли?

— Ну как сказать, — сразу ответил Ян. — У меня в этих мешках полдюжины магических секс-игрушек.

Я также не пропустила удара.

— Мне нравится это извращение. Реальное извращение.

— Прекрати притворяться, — отрезал Кости. — Вы здесь не за мистическим реквизитом в спальню. Менчерес и Чарльз прочесывают своих союзников, пытаясь выяснить, знает ли кто-нибудь из них, что вы на самом деле задумали, но я хотел дать тебе еще один шанс просто рассказать нам.

— Да ладно, Ян, — сказала Кэт, отбрасывая ложную бодрость. — Что-то происходит. Что бы это ни было, мы хотим помочь.

Я взглянула на Яна. Мы действительно могли бы воспользоваться их помощью. Кости мог использовать свой телекинез на Дагоне, если зеркальное заклинание провалится. Кости мог быть недостаточно сильным, чтобы полностью обездвижить его, но он может замедлить Дагона, что может все изменить. Более того, Кэт перенимала способности вампиров, от которых питалась. Она сама может быть телекинетиком, выпив крови Кости. Она также могла выпить от Влада и проявить огонь. Или выпить от королевы Вуду Мари Лаво, добавив силу могилы и этот список можно было продолжать.

Если бы у меня были такие могущественные друзья, я бы уже заручилась их поддержкой. Но Сюнь Гуань была моим ближайшем другом, и она была бы в ужасе от того, сколько законов я нарушила. Менчерес был единственным человеком, к которому я могла обратиться, но Ян заставил меня поклясться никогда не рассказывать ему о Дагоне. Все остальные, достаточно сильные чтобы помочь мне и которым я доверяла, были мертвы. Была цена, прожить столько, сколько я. Эта цена хоронила большинство моих ближайших друзей.

— Ян? — Мой вопрос бы ясен по моем тону. Но когда его черты лица остались такими же твердыми, как кремень, я получила ответ.

— Как я уже говорил вам обоим, — сказал Ян кислым голосом. — Ничего плохого, кроме того, что меня допрашивают, за мной следят и снова допрашивают. Чтоб меня, Криспин, я относился к тебе менее подозрительно после того, как ты женился, и ты мог бы вспомнить, что тогда наши отношения были на самом низком уровне.

Вздрагивание Кости было почти незаметным, но я словила его. Кэт тоже. Она взяла его за руку и сдержанно посмотрела на Яна.

— Тогда Кости думал, что защищает меня. Если бы ты был на его месте, ты, вероятно, сделал бы то же самое. Но мы любим тебя, Ян. Ты знаешь это. И мы хотим помочь. Позволь нам, пожалуйста.

Кости мягко оттолкнул Кэт, чтобы приблизиться к Яну. Затем он поднял руку, будто хотел прикоснуться к нему, но уронил ее со вздохом.

— У меня нет оправдания за предательство тебя. О, я многое дал себе в то время, но я должен был доверять тебе. Я этого не сделал. Не совершай ту же ошибку, что и я. Поверь мне, я сожалею об этом с тех пор. Ты не просто мой друг, мой сир и мой кузен. Еще ты самый близкий мне брат из все, что у меня были. Ты это знаешь, не так ли, приятель? Я сделаю для тебя все, что угодно, так что скажи мне, что происходит и позволь мне сделать это.

Выражение лица Яна смягчилось. Он даже вздохнул, как будто не знал, с чего начать. Я сунула свою ладонь в его и ободряюще сжала ее. Он откинулся назад, затем посмотрел на Кости.

— Криспин, — начал он. Затем его глаза сузились на что-то над их плечами. Сразу же напряжение зазвенело от него. — Уходи, — закончил он, его голос сменился на рычание. — Сейчас.

Кости выглядел также испуганно, как я, почувствовав внезапную злобность Яна, но он уперся ногами.

— Я не уйду, пока—

— Тогда мы! — огрызнулся Ян.

Теперь я увидела, что встревожило Яна. Два демона расталкивали людей на своем пути по направлению к нам. По выражению их лиц, они узнали Яна. По выражению Яна, они не были друзьями. Как демоны нашли нас? Или это просто неудача? Это не первые демоны, которых мы видели на базаре. Место кишело сверхъестественным. Но они были первыми, кто явно хотел устроить неприятности, в которых мы не нуждались.

Я крепче ухватила рукой Сильвера. Затем мы с Яном взлетели в воздух. Однако мы не могли подняться высоко, поскольку все еще находились под эстакадой.

— Если ты не остановишься, Ян, я остановлю тебя! — крикнул Кости. Он и Кэт взлетели сразу после нас.

Сила сжала меня в следующее мгновение. Проклятие! Телекинез Кости был таким же сильным, как я и думала. Должно быть, он использовал большую часть на Яне, чем на мне, потому что Ян упал как камень. Только мой быстрый захват не позволил ему упасть в толпу. Хуже того, демоны почти добрались до нас. Один прыжок, и они смогут стащить нас вниз. И моя магия не подействует на них. Как прирожденные ведьмы и колдуны, они были невосприимчивы.

А Кэт и Кости нет. Я бросила заклинание, которое взорвалось, как граната, перед ними. Это поразило их достаточно, чтобы сила Кости соскользнула. Когда это случилось, мы с Яном бросились к другому концу эстакады. Мы едва коснулись открытого неба, когда эта железная сила снова врезалась в нас.

Мы с глухим стуком упали в нескольких метрах от конца базара. Теперь я вообще не могла двигаться. Как и Ян. Даже Сильвер казался застывшим в моих руках. Свист рассекаемого воздуха поблизости, должно быть, был от Кэт и Кости, шедших за нами. Нам нужно было отвлечь их, чтобы освободиться, но я не могла причинить вред Кэт и Кости. Я также не хотела навредить кому-нибудь на базаре. Что тогда?

Река! Я сосредоточилась на ней и потянула со всей своей силой воли, но на этот раз я не просто вырвала энергию из воды. Я вытянула тысячи литров самой реки, а затем швырнула все это в Кэт, Кости и демонов, почти настигших нас.

Вода врезалась в них, разбрасывая их в разные стороны. Она также врезалась в часть базара, разбрасывая палатки и людей, хотя я пыталась ограничить ущерб там. Как только я почувствовала, как Кости снова схватил меня, я бросилась к Яну, но он уже потянулся ко мне.

Мы взмыли в небо, Сильвер стряхнул воду со своих перьев, как злая утка. Я чувствовала, что сила Кости снова захватила нас, но мы были слишком далеко, чтобы остановить нас. Я бросила в его сторону более сильное разрывающееся заклинание, и это невидимое давление исчезло. У сверхъестественно улучшенных зрения и слуха вампира были недостатки, а именно делая разрывающееся заклинание более эффективным.

Даже временно ослепленными и глухими, я не беспокоилась о том, чтобы оставить Кэт и Кости с двумя демонами. Не с тем, как смертоносны они были. Вот почему я была рада их помощи с Дагоном. Если демоны на базаре попробуют что-то, они окажутся мертвым быстрее, чем успеют пожалеть об этом.

— На восток! — Крикнула я Яну, летя быстрее.

Он с легкостью шел нога в ногу. Вскоре мы были слишком далеко, чтобы сила Кости дотянулась до нас. Если Кэт и Кости вовремя выбрались из речного беспорядка, чтобы пуститься в погоню, я хотела бы быть поближе к воде, чтобы использовать ее силу, дабы остановить их. На другой стороне Нью-Джерси был целый океан. Этого было более чем достаточно.

Глава 32

Позже мы наблюдали за гребнями, пенящимся в океане из частной резиденции возле набережной Атлантик-Сити. Домовладельцы не собирались превращать свой дом в предложение Airbnb⁷*, но, хотя у нас было полно денег, у нас не было удостоверений личности. К тому же, отель стал бы первым местом, где нас стали бы искать Кэт, Кости или демоны, к тому же, отели не защищали от демонов. Итак, после нескольких вспышек во взгляде Яна и щедрой суммы потраченных денег, муж и жена решили взять импровизированный отпуск на выходные.

Я устала после фиаско на базаре. Это был очень длинный день, но у нас все еще было полно работы. Наши сумки с базара были разложены на диване в гостиной. Рядом с ними лежал Сильвер, сложив крылья вокруг головы, пока не стал виден только кончик его носа. Он уснул после большой порции тушенных овощей. Для Сильвера ночь закончилась. Для нас она могла быть только началом.

— Полагаю, нам надо начать подготовительную работу над заклинаниями, — сказала я со вздохом.

— Или, — сказал Ян спокойным тоном. — Ты могла бы рассказать мне, почему раньше забыла упомянуть, что ты телекинетик в дополнение к своим другим способностям.

Конечно, он не оставил бы в покое случившееся на базаре.

— Я не телекинетик, — начала я.

— Хочешь сказать, что река внезапно стала разумной и у нее появилось неконтролируемое желание пройтись по магазинам?

Я проигнорировала его сарказм.

— Вампиры-телекинетика могут использовать свою силу на что угодно. Я могу манипулировать только водой, и эта способность никак не связана с тем, что я вампир.

Интерес блеснул во взгляде Яна.

— Продолжай.

Я развела руками.

— Это она. Моя другая природа позволяет мне получать энергию из воды, а также переносить ее на короткие расстояния. Ничего больше.

— Когда ты в последний раз пыталась сделать что-то еще? — На мою паузу его рот понимающе скривился. — Так я и думал.

— Ты не понимаешь. — Теперь мой голос был тихим. — Моя другая природа… — Опасна. Неконтролируема. Возможно, безжалостна. — Непредсказуема, — остановилась я. — Так что я держу ее запертой, но, как и все, что в клетке, она может просунуть пальцы.

Его брови поднялись.

— Твои способности водой это то, что происходит, когда ты вытягиваешь метафизические пальцы своей другой природы?

Это прозвучала как аналогия пукающей шутки, но не важно.

— Коротко, да.

Он подошел ближе.

— Ты когда-нибудь думала, что ты иррационально боишься своей второй половины?

Я бросила на него острый взгляд.

— Ты видел моего отца. Скажи мне, что есть что-то иррационального в страхе этого.

— Верно подмечено, — сказал он, быстро ухмыльнувшись мне.

Затем, к удивлению, он потянулся ко мне и начал расстегивать оставшиеся пуговицы на моем пиджаке. Поговорим о смене темы.

Я поймала его за руку.

— Я, ах, не думаю, что это хорошая идея.

— Ты не соскучилась по мне, да? — Его сопровождающий смешок сказал, что он знал, что ответ «нет».

Я многозначительно огляделась вокруг.

— Все эти предметы очень хрупкие, если я не сдержусь, а ты не предпочитаешь это.

— Не предпочитаю, — сказал он сразу.

— И было бы неправильно, если бы мы разгромили дом этой пары, — добавила я на случай, если ему не пришло это в голову. Мы уже оставили за собой целый след разрушений.

Он провел пальцем по ремню на моих брюках, затем расстегнул его и медленно потянул из петель.

— Есть и другие способы, которыми мы можем быть удовлетворены. — Он вытащил ремень обвил его вокруг моих запястий. — Неоднократно.

Я засмеялась, несмотря на всплеск желания.

— Ты знаешь, что ремня будет недостаточно, чтобы сдержать меня.

Он наклонился, его рот коснулся моего, когда он сжал мои запястья.

— Обычный? Нет. Пронизанный моей магией? Да.

Покалывание прошло сквозь меня, прежде чем было приглушено эхом, которое все еще смогло достать меня, даже через четыре с половиной тысячелетия.

— Я не уверена, что стоит попробовать это.

Он достаточно откинулся назад, чтобы посмотреть на меня.

— Только не говори мне, что ты раньше никогда не смешивала секс с неволей?

— Не охотно, — сказал я с ноткой мрачности.

Он сразу же снял ремень с моих запястий.

— Если бы я знал, я бы ни за что не удержал тебя прошлой ночью.

Я легонько шмыгнула носом.

— Если бы я не хотела этого, то остановила бы тебя. Я все еще могу замораживать время, помнишь?

— Да. — Его голос стал глубже. — Но тебе не нужно заклинание. Скажи «нет», если только не предпочитаешь другое стоп-слово.

— Я не знаю других. — Мой тон исказился. — Я никогда не нуждалась в этом раньше. Несколько раз я теряла контроль с людьми, будучи молодой, и я знала, что должна остановиться, когда услышу крики, сопровождающиеся разными вариациями «Аррргх, моя спина, моя спина!»

Его смешок окатил меня с таким же эффектом, что и сильное опьянение.

— Хорошо, что исцеляюсь почти мгновенно, и я люблю, когда ты груба, так что не бойся этого со мной.

Я посмотрела вниз на ремень, свободно висящий в его руке. Достаточно ли я доверяла ему, чтобы связать меня? Я не сомневалась, что он использует достаточно сильную магию, чтобы сделать узы неразрывными.

Он увидел, куда я смотрю, и отбросил ремень в сторону.

— Забудь про это. Снаружи целый пляж. Даже ты не можешь нанести песку непоправимый ущерб.

Я выглянула в окно. Сейчас лунный свет касался воды, придав ей прекрасный серебристый отблеск. Но также был снег, ледяной ветер и, что более важно, понимание того, что я позволю древним ранам сдерживать меня больше, чем когда-либо могли удерживать магические путы.

Он начал выталкивать меня наружу, но я остановила его.

— Подожди, — сказала я. — Ананасы.

Он пожал плечами.

— Не первый фрукт, который я бы добавил к сексу, но если это то, что тебе нравится—

— Не то. — На эту мысль я покачала головой, затем подняла ремень, который он отбросил в сторону. — Мое стоп-слово. — Я выдержала его взгляд, вложив ремень в его руки. — Я хочу, чтобы это были «ананасы».

Он не спросил, уверена ли я, чему я была рада. Я не хотела, чтобы меня допрашивали, как будто я не знала, что у меня на уме. Все, что он сказал:

— Как далеко ты хочешь зайти в этом?

Я обдумала это.

— Никаких избиений, унижений и оскорблений. — Некоторым может это и нравится, но не мне. — И поскольку я не уверена, что мне понравится неволя, держи ее ванильной, как говорится.

Его глаза начали меняться, яркий изумруд начал заменять их цвет островной отмели.

— Что-нибудь еще?

— Мы уберем Сильвера в другую комнату. — Я сморщила нос. — Я не хочу, чтобы он снова наблюдал за нами.

Его смех был низким, предвкушающим звуком.

— Это все?

— Нет. — Такого раньше не было, но я не хотела оставлять это на волю случая. — Никого, кроме нас двоих.

Что-то мелькнуло в его глазах, быстрее, чем кратковременное свечение от удара молнии.

— Ваниль или нет, я собираюсь потратить всю свою энергию на тебя, так что ни у кого из нас ничего не останется на других.

С этими словами он притянул меня к себе, накрывая мой рот в то время, как его руки делали абсолютно удивительные вещи с моим телом. Завтра я буду беспокоиться о том, как много я чувствовала в его объятиях, но прямо сейчас я просто хотела больше почувствовать этого.

— Сейчас, — пробормотал он напротив моих губ. — Давай начнем.

Глава 33

Я была в спальне, мои руки были связаны за спиной ремнем, который теперь был прочнее мифического вибраниума. Я все еще была одета, что меня удивило, потому что, чтобы не задумал Ян, в какой-то момент потребуется нагота. Я также не была на кровати, но это не было таким уж сюрпризом. Ян, казалось, находил кровати слишком ограничивающими во время секса.

Он оставил меня здесь, пока спускался вниз чтобы сделать…что-то. Мне захотелось посмотреть, что именно, но, когда я попыталась пошевелиться, я поняла, что ремень был не единственным, что он заколдовал. Я могла двигать ногами, чтобы переместить или растянуть их, но я не могла ходить. Дальше я попыталась попрыгать. Это не сработало. Я могла подпрыгнуть на месте, но я не могла двигаться вперед или назад.

Его не было всего пару минут, но мне стало не по себе. Что, если я совершила колоссальную ошибку, позволил ему сделать меня практически беспомощной? Как неоднократно указывали его друзья, мы едва знали друг друга. Я чувствовала, что могу доверять ему, но я лучше всех людей знала вероломство тех, кто попадал на сделку с демоном.

Что, если он обманом связал меня, чтобы доставить меня Дагону? Ян знал, как сильно демон ненавидел меня. Вероятно, он смог бы договорить о более выгодных условиях по своей сделке с Дагоном или полностью освободиться от нее, если бы преподнес меня Дагону как завернутый подарок. И я заслужила бы смех Дагона за то, что попалась в такую ловушку.

— Вот и мы, — сказал Ян, возвращаясь в комнату.

В одной руке у него была миска с разными кухонными принадлежностями и другими вещами. Он дернулся, когда я вытянула шею, чтобы посмотреть, что у него в другой руке.

— Не подсматривай, а то испортишь сюрприз.

— Лучше бы этому не быть заклинанием вызова.

Мой голос был тихим, но он услышал это. Его взгляд сузился, когда он отложил все, что держал, и подошел.

— Я бы сказал, что оскорблен, — выплюнул он. — Но поскольку я раньше подставлял других людей подобным образом, это было бы лицемерием.

Теперь я чувствовала себя еще более неловко. Слово «ананасы» вертелось у меня на губах, но это было бы бесполезно, если бы мои страхи оправдались. Ян издал резкий звук, уставившись на меня.